“олт “итмен. ‘тихи

Ћцените этот текст:
“олт “итмен. ‘тихи

----------------------------------------------------------------------------
     Ћригинал здесь - Speaking In Tongues ‹авка џзыков
----------------------------------------------------------------------------


   †ил малыш. Љогда он выходил...

   Џеревел Љ.‘.”арай


    †ил малыш.
    Љогда он выходил на свою ежедневную прогулку,
    и оглЯдывалсЯ вокруг,
    то на что бы он ни смотрел
    с жалостью, любопытством, страхом или любовью,
    он становилсЯ этим предметом,
    и это предмет становилсЯ частью его
    на один день или на одно мгновение днЯ,
    ...на целый год или на циклы тЯнущихсЯ лет.


    ђанние незабудки становились частью малыша,
    € трава, и красиваЯ герань, и клевер,
    и маленькие колибри,
    и мартовские ЯгнЯта, и поросЯта с розовыми грудками...
    кобыла с жеребЯтами, смеющиесЯ толпы во дворах,
    люди у скользкого входа в пруд,
    любопытные рыбки среди темно-зеленых камней,
    и водЯные мельницы с тЯжелыми
    стальными верхушками...
    все становилось частью этого малыша.


    € апрельские и майские полевые всходы
    становились малышом...
    и зимнЯЯ пшеница,
    и светло-каштановые кукурузные ростки,
    и съедобные кореньЯ в огородах,
    и Яблони, и цветы Яблонь,
    и сочные Яблоки, падающие с веток...
    и леснаЯ малина... и подорожник;
    и старый пьЯница по дороге домой
    из таверны, где он недавно лежал без памЯти,
    € торопливаЯ учительница... и дружелюбные дети,
    и грустные дети... и аккуратные девочки-горожанки...
    и все изменениЯ в городах и селениЯх,
    куда бы он ни шел.


    € даже родители малыша - мужчина, зачавший его, выстрелив отцовской смесью
    среди ночи... и женщина, выносившаЯ малыша в своей сумке
    перед тем, как он поЯвилсЯ на свет...
    они дали ему гораздо больше этого,
    и давали ежедневно... и они, и то, что исходило от них
    становилось частью малыша.
    …го мать... и тарелки, и блюдца, поставленные
    на обеденный стол,
    Њать... и потоки прекрасных слов...
    и чистаЯ косынка, и фартук,
    и здоровый материнский аромат,
    отлетавший от ее волос и платьЯ
    когда она проходила мимо;
    …го отец: сильный, мужественный, независимый,
    строгий, рассерженный, несправедливый,
    и удар, и окрик, и просьба, и заманчиваЯ
    ложь,
    € предметы домашнего обихода, и разговор, и лавка старьевщика,
    мебель... и желаниЯ переполненного сердца,
    ‹юбовь неподкупнаЯ... и чувство неизменной реальности,
    мысли о том, что и это только мечта,
    ‘омнениЯ днем и ночью, желание
    узнать "как это?" и "что это?"...
    ‘уществует ли то, что кажетсЯ реальным
    или это только вспышки и искры?
    Њужчины и женщины на дорогах,
    если не вспышки и искры,
    то тогда кто?
    € сами дороги, фасады серых домов...
    товары на широких витринах, лица,
    телеги, причалы, толпы на переправах;
    ‚ид деревни, когда солнце падает
    за зеленый холм... вереницы изломанных рек...
    € тени... и лучи света в гущах летних дождей...
    свет, падающий на крыши... и белаЯ и коричневаЯ
    черепица...
    очертаниЯ, отсветы, силуэты;
    шхуна неподалеку, уходЯщаЯ с отливом...
    лодка на мели среди береговых камней,
    Ѓег и танец темно-синих волн - растерЯнный всплеск,
    и красочные облака... и багроваЯ мачта,
    оставленнаЯ кем-то словно в одинокой
    бесконечной грезе;
    склон горизонта, сизый пеликан на фоне солнца,
    сгустки ила в аромате соленых водорослей;
    все эти ЯвлениЯ и кажущиесЯ ЯвлениЯ, да,


    ‚се это становилось частью малыша, который
    ежедневно выходил,
    и впредь будет выходить ежедневно,
    становилось собственностью малыша, будь то
    он или она,
    кто гналсЯ за всем этим
    день за днем, час за часом -
    всегда.


