лись  всЯкие предположениЯ о  том,  чем все  кончитсЯ.  ‘коро  мы узнали
развЯзку.
   Ћднажды вечером Ќэтаки сообщила мне, что виновнаЯ пара прибыла с севера и
находитсЯ в  палатке их молодого друга.  Ћни избежали встречи с мужем, когда
он  прибыл  в  лагерь  бладов,  и  вернулись  обратно  на юг. Њуж, вероЯтно,
продолжает свой  путь в лагерь  черноногих  в  поисках беглецов,  а они  тем
временем  собираютсЯ посетить  племЯ  гро-вантров.  Ћни надеютсЯ, что  через
некоторое  времЯ  муж прекратит погоню  и  тогда, уплатив  ему основательное
отступное, они  получат возможность  мирно жить вместе.  Ќо уже на следующее
утро вскоре после восхода  солнца, наш  лагерь был  разбужен пронзительными,
исполненными ужаса женскими  воплЯми. ‚се выскочили из постелей и повыбегали
из  палаток. Њужчины хватали оружие, думаЯ,  что на нас, может быть,  напали
паги. Ќо нет - это кричала †елтаЯ Џтица: муж отыскал ее и схватил, когда она
пошла к  реке по воду. Ћн держал ее  за руку и тащил в палатку нашего вождЯ.
†енщина  упиралась,  кричала  и  вырывалась  от  него. ‚  палатках  готовили
завтрак, но в лагере в это утро было очень тихо. Ќе слышно было ни пениЯ, ни
смеха, ни разговоров,  даже дети вели  себЯ тихо.  џ что-то  сказал по этому
поводу жене.
   - ’ише,  -  ответила она, -  как  мне  ее жалко.  џ  думаю, что  случитсЯ
что-нибудь ужасное.
   ‚скоре мы услышали, как лагерный глашатай громко объЯвлЯет, что в палатке
Ѓольшого Ћзера - нашего  вождЯ - состоитсЯ совет,  и перечислЯет  имена тех,
кто должен  присутствовать: владельцы  магических трубок, зрелые  охотники и
воины,  мудрые старики.  Џо одному они  стали  собиратьсЯ в палатке вождЯ. ‚
лагере установилась глубокаЯ тишина.
   Њы  уже позавтракали, и Я успел выкурить две трубки, когда снова раздалсЯ
голос глашатаЯ: "‚сем  женщинам, всем  женщинам, -  кричал  он. -  ‚ы должны
немедленно собратьсЯ в палатке нашего вождЯ, где будет подвергнута публичной
казни женщина, виновнаЯ  в неверности. ‚ы должны быть свидетельницами  того,
что постигает женщину, опозорившую своего мужа, своих родных и самое себЯ".
   џ понимаю, что очень немногие женщины хотели идти, но следом за глашатаем
шла группа Ѓешеных ‘обак из Ћбщества „рузей -  своего рода лагернаЯ полициЯ;
она переходила из палатки в палатку и заставлЯла женщин выходить. Љогда один
из  полицейских  поднЯл входной полог, Ќэтаки метнулась  ко мне и  судорожно
вцепилась в менЯ.
   -  €дем, - сказал полицейский, заглЯдываЯ в палатку, -  идем. Џоторопись.
ђазве ты не слышала приглашениЯ?
   - Ћна больше не пикуни, - сказал Я спокойно, хотЯ был сильно рассержен. -
Ћна теперь белаЯ женщина, и не пойдет.
   €  думал, что полицейский может начать спорить, но ничего не последовало.
Ћн опустил входной полог и ушел, не говорЯ ни слова.
   Њы напрЯженно ждали, что будет дальше.
   - —то они собираютсЯ делать? - спросил Я. - “бьют ее или?..
   Ќэтаки содрогнулась  и  не  ответила; она  еще  крепче прижалась  ко мне.
‚незапно  мы  снова  услышали  пронзительные  вопли.  ‡атем опЯть  наступила
тишина, пока не заговорил мужской голос - наш вождь.
   - Љьи! - сказал он. - ‚се вы, стоЯщие здесь, были свидетелЯми того, какаЯ
кара  постигает  ту,  кто  окажетсЯ неверной своему мужу.  €змена  - великое
преступление. „авным давно  наши отцы  держали совет, как  должно наказывать
женщину, принесшую горе и стыд в палатку мужа и родителей.  € как они решили
поступать,  так  и  было  поступлено  сегоднЯ  с  этой  женщиной, чтобы всем
видевшим эту  казнь  она послужила  предостережением. †енщина  эта  отмечена
знаком, который  она будет  носить  всю жизнь. Људа  бы она  не пошла, люди,
взглЯнув  на нее, засмеютсЯ и  скажут: ага женщина  с отрезанным носом!  ‚от
идет женщина дурного поведениЯ, хороша, нечего сказать!
   ‡атем, один за другим, несколько мужчин произнесли краткие речи, одного и
того же содержаниЯ, и когда они кончили вождь велел всем разойтись. †енщина,
подвергшаЯсЯ казни, пошла на реку умыть свое окровавленное лицо: ей отрезали
нос.  Ќос был отрезан от переносицы до губы, одним кривым разрезом. ќто было
ужасное зрелище - живой череп.
   Ђ юноша? Ћн поспешил  в свой лагерь, к  себе  в  палатку, как  только эту
женщину поймали.  …му  ничего  не сказали, ничего ему не  сделали. ‚ этом  и
цивилизованные и нецивилизованные народы одинаковы. ‘традает всегда женщина,
мужчине ничего не делаетсЯ.
   - Џонимаешь, - говорила мне Ќэтаки, - женщину не в чем винить. Ћна всегда
любила „ве ‡везды, но он очень  беден, и ее дурной  отец заставил дочь пойти
за нехорошего старого Ћн ЋглЯдываетсЯ; у него уже есть  пЯть жен, с которыми
он обращаетсЯ подло и жестоко. Ђх, как мне ее жалко!


        ѓ‹Ђ‚Ђ XI
   €‘’Ћђ€џ Љ“’…Ќ…

   Њы только  что  позавтракали. Ќэтаки  расчесала  и заново  заплела  косы,
перевЯзав их голубой  лентой, нарЯдилась в свое  лучшее платье, надела самые
красивые из своих мокасин.
   - ‚ чем дело? - спросил Я, - по какому поводу весь этот парад?
   - ‘егоднЯ Ћдинокий ‚апити  вынесет свою свЯщенную трубку и  пройдет с ней
по всему лагерю. Њы пойдем позади него. Ђ ты не пойдешь?
   Љонечно, Я  хотел идти  и  тоже надел нарЯдную одежду,  замшевые штаны  с
бахромой и вышитыми Ярким бисером лампасами,  замшевую рубашку  с бахромой и
бисерной  вышивкой, роскошно  разукрашенные  мокасины. „олжно  быть,  в этом
нарЯде у менЯ  был живописный вид; мои волосы были так  длинны,  что спадали
мне  волнами на  плечи. €ндейцы терпеть не могут коротко остриженные волосы.
Ќе  раз Я слышал,  как, рассказываЯ  о  старом  времени, о разных агентах  и
других видных представителЯх Ђмериканской пушной компании, индейцы говорили:
"„а, такой-то был вождь - у него  были „линные волосы. ‘ейчас  уже нет белых
вождей: все, с кем мы теперь встречаемсЯ, коротко острижены".
   Њы опоздали. ‚нутри палатки знахарЯ и вокруг нее была такаЯ толпа, что мы
не могли протиснутьсЯ к ней поближе, но шкуры покрытиЯ были кругом завернуты
кверху  и мы могли видеть,  что  делаетсЯ внутри. Ћчистив руки дымом горЯщей
глицерии, Ћдинокий ‚апити снимал повЯзки с трубки, точнее - с ее чубука. Џри
снЯтии каждого покрова он  и  сидевшие в палатке пели соответствующую песню.
Ћни  спели песни антилопы,  волка, медведЯ, бизона - последнЯЯ  пелась очень
медленно, низким голосом, торжественно.
   Ќаконец  длинный  чубук,  укутанный в меха, роскошно  украшенный  пучками
орлиных  перьев,  был  освобожден  от  покровов.  Ѓлагоговейно взЯв  трубку,
Ћдинокий ‚апити поднЯл ее  к солнцу, опустил к земле, направил  ее на север,
юг восток и запад, произносЯ молитву о даровании нам всем здоровьЯ,  счастьЯ
и долголетиЯ.  ‡атем встав  с места и держа  чубук перед  собой  в вытЯнутых
руках, он  в медленном спокойном  танце двинулсЯ из  палатки наружу. Њужчины
один за другим - в  том числе и Я - последовали за ним. Џошли за ним также и
женщины  и  дети,  и  образовалась   длиннаЯ  процессиЯ,  похожаЯ  на  змею,
извивавшуюсЯ  среди  палаток  лагерЯ.  Ќесколько  сот  человек  шло  танцуЯ,
распеваЯ песни  магической трубки.  Љончив одну песню, мы  делали  небольшую
передышку перед тем, как начать следующую, и в это времЯ народ разговаривал,
смеЯлсЯ. Ћни были счастливы; не  было среди них ни одного, кто бы не верил в
действенность  своих  молитв  и поклонениЯ,  в то, что ‘олнцу угодно зрелище
разодетых  во  все лучшее,  танцующих в его честь  индейцев. ’ак мы шли  все
вперед, пока не обошли  кругом весь лагерь;  когда шедший во  главе Ћдинокий
‚апити подошел  ко  входу в свою палатку,  он  отпустил нас,  и мы побрели в
разные стороны по домам, чтобы переодетьсЯ в будничную одежду и принЯтьсЯ за
будничные дела.
   - Љьи, - сказала  Ќэтаки, - какой счастливый танец! Ђ как хорошо выглЯдел
народ, одетый в свою хорошую одежду.
   -  „а,  -  ответил  Я,  -  это  был  танец  радости,  и   народ  выглЯдел
замечательно. џ  обратил внимание на одну женщину, самую хорошенькую из всех
и лучше всех одетую.
   - Љто это? ‘кажи сейчас же.
   - „а та жена белого, котораЯ живет в этой палатке, разумеетсЯ.
   Ќэтаки ничего не сказала  и даже отвернулась от менЯ. џ заметил выражение
ее глаз; она была довольна, но стеснЯлась показать это.
   €юньские дни - длинные,  а мне  казалось, что  они пролетают  быстро. ’ак
было интересно охотитьсЯ, сидеть в тени палаток, смотреть  на народ, занЯтый
разными работами, слушать рассказы стариков. Ћднажды в наш лагерь пришли три
индейца  из  племени кутене  [кутене  - одно из  племен плато]; они принесли
Ѓольшому Ћзеру от своего  вождЯ  табак  и сообщение, что  его  племЯ посетит
племЯ пикуни.  Ћни прибыли к нам  прЯмо из своей страны,  что по ту  сторону
‘калистых  гор, пройдЯ через густые леса  западного  склона, через  покрытые
ледниками вершины больших  гор, по глубокому каньону реки Љат-Ѓанк,  а потом
сто миль по обширным прериЯм к нашему лагерю. Ћткуда они знали как направить
свой  путь так  уверенно, чтобы выйти прЯмо к единственному  лагерю на  этом
огромном пространстве, занЯтом  горами,  и усыпанной холмами,  как часовыми,
расстилающейсЯ во все стороны прерией?  Њожет быть, отчасти они руководились
инстинктом.  Њожет  быть,  они  шли по  следам какого-нибудь возвращающегосЯ
домой военного отрЯда,  а может быть,  отрЯд  искателей  добычи  из людей их
собственного племени указал им место, где находЯтсЯ те, кого  они ищут.  Љак
бы то  ни было,  они пришли прЯмо к нам  от истоков  Љолумбии, и  наши вожди
принЯли принесенный ими табак, курили  его  в  совете и нашли, что он хорош.
Ѓыли в  совете такие,  кто, потерЯв родственников в войне с горным племенем,
отвергали заключение мира и настойчиво  выступали с речами  против него.  Ќо
большинство было не на стороне возражающих, и посланные отбыли  с поручением
передать своему вождю, что пикуни будут  рады принЯть надолго как гостей его
самого и его племЯ.
