  о его присутствии.  Њедвежьи
глазки как лезвием чиркнули.
     -- “ менЯ нету; Ќе нравитсЯ -- возьми да убери.
     -- џ тебе  не уборщица. ‘вое свинство сам затирай. €ли катись от-сюдова
к чертовой матери!..
     ‚от  бы  такие  слова  да  по  главному поводу:  мол, кузнЯ не  частнаЯ
лавочка, халтурщик ты и ханыга! Ђ это выстрел, хоть и в упор, да холостой --
кузнеца пустыми бутылками не убьешь. ’ак оно и было: ”едосеич презрительно
     усмехнулсЯ и гаркнул помощнику: "ђовнее держи, безрукий черт!"
     "ЊЂ‡" был старый, битый, из капиталки, но крепко, надежно залатанный, с
форсированным  двигателем  --  над чем потрудилсЯ, по обыкновению с успехом,
изобретательский  гений  „емина. Њашина  --  на  редкость мощнаЯ, и если  не
боЯтьсЯ выжимать из нее эту мощь под угрозой сломать шею,  то  она  способна
одолеть любое бездорожье, благо обута в железные сапоги.
     „емин  уже взобралсЯ  на  сиденье,  когда  подбежала  ‚асена, колхознаЯ
делопроизводительница, и  протЯнула  телефонограмму из рйцентра. Ћтправил ее
предколхоза, с утра уехавший в ѓлотов на совещание: в близости сеноуборочной
дергалось  районное начальство и само дергало руководителей  хозЯйств, мешаЯ
им  заниматьсЯ прЯмым  делом. Џредколхоза извещал,  что ему удалось  вырвать
новый  мотор длЯ "уазика", который  необходимо  срочно  забрать,  сам он без
машины. ќто было  слишком серьезно, чтобы кому-то передоверЯть,-- перховское
сено подождет.
     €  „емин  погнал грузовик  в  сторону, прЯмо  противоположную той, куда
собиралсЯ. ’актика езды на "гончем" "ЊЂ‡е" была проста, но требовала крепких
нервов. Ќадо ломить на третьей скорости, выбираЯ по возможности  места более
проходимые,   пренебрегаЯ   тем,  что  машина  кренитсЯ   на   бок,  вот-вот
перевернетсЯ,
     что ее заносит и норовит сбросить с дороги, что нос клюет в полные воды
рытвины  и  лобовое  стекло  ослеплено рыжими  заплесками, что глаза  залиты
потом, а весь ты через полчаса такой езды -- как отсиженнаЯ нога. Ќо если
     хватит выдержки  не притрагиватьсЯ к  сцеплению и тормозам и знать лишь
одно -- вперед, то ты доедешь, навернЯка доедешь.
     € „емин ехал. Ћглушенный, ослепший от пота,  разбив в первые  же минуты
колено о  щиток, он гнал и  гнал машину по лужам и вЯзкой грЯзи  к грейдеру,
изжеванному, разбитому, в рытвинах и ухабах, но все же более  надежному, чем
этот большак. “ перекрестка к машине сунулась старуха с рюкзаком на  длинных
лЯмках.  ‚  поднЯтой руке  она  сжимала  рублевку. Ћбычно „емин подбирал  на
дорогах всех  "голосующих" и сроду не брал ни с  кого денег,  но, остановись
сейчас,  на том бы и кончилась его поездка. ‡десь было  самое  гиблое место,
которое надо проскочить с разгона.  Ћн резко вывернул руль,  чтобы  объехать
старуху, успел заметить, что она долговЯзаЯ, худаЯ, с темным недобрым лицом;
пробуксовываЯ, вполз на  грейдер, рухнул в  рыжее озерцо,  вслепую, не даваЯ
затащить себЯ в кювет, проехал с  полкилометра и, наконец,  почувствовал под
колесами упор. „емин  снЯл  с баранки  левую руку, утер пот, смахнул грЯзные
капли  со  лба  и  надбровий,  поерзав,  сменил  положение  затекшего  тела,
определилсЯ в пространстве и вдруг издал тоскливый волчий вой.
     Ћн  не понимал, откуда приступ  звериной  тоски,  ведь худшее  осталось
позади, теперь он знал,  что доедет,  встретитсЯ с  председателем и  получит
долгожданный мотор. „олговЯзаЯ фигура  на перекрестке?.. ‘таруха, которую он
не подобрал... „а что ему эта старуха? ‘колько их маетсЯ по обочинам  жизни,
на всех души не хватит. Ќо эту старуху надо было взЯть. Џочему?.. Ћн даже не
успел  задуматьсЯ,  ответ  возник липким  потом,  выступившим под  рубашкой.
‘таруха это была ’ а л Я...
     ‘таруха...  Ћни  не  виделись каких-нибудь  три-четыре  месЯца.  ЌельзЯ
состаритьсЯ  за такой короткий срок.  ЌельзЯ. Љонечно, перемена  совершалась
исподволь, но он ничего не замечал, завороженный ее прежним образом. € когда
они  встречались,  он  успевал  наделить  сегоднЯшнюю,  уже другую  ’алю  ее
минувшей,  юной прелестью. Ђ  сейчас  просто  не  успел, слишком неожиданной
оказалась встреча, он был занЯт борьбой с дорогой и пропустил тот миг, когда
свершалось вселение ’али в  прежнюю оболочку,  он увидел ее такой, какаЯ она
есть  на самом  деле.  ѓосподи  боже  мой,  да в  ней  не  осталось  ничего,
ровнешенько ничего  от той далекой ’али,  которую он  любил в молодости и не
переставал  любить.  Ђ может  он любить  эту долговЯзую,  худую,  темнолицую
старуху, что  махала рукой с зажатой в крючковатых пальцах рублевкой? Ћтвета
не было, в душе пустота...
     Ђ ’алЯ узнала  его?.. ‘корее  всего узнала,  хотЯ он проскочил быстро и
боковые  стекла  залеплены грЯзью.  —то она подумала  о  его поступке? ЉакаЯ
теперь разница,-- устало сказалось в нем...
     ...Џредседатель встретил „емина, как  родного. Џоехал с  ним на склад и
даже  помог  перетащить двигатель в кузов грузовика.  ‘ некоторым удивлением
„емин обнаружил, что "руководитель" рассчитывает на угощение, будто старалсЯ
не  длЯ своего  колхоза,  а длЯ чужого  дЯди.  „а нешто  жалко, коли человек
хороший?.. Ќо  после  истории с †оркой  „емин сильно  сомневалсЯ,  можно  ли
считать председателЯ хорошим  человеком.  ‚се-таки  он повел его  в ресторан
"‹ебедь",  который  в дневные часы  превращалсЯ в простую столовку,  поэтому
водку здесь не подавали, ее приносили  с собой и держали под  столиками.  Ќо
коньЯк имелсЯ, и „емин взЯл бутылку, а в глубокую тарелку набрал некорыстной
закуски: сало, колбасу,  помидоры, пирожки с  мЯсом.  Ћн  налил председателю
полный граненый стакан, а себе плеснул на донышко, чтобы чокнутьсЯ, за рулем
не пил, хотЯ  гаишного надзора в  райцентре не было.  Џредседатель  знал его
правило  и  не  настаивал   на  равенстве.  "Ѓудь  здоров,  не  кашлЯй!"  --
пробормотал он, цокнул донышком своего стакана по деминскому и жадно, духом,
выпил.
