чно так же,  как парашютист
замедлЯет падение. ‚последствии, длЯ того  чтобы уменьшить в  соответствии с
моей  теорией  количество  необходимого снарЯжениЯ, Я  приспособил  плавучий
Якорь и длЯ других целей.

     Ќаконец, занЯлсЯ  день. ’уман  рассеЯлсЯ, и мы  увидели, что  побережье
угрожающе близко  от нас. Џрежде  всего  нужно  было уйти как можно дальше в
открытое море, чтобы  удалитьсЯ от мысов,  выдающихсЯ  на  восток. ќто  были
опасные препЯтствиЯ на нашем пути.
     ‚переди  нас  подстерегало немало  ловушек:  мыс ”ерра,  Ђнтибский мыс,
‹еренские острова. ‘ледом за ними шел мыс Љамара и тотчас же за ним - остров
‹еван,   который   даже   самые  большие  оптимисты  считали   непреодолимым
препЯтствием длЯ нашего суденышка. ‡а островом ‹еван побережье отклонЯлось к
западу и перед нами открывалось чистое море.
     ‚етер утих. ’еперь мы поднЯли парус. ќта операциЯ оказалась чрезвычайно
сложной,  потому  что  нужно было  добиратьсЯ  до  мачты,  вынесенной далеко
вперед. Ќаша лодка походила на ванну, закрытую в носовой части и  открытую с
кормы. ‘вободным оставалось лишь  небольшое пространство в два метра на метр
десЯть  сантиметров,  на  котором  мы  теснились  вдвоем. •одить  по  тенту,
закрывавшему переднюю часть лодки,  мы не решались, боЯсь прорвать непрочную
материю.  Џоэтому нам приходилось показывать чудеса акробатики, пробираЯсь к
носу по  одному из  бортовых  поплавков. ‚озвращение  требовало еще большего
проворства. Ќо  чаще всего Я  просто  ложилсЯ  на поплавок и подтЯгивалсЯ  к
мачте на руках.
     Џарус поставлен,  и  наш "…ретик" двинулсЯ вперед. Џраво же, под полным
парусом с туго натЯнутым  шкотом он шел неплохо! Ќаша  лодка гордо бороздила
море, оставлЯЯ за  кормой  мощный  след, совершенно  не соответствовавший ее
скорости. Ќо все равно, мы чувствовали, что движемсЯ.
     Џозади нас разбегались крутые буруны. ‚начале мы судили о скорости хода
по этому следу,  но  позднее  Я научилсЯ определЯть ее по  степени натЯжениЯ
шкота. Џока что  мы шли со скоростью не более полутора узлов [1]. Ќо  все же
мы двигались вперед!

     1 “зел -  мера скорости движениЯ судов,  составлЯющаЯ одну морскую милю
(1,852 км) в час. - ђед.

     Ћднако  около  11 часов ветер ушел от нас. ‚ этот момент мы  находились
как  раз напротив  мыса ”ерра. Џоистине,  стать потерпевшим  кораблекрушение
оказалось не так-то просто!
     ’ишина  гнетет нас, и  все же  нам приходитсЯ  делать над собою усилие,
чтобы как-то прервать молчание. Љаждый думает о том, что он оставил на суше.
’еперь, когда  мы, наконец-то, можем здраво оценить  все  случившеесЯ,  нами
овладевают воспоминаниЯ  и сожалениЯ, как  самыми обыкновенными  сухопутными
людьми. Ћбразы друзей и близких вновь занимают свое место  в  наших сердцах.
Њы  уже больше  не могучие  герои, мы снова  становимсЯ простыми  смертными,
какими мы и были на самом деле.
     —тобы встрЯхнутьсЯ, мы устраиваем первый военный совет. Џри этом каждый
из  нас  стараетсЯ показать  другому,  что  он  безмЯтежно  спокоен.  €  тут
оказываетсЯ, что самое трудное, это  говорить нормальным голосом: мы оба все
времЯ невольно сбиваемсЯ на шепот. Ќо мы  понимаем, что  так дело не пойдет,
что  если мы  не  перестанем  опасливо перешептыватьсЯ, страх  услышит  нашу
жалкую молитву и, торжествуЯ, воцаритсЯ над морем.
     ЏользуЯсь  тем,  что  ветра  нет  и  нам  не  нужно  маневрировать,  мы
окончательно  приводим в порЯдок снарЯжение, необходимое  длЯ жизни на море.
Џрежде  всего мы забрасываем  две дорожки, чтобы обеспечить себе пропитание,
затем самым тщательным образом разрабатываем  расписание: на суше,  несмотрЯ
на длительную подготовку, мы не успели сделать это как следует.
     Џрежде всего,  как  организовать  дежурства?  „нем, пока  один  из  нас
находитсЯ  за рулем,  другой  должен  отдыхать.  џ  считал,  что  при  такой
ненормальной  жизни отдых длЯ  нас важнее всего.  Ћсобенно  трудную задачу в
этом отношении представлЯла ночь. ‚оды ‘редиземного морЯ все  времЯ бороздЯт
различные  суда;  поэтому  было  необходимо,  чтобы  кто-то  из  нас  всегда
бодрствовал. Њы разделили ночь  на две части,  или вернее на две вахты: один
дежурил с 20 часов до часу ночи, другой - с часу до 8 утра.
     ‚се вещи были  размещены так,  чтобы  мы могли сразу найти любую из них
даже  ощупью,  в  полнейшей темноте. ‚переди,  под брезентом, в  специальных
непромокаемых мешках, мы поместили фотопринадлежности, пленку, навигационные
книги,  секстант, аптечку, опечатанный при  отплытии неприкосновенный запас,
средства длЯ сигнализации на случай бедствиЯ,  и все, что могло понадобитьсЯ
длЯ ремонта лодки. Љомпас вместе с  компасной  коробкой  занЯл  место  перед
рулевым, который должен был не сводить с него глаз.
     Ќе было еще ни одной  поклевки, а времЯ трапезы уже наступило. ’огда мы
заменили плавучий Якорь планктонной сетью, котораЯ служила нам ту  же службу
и  вдобавок собирала  длЯ нас  пищу. ‡а  час мы собрали  около двух столовых
ложек питательной кашицы, довольно  приЯтной на  вкус,  но малоаппетитной на
вид. Ћна  состоЯла преимущественно из биопланктона, который придавал ей вкус
пюре из креветок или лангустов -  ну просто объедение!.. ’ем не менее  „жек,
пока Я поглощал свою долю, посматривал на менЯ с некоторой опаской. Ќо он не
захотел быть трусом и в конце концов осторожно пригубил  свою порцию с видом
заблудившегосЯ в прерии европейца, которому индейцы  племени  ‘иу предлагают
отведать слизнЯкового вареньЯ.  Љ его великому удивлению, блюдо оказалось не
таким уж противным, и Я втайне торжествовал.
     Њало-помалу  мы освоились, и, когда  прекрасный закат завершил чудесный
весенний день, нам  уже казалось  вполне нормальным наше присутствие на этом
еретическом судне. ‚се наши тревоги улетучились.
     џ довольно скоро начал смотреть на нашу странную жизнь в лодке,  как на
совершенно естественную благодарЯ тому, что  мы  привыкли к  ней постепенно.
‚след   за  треволнениЯми  отплытиЯ   пришло   спокойствие,   раны   разлуки
зарубцевались.  Џозднее,  когда  Я  оказалсЯ  в  Ђтлантическом  океане,  это
произошло   еще   быстрее.   ЊоЯ   теориЯ  подтвердилась.  „остаточно   было
продержатьсЯ только первые часы, чтобы начать осваиватьсЯ.
     ‘читаетсЯ, что морскаЯ  вода действует как слабительное.  ‚озможно, что
содержащиесЯ в  ней  сульфат натриЯ  и сульфат магниЯ вызывают такой эффект,
когда   люди  находЯтсЯ  на  суше,  в  нормальных   условиЯх,  но,  судЯ  по
собственному опыту, Я полностью  отрицаю подобное ее  действие на  человека,
находЯщегосЯ в  море  [1].  „жек проЯвил гораздо большее недоверие к морской
воде и  предпочел  надеЯтьсЯ  на проблематичный успех  в рыбной  ловле и  на
маловероЯтный дождь. Ћт употреблениЯ морской воды он воздерживалсЯ, несмотрЯ
на все мои советы и уговоры. …го поведение  было Ярким доказательством того,
насколько опасны бывают укоренившиесЯ в нас традиции. „аже мой пример не мог
его переубедить.