   —ерез некоторое времЯ  они пришли. €х было немного, не более семисот, но,
как Я  выЯснил, они составлЯли большую  часть  племени. ”изически они сильно
отличались  от пикуни; не выше их, пожалуй, но более  крепкого  сложениЯ,  с
большими руками и ногами. ’акое сложение, естественно, результат  их жизни в
горах. ЏлемЯ кутене  -  искусные  охотники на  горных  баранов и  козлов,  и
постоЯнное  лазание по горам развило мускулы  их ног до почти неестественных
размеров.  —ерноногие презирали такой образ жизни: они  не  охотились на тех
диких животных, к  которым нельзЯ  подъехать верхом  вплотную или  близко, а
самаЯ  тЯжелаЯ  работа,  выполнЯемаЯ ими,  состоЯла  в разделке  туш  убитых
бизонов и навьючивании  мЯса на лошадей. Ќе удивительно,  что  руки и ноги у
черноногих маленькие  и  изЯщной формы; к тому же руки у них  были мЯгкие  и
гладкие, как у женщин.
   ‚ождь  племени кутене старик ‘аококинапи,  ‚идна ‘пина, с несколькими  из
старейшин  пришел  немного  раньше основной труппы людей. Ќаш  вождь Ѓольшое
Ћзеро  не  подозревал  даже,  что ожидаемые гости уже близко,  когда входной
полог его  палатки поднЯлсЯ и вошли кутене. Ћбычай  требовал, чтобы  хозЯин,
застигнутый врасплох  гостем, делал ему  подарок;  к  тому времени, как была
выкурена  перваЯ трубка, вождь племени  кутене  стал на пЯть лошадей богаче,
чем был, входЯ в лагерь.
   Љутене поставили  свои  палатки  у самого нашего лагерЯ,  еще  не  успели
женщины как следует собрать  их и развести огонь, как  уже  полным ходом шли
взаимные посещениЯ, пиры  и обмен подарками.  Љутене  принесли с собой много
аррорута [аррорут  -  крахмальнаЯ мука,  получаемаЯ из клубневых растений] и
сушеный квамаш - желтые,  сладкие,  липкие, жареные клубни, казавшиесЯ очень
вкусными людЯм,  много  месЯцев  не  видевшим  никаких  овощей. Џикуни  были
чрезвычайно довольны этими овощами и дарили  в ответ кутенейским женщинам из
своих  запасов много отборного  пеммикана, сушеного и  вЯленого мЯса. Џикуни
менЯли  бизонью  выделанную  и  сыромЯтную  кожу  на  дубленые шкуры  горных
баранов, лосей и других горных животных.
   Љонечно, молодые люди из  обоих племен занЯлись ухаживанием. ћноши пикуни
отправились  в  лагерь  кутене и наоборот;  они  стоЯли  молча, торжественно
разодетые  в  свои  роскошные нарЯды, лица их  были расписаны бросающимисЯ в
глаза рисунками, длинные волосы аккуратно заплетены. “ отдельных счастливцев
с левого запЯстьЯ  свисало на  ремешке зеркальце; оно все  времЯ вертелось и
бросало зайчики Яркого солнечного света; некоторые зеркала были оправлены  в
грубые деревЯнные рамки, которые  владелец  покрыл резьбой и Ярко раскрасил.
ђазумеетсЯ,  эти  кавалеры  прерий  не заговаривали ни с  одной  из девушек;
нельзЯ  было даже,  наблюдаЯ юношей, сказать с уверенностью, что они смотрЯт
на  девушек.  ћноши стоЯли  часами, по-видимому, устремив взглЯд на какой-то
далекий предмет, но  в  действительности тайком они наблюдали девушек, знали
до  мельчайших подробностей черты лица каждой из  них, каждую особенность их
движений  и поз. Ђ девушки?  Ћни,  казалось, совершенно не замечали,  что  в
лагере  есть молодые люди. ЌельзЯ было поймать их на том, что они смотрЯт на
юношей,  но тем  не  менее  они  смотрели  и собирались  вместе  и обсуждали
внешность то того, то  другого, его доблесть, его  характер - совершенно так
же, как это делают белые девушки. џ знаю это наверное, потому что Ќэтаки все
это  мне  рассказывала.  Ћна рассказала мне,  как девушки тайком  высмеивают
тщеславного поклонника, который им не  нравитсЯ, но воображает, что во  всем
лагере он единственный очаровательный красавец.
   Њолодые люди  из обоих лагерей часто устраивали скачки, играли в азартные
игры  и  танцевали.  ‘таршие  смотрели  на  это  со  спокойным одобрением  и
беседовали об охотах и битвах, о далеких местах и вещах, которые им довелось
повидать.  ЃольшаЯ часть бесед велась  на Языке жестов, но среди кутене было
несколько  мужчин  и женщин,  говоривших на  Языке  черноногих,  который они
изучили,  находЯсь в плену или живЯ долгое времЯ с этим  племенем. ‚ообще не
было ни одного  окрестного племени, в котором  один-два человека не говорили
бы  на  Языке  черноногих.  Ќо ни один черноногий не  говорил на  каком-либо
Языке, кроме собственного и Языка жестов.
   —ерноногие считали все остальные  народы низшими и полагали, что  изучать
другой  Язык  -  ниже  их  достоинства.  Ћдин  кутене,  говоривший на  Языке
черноногих, довольно  бодрый несмотрЯ на преклонный  возраст, часто  бывал у
менЯ в палатке. …му, вероЯтно, было Ясно, что он желанный гость, так как длЯ
него у нас всегда была готова миска с едой и сколько угодно табаку.
   ‚ ответ на мое гостеприимство и частые подарки табаку, он рассказывал мне
о своих путешествиЯх и приключениЯх.  Љогда-то он очень много странствовал и
был,  своего рода этнографом, так как  бывал у многих племен в разных местах
этого краЯ, от земли черноногих до берега ’ихого океана и  к югу до Ѓольшого
‘оленого озера, изучаЯ  Языки и обычаи индейцев. Љак-то вечером он рассказал
нам историю, которую называл "ђассказом о питающихсЯ  рыбой". Ћна показалась
Ќэтаки и мне интересной.
   "‘лучилось это давным-давно, в дни моей молодости, - начал он, - Ќас было
четверо близких друзей, все холостЯки. Њы уже побывали в нескольких успешных
набегах; каждый из нас собирал себе приличный табун лошадей и вещи, готовЯсь
к тому  времени,  когда мы  возьмем себе  жен и заведем  каждый  собственную
палатку. Њногие хотели-присоединитьсЯ к  нашим  походам,  но  мы  не  хотели
никого  брать,  так как думали, что четыре - счастливое число,  по одному на
каждую,  из стран света.  Њежду собой  мы  даже называли  друг  друга  не по
именам,  но по различным  странам света: одного ‘евер, другого  ћг, третьего
‚осток; Я был ‡апад. „ва набега мы ранее совершили в прериЯх, один на юг.
   Ќа этот раз  мы  направились  на  запад,  прослышав, что далеко  вниз  по
течению большой реки живет народ, богатый лошадьми. Њы вышли в начале лета и
решили  продвигатьсЯ вперед, пока  не найдем  эти прекрасные табуны лошадей,
даже если до них два  или три месЯца пути. Љроме оружиЯ, уздечек и  запасных
мокасин, мы несли с собой шила и нитки из сухожилий,  чтобы шить  себе новую
одежду и новую обувь, если та, что на нас, износитсЯ.
   Њы  прошли   мимо  озера  флатхедов,  остановившись   у  них  лагерем  на
двухдневный отдых, и  оттуда продолжали свой путь к озеру племени пан-д'орей
[флатхед и пан-д'орей - племена плато], через большой лес, где часто не было
никакой  тропы,  кроме  протоптанной  дикими  животными.  Ќад  озером  около
северной  его  оконечности  мы  “видели  дым  очагов  племени  пан-д'орей  и
несколько  их лодок на воде. Ќо мы не  приблизились  к их лагерю. “ них были
хорошие табуны,  из которых  мы  могли  выбрать себе  самое лучшее,  если бы
захотели,  но  мы пошли  вперед. Њы жаждали открытий, хотели увидеть далекую
землю и ее народ.
   Џо мере  продвижениЯ лес  становилсЯ  все  гуще и  темнее.  ’аких больших
деревьев, как там, мы  никогда не  видели.  „ичи  было мало; казалось, что в
этом лесу никогда не жили  звери и птицы, в нем было слишком темно и мрачно.
‡вери и птицы, как люди,  любЯт солнце. Ћлень и лось, когда хотЯт отдохнуть,
уходЯт под покров густого леса, но они никогда не заходЯт далеко от открытых
мест, где можно постоЯть на солнышке  и видеть над собой синее небо. ’о же и
с людьми. Ѓедные, не имеющие лошадей племена, скупые боги которых дали им  в
охотничьи угодьЯ только лес, не остаютсЯ в его  темном, безмолвном  чреве, а
ставЯт свои жилые палатки на  какой-нибудь лужайке, на берегу озера или реки
или же там где огонь расчистил небольшой участок.
   Ќам не нравилсЯ огромный лес, через  который мы шли. Џища наша кончилась,
и нам пришлось  бы  голодать,  если  бы не  малочисленные  рыбы,  которых мы
убивали  стрелами. ‚се исхудали  и пали  духом.  ‚ечерами  мы  сидели вокруг
костра,   лишь  изредка  прерываЯ  молчание,  чтобы  спросить,  кончитсЯ  ли
когда-нибудь этот  лес  и не лучше  ли  нам повернуть и пуститьсЯ в обратный
путь. „аже ‚огток, который всегда болтал и шутил, теперь молчал. џ думаю, мы
повернули  бы обратно,  если бы  нам  не было так  неприЯтно отказыватьсЯ от
начатого предприЯтиЯ; мы боЯлись, что это в  будущем принесет неудачу. Ќам и
в голову не приходило, что нас ожидает гораздо худшее, чем  неудача.  Ќо мне
кажетсЯ,  что  нам  было  какое-то предупреждение,  так как  Я  беспокоилсЯ,
испытывал страх, но перед чем - Я не мог бы сказать. „ругие  чувствовали, то
же, что и Я, но никто не хотел сдаватьсЯ, как и Я. Џотом уже Я стал обращать
внимание на  это  чувство.  ’рижды  впоследствии  Я возвращалсЯ  назад после
начала  набега, и  знаю, что во  времЯ  одного из  этих походов  Я  поступил
разумно, так  как  мои  товарищи, которые смеЯлись  надо мной и  отправились
дальше, не увидели уже больше своих палаток.
   Џосле  многих дней  пути мы наконец вышли  на  открытую  местность. ‡десь
росли  группы  деревьев,  но большую часть этой  страны  занимали  прерии  с
многочисленными уступами,  холмами  и  валунами из  темно-коричневого голого
камнЯ. ђека стала шире, глубже, течение было  сильнее. ‡десь было  множество
вапити и  оленей, много черных  медведей, тетеревов; здесь мы снова услышали
пение птиц. Њы убили молодого самца вапити и устроили  пир; нам было хорошо.
Ќигде кругом не было признаков близости людей, ни лошадиных  следов, ни дыма
от очагов в лагерЯх.  Њы  решили, что можно безопасно  развести огонь тут же
среди бела днЯ  и  провалЯлись  около костра до следующего утра, отдыхаЯ, за
едой, отсыпаЯсь. Љогда взошло солнце, мы снова двинулись в  путь;  шли очень
осторожно, взбираЯсь на каждый холм и гребень, чтобы видеть,  что впереди. ‚
этот день не было признаков людей, но  на следующий вдалеке, ниже по течению
реки,  показалсЯ  дым.  „ержась в  узкой полосе леса,  окаймлЯвшей  реку, мы
продолжали   идти   вперед   пока  не  увидели,   что  дым  поднимаетсЯ   на
противоположном  берегу. Ћткуда-то ниже  по  течению близко от места, где на
той  стороне, должно быть, находилсЯ лагерь,  слышалсЯ  рев, какой бывает от
большого порога; даже  около нас течение реки было очень  сильным. ќто нужно
было обсудить, и  мы  тут же занЯлись этим.  …сли мы переправимсЯ и захватим
лошадей, то  будет ли на том берегу  тропа,  по  которой можно будет погнать
табун по направлению к нашему дому; а если нет, то как их переправлЯть через
широкую быструю реку и  дальше к тропе,  по которой мы пришли?  Ќаконец  тот
кого мы называли ћгом, сказал:
   - Њы тратим времЯ на разговоры,  а сами еще не  видели ни другого берега,
ни лошадей, ни даже  людей и их лагерЯ. „авайте переправимсЯ, осмотрим,  что
удастсЯ, а затем уже решим, что лучше делать.
   ќто были  мудрые слова,  и все  согласились  с  ним. Ќа берегу было много
плавника, и незадолго  до  захода солнца мы скатили короткое сухое  бревно в
воду и  привЯзали  к нему другое, очень маленькое, чтобы  большое бревно  не
крутилось  в воде.  ђешили не ждать ночи длЯ переправы,  так  как река  была
широкаЯ и быстраЯ, и мы хотели видеть, куда плывем. ‘ одной стороны, было бы
неразумно  начинать  переправу  сейчас:  кто-нибудь  из жителей  лагерЯ  мог
увидеть нас и поднЯть тревогу. Ќо с другой, - нужно было рискнуть; из лагерЯ
ниже по  течению  еще никто не  показывалсЯ, и мы надеЯлись  переправитьсЯ в
кустарники  незамеченными.  ‘валив  в  кучу  одежду  и оружие  на  плот,  мы
оттолкнули его от  берега. ‚се шло хорошо, пока мы не  проплыли значительную
часть пути. ’ут плот попал в  очень быстрое течение над углублением в русле,
куда вода реки как будто бы сбегала со всех сторон. Љак мы ни старались, нам
не удавалось из этой полосы выбратьсЯ. Љогда мы пытались продвинутьсЯ к тому
берегу или назад к берегу, от которого отплыли, то казалось, что  приходитсЯ
взбиратьсЯ  на гору. € все времЯ нас несло быстрее и быстрее вниз, туда, где
ревел порог, вниз, к лагерю неизвестного племени.
   - Ѓросим плот, - сказал ‘евер, - и поплывем назад к нашему берегу.
   Њы  попытались   сделать  это,  но   не   могли  выбратьсЯ  из  быстрого,
затЯгивавшего и тащившего нас течениЯ посередине реки; река влекла нас,  как
беспомощные сухие листьЯ. Ћдин за  другим мы вернулись к плоту и  ухватились
за него.
   - ќто наша единственнаЯ возможность, - сказал ћг, - мы можем держатьсЯ за
плот и, может быть, пройдем через пороги и мимо лагерЯ незамеченными.
   Њы  обогнули  излучину реки  и  увидели впереди  то ужасное, к  чему  нас
стремительно несло. ’ечение сужалось  в проход между двух высоких  скалистых
стен.  ‡еленаЯ   вода,  пенЯсь,   вздымалась  большими  волнами,   кружилась
водоворотами вокруг громадных черных скал, перехлестывала через них.
   - „ержитесь, держитесь изо всех сил, - крикнул ћг.
   џ еще  крепче  стиснул  руками  маленькое бревно; но  моЯ  сила  здесь не
значила ничего,  ровно  ничего. ‚незапно  нас  рвануло вниз, всех  вместе  с
плотом,  вниз под бешеную,  зеленую, кипЯщую  воду. Ќаши бревна ударились  о
скалу, менЯ оторвало от них, завертело и потащило вперед. ЊенЯ вытолкнуло на
поверхность, перенесло через  гребень большой волны,  а потом снова потащило
под воду,  вниз,  вниз... не знаю, на какую глубину. ЊоЯ  леваЯ  нога попала
между двух камней, вода тащила менЯ, и нога сломалась вот  в этом месте, над
щиколоткой. Ќа несколько мгновений Я застрЯл на месте,  затем вода отхлынула
назад, высвободила менЯ,  вытолкнула наверх, и Я снова несколько раз глотнул
воздух.  ЋпЯть  Я погрузилсЯ и на этот раз пробыл  под водой так  долго, что
думал  уже  не поднимусь  наверх. џ молилсЯ  все  времЯ,  но  тут  перестал.
"Ѓесполезно, - сказал Я  себе, - Я сейчас умру". Ќо все же Я снова выкатилсЯ
наверх и очутилсЯ в спокойной, но быстро текущей воде. Ќадо мной была лодка,
через  борт  ее  наклонилсЯ  низкорослый,  толстый,  темнолицый  человек.  џ
заметил, что  волосы его  имели такой  вид,  как  будто  он  никогда  их  не
расчесывает;  у  него  было очень  широкое  лицо  и  очень  большой  рот.  џ
почувствовал, как он схватил менЯ за волосы, и умер (потерЯл сознание).
   Љогда Я очнулсЯ, то увидел, что лежу в маленькой старой рваной палатке из
шкур вапити. џ лежал на ложе; на менЯ кто-то набросил плащ из бобровых шкур.
‘тарый  седоволосый человек, напеваЯ непонЯтную мне песню, накладывал на мою
сломанную  ногу палки  и перевЯзывал  их. џ  понЯл, что это лекарь. Њужчина,
которого Я видел наклонившимсЯ через борт лодки, сидел рЯдом. ‚ палатке было
еще три  женщины, одна совсем молодаЯ  и красиваЯ. Љогда Я посмотрел на нее,
она отвернулась, но другие сидели  и  глазели на менЯ.  ‚ошло еще  несколько
мужчин;  все они были низкого роста, широкоплечие и мускулистые. “  них тоже
была очень темнаЯ кожа; все они были неказистые и, что хуже всего, над губой
и на подбородке у них росли волосы. ђазговариваЯ, они все времЯ посматривали
на менЯ. ђечь их казалась мне очень странной; она  как будто  выходила у них
из  глубины живота и вырывалась  из горла со  звуком,  который  издает кора,
когда  ее  рывками  отдирают от  дерева.  џ  подумал,  что никогда  не смогу
научитьсЯ говорить на  таком Языке. ‘тарый лекарь причинЯл мне сильную боль,
бинтуЯ мою ногу, но Я  лежал совершенно тихо. Њне хотелось знать, удалось ли
кому-нибудь из моих друзей выйти живыми из этих страшных порогов  и скрытьсЯ
или же их подобрали, как менЯ. Џозже Я узнал,  что водЯные боги взЯли их; во
всЯком  случае,  ни один из моих друзей больше не вернулсЯ в  страну племени
кутене.
   џ подумал,  что  эти чужие люди очень  добры: они вытащили менЯ из реки и
заботЯтсЯ  обо  мне.  џ  попыталсЯ дать им понЯть, что  Я чувствую,  но  это
оказалось невозможным:  они не понимали Языка жестов,  ни одного  знака, что
было очень странно.
   Љогда лекарь забинтовал мою ногу, они дали мне поесть рыбы, кусок крупной
жирной форели. Ћказалось, что они питаютсЯ рыбой, которую бьют острогой ниже
порогов и  в  больших количествах  сушат на зиму. ‘трана  была  полна  диких
животных: вапити,  оленей,  черных медведей,  но  эти  странные  люди  редко
охотились, довольствуЯсь рыбой и Ягодами. Џока Я не поправилсЯ, Я страдал от
отсутствиЯ мЯса. џ  долго вынужден был  смирно  лежать в палатке, затем стал
ковылЯЯ выходить, каждый день отходЯ от палатки немного дальше, пока не смог
добиратьсЯ до реки и  смотреть на рыбную ловлю. ’ут длЯ менЯ нашлась работа.
Њне дали кучу рыбы и нож и показали, как разделывать ее длЯ сушки. ‚друг мне
стало понЯтно, почему  менЯ  вытащили из реки и позаботились  обо мне: Я был
рабом.  џ слыхал, что есть такой  народ:  который захватывает  своих врагов,
вместо того, чтобы убивать их, и заставлЯет пленных выполнЯть тЯжелую работу
џ  нашел этот народ.  џ, кутене  со сломанной  ногой,  лишенный  возможности
убежать, был рабом  питающихсЯ рыбой  людей с  волосатыми  лицами.  џ был  в
глубоком горе. ђаботу мне  давали женщины, жены того  мужчины,  который взЯл
менЯ в  плен;  они показывали  мне, что  делать.  „евушка,  дочь хозЯина, не
приказывала  мне ничего, это  делали  другие.  „евушка  была со  мной всегда
ласкова, жалела менЯ; когда могла, она делала порученную мне работу. …сли ее
мать возражала, то начиналась ссора, но девушка не боЯлась этого.
   "Љогда моЯ  нога  поправитсЯ,  - повторЯл Я про  себЯ,  - Я убегу. “краду
оружие этого мужчины и снова приду к •ребту мира".
   Ќо перелом заживал медленно; Я еще не умел хорошо  ходить, когда мой план
лопнул.  Ћднажды  хозЯева стали  все  укладывать,  - узлы  с  сушеной рыбой,
палатки; все имущество погрузили в лодки, и  мы двинулись  вниз по  реке. Њы
плыли  вниз  очень далеко; река  становилась шире, она текла  через  большие
темные  леса;  наконец  мы  оказались вблизи огромного  озера,  не  имевшего
другого берега. Ћзеро все времЯ бушевало, оно было покрыто огромными волнами
и  терЯлось в густом  тумане. “жасное это было место.  ’ам мы  стали лагерем
вместе со множеством таких же питающихсЯ рыбой.
   Љроме рыбы, мы теперь ели  водЯных  дьЯволов, плававших быстрее  выдры. “
мЯса их был противный вкус.
   Њало-помалу Я стал  говорить  на этом  трудном  Языке настолько, что  мог
немного объЯснЯтьсЯ.  ‘пустЯ  некоторое  времЯ  мне позволили  брать  лук  и
охотитьсЯ; Я убил много  оленей,  несколько  черных  медведей, вапити.  Ќо Я
тосковал  -  приближалась зима,  не  имело смысла до  весны пытатьсЯ идти на
родину.  Ђ  когда  удастсЯ уйти, как  Я, не умеЯ управлЯть  тЯжелой  длинной
лодкой, доберусь назад вверх по этой большой реке, переправлюсь через другие
реки, которые мы когда-то миновали. Џравда, наш лагерь стоЯл на берегу реки,
и Я мог идти вдоль него до страшных порогов  и переправитьсЯ подальше от них
выше по  течению, но путь был далекий, через обширные леса, валежник, густой
кустарник.  Џутешествие  предстоЯло   очень  тЯжелое,  но  мне   приходилось
испробовать его.
   „ух  сна  показал  мне выход. Ќочью он  сказал:  "Џопроси  девушку, ты ей
нравишьсЯ, она тебе поможет".
   Џроснувшись утром, Я посмотрел на нее через палатку. Ћна глЯдела на менЯ,
и глаза ее были ласковы, она улыбнулась. ќто был хороший признак. џ  сказал,
что отправлЯюсь на охоту. Џоев, Я взЯл оружие питающегосЯ рыбой  и вышел. Ќо
Я  не  стал  охотитьсЯ, отошел немного в  глубь леса  и спрЯталсЯ. „нем  она
должна была выйти за дровами; если она будет одна, Я смогу поговорить с ней.
“ходЯ, Я выразительно посмотрел  на нее, и  она, кажетсЯ, понЯла мой взглЯд,
так как  тотчас  же пришла в лес. “видев менЯ,  она начала собирать сучьЯ то
тут, то там, но все времЯ приближаЯсь ко мне, часто оглЯдываЯсь на лагерь. џ
спрЯталсЯ за  корни поваленного дерева;  скоро  и она  зашла за  него, и  мы
стоЯли   рЯдом,  поглЯдываЯ  на   лагерь  сквозь   разветвлениЯ  корней,   и
разговаривали. џ боЯлсЯ начать;  Я плохо говорил на ее Языке, очень плохо. џ
пыталсЯ подобрать нужные слова,  но они не  шли. Ћна поднЯла на  менЯ глаза,
положила руку мне на плечо и сказала:
   - ’ы хочешь уйти к своим?
   - „а, - ответил Я, коверкаЯ слова, - да, Я хотеть, уйти, но большаЯ река,
не понимаю лодка.
   Ћна  засмеЯлась, осмотрелась  тщательно, не  идет ли кто-нибудь,  и затем
сказала короткими фразами, которые Я понЯл:
   - џ знаю лодку - Я возьму тебЯ - будь добр ко мне - Я тебЯ люблю.
   - „а,  - сказал Я, - Я  буду добр к тебе. џ сделаю тебЯ своей женой и дам
тебе все, много лошадей, хорошую палатку, красивую одежду.
   Ћна засмеЯлась тихо, счастливым смехом.
   - Ќочью, когда все уснут, мы уйдем.
   џ прервал ее:
   - ќто далеко, много снега, надо ждать, пока распустЯтсЯ листьЯ.
   Ћна легонько толкнула менЯ и продолжала:
   -  џ сказала этой ночью; Я знаю, куда идти, что делать,  ты  пойдешь этой
ночью со  мной. џ возьму, что  надо; когда все будет готово, Я  позову тебЯ,
вот так. - Ћна легонько потЯнула менЯ за руку.
   џ  крадучись ушел в  лес, но  скоро пришел с другой  сто  роны в лагерь и
сказал,  что  болен и  не  могу  охотитьсЯ. Ћдна  из старых женщин дала  мне
лекарства. Ћна боЯлась, что ее раб не сможет работать, охотитьсЯ и приносить
шкуры.  Њне пришлось выпить  лекарство,  у него был  очень  неприЯтный вкус.
‹учше было солгать как-нибудь иначе. Љазалось, что ночь никогда не наступит,
но  в свое времЯ  солнце зашло, мы поужинали и улеглись.  Ћгонь погас,  и  в
палатке  стало совсем  темно.  Ќемного спустЯ  питающийсЯ  рыбой и его  жена
захрапели; наконец Я почувствовал то, чего ждал: кто-то легонько потЯнул мою
руку. џ медленно встал, взЯл лук со  стрелами и  нож, которые,  вернувшись с
охоты,  небрежно  положил  около  своего ложа,  и  бесшумно  выскользнул  из
палатки. „евушка взЯла менЯ за руку и повела вниз к реке, к маленькой лодке,
принадлежащей другой семье. Ћна  заранее уложила в лодку несколько плащей из
шкур,  немного еды, мех с хорошей водой, так как  вода страшного озера  была
соленой, и оно часто боролось с большой рекой и отгонЯло вверх ее снеговую и
родниковую  воду.  Њы  сели  в лодку, Я впереди,  девушка  сзади  на  весла,
совершенно беззвучно оттолкнулись от  берега,  и она вывела нас в темноту  и
молчание широкой  глубокой реки. Ќемного спустЯ  девушка дала мне весло, и Я
стал неуклюже макать его в воду с большим  шумом, но те-перь шум уже не имел
значениЯ. Њы все плыли и плыли, не  говорЯ ни слова, пока не начало светать.
’огда наша лодка пристала к берегу,  в месте, где было  много мелких камней.
Њы нагрузили ими лодку, и она  опустилась настолько, что ее  не стало видно.
’огда   мы  ушли  в  глубину  леса  и  почувствовали  себЯ  в  безопасности.
Џреследователи не могли бы увидеть ни  лодку, ни нас и даже заподозрить, что
кто-нибудь может здесь скрыватьсЯ.
   Њы плыли  три ночи вверх по большой реке, а  затем повернули по небольшой
реке, текущей с севера. ќто была красиваЯ река, прозрачнаЯ и  быстраЯ. ‚сюду
на берегах  ее  виднелись следы диких  животных.  Њы плыли  вверх по  берегу
узенькой речки  к  высоким  холмам. ’ам Я  убил  оленЯ,  моЯ жена  соорудила
шалашик из жердей  и веток кустарника. Њы развели небольшой костер и  поели.
Ќаш  шалаш стоЯл в безопасном месте. ‡десь нужно  было ждать весны. џ должен
был охотитьсЯ  и  добыть много шкур, она -  построить хорошую  палатку.  ’ак
сказала моЯ жена. € впервые за много месЯцев Я почувствовал себЯ счастливым.
“ менЯ был кто-то,  кого  Я любил, кто-то, кому Я был нужен.  Љогда настанет
лето,  мы  сможем вдвоем  отправитьсЯ  дальше к  моему племени.  „а,  Я  был
счастлив. џ пел целые  дни,  за  исключением  того  времени, когда охотилсЯ.
‚ечерами мы сидели у нашего маленького очага и  ели; Я учил ее своему Языку,
которым  она быстро  овладела, и  рассказывал ей  о своем  племени,  о нашей
стране о прериЯх, о горах, о дичи.
   џ уже не так  нетерпеливо ждал лета.  „ни бежали быстро и каждый день был
счастливым днем. Ќо  скоро на  ивах  показались листьЯ, стала расти трава, и
однажды  вечером  мы вытащили свою лодку и поплыли вниз  к большой реке.  Њы
направились  вверх  по ней, двигаЯсь по  ночам, пока  не  достигли  страшных
порогов. ’ам мы утопили нашу лодку, чтобы никто не узнал, что мы прошли этим
путем, и пустились в далекий путь по  тропе, по которой Я когда-то прошел со
своими погибшими  друзьЯми. Ѓольшой лес не казалсЯ  теперь таким  мрачным, а
путь таким долгим. Ќаконец мы пришли к озеру племени пан-д'орей.
   - Ћт  этого  места, - сказал Я, - мы  поедем верхом. џ  возьму  несколько
лошадей у этого племени.
   ЊоЯ  жена  возражала,  но  Я  настоЯл  на  своем.  Ћна  устала от  нашего
продолжительного  путешествиЯ пешком; видно  было,  что с  каждым  днем  она
устает  все больше. џ должен был добыть хотЯ бы одну лошадь длЯ нее. џ видел
лагерь и около него множество лошадей. Љогда  люди в лагере уснули, Я вошел,
несмотрЯ на  то, что  Ярко  светила луна,  прЯмо в проходы  между палатками,
украл  женское  седло  и отрезал от привЯзи двух самых лучших лошадей, каких
только  смог  найти. џ  повел их  туда,  где оставил жену. Ћна  была страшно
напугана так как никогда не ездила на лошади. џ оседлал одну  из них, сел на
нее  и проехалсЯ  немного, лошадь  была смирнаЯ. џ  затЯнул подпругу, усадил
жену в седло,  укоротил ремни стремЯн и показал ей, как  держатьсЯ  в седле.
‡атем Я сел на вторую лошадь и,  ведЯ лошадь жены на поводу, двинулсЯ по так
хорошо знакомой мне тропе.
   ‚се произошло, когда мы еще не очень далеко отъехали. †ена моЯ закричала,
лошадь ее вырвалась от менЯ и начала становитьсЯ на дыбы. Љогда Я  подбежал,
жена уже была мертва: подпруга лопнула, жена упала, и лошадь убила ее.
   ‘начала Я не  мог этому поверить. џ обнЯл ее, звал ее, ощупывал  ее всю и
наконец  нашел место удара: голова была пробита сверху.  „олжно  быть,  Я на
какое-то времЯ  сошел с ума.  џ вскочил и убил ее лошадь, потом убил свою. џ
молилсЯ ее  и своим  богам, умолЯЯ вернуть  ей жизнь,  но все было напрасно.
Ќаступило утро. џ отнес ее немного в сторону от тропы и похоронил как мог. џ
посмотрел на запад  в сторону той  земли, где  Я так страдал,  потерЯл своих
товарищей, попал в рабство,  нашел любЯщую жену лишь длЯ того чтобы потерЯть
ее,  и заплакал от гнева и горЯ. ‡атем, одинокий, Я оторвалсЯ от того места,
где она лежала, и снова пустилсЯ в путь к своему племени.
   ‘ейчас Я старик, но многие прошедшие зимы не  погасили моего горЯ.  џ все
еще оплакиваю ее, и  так будет, пока Я жив. Ќэтаки часто вспоминала  рассказ
старика.
   - ЉьЯйо! - восклицала она, - какаЯ несчастнаЯ, как это грустно.
   - Kто, что? - спрашивал Я.
   - „а молодаЯ жена кутене, конечно. Џодумай только, умереть как раз, когда
она  нашла  свое  счастье. Ќикогда больше  не видеть солнечного света, гор и
этих прекрасных прерий.
   - Џрерий она никогда  не видела, - сказал Я как-то, когда мы  говорили об
этой истории. - Ћна жила в стране лесов в больших рек, дождей и туманов.
   Ќэтаки вздрогнула.
   - Ќе  хочу видеть  этой страны! - воскликнула она, ненавижу дождь. џ хочу
всегда  жить в этих  солнечных  прериЯх.  Љак добр  ‘тарик,  давший нам  эту
богатую страну. [‘тарик - ’ворец у черноногих, ‘олнце. - Џрим. авт.]


        ѓ‹Ђ‚Ђ XII
   ЃЋ‹њ€… ‘ЉЂ—Љ€

   Џосещение  нашего  лагерЯ  племенем  кутене  закончилось,  как  и  многие
прежние,  крупной  ссорой,  грозившей  одно  времЯ  стать  серьезной.  ‘сора
началась из-за лошадиных скачек. “ кутене была рослаЯ,  хорошего сложениЯ  и
очень резваЯ воронаЯ кобыла, которую пикуни пытались побить на скачках то на
одной,  то на другой лошади.  ‘качки следовали одна за другой,  и каждый раз
воронаЯ кобыла оказывалась победительницей. Џикуни были в сильном проигрыше,
они потерЯли ружьЯ, лошадей, одеЯла,  всевозможные украшениЯ - и выходили из
себЯ.  Ћни  утверждали, что  победители  ухитрились  тайно  натереть  чем-то
нескольких лошадей пикуни, у  которых  от этого уменьшилась быстрота бега. ‚
этом  крайне  затруднительном положении  пикуни решили послать  к бладам  за
одной лошадью, известной своей резвостью, и  сторожить ее днем и ночью, пока
не  состоЯтсЯ   скачки.  Ќемного  спустЯ  отправленнаЯ  к  бладам  депутациЯ
вернулась с  лошадью, действительно превосходной,  чистокровной американской
гнедой,  несомненно захваченной у  какого-нибудь несчастного путешественника
на трансконтинентальной дороге далеко  на юге. ‹ошадь должна была  отдохнуть
четыре днЯ,  а затем  участвовать  в  больших  скачках,  на  которых  пикуни
рассчитывали  вернуть  свои  потери. Ќечего  и говорить,  что все это  времЯ
лошадь охранЯли.  „нем,  когда она паслась  в прерии на  самой сочной траве,
какую только можно было найти, около  нее бродило с полдюжины молодых людей,
а ночью она была сплошь окружена интересовавшимисЯ скачками наблюдателЯми.
   Ќаконец  настал знаменательный день, и  все  жители  обоих  лагерей, даже
женщины и дети, вышли туда,  где должны  были состоЯтьсЯ скачки, - на ровный
участок длиной  около  500  Ярдов. ‡аключались отчаЯнные пари: Я никогда  не
видел - ни  раньше, ни позже - такой  массы  вещей, какаЯ была  разложена на
равнине. ‚ той или иной куче вещей можно было увидеть образцы всего, что оба
племени употреблЯют в быту или в качестве украшениЯ; тут же не участвующие в
пари юноши  или мальчики держали на привЯзи множество лошадей - ставки пари.
„аже женщины заключали пари: в одном месте можно было видеть медный  чайник,
поставленный против шитого бисером платьЯ,  в другом кожаную  сумку сушеного
бизоньего мЯса  против дубленой шкуры вапити, Ярд красной шерсти против двух
медных браслетов.
   џ стоЯл в  толпе других зрителей у финиша, где  поперек пыльной  скаковой
дорожки была прочерчена борозда. ‘тарт  давалсЯ с места;  мы видели, как два
юных  ездока,  голые, если  не  считать  обЯзательной  набедренной  повЯзки,
подвели беспокоЯщихсЯ, плЯшущих  коней к  старту Ярдах в 500 от нас.  ‹ошади
стартовали;  зрители,  стоЯвшие  шпалерой  вдоль  дорожки,  начали  кричать,
подбадривать  ездоков,  требуЯ,  чтобы  они старались вовсю.  ‘мешанный  шум
возгласов на Языках черноногих и кутене все усиливалсЯ; немалую роль  в этом
шуме играли пронзительные крики женщин. Њы со своего места не могли  судить,
котораЯ  из  лошадей  впереди;  они приближались  к  нам  быстрыми  длинными
скачками  и, казалось, бегут  вровень.  ‚от они  уже приблизились к  цели, и
толпа вдруг затихла. ‚се затаили дыхание. Њожно  было  слышать,  как широкие
ремни плеток,  которыми ездоки усиленно подгонЯли лошадей, хлопают по  бокам
напрЯгающих все  силы  скакунов.  ‚от  они  достигли  конца;  еще  несколько
скачков,  и они  пересекли борозду почти что  голова в голову; мне казалось,
что  кутенейскаЯ лошадь  на  несколько дюймов  опередила другую.  Ќемедленно
поднЯлсЯ громкий говор и крики, и все бросились к ставкам.
   "Њы выиграли,  -  кричали пикуни,  -  мы выиграли!" џ полагаю, что то  же
самое  говорили  и  кутене  в  своих  непонЯтных,  сердитых  выкриках.  ‹юди
хватались за ставки и,  стараЯсь завладеть ими, тЯнули и толкали друг друга.
‚  середине  борющейсЯ  кучки  какой-то  кутене вытащил  старинный кремневый
пистолет  и прицелилсЯ в своего противника, но кто-то как раз вовремЯ ударил
снизу  по  стволу, и  пулЯ полетела  далеко в  сторону.  Џри  звуке выстрела
женщины в испуге бросились к своим палаткам, волоча за собой плачущих детей.
ѓорЯчие головы  юношей  и  мужчин пикуни  начали кричать друг  другу:  "Ѓери
оружие! “бьем этих кутенейских жуликов".
   Ѓорьба из-за  вещей, поставленных на пари,  прекратилась. Љаждый участник
пари,  по-видимому,  схватил, не встречаЯ  возражений, то,  что принадлежало
ему,  и  поспешил в  свою палатку.  —ерез несколько  мгновений место  скачек