     „емин чувствовал,  что председатель чем-то озабочен, но  спрашивать  не
стал: захочет -- сам скажет.
     -- •орош моторчик Я тебе выцарапал? -- спросил председатель.
     -- •орош! Ќедельки на две хватит.
     -- Ѓолтай! ЋбЯзан тридцать две накатать.
     --  Ђ  восемь не  хочешь?.. Ќет,  Ђфанасьич, пока  дорог  не  будет, на
технику не надейсЯ.
     -- ЋпЯть за свое? …ще не надоело?
     -- Ќадоело. Џотому и говорю.
     -- ’ы же  сам знаешь, дороги нам  не приказаны. Њы должны дома  доЯркам
строить.
     -- ‡ачем?
     -- —тобы  привЯзать их  к этому благородному труду,--  скучным  голосом
сказал председатель и наполнил стакан.
     -- ЏридурЯешьсЯ, Ђфанасьич. Ќеужели наши  старухи  перестанут за  дойки
дергать, если ты их в хоромы не переселишь?
     -- Ќе о них речь. Џрицел на молодежь. Ѓудь!..
     --  Њолодые в  доЯрки  не пойдут,  хотЯ  ты  дворцы построй. €м маникюр
жалко.
     --  —то  правда,  то правда,  молодых доить не  заставишь,--  закусываЯ
салом, согласилсЯ председатель.
     -- Ђ †орку ты зрЯ обидел.
     -- Ќе зрЯ. Џора уже понЯть, что дороги не наша забота...-- и со вздохом
добавил: -- Ћт них Я не чешусь.
     -- Ћт чего же ты чешешьсЯ?
     Џредседатель  внимательно  посмотрел  на  „емина, навалилсЯ  грудью  на
столешницу и заговорил торопливо, хриплым шепотом, глотаЯ слова:
     -- Ќюрка... бухгалтерша  грозитсЯ уйти.  Ќеохота  ей под суд... € очень
даже  свободно,  если ревизиЯ... Ќикто не защитит.  џ не Я, и хата не моЯ --
закон игры...
     „емин  не понимал  его возбуждениЯ и  тревоги. ЌапилсЯ  он, что ли?  Ќе
такой  мужик Ђфанасьич, чтобы окосеть с двух стаканов.  Ќо  не могла же  его
взволновать угроза Ќюрки оставить свой пост. Ђ председатель, дергаЯ головой,
словно  вокруг вилась  оса,  сообщил,  что Ѓоголепов  с автобазы,  известный
"доставала", собралсЯ в ‘очи лечить грЯзью радикулит.
     Ќе  понимаЯ,  почему председатель  съехал на болезнь  Ѓоголепова, „емин
счел нужным выразить одобрение услышанному.
     -- Џусть подлечитсЯ. Њужик хороший.
     -- Ћчень  замечательный...  „вигатель  вот устроил. € задний  мост  длЯ
"‡€‹а" обещал.  Ќо как ты четыреста рублев  спишешь, если Ќюрка  уйдет?.. Ќе
знаешь, и Я не знаю.
     -- Љакие четыреста рублев?
     -- Ќа культурный отдых. Ќа юг с пустым карманом не ездЯт.
     --  ‚он-на!..-- дошло наконец до  тугодумного „емина.--ЏонЯтно... Ђ  ты
поглЯди,  Ђфанасьич, с другой  стороны. “ него же хозЯйства нету. “ нас-то и
коровка, и овцы, и боровок на откорме, и огород. “ тебЯ вовсе вишневый сад,
     как у —ехова.
     -- Ђ чего Я с него имею? Ќа рынок не вожу.
     --  ’воЯ  ЊарьЯ  варенье  тазами  варит.  Ќастойки  сколько   четвертей
закладываете. Ђ он, сердешный, никаким баловством не пользуетсЯ.
     -- ‘лушай, пойдешь в бухгалтера? -- ошарашил  вопросом Ђфанасьич.-- €ли
в председатели?... ‡автра же  соберу перевыборное. Њне ничего  не сделают --
ветеран войны и печень больнаЯ. ‹ечитьсЯ поеду. Ќа свои.
     -- Ќе  дури.-- „емину впервые вспало, что  не так-то просто будет найти
охотника  на  место,  занимаемое  этим   недалеким,  бесполетным  человеком,
которого  все заглазно костЯт и вроде бы справедливо.  --„авай скинемсЯ.  Ќе
обеднЯем.
     Џредседатель глЯнул насмешливо.
     -- Љолхозный карман трещит. Ђ наш вовсе лопнет.
     -- ‚он-на!.. ќто, значит, завсегда?..
     -- Ђ ты  думал!..  ‡а красивые глаза?..  Ќам  же  вечно  больше  других
надо,-- со злостью, метЯщей в „емина,  сипел председатель. --Њоторы, кузова,
задние мосты, хедеры, захеры...
     -- „а ведь план!..
     -- ‚от где у менЯ этот  план!.. Џо  мне  лучше лечь на дно. ‘ отстающих
какой спрос?..--Ђфанасьич  налил коньЯка, выпил, кинул в рот кружок колбасы,
сжевал и малость успокоилсЯ.-- ‡а коровий десант слышал?
     -- Љакой еще десант?
     -- Љонечно, об  этом в газетах не пишут. €  в телевизоре не показывают.
‘овхоз "‡арЯ", знаешь,  вечно в хвосте  плететсЯ,  так их  чуть не  из соски
поЯт.  Љоров  французских  выдали как  отстающим по  животноводству.  Џороды
шароле.  Ђ  у  них силос  подобрали,  сенажа  --  ноль целых,  хрен десЯтых,
комбикормов  и в помине  нету. Ђ трава  и кормоваЯ рожь полегши от дождей --
машиной не возьмешь, косарей -- днем с огнем...
     -- ‚ыгнать на пастбище?..
     -- Ђга. ’ам такие же умные. Џопробовали выгнать. “ двух коров  передние
ножки сразу -- чик, напополам, пришлось стрелить. ‚ес-то агромадный, а  ноги
тоненькие,  не по нашим почвам. €  вот  кто-то  за десант сообразил. Ќагнали
технику  военную:  платформы, на  которых пушки возЯт, погрузили коров и --в
поле, в зеленую рожь. ‚се начальство  туда  съехалось, газетчики --  большой
антракцион.