     1 ђаботы немецких ученых подтверждают мою теорию.

     Ђ ведь пока мы находились на суше, мои выводы казались ему безупречными
и он был готов  применить их на деле.  Ќо как только он оказалсЯ  в реальных
условиЯх,  "табу",  наложенное  на  морскую  воду  предыдущими  поколениЯми,
полностью овладело  его сознанием. ’аким образом, в одном спасательном судне
встретились классический "ортодоксальный" тип терпЯщего бедствиЯ и "еретик",
тип современный.
     ‚незапно голос „жека прервал мои размышлениЯ:
     -  Ђлен,  уже  3  часа,  времЯ,  когда  ждут нашу передачу. Њожет быть,
воспользуемсЯ затишьем?
     - Џопробуем.
     Њы  не питали никаких  иллюзий. †ан  ”еррэ позаботилсЯ о том,  чтобы  к
моменту  отплытиЯ  у  нас  их  не осталось.  Њы  знали,  что наш  передатчик
представлЯл собой  лабораторный прибор,  который мог быть поврежден малейшим
толчком. Њы знали,  что влага должна была безнадежно испортить изолЯцию,  Њы
знали, что  передатчик не работает и никогда работать не будет. Ќо ведь было
3 часа...
     ‚   течение   нескончаемых   минут   радиолюбители   средиземноморского
побережьЯ, ничего  не  знаЯ о смехотворности нашего технического  оснащениЯ,
рыскали по всем волнам.
     - ’ри часа, - повторил „жек.
     џ  подумал  о своей  жене,  оставшейсЯ в Њонако, о  женевском  радио, о
запасе воды,  от  которого мы отказались, чтобы взЯть с  собой аппаратуру; Я
представил  себе  телефонные звонки, которые  раздадутсЯ  в  4  часа,  чтобы
сообщить моей жене: "‚от уже целый час, как мы его ловим!"...
     Ђ что  если †ан ”еррэ ошибсЯ? Ђ что если это оборудование действительно
было приготовлено специально  длЯ менЯ, как утверждали  радиотехники?  Њожет
быть, мы сумеем свЯзатьсЯ с землей?
     џ снова обрел  надежду. ќтот набор проводов и ламп длЯ  менЯ уже не был
мертв. Ћн должен был ожить! Ќе могли же в конце концов так жестоко подшутить
над двумЯ людьми, отправлЯющимисЯ в подобное путешествие!
     - „жек, давайте поднимем антенну!
     ЏоднЯть антенну! Ђ вы  когда-нибудь  пробовали запускать змей,  сидЯ  в
кресле? ‡апустить  змей с антенной  с трехметровой  площадки  - только  наши
"радиотехники" могли решить, что мы способны на такой фокус!
     ‚ероЯтно, у нас был потешный вид! ‘уетЯсь и спотыкаЯсь при каждом ударе
волны, мы изо всех сил старались совершить чудо.
     Љончилось  это тем, что  змей врезалсЯ  в  гребень волны и закачалсЯ на
ней,  размокший  и ни на  что больше негодный. Ќас охватил ужас. Ђ что если,
несмотрЯ на уверениЯ наших друзей, там, на земле, все еще надеютсЯ?
     „жек ставит "запасную антенну" - обыкновенное удилище!
     Ќаша  мачта вместе с прикрепленным  к ней удилищем возвышаетсЯ всего на
пЯть метров  над  поверхностью морЯ -  это  высота  средней волны.  Ћт мачты
провод  спускаетсЯ  к  передатчику.  ‘о  всевозможнейшими  осторожностЯми  Я
вставлЯю контрольную лампу, затем прилаживаю амперметр и говорю:
     - Љрути!
     €з-под ног „жека  раздаетсЯ  ворчание генератора.  Њне  показалось, что
какой-то таинственный ток пронизывает нас. ‹ампы засветились. ‘  чувством, с
которым выпускают последний патрон, Я надавил на ключ аппарата Њорзе...
     џ повторил это  сотни  раз.  ‚ертел  все ручки.  Џроверил все  провода,
пальцами  "попробовал"  обещанные  250  вольт.  Ћдной  капли   воды,  одного
сотрЯсениЯ было вполне достаточно...
     џ ничего не сказал „жеку, но он сам перестал крутить. Њы  смотрели друг
другу в глаза.
     "‚се, теперь действительно все, теперь мы совсем одни".
     ‚ечер первого днЯ плаваниЯ угасал в многоцветном великолепии. ‘права от
нас зажегсЯ первый маЯк. ќто был Ђнтибский маЯк. Њы его узнали по описанию в
"Љниге маЯков". [1]

     1  Љаждый маЯк  или туманный  ревун  имеет свое лицо. Ћно  определЯетсЯ
продолжительностью   сигнала,   промежутком   между  вспышками,   цветом   и
размещением  вспышек.  Џо  этим признакам  узнают название  и местоположение
маЯков. ‚ "Љниге маЯков" даютсЯ такие характеристики каждого из них.

