ћрий Ѓондарев. Љлара

Ћцените этот текст:
ћрий Ѓондарев. Љлара

-----------------------------------------------------------------------
"‘обрание сочинений в четырех томах. ’ом первый".
Њ., "ЊолодаЯ гвардиЯ", 1973.
OCR & spellcheck by HarryFan, 18 June 2001
-----------------------------------------------------------------------

ђассказ художника

ЏосвЯщаетсЯ дочери Љате

ЊоЯ профессиЯ заставлЯет менЯ разъезжать по всей стране. џ люблю
сходить ночью на маленьких лесных станциЯх, стоЯть на безлюдной платформе,
слушать отдаленные вздохи уходЯщего паровоза. ‹еса спЯт, и эхо гулко
катитсЯ по просекам, как в пустых коридорах.
џ люблю шагать по темному лесу и слушать его шорохи, сонные вскрики
птиц, попискивание куликов на близких озерах, потом шагать по мЯгкой
пыльной полевой дороге и видеть далекие огоньки на косогорах. ‹етом они
кажутсЯ теплыми, осенью мерцают и дрожат на ветру. ’огда Ћрион всю ночь
горит над лесами в черных омутах глухих озер.
Ћбычно Я поселЯюсь на все лето до осени в деревне. Љаждое утро встаю на
заре и целый день брожу по полЯнам и лугам.
џ испытываю волнение, когда сумерки застают менЯ вдали от деревни, на
покойных лесных озерах. џ вижу, как рождаетсЯ ночь. ‘иний густой сумрак и
туман ползут из неподвижной чащи деревьев на воду, и озера засыпают. Ќа
западе красноватый отблеск еще теплитсЯ, светитсЯ возле камышей, а с
востока быстро надвигаетсЯ темнота. € в притаившейсЯ студеной воде уже
плавают зеленые звезды. ‘тановитсЯ сыро и очень тихо. ’олько иногда,
мелькнув мимо угасающей над лесом поздней зари, на озеро со свистом, с
плеском садитсЯ стаЯ диких уток.
џ люблю проснутьсЯ на сеновале, где Я обычно сплю, глубокой ночью,
почти перед самым рассветом. Њне зЯбко, Я прислушиваюсь и чувствую - в
тишине кричат сверчки, к заре похолодало, щели в крыше полны лунного
света, и сквозь раскрытый чердак сильно тЯнет из сада росистой свежестью.
Ћблитый луной, он словно стынет в синем дыму.
Ѓез всего этого, мне кажетсЯ, Я не могу жить и летом всегда работаю в
деревне.
€ вот однажды мне пришлось поехать не в деревню, а на юг, в санаторий,
отдыхать, на прекрасный юг с его жарой, декоративными пальмами и душными
бархатными ночами, где нет ни горького запаха кашии на полЯнах, ни
холодных лесных озер, в которых на закатах бьют хвостами пудовые щуки.
‡десь мне нравитсЯ и пленЯет только море. ќто удивительное зрелище.
“тром оно лиловое, гладкое как стекло, над ним подымаетсЯ легкий парок;
днем оно ослепительно нежное, синее, вечером быстро темнеет, на горизонте
подолгу пылают огромные пожары и тают дымки пароходов, уходЯщих в этот
огненный закат.
Ћднако мне было скучно на юге, не хватало тут северных лесов, и был Я
точно одинок без них. € никак не работалось.
Ћднажды утром Я встал в плохом настроении. ‚сЯ палата была залита
горЯчим солнцем, слабый ветерок играл белой занавеской на балконе. џ долго
валЯлсЯ в постели и смотрел на мольберт: вчера начал писать вечернее море.
Ќо этот этюд мне совсем не понравилсЯ в то утро, Я закурил и подумал
сердито: "Ќадо уезжать, это безобразие!"
‚друг Я услышал будто шелест крыльев, и показалось: что-то черное
взъерошенным комом упало за тюлевой занавеской балкона.
џ удивилсЯ и вышел на балкон. Ќа перилах сидела нахохлившаЯсЯ ворона и
одним глазом смело и внимательно поглЯдывала на менЯ. ‘ какой целью она
прилетела сюда, было неизвестно. ‚низу зеленел санаторный парк, пальмы и
кипарисы, за ними - море и плЯж, усыпанный телами загорающих: везде был
солнечный простор.
- ’ы зачем? - сказал Я, но ворона ничуть не испугалась моего голоса,
взглЯнула любопытно другим глазом и, кивнув мне, произнесла, вроде
знакомЯсь; "Љла-ра!"
’огда Я усмехнулсЯ, подошел ближе, ворона продолжала сидеть на перилах,
только опЯть нагнула голову; и Я, протЯнув руку, погладил ее.
- €шь ты! - сказал Я. - ’ы откуда?
"Љла-ра!" - несколько уже недовольно повторила ворона и нетерпеливо
трЯхнула хвостом. џ засмеЯлсЯ, указал на дверь и пригласил ее:
- Ђ ну заходи ко мне, если ты не боишьсЯ.
Ќе успел Я это сказать, как ворона спрыгнула с перил, отодвинула клювом
занавеску и вошла в комнату, стуча по паркету когтЯми. џ был окончательно
удивлен. Џаркет оказалсЯ так гладко натерт, что ворона, спеша войти,
неожиданно поскользнулась, но сейчас же подперлась своим хвостом, как
палкой, снова пробормотала с неудовольствием: "Љла-ра!"
џ сразу догадалсЯ, что мне надо делать: быстро взЯл в ванной мыльницу,
сполоснул, поставил ее на пол, накрошил хлеба, потом налил туда молока.
ѓлЯдЯ на мои приготовлениЯ, ворона все с нетерпением трЯсла хвостом, а раз
довольно сердито стукнула клювом по мухе, котораЯ села на пол рЯдом с
мыльницей.
- Ќу ешь! - весело сказал Я и при этом отошел в сторону, чтобы она не
стеснЯлась. ‚орона подошла к мыльнице и стала так мотать в клюве хлеб, что
во все стороны полетели брызги молока.
- Љак тебЯ звать? - спросил Я.
"Љла-ра!" - ответила ворона с полным клювом хлеба и посмотрела на менЯ
презрительно, точно говорЯ: "Ѓудто и не знаешь!"
- Ђ, Љлара! - обрадованно сказал Я, но больше вопросов не задавал, сед
на стул и начал наблюдать.
Љончив есть, Љлара немного подумала, почесала ногой голову и стала
ходить по комнате. Ћна увидела зеркало, радостно каркнула и прошлась возле
него туда и назад, как женщина, котораЯ рассматривает себЯ. Џотом она
заметила мой шлепанец возле тумбочки, подержала его в клюве и швырнула под
кровать. Џосле этого с хозЯйственным видом она оттащила мыльницу к дверЯм
балкона.
- Џравильно, наводи порЯдок! - сказал Я и засмеЯлсЯ.
Љлара покосилась в мою сторону и вдруг вспрыгнула мне на плечо. џ
замер, ожидаЯ, что будет дальше. Љлара повозилась на плече, тихонько
ущипнула мою шею и стала что-то шептать мне на ухо.
- Ќе понимаю, - сказал Я растерЯнно и почувствовал, как она принЯлась
вытЯгивать за ремешок часы из моего кармана. —асы повисли, сверкаЯ крышкой
на солнце. Љлара с восторгом каркнула и вытЯнула голову к часам, будто
хотела послушать. Њне показалось: ее глаза блестели от любопытства.
’олько тогда Я понЯл, что Љлара хотела. џ вспомнил рассказы о том, что
вороны, как и сороки, любЯт блестЯщие предметы. џ сконфузилсЯ и спрЯтал
часы в карман, чтобы она не обиделась. ’огда Љлара вспрыгнула мне на
голову, потопталась, начала клювом перебирать мои волосы и, сделав
какую-то прическу, довольнаЯ, спрыгнула на пол, подошла к мыльнице и
оглЯнулась на менЯ.
"Љр-расота!" - каркнула она.
€ Я догадалсЯ, что она выклЯнчивала у менЯ мыльницу.
- Ќу, Љлара, - сказал Я. - Ђ как же Я буду бритьсЯ?
Љлара, наверное, обиделась и тут же заспешила, вышла на балкон. џ в
раздумье смотрел, как она летела над санаторным парком, мне было
непонЯтно, откуда здесь поЯвилась эта ручнаЯ ворона. Ќикогда в жизни
ручных ворон Я не встречал. Ћни всегда казались мне сердитыми и угрюмыми
птицами.
Џеред завтраком Я пошел на плЯж, чтобы выкупатьсЯ в утреннем море. џ
лежал на теплом песке, слушал шелест волн, нежный звон гальки, которую
катала возле берега зеленаЯ морскаЯ вода, и думал, что у нас на севере
Љлара не стала бы такой ручной. ’ам было лесное раздолье, огромные полЯ,
там она гнездилась на осинах и березах. Љак она попала на юг?
‚незапно Я услышал рЯдом с собой разговор. Ћдин из загорающих на плЯже
говорил другому, чтобы тот не клал запонки и особенно часы на видном
месте, так как здесь, в санатории, поЯвилась какаЯ-то ужаснаЯ ворона. Ћна
все ворует, вчера на глазах стащила у соседа по столовой булавку от
галстука, которую он положил на подоконник.
- ‡десь, говорЯт, дрессировщик в нашем санатории, слышали? - сказал он
и назвал мою палату.
- „а он давно уехал, - сказал другой.
€ Я догадалсЯ, каким образом поЯвилась здесь, Љлара.
Ђ на следующий день утром опЯть послышалсЯ шорох крыльев на балконе, и
Я, обрадованный, увидел, как, отодвинув занавеску, моЯ знакомаЯ Љлара
процокала по паркету в комнату и, как вчера, здороваЯсь, вежливо наклонила
голову, на всЯкий случай представилась вторично: "Љла-ра!" - и разрешила
себЯ погладить.
- „оброе утро! - сказал Я приветливо. - Њожете проходить и завтракать.
‚ам все готово.
џ действительно Љлару ожидал и все приготовил. Џока она завтракала, Я
сед к мольберту и быстро набросал ее с особым удовольствием, потому что
она была жительницей северных лесов, по которым скучала моЯ душа.
Ђ Љлара кончила есть, взобралась на мое плечо и, пощелкиваЯ клювом,
вкрадчиво зашептала что-то на ухо: или благодарила, или, как давеча,
выклЯнчивала мыльницу. Ќо тотчас заприметила мой рисунок, перебралась на
стул перед мольбертом, в удивлении вытЯнула шею и то одним глазом, то
другим принЯлась разглЯдывать. ‚друг перьЯ ее взъерошились, она
рассерженно стукнула крылом по мольберту и неистово затрЯсла хвостом.
"Ѓрр-рак! - заругалась она. - „р-рЯнь! ‚р-ранье!.."
џ обиделсЯ. Љритика мне не понравилась.
- Џочему? Ќет, Љлара, ты ничего не понимаешь!
"„р-рЯнь!" - продолжала ругатьсЯ Љлара.
Ћна спрыгнула на пол и с серьезным видом зашагала к мыльнице, на ходу
восторженно произнесла: "Љр-расота!" - € поволокла мыльницу к балкону,
пЯтЯсь.
џ все понЯл: Љлара воспринимала искусство по-своему. € не стал с ней
спорить, улыбнулсЯ и сказал:
- Ќу, Љлара, ты права, и мыльница хороша, но все же ее оставь, Я не
могу ходить небритым.
Љогда Љлара улетела, Я целый час сидел перед мольбертом, так и сЯк
смотрел на рисунок и, неудовлетворенный, чесал лоб и вздыхал: "Ќет, надо
уезжать скорее на север, надо уезжать!"
Ќаша дружба с Љларой продолжалась. Њы привЯзались друг к другу, и, если
она запаздывала, не прилетала утром на завтрак, Я скучал, мне чего-то
недоставало.
Ћднажды вечером разразилась сильнаЯ бурЯ. Ћгромные волны неслись на
берег, с грохотом разбивались о скалы; казалось, стрелЯли орудиЯ. Ќаш
санаторий, расположенный на скале, дрожал от этих залпов. ‹ил дождь. ‚есь
парк глухо шумел внизу. Ќад морем среди небесной тьмы скользили молнии. ‚
санаторном корпусе то там, то тут звенели разбитые стекла.
џ стоЯл около закрытых дверей балкона, наблюдал за разбушевавшимсЯ
внизу морем и с тревогой вспоминал о Љларе при каждой вспышке молнии,
поеживаЯсь, представлЯл, как ей тЯжело приходитсЯ сейчас. ’олько в
одиннадцатом часу Я разобрал постель и неспокойно задремал под грохот
морЯ.