     -- € чего дальше? -- заинтересованно спросил „емин.
     -- „альше?.. ‘котина ревет, корма чует, а взЯть не может.  ’ам все, кто
был, прЯмо с мозгов долой. ђвали рожь и в пасть коровам пихали.
     -- Ќе пойму... —его Яке они не паслись?
     Џредседатель не спеша налил, выпил, закусил пирожком.
     -- ”ранцузенки. Ќе умеют. Љ стойловому  содержанию приучены. Џонимаешь,
которое уже поколение из кормушек жрет.
     -- Њать честнаЯ! -- ахнул „емин.--ќто как же они скотину испортили!
     -- —его с них взЯть! Ћни лЯгушек едЯт.
     -- Ќе лепи горбатого, Ђфанасьич!
     -- —естное партийное слово,--серьезно и грустно  сказал председатель.--
џ  сам  не  верил.  Ђ  намедни своими  ушами  слышал: вывозим мы во  ”ранцию
лЯгушек, зеленых, прудовых. Ђ еще  улиток  и муравейники.  Ћчень  оживленнаЯ
торговлЯ.
     -- Џостой, не части. ‡ачем же они лЯгушек едЯт?
     --  Ђ  чего  им  еще есть? ‚се подчистую подобрали.  Ћни  червей  едЯт,
улиток,  рачков  всЯких. € лЯгушек. ќто у них  первый  деликатес, как у  нас
варенаЯ колбаса.
     -- Ђ муравейники?.. Ќеужто их тоже жрут?
     --  ‡а  муравейники  точно  не  скажу.  Њожет,  кислота  нужна.  Њожет,
ревматизм  лечат. €ли леса поддерживают. џ  лично не интересовалсЯ. Ќе знал,
что ты спросишь.
     --  Љак они только живут?  -- задумчиво, презрительно-жалеючи  произнес
„емин.-- Ќи  лЯгушек, ни муравейников. Џочему  в ђоссии всегда, все есть,  а
кругом пусто?
     Џредседатель  не  ответил.  ЉоньЯк  был  допит, и председатель  потерЯл
интерес к разговору.
     Џрежде  чем покинуть  райцентр,  друзьЯ заглЯнули в универсам, куда как
раз  завезли  подарочные  наборы, включавшие  духи,  пудру, шоколад, баночку
икры,  копченую сосиску  в целлофане, гаванскую  сигару  в латунном футлЯре.
‚зЯли по набору.
     ЋбратнаЯ  дорога,  не  ставшаЯ  легче, оттого  что в  кузове  ворочалсЯ
автомобильный  двигатель, целиком подчинила себе сознание „емина, но,  когда
вернулись,  сгрузили  мотор  и  расстались с председателем,  он почувствовал
сосущую  тоску.  ‚ этой тоске  был и рев  голодных французских коров посреди
полеглой ржи, и унылый  бубнеж робкого, не справлЯющегосЯ с делом  человека.
Ќо „емин  знал дальней, дальней угадкой, что всЯ эта муть прикрывает главную
печаль -- встречу на перекрестке с долговЯзой темнолицей старухой.
     „емин не поехал сразу за сеном, а подрулил к магазину, как раз
     закрывавшемусЯ  на обеденный перерыв.  ‡авмаг  ‹юба  впустила „емина  и
заперла
     за ним  дверь.  ‘ удивлением и не  без приЯтства „емин  обнаружил здесь
своих постоЯльцев: журналиста и Џал Џалыча, они сидели в креслах  гарнитура,
каждый
     с  коробкой  пьЯной  вишни в  руках.  ‚куснейшие  эти  конфеты  впервые
достигли  „убасова, но не  пользовались  почему-то спросом,  местные  жители
предпочитали карамельку.  Џри его  поЯвлении крутые  свежие скулы продавщицы
‹изы жарко вспыхнули,  и „емина чуть  отпустило. •орошо, что он  застал  тут
своих  гостей, видимо,  наскучивших постельным режимом, можно  будет немного
развлечь приезжих, которым так не повезло с погодой.
     Џодмигнув ‹юбе, он взЯл две бутылки коньЯка, пачку печеньЯ, коробку с
     пьЯной вишней и пригласил постоЯльцев в чуланчик на задах магазина,
     считавшийсЯ  кабинетом завмага. Њосквичи  охотно  принЯли  приглашение.
‹юба внесла пай от  лица  работников  прилавка:  съежившийсЯ,  но еще годный
лимон,  сахарный  песок,  несколько  болгарских  помидоров и  свежую  сайку.
Љомпанию  пополнила  уборщица  тетЯ  „усЯ,  громаднаЯ,  не  стараЯ,  но рано
поплывшаЯ женщина. Џал Џалыч окрестил ее ‚алькирией, и „емин,  не знаЯ,  что
это значит, стал так называть „усю, а та -- откликатьсЯ из робости перед Џал
Џалычем,  котораЯ  сродни той,  что  испытываешь при виде  незнакомого, Ярко
окрашенного и, наверное, Ядовитого насекомого.
     Џал  Џалыч с  его  лезвистым лицом,  верткостью, вездесущими  руками  и
небрежно-самоуверенной  речью  тревожно  завораживал  местных  бесхитростных
людей. €  как-то  сразу  он  стал  хозЯином за столом: командовал, кому куда
сесть, разливал коньЯк, распределЯл кружочки лимона и нехитрую снедь.
     †енщины снЯли халаты  и  оказались  в  одинаковых  нарЯдных  кофточках,
заслуживших  одобрение Џал Џалыча.  Ћн властно усадил  рЯдом  с собой  ‹изу,
приткнул ‹юбу к журналисту, а „емину предоставил ютитьсЯ у огнедышащего
     бока ‚алькирии-„уси.
     †урналист -- человек усталый и пассивный, но сохранивший вкус к
     недоброму  наблюдению  жизни,  уже  понЯл,   что   сегоднЯ   будет  чем
поживитьсЯ.
     Џал Џалыч Явно клюнул на  красивую ‹изу  с  жарко вспыхивающими крутыми
скулами  и,  будучи в любви  сторонником  кавалерийского наскока, дал  шпоры
коню, бросил поводьЯ  и с  занесенной  саблей ринулсЯ вперед. ‚ самом порыве
Џал
     Џалыча  не было ничего оригинального и, тем паче, привлекательного,  но
‹иза  --  женщина  гранитного „емина, о чем  немедленно  догадалсЯ  тЯжелый,
сонный рохлЯ  и  что  осталось  скрытым  от  приметливых глаз  его  шустрого
приЯтелЯ, и это обстоЯтельство дарило надежду...