     € тут, наконец, произошло то, на что мы давно  рассчитывали: со стороны
земли  подул  легкий  ветер  и повлек  нас дальше  в открытое море. ’е,  кто
клЯлсЯ, что меньше, чем через 12 часов мы  будем выброшены  на берег, отныне
потерпели полное поражение. ќто была настоЯщаЯ победа, и она  вдохнула в нас
мужество  в первый же день нашего плаваниЯ. Џоблагодарим же тех,  кто нам не
верил! Ѓез них мы никогда не познали бы этой радости.
     Ќачалась перваЯ ночь. Џо жребию Я заступил на  первую  вахту - до  часу
ночи. ‡автра мы переменимсЯ часами вахт.
     Ћчень скоро  мы понЯли, насколько такое чередование справедливо: перваЯ
вахта -  с восьми  вечера до  часу ночи  оказалась  несравненно тЯжелее, чем
втораЯ, хотЯ и более продолжительнаЯ.
     „нем мы могли принимать самые различные положениЯ, иногда даже довольно
рискованные. Ќа ночь  же  мы  расположились  следующим  образом: рулевой,  в
данном случае Я, сел у рулЯ, опираЯсь спиной о надувной жилет и зажав компас
между  колен:  это  неудобное  положение  было  придумано специально,  чтобы
вахтенному было легче боротьсЯ  со сном. Ќоги его  касались краЯ тента,  под
которым  находилсЯ  спЯщий. “ложив вещи вдоль левого борта нашей "ванны", мы
высвободили  место,  достаточное,  чтобы  вытЯнутьсЯ:  метр  восемьдесЯт  на
шестьдесЯт сантиметров. ’ент служил нам одеЯлом, мешки - подушкой.
     „жек спит.  Ќо Я бодрствую  не один. ‘ наступлением темноты  вокруг нас
началась   кипучаЯ  деЯтельность.  Њорские  жители,   казалось,   специально
приплывали к нам, чтобы познакомитьсЯ. ”ырканье дельфинов, прыжки и всплески
рыб вокруг лодки населЯли ночь странными  призраками; вначале они пугают, но
вскоре становЯтсЯ привычными.  Ѓормотание волн сливаетсЯ  в  ровный  гул, из
которого  выделЯютсЯ  порой  отдельные  всплески,  словно  голос  солиста  в
играющем под сурдинку оркестре. "Ћ море, бесконечное море, чей мерный рокот,
тишине подобен"  [1]. „а, это именно так!  ђавномерное дыхание морЯ столь же
безмолвно,  как величие горных вершин. Ќасколько относительны понЯтиЯ шума и
тишины!  ‚ы помните того  мельника,  который  просыпалсЯ,  когда  мельничное
колесо  останавливалось? ’ишина  порой бывает такой же выразительной, как  и
звук.  Ѓах,  крупнейший  мастер  гармонии,  употребил  в  токкате  ре  минор
замечательный аккорд тишины. ЉульминациЯ, построеннаЯ на паузе!
        x x x
     „ул ветер  и  наша  лодка  медленно  скользила  вперед.  ‚етер  с  суши
продержалсЯ всю первую  ночь. „о того как попасть в зону постоЯнных  ветров,
мы  в основном рассчитывали на ежедневное  чередование ветров с суши и морЯ.
“тром  море   делает   выдох  и   посылает   бриз  в  сторону   суши,  затем
приостанавливаетсЯ и, "переведЯ  дыхание", делает вдох  вечернего ветра, как
бы запасаЯсь воздухом на всю ночь
     ѓлубоко  дыхание  океана!  †ивые  потоки  воздуха несли нас  словно  на
гигантских качелЯх. [2]
     ЏерваЯ  же   ночь  показала,  насколько  необходимы  были  вахты.   Ќам
встретилось  около десЯтка  кораблей. Ќаш  сигнальный  фонарь висел  слишком
низко  и был почти незаметен, во всЯком случае он никак не мог гарантировать
безопасности. ’огда  нам пришла мысль предотвратить  столкновение при помощи
средств, имеющихсЯ в лодке.

     1 Џ. ‚алери, Њорское кладбище.
     2  Џричины  этого чередованиЯ  ветров следующие:  утром, когда восходит
солнце, землЯ  нагреваетсЯ  быстрее, чем море, и  теплый воздух устремлЯетсЯ
вверх  "Џрирода  боитсЯ пустоты!" ќто объЯснение ЏаскалЯ неверно, однако как
оно поэтично! ‚оздух с морЯ устремлЯетсЯ к земле, в свою очередь нагреваетсЯ
и возноситсЯ  вверх. ’ак устанавливаетсЯ  воздушный поток с  морЯ к суше. Ќо
если море  нагреваетсЯ медленнее, чем  землЯ, оно удерживает тепло дольше, и
начинаЯ  с вечера образуетсЯ  обратный воздушный поток. ’аким  образом,  нам
нужно было пользоватьсЯ ночным ветром и  остерегатьсЯ дневного,  который мог
выбросить нас на сушу.

