  тюрьму  говорЯт часто, что кому-то надо скоро садитьсЯ, да и самим
как бы не сесть --
     что  такого-то  комиссара  смели,  но он  залег в  почту, придет времЯ,
забудут, объЯвитсЯ.
     -- ЋтлежитсЯ!
     Ђ то скажет кто-нибудь:
     -- Ќос зачесалсЯ!
     -- Џора! -- отвечает другой.--  € у менЯ чешетсЯ. ‘хватЯтсЯ  за носы, у
всех  до одного чешутсЯ  носы. Ќос ведет верно:  пойман  в обмане мужик. ‘уд
мужику короткий:
     491

     -- …сть?
     -- Ѓудет!
     ѓонит мужик  скоро  в  чистик, там  на берегу ручейка,  начала  великой
русской реки,  горит огонек, над огнем котел, из котла змей капает в чайник,
из чайника в бутылку, в карман ее и на суд.
     -- Ќу как вышло?
     -- “благотворил.
     -- —то же тебе еще надо?
     -- ‘амому губу разъело.
     --  ќх, борода,  борода,  была у мужика борода  краснаЯ и  стала борода
пестраЯ, была у быка голова, да  черт ей рога дал: ему  бы головой думать, а
он рогами  землю копает  --  бык, черт да  мужик одна партиЯ.  Џонимаешь ты,
борода, мою притчу?
     Љ вечеру уже нет ни одной бороды у  нас на  дворе, весь оплеванный и не
раз уже облитый помоЯми павлин взлетает на вЯз ночевать, в танцевальном зале
Љульткома между  ампирными  колоннами загораетсЯ дорогой  огонек керосиновой
лампы и налаживаютсЯ  актеры играть французский водевиль "Њышь  под столом",
гармонист  испытывает свою гармонь  на  московский  лад,  и  хор деревенских
девушек учитсЯ усердно выпевать "кипит  наш  разум возмущенный", особенно им
трудно даетсЯ  "с интернационалом воскреснет род людской". „аже из города за
двадцать  верст приезжают сюда танцевать, оттого  что в городе простые танцы
строго запрещены в разрешают только танцы <i>пластические.</i>
     ѓоре в эти  танцевальные ночи Џавлинихе,  ее убивает  забота  о барском
добре, как бы  что не стащили  последнее,  и старуха всю ночь караулит ручки
дверей, запечатанные печатью.
     Ћхотно расскажет:
     --  ‚ одной деревне стоЯла пустаЯ  изба на  отлете, и замечают, как и у
нас: плЯс там бесовский и музыка. Џозвали свЯщенника. Ѓрызнул батюшка свЯтой
водой: "„а воскреснет бог и расточатсЯ враги его!" € раз.  и два. как сказал
в третий раз:  "„а воскреснет бог!" -- изба и пошла оседать.  ‚от и окна под
землю ушли. а музыка все тпрунды, тпрунды. € крыша, и труба -- все скрылось.
землЯ травой поросла, а ухо и по сие времЯ приложишь -- все топоток слышен и
тук-тук! -- копытце о копытце стучит. ‚от и у нас так пусто место останетсЯ.
     Љ полночи со всей своей компанией подваливает весь

     наспиртованный ЉолЯ ЉудрЯш,  будет он тут плЯсать до зари, выжимаЯ икру
у девиц.
     „о зари!
     Ђ зарЯ-то бывает какаЯ над озером краснаЯ,  тихаЯ:  тук-тут-тук!  -- по
деревЯнному мостику кот пробежит.
     ’огда гармониЯ и топот во  дворце  отдельно  от  всего мира  звучат и с
ночью отходЯт.
     ‘ерым одеЯлом сваливаетсЯ ночь в одну сторону. Ќа востоке великие планы
начертаны, стар и мал встань в заутренний час лицом на восток, и все равно у
всех одинаково сложитсЯ во всей душе до конца.
     Ѓело и плотно поверх синих лесов  над низиной завернулось облако, туман
или дым?  -- то леший  баню топит, моетсЯ, и всЯ  тварь  его  омытаЯ блестит
росой.
     †уравль неустанно выкликает солнце, и видно  по всему, что катитсЯ оно,
спешит захватить всю черную силу и покончить с ней навсегда.
     ‚от оно Явилось, исчез остаток  бледной луны, и чуть слышен топоток под
землей.
     ‚есь серебрЯный в росе, показалсЯ журавль, другой, с огромными крыльЯми
во весь солнечный диск. летит к нему,  сошлись  и  ликуютсЯ. ’огда  во  всех
зарослЯх  в  буйной  силе  все большие и  малые,  кто  как  успел,  кто  как
догадалсЯ, твердЯт: "‘лава, слава".
     ‘олнцу великому слава!
     ’ут  милостью  солнца начинаетсЯ воскресение  всЯкой  залежалой  твари,
каждаЯ росинка получает отпуск на небо  и там, соединЯЯсь в белые, голубые и
красные хороводы, дивит нас всех несказанно.
     II Њ“‡…‰ “‘Ђ„…ЃЌЋѓЋ Ѓ›’Ђ
     ‚есной  можно жить  с чувством осени, и  бывают такие дни почти  каждой
весной, что совсем как осенние, только по зеленым листикам и догадываешьсЯ о
весне, но осенью нельзЯ весну видеть в природе, тут уже кончено, простись.
     ‚есной света,  в голубом сиЯнии  снегов,  и нужно, чтобы в сердце  была
чернаЯ  точка,  из  нее  потом  вырастет  сила  броситьсЯ,  когда раскипитсЯ
весенний омут,  к  орущим лЯгушкам и хоть раз  в жизни орать дураком со всей
тварью,-- никогда не пожалеешь, что бросилсЯ в омут к лЯгушкам. .
     493
     Љто весну пережил, как весну, тот осенью  не  будет куковать безнадежно
и. если даже собрать все безумие и  осенью броситьсЯ... Ћсенью  все  в грЯзь
растекаетсЯ.--  смотришь,  поздний  голубой василек  вертитсЯ, приставший на
грЯзи колеса мужицкой телеги.
     Ћсенью непременно все в грЯзь растекаетсЯ.
     Ќо кто весну  хорошо пережил, тому осень бодрое времЯ, тот о белой зиме
думает, густо мажет дегтем колеса, и не скрипит его телега, подвозЯ  к  дому
добро.
     ќх, есть и бодрость, и только бы жить, да нет добра!
     € скрипЯт колеса немазаные.
     ’емной  тучей прошумели все наши грачи вместе  с галками вечерней зарею
по ветру на юг и, как бабы в ђодительскую с кладбища, печально перекликаЯсь.
вернулись галки: они проводили грачей, грачи улетели.
     Љогда  улетели грачи, и у нашего павлина осталось  уже полхвоста, и все
на зиму  кое-что  припасли,  к воротам нашей  усадьбы в стоптанных сапогах и
котомкой за плечами пришел новый обитатель нашего дома. Ђлпатов,  с ним была
старушка и два мальчика, тоже с котомками.
     -- Ќе вы ли новый <i>шкраб? --</i> спросили его.
     -- „а, Я школьный работник, и вот мой мандат на муэей.
     ‘емью проводили в  те  уцелевшие от  расхищениЯ  запечатанные комнаты с
надписью <i>"Њ“‡…‰ “‘Ђ„…ЃЌЋѓЋ Ѓ›’Ђ".</i>
     -- ‚ы тут замерзнете,-- сказала Џавлиниха. Ђлпатов ответил:
     -- Ќет, бабушка, Я не замерзну.
     -- Ќу, а насчет хлеба-то как же, батюшка?
     -- Љак-нибудь.
     -- „а где же ты достанешь? ‚едь тебе не понесут.
     -- Ќе  понесут,  почему? ђазве за  начальство примут? Џавлиниха не  так
понЯла:
     --  “важут.-- сказала  она,--  очень  просто,  примут  за  начальство и
уважут.
     ’ут же принЯлсЯ Ђлпатов все вычищать, переставлЯть, выбрасывать лишнее,
развешивать  картины по-своему, то спуститсЯ вниз с топором,  то  подниметсЯ
вверх с вЯзанкой дров и с ведром воды. через неделю все присмотрелись к нему
и внутри составленного мнениЯ затаенно стал жить человек.
     -- ‘импатичный, кажетсЯ?
     -- Ћчень уж черен, как медведь.
     494
     -- Ђ глаза Ясные и внимательные.
     -- ѓлаза ничего, какой-то Ђлпатов, вы не слыхали, откуда он?
     -- ‚ џмщине городовой стоЯл Ђлпатов, это не
     родственник ему?
     -- …два  ли. € как он тут будет жить в холодище, ни  поросенка  нет, ни
картошек, разутый, раздетый, ребЯта босые.
     -- Ќу, в музее оденутсЯ, там еще много добра.
     -- Љонечно, оденутсЯ, без этого теперь не проживешь. —ерез месЯц  Њузей
усадебного  быта  открылсЯ. ‚ большом зале  вышло очень торжественно, оттого
что все  лишнее было убрано и правильно были развешаны портреты с Џетровской
эпохи и  до  настоЯщего  времени. Ћ  каждом выразительном  лице был подобран
текст  из поэтов усадебного быта,  из  архивных  материалов  дома, но больше
Ђлпатов сам сочинЯл всевозможное, смотрЯ кто чем из гостей интересуетсЯ.
     ЉолоннаЯ гостинаЯ -- тоже александровский ампир, уютнаЯ комната,  всЯ в
миниатюрах, с акварелЯми,  пастелЯми, офортами, тут есть драгоценный бювар с
колонками   слоновой  кости,  всЯкие   старинные   шифоньерки,   шкафчик   с
французскими писателЯми XVIII  века.…сли нажать одну  незаметную  пуговку  и
потЯнуть за колонку слоновой кости в  бюваре, то выдвигаетсЯ секретный Ящик,
и там хранитсЯ пачка писем  к девушке с  белым цветком в руке -- портрет  ее
помещен  в  другую  гостиную,  эпохи  великих  реформ. Џо недостатку  мебели
ампирной  пришлось эту гостиную посвЯтить шестидесЯтым годам. ‘юда в  памЯть
’ургенева были  собраны портреты  интересных  женщин, и та девушка  с  белой
розой в  руке встречает гостей и только не скажет:  <i>"Љак  хороши,  как свежи
были  розы".</i> Ђлпатов рассказывает посетителЯм музеЯ, будто юноша, -- портрет
его затерЯлсЯ,  -- чистый,  как  €ван-–аревич, любил  эту  девушку,  но  она
считала себЯ недостойной  его  и  намекала,  чтобы он смотрел  <i>проще.</i> ћноше,
наоборот, казалось, что она в себе заблуждаетсЯ, творил себе из нее  голубую
весну и проще смотреть не хотел.  ’о они сходЯтсЯ, то расходЯтсЯ, вот-вот им
идти  под  венец,   и  вдруг  все   ужасно  кончаетсЯ:  юноша,  избрав  себе
„остойнейшую, покончил с собой. €ным посетителЯм рассказываетсЯ, что  он был
художником, написал этот портрет, всю ее как бы выпил в  этой картине, и она
покончила с собой, а не он. Ѓыл вариант еще, что через десЯть лет они
     495
     где-то  встретились и, не узнав  друг друга, проболтали весь вечер,  и,
наконец,  что  она  вышла  за  него  замуж, народила  ему  множество  детей,
совершенно выпила его как художника, он не создал ни картин, ни богатства, и
теперь  остатки  семьи  на  голодном  пайке  занимаютсЯ полосканием  бельЯ в
какой-то больнице.
     ‚  охотничьем кабинете было старинное  оружие, чучела  местных  зверей:
лосЯ, медведЯ, рыси, диких коз, -- убитых владельцами тут же, в чистике, всЯ
эта  комната  была  зеленаЯ: портьеры, ковры, обои --  все  зеленое. ‚  этом
большом кабинете  и устроилсЯ  жить Ђлпатов, рассчитываЯ, что хороший  камин
спасет его от холода.
     Џервым  пришел сюда  генерал с  известной  фамилией,  он  служит  здесь
бухгалтером в <i>совхозе</i> и ухаживает за  конторщицей Њаргаритой Џавловной, и уж
нашел себе  на старости  лет Њаргариту!  Џрибежала как-то в музей  и прЯмо с
ходу  в кладовую, как крыса в хлам, то ленту выпрашивает,  то  старую шлЯпу.
Ђлпатов насилу отвЯзалсЯ от нее, подарив медную кастрюлю -- варить  генералу
картошку. ‘тарику  очень плохо живетсЯ: невозможно в  его положении к  пайку
подворовывать. Ќо он и правда честен и верен -- верит, что жив царь Ќиколай,
пишет  все бумаги по-старому и клЯнетсЯ, что умрет с  буквой "Ять". Љонечно,
генералу   в  музее  очень  понравилось,   и  особенно  красиваЯ  девушка  в
’ургеневской комнате,-- <i>"Љак хороши, как  свежи были розы!" --</i>  повторЯет он
всегда, когда видит ее с белым цветком. Ћн  очень бывает  полезен  к приезду
городских  гостей,  когда  их нужно  бывает очень занЯть,  чтобы  они думали
хорошо  о   музее,  болтали  о  нем  и  укреплЯли  шаткое  его  положение  в
революционное времЯ. Џока Ђлпатов рассказывает в зале, начинаЯ  с Џетровской
эпохи,  историю  предков своей  героини с  белым цветком,  генерал притаитсЯ
где-нибудь на гвоздике в ’ургеневской комнате, и, когда портреты от рассказа
начинают шевелитьсЯ в воображении гостей, вдруг один из генералов срываетсЯ,
оживает и встречает на пороге гостиной, делаЯ ручкой прекрасной даме с белым
цветком:
     -- Љак хороши, как свежи были розы!
     Љто же не знает этого <i>стихотворениЯ в прозе,</i> оно стало обыкновенно, как
Яйцо  в  рюмочке с ломтиком хлеба,  и потому  вслед за  генералом непременно
кто-нибудь вздохнет и повторит:
     -- „а, хороши были розы!
     496
     ’огда, чтобы кончить, Ђлпатов говорит:
     -- Ђ у нас тут еще есть павлин.
     ѓости спускаютсЯ вниз смотреть на павлина.
     -- •вост удивительный!
     -- Љакой удивительный хвост!
     --  ђайскаЯ  птица!  --  объЯснЯет  Џавлиниха  и,  жалуЯсь  на   голод,
подговариваетсЯ к дополнительному  пайку на  павлина,  а  длЯ  ремонта музеЯ
Ђлпатов  просит мел или алебастр. ‘мотришь, и  получаетсЯ зерно длЯ  музеЯ и
алебастр  длЯ  павлина. ‚идно, гостЯм потом  кажетсЯ павлин  музеем, а Њузей
усадебного быта павлиньим хвостом.
     Ѓыла  еще одна  комната в музее,  теперь  в ней на гигантском пне стоит
слепок  пантикопейской вазы  с  изображением  скифа.  ќта  комната  замыслов
настоЯщего музеЯ: от всего, что кажетсЯ теперь  павлиньим хвостом, останетсЯ
только  €ван-–аревич,  и   комнаты  всего   дома  будут  посвЯщены  безликой
таинственной  ‘кифии со спЯщей красавицей в ожидании  своего €вана-–аревича.
Ћн  есть,  этот мир, и теперь, нужно  только уметь подойти к нему.  Џотому с
радостью встречает Ђлпатов посетителей из самого простого люда, напоминающих
ему древних скифов.
     •ороша  бывает в музее клюквеннаЯ деревенскаЯ баба,  тут, на  блестЯщем
паркетном полу среди зеркал, колонн и картин, женщина моховых болот просто и
уверенно скажет:
     -- ђай!
     Ќичего   ей  не   нужно   рассказывать,   повертывайсЯ,  и   она  будет
повертыватьсЯ, нигде ничего она не видит и  всюду чувствует рай. …й и там, в
избушке,  каждаЯ вещь обыкновеннаЯ  таинственна,  каждое движение природы по
солнечному кругу сопровождаетсЯ освЯщением водой  из двенадцати  колодцев  и
заклинанием.  Ћн, бородатый мужик, думает, будто просто  от  быка  причинЯет
корова телушку. не знаЯ, что бабушка перед этим прошептала все  свои молитвы
на  воду в  бутылку  и обрызгала  этой  водой  корову,  в  ‘ветлое  •ристово
‚оскресение с первой с ней похристосовалась и дала  ей, как человеку, съесть
красное, освЯщенное Яйцо.  ‚се это кажетсЯ пустЯки, но ведь от этого телушка
входит  в человеческий  мир,  как своЯ,  особеннаЯ  телушка,баба  назовет ее
<i>‡орька,</i> и телушка выходит из стада. „а, если бы требовалось бы по хозЯйству,
так баба и муравьЯ бы вызвала из муравейника. Ќужно только присмотретьсЯ
     497
     к этому миру,  и тогда совсем  другое  покажетсЯ  даже  в  буднЯх людей
образованных,  и увидишь, что эти  люди словом и  внешностью как бы  нарочно
замазывают свой интересный, действительный мир.
     ‘колько  усилий  нужно,  чтобы  пробудить  какой-нибудь  отклик в  душе
<i>образованного</i> посетителЯ, а баба сама скажет:
     -- ђай!
     € потом всем деревенским бабам:
     -- ‚ раю была!
     Ћднажды встретилсЯ в дверЯх лицом к лицу с клюквенной женщиной генерал,
уступил ей дорогу, извинилсЯ:
     -- Pardon!
     -- ќто по-какому  же  он сказал?  --  спросила, уходЯ,  клюквеннаЯ баба
Ђлпатова.
     --  Џо-французски, -- ответил  Ђлпатов. Ќа  другой  день она  Явилась с
куском сала и привела свою дочку Ђришу.
     -- Ќаучите дочку <i>по-хранцузски, --</i> сказала она, подаваЯ сало.
     <i>Џо-хранцузски</i> за сало  принЯлсЯ учить Ђлпатов девушку, тут же выведываЯ
от нее сказки, и  песни,  и причеть свЯщенную этого краЯ, присоединЯЯ листок
за листком в скифскую комнату.
     III
     ‘”€ЌЉ‘
     Џриходили, случалось,  с глазами  открытыми, чисто Ястребиными, с  едва
уловимою мелькающею  тенью, как у Ястреба, если повернуть  его к солнцу: эти
перебегающие тени -- Ястребиные воровства и убийства.
     ‡а чистыми глазами Ђлпатов с большой опаской следит:
     или  сворует,  или  вынет   мандат   на  заранее  присмотренную   вещь.
реквизирует  и  тоже будто бы  длЯ  какого-нибудь  полезного учреждениЯ.  Ќе
доверЯЯ  себе.  Ђлпатов  в первой комнате на  видном месте  поставил  пустую
бутыль  с  надписью:  <i>спирт,</i>  если  посетитель  сразу  бросаетсЯ  к  бутылке
понюхать, правда, не спирт ли, Ђлпатов готовитсЯ  к борьбе, если  не обратит
вниманиЯ, -- спирт и спирт,-- Ђлпатов начинает просто рассказывать о музее.
     498
     ђаз налетел  вдруг на музей самый страшный из  всех  комиссаров Џерсюк,
”омкин  брат: в  сумерках на выжженных лЯдах  из  пней и  корЯг складываютсЯ
иногда такие рожи, а тут еще фуражка матросскаЯ,  из-под нее казацкий чуб --
знак  русской  вольности,  а  на  френче все  карманы  --  знак европейского
порЯдка,  и  в   каждом  кармане,  кажетсЯ,  сидит  по   эсеру,  меньшевику,
кооперато-ру, купцу, схваченных  где-нибудь на  ходу под пьЯную  руку, давно
забытых,  еле  живых  там  в махорке,  с оторванными пуговицами, окурками  и
всЯкой дрЯнью.
     Џерсюк налетел по доносу,  может быть, на старуху при павлиньем хвосте,
но захватил музей и заревел:
     -- Ђ кто тут у нас идет против?
     Ќалетал прежде грозный барин на мужика, как лавина обрушивалсЯ, а мужик
стоит так себе, теребит худенькую бородку и глЯдит тройным глазом: один глаз
улыбаетсЯ, другой глаз рассчитывает, третий метитсЯ в сердце. —ик, чик, чик!
-- разлетелсЯ мужик на три части, а и опЯть сложилсЯ, стоит как ни  в чем не
бывало, рыженькую бородку подергивает, и верхний  глаз  улыбаетсЯ. ‘мотришь,
уговорил, и графу стыдно себЯ  самого, ласковый, болтает, как малый ребенок,
и потом думает: "ђусский народ <i>сфинкс".</i> € во сне и наЯву потом чудитсЯ графу
этот неумирающий, ничтожный и чем-то страшный мужик.
     Ќо не так ли  просто загадка разгадываетсЯ: раб всегда кажетсЯ сфинксом
господину своему, если господину угодно об этом задуматьсЯ.
     ‚от он стоит, распаленный властитель,  глаза,  как у Џетра ‚еликого при
казни  стрельцов,  раздуваютсЯ  ноздри,  а сфинкс в пиджаке  улыбаетсЯ:  там
где-то в невидимом третьем глазу он готовит последний суд и ему, и себе.
     —еловек в пиджаке улыбаетсЯ: он собирает <i>фольклор,</i> удостоверено печатью
и подписью знаменитых революционеров.
     -- Џартийный?
     --  ‘обиратель фольклора находитсЯ всегда вне партий, и все партии  нас
почитают  за своих, а сам Я определЯюсь как раб господина своего. - ’оварищ,
у нас нет рабов!
     -- Ќу, как нет, и почему  же  нельзЯ мне самому определитьсЯ рабом, мне
так нравитсЯ:  у раба всегда будущее,  а господин  всегда в прошлом, в своем
роде Я футурист.
     499
     -- Ђ что это "фольклор"?
     --  Џродукт  ненормированный,  вот  комната  русских  поэтов, тут  есть
Џушкин,  картины  хороших мастеров. и Я с ними, дитЯ своего  народа,  все мы
питаемсЯ народным духом. ”ольклор -- продукт ненормированный.
     “ страшных  людей, как у  лютых собак,  переход от бешенства к тишине с
ушей  начинаетсЯ,  и это мило у них выходит, будто "ку-ку"  на березе  после
грома и молнии. ‚ ушах что-то дрогнуло, и Џерсюк говорит:
     -- Ђ вы, должно быть, с образованием?
     -- Њы все учились понемногу,
     -- ‹ектор, может быть?
     -- Љто теперь не лектор.
     -- ‡наете, у нас в партии есть и кнЯзьЯ.
     -- ‡наю.
     -- € графы есть.
     -- ‡наю, а  у нас есть, смотрите, ‘ервантес -- испанец, ѓете  -- немец,
експир  -- англичанин,  „остоевский -- русский, и мне приЯтно, что  русский
тоже состоит в интернационале.
     -- Ђ нет  ли  у  вас  происхождениЯ  человека  от  обезьЯны,  вот  что,
по-моему, удивительно.
     -- „арвин? …сть.
     -- € доказано окончательно?
     -- Џока  мир  не  кончилсЯ,  ничего  не может  быть  окончательного,  а
все-таки  этим  долго  интересовались.  именно,  что   обезьЯна  доходит  до
человека,  теперь, кажетсЯ.  повернули обратно,  интересуютсЯ, как  человек,
падаЯ, доходит до обезьЯны.
     -- Љаким способом?
     -- Џриходилось  вам, выпиваЯ  стакан за стаканом, чувствовать себЯ хуже
обезьЯны,  зато наверху кто-то остаетсЯ светлый,  как  ангел, и удивлЯешьсЯ,
откуда при всем своем и окружающем безобразии он ЯвилсЯ и существует в душе?
     Џерсюк присел  в  мЯгкое кресло в  вдруг как бы  остановилсЯ  в себе  и
вспомнил:
     -- „а, бывало, на море заберешьсЯ в канат от офицера. высадишь  бутылку
враз (...)  ‘топ!  --  ‡апрокинув голову, постучал себЯ  пальцем по горлу.--
…сть?
     -- ’олько в лампах денатурат.
     -- „авай лампу.
     -- Ќе отравитьсЯ бы: меднаЯ лампа.
     -- „авай!
     500
     € вливает  все четыре лампы  в себЯ трехлетнего  настоЯ меди в  спирту.
’еперь вон с этого кладбища в парк. ЏошатнулсЯ, поправилсЯ, шагнул поскорее,
опЯть пошатнулсЯ и еще ходу прибавил, перешел  в рысь. как будто нераскрытаЯ
в одиночестве  мысль сама толкала его тело вперед, остановилсЯ на мгновение,
посмотрел,  не глЯдит ли кто на него в  двери, окна. и -- нет  никого! -- во
весь дух мчитсЯ по парку через пни,  через могилки господских рысистых коней
и  отличных  собак,  гигантским скачком  взлетел  над  забором,  мелькнули в
воздухе две матросские ленты и скрылись.
     Људа он бежит, неужели так мчитсЯ от  светлого видениЯ, промелькнувшего
в пьЯной его голове? ’акого бы непременно надо в музей в скифскую комнату.
     Ђлпатов спускаетсЯ вниз, долго возитсЯ в  дровах, тащит наверх  большой
липовый чурбан и топориком начинает обделывать себе из него комиссара: стук,
стук!
     IV ђЂЃ ЋЃ…‡њџЌ€‰
     ‘тук-стук.--  синица в окно  капельно-мокрое. и  звин-звин!  --  там  в
парке, над преющей  осенней листвой. ‘ высоких деревьев на малые, с малых на
кусты и  с кустов на листву  падают капли  -- шепоток по  всему лесу  идет и
гонит зайца из леса  в  полЯ,  за  ним след в след выходит  лисица,  и волк.
подаетсЯ к дорогам собак  ловить. ‘ам леший теперь мох  дерет, обкладываетсЯ
под  корЯгой и засыпает  на  долгую зиму, редко открываЯ свои  лесные глаза.
Људа же синичке деватьсЯ? ‘тук-стук! -- носом в капельно-мокрое стекло.
     Љруглой  стамеской  у  окна Ђлпатов  работает  по  липе,  и мало-помалу
означаютсЯ на дереве  страшные глаза Џетра ‚еликого, стиснутые губы и бритый
подбородок увлекает стремительно вперед, беспокойно, неудержимо все вперед в
вперед, как будто при остановке он скоро пачкает  землю  и  надо спешить  на
новые места.--  не такое  ли  движение  по  шири  земной было всего русского
народа и не это ли значит его неумолкаемый крик: "‡емли, земли!"
     ‘колько мыслей так проходит зачем-то, пока стамеска  выделывает бугорки
и Ямки  на  липе,-- зачем? Ћдни  приходЯтсЯ к делу, и, может быть, согласнаЯ
душа в путЯх стамески отгадает мысль, тут закрепленную? Ќо другие так
     501
     проходЯт потоком, и не узнать в  них хозЯина, и вверитьсЯ им и  резнуть
по  дереву опасно --  не свое, поток  просто переходит  через него куда-то к
другому.
     ‚споминаетсЯ ему жаркий полдень в траве у водосточной трубы, не хочетсЯ
встать,  и неловко смотреть,  как его упрЯмый  приЯтель мучитсЯ  над большим
самоваром и, раздуваЯ, хочет поставить его без трубы. ‹енивый, протЯгивает к
желобу руку, колено  трубы повертываетсЯ, самовар к  ней  приходитсЯ и сразу
гудит, как  завод.  ’ак не труд, а лень,  как  избыток отдыха, освободила от
работы, и оба  приЯтелЯ могут теперь лежать в траве и болтать. Ќо  почему же
говорЯт  теперь: <i>".Љто не работает,  тот не ест",--</i> как в  детстве говорили,
что  лень мать  всех пороков. ‚идно, не всЯкаЯ работа ценна и не всЯкаЯ лень
порочна.   Ѓывает,   одно   таинственное   мгновение,   как   промелькнувшее
воспоминание о светлом, всемогущем  существе человека, --  и раб  в один миг
освобождаетсЯ и  других освобождает от подневольной  работы. Ќо тут  же этот
освобожденный  и  обогатевший презрительно  говорит своему  бедному  соседу:
<i>"„ураков работа  любит".</i> —еловекоподобнаЯ  обезьЯна хитраЯ понимает, что все
дело тут в светлой и редкой минуте воспоминаниЯ человека о себе самом:
     "„айте мне времЯ,-- говорит обезьЯна.-- и Я со  ступеньки на  ступеньку
доберусь до человека  и  буду  как человек.  времЯ  и  труд  все  перетрут".
Џроходит  век  за веком, и вот  уже пишут историю происхождениЯ  человека от
обезьЯны, и  маленький  мальчик с  восторгом  прибегает из школы --  великую
радостную новость узнал: человек происходит от  обезьЯны. € так человек стал
рабом умственно численному существу обезьЯны.
     -- € Я раб обезьЯний, раб, ожидающий воскресениЯ себЯ из числа.
     V
     ЉЂ‡…ЌЌ›‰ ‘“Ќ„“Љ
     ‘тук-стук!  -- опЯть синичка в  окно, просит  тепла  и  уюта  маленькое
изЯщное  существо,  ей бы  плюшу зеленого на юбочку,  черный  бантик на шею,
два-три   танца   выучить  на  клавесинах   и  несколько   необходимых  слов
по-французски.
     ‘тук-стук! -- по-настоЯщему.
     ‚ходит  Ђриша учить французский  Язык. ’рудно  заставить  дикую девушку
спрЯгать в прошедшем времени
     502


     неприлично звучащий по-русски французский глагол <i>потерЯть.</i>
     Ђрнша шалью покрываетсЯ и там умирает.
     ‚ыкажет нос из-под шали.
     -- џ потерЯла.
     -- ќто по-русски, а по-французски?
     -- Џо-французски -- не знаю.
     -- Ќу так будем заниматьсЯ по-русски. ЌачинаетсЯ охота за именами. …сть
и теперь перекрестки дорог,  где Ђриша скажет, не  понимаЯ почему, <i>чур менЯ.</i>
ей  нужно  объЯснить, что так она вспоминает  своего далекого родоначальника
<i>щура.</i>  или  <i>пращура,</i>  что  она  и  теперь  живет  интересами   своего  рода.
раскиданного по разным  деревнЯм, имена  деревень  се рода таЯт в себе  миф,
быль и сказ: в џрнловке  почитали бога џрилу, ‚олочек был  когда-то  местом,
где   славЯне   волоком   тащили   свои   суда.   ЉудсЯровка   была   станом
ЉудеЯра-разбойника.  Ќе просто даютсЯ  имена  и  животным,  и растениЯм, все
обживаетсЯ  и  очеловечиваетсЯ,   даже  всЯкий  камень  обжитый  имеет  свое
отдельное имЯ. ‘кажешь  . имЯ, и животное  выходит из стада, а  что из стада
пришло,  то  имеет  лицо  отдельное,  оттого  что   его  вызвала  из   стада
человеческаЯ   сила  <i>любви  раз-личающей.</i>  заложеннаЯ  в  имени.   Ѓудем  же
записывать  имена деревень,  животных,  ручьев, камней,  трав  и  под каждым
именем писать  миф,  быль  и сказ.  песенку, и  над  всеми  земными  именами
поставим свЯтое имЯ богородицы: это она прЯдет прЯжу на всех зайцев, лисиц и
куниц. ‚се это нужно нам, чтобы не стать обезьЯнами и вызвать в себе силу на
борьбу с ней.  ќта сила у солнца называетсЯ  светом, и  свет солнца  в  душе
человека есть <i>любовь ра.з-личающаЯ.</i> ‚ согласии с солнцем, с любовью и светом
мы можем войти так в природу,  что возле муравейника скажем имЯ знакомого, и
тот муравей отложит дела и на минуточку выбежит поздороватьсЯ.
     -- Ќу.  что.  Ђриша.  разве это не  лучше "хранцузского"?  Ќо трудно  в
одиночестве  боротьсЯ с силой французского.  и.  видно,  так уже заложено  в
душу, что нужно оторватьсЯ и  послу дить во французском, чтобы вернутьсЯ  на
свою свЯтую родину.
     ‚  классе,  на  миру.  дело  идет  много  успешнее.  ’ам  пишетсЯ  одно
сочинение. <i>"—исгик -- мать великой русской реки",</i> каждый избрал свое любимое
имЯ и пишет  о нем свой сказ,  после все эти свободные капли сольютсЯ и река
побежит.
     503
     € тогда весной, когда высоко поднимутсЯ травы, украшенные  изображением
солнца, .мы  встретим мир  природы новым  и прекрасным п. как первые  люди в
раю. будем давать любимым животным, растениЯм, камнЯм свои имена.
     …сть ли на свете дело лучше учителЯ в школе?
     ѓлаза, как звезды, горЯт в ожидании слова. …сть застенчивые, любопытные
и  от слова, ширЯсь, выходЯт. светЯт и чуть-чуть дрожат. …сть твердые, ничем
не собьешь. стоЯт на своем и светЯт  почтительно.  €  такие, что чуть что --
отскочат и светЯт  с  задней  скамейки лукаво, а  то  и  вовсе потухнут.  Ќо
учителю не  за  ними надо  следить,  а за своими  словами: сила слова убыла,
значит, где-то потухла звезда, скорей  туда. ищи  -- где? --  вон  там! -- и
туда.  в  эти  глаза  лукавые, говори, смеши,  удивлЯй,  пока там  снова  не
вспыхнет звезда.
     „а,  если бы у нас мало-мальски  было согласие,  то  каждый  за великое
счастие считал бы добровольно пробыть хоть один год учителем, на всю жизнь в
черной беде это дело будет гореть ему свЯтой путеводной звездой.
     ’ак  думает  Ђлпатов, возвращаЯсь к себе наверх из  школы по лестнице с
огромной вЯзанкой дров  на спине. Ђ дома, беседуЯ с бабушкой, его дожидаетсЯ
богатаЯ баба:
     слышала, здесь продаетсЯ  ротонда.  “видела учителЯ с  вЯзанкой дров, и
ах! -- тужить, кого-то бранить, что вот до чего довели, учитель, и сам носит
дрова. ЌеискреннЯЯ богатаЯ баба: хорошо еще, если  ей все  равно,  а  скорее
всего  ей приЯтно, что она богатаЯ так сидит, а образованный носит дрова. Ќо
самому учителю даже и в  голову не приходило подумать,  что дрова носить ему
нехорошо.  •лопнув  вЯзанку возле печки,  он надевает ротонду своей покойной
сестры, хвалит воротник и особенно цвет:
     -- Ѓордо.
     Џредлагает музейный лорнет и усаживает в мЯгкое зеленое кресло.
     ЋбезьЯнка, смеЯсь, смотрит в лорнет на бордо.
     -- ЉровЯный цвет, нет ли другого?
     -- ЉровЯный в моде.
     -- џ ищу небного цвета ротонду.
     -- ѓолубого нет.
     Ќет! ‚от сундук она бы взЯла.
     -- Љазенный сундук.
     -- Џустой стоит, не записан?
     -- Њало ли что: казенный.
     „ает три пуда муки или пуд сала, на прибавку <i>дичь.</i>
     504
     -- Љакую дичь?
     -- ѓусЯ.
     Ћ, боже мой, как хочетсЯ гусЯ!
     „рЯнь  сундук, не нужен музею, и сколько  он этого  хламу выбрасывал  в
коридор  на общее  расхищение, а сундук продать нельзЯ, в него засел принцип
<i>казенный.</i> ‚се  крестьЯне  зарЯтсЯ на  этот  сундук,  он повсюду известен,  и
продай  его,  он, Ђлпатов,  будет в согласии со  всей  лесной  обезьЯной. Ќо
нельзЯ  быть  согласным  с  русской лесной обезьЯной.  €дейнаЯ  обезьЯна  та
понимает  внешнюю  сторону  и  достигает  идеала  своей  работой,  изменЯет,
подчищает, сортирует,  вычислЯет  и  небольшую  хотЯ сумму отпускает на дело
истинного  творчества  жизни,  сознаваЯ все-таки,  что  она --  обезьЯна,  и
доходит до жизни, но  не она творит жизнь. Ђ леснаЯ психологическаЯ обезьЯна
так  схватывает сущность творческого человека: тот не работает мускульно.  а
только пишет на белой бумаге, читает, учит, и ей кажетсЯ это очень  легко  и
приЯтно. : &bull;
     Ћтчего  это?  Ћттого, что  она  живет  стаей  в своем лесу  и эта  стаЯ
называетсЯ  ложно община, мир.  как ложно  этой  же  стаей  понимаетсЯ слово
"коммуна" не как собор, а как легион.  ‚ стае работают  все  горбом,  носЯт,
возЯт  все  на  себе,  тут не признают машины,  выдумки,  мерой  творческого
процесса считают пуд муки, добытый обреченностью на бытие, где телушка много
дороже ребенка, где праздник,  если  отелитсЯ корова телушкой,  и горе. если
женщина родит девочку.  ’ут добываетсЯ пуд, страшный, как смерть, оттого что
все, кроме этого пуда. считаетсЯ <i>хитростью.</i>
     ‚о вшивом поезде,  несущем  заразу и смерть, пуд  едет по всей  ђуси  и
определЯет собой все бытие, и это бытие -- зараза и смерть животнаЯ.  €з-под
чугунной  тЯжести веков  вырвалсЯ этот пуд на один какой-то миг и только длЯ
того, чтобы  опозорить крест человека: пуд обращаетсЯ в бархат, в ротонду, в
шкаф величиной в пол-избы. € этот же пуд обращает коммуну-собор в легион.
     ЋказываетсЯ, что  в  конце  концов  психологическаЯ обезьЯна  презирает
работу и, если ей дать волю. человек покроетсЯ шерстью. ‘ознание полное, что
психологическаЯ  обезьЯна  учителю страшнее идейной, но почему же так  тЯнет
неудержимо, назло идейной, продать родной  обезьЯне казенный сундук? "‚озьму
и продам!" -- и уже хочет бежать по  лестнице догонЯть обезьЯну,  и в голове
уже план сложилсЯ запросить на  прибавку второго хотЯ бы небольшого гусЯ.  и
если гусЯ не даст, утку или. может быть.
     505
     курицу. Џоймав себЯ на курице, Ђлпатов вслух сказал:
     "ЏроклЯтый  сундук!"  --  и  топором  принЯлсЯ  рубить   его,   выбираЯ
драгоценные гвозди, и дерево, отлично сухое и березовое, драть на лучину.
     €,  раздираЯ лучину, он  отпускает  грехи  всем русским  ворам: они  не
знают, что делают.
     ‘тало  вольно,  будто  поел, в  одну  минуту  из липы, как живой, вышел
”омкин брат. в  темЯ  ему три гвоздЯ.  и получаетсЯ прекрасный  подстав  длЯ
лучины: светец.
     ‘меркаетсЯ. Њузейные  звери погружаютсЯ  в мрак, голова козочки исчезла
над книжной полкой,  зевнул.  исчезаЯ,  волчище, медведь  насупилсЯ, и живой
ежик  в о/кидании восхода  луны -- свет  лучины ему  луной представлЯетсЯ --
шевельнулсЯ в углу под газетой.
     ‚ремЯ огонь вырубать куском  подпилка из Яшмовой ручки печати. Ћт искры
тлеет фитиль, теперь дуть  на угли, разжигать их. пока  во рту  не  запахнет
копченым сигом, и последнее -- к горЯщим углЯм приставить тончайшую  лучину,
подуть с силой и <i>вздуть</i> огонь.  Љрошечный огонек из пузырька  от  карболовой
кислоты.--  <i>по козе канун,</i>  называет его бабушка.-- светит временно, пока не
разгоритсЯ  лучина,  воткнутаЯ  в голову  болвана.  ”омкина брата.  ЋстаетсЯ
поставить тарелку с водой длЯ падающих от лучины углей, и вот -- бездомный в
вечном движении, с горЯщим факелом на голове из разбитого казенного сундука,
неколебимо стоит Џерсюк-болван, ”омкин брат, освещаЯ жизнь нового  ђобинзона
Љрузо на каком-то необитаемом людьми цивилизованном острове.
     Ѓыть  может,  и  он.  ђобинзон, когда-то бежал неудержимо  вперед,  как
Џерсюк.  но  корабль разбилсЯ, и на диком  острове есть одно только желание:
вернутьсЯ к берегу свЯтой своей родины.
     Џосле  немецкого урока за постное масло Љоле, Љомиссарову сыну, Ђлпатов
мечтает, что переживет трудное времЯ на своем острове, выдолбит себе к весне
лодочку  и  на ней  пуститсЯ  к  людЯм,  рассказывать о своих необыкновенных
приключениЯх  в  девЯтнадцатом году XX века.  ‚ это времЯ ежик из-под газеты
увидел  луну.--свет лучины ежику  луной представлЯетсЯ.-- он бежит к  своему
озеру напитьсЯ воды. а озеро это чайное блюдечко, потом катитсЯ, потутукиваЯ
и  пофыркиваЯ  на  туман, выходЯщий из трубки  •озЯина, тут  возле  от  века
неподвижных деревьев --  ног •озЯина лежит много сухой листвы длЯ гнезда, и.
с трудом приладнвшись, ежик тащит целую газету в гнездо.
     506
     ’ак вот и Ђриша тащит  себе в гнездо французский Язык,  ЉолЯ комиссаров
-- немецкий, богатаЯ баба -- ротонду небного цвета,  и всЯкий цивилизованный
человек творениЯ культурные себе на пользу в гнездо, не  воображаЯ себе. что
этот собираемый ими человек может зашевелитьсЯ, и они вмиг разбегутсЯ.
     „винул ногами  -- деревьЯ  пошли! …жик  свернулсЯ, заколючилсЯ, страшно
фыркаЯ, будто началось светопреставление.
     --  Ѓатюшки!  -- всплеснула руками старушка, узнаваЯ  в лучине казенный
сундук.-- —то же ты наделал!
     -- ‘ундук не нужен.
     -- ‡а него бы нам дали три пуда.
     -- ЌельзЯ же продавать казенный сундук.
     -- Ћтчего же нельзЯ, если не нужен?
     -- Ћттого, что казенный сундук можно разбить, но не продать.
     -- ‘овсем ты. батюшка, одурел тут  в музее, оглЯнись, посмотри на себЯ.
до чего ты дошел, ведь хуже маленького стал, сундук на лучину разбил.
     -- Ѓабушка, остановитесь.
     -- Ќет.  внучек,  не остановлюсь, что же ты думаешь, что Я машина, взЯл
да остановил, нет. Я тебе не машина, у менЯ тоже душа  живаЯ и болит: зарос,
как медведь, ну на что ты похож!
     "ерсть  как  будто,  правда,  начинает   расти",--  думает  Ђлпатов  и
вспоминает, как он завел себе поросенка и он от голоду весь пошел в шерсть и
щетину.
     -- Ќет. батюшка, не остановлюсь, не на такую напал.
     -- Ќе нападаю Я на вас. вы сами на менЯ нападаете.
     -- ‡ачем  же ты  разбил сундук, его люди наживали, хранили, а ты  -- на
вот! -- и разбил, что же это. мало  тебе  березы, взЯл бы полено, положил на
печь. подсушил.
     -- ђади бога. остановитесь, мне нужно тетрадки поправлЯть.
     --  Ђ  на что их поправлЯть, какаЯ от  этого польза?  Ђлпатов  молчит и
обдумывает, с  какой  стороны  взЯть  бабушку и  обмануть.  …сть две  линии,
житейскаЯ -- .сказать, что Љузьма  сватаетсЯ  к ’ане, или  Љузьма женилсЯ на
’ане. или ’анЯ родила, а другаЯ линиЯ -- показать в окошко на месЯц,  к чему
это вышел такой  большой месЯц, или вот звезда блестит Ярко. не к морозу ли?
"€  пора,--   скажет,--  пора,  слЯкоть  хуже  всего".  ѓлЯдишь,  бабушка  и
обманулась.
     507
     Ќо в этот раз никакой подход и даже молитва бабушку не остановит, у нее
от  холодной воды пошли нарывы на пальцах, и старуха опасаетсЯ, не  точит ли
ее <i>волосатик.</i>  …е  точит  <i>волосатик,</i> она точит внука, капель точит камень. ‘
высоких деревьев падают капли на малые, с малых на кусты, с кустов на прелую
листву, шепоток  идет на весь лес, и безумно мчитсЯ заЯц в полЯ. за ним след
в след выходит лисица, и волк подаетсЯ к дорогам собак ловить.
     VI —ЂЌ
     ЉаплЯ падает  с  мезонина на крышу  и с крыши на  камень, каждый  раз с
уколом выговариваЯ в душу бессонного: <i>"џ -- маленький". &bull;'</i>
     ‚се. что говоритсЯ на  уроках, в будущем непременно так'"и' станет, над
всем  черным  хаосом восторжествует  имЯ  свЯтое,  и  Я  мог бы  даже  верно
начертать этот путь,  но  никто  сейчас не будет менЯ слушать,  времЯ еще не
пришло,  и оттого  остаетсЯ это <i>Я --  маленький,</i> и каждаЯ каплЯ, падающаЯ  с
мезонина на крышу,  с  крыши на  камень, повторЯет,  мерно  прокалываЯ,  как
иголкой, душу: <i>"џ -- маленький".</i>
     -- …сли бы  ты был большой,-- говорит  капель,--  то  спас бы весь этот
черный, погибающий в обезьЯнстве люд.
     -- …сли ты большой, сойди с креста, спаси себЯ и нас.
     ‚от ведь что выговаривает эта мернаЯ капель, размываЯ годами камень под
желобом.
     „а.  есть какаЯ-то  сила, более страшнаЯ, чем  обыкновенный голод:  тот
разлагает тело, а эта капель и самый дух  подтачивает, и все бегут с креста,
и сам •ристос висит на кресте бессильный и маленький.
     -- …сли ты бог.  спаси себЯ и нас.-- говорит  уже не разбойник один.  а
миллионы мертвых в гробах и мертвых в живых, накопившихсЯ за  две тысЯчи лет
ожиданиЯ.
     €  все  бегут  с  креста, одни  бунтуЯ  и  бесчинствуЯ,  другие  просто
забываЯсь  в хозЯйстве:  кто  заводит свинью, кто корову, кто копаетсЯ  весь
день в  огороде, лишь бы не думать. €. может, хорошо еще. что есть голод, он
спасает от думы. усмирЯет и оттЯгивает времЯ. „аже Ђлпатову  голод подсказал
эту мысль о волках: теперь всюду развелось много волков, крестьЯне ежедневно
лишаютсЯ много скота,
     508
     п если  занЯтьсЯ этим делом, бить  волков, то. наверно, за  это  хорошо
будут платить, и  не нужно будет заниматьсЯ по-немецки за ворованное постное
масло. ‘разу капель, как  болезнь,  отошла,  и когда  он  вышел из  дому длЯ
волчьей разведки, то и дурной погоды не было, она осталась в комнате: дурной
погоды не бывает в природе, ее выдумали дачники.
     Ќочной путь  в чистик провешен от одной знакомой  березы  до  другой на
угол  канав,  прЯмо к  зарослЯм,  и  тут Ђлпатов  воет по-волчьему.  Ќесмело
отзываетсЯ матерый  укрепилсЯ, завыли переЯрки, прибылые, и  все болото воет
осенью под черным небом.
     Ћ.  господи, жуть голоднаЯ, и как  сносит се  человек, и  как шерсть не
растет у него, как у волка, от голода  и не уходЯт в  мЯгкую шерсть и острые
зубы всЯ мысль его и надежда.
     арахнулась стреноженнаЯ лошадь и  запрыгала куда-то. может быть. прЯмо
в зубы волкам. •озЯин ее ”омка, разведчик  армии бандитов <i>барона Љыш.</i>  перед
этим учуЯл запах  дымка и, знаЯ, в чем  тут (дело), оставил  ее попастись, а
сам идет все  по ручью. ‚от огонек показалсЯ, и в зареве там  люди мелькают,
хлопочут о чем-то. ”омка  вынимает  из-за поЯса  топор и стучит  им  о пень,
будто рубит жердь. ’ам услышали самогонщики и говорЯт тихонечко между собой:
     -- Љого-то бог посылает?
     ‚  такую-то  осеннюю  ночь  и  в  зарослЯх чистика  кто  станет  искать
самогонщиков, разве только враг ведет комиссара,  но  врагов  теперь  нет  у
мельника Ђзара, и враг. не подходит со стуком. ’ут собрались: Ђзар с волчьей
мельницы -- по случаю крестин сготовил завар в три пуда;
     гонит  —угунок, его всЯ посуда,  и  знание  дела,  и  хлопоты,  тут  же
помогают  три  музыканта: гармонист, балалайка  и скрипка: €люха  --  солдат
императорской гвардии  и австриец ‘тефан, работник на  мельнице, печальный и
такой  несчастный, что даже собственное имЯ  его  ‘тефан не  держитсЯ, и все
зовут его почему-то  из жалости џшею. Љрестины будут веселые, с музыкантами,
и поутру, бог даст, Ђзар выпьет в лесу и прЯмо музыку пустит  -- ему боЯтьсЯ
нечего, мельник, все начальники давно куплены.
     Љто же это может теперь подходить?
     ‘лучай такой был:
     --  ЏоказалсЯ  человек на болоте, маЯчит  и маЯчит  во мхах, и там есть
одна-едннственнаЯ сосенка, подходит
     509
     к ней, наклонЯетсЯ, копает, взваливает на плечи мешок и опЯть замаЯчил,
а под сосной Яма осталась, ну. что это? Ђзар знает, что это:
     --  Ѓарон Љыш.  это он за пищей ходил. ’ам у него есть остров  верст на
восемьдесЯт  вокруг в болотах,  разные Ямы, мужики носЯт пищу в Ямы.  у него
есть лозунг с мужиками на пути демократическом и прогрессивном.
     -- ’ак не барон ли и теперь к нам ЯвлЯетсЯ?
     -- € очень просто, слышь, опЯть постукивает.
     -- Ќу. барон так не ходит, тот сразу раздвинет кусты:
     "Ќаливайте!" -- выпьет стакан, другой и: "Џрощайте, кланЯетсЯ вам барон
Љыш!"
     ‚се спорЯт между  собой: одни, что Љыш настоЯщий барон, другие, что Љыш
из  нашего брата, третьи, что Љыш -- есть звук и  притча. ‚ерно знает только
Ђзар:
     --  Љатегорически  заЯвлЯю,  барон  Љыш  попов  сын  и ученый  человек,
семинарию кончил, а в консистории ему отказали. "‹адно.-- говорит,-- коли вы
менЯ  не принимаете. Я  отцовскую хитрость разовью на пути демократическом и
прогрессивном длЯ бедного человека". ‚от кто барон Љыш.
     ' -- …жели он на пути демократическом,-- спросил гармонист,-- то почему
же он барон называетсЯ?
     -- Ћтчего тоже называетсЯ  ЉнЯзь ‘еребрЯный,  какой он  кнЯзь, такой же
мужик, как  и мы,  жил  недалеко на хуторе,-захотел воли и стал кнЯзь. ’ак и
Љыш. любитель в карты играть, когда выиграет, говорит: "џ теперь барон",-- а
проиграет:  "Љшш..."  €  стал  барон Љыш.  значит. страх; "Љшш, вороны!"  --
крикнет, красные  разбегутсЯ. он  заберет, что ему нужно, и -- кони какие  у
него! -- летит через изгороди,  через канавы, как по ровной  дороге,  у леса
остановилсЯ, шапку снЯл, и до свиданьЯ.
     ’ак  беседуют между собой  самогонщики,  а топорик  все ближе  и  ближе
постукивает, вот и  человек показалсЯ, и вид