        Ђнатолий Џриставкин. ‘олдат и мальчик

---------------------------------------------------------------
     OCR ЉудрЯвцев ѓ.ѓ.
---------------------------------------------------------------


        - 1 - 

     ‚аська возвращалсЯ из школы.  „ень  был  теплый,  пасмурный,  приЯтный.
‡еленаЯ остраЯ травка вылезла через прошлогоднюю листву. Џочки  на  деревьЯх
разбухли, стали мЯсистые. ‚аська, наклонив  сук,  обгладывал  эти  почки,  а
потом сорвал ветку и всю ее обгрыз вместе с  корой,  облизал  белый  прутик.
Љора была горьковато-терпкой, пахла весной.
     Ќавстречу попалсЯ ‚итька, ‚аськин одноклассник, который сегоднЯ не  был
на уроках. ‚прочем, он и  вчера  не  был,  и  позавчера.  Њожет,  он  вообще
забросил школу.
     ‚итька бежал по тропинке и делал ‚аське издалека какие-то знаки. ‚аська
решил, что ‚итька будет его снова просить прийти домой, чтобы ‚итькина  мать
поверила, что сын ее ходит исправно в школу. ‡а такое вранье в  прошлый  раз
‚итька дал две картофелины. ‚аська сразу их съел в сыром виде. ‘хрупал,  как
кролик морковку, и попросил еще. "†ирный будешь! - сказал  ‚итька.  -  Џотом
придешь, получишь".
     ’еперь ‚аська сообразил, что предполагаетсЯ пожива, и,  бросив  горькую
веточку, спросил:
     - ’ы чего? ‘нова пропустил?
     - ’ише! - прошипел ‚итька. - €з школы, ‘морчок?
     - Ђга. Ђ ты почему не был?
     - Џо кочану, - ответил ‚итька и оглЯнулсЯ. - ‘морчок, дело есть.
     - Љакое дело? - спросил ‚аська.
     - ’ише ты! €ди сюда. ‘корей, тебе говорЯт! ‚аська приблизилсЯ к забору,
с интересом глЯдЯ на ‚итьку. ’от шептал:
     - ‘той тут, смотри! …сли какой шухер, свистнешь! ЏонЯл?
     - Ќе... - сказал ‚аська. - Ђ ты чего будешь делать?
     - —то надо! Џотом узнаешь. ’ак, понЯл? ‚ четыре глаза смотреть!
     - —ур, моЯ долЯ, - уже шепотом сказал ‚аська. ‚итька оглЯнулсЯ, кивнул.
Ќырнул в узкую дырку и скрылсЯ.
     ‚аську в детдоме  и  на  улице  звали  ‘морчком.  Ћткуда  пришло  такое
прозвище, он и сам не знал. Ќо откликалсЯ, когда его звали. Ђ почему  бы  не
откликатьсЯ!  “  всех  были  какие-нибудь  клички:   †аба,   Љороль,   „ыра,
Ћбгрызок... Ќу а он ‘морчок. Џовариха однажды сказала  ему,  что  сморчок  -
гриб такой весенний, после зимы вылезает на теплых полЯнах, серый и  кривой.
€ хоть виду в нем никакого нет, да и вкус не настоЯщий, все-таки он гриб,  а
не поганка. …го едЯт, а нынче-то, в войну, чего не едЯт...  Ђ  он,  сморчок,
хоть уродец, прет из земли этой весной  кучей,  как  детдомовскаЯ  шпана  на
полЯне...
     ’ак ли объЯснЯла  повариха,  а  может,  и  нет,  ‚аська  не  запоминал.
‡апомнил другое, что  она  разрешила  ему  собрать  картофельные  очистки  и
поскребыш из мусорного ведра. € пока она рассказывала ему сказки  о  грибах,
‚аська живо, будто фокусник, слепил из очисток  комок,  сунул  в  духовку  и
через пару минут ел его обжигаЯсь, слезы текли из глаз. ‡нал, что  у  дверей
дежурЯт шакалы. ‚ детдоме шакалами зовут тех,  кто  вечно  торчит  у  дверей
кухни, просит, ноет, ждет кусочка. “видЯт съедобное, изо рта вырвут.  ‚аська
это помнил и, пока не выгнала повариха (он дежурил по дровам и подлизывалсЯ,
получил очистки), быстро, быстро, стоЯ в дверЯх,  сжевал  все  и  проглотил.
Џотом уже вышел наружу. ’еперь проси не проси, а если проглотил - твое.
     ‚аська попробовал вспомнить вкус поджаристых очисток, но во  рту  и  на
губах еще оставалсЯ горький запах коры. ‚от если бы ‚итька тЯпнул что-нибудь
съестное, буханку хлеба, например... Ћн  везучий,  тут  и  ‚аське  перепадет
кусок, отломок от угла, да с кислым мЯкишем, да с коркой...
     Ѓывало же времЯ, это  еще  из  глупой  довоенной  ‚аськиной  жизни,  из
далекого, значит, времени, из детства, - сейчас он числил себЯ иным, - когда
он не догадывалсЯ, не знал, что нужно наедатьсЯ про запас. ’огда  не  только
картофельные очистки, а гуща, капуста и крупа водилась в супе, и даже  корки
хлеба оставались на столах. ‚от бы знать, ‚аська вмиг сообразил, как все это
добро применить, подсушить, скопить, заханырить на черный сегоднЯшний  день!
Ќо ведь мал был, неумен, неопытен, одним словом - дурачок! Ћб  этом  времени
мало что помнилось, но осталось счастливое и щемЯщее чувство, как во сне. Ќо
при удобном случае кто-то из ребЯт обычно произносил: "Ќу, как до войны".  €
тогда понималось, что оно было, было, хоть и  давно,  и  хоть  не  так,  как
представлЯлось теперь. Џотому что, перехлестываЯ через собственную фантазию,
один из помнЯщих все в той сказочной, довоенной жизни  однажды  утверждал  и
божилсЯ несуществующей родней, что на какой-то праздник, на Ќовый  год,  что
ли, детдомовцам принесли от шефов  мешок  баранок  и  еще  горсть  конфет  в
золотых бумажках, и никто не шарапил, не тырил  в  заначку,  а  высыпали  на
стол, и можно было брать без счета,  -  вот  случались  какие  непостижимые,
почти легендарные случаи!
     Ћн будто очнулсЯ, вспомнив, что поставлен на шухере  отрабатывать  свой
кусок. Ѓыстро, словно носом вынюхивал, посмотрел по сторонам. Џусто.  ђедкий
соснЯк, за которым далеко видно. ‚аська подошел к дыре и осторожно  заглЯнул
за забор.  ‘разу  увидел  нескольких  ребЯт,  все  постарше  его  и  ‚итьки.
Ќаклонившись,  что-то  они  шуровали  у  забора,  и  только  ‚итька  прыгал,
мельтешил около них, временами оглЯдываЯсь в сторону лаза. ‚аська  догадалсЯ
вдруг, что ‚итька сам был оставлен сторожить, быть на шухере, но передоверил
свое дело ему, то есть ‚аське, чтобы самому не остатьсЯ внакладе.  ‚итька  -
цепкий, зубастый, он-то свое возьмет. Ћн из горла вырвет, если что...
     “ ‚аськи зоркий глаз, но, как ни щурилсЯ, как  ни  напрЯгалсЯ,  не  мог
разобрать за спинами, что они делают. ‚от один  из  компании  разогнулсЯ,  и
‚аська узнал толстомордого Љупца - так его звали. …ще бы ‚аське  не  помнить
Љупца, который издевалсЯ над детдомовскими:
     встречал их по пути в школу и начинал медленно клещами-пальцами  щипать
кожу... —ерез одежду выворачивал кожу так, что она потом вспухала и  болела,
не могла зажить. Ђ Љупец требовал, чтобы стоЯл под его щипками  прЯмо  и  не
смел чтобы голосом. Ђ в горле крик застревал, когда он медленно крутил кожу,
и слезы брызгали на полметра, и, несмотрЯ на запрещение, вырывалось:
     "Ђ-а-а!" Љупец блаженно прищуривал  поросЯчьи  глазки,  но  всевидЯщие,
цеплЯющие, как  крючки,  проходЯщих,  и  делал  новый  щипок,  где-нибудь  в
чувствительном месте, под ребром, при этом смотрел в твои глаза, наслаждаЯсь
и удивлЯЯсь твоей нечеловеческой боли...
     Љак же ‚аське не узнать Љупца, он даже вздрогнул, увидев толстое лицо с
цепучими глазками. „аже шею вытЯнул ‚аська, но Љупец сейчас  не  смотрел  по
сторонам. Ћн держал в руках мешок и  быстро  туда  что-то  клал.  „олговЯзый
незнакомый парень поднЯл с земли длинный предмет, и еще  один  парень,  тоже
незнакомый,  которыйбыл  к  ‚аське  спиной,  помогал  ему  возитьсЯ  с  этим
предметом, а ‚итька прыгал вокруг, суетилсЯ, мешал. ‚друг оглЯнулсЯ,  увидел
торчащую ‚аськину голову и показал кулак. Њол, смотри. ‘морчок, не  сюда,  а
смотри на дорогу. ‚аська мигом отпрЯнул от дыры, зыркнул быстрым  глазом  во
все стороны, сунулсЯ в лаз, но смотреть уже было нечего.
     Љупец с мешком в руках - ‚аська увидел, что  это  зеленый  вещмешок,  -
бежит от забора в сторону парка, за сосны. ’олстый Љупец,  но  легко  бежит,
прыгает через пеньки, а за ним долговЯзый с другим парнем.  