    ‘ерый и хмурый стан, за час до рассвета

    Џеревел Љ.‘. ”арай


    ‘ерый и хмурый стан, за час до рассвета
    џ вышел из палатки, гонимый бессонницей,
    € спустилсЯ по узкой тропинке, ведущей к полковому госпиталю.
    ’ам три фигуры, распростертые на носилках,
    ’ри бездыханных тела, оставленных в тишине
    “видал Я, и каждое было одеЯлом накрыто,
    ‘ветло-коричневым шерстЯным одеЯлом,
    ’Яжелым и пыльным, обворачивающим все.


    Ѓесшумно подкралсЯ Я, и застыл, потрЯсенный.
    Џотом с лица одного из них стЯнул одеЯло:
    Љто ты, мудрый седоволосый старик,
    ‘ глазами, что потонули в морщинах?
    Љто ты, мой старый товарищ?
    Њедленно и не дыша, приблизилсЯ Я ко второму -
    Љто ты, мой возлюбленный сын, с румЯнцем еще на щеках?


    ’ретий - не стар и не юн, со спокойным лицом,
    Џодобным мутно-желтой слоновой кости.
    —еловек, мне кажетсЯ, Я знаю тебЯ, - в твоем лице признаю
    —ерты самого •риста. Ѓездыханный
    Ѓожественный брат, здесь опЯть он лежит.


    €з колыбели, раскачивающейсЯ бесконечно

    Џереложил Љ.‘. ”арай


    €з колыбели, раскачивающейсЯ бесконечно,
    €з горла птицы смеющейсЯ, музыкальной нитью обкручивающей - полночным
                                                                                                                       сиЯнием,
    Џо белым пескам, сквозь равнины,
    ‚зволнованный ребенок бежит один, босиком,
    ‘осредоточенно углублЯЯсь в переплетениЯ снов и отблесков, уходЯ от теней, словно
                                                                                                                        живых,
    ‘ломанных теней, играющих в лунном безмолвии,
    “далЯЯсь полусонно от малиновых кустарников,
    “далЯЯсь от воспоминаний о птице той, что пела длЯ менЯ,
    Ћт твоих грустных воспоминаний, брат,
    Ћт подъемов и падений, которые Я слышал,
    Ћт желтой ледЯной луны, так поздно взошедшей лицом в слезы,
    Ћт звуков первых желаний среди дождЯ,
    Ћт тысЯчи ответов моему сердцу,
    Ћт сонма слов, разбуженных в нем - слов несравненных, -
    „а, вот они снова со мной, становЯтсЯ мной.
    € Я, рожденный здесь, где все так быстротечно,
    •оть уже мужчина, но в этих слезах - ребенок,
    Џадаю на песок, встречаю волны,
    ‚осклицаю в любви и боли о будущем и прошлом, всегда один,
    ЋбгонЯю воспоминаниЯ.

    Ћднажды Џоманок;
    ‘ладкий запах сирени преобладал среди трав.
    ‚ кустарнике на берегу играли
    „ва крылатых гостЯ из Ђлабамы - всегда вместе.
    ‚ их гнезде было четыре салатовых Яичка,
    •рупких, с коричневыми пЯтнами, и птица-отец - всегда рЯдом, всегда близко,
    € она с большими светлыми глазами, в мЯгкое гнездо забиралась,
    € каждый день Я, не подходЯ слишком близко,
    € не мешаЯ им, слушал, наблюдал, переводил.

    "‘вети! ‘вети! ‘вети!
    ђазливай тепло, мое солнце!
    Џока мы греемсЯ,
    Њы - вдвоем, вместе, -
    ‘ тобой вместе.
    ‚етер летит на юг, на север,
    „ень приходит белым,
    € ночь черной пленницей,
    ѓоры, озера, реки:
    ‚езде наш дом,
    ‘ нами, всегда вместе."

    ’олько вдруг убитый, один из пары,
    „а, конечно, это она,
    Ћднажды утром не прилетела,
    Ќи на следующий день, и никогда.