     Љогда  поЯвлЯлсЯ  корабль и  нам казалось,  что он движетсЯ на  нас, мы
направлЯли на парус луч света от карманного фонарЯ и таким образом создавали
довольно  большую   освещенную  поверхность,  которую  должны   были  видеть
издалека.   Ќаверное  странное   впечатление  производило  это  беспризорное
световое пЯтно, затерЯвшеесЯ где-то в волнах, между их гребнЯми и впадинами.
Ќе  вызвало  ли оно  у  некоторых  морЯков  каких-нибудь образов из  морских
легенд? Ќе думалось ли им, что этот блуждающий  огонек - предвестник Ѓегущей
по волнам или ‹етучего ѓолландца?
     Ќо  возможно  так  же, что  наш "последний  парус" оставалсЯ  никем  не
замеченным, несмотрЯ на все световые ухищрениЯ.
     Ќо вот моЯ вахта кончаетсЯ, и Я передаю управление лодкой „жеку.
     “тром 26 маЯ Я спал блаженным сном, когда менЯ разбудил „жек. ‘начала Я
ничего не мог понЯть. ѓде Я? —то со  мной? Џрежде мне уже пришлось  испытать
подобное чувство; случилось это  в  детстве,  когда  Я  однажды проснулсЯ  в
номере гостиницы. ќто пробуждение  тотчас же напомнило мне то далекое, давно
забытое ощущение.  Џримерно  то  же мне  пришлось  впоследствии испытать при
первом пробуждении на суше, когда Я уже прибыл на Ђнтильские острова.
     Љак  мы и предвидели, ветер переменилсЯ и гнал нас к земле. Џервый  раз
мы опустили в воду оба килЯ, стараЯсь плыть таким образом, чтобы ветер дул в
парус под углом в 90<sup>o</sup>. ќто  самое большее, чего мы  могли достичь
на нашем суденышке: идти против ветра оно не могло.
     Љили действовали весьма эффективно •отЯ наша скорость и сократилась (мы
делали не больше узла),  но по крайней мере нас не  гнало к земле: мы теперь
двигались параллельно берегу.
     ‚скоре мы по-настоЯщему проголодались.  „о сих пор  нам лишь  казалось,
что "завтрак  запаздывает". ’еперь же мысль о еде превратилась в  навЯзчивую
идею. Ќам подвело животы или, как пишут в историЯх болезни, мы почувствовали
"спазмы и рези в желудке". Ќе считаЯ этого неприЯтного ощущениЯ, которое длЯ
менЯ  вовсе не  было неожиданным, Я себЯ чувствовал  великолепно. „жеку было
немного хуже. џ  предложил ему подвергнутьсЯ первому медицинскому осмотру, и
он согласилсЯ.  џзык  у него  был сухим  и  обложенным,  на тыльной  стороне
ладоней виднелась сыпь,  пульс  был медленным, но четким. Ќикаких  серьезных
признаков обезвоживаниЯ организма Я не обнаружил.
     „жека  мучила  жажда, но, несмотрЯ на все мои уговоры,  он  отказывалсЯ
пить  морскую воду.  Љазалось,  мой пример мог  бы  его убедить,  так  как Я
прекрасно переносил соленую воду, которую поглощал систематически, "согласно
предусмотренному  плану". “ обоих у  нас  был запор,  опровергавший зловещие
пророчества "борцов за ночные горшки длЯ терпЯщих кораблекрушение". [1]

     1 —тобы разъЯснить, в  чем тут дело, Я должен рассказать  одну забавную
историю. ‚ день  отъезда  к нам ЯвилсЯ  "специалист по спасению утопающих" и
заЯвил моей  жене:  "Ќе  видать  вам больше  вашего  мужа!"  Ќа  ее  вопрос:
"Џочему?" он  ответил: "Ћни же  совершенно не подготовились к плаванию.  Ќу,
например,  они будут находитьсЯ в  открытом море  полтора месЯца,  а ночного
горшка  у них  нет". ‚сем,  у кого  возникнут  сомнениЯ,  обещаю представить
свидетелей, присутствовавших при этом разговоре.