     -- ‘тоило забиратьсЯ в проклЯтую глушь, чтобы встретить такую женщину!
     -- витийствовал Џал Џалыч.-- Џредлагаю тост за  ‹изу. Ќет, за ее скулы.
Ћни
     горЯт, как светофоры. ’олько что значит красный цвет: нельзЯ или можно?
     ‹иза  пламенела,  „емин  осторожно   вздыхал,  ‹юба  пофыркивала:  экий
насмешник! ‚алькириЯ-„усЯ  усиленно жевала, приглушаЯ в себе  слух челюстной
работой, всем было стыдно.
     -- ‘егоднЯ мы устроим бал! --объЯвил Џал Џалыч, разливаЯ коньЯк по
     рюмкам.  --Ѓал, переходЯщий в  свадьбу. Џокончено с холостЯцкой жизнью.
‚ручаю  ключ  от  своей  свободы  лучшей  женщине ЌечерноземьЯ.  •озЯин!  --
повернулсЯ он к „емину.-- Џриготовишь молодожену боковушку,  только подальше
от тухлой рыбы!..-- и захохотал.
     „емин не знал, что подобное бывает среди людей. ќтот приезжий впервые
     видит женщину,  отнюдь не  девчонку, не вертихвостку,-- вдову и мать, в
той  прекрасной, грустной поре,  которую называют бабьим  летом,-- и  что он
себе позволЯет! Ђ ведь ‹иза ни взглЯдом, ни жестом не поощрила его к такому
     поведению. ‡астенчиваЯ,  тихаЯ... ѓостеприимство и великодушие боролись
в
     „емине  с оскорбленным чувством.  € опЯть ему казалось, что все это  он
уже    видел:   разнузданное   ухажерство    Џал   Џалыча,    замешательство
присутствующих; кажетсЯ, дальше происходило что-то совсем гадкое, но  что --
он  не мог  вспомнить, как  не мог  прикрепить  к  месту  и  времени смутное
воспоминание.
     †урналист ждал.  Ќа его глазах Џал Џалыч не  раз попадал впросак, но из
всех  житейских  передрЯг   вышел,  не  отступив  ни  на   волос  от   своей
гнило-обаЯтельной  сути, сочетавшей  хваткость  и  наплость  со  стрекозиным
легкомыслием. …го  выживаемость  впечатлЯла, но журналист  долистывал  книгу
своей жизни и  хотел,  чтобы на последних  страницах  порок  был наказан,  а
добродетель  восторжествовала.  Џока  что  Џал  Џалыч  проигрывал  лишь  бои
местного  значениЯ. —истоплюйство,  порЯдочность  бессильны перед  цинизмом.
•отелось верить,  что „емин --воинствующий гуманист. …сли „емин его стукнет,
думал журналист, то прихлопнет, как муху.  Ћн внимательно поглЯдел на „емина
и понЯл: добрый богатырь. ’акой и пальцем  не тронет разыгравшегосЯ мышиного
жеребчика, слова не скажет; он поглЯдывает  украдкой на ‹изу и будто просит:
потерпи, милаЯ, черт с ним, с дураком... Ђ хорошаЯ пара  -- их хозЯин  и эта
продавщица.  Џочему „емин  на ней не женитсЯ?..  € тут у журналиста внезапно
пропала охота к недоброму самоустранению. Ќе ради Џал  Џалыча, разумеетсЯ, а
ради  ‹изы  и „емина  надо вмешатьсЯ. ‚  любом застолье случаютсЯ  мгновениЯ
дружного отвлечениЯ  от общей  темы. †урналист  дождалсЯ такого  мгновениЯ и
шепнул Џал Џалычу:
     -- “гомонитесь!.. ќто подруга „емина.
     -- Љак?!. Џочему не предупредили?.. •орошенькаЯ историЯ!.. Џал Џалыч
     скосил бледно-голубой глаз на „емина. ’от сидел над нетронутой рюмкой;
     загорело-каленое  лицо  с капельками  пота  на лбу,  клетчатаЯ  рубашка
расстегнута на широченной, тоже  загорелой, поросшей седеющим волосом груди,
пудовые кулаки отдыхают на столешнице. ‚оображение Џал Џалыча разыгралось...
     --  ђазгонную!  --  крикнул он, вскочив.--  Џошутили,  почесали  Языки,
посмеЯлись   --   пора  и  за  работу.  Ћбеденный  перерыв  кончилсЯ.  Њы-то
бездельничаем, а ‹юбушке и  ‹изаньке пора обслуживать покупателей,  „усеньке
--  наводить  чистоту.  Џредлагаю  тост:  за  культурную торговлю.  €  чтобы
покупатель  был взаимно вежлив с  продавцом. ‚нешнЯЯ торговлЯ -- оплот мира,
она  соединЯет  народы  и  государства. Ќо  миротворчеству,  сближению людей
служит всЯкаЯ торговлЯ, в том числе сельскаЯ...
     ‘наружи  донессЯ   сильный  стук:  нетерпеливые  покупатели  рвались  в
магазин.
     ‡авмаг ‹юба двинула стулом, готоваЯ к сближению с покупателЯми.
     -- “спокойтесь,-- шепнул Џал Џалычу журналист, -- он не будет вас бить.
     -- ‡а советскую торговлю! -- провозгласил Џал Џалыч, опрокинул рюмку в
     рот и выметнулсЯ из-за стола.

     . . . ‘лушай,--сказал „емин ‹изе,--Я приду сегоднЯ.
     -- Ѓоюсь, сын приедет.
     -- „а что он -- маленький, не знает?
     -- ‡нает, конечно,-- вздохнула  женщина.-- ‚се  знают...  Њожет, другой
раз?
     -- ‘мотри...-- сказал „емин, отводЯ глаза, налитые тоской.
     --  ’ы  что?  --  спросила   она  озабоченно.--  Ќеужели  из-за   этого
таракана?..-- Ћна прыснула. -- ѓосподи, да по мне!..
     -- Ќет,-- сказал „емин.-- Џри чем тут этот?..
     Ћн не  знал слов, чтобы  сказать  о том, что его томило.  Ђ слова были,
простые, как трава, но не шли на ум.
     -- ’ак чего же ты?..--допытывалась ‹иза.
     -- Ќе знаю... „авай поженимсЯ.
     --  …ще чего?..--  …е Яркие  скулы побледнели.--Њой  поезд  ушел. Ќайди
молодую. ’ебе дитЯ нужно. ‘лушай... ладно, может, Љолька и не приедет...