    Ћстаток лета ласкаЯсь к морю,
    ‚ лунные слезы взлетаЯ, в лунные блики,
    €ли днем переносЯсь от дерева к дереву, погибаЯ в травах,
    Њой грустный гость из Ђлабамы так пел один:

    "‹аскай! ‹аскай! ‹аскай!
    Љак волна нежно сзади волну ласкает,
    € следующаЯ набегает на нее,
    € обволакивает объЯтием своим - близко, близко;
    Ќо любимаЯ моЯ не прижимает к сердцу менЯ,
    Ќе ласкает больше.

    Ќизко спустилась луна,
    Ћна поздно взошла, как будто носЯ дитЯ,
    ЋтЯжелела от любви, от любви.
    Љогда берег встречает волну,
    € высушивает ее на своей горЯчей спине -
    ќто любви Я так жажду...

    Ќо что несешь, ветер?
    ’ам вдалеке точка - это подружка моЯ?
    ѓромко, громко зову ее,
    € голос мой проноситсЯ через море,
    ’ы, конечно, знаешь,
    —то зову Я тебЯ, моЯ любовь,
    ЊоЯ бесконечнаЯ любовь!"

    ‹уна все ниже и ниже спускаетсЯ;
    —то там за пЯтно на лице ее желтом?
    Ќеужели это она?
    Ќе скрывай, луна,
    Њою любимую от менЯ!

    ‡емлЯ, отдай мне мою любимую!
    Људа бы Я не смотрел,
    ‚езде Я вижу ее глаза.
    € звезды, звезды,
    Њожет быть та, которую так желаю,
    “падет с одной из вас,
    ‚низ упадет любимаЯ,
    € будет рЯдом.

    Ќо горло дрожит,
    ‚се чище становитсЯ просьба.
    € рощи, и озера, и полЯ
    †дут, когда найду Я подружку мою.

    Џроснись, песнь.
    Ћдиноко здесь с песней ночной,
    ‘ песней страданиЯ и любви,
    ‘ песней смерти под блестЯщей луной:
    Ћна почти утопает в море, утопает
    ‚ песне безысходной моей любви."

    Ќо легче, прошу,
    „ай только прикоснутьсЯ,
    Њоре, остановись на миг,
    ЉажетсЯ мне, слышал Я
    ѓолос ее в твоем рокоте, шепот почти.
    џ должен ждать, ждать неподвижно,
    € лишь изредка поднимать голову
    ‚верх, выше, выше,
    —тобы она узнала менЯ.

    ‚ыше, любовь моЯ!
    џ здесь, здесь.
    ќта выдержаннаЯ так долго нота -
    ќто мой зов, крик души моей
    Ћ тебе.

    ЏокинутаЯ, гибнешь
    ‚дали от любимого.
    Ќо это не Я зову тебЯ,
    ќто ветер свистит, это дождь летит в глаза,
    ќто призраки листьев, гниющих на берегу
    †дут тебЯ, и тЯнут, тЯнут...
    ќто тьма, Ћ, как Я болен
    € не вижу, что напрасен мой стон.

    ‹уна ронЯет бледные блики в море,
    € оставлЯет отражение в нем
    Џодобное дрожи моего горла,
    ‚се бессмысленно и пусто, пусто.

    Џрошлое - воспоминание о счастье,
    Љогда подружка моЯ рЯдом была:
    ‹юбила! ‹юбила! ‹юбила! ‹юбила!
    ‹юбила, но теперь ее нет со мной, ее нет."

    Ћкрестности тонут во тьме,
    ‚се продолжаетсЯ неизменно, так же, как прежде,
    ‡везды, ветер, эхо далекого ответа
    ’о гаснет, то вновь взрываетсЯ голос птицы,
    Ќеумолкающий стон, въевшийсЯ в серый берег
    ’онет, как желтое подобие луны, падает вниз,
    ‹ицом морЯ почти касаЯсь, мальчик, в экстазе, обнаженный как волны,
    ‘ болью выносит любовь из безумного сердца -
    ‘вободную, дикую, смысл, резонирующий в ушах, в душе,
    Ќа щеках странные слезы звучат прощально.
    ќто тень матери-морЯ как будто отвечает,
    Ќо скорее, спрашивает или напоминает о таинственном своему певцу.

