тного товарища и обыскали.  € в руке,  засунутой в
карман, увидели большие золотые часы.
   - "‹ейтенанту  Џлотнику"...  -  прочел  один  из  бойцов  и,  бережно
завернув часы в носовой платок, пополз в блиндаж заставы.
   Љ  вечеру  часы,   тЯжелые,   еще  сыроватые,  лежали  поверх  карты,
разложенной  на  столе  начальника  штаба.  Џлотник  лежал  на  снегу  у
командного блиндажа.  Ћн  заледенел,  весь  покрылсЯ сверкающей звенЯщей
коркой,  как  броней,  при  полной  луне  каждаЯ  льдинка в  волосах его
сверкала,  а  замерзшие глаза были открыты.  Ѓойцы подошли и не решились
накрыть его серой шинелью:  казалось,  он  смотрит на  далекое небо,  на
звезды...
   - ђисунок точно совпадает с изъЯнами на карте,  смотрите. - Ќачальник
штаба подал лупу командующему.  - ‚от холм, которого нет на нашей карте,
вот излучина, сделаннаЯ искусственно...
   - “дивительно,  как это он  сумел нарисовать,  -  сказал командующий,
внимательно разглЯдываЯ картину на крышке часов.
   - Ђ ведь он был когда-то не то гравером, не то учеником гравера...
   Ќа  золоте  резкими  скупыми  штрихами изображалсЯ холм,  летЯщие над
рекой птицы,  самолет в  виде сломанного креста с двумЯ витками пламени,
два стога и  бегущие от них фигурки людей.  ‘крещенные стрелки указывали
север и юг.
   - ’очнаЯ работа,  -  сказал командующий. - ќто про Џлотника говорили,
что у него какие-то необыкновенные именные часы?
   - „а, эти часы ему подарил ‚орошилов.
   Љомандующий посмотрел картинку, изображающую спасение ‚ороны.
   - ‹юбопытно.
   Ќачальник штаба печально улыбнулсЯ:
   - Џлотник был шутник. ќту картинку на именных часах он изобразил сам.
   “лыбка пробежала и по лицу командующего:
   - Ђ  молодец!  -  Ћн  еще  раз подержал на  ладони часы,  разглЯдываЯ
последний рисунок  Џлотника.  -  Ќашел  все-таки  способ  доставить свое
разведдонесение...
   €  оба  задумались,  стараЯсь  представить  себе,  как  и  при  каких
обстоЯтельствах экипаж воздушного разведчика выполнил свой долг.
   - ’ак  вот,  -  сказал генерал после минуты молчаниЯ,  -  приказываю:
разбомбить замаскированный мост  за  час  до  начала атаки.  Џредставить
экипаж комсомольцев к награде посмертно!
   - Ђ именные часы? - спросил начальник штаба.
   - Ћтправьте в  авиачасть.  Ћни  должны хранитьсЯ вместе со  знаменем,
вечно, как талисман полка.


        ЉЂђ…‹€ЌЉЂ
   …сли  нужно было поразить далекую,  еле  видимую цель,  никто не  мог
сделать это  лучше молодого снайпера нашей роты  -  …вгениЯ Љарелина,  а
попросту - †ени.
   ќто  он  снЯл  с   одного  выстрела  "фрица  с  длинными  глазами"  -
фашистского наблюдателЯ,  который разглЯдывал ‹енинград,  устроившись на
маковке заводской трубы.  ”ашист так и  свалилсЯ в трубу,  только стекла
биноклЯ сверкнули...
   †енЯ умел выбирать цель и  днем и  ночью.  €  позиции находил в самых
неожиданных местах: то затаитсЯ в болоте и снимет немецкого наблюдателЯ;
то заберетсЯ на вершину заводской трубы,  избитой снарЯдами до того, что
она  вот-вот рухнет,  и  выцелит оттуда офицера,  вышедшего из  блиндажа
прогулЯтьсЯ по свежему воздуху.
   - ‡дорово у тебЯ получаетсЯ! - завидовали иные бойцы.
   Ђ Љарелин отвечал:
   - Џо  науке.  џ траекторию учитываю.  Њогу попасть даже в  невидимого
фрица.
   €  аккуратно  протирал  кусочком  замши  стекло  оптического прицела.
‚интовку он берег и  холил,  как скрипку.  Ќосил ее в чехле.  Љогда †енЯ
выходил на  снайперскую охоту,  его  охранЯл автоматчик.  Ѓерегли у  нас
знатного снайпера.
   Ќапарника ему дали надежного, уроженца ‘ибири, по фамилии Џрошин.
   Љомандир сказал ему:
   - ‘ам погибай, а снайпера сохранЯй!
   - Ѓудьте надежны! - ответил Џрошин.
   €  охранЯл на  совесть.  Џри выходе снайпера первым выползал вперед и
оберегал выбранную Љарелиным позицию, а при уходе прикрывал с тыла.
   Ћднажды он сказал Љарелину:
   - Њолодой ты,  †енЯ,  а хитрый:  сколько прикончил фрицев,  а сам жив
остаешьсЯ. Ќаверное, жизнь свою очень любишь.
   - ‹юблю,  -  не смутившись, ответил Љарелин. - †изнь мне очень нужна.
„линнаЯ-длиннаЯ, до седых волос...
   - ќто зачем же такаЯ?
   - џ   должен  за  свою  жизнь  вывести  под  ‹енинградом  грушу-дюшес
"карелинку" и  виноград "северный карелинский".  „рузьЯм детства обещал,
когда еще пионером был.
   - Ђга,  - догадалсЯ Џрошин, - так это ты длЯ того у командира отпуска
зарабатываешь,  чтобы с  лопатой в  ‹етнем саду повозитьсЯ?  ‡наю.  Ќаши
солдаты видели тебЯ у мраморных фигур.
   - Ќет,  это Я не длЯ того. —тобы спасти от обстрела мраморные статуи,
ленинградцы решили  их  закопать в  землю.  Ђ  мы  их  опавшими листьЯми
укрывали, чтобы землей не поцарапать.
   - €шь ты,  какой заботливый!  - сказал Џрошин, по-отечески обнЯв †еню
за  плечи.  -  Ќичего,  не  бывать врагу в  городе.  Џо его улицам ‹енин
ходил... ‡десь нам каждый камень дорог.
   Џодружились они крепко и за времЯ обороны ‹енинграда врагов поубивали
немало.
   Ќаступил день  прорыва блокады.  Ѓойцы  чувствовали подготовку нашего
удара и ожидали его, как праздника.
   Џехотинцам ставилась задача:  с  первого броска  достигнуть вражеских
артиллерийских позиций.
   Џосле ураганной артиллерийской подготовки,  в которой принЯли участие
и грозные броненосцы, стоЯщие на Ќеве, бросилась вперед наша пехота.
   ЋбгонЯЯ товарищей, неслись на лыжах Љарелин и Џрошин.
   †ене хотелось во  что бы то ни стало достигнуть первым артиллерийских
позиций на  ‚ороньей горе.  ’ам  стоЯли батареи тЯжелых орудий,  которые
вели обстрел ‹енинграда.
   ‚от с ними-то и хотел †енЯ посчитатьсЯ.
   Ћн  знал  тут  все  ходы и  выходы.  Џо  долинке ручьЯ,  по  канавке,
окружающей старинный парк,  незаметный в белом халате, проскользнул он в
парк, а за ним и Џрошин, также на лыжах.
   € только они выбрались на опушку - увидели, как из мелкого кустарника
поднимаютсЯ к небу стволы орудий, выше деревьев.
   ‹афеты их передвигались по кругу,  громоздкие, как тендеры паровозов.
‡амки орудий открывались, как дверцы паровозных топок.
   ќти дальнобойные пушки недавно прибыли с  заводов Љруппа,  из глубины
ѓермании.  ѓитлер  хвасталсЯ,  что  разрушит ‹енинград при  помощи  этих
стальных чудовищ.
   ‚от  они  готовЯтсЯ  к  стрельбе.  Ѓелый  брезент,  прикрывавший гору
снарЯдов,  был  раскрыт.  ‘олдаты подкатывали вагонетки со  снарЯдами по
рельсам узкоколейки.  ‡арЯжающие поднимали снарЯды лебедками.  Ќаводчики
крутили  штурвалы,  и  пушки  медленно поднимали дула  к  небу.  Ћфицер,
поблескиваЯ очками, торопливо выкрикивал приказаниЯ. Џозади батареи глу-
хо ворчали большие крытые грузовики.
   Љарелин понЯл,  что гитлеровцы, перед тем как удрать, хотЯт выпустить
по городу весь запас снарЯдов.
   - Џрошин,  друг,  не позволим!  -  прошептал он,  схватив товарища за
руку.
   - „а что ты, †енЯ! —то же мы сделаем вдвоем?
   € автоматчик оглЯнулсЯ, далеко ли рота. „алековато...
   Џозади слышалсЯ гранатный бой у решетки дудергофского парка.
   - €шь ты, как мы вырвались вперед! —то же делать-то?
   Ќо Љарелин знал что.  Љак кошка, вскарабкалсЯ он на дерево и, положив
винтовку на сучьЯ, открыл снайперский огонь по орудийной прислуге.
   ‚ыстрел,  другой,  третий -  и каждаЯ пулЯ в цель. ‡арЯжающий опустил
рукоЯтку лебедки.  ‘нарЯд ткнулсЯ в снег,  придавив подвозчика. Ќаводчик
ткнулсЯ головой в лафет. Ћфицер сел, взмахнув руками.
   Џрошин,  стоЯ за деревом,  считал пустые гильзы, сыпавшиесЯ с дерева,
как ореховые скорлупки, и шептал:
   - Ђга, вот оно как, вот...
   Ќо  вдруг  заметил  опасность.  ‘тволы  нескольких  орудий  перестали
подниматьсЯ к зениту,  а стали медленно опускатьсЯ.  Ќиже,  ниже, словно
высматриваЯ, кто притаилсЯ тут, на опушке парка.
   ‚от  один  ствол  уставилсЯ прЯмо на  самого Џрошина,  так,  что  его
покоробило.
   - †енЯ,  -  закричал он,  -  слезай!  ‘ейчас они нас прЯмой наводкой!
†енЯ!..
   Ќо Љарелин не слушал.  ‡арЯдив новую обойму,  он стрелЯл, все ускорЯЯ
огонь.  ‘реди пуль попались бронебойные и  зажигательные.  Ѓронебойные с
визгом ударЯлись о сталь лафетов, зажигательнаЯ подожгла грузовик.
   Ќа  батарее  возникла паника.  ‘олдаты бежали  к  грузовикам,  бросаЯ
орудиЯ,  офицеры прЯтались за  укрытиЯ.  Џо несколько орудий нацелили па
опушку парка,  откуда велсЯ меткий огонь. ”ашисты вообразили, что опушка
парка уже захвачена многочисленной русской пехотой.
   - †енЯ, приказываю - слезай! џ за тебЯ отвечаю! Џропадешь...
   - Ќе мешай! Џогоди...
   - †енЯ, вперед! Ђ то накроют!
   Ќо Љарелин уже не слушал,  что кричал ему Џрошин снизу € залп орудий,
направленных на опушку парка,  застал его в разгаре боЯ. ’Яжелые снарЯды
вспахали землю, поднЯли вверх камни, решетку парка, деревьЯ.
   ‚сю  местность  заволокло  желтым  дымом.  ђазрывы  прогрохотали так,
словно здесь взорвалсЯ артиллерийский склад.
   ђазбежавшиесЯ  было  фашисты  решили,  что  с  русскими  пехотинцами,
захватившими опушку парка, покончено, и стали возвращатьсЯ к орудиЯм.
   Ќо в  это времЯ из дымного облака,  в котором еще крутились,  оседаЯ,
какие-то  бумаги,  ветки  деревьев и  окопное  трЯпье,  поднЯтое вихрЯми
разрывов, послышалсЯ хриплый крик:
   - “р-ра!..
   Џо  лафетам  зацокали  пули.   Ђ  перед  фашистами  поЯвилсЯ  русский
пехотинец.  Џростоволосый,  без каски,  в  разодранном белом халате,  он
бежал на батарею,  прижав к  груди автомат.  ‘трочил из него,  рассеиваЯ
пули веером, и неумолчно кричал "ура".
   ”ашистам показалось,  что за ним бегут цепи русской пехоты. €, увидев
первого грозного вестника наступающих,  они бросили вагонетки,  снарЯды,
пушки и кинулись по машинам.
   —ерез минуту Џрошин был уже на  батарее хозЯином.  ‡абравшись на гору
снарЯдов, он размахивал автоматом над головой и призывал:
   - Љарелин, ко мне!
   Ќо †енЯ не откликалсЯ. —то случилось с ним?
   Ќа  батарею  уже  бежали  наши  подоспевшие  бойцы.  ‚се  пушки  были
захвачены целыми.
   Џрошин вернулсЯ на перепаханную снарЯдами опушку парка.
   „олго,  хлопотливо разбирал он  груды  ветвей,  поднимал расщепленные
стволы, все искал товарища. € наконец нашел его мертвое тело.
   Љарелин  погиб,   спасаЯ  свой  родной  ‹енинград.  Ќо  винтовка  его
сохранилась.  Ѓез  единой царапины.  Ѓыла  еще  тепла  от  выстрелов,  и
оптический прицел поблескивал.
   Џрошин вынес тело снайпера и  старательно уложил на  видное место,  а
сам побежал догонЯть роту - бой не ждал.
   Ћн захватил с собой его винтовку. € до вечера носил за спиной. ’олько
к ночи опомнилсЯ у какого-то костра и затосковал о †ене,  как о погибшем
сыне.
   Ѓойцы видели,  как  он  взЯл  и  руки снайперскую винтовку Љарелина и
долго  смотрел  на   нее.   Џотом  вздохнул,   подошел  к   командиру  и
отрапортовал:
   - ‚иноват, не уберег Љарелина... Џримите оружие.
   Љомандир посмотрел на него, подумал и, отстранив винтовку, сказал:
   - Ќе смогли уберечь - сумейте заменить товарища. ‚едь вы, сибирЯки, -
стрелки!
   - ‘пасибо!  -  сказал  с  чувством  Џрошин.  -  Џостараюсь  заслужить
подарок. Ѓудьте надежны - заиграет в моих руках.
   € заиграла.
   ‘трелЯл из  нее  Џрошин отлично и,  когда ушел в  тыл  после ранениЯ,
передал отличному снайперу - †ильцову. Ђ после него она была у Њатвеева.
’ак и дошла, как эстафета, до самого Ѓерлина.
   €  каждый,  кто принимал ее  как почетное оружие,  становилсЯ на одно
колено,   целовал  ложу,   всю   исчерченную  насечками  по   количеству
истребленных фашистов,  и  давал клЯтву воевать так  же,  как  воевал ее
первый хозЯин - …вгений Љарелин.
   ’ак дожила она до  победы.  Ђ  сейчас стоит рЯдом со  знаменем полка.
‚етераны зовут ее ласково "карелинка".
   Њолодым солдатам, пришедшим в полк, всегда рассказывают ее историю.
   Ђ тем, кто отличитсЯ в учебе, дают сделать из нее почетный выстрел.


        Ѓ…‘‘Њ…ђ’Ќ›‰ ѓЋђЌ€‘’
   "’ра-та-та, та-та!" € снова: ’ра-та, та-та!"
   Ђлеша улыбнулсЯ, заслышав призывные звуки серебрЯной трубы, и очнулсЯ
от боли -  треснули губы.  Ћт недоеданиЯ у него так пересохла кожа,  что
нельзЯ было смеЯтьсЯ. Ќо как же не радоватьсЯ, заслышав пионерский горн,
играющий побудку.  ‡начит, еще одна блокаднаЯ ночь прошла. †ивы пионеры.
†ив горнист, посланный в утренний обход!
   ќто  трубит ‚асЯ  -  коренастый,  крепенький мальчишка из  пригорода,
захваченного фашистами. Џеред тем как слечь Ђлеша передал ему свой пост.
€  счастлив,  что  горн попал в  надежные руки.  Љаждое утро бесстрашный
паренек ходит от дома к дому, из двора во двор, не боЯсь ни бомбежки, ни
обстрела.  €  трубит,  трубит,  призываЯ ребЯт ‹енинграда к  стойкости и
геройству.
   ‚  осажденном городе  самое  опасное быть  мальчишкой.  Ќе  бойцом на
передовой,  не  пожарником на  крыше,  даже не  морЯком на "Њарате",  на
который сыплетсЯ больше всего бомб, а именно мальчиком-подростком.
   ‘олдаты  умирают  в  бою,   дорого  отдав  свою  жизнь,  а  мальчиков
‹енинграда выкашивает голод,  как  траву...  €,  хотЯ  хлебный паек  они
получают наравне с  солдатами,  им трудней.  Ѓеда в  том,  что организмы
детей растут.  €  от нехватки пищи начинают пожирать сами себЯ.  ‚начале
жировые  запасы,  затем  клетки  тела.  Њускулы слабеют,  мЯсо  начинает
отставать от костей. Ќаступает сонливость, неподвижность и вечный сон...
   Ђлеше нельзЯ умирать.  Ћн  должен боротьсЯ со  смертью,  как  боец  с
врагом! € победить, чтобы потом встать в строй. …сли не будут выживать и
подрастать мальчики, кто потом станет на смену погибшим бойцам?
   Џрежде всего надо  пересилить скованность,  безразличие,  усталость и
двинуть хотЯ бы рукой. …сли горнист может поднЯть горн к губам - значит,
и Я могу двинуть рукой.
   Ђлеша заставил себЯ пошевелитьсЯ,  поднЯтьсЯ,  подтЯнутьсЯ и нащупать
галстук.  ’еперь он  не  снимал его даже ночью.  Ќе  только потому,  что
трудно было  развЯзывать затЯнувшийсЯ узел.  ‡ачем?  „авно все  спали не
раздеваЯсь.  Ћн решил не снимать потому,  что опасалсЯ: а вдруг, если он
умрет,  мама забудет повЯзать и  его похоронЯт без красного галстука.  Ђ
главное -  с  частицей красного знамени на  груди  ему  как-то  надежней
чувствовать себЯ бойцом.
   Ћн прислушиваетсЯ, не гудЯт ли самолеты. Ќет, наверно, опЯть морозный
туман.  ќто хорошо,  в туман фашисты не летают. Ќе станет надрывать душу
сирена воздушной тревоги.  ‡а  себЯ он не боЯлсЯ,  боЯзно было за людей,
которым ничем не мог помочь.  Ќи поддержать старых на узкой лестнице, ни
помочь малышам.
   ‘ам лежал обессиленный,  как боец,  раненный на ничьей земле. Ќи тебе
фашистов, ни наших. ‹ежишь один и поднЯтьсЯ не можешь.
   Ќо  ведь  поднЯтьсЯ  надо!   Њама  говорила,   главное  -   движение,
обЯзательно движение.  Ќемного,  чтобы не растрачивать напрасно сил,  но
двигатьсЯ надо.
   €  прежде всего умытьсЯ.  “ходЯ,  она  всегда оставлЯет рЯдом миску с
водой,  губку  и  полотенце.  Џроведешь мокрой  губкой по  лицу,  и  оно
становитсЯ  легче,   потому  что  с  него  смываетсЯ  известковаЯ  пыль,
налетевшаЯ от  разрывов бомб  и  снарЯдов.  €  копоть от  коптилки и  от
железной печки.  …е  поставил Ђнтон Џетрович,  их  сосед по квартире,  в
комнату которого они перебрались из  своей,  потому что в  ней воздушной
волной высадило рамы.
   „а,  неумытое лицо гораздо тЯжелее.  Ћно больше давит на подушку,  не
дает поднЯть головы. Ђлеша с напрЯжением всех сил достает все-таки губку
и снимает с лица тЯжесть пыли и копоти.
   ѓлаза открылись! Ћго, уже веселей.
   ’еперь надо встать, чтобы поесть. Њама говорит: есть лежа - последнее
дело. Ќадо обЯзательно сидЯ за столом. € чтобы стол был накрыт: тарелки,
ложки, вилки, все, как полагаетсЯ. —тобы фашисты не чванились, будто они
загнали нас в пещерный век,  заставили потерЯть человеческий облик. Ќет,
мы и обедаем по-людски!
   Џравда,  совсем недавно пришлось ему есть не  по-людски.  Ќо  это был
особый случай, когда он уже не поднималсЯ, а мама все-таки поднЯла его!
   Ђлеша очень отощал.  ‚  те  дни даже по  рабочим и  детским карточкам
ничего не  давали.  Ќо женщин,  работающих в  оборонном цехе,  там,  где
снарЯжают противотанковые мины и гранаты, на счастье, кормили не супом и
не теплой болтушкой, которую с собой не возьмешь, а кашей.
   ‚се  матери стремЯтсЯ что-нибудь да  унести с  собой детЯм,  а  этого
нельзЯ делать.  ‚едь  если они  ослабнут,  кто  же  тогда будет снабжать
оружием бойцов?  „лЯ  того им  и  дополнительное питание,  чтобы руки не
слабели, чтобы побольше гранат и мин делали.
   Џоэтому мастера, выдаваЯ женщинам добавочную пищу, просЯт: "‚се ешьте
здесь, ничего с собой".
   €  все жидкое приходилось съедать,  суп не вынесешь из цеха.  ‘мотрЯт
строго,  ни  в  какую посудку не  отольешь.  Ђ  вот  каша -  это  другой
разговор.  Њаме повезло,  что кормили не в  обеденный перерыв,  а  перед
концом смены.  ЏоходнаЯ кухнЯ запоздала,  попав под обстрел, кашевар был
ранен. Љаша захолодала, не разварилась, была комковата.
   Њама  просто всЯ  просветлела,  душа заиграла,  когда подумала:  "Ќу,
теперь-то Я Ђлика угощу!"
   Ќесколько комков съела,  а остальные за щеку заложила. € так принесла
домой во рту. Џриложила губы к губам и давай кормить Ђлешу.
   Ћн  уже не  мог жевать:  обессилел.  Ќо она его заставила.  Џроглотив
немного теплой каши,  он оживилсЯ,  даже поднЯлсЯ и сел в постели.  Њама
все целовала его и говорила:
   - ‚от мы и как птички! ’ак голубки кормЯт птенцов! €з клюва в клювик!
€з клюва в клювик!
   € они смеЯлись.  ‘меЯлись! € говорили, что, сколько будут жить, этого
не забудут! ‚сем, всем будут рассказывать, как сказку, после войны.
   Ќо  теперь-то  он  не  так  слаб,  он  и  без  маминой помощи  сможет
поднЯтьсЯ.  ’еперь ему помогает чеснок.  Ћй, какаЯ это была удивительнаЯ
находка.  ‚  своей  собственной квартире,  обысканной,  переисканной,  в
которой ничего-ничего съедобного не осталось,  даже засахаренной плесени
на  старой невымытой банке  из-под  вареньЯ,  даже  Яичной скорлупы.  ‚ы
знаете,  что в скорлупе есть питательность? Ќе только присохнувшаЯ к ней
пленочка,  но и сама скорлупа полезна. ќто не просто кусочек извести. …е
можно истолочь и посыпать, как соль, на хлеб.
   ЏереселЯЯсь в  комнату Ђнтона Џетровича,  искали в кухне сковородник,
еще раз заглЯнули за плиту и  увидели там головку чеснока.  Љак она туда
завалилась,  когда? ‚начале глазам не поверили. ѓолодающим часто видЯтсЯ
разные разности съедобные. Ќо это оказалсЯ настоЯщий, а не привидевшийсЯ
чеснок.  –елаЯ головка.  Ђ вы знаете, сколько в ней долечек! Џосчитайте.
…сли есть каждый день по одной на двоих, хватит на полмесЯца!
   Ќо чеснок нельзЯ есть просто так, его надо натирать на кусочек хлеба.
’огда  самый  черствый,  самый  сырой  и  непропеченный хлеб  становитсЯ
похожим на копченую колбасу!
   €  как же они с  мамой берегли эту находку!  —тобы и  не высохла и не
подмерзла ни одна долька.  € сколько времени прошло,  а еще держитсЯ!  €
вот сегоднЯ Ђлеша будет есть хлеб, натертый чесноком.
   € угостит Ђнтона Џетровича.  Ќе чесноком,  конечно,  а только запахом
чеснока.  Ђнтон Џетрович ни  за  что другого угощениЯ не примет.  ’олько
проведет долечкой по кусочку хлеба и скажет, зажмурившись: "Ћх, вкусно!"
   —то-то  он  долго не возвращаетсЯ с  дежурства?  ‡аслышав его тЯжелые
шаги,  Ђлеша,  собрав  все  силы,  поторопилсЯ  было  встать,  чтобы  не
услышать:  "Ђй,  как ты залежалсЯ,  лежебока,  Я,  старый, уже в очереди
постоЯл и твой хлебный паек получил, вот, пожалуйста, а ты, молодой, все
лежишь?"
   Љак хорошо,  что он есть и  живет вот здесь рЯдом,  за шкафом.  ‘ ним
легче,  когда он  приходит с  дежурства и  спит днем,  можно слышать его
дыхание.  ‘ ним надежней и ночью,  когда знаешь,  что, пока ты спишь, он
бодрствует на  чердаке,  на  крыше,  не  дает поджечь дом зажигалками...
‘колько их потушил он - и числа нет!
   "•ватаю их вот этими старинными щипцами от камина и в Ящик с песком -
раз!"
   „о войны он был уже седой,  но с розовыми щеками.  Ђ теперь от голода
стал совсем белый и  как бы  прозрачный.  Њама говорит:  "€  в  чем душа
держитсЯ".  Ќо душа у него крепкаЯ и хорошо держитсЯ. Љогда ему особенно
тЯжело, он "питает" ее "пищей духовной". —итает вслух стихи.

   ЉрасуйсЯ град Џетра и стой,
   Ќеколебимо, как ђоссиЯ...

   Њного книг сожгли они в  печке,  но Џушкиным он не жертвует даже ради
тепла...  Њного,  много строк запомнил Ђлеша из  того,  что читает вслух
Ђнтон Џетрович...
   € он все же пришел.  € был сегоднЯ даже не белым,  а синеватым.  € не
разделсЯ и  не лег спать,  приговариваЯ:  "Ђ Я  сегоднЯ еще шесть штучек
погасил... „ивнаЯ ночка была... Ќи одного пожара".
   Ђнтон Џетрович не  пожурил Ђлешу за лежебокость,  он взЯл его руку и,
вложив в нее бумажные пакетики, сказал:
   - ‘охрани это, мальчик, до весны... ‡десь семена...
   - •орошо, - сказал Ђлеша, - конечно...
   - ‚от тут твой паек и  мой,  вы  его тоже ешьте...  ЊенЯ на дежурстве
кормили... да, да...
   - Ђ вы куда, дЯдЯ ’оша?
   - џ далеко,  в пригород...  ’уда, где у моих родственников полнаЯ Яма
картошки  со  своего  огорода...   †дите  менЯ,   обЯзательно  ждите,  Я
много-много принесу, сколько донесу...
   Ђлеша закрыл глаза,  представив себе Яму,  полную картошки, о которой
так много рассказывал Ђнтон Џетрович...
   "Ќадо дотерпеть только до весны,  когда открывают картофельные Ямы...
‚от  оттает землЯ,  иначе не  вскроешь мерзлую...  Њы  возьмем заспинные
мешки и пойдем!"
   ќто была мечта, которой они жили все втроем...
   „о весны еще так далеко...  Ќо,  наверно, Ђнтон Џетрович нашел способ
вскрыть мерзлую землю...  Љартошки так хочетсЯ! Ќо почему же он не зовет
менЯ с собой?  ђазве Я так уж слаб?  „а,  если не зовет, значит, Я очень
слаб...
   ‚се эти мысли вились в  голове Ђлеши,  в  то времЯ как старик ласково
гладил  его  волосы,  прежде  волнистые,  а  теперь посекшиесЯ,  ставшие
жесткими и ломкими...
   Ђлеша задремал под эту ласку и не слышал, как Ђнтон Џетрович ушел.
   Ћчнувшись, он ощутил что-то зажатое в руке, вспомнил, что это семена.
€   стал  разглЯдывать  красиво  нарисованные  на   пакетиках  луковицы,
морковки, свеклы... Ћй, а ведь семена съедобны.
   Ќо нет,  не станет их есть,  хотЯ их можно было жевать. € черненькие,
островатые семечки лука,  и  похожие на просинки семечки салата,  и даже
угловатые, сморщенные семена свеклы. ‚ них много питательного.
   Љонечно, если бы их было много, а то щепоточка. Ђ вот если их посеЯть
и  вырастить,  это же будет целаЯ гора.  Ђ  вырастить есть где,  столько
вокруг скверов и дворов. Ћго, только копай да сажай!
   Џионеры  уже   взЯли  на   учет  будущие  огородные  площади  и   все
спланировали, где что сажать и сеЯть.
   ‚ажно дождатьсЯ весны,  а  уж там-то мы проживем!  €  другим поможем.
Ќадо жить.  …сли не  будет мальчишек,  кто же будет копать грЯдки.  Ќадо
проЯвить силу воли и не сжевать эти чудесные семена.
   …сть же  в  ‹енинграде люди,  которые хранЯт знаменитую на  весь мир,
собранную за  долгие  годы  русскими  учеными  коллекцию семЯн  пшеницы.
’ысЯчи  сортов.  ЌачинаЯ  с  тех,  что  обнаружили в  гробницах фараонов
„ревнего …гипта, до тех, что нашел академик ‚авилов в неприступных горах
Џамира.
   ’ам  их  не  горстки,  а  килограммы,  центнеры,  тонны -  пакетиков,
пакетов,  мешочков,  мешков...  € все целы.  €х стерегут длЯ науки,  длЯ
будущего люди, умирающие от голода. € не жуют, как крысы. Ќет, это люди,
они не сдаютсЯ.  Џро их стойкость так хорошо рассказывал Ђнтон Џетрович.
Ђ какие же там,  наверно, хорошие, крупные зерна! Ћднажды маме на заводе
выдали горсть ЯчменЯ за ударный труд.  Ћй, как же они взволновались, как
его есть.  ЌельзЯ же так сразу.  ‘жевать, и все. „икость какаЯ! џчменные
зерна  вначале поджарили,  потом  смололи на  кофейной мельнице и  целую
неделю заваривали и пили как кофе!
   —то же это за прелесть,  когда пьешь не пустой кипЯток,  а заваренный
хоть чем-нибудь!
   Ќо это все в прошлом, это было еще тогда, когда Ђлик сам сбегал и сам
поднималсЯ по лестнице.  € даже тогда,  когда его стала вносить мама.  Ђ
потом она  сказала:  "“  менЯ нет  сил поднЯть тебЯ".  €  Ђлеша перестал
выходить на улицу. ‚от тогда пришлось сдать горн другому пионеру.
   "’ра-та-та! ’а-та!" ѓорнист все еще ходит, трубит. ЏионерскаЯ побудка
доноситсЯ в разбитые окна.
   "ѓорнист жив, и Я буду жить!"
   Ђлеша  готов встать и  сесть за  стол  завтракать.  ’ам  на  тарелке,
накрытой чистой салфеткой,  лежит ломтик хлеба,  уже  натертый чесноком.
Њама убирает оставшиесЯ дольки, смешнаЯ, не верит в его силу воли!
   —удачка,  он же знает,  где спрЯтан чеснок,  и  может достать в любую
минуту. Ќо он стойкий, никогда не съест свою порцию хлеба просто так, не
проглотит жадно кусками,  а сделает все, как велит мама. Ќальет горЯчего
чаю из термоса,  оставшегосЯ в памЯть от папы.  „обавит туда одну чайную
ложку, одну, вареньевой воды. …сть у них такаЯ. Ћни налили воду в старую
банку от вареньЯ,  которую забыли когда-то вымыть, и получилсЯ душистый,
пахнущий клубникой настой. ‚от если его влить в кипЯток одну лишь чайную
ложечку, это уже будет не просто кипЯток, а чай с клубничным вареньем!
   ‚се это Ђлеша представил себе и опЯть чуть не улыбнулсЯ, но вспомнил,
что от улыбки у него трескаютсЯ и кровоточат губы, и сдержалсЯ.
   ‚ставать было нужно,  но  так  не  хотелось,  угревшись под одеЯлом и
шубами, лежал бы и лежал весь день, но у него есть свЯщеннаЯ обЯзанность
- заготовка дров.  „о  прихода мамы он  должен заправить печку.  ќто  их
праздник -  затопить и  смотреть,  как играет пламЯ.  “севшись рЯдышком,
подставлЯть огню руки, лица, мечтать о весеннем солнце.
   ‘  напрЯжением всех сил  Ђлеша выбралсЯ из-под  шуб  и  одеЯл и  стал
завтракать.  Њедленно-медленно жевал  тоненький ломтик хлеба,  пахнувший
копченой колбасой, запиваЯ чаем.
   Џотом стал трудитьсЯ.  ќто необходимо:  без труда человек вЯнет,  как
трава без солнца, говорит мама.
   ’рудитьсЯ ему очень трудно. €, хотЯ топор не тЯжел, рубка дров даетсЯ
нелегко.  Њама приносит обломки старинных стульев,  кресел,  кроватей из
разбомбленных домов.
   ѓорЯт они здорово,  с треском,  но крепки,  как железные.  Џопотеешь,
пока изрубишь.
   ќтой работы хватило бы до прихода мамы,  но Ђлеша разделЯет ее на два
приема.   Џотому  что   ему  нужно  еще  позаниматьсЯ,   выучить  уроки.
‹енинградские ребЯта  решили  не  бросать ученьЯ ни  за  что!  "Џусть не
думают фашисты,  будто  они  заставЯт нас  вырасти неучами в  осаде.  Ќе
поддадимсЯ!"
   Љто не  мог ходить в  подвал,  где были классы с  партами,  с  черной
доской,  тому уроки задавали на дом. € учительница через день, через два
обходила таких ослабевших ребЯт...
   —то-то ее давно нет. Ќо она придет же когда-нибудь, и Ђлеше будет чем
отчитатьсЯ. ‚ последний приход она задала урок на неделю!
   ђазогрев подмерзнувшие чернила,  Ђлеша  переписывает набело  диктант,
который он научилсЯ сам себе диктовать.
   € вдруг его подбрасывает далекий подземный толчок,  почти незаметный.
Ќо он-то знает,  что это начинаетсЯ обстрел. ќто ударило тЯжелое орудие,
установленное немцами где-то за Џулковскими высотами.
   Ќарастает тугой свист,  от  которого из  рамы вываливаетсЯ заткнувшаЯ
пролет окна подушка.
   ђазрыв позади дома сотрЯсает стены, жалобно звенЯт уцелевшие стекла.
   ‘нова подземный толчок,  и снова тугой свист.  € еще,  и еще. ‘нарЯды
летЯт вразброс, разрывы справа, слева. Ќе поймешь, куда целЯтсЯ.
   - „ураки!   „ураки!   -   сквозь  стиснутые  зубы  ругает  фашистских
артиллеристов Ђлеша.  -  Људа палЯт? Ќаши солдаты, пулеметы, пушки - все
на окраинах.  ‚ центре города ничего военного нет...  Ќу и пусть,  пусть
тратЯт зрЯ снарЯды, дураки!
   ‚от где-то  особенно близко грохнуло.  Ћкна застелило дымом.  •очетсЯ
посмотреть, что загорелось. Ђлеша подтЯгиваетсЯ на подоконник. ѓорит дом
напротив через улицу, хороший, красивый, с колоннами...
   - „ураки! „ураки!
   Њожет  быть,  потушат?  •очетсЯ посмотреть дольше,  но  снова далекий
подземный толчок, и он сползает с подоконника. Ћт близкого разрыва могут
попасть в глаза осколки стекла. Ђ глаза ему пригодЯтсЯ, чтобы смотреть в
оптический прицел винтовки, а не зрЯ глазеть из любопытства. Ќе имеет он
права рисковать глазами будущего снайпера.
   Ђлеша заставлЯет себЯ  отвернутьсЯ к  стене,  на  которой играют тени
пожара...
   ђазрыв где-то  далеко...  Ќо следующий может быть и  в  их доме.  …му
становитсЯ страшно при мысли, что вернетсЯ мама, а на месте дома - груды
развалин...  ‚друг доноситсЯ звук,  от которого сразу теплеет на сердце.
Ћн похож на успокаивающее гуденье пчелиного ульЯ.
   - “ра!  -  шепотом кричит Ђлеша,  у него что-то сел голос в последние
дни. - “ра, пошли штурмовички! Ћни вам дадут жару!
   турмовиков еле слышно за  дальностью расстоЯниЯ,  но  Ђлеша,  закрыв
глаза,  воображает,  как  наши  летчики пикируют на  фашистскую батарею,
ведущую  огонь.  Љак  гитлеровские  артиллеристы  разбегаютсЯ  и  падают
побитые...
   Љогда-то  он  любил  рисовать такие картины цветными карандашами,  но
теперь сил нет, и он рисует эту картину мысленно. € шепчет:
   - € это еще не все, вам еще ночью "подсыплет" за нас за всех "Њарат"!
   Ћн знает,  что матросы-наблюдатели,  живые глаза броненосца, стоЯщего
на  Ќеве,  притаившись у  ничьей  земли,  высматривают позиции  немецких
батарей, замечают и засекают их по выстрелам.
   Ђ  ночью  медленно,   тихо  разворачиваетсЯ  башнЯ  главного  калибра
"Њарата",  громадные орудиЯ нацеливаютсЯ по указанным точкам и  -  бамм,
бамм!  - грохают, грохают. € весь город содрогаетсЯ от радостного гнева.
Ђга,  достаетсЯ и  вам,  фашисты!  Ћт  таких снарЯдов ни один блиндаж не
спасет. ѓлавный калибр не шутка!
   „нем  "Њарат" притворЯетсЯ мертвым.  ‚чера  его  беспрерывно бомбили.
ќскадрильЯ за  эскадрильей пикировала на  линкор  и  сыпала  бомбы,  как
мусор.  Ђлеша видел их поток простым глазом.  Ќа палубе все кипело,  как
будто  извергались вулканы.  Љогда корабль окуталсЯ черным дымом,  немцы
бросили бомбежку, решив, что все кончено.
   Ќо Ђлеша знал,  что маратовцы перехитрили врагов,  напустив дыму.  €х
бомбы  линкору что  орехи.  Џотому  что  поверх палубы матросы настелили
много слоев броневых плит,  заготовленных длЯ постройки военных кораблей
на балтийской судоверфи.
   Ѓомбы,   попадаЯ   в   них,   сбрасывают  разрывами  несколько  слоев
бронелистов,  как  чешую.  Ќочью матросы их  снова положат на  место,  и
все...
   ѓитлеровцы радуютсЯ,  что разбомбили линкор,  а корабль хитро дремлет
весь день, а ночью как проснетсЯ да как загрохочет!..
   ‚от и  этой ночью он  им даст!  €  радость отмщениЯ бодрит Ђлешу.  Ћн
потирает руки, бормоча:
   - ‚ам попадет, попадет, дураки!
   Ћт  сильных переживаний вдруг очень хочетсЯ есть.  ’ак  хочетсЯ,  что
кружитсЯ голова и он валитсЯ на пол и падает мЯгко,  как ватный. € долго
лежит в забытьи.
   "’ра-та-та-та!   ’ра-та!  ’ра-та!"  -  пробуждают  его  звуки  горна.
ЋказываетсЯ, это уже новое утро. € он проспал от слабости целые сутки. €
чуть не умер во сне!  Ќо жив скуластый паренек,  к  которому перешел его
горн, - значит, и он будет жить!
   Ђлеша приподнимает голову,  потом,  опираЯсь на руки, встает и идет к
столу,  где ждет его недоделанный урок.  Ќадо заниматьсЯ,  надо учитьсЯ,
отставать  нам  нельзЯ,  мы  ленинградцы.  Ќадо  собратьсЯ с  силами.  €
настроить мысли на занЯтиЯ.  ‘обрались же с силами ребЯта, которых повел
горнист помогать пострадавшим от обстрела.
   Ђх,  какой же это отличный парень из пригородного колхоза,  сколько в
нем жизни, это какой-то бессмертный горнист.
   Ђлеша даже загадал: "…сли каждое утро он будет играть побудку, Я буду
жить!"
   ‚от  и  вечер наполнил комнату синим светом.  Џора  опустить тЯжелые,
плотные шторы и  зажечь лампочку-коптилку.  ‚  темноте нехорошо.  ‘трахи
ползут какие-то. Њаленький огонек, а все же с ним веселей.
   ѓлавное, не застыть, не перестать двигатьсЯ, пока не придет мама. Ћна
потормошит, потискает немного.
   ‘ мамой ночь не страшна.  ѓлавное, пережить то времЯ, когда остаешьсЯ
один, без нее.
   Џрошел еще один день осады. € Ђлеша осталсЯ жив. ’емнеет быстро. ‹ишь
на западе зловеще багровеет полоса заката.
   € вдруг в этой багровой полосе возникают черные силуэты птиц.  ‘таЯми
тЯнут они к городу, воронье... в них есть что-то мертвое, потому что они
не машут крыльЯми... ќто фашистские стервЯтники...
   Људа же летЯт они? ’Янут к Ќеве...
   Ћдин  за  другим пикируют с  высоты и  опЯть,  опЯть  клюют  и  клюют
"Њарат".
   ‚оздух сотрЯсаетсЯ от взрывов,  и снова из окна вываливаетсЯ подушка,
которую, не помнит когда и как, поставил на место Ђлеша.
   - Ќичего у вас не выйдет,  дураки, дураки, - шепчет он, отворачиваЯсь
от  окна,  не в  силах глЯдеть на зловещую картину бомбежки.  -  ‡начит,
досадил он вам ночью... Џостойте, вот стемнеет, наша возьмет!
   € спускает тЯжелую штору.
   ‚  комнате во  всех углах сгущаетсЯ тьма,  только над  столом желтый,
теплый огонек коптилки.  €  рЯдом  стриженаЯ голова мальчика.  Ѓеззвучно
движутсЯ его губы,  он шепчет сам себе диктант.  Ћн занимаетсЯ.  …сли не
придет учительница, тогда мама проверит уроки и задаст новые.
   ‚от она идет!  ќто ее  шаги!  Ћн  научилсЯ различать их издалека,  на
самых первых ступенЯх лестницы!  Ћна три раза останавливаетсЯ, на каждой
площадке,  ей нужно отдыхать. Ђ может быть, она дает ему времЯ поднЯтьсЯ
из-за  стола,  затем  двинутьсЯ навстречу и  помочь  открыть забухшую от
сырости дверь квартиры.
   Љогда мама  тЯнет к  себе,  а  он  подталкивает к  ней,  пусть слабо,
чуть-чуть, она уже чувствует, что он здесь, жив! € это такаЯ радость!
   Ѓывает,  что от слабости не может толкнуть дверь,  тогда он просто на
нее валитсЯ, и дверь поддаетсЯ. € ликует, что дождалсЯ мамы, не поддалсЯ
смерти!
   Ќо сегоднЯ он что-то очень слаб. € у него не хватает сил, не может он
толкнуть дверь и сползает к порогу...
   €  в  это времЯ дверь открываетсЯ и к нему навстречу падает мама.  …е
одежда пахнет морозом и  дымом.  …е  лицо черно от  копоти.  ЏрЯди волос
слиплись. € губы черствы. Ќо он целует, целует их, хотЯ ему больно...
   € вдруг понимает, что это не его мама... ќто чьЯ-то чужаЯ. •отЯ у нее
такие же ввалившиесЯ глаза.  € из них так же, как у мамы, текут слезы. €
она шепчет те же слова, что мама:
   - ’ы жив? ’ы цел? ‡айчонок!
   …му хочетсЯ сказать,  что она,  очевидно,  ошиблась подъездом.  €  он
совсем не ее "зайчонок". Ќо чужаЯ мама, схватив его в объЯтиЯ и усаживаЯ
на стул, сама говорит:
   - ‚ижу,  занавешено наше окошко даже днем...  значит,  никого в живых
уже нет.  €  вдруг смотрю -  щелочка и в нее кто-то смотрит...  Ђх,  как
бросилась Я вверх по лестнице,  откуда и силы взЯлись! Џодумала, а вдруг
это мой...  Ђ  у  тебЯ что,  никого не осталось тоже?  ’ы один?  Ќа вот,
маленький Љушай!
   € сует ему в рот что-то липкое.
   - ќто питательно.  ќто Я  своему несла...  Ђ его нет.  € дома нет,  и
ничего нет... развалины. Ђ уходила - все еще было.. и дом и он... Ќу, ты
кушай,  кушай...  „а ты что, разучилсЯ есть? „авно один? Ћслаб совсем...
даже шторку не задернул.. ‘мотрю - свет горит... € вот Я на этот свет...
’ы кушай, кушай, ты должен есть, чтобы жить!
   Ђлеша машинально ест. ‘огреваетсЯ идущим от нее теплом и засыпает.
   ‚озможно,  это ему приснилось...  Ќо,  проснувшись еще раз от  звуков
горна,  Ђлеша обнаруживает у себЯ под боком сверток с едой.  Ћт него так
необыкновенно пахнет,  что Ђлеша находит его сразу. ђазвертывает - и что
же там:  хлеб,  намазанный повидлом!  ќто так вкусно...  € его зубы сами
впиваютсЯ...  Ќо  тут  его  останавливает мысль:  "ќто не  мое...  ‡десь
какаЯ-то ошибка!"
   Ќо зубы уже нельзЯ остановить.  Ћни жуют,  жуют и  заставлЯют глотать
прожеванное...
   Ќаверно,  Ђлеша уже  был  так  плох,  весь организм его был на  таком
крайнем пределе,  что не съесть этот хлеб с повидлом было бы равносильно
смерти.  €  когда Ђлеша проглотил все  до  последней крошки,  он  впал в
забытье... Љогда Ђлеша проснулсЯ снова, он сразу встал с кровати. € чуть
не упал от радости - в дверЯх показалась мама.
   - ’ы жив?  –ел,  олененок!  -  Ћна крикнула все так же, как та, чужаЯ
мама, за исключением "зайчонка".
   € у нее так же закапали слезы. € они обнЯлись так крепко, что слышали
биение сердец друг друга за тонкими слабыми ребрами. € это так радостно.
ЃьютсЯ два сердца рЯдом. Ћни живы, живы. € вместе.
   - Љак ты тут жил без менЯ, олененок?
   - Ќичего, - отвечает Ђлеша.
   - Ђ Я,  когда очнулась,  спрашиваю,  где Я,  что со мной,  какой день
идет?.. Џодумать только, была в обмороке трое суток!.. Љак упала, выходЯ
из цеха...  € вот...  •орошо,  что подвезли машиной...  †ив,  жив, милый
ЂлешунЯ мой...  ’еперь все будет хорошо.  ‚се чудесно. ’ы не слышал еще,
по льду ‹адоги проложена ледоваЯ дорога.  „орога жизни!  Ђ что ты ел тут
без менЯ? Љак ты не умер с голоду? Џостой, да у тебЯ кто-то был... —ужие
варежки?
   €  Ђлеша  тоже  замечает чужие  варежки,  уроненные под  столом...  €
рассказывает о  чужой  маме,  котораЯ ему  словно  приснилась.  Љак  она
плакала о своем и кормила чужого "зайчонка".
   Њама молча кивает головой.  Ћна  видела этот дом,  развалины которого
еще  курЯтсЯ дымом...  ’ам работают саперы,  пытаютсЯ спасти кого-нибудь
из-под обломков... € многих уже спасли.
   - Њожет,  она еще найдет своего,  поэтому она и поторопилась уйти,  -
стараетсЯ мама утешить Ђлешу.
   - ‡ачем же Я съел его хлеб с повидлом?
   - Ќичего,  Ђлеша,  был бы он жив, в госпитале... его тоже накормЯт...
„а и Я могу помочь...  …сли...  Ђх, как же она ушла и ничего, кроме этих
варежек...  Ђ может быть,  сказала что-нибудь? •оть бы узнать кто! Њожет
быть,  она  разговаривала с  Ђнтоном Џетровичем?  Ћн  спит все еще после
дежурства? - прислушалась мама. - Џочему на тебе его пальто?
   - Ђх,  Я  и  забыл,  он  же ушел...  за картошкой.  ‚елел ждать его с
большим мешком, с большим... с большим и полным картошки!
   - „а? - Њама тревожно оглЯдела комнату. - Ђ взЯл ли он мешок, Ђлеша?
   - ‚зЯл,  взЯл,  Я сам видел...  € оделсЯ похуже, это ведь далеко, там
уже рЯдом окопы... € Ямы. ЏолнаЯ Яма огородной картошки!
   - ‡ачем же ты отпустил его, Ђлеша?
   - ’ак ведь же обещал вернутьсЯ!
   - € он отдал тебе хлеб? € карточки до конца месЯца?
   - „а,  вот они,  велел получать и  кушать,  а  он там у родственников
покормитсЯ.  Љартошкой.  …му  же  нужно  будет  отдохнуть перед  дальней
дорогой. Ќу что ты, мама?
   - „авай, Ђлеша, помолчим.
   - ’ы  думаешь,  он  пошел умирать на кладбище?  —тобы не быть людЯм в
тЯгость? Ќет, мама, нет!
   - Џомолчим.
   - Ќо  он  же обещал вернутьсЯ...  Ђ  хорошее пальто набросил на менЯ,
чтобы мне было теплее!.. Ќет, мама... Ћн не мог обмануть менЯ!
   - Ќет,  конечно,  Ђлеша... Ћн старый коммунист... Њы будем ждать его.
Њы должны жить и крепитьсЯ.  Њы не должны умирать,  Ђлеша! ‘только людей
отдали  за  нас  свои  жизни.  что  мы  обЯзаны крепитьсЯ и  победить...
Џобедить!
   Њать и сын долго молчали.
   Ђ  потом  они  обедали  и  сразу  ужинали,  заправив кипЯток лавровым
листом.  Џо  запаху это  был  почти суп.  Ћни  ели его ложками,  налив в
тарелки.  € несли ко рту, подставив ломтики хлеба. Љогда на хлеб капало,
хлеб  пропитывалсЯ тоже запахом настоЯщего супа.  ќто  было так  вкусно!
Њама,  как всегда,  пыталась обмануть сына,  подсунуть ему кусочек хлеба
побольше.  Ќо Ђлеша бдителен.  Ћн разгадывает ее "военные хитрости" и не
ошибаетсЯ, сортируЯ маленькие квадратики, на которые они разрезают паек.
   ‘егоднЯ уже  подвезли муку по  "дороге жизни",  по  льду ‹адоги.  Ѓыл
туман,  и  немецкие летчики не  смогли  помешать нашим  автоколоннам.  €
завтра,  глЯдишь,  они пробьютсЯ и можно будет вот так же есть не пустой
обед и ужин, а с хлебом, с настоЯщим хлебом!
   € сын и мать полны надежд,  укладываЯсь спать вместе, чтобы согревать
друг друга.  Ћни вдоволь насмотрелись на огонь. ‡акрыли печь. Џрежде чем
заснуть,  они еще долго говорЯт не наговорЯтсЯ.  Ђлеша рассказывает, как
снова его разбудил утром веселый горнист.
   - Ћн так хорошо трубил,  мама,  так громко.  ’ы не бойсЯ, он и завтра
придет и разбудит.  џ знаю.  …му ничего не сделаетсЯ.  Ћн такой здоровый
паренек из пригорода... Ћн жив, и Я буду жить!
   - ’акой беленький, да? - говорит мама. - ЉажетсЯ, Я его видела вчера.
   - Ќет, он смугловатый.
   - Ђга, с голубыми большущими глазами, ну да, Я же с ним встретилась в
воскресенье, собираЯ обломки мебели на дрова...
   - „а нет же, мама, глаза у него как раз карие.
   - Ќу, а мне показалось...
   - Љонечно,  ты его видела издалека,  а  Я  смотрел прЯмо ему в глаза,
когда передавал горн, как ослабевший более сильному...
   - Џравильно, правильно, он сильный, на нем матросский бушлат...
   - € вовсе и не бушлат, а полушубок.
   € вдруг они засыпают, не успев уточнить, как выглЯдит горнист.
   Ћн  жив,  здоров,  каким бы  он  ни  был,  голубоглазым или кареоким,
главное,  что трубил он  в  горн,  призывно поднимаЯ ребЯт на  борьбу за
жизнь.
   €  каждый  раз,  пробуждаЯсь,  Ђлеша  улыбкой ранил  себе  губы,  они
трескались, пересохнув от недостатка питаниЯ.
   "†ив горнист! ‡начит, и Я проживу!"
   ’ак  продолжалось много-много дней.  Џока  наконец не  пришла весна и
все,  кто уцелел, вышли на улицы. € вышел Ђлеша с семенами, сбереженными
им длЯ посева.  € взрослые,  и дети чистили,  убирали улицы,  вскапывали
каждый клочок земли. ‘емена были нужны, как вода и воздух.
   Љаждому пакетику люди радовались.  Ђлешу хотели ребЯта качать,  да не
хватило сил.  ЏреодолеваЯ усталость, он бросилсЯ навстречу горнисту, как
только завидел его с медной трубой в руках.  ЋбнЯл, подкравшись сзади, и
удивилсЯ, что он так худ. ‡