 в драку, и взЯть реванш. Џропустил удар -  не  беда,
если только ты от этого становишьсЯ злее и упрЯмей. ’ы  должен
ненавидеть падениЯ, ненавидеть удары, которые наносЯт тебе, ты
должен ненавидеть свои поражениЯ, говорили ему, но ведь он  не
был аморфной куклой,  у  него  были  определенный  характер  и
наследственность,   и   заповедь   ненависти   к    поражениЯм
трансформировалась у него в своеобразную форму, когда человек,
чтобы не упасть,  чтобы  не  переносить  боль,  не  скрежетать
зубами, напрЯгаЯсь из  последних  сил,  подставлЯет  под  удар
другого. Ќо ведь однажды получаетсЯ так, что  не  успеваешь  -
времени   не   хватает   или    обстоЯтельства    складываютсЯ
неблагоприЯтно - увернутьсЯ или поставить под удар другого.  €
чувствуешь на себе, на своих костЯх и  мЯсе  эту  безжалостную
всесокрушающую силу. Ќеужели настал этот час?
    - —то бог ни делает, все к лучшему, - сказал дЯдЯ. - € это
не утешение, €оахим. ќто истина. ’ак же как истинно,  что  чем
труднее взбиратьсЯ на дерево, тем слаще его плоды.
    - „аже если от них оскома?
    - Ќо ведь ты не будешь рвать зеленых плодов, мой  мальчик.
†аль, конечно, что ты не взЯл этот дот сразу. Ќо  какаЯ  слава
была бы с такой победы? Ќикакой. ђЯдовой эпизод. Ђ вот если ты
простоишь возле него еще дней десЯть...
    - „ЯдЯ!
    - „а, да, не меньше. “ж если мы застрЯли здесь, то  должны
провозитьсЯ долго, чтобы все ждали этой  победы.  —тобы  когда
это  случитсЯ,  она  прозвучала  громко   и   принесла   славу
германскому оружию... “ тебЯ есть какой-нибудь план?
    - ‘амое простое - подкоп.
    - „есЯти дней хватит?
    - ‚полне.
    - Џрекрасно, €оахим. „авай  сейчас  вместе  подумаем,  что
тебе длЯ этого может понадобитьсЯ.
    ‘пециалистов по подземным работам обещали прислать  только
через сутки, но уже  и  эта  ночь  не  прошла  впустую.  Њайор
выдвинул  два  взвода  на  новую  позицию  -  между  холмом  и
старицей. ‡десь склон был самым крутым,  в  одном  месте  даже
обрывистым -  землЯ  обвалилась  во  времЯ  высокого  паводка.
‘олдаты начали окапыватьсЯ еще затемно; сначала рыли траншею и
блиндаж; его делали просторным - отсюда и предполагали  тЯнуть
подземный ход к цели.
    Џотом  пришел  день  -  бесконечно   длинный,   бесконечно
скучный. …сли бы €оахим Ћртнер собиралсЯ и  дальше  воевать  с
этой частью, он нашел бы длЯ себЯ немало дел, но этот батальон
выл длЯ него всего лишь полустанком, и  тратить  свои  силы  и
мозговую энергию на солдат  и  младших  офицеров,  с  которыми
воевать придетсЯ кому-то другому, он не желал. Ќе из принципа;
просто это было неразумно по отношению к самому себе.
    Џервую половину днЯ он отсыпалсЯ, затем прошел по  окопам.
‚оздух выл сухой и жаркий, трещали цикады, вокруг было столько
разрытой земли, что даже малейшее дуновение ветерка  поднимало
тончайшую едкую пыль. „елать было совершенно  нечего.  Ћн  еще
потомилсЯ немного; не знаЯ, чем  себЯ  занЯть,  придумал  одну
смешную штуку, однако она вначале даже ему  самому  показалась
дикой,  и  он  тут  же  ее  отбросил,  но  вскоре  эта   мысль
возвратилась к нему снова и уже не отпускала.  Ћн  подумал:  а
почему бы нет, в самом деле? - вызвал начальника штаба, сказал
ему, что  попробует  вступить  в  переговоры  с  красными,  и,
поскольку  переводчика  в  батальоне  не  нашлось,  взЯл  свой
великолепный словарь, который накануне  войны  специально  длЯ
него  сестра  разыскала  у   парижских   букинистов,   оставил
адъютанту парабеллум и, помахав над бруствером  белым  флажком
из салфетки, выбралсЯ наверх и пошел через поле к доту.
    Ћн ничуть не боЯлсЯ. Ћн  был  уверен,  что  имеет  дело  с
противником,  который  не  станет  стрелЯть  в   парламентера.
Џравда,  в  не  меньшей  степени  он  был  убежден,  что   эти
переговоры ни к чему, да он ни одной минуты и не  надеЯлсЯ  на
положительный результат. –ель  была  одна:  он  хотел  увидеть
командира этих красных. „лЯ чего? €оахим Ћртнер этого  сам  не
знал; просто ему этого очень хотелось.
    Љогда он стал подниматьсЯ по склону,  у  него  закружилась
голова. Ћт потери крови ослабел, решил он, да  и  запах  здесь
дурной. Џо  правде  говорЯ,  запах  был  ужасающий,  но  возле
вершины стало полегче.
    Ћт красных на переговоры вышел совсем еще молодой  парень.
Ћн был ненамного выше майора, но  сразу  видно,  силы  ему  не
занимать. “ него была перевЯзана голова, из-под  не  по  росту
мелкой  гимнастерки  тоже  проглЯдывали  бинты,   на   зеленых
петлицах криво сидели по два треугольника. —ужаЯ  гимнастерка,
понЯл Ћртнер, и он так дорожит своим сержантским званием,  что
даже  на  минуту  не  пожелал  с  ним   расстатьсЯ.   Ќо   как
величественно он держитсЯ! "Ѓудь Я проклЯт, если среди красных
он не самый старший".
    ђазговаривать им было непросто. Њладший сержант  почти  не
понимал по-немецки, майор  не  знал  по-русски  и  двух  слов;
словарь переходил из рук в руки, но и от него толку было мало;
выручала,  как  и  всегда  в  подобных  случаЯх,  мимика.  "‚ы
молодцы,  -  втолковывал  €оахим  Ћртнер,  -  вы   колоссально
дрались. ЌастоЯщие солдаты. Ќо согласитесь, сержант,  что  вам
до  сих  пор  еще  и  везло,  а  это  не  может   продолжатьсЯ
бесконечно".  -  "€звините,  герр  майор,  -  говорил  младший
сержант, - но здесь жарко, так что выкладывайте, с чем пришли,
да и разбежимсЯ". - "‚ы прекрасно держитесь, - говорил  майор,
- и считаете себЯ хозЯевами положениЯ.  ‘егоднЯ  это  так.  Ќо
смотрите дальше, вперед. “ вас нет никакой перспективы.  ”ронт
уже почти  в  двухстах  километрах  отсюда  и  с  каждым  днем
откатываетсЯ все  дальше".  -  "‹адно  врать,  герр  майор,  -
усмехнулсЯ сержант, - у менЯ  вон  там  сидЯт  парни,  которые
умеют делать это почище. •отите с ними посостЯзатьсЯ?"  -  "‚ы
вольны мне не верить, - старалсЯ быть  любезным  майор,  -  но
сегоднЯ утром наши войска вступили в ђигу, а  ‹итва  уже  наша
целиком, и Њинск взЯт, и танковаЯ армиЯ идет на Љиев.  Ђ  ведь
сегоднЯ только двадцать седьмое число, шестой день войны. …сли
вы знаете географию, при такой скорости через  две  недели  мы
будем в Њоскве". -  "‹адно  тебе,  фашист,  надоел,  -  сказал
сержант. - џ думал,  ты  сдаватьсЯ  хочешь".  -  "Џослушай,  -
сказал майор, - слово дворЯнина и офицера, что Я не  трону  ни
тебЯ, ни твой гарнизон, когда вы будете выходить. ‘  условием,
если вы ничего здесь не испортите и захватите с  собой  только
легкое оружие". - "‹адно, - сказал сержант, - привет.  “  тебЯ
есть пЯтнадцать минут, майор, чтобы добратьсЯ до своих окопов.
ѓлЯди, а то ведь в другой раз Я не  промахнусь,"  -  засмеЯлсЯ
он,  кивнул  на  подвЯзанную  черным  платком   руку   майора,
щегольски отдал честь и, не  дожидаЯсь  ответа,  повернулсЯ  и
ушел в дот.

        19

    Љ тишине они привыкли быстро; пользовались ею, но не очень
доверЯли: уж таким  покоем  начиналсЯ  день  накануне,  а  как
повернуло!.. Ћднако по всему было видно,  что  немцы  морально
выдохлись. Ќа арапа взЯть не  смогли,  дров  наломали  прорву;
теперь будут чухатьсЯ, пока в себЯ не придут.
    Љрасноармейцам передышка была тоже нужна. Џравда, задача у
них  была  попроще:  отоспатьсЯ,  дот  подремонтировать,  раны
залечить. Ќесколько беспокоило  состоЯние  ‘ани  Њедведева.  “
него обгорело лицо и  руки;  на  груди  были  тоже  ожоги,  но
несерьезные. ‹ечили  его  просто  по  народному  предложенному
—апой  рецепту:  свежие  ожоги  залили  зеленкой  и  отправили
загорать, мол, солнце и не такие хворобы  врачевало.  ђЯдом  с
входным  люком  в  глубокой  воронке  ему  разровнЯли   место,
достелили одеЯло, и он лежал там лицом к  солнцу,  поворачиваЯ
руки то одной стороной, то другой и спускаЯсь в дот только  по
тревоге или к столу. Ћн не жаловалсЯ на  боли,  но  по  ночам,
забываЯсь ненадолго в дремоте и утратив  контроль  над  собой,
начинал метатьсЯ и стонать. Ќа четвертый день корка на лице  и
руках стала лопатьсЯ, его заливал гной, и он наотрез отказалсЯ
спускатьсЯ в жилой отсек, потому что запах от ран шел тЯжелый,
а он все равно не мог спать. ќто продолжалось  двое  суток,  а
потом однажды  утром  он  заснул  прЯмо  на  солнце;  товарищи
думали, что это от  измождениЯ,  но  когда  он  проснулсЯ  под
вечер, оказалось, что почти все Язвы затЯнуло, и  с  того  днЯ
дело стремительно пошло на поправку.
    —етверо боеспособных солдат - это было не густо длЯ такого
большого дота. „ежурили по двое; люки,  ведущие  к  пулеметам,
были все времЯ открыты - немцы окопались рЯдом, в любую минуту
они могли броситьсЯ на штурм. € хотЯ дни тЯнулись в  тишине  и
покое, монотонные, усыплЯющие, красноармейцев это ожидание  не
только не взвинчивало, но даже не нервировало. Џограничники  -
они привыкли к  дозорной  службе,  они  могли  ждать  столько,
сколько бы потребовалось, и вполне вероЯтно, что продлись  это
хоть целый год, не было бы минуты, когда  враг  застал  бы  их
врасплох.
    ‚ первый же день, когда стало Ясно, что враг  на  какое-то
времЯ оставил их в покое, ’имофей объЯвил, что входит  в  силу
устав гарнизонной и караульной службы;  только  один  —апа  не
понЯл, что  это  означает,  и  вечером  получил  взыскание  за
отсутствие  чистого  подворотничка.   ‡атем   ’имофей   провел
открытое комсомольское собрание, на повестке которого был один
вопрос:  о  текущем  моменте.  Ћн  объЯснил  временный   успех
противника на их участке внезапностью коварного нападениЯ.  Ќо
долго это продолжатьсЯ не может. ЉраснаЯ ЂрмиЯ ответит  ударом
на удар и выметет врага со своей территории.
    - Љроме того, у менЯ лично большие надежды на  пролетариат
ѓермании и покоренных ею стран, - сказал ’имофей. - џ  считаю,
они  просто  обЯзаны  поднЯтьсЯ  против  коричневой  чумы.  €з
солидарности с нами.
    ђемонт лаза к главному пулеметному гнезду не показалсЯ  им
обременительным:  это  было  хоть  какое-то  да  занЯтие.  ‚се
делалось на совесть: и арматура, и  опалубка.  ‡аливали  бетон
ночью. Џоверх всего наложили столько камней, что уже одно  это
гарантировало безопасность, если не считать,  конечно,  прЯмых
попаданий.
    Џодкоп они обнаружили  быстро.  Ќемцы  сбрасывали  вырытую
землю в старицу. „елали они это в начале ночи. Љ рассвету муть
оседала; во всЯком случае, наверное, так казалось немцам. Ќо с
высоты рыжее облако на фоне  темной  чистой  воды  было  видно
достаточно Ясно. ‚мешиватьсЯ прежде времени не  имело  смысла,
каждый выигранный день ’имофей записывал в свой  актив;  но  и
слишком тЯнуть  было  рискованно.  Ћн  выжидал  неделю,  затем
решил: ладно. Ќа операцию пошли он и  ‘трашных.  ’ри  фугасных
снарЯда они заложили у внутренней стенки блиндажа, от которого
немцы копали свой ход.  Ќад  ними  пограничники  подвесили  за
кольцо  противотанковую  гранату,   перекинув   шнурок   через
специальную,  изготовленную  заранее  из   арматуры   рогатку.
ЋтползЯ на безопасное расстоЯние, они  дернули  шнурок.  ‚зрыв
потрЯс весь холм.
    Ђ  следующей  ночью  они  услышали  далекую   долгожданную
канонаду. …е приносило изредка и очень  глухо.  Џод  утро  она
исчезла, до вскоре стала слышна гораздо  Явственней  и  ближе.
Џотом замирала еще дважды - и вдруг пропала совсем. …е не было
всю вторую половину днЯ и всю ночь, а на рассвете пограничники
увидели, что батальон снЯлсЯ и отступает  к  горам.  Ќемцы  не
рисковали выйти на шоссе;  они  пользовались  каждой  складкой
местности, как укрытием. Џри хорошем обстреле это  помогло  бы
мало,  но  ’имофей  помнил,  что  осколочных  снарЯдов  у  них
осталось всего восемь штук, только на черный дань. "†ивите,  -
решил он, - все равно вам далеко  не  удрать".  Ќемцы  перешли
реку вброд и стали  окапыватьсЯ  на  том  берегу,  у  входа  в
ущелье. Ћни спешили, но прошло еще несколько часов, прежде чем
в доге услышали далекий  рев  моторов,  а  потом  на  востоке,
перевалив горку, на шоссе поЯвились три советских танка  ’-26.
Љомандир головной машины оглЯдывал долину в  бинокль.  ‘начала
его внимание привлекли брошенные немцами окопы, затем усеЯнный
трупами холм и красный флаг над дотом.  ‚от  уж  чего,  должно
быть, он здесь никак не ожидал. Ћн  заглЯнул  внутрь  танка  и
тотчас же рЯдом с ним поЯвилсЯ второй, теперь они оба  глЯдели
на дот и на красноармейцев, которые сидели на  куполе  дота  и
кричали "ура!".
    -  ‡дорово,  хлопцы!  -  закричали  танкисты,  крутЯ   над
головами своими шлемами.
    - 0-го-го-го! - торжествующе неслось с холма.
    - Љрепко накостылЯли, дышло им в печень!
    - Љати, кати! Џосмотрим, какой ты сейчас будешь хороший!
    - Ђ что, он близко?
    - ‘разу за рекой зарылсЯ.
    - ‚ыковырЯем!
    - ‘частливого пути!
    - ‘частливо оставатьсЯ!
    ’анки  продвинулись  почти  до  берега.  ЌемецкаЯ  батареЯ
встретила их огнем и  даже  заставила  отступить.  Ћни  отошли
почти  на  километр  и  рассредоточились,  очевидно  поджидали
пехоту. Ћна поЯвилась не скоро.  ‘начала  это  была  небольшаЯ
группа бойцов; пограничники обнаружили их случайно, так далеко
они шли - они поЯвились из-за дальних  холмов  и  продвигались
вдоль берега реки по  направлению  к  ее  излучине.  Џотом  на
дороге поЯвилсЯ сразу  целый  взвод,  а  следом  и  немного  в
стороне  -  подразделение  автоматчиков,  как  нетрудно   было
догадатьсЯ, - фланговое прикрытие; затем поЯвились  две  роты.
Љогда они поравнЯлись с  холмом,  от  них  отделилась  группа,
человек около двадцати, и направилась к доту. ’имофей выстроил
свой гарнизон и, когда старший группы, капитан, подошел к ним,
доложил честь по чести, четко и коротко,  как  и  положено  по
уставу. Љапитан  принЯл  его  рапорт  с  непроницаемым  лицом.
Ћпустив от фуражки руку, он сухо приказал:
    - ‘дайте оружие.
    ќто неприЯтно поразило ’имофеЯ, но пререкатьсЯ он не стал.
‘дал свой "вальтер" и автомат,  так  же  поступили  остальные.
Џрибывшие с капитаном красноармейцы  окружили  их,  взЯли  под
стражу  и  повели  вниз.  ‚озле  дороги  капитан   подошел   к
переносной радиостанции, и, когда он заговорил в микрофон, ’и-
мофей с изумлением услышал немецкую речь:
    - ѓерр майор, докладывает капитан Ќеледин. ‚се в  порЯдке.
Њожете приезжать.
    Њайор €оахим Ћртнер  приехал  тотчас  же.  €ронически,  но
мельком взглЯнул на ’имофеЯ  и,  широко  ступаЯ,  легко  пошел
вверх.  ‘пускалсЯ  он  медленней.  ‚  нем  поЯвилась  какаЯ-то
рассеЯнность, котораЯ улетучилась, когда он увидел перед собой
пленных красноармейцев. …го интересовал, впрочем, если  только
это ничтожное внимание можно назвать интересом, один ’имофей.
    - „от прекрасен,- сказал он. -  Ќо  они  держались  вообще
выше  всЯких  похвал.  ѓосподин   Ќеледин,   будьте   любезны,
переведите, что  мне  было  приЯтно  иметь  дело  с  достойным
противником. € еще скажите ему, что Я обещаю замолвить за него
слово.
    Љапитан перевел. ’имофей на это не  реагировал  никак.  Ћн
спокойно смотрел на майора; по лицу нельзЯ  было  прочесть  ни
мыслей его, ни чувств.
    €оахим Ћртнер помедлил, взЯл  ’имофеЯ  за  борт  куртки  и
сказал:
    - Њежду прочим,  в  таком  мундире,  только  генеральском,
воевал мой дед.
    Љапитан перевел. ’имофей опЯть не реагировал никак.
    -  Ќу  и  черт  с  ним!  -  сказал   майор,   забралсЯ   в
бронетранспортер и укатил.
    Љрасноармейцев повели к реке.  Љогда  они  проходили  мимо
передового ’-26, экипаж сидел позади башни на брезенте: играли
в "дурака". Ћни оторвались только на минуту, командир  крикнул
со злобой:
    - —то, красные сволочи, достукались?!
    ђеку они перешли вброд. Ќа том берегу их посадили в крытый
грузовик, предварительно свЯзав за спиной руки, и везли долго.
Љрасноармейцы  не  разговаривали  ни   между   собой,   ни   с
конвоирами. Ћни догадались по шуму снаружи, что машина въехала
в  город.  Џотом  их  вывели   на   закрытом   дворе,   позади
четырехэтажного длинного зданиЯ, но это  не  была  тюрьма,  во
всЯком случае, на тюрьму не  похоже.  Џока  они  шли  длинными
коридорами, то и дело встречались немцы, чаще всего  в  черных
мундирах; на красноармейцев никто из них не обращал  вниманиЯ.
Ќаконец их ввели в  небольшую  комнату  с  решеткой  на  окне;
конвоиры закрыли дверь на ключ и, похоже, ушли совсем.
    ‚ комнате были две складные железные койки без матрацев  и
шаткий стул с неловко вставленными и уже  успевшими  потемнеть
фанерками на спинке и сиденье.
    Љрасноармейцы по-прежнему не разговаривали, но не  потому,
что не о чем было говорить или они уже  до  дна  выговорились,
сидЯ в доте. Ќет. Џросто им не нужно было слов. ’еперь это был
единый  организм  с  единым   образом   мышлениЯ,   с   единым
восприЯтием, когда мельком брошенный  взглЯд  говорит  больше,
чем длиннаЯ аргументированнаЯ речь.
    ‚ комнате было душновато, но крашеный пол приЯтно холодил.
‚се стали устраиватьсЯ на нем, один ‘трашных, сделав два круга
по комнате и как бы принюхиваЯсь к окну, к стенам и немудрЯщей
мебели, вывернул  из  кроватной  сетки  пружину,  повозившись,
распрЯмил крючок на конце и осторожно стал ковырЯть в замочной
скважине.
    - –урюк! - внезапно рЯвкнули за дверью.
    ђомка выпрЯмилсЯ, отошел от двери, чуть улыбнулсЯ:
    - “важают.
    - Ќе-а, - сказал —апа,  -  это  по-ихнему  "дурак".  ђомка
подошел к нему, сел рЯдышком под стенку.
    - —апа, а ну выдай народную мудрость, знаешь, какой-нибудь
колоссальный народный рецепт - уж больно кишки сводит.
    - ’ю! Ђ ты спробуй скласты, скоки  мы  о  тех  цурюков  на
горбочку ухайдакали.
    - Љакой смысл? ’ы думаешь, если на твою долю  придетсЯ  не
двести фашистов, а сто восемьдесЯт,  так  они  тебЯ  пожалеют?
—ерта с два! Џод стеночку поставЯт и - здрасьте, господи сусе!
    - Џод стенку? - удивилсЯ —апа. - Ќе-а, ђома, под стенку не
будеть. “ в них же душа кровью умываетьсЯ, Як они нас  видЯть.
Ќе-а, ђома! ™об душу одвесты, они  с  нас  по  жилочке  будуть
тЯгты. € на нашем сердце ножичком зирочки вырезать.
    - Ћн правильно говорит, - вмешалсЯ ’имофей. -  ‹ожилсЯ  бы
ты, силы экономить надо.
    - Ѓесполезно все это,  -  сказал  ђомка,  -  Я  вот  читал
где-то, что человек, когда кричит  от  боли,  за  одну  минуту
терЯет столько нервной  энергии,  сколько  за  восемь  рабочих
часов.
    - ’олько что придумал? -  чуть  приоткрыв  глаза,  спросил
Њедведев.
    - Ђ что, запросто может быть, - поддержал ‡алогин. - џ вот
знаю, на тренировке пробегаешь сто метров двадцать раз -  хоть
бы что, а на  соревнованиЯх  -  дЯдЯ,  ты  слушай,  тебе  ведь
говорю, - так вот, на соревнованиЯх дернешь эти сто метров - и
дух из тебЯ вон. Ќа трое суток полуобморочное состоЯние.
    ’ут они услышали - звуки отчетливо передавались им по полу
- приближающийсЯ по коридору уверенный и тЯжелый топот  многих
ног. „верь распахнулась: вошли  сначала  двое  автоматчиков  в
черном, за ними генерал в  такой  же  форме  со  свастикой  на
нарукавной повЯзке и молниЯми в петлицах  и  с  ним  господин,
как-то странно одетый. Ќа нем были немецкие форменные  сапоги,
кавалерийские галифе и френч полувоенного покроЯ; он был  выше
генерала почти на голову и лицом точно никакой  не  немец.  Ќа
красноармейцев он взглЯнул с интересом, а может быть,  даже  с
удовольствием.
    - ‚от они, кнЯзь. Џолюбуйтесь на этих героев. џ рассмотрел
из окна кабинета, когда их выбрасывали из машины, и уже  тогда
составил о них свое мнение, которое  полностью  подтвердилось,
когда мне принесли их паршивые бумаги. —естное  слово,  кнЯзь,
будь у менЯ хоть немножко времени, Я бы докопалсЯ, какой идиот
решил,  что  это  сборище   может   заинтересовать   имперскую
контрразведку.
    - Ѓратцы, может  быть,  вы  все-таки  встанете,  -  сказал
длинный.
    - Ђ чего это? - нарочито медленно произнес ђомка.
    - „а вроде бы пришли  к  вам  люди,  которые  старше  вас.
Ќеудобно как-то разговаривать.
    Љрасноармейцы  поглЯдели  на  ’имофеЯ.  ’от  кивнул.   ‚се
встали.
    - •орошие ребЯта, но  они  мне  тоже  не  нужны,  господин
генерал.
    - †аль, кнЯзь. ‚ таком случае, не хотите ли пари?
    - Џрошу вас.
    -  ‘тавлю   дюжину   шампанского,   что   ваши...   э-э...
контрразведка за сутки их не сломает.
    - Џозвольте предложить встречное пари. ‘тавлю две  дюжины,
что ваши не добьютсЯ этого и за трое суток.
    - Ќе получитсЯ, у моих и так работы хватает.
    - ‚от видите, ваше превосходительство...
    - ‡начит, просто расстрелЯть?
    - Ќу уж нет. Ћни об этом только и мечтают,  стервецы.  ‚он
как  вызывающе  держатсЯ,  таких   не   расстреливать,   таких
совращать надо.
    - ‡начит, все-таки беретесь, кнЯзь?
    -  ‚ы  же  видите  -  уже  взЯлсЯ.  -  Ћн   повернулсЯ   к
красноармейцам. - ‚ сорочке родились, братцы. ‚ыторговал Я вас
у господина генерала. “ вас с собой и  вещичек,  кажетсЯ,  нет
никаких. Ќичего, обзаведетесь. €дите за мной.
    €х провели теми же коридорами, посадили в бронетранспортер
и  везли  через  город  минут  пЯтнадцать.  ‚ыпустили  посреди
просторного  заасфальтированного  плаца.  ‘  двух  сторон  его
ограничивали  совершенно  похожие  друг  на   друга   казенной
постройки зданиЯ - то ли конюшни,  то  ли  казармы.  Ћни  были
двухэтажные и какие-то приземистые,  массивные,  со  сводчатой
кладкой  и  окнами,  которые  легко  было  переоборудовать   в
амбразуры. ’ретью сторону замыкал  высокий  каменный  забор  с
глухими  железными  воротами,  с  крепким,  похожим   на   дот
контрольно-пропускным пунктом. ‘ четвертой стороны была то  ли
высокаЯ стена, то ли там находилось еще одно  здание,  которое
замыкало два боковых наподобие буквы "Џ".  ‚  нем  также  были
глухие железные ворота с калиткой сбоку, в которую  и  провели
красноармейцев.
    ЏройдЯ длинную, Ярко  освещенную  электрическими  фонарЯми
подворотню,  они  попали  в   небольшой   квадратный   дворик,
пЯтнадцать на пЯтнадцать метров. ‘тены здесь были еще выше, но
под ногами был песок и гравий, росло несколько головастых ив и
одна голубоватаЯ елочка.
    Ђвтоматчики  передали  красноармейцев  пожилому   типу   с
вислыми усами в форме какого-то непонЯтного рода войск. Љуртка
’имофеЯ страшно его заинтриговала.
    - ‘лышь, парЯ, - сказал он, - никак не возьму в  толк,  за
кого же это ты, значит, воевал?
    - ’ы что, из наших будешь?
    - Ђ тут все наши.
    Џрежде всего их повели мытьсЯ. ќто было приЯтно. Ќо  когда
они вышли из моечной, их ожидал сюрприз: одежду  заменили.  Ќа
тех самых местах, где они раздевались, лежали пЯть  комплектов
нижнего бельЯ и немецкой полевой формы.
    ’имофей постучал в дверь. ЏоЯвились давешний дЯдька и  еще
двое типов в такой же форме.
    - Џапаша, - сказал ’имофей, - мы это  надевать  не  будем.
ѓони нашу форму.
    - Њы ваше трЯпье сожгли, - сказал  усатый.  -  Џривыкай  к
этой. ‘укно добротное, ни одной латки, сам выбирал.
    - ‹адно тебе шутить, - упрЯмилсЯ ’имофей. - ‘казано,  гони
форму.
    - Ќет ее, парень. ‚се. •ана. ‘горела.
    - ‹адно, куда нам идти?
    - Ћденьтесь сначала.
    - ‚ это одеватьсЯ не будем.
    „верь  закрылась,  через  несколько  минут  поЯвилсЯ   уже
знакомый им капитан Ќеледин.
    -  „овольно  шумно  начинаете,  молодые  люди.  …ще  и  не
осмотрелись, а уже изволите бунтовать.
    - ’ы можешь с нами делать, что хочешь, сволочь, но  в  это
нас не засунешь.
    - Ќе больно  сволочись,  младший  сержант.  ‡анЯтьсЯ  вами
поручено мне. Ѓоюсь, скоро икать начнете.
    —ерез полчаса  им  все-таки  принесли  советскую  форму  -
стираную и целую.
    ‡атем их принЯл кнЯзь. …го кабинет был  велик,  но  низок,
как и все помещениЯ в этих казармах, и оттого кабинет  казалсЯ
еще длиннее. Ћн был почти  пуст,  если  не  считать  огромного
полированного письменного стола,  двух  кожаных  кресел,  двух
длинных шеренг - вдоль стен  -  казенных  стульев  с  кожаными
сиденьЯми и спинками и двух портретов в натуральную  величину:
ѓитлер стоит на фоне нацистского прапора и Ќиколай II, но не в
полковничьем мундире, как обычно, а в черной  сюртучной  паре;
очень страннаЯ картина, скорее всего срисованнаЯ с фотографии.
    ЉнЯзь вышел к ним из-за стола. Ћн действительно был  очень
высок: макушка Њедведева была  самое  большее  на  уровне  его
глаз. ѓоворил он мЯгко, немного в нос. Љрасноармейцы не  могли
знать, что это влиЯние французского, но то  что  этот  человек
говорит по-русски редко, они понЯли еще в камере.
    - ‚ы мне нравитесь, волчата. ‚ы славно  потрепали  немцев,
и, как русский, Я не могу этим не  гордитьсЯ.  €  за  то,  что
форму не захотели поменЯть, тоже хвалю. Њужества  и  характера
вам  не  занимать,  но  сейчас  вы  должны  полагатьсЯ  не  на
упрЯмство, а на свои светлые  головы.  џ  понимаю,  какой  вам
сегоднЯ выдалсЯ  трудный  день.  „лЯ  вас  это  катастрофа.  €
следующие дни будут не легче. џ понимаю, что  коммунистические
идеалы в вас вбивали с  детства  и  вырвать  их  не  просто  и
больно. Ќо поймите, волчата, вы молились на  глинЯных  идолов.
Ќемцы разбили коммунистическую ђоссию в  две  недели.  Џройдет
еще две недели, и они затопчут ее всю. Ћни сотрут  ее  с  лица
земли,   как   Џольшу,   ”ранцию,    —ехословакию,    Ѓельгию,
ћгославию... Ќашу ђоссию, на  которую  мы  немцев  не  пускали
никогда дальше самых западных границ, где их всегда били. џ не
тороплю  вас,  волчата.  ‚ы  поживете  у  менЯ,   успокоитесь,
послушаете радио, вспомните  прошлое  и  подумаете  о  будущем
нашей родины. ‚ам предстоит сделать выбор, и вы его  сделаете,
Я не сомневаюсь в вас. € тогда мы вместе, рука об руку,  будем
работать над созданием великой силы, котораЯ  поднимет  ђоссию
из пепла,  бессмертную  и  прекрасную,  как  птица  ”еникс.  €
когда-нибудь наступит  светлый  день,  что  никакие  орды,  ни
тевтонские, ни татаро-монгольские,  не  посмеют  посЯгнуть  на
нашу прекрасную землю.
    Џожалуй, кнЯзь еще долго мог бы продолжать в том же  духе,
но  что-то  в  глазах  всех  пЯтерых  красноармейцев  ему   не
понравилось. Ћн бы  понЯл  ненависть  или  презрение,  был  бы
доволен вниманием, уж не говорЯ о большем. Ќо в этих глазах он
не мог прочесть никакой реакции. ‚ них вообще ничего не  было.
Џустота. "Ќаша скифскаЯ манера", - как-то  неуверенно  подумал
кнЯзь и остановилсЯ перед младшим сержантом.
    - —то ты скажешь на все это, командир?
    ’имофей словно очнулсЯ, медленно произнес:
    - ‡наешь что, холуй, пошел бы ты...

        29

    ќто было сложное  многоцелевое  учреждение;  его  название
было столь же пространным, как и задачи, которые  оно  решало:
спецподразделение   по    подготовке    кадров    колониальной
администрации при абверкоманде NN. ‚ просторечье это означало,
что спецподразделение отбирает  и  просеивает  поступающий  "с
мест" человеческий материал и готовит национальные  кадры  длЯ
служб государственной безопасности. Ђ  поскольку  существовало
оно под эгидой абвера  и  финансировалось  им,  то  лучшие  из
лучших попадали отсюда в школы адмирала Љанариса.
    ќто спецподразделение существовало уже два  года.  ‚начале
оно   занималось    почти    исключительно    украинскими    и
прибалтийскими националистами; затем в  нем  поЯвилсЯ  русский
отдел.  Ћтдел  был  укомплектован  целиком   из   "бывших"   и
следующего  поколениЯ  "бывших"  -  если  не  родившихсЯ,   то
выросших  и  воспитанных  на  ‡ападе.  Ќо  эти  русские  кадры
совершенно не удовлетворЯли абвер.  ‚о-первых,  плохое  знание
нынешних  местных  условий  и  психологии  народа.  ‚о-вторых,
надломленность,  угнетенность,  почти   всегда   неосознаннаЯ,
отсутствие веры в себЯ  и,  как  следствие  этого,  недостаток
инициативы.   Ќаконец,   слепаЯ   ненависть   многих    делала
близорукими или, по крайней мере, ограниченными,  неспособными
поднЯтьсЯ  на  уровень  новых  задач,   которые   еще   только
предугадывались. ‚полне естественно,  с  началом  войны  абвер
надеЯлсЯ "влить свежую кровь" в  этот  отдел.  Ћжидалось,  что
недостатка в людЯх  не  будет:  длЯ  живого  дела  годились  и
рецидивисты (тип  людей,  у  которых  склонность  к  риску,  к
хождению по острию бритвы был в крови),  и  затаившиесЯ  враги
‘оветской власти.
    Љонечно же, из ’имофеЯ …горова и его  товарищей  чиновники
спецподразделениЯ не собирались готовить  ни  диверсантов,  ни
провокаторов (хотЯ, если бы это  удалось,  успех  считалсЯ  бы
колоссальным,  и  без  орденов  не  обошлось  бы;  но  в  это,
признатьсЯ, с самого начала мало кто  верил).  Ќемецкие  армии
наступали столь успешно, что в скорой победе не было сомнений.
…сли абверу и потом понадобЯтсЯ русские разведчики,  их  можно
будет готовить из заведомо преданных людей. Ќо эти пЯтеро были
прекрасным   материалом   длЯ    психологов    и    социологов
подразделениЯ,   специализировавшихсЯ    на    психологической
обработке населениЯ; их интересовала и массоваЯ психологиЯ,  и
границы устойчивости отдельного индивидуума.
    Љ ним-то и попали красноармейцы.
    Џервые три днЯ  ими,  по  сути,  никто  не  занималсЯ.  €х
поселили в  длинной  казарме,  вместе  со  взводом  украинских
курсантов - людей  Ѓандеры.  Љурсанты  целыми  днЯми  были  на
занЯтиЯх, собирались вместе только на завтрак,  обед  и  ужин.
Љрасноармейцев они  словно  не  замечали.  Џо  вечерам  ребЯта
вместе с ними смотрели фильмы. Ќо прежде всего  их  привлекала
кинохроника, в особенности военнаЯ, которую  показывали  перед
сеансом. ’имофей узнал Њинск, ѓерка - Љаунас и ђигу, и все они
узнали ‹ьвов. ‚езде были немецкие  танки,  смеющиесЯ  немецкие
солдаты, колонны пленных красноармейцев,  сгоревшаЯ  советскаЯ
техника. Ќо самые страшные вести приносил радиоприемник. €м не
мешали слушать Њоскву, и в первый же день, это  было  9  июлЯ,
они узнали, что фашисты уже в Џскове, ‚итебске и †лобине,  что
они рвутсЯ на Љиев и уже дошли до †итомира  и  Ѓердичева.  ли
тЯжелые бои под ‘моленском. Ћни смотрели  на  карту  и,  когда
никого чужих рЯдом не было, снова и снова измерЯли, сколько до
‘моленска, сколько от ‘моленска до Њосквы.
    Љ  исходу  третьего  днЯ  ’имофей  не  выдержал  и   начал
прощупывать одного приглЯнувшегосЯ ему  паренька.  ’от  решил,
что  это  грубаЯ  провокациЯ,  и  ответил,  не  очень  выбираЯ
выражениЯ: прошелсЯ  и  по  адресу  ’имофеЯ,  и  по  ‘оветской
власти.  Џоследнего  ’имофей  не  мог  просто  так   спустить.
Ќачалась   перепалка.   €   вдруг   бандеровцы   понЯли,   что
красноармейцы-то настоЯщие...
    „ежурные  офицеры  подоспели  только  минут  через   пЯть.
Љрасноармейцы к этому времени отбили отчаЯнный  штурм  и  сами
перешли в  наступление.  ‚переди,  как  таран,  двигалсЯ  ‘анЯ
Њедведев. € хотЯ курсанты проходили специальный курс дзю-до  и
среди них было немало  здоровых  мужиков,  все  они  отступали
перед Њедведевым, который поднимал над головой и со всего маху
швырЯл в толпу тумбочки, табуреты и железные спинки  кроватей.
Ќескольких бандеровцев он изувечил, двоих уволокли, потому что
удары пришлись в голову. Ћн  даже  вниманиЯ  не  обратил,  что
среди  бандеровцев  поЯвились  немецкие  автоматчики.   ’олько
счастье  спасло:  пострадай  сейчас  хоть  один  немец   -   и
красноармейцы были бы изрешечены пулЯми.  Ќо  ’имофей  вовремЯ
приказал: "Ћтставить бой". Ќемцы были  довольны,  что  русские
перегрызлись, а длЯ них все обошлось сравнительно просто.  Ћни
очистили казарму  от  бандеровцев  и  спустЯ  немного  времени
перевели красноармейцев в другое крыле этого же зданиЯ. Ћднако
уже не подселЯли их ни к кому. €м  поставили  радиоприемник  и
кормили неплохо  -  и  вдруг  однажды  среди  ночи  поднЯли  и
развели, не предупредив, по отдельным камерам.
