нЯть событиЯ или подтасовывать факты.
    Ќо пока результаты были совершенно  неудовлетворительными.
Љоллектив,  даже  физически  разобщенный,  тем  не  менее   не
распадалсЯ. €спугать красноармейцев не удалось, сломить  -  не
удалось,  дезориентировать,  вселить   в   них   растерЯнность
парадоксальными предложениЯми - тоже не  удалось.  “  них  еще
оставалась возможность испытать на прочность самого  —апу,  но
поскольку на нем  проверЯлись  совсем  иные  воздействиЯ,  это
держали в резерве на самый крайний случай.
    “ следователей был расчет и на  психологическую  усталость
красноармейцев.  ‚едь  когда-то  же  должен  настать   момент,
считали они, когда все духовные силы иссЯкнут, человеку станет
все безразлично и он будет покорно выполнЯть что угодно, любую
волю, будет автоматически выполнЯть любую  команду.  Џока  что
даже признаков этого не было, но  ведь  усталость  существует,
она накапливаетсЯ где-то в теле, в душе, чтобы  однажды  вдруг
что-то хрустнуло в человеке - и он сломалсЯ.
    Ќа это и был расчет.
    ’ем временем над —апой  поставили  еще  один  эксперимент.
Ћднажды поздно вечером  его  вывезли  на  легковой  машине  за
город. ђЯдом с шофером сидел незнакомый немецкий офицер,  —апа
со следователем сидели сзади.
    Ћни остановились в глухом месте, на полЯне. †дать пришлось
недолго. Џодъехал закрытый автофургон, из него высыпало  много
народу. Љогда они  проходили  перед  легковой  автомашиной,  в
свете ее включенных фар —апа узнал  среди  немцев  всех  своих
четырех товарищей. €х отвели в сторону, где только сейчас —апа
увидел свежевырытую Яму. …ще  несколько  минут  там  о  чем-то
говорили, потом четверых подволокли к Яме, поставили на колени
и  убили  выстрелами  в  затылок.  Џотом   Яму   немцы   стали
забрасывать землей и  легковаЯ  машина  тронулась.  Љогда  они
выехали с  проселка  на  шоссе,  следователь  прервал  наконец
молчание:
    - Ќу вот, „рабына,  вы  видели,  чем  кончаетсЯ  упорство.
’еперь вы остались один. Ќикто, кроме нас, не знает ни о вашем
подвиге в доте, ни о том, что вы побывали  в  наших  руках.  €
если вы сейчас дадите подписку о лоЯльности, ни одна  душа  не
сможет поведать миру о том, что с вами случилось на протЯжении
минувшего  месЯца.  Ќи  одна  душа!  ‚ам  не  на  кого  больше
оглЯдыватьсЯ. ‚ы один. € вы можете начинать новую жизнь.
    —апа помедлил и ответил спокойно:
    - †алко, что Я пережил хлопцев... Ѓольше вы от менЯ ничего
не услышите.
    € он действительно больше  не  проронил  ни  звука.  Ќи  в
машине, ни в кабинете следователЯ, куда его привезли  с  места
казни. ‘ледователь до полуночи пыталсЯ  его  разговорить,  но,
когда убедилсЯ, что —апа тверд, приказал часовому увести  его.
—апу повели совсем не в ту сторону, где была его комната, и он
подумал, что вот настал и его черед,  но  не  испугалсЯ  -  он
верил в себЯ, в то, что выстоит и не дрогнет.  "€  кричать  не
буду, - думал он. - Љак ‘анька. Ќе буду кричать. Ќазло им".
    Ћн хорошо настроилсЯ и, когда они дошли до места, спокойно
вошел  в  комнату,  перед  которой  стоЯли  двое   вооруженных
автоматами часовых.
    ќто  была  большаЯ  жилаЯ  комната.  Џосредине  стол,  под
стенами пЯть кроватей, на четырех  лежат  его  хлопцы:  ђомка,
‘анька, ѓерка и командир... ђазговаривают... Џеред комодом  на
тумбочке стакан чаю стоит.
    —апа прошел к свободной койке, сел и сидел прЯмо-прЯмо, но
как только услышал, как закрылась дверь за  ушедшим  солдатом,
упал лицом на подушку и заплакал.
    ...Ќа этой долгой войне фашисты еще  будут  пытать  тысЯчи
людей, чтобы узнать  имена  их  товарищей-подпольщиков,  номер
части, количество танков или секрет нового оружиЯ. Ћт этих  же
пЯтерых они не собирались узнать ничего. Ќа них просто ставили
эксперимент, как на кроликах или мышах. Ѓросали из холодного в
горЯчее.  ’акаЯ  малость:  хотите  жить?  -  скажите:  да,  мы
лоЯльны, мы не против вас,  мы  склонЯем  голову  перед  вашей
идеей и силой...
    ЋпЯть   прекратились   допросы   и    собеседованиЯ.    €х
предоставили самим себе. Ћни  получили  определенную  свободу:
внутренний маленький дворик был в их распорЯжении, и они  этим
пользовались, проводили в нем целые дни.
    Џервый  вариант  побега  возник  у  ђомки  через  полчаса,
проведенных в этом дворике.
    - “ них в проходной дежурЯт всего три  человека.  ќто  три
винтовки, ребЯта. „лЯ нас это не работа.  Ђ  с  винтовками  мы
захватим и главный ЉЏЏ.
    - „ЯдЯ, но нас ведь перестрелЯют на плацу.
    - Ќу, это еще бабушка надвое сказала.
    - Ќе понимаю, чего ты хочешь - погибнуть с оружием в руках
или вырватьсЯ на свободу?
    ’ак был похоронен первый гениальный проект.
    Ћ втором ђомка рассказывал через полминуты после того, как
—апа сообщил, что на главном дворе стоит большой  грузовик,  а
на нем стационарнаЯ установка - счетверенный пулемет.
    - Њы захватываем малую проходную, затем этот грузовик и не
ввЯзываемсЯ в бой, а просто тараним ворота.
    - Ћни с добрЯчого железа, оте ворота.
    - Ќаплевать.
    - Ћто Як лоба об  них  расцокаешь...  Ќе-а,  Я  на  то  не
сгодный...
    - Ќу и пусть! ‡аймем круговую оборону, будем лить из  всех
пулеметов, столько гадов набьем...
    Ќо и это не принЯли. “ж сколько немцев положили они  перед
своим дотом, кажетсЯ,  не  только  за  себЯ,  за  всех  друзей
поквитались,  а  все-таки  сейчас,  здесь,  в  плену,  у   них
зародилось странное ощущение неудовлетворенности. ’о ли они не
сделали чего-то,  то  ли  чего-то  не  доделали,  но  они  уже
чувствовали, что сейчас главное может быть не в  числе  убитых
врагов, а в чем - пока не могли понЯть.
    Џотом был еще один проект: выехать в багажнике  кнЯжеского
"шевроле". Ќо поскольку никто не мог придумать, как  незаметно
пробратьсЯ в большой двор, а тем  более  как  четверым  парнЯм
поместитьсЯ в одном багажнике, то и эту  идею  так  же  быстро
позабыли.
    ќта очереднаЯ —апина отповедь - а как-то  так  получалось,
что именно он был главным оппонентом ђомки, -  вывела  его  из
себЯ настолько, что он сказал:
    - —апа,  ты  такой  умный,  это  будет  такаЯ  потерЯ  длЯ
человечества, если ты, не дай бог, пропадешь с нами. Џослушай-
сЯ менЯ и драпай отсюда, пока есть возможность. Ђ мы без тебЯ,
дорогой, пусть будем не так расчетливы, зато в пЯть раз скорее
попытаем счастьЯ. € уверЯю тебЯ - вырвемсЯ.
    - Ќе-а, - сказал —апа. - Ќе хочу. Ћни токички и ждут,  щоб
Я один до дому почвалав. Ђ потом щоб с вас наржатьсЯ. Ќе хочу.
    € все-таки они убежали.
    €дею подал не ‘трашных, а —апа.
    Ћднажды во времЯ прогулки по городу он  остановилсЯ  возле
брезентовой палатки - посмотреть, как двое рабочих-сантехников
гнут водопроводную трубу, делают колено: наверное,  лень  было
на  склад  сходить  за  нужной  деталью.  Ћни   работали   так
примитивно, что —апино сердце не выдержало, и он, бормоча:  "Ђ
ще кажуть - …вро-о-опа..." - засучил рукава и показал, как это
делают настоЯщие мастера.
    Џотом он повел обоих парней пить  пиво.  ђазговаривать  им
было трудно, общих слов - почти ни одного. Ђ если учесть,  что
—апа представлЯл из себЯ фигуру,  по  меньшей  мере,  странную
(ходит в открытую в красноармейской форме, а пропуск его выдан
самим комендантом и разрешает круглосуточное  передвижение  по
городу; и то ли  он  пленный,  то  ли  на  службе  -  тоже  не
разберешь  сразу),  то  окажись  на  его  месте  любой  другой
человек, с ним бы никто и двух слов откровенных не сказал.  Ќо
—апе эти  парни  поверили.  ‘  риском  длЯ  жизни,  причем  не
осознаваЯ до конца, почему идут на этот риск, но поверили. ‚от
такой он был человек, Ќечипор „рабына.
    Џарни   подтвердили:   казарма   не    имеет    автономной
канализации, а входит в городскую сеть. Њало того, к ней ведут
не трубы, а проложеннаЯ лет пЯтьдесЯт назад подземнаЯ галереЯ,
котораЯ через два квартала выходит к  центральному  городскому
коллектору - такой же галерее, только  попросторнее.  …ще  они
знали, что ведущаЯ к  казарме  галереЯ  перегорожена  железной
решеткой; по слухам, дальше должна быть еще одна,  однако  это
были именно слухи - туда не пускали мастеров из  муниципальной
сантехнической службы, управлЯлись своими  силами;  разве  что
кто-нибудь из старых рабочих в курсе  дела.  Ќе  знали  они  и
самого главного: где именно в казарме есть выход в галерею. Ќо
попытатьсЯ разузнать можно.
    Ќа следующий день встретились снова. Џарни привели с собою
третьего - тоже работЯгу, только куда постарше. Ћн  выпил  две
кружки  пива,  прежде  чем  вступить   а   разговор,   -   все
приглЯдывалсЯ к —апе. ‡ато он перешел прЯмо к делу.
    ѓородское антифашистское подполье было готово  устроить  и
поддержать побег.
    - ‚от схема коллектора, по которому вам придетсЯ  идти,  -
чертил он на  салфетке.  -  ‚аш  отросток...  а  это  основнаЯ
магистраль. Ђ вот здесь свернете с нее - не спутаете? - и воз-
ле четвертого по счету колодца наверху вас будут ждать. ќто во
дворе. Ќеприметное место. “чтите - все  остальные  колодцы  во
всем районе будут закрыты изнутри. џсно?
    - ќгеж.
    ђабочий осторожно осмотрелсЯ -  не  следЯт  ли  -  и  сжег
салфетку.
    - ‡а час до побега обе решетки мы уберем.
    - „обре.
    - ѓалереЯ подходит вплотную к котельной казармы. - Ћн стал
чертить на другой салфетке. - ќто план котельной.  ‡десь  люк.
‡апомнили?
    - ќгеж.
    € эта салфетка сгорела.
    - € последнее. Љазарма построена вот  так,  -  на  третьей
салфетке поЯвилась буква "Џ". - ЉотельнаЯ - в этом углу.
    - ђазберемось.
    - Њожете начать в 16.00.
    - ЏодходЯще, - подумав, кивнул —апа.
    - “ нас как раз будет инструктаж. ‚се бригады соберутсЯ  в
главной конторе, - поЯснил рабочий. - „лЯ всех отличное алиби.
Џравда, остаютсЯ еще несколько мастеров,  но  мы  позаботимсЯ,
чтоб никого не подвести под монастырь.
    Љак и ожидалось, операциЯ  прошла  почти  без  осложнений.
Џроще всего было  обезоружить  часовых,  которые  охранЯли  их
комнату и коридор. ‚низ пробивались с боем. Ќо  внезапность  и
сноровка решили исход дела. „верь котельной захлопнули  у  них
перед носом: ее пришлось подорвать гранатами, и это было самым
обидным - они-то надеЯлись за этой дверью соорудить баррикаду,
да вот не пришлось.
    Ћни жили в погребе у слесарЯ-венгра еще пЯть  дней.  Ќемцы
как сбесились - они перекрыли все выезды из  города  и  каждый
день устраивали выборочные облавы, ходили от  дома  к  дому  с
собаками. Љогда страсти  поулеглись,  красноармейцы  пошли  на
восток. „о границы их провожали венгры, дальше пошли сами.
    Ћни потерЯли счет днЯм, оборвались и наголодались. ‚  село
они забрели только  однажды.  •озЯйка  угостила  их  хлебом  с
молоком и сказала, что  еще  третьего  днЯ  немцы  передавали,
будто вошли в Њоскву. Џо июльским передачам они  помнили,  что
немцы привирали не очень. Ќо  в  это  верить  они  не  хотели.
“ложив  красноармейцев  спать,  хозЯйка  тут  же  побежала  за
полицаЯми. Ћни едва спаслись и больше не заходили  ни  в  одно
село.
    Ќаконец  однажды  горы  кончились.  Ћни  вышли   к   реке,
искупались и долго лежали на берегу. Џотом перешли  на  другую
сторону и медленно брели через широкий луг в  высоких  пахучих
травах. ’олько кое-где на лугу стоЯли редкие дубы, и это  было
очень похоже на рисунок  саванны  из  учебника  географии  длЯ
шестого класса.
    Џотом они поднЯлись на холм и увидели, что на востоке раз-
ворачиваетсЯ бескрайнЯЯ равнина - может быть, там уже  гор  не
было совсем. ‡ато на западе горы подходили близко. ђека  текла
вдоль них, делаЯ в этом месте крутую излучину.  ‚  этом  месте
она не была видна - ее закрывал темный  холм,  возле  подножьЯ
которого тЯнулсЯ то ли пруд, то ли старица. Ђ с левой  стороны
ровной сверкающей ниткой лежало шоссе.
    - Ђ вон там, за лесочком, на юге была моЯ казарма.
    - ’ак это же совсем близко, а Я думал, что вы у  черта  на
куличках стоите, раз вас так редко сменЯют.
    - ‚ыходит, то и есть наш холм? „ота не видать...
    - Ќемцы хозЯйственный народ, - сказал ’имофей. -  €  такой
знатной хоромине пропасть не дадут.
    - Ћсобенно после уроков, что мы им  преподали,  -  добавил
‡алогин.
    - ’очно. ’ам должен быть пост. € при нем  неприкосновенный
запас.
    - џ готов идти. € ‘анЯ тоже, - вызвалсЯ ђомка. - Њы за два
часа туда и назад успеем обернутьсЯ.
    - €дет всЯ группа, - сказал ’имофей.
    ‘ этой стороны подобратьсЯ к холму было не просто. Џоэтому
сделали крюк - вокруг старицы:  сначала  через  камыши,  затем
через  болото.  ‹юк  запасного  секретного   выхода   оказалсЯ
открытым;  теперь  здесь  была  выгребнаЯ  Яма.  Љрасноармейцы
рассудили, что раз ходом  пользуютсЯ  длЯ  столь  прозаических
надобностей,  то  и  вверху  его  врЯд  ли  запирают.  ’ак   и
случилось. ‹юк поддалсЯ легко. Ќемцев  в  доте  не  было.  Ћни
сидели снаружи, полдничали на циновке, нежась под предвечерним
мЯгким  солнцем.  ‘творки   главной   амбразуры   раздвинулись
бесшумно. ‘трашных и  ‡алогин  выпрыгнули  наружу  и  закололи
двоих прежде, чем те сообразили, что  происходит.  “  третьего
хотели узнать, когда поЯвитсЯ смена, но от ужаса  он  чуть  не
лишилсЯ рассудка и не то что русского Языка - даже  мимику  не
понимал.
    ‚первые  за  много  дней  красноармейцы  поели  досыта   и
напились горЯчего кофе. ‡алогин заступил в  караул,  остальным
’имофей позволил ложитьсЯ спать. Ќо никто не торопилсЯ с этим.
Џарни лазали по доту,  перекликались,  показывали  друг  другу
свои мелкие вещи, сохранившиесЯ как-то после всех перипетий.
    Ћднако наибольшее впечатление  произвело  оружие.  Ћружие,
которого они не держали в руках с того злосчастного днЯ, когда
сдали свои  автоматы  капитану  Ќеледину.  ’огда  оно  было  в
некотором роде их  инструментом,  продолжением  их  рук  -  не
больше. ’еперь же оказалось, что оно начинаетсЯ где-то в самых
дальних закутках их душ.  Ћно  было  как  магнитнаЯ  аномалиЯ,
котораЯ уже на расстоЯнии влиЯет на стрелку компаса.
    Ћно настраивало на особый лад: красноармейцы взЯли  его  в
руки - и перестали быть  жалкими  полуночными  беглецами.  Ћни
снова стали солдатами.
    € тогда они вспомнили о шоссе.
    Ћно было перед их глазами все времЯ, но сначала  голод  не
давал  думать  ни  о  чем  другом;  потом   наступили   минуты
благодушиЯ, и радость узнаваниЯ  окрасила  все  в  розовое:  и
графическую четкость гор, и сверкающее шоссе, и редкие машины,
которые  так  красиво  катили  по  нему.  €  лишь  затем   они
вспомнили, что красивенькие машины - это враг, а у них в руках
-  карабины...  враг  -  карабины...  €  два   пулемета,   как
выЯснилось, на месте. € пушку, конечно же,  никто  не  трогал:
немцы - хозЯйственный народ...
    - ’оварищ командир,  докладываю,  -  взлетел  голос  ѓерки
‡алогина и  вдруг  сорвалсЯ  в  предчувствии:  -  Ќа  шоссе  -
фашистские танки.
    ‚се разом умолкли.
    ’имофей  подошел   к   стереотрубе.   ЋказываетсЯ,   танки
поЯвились давно; однако ‡алогин молчал, пока шли дозоры,  пока
не стало Ясно, что идет большаЯ  колонна.  „а,  точно,  как  в
июне, из ущельЯ выдвигалась эта темнаЯ скрежещущаЯ  масса:  по
серебристой ленте - лента стали.
    Љак тогда...
    ‚се, как тогда. ’олько тогда в доте всего было вдоволь - и
боеприпасов и еды, - и в бой они  бросились  с  радостью:  они
знали, что через день-два подойдут свои, ударЯт с востока -  и
погонЯт фашистов по этому шикарному шоссе туда, на  запад,  аж
до самого Ѓерлина... Ћни ухлопали здесь врагов дай бог сколько
-  вон  целое  кладбище  внизу  в  долине  поЯвилось.  Ђ  чего
добились?
    —то изменитсЯ оттого, что вот сейчас, здесь,  сегоднЯ  они
пЯтеро  убьют  сколько-то  фашистов?  —то  изменитсЯ  там,  на
востоке, где в бесконечном далеке, в пЯтистах километрах отсю-
да наступают фашисты? Ќаступают на юге, и на севере, и...
    Ќу и что - наступают?!
    "—то мне, ’имофею …горову,  могут  они  этим  доказать?  Ђ
ровным счетом ничего. Ђ нам пЯтерым что они могут доказать?  Ђ
ничего. Џусть они где-то там наступают - здесь они  больше  не
пройдут. Џока Я жив, пока хоть один из нас жив, пока хоть одна
винтовка стрелЯет - здесь они шагу вперед не сделают.
    Џусть весь мир перед  ними  отступает  -  мы  будем  здесь
стоЯть. „аже одни в целом свете. ‘амые последние".
    - Љрасноармеец „рабына, проверьте  и  доложите  о  наличии
снарЯдов.
    - ’а и так звестно, товарищ  командир.  ‚осем  осколковых,
три  Ящика  хвугасов,  три  Ящика  броневбойных.  ’е-те-те!  -
збрехам, товарищ командир. Ћдин Ящик розтрощеный, там  токечки
три броневбойных снарЯда, а вкупе - тринадцать.
    - ‹адно. ‘адись на наводку. Џомнишь, куда? - сто метров за
водостоком.
    - Ћтож. ™асливе местечко.
    - ‚се по местам. Љ бою готовьсь!
    “ них еще было минуты три. ’имофей подошел к амбразуре, но
не закатом он любовалсЯ. Ћн  закрыл  глаза,  и  тЯнул  в  себЯ
воздух всей грудью, и думал, какое это счастье  -  умереть  за
свою родную землю, и как ему повезло, что он сам  выбрал  этот
момент и сам выбрал это место, - когда он здоров и счастлив, и
рЯдом  его  друзьЯ,  и  кажетсЯ   ему,   что   стоит   он   на
высокой-высокой вершине, выше некуда, и  солнце  обнимает  его
своим теплом...
    Ћн открыл глаза навстречу солнцу - и увидел колонну.
    Џусть наступают! Џусть где угодно наступают, хоть во  всем
свете, но здесь они будут стоЯть. Ѓудут! Џока мы стоим - здесь
они будут стоЯть!..
    —апа доложил о готовности.
    ’имофей увидел, что вдоль колонны мчитсЯ длиннаЯ  открытаЯ
легковаЯ машина, полнаЯ  людей.  Ћфицеры,  конечно.  Ќе  иначе
командование.
    - —апа, можешь накрыть эту легковушку?
    - Ђ мне одинаково.
    - „авай. ’олько упреждение возьми точно.
    Ћн ждал. ђано... рано... еще рано. Ќу!
    € тут сверкнул гром.

        21

    Џодполковник  €оахим  Ћртнер,  кавалер  ордена   †елезного
креста, был  вызван  с  центрального  фронта  по  специальному
запросу министерства пропаганды. ‚стречу со съемочной  группой
кинохроники назначили почему-то в “жгороде,  оттуда  до  места
был не ближний путь, но €оахим Ћртнер не  спорил:  прилетел  в
“жгород и всем своим видом  давал  понЯть,  что  доволен,  что
характер у него покладистый, и взглЯды широкие, и улыбка самаЯ
киногеничнаЯ. Љогда его снимали, после каждой фразы  он  делал
паузу и улыбалсЯ...
    —ерез  горы  они  ехали  долго,   и   все   устали,   даже
подполковник €оахим Ћртнер  меньше  улыбалсЯ.  Ќо  когда  горы
кончились и  ущелье  стало  раздаватьсЯ  вширь,  и  показалась
речка, а за нею бескрайнЯЯ равнина,  он  заспешил,  затормошил
режиссера:
    - Џора, пора! ЏоглЯдите, какой удачный момент!..
    Ћни  обогнали  идущую  на  марше  танковую   дивизию.   Ќа
своеобразном белесом фоне долины это было потрЯсающее зрелище.
    ђежиссер уже все понЯл.
    - Љурт! - орал он  на  ухо  оператору,  влипшему  лицом  в
камеру. - „ержи  проезд  как  можно  дольше.  Љрупным  планом:
пушки, траки, гренадеры. € потом сразу панорамируй на холм...
    Ћни мчались  вдоль  танков,  холм  летел  на  них,  сухой,
обугленный к вершине, и дот сейчас был виден отчетливо, и даже
амбразура. ќто напоминало так много, что  подполковник  €оахим
Ћртнер привстал от волнениЯ  и  вдруг  увидел,  как  из  мрака
амбразуры сверкнул орудийный  выстрел...  Љонечно,  орудийный.
€оахим Ћртнер столько раз видел прежде  эту  вспышку.  Ќо  как
же?.. Ќо ведь...
    “дивление за какую-то  долю  мгновениЯ  сменилось  у  него
растерЯнностью, потом ужасом. Ћн закричал "Ђ-а-а-а!" страшным,
пронзительным голосом. Љаким-то неведомым чувством  он  понЯл,
что целились в него, и выстрелили в него, и  не  промахнулись.
Ћн  кричал  от   предсмертной   тоски,   истекаЯ   куда-то   в
пространство этим криком, и, когда, наконец,  настоЯщее  пламЯ
обволокло  его  и  настоЯщаЯ  сталь  пронеслась   сквозь   его
податливое тело, он уже не чувствовал и не  слышал  этого.  Ћн
уже был мертв.