‘квозь дремоту мне послышалось, вроде почудилось невнЯтное постукивание
в дверь балкона, и, мгновенно поднЯв голову, Я прислушалсЯ. ‘начала мне
показалось, что это резкий дождь колотит по стеклам. Ќо стук уже Яснее
повторилсЯ, громкий, требовательный стук. џ вскочил, бросилсЯ к двери и
торопливо открыл ее. ‚месте с дождем и ветром в комнату, запутавшись в
занавеске, ворвалась Љлара, мокраЯ, взъерошеннаЯ, злаЯ. Ћна выпуталась из
занавески, оскользнулась на паркете и закричала: "Ѓур-рЯ!"
џ засмеЯлсЯ от радости, стал гладить ее, намокшую, возбужденную,
успокаивать, но она была чрезвычайно сердита; видно, промерзла на дожде и
ветру и долго жаловалась и ворчала, ходЯ по углам. Ќаконец Я лег, а Љлара
сразу же села на спинку кровати, в моих ногах, нахохлЯсь, закрыла глаза и
среди ночи несколько раз вскрикивала спросонок при громе и блеске молний.
“тром Я проснулсЯ от какого-то шума в комнате. ЋказываетсЯ, ко мне
вошла палатнаЯ сестра, и с ней увЯзалсЯ санаторный котенок. “видев его,
Љлара ревниво подскочила к нему и так долбанула клювом по голове, что
котенок с визгливым мЯвом, прижав уши, выкатилсЯ за дверь, едва не сбив с
ног сестру.
"„р-рЯнь! - ворчала Љлара, видимо не любившаЯ кошек. - Ља-акаЯ
др-рЯнь!"
џ пожурил ее за невежливое поведение, однако Љлара успокоилась лишь
тогда, когда подошла к блестЯщей мыльнице и победно прокаркала:
"Љр-расота!"
—ерез несколько дней Я должен был уезжать. ‚ тот день отъезда, как и
всегда, Љлара позавтракала, потом с заискиванием выпрашивала мыльницу,
дружески пощипываЯ менЯ за ухо, а Я грустно глЯдел на свои чемоданы - и
возникла мысль, не взЯть ли Љлару с собой, но неизвестно было, как
все-таки довезу ее до Њосквы. Ђ Љлара будто понимала, что Я уезжаю, и была
особенно нежна со мной: после завтрака не хотела улетать и, вроде бы желаЯ
сделать приЯтное, залезла мне на голову и перебирала мои волосы. џ первый
раз взЯл Љлару в руки - у нее часто стучало сердце, - посадив на стол
перед собой.
- Џрощай, Љлара, - сказал Я, - уезжаю...
"ѓр-рустно! - сказала Љлара. - ѓрустно!"
€ ласково пожала клювом мой палец.
- Џоедешь со мной? - спросил Я растроганно. - Ђ? Џоедешь на север?
Љлара молчала.
џ вздохнул, взЯл свой чемодан, затем вспомнил, раскрыл его и достал
мыльницу и старые запонки. ‚се это Я оставил на балконе. Љлара по-прежнему
молчала и не двигалась. Ћна сидела подле упакованного мольберта и смотрела
на менЯ черными умными глазами.
- —то ж, - сказал Я, - ты понимаешь искусство односторонне. ‚озьми, это
твое.
€ стал спускатьсЯ по лестнице в вестибюль. Љлара - следом, прыгаЯ через
ступени.
Ћколо дверей вестибюлЯ, жмурЯсь на солнце, зевал заспанный котенок, и
Љлара так злобно повернулась в его сторону, что котенок, не дозевав, в
ужасе шарахнулсЯ от нее и, как сумасшедший, шмыгнул в кусты пыльных
акаций.
џ последний раз погладил Љлару и залез в автобус, и она села на пальму
и, пристально вглЯдываЯсь оттуда, кивала мне.
- Џрощай, Љлара, - сказал Я, помахал рукой и отвернулсЯ.
Џотом многие пассажиры говорили мне, что Љлара до ворот санаториЯ
летела за автобусом и тоскливо кричала.
Last-modified: Tue, 19 Jun 2001 12:09:35 GMT
Ћцените этот текст: