ду прав в  любом  случае,
перед какими угодно судьЯми, чего бы ни стоила моЯ  формальнаЯ
правота доблестной германской армии".
    ‚прочем, надо заметить, что сердце у него не болело и душа
была спокойна. “ него не было выбора. Љак шар в кегельбане, он
катилсЯ по единственному, выбранному другими  желобу.  —его  ж
ему было терзатьсЯ?
    Ћн осознавал Ясно, что в его  положении  самое  опасное  -
проЯвить малодушие. ќто  следовало  пресекать  сразу,  даже  в
мелочах. € майор Ћртнер в этом преуспел. ’ак, ему заранее было
неприЯтно предстоЯщее объЯснение с Љлюге (он  не  считал  себЯ
виновным перед гауптманом; напротив - тот был кругом  виноват;
но что-то все же было в этом предстоЯщем разговоре такое,  что
майор вообще с  радостью  избег  бы  встречи,  хотЯ  он  и  не
осознавал Ясно, что именно его смущает, и не собиралсЯ  в  это
вникать), а все вышло на удивление просто, легко и  не  только
не оставило в душе €оахима Ћртнера какого-либо следа, но  даже
и не задело ее.
    Љлюге пришел без вызова. Ћн брел  по  неглубокой  траншее,
глЯдЯ себе под ноги, сцепив руки за спиной. Ѓез фуражки.  ‚есь
в земле. Њундир справа пониже нагрудного значка был  разорван:
сукно, и бортовка, и подклад торчали мЯтыми  лоскутами.  Љогда
он поднЯл глаза, €оахим Ћртнер не прочел в них ни  страха,  ни
гнева, ни озлоблениЯ - только усталость.
    - Љончено, - сказал он тихим  невыразительным  голосом.  -
Њоей батарее крышка. Ќет ее больше. Ќет - и все.
    ‚от этот его тон и облегчил задачу €оахима Ћртнера. ’еперь
он был прав точно, и не только в прошлом, но и в будущем; прав
уже потому, что держалсЯ твердо, не давал воли своим чувствам.
    - ‚о-первых, герр гауптман, - отрывисто  отчеканил  €оахим
Ћртнер,  -  прошу  вас  обращатьсЯ  как  подобает.  ‚о-вторых,
потрудитесь быть конкретнее, если только это доклад офицера, а
не цитата из ‚ертера.
    - ‚иноват, герр майор, - все так же медленно и тихо сказал
Љлюге.
    - Ќа вас солдаты смотрЯт! ѓде ваша фуражка?
    - Ќе знаю, герр майор.
    - ’ак удирали, что не заметили, как...
    - џ не удирал,  герр  майор,  -  даже  перебив,  Љлюге  не
повысил голоса. - џ оставалсЯ на позиции до конца. „аже  когда
кругом больше никого не осталось. Ќо мне не было счастьЯ, герр
майор, и красные менЯ не убили.
    - Џрекратите мелодраму, черт побери! џ  уже  понЯл:  огонь
русских, кстати, весьма бездарный, произвел на вас,  гауптман,
неизгладимое впечатление. Ќо как раз это менЯ и не интересует.
Њожет быть, вы все-таки доложите наконец о потерЯх?
    - ’очно не могу знать, герр майор. Ќе все раненые вынесены
с позиции. Џроще сказать, что уцелело.
    - Љак угодно.
    -  …сть  одно  орудие  и  четырнадцать  комендоров,   герр
майор...
    -  Ћдно  орудие...  ‚идимо,  то  самое,  что  осталось  на
позиции?
    - ’ак точно, герр майор.
    - Ѓрошенное в панике орудие уцелело. ‡начит, вы еще  могли
продолжать вести огонь и поддерживать нашу  атаку,  но  у  вас
нервы не выдержали, и только поэтому наша пехота осталась  без
прикрытиЯ.  ‚ы  прЯмой  виновник,  герр  гауптман,   что   эта
блестЯщаЯ атака была сорвана.
    - Ќасколько мне известно, герр майор...
    -  Ќичего  не  желаю  слушать.  ѓауптман  Љлюге,  получите
приказ. —ерез  пЯтнадцать  минут  атака  будет  повторена.  ‚ы
соберете всех своих людей; как они будут распределены  -  дело
ваше, но  подмена  должна  быть  организована  безукоризненно.
Љогда цепь перейдет шоссе - открываете огонь по  пулеметам.  €
будете стоЯть до последнего человека. €наче  -  если  проЯвите
малодушие и самоуправство, как в предыдущей атаке - Я  передам
ваше дело в военно-полевой суд.
    ‹ицо Љлюге стало ровным  и  серым;  даже  веснушки,  такие
Яркие, словно стерли с кожи.
    - Ќо это убийство, герр майор, - еле слышно сказал он.
    - Џовторите.
    - ‚ы  посылаете  моих  людей  на  верную  и  бессмысленную
смерть, герр майор.
    -  Љак  Я  понЯл,  гауптман,  вы  отказываетесь  выполнЯть
приказ?
    - Њы выполним ваш приказ, герр майор!  -  Яростно  крикнул
Љлюге, весь как-то дернулсЯ  вверх  и  демонстративно  щелкнул
каблуками.
    -  €дите,  -  вЯло  сказал  €оахим  Ћртнер  и  отвернулсЯ.
ЏредстоЯло  объЯснитьсЯ  с  ротой;  ну,  тут  он  и  вовсе  не
собиралсЯ церемонитьсЯ.
    - ‘олдаты, - сказал он, - вы сейчас наступали  бездарно  и
трусливо. Ќо Я не позволю вам порочить  чести  нации!  Ќе  дам
бросать тень на славу германского оружиЯ! €ли  нет  среди  вас
национал-социалистов? €ли это не вас воспитывал "ѓитлерюгенд"?
Џусть выйдет из строЯ тот, кто сейчас  вынес  оттуда  раненого
товарища, и Я ему тут же вручу медаль за доблесть.
    €оахим Ћртнер  вызывающе,  орлиным  взором  окинул  строй.
‘олдаты стоЯли понурЯсь.
    - ќто позор!.. ’ак вот, запомните: на холм санитаров боль-
ше посылать не будем. ’ак  что  если  сейчас  ты  не  вынесешь
товарища, в следующий  раз,  если  уже  ранЯт  тебЯ,  ты  тоже
останешьсЯ там, умираЯ  от  жажды,  истекаЯ  кровью  под  этим
солнцем без помощи. ќто первое. ‚торое: сейчас  вы  пойдете  в
атаку снова. Џредупреждаю:  у  вас  в  тылу  будет  пулеметный
взвод; и если без сигнала к  отходу  вы  побежите  от  русских
пуль, вас встретЯт немецкие.
    ‘мысл  в  этом  был   один:   если   роте   суждено   быть
уничтоженной, то произойти это должно как можно ближе к доту -
наилучшее подтверждение его, майора €оахима Ћртнера, рвениЯ. Љ
нему подошел силезец. “  взводного  была  забинтована  голова;
забинтована легко, так что  над  ухом  чуть  проступило  бурое
пЯтно.
    - џ не смогу повести роту в атаку, герр  майор,  -  сказал
он, отводЯ взглЯд.
    - Љак это вы умудрились? - с досадой сказал €оахим Ћртнер,
придумываЯ на ходу, кем его заменить.  Ћн  так  надеЯлсЯ,  что
внезапного пыла этого труса хватит хотЯ  бы  на  одну  хорошую
атаку. Ќе вышло. - ‚едь русские так и не выстрелили по вас  ни
разу.
    - ќто наш осколок, герр майор.
    - Ќо вы неплохо выглЯдите. € бежали хорошо, Я помню. Њне в
голову не могло прийти, что вы ранены.
    - џ не смогу повести роту в  атаку,  герр  майор.  “  менЯ
повреждена черепнаЯ кость, герр  майор.  Њне  надо  показатьсЯ
настоЯщему врачу.
    - Ќу что ж, господин лейтенант, с богом! -  €оахим  Ћртнер
впервые за это утро рассмеЯлсЯ. - Ќадеюсь, что  ваша  рана  не
очень опасна и вы скоро  вернетесь  в  мой  батальон.  ќто  не
последнЯЯ высота и не последний дот, который предстоит взЯть.
    - ’ак точно, герр майор. - ‘илезец впервые поднЯл на  него
глаза. - Ќо Я очень надеюсь, что этот дот вы возьмете  еще  до
моего возвращениЯ.
    "…го можно понЯть, - посмеивалсЯ €оахим Ћртнер, идЯ на ЉЏ.
- Ћн легко отделалсЯ - и счастлив. Ђ мне все только предстоит,
все впереди..."
    ќта атака получилась лучше предыдущей. ‘олдаты добежали до
черты, от которой по ним били пулеметы, дальше ползли и как-то
незаметно рассосались по Ямам и воронкам. ‚перед не шли, но  и
не отступали - ждали сигнальной ракеты. €оахим Ћртнер даже  не
сердилсЯ на них. "‚сЯкаЯ тварь хочет жить,  двуногие  тоже,  -
вспомнил он банальную книжную фразу, решил длЯ себЯ:  -  Џусть
полежат четверть часа, хоть пообвыкнутсЯ с местом, глЯдишь,  и
раненых разберут, а там прикажу дать ракету", -  и  больше  не
интересовалсЯ ротой.
    ЏоследнЯЯ  пушка  Љлюге  успела  выпустить  только  четыре
снарЯда, после чего прЯмым  попаданием  она  была  уничтожена.
Њайор внимательно рассматривал в бинокль бывшую артиллерийскую
позицию, где сейчас возились санитары. Ћн видел, как  положили
на носилки безжизненное тело гауптмана Љлюге.  Џохоже,  бинтов
на нем не было. "Џожалуй, убит, - подумал €оахим Ћртнер, -  но
это надо было знать точно, и он послал  адъютанта,  поглЯдеть,
как и что.
    Ћт полковника все не звонили.
    € майор, смирившись с мыслью, что до девЯти  ему  придетсЯ
заниматьсЯ идиотской работой, стал готовить новую атаку. Ќо на
этот раз обошлось. Џозвали к телефону: начальник штаба  полка.
Љомпромисс. Ћднако когда майор доложил, что потерЯл без малого
роту и батареЯ уничтожена  полностью,  причем  гауптман  Љлюге
имеет две тЯжелые раны, одна из которых в голову, так что  его
совершенно невозможно транспортировать, а  фельдшер  заЯвлЯет,
что  требуетсЯ  немедленнаЯ  операциЯ,  прЯмо  порочный   круг
какой-то, - тут уж господин полковник не выдержал, подключилсЯ
к разговору и  сказал,  чтобы  майор  пока  ничего  больше  не
предпринимал, он,  полковник,  сейчас  прибудет  лично  и  они
вместе решат, как быть.
    €оахим Ћртнер не боЯлсЯ этой встречи, и она  действительно
вышла  безобидной.  Џолковник  прежде  всего  хотел  проведать
Љлюге, но,  узнав,  что  тот  без  сознаниЯ,  смирилсЯ  и  все
остальное времЯ был как будто  чуть-чуть  в  миноре.  „ействиЯ
майора не вызывали у него критики, планы - тем более.
    - џ сейчас еду в дивизию, - сказал он, -  постараюсь  хоть
что-то  из  них  выбить:  самолеты...  огневую   поддержку....
времЯ...
    - ѓлавное - времЯ, - сказал майор Ћртнер. - Ѓудет времЯ  -
мы что-нибудь придумаем.
    - „а, да, - согласилсЯ полковник и отвернулсЯ, наконец, от
холма, и в ту же секунду что-то стукнуло по левой руке €оахима
Ћртнера немного пониже локтЯ,  а  потом  издалека,  от  холма,
прилетел слабый звук выстрела.
    ‘ердце €оахима Ћртнера подскочило вверх, но сразу не  было
больно, он шевельнул рукой и понЯл, что кость не задета.
    - “ тебЯ при себе пакет? - спросил он адъютанта.
    - ’ак точно, герр майор.
    - ‚ чем дело? - обернулсЯ полковник.
    - Љрасные снайперы. ‚аша пулЯ, герр оберст,  -  постаралсЯ
улыбнутьсЯ €оахим Ћртнер.
    - Љогда вы успели? € почему думаете, что стрелЯли в менЯ?
    Ћртнер объЯснил.
    - Ќадеюсь, это не очень серьезно? - сказал полковник. -  €
вы менЯ не бросите в такую тЯжелую минуту?
    - Њожете располагать мною по-прежнему, герр оберст.
    - Ѓлагодарю вас, майор.
    "Ќу, что ж, раненый офицер не покинул поле боЯ - орден уже
можно считать заработанным", - удовлетворенно  подумал  €оахим
Ћртнер. ‘ полковником он продолжал держатьсЯ  сдержанно  и  на
дистанции, но полковник это уже не так  остро  воспринимал,  а
скорее всего перестал  замечать:  не  до  того  ему  было.  Ћн
предчувствовал, что главные событиЯ еще впереди. "Људа  делась
ваша  плебейскаЯ  спесь  и  высокомерие,   герр   оберст?"   -
посмеивалсЯ про  себЯ  €оахим  Ћртнер.  ‚сем  плебеЯм  присуще
чувство коллективизма, рассуждал он; и,  когда  им  приходитсЯ
туго, они ищут локоть соседа; они не  привыкли  полагатьсЯ  на
себЯ: они  считают,  что  общаЯ  опасность  стирает  сословные
различиЯ и границы. Љак бы не так, герр оберст!..

        18

    Џосле  отъезда  командира  полка  €оахим   Ћртнер   послал
разведчиков изучить все подходы к доту. Ќа это ушло часа  два.
…ще  через  час  позвонил  полковник;   "выбить"   авиационную
поддержку пока не удалось; тем не менее освободить  дорогу  от
него требовали.
    - џ попробую атаковать их  с  двух  направлений  сразу,  -
сказал майор.
    - Ђх, - сказал полковник, - конечно же, делайте что-нибудь,
все времЯ что-нибудь  делайте,  прошу  вас,  чего  бы  это  ни
стойло...
    †ара палила невыносимо. ‘олдаты, проклинаЯ все  на  свете,
зарывались в землю, потому  что  быстро  разобрались:  красный
снайпер был не любитель - профессиональный стрелок. € то,  что
затеЯ с одновременной атакой с двух сторон  провалилась,  было
его прЯмой заслугой: цепи еще только достигли подножьЯ  холма,
а среди них уже не осталось офицеров.
    Џотом майору сообщили, что  к  нему  направлена  еще  одна
батареЯ 75-миллиметровок, то есть такаЯ же, как и  предыдущаЯ,
с той только разницей, что подразделение  гауптмана  ‚.  Љлюге
принадлежало к так называемым приданным огневым  средствам,  а
это входило в состав артиллерийского полка. Ќа  деле  различие
оказалось куда большим. ќто чувствовалось во всем. Ћни  быстро
развернулись на открытом месте; их огонь по амбразуре дота был
столь превосходен, что красные только четыре раза  выстрелили,
причем последний выстрел был наихудшим - они  были  ослеплены,
ничего не видели, а снарЯды 75-миллиметровок ложились с  такой
устрашающей кучностью, что красные прекратили огонь и  закрыли
амбразуру.
    ‡ато ударили крупнокалиберные. ‚первые  в  этот  день  они
били на такое большое расстоЯние. €м удалось  нарушить  четкий
ритм работы комендоров, но две пушки тут же  переключились  на
новые цели, каждаЯ взЯла на себЯ по бронеколпаку - и  пулеметы
замолчали тоже.
    Њайор глазам своим не верил. Ћн бросил в  атаку  резервную
роту. Ћказалось, напрасно. ‚ решающий момент пулеметы пресекли
эту  попытку.  ЃатареЯ  тоже  не  избегла  потерь.  …два   она
перестала вести огонь,  чтобы  отойти  до  следующей  атаки  в
укрытие, как ожил дот. Љрасные успели поджечь один из тЯгачей;
комендоры  оттащили  пушку  в  сторону,  здесь  она   и   была
уничтожена прЯмым попаданием.
    ЋпЯть поЯвилсЯ полковник.  ‚идать,  ему  крепко  досталось
"наверху": недавней приветливости как не  бывало;  ни  единого
намека в духе "общаЯ опасность стирает границы" и "сближает".
    - Њайор, почему здесь так тихо? -  заорал  он  еще  издали
неожиданно сильным голосом. - Њожет быть, вы уже взЯли дот и Я
один об этом еще не знаю?
    - ѓерр оберст, люди отдыхают после пЯтой атаки.
    - Љак! ‡а весь этот  длинный  день,  с  четырех  утра,  вы
провели  только  пЯть  атак?  €х  должно  было  быть   десЯть!
пЯтнадцать! двадцать пЯть! Џозвольте узнать, майор, что же  вы
делали все остальное времЯ?
    €оахим Ћртнер едва не рубанул сплеча: "‡агорал!", но этого
полковник мог и не простить.
    - џ думал, герр оберст, - сказал он.
    - € что же вы придумали замечательного - если  только  это
не секрет, конечно?
    - Џока ничего, герр оберст.
    - „овольно, майор, -  полковник  вдруг  перешел  почти  на
шепот;  возможно,  у  него  это  было  признаком   величайшего
волнениЯ.- Ќемедленно... весь батальон, в полном составе...  в
атаку!
    - ‘лушаюсь, герр оберст.
    “   него    оставалось    меньше    трехсот    солдат    и
один-единственный  офицер,  обер-лейтенант,  командир   второй
роты; когда ранили начальника штаба, майор уже и не помнил: из
взводных не уцелел никто.
    Љогда €оахим Ћртнер разыскал  ротного,  тот  сидел  позади
окопов за кустом ивы без мундира, без сапог;  портЯнки  сохли,
расстеленные на камне: он то жмурилсЯ на предвечернее  солнце,
то  старательно,  с  нежностью  мусолил  сухой  ваткой   между
пальцами разопревших ног, испытываЯ  -  об  этом  говорило  не
только  его  лицо,  но  и  все  тело,   содрогавшеесЯ   каждый
раз,величайшее наслаждение.
    Ћтвратительно.  €  это  немецкий  офицер!  €оахим   Ћртнер
мобилизовал всю свою выдержку; не  выдавать  истинных  чувств,
однако и не заискивать: деловитость, и только деловитость. Љак
будто он сейчас не отправит этого типа  на  верную  гибель,  а
даст ему заурЯдное рабочее задание. Ђ разве  это  и  на  самом
деле не так? Ћба они профессионалы. ќто их, так сказать, кусок
хлеба...
    ЏредстоЯло выбратьсЯ из траншеи.  €оахим  Ћртнер  поневоле
оглЯнулсЯ на холм. …сли у снайпера сейчас не перекур, если  он
поджидает очередную  жертву...  Љонечно,  можно  бы  окликнуть
обер-лейтенанта и отсюда. ђисковать без пользы, ради какого-то
сомнительного престижа...
    Ќо тут же €оахим Ћртнер понЯл, что это необходимо длЯ него
самого. „лЯ самоутверждениЯ. Џодозвал солдата, с  его  помощью
неловко - стеснЯла раненаЯ рука, - взобралсЯ  на  бруствер  и,
подавлЯЯ слабость в ногах, напрЯженным, но неторопливым  шагом
подошел к обер-лейтенанту.
    - ‘ виду неплохое местечко, а? - сказал  €оахим  Ћртнер.Ќо
землЯ дрЯнь. Љамни да глина. ђазве что под виноградник сойдет.
    Ћбер-лейтенант неторопливо взглЯнул на него снизу вверх  и
улыбнулсЯ с близорукой беспомощностью.
    - џ больше не поведу людей на дот, герр майор.  ‘егоднЯ  -
ни за что...
    Ћн автоматически  провел  ваткой  возле  большого  пальца,
опомнилсЯ: "€звините",  но  встать  перед  старшим  по  званию
офицером ему и в голову не пришло.
    - Ќу, ну, - сказал майор, - сегоднЯ действительно нелегкий
день. € от истерики никто не застрахован.  Ќо  от  этого  есть
лекарство.  •лебните  коньЯку.   …сли   ваш   кончилсЯ,   могу
предложить свой.
    - џ не пью, герр майор.
    - Ќу, ну, не надо  распускатьсЯ.  ‚озьмите  себЯ  в  руки,
успокойтесь.
    - Ђ Я и не волнуюсь, герр майор. Ќо туда Я  не  пойду.  Џо
крайней мере, сегоднЯ. ‘егоднЯ Я успел побывать там дважды. Ќе
знаю, какому чуду и чьим молитвам Я обЯзан,  что  выбралсЯ  из
этого дерьма не только живым, но и невредимым. ѓерр  майор,  Я
никогда не искал острых впечатлений - теперь Я знаю,  что  это
такое. Џосле них Я заново открыл, как  это  прекрасно:  жизнь,
солнце, запах травы. Ќо испытать еще раз... ‘егоднЯ  Я  дважды
поднималсЯ на эшафот, дважды пережил свою казнь; у  менЯ  есть
предчувствие, что третьей атаки Я не переживу. €  Я  не  пойду
туда, герр майор.
    -  ‚се  это  довольно  интересно,  и  на  досуге  Я  готов
побеседовать с вами об этом, - терпеливо сказал €оахим Ћртнер.
- Ќо, кроме предчувствий и страха, существует еще  и  долг.  €
приказ, который мы обЯзаны выполнить.
    - Џравильно, герр майор. Ќо не такой ценой.  €  не  такими
средствами. Ќе мне вас учить, герр майор, но эту  штуку  можно
раскусить только тЯжелыми бомбами. €ли подкопом.
    - џ это понимаю, - терпеливо сказал €оахим Ћртнер, - а вот
господа из высоких штабов - врЯд ли.
    Ћн сразу пожалел, что лЯпнул это, но потом подумал:  какаЯ
разница? ‘амое большее через час этого офицерика уже не будет.
€ продолжал в том же тоне:
    - Ќо их не заставишь ползать, как вас, кстати,  по  камнЯм
под пулЯми. ‡начит, эта истина дойдет до них не  сразу,  а  со
временем. Ђ пока они считают, что немецкому  батальону  вполне
по  силам  взЯть  какой-то  паршивый  красный  дот.  €   любаЯ
сверхподдержка - блажь. ’ем более  что  самолеты  занЯты  куда
более важными операциЯми на фронте.
    - џ не пойду туда сегоднЯ, герр майор.
    - Ѓатальон сосредоточиваетсЯ в овражке. —ерез пЯть минут Я
желаю видеть вас там.
    - ‘лушаюсь, герр майор.
    Џо его приказу был выдан весь запас шнапса.  ‘олдаты  пили
жадно, кружками. Ћни  знали,  что  их  ждет.  Љогда  процедура
закончилась, их выстроили,  и  майор  прошел  вдоль  неровного
строЯ.   Ћсоловелые   глаза;   закрытые   глаза;   блуждающие,
неконтролируемые улыбки. Ќо пьЯных вдрызг нет, хотЯ при других
обстоЯтельствах после такой "заправки" мало кто из них смог бы
держатьсЯ на  ногах,  а  уж  половину  навернЯка  пришлось  бы
отправить в лазарет.
    - ‘олдаты! - сказал €оахим Ћртнер. - ‚ы  помните,  сколько
вас было утром. € видите, сколько вас  осталось  теперь.  ‚аши
товарищи лежат там, на холме, хотЯ, если бы  самым  первым  из
них в последнюю минуту не изменило мужество, они взЯли бы этот
проклЯтый дот. Ћни струсили. Ћни хотели схитрить. Ќо судьбу не
обманешь  -  они  все  остались  там.  ’о  же   ожидает   всех
малодушных... ‘олдаты! —тобы  пережить  сегоднЯшний  день,  вы
должны добратьсЯ до вершины. ’ам, наверху,  слава,  ордена,  а
самое главное - жизнь. ‘олдаты! џ обращаюсь к вашему мужеству.
…сли вы броситесь разом - не останавливаЯсь,  не  прЯчась,  не
глЯдЯ по сторонам - вперед, и  только  вперед!  -  красные  не
успеют многого сделать. €  если  один  из  вас  падет  смертью
героЯ, то десЯть  его  товарищей  останутсЯ  живы  и  победЯт.
Џомните: наверху - победа и жизнь! ‚ас поведет...
    -  џ  не  пойду  туда,  герр  майор,  -  спокойно   сказал
обер-лейтенант,  выходЯ  из  строЯ.  ‘олдаты  при  этом словно
проснулись, глЯдели изумленно. ‘трой сломалсЯ, а один  верзила
даже упал и тщетно пыталсЯ встать хотЯ бы на четвереньки.
    - Џойдете.
    - Ќет, герр майор, на сегоднЯ с менЯ хватит.
    - ’рус!
    - Љакой же Я трус, герр майор? џ дважды ходил  сегоднЯ  на
эти пулеметы.
    - ‚ы желаете погибнуть здесь? ‘ейчас же? -  €оахим  Ћртнер
выдрал из кобуры парабеллум и наставил на обер-лейтенанта.
    - Ћн у вас не взведен, герр майор, - улыбнулсЯ ротный.
    - ЌегодЯй! - €оахим Ћртнер неловко, оскалЯсь зубами, взвел
парабеллум.
    - ‚се равно не посмеете, герр майор.  џ  у  вас  последний
офицер...
    - Ќу?!
    - Ќет.
    - ’ы забыл про менЯ! - Ћн выстрелил ротному в  ненавистное
лицо, отскочил к противоположной  стенке  овражка  и  закричал
срывающимсЯ, истеричным  голосом:  -  Ќу,  есть  еще  желающие
остатьсЯ здесь?
    Љто-то  всхлипнул  в  задней  шеренге.  ‘олдаты  испуганно
переглЯдывались, подравнивали строй.
    €оахим   Ћртнер   поправил   черную    косынку,    котораЯ
поддерживала раненую руку на уровне груди.
    - ‘олдаты! ќто будет наша последнЯЯ атака, - сказал он.  -
Њы или победим, или все останемсЯ там, потому что пулеметчикам
отдан приказ стрелЯть по каждому, кто повернет,  а  сигнал  об
отходе давать некому. „окажем, что мы достойны славы отцов.  ‘
нами бог!
    ‡наменательный день: первый убитый им  человек,  перваЯ  в
жизни атака. ‘танет ли он последним? Ќе  должен.  Ќи  на  одно
мгновение  Ћртнер  не   утратил   контролЯ   над   собой,   но
обстоЯтельства сложились так -  иначе  он  поступить  не  мог;
другого выхода не было; он должен был идти.  Ќо  если  на  его
поведении отпечаталась истериЯ, голова была Ясной и  холодной.
Ћн не думал, удастсЯ атака или  нет;  дело  было  не  в  этом.
ѓлавное - выжить. Ћн не выпил ни  грамма,  потому  что  сейчас
делал ставку не на храбрость свою, а на  хитрость  и  быстроту
реакции. €менно так. Џерехитрить и опередить красного снайпера
и пулеметчиков: в этом не много доблести, зато это истинно.
    Ћн развернул солдат в две цепи и сначала шел  впереди.  Ћн
был  воплощением  спокойствиЯ  и  уверенности;  его  шаг   был
нетороплив. € только стороннему наблюдателю  -  в  особенности
красноармейцам на холме, поскольку им и адресовалось,  -  была
заметна одна особенность: если все солдаты  шли  напрЯмик,  по
принципу  "кратчайшее  расстоЯние  между  двумЯ  точками  есть
прЯмаЯ линиЯ", то майор шел  замысловатейшим  зигзагом;  он  и
трех шагов не делал в  одном  направлении,  любой  камень  или
впадина служили ему поводом, чтобы повернуть  чуть  в  сторону
или изменить темп. Ћн не сомневалсЯ, что красный  снайпер  его
заметил, и тот наконец прислал подтверждение.  ќто  случилось,
когда €оахим Ћртнер пошел вдоль цепи, горланившей в шаг •орста
‚есселЯ. “ него было в запасе несколько чужих и пошлых, но тем
не менее подходЯщих к случаю шуток, и он их произносил снова и
снова, а некоторых солдат просто поощрительно хлопал по  плечу
и останавливалсЯ, обращаЯсь  к  другим,  только  тогда,  когда
между ним и вершиной дота была чьЯ-нибудь спина. € вот в  один
из таких моментов, едва он остановилсЯ, спина  вдруг  исчезла:
солдат сел на землю, не понимаЯ, что с ним произошло. Ђлкоголь
спас его от боли, но он не прибавит сил,  когда  этот  парень,
очнувшись наконец, попытаетсЯ добратьсЯ до лазарета.
    - Ќе останавливатьсЯ! Ћн сам поможет себе. ‚перед! ‚перед!
- €оахим Ћртнер призывно размахивал парабеллумом, ни на миг не
забываЯ о своем маневре.
    Љогда стали подниматьсЯ, его задача усложнилась, тем более
что пушки перестали вести слепЯщий огонь - осколки становились
опасными. ‘олдаты прибавили шагу, многие  обгонЯли  его;  цепи
смешались, каждый что-то орал, каждый нес  на  эту  молчаливую
голгофу свой ужас и свое отчаЯние, и только один человек среди
этих   сотен    шел    сосредоточенным,    решаЯ    сложнейшую
математическую задачу: если раньше опасность  грозила  ему  по
одной прЯмой, то теперь - из трех точек; но он не  отчаивалсЯ,
он  шел  среди  своих  солдат,  что-то  кричал,  командовал  и
подбадривал, а мозг был занЯт одним: чтобы все три прЯмые были
перекрыты...
    Љак завершилась атака, ему не довелось увидеть.  Ћн  лежал
ничком, зарывшись лицом в землю, закрытый  от  пулемета  телом
убитого еще утром солдата. Ћт жары тело уже начало  распухать,
и все равно оно было тщедушным, а  главное  -  какаЯ  асе  это
защита от крупнокалиберного? …сли бы пулеметчик догадалсЯ, что
майор здесь прЯчетсЯ, он пробил бы своими тЯжелыми пулЯми этот
распухающий труп как картон.
    ‹ежать пришлось долго - до темноты. Џотом майор так  и  не
смог припомнить, что он передумал за эти  часы.  ‘корее  всего
никаких у него мыслей не было. Ћн просто ждал.
    Ћн добралсЯ до окопов лишь около полуночи. Љакой-то капрал
- €оахим Ћртнер был уверен, что видит его впервые, -  доложил,
что полковник уехал в девЯтом часу, пообещав прислать  к  утру
две роты из своего резерва. ‡начит, с утра опЯть то же самое?
    ќта мысль показалась €оахиму Ћртнеру  невыносимой.  ’олько
этим, пожалуй, и можно  объЯснить,  что  около  трех  ночи  он
предпринЯл еще одну попытку взЯть дот. Ћн собрал всех писарей,
телефонистов, поваров,  всю  хозЯйственную  братию;  вместе  с
уцелевшими солдатами набралось сорок два человека. €х и  повел
он на приступ. Ћни  сначала  крались,  потом  ползли.  Љрасные
обнаружили их вовремЯ. ђакеты одна за другой полетели в  небо,
пулеметы длЯ острастки дали по  нескольку  выстрелов  -  этого
оказалось достаточным.
    Ќочь была разбита; спал  он  недолго  и  плохо.  ђазбудили
сообщением от полковника: в 10.00  дот  обработают  пикирующие
бомбардировщики, скорее всего, "юнкерсы".  ђоты  уже  прибыли.
Њайор с первого взглЯда определил опытных солдат.  Ќо  даже  к
офицерам не стал присматриватьсЯ, ни к чему: все  равно  через
несколько часов вместо них поЯвЯтсЯ еще другие. € они это сами
предчувствовали. Ќа холм они глЯдели с ужасом. Ќе удивительно:
склоны были усеЯны трупами немецких солдат, над  ними  кружило
воронье, и, когда ветер начинал дуть  с  той  стороны,  воздух
наполнЯлсЯ трупным смрадом.
    "ћнкерсы" поЯвились с опозданием почти на час. ’ри машины.
Ќа высоте тысЯчи метров они сделали круг, затем спустились  до
шестисот метров, сделали  еще  круг,  и  лишь  тогда  головнаЯ
машина перевернулась через  крыло  и  пошла  в  пике.  Љрасные
встретили ее огнем из всех пулеметов, но бомбы легли хорошо, и
уже мчалась вниз втораЯ машина, и  третьЯ  выходила  на  цель:
"юнкерсы" завертели знаменитое колесо.
    ђота уже шла в  атаку.  “целевшие  от  вчерашнего  побоища
пушки выехали на огневую позицию и стоЯли, готовые  включитьсЯ
в дело, как только авиациЯ закончит партию. …ще заход,  еще...
€оахим Ћртнер поймал себЯ на странном чувстве: конечно же,  он
болел за своих, он страстно желал, чтоб под одной из бомб  дот
раскололсЯ бы, как орех, и тогда закончилсЯ  бы  наконец  этот
кошмар; но одновременно он следил за боем и с ревностью; он не
хотел, чтобы длЯ "юнкерсов" все обошлось  безболезненно.  ќто,
бесспорно, повысило бы цену дота.  "—ерт  побери,  -  бормотал
он,- вчера эти красные были куда точнее, мне ли не помнить!.."
    € майор накликал-таки беду. "ћнкерсы" успели  отбомбитьсЯ,
но на последнем заходе у головной машины вспыхнул мотор.
    - ”риц, оп-лЯ, давай пари! - услышал он у себЯ  за  спиной
торопливый голос. - ЏЯть марок против одной, что он ковырнетсЯ
у нас на глазах.
    - Ђ пошел ты!..
    ’рагедиЯ  закончилась  в  несколько  секунд.  Ќи  один  из
летчиков выпрыгнуть не успел, да и не смог бы - землЯ была рЯ-
дом. "’ак-то, господа", - иронически пробормотал майор, уловил
момент, когда стало Ясно, что атака  провалилась,  и  приказал
дать сигнал к отходу.
    ‘егоднЯ он был недоволен собой. —то-то  с  ним  случилось:
или надломилось в душе, или  же  он  дал  слишком  много  воли
сомнениЯм, и теперь этот процесс невозможно  было  остановить,
только на душе у него делалось все тЯжелей. Ћн знал,  как  это
опасно, попыталсЯ боротьсЯ с собой, но самовнушениЯ  оказалось
недостаточно; требовались  куда  более  радикальные  средства,
попросту говорЯ - маленький успех. Ќо его  не  было.  €  тогда
растерЯнность сменилась  ощущением  беспомощности,  и  он  уже
знал,  что  затем  последует  самаЯ   настоЯщаЯ   паника;   он
засуетилсЯ, заспешил, но поскольку он  понЯтиЯ  не  имел,  как
быть дальше, его действиЯ и распорЯжениЯ выглЯдели со стороны,
по меньшей мере, странными. Ћн  вовремЯ  это  понЯл,  приказал
ротным заниматьсЯ фортификационными работами и  ушел  спать  в
свою палатку.
    Ќа этот раз он поспал  неплохо.  ЏроснулсЯ  сам.  ђЯдом  с
палаткой  громким  шепотом  пререкались  двое.  €оахим  Ћртнер
прислушалсЯ и понЯл, что новый адъютант не пропускает  к  нему
какого-то офицера, прибывшего по важному  делу.  Џо  отдельным
фразам офицера Ћртнер понЯл - это человек свой: каждаЯ реплика
его     была     зарЯжена      некой      приЯтно-барственной,
снисходительно-уверенной интонацией. "Ќо и адъютант молодчина,
знает свое дело, дал поспать", - отметил  €оахим  Ћртнер.  “же
выбираЯсь из палатки, он  зачем-то  попыталсЯ  вспомнить  лицо
прежнего адъютанта, который ходил за ним трое суток; из  этого
ничего не вышло, а куда он делсЯ? и  когда?  Ќаверное,  пустой
был человек, никакой, раз уж так бесследно  проскользнул  мимо
из ниоткуда в никуда - как тень, - решил он и напрочь  выкинул
из головы эту никчемную пустЯковину.
    Џеред ним стоЯл капитан люфтваффе, улыбчивый  верзила  лет
двадцати  двух  с  внешностью  чемпиона   по   гольфу   своего
монархического клуба.
    - Њилый  гауптман,  вы  играете  в  гольф?  -  едва  успев
представитьсЯ, спросил €оахим Ћртнер.
    - …ще как! € не только в гольф. џ играю во все, черт  менЯ
побери! - воскликнул капитан и радостно захохотал.  -  Ђ  что,
мессир, это и есть ваше поле длЯ гольфа? - Ћн  широким  жестом
обвел долину. - Ќа мой взглЯд, лунок  многовато,  а?  -  и  он
захохотал снова, ужасно довольный своей шуткой.
    Ћбщих знакомых у них не нашлось, тем не менее они  провели
четверть часа в приЯтной болтовне, пока не добрались до  дела.
Ђ оно заключалось в следующем. ‚  семи  километрах  отсюда,  в
этой же долине, почти рЯдом с шоссе был аэродром,  на  котором
сейчас находились несколько  самолетов-разведчиков,  ожидавших
приказа о переброске ближе к линии фронта,  и  две  эскадрильи
двухместных  монопланов,   маленьких   машин,   какие   обычно
используютсЯ длЯ  небольших  грузовых  перевозок,  длЯ  свЯзи,
неопасной рекогносцировки и т. п. Љомандиру группы  монопланов
и было поручено помочь 1027-му батальону  каким  либо  образом
взЯть  дот.  Љонечно  же,  больше  одного-двух  звеньев  никто
выделЯть не собиралсЯ, да и то на один вылет.
    —то смогут эти букашки, если "фокке-вульфы" и "юнкерсы" не
смогли?
    €оахим Ћртнер придумал сразу. Ѓомбить не придетсЯ. “ этого
дота, видать, такое  перекрытие,  что  бомбами  его  грызть  и
грызть.  ‚опрос:  "‘колько  бочек  нефти  одновременно  сможет
поднЯть  одна  ваша  "керосинка"?"  -  "—етыре,   мессир".   -
"ЏрибеднЯетесь, милый гауптман?" - "—етыре, мессир. ‚едь само-
лет должен лететь, порхать,  парить,  а  не  ползти  наподобие
утюга, не так ли?" - "•орошо, пусть будет  по-вашему.  ‘колько
же бочек нефти  понадобитсЯ,  чтобы  устроить  на  этом  холме
небольшую ќтну?"  -  "„вадцать".  -  "Џочему  двадцать,  а  не
тридцать или сорок?" - "Ђ потому, мессир, что  пЯть  самолетов
сделают один вылет. € других цифр от нас не ждите".  -  "Ќу  и
стервецы ж вы, ребЯта..." - "•а-ха!.."
    ’очного времени не назначили: срок зависел  от  того,  как
летчики обернутсЯ. ‚ шестом часу они сообщили: вылетаем. Џушки
вывернулись из овражка все разом - теперь у  каждой  был  свой
выезд - и начали ослеплЯющий  огонь  по  пулеметам.  Њонопланы
поЯвились неожиданно даже длЯ €оахима Ћртнера.  Ћни  зашли  со
стороны солнца и скользили по пологой наклонной на дот, словно
и впрЯмь по  солнечным  лучам.  Љрасные  спохватились  поздно.
Њонопланы проносились в нескольких метрах над вершиной  холма,
бочки шлепали тЯжело и глухо,  сыпались  зажигательные  бомбы.
ђев моторов. ђастерЯнные, рваные пулеметные строчки. ‚ бинокль
было отчетливо видно, как расползаетсЯ,  расплываетсЯ,  пухнет
багрово-красный огненный пирог на вершине.  …ще  миг  -  и  он
взметнетсЯ  вверх  смертоносными  Языками,  и  траурный  шлейф
подниметсЯ в предвечернее тихое небо - химерический  памЯтник,
зловещий мемориал. Љак просто все решилось;  даже  примитивно.
‘разу бы это придумать - сколько бы сил, сколько бы нервов  он
себе сберег...
    €оахим Ћртнер увидел, как словно из-под  земли  неподалеку
от дота поЯвилась  фигурка  человека.  Ћна  метнулась  в  одну
сторону, в другую. Ћтовсюду наползал огонь. "Ќе  нравитсЯ!"  -
злорадно подумал майор, и вдруг  человек  отчаЯнными  прыжками
бросилсЯ напрЯмик через пламЯ - на вершину дота - сорвал  флаг
и исчез, закрытый взметнувшимсЯ сразу  отовсюду  вверх  жирным
чадным пламенем.
    €оахим Ћртнер тихонько засмеЯлсЯ. "Ћ господи, - думал  он,
- какаЯ варварскаЯ страна!  Ћни  ценЯт  что  угодно:  красивые
слова, анекдоты из прошлого, цветные геральдические трЯпки, но
только  не  саму  жизнь,  прекрасную  "и   сладостную   жизнь,
одну-единственную реальность, с которой  следует  считатьсЯ  и
которую надо благоговейно доить - и так, и сЯк,  и  эдак.  Ћни
живут мифами, а не реальной жизнью!  Ћни  не  знают,  что  бог
умер, - вспомнил он слова любимого философа, -  и  что  пришел
сверхчеловек, которому принадлежит все..."
    Њежду тем роты поднЯлись только до половины холма:  дальше
не пускало пламЯ. …го плотнаЯ стена разъединила противников на
несколько минут, но даже издали было видно, что фронт  пламени
неровен; еще немного, и оно начнет отступать непосредственно к
доту, задерживаЯсь небольшими очагами в рытвинах и воронках.
    Њайор покосилсЯ через плечо на адъютанта.
    - Џередайте командирам рот, пусть не  жалеют  кожу,  пусть
следуют за пламенем шаг в шаг. „аже Я отсюда вижу окна - пусть
в них просачиваютсЯ.
    …му показалось, что пламЯ держитсЯ  очень  долго.  Ќаконец
оно стало  сдавать,  попЯтилось;  зашевелились  солдаты;  цепь
придвигалась к вершине; немцы еще никогда не  поднимались  так
высоко, никогда за эти два днЯ не  были  так  близко  к  цели.
€оахим Ћртнер понимал: в этом  костре  ничто  живое  не  могло
уцелеть, и все-таки гнал от себЯ мысль об успехе, гнал подсту-
пающее к сердцу торжество - боЯлсЯ сглазить удачу.  ‚от  когда
подорвут дот или хотЯ бы пулеметные гнезда...
    ‚друг на противоположной стороне холма,  невидимой  с  ЉЏ,
захлопали  почти  одновременно  негромкие   взрывы.   "Ќеужели
свершилось?!" - мысль едва  только  начала  формироватьсЯ  при
первом из этих  звуков,  но  уже  второй  остановил  ее  своей
фактурой, непохожестью  на  то,  что  ожидалось,  а  остальные
затоптали, погребли эту мысль вовсе. Њинное поле? - уже  знаЯ,
что это неправда, что это  не  так,  попыталсЯ  обмануть  себЯ
майор, но привычное ухо квалифицировало точно: ручные гранаты.
    Џочему ручные гранаты - этим он уже не успел  озадачитьсЯ.
€з-за холма накатила новаЯ волна  звуков:  длинные  -  значит,
бьют навернЯка, в упор -  до  полного  истощениЯ  магазинов  -
автоматные очереди.  €  среди  них,  выплываЯ  на  поверхность
четкой ровной строчкой, стук крупнокалиберного пулемета.
    Ќо с этой стороны было тихо, и солдаты  медленно,  шаг  за
шагом надвигались на дот.  "Ѓоже,  дай  им  мужества,  дай  им
выдержки!"  -  молил  €оахим  Ћртнер,  который,   впрочем,   в
существовании божьем уверен был не вполне и потому обращалсЯ к
сей инстанции лишь в крайних ситуациЯх,  да  и  то  на  всЯкий
случай. "Ѓоже, будь милосерден к немецким  матерЯм",  -  молил
он, полагаЯ, что такой поворот будет более близок высшей силе.
    Њолитва не помогла. Ћжил пулемет в правом (если считать от
ЉЏ) бронеколпаке. ‡алечь солдаты не могли - землЯ была слишком
горЯчей.  ѓранаты   бросать   не   решились:   это   было   бы
самоубийством - пулемет бил рЯдом. Ћни побежали вниз.
    Љ  €оахиму  Ћртнеру  подошел  полковник.  Љогда  он  успел
приехать?  €  что  за  манера:  незаметно   подкрадыватьсЯ   и
поЯвлЯтьсЯ вдруг - конечно же, в самый неподходЯщий момент...
    - Њой дорогой Ћртнер, - сказал полковник с какой-то жалкой
улыбкой,   так   не   вЯзавшейсЯ   с   его   обычной    наглой
самоуверенностью преуспевшего парвеню; впрочем, пестрый набор-
ный мундштук, который полковник сейчас нервно вертел  в  своих
пальцах, вполне соответствовал именно такой интонации. €оахима
Ћртнера спасло лишь то,  что  с  детства  он  был  вышколен  в
правиле ни при каких обстоЯтельствах не выдавать своих чувств,
не то он врЯд ли смог бы скрыть изумление.
    - Њой дорогой Ћртнер, - сказал полковник,  -  поверьте,  Я
прекрасно понимаю, что сейчас творитсЯ  у  вас  на  душе.  ќти
ужасные дни... ќти потери... Я даже слова не  могу  подобрать,
чтобы оценить их верно. ‚се ужасно. ‚се. Ќо прошу вас, дорогой
Ћртнер, не отчаивайтесь. Ќе терЯйте головы. Ќервы  еще  успеют
пригодитьсЯ. ќто война.
    - Џозвольте сказать, герр оберст, - живо отозвалсЯ  €оахим
Ћртнер, - Я успел заметить, что это не Њонте-Љарло.
    - Ќе надо, дорогой Ћртнер, - полковник ухитрилсЯ выдержать
тон, однако мундштук едва не хрустнул в побелевшем  кулаке.  -
Ќе надо Язвить. џ понимаю, как вам  сейчас  нелегко,  как  вас
угнетает ваша ответственность и ваша неудача...
    - Џозвольте заметить, герр оберст, что мы несем этот  груз
вместе.
    - Ђ разве Я это отрицал?
    Џолковник попыталсЯ  скрыть,  как  он  раздосадован  таким
поворотом разговора, как его раздражает тон собеседника, но из
этого ничего не вышло: не та  школа.  ‚прочем,  он  боролсЯ  с
собою недолго, примирилсЯ с поражением - и  еще  раз  уступил.
‚зЯл €оахима Ћртнера под  здоровую  правую  руку  и  повел  по
траншее.
    - „орогой Ћртнер. ‘читаю необходимым  внести  Ясность.  Ќе
более двух  часов  назад  совершенно  случайно  Я  узнал,  что
командир нашего корпуса... э-э, как бы  сказать...  приходитсЯ
вам...
    Њайор едва сдержал вздох торжества. Ћн гордо выпрЯмилсЯ.
    - ѓерр оберст, Я такой же солдат, как и все остальные. Џо-
лагаю, что если даже мой дЯдЯ...
    -  Љонечно  же,  конечно,  дорогой  Ћртнер!   -   заспешил
полковник. - ќто не менЯет дела. € не снимает, так  сказать...
Њы все равны перед нашим фюрером! Ќо  мне  хотелось,  чтоб  вы
знали, что просто, по-человечески... -  Ћн  совсем  запуталсЯ;
дипломатиЯ была Явно не по плечу господину полковнику. € тогда
он рубанул напрЯмик. - Љороче, Я очень сожалею, что  позавчера
мой случайный выбор пал на вас, герр майор.  ’ак  вышло,  черт
побери, и вот теперь Я не знаю, как вам - виноват! -  как  нам
выбратьсЯ  из  этого  дерьма.  Џравда,  есть  последний  шанс.
‘верху, как говоритсЯ, виднее, Ђ что, если вы навестите дЯдю?
    - Ђ как мой батальон?
    - ‡десь ничего не случитсЯ, надеюсь. ‚о  всЯком  случае  -
хуже не будет. „а и поездка  недолгаЯ.  оссе  великолепное  и
сейчас  свободно  насквозь,  мой   "хорьх"   дает   полтораста
километров, шофер надежен. „о полуночи успеете обернутьсЯ.
    Ќу вот, наконец поЯвилась хоть какаЯ-то  Ясность.  ‚ысадив
полковника в знакомом  карпатском  селе  -  в  памЯти  €оахима
Ћртнера оно было уже далеким-далеким,  почти  ирреальным,  как
сон, - майор осталсЯ наедине со своими думами. Ћн не  пробовал
представить, как повернетсЯ разговор с дЯдей; это  было  ни  к
чему: от  него  не  требовалось  дипломатического  дара,  даже
лести;   только   почтительность    и    послушание.    ‘верху
действительно виднее. Ќо что дЯдЯ может предпринЯть? Џеревести
его в другую часть? - щекотливое дело; репутацию не убережешь.
Џеревести в другое место весь полк? - значит, и рана и нервы -
все зрЯ?..
    Ћн спохватилсЯ. Ќе оглЯдыватьсЯ, не загадывать и ни о  чем
не жалеть.  ќто  еще  никого  не  доводило  до  добра.  Ћднако
недавний пессимизм уже вошел в него снова  и  растекалсЯ,  как
чернила; и, хотЯ светлого, конечно же, было еще  очень  много,
внутренний взор был прикован только к  черному  пЯтну,  и  его
движение вширь начинало казатьсЯ неодолимым.
    Ћн попыталсЯ воспользоватьсЯ  испытанным  приемом  и  стал
думать, как будет славно надеть однажды  генеральские  погоны;
это будет скоро  и  случитсЯ  непременно;  пЯть-шесть  лет,  а
может, и меньше, зависит от того, будет ли все эти годы  война
и как она сложитсЯ, какова будет конъюнктура;  эти  ефрейторы,
эти вчерашние завсегдатаи пивных баров к тому времени отшумЯт,
отбуЯнЯт -  выдохнутсЯ;  пока  что  энергии  им  не  занимать,
инерциЯ движениЯ огромнаЯ - чем  черт  не  шутит,  глЯдишь,  и
впрЯмь завоюют мир; но удержать?! Ќет,  длЯ  этого  у  них  не
хватит ума; сидЯ на золоте, они  глотки  друг  другу  перервут
из-за ломаного гроша; они опустЯтсЯ и иссЯкнут, у  них  станет
дрЯблой душа  -  и  тогда  придем  мы,  люди  новой  формации,
сочетающие в себе  старые  культурные  традиции  и  завтрашний
технократический взглЯд на мир, на свЯзь вещей, железной рукой
мы вырвем у них вожжи...
    "Ќо как мне быть с дотом?  ‘могу  ли  Я  перешагнуть  этот
самый первый порог?" - вспомнил некстати  €оахим  Ћртнер.  ќта
потерЯ бдительности дорого ему обошлась. Ћн спохватилсЯ  почти
тотчас же, однако, как писали в старых романах,  демоны  мрака
уже завладели его душой, уже терзали ее, и,  когда  он  спустЯ
час предстал пред дЯдины очи, на нем  в  прЯмом  смысле  слова
почти лица не было, а если говорить откровенно, он был  просто
жалок.
    ’акаЯ  неустойчивость  не  была  характерна  длЯ   €оахима
Ћртнера. ‘екрет прост: он устал. “стал  от  серии  ударов;  от
ожиданиЯ заключительного удара, перед которым не устоит на но-
гах. ‚сю жизнь его приучали  "держать  удар";  всю  жизнь  ему
внушали ненависть к  поражениЯм.  …сли  ты  упал  -  не  беда,
говорили ему. ‹ишь бы имел силы и мужество поднЯтьсЯ, и  снова
броситьсЯ