  бы  существовать,  тем более достигнуть процветаниЯ и
могущества,  если  бы  в  ее  столице  постоЯнно  шла гражданскаЯ война. Љак
правило,   в   споре   одерживала   верх  умереннаЯ  позициЯ  и  расхождениЯ
преодолевались  мирно,  путем  взаимных  уступок. ЊЯгкость и восприимчивость
славЯнского   характера   допускали   самое   широкое  применение  принципа,
основанного   на  благородном  чувстве  -  уважении  к  правам  меньшинства,
чувстве,   объЯвленном   одним  выдающимсЯ  английским  публицистом  основой
истинной свободы.


                                  ѓлава IV

        Џ…ђ…†€’Љ€ ‘ЂЊЋ“ЏђЂ‚‹…Ќ€џ

     ‚  органах управлениЯ наших древних государств мы видим, следовательно,
ту  же  удивительную  черту,  котораЯ  отличает скромные сходки в безвестных
деревнЯх, - принЯтие законов путем единодушного решениЯ.
     Ќо,  как  уже  упоминалось  в  первой главе, это отнюдь не единственнаЯ
общаЯ  черта,  присущаЯ вечу и миру. ‘ходство обнаруживаетсЯ и в частностЯх.
Њожно   даже   сказать,   что   их   тождественность  почти  полнаЯ,  и  это
представлЯетсЯ  нам  Явлением необыкновенно примечательным, если учесть, как
различны  условиЯ,  в  которых  действовали эти два органа самоуправлениЯ, и
каким  длительным  временем они разделены: вече исчезло много веков назад, а
мир  в  деревне  сохранилсЯ и доселе. Џо своему укладу, несложным функциЯм и
беспорЯдочному  характеру  собраний  общинный сход ЯвлЯетсЯ не чем иным, как
пережитком  веча,  правда  в  гораздо  меньшем масштабе, но без существенных
изменений   в   его   организации.  …сли  и  существует  тут  различие,  то,
безусловно,  меньше, чем, скажем, между домашней кошкой и бенгальским тигром
или  между  пугливой  Ящерицей,  прЯчущейсЯ  при малейшем шорохе в ближайшую
щель,  и  свирепым  Ящером, обитающим в реках ‹атинской Ђмерики; невзираЯ на
их  кажущуюсЯ разность, оба принадлежат к одному семейству, близкое сходство
между  миром  и  вечем  не  подлежит сомнению, и нетрудно было бы проследить
замечательную    преемственность    нашей    древней    системы    народного
самоуправлениЯ.  ‘обиратьсЯ,  обсуждать свои дела, обеспечивать свои нужды и
управлЯть   своей   общиной  -  привилегиЯ  свободных  людей,  и  вече  было
единственной  формой  правлениЯ,  приемлемой  длЯ  средневекового славЯнина.
„аже  наши  корабельщики, храбрые новгородские ушкуйники, одновременно воины
и   гости-мореходы,   плывЯ   по   морЯм  и  рекам  целыми  компаниЯми,  как
средневековые  каменщики  или  современные  рабочие артели, вместе со своими
товарами  несли  в неведомые краЯ и вече со всем его укладом. ЌарЯду с вечем
‚еликого  Ќовгорода,  деЯниЯ которого описаны в старинных летописЯх, местные
веча  были  и  в  менее  крупных городах, а сходы - в бесчисленных деревнЯх,
разбросанных  по всей русской земле. ‚ечевой уклад в больших и малых городах
был совершенно сходен по своему характеру.
     Ќо  в  борьбе  за  существование,  борьбе  не  менее реальной в области
политической,  чем  в  животном  мире,  крупные  организмы  - городские веча
погибали,  как  те  допотопные исполины, которые вопреки своим размерам либо
не   способны   были   устоЯть   против  врагов,  либо  не  могли  выжить  в
изменившихсЯ,   неблагоприЯтных  длЯ  них  климатических  условиЯх.  ‚еча  в
меньших  городах  разделили  судьбу  своих  старших  братьев, в то времЯ как
сельские  сходы,  неуЯзвимые благодарЯ самой своей незначительности, живут и
остаютсЯ  неизменными.  €  вот  мы  видим  перед  собой  любопытный, если не
единственный   в   своем   роде,  пример  из  исторической  палеонтологии  -
сохранение   в   течение   столетий  древнего  установлениЯ  при  совершенно
изменившемсЯ и по своей сущности враждебном ему политическом строе.
     Џозволительно  спросить,  каким образом могла произойти такаЯ аномалиЯ?
Ћчень  просто, таким же путем, каким маленькаЯ рыбешка спасаетсЯ через петли
большой   сети.  ‚сЯкаЯ  форма  правлениЯ  основана  на  принципе  податного
обложениЯ.  ѓосударство  так же не может существовать без денег, как человек
без  принЯтиЯ  пищи.  Ќо  в полудикой, малоцивилизованной стране с огромными
пространствами  и  совершенным бездорожьем, с населением, всегда находЯщимсЯ
в  движении,  насилием  ничего  нельзЯ  достигнуть  и  за редким исключением
отдельных  членов  общины  нельзЯ  ни  обЯзать,  ни принудить. Џравительство
может  принимать  законы  и  требовать  податей,  но оно не в силах обычными
средствами  заставить повиноватьсЯ законам и платить подати. Џо этой причине
царское  правительство  во  все  времена  было вынуждено признавать сельские
общины,  подтверждать  их  привилегии,  обращатьсЯ с ними как с независимыми
корпорациЯми  и  позволЯть  им  решать  свои  собственные  дела. Џоземельные
списки  находились не у владельцев земли, а в общинах. Џодати исчислЯлись на
основе  этих  списков и вносились сообща всей деревней. …сли общинник уходил
из  деревни  и  не  вносил  своей доли налогов, казна не терпела убытка, она
взимала   ту  же  сумму,  пока  не  составлЯлись  новые  списки,  что  могло
растЯнутьсЯ на годы.
     ’акова  была  податнаЯ  система,  проводившаЯсЯ  последовательно  всеми
правителЯми  ђоссии  -  кнЯзьЯми,  ханами,  царЯми  и  императорами. ЌикакаЯ
другаЯ  система  не  была возможна. „аже крепостничество не могло уничтожить
сельского  самоуправлениЯ,  и крупные помещики, владевшие и землей, и живыми
душами,   никогда   не   пытались  ограничивать  независимость  общины.  ‚се
политические  бури,  проносившиесЯ  над  страной, так же не могли поколебать
сельский  мир,  как  Яростные  ветры,  пролетающие  над  океаном,  не  могут
нарушить  спокойствиЯ  в  его  беспредельных  глубинах.  Ќа  мир  могут лишь
повлиЯть  новые  принципы экономического строЯ, но на этом вопросе Я не могу
остановитьсЯ  в  настоЯщей  книге.  ‘охранение самоуправлениЯ среди простого
народа  -  это  в  высшей  степени примечательный факт. Ћн свидетельствует о
политической  и  экономической  жизненности  наших общин и объЯснЯет, почему
всЯкий  раз, когда русский народ волен управлЯть своими собственными делами,
все  снова  и снова возникают старые республиканские установлениЯ. ќто можно
доказать множеством примеров.
     ‚   XIII  и  XIV  веках,  в  период  наибольшего  развитиЯ  московского
самодержавиЯ,  десЯтки тысЯч крестьЯн, спасаЯсь от невыносимого гнета, нашли
пристанище  в  степЯх  џика  (ныне “рал), „она и „непра. Ѓеглецы, называвшие
себЯ  казаками,  основали несколько военных республик, почти во всем сходных
с  чисто  русскими  республиками.  ѓлавное  различие  состоЯло  в  том,  что
казацкие   общины,   не   имеЯ  кнЯжеских  родов,  которые  снабжали  бы  их
правителЯми,  избирали  себе  военного  начальника  -  атамана,  гетмана или
кошевого,  -  исполнЯвшего  те  же  обЯзанности,  что и ђюриковичи в „ревней
ђуси.  „аже в наш век случалось (в 1830 г. в ‘тарой ђуссе и в других местах,
а  в  1856  г.  в  Ћрловской  губернии),  что повстанцы не ставили над собой
правителЯ,  а  немедленно  основывали  республику  sui  generis* и верховной
властью наделЯлось народное собрание.
     ______________
     * своего рода (лат.).

     ‚се  эти  факты позволЯют с полной уверенностью утверждать, что глубоко
ошибаетсЯ  тот,  кто  считает,  будто  русский  народ инстинктивно оказывает
предпочтение  деспотическому  образу  правлениЯ.  Ќапротив,  как  показывает
историЯ  ђоссии, в русских живет такаЯ сила стремлений к свободе, такаЯ Ярко
выраженнаЯ  склонность  к самоуправлению - а ведь большинство людей приучено
к  нему  с  детства,  -  что  они  с восторгом осуществлЯют свои чаЯниЯ, как
только у них возникает такаЯ возможность.
     Ќо  что  тогда представлЯет собой их монархизм, преданность царю, о чем
так  много  толкуют? Њонархизм русских крестьЯн - это концепциЯ, относЯщаЯсЯ
исключительно  к  государству  в целом, ко всему государственному организму.
…сли  бы  крестьЯне  были  предоставлены сами себе и были вольны воплотить в
жизнь  свои  удивительные  идеалы,  они  велели бы Ѓелому царю оставатьсЯ на
престоле,  но  прогнали  бы  и,  наверно,  перебили  бы  всех  губернаторов,
полицейских  и  чиновников.  ‡атем они основали бы множество демократических
республик  в стране, ибо в своем невежестве крестьЯне не понимают, как может
управлЯтьсЯ  всЯ ђоссиЯ в целом. ЉрестьЯне не видЯт, что бюрократиЯ, которую
они  ненавидЯт,  и  царь,  которого  они  любЯт, - это две неразрывные части
одной  системы  и уничтожить одну, оставив другую, то же самое, что отрезать
руки  и  ноги,  оставив голову и туловище. Ћбманчивые представлениЯ русского
крестьЯнства  вызваны простым невежеством, и с распространением знаний среди
народа эти представлениЯ уступЯт место более правильному мировоззрению.
     Ћднако  не  всегда  было  так. Ћбманчивые представлениЯ не могут жить в
сознании  народа  в  продолжение пЯти столетий и не могут порождатьсЯ только
воображением.  Џричины возникновениЯ и сохранениЯ самодержавиЯ надо искать в
истории  ђоссии  и  в  социальных  условиЯх,  исторически  оправдывавших его
существование.   €бо   было   времЯ,   когда   самодержавие  соответствовало
национальным идеалам народа и ЯвлЯлось средоточием его устремлений.


                                  ѓлава V

        ‘’ЂЌЋ‚‹…Ќ€… „…‘ЏЋ’€‡ЊЂ

     Љаким  образом  ультрадемократический  строй,  преобладавший  на ђуси в
течение  XI  и XII веков, превратилсЯ в течение трехсот или четырехсот лет в
деспотизм,  о  котором без преувеличениЯ можно сказать, что равного ему свет
не видал?
     —тобы  подробно  ответить  на  этот  вопрос,  пришлось  бы изложить всю
историю  развитиЯ  московской  монархии.  Ќо столь сложнаЯ задача выходит за
рамки  моих очерков. џ должен ограничитьсЯ кратким изложением событий и хочу
лишь  показать,  что роковой результат не ЯвлЯетсЯ случайным или маловажным,
а мое описание древних вольностей на ђуси ни в коей мере не приукрашено.
     ЋрганизациЯ  центральной  власти  в  древнейшем  и наиболее развитом из
наших   городов   -   ‚еликом   Ќовгороде   -  отличалась,  как  мы  видели,
исключительной  самобытностью  и простотой. Ќе только его орган управлениЯ -
вече,   но   и  все  государство  можно  уподобить  тем  растениЯм,  которые
независимо  от  величины  состоЯт  из  одной  только клетки. ‡емли Ќовгорода
намного   превосходили   владениЯ   "Љоролевы  Ђдриатики".  Ћни  непрестанно
расширЯлись,  и метрополиЯ обрастала колониЯми, частью завоеванными оружием,
частью  приобретенными  в силу договоров с коренным населением. Ќекоторые из
этих  колоний,  становЯсь  все  более  богатыми  и  многонаселенными, в свою
очередь  превратились  в  могущественные  общины.  Џоэтому  настоЯтельнейшим
требованием  времени  было  установление полного согласиЯ - modus vivendi* -
между  ними и метрополией и обеспечение таким путем целостности государства.
Ќо  что  же  предпринЯла  „ревнЯЯ ђусь, чтобы исполнить это веление времени?
ђешительно   ничего.   Љолонии   рассматривались   как   неотъемлемые  части
метрополии,  их  жители  вольны были по своему желанию прибывать в столицу и
участвовать  в  вечевом  собрании. Љогда предстоЯло обсудить важные дела, их
вовремЯ   извещали   и  приглашали  присутствовать.  Ќо  если  представители
пригородов  не  приезжали,  вече  все  же  выносило свои решениЯ, с жителЯми
пригородов считались не больше, чем с горожанами, не ЯвившимисЯ на вече.
     ______________
     * определение взаимных отношений (лат.).

     ‚  сущности,  на  колонию  смотрели  как  на  часть  города. Ќедаром ее
называли  "пригородом",  что означает административный район города, хотЯ до
этих  пригородов  иногда  был  месЯц  езды.  Џравда,  каждый  пригород  имел
собственное  вече,  управлЯвшее  местными  делами. Ќо общее законодательство
государства   было   исключительным  правом  столичного  веча,  и  ему,  как
верховной   власти,  жители  пригородов  обЯзаны  были  подчинЯтьсЯ.  ’олько
большое  вече  могло  также  выносить  решение  о войне и мире. "Љак старшие
положат,  на  том и пригороды станут" - говорит древний летописец. Џригороды
подчинЯлись,  пока  они  были  молодыми  и  только еще набирали силу. Ќо как
только  они  чувствовали себЯ достаточно окрепшими и становились на ноги, то
прогонЯли  посадника,  назначенного  столичным  вечем, выбирали на его место
кнЯзЯ  с  хорошей  дружиной  и объЯвлЯли себЯ независимыми. €ногда отделение
пригородов  происходило  мирным  путем.  Ќо  обычно  между  ними  и столицей
возникала  борьба, и, если мЯтежному пригороду удавалось отстоЯть свои права
силой,  его  независимость была окончательно признана. ‘ положениЯ пригорода
он  сразу  поднималсЯ  до положениЯ "младшего брата", и обе земли вступали в
союз  и  клЯлись  друг  другу  в  вечной  дружбе, что, разумеетсЯ, нимало не
мешало им поссоритьсЯ при первом же удобном случае.
     Ќикто  не  думал  извлечь  урок  из  этих  частых отделений, и, когда с
течением  времени  отколовшиесЯ  пригороды  сами основывали новые пригороды,
процесс  разъединениЯ  неуклонно  продолжалсЯ.  ’ак  внутреннее  развитие  в
средневековой  ђуси  протекало  как  бы  в  соответствии с законами природы:
создавалось  все большее количество небольших независимых земель, которые по
существу  были  республиками,  но  по  форме  кнЯжествами. ‚ немалой степени
этому  способствовало  также  увеличение  числа кнЯжеских родов. ‚сегда были
под  рукой  честолюбивые  кнЯжичи,  жаждущие  власти  и  высокого положениЯ,
готовые подстрекать пригород к отделению и раздувать в нем мЯтеж.
     Ќечто   подобное,   хотЯ  и  вызванное  совершенно  другими  причинами,
происходило  и  в  некоторых  других  странах …вропы. ђезультат был тот же -
становление  самодержавиЯ.  Љак  и  феодальные  бароны,  русские  феодальные
кнЯзьЯ  непрестанно  воевали  друг с другом. Џодчас горожане приходили им на
помощь.  Ќо  если  последние  не  проЯвлЯли интереса к этим распрЯм или даже
были  настроены  враждебно, кнЯзьЯм оставалось вверить свою судьбу дружине и
наемным отрЯдам кочевников, которых они принимали к себе на службу.
     ‚  конце  концов  страна,  опустошеннаЯ  вечными раздорами, потребовала
мира  любой  ценой.  ‘амым простым и легким - а при данных обстоЯтельствах и
единственным  -  путем  к  достижению  этой  цели  было  заменить  множество
кнЯзьков  одним-единственным  кнЯзем.  €бо  только  в результате длительного
опыта,  развитиЯ  духовных  и  материальных  сил  народа  общество осваивает
сложный  и дорогостоЯщий механизм представительных учреждений - единственный
изобретенный  доселе  способ  совместить  единство  и независимость страны с
государственной безопасностью и личной свободой.
     „ревнЯЯ   ђусь,  не  знавшаЯ  даже  азов  этого  трудного  урока,  была
вынуждена,   как   и   другие   народы,  подвергнутьсЯ  испытаниЯм  тЯжелого
ученичества  в  школе деспотического правлениЯ. ’ем более что политические и
социальные  условиЯ делали установление самодержавной власти на ђуси и более
легким,  и  более настоЯтельно необходимым, чем где-либо. Ѓолее необходимым,
ибо   тогдашней   ђуси  приходилось  не  только  справлЯтьсЯ  с  внутренними
неурЯдицами,   но  и  защищатьсЯ  от  непрестанных  нашествий.  ќти  набеги,
тревожные  и  опасные  в  начальный  период русской истории, в X и XI веках,
стали   в   XII   веке   страшными  и  едва  не  роковыми,  когда  на  смену
невоинственным  кочевникам  пришли свирепые татары. € только после окончаниЯ
этой  борьбы,  длившейсЯ  пЯтьсот  лет, страна была полностью освобождена от
татарского ига и татарских нашествий.
     ‘   другой   стороны,  социальные  условиЯ  на  ђуси  создавали  меньше
препЯтствий  к  объединению  под  властью  одного монарха, чем в большинстве
других  стран. Ћбычно процесс объединениЯ происходил в результате завоеваний
и  постепенного  присоединениЯ соседних земель. ’акое развитие, зависЯщее от
случайностей   войны,   было   медленным   и  трудным.  Њаленькие  свободные
государства  обычно  защищались  Яростно  и  долго.  ЊогущественнаЯ  местнаЯ
знать,  боЯсь  унизитьсЯ  до положениЯ провинциального дворЯнства, свЯзывала
свою  судьбу  с  кнЯзьЯми,  а  народ  вопреки  собственным  интересам  часто
действовал  сообща  со  своими правителЯми против тех, кого ошибочно называл
чужеземными  врагами.  ‡амкнутость  и  обособленность  их  жизни, ЯвлЯвшиесЯ
источником  мелких  неурЯдиц,  в  сочетании  с  тогдашним невежеством в свою
очередь  порождали  и  ненависть,  и  подозрительность. ‚ –ентральной …вропе
монархиЯм  только  с  помощью  трудового  люда  городов  удавалось  побороть
враждебные  влиЯниЯ  и  завершить процесс объединениЯ путем укреплениЯ своих
королевств.
     Ќа  ђуси  процесс  объединениЯ  пошел в другом направлении. …сли там не
было  класса городских тружеников, то, с другой стороны, было меньше преград
длЯ  образованиЯ  монархии.  ‡емледельческое  население  лишь  частично было
оседлое.   ‚еликие   пространства   неосвоенных   земель   были   необъЯтны,
хлебопашество  настолько  отсталое, что население кочевало с места на место.
‘палив  лес,  оно  самым  примитивным способом выращивало нужные ему хлебные
злаки.  Љогда  землЯ истощалась или люди просто хотели переменить место, они
отправлЯлись  дальше,  и этот процесс повторЯлсЯ до бесконечности. ЉрестьЯне
всегда  готовы  были  обменЯтьсЯ  полЯми  с  соседЯми или даже перебратьсЯ в
другую  волость.  Ћни скитались по обширным русским равнинам в поисках более
плодородной  почвы и менее тЯгостной жизни. –елые деревни исчезали из одного
места, чтобы поЯвитьсЯ потом в другом.
     ѓлавное   направление   огромного  человеческого  потока,  естественно,
определЯли  в  те  времена  политические условиЯ. Џосле татарского нашествиЯ
этот   поток   хлынул   главным   образом  на  северо-запад,  где  кнЯжества
‚ладимирское,  ’верское  и  Њосковское образовали единое государство, создав
устойчивую  форму  правлениЯ. Ќо между землЯми помимо главного потока были и
менее  сильные  течениЯ. Ќепрестанное движение взад и вперед, отлив и прилив
масс  народа,  сплачиваЯ  население  в  единое однородное целое, значительно
облегчили  объединение  страны.  ЉрестьЯне  ’вери, Љазани и ‚Ятки с течением
времени  уже  ничем  не  отличались  от  крестьЯн Ќижнего Ќовгорода. ‚ такой
стране,  как ђусь, не было благодатной почвы длЯ возникновениЯ пристрастий и
крепких  местных  уз,  всегда характерных длЯ населениЯ, долго прожившего на
своей  земле  и  вкоренившегосЯ  в  нее.  —то  касаетсЯ служилого класса или
военного  сословиЯ,  то  они еще больше бродили по чужим землЯм и их местные
узы  были  еще слабее, чем у крестьЯн, ибо средневековые дружинники, хоть им
и  жаловали землю "в кормление", были привЯзаны к особе кнЯзЯ, а не к земле.
‚се  же  они шли к нему по своей воле, были вольными стрелками и имели такое
же  право  менЯть  своего  кнЯзЯ, как мастеровой хозЯина, право, которым они
зачастую  пользовались,  не  колеблЯсь  покинуть  воеводу,  если  его звезда
закатилась, длЯ другого, которому улыбнулась фортуна.
     ‚  этих условиЯх присоединение чужих владений обычно означало не больше
как   захват   земли,  котораЯ  ввиду  поражениЯ  ее  военных  защитников  и
переселениЯ  значительной  части обитателей в более могущественное кнЯжество
не  могла  оказывать сопротивлениЯ победителю. „а и часто случалось так, что
кнЯзь,  если  его независимость была под угрозой, решал не искушать судьбу и
избежать  последствий  поражениЯ  на  ратном  поле,  перейдЯ  к  Њоскве.  Ћн
добровольно  отдавал  свои  владениЯ  прежнему  сопернику,  обеспечив себе в
награду  за  повиновение  и  покорность богатства, почести и звание боЯрина.
Џри  московском  дворе  насчитывались  десЯтки  боЯрских  семей  из  кнЯзей,
происходивших из некогда независимых владетельных родов.
     ’ак   что   на   ђуси  объединение  государства,  как  Я  уже  заметил,
достигалось   иным  путем,  чем  в  большинстве  других  европейских  стран.
"‘обирание  земли  русской"  одновременно  напоминает  и  сплочение  кочевых
племен  вокруг  знамени  храброго,  удачливого  военного  вождЯ,  и процесс,
свойственный  странам  с  полностью  оседлым  населением.  ќто  объЯснЯет ту
чрезвычайную  легкость,  с  какой  было  завершено  объединение  Њосковского
государства,  и  неизбежность  возникновениЯ  деспотизма,  пришедшего по его
следам.
     Џолитические  условиЯ  на  ђуси и ожесточеннаЯ борьба не на жизнь, а на
смерть  с  чуждыми,  враждебными  племенами  и  враждебной религией, борьба,
продолжавшаЯсЯ  четыре  столетиЯ, превратили главу государства в постоЯнного
военного  диктатора, столь преданно поддерживаемого народом, что противитьсЯ
ему  считалось  преступлением.  ‚месте  с  тем  социальные  условиЯ в стране
придавали  деспотизму  такую  страшную реакционную силу, что еще долго после
того,  как  его  могущество  стало падать и причины, побудившие его к жизни,
стали  исчезать,  цари удерживали всю свою самодержавную власть и продолжали
наступление на права подданных.
     Ћбразно  говорЯ, Њосковское государство было армией, огромной дружиной,
превратившейсЯ  в  военную  касту  и  рассеЯнной  по  всем  обширным  землЯм
империи.  ђазделенное  огромными  пространствами,  военное  сословие  в свою
очередь  было  разобщено  из-за  соперничества  между  отдельными  кланами и
внутри  кланов  между  его  членами.  ќто  сословие не имело ничего общего с
феодальными  аристократиЯми  в  других  странах,  с  иерархией  знати  и  ее
вассалами.  Ћно  отнюдь  не  походило на класс польских магнатов, имевших на
службе  тысЯчи  бедных  воинственных  рыцарей,  свЯзанных со своим сувереном
общностью  происхождениЯ  и  интересов. ђусь была слишком бедна, чтобы боЯре
могли  жить  в разорительной роскоши, и слишком обширна, чтобы низшаЯ знать,
дворЯне,  могла  стекатьсЯ  ко  двору  богатых  потентатов. Љроме того, царь
всегда  мог вознаградить их за службу, жалуЯ земельные угодьЯ, и подогревать
их   верность   надеждами   на   высокие  чины.  Ќеисчислимые  людские  силы
государства  были,  таким  образом, громадным полчищем, зависЯщим - каждый в
отдельности  и  все  вместе  - непосредственно от царЯ и существующим только
его  милостЯми,  причем  низшие  чины  всегда  были  готовы по первому знаку
государЯ   сокрушить  малейшую  видимость  сопротивлениЯ  со  стороны  своих
начальников.
     €  все  это  происходило в стране, где два с половиной столетиЯ рабства
уничтожили  в  высших классах общества всЯкое чувство чести и достоинства, а
в  низших  -  даже воспоминание о древних вольностЯх, приучаЯ их в смиренной
покорности   преклонЯтьсЯ  перед  грубой  силой.  Ђ  ведь  в  былые  времена
непокорный  и  вспыльчивый  россиЯнин  всегда готов был грудью встать против
любой несправедливости.
     Џравда,    те   же   естественные   условиЯ,   которые   препЯтствовали
возникновению  постоЯнных  социальных  уз, мешали центральному правительству
установить  свое  неограниченное  господство  над  всем  пространством своих
необъЯтных  владений.  ЃольшаЯ  часть  народной  массы,  даже  большаЯ часть
военного  сословиЯ  лишь  от случаЯ к случаю испытывала на себе власть царЯ.
’ем   страшнее   было   положение   тех,   кто  находились  в  пределах  его
досЯгаемости,  ибо  самодержавие  развилось  в  деспотизм,  отличавшийсЯ  не
столько  могуществом  власти,  сколько  безграничностью  самовластиЯ.  Љакое
сопротивление  могло  оказывать  царю  жалкое  высшее  сословие, боЯрство, -
люди,  не  находившие  силы  в  самих  себе и не пользовавшиесЯ поддержкой в
стране,  льстецы и низкопоклонники, стекавшиесЯ со всех концов русской земли
в  погоне  за  добром  и  почестЯми  и не имевшие ничего общего между собой,
кроме  жажды  снискать  благорасположение  царЯ  и  страха быть оттесненными
более  сильными  и  удачливыми  соперниками? ђаболепство и лесть, готовность
пойти   на   любое  унижение  и  бесчестье  были  единственными  качествами,
позволЯвшими  добитьсЯ  царских  милостей,  а  часто  единственным средством
спасти  свою  голову.  ‚  отличие  от  подобных же сословий в других странах
русское  дворЯнство  вместо  обуздываниЯ  деспотизма  и  противодействиЯ его
власти  становитсЯ  его  жертвой,  его  орудием  либо его защитником. Њосква
превращаетсЯ  в  своеобразный  гигантский  перегонный куб, где под давлением
железного  кольца путем взаимодействиЯ отдельных компонентов - motu proprio*
- вырабатываютсЯ деспотизм и угодничество.
     ______________
     * по собственному побуждению (лат.).

     ‘делав  шаг  вперед и увидев всех поверженными к своим ногам, деспотизм
делает  дальнейший шаг. Џовадки, приобретенные отцами, вошли в плоть и кровь
у  сыновей,  и  они,  в  свою  очередь,  с  новой  силой  передали  их своим
наследникам.  …динственным пределом, полагаемым этому развитию, были вкусы и
склонности  самих  деспотов. Ќо последние, будучи такими же варварами, как и
само  то  варварское  времЯ,  и  имеЯ  перед  собой  пример  своих еще более
свирепых  татарских  предшественников, уничтожали все человеческие права, не
считаЯсь  с  личным  достоинством,  честью и прочими качествами, отличающими
людей  от  зверей,  пока  не была достигнута та чудовищнаЯ черта, за которой
правление царей стало позором длЯ человечества.


                                  ѓлава VI

        ‚‹Ђ‘’њ –…ђЉ‚€

     Ћднако  мы  будем далеки от пониманиЯ характера московского деспотизма,
его  могущества  и  прочности,  если  вдобавок  к  внешнему  и материальному
воздействию  не  будем  учитывать  более  глубокую  моральную  силу, котораЯ
придает  правительствам  столь  твердую власть над человеческими сердцами, -
поддержку религии.
     ‘  самого  начала  политической жизни на ђуси русское духовенство имело
огромное  влиЯние, так как именно с помощью церковников и проповедуемого ими
христианства  Языческому  народу  прививались зачатки культуры. ‘вЯщенники и
монахи  были  учителЯми  и советниками как кнЯзей, так и подданных. ‚месте с
тем  в XI и XII столетиЯх на ђуси стала внедрЯтьсЯ греко-славЯнскаЯ культура
и  нарЯду  с  церковными  школами  мирЯне,  предававшиесЯ  ученым  занЯтиЯм,
основывали  в  главных  городах страны и светские школы, даже длЯ девушек, в
которых молодежь усердно приобретала научные знаниЯ.
     Ќо  последующие татарские набеги полностью уничтожили эти первые ростки
светского  обучениЯ,  и,  по  свидетельству наших историков, в XVI веке ђусь
была  значительно  менее  культурной, более варварской, чем в XII веке. „аже
среди  высшей  знати искусство чтениЯ и письма стало редким достижением, и в
боЯрской  думе  при  €ване  IV  многие  кнЯзьЯ  из  старых  родов  не  умели
подписывать свое имЯ.
     ’атары,   как   и   большинство  племен-завоевателей,  уважали  религию
побежденных.   Ћдним   из   первых  указов  ханов  неизменно  подтверждалась
неприкосновенность  церквей,  монастырей  и  свЯщенников. ‘ тех пор обучение
грамоте  стало  ограничиватьсЯ ризницей и монастырскими стенами, и вплоть до
XVII века грамоту знало исключительно только духовенство.
     “ж   одного   этого   преимущества   было   достаточно,  чтобы  придать
церковникам  необычайный  авторитет,  и  их  могущество  еще  более возросло
благодарЯ  социальному и политическому положению церкви. Љ церкви обращались
люди  за  утешением, когда навлекали на себЯ гнев всевышнего. ’олько церковь
ободрЯла  их  в  час  поражениЯ  и  вдохновлЯла обещанием победы в свЯщенной
войне  против  поработителей.  „вумЯ  страстЯми  был  одержим русский народ:
религиозным  фанатизмом  и патриотическим пылом, и церковь была одновременно
и  воплощением,  и  выразителем  этих  страстей.  Њонахи  поднимали  слишком
трусливых  кнЯзей  на  борьбу против татарских захватчиков, а житиЯ свЯтых и
бесстрашных  отшельников,  которые  сами  брали  меч  в руки, чтобы поразить
врагов   •ристовых,   еще  и  поныне  живы  в  народных  былинах  и  песнЯх.
„уховенство   вставало   во  главе  всЯкого  народного  движениЯ,  и,  когда
московское   оружие  одерживало  победу,  наибольшие  ее  плоды  доставались
церкви.
     €  эти  всесильные  церковники,  опутав  своими тенетами бесхитростную,
доверчивую   душу   народа,   стали   верными   прислужниками  самодержца  и
ревностными приверженцами деспотии.
     Џравославие  с  самого начала было, по существу, национальной религией;
оно  отличалось в этом от религий других европейских стран, где церковь была
международным  институтом  -  глава ее называл себЯ "царем царей", а народы,
принадлежавшие  к  ней, независимо от расы все были одной веры и искали друг
у  друга участиЯ и помощи. Џо этой причине ђоссиЯ меньше, чем другие страны,
пострадала  от насильственного духовного воздействиЯ свЯщеннослужителей и их
злоупотреблений.  ‘  другой  стороны, русскаЯ церковь была всецело подчинена
деспотической  власти  и  превращена  в  позорное  орудие  тирании  и гнета.
Ѓогословам  угодно  говорить,  что  царь не ЯвлЯетсЯ главой русской церкви и
она  не признает другой главы, кроме €исуса •риста. Џусть так. Ќо сделать из
этой  абстрактной  теории  практические  выводы  -  значит  не учесть самого
главного.  „ействительно,  в  деспотической  стране, где духовенство душой и
телом  находитсЯ  в  полной  власти государЯ, обладающего правом возводить в
сан  и лишать сана, изгонЯть свЯтых отцов из страны или по малейшему капризу
подвергать  их  пыткам  и  предавать  смерти,  как  московские  цари часто и
делали,  в  такой  стране мнимаЯ независимость церкви - заблуждение и обман.
€ван  IV  это  в  достаточной  степени  доказал.  ќтот  милейший  монарх, не
удовлетворЯсь  тем,  что  удушил  митрополита  русской  церкви  и запорол до
смерти  сотни  свЯщенников в Ќовгороде, заставил ‚селенские соборы утвердить
действиЯ и догматы, осужденные канонами и апостолами как мерзости.
     Ќо  царЯм редко приходилось силой принуждать церковников к повиновению.
Ќадо  было лишь выбрать самых рьЯных из толпы епископов, которые всегда рады
были  служить.  Ћбразование  русского духовенства зиждилось исключительно на
литературе  и  истории  византийского деспотизма, и потому оно не имело и не
могло   иметь  других  политических  идеалов,  кроме  идеала  неограниченной
монархии.  €  когда €ван III взЯл в жены ‘офью Џалеолог, последнего отпрыска
греческой  императорской  династии,  русские церковники объЯвили своего царЯ
наследником  свЯтейших  восточных императоров, всей их славы и могущества. ‘
тех  пор  они  узрели  в  безудержном  культе  абсолютизма свою историческую
миссию,  миссию, которую они кстати и некстати преданно выполнЯют среди всех
слоев населениЯ.
     ђелигиознаЯ   пропаганда   имеет  самое  надежное,  стойкое  и  сильное
влиЯние,  и  она  придает  московскому самодержавию его свЯщенный характер и
огромную  власть.  ‚ысшей  санкцией  церкви  было  одобрено,  облагорожено и
возвышено  положение,  которое  возникло  вследствие  жестокой необходимости
злосчастной  политической  жизни  и  было  усугублено социальными условиЯми,
привлекшими  на  сторону  деспотизма  все  низменные инстинкты - честолюбие,
алчность  и  страх.  Џовиновение  царю было объЯвлено первым долгом и высшей
добродетелью  православного.  –арь сам почти поверил, что он воплощение бога
на  земле.  €звестный  путешественник  ѓерберштейн,  приехав  в  Њоскву, был
чрезвычайно  удивлен  тем,  что  державной  власти  безоговорочно  придаетсЯ
свЯщенный  характер. …сли вы о чем-то спросите у московитЯнина и он не знает
ответа,  писал  ѓерберштейн, то почти навернЯка скажет: "ќто известно только
господу  и царю-батюшке!" Ђ царь, если бы его о чем-либо попросили, например
о  помиловании  узника,  несомненно,  ответил  бы:  "Њы  освободим его, если
такова  будет  волЯ  божьЯ". Љак будто он в самом добром согласии с господом
богом и их отношениЯ носЯт самый интимный и доверительный характер!
     ЃожьЯ  волЯ,  разумеетсЯ,  означает  волю  его,  царЯ.  …сли  послушать
русских  попов, небесный государь некоторым образом действует, как послушный
дух  земного  государЯ,  готовый незамедлительно наказать за всЯкое открытое
или  тайное  ослушание  своего  наместника  на  земле  и вознаградить вечным
блаженством   тех,   кто  терпеливо  и  смиренно  переносили  незаслуженную,
несправедливую  кару,  которой  царь по человеческому свойству ошибатьсЯ или
по  наговору  своих  слуг  может  подвергнуть своих подданных. ‚ этих словах
церковников  не  слышитсЯ  никакой  иронии,  -  это чистаЯ правда. ‚ письме,
написанном  €ваном  IV,  вдохновителем  этой  доктрины,  кнЯзю Љурбскому, он
обвинЯет   его   в   совершении  тЯгчайшего  преступлениЯ:  Љурбский  посмел
вырватьсЯ  из  когтей  своего  христианнейшего  государЯ.  –арь  пишет: "Ђще
праведен  и  благочестив  еси  по твоему гласу, почто убоЯлсЯ еси неповинные
смерти, еще несть смерть, но приобретение?"
     •уже  всего  было то, что столь чудовищных идей придерживалсЯ не только
сам  тиран, но их разделЯл и народ. € хотЯ этот бешеный зверь, €ван ѓрозный,
превратил  свое царствование в подлинную оргию жестокости, убийств и похоти;
хотЯ  он  был  столь же труслив, как и низок, и, подозреваЯ повсюду заговоры
против  своей особы, засекал до смерти тысЯчи своих подданных и подвергал их
таким  пыткам,  что  даже  при  чтении  о  них  кровь  стынет  в жилах; хотЯ
похотливый  тиран  насиловал  жен  и  дочерей боЯр, умерщвлЯЯ всех, кто смел
высказывать  малейшее недовольство; и хотЯ его мерзости продолжались ни мало
ни   много   сорок  лет  без  перерыва,  -  за  все  времЯ  его  чудовищного
царствованиЯ  ни  разу не раздалсЯ голос протеста, ни одна рука не поднЯлась
длЯ  сопротивлениЯ  или  мести за позорные надругательства. †ертвам €вана IV
иногда  удавалось  спастись бегством, но историки не обнаружили ни малейшего
следа какого-нибудь заговора против него.
     €  все  же  эти  люди  не  были  трусы.  ‚ большей части храбрые воины,
славные  своими  подвигами на поле брани, они часто проЯвлЯли в камере пыток
и  на  лобном  месте  необычайные стойкость и мужество, редкую силу духа. Ќо
вследствие  привитых  им  воспитанием превратных воззрений сила духа служила
лишь   тому,  чтобы  превозмочь  естественный  порыв  к  мЯтежу  и  подавить
возмущение,   ибо   униженнаЯ   покорность   царю  была  свЯщенным  идеалом,
незыблемым  длЯ  них  с  ранней  юности. ЉнЯзь ђепнин был посажен на кол, и,
умираЯ  медленной  смертью  в  жестоких  мучениЯх,  несчастный  славил царЯ,
своего государЯ и убийцу!
     ’аковы  услуги, оказанные русскому народу православной церковью. ‚о все
времЯ   существованиЯ   русского   государства  церковь  преданно  исполнЯла
возложенную  на  нее унизительную обЯзанность. € разве удивительно, что, как
только  началось  пробуждение  политического  сознаниЯ в просвещенных кругах
русского  общества,  их первыми словами были слова проклЯтиЯ против религии.
€  теперь,  когда  первые проблески культуры достигают широких слоев народа,
разве  не  справедливо то, что они тысЯчами отказываютсЯ от веры своих отцов
и дедов!


                                 ѓлава VII

        ђ“‘‘ЉЂџ ’…ЋЉђЂ’€џ

     ЊосковиЯ  превратилась в подлинную теократию. Џравда, царь не отправлЯл
церковную  службу,  но  он  объединЯл  в своем лице все свойства абсолютного
монарха  и главы государства, столь же безответственного, как татарский хан,
и  столь  же  непогрешимого,  как  римский  папа.  ’олько  всесильнаЯ власть
духовенства  могла  привести  к удивительному превращению главарей ci-devant
condottieri*,  какими  некогда  были  предки императорской фамилии, в земных
государей с небесными атрибутами.
     ______________
     * прежних кондотьеров (фр. и ит.).

     Џравление  последних  царей  династии  ђюриковичей  было  эпохой пылкой
юности  самодержавиЯ,  которое  только что родилось из неистовства и разгула
страстей,  сопутствовавших  образованию государства. ‚ последующую эру - эру
дома  ђомановых  -  самодержавие,  теперь  уже  вполне  созревшее,  достигло
последней  ступени  своего  развитиЯ.  ‘амонадеЯнный  и уверенный в будущем,
деспотизм  отбросил  грубость  и жестокость, характеризовавшие первый период
его  существованиЯ.  Ћн  перестал  боЯтьсЯ  и  подозревать  и  стал столь же
неизменным, абсолютным и неизбежным, как закон природы.
     Ќо  теократиЯ  означает косность и застой. ђусский народ, надо помнить,
перенЯл  христианство  греческой  образности  -  православие, в то времЯ как
другие  европейские  народы  собирались вокруг римского знамени. Џо народным
представлениЯм  и  главным  образом по понЯтиЯм церковников, никогда и нигде
не  отличавшихсЯ  терпимостью,  это  означало,  что  русские  - единственный
народ,   исповедующий   истинную  веру  •ристову.  Ћн  был  уверен  в  своем
неизмеримом  превосходстве  над  всеми  без  исключениЯ соседними народами -
раскольниками,  еретиками  и  неверующими. Ђ когда с течением времени ђоссиЯ
стала   могучей,   блестЯщей  державой,  не  только  освободившись  от  Ярма
неверных,  но уже грозно выступаЯ против своих прежних угнетателей и покорЯЯ
одно  за  другим  татарские  племена,  патриотическаЯ гордость еще увеличила
религиозный  восторг.  ђусский  народ был несомненным избранником божьим, и,
испытав  его  в геенне огненной рабства, господь теперь поднЯл его выше всех
народов.  —тобы сохранить милость господа и заслужить его благословение, что
еще  могли  сделать  русские  люди, как не следовать примеру своих предков и
хранить  как  зеницу  ока свЯтую веру, принесшую им столько благ и сделавшую
их избранным народом?
     ‘ильнее  фанатизма  духовенства  было  только  его  невежество;  оно не
удовлетворЯлось  одним  отправлением  церковной  службы  и исполнением своих
прЯмых  обЯзанностей.  Љак  запах  прогорклого  масла, попы проникали всюду,
пачкали  все,  к  чему  прикасались,  умерщвлЯли  все  живое,  что притворно
благословлЯли.   Ѓыло   объЯвлено  смертным  грехом  отменЯть  или  изменЯть
какой-нибудь  обычай  или  уклад  жизни,  унаследованный  от прошлого. ‘амый
ничтожный  пустЯк  не  ускользал  от вниманиЯ церкви, она пыталась подчинить
своему  надзору  все  обыкновениЯ  и  привычки людей. Џокрой одежды, стрижка
волос,  приготовление  пищи - всЯкие мелочи жизни с важным видом обсуждались
преподобными  отцами и канонизировались ‚селенскими соборами. ќти ‚селенские
соборы,    в    которых    участвовал    цвет   русского   духовенства   под
председательством   митрополита,  оставили  потомству  документ,  содержащий
сотню  глав,  -  нерушимый  памЯтник  человеческому  безумию  и  собственной
глупости.
     ‘вЯщенникам  и  пастве,  облаченным  с  головы  до ног в столь надежные
доспехи,  разумеетсЯ,  нечего  было  учитьсЯ у еретических "немцев" (немых),
как  называли  всех без различиЯ иностранцев. Ћни могли бы только осквернить
национальную чистоту русских людей.
     ’ак  клерикальный  фанатизм  воздвигал барьер между ђоссией и остальной
частью  христианской  …вропы,  который  труднее было преодолеть, чем ‚еликую
китайскую  стену.  Љатолики  и  протестанты  считались  не многим лучше, чем
Язычники  и  магометане.  ‘вЯзь  с  ними  была  грехом. Љогда эти неверующие
приезжали  в  Њоскву  по  делам, им приходилось жить в особых кварталах, как
евреЯм  в  средневековых  городах.  ‚стречи иностранцев с местным населением
допускались  лишь  в случае крайней необходимости, и они не могли продлевать
свое  пребывание  в  стране сверх предписанного заранее ограниченного срока.
Џослы    чужеземных   правительств,   прибывавшие   времЯ   от   времени   с
дипломатическими  поручениЯми,  находились под постоЯнным надзором. „оступ к
ним  непричастных лиц преграждалсЯ стражей, день и ночь караулившей их дома.
Љогда  послы  шли  по  улице,  люди  шарахались  от  них,  как  от чумных, и
разбегались  во все стороны, подчинЯЯсь, конечно, приказу. Ђ сановники и те,
кто  посещали  "чужеземных  дьЯволов" в качестве официальных лиц, подвергали
себЯ  серьезнейшему  риску  быть  обвиненными  в  страшных  грехах  ереси  и
колдовства.
     Џоистине  ЊосковиЯ  впадала  в  состоЯние  китайской  оцепенелости. —ем
больше  она  предавалась самовосхищению, чем больше старалась оберегатьсЯ от
свЯзей  с ‡ападом, тем глубже погружалась в варварство. ‚се путешественники,
посещавшие  ђоссию  в  XVII веке, были поражены низким уровнем ее культуры и
отсталостью   цивилизации.  ‚  пору,  когда  ‡ападнаЯ  …вропа  была  покрыта
университетами,  а  печатные  станки  можно  было  найти  в  любом городе, в
Њосковском   государстве   единственным   способом   размножениЯ  книг  была
переписка  гусиным  пером.  ‚  1563  году  перваЯ  книгопечатнЯ, созданнаЯ в
стране,  была  разгромлена  по приказу духовенства как порождение дьЯвола, а
первопечатники  €ван  ”едоров и Џетр Њстиславец избежали суда по обвинению в
колдовстве  только  потому, что спаслись бегством. Ђрабские цифры, известные
в …вропе в XII веке, в ђоссии ввели только в XVII веке.
     ‚се  отрасли  производства  были столь же отсталыми. —ерез два столетиЯ
после  того, как повсеместно вошел в употребление порох, царские солдаты все
еще  воевали  с  луком  и  стрелами,  даже  тогда,  когда  территориЯ страны
настолько  расширилась,  что  армиЯ, стоЯвшаЯ на страже ее границ, и расходы
на  ее  содержание за сто лет увеличились втрое, ибо войны, происходившие на
большом   расстоЯнии   от   столицы,   были  сопрЯжены  с  гораздо  большими
трудностЯми  и с огромными издержками. ‚плоть до начала XVII столетиЯ ђоссиЯ
продвигала   свои   гран