     ...‹ишь во  второй половине днЯ, прихватив гостинцев длЯ изнемогающих в
заброшенном Џерхове старух и забрав †орку, „емин отправилсЯ за дальним
     сеном. Ќемного распогодилось, в небе поЯвились синие промоины, и в них,
будто  истосковавшись  по  земле, лупило солнце.  евельнулась  надежда, что
вопреки мрачным  прогнозам метеослужбы и бушующему над ѓималаЯми антициклону
погода  установитсЯ. “ж больно  хотелось  этому верить, ведь что ни  год, то
потоп, то засуха, и вообще не стало ровного, справедливого на дождь и  ведро
лета. Њожно, впрЯмь, поверить старухам,  что продырЯвило кровлю над  землей,
отчего не стало защиты от всЯкой вражды.

     ...Љ удивлению братьев, в покинутом  Џерхове  занЯлась  какаЯ-то новаЯ,
страннаЯ жизнь, постороннЯЯ тем древним местным насельницам, которые теплили
свою  свечу.  Џерхово давно уже отключили от электросети, снЯли со снабжениЯ
продуктами  и  хлебом.  Ќо  деревнЯ  не  померла.  ’ут  обосновались,  пусть
временно, сезонно,  пришлые  из города люди.  Ћни  населили  покинутые избы,
затопили  печи,  чего-то  посадили в  огородах,  очистили  их  от  сорнЯков,
развешали белье на веревках. Ќе очень понЯтно было, как они добирались сюда,
но добирались, и за это пользовались здешним чистым воздухом и здешней
     тишиной, добрым лесом, прозрачным мелководьем ‹Ягвы, купались, ловили
     рыбу  и раков; наверное,  об  них грелись и местные старухи, чего-то им
перепадало  от пришельцев и, видать, не  так уж бедно, коли дары „емина были
принЯты, хотЯ и благодарно, но без надрыва.
     ќти перемены особенно  удивлЯли старшего „емина:  недели полторы назад,
когда он косил тут,  то не приметил  какого-либо оживлениЯ,  деревнЯ покорно
сползала в смерть.  ’о ли  городские еще  не съехались, то ли в погожий день
все  были на  речке, в лесу, то ли  ему  застило зрение. Ђ  †орка взыграл и,
склонный  к радению  о народной пользе, уже трудил  свою больную голову, как
надо  было бы использовать Џерхово. ЋбъЯвить его дачной зоной и сдавать дома
от  колхоза, создать  базу длЯ  грибников и  Ягодников и обратно  взимать за
аренду,  оборудовать  привал длЯ рыбаков  и  охотников, тоже, разумеетсЯ, не
бесплатный, а все выруленные средства пустить  на дорожное строительство.  ‚
одержимости †орки было что-то пугающее...
     ђассуждениЯ брата и оживленный вид Џерхова нарушили  привычные грустные
свЯзи „емина с  тем местом, где прошли его детство и юность, где он навсегда
угадал  ’алю в  стае веснушчатых,  белобрысых,  голенастых  девчонок  и  где
навсегда же ее потерЯл. Ќо это длилось недолго, слабые приметы новой
     жизни и оживлЯющие пейзаж фигуры новоселов смазались, истаЯли и †оркины
речи, он опЯть видел заросшую бурьЯном,  лопухами тихую сельскую  улицу -- в
ее запустении была опрЯтность,-- палисадники, лавочки, Яблони, свешивающиесЯ
через плетни -- свой старый, неЯсный мир.
     Ќо возвращение прежнего Џерхова вместо привычной сладкой тоски принесло
острую, неудобную боль. Ќаверное, это свЯзывалось с Явлением ’али на дороге:
как безнадежно  изжилсЯ образ, который  он нес сквозь всю свою жизнь! € ведь
так же -- со стороны  -- износилсЯ  и  он  сам, без толку  истратив себЯ  на
ожидание,  на  дурную  упрЯмую игру в  надежду, не  желаЯ понЯть, что  назад
дороги нет, что  нельзЯ дважды вступить в одну и ту же  реку. „аже  Џерхово,
заторопившеесЯ  к  исходу в последние годы,  обнаружило  животворные силы  с
поЯвлением новых людей. Љак же мог он так закоснеть,  заленитьсЯ омороченной
душой, покорно выпускаЯ из вЯлых пальцев времЯ, которое не вернуть?..
     …му захотелось скорее к ‹изе. ѓонимый потоком, не дающим вглЯдетьсЯ в
     лик  ускользающего  бытиЯ,  лишь  уцепившись за нее, как за  прибрежный
тальник,
     за  ветвь  плакучей  ивы,  сможет  он остановитьсЯ, очнутьсЯ,  а  там и
выбратьсЯ на
     прочный берег. Ќо между ним и ‹изой было еще много непрожитого делового
времени,  неубранного  сена,  недоезженных километров. € он покорно  и мощно
принЯлсЯ сваливать влажное сено в кузов грузовика...
     Ђ  солнце,  похоже,  всерьез  укрепилось  в  небе. ‘ветило  вовсю, лишь
изредка  задергиваЯсь  скользЯщим  облачком,  и  пока  они работали, и  пока
отвозили сено, и
     пока „емин  медленно,  задом, подавал  машину  в  узкий  двор,  и  пока
скидывали сено,  и  пока  он отводил грузовик на  машинный двор,  а на  пути
назад,  раздевшись  до  сатиновых  трусов,  омывалсЯ  с мылом  и мочалкой  в
холодной ‹Ягве,-- и тут поверилось, что это навсегда. ‘олнечное тепло хорошо
растекалось  по остывшему  телу, неохота было одеватьсЯ.  Љакое же  благо --
великое и живительное -- доброе летнее солнышко!
     „емину захотелось прочесть какие-нибудь  стихи о солнце,  в школе он их
много учил. "‘олнце зеленеет...", да нет, какого хрена ему зеленеть? "’равка
зеленеет, солнышко  блестит"...  Ђ  дальше  забыл. Љак  и все забыл,  чему в
детстве училсЯ. Ќе помнит он стихов ни про солнце,  ни про  …вгениЯ Ћнегина,
ни  про Ђнну Љаренину. Ќадо достать "ђодную речь" и все насквозь перечитать,
а стихи выучить наизусть.
     € чего он так  взбодрилсЯ? Ћттого что светит солнце?  €ли, смыв с  тела
грЯзь, пот и пыль, он заодно и с души смыл что-то дурное, липкое, что таскал
не день и не год?
     -- €нженер! -- послышалось с того берега.-- …горий мне нарЯд закрыл. Ќе
возражаешь?
     ’ам   стоЯл   знаменитый   шабашник-печник   ‡вЯгин,  которого  позвали
складывать печи в домах длЯ  доЯрок. ‡вЯгин  был знатный  мастер,  его  печи
сроду  не  дымили, не  гнали  угара, а тЯнули так, что чуть  ли не утЯгивали
поленьЯ в дымоход.
     --  ‡акрыл,  и ладно,--  отозвалсЯ  „емин,  не  понимаЯ,  зачем  ‡вЯгин
сообщает ему об этом.
     -- ‡абираю Я Ђдольфа. ’ы не возражаешь?
     ‚от что! ‡начит, стакнулсЯ с ним зЯтек вопреки всем заверениЯм,  эк  же
допекло его полусухим законом!
     -- „ай хоть с сеном кончить,-- попросил „емин.
     -- ‡ашиваюсь Я с  печами,--  хмуро сказал ‡вЯгин.-- Љирпич весь  битый,
намаисси, пока цельный найдешь, а менЯ в ‚оропаевке ждут.
     -- ‹адно. Ќезаменим  Џетрович.  ‡Ять  не в крепости  у менЯ.  “йдет так
уйдет.
     ‡вЯгин  потащилсЯ навздым, оскальзываЯсь в  грЯзи, а  „емин  сказал про
себЯ, ему вслед: хрен ты его получишь. Ѓуду ему тайком персональную  бутылку
ставить.  Ђ засыплемсЯ  --  ‚ерушка простит.  …й же  лучше, чтоб  Ђдольф под
приглЯдом чумел. ќкую власть забрал над человеком Яд, заключенный в бутылке!
Њысли „емина  соскользнули на соседнее,  не менее  важное:  рЯдом  с главной
открытой  действительностью  уверенно существует  втораЯ,  теневаЯ,  которую
молчаливо условились не  замечать,  хотЯ  она  проникла во все  поры.  †орка
пЯтнадцать суток сгреб за то, что пыталсЯ дорогу построить, а хабарщики
     цветут  и пахнут.  Ќе может  государство  за всем поспевать,  помнить о
каждой пуговице длЯ порток, сортирном крючке, деревенской стежке-дорожке или
избЯной печи. ‡начит, надо чего-то придумать, а не отдавать свою заботу на
     откуп кому не след... ‡аключив свои невеселые мысли  привычным нутрЯным
звуком, „емин пошел домой.
     Ћн надел чистое белье, рубашку, вельветовые брюки, кожаную куртку,
     натЯнул короткие резиновые сапожки, а на голову -- большую "грузинскую"
     кепку, сделанную в Њоскве на заказ. ‚ полиэтиленовый мешочек сунул
     парфюмерно-пищевой  набор  --  ‹иза  не  терпела  дорогих   подарков  и
принимала
     лишь знаки вниманиЯ, не имеющие большой денежной цены.
     ‘емьЯ собиралась вечерЯть, но „емин не стал терЯть времени, до ‹изы
     было восемь километров грЯзи. •орошо еще, что маленько подсохло, а то и
к ночи  не доползешь. Ћн,  не присев, съел кусок  студнЯ, запив  его кружкой
парного молока, достал из заначки под кроватью бутылку кубанской и вручил ее
скрытым образом зЯтю.
     -- Џока не кончим с сеном, не вЯжись с ‚аськой ‡вЯгиным. Ћсталось ровно
ничего. Ђ нервы Я тебе поддержу.
     ‡Ять кивал, не глЯдЯ  в глаза, но бутылку взЯл без колебаний, твердой и
решительной рукой.
     -- ’олько не шуми,-- попросил „емин.-- Џеред ‚ерушкой стыдно. Њожешь ты
хоть раз тихо надратьсЯ?
     --  ‹адно. Ќе гуди! -- еще  не выпив,  но уже запальчиво отвел указаниЯ
зЯть.
     ‘ильный  шорох,  будто горох  за стенкой  просыпали, отвлек „емина.  Ћн
прислушалсЯ,  боЯсь поверить  догадке, нехотЯ глЯнул  на  окно: опЯть  пошел
дождь.
     Ќе  сильный,  тонкий, надо  выбрать угол зрениЯ,  чтобы разглЯдеть  его
нити,  но такой  может на сутки зарЯдить. …го не переждешь. „емин вздохнул и
потЯнулсЯ за  дождевиком. Ќо тЯжелый брезентовый, обметанный понизу засохлой
грЯзью плащ грубо противоречил нарЯдному виду, и „емин повесил его на место.
     -- •ватит с тебЯ и болоньи,-- сказал „емин дождю.
     ...Љак быстро намокает окружающий мир. Ѓудто не бывало долгой солнечной
передышки, за несколько  минут замесилась  вновь рыжаЯ грЯзь, вспухли, пошли
пузырЯми лужи, нагрузли  влагой растениЯ  и драгоценно, глЯнцево  зазеленела
давленаЯ кожа громадных лопухов.
     ‘кользко. ЋстановилсЯ. ‚ыхватил кол из тына. Џошел дальше. Ќебо
     какое-то рваное, клочьЯми вниз свисает, по верхушкам деревьев метет. €
     видно, как стрЯхиваютсЯ с исчерна-серых  косм капли. Ђ затем происходит
дождь в дожде. ‘ белесой -- солнышко маленько подсвечивает с исподу -- глади
высеиваетсЯ  дождеваЯ  пыль, а сквозь  нее вдруг  прорываетсЯ крупный  косой
дождь  из  сумрачных,  низко свисающих туч. Ћбдало все,  что есть на  земле,
отбарабанило  по  кожаным лопухам и  сгинуло. ‘  минуту-другую кажетсЯ,  что
дождь вовсе  перестал, ан, нет,  к мокрому лицу  будто  паутинка  липнет  --
по-прежнему сочитсЯ бледнаЯ  высь. Ќовый охлест, на этот раз сзади, в спину,
бросает вперед по скользоте.
     € раз „емин не удержалсЯ на  ногах, но  сумел упасть  не в  грЯзь, а на
травЯную  обочину.  ђаздалась лопухо-репейно-подорожниковаЯ  поросль,  мЯгко
принЯла  беспомощное  тело. ЏодымаЯсь,  схватилсЯ  за волчец,  раскровЯнил о
колючки ладонь, по спине  холодные струйки ползут -- налило за  ворот. „емин
рассмеЯлсЯ над  своей дурацкой неудачей:  Ђдольф  так не кувыркаетсЯ,  когда
вдугарЯ пьЯный домой ползет. Ќадо внимательней быть, больно ты  горЯч,  брат
„емин!..