    —апе  досталась  вполне  приличнаЯ  комнатка,  с   хорошей
постелью, с цветком настурцией и даже  без  решеток  на  окне.
’имофею - узкий каменный вертикальный Ящик наподобие шкафа: ни
сесть, ни даже боком повернутьсЯ;  в  нем  можно  было  только
стоЯть; в нем  всегда  было  темно,  так  что  уже  через  час
представление о времени переходило в категорию, котораЯ обычно
обозначаетсЯ  словами  "давно"  и  "долго".  Ћстальных   ребЯт
поместили в маленькие камеры-одиночки: нары,  тощий  матрац  с
трухой  вместо  соломы,  сырые  стены,  маленькое   запыленное
окошко, забранное толстенными прутьЯми.
    €м дали освоитьсЯ с новой обстановкой -  целые  сутки  длЯ
четверых, и  трое  суток  длЯ  ’имофеЯ,  -  чтобы  подумать  и
сравнить. € только затем начались допросы.
    Џри аресте в руки немцев среди других документов  попал  и
протокол комсомольского собраниЯ, из которого они узнали,  что
только один —апа некомсомолец.  €менно  это  предопределило  с
самого начала особое к нему отношение. …го не только не  били,
но даже голоса при допросах ни  разу  не  повысили.  …два  его
изолировали от  товарищей,  как  тут  же  предоставили  полную
свободу  передвижениЯ:   он   мог   выходить   в   город   без
сопровождающего  и  находитьсЯ  там  любое  количество  часов;
правда, его предупредили, что, если он опоздает  к  обеду  или
ужину, порциЯ ему не сохранЯетсЯ, а в случае возвращениЯ после
десЯти вечера ночевать придетсЯ на ЉЏЏ - контрольно-пропускном
пункте, где деревЯнные лавки и всю ночь  горит  свет  и  ходЯт
люди, - все это,  конечно,  составлЯет  известные  неудобства.
Ѓыло еще одно  ограничение:  по  территории  спецподразделениЯ
—апа мог ходить далеко не везде и только с сопровождающим;  но
тут немцев было легко понЯть; мера была простаЯ и  радикальнаЯ
- они могли быть уверенными, что —апа даже случайно не узнает,
с какой организацией имеет дело; национальные воинские части -
чем это не правдоподобно?
    Љомната —апы никогда  не  запиралась.  Џравда,  снаружи  у
двери сидел охранник, но  по  своим  функциЯм  он  был  скорее
привратником, чем часовым.
    Ѓеседовал с —апой (допросом это никак не назовешь)  всегда
один  и  тот  же  следователь:  полный  губатый   украинец   с
шевченковскими усами. Џри первой же встрече он сказал, что  от
—апы хотЯт лишь одного: чтобы он дал расписку в своем лоЯльном
отношении  к  немецким  властЯм;   после   этого   ему   будет
предоставлена свобода в выборе  деЯтельности  и,  может  быть,
даже какое-то содействие длЯ успеха первых шагов.
    - Ђ шо от хлопцев хотЯт? - спросил —апа.
    - ‚ точности то же  самое,  добродию,  -  ласково  ответил
следователь.
    - Ќу, а Як мы збрешемо?
    - Ќо это же будет неприлично! - пожурил следователь. -  Њы
доверЯем вашему честному слову. Њы знаем,  как  вы  сражались,
выполнЯли свой воинский долг. ‚ы люди чести  и  если  скажете:
кончено, с прошлым завЯзали - так оно и будет.
    - Љрасиво, красиво, - тихонько засмеЯлсЯ —апа. - Ќу, а  Як
збрешете вы?
    - ’о есть?.. ‚ы хотите сказать, „рабына, что не  доверЯете
нам? —то боитесь оказатьсЯ обманутым?
    - Ђга.
    ‘ледователь подумал.
    - •м. ќто не лишено логики. ‚ас можно понЯть, - сказал он.
- € все-таки вам придетсЯ доверитьсЯ  нашему  честному  слову.
€наче мы будем вынуждены вас расстрелЯть.
    - Ђга.
    -  €дет  война.  Љаждый  человек  становитсЯ  по  какую-то
сторону баррикады. € если вы не с нами, значит вы против нас.
    - Њожно с хлопцЯми поговорить?
    -  ЌельзЯ.  ќто  решение  каждый  из  вас  должен  принЯть
самостоЯтельно.
    ’еперь —апа задумалсЯ.
    - Ќе-а, то длЯ менЯ не подходит, - сказал он наконец. - џк
маленький сапог на велыку ногу. Љраще босым  ходить,  чем  ота
мука.
    - Ќо поймите же, „рабына, что дело идет о  вашей  жизни  и
смерти!
    - Ќу?
    - Џри чем здесь другие люди? Џри  чем  здесь  эти  четверо
пограничников, с которыми вас свел слепой случай? ‚едь  мог  и
не свести. ‚едь вы могли не встретить их, и ничего бы этого не
случилось, и вы не оказались бы втЯнутым в эту историю.
    - Ћто було б жалко!
    - Ќе упрЯмьтесь. Џоймите: дело идет о вашей жизни. Ћни уже
прошлое, которому нет возврата. „оверьтесь мне.  ‚едь  мы  оба
украинцы.
    - Ќу да, можна и так. ’оки Я думал, шо Я россиЯнин.
    - ђоссиЯне - то москали. - ‘ледователь  так  разгорЯчилсЯ,
что перешел на "ты". - ’ы что - москаль?
    - Ќе-а, до Њосквы далеко...
    - Ќе в Њоскве дело. Џойми, хлопец, мы с  тобой  оба  одной
крови. Џо сути, мы с тобой как братьЯ. € мы, украинцы,  должны
держатьсЯ друг друга.
    - Ќе-а. ’ы предатель, а Я не хочу.
    - Љакой же Я предатель? џ  поступаю  так,  как  мне  велит
сердце. Џо убеждениЯм. џ вон сколько лет ждал  этой  минуты  -
чтобы им в спину нож воткнуть, отомстить за братов.
    - џ не знаю, - отмахнулсЯ —апа,  -  чего  там  твои  браты
наломали. Ђ ты вот ђодину продал хвашисту - это вижу. Ђ  Я  не
хочу!
    ќти беседы велись каждый день.  „иапазон  тем  был  весьма
широк.  ‘ледователь  изучал  —апу,  был  терпелив,  искусен  в
подыскании  все  новых  и   новых   аргументов,   которые   бы
подтверждали его  позицию.  —апа  не  проЯвил  даже  малейшего
колебаниЯ. Ђ следователь не мог этого просто так оставить  или
принЯть радикальные меры; ему не повезло: в его задачу входило
склонить  этого  паренька  на  свою  сторону  только  словами:
смутить - поколебать - разуверить -  убедить!  Ћн  должен  был
найти рецепт (увы, именно этого  ждало  от  него  начальство),
чтобы  сотни  других  его  коллег  в  сходных   ситуациЯх   не
испытывали затруднений. Њожет быть, от  этого  будет  зависеть
выбор форм работы с населением  оккупированных  областей,  или
вербовка тайных агентов, или переманивание  чужих  агентов  на
свою сторону...
    Ќо пока дело не  двигалось.  €  на  —апу  решили  повлиЯть
иначе.
    Ћднажды следователь предложил ему спуститьсЯ в подвал. Ћни
прошли   длинным    чистым    коридором,    Ярко    освещенным
электрическими лампами, в просторную комнату. ‚ ней  тоже  был
очень сильный свет, голые  цементные  стены,  в  углу  простой
стол, три тЯжелые табуретки и  железный  Ящик  с  ободравшейсЯ
краской. Ѓольше ни в комнате, ни  на  столе  ничего  не  было.
‘ледователь усадил —апу на табуретку, угостил ранним Яблоком и
завел свой обычный разговор. —апе все это не  понравилось,  он
был настороже, но виду подавать не хотел и  держалсЯ  нарочито
раскованно, был более смешлив и словоохотлив, чем  всегда,  не
догадываЯсь, что следователю все это было  знакомо  -  обычнаЯ
реакциЯ крепких людей,  когда  они  думают,  что  "вот  сейчас
начнетсЯ".
    —апа сидел спиной к двери и нарочно  не  обернулсЯ,  когда
услышал, как она открылась и в комнату вошли  сразу  несколько
людей. „ышать стало очень трудно, однако  —апа  заставил  себЯ
расслабитьсЯ и даже от Яблока откусил и стал жевать.
    ‡а спиной раздались глухой удар, стон и звук  ударившегосЯ
об стену и оседающего на пол тела.  —апа  обернулсЯ.  ќто  был
ђомка. ‚округ него полукругом стоЯло пЯтеро здоровенных  детин
в черном; один, волосатый, вообще раздетый до поЯса, и двое  в
майках.
    ђомку  можно  было  узнать  только  по  какому-то   общему
контуру, что ли: по лицу бы его, как говоритсЯ, и роднаЯ  мать
не узнала.
    - —апа, ах ты мой милый гений! - разлепил губы ‘трашных. -
Љак хорошо, что и ты жив.
    - ’ю! ’о выходит нас токи двое?
    - ‚от видишь, ты и в математике король... Ђ менЯ  Яблочком
не угощали. „аже сначала.
    - Ќе жалкуй. ’окечки шо кругленьке. Ђ так дрЯнь.
    ‘ ђомки тем временем срывали одежду.
    - ’ы не обращай вниманиЯ. —апа, если Я буду очень шумным.
    - Љричи, ђома, кричи. Ђ Я буду споминать, как они кричали,
подыхаючи под твоим пулеметом.
    - •орошо говоришь, —апа. ‘пасибо, милый.
    €з железного Ящика достали провода и железные клеммы. ђуки
и ноги ђомки защелкнули наручниками,  потом  и  эти  наручники
сцепили между собою за спиной у ђомки так, что теперь он лежал
на полу, выгнувшись в дугу. Џотом его окатили водой, приложили
клеммы и включили ток.
    —апа никогда еще не слышал такого крика. ’ок подключали то
к голове, то к груди, то к паху. ’о, что еще минуту назад было
похожим на ђомку, сейчас превратилось в клубок  извивающегосЯ,
орущего мЯса...
    ’ок выключили, окатили ђомку  водой.  Ћн  все  еще  билсЯ;
тогда на него вылили второе ведро, и он затих. ”ашист в  майке
нагнулсЯ над ним.
    - Ќу что, собака, может быть, хватит?
    - •ватит, - прошелестел еле слышно ‘трашных.
    - Ќе нравитсЯ, да?
    - ‘лишком... большое напрЯжение...
    - Ђ что?
    - …ще убьете ненароком... кого будете... пытать?..
    € опЯть все сначала.
    Џотом привели ‡алогина.
    Ћн выглЯдел не лучше ђомки, и  первый  его  вопрос  был  о
других ребЯтах.
    ‘анЯ Њедведев не узнал —апу. €ли сделал вид, что не узнал.
Ћн один не кричал под током, но видеть, чего ему  это  стоило,
было непереносимо.
    Џотом приволокли ’имофеЯ. …го даже  не  пытались  ставить,
даже под стенку; —апа решил, что у …горова  переломаны  кости,
но все было куда проще: ’имофей  уже  вторую  неделю  стоЯл  в
своем каменном гробу, не меньше двадцати  часов  в  сутки  (за
исключением тех, когда его пытали) стоЯл на ногах; вначале  он
даже радовалсЯ в глубине души, когда его волокли  на  допросы:
все же тело принимало какое-то иное положение и  хоть  отчасти
восстанавливалась  циркулЯциЯ  крови.  Ќо  потом  он  перестал
чувствовать непрерывную боль  раздавленных  собственным  телом
окаменевших ног, и ему стало все равно.
    Џравда, увидев —апу, он ожил.
    - Љого-нибудь из ребЯт видел?
    - “сех видел, товарищ командир. “се в полном порЯдке.
    - Ќе врешь, —апа?
    - …й-богу!
    - ‹адно. Ђ ты как сам?
    - †ирую. џ вроде на закусь оставленный.
    - ’ы не бойсЯ, —апа. ќто со стороны только страшно. Ђ  так
ничего...
    - Ђ Я и не боюсЯ, товарищ  командир.  Ћни  ще  подавлЯтьсЯ
отой закусью.
    ‘ледователи  не  мешали  этим  разговорам.   Ћни   ставили
эксперимент, искали закономерности, и поскольку времЯ еще тер-
пело, не пытались подго