
     -- ‚ термокамере Я уже побывал... --  протЯнул было  Ђлеша, но  тот его
сдержанно перебил:
     -- ќто совсем не то.
     Ќо Ђлеша  и так уже понЯл, что отсеки в лаборатории ‘ергеЯ Ќиканоровича
‡айцева ничем не напоминают этот дирижабль. Ћпутанный сетью проводов и труб,
он  производил внушительное впечатление. “ массивной двери из белого металла
стоЯл ‘танислав ‹еонидович в белом хрустЯщем халате. ‘ейчас он посмотрел  на
ЂлексеЯ  ласково  и ободрЯюще,  будто  спрашивал: "Ќу как?" € Ђлексей,  чуть
улыбнувшись, ответил:
     -- џ готов.
     --  “  нас есть  десЯть  минут  в  запасе, -- произнес конструктор,  --
идемте, соседние залы пока покажу.
     Љонструктор быстрыми  шагами  провел  его в  два соседних  помещениЯ, и
Ђлеша увидел  сложный  лабиринт приборов, вакуумных  насосов  и  электронных
устройств.  Џотом они  прошли на  пульт  управлениЯ,  с которого при  помощи
телевизоров велось наблюдение за самой камерой.
     --  Ќа  эти приборы  можно  положитьсЯ, -- рассказывал конструктор.  --
’рудно придумать более точные. Ћни и биотоки, и частоту дыханиЯ, и  пульс, и
температуру --  все берут. -- Љонструктор  несколько нервничал  и не скрывал
этого от космонавта. -- ‚ы волнуетесь? -- спросил он неожиданно.
     -- —уточку, -- засмеЯвшись, созналсЯ Ђлеша.
     -- Ђ Я здорово, -- прошептал он.
     -- ’ак и вы же держите испытание.
     --  €  еще  какое!   --  воскликнул  ‘танислав  ‹еонидович,  и  на  его
осунувшемсЯ лице  исчезла  улыбка. -- ‘колько  бы  не пережил на  своем веку
человек, в каких бы переделках  ни побывал, а каждое новое испытание рождает
новые сомнениЯ и тревоги. Ђ сегоднЯ... •отЯ менЯ и называют в шутку "главным
закройщиком космической одежды", но, понимаете, космический скафандр не  так
просто кроить, как модный костюм.
     -- Џонимаю, -- окнул Ђлеша.
     -- ‚от и  хорошо, волжанин, -- передразнил  его ‘танислав ‹еонидович, и
оба улыбнулись.
     -- “ нас в ‚ерхневолжске так  не окают, -- поддел Ђлеша, --  это только
плохие киноактеры так окают, когда Њаксима ѓорького играют.
     -- ’ак  Я же  не  киноактер,  Я к-о-онструктор, --  протЯнул  ‘танислав
‹еонидович.   --  ’еперь   слушайте  дальше.  Љосмонавт   в  термобарокамеру
допускаетсЯ после того, как скафандр уже проверен  на испытаниЯх.  ‚ам будут
даны три режима. Џервый режим: вы проходите сквозь разреженное пространство,
заполненное  светЯщимисЯ частицами. €х  температура  временами  бывает очень
высокой. Ќо частицы находЯтсЯ в постоЯнном  движении,  проносЯтсЯ  с большим
интервалом, поэтому воздействие  их на организм должно  быть незначительным.
Џотом мы включим режим два, и вы попадете в устойчивую температуру  плюс сто
двадцать градусов  в условиЯх отсутствиЯ кислорода. Џредставьте себе, что вы
на ‹уне.  ђежим три -- тоже пребывание на ‹уне,  но уже  ночное,  когда  там
господствует космический холод в минус сто пЯтьдесЯт градусов. ‡апомните эти
три режима.
     -- ‡апомнил, ‘танислав ‹еонидович.
     -- ’огда в камеру.
     Џод  руководством конструктора два молодых техника облачили  ѓорелова в
новый  скафандр. †есткаЯ его оболочка была не очень тЯжелой. Ћна состоЯла из
многих  слоев:  теплоизолЯционного,  герметического,  силового  и других.  ‚
скафандр непрерывно поступал кислород  длЯ дыханиЯ, а вентилЯционнаЯ система
подавлЯла избыточное  тепло. Ќовый гермошлем  был не  похож  своей формой на
предыдущие,   открывал  перед  космонавтом  хороший  обзор.  ѓорелов  сел  в
просторное  кресло, и его  накрепко привЯзали. ‡атем на  руки надели  мЯгкие
перчатки, и он услышал щелчки  замков. „инамик над головой доносил  в камеру
голоса.
     -- Љрасавец,  -- поощрительно сказал  руководитель опыта, а конструктор
ласково похлопал ладонью по стеклу гермошлема.
     Џотом голоса стихли и  Ђлеша услышал удалЯющиесЯ  шаги  и легкий скрип,
догадалсЯ:  это  закрыли  внешнюю  дверь,  закрыли наглухо, и  мощные насосы
сейчас  возьмутсЯ за свое дело. ’еперь за пределами его костюма  создавалась
такаЯ воздушнаЯ среда, что, если на мгновение высунутьсЯ из скафандра, кровь
закипит в жилах. Ќепослушное сердце забилось гулкими толчками.
     --  Ђлексей  Џавлович, -- донессЯ  голос  конструктора, -- не утомлЯйте
себЯ мыслЯми об испытании, постарайтесь отвлечьсЯ.
     "Ђх  вы, подлые  доносчики!  -- подумал ѓорелов о  самописцах, успевших
сообщить  на  пульт,  что  пульс  у  него  несколько нарушилсЯ.  --  …рунда,
справлюсь как-нибудь с собой. -- Њысли  бежали быстро и  нестройно. --  ’ебе
будет  трудно,  --  убеждал  он  себЯ, -- но ведь ты  же еще не  в настоЯщем
космосе,  а на  земле. ‡а каждым твоим движением  наблюдает  добрый  десЯток
специалистов. —его же волноватьсЯ?!"
     -- ‚от так, -- послышалсЯ снова голос конструктора.  --  ’еперь можно и
начинать. —ерез две минуты даю первый  режим.  Џоложение корпуса и головы не
менЯть. „вижениЯ будете производить по моей команде.
     -- …сть, -- откликнулсЯ космонавт.
     Ѓежали  секунды,  а  он  не  ощущал  никаких  изменений.  Ѓелый  металл
шарообразной  термобарокамеры   окружал  его   во  всех   сторон.   ‘покойно
подрагивали  на  приборах стрелки.  ‹егкий  звон  улавливалсЯ  в  окружающем
пространстве. Ѓас конструктора возник в ушах:
     -- ђежим номер один, Ђлексей  Џавлович...  сорок секунд...  тридцать...
десЯть...
     ‹егкий звон стал  нарастать  и  крепнуть, всЯ камера  заполнилась им. €
вдруг  Яркие  имитационные   вспышки,  совсем  такие,  какие  возникают  при
автогенной сварке,  резанули по глазам, сначала больно,  потом  все слабее и
слабее, будто накал их постепенно спадал. ‘тало жарко, и шарообразнаЯ кабина
неестественно осветилась. "’ак будет, когда Я выйду  в космос из кораблЯ, --
догадалсЯ ѓорелов.  -- ’ак будет, когда  человек один  на  один останетсЯ  с
черным бездонным  космосом". Џрошла минута, другаЯ, он постепенно привык и к
жаре, и к  бушевавшему вокруг  Яркому свету,  они перестали его  раздражать.
ѓорелов  спокойно  выполнЯл  движениЯ,  подсказанные  с  пульта  управлениЯ,
отвечал   на  вводные,   передавал  показаниЯ   приборов,  расположенных  на
специальной доске перед его глазами.  Џрошло  запланированное времЯ, и голос
‘танислава ‹еонидовича, но  уже  на такой торжественный, как  перед  началом
испытаниЯ, сообщил:
     -- Ќачинаем режим номер два...
     ‚спышки исчезли, и неестественный свет в термобарокамере  померк. ‘нова
ее  стены и  вмонтированные  в  гнезда  приборы  обрели  устойчивость  и  не
подрагивали  перед глазами. †ара резко спала, и  Ђлеша обрадованно вздохнул.
Љонструктор  задал несколько стереотипных вопросов:  "Љакое сегоднЯ число?",
"†мет или не  жмет  скафандр?", "‘колько минут  прошло  на первом  режиме?".
Џотом стало  тихо. ‚ камеру проник желтый холодный свет, совсем такой, какой
излучает ‹уна. Ћн  не резал глаз; скорее, был даже  приЯтен тем, что казалсЯ
ровным.  Ќо  вот  ѓорелов  Явственно  почувствовал,  что  ему  становитсЯ  в
скафандре все жарче и жарче. ђезким голосом конструктор запросил:
     -- Џовторите условие режима номер два!
     ‘делав глотательное движение, Ђлеша четко ответил:
     -- “стойчиваЯ  температура плюс  сто двадцать  градусов  при отсутствии
кислорода.
     -- Џравильно, -- одобрил ‘танислав ‹еонидович.
     "‘то двадцать градусов жары, --  проносилось  в голове  ЂлексеЯ, -- это
температура днЯ на ‹уне. Ђ день там длитсЯ пЯтнадцать суток. €  скафандр все
это держит. ‚от это одежка!"
     Ћн  больше  не  ощущал  нарастаниЯ  жары.  Љазалось,  она остановилась,
дышалось без больших усилий.  ’ак  можно  было держатьсЯ  и сутки, и больше,
если привыкнуть к температурному режиму. ‚ этом Ђлеша теперь не сомневалсЯ и
совсем не удивилсЯ, когда услышал восклицаниЯ с пульта управлениЯ:
     -- ‘мотрите, как выдерживает! Џульс и дыхание вошли в норму.
     -- Џотише, товарищи, -- прогудел  бас  конструктора, --  не  отвлекайте
космонавта.
     …ще прошла минута, и ‘танислав  ‹еонидович изменившимсЯ  голосом, будто
ему самому в совершенно нормальных условиЯх недоставало кислорода, врастЯжку
скомандовал:
     -- ђежим номер три... последний.
     †елтый  устойчивый свет  дрогнул  на мгновение  и  снова  покрыл  стены
испытательной камеры ровным слоем. ѓорелов ощутил толчок, его плотно прижало
к спинке кресла. Џотом тЯжесть прошла, он свободно, по команде конструктора,
поднимал то руку, то ногу, отвечал на его вопросы.  ‚се же это утомлЯло его,
и он  очень  обрадовалсЯ,  когда  вопросы  прекратились.  Ќаступила  тишина.
ЌеприЯтнаЯ  и липкаЯ, она  обволакивала  сознание.  Љакое-то новое  ощущение
непривычно коснулось Ђлеши. „ыхание!  Ћн  Ясно почувствовал, с  каким трудом
давалсЯ  каждый новый глоток  воздуха.  „лЯ  этого  приходилось напрЯгатьсЯ,
высоко поднимать  отЯжелевшую под  скафандром грудь. Љаждый  вздох вызывал в
легких  покалывание.  Ќа  контрольном приборе стрелка уперлась  в цифру  сто
пЯтьдесЯт.  Њинус  сто  пЯтьдесЯт градусов  нагнали  в  испытательную камеру
специальные насосы.  Џри  этой  фантастической  температуре окаменевало  все
живое. ’олько  невозмутимаЯ ‹уна выдерживала ее в длинную свою ночь. "—то за
чертовщина?! -- озадаченно спросил себЯ  Ђлексей. -- Њинус сто пЯтьдесЯт,  а
мне  кажетсЯ, что  становитсЯ очень жарко. Ќеужели так  влиЯет  на  организм
космический  холод?  Ќо  Я выдержу.  џ  обЯзательно  должен выдержать, иначе
испытание сорветсЯ". Њелкие  капли  пота проступили у  него  на  лбу,  губы,
наоборот, пересохли, как во  времЯ  жары.  ’ело каменело, клонило в сон.  Ћн
старалсЯ угадать,  сколько еще минут осталось до конца испытаниЯ.  "Ќе может
быть,  чтобы много. ‡начит, надо собрать всего себЯ в единый упругий комок и
молчать, ни  одним мускулом не проговоритьсЯ, что тебе  трудно. Ђ самописцы?
Ћни  все  фиксируют. Ќу  и что  же? ђазве есть пределы, способные остановить
мужество?  ‘коро они иссЯкнут,  эти последние минуты испытаниЯ, и Я останусь
победителем. ’олько почему слабеет свет?"
     €з пультовой донессЯ обеспокоенный голос конструктора:
     -- …сли чувствуете себЯ плохо, немедленно доложите.
     -- „окладываю, -- нетвердо  начал было Ђлеша, -- чувствую себЯ  хоро...
--  ‘тены  поплыли  куда-то  в  сторону,  лунный  свет  исчез,   и  тЯжелаЯ,
сковывающаЯ лицо и тело плита навалилась на него. Ѓольше он не смог ни слова
прибавить и уже не слышал, как на пультовой конструктор изменившимсЯ голосом
рЯвкнул:
     -- €спытание прекратить!
     Ћн очнулсЯ от легкого шороха -- это с головы снимали гермошлем. Џрежней
слабости  как  не бывало. ‘тены  камеры были на своем месте, но теперь их не
заливал таинственный желтый  свет.  Ћни  были  ажурно  белыми,  как  обычно.
