ицы   на  восток.  ’еперь  она  начала  наступать  в
противоположном  направлении,  войдЯ  в  соприкосновение с цивилизованными и
сильными  державами  ‡апада,  против которых ее войска и военное снарЯжение,
победоносные в борьбе против азиатских кочевых племен, были мало пригодны.
     —тобы  удовлетворить новые требованиЯ, естественные ресурсы страны были
недостаточны,  и  на  народ  налагались непосильные тЯготы. ‚ правление царЯ
ЂлексеЯ  Њихайловича,  в пору самых блистательных завоеваний, страна в то же
времЯ  и  по  той  же причине стала ареной беспримерного по своей жестокости
социального и экономического кризиса.
     Ќикогда  еще  народ не был так тЯжело обременен податЯми. Њассы горожан
и  крестьЯн,  будучи не в силах нести это Ярмо, оставлЯли свои дома и полЯ и
убегали  куда  глаза  глЯдЯт.  ќто  делало  участь  тех,  кто оставалсЯ, еще
безнадежнее.  €м  приходилось  платить  подати  не  только  за себЯ, но и за
беглецов  соседей.  Њножество  несчастных умерло под палками податных, сотни
деревень  были  заброшены,  а  жители рассеЯны по всей стране. Џравительство
пыталось   боротьсЯ   с   побегами   при   помощи   свирепых  указов  против
бродЯжничества.  Ќо  единственным результатом этих мер было увеличение числа
"бродЯг"  и превращение их в разбойников. Ѓеглецы прЯтались в лесах и глухих
местностЯх,   целыми   толпами   переходили   границы,   находЯ   убежище  у
воинственных казаков на „непре и „ону.
     Ќепокорные   поселенцы,   занимавшие   степи,  когда-то  принадлежавшие
татарам,  получив  теперь  новые подкреплениЯ, отказались от своей пассивной
роли  беглецов  и  взЯлись  за  оружие,  чтобы отомстить тем, кто их изгнал.
Ќеистовый  казачий  атаман  и народный герой ‘тенька ђазин возглавил грозное
восстание,  поднЯл  против  царского  правительства  всю  юго-западную часть
страны;  он  захватил  рЯд  городов,  предал  мечу  всех  богатых и знатных,
попавших  ему  в  руки,  и  потрЯс Њосковское государство до основаниЯ. Ќо в
самый  критический  момент, когда, казалось, решалась судьба ђоссии, казачье
войско  было  разбито наголову солдатами, вооруженными современным оружием и
обученными немецкими офицерами.
     Ќародные   волнениЯ,   вызванные   невыносимым   бременем   податей   и
бесчеловечностью,  с какой их взимали, происходили также в Ќовгороде, Џскове
и  других городах. „аже в столице народ восстал, и царю удалось умиротворить
его  только  тем,  что  он  пожертвовал  несколькими любимцами, предав казни
самых  верных  своих  советников,  которых простой народ, как обычно, считал
виновниками всех бед.
     Ѓыло  очевидно,  что  положение  в стране достигло большего напрЯжениЯ,
чем   она   в  состоЯнии  вынести.  —тобы  удовлетворить  новые  потребности
государства  и  справитьсЯ со все возрастающими трудностЯми, необходимо было
влить   новую   жизнь  в  государственный  организм.  ќту  цель  можно  было
осуществить  лишь  одним способом: перейти на путь европейской цивилизации и
с   помощью   науки  и  промыслов  увеличивать  производительность  труда  и
развивать  природные  силы  страны.  Ќеобходимость в этом была столь Явной и
безотлагательной,  что  даже  жестокий  и суеверный обскурантизм московского
правительства  не  мог  более  противитьсЯ прогрессу. ‚ царствование ЂлексеЯ
Њихайловича  европейскаЯ  цивилизациЯ  приобрела  первую  опору  в стране. ‚
Њоскву  стали  приглашать  иностранцев, в столице обосновалась целаЯ колониЯ
иноземных   ремесленников,   и   часть  армии  была  вымуштрована  немецкими
офицерами  и  снарЯжена немецким оружием. ќто было только начало. ’еперь уже
нельзЯ  было  больше  преграждать  доступ  цивилизации.  ‘ другой стороны, в
стране,   где   малейшее  изменение  в  покрое  платьЯ  рассматривалось  как
необычайное  новшество, прогресс мог быть лишь несмелым и очень замедленным,
а историЯ не ждет.
     ђоссиЯ  так  сильно  отстала  от  других стран, что, если бы она еще на
несколько  поколений  погрЯзла в своей суеверной косности, ей никогда уже не
удалось  бы  восстановить утраченные позиции. “ ее границ быстро усиливались
германские  государства. ЏруссиЯ прочно обосновалась бы на Ѓалтийском море и
-  кто  знает,  на  какой  срок!  - преградила бы ђоссии единственный путь к
международной   торговле   и  европейской  культуре.  Ћпасность  можно  было
предотвратить  только  быстрыми,  действенными мерами и не обычными методами
реформ,  а  решительным  путем  революции.  ќто  было сделано Џетром Џервым,
которого   справедливо   прозвали   ‚еликим,  и  никогда  еще  революциЯ  не
совершалась более своевременно.


                                 ѓлава VIII

        ‚…‹€Љ€‰ ђ…”ЋђЊЂ’Ћђ

     †изненный  путь  Џетра  ‚еликого  хорошо  известен,  и  нет  надобности
рассказывать  о его деЯтельности. ЏреобразованиЯ Џетра, надо заметить, были,
в  основном,  политическими. Ќет ничего нелепее, чем представлЯть себе этого
царЯ,  с  беспощадностью проводившего свои реформы, как человека возвышенных
чувств,   восхищавшегосЯ   чудесами   цивилизации   и   пылавшего   желанием
распространить  ее  в  своей  империи  длЯ духовного совершенствованиЯ своих
подданных.  —тобы  быть  в силах исполнить свои новые предназначениЯ, ђоссиЯ
прежде  всего  должна  была  превратитьсЯ  в  могущественную  державу,  и на
достижение  этой  цели  Џетр  направил  все  свои  усилиЯ. Ќаука, культура и
искусство  ценились  им  единственно  ради  их  практической  пользы  и лишь
постольку, поскольку они способствовали его политическим предначертаниЯм.
     ѓлавной  целью  Џетра  была  организациЯ  мощных  военных  сил,  хорошо
вооруженных,  дисциплинированных  и  снабженных  современным  снарЯжением  и
военными   материалами   исключительно   отечественного  производства.  Џетр
покровительствовал   тем  наукам  и  основывал  те  школы,  которые  обещали
готовить  ему  хороших  офицеров,  инженеров  и администраторов. Ћн особенно
благоприЯтствовал  отраслЯм  промышленности, удовлетворЯвшим потребности его
армии  и  флота  и  больше  всего способствовавшим увеличению доходов казны.
’акой,  по  существу  материальный,  характер  новаЯ  культура  сохранила  в
течение  более  ста  лет,  когда  она  пользовалась  неизменным поощрением и
поддержкой  правительства.  ’олько  приблизительно  к  середине  XVIII  века
немецкие  философские  идеи  стали  в какой-то степени вытеснЯть французское
влиЯние  и  возникла  более  либеральнаЯ и гуманитарнаЯ концепциЯ культуры -
перемена, на которую правительство смотрело отнюдь не с удовольствием.
     Ќо  длЯ  того,  чтобы  насильственным  путем вводить новую цивилизацию,
даже  и  в  исключительно материальной форме, необходимо было войти в тесные
сношениЯ  с  иноземцами,  решительно  порвать  с прошлым и уничтожить старые
обычаи   и  предрассудки.  Ќарод  в  своем  отвращении  к  реформам  находил
поддержку  в религии - сильнейшей моральной силе, которой он обладал. ‚ этих
условиЯх  полумеры  были бесполезны. Ќеобходимо было объЯвить открытую войну
не  только  против  суеверий,  но  и против духовенства, которое разжигало и
направлЯло  их.  Џетр  так  и сделал. € хотЯ со стороны теократического царЯ
это  была дерзновеннаЯ и смелаЯ политика, но он полностью достиг своей цели.
‘тараЯ   церковнаЯ  организациЯ  была  сломлена,  и  высшие  духовные  лица,
противившиесЯ   петровскому   перевороту,   были   замещены  менее  упрЯмыми
служителЯми культа, одолженными у православной церкви “краины.
     Ќо  победа  Џетра,  хотЯ  и полнаЯ, была завоевана не без потерь. –арь,
применивший  к церкви насилие, царь, окруженный еретиками, одетый в немецкое
платье,  который  мало  того  что  сам  остриг  бороду,  но  и  заставил так
поступить  своих  придворных,  -  такой  царь не мог, конечно, внушить своим
подданным   того   восхищениЯ,   какое   они   с  готовностью  выражали  его
предшественникам.  Џетра  даже  объЯвили  антихристом.  €,  что  чрезвычайно
характерно  длЯ социального и политического положениЯ тогдашней ђоссии, в то
времЯ  как  чудовищные  жестокости €вана ѓрозного не вызывали даже видимости
сопротивлениЯ,  преобразованиЯ  Џетра  приводили к взрывам открытого мЯтежа,
поощрЯемого  духовенством  и  разжигаемого  фанатическими противниками царЯ;
некоторые  даже  покушались  на  его жизнь. ‘ другой стороны, не подлежит ни
малейшему  сомнению,  что  ни Џетр, ни кто-либо из его преемников уже не мог
бы  безнаказанно  совершать те мерзости, которые навлекли позор на правление
прежних  московских царей. Џавел I был умерщвлен собственными придворными за
преступлениЯ  куда  менее  ужасные,  чем  те,  что  совершались в Њосковском
государстве.  €  длЯ нас теперь совершенно очевидно, что превращение царства
в  империю ограничило царский произвол. –арь, все еще могущественный, уже не
обладал божественными атрибутами.
     Ћднако  благодарЯ  секулЯризации  государства  - да будет мне дозволено
употребить  этот термин - самодержец, утерЯв некоторые державные прерогативы
и  будучи  вынужден  несколько сдерживать свои личные капризы, еще в сто раз
усилил свою подлинную власть.
     Њосковские  цари  подобно  восточным деспотам могли угнетать и изводить
людей  сколько  их  душе  угодно;  но в отношении всЯких новых установлений,
имеЯ  лишь  ограниченное  влиЯние  в  государственных  делах, они были почти
бессильны.  Џоразительное  Явление:  когда  люди  ставЯт над собой государЯ,
которому   приписывают  деспотическую  власть  и  чуть  ли  не  божественные
свойства,  им  удаетсЯ,  сковываЯ  его  инициативу  невидимыми цепЯми, почти
свести  на  нет его власть самой неумеренностью своего поклонениЯ. ‚ древней
џпонии  придворные  сумели  убедить  микадо,  что, если он сделает хоть одно
движение,  мир распадетсЯ на куски. € вот беднЯга, чтобы предотвратить такое
страшное  бедствие,  часами  просиживал  на  троне  не  шевелЯсь, не моргнув
глазом  и  не  произносЯ  ни  звука. € хотЯ перед ним преклонЯлись как перед
полубогом,  он  был  в  действительности  более  бессилен  и  безвреден, чем
последний  из  его  слуг.  …сли  бы  ловкие  Японцы  могли  уговорить микадо
продлить  свое  состоЯние покоЯ на пЯтнадцать часов, мы имели бы удивительно
оригинальный   пример  противоречивости  выражениЯ  "бессильный  деспотизм".
Ћднако  им  не  удалось  полностью достигнуть своей цели. Њикадо преодолевал
затруднение  таким  образом,  что,  сходЯ  с  престола, оставлЯл на нем свою
корону.
     ‚се  же  за  Японцами  должна  быть  признана  пальма первенства: нигде
больше  не  придумали ничего столь простого и действенного. Ќо нечто похожее
можно   найти   во  всех  деспотиЯх.  ‘  помощью  так  называемого  этикета,
представлЯющего   собой  не  что  иное,  как  способ  сдерживать  активность
монарха,  заставлЯли  его  тратить  столько  времени  и  энергии на пустые и
бессмысленные  церемонии,  что  он физически уже не был в состоЯнии серьезно
заниматьсЯ  государственными делами и власть в стране - нравилось ли это ему
или  нет  - в значительной мере переходила в бесконтрольные руки министров и
придворных.  ’акова  была картина при старом французском дворе - ее блестЯще
описал  ’эн  -  и,  вероЯтно,  в  еще  большей степени при московском дворе.
…динственнаЯ  разница  заключалась в том, что бурбонским королЯм приходилось
отдавать  большую  часть своего времени самому церемониалу - приемам, levee,
публичным  трапезам и так далее, в то времЯ как московские цари были главным
образом  обременены  исполнением  религиозных обрЯдов, обеднЯми, посещениЯми
монастырей  и  осмотром свЯщенных реликвий. ‡атем следовали обычные ритуалы,
ибо  в  теократическом  государстве  все  свЯщенно,  за  исключением жизни и
свободы  граждан.  …сли  бы  ему  вздумалось,  царь  мог сжечь город дотла и
предать  мечу  жителей  целой  области.  Ќо он не мог, не возбудив всеобщего
негодованиЯ,  пренебрегать старинными обычаЯми или нарушать неписаные законы
своего  двора.  –арь  мог  безнаказанно отрубить голову дворЯнину или засечь
боЯрина,  но  он  не  мог,  не вызываЯ глубокого и длительного недовольства,
назначить  на высокий пост человека низкого происхождениЯ. „аже такой тиран,
как  €ван IV, не позволил себе присвоить своему любимцу и наперснику детских
лет  Ђдашеву низший дворЯнский титул, так как его отец был скромного званиЯ.
Ђ  царь  Ђлексей  Њихайлович  лишь  под  конец своего царствованиЯ осмелилсЯ
поднЯть   своего   тестЯ  и  друга  Ђртамона  Њатвеева,  простого  сельского
дворЯнина, в звание боЯрина.
     —тобы   примирить   права,   данные   происхождением,   с  требованиЯми
государственной  службы,  была создана двойнаЯ администрациЯ: знатные думные
боЯре   возглавлЯли  приказы,  но  их  обЯзанности  были  строго  ограничены
военными  делами;  у каждого из них был свой думный дьЯк, человек незнатный,
но  с  большими  способностЯми.  ќти люди и управлЯли отдельными приказами и
коллегиЯми.  ’о  было  печальной  памЯти  времЯ  дьЯков  и  подьЯчих;  они и
осуществлЯли   исполнительную   власть  в  стране.  Ќо  зависть  и  интриги,
неизбежно  возникавшие  между  думными  боЯрами  и  приказными,  значительно
ослаблЯли  действенность  администрации, ибо боЯре из трутней превратились в
тормоз и обузу к большому ущербу длЯ управлениЯ страной и во вред народу.
     …сли  секулЯризациЯ государства несколько уронила престиж его главы как
теократического  монарха,  то,  с  другой стороны, освободила его от давЯщих
оков  религиозной  и  придворной рутины. –арь стал хозЯином своего времени и
мог  всецело отдаватьсЯ государственным делам. Ћн стал также полным хозЯином
в  стране  и  получил  возможность  назначать на правительственные должности
тех,  кого  считал  подходЯщими.  …го  политическаЯ  власть вследствие этого
значительно  усилилась, и он теперь действительно мог взЯть бразды правлениЯ
в  свои руки. ‚еликий преобразователь и не желал ничего другого. ЋтметаЯ все
устарелые  иерархические  притЯзаниЯ,  Џетр  нисколько не стеснЯлсЯ обходить
знать  и  назначать  на  высшие посты безвестных плебеев, если обнаруживал у
них  недюжинные способности. ѓосударственное управление было организовано по
немецкому  образцу, с разветвленной системой учреждений, зависЯщих только от
главы  государства,  которому  принадлежала  всЯ  полнота  неограниченной  и
верховной   власти.   Џетр  мертвой  хваткой  держал  всю  страну  -  народ,
дворЯнство,  духовенство  -  и делал все, что хотел. …го единственной мыслью
было  превратить  ђоссию  в  могучее  государство. Ќа эту цель он и направил
свое рвение, заставив все классы общества добиватьсЯ ее достижениЯ.
     Њосковское  государство  не имело постоЯнной армии. Љрепости охранЯлись
стрельцами,  которые  по окончании срока службы расходились по домам. ‚ойска
состоЯли  главным  образом  из дворЯн, и им за службу жаловали в пожизненную
собственность  земельные  угодьЯ,  а  иногда,  правда  редко, наследственные
поместьЯ.  Џосле  окончаниЯ  войны  они  жили в своих деревнЯх. Ќо длЯ того,
чтобы  поставить  ђоссию  в равное положение с соседними странами и получить
возможность  выполнить свои планы, Џетру нужны были постоЯнные военные силы.
ќту  задачу  он  осуществил  столь  же  простым, как и действенным способом.
Ћдним  росчерком  пера  он  преобразил  свое  ополчение, состоЯвшее из людей
завербованных,  в  постоЯнную  армию  с неизменным составом. —тобы заполнить
бреши,  оставлЯемые в ее рЯдах войнами, и обеспечить новое пушечное мЯсо, он
ввел  воинскую повинность с чудовищным условием: солдаты должны были служить
в   армии   двадцать   пЯть   лет.   „ворЯнам   еще  больше  не  повезло.  ‘
двадцатилетнего   возраста  всех  здоровых  телом  и  душой  молодых  дворЯн
обЯзывали  призыватьсЯ на службу, то есть служить государству в той или иной
области  -  в  армии, во флоте или в администрации - до самой смерти. ’олько
ранение или полнаЯ дрЯхлость давали им право вернутьсЯ к частной жизни.
     „ворЯне  обЯзаны  были  отдавать  государству не только свои физические
силы,  но  и умственные способности, и, длЯ того чтобы они могли это сделать
наилучшим  образом,  Џетр  приказал им учитьсЯ. ‚се молодые люди дворЯнского
происхождениЯ  должны  были  посещать  специальные школы, в которых получали
образование.   …сли  они  не  посещали  занЯтиЯ  добровольно,  их  приводили
солдаты.  …сли  они  оказывали  сопротивление,  их  подвергали порке, а если
родители,  слишком  невежественные  и  суеверные, чтобы оценить преимущества
культуры,  прЯтали  их,  родителей  тоже  секли.  Љогда подневольные школЯры
достигали  двадцати  лет,  их  экзаменовали.  ’е, кто выдерживали испытаниЯ,
назначались  на государственные должности; те, кто проваливались, осуждались
на безбрачие и пожизненную службу рЯдовыми во флоте.
     —тобы  вознаградить  дворЯнство  за  вечные  узы,  привЯзывающие  их  к
государству,  или,  вернее,  чтобы  облегчить  им  бремЯ,  налагаемое царем,
поместьЯ,  находившиесЯ  в  их владении только пожизненно, были превращены в
наследственные  имениЯ.  Ђ так как обычно крестьЯне всегда переходили вместе
с   землей,   которую   обрабатывали,  то  они  теперь  обратились  в  рабов
дворЯн-помещиков,   с   которыми   их  прежде  свЯзывала  скорее  вассальнаЯ
зависимость, чем отношениЯ раба и господина.
     ђусское  крестьЯнство,  до  возвышениЯ  Њосковского  царства совершенно
свободное,  постепенно  было  доведено  до  состоЯниЯ  рабской  неволи,  а в
середине  XVI века правительство отнЯло у крестьЯн последний знак их древних
вольностей  - право покидать после окончаниЯ полевых работ своего помещика и
наниматьсЯ  к  другому. ќто право в значительной степени уже было ограничено
Ѓорисом  ѓодуновым  и  наконец  уничтожено  сто  лет  спустЯ  царем Ђлексеем
Њихайловичем.  ‘  того  времени  крестьЯнам строжайше запрещалось уходить от
помещиков,  за  которыми они были закреплены. Ћднако они оставались на своей
земле,   так   как  переселение  их  было  бы  в  ущерб  государству.  Џосле
царствованиЯ  Џетра  помещики  могли  распорЯжатьсЯ  крестьЯнами  по  своему
усмотрению,  покупать  и  продавать их, как они покупали и продавали скот. €
если  только  дворЯне-помещики и их сыновьЯ выполнЯли свои обЯзанности перед
государством, последнее не вмешивалось в их отношениЯ с крестьЯнами.
     ’ак  крестьЯне  в  полном смысле слова превратились в рабов дворЯн, и с
этого времени ведет начало подлинное порабощение русского народа.
     €бо  государство  всех  в  равной мере держало в своих цепЯх. Ћт дворЯн
оно  требовало  их кровь, их досуг, их жизнь. Ќарод помимо того, что отдавал
своих   сынов   в   армию,  подневольным  трудом  содержал  царских  слуг  и
собственных   помещиков,  а  податЯми  из  него  выжимали  деньги  в  казну.
Џодневольным  трудом крестьЯн пользовалось и правительство, как это было при
постройке  по  приказу  Џетра  второй столицы. ’олпы каменщиков, землекопов,
плотников  и  других  рабочих  были  согнаны  со всех концов империи, и "под
угрозой  смертной казни и конфискации имущества" их заставили воздвигнуть на
берегах  Ќевы  великий город, носЯщий имЯ его основателЯ. „умают ли ныне те,
кто  шагают  по  его широким проспектам, о сотнЯх тысЯч безымЯнных рабов, на
чьих костЯх был построен ‘анкт-Џетербург!
     –арствование  Џетра  воистину  было тЯжелым временем длЯ его подданных.
Ќикогда  еще  ни один народ не вынуждалсЯ правителем приносить столь великие
жертвы  -  отдавать  свою  жизнь  и  имущество.  †ертвы,  кстати  сказать, в
значительной  степени  напрасные,  ибо  если  даже идеи великого реформатора
были  благородны,  то  методы их осуществлениЯ часто далеко не благоразумны.
Ћн  предпочитал  насилие  умеренности  даже  тогда,  когда насилие не только
противоречило  его  интересам,  но  было  губительно  длЯ  его планов. Ќо он
сделал  свое  дело  -  ђоссиЯ  стала  могущественной державой. ЃеспорЯдочные
войска,  из  которых восемьдесЯт пЯть тысЯч солдат были полностью истреблены
двенадцатью    тысЯчами    шведов,    Џетр    заменил   постоЯнной,   хорошо
дисциплинированной  и  прекрасно снарЯженной стовосьмидесЯтитысЯчной армией.
Ћн  увеличил  доходы  казны  с  трех  до  четырнадцати  миллионов  рублей. €
главное,  столь  велика была сила, приданнаЯ народу европейской культурой, к
которой  он  приобщил  ђоссию,  что  ее мощь и богатство продолжали расти из
поколениЯ    в   поколение.   ЌевзираЯ   на   бездарность   большинства   из
многочисленных  преемников  Џетра,  ђоссиЯ  сохранила свое положение великой
державы  и благодарЯ своим завоеваниЯм на Ѓалтийском море и выходу к —ерному
морю   обеспечила   длЯ   славЯн   совершенную   независимость   и  развитие
национальной культуры, наиболее соответствующей духовному гению народа.
     ’аковы  были  цели  и  таковы  заслуги военной диктатуры, установленной
Џетром   ‚еликим.   Ћна   была   исторической  необходимостью,  единственным
средством  пробудить  страну  от  вековой  спЯчки,  в  которую  ее  повергли
теократические правители старого Њосковского государства.


                                  ѓлава IX

        Ћ‘‚ЋЃЋ†„…Ќ€… Љђ…‘’њџЌ

     Ќо  политический строй, как бы он ни подходил длЯ одной эпохи и в одних
условиЯх,  становитсЯ  в  позднейшую  эпоху  при  других  условиЯх не только
ненужным,  но  и пагубным. ‚место пользы он, наоборот, приносит вред, вместо
содействиЯ   прогрессу   углублЯет   реакцию.  ’ак  произошло  и  с  русским
самодержавием.
     Џо  мере  того  как  культура  и цивилизациЯ по толчку, данному Џетром,
утвердились  в стране и были принЯты народом, элемент принуждениЯ, введенный
во  всех  областЯх  общественной  жизни,  становилсЯ все менее необходимым и
наконец  совершенно потерЯл свой смысл. ‚о времена великого реформатора все,
что  имело  хоть  малейший  налет "немецкого", то есть европейской культуры,
приходилось  буквально  проталкивать  в  горло.  Њальчиков  загонЯли в школы
плеткой,  а  приглашениЯ  на  придворные  балы  и  ассамблеи  сопровождались
угрозами  конфискации имущества в случае неЯвки. €бо отцы и матери в ту пору
держали  дочерей под замком по восточному обыкновению и по старинному, свЯто
чтимому  обычаю  их  выдавали  замуж за людей, которых они никогда прежде не
видали.
     „аже  личнаЯ  заинтересованность  и  жажда  богатства не могли побороть
силу  лени  и  предрассудков.  ђоссиЯ  владела богатейшими запасами полезных
ископаемых  -  золота  и  менее  благородных металлов, месторождениЯ которых
почти  не  разведывались.  Љогда оказалось, что забота о собственных выгодах
не  была  достаточно  побудительной  причиной,  чтобы  развивать эту область
деЯтельности,   император   применил  новый  стимул:  издал  суровые  указы,
заставлЯвшие  владельцев  рудников под угрозой строгих кар разведывать недра
и  извлекать  прибыли  как  в  свою  собственную  пользу,  так  и  в  пользу
государства.  ‚ тех случаЯх, когда владельцы не торопились выполнЯть царские
указы,  частным  предпринимателЯм  давалось  право  открывать  их  рудники и
присваивать  руду,  не  испрашиваЯ  на то разрешениЯ и не уплачиваЯ арендной
платы за разработку недр.
     Ќо  ушло  всего  лишь  одно  поколение, и все изменилось. †ажде наживы,
преодолению    предрассудков    не    требовалось    более    подхлестываниЯ
правительственными   указами.  Ќе  довольствуЯсь  уже  открытыми  рудниками,
заводчики  искали  новые источники обогащениЯ. Ќе приходилось уже штрафовать
дворЯн  за  отказ  сменить  национальную  одежду на европейскую или насильно
стричь  им  бороды  и за волосы таскать людей на балы и развлечениЯ. ‚лиЯние
моды  и  любовь к удовольствиЯм оказались более сильнодействующим средством,
чем  насилие  и  угрозы. “чителЯ в школах уже не пугали родителей и детей до
потери  сознаниЯ,  ибо последние, сами ставшие теперь родителЯми, стремились
дать  своим  детЯм  то  образование,  которое им прежде внушало отвращение и
страх.  ’ак  в  частной  жизни  с принуждением было покончено по той простой
причине, что некого было принуждать.
     Џодобный же результат был достигнут и в общих назначениЯх государства.
     ‚   царствование   Џетра   III   (1762),   через  три  поколениЯ  после
опубликованиЯ   указа   Џетра   ‚еликого   об  обЯзательной  длЯ  дворЯнства
государственной  службе,  поЯвилсЯ  другой  указ,  известный как "Њанифест о
вольности  дворЯн",  которым последние освобождались от обЯзательной военной
и  гражданской  службы без малейшего умалениЯ их прав и привилегий. Џричины,
заставившие  правительство изменить свою политику по отношению к дворЯнству,
красноречиво  говорЯт  о том, какие глубокие перемены произошли менее чем за
сто  лет  в  социальном  положении страны. Ќа выразительном Языке указа Џетр
‚еликий  "повелел  вступить  в  военные  и гражданские службы и, сверх того,
обучать  благородное  юношество",  и  "упомЯнутому  установлению,  хотЯ оное
вначале  несколько  и  с  принуждением  сопрЯжено  было, но весьма полезное,
последовали  все  со времени Џетра ‚еликого владеющие русским престолом". Ќо
так  как  "полезное  знание  и  прилежность к службе умножило в военном деле
искусных  и  храбрых генералов, в гражданских и политических делах поставили
сведущих  и  годных  людей  к  делу...  не  находим  мы  той необходимости в
принуждении к службе, какаЯ до сего времени потребна была".
     …сли  этот указ был вызван главным образом желанием угодить дворЯнству,
он  всецело  оправдывалсЯ также требованиЯми государственной политики. —исло
дворЯн,  способных и готовых служить, теперь было более чем достаточно, и их
обЯзательнаЯ  служба  уже  не вызывалась необходимостью. Џоэтому нелепо было
бы  их  к  этому  принуждать. Ќи тогда, ни позднее царскому правительству не
приходилось  жаловатьсЯ  на  недостаток  чиновников или офицеров - надо было
лишь выбирать их из сонма претендентов.
     ђуководствуйсЯ   тогдашнее  правительство  прежде  всего  соображениЯми
справедливости   и   разумной   политики,  за  освобождением  дворЯн  тотчас
последовало  бы  освобождение  крестьЯн,  ибо  последние  были превращены из
зависимых  в крепостных рабов только ради того, чтобы вознаградить дворЯн за
обЯзательную  государственную службу, введенную длЯ них Џетром. Џосле снЯтиЯ
с  них  этого  бремени  помещики  потерЯли  всЯкое  право  на подневольный и
даровой  труд  хлеборобов.  ‚озможно,  что инстинктивнаЯ убежденность в этом
крестьЯн   и   породила  преувеличенные  надежды,  приведшие  в  те  годы  к
многочисленным   и   частым   бунтам.   Ќо   умозрительные   размышлениЯ   о
справедливости   не  имеют  большого  значениЯ  длЯ  политического  развитиЯ
страны.  Љрепостничество больше не соответствовало интересам государства, но
было сохранено длЯ выгоды дворЯнства.
     Ћднако  наступил  конец и длЯ этого установлениЯ. Љрепостное право было
отменено  в  1861  году.  „аже при всем желании нельзЯ недооценивать причин,
вызвавших   эту   великую   реформу.  ‘  одной  стороны,  это  было  чувство
человечности  нашего просвещенного общества, вдохновленного новыми идеЯми; с
другой   -   желание   раз   навсегда   устранить  опасность  насильственных
потрЯсений,  неизбежных  до тех пор, пока огромнаЯ масса народа страдала под
гнетом  рабства.  Ћднако  обе  причины  существовали еще за пЯтьдесЯт лет до
освобождениЯ  крестьЯн. џвно была еще и третьЯ причина, более настоЯтельнаЯ,
чем две первые, и потому перетЯнувшаЯ чашу весов в пользу освобождениЯ.
     ќту   третью   причину   не   надо  далеко  искать.  ‚  любом  учебнике
политической  экономии  говоритсЯ  -  и  опыт  это подтверждает, - что в той
стране,  где  преобладает  система  рабства,  наступает  момент,  когда  она
становитсЯ  невыгодной  и  даже  пагубной  длЯ  интересов  государства.  Џри
высоких  ценах  на  продукты  питаниЯ  раб, никогда не трудившийсЯ с охотой,
потреблЯет  примерно  столько  же,  сколько  производит,  и  поэтому не дает
никакой  или почти никакой прибыли своему хозЯину. Џромышленное развитие уже
совершенно   несовместимо  с  подневольным  трудом.  Џоэтому  в  ђоссии  при
освобождении  крепостных  крестьЯн  исходили  не только из гуманных чувств -
оно   стало   экономической   необходимостью.   ‚  течение  так  называемого
подготовительного  периода, с 1855 по 1860 год, когда ЉрымскаЯ война выЯвила
всю  бедность  и  отсталость  ђоссии по сравнению с другими странами, самыми
сильными  доводами,  приводившимисЯ  защитниками  освобождениЯ,  были доводы
экономического   характера.   €  последовавший  в  ближайшие  шестнадцать  -
восемнадцать    лет    после   освобождениЯ   крестьЯн   колоссальный   рост
производительных  сил (пока, как мы дальше увидим, деспотизм не стал ставить
новые  палки  в  колеса)  доказывает  справедливость этих доводов и мудрость
реформы.
     Љак  прЯмое  следствие  роста  просвещениЯ  и  социального  развитиЯ  в
стране,  с  плеч  народа было снЯто огромное экономическое бремЯ, наложенное
на  него  средствами  политического принуждениЯ. ‚се назначениЯ общественной
жизни  в  стране  теперь исполнЯлись без вмешательства правительства, просто
путем  самопроизвольной  деЯтельности, стремлениЯ удовлетворЯть личные нужды
членов  общества. Ќе нужно было больше кнута, чтобы гнать крестьЯн на полЯ и
рабочих  - на фабрики. ЋбщественнаЯ жизнь стала более уравновешенной. ђоссиЯ
перестала  быть  действующим  вулканом,  ибо  неумолимаЯ  ненависть  раба  к
господину  сменилась  относительно умеренным антагонизмом между работником и
работодателем.
     ЉакаЯ  же,  в  таком  случае,  была надобность сохранить самодержавие -
военную  диктатуру?  ЉакаЯ  надобность  была  правительству  удерживать свою
абсолютную  и  неограниченную  власть,  если  ему приходилось лишь исполнЯть
простые  и  мирные  административные  обЯзанности,  как  они  исполнЯютсЯ  в
соседних странах? ќто гротескнаЯ аномалиЯ.
     –аризм  потерЯл  свой  политический  raison  d'etre  -  свое  право  на
существование.    ‘амодержавие    стало    бесполезным   и,   следовательно,
тираническим  и  нетерпимым.  Џервыми это понЯли просвещенные круги русского
общества.  ќто  они  так сильно почувствовали несправедливость и позор того,
что  народ держат в кабале, это они так горЯчо боролись за его освобождение.
Љак  же они могли не возмущатьсЯ подлинным рабством, в котором царизм держит
их самих и всю страну?
     ‚полне  естественно  поэтому, что одновременно с движением шестидесЯтых
годов  за  освобождение  крестьЯн  происходило также всеобщее движение среди
русской  интеллигенции за либерализм и все, что он означает. Ќо самодержавие
оставалось   непоколебимым.   ЃлагодарЯ  своеобразному  положению  в  стране
правительство  имело  в  своем  распорЯжении огромные силы, и оно было полно
решимости сопротивлЯтьсЯ до конца.
     „ве   причины   делают  открытую  борьбу  против  русского  абсолютизма
чрезвычайно  трудной.  ЏерваЯ  -  это та, котораЯ в продолжение всего нашего
злосчастного   прошлого   оказала  столь  неоценимую  услугу  деспотизму,  -
беспредельные  размеры  страны, бесконечность пространств и бедность больших
городов  - условиЯ, делающие общие, согласованные действиЯ значительных масс
населениЯ  физически  почти  невозможными.  ‚тораЯ  причина  (менее  важнаЯ,
потому  что  не  постоЯнно действующаЯ, но, хотЯ она, несомненно, исчезнет в
недалеком   будущем,   пока   еще  очень  вескаЯ)  возникает  из  отсутствиЯ
морального единства различных классов нашего общества.
     ‚   ђоссии   нет  буржуазии  в  собственном  смысле  этого  слова,  той
буржуазии,  котораЯ  совершила  французскую  революцию  в  1789  году и дала
народу  руководителей  и  вожаков.  Ќаша  интеллигенциЯ и либералы - большей
частью  те  же  бывшие  дворЯне  и мелкопоместные помещики, которым народ не
простил зла, причиненного их отцами и дедами.
     ’аким  образом,  правительство, сумевшее максимально сосредоточить свои
силы,  имеет  перед собой противника разъединенного и расколотого, физически
и  морально  разобщенного.  ‘тратегическое  положение  правительства поэтому
особенно   усилилось.   ‹овко   используЯ   свои  преимущества,  пренебрегаЯ
жизненными   интересами   народа  и  продолжаЯ  подавлЯть  миллионные  массы
неграмотных  крестьЯн,  самодержавие ведет против интеллигенции непримиримую
и  беспощадную войну. „вадцать пЯть лет длитсЯ эта война, принимаЯ все новые
формы и становЯсь все более жестокой и отчаЯнной.
     ‚  последующих  главах  Я хочу показать подлинный характер происходЯщей
ныне  борьбы и той стадии, которой она достигла. ‡атем мы попытаемсЯ уЯснить
вероЯтные последствиЯ этой схватки.


                                —асть втораЯ

        ‡‹Ћ‚…™€… Њ…‘’Ђ


                                  ѓлава X

        ЌЋ—ЌЋ‰ ЋЃ›‘Љ

     Ќочной  Џетербург в 1875 году. —асы только что пробили два. ѓород спит,
объЯтый   глубокой   тишиной.   ирокие   пустые  улицы,  тускло  освещенные
мерцающими  газовыми фонарЯми, тЯнутсЯ прЯмыми рЯдами, как развернутый строй
солдат,   и   словно  отдыхают  после  суетни  и  треволнений  днЯ.  €счезли
бесчисленные  пролетки,  запрЯженные маленькими лошадьми, которые составлЯют
столь  своеобразную  черту  большого  города,  превращаЯ  опустевшие  теперь
проспекты  в  нескончаемый поток колес, конских крупов и человеческих голов;
редкие  извозчики,  еще не покинувшие стоЯнки, тщетно ожидаЯ седоков, крепко
уснули  в  своих дрожках. „ворники больших домов, не отпираЯ больше гостЯм и
уже  не  занЯтые  слежкой  за подозрительными личностЯми, спЯт в подворотнЯх
сном  праведников,  и  одинокому  прохожему глухой стук собственных шагов на
гранитных  плитах  напоминает  о  позднем часе. Ќа углу ‹итейной и Ѓассейной
стоит  на посту городовой. …го обЯзанность - блюсти порЯдок в своем околотке
и,  обходЯ  его дозором, быть начеку; и, когда он прислонЯетсЯ к стене дома,
с   фуражкой,   глубоко  надвинутой  на  глаза,  самый  строгий  околоточный
надзиратель,  взглЯнув  на  него,  не догадаетсЯ, погрузилсЯ ли он в забытье
или  сомкнул лишь глаза, чтобы поразмыслить о злобе мирской и лучшем способе
раскрыть  козни  нарушителей  порЯдка. Њалый без сожалениЯ может предаватьсЯ
своим  одиноким  думам.  Ќочной покой обуздал на времЯ страсти, вожделениЯ и
борьбу  в  окружающем  его  человеческом  муравейнике. Џетербург спит первым
сном, и все спокойно.
     Ќо  что  за  страннаЯ  компаниЯ  таинственно  и  бесшумно поЯвлЯетсЯ из
подъезда  большого зданиЯ возле висЯчего моста над глубоким, темным каналом?
‹юди  выходЯт  цепочкой,  пока  на  улице  не  собралось человек пЯтнадцать.
ЏовинуЯсь   произнесенной  вполголоса  команде,  встали  в  строй  и  быстро
заскользили  по  безлюдным  улицам. —асть из них в штатском, другие в форме.
…сли  бы  штатские  шли  в  центре,  не  было  бы сомнениЯ о характере этого
кортежа,  но  они  идут впереди, ведЯ остальных за собой, и военные замыкают
шествие.
     Љогда  отрЯд  подходит  к ‹итейной, топот ног и звон оружиЯ Явно пугают
всех,  кто  их  слышит. ‡адремавший было городовой вдруг вздрагивает, быстро
поправлЯет  фуражку,  встает  во  фронт  и  отдает  честь начальнику отрЯда,
однако  последний  не  удостаивает  его ответом. €звозчик, проснувшись, трет
глаза  и  со страхом глЯдит на зловещее видение. ‡апоздалый прохожий, увидев
ночной  отрЯд,  поспешно  заворачивает в переулок и выжидает там, пока отрЯд
не  пройдет  мимо;  затем,  выйдЯ из своего укрытиЯ, следит за ним взглЯдом,
спрашиваЯ   себЯ,   куда  он  направлЯетсЯ,  и,  быть  может,  сожалеЯ,  что
намеченной  жертве, менее счастливой, чем он сам, не удастсЯ уйти из роковых
сетей.
     €бо  целью  отрЯда  ЯвлЯетсЯ не доброе дело, не желание оказать кому-то
помощь.  ќто  идут  слуги государства, представители общественного порЯдка и
его хранители, с тем чтобы отстоЯть силу закона и действовать в его защиту.
     Џоследуем за ними.
     ЏройдЯ  несколько  кварталов,  они сворачивают на узкую улицу направо и
по  команде  "‘той!"  замирают  на  месте.  ’рое из них отходЯт в сторону и,
сблизив   головы,   совещаютсЯ.   ‡атем  они  расходЯтсЯ  и  шепотом  отдают
распорЯжениЯ,  все  времЯ указываЯ на возвышающийсЯ рЯдом большой жилой дом.
ќта  громада  неЯсно  вырисовываетсЯ  во  мраке,  словно  серый  исполин,  и
занавешенные  окна  темнеют,  будто  закрытые веками глаза человека, спЯщего
спокойным сном, не чуЯ беды. Ќа этот дом будет совершен налет.
     ѓруппа  разделилась: одни крадутсЯ за угол, чтобы напасть на исполина с
тыла,   другие   решительно  направлЯютсЯ  к  подъезду  и  будЯт  заснувшего
дворника.  ‚скочив  от  неожиданности,  дворник в страхе бормочет бессвЯзные
слова,  но один из штатских заставлЯет его замолчать. ’огда он, не колеблЯсь
и  ни  о чем не спрашиваЯ настойчивых ночных посетителей, - а ведь они могли
быть  переодетыми  бандитами  -  впускает  их  в  дом,  стражем  которого он
назначен,  зажигает фонарь и проходит вперед, все еще заспанный, полуодетый,
без  фуражки,  с  длинной,  взлохмаченной  ветром  бородой.  ‡а ним кошачьей
походкой  по  лестнице  поднимаютсЯ прокурор, полицейские и шпики, жандармы,
поднЯв  сабли  и  мЯгко  ступаЯ,  штатские, тихо обмениваЯсь замечаниЯми. €х
можно  было  бы принЯть за воровскую шайку, ведомую наводчиком, которого они
заставили стать сообщником.
     - ‚от здесь, - говорит дворник и указывает на одну из дверей.
     Ќачальник  группы  делает своим людЯм знак, чтобы поторопились, и через
минуту   все   собрались   перед   дверью.  Ћкинув  их  быстрым  взглЯдом  и
удостоверившись,  что  все  на  месте,  он  шепчет  что-то на ухо дворнику и
строго переспрашивает: "ЏонЯл?"
     „ворник  кивает,  подходит  вплотную к двери и резко дергает за звонок.
‡атем  звонит  вторично,  и  несколько  минут  спустЯ  внутри раздаетсЯ звук
шагов.
     - Љто там? - спрашивает женский голос.
     - ќто Я, Ќиколай €ванов. ’елеграмма длЯ хозЯина.
     ’еперь  слышитсЯ,  как  ключ  поворачиваетсЯ в замочной скважине, дверь
отворЯетсЯ,  и  толпа  sbirri*,  оттолкнув  полуголую  служанку, врываетсЯ в
квартиру.
     ______________
     * полицейских (ит.).

     ‡ащитники   порЯдка   теперь  завладели  крепостью.  ‘ледующаЯ  цель  -
захватить  и  обезвредить гарнизон. ’ак как все спЯт, они могут это сделать,
лишь  вбегаЯ  в  спальни,  вопреки  негодующим протестам испуганных женщин и
плачу внезапно разбуженных детей.
     Љогда  все несколько приходЯт в себЯ после неожиданного вторжениЯ, отец
семейства  спрашивает  у  одного  из  налетчиков, по виду начальника, кто он
такой и что означает это нашествие.
     - џ  пристав,  - последовал ответ, - а это господин прокурор. Њы пришли
произвести обыск.
     - џ  не  имею удовольствиЯ быть знакомым с вами. Џолагаю, у вас имеетсЯ
ордер?
     - ђазумеетсЯ. Ђ то бы Я не был здесь.
     - Ќе будете ли вы любезны показать мне его?
     - ќто  бесполезно.  Љроме  того, Я не взЯл ордер с собой. Ћставил его в
отделении.  Ќо  тут  не  может быть ошибки. ‚ы, несомненно, господин Ќ. ‚аша
дочь  живет  с вами. Ћна в той спальне. ќто все, что нам нужно. Њы пришли по
делу вашей дочери.
     - Ќо  вышлите  по  крайней мере ваших людей из спальни. ЊоЯ жена и дочь
не могут одеватьсЯ в их присутствии.
     - ‚се  же  им  придетсЯ  это  сделать,  -  сказал  жандармский офицер с
мрачной  улыбкой.  - ‚ы думаете, Я оставлю их без охраны? —тобы они спрЯтали
или уничтожили документы, которые могут послужить уликой против них?
     Џосле  дальнейших  увещеваний  отец,  видЯ,  что он совершенно бессилен
помешать  угрожающему  его  близким поруганию, просит, чтобы его протест был
вписан в протокол.
     - Љонечно,  если вы этого желаете, - говорит офицер с пренебрежительным
жестом. - Ќо какое это имеет значение?
     Ќа  глазах  у  жандармов,  заполнивших комнату, мать и молоденькую дочь
заставлЯют  встать  с постели и одетьсЯ. …сли начальник группы, производЯщей
обыск,  при таких обстоЯтельствах отзывает своих людей на несколько минут из
комнаты,  то  это  с  его стороны величайшаЯ любезность и учтивость. ‡акон и
начальство разрешают ему поступить так, как ему заблагорассудитсЯ.
     Ќаконец   все  члены  семьи  встали  и  оделись.  Љ  каждому  взрослому
приставлен  жандарм.  Ћдному  из  жандармов поручаетсЯ следить за детьми, не
допускаЯ,  чтобы  они  общались  со  взрослыми.  ЌачинаетсЯ  обыск.  ‘начала
тщательно   обследуютсЯ   спальни,  переворачиваютсЯ  постели,  раскрываютсЯ
шкафы,  их содержимое вываливаетсЯ на пол, и все до мелочей просматриваетсЯ.
‡атем  начинаетсЯ  обыск  во  всех  других  комнатах и служебных помещениЯх;
жандармы  не  пропустЯт  ни одного чулана, ни одного угла в квартире. Љниги,
бумаги,   частнаЯ   переписка,   особенно  последнЯЯ,  подробнейшим  образом
исследуютсЯ.  Ќичего  нет  свЯтого  длЯ царских полицейских агентов. ЊолодаЯ
девушка,  навлекшаЯ  на  себЯ  их  подозрениЯ  и  наделавшаЯ столько хлопот,
следит  за  ними  притворно  равнодушным взглЯдом, в полной уверенности, что
обыск  не  обнаружит  ничего  компрометирующего. Ќо, на беду, ее уверенность
оказалась  преждевременной.  †андарм  открывает  Ящик маленького шкафчика, в
котором  она  хранит  свои  личные  письма,  и,  когда  он  ворошит  их, она
различает  в  его  руках бумажку, про которую совершенно забыла. ‚ид записки
взволновал  ее  до  глубины  души;  ею овладело страшное возбуждение. •отЯ в
записке  нет ничего, что могло бы ей повредить, но она содержит имЯ и адрес,
и  раскрытие их может привести к аресту, а может быть, и к высылке товарища.
€ она будет виновата!
     †андарм,  бросив  беглый  взглЯд на бумажку, откладывает