     Њать  честнаЯ, во что  превратились  его  фортовые  брючки -- до  колен
захлюстаны,  а на заднице  глинЯный блин.  „емин соскреб нашлепку, а штанины
трогать не стал -- все  равно  без пользы. •орошо, что догадалсЯ забросить к
‹изе
     пару джинсов,  будет во что  переодетьсЯ. € рубашка там у  него есть --
‹иза  сама ему в магазине  взЯла. Ќадо бы забросить туда  и другую амуницию:
трусики,  майки,  носки, ботинки. ‘ейчас  придетсЯ ему джинсы  на голое тело
надеть,  чувЯки мЯгкие тоже  найдутсЯ, а майку  он ‹изину  натЯнет. ‹иза  не
толстаЯ, но крупнаЯ, ширококостаЯ, на него ее майка  влезет, только на груди
будут торчать две шишечки -- от ее сосков.
     Ћн вспомнил  теплоту  ее груди,  всего большого доброго  тела, ласковых
легких рук, вспомнил упор крепких скул  и сладкую влагу  рта, и от всех этих
волнующих воспоминаний  заторопилсЯ, сердЯга, и запахал брюхом в грЯзь. Ћн и
не заметил, как его скосило. Њожет,  он убыстрЯл шаг, но ставил ноги твердо,
не  скользил, может,  из  земли  торчало  и  за штанину  зацепилось,  может,
травЯнаЯ плеть сапог захлестнула.
     Ђ болоньЯ от сильной мокрота не защищает,  пустаЯ вещь -- длЯ городских
игрушечных  условий.  Ћн  промок  насквозь.  Ќадо  было  дождевик  напЯлить.
„офорсилсЯ, „емин, придешь свиньЯ свиньей. Љонечно, ‹изаню этим не смутишь,
     она его  в любом виде примет,-- на редкость преданный человек. Ђ может,
любЯщий?.. „емин усмехнулсЯ. €шь, чего захотел,  старый  пес.  ђассластилсЯ.
’ебЯ и молодого не полюбили,  когда волос был густой и темный, и зубы все на
месте,  и  кожа гладкаЯ,  и глаз  веселый,  а кому ты  сейчас нужен, сушенаЯ
вобла? Ћт одиночества,  пустоты не гонит тебЯ  вон вдоваЯ женщина. Њужики-то
нонешние -- женатики, или пьЯнь, а  ты свободный  и трезвый, не  за бутылкой
тащишьсЯ.
     €  тут  ему   захотелось   выпить.  Ќе   просто   дернуть   стакан,   а
по-культурному, с  ‹изой, в теплой избе, под селедочку и рассыпчатую вареную
картошку. Ђ после -- чаю с медом  надутьсЯ, греЯ  руки  о фарфоровую чашку и
глЯдЯ, как  плавно и  повертливо движетсЯ ‹иза по  избе,  чего-то готовЯ  на
ночь, а потом слышать спиной,  как она взбивает подушки в спальне, оправлЯет
постель. € дожить до ночи с нею и освободитьсЯ от всего налипшего на душу за
сегоднЯшний  большой  день, и  чтобы навсегда сгинула темнолицаЯ  старуха на
росстани  с  поднЯтой, будто  проклинающей рукой, и живое страдание стало бы
грустной памЯтью.
     €  опЯть мысль  о ‹изе  обернулась нетерпением,  а нетерпение  -- новым
нырком в  грЯзь. „емин не спешил  поднЯтьсЯ,  он уже  промок насквозь. ђуки,
выше часов  -- на  левой, выше Японской браслетки от сосудистого давлениЯ --
на правой,  провалились  в грЯзь, и „емин спокойно  опиралсЯ  на  них, чтобы
сохранить полусидЯчее  положение  и  рассчитать дальнейший путь.  ЌельзЯ ему
сейчас думать  о  ‹изе,  а то  он  сроду  не  дойдет.  Ќадо думать  о чем-то
успокаивающем, придающем шагу степенность. Ћ  ком же ему думать? Ћ матери --
стара,  плоха,  никакой  тут не  будет успокоенности,  о брате †орке  -- как
загремел  на  пЯтнадцать  суток за горЯчую свою  честность? Ћ  племЯннике --
справный  малый, да  в армию  идет,  все  равно  жалко,  о  †оркиной жене, о
картинке  писаной, обратно  за брата переживаешь; о ‚ерушке и ее благоверном
думать --  душу рвать, вот о двоюродном брате,  о саратовском ‘енечке, можно
думать  -- у него все красиво  --  и в работе, и  в быту.  ђешено:  он будет
думать  о  ‘енечке,  сколько хватит,  а там, может,  еще какаЯ легкаЯ  мысль
зацепитсЯ.
     „емин обтер  руки  мокрой травой и поднЯлсЯ  с земли. „ождь проредилсЯ,
впереди за бугром открылась  луковками  и  крестами  церковь. Њать  честнаЯ,
огорчилсЯ  „емин,  шел-шел,  а и  двух  километров не  прошел, это когда  же
доберетсЯ он  до ‹изаветы? Џо левую руку зеленаЯ луговина полого  уходила  к
густому  ивнЯку,  скрывавшему  узкую ‹Ягву. ’ам  паслась по  конскому щавелю
лошадь  темной масти.  ’акой у  них  в колхозе  не значилось.  €  тут  „емин
сообразил,  что  это ‘оловый,  прозванный так за расцветку  старый  мерин. Ђ
потемнел -- от дождЯ. альнаЯ мысль пришла ему в голову:  прискакать к  ‹изе
на коне.  Љонечно,  по такой  дороге не  поскачешь, особенно  без поводьев и
седла, но и шажком доехать все лучше, чем вот так -- окарачь.
     „емин пошел через луг, ставший топким болотом, вода заливала в короткие
сапожки,  но  это  уже  не  имело  значениЯ. ЏощипываЯ траву, равнодушный  к
секущему  его дождю, ‘оловый медленно  удалЯлсЯ к реке. „емин позвал его, но
тот и  ухом не повел. Љазалось бы, в сиротливой своей неприютности он должен
был  откликнутьсЯ человеческому голосу, но  старому мерину надоели  люди. Ћн
знал, что от них не может быть ничего, кроме докуки. Љогда „емин положил ему
ладонь  на шею, ‘оловый  не отозвалсЯ  даже  вздрогом кожи, не повел глазом,
залепленным  мокрой  челкой. ЏриговариваЯ что-то ласковое, „емин  соображал,
как бы на него взобратьсЯ. ‚  детстве „емин был лихим наездником, не  боЯлсЯ
даже  злых, закидистых  кобыл, но с той далекой поры и близко не  подходил к
лошади. —тобы сесть на  неоседланную лошадь, надо упасть на  нее животом  и,
держась за холку, перекинуть через  круп ногу.  Ћн  так и хотел сделать, да,
видимо, недопрыгнул  и  сполз  назад.  €зловчившись, он подпрыгнул  как  мог
высоко, упал  брюхом  на  скользкую  спину  ‘олового, но перекинуть ногу  не
сумел. ‡абылсЯ молодой навык, ногам его ловко с педалЯми  машины, не с телом
животного.  ‘оловый  отказывалсЯ ему  помочь.  Ћн вскинул голову, всхрапнул,
затрусил боком,
     прогнулсЯ, рванул вперед, и „емин оказалсЯ на земле. ‘оловый сразу стал
и, не оглЯнувшись на поверженного человека, принЯлсЯ пощипывать траву.
     Ѓыло не больно, а  обидно.  —то стоит  этой  кормленой  скотине оказать
снисхождение путнику?  Љакие  особые  труды несет мерин в  колхозе? Ќу, воду
возит, обед в поле, только и делов. ќкаЯ нелюбезнаЯ  скотина!.. ЏереупрЯмить
‘олового не удалось,-- когда „емин в очередной раз направилсЯ к нему, мерин
     не спеша повернулсЯ и кинул в него задними ногами.
     -- Ќу, и черт с тобой! -- обиделсЯ „емин и побрел через луг к дороге...

     ...„альше все  было не по правде. ‚едь когда зарЯдит такой вот обложной
дождь, он может быть сильнее или слабее, может тихо  сеЯтьсЯ и хлестом бить,
может  обратитьсЯ  в  мельчайшую  водЯную  пыль  или кропить землю  тЯжелыми
гулкими каплЯми,  но  чтобы сквозь  него  прорвалсЯ грозовой ливень,  такого
сроду не бывало. Ђ вот случилось. ’угой ветер натЯнул пространство, уперсЯ в
грудь „емину, оборвав его шаг, дождь понессЯ  над землей, будто лег на ветер
и  вдруг исчез.  ‚етер  ушел  ввысь, разорвал  и  разметал  серую  наволочь,
обнажилась грифельно-белесаЯ рыхлость,  в которой  ворочались не  обретавшие
форму громозды, оттуда вырвалсЯ разЯщий  блеск, задержавшись точками слепоты
в зрачках, гром и ливень рухнули одновременно.
     Ћслепленный,  оглушенный,  сбитый  с  толку,  „емин  пришел в  себЯ меж
мраморных надгробий, гранитных плит и металлических оград старого церковного
кладбища. Ќад кладбищем смыкались кроны высоченных вЯзов, задерживаЯ ливень.
„емин  вытер  лицо  носовым  платком,  проморгалсЯ.  Џеред  ним  был  старый
гранитный  голбец  с  золоченой, почти  осыпавшейсЯ  надписью: "„рагоценному
супругу -- безутешнаЯ вдова". ‚он как  -- драгоценному!..  Ћт  безутешной!..
Ќадпись была с буквой Ять. „авно истлели  в земле гробы и заключеннаЯ в  них
плоть, а памЯть о далекой супружеской любви жива  и поныне.  Ђх,  как хорошо
оставить  по  себе безутешную  вдову!  „емин представил себе  черный  вдовий
плотно повЯзанный  платок,  из траурной  рамы с тихой  скорбью глЯдЯт теплые
карие  глаза,  и одинокаЯ слеза вычерчивает дорожку по крутой скуле. „о чего
легко и удобно вместилась ‹иза в примечтанный образ!..
     „емин заметил свет,  пробивающийсЯ  из  церковных  дверей. ла  служба,
очевидно, позднЯЯ обеднЯ. „емин не больно разбиралсЯ в обрЯдах, в церковь он
ни ногой. Ќе только потому, что был членом партии. ђазве не  бывает таких --
с партийным билетом в кармане, что и детей крестЯт, и покойников отпевают, и
куличи свЯтЯт, а схваченные  за руку, трусливо брусЯт, что в  бога на иконах
не верЯт, но допускают что-то такое-- высшее. „емин не успел поверить в бога
в  раннем детстве, а  всЯ  последующаЯ  жизнь  с войной, голодом,  разрухой,
трудом  и усталостью, личными  неудачами не могла  убедить его  в противном.
„емин  был  знаком  с  батюшкой,  недавно   заменившим  совсем  одрЯхлевшего
благочинного.
     Ћн наивно спрашивал у „емина разрешение на заказ ”едосеичу какой-нибудь
вьюшки или дверного  засова. ЋпираЯсь внутренне на свое знакомство с  попом,
„емин счел удобным зайти в церковь погретьсЯ.
     ла служба. „емин следил за уверенными и хоть неторопливыми, но слишком
деловыми движениЯми батюшки, человека  лет сорока, с худым  скуластым лицом,
слушал его теноровый,  жестковатый  голос  и  удивлЯлсЯ:  нормальный  мужик,
небось,  в армии  отслужил, почему  же выбрал  окольную тропу,  идущую  мимо
всего,  чем дышит страна, а ведь мог бы и в сельском хозЯйстве работать, и в
школе  преподавать. “ него семьЯ есть, дочка с  сыном  --  школьники, еще не
успел их с прежнего места  перевезти, поди,  ребЯтишкам не больно ловко, что
их отец -- долгогривый.
     ЏодсоблЯли  свЯщеннику  две  черные  легконогие  старухи  из  церковной
десЯтки. …ще шесть-семь старух истово молились и клали поклоны. Ќе густо. „а
кто потащитсЯ  по  такой погоде в церковь? Њать, впрочем, говорила, что  и в
любое  времЯ  тут пустовато.  Љак  только держитсЯ приход  при такой  слабой
посещаемости  храма?..  Ќабрав   в  грудь  медово-восковистого  духа,  „емин
двинулсЯ в глубь храма, где было теплее, но тут окончилась служба.
     ђазоблачившийсЯ  в  ризнице,  стройный  и  тонкий   в  черном  стихаре,
свЯщенник  подошел к  „емину поздороватьсЯ.  Ќе желаЯ быть  заподозренным  в
религиозном усердии, „емин поспешил сообщить, что пробираетсЯ в “сково,  а в
храме укрылсЯ от ливнЯ.
     —уть приметнаЯ улыбка тронула бледные губы.
     -- ‹ишь важнаЯ цель может погнать человека за порог в такую непогодь.
     -- Људа уж важнее!..--  пробормотал „емин, которому показалось, что поп
видит его насквозь.
     -- ‚ы не обижены за вашего постоЯльца? -- голос звучал вкрадчиво. „емин
не понЯл.
     --  џвилсЯ  некий муж,  видом странен и неприглЯден,  взором непокоен и
быстр,-- деланно-шутливый тон прикрывал тревогу.-- ‘ообщил о гостеприимстве,
оказанном ему вами, и поинтересовалсЯ иконами.
     -- ‚он-на!.. --только и сказал „емин.
     -- Џо его мнению, в домах у местных жителей завалЯлись  черные доски, и
он  просил   менЯ  стать  его  эмиссаром  по  спасению  еще  не  расхищенных
художественных ценностей.
     Ќадо же, никак не угомонЯтсЯ, разбой