    „емон или птица? (подумала душа мальчика).
    „алекому супругу ты поешь или мне?
    џ был ребенком и спал, но теперь услышал,
    € понЯл, кто Я - Я пробужден.
    € сразу тысЯчи новых певцов, тысЯчи песен чище, стремительней, печальней твоей,
    ’ысЯчи стонов ожили во мне, чтобы не умирать больше.

    Ћдинокий голос, как мое отражение -
    ‚нимаЯ, никогда не перестану тебЯ прерывать,
    Ќикогда не отступлю, никогда не подражаЯ,
    Ќикогда нежный стон невоплощенной любви не оставит менЯ,
    Ќикогда не буду спокойным ребенком в ночном безмолвии, там
    Ќа берегу гонец сладкого ада ЯвилсЯ из волн, и Я узнал его.

    ‘кажи, что со мной?
    …сли у менЯ есть много, дай больше, еще в тысЯчу раз больше.
    Ќеужели это слово? (Я покорю слово),
    Џоследнее, возвышенное, выпущенное вверх стрелою.
    —то это?.. ‚нимаю...
    ‚олны, Я опускаюсь в вас,
    Ѓерега, за что так невнЯтно?
    ‚ы ли это шепчете откровенно, чисто, только прежде Я не узнавал.
    ‚ы шепчете одно слово: "смерть", "смерть", "смерть", "смерть".
    € это не голос птицы, и не мой, но созданный длЯ менЯ,
    Ѓормочет обезумевшей трелью: "смерть", "смерть", "смерть",
    ‡а что так невнЯтно?..

    Ћ, мой демон, брат мой, ты пел мне,
    Џел мелодично, искренне, безнадежно,
    € теперь Я знаю, что тебе ответить.
    џ услышал слово истины, и не произнести дважды,
    ‚ бормотании морЯ на берегу
    ‘мысл волн и твоей светлой грусти, мой одинокий брат, за что так невнЯтно,
    Љак будто из колыбели, раскачивающейсЯ бесконечно, море смеЯлось.


    “олт “итмен

    в переводах ‘ергеЯ Њихайлова

x x x

    Њоим врагам не одолеть менЯ - за честь свою
                            пред ними Я спокоен.
    Ќо те, кого люблю Я безоглЯдно - мой бог!
                            Я целиком в их власти!
    џ, господи! - открыт со всех сторон, беспомощен, бессилен!
    Џрезреннейший, Я им стелюсь под ноги пылью.


x x x

    ‘бежим вдвоем от всех и всЯ!
    ’еперь, наедине со мной, отбрось условность,
    Ќу! ‘низойди ко мне, как ни к кому другому -
                      ЋткройсЯ мне во всем,
    Ћткрой мне что не стал бы открывать
                      ни брату, ни жене, ни мужу,
                            ни даже лекарю.



x x x

    ’вердолобый, насмешливый, верткий шар!
    „ока во всем и сам себе барин - наконец-то
                привык Я к твоим словечкам;
    Ќасущным и грубым он поверЯет
                все мои сокровенные грезы
    € менЯ самого, героЯ-любовника.


x x x

    ‘егоднЯ, Ћ „уша, даю тебе чудесное зерцало.
    ‘толь долго в темноте, под спудом туч и пыли покоилось оно -
                      Ќо тучи минули - пропал и пыли след.
    ...‚глЯдись теперь, „уша, в его прозрачное сиЯнье,
    Ћно не скроет от тебЯ и самой малой из черт ‡емли и Ќеба.


x x x

    …му пою,
    Ќа том, что было, возвожу, что есть,
    (’ак дерево выходит из корней, чем было раньше,
                      становЯсь собою.)
    ЏереполнЯю временем его Я и пространством,
                пускаю в ход извечные законы,
    —тоб в их круженье он обрел закон в себе.


x x x

    …сть те, кто учит лишь покою и беспечности;
    Ђ Я преподаю уроки смерти и войны моим любимым,
    —тоб не застали их врасплох напасти в урочный час.
Last-modified: Sun, 05 Oct 2003 14:33:10 GMT
Ћцените этот текст: