и, то Яростное, то более умеренное в зависимости от
перемены  ветра  в  высших  сферах,  продолжалось все двадцать шесть лет, на
протЯжении которых царь распорЯжалсЯ судьбами своей страны.


        x x x

     Ќо  нас  сейчас  занимает  вопрос не о притеснениЯх поэтов и писателей,
историков  и  журналистов в прошлом, а о положении печати в настоЯщее времЯ.
€  здесь  надо  отметить  тот  характерный и весьма примечательный факт, что
всЯкий   раз,  когда  правительство  из-за  финансовых  затруднений  или  по
политической   необходимости  вынуждено  идти  на  какие-то  преобразованиЯ,
печать меньше всего выигрывает от этих перемен.
     …сли  освобождение  крестьЯн, учреждение земства и создание новых судов
придали  жизни  страны другой вид и вселили в сердца людей надежду на лучшее
и  более светлое будущее, то печать, долг которой - воодушевлЯть, просвещать
и  ободрЯть  общество,  все  равно  была  оставлена на милосердное попечение
старой  цензуры. ’олько в 1865 году был обнародован новый закон о печати, но
и  этот  закон, как бы малы ни были его уступки, дарован с неудовольствием и
недоброжелательностью.  –арское  правительство  никогда  не  останавливалось
перед  тем, чтобы вернутьсЯ к старым порЯдкам или отнЯть одной рукой то, что
оно  дало другой. ‡акон о печати недаром был назван "временной инструкцией":
это  был  всего  лишь  опыт,  и она может быть отменена в любой момент, если
властЯм  так  заблагорассудитсЯ.  Љроме  того,  применение  инструкции  было
строго ограничено.
     Ќовые  законы,  если  они направлены на предоставление большей свободы,
редко  применЯютсЯ во всей империи. ’ак, земство, мировые судьи и новые суды
присЯжных  учреждались  постепенно,  как  если бы власти опасались ошеломить
страну  слишком большой свободой. ђеформы проводились с такой осторожностью,
что  до  сих  пор  имеютсЯ  губернии, где они еще не вступили в силу. Ќо что
касаетсЯ  закона  о  печати,  то  власти  превзошли  себЯ.  Ќе довольствуЯсь
временным  характером  нового  порЯдка, они разрешили применЯть его только в
обеих  столицах. Џравительство, правда, обещало распространить инструкцию на
все  губернии,  как  только  будет  закончена  организациЯ  новых  судов, но
обещание  не  было  исполнено,  и  во  всей  ђоссии, за исключением Њосквы и
Џетербурга, еще господствует закон о печати ЌиколаЯ I.
     „авайте   посмотрим,   каков   же  характер  тех  уступок,  на  которые
правительство   так   робко   и   неохотно   пошло.   Ќовый   закон  заменил
предварительную  цензуру цензурой карательной. Ќо в отношении трудов объемом
менее  чем в десЯть листов оригинального текста или двадцати листов перевода
сохранен  старый  порЯдок.  Ћсвобождены  от  цензуры  в  обеих  столицах все
повременные изданиЯ, выходившие до опубликованиЯ новой инструкции.
     Ћднако  если  даже  предварительную  цензуру  отменили, то были принЯты
меры,   не   допускавшие   злоупотреблениЯ   этой   привилегией.  ќкземплЯры
бесцензурных  изданий  за  четыре днЯ до рассылки их подписчикам должны были
представлЯтьсЯ  в цензурный комитет - орган, уполномоченный запрещать выпуск
изданий, почитаемых им опасными длЯ порЯдка, нравственности и религии.
     —то   касаетсЯ   газет   и   журналов,   то   министру  внутренних  дел
предоставлено  право по своему усмотрению сделать официальное предупреждение
редакторам   изданий,   которые   он   сочтет   особенно   вредными.  ’ретье
предупреждение  -  ipso  facto  -  влечет за собой приостановление изданиЯ и
возбуждение  против  провинившегосЯ редактора судебного преследованиЯ. Ѓолее
того,  министр  может  административным путем, то есть просто по своей воле,
приостановить  любое  периодическое  издание  на  времЯ до трех месЯцев. Ћн,
далее,  вправе  запретить  уличную  продажу  газет  и  журналов, одним махом
уничтожаЯ  половину  тиража. Ћн может запретить газетам печатать объЯвлениЯ.
ќти  две  меры,  принЯтые  против  газеты  или  журнала,  имевших  несчастье
возбудить  неудовольствие  министра,  равносильны наложению крупного штрафа,
так  как  они  терпЯт большие убытки. € если такое повторитсЯ несколько раз,
то  караемым органам уже не уцелеть, ибо практически нет предела взысканиЯм,
которые  могут  быть  на  них наложены. Џодобный метод сокрушениЯ неугодного
изданиЯ  в последнее времЯ применЯетсЯ очень часто, потому что он производит
меньше   шума  и  кажетсЯ  не  столь  произвольным,  как  приостановление  в
административном порЯдке или запрещение после трехкратного предупреждениЯ.
     ‘  другой  стороны,  закон 1865 года имел одно бесспорное преимущество.
Љнигу  или  газету и журнал можно было запретить только по приговору суда. €
хотЯ   временное   приостановление  правительственным  распорЯжением  или  в
административном   порЯдке   и   лишение  права  помещать  объЯвлениЯ  могло
совершенно   разорить   издателЯ,   но  сама  возможность  обжалованиЯ  была
безусловным  облегчением  длЯ печати, так как заставлЯла министра быть более
осторожным   в  осуществлении  своих  полномочий  и  чаще  прислушиватьсЯ  к
общественному  мнению.  Ћбжаловать  решение  министра можно было в последней
инстанции,  в  ‘енате  -  органе,  который  едва  ли  слишком снисходительно
относилсЯ   к   революционным   теориЯм   или   подрывным   идеЯм,   о   чем
свидетельствовало  его  осуждение  славЯнофильского  журнала,  издававшегосЯ
Ђксаковым.  ‚се  же  решение  ‘ената  всегда  соответствовало закону, и, как
показал  приговор  по  поводу  изданиЯ  перевода  первой  части  книги ‹екки
"€сториЯ   возникновениЯ  и  влиЯниЯ  рационализма"  и  книги  ‚ундта  "„уша
человека   и   животных",   ‘енат   иногда  не  допускал  Явной  и  вопиющей
несправедливости и отменЯл решение цензурного комитета.
     ‚  рЯде  случаев,  однако, власти не стеснЯлись обходить закон, который
сами  же  ввели.  ‚  1866 году, меньше чем через год после вступлениЯ в силу
закона  о  печати,  кнЯзь  ѓагарин  и  его  друзьЯ  решили  всеми правдами и
неправдами  добитьсЯ  закрытиЯ  "‘овременника"  Ќекрасова и "ђусского слова"
Ѓлагосветлова,  и они уговорили императора действовать в качестве их deus ex
machina*.
     ______________
     *  бог  из  машины  (лат.)  -  развЯзка  с неожиданной помощью лица или
какого-то обстоЯтельства, спасающего положение.

     Ћднажды  на  балу его величество приказал уничтожить оба изданиЯ, и они
были  тотчас  же  запрещены  без  соблюдениЯ каких-либо формальностей. —ерез
некоторое  времЯ  сочли  возможным превратить исключение в правило. ‘удебные
дела,  если  даже  обвинению  удавалось  их  выиграть,  производили  слишком
большой   скандал   и   возбуждали   общественное  мнение,  содействуЯ  лишь
распространению  вредных  идей.  „еспотизм  предпочитает  секретность и мрак
гласности   и   свету:   в   1872  году  закон  1865  года  был  "исправлен"
дополнительным  указом,  лишавшим  суды  права  вмешиватьсЯ  в  дела печати.
Љонтроль  над  печатью  отныне  был  передан  кабинету  министров, который в
конечной  инстанции  на  основании  сообщениЯ министра внутренних дел решает
участь  любого  повременного  или  периодического изданиЯ. ’ем самым министр
внутренних  дел, будучи одновременно обвинителем и судьей, ибо его коллеги в
вопросах,  касающихсЯ  его  ведомства, по необходимости присоединЯютсЯ к его
мнению,  становитсЯ  вершителем  судеб  печати  и поставщиком литературы длЯ
всей ђоссийской империи.
     ‚  1882  году  были  внесены  новые  изменениЯ, хотЯ практически они не
имели  большого  значениЯ. Ѓыл образован комитет четырех, заменивший кабинет
министров,  но,  как  и  раньше,  при  решении  дел о печати невозможна была
никакаЯ  защита,  так как комитет совещалсЯ и решал in camera*. „ругой мерой
воздействиЯ  на  печать было применение к некоторым изданиЯм предварительной
цензуры.
     ______________
     * за закрытыми дверЯми (лат.).

     ‘   1872   года   закрытиЯ,  приостановлениЯ,  лишение  права  помещать
объЯвлениЯ  и  запрещениЯ  уличной  продажи  сыпались на злосчастную русскую
печать  как  из  рога  изобилиЯ.  Љниги,  запрещенные  цензорами, беспощадно
сжигались.  ’ак  были  преданы  огню второй том труда ‹екки "Ћсновные начала
нравственности"  (первый  том  был  разрешен),  "‹евиафан" ѓоббса, "“чение о
развитии  организмов"  ѓеккелЯ, "”илософиЯ истории" ‚ольтера и многие другие
книги.  ’а  же  судьба  постигла  русских  авторов,  с  которыми  обращались
настолько   бесцеремонно,   что   книгу   Џругавина  под  названием  "Ћчерки
современного   сектантства",   хотЯ   отдельные   ее   очерки  печатались  в
периодических   изданиЯх   и   поэтому   прошли  через  цензуру,  сожгли  по
распорЯжению кабинета министров.


        x x x

     Ќо  чтобы  полностью оценить истинное положение русской печати, надо не
только  знать,  как  действуют  существующие  законы. Ќадо зайти за кулисы -
именно там, в полумраке, деспотизм показывает свое лицо без маски.
     Љогда  министр  желает навЯзать печати свою волю, он прибегает к помощи
секретных   инструкций,   которые   всегда   оканчиваютсЯ  одной  и  той  же
сакраментальной  формулой: в случае нарушениЯ к провинившемусЯ изданию будет
применена  такаЯ-то  статьЯ  ЏоложениЯ  о печати со всеми вытекающими отсюда
последствиЯми.  ќто  означает,  что  любое  нарушение повлечет за собой либо
приостановку,   либо   закрытие   газеты   или   журнала.   ’акие  действиЯ,
восстанавливаЯ,   по   существу,   предварительную  цензуру  в  иной  форме,
разумеетсЯ,  ЯвлЯютсЯ  вопиющим  беззаконием и противоречат как букве, так и
духу  закона.  Ќо деспотизм правителей столь же безграничен, как безгранична
зависимость   подданных,   и  представителЯм  печати  никогда  не  удавалось
объединитьсЯ  длЯ  протеста  против  тирании,  так  жестоко изводившей их, а
протест  одного  журнала  или одной газеты только выдал бы их на растерзание
властЯм.
     —тобы  дать  представление о характере секретных инструкций длЯ печати,
Я  приведу несколько образцов, напечатанных в "Ќародной воле" в августе 1883
года,  ибо  только  этот  подпольный  орган мог сделать достоЯнием гласности
подобные факты.
     4  марта 1881 года, через три днЯ после убийства Ђлександра II, министр
направил всем газетам и журналам следующий секретный циркулЯр:
     "Ќекоторые  органы  печати,  ссылаЯсь  на  чрезвычайные обстоЯтельства,
позволЯют  себе  помещать  статьи,  в  которых  выражают  вполне  неуместные
суждениЯ  о  необходимости  изменениЯ нашего государственного строЯ, а также
высказывают  сомнениЯ  в  существовании истинного патриотизма в высших слоЯх
общества,  будто  бы  равнодушного  к  интересам  народа.  Џомещение  статей
подобного содержаниЯ неминуемо повлечет за собой приостановление изданиЯ".
     25  марта  ѓлавное  управление  по  делам  печати,  "ввиду предстоЯщего
судебного   разбирательства   о   злодейском  преступлении  1  марта,  вновь
напоминает  о  воспрещении  под  опасением  приостановлениЯ изданий помещать
самостоЯтельные  сведениЯ".  Љак  известно,  о  ходе  судебных  заседаний  в
политических  процессах  газетам разрешалось печатать только препарированный
отчет, опубликованный в "Џравительственном вестнике".
     ‚  апреле 1881 года произошли беспорЯдки среди студентов Џетербургского
университета. 16 апрелЯ был разослан следующий секретный циркулЯр:
     "Џризнано    необходимым    воспретить   сообщение   и   обсуждение   в
периодической  печати  сведений  и известий о таких происшествиЯх и ЯвлениЯх
внутренней  университетской  жизни,  которые подведомственны университетским
судам и советам".
     ‘ледующий  секретный  циркулЯр  очень  любопытен  и заслуживает особого
вниманиЯ. Ћн был разослан 29 апрелЯ.
     "‚виду  свершившегосЯ  в Ѓолгарии переворота и необходимости поддержать
кнЯзЯ  Ђлександра,  признано  желательным,  чтобы  наша  пресса относилась с
осторожностью (sic!) к настоЯщим событиЯм в ‘офии".
     ќтот  циркулЯр  был  дополнен  распорЯжением,  датированным  9  маЯ,  в
котором   поЯснЯетсЯ,   что  означенным  циркулЯром  вовсе  не  возбранЯетсЯ
сочувственное  обсуждение  совершившегосЯ  переворота генерала ќрнрода. ќтим
распорЯжением,  в сущности, предлагалось защищать незаконный акт произвола и
деспотизма,  совершенный в чужой стране, с целью создать видимость, будто не
только  русское  правительство,  но  и  русское  общество  всецело  одобрЯет
переворот.  ђазъЯснительнаЯ инструкциЯ была разослана потому, что печать, то
ли  умышленно,  то  ли  из  робости,  толковала циркулЯр слишком буквально и
вообще не комментировала болгарские событиЯ.
     Ћтставка  ‹орис-Њеликова,  как  известно,  повлекла  за  собой  падение
партии  умеренных  либералов  и крушение всех надежд на реформы - результат,
вызвавший  в  столице  среди  всех  слоев  общества  столь  всеобщее чувство
разочарованиЯ и недовольства, что правительство серьезно было встревожено.
     18  маЯ  был  разослан  секретный циркулЯр всем газетам, предписывающий
"воздержатьсЯ  от  сообщениЯ  каких  бы  то  ни  было сведений о сегоднЯшнем
заседании   городской   думы,   в  котором  обсуждалсЯ  вопрос  об  избрании
генерал-адъютанта   графа   ‹орис-Њеликова   в   почетные   граждане  города
‘анкт-Џетербурга,  и  тем  более  от  воспроизведениЯ происходивших по этому
поводу прений".
     17  августа  того  же  года  печати  было  предложено  "воздержатьсЯ от
помещениЯ   каких-либо   неблагоприЯтных   отзывов  о  деЯтельности  бывшего
градоначальника  генерала Ѓаранова". ѓенерал незадолго перед тем стЯжал себе
известность  проектом  некоторых  весьма  оригинальных  мер  длЯ  сохранениЯ
порЯдка,  и  его  план  так  называемого  парламента  был встречен всеобщими
насмешками.
     ‹иберальные  веЯниЯ,  преобладавшие  в  высших кругах администрации при
‹орис-Њеликове,   вызвали   широкое   движение   среди   земских   деЯтелей,
продолжавшеесЯ  еще  после  отставки  министра.  ќтим  в  значительной  мере
объЯснЯетсЯ  поЯвление секретного циркулЯра от 28 маЯ, предлагавшего газетам
обеих  столиц  "воздержатьсЯ  от  сообщениЯ  каких-либо сведений, касающихсЯ
земских  и  думских постановлений и приговоров, адресов, а равно и отчетов о
заседаниЯх оных".
     Љогда  граф  €гнатьев,  преемник ‹орис-Њеликова, приступил к исполнению
своих  обЯзанностей,  он  в  первую  очередь  назначил  широкую комиссию длЯ
разработки  проекта  реформ  различных  отделов  администрации.  ‚олнениЯ  и
еврейские  погромы  на  юге  и  в  других  частЯх империи привлекли внимание
общества  к  еврейскому  вопросу,  и была назначена специальнаЯ комиссиЯ длЯ
подготовки  соответствующего  доклада.  ќти вопросы вызвали огромный интерес
широких  общественных  кругов  и  печати.  ЋткрытаЯ  дискуссиЯ,  разумеетсЯ,
облегчила  бы  работу  комиссии  и  привела  бы  к  обсуждению многих ценных
предложений.  Ќо  правительство,  боЯсь  критики,  преследуемое, как всегда,
страхом  "возбуждать  общественное  мнение"  и  этим вызвать всЯкие страшные
последствиЯ,  31  маЯ  1881 года разослало органам печати тайный циркулЯр, в
котором   указывалось,   что  "помещение  резких  суждений,  неосновательных
известий  и  лживых  слухов,  направленных к возбуждению недовольства против
принимаемых   правительством   мер,  особенно  при  тЯжелых  обстоЯтельствах
настоЯщего  времени,  очевидно,  не  может  быть допущено". „ругими словами,
печати  предлагалсЯ  один  только выбор: либо молчать, либо восхвалЯть любые
правительственные меры.
     ‘пустЯ   несколько   дней,  3  июнЯ,  газетам  было  дано  распорЯжение
"относитьсЯ   с   крайней  осторожностью"  -  читатель,  несомненно,  поймет
значение  этой  столь  часто  употреблЯемой  фразы - "к деЯтельности особого
совещаниЯ по вопросу о понижении выкупных платежей".
     19  сентЯбрЯ  было  "признано необходимым воспретить печатание каких бы
то  ни  было  правительственных  распорЯжений  по исследованию экономических
отношений между коренным населением данных областей и евреЯми".
     10  октЯбрЯ  1881  года  запрет  был  наложен  на  обсуждение  в печати
переселенческого вопроса.
     28   ЯнварЯ   1882   года  было  предписано  в  обычной  форме:  "‚виду
предстоЯщих   перемен   устава   реальных  училищ  не  помещать  известий  и
рассуждений по поводу предстоЯщих работ".
     17  марта:  "‘овершенно воспретить поЯвление в печати всЯких известий о
переделах,  равнении  земли, слушном часе и тому подобном уравнении, а равно
и  статей,  в которых проводитсЯ мысль о пользе или справедливости изменений
поземельного положениЯ крестьЯн".
     20  апрелЯ  был  издан  другой  циркулЯр  по поводу еврейского вопроса,
предлагавший   "не   помещать  никаких  статей  о  результатах  рассмотрениЯ
еврейского  вопроса  в  кабинете  министров,  а  равно не печатать статей по
еврейскому делу".
     29  октЯбрЯ 1882 года было воспрещено "печатание каких-либо рассуждений
по   поводу   исключениЯ   гимназиста   ”угалевича"   из  Љаменец-Џодольска,
оскорбившего инспектора, но оправданного судом.
     1  ноЯбрЯ  был разослан циркулЯр, предлагавший газетам хранить молчание
по поводу беспорЯдков в Љазанском университете.
     16  декабрЯ  было  дано  указание "не печатать судебного отчета по делу
бывшего  студента  ‘еменова,  приговоренного  казанским  окружным  судом  за
оскорбление попечителЯ и заключенного в исправительном доме".
     4   февралЯ  1882  года  было  дано  указание  "не  помещать  известий,
касающихсЯ семейных отношений тайного советника Њаркуса".
     23  ноЯбрЯ "не сообщать ничего о недоразумениЯх между почетным опекуном
Ќейгардтом и доктором Љранем".
     4 октЯбрЯ был издан следующий секретный циркулЯр:
     "‚  заграничных периодических изданиЯх поЯвились известиЯ о привлечении
к  делу о растрате Ћренбургских земель графа Џ.Ђ.‚алуева. ѓлавное управление
просит  не  перепечатывать  и  не упоминать об этих известиЯх". ’ут мы имеем
иллюстрацию к русской пословице: "ђука руку моет - и обе грЯзные".
     Ќо  худшее  впереди.  12  июнЯ  был  издан  секретный  циркулЯр,  прЯмо
осведомлЯющий  редакторов,  что "печатание агитационных слухов и сведений об
отношениЯх  крестьЯн к землевладельцам, а равно и статей, подобных статьЯм о
люторическом деле, повлечет за собой запрещение этих изданий".
     26  июнЯ 1882 года министр осведомил редакторов газет, что "в некоторых
изданиЯх  обсуждаетсЯ  в  весьма  резкой  и возбужденной форме тЯжебное дело
кнЯзЯ  ™ербатова  с  крестьЯнами.  ЏринимаЯ во внимание, что подобные статьи
имеют  вредное влиЯние на отношение крестьЯн к владельцам, не касатьсЯ этого
дела".
     “помЯнутые  два  дела  были  свЯзаны  со  столь страшными жестокостЯми,
совершенными   по   отношению  к  крестьЯнам,  что  в  любой  другой  стране
преступников ожидали бы суд и расправа.
     …ще  один  факт.  ЉукуевскаЯ  железнодорожнаЯ  катастрофа была одной из
самых  душераздирающих  трагедий,  когда-либо  происходивших в ђоссии. Џоезд
сошел  с  рельсов  и на всем ходу погрузилсЯ в болото. Њногие пассажиры были
тЯжело  ранены  и  более  ста  человек  убиты. Љак было в точности доказано,
несчастье  произошло  из-за  негодного  состоЯниЯ железнодорожного полотна и
гнилости  шпал, так как деньги, предназначенные длЯ ремонта дороги, инженеры
и  начальники  дороги  положили  себе в карман. Љогда это стало известно, по
всей  ђоссии  разнессЯ  крик возмущениЯ. Ђ правительство - какую позицию оно
занЯло?  Ћбещало назначить расследование катастрофы и наказать преступников?
Ќичуть не бывало. Ћно издало тайный циркулЯр:
     "19  августа  1882  года.  -  Џо  поводу  несчастьЯ на Љурской железной
дороге   поЯвились   статьи,  заключающие  необоснованные  обвинениЯ  против
отдельных   чинов   ведомства   министерства   путей  сообщениЯ.  „альнейшее
поЯвление  подобных  статей,  имеющих  агитационный  характер, может вызвать
применение строжайших административных карательных мер".
     ’аким  путем  правительство  запретило  родным  и  близким пострадавших
требовать  наказаниЯ  виновников  их  горЯ  или даже высказать свое мнение о
мерах предупреждениЯ в будущем подобных катастроф.
     Ќа   этом   Я   хочу  кончить.  Џриведенные  мной  примеры  чрезвычайно
характерны.   Ћни   показывают   тенденции   политического   курса  царского
правительства   и   разоблачают   бесчестные  нравы  бюрократической  машины
деспотизма.  Џечать  рассматриваетсЯ  как  чуждаЯ и, по существу, враждебнаЯ
сила;  ее  терпЯт  только  потому,  что  невозможно  совершенно  уничтожить.
Џолитика  министерства  в  отношении  печати продиктована самым ограниченным
умом,  самым  казенным духом. Љак только вопрос начинает привлекать всеобщий
интерес,  его  обсуждение  запрещаетсЯ.  ѓласность,  дискуссиЯ,  откровенное
высказывание  мыслей  вселЯют  правительству смертельный ужас. …сли даже оно
предпринимает  какие-то  неуверенные  шаги к прогрессу или решает попытатьсЯ
провести  ту  или  другую  реформу,  то прежде всего спешит запретить всЯкое
обсуждение  их  в  печати.  ‚се  должно  быть  сделано  в  тиши министерских
кабинетов.  Ќо  человеческую  мысль нелегко заковать. €стерзаннаЯ гонениЯми,
притеснениЯми,  обвинениЯми  и  предостережениЯми,  находЯщаЯсЯ  под угрозой
целого   арсенала   наказаний   и  взысканий,  печать,  общественное  мнение
прибегает  к  оружию слабых и отвечает на силу хитростью. Њежду писателЯми и
читателЯми   заключаетсЯ   тайное   согласие.   ‘оздаетсЯ   иносказательный,
эзоповский  Язык, заключающий в себе намеки, недомолвки, оговорки и условные
фразы.  ’ак  идеи, изгнанные нашими правителЯми, передаютсЯ от ума к уму, из
уст в уста.


        x x x

     ќто  совершенно  неопровержимый  факт,  что  русскаЯ  печать  почти всЯ
вольнолюбиваЯ   и  антиправительственнаЯ  или  была  такой,  пока  в  ђоссии
существовала  печать.  „аже  сам  Љатков  не попытаетсЯ это отрицать. Ћрганы
реакции  можно  пересчитать по пальцам одной руки. Ѓольшинство русских газет
либо  открыто либеральны, либо искусно маневрируют, то подобострастны, чтобы
спастись  от  цензуры,  то  оппозиционны, дабы не растерЯть своих читателей.
‘толкновение    между    оппозиционными   тенденциЯми   русской   печати   и
бюрократическим  обскурантизмом  быстро  ведет к развЯзке, котораЯ неизбежно
окажетсЯ  роковой  длЯ слабейшей стороны. €сториЯ этой войны, если можно это
назвать  войной,  ибо  одна  сторона  едва ли может оказывать сопротивление,
представлЯет три последующие фазы.
     ѓубернскаЯ  печать  пострадала в первую очередь. ’ак как она находилась
под  предварительной  цензурой,  властЯм  приходилось лишь потуже затЯгивать
петлю,  чтобы окончательно ее удушить. Џровинциальные газеты, разумеетсЯ, не
пользуютсЯ  столь  широкой  известностью  и  большим влиЯнием, как столичнаЯ
печать,  они имеют меньше читателей, и поэтому с ними можно не церемонитьсЯ.
Ќо  скажу без преувеличениЯ, что, хотЯ им и не хватает литературного блеска,
губернские   газеты  -  это  самаЯ  отзывчиваЯ  часть  нашей  печати,  самаЯ
преданнаЯ  общественным  интересам  и благоденствию народа. Ќо петербургские
чиновники  отнюдь  не  были расположены предоставлЯть им широкий простор длЯ
полезной  деЯтельности.  Џротив  них  был  вызван призрак сепаратизма, и они
стали  первыми  жертвами  реакции.  €х  гибель происходила легко и тихо, без
излишнего шума и почти завершилась незадолго до смерти Ђлександра II.
     Џонадобилось   всего  лишь  шепнуть  два  слова  цензорам,  и  началась
расправа.  Ћдна  за  другой  лучшие  губернские  газеты,  вконец  измученные
непрестанными  неприЯтностЯми,  придирками  и  притеснениЯми,  отказались от
борьбы.   ‡акрытие   газет  официальным  циркулЯром  оказывалось  совершенно
излишним  -  так  они  были задерганы административными распорЯжениЯми, одно
невозможнее   и   нелепее  другого.  Ћбщественно-политическим  газетам  было
предписано  строго избегать обсуждениЯ внутриполитических проблем; журналам,
основанным  со  специальной  целью  защищать интересы еврейского населениЯ и
содействовать  идее слиЯниЯ двух народов, было запрещено касатьсЯ еврейского
вопроса и т.д. и т.п.
     Џриемы  чиновников  иногда  были  отмечены своеобразным мрачным юмором.
’ак,  например,  специальным цензором одной несносной длЯ властей газеты был
назначен  человек,  проживающий в другом конце империи. Џриходилось посылать
ему   все  гранки  статей,  комментариев  и  известий  до  их  печатаниЯ.  ‚
результате  газета, с которой сыграли столь скверную шутку, могла выходить в
свет  лишь через десЯть - пЯтнадцать дней после других газет того же города.
Ќи  одна газета, печатающаЯ сообщениЯ двухнедельной давности, разумеетсЯ, не
может   долго   просуществовать.   „лЯ   изданий,  подвергавшихсЯ  подобному
обращению,  борьба  была  настолько  бессмысленна,  что  они  и  не пытались
продлевать  свою  жизнь.  Ќо  так  как  никто  не  мог сказать, что они были
закрыты  властЯми, то не было ни скандала, ни "возбуждениЯ умов"; просто еще
один несчастный умер естественной смертью - вот и все.
     ’аким     путем     скончались    новочеркасский    "„онской    голос",
"‚олжско-ЉамскаЯ  газета",  тифлисский  "Ћбзор". €м было предложено посылать
свои  гранки  не  местным  цензорам,  как  обычно,  а  цензурному комитету в
Њоскву,  а  такаЯ  пересылка продолжаетсЯ туда и обратно: из Ќовочеркасска -
семь  дней,  с  Љамы - десЯть - двенадцать дней, из ’ифлиса - двадцать дней.
Џервые  две  газеты  и  не  пытались  не  выполнЯть  требований властей и не
выходили  в  свет.  Ќо  Ќиколадзе,  издатель "Ћбзора", чтобы сохранить право
изданиЯ,  которое  истекает,  если не используетсЯ в течение года, выпускает
свою  газету  каждый  Январь.  "Ћбзор",  вероЯтно,  единственнаЯ  ежедневнаЯ
газета во всем мире, выходЯщаЯ один раз в год.
     Ћднако  было бы ошибкой полагать, что “правление по делам печати строго
придерживаетсЯ  буквы  закона.  ‘оздаетсЯ  такое  впечатление, что описанные
мной  приемы  применЯютсЯ  из  какого-то  злобного озорства, совсем так, как
кошка  терзает  мышь,  прежде  чем  нанести  ей  последний  удар.  €бо, если
администрации  вдруг  заблагорассудитсЯ,  она  не останавливаетсЯ перед тем,
чтобы   одним   взмахом   пера   закрыть  газету,  хотЯ  она  находитсЯ  под
предварительной  цензурой и поэтому не несет ответственности перед властЯми.
’ак   были   закрыты  "Љиевский  телеграф",  одесскаЯ  "Џравда",  смоленский
"‚естник".  ’ифлисскаЯ  "”аланга"  была  запрещена  потому,  что представила
цензору  рисунок, показавшийсЯ ему опасным и неподходЯщим длЯ опубликованиЯ!
ЉажетсЯ,  киевский  "’руд"  недавно  постигла  та  же участь. Ђ ведь все эти
газеты  подвергались  предварительной цензуре, и им, конечно, не разрешалось
печатать ни одной строки без одобрениЯ цензора.
     ‚  1876  году  правительство  в  полном  противоречии  с  законом и без
указаниЯ  причин  запретило  целую  литературу  - украинскую! Ќе разрешалось
выпускать  никаких книг на украинском Языке, кроме романов, - акт совершенно
беспрецедентный даже в ђоссии.
     Џочти  все  эти  меры  осуществлЯлись  при  Ђлександре II. ‚севозможные
препЯтствиЯ   чинЯтсЯ  основанию  новых  изданий.  –ензоры  имеютсЯ  лишь  в
немногих  губернских  городах, и это делает почти невозможным выпуск газет в
других  городах. Џоэтому длЯ правительства не представлЯет никакой трудности
практически  уничтожить  всю  провинциальную печать. Ђ так как Ђлександр III
имеет  дело  только  с печатью обеих столиц и, надо признать, в войне против
печати   граф   €гнатьев  и  особенно  граф  ’олстой  проЯвили  куда  больше
дальновидности,  чем  царские  генералы в турецкую кампанию, - они атаковали
врага в самом уЯзвимом месте.


                                 ѓлава XXX

        Џ…—Ђ’њ Џђ€ Ђ‹…Љ‘ЂЌ„ђ… II

     ђоссиЯ,  отличающаЯсЯ от ‡ападной …вропы в столь многом, несходна с ней
и  по  значительности,  и влиЯнию своих периодических изданий. ‚ стране, где
так  задушена  политическаЯ  жизнь,  ежедневные газеты, будучи, по существу,
чисто  политическими  органами,  не  могут  пользоватьсЯ  таким  же  сильным
влиЯнием,  как  в Ђнглии, ”ранции или ‘оединенных татах. ‚ ђоссии нет почти
общественных  учреждений; на общественное мнение власти не обращают никакого
вниманиЯ.  Ќикакие  вопросы  не решаютсЯ посредством голосованиЯ большинства
граждан,  к  которым ежедневно должна обращатьсЯ печать и на взглЯды которых
она  может  воздействовать.  “ нас борьба общественных сил ограничена сферой
идей.
     Ќо  длЯ  обсуждениЯ  и  развитиЯ  идей  газеты, даже если бы они всегда
могли  предоставлЯть  этому достаточно места, не ЯвлЯютсЯ самыми подходЯщими
посредниками.  Ѓолее  того,  в  этом  отношении  русскаЯ публика чрезвычайно
требовательна,  ей  нужны более глубокие и серьезные статьи, чем те, которые
могут  дать  газеты.  †изненно  важные проблемы, которые в свободных странах
обсуждаютсЯ  в  парламентах,  на  собраниЯх  и  в  клубах,  в  ђоссии  могут
рассматриватьсЯ  только  в  печати,  насколько это будет дозволено цензурой.
Ћтсюда   превосходство   нашей   периодической   литературы   над  западными
периодическими   изданиЯми.  Ќе  пренебрегаЯ  событиЯми  днЯ,  наши  журналы
отводЯт  значительное число своих страниц важнейшим вопросам, представлЯющим
внутриполитический  и  мировой  интерес,  печатаЯ часто серьезнейшие работы,
какие  в  других странах выходЯт только отдельными изданиЯми. •удожественные
произведениЯ,  как  правило,  впервые публикуютсЯ в толстых журналах. ђоманы
высокого  достоинства  почти всегда поЯвлЯютсЯ сначала в журналах отдельными
частЯми,  но  никогда не печатаютсЯ в газетах подвалами с продолжениЯми. ‚се
это  придает  русским  журналам  исключительный вес, и поэтому “правление по
делам  печати,  руководимое  и  вдохновлЯемое  €гнатьевым и ’олстым, в своем
походе  против  печати  начало наступление, как Я уже говорил, против самого
уЯзвимого места своего противника - против ежедневных газет.
     —тобы  получить  некоторое  представление  об ущербе, наносимом русским
газетам  в  этой неравной борьбе, надо лишь перелистать суворинский "ђусский
календарь",  где  даетсЯ перечень суровых мер, жертвами которых за последнее
времЯ   Явились   наши   газеты.  ‘  начала  нынешнего  царствованиЯ  восемь
влиЯтельных    петербургских    газет    были   либо   сразу   запрещены   в
административном    порЯдке,    либо   вконец   изведены   непрекращающимисЯ
преследованиЯми.  ‡а  это  же  времЯ  столичные газеты получили сорок восемь
предостережений,  столько  же  раз  приостанавливались на времЯ от месЯца до
восьми  и  несли  неисчислимые  материальные  убытки  от запрещениЯ помещать
объЯвлениЯ  и  лишениЯ  права уличной продажи. Џрактически ежедневнаЯ печать
была  почти  уничтожена,  ибо  среди  погибших  газет  было  несколько самых
влиЯтельных  в  стране,  таких,  как  "ЏорЯдок",  "ѓолос"  и  другие. ’олько
два-три  довольно  влиЯтельных  либеральных органа все еще выходЯт, несмотрЯ
на  гонениЯ,  влача  жалкое  существование,  постоЯнно подвергаЯсь угрозам и
травле и изо днЯ в день ожидаЯ конца.
     ‚ойна  против  толстых  журналов,  предрешеннаЯ  с  самого начала, хотЯ
решение  некоторое  времЯ  и  не  проводилось  в  жизнь, началась с закрытиЯ
"‘лова".  ’ак  как  редактор  журнала  удалилсЯ  от дел, “правление по делам
печати  отказалось  утвердить  его преемника, и в частной беседе с издателем
начальник  управлениЯ с цинизмом заЯвил, что он не согласитсЯ даже на Явного
монархиста.  Џосле  восьми  месЯцев  протестов,  увещеваний  и  ожиданий,  в
течение  которых  журналу  не  разрешалось выходить в свет, издатель потерЯл
уже  всЯкую  надежду,  и  "‘лово"  считали  среди  убитых.  Џосле некоторого
промежутка  времени и новых увещеваний, не приведших ни к каким результатам,
правительство сбросило маску и закрыло также "Ћтечественные записки".
     ќтот  журнал  был  несравненно  лучшим  из  всех периодических изданий,
когда-либо  выходивших  в  ђоссии.  Џо  широкому  кругу читателей, по своему
влиЯнию,  по качеству статей и талантливости авторов "Ћтечественные записки"
далеко  превосходили  лучшие из современных ему журналов. “ него было десЯть
тысЯч  подписчиков  -  цифра почти феноменальнаЯ в ђоссии. "‚естник …вропы",
сильнейший его соперник, мог похвастатьсЯ лишь шестью тысЯчами подписчиков.
     ’ак   как   направление   "Ћтечественных   записок"   было  определенно
демократическое,   журнал,   разумеетсЯ,   уделЯл   много   места  вопросам,
касающимсЯ  положениЯ  народа.  ‚  этом  отношении  "Ћтечественные  записки"
сослужили  стране  огромную  службу.  Ѓыло  бы  немыслимо изучать какой-либо
вопрос  народного  хозЯйства  ђоссии,  не  обращаЯсь  за материалом к старым
номерам  "‡аписок".  „аже представители нашего ничему не желающего научитьсЯ
правительства,  когда они вознамериваютсЯ что-то сделать длЯ трудовых масс -
разработать  важный  финансовый  план или подготовить экономическую реформу,
вынуждены  черпать  материал  из  того  же  источника,  и  притом  не только
фактический материал, но и идеи.
     ‚  статье,  опубликованной  мной  в  "Љонтемпорэри  ревью",  Я  писал о
слепоте  некоторых публицистов, утверждающих, будто ђоссиЯ не способна стать
хозЯином  в собственном доме. ‹учшим доказательством противного ЯвлЯетсЯ тот
факт,  что  русское  правительство не проводило в жизнь и даже не ставило на
бесплодное  обсуждение  своих  комитетов  ни  одной  прогрессивной  реформы,
котораЯ  предварительно  не  была  выдвинута,  рассмотрена  и  гораздо лучше
продумана  печатью и земством. Њногочисленные свидетельства этому мы находим
в  "Ћтечественных  записках".  ‘калон разработал и Ярко изложил на страницах
журнала  вопрос  о  недостаточности  крестьЯнских  земельных  наделов еще за
десЯть  лет  до  решениЯ  его  правительством.  —ервинский  и  ’рирогов тоже
тщательно   исследовали   эту   проблему  и  обратили  внимание  властей  на
необходимость   принЯтиЯ   срочных   мер.   •орошо   известно,   что  только
социалистическаЯ   пропаганда   и  неуклонное  обнищание  крестьЯнских  масс
заставили    наконец    правительство    действовать.   ‡емельнаЯ   проблема
обсуждалась,  пусть  даже в совершенно недостаточной степени, в соответствии
с  предложениЯми  "Ћтечественных  записок",  которые правительство с тех пор
успело закрыть.
     ‚опросы   об   изменении   податной   системы,  о  выкупах  наделов,  о
переселенцах   тоже  исчерпывающе  разбирались  в  "Ћтечественных  записках"
задолго  до  того,  как  они  рассматривались  в  комитетах ‹орис-Њеликова и
€гнатьева.  Њеры длЯ спасениЯ от полного разорениЯ так называемых чиншевиков
были  принЯты  благодарЯ  статьЯм  ЉотелЯнского, который первый обрисовал их
тЯжелое,  бесправное положение. …ще более поразительным примером воздействиЯ
печати  ЯвлЯетсЯ  отмена солевого налога, тоже в значительной мере благодарЯ
усилиЯм  "Ћтечественных  записок".  Џосле  прихода к власти ‹орис-Њеликова в
журнале  поЯвилась  сериЯ  статей ‹еонида —ернЯева, в которых он убедительно
показал  неразумность  политики  обложениЯ солевым налогом, тЯжелым бременем
ложившимсЯ  на  плечи  трудового  люда.  Ќовый  диктатор, желаЯ ознаменовать
начало   своей   государственной  деЯтельности  милостивым  жестом,  отменил
ненавистный налог.
     Џрофессор  џнжул  в  своих статьЯх о фабричном законе в Ђнглии требовал
неотложного  принЯтиЯ  мер  длЯ  упорЯдочениЯ  женского  и детского труда на
русских  фабриках.  Џравительство  издало  соответствующий закон и назначило
џнжула фабричным инспектором Њосковской губернии.
     Љороче   говорЯ,   нет   ни  одной  важной  области  народной  жизни  -
землевладениЯ,  промыслов,  податной  системы,  -  котораЯ не обсуждалась бы
специалистами  в  "Ћтечественных  записках".  €бо среди авторов журнала были
люди  не  только  теоретически  изучавшие эти проблемы, но и воочию видевшие
порЯдки,  которые  хотели  изменить,  и  зло, которое хотели уничтожить. ќто
придавало   журналу  огромный  авторитет,  и  редакции  удалось  привлечь  к
сотрудничеству   самых   блестЯщих  и  образованных  людей  своего  времени,
одержимых   страстным   желанием   просвещать   широкие   круги  общества  и
способствовать осуществлению насущных интересов народа.
     Ћднако  "Ћтечественные  записки",  прекрасное,  бесценное  издание, без
предупреждениЯ  были  сокрушены  росчерком  министерского  пера, их полезнаЯ
деЯтельность  прекращена;  всю  группу  благородных, вдохновенных писателей,
собравшихсЯ  вокруг них, разогнали и заставили молчать. Џочему? ‚ циркулЯре,
сопровождавшем  указ  о  закрытии  журнала,  была  указана следующаЯ причина
зловещей   меры:   "Ћтечественные   записки",  мол,  подрывной  орган  вроде
"Ќародной  воли",  выходЯщей  с полным пренебрежением цензуры. Њногие авторы
журнала   свЯзаны  с  революционными  сообществами,  а  два  члена  редакции
политически скомпрометированы.
     Ќесуразность  обвинений  очевидна,  особенно  если учесть, что из почти
ста   авторов   ни   один  не  подвергалсЯ  преследованиЯм  за  политические
преступлениЯ.
     Ќо   обратимсЯ  к  главному  обвинению,  предъЯвленному  "Ћтечественным
запискам",  так  как оно может показатьсЯ более серьезным. –иркулЯр министра
обвинЯет  "Ћтечественные  записки", как и всю свободомыслЯщую печать, в том,
что  они  несут  ответственность за печальные событиЯ последних лет, то есть
за  политические  убийства  и другие террористические акты, и в том, что они
защищают  теории,  ничем  не отличающиесЯ от теорий подпольной революционной
печати,  перенимают  у  нее  методы  толкованиЯ событий, подражают ее тону и
литературному стилю.
     —итатель  помнит,  что  всего несколько лет назад царское правительство
громогласно    провозгласило,    что    революционнаЯ   партиЯ   пополнЯетсЯ
исключительно  только  малограмотными юнцами, бывшими студентами, людьми без
будущего.  ’еперь  власти  открыто  обвинЯют  либеральную  печать,  что  она
перешла  на  сторону  врага  со  всем оружием и боеприпасами. ‡начение этого
факта,   если   это   действительно  так,  невозможно  переоценить,  хотЯ  в
благоразумии  этого  признаниЯ  позволительно сомневатьсЯ. €бо в сегоднЯшней
ђоссии,  так  же  как  в предреволюционной ”ранции, все, что есть в обществе
самого  просвещенного,  умного,  одаренного  и ценного, можно найти только в
рЯдах   вольнолюбивой   оппозиции.   “   реакции   одни   лишь  бездарности.
…динственные  талантливые  люди,  которых она закрепила за собой в последнее
десЯтилетие,   -   „остоевский   в  художественной  литературе  и  Љатков  в
журналистике  -  оба  ренегаты  революционного  дела. „остоевский был прежде
социалистом  и десЯть лет пробыл на каторге за принадлежность к петрашевцам;
Љатков  в  свои  прежние  и  лучшие  годы  привлек  всеобщее внимание пылкой
защитой  конституции  по английскому образцу. „аже ‘уворин и другие, меньшие
светила  реакции  когда-то  паслись  на  пажитЯх  либерализма.  Ќо, не желаЯ
искажать  факты и противоречить истине, даже в кажущихсЯ интересах партии, к
которой  принадлежу,  Я  должен  сказать:  как  бы  сильна ни была оппозициЯ
русской  печати к правительству, она не ЯвлЯетсЯ революционной силой, она не
осознала еще всего значениЯ революционных идей.


        x x x

     ‚се,   кто   знакомы   с   нашей  литературой,  согласЯтсЯ,  что  самой
характерной  и примечательной ее чертой ЯвлЯютсЯ не разрушительные идеи. Ћна
не   использует   свое   влиЯние,   чтобы   добитьсЯ  преобразованиЯ  нашего
политического  строЯ.  –ензор  неуклонно  преграждает  путь  всЯким попыткам
пропаганды  подрывных  идей,  да и наши писатели и публицисты политически не
подготовлены  к  тому,  чтобы  делать  такие  попытки.  Џравда,  ими владеют
высокие  помыслы  и  благородные стремлениЯ, но их побуждениЯ неопределенны,
стремлениЯ  неЯсны  и не направлены острым видением и решительной волей. Ћни
как  паровоз  без  рельсов - его ход неустойчив, он беспрестанно набегает на
преграды, и под конец его поглощают зыбучие пески.
     ‘амаЯ  прекраснаЯ  черта  русской литературы, то, что придает ей совсем
особенное  значение,  -  это  ее  глубочайший  демократизм, ее великодушное,
бескорыстное   сочувствие  страданиЯм  простых  людей.  Ѓольшинство  русских
журналов   посвЯщают   свои  статьи  и  очерки  насущным  интересам  народа,
облегчению   его   участи.   ЉрестьЯнин,   его  горести,  его  нужды  -  вот
злободневнаЯ  тема  нашей  публицистики.  €  это не преходЯщее поветрие. ’ак
продолжаетсЯ  уже  более  тридцати  лет.  …сли же обратимсЯ к художественной
литературе,  то  нельзЯ  не  изумитьсЯ,  сколь  разительно она отличаетсЯ от
изЯщной   словесности   в   других  странах.  ‚  любой  западной  литературе
изображение  жизни  простых  людей  представлЯет  лишь  редкое  исключение и
занимает   второстепенное   место;  в  ђоссии  жизнь  крестьЯн,  их  любовь,
страданиЯ,   их   добродетели   составлЯют   излюбленные  и  наиболее  часто
выбираемые  сюжеты  сочинений  не  только  молодых,  но  и  самых признанных
писателей.  ’рудно  найти более убедительное доказательство истинных чувств,
владеющих  нашей  интеллигенцией.  ‚едь  она, а не сами крестьЯне читает эти
романы  и повести о жизни униженных и оскорбленных. ‚еликодушный демократизм
образованных,  передовых русских людей, возникаЯ из условий нашего духовного
развитиЯ,  -  лучшее  предзнаменование и вернейший залог прогресса и счастьЯ
народа, когда он сам станет хозЯином своей судьбы.
     ѓлубокаЯ  любовь,  испытываемаЯ  нашей интеллигенцией к трудовому люду,
принимает