‘трелки   на  приборах  не  подрагивали.  Ѓлизко  от  себЯ  ѓорелов   увидел
встревоженное лицо подполковника ‹аврентьева. ‚рач держал его за руку.
     -- џ что? -- сбивчиво спросил Ђлеша.
     --  Ћбморок  продолжалсЯ минуту и двадцать  три секунды.  ‘ейчас  пульс
нормальный... ‘амостоЯтельно прошагать сможете?
     -- Љонечно, смогу, -- холодеЯ от неЯсной тревоги, сказал Ђлексей.
     ’ехники  освободили  ѓорелова  от  скафандра.  ‹аврентьев  повел его  в
медицинский  кабинет  мимо  пультовой.  ‚  дверЯх  Ђлеша  увидел  сумрачного
‘танислава  ‹еонидовича. ’онкие  пальцы  конструктора безжалостно стискивали
потухшую папиросу.
     -- Ќе выдержали, Ђлексей Џавлович... -- горько вздохнул он. -- Ђ  как Я
надеЯлсЯ!
     -- ‡начит, не получилось? -- шепотом спросил Ђлеша. -- ‘овсем?
     -- ‘овсем, Ђлексей Џавлович, -- мрачно подтвердил конструктор.


        x x x

     „омой он  возвратилсЯ глубоким вечером  и  был  рад,  что  на  пути  от
проходной  и  до  самой  квартиры ни с  кем, кроме  часового, не встретилсЯ.
Ќикогда еще не испытывал ѓорелов такой подавленности. ‡абыв закрыть на замок
дверь,  он прошел на кухню, долго  пил из-под крана холодную воду, будто она
могла успокоить. Џотом снЯл с  головы фуражку и с ожесточением забросил ее в
смежную комнату на кровать.  ’ужа же с размаху полетел и китель. Ћставшись в
тенниске и брюках, Ђлеша распахнул окно и долго стоЯл у подоконника.
     Ќад городком  космонавтов простиралась  тишина. ‚ дальнем лесу одинокий
филин попыталсЯ соревноватьсЯ  с  соловьем  и  не смог,  умолк.  ‚первые  за
прожитые в городке месЯцы полупустаЯ  квартира тЯготила Ђлешу,  и он недобро
подумал:  "‚от  тебе  и   подсунула  фортуна  тринадцатый  номер!  Џравильно
Њирошников говорил,  что здесь ни пера жар-птицы,  ни  маршальского жезла не
уготовано".  € ему вдруг вспомнились  ссутулившаЯсЯ, мрачнаЯ фигура капитана
Њирошникова и пЯтеро космонавтов, провожающих его до проходной. "Џохоже было
на похоронную процессию.  Ђ у менЯ не будет похоронной процессии! -- подумал
он. -- ‘ам конструктор  сказал: испытаниЯ не выдержал. ’ак чего  же остаетсЯ
ждать? Љакой из менЯ  космонавт, если Я  не мог в течение каких-то считанных
минут перенести режим космического холода.  ‚ настоЯщем полете  такой  режим
надо выдерживать часами!"
     ЌепонЯтное  возбуждение  владело  ѓореловым.  …му  все  еще   мерещилсЯ
матово-желтый свет  термобарокамеры,  голос ‘танислава  ‹еонидовича звучал в
ушах: "Ќе выдержали, Ђлексей  Џавлович..." "Ќу и пусть! -- ожесточенно решил
Ђлеша.  --  ‹учше  сам сделаю  вывод.  ‘ам  разрублю  узел!"  Ћн  кинулсЯ  к
письменному  столу и  на  чистом  листе  бумаги неровными  крупными  буквами
написал: "ђапорт". Џеро авторучки быстро покрыло  лист мелкими строчками. Ќо
дописать ѓорелову не пришлось.  €м овладело необыкновеннаЯ  слабость.  Ђлеша
шагнул к  постели  и, бессильно  на  нее  повалившись,  тотчас  же забылсЯ в
тЯжелом непрошеном сне.
     Ћн проснулсЯ оттого, что кто-то  сильно трЯс его за плечо. Љомната была
наполнена прохладой раннего утра. ‡а  окном щебетали птицы.  Ђлеша уже знал,
что  около семи часов  этот  щебет  дружно,  как  по  команде,  смолкает. Ћн
привстал  с подушки и  увидел над собой  хмурое  лицо  майора  Ќожикова. Ќад
темными его глазами сердито дыбились густые брови. Љрупные губы были сердито
сжаты, и все его выбритое, успевшее загореть лицо выражало осуждение.
     -- ‘ергей... вы?  -- протЯнул Ђлеша пораженно. --  ‚ этакую рань в моей
квартире?
     --  Ќадо входную  дверь на  ночь закрывать, молодой человек,  -- сурово
сказал  Ќожиков,  --  это  во-первых. Ђ во-вторых,  что это за  литературное
произведение?  --  ‚  толстых  сильных  пальцах  майора  вздрагивал  листок,
покрытый  мелкими  строчками.  Њедленно, с  издевательскими  паузами Ќожиков
прочел: -- "Љомандиру отрЯда генерал-майору авиации Њочалову. ђапорт.  Џрошу
менЯ отчислить из отрЯда летчиков-космонавтов и  отправить в  прежнюю летную
часть. ‚черашнее испытание убедило менЯ в том, что  длЯ  длительных  сложных
полетов  в космическое пространство  Я не подхожу". -- Ќожиков отвел от себЯ
листок и покачал головой. -- ‡дорово написано, ничего  не скажешь, и слог-то
какой... Ќи дать ни взЯть "Џеснь о ѓайавате" в переводе €вана Ѓунина.
     -- “ж как сумел, -- буркнул ѓорелов. …му сделалось вдруг стыдно оттого,
что  вчерашний  недописанный  рапорт  попал  в  руки  другого  человека.  --
‡аглЯдывать в чужие письма тоже не следовало бы!
     -- Ќет, следовало! -- резко прервал его Ќожиков и  помахал перед  лицом
еще   не  проснувшегосЯ  окончательно  ЂлексеЯ   листком  бумаги.  --  ’акое
произведение -- не только твое личное дело. ќто  всех  нас касаетсЯ, товарищ
ѓорелов.
     --  ’ак  вы  пришли ко  мне  заседание  партийного  бюро проводить?  --
издевательски остановил его Ђлеша. -- ’огда почему же без других его членов?
ѓде же графин с водой? Џротокол?
     -- Џартийное бюро здесь ни при чем, -- еще больше насупилсЯ Ќожиков. --
џ с тобой хочу по душам, как старший...
     -- Ђх, по душам! -- протЯнул ѓорелов. -- ЋказываетсЯ, заседаниЯ бюро не
будет, а товарищ Ќожиков прибыл ко  мне на квартиру проводить, так  сказать,
индивидуальную  работу,  наставить  на  путь истинный  заблудшую  душу.  Ќу,
давайте.
     --  Џерестань  кривлЯтьсЯ! -- угрожающе сказал Ќожиков. -- Џредставь на
минуту, как ты будешь выглЯдеть, если  этот рапорт прочтут все  наши ребЯта.
„авай поговорим серьезно.
     --  ‘ерьезно!  -- зло воскликнул Ђлексей и  стал быстро  одеватьсЯ.  --
„авайте говорить серьезно, ‘ергей. џ  не буду  ссылатьсЯ  на этот  еще не до
конца мною осмысленный и отредактированный рапорт. џ о другом -- о вчерашнем
испытании. Џослушайте внимательно менЯ, ‘ергей, и постарайтесь понЯть. ‡ачем
Я  рвалсЯ в  отрЯд?  ‡ачем  отдавал  всего  себЯ длЯ  учебы и тренировок? ‚ы
скажете -- все это наивно сформулированные вопросы. Њожет быть, не спорю. Ќо
служить космонавтике  длЯ менЯ -- цель. ‚сего  себЯ  готов Я  отдать  новому
делу. € все шло гладко. Ђ вот вчера...
     -- —то же вчера? -- насмешливо спросил Ќожиков и присел на стул.
     --  ‚чера Я  понЯл, что не смогу  стать настоЯщим космонавтом, --  тихо
призналсЯ Ђлеша.
     -- Џочему?
     --  €спытание доказало, ‘ергей.  ‚черашнее испытание.  џ всю жизнь буду
помнить  ‘танислава  ‹еонидовича,  конструктора  скафандров.  ‘колько в  нем
скромности  и сердечности! Љак он на менЯ надеЯлсЯ,  когда посадил в  кресло
испытателЯ в термобарокамере!
     -- Ќу и что же? -- смЯгчилсЯ майор.
     -- Љак что! -- горЯчо воскликнул  ѓорелов. -- „а разве вы еще не знаете
позорных подробностей?  Њне  дали три режима.  Џоследний,  самый тЯжелый, --
испытание при низких температурах. ЋгромнаЯ цифра  минусовой температуры,  а
сидеть всего несколько минут. Џонимаете, несколько.  € Я  не досидел, как ни
крепилсЯ, не смог выдержать, потерЯл сознание. ќто на земле, не отрываЯсь от
нее ни на метр, когда вокруг  тебЯ  десЯтки людей,  когда каждый  твой вздох
записывают  десЯтки  самописцев.  Ђ  что  же  будет  в  космосе?  ‚едь  если
понадобитсЯ лететь к  той же ‹уне,  например,  такую температуру нужно будет
выдерживать часами! ’ак Я же в ледЯную мумию в скафандре превращусь, ‘ергей!
Љакой  из менЯ, к черту, летчик-космонавт! -- Ћн внезапно  умолк и, горестно
махнув рукой,  договорил:  --  €ли мне, как  ‘лаве Њирошникову, ждать,  пока
пройдут десЯтки  медицинских  обследований и  медики вынесут  приговор  -- в
космонавты не годен! ‡ачем же, ‘ережа?  ‚едь Я духом не пал, волЯ у менЯ еще
есть, чтобы вернутьсЯ назад  в кабину реактивного истребителЯ, хотЯ и горько
все это.
     Ќожиков встал со стула, подошел к ѓорелову и положил ему руку на плечо.
’емные глаза майора уже не сердито, а с доброй  насмешкой заглЯнули старшему
лейтенанту в лицо.
     --  ќх ты,  Ћлеша, --  произнес  Ќожиков, окаЯ,  -- и  как  же  тебе не
совестно!  —то же ты думал, дорога к старту длЯ тебЯ розами будет усеЯна, а?
ЏерваЯ осечка, и ты уже за рапорт взЯлсЯ. ’ебе разве  кто-нибудь сказал, что
вчерашнее испытание зачеркнуло тебЯ как космонавта?
     -- Ќе-ет, -- протЯнул Ђлеша.
     Ќожиков подошел к столу, взЯл раскрытую, в пожелтевшем переплете книгу.
     --  Џока ты  спал, Я  на этой  странице один римский афоризм обнаружил:
"‘делал что  мог, и пусть кто может, сделает лучше".  ’ак, по-моему, римские
консулы говорили в древности, когда отчитывались и передавали власть другим.
     -- ђазве плохо сказано? Џо-моему, блестЯще.
     --  ЃлестЯще,  -- согласилсЯ  равнодушно  Ќожиков,  --  вот  ты и решил
последовать этому девизу. ђаз не выдержал испытание -- значит, надо уходить.
Џусть, мол, другие пробуют. аткаЯ логика. ’ы --  коммунист, Ђлеша, и должен
помнить,  что  формула  "сделал  все что  мог"  длЯ  коммуниста неприемлема.
Љоммунисты делают и невозможное. …сли  бы не это, врЯд ли была бы победа над
фашизмом, атомнаЯ энергиЯ, полет ѓагарина и многое иное. Ђ ты раскис. џ знаю
детали вчерашнего испытаниЯ...
     ѓорелов недоверчиво покосилсЯ на Ќожикова. Џростые слова ‘ергеЯ,  тихий
его голос странно  обезоруживали. € Ђлеше  теперь хотелось только одного  --
чтобы Ќожиков не уходил.
     -- Ќе твоЯ вина, что скафандр не выдержал критических  температур. Ќо в
том, что ты не нажал красную кнопку, когда стало не по себе, -- виноват.
     -- ‘амолюбие, -- опустив голову, призналсЯ Ђлеша. -- думал, дотерплю.
     -- ќто все закономерно, -- улыбнулсЯ Ќожиков, -- со многими так бывает.
‘амолюбие  часто становитсЯ длЯ космонавта препЯтствием. Ќадо  уметь на него
наступить  и  обезоружить самого себЯ, если необходимо. ’ебе это еще  не под
силу. ‚от и берешьсЯ  за  подобные рапорты. -- Ќожиков снова сел, положил на
колени широкие ладони. -- Ќас в  отрЯде  немного,  но  почти у  каждого были
срывы   и  даже  суровые  испытаниЯ.  ’олько  волЯ  да  дружба  помогали  их
выдерживать. ‚зЯть хотЯ бы €горЯ „ремова. ’ы знаешь „ремова?
     -- Џолгода почти в  одном  отрЯде, как же не знать!  --  пожал  плечами
ѓорелов.
     -- Ќу а что ты о нем знаешь?
     -- Љак что?  -- неожиданно  запнулсЯ Ђлеша,  потому что  сам себЯ в это
мгновение спросил: "Ђ что Я действительно о  нем знаю?"  -- €горь „ремов, --
сбивчиво продолжал он, -- сильный  парень, немножко гордый. Џомните, ‘ергей,
мы же вместе на квартире у  „ремова были, когда все  рассказывали, как стали
космонавтами, когда "большой сбор" проводилсЯ.
     -- € что же о себе рассказал тогда €горь? -- прищурилсЯ Ќожиков.
     ѓорелов поморщилсЯ.
     -- Ђ он ничего не рассказал. Џромолчал.
     -- ‚от  то-то и  оно, -- подтвердил Ќожиков, -- ты  правильно сказал --
гордый  €горь.  €  волевой,   надо  прибавить.  …му   эта   волЯ  с  детства
понадобилась, если хочешь знать. „а садись, в ногах правды нет.
     ѓорелов  снова  опустилсЯ  на  кровать.  ‚   раскрытом  окне  поЯвилось
заголубевшее от солнца небо, совсем  не такое бледное,  каким было несколько
минут назад, когда ѓорелова будил Ќожиков.
     Њедленный голос майора наполнЯл комнату:
     --  Ћтец  €горЯ,  €гнат   „ремов,   с  Љотовским  белых  крошил.  Џосле
гражданской  два  ромбика  в  петлицах  носил  --  комдив.  ‚оенным  округом
командовал. €горю не было  и  одиннадцати месЯцев  в тридцать седьмом  году,
когда  к  ним  на  квартиру  ночью  ворвались  незнакомые люди  в  штатском,
предЯвили ордер на арест и увезли отца. ќто было  в тридцать седьмом году. ‚
газетах и по радио было объЯвлено, что он враг народа,  Японский шпион. †ена
€гната  „ремова,  ђоза  ‘тепановна,  женщина  молодаЯ,  красиваЯ,  потужила,
потужила, да и вышла  снова  замуж  за горного инженера  Ћрлова.  Ћтчим  был
умный, честный.  Љак  только €горь  подрос,  все ему рассказал. Љогда  €горЯ
привели  записыватьсЯ  в школу,  учитель спрашивает  фамилию, мать  говорит:
"Ћрлов", а сам он брови  сжал, губы  стиснул и громко: "„ремов, а не Ћрлов".
Њать на  него: "Џерестань  глупить,  отлуплю",  а он  снова:  "„ремов, а  не
Ћрлов". ’ак  и  записали его в школу  „ремовым, и никогда  он не боЯлсЯ этой
фамилии, дралсЯ за нее с мальчишками не раз, когда  те начинали говорить про
отца его плохо. ‚ пЯтьдесЯт третьем  отца посмертно  реабилитировали.  €горь
попал  в  отрЯд. ел сначала в числе первых, но  случилась с ним такаЯ беда,
что, если бы не волЯ и самообладание, не был бы он сейчас с нами.
     -- —то такое? -- вырвалось у ѓорелова.
     -- Џодожди, -- осадил его Ќожиков, -- не суйсЯ  поперед батьки в пекло.
Ќа прыжках  парашютных  случилось. Њы  с  Ђн-2 в  заволжских степЯх прыгали.
„ремов -- парашютист  что надо. ‘ ним по красоте эволюций одна †енЯ ‘ветлова
может спорить. ’очность приземлениЯ тоже у парнЯ была высокаЯ. Ќо в тот час,
когда  он прыгал, смерч прошел над  степью. €горЯ отнесло,  он опустилсЯ  на
крутой склон  оврага и при толчке поломал ноги.  ‡дорово поломал. ’ри месЯца
лежал в госпитале на вытЯжке. Ѓудем прЯмо говорить, Ђлексей, не то чтобы  он
пал духом, но мысленно уже  прощалсЯ со своей профессией. ’ак  нам и  сказал
однажды: "Љто же менЯ теперь оставит в космонавтах?" Њы на него:  "„а как ты
смеешь, кто тебе дал  право самому себе приговор выносить? Њы лучших  врачей
мобилизуем, у  койки  твоей  сутками будем дежурить,  все новости об  отрЯде
рассказывать. Ќо ты не имеешь  права раскисать  ни на секунду". ‚ыслушал нас
€горь, губы сжал, по всему чувствуетсЯ, растрогали  мы его. "•орошо, ребЯта,
-- говорит, -- больше  не услышите от менЯ таких слов". Љороче говорЯ, через
полгода он снова у нас поЯвилсЯ,  потихоньку в строй начал  входить. Ќаш бог
физкультуры  Ѓаринов  стал  ему  уже  турник  и  брусьЯ  разрешать, пробежки
небольшие, батут. ‚се шло гладко. € наконец позволили после перерыва вновь к
парашютной  подготовке приступить. ‚месте  с  Љарповым  должен  был  прыгать
€горь.  Џогода  что  надо  --  ни  ветра,  ни  дождЯ.  Ќо  штурман умудрилсЯ
рассчитать точку приземлениЯ  по  прошлогодней карте. Џолучалось,  что  наши
ребЯта должны были в конце аэродрома приземлитьсЯ.  Џо карте  все правильно,
но ведь карта прошлогоднЯЯ. ‡а это  времЯ на  краю  аэродрома дровЯной склад
выстроили с покатой  крышей.  € так случилось, что наши  ребЯта должны  были
опуститьсЯ  прЯмо  на склад.  Љарпову  повезло  -- у  забора приземлилсЯ.  Ђ
бедному  €горю пришлось садитьсЯ  прЯмо  на крышу. Љогда до  нее  оставалось
метров пЯть, он похолодел: "‚от это уже  настоЯщий конец карьере космонавта!
’еперь уже точно!" ‘обрал себЯ в  комок,  все что  смог постаралсЯ  сделать,
чтобы ослабить  удар. ЋпЯть же по римскому афоризму действовал: "‘делал  что
мог, пусть  другие сделают лучше".  “дарилсЯ, почувствовал боль, стал гасить
купол. ‚стал  на ноги  -- держат. ‘пустилсЯ с  крыши  на землю, снова  упал,
стараЯсь,  чтобы  на бок удар пришелсЯ. ЋпЯть встал:  шаг,  второй,  а перед
глазами мурашки. "Љогда же Я  упаду,  --  думает €горь, -- сейчас?  Ќет,  на
следующем  шаге,  на  пЯтом,  десЯтом".  ‘ебе  не  верит, что  идет  и  ноги
повинуютсЯ.  …го на рентген -- ни одной трещины. Џосле  этого  „ремов всегда
шутит: "„ва раза не умирать.  џ теперь на любую  ‚енеру  и Њарс приземлюсь с
парашютом". ‚от какие у него кости!
     Ђлеша слушал, не проронив ни одного слова.
     -- ќто не кости, ‘ергей. Љости тут ни при чем, это -- волЯ!
     -- ‚олЯ, говоришь? --  захохотал  Ќожиков.  -- ’ак Я  же  умышленно это
слово опустил. €наче  ты опЯть бы сказал, что Я тут партбюро провожу. Ќа-ка,
возьми лучше, -- закончил ‘ергей, протЯгиваЯ Ђлексею его рапорт.
     ѓорелов взЯл рапорт, порвал его на клочки...


        x x x

     ѓорелов  часто думал  о том, как встретитсЯ с  ћрием ѓагариным. Ќо  так
случалось, что космонавт-1, наезжавший иногда по служебным делам в их отрЯд,
поЯвлЯлсЯ здесь в  те дни, когда  Ђлексей или бывал на  занЯтиЯх в академии,
или  на учебных полетах,  в сурдокамере,  или на  вестибулЯрных тренировках.
Ћднако встреча эта состоЯлась неожиданно и до крайности просто.
     ђанним утром шел  ѓорелов  в  штаб по  широкой  асфальтовой дорожке и у
цветочной клумбы наткнулсЯ на веселую группу  людей.  ‚ центре  с непокрытой
головой стоЯл генерал  Њочалов, рЯдом щурилсЯ на солнце замполит Ќелидов. €х
окружали  космонавты,  что-то  наперебой  рассказывавшие  под  одобрительные
раскаты генеральского смеха.  ‚  центре группы Ђндрей ‘убботин совсем вольно
обнимал  крепко  сложенного  молодого  полковника.  Џодошел  Ђлексей,   всем
откозырЯл да так и ахнул: это же ѓагарин! “дивительно  солнечными были глаза
первого  космонавта, а  на губах  трепетала  та  самаЯ "гагаринскаЯ" улыбка,
котораЯ  столько раз  была  воспета  на  всех Языках мира и  только здесь, в
городке  космонавтов,  среди своих, была такой по-домашнему  простой. Ђндрей
‘убботин совсем фамильЯрно  подергал ѓагарина за локоть и, перекрываЯ голоса
других, сказал:
     -- ћра, а вот это наш новенький. ‘тарший лейтенант ѓорелов.
     -- Ђ Я знаю, -- просто сказал знаменитый космонавт. --  Ќо он настолько
неуловим, что езжу, езжу, а застать не могу. ‡дравствуйте, Ђлексей Џавлович.
ђад с вами познакомитьсЯ.
     -- Ђ уж менЯ и не спрашивайте о радости, ћрий Ђлексеевич! -- воскликнул
ѓорелов и потрЯс его руку.
     ЏоправлЯЯ встрепанную ветром шевелюру, генерал Њочалов напомнил:
     --  ќто  он  пробивалсЯ   к   вам,  ћрий  Ђлексеевич,  с   рапортом   в
‚ерхневолжске, когда вы проезжали этот город.
     -- Ђх,  ‚ерхневолжск! -- оживилсЯ ѓагарин. -- ќто  где нас  колокольным
звоном встречали. Џомню, помню.. —то же, Ђлексей Џавлович,  не удалось тогда
рапорт вручить?
     ‘ерые глаза ѓорелова брызнули смехом:
     -- Људа  там, ћрий Ђлексеевич. „аже за дверцу вашей машины  подержатьсЯ
не пришлось.
     -- ‚ерю, -- засмеЯлсЯ первый  космонавт,  -- придет времЯ,  сами еще не
раз убедитесь, что далеко не всегда легко бывает космонавту быть доступным и
внимательным, когда его встречают тысЯчи.
     ѓагарин, перестав смеЯтьсЯ, посмотрел на часы.
     --  Ќу вот что, -- сказал  он, обращаЯсь  к ѓорелову. --  „елу времЯ --
потехе час.  ‘ейчас  мы будем  совещатьсЯ,  а в  пЯтнадцать десЯть  заходи в
кабинет начальника штаба. Џотолкуем, волжак.
     Ђлеша  ЯвилсЯ в назначенное времЯ.  ћрий Ђлексеевич без кителЯ сидел за
столом  полковника  €ванникова,  что-то  писал.  ‘ильные  его  лопатки  туго
обтЯгивала  офицерскаЯ рубашка. ‘удЯ по  подстриженным  вискам,  он  недавно
побывал в парикмахерской.  Њетнув на ѓорелова  беглый  взглЯд,  одобрительно
отметил:
     -- Ђ-а, пришел, волжак. Ћтлично. ‘Ядь подожди.
     Њинуту спустЯ он закрыл записную  книжку, спрЯтал в карман авторучку --
и  потекла беседа.  ‘начала ћрий Ђлексеевич  заставил  ѓорелова рассказать о
себе. ‘лушал терпеливо,  подперев  рукой подбородок.  Џотом заговорил сам  и
незаметно  увлексЯ. ‚споминал первые тренировки космонавтов, первых тренеров
и  врачей,  руководивших опытами,  приводил  разные смешные истории, которые
произошли либо с ним самим,  либо с ’итовым,  Ѓыковским, Ќиколаевым. ѓорелов
смотрел на его молодое, свежее, будто росой умытое, лицо и дивилсЯ:  сколько
энергии таитсЯ во взглЯде  веселых глаз космонавта,  в  росчерке  рта и  его
точных, выдающих ловкость и силу движениЯх! €, глЯдЯ на него, думал Ђлексей:
"‚от сидит передо мной человек, которому суждено навечно остатьсЯ в истории.
Ѓудут   проходить  десЯтилетиЯ   и   столетиЯ,   совершатьсЯ   революции   и
землетрЯсениЯ, уходить в  прошлое и сменЯтьсЯ более  совершенными социальные
системы, а имЯ ћриЯ ѓагарина вечно будет жить в истории, точно так же, как и
имЯ  ѓлавного  конструктора, создавшего первый космический  корабль.  Ђ ведь
всего на неполных семь лет старше менЯ ѓагарин".
     Ќеожиданно улыбка сбежала с лица ћриЯ Ђлексеевича, и он спросил:
     -- ‡начит, обжилсЯ, говоришь, и в отрЯде понравилось?
     -- Џонравилось, товарищ полковник, -- подтвердил ѓорелов, почувствовав,
что  сейчас  надо  отвечать  деловито. €  действительно,  ѓагарин  заговорил
строже, даже  на  подчеркнутое  "вы"  перешел, и подумал  Ђлеша,  что  таким
суровым и требовательным едва ли представлЯет ћриЯ ѓагарина кто-либо из тех,
кто знает его только по портретам, газетным очеркам да кинофильмам.
     --  ‘ вашей  подготовкой менЯ генерал  Њочалов ознакомил,  -- продолжал
ѓагарин,  --  видел Я  и  отчеты,  и  расшифрованные  кардиограммы.  •орошие
показатели, товарищ старший лейтенант. ‡начит,  надо  еще упорнее  над собой
работать.  ЏрофессиЯ  летчика-космонавта  среди героических  профессий самаЯ
молодаЯ.  Ќо и она  уже имеет два поколениЯ. Џобывавшие  в  космосе --  одно
поколение,  готовЯщиесЯ к  запускам --  другое.  Џервое  поколение  тем  мир
удивило, что побороло  силы земного  притЯжениЯ и вырвалось в космос. ‚ы  же
пойдете дальше, вам  будет интереснее и  сложнее. ѓотовы ли вы к трудностЯм?
‹ично вы, старший лейтенант ѓорелов?
     Ђлеша  поднЯлсЯ и  твердо, не избегаЯ испытующего гагаринского взглЯда,
ответил:
     -- ѓотов, товарищ полковник. ‚сегда готов.
     € первый  космонавт снова  осветилсЯ доброй улыбкой,  даваЯ понЯть, что
уводит  его  от  официальной  беседы  в  русло   дружеского   доверительного
разговора.


        x x x

     ‚олоде  Љострову  далеко не  всегда  было  весело.  ‚  маленьком отрЯде
космонавтов за ним давно  уже укоренилась репутациЯ самого уравновешенного и
вдумчивого человека. „аже наиболее строптивый, порою задиристый и острый  на
слово Ђндрей  ‘убботин  воспринимал  любой  его  совет,  как  приказ  самого
высокого начальника. ѓорелов его  попросту боготворил, „ремов и Љарпов часто
обращались к  Љострову за  помощью и  в житейских делах, и в  учебе. †енЯ  и
Њарина  угадывали  в  его  мЯгких,  адресованных им замечаниЯх  трогательную
заботу  старшего о младших. ‘ергей  Ќожиков -- тот,  пожалуй,  не выносил на
обсуждение в  партийном порЯдке  ни одного  вопроса,  не  согласовав  его  с
‚олодей. € когда в самых  задушевных беседах космонавты  размышлЯли, кто  из
них будет кандидатом на очередной полет,  рослый Ћлег ‹октев или порывистый,
всегда чуть возбужденный €горь „ремов при всеобщем одобрении говорили:
     -- Љак кто? Љонечно же, майор Љостров.
     Ќо самому Љострову далеко не всегда казалось, что это будет так.
     “ всЯкого  человека  есть  широкий  круг  друзей,  которым  он свободно
рассказывает о себе почти все. …сть и более узкий круг, с которым он делитсЯ
своими  тайнами, замыслами.  € есть,  наконец,  своЯ  собственнаЯ совесть --
беспощадный и неподкупный  судьЯ и советчик.  ’ы  можешь поступать  так  или
иначе, внимать или не внимать  ее голосу, но совесть все  равно  скажет свое
беспристрастное слово, скажет одному тебе -- прЯмо, без обинЯков.
     ‚олодЯ  Љостров   часто  советовалсЯ  с   собственной   совестью.   Ћна
представала перед ним  в образе тихого  и  с  виду  застенчивого человека  с
небольшими темными усиками и мЯгкой прЯдью  волос на лбу.  ќтого человека он
не видел  с июнЯ  сорок первого года, но единственную фотографию его бережно
хранил  и в эвакуации,  и  потом, когда умерла состарившаЯсЯ  от  горЯ мать,
оставив в немногочисленных бумагах официальную справку со страшными словами:
"Џропал без вести".  € когда возникала необходимость посоветоватьсЯ о чем-то
самом сокровенном с  собой, он мысленно  обращалсЯ к  этому  человеку, как к
собственной совести. "’ы менЯ  выслушай, отец.  ‚ыслушай и  скажи, что бы ты
сделал на моем месте. ‚се ребЯта  намного менЯ моложе и сильнее. € Љарпов, и
„ремов, и тем  более ѓорелов. Ћни сложены  не хуже, чем  римские гладиаторы,
легко  переходЯт  с турника  на  брусьЯ, оттуда на  кольца или  батуд.  Ђ  Я
тихонько отхожу после первого же комплекса упражнений в  сторону, потому что
учащенное  дыхание распирает мне  грудь. € отхожу в сторону Я только  затем,
чтобы ничего этого не заметил наш физрук Ѓаринов. Ћднако он всевидец. Ћн уже
давно отметил, что мои прыжки через голову над сеткой батуда стали тЯжелее и
падаю  Я не  так ловко, как три-четыре  года назад. Ќо он подходит  ко мне и
по-братски  шепчет  в самое ухо --  так,  чтобы другие не услыхали: "Ќичего,
‚олодЯ. Њы же стараЯ гвардиЯ.  Ќам  трудно  с  такими,  как  они,  тЯгатьсЯ.
“спокойсЯ. Џолторы минуты передышки, и снова к снарЯдам". џ беру себЯ в руки
и опЯть, как на поединок, выхожу к снарЯду. Ќо мои тридцать  семь! Ћни никак
не хотЯт соревноватьсЯ с двадцатью шестью €горЯ, двадцатью восемью Љарпова и
тем  более двадцатью  тремЯ  самого  молодого и  крепкого среди нас -- Ђлеши
ѓорелова.  ’ак же и в термокамере, на вестибулЯрных тренировках, когда ты  с
закрытыми  глазами  раскачиваешьсЯ  на  качелЯх  или  вращаешьсЯ  на  стуле,
устроенном в полосатом шатре, а белые и черные полосы, густо нарисованные на
холсте,  мечутсЯ перед твоими глазами, извиваЯсь,  словно змеи.  ‚ыходишь, а
потом тебЯ сдержанно успокаивают: "‘носные показатели". ‘носные! есть, пЯть
лет назад  они были отличными. € чего  скрывать:  тогда,  на  рубеже первого
запуска,  Я тоже лелеЯл  надежду занЯть место  в кабине первого космического
кораблЯ. Ќо Я не полетел ни  тогда, ни в следующий  раз. „ва года назад менЯ
обнадежили: следующий полет -- твой. ЌелепаЯ, совершенно случайнаЯ операциЯ,
и  Я на  три  месЯца  выбыл из строЯ  накануне  стартовой  горЯчки.  Ђ  годы
прибавились. „аже  вес стало тЯжелее регулировать, чем раньше. ’ого и глЯди,
белаЯ  прЯдка засветитсЯ в голове. ‚от ты и скажи мне, отец, что делать?" --
спрашивал  ‚олодЯ Љостров свою собственную совесть, так похожую  на отца. Ќо
она молчала, и он ходил погруженный в сомнениЯ.
     Ѓыл у него, правда, и  еще один человек, которому он доверЯл все: жена,
‚ера. …ще  лейтенантом, рЯдовым  летчиком  реактивного истребительного полка
познакомилсЯ он  на молодежном балу  с  нею,  тогда студенткой пединститута.
‡аглЯнул в  глубокие  черные  глаза девушки и  почувствовал: другой не надо.
‚ызвалсЯ проводить ее домой,  и за длинную дорогу до городской окраины  ‚ера
успела рассказать ему о своей недолгой жизни, увлечениЯх и привЯзанностЯх. ‚
первый же вечер, когда невысокаЯ  калитка у  заборчика захлопнулась за ней и
легкаЯ тень девушки метнулась к крыльцу, он окликнул:
     -- ‚ера.
     Ћна  остановилась,  теребЯ прозрачную косынку, наброшенную  на  смуглую
шею.
     -- —его?
     -- Ђ Я на вас женюсь... вот увидите.
     Ћна  принЯла это  за  шутку и, давЯсь смехом, убежала.  Џроводив  ее во
второй раз, он  крикнул на прощание те же слова. „евушка молча ушла. Ђ когда
‚олодЯ  в  третий раз  грустно и мрачно  вымолвил при расставании: "џ на вас
женюсь", она кокетливо повела плечом.
     -- ќто что же?.. Љарфаген будет разрушен? ‡наете такую фразу?
     --  ‡наю, --  отмахнулсЯ  ‚олодЯ,  --  не  одни инструкции  по  технике
пилотированиЯ изучал. €мел и по „ревнему ђиму в свое времЯ пЯтерку. ’олько Я
поупорнее ‘цинионов.
     -- ‚ы странный, --  сказала  девушка и, помолчав,  добавила: -- …сли не
боитесь проспать завтра полеты, давайте еще немного побродим по берегу реки.
     ’ой же осенью  они сыграли свадьбу. Ђ теперь  у них уже двое ребЯтишек:
черноглазаЯ, всЯ в ‚еру, ’амара и похожий на него Ђлька.
     € однажды ‚олодЯ все рассказал жене. ‘лучилось это совсем на днЯх. Ѓыла
светлаЯ весеннЯЯ ночь  за окном, и  он, беспокойно  ворочаЯсь с боку на бок,
вдруг заметил, что ‚ера не спит. Ћна только притворЯлась спЯщей.
     -- ‚ера, ты же не спишь, -- усмехнулсЯ он.
     -- разве заснешь, если ты так волнуешьсЯ, -- ответила она.
     -- Ћткуда ты взЯла, чудачка? џ спокоен. ‚ космосе -- как на ипке.
     --  ’ы никудышный конспиратор, ‚олодЯ. џ уже целую неделю примечаю, как
ты волнуешьсЯ. „аже по ночам два раза стонал.
     --  ќто  плохо, -- вздохнул  Љостров,  -- слава богу,  мне  сурдокамеру
больше  не проходить.  €наче бы ђЯбцев к разрЯду психически неуравновешенных
причислил.
     -- —то тебЯ мучает, ‚олодЯ? ђасскажи, -- попросила ‚ера.
     € он  рассказал  ей о  своих  сомнениЯх, о нарушениЯх в дыхании, иногда
возникающих после трудных физических упражнений.
     -- ’ы понимаешь, ‚ера, что будет, если  Я не  полечу  еще год,  другой,
третий. Љакой Я в сорок лет космонавт!
     Ћна громко вздохнула.
     -- —ерез три года тебе будет  сорок, а мне --  тридцать семь. ЉакаЯ все
же короткаЯ  у  человека  молодость!.. Џослушай, ‚олодЯ,  -- заговорила  она
шепотом, -- мы тоже  очень  хотим, чтобы  ты  стал космонавтом и  чтобы твой
корабль так же благополучно, как и все предыдущие, опустилсЯ после полета на
землю. € чтобы задание ты выполнил самое  героическое. Џосмотри на Ђльку. Ћн
уже в третий ходит и кое-что понимает. Љак он тобой гордитсЯ! Ќедавно с  ним
учительница беседу  затеЯла на тему "Љем быть". ’ак он знаешь  что  ответил?
•очу быть, как папа...  Ќо знаешь  что?.. -- ‚ера вдруг отнЯла  руки  от его
головы, жестко спросила: -- Ђ если ты вообще не полетишь?
     Ћн даже вздрогнул от неожиданности и привстал в кровати.
     -- ’о есть как это?
     -- „а  очень  просто.  ’о  ли здоровье  подведет, то ли по каким другим
причинам.
     -- ‚ера, зачем ты так шутишь? ќтого быть не может.
     -- џ не шучу, -- тихо продолжала ‚ера. -- Ќу а если  не полетишь? ђазве
тогда  всЯ дальнейшаЯ жизнь станет длЯ тебЯ сплошным разочарованием  и ты не
найдешь  себе места?  ‘тыдись, ‚олодЯ.  ’ы же прекрасный летчик, авиационный
инженер. Љакое будущее пророча тебе руководители твоей работы по математике!
Ђ  мы? Ќеужели оттого, что ты не  полетишь в космос,  мы  станем меньше тебЯ
любить?  „умаешь,  нам  обЯзательно нужно, чтобы ты  прошагал  по  ковру  на
‚нуковском  аэродроме  и  отрапортовал  секретарю –Љ, чтобы  везде, даже  на
марках и  спичечных  коробках, красовались твои портреты? Љонечно, слава  --
вещь  заманчиваЯ и мы бы тобой гордились. Ќо пойми, ты и без славы этой  нам
дорог.  Џомнишь, как  несколько  лет  назад  мы  жили на  зарплату  рЯдового
летчика? Љомнату с окошком на „он снимали. Ќа двоих -- два чемодана...
     -- „а, да, -- в тон ей ответил он. -- € любовь наша, которую ни в какие
космические габариты не упрЯчешь... Ќет, ‚ерка, за  свою судьбу космонавта Я
еще постою...
     -- Љонечно, ‚олодЯ, разве мы против? -- ‚ера придвинулась к нему. -- ’ы
должен  взЯть  себЯ в руки и освободитьсЯ от малейшей неуверенности. џ знаю,
ты еще поцелуешь нас перед тем,  как ехать на  космодром, а  потом  мы будем
ждать, ждать, и слезы Я не однажды вытру, пока ты будешь носитьсЯ по далекой
орбите. Ђ  наш  Ђлька --  тот  до твоего  возвращениЯ  даст в школе  не одно
интервью.
     -- Ђ может, не будет орбиты? -- мечтательно произнес Љостров. -- Њожет,
повыше куда-нибудь.
     --  Љ ‚енере, что ли?  --  перебила его весело ‚ера, и в ней проснулась
прежнЯЯ озорнаЯ девчонка. -- Ќет, туда  Я тебЯ не пущу, а то  еще во  второй
раз женишьсЯ.  ќта планета небось  всЯ красавицами заселена. ’ак и  фантасты
наши считают. ’ы лети лучше на Њарс, ‚олоденька...


        x x x

     ‚  пЯтницу  Љостров  возвра