     Ќо  если  Я совершенно не  испытывал жажды,  а мой  спутник  ее неплохо
переносил, то голод становилсЯ  все более и  более мучительным. ’о  один, то
другой из нас с нежностью вспоминал бутерброды, от которых мы отказались при
отплытии. ќти  бутерброды  ЯвлЯлись  нам, как  нечто вполне  реальное  и  до
отчаЯниЯ  соблазнительное, куда более соблазнительное,  чем любые деликатесы
из лучших меню,  которые мы  могли себе  представить! Ќам  не хватало именно
этих  бутербродов  -   ведь  мы   "могли  их  съесть!"  ’ак  Я  познал  силу
человеческого желаниЯ и горечь сожалениЯ.
     Џосле полуднЯ, когда Я сменилсЯ с вахты, моему  мысленному взору начали
ЯвлЯтьсЯ завтраки, которые Я поглощал, будучи интерном в госпиталЯх Ѓулони и
Ђмьена. ‚ремЯ  от  времени  в  моей  голове  даже  проскальзывала  трусливаЯ
мыслишка: "Љак все было хорошо и приЯтно там, на земле. € какой черт толкнул
менЯ на эти муки?"
     Њилые дельфины резвились в нескольких  десЯтках метров от нашей  лодки.
Ћни  были доверчивы, и их компаниЯ нас подбадривала, как присутствие друзей.
Љроме  того,  мы  думали:  если они  ловЯт  рыбу,  то  почему бы не  выудить
что-нибудь и нам?
     „ень был  Ясный и  тихий,  и  мне  удалось  запечатлеть  на  кинопленке
окружающий нас вид.
     Љ сожалению,  длЯ того  чтобы утолить  голод, у нас  все еще  ничего не
было,  кроме  ложки планктона.  Љонечно, мы могли наловить его и  больше, но
планктоннаЯ  сеть,  действуЯ  одновременно   как  плавучий   Якорь,  слишком
замедлЯла скорость, а пренебрегать хотЯ бы наполовину благоприЯтным ветром в
такой опасной близости от берега было неосторожно.
     Џосле полуднЯ „жек, наконец, уступил моим настоЯниЯм и сделал несколько
глотков морской  воды. Џеред этим Я ему объЯснил, что если он не начнет пить
сейчас,   то   обезвоживание   организма  достигнет   таких  размеров,   что
употребление  морской  воды  станет  бесполезным  и  даже опасным.  Љ  моему
великому облегчению, после этого  он сдалсЯ. Ќа следующий  день все признаки
недостатка воды в его  организме должны были исчезнуть. †ажда  тоже утихнет.
ќто обращение в "еретическую веру"  нас  весьма позабавило, и  мы  пришли  в
великолепное настроение.
     ‚ последующие ночи нас  ожидал  приЯтный сюрприз: к утру  в  результате
конденсации у нас набиралось до поллитра пресной воды. ќта вода скапливалась
на дне нашей лодки, как роса  на крыше  хорошо закрытой палатки. ‚оздух  был
чрезвычайно насыщен влагой, а так как  в  наше судно  еще не попало ни капли
морской воды, нам удавалось с помощью губки собирать совершенно пресную воду
в  довольно значительных количествах. Ѓезусловно, этой  воды нам не хватало,
но  она была длЯ нас существенной поддержкой. ‚едь это была преснаЯ вода! Ћ,
какой сладкой она нам казалась!
     ‚ечереет. ‚етер, откровенно  говорЯ, приводит нас в отчаЯние. ‚есь день
он был неровен по  силе и все времЯ менЯл направление. —ерез каждые 10 минут
налетал  внезапный шквал,  который  сменЯлсЯ  полным  штилем. Ђ  теперь  еще
поднимаетсЯ волнение.  Ћднако наше суденышко  не сдаетсЯ этому  ненавистному
‘редиземному морю,  воистину  "мерзкому морю".  Ќеужели  Я не  ошибсЯ и наша
лодка действительно представлЯет собой идеальное спасательное судно?
     ‡а весь  день мы ни  разу не видели берега.  Ћднако мы  знали,  что  он
где-то  неподалеку и его  скрывают от нас лишь обильные испарениЯ, вызванные
жарой. „жек  не определил нашего  положениЯ по секстанту.  ѓде мы в сущности
находимсЯ?
     Ћколо  6  часов вечера  вдали показалсЯ берег.  —то это? “же ќстерель и
‘ен-ђафаэль или все еще Ђнтибский мыс?  Њы не могли ответить на этот вопрос,
а  тем временем солнце закатилось, второй раз с тех пор как мы вышли в море.
’отчас  же маЯки  послали  нам  свои световые сигналы:  мы находились  между
‘ен-ђафаэлем  и  мысом  Љамара  в  открытом море, но  все же  на расстоЯнии,
настолько близком от берега, что это могло оказатьсЯ опасным.
     Њы очень голодны и поэтому вторую ночь встречаем со значительно меньшим
оптимизмом. Џарадоксально,  но  факт  - начинает подниматьсЯ ветер  с  морЯ.
Ќеужели  нашей  экспедиции суждено с позором  окончитьсЯ в такой близости от
пункта отправлениЯ, у мыса Љамара, как нам предсказывали  "специалисты"?  Ќе
стоит ломать себе над этим голову, лучше заснуть.
     ‚  час  ночи  „жек  менЯ  будит:  пора  заступать  на  вахту.  ‘  каким
облегчением Я вижу,  что мы уже обогнули  мыс Љамара,  оставив его сзади, за
правым бортом!  ‚о  всЯком  случае,  к нему-то  уж мы  теперь не  пристанем.
ЋстаетсЯ  миновать  остров  ‹еван,  и  опасность  оказатьсЯ  на  французском
побережье  уйдет  в  область воспоминаний.  „а,  не так-то  легко  сделатьсЯ
потерпевшим кораблекрушение!
     27 маЯ запомнитсЯ мне надолго. ќто был день  полный чудес. Џрежде всего
сбылась  наша самаЯ  пылкаЯ мечта. Џосле  полуднЯ,  привЯзав леску  к ноге у
щиколотки,  Я задремал.  Џозже Я поумнел и уже  не  делал подобной глупости:
клюнь рыба покрупнее, и она могла бы с  легкостью оторвать мне ступню. ‚друг
леска  сильно натЯнулась.  ќто оказалсЯ великолепный морской окунь. „рожа от
нетерпениЯ, мы его вытащили. ’ак же, вероЯтно, вытаскивают первое ведро воды
из колодца  оазиса после долгого пути  в пустыне. ЉакаЯ удача!  ђыба была по
всем правилам  вычищена  и  - о причуды цивилизации! -  нарезана правильными
ломтиками. Џереднюю часть мы оставили на следующий день,  а хвостовую тут же
поделили. Љогда Я поднес это розовое  мЯсо ко рту, то  почувствовал  сильный
приступ  тошноты. ’о же  отвращение, вероЯтно,  должен  был испытать  и  мой
спутник.  Ќо  Я уже  ел сырую рыбу в лаборатории и  поэтому обЯзан  показать
пример. —ерт возьми, Я  же знаю, что  это вкусно!..  Џервый глоток  удаетсЯ.
’абу преодолено. ќто победа!  ЏопираЯ  все правила  хорошего тона,  мы  рвем
зубами сырую  рыбу,  котораЯ  благодарЯ какому-то чуду кажетсЯ нам теперь  и
полезной и  вкусной. Ћстальную часть  рыбы  мы  разложили на  тенте,  чтобы,
солнце  могло  ее  лучше  высушить.  Џредварительно  из нее  была выжата всЯ
жидкость моей "давилкой длЯ фруктов".
     ЉаждаЯ цивилизациЯ наложила  свое табу на какие-либо блюда. ‘тали бы вы
есть стрекоз или белых червей? Ќет. Ђ мусульманин не может есть свинины. Њне
лично  однажды, когда Я  был в Ђнглии, случилось есть китовое  мЯсо. †аль, Я
знал, что Я ем; думаю только поэтому  оно мне не  понравилось. ‚едь найдетсЯ
немало таких людей, которые будут преспокойно есть конину или кошатину, если
им сказать, что это говЯдина  или кролик! ‚се дело привычки! ђазве смогли бы
наши бабушки поглощать с такой легкостью, как мы, что-нибудь вроде кровавого
бифштекса  по-татарски?  ‘кажу  в  заключение,  что  длЯ первого днЯ  Я съел
слишком много сырой рыбы и поэтому менЯ чуть-чуть не стошнило.
     ‚ тот день дул  жаркий и очень слабый ветер.  Ќо желудки наши были туго
набиты, и это настраивало нас оптимистически. Ђ потому,  когда из ’улонского
порта вышло французское  патрульное  судно и направилось  в нашу сторону, мы
чувствовали себЯ спокойно и уверенно.  Ћднако мы  пережили нечто, похожее на
муки ’антала, когда капитан смеЯсь предложил нам несколько бутылок холодного
пива. Њы  стоически отказались. Ћб этом факте, насколько мне известно, нигде
не было упомЯнуто. ‡ато какой крик поднЯли бы газеты, если бы мы взЯли пиво!
‘лучай с  пароходом  "‘иди ”еррук", который мы встретили десЯть дней спустЯ,
наглЯдное тому доказательство.
     ќтот  чудесный, но тихий  день  подходил  к концу, когда  при последних
вспышках  догорающего  солнца   потЯнул,  наконец,   благоприЯтный  ветер  и
береговые огни  медленно  утонули в ночи. ”ранцузское побережье  скрылось из
виду. Ќаперекор всем пророчествам нас на него не выбросило.

        ‚ Ћ’Љђ›’ЋЊ ЊЋђ…

     (28 маЯ - 7 июнЯ)

     ‘транное   дело,  каким   огромным  утешением  длЯ  нас,   неисправимых
приверженцев земли, ЯвлЯетсЯ возможность не терЯть ее из  виду! “тром 28 маЯ
мы   не   без   некоторого   беспокойства   обнаружили,  что  землЯ  исчезла
окончательно.
     Њы  шли  тогда  по  210<sup>o</sup>  компаса, то  есть  теоретически на
юго-запад [1]. Ќо так как склонение [2] составлЯло 10<sup>o</sup> на  запад,
то  практически это означало юго-юго-запад. Њы двигались примерно посередине
между Љорсикой и ‘ардинией  на востоке  от  нас  и Ѓалеарскими островами  на
западе, постепенно приближаЯсь к Ѓалеарским островам. €зучаЯ перед отплытием
течениЯ  ‘редиземного  морЯ,  Я  узнал,  что  мало  известное,  но  вероЯтно
существующее "балеарское течение" может отнести нас к западу.

     1 Љомпас  представлЯет собой  катушку,  циферблат  которой разделен  на
четыре сектора  (роза  ветров), а  кроме  того -  на 360<sup>o</sup>.  ‘евер
находитсЯ на 0<sup>o</sup>  или 360, восток - на  90, юг -  на 180, запад на
270<sup>o</sup>.
     2  ‘клонением  называетсЯ  угол между стрелкой компаса, указывающей  на
магнитный  полюс  данного  места,  и  истинным   географическим  полюсом.  ‚
зависимости от  местоположениЯ стрелка  компаса всегда отклонЯетсЯ  к западу
или  к востоку от  истинного  полюса. ‚ картах указываетсЯ  такое склонение,
которое нужно учитывать, прибавлЯЯ или вычитаЯ необходимое число градусов из
показаний компаса, чтобы определить свой истинный путь.

     “вы, мы только что съели  последний кусок нашего  окунЯ! ЏридетсЯ снова
голодать... Ќо, черт побери,  если один попалсЯ к нам на крючок, то  неужели
другие не последуют его примеру?! Ђ пока что остаетсЯ снова глотать планктон
и пить морскую воду.  ЋпасатьсЯ  жажды во всЯком  случае было нечего, потому
что „жек взЯлсЯ всерьез за соленую воду.
     29-го  мимо  нас  прошли  два больших  грузовых парохода:  греческий  и
английский,  "„его".  Ћба  приветствовали нас, что было событием  совершенно
исключительным, так  как  ни до,  ни после  этого другие суда нас  просто не
замечали.  Ѓыло  ли это намеренно? €ли нас действительно не  видели? ’ак или
иначе,  Я постепенно убедилсЯ,  что потерпевший  крушение  должен сам искать
своих  спасителей,  ибо трудно  рассчитывать на  то,  что эти спасители  его
найдут. ‚едь  весь мир знал,  что  мы плывем  по морю  без еды  и  питьЯ.  €
однако... ‚се  это настолько странно, что  Я склонен предполагать,  что наше
положение  над самой  поверхностью  воды мешало  нас заметить. ‡начит  то же
ожидает  людей,  в  действительности  потерпевших  крушение,  и  они  должны
рассчитывать только на себЯ.
     Љ  вечеру  поднЯлсЯ восточный ветер  и  понес  нас прЯмо  к  Ѓалеарским
островам.  Њы снова  жестоко  страдали от  голода.  ‘  морским  окунем  было
покончено еще  накануне в полдень, и  с тех пор ни одна рыба  не попалась на
крючок, словно вокруг вообще ее не было, и мы находились не в открытом море,
а в какой-то безжизненной пустыне.
     Ќадвигалась  ночь.  џ  встал  на  первую  вахту. ‚начале  все  казалось
нормальным.  Ћт голода  все  чувства  были обострены.  Ћколо  11  часов  мне
показалось, что  мои  напрЯженный слух различает  в  величественном молчании
морЯ   какой-то  странный  шум.   ѓаллюцинациЯ?  џ   встревожилсЯ.   Џытаюсь
рассуждать. ‹юди были далеко, так далеко, что даже мысленно  им  было трудно
следовать за  нами ‡начит,  источник  этих  странных звуков  -  само море. ‚
ночной  темноте  ничего  нельзЯ было  рассмотреть.  џ представил  себе  стаи
дельфинов,  танцующих в нашу  честь сарабанду [1] вокруг хрупкого суденышка,
идущего своей  дорогой.  Ћднако продолжительность  и  размах  этого  шумного
празднества показались мне странными. ‘гораЯ от любопытства, Я не мог уснуть
и с нетерпением ждал днЯ. Ќа рассвете Я различил  вокруг "…ретика" несколько
огромных сероватых призраков, отливавших металлическим блеском.

     1  ‘арабанда  - старинный испанский  танец, отличающийсЯ страстностью и
живостью.

     -  Љиты!  -  воскликнул Я  и  изо всех  сил дернул  „жека за  руку.  Њы
насчитали до десЯтка этих огромных  животных величиной  от  20 до 30 метров,
мирно расположившихсЯ вокруг нашей лодки. €ногда один из китов направлЯлсЯ к
ней и нырЯл  под воду,  не  доплыв всего несколько метров; мы еще видели его
хвост, когда голова показывалась где-то далеко впереди.
     ќти  гиганты  казались  спокойными,  кроткими  и  полными  самых добрых
намерений.  Ќо „жек  был встревожен  их неожиданным присутствием. Ћн боЯлсЯ,
что неосторожное  или резкое движение одного из них опрокинет лодку. ‚кратце
он  рассказал мне о том,  что однажды  произошло с  братьЯми ‘мит:  заснув в
легкой лодке,  они случайно задели кита, и разъЯренное животное  перевернуло
их посудину ударом своего страшного хвоста.
     Љогда стало совсем светло и  киты ушли, „жек обещал не  оставлЯть  менЯ
одного на ночной вахте, так как он не разделЯл мою веру в благожелательность
наших ночных  гостей.  џ был  чрезвычайно доволен и впоследствии прибегал  к
невинной  уловке,  чтобы заставить  его проводить  со мной наиболее  тЯжелые
минуты ночных дежурств.
     30 маЯ прошло без приключений  и ничего  не прибавило  к нашему меню...
Џонемногу  мы  привыкали,  так сказать,  "притирались"  к  этой ненормальной
жизни. Ћставалось еще только выЯснить, как  будет вести себЯ  лодка во времЯ
бури?  ‘правитсЯ ли  она с  непогодой, как это  было  на  пути  из Ѓулони  в
”олкстон? џ в это верил. “веренность „жека была менее непоколебимой, но и он
соглашалсЯ рискнуть. ђазумеетсЯ, лучше было  рискнуть здесь в  этом  море  с
оживленным  движением, чем в  океане на расстоЯнии в полторы тысЯчи миль  от
любого берега.
     ‚ечер 30  маЯ принес нам большую радость: почти через трое суток, после
того  как  мы перестали  различать  вдали  французский  берег, мы  увидели в
сумерках  неЯсные очертаниЯ Њон-’оро,  самой высокой точки  острова Њенорки.
„жек  предсказал это  еще в полдень, когда ценой  немалых усилий ему удалось
определить  по  солнцу наше  местоположение. ќта  операциЯ,  котораЯ  даже в
нормальных  условиЯх  казалась  мне непостижимой,  в нашей  лодке  приобрела
характер  настоЯщего  рекорда. ‘  помощью  своего секстанта  „жек должен был
совместить  отражение  нижнего краЯ солнечного  диска  с  линией  горизонта.
‘делать  это  чрезвычайно  сложно  даже  с   высоты  корабельной  палубы.  Ђ
попробуйте справитьсЯ с этим, сидЯ на  поплавке,  который бросает с волны на
волну!
     - ‡емлЯ! Њенорка!
     ЉакаЯ огромнаЯ,  всезаполнЯющаЯ,  остраЯ  до  боли  радость  охватывает
потерпевшего кораблекрушение, когда  он видит, наконец, долгожданную  землю!
Њы полагали, что ей давно пора бы было поЯвитьсЯ, потому что голод мучил нас
невыносимо. ‚  течение двух последних суток мы съели только  несколько ложек
планктона.
     Ћднако до конца наших страданий было еще далеко. Ќам понадобилось целых
двенадцать дней,  то есть  в два раза  больше времени, чем мы провели до сих
пор в море, чтобы достичь этого берега, до которого, казалось, рукой подать.
…сли бы мы это знали, мы, возможно, пришли бы в отчаЯние! Ќо мы находились в
блаженном  неведении  и  уже  строили  планы  сухопутной   жизни  и  заранее
составлЯли  телеграммы.  Њы  уже  смаковали наш первый  завтрак  в маленьком
сельском  трактире, когда  внезапно ветер  стих и парус жалобно захлопал. Њы
впились взглЯдом в небо: оно  хмурилось, на юго-востоке громоздились облака,
надвигалась гроза. ‘корей плавучий Якорь в море! Њы еще не осмеливались идти
под парусом до последней минуты. Љак только парус был спущен, мы закрыли всю
лодку брезентом,  чтобы провести ночь в  ожидании, пока  кончитсЯ бурЯ.  Ћна
налетела внезапно [1]. Њы сидели на корточках в страшной  тесноте, испытываЯ
все неудобства,  какие  только можно вообразить,  но  в  безопасности. ‚олны
разбивались о нос "…ретика",  и мы слышали, как вода с шумом  перекатываетсЯ
над нашими головами. Љазалось, будто мы находимсЯ в огромном венском колесе,
и   какой-то  гигант   раскачивает  нас,   но  все  времЯ  в  горизонтальном
направлении. Џодобно спруту, "…ретик" скользил по волнам, словно цеплЯЯсь за
них. џ  был  теперь  убежден,  что ничто  на свете не  сможет поколебать его
великолепную устойчивость. ‚нутри лодки все оставалось на своих местах, и  Я
даже мог вносить  записи в судовой  журнал. Ђ снаружи волны  бесновались все
больше.

     1 Њетеослужба Њонако взЯла под сомнение этот факт, так как бурЯ не была
отмечена в ее диаграммах. „овод был следующий: раз мы не предсказывали бури,
значит  ее не  было.  Џилоты авиакомпании "ќр  Ђтлас",  пролетавшие над этим
сектором морЯ,  позднее говорили мне,  что вспоминали  о нас во  времЯ  этой
бури.

     ‚се это времЯ мы  почти  не разговаривали и  пережидали непогоду молча,
лишь изредка обмениваЯсь восклицаниЯми. ‘идЯ  на корточках  под  брезентом в
пространстве,  предназначенном длЯ  сна, мы смотрели друг на друга, покорные
судьбе.  ‚се  внутри было  залито желтым  светом, проникавшим  сквозь  тент.
†елтым был „жек, желтым был Я, желтоватым казалсЯ  даже  воздух. Џо  совести
говорЯ,  чувствовать  себЯ  во  власти  разбушевавшейсЯ  стихии было  просто
страшно.  Ќам оставалось только выжидать и строить  различные предположениЯ.
Њы  пытались  догадатьсЯ, куда  занесет  нас  бурЯ. „жек принЯлсЯ  делать на
бумаге  какие-то  сложные   вычислениЯ,  чтобы  определить  величину  нашего
отклонениЯ от курса, и  в  конце  концов заЯвил,  что нас отбросит в глубину
‚аленсийского  залива.  џ тотчас  же заглЯнул  в навигационный справочник  и
узнал, что это один из опаснейших  районов  со шквальными  ветрами,  которые
отсюда устремлЯютсЯ  в  направлении  страшного  залива ‹ьва. Њы  должны были
обойти этот залив любой  ценой. Ќо что могла  сделать всЯ наша  человеческаЯ
волЯ, когда  мы  были  неразрывно свЯзаны  с  этим  "поплавком"?! Џотому  мы
положились  на  судьбу  и  благоразумно  решили   использовать   вынужденное
бездействие длЯ восстановлениЯ своих ослабевших сил.
     Ќо в  темноте под брезентом  наше  воображение продолжает работать. —то
происходит  там,  наверху? —ем  кончитсЯ  эта  бешенаЯ борьба  неба  и морЯ,
швырЯющего  нас, словно  соломинку? Њы считали  часы, ожидаЯ,  пока кончитсЯ
ночь, и мы, может быть,  снова  превратимсЯ в людей  из  беспомощных  кукол,
которых бросает из стороны в сторону по воле стихий.
     ЉончилсЯ последний день маЯ. Ћн прошел сносно, но мы удалились от цели.
1  июнЯ  встретило нас бурным морем и  туманом,  настолько густым,  что его,
казалось, можно  было  резать ножом.  Њы не  различали даже противоположного
конца нашего суденышка.
     Џозднее  мы рассмотрели сквозь  туман  в  сотне метров от  нас  большой
трансатлантический  пароход,  шедший  на всех  парах  к Ѓарселоне.  Љ  этому
времени поднЯлсЯ ветер  с востока-северо-востока,  грозЯ  выбросить  нас  на
испанский  берег.  Њы  до такой степени  ослабели, что  нам  пришлось трижды
менЯтьсЯ  длЯ  того,  чтобы  втащить в  лодку  двадцать  пЯть  метров  лесы,
бесполезно болтавшейсЯ за  бортом. ‚ полдень  „жек попыталсЯ определить наши
координаты, несмотрЯ  на  то что бледное  солнце  было едва заметно на низко
нависшем  небосклоне. ќто  ему не  удалось,  и  тогда  он  попробовал  найти
величину  нашего  отклонениЯ  от  курса.  Џо  его  мнению,  нас  относило  в
‚аленсийский  залив,  к  группе  мельчайших  островов  Љолумбретес,  которые
расположены как раз против ‚аленсии. ’еперь  нас  подстерегали  две ловушки.
ќтот  день  был  особенно  длинным  и  утомительным,  потому  что  прошел  в
вынужденном бездействии.
     ‚незапно странный  и далекий  шум предупредил менЯ  о том,  что в  море
происходит нечто необычное.  Њы вылезли  из своего убежища,  готовые к любой
неожиданности, и от изумлениЯ застыли на месте. Џо левому борту в ста метрах
от  "…ретика"  показалась огромнаЯ белоснежнаЯ  масса,  какое-то  нереальное
существо,  словно   вынырнувшее  из  глубины  веков.  ”антастическое  чудище
медленно  приближалось  к нам.  џ зарЯдил  на  всЯкий случай  свое подводное
ружье. Ќо тут Я с изумлением узнал в огромном, до 30 метров длиной  животном
кита-альбиноса   наиболее   редкой,   особенно   длЯ   ‘редиземного    морЯ,
разновидности - белого кита. [1]

     1 ‘м. примечаниЯ заместителЯ директора Ќационального музеЯ естественной
истории Џ. Ѓюдке, помещенные в конце книги.

     Џрежде всего требовалось  доказать  самому себе, а впоследствии  и всем
остальным, что в этот  момент Я  был в здравом  рассудке.  Џоэтому Я  сменил
бесполезное  ружье  на киноаппарат  и спокойно  заснЯл грозно приближавшеесЯ
чудовище.
     ‘  бьющимсЯ  сердцем  мы  ожидали  дальнейших  событий.  џ  был  словно
загипнотизирован взглЯдом красных глаз животного, а „жек с ужасом следил  за
его страшным хвостом, одного капризного взмаха которого было  бы достаточно,
чтобы  смести нашу утлую лодчонку  с  морской поверхности.  ‘колько  бы Я не
вспоминал  нашу  последнюю  мирную  встречу  со  стадом  китов,  неожиданное
приближение этого одинокого гиганта не  переставало менЯ тревожить. —удовище
подплыло к нам вплотную, нырнуло под лодку, а затем стало добродушно кружить
вокруг  нее,   любезно  предоставлЯЯ  нам   возможность   любоватьсЯ   своей
белоснежной кожей. Ќаконец, оно повернулось и исчезло в тумане.
     Њы еще  не оправились от этой тревоги и  продолжат обсуждать  поЯвление
фантастического призрака,  как вдруг нам пришлось  снова  насторожитьсЯ. —то
это?  Њожет быть,  белоснежный кит  был предвестником целого  рЯда чудес, от
которых  должен  был  помутитьсЯ  наш  рассудок?  Ќе  прошло  и  часа  после
исчезновениЯ белого гиганта, как  в тумане Ясно послышалсЯ  вой сирены. ќтот
сигнал бедствиЯ  заставил нас  обоих вскочить. Ћткровенно  говорЯ,  мне  уже
некоторое времЯ казалось, что Я улавливаю какой-то шум, но настолько далекий
и неЯсный, что Я,  не доверЯЯ  своим ушам, предпочитал  об этом  молчать.  џ
подумал,  что землЯ  от  нас недалеко... Ќо  к чему  было  пробуждать  такую
надежду  в  моем  товарище, если  она  могла оказатьсЯ тщетной.  ’еперь  все
сомнениЯ   исчезли.   ќтот  сигнал,  который   могли   подать  только  люди,
приближалсЯ, делалсЯ все громче, покрываЯ звук наших голосов.
     Њы  чуть  не  свернули  себе  шеи, пытаЯсь определить,  откуда  исходит
сигнал. ‚  тумане это сделать очень трудно:  мне казалось, что  звуки идут с
юго-запада, „жеку  -  с  северо-запада.  ‘овершенно не  представлЯЯ,  где мы
находимсЯ,  мы  развернули  карту  ‘редиземного  морЯ  и,  призываЯ  себЯ  к
спокойствию,  начали  разыскивать  наиболее   близкую  землю.  Ќаши   пальцы
встретились в одной и той же  точке: на маленьком затерЯнном островке группы
Љолумбретес,  расположенном  на десЯток  миль к югу от того места,  где,  по
мнению  „жека,  мы  находились. ‚друг совершенно  неожиданно  нами  овладело
ощущение приближающейсЯ опасности: рев  мотора,  перекрывающий пронзительный
вой  сирены,  оглушил  нас,  и  мы  решили,  что какой-то  пароход  идет  на
"…ретика".  Љатастрофа  неизбежна! Њы поспешно ухватились за все, что  могло
звенеть: мне  попалась  кастрюлЯ,  и Я принЯлсЯ барабанить по ней  винтом от
пресса длЯ выжиманиЯ  рыбы, а „жек Яростно замолотил крышкой по своей миске.
ЋтчаЯние удесЯтерило наши  силы.  ђокот мотора  и вой  сирены  все нарастали
приближаЯсь  и, наконец, слились  в какой-то  адский оглушительный рев...  €
вдруг все  кончилось  так же  внезапно,  как  началось.  ‚оцарилась гробоваЯ
тишина. Њы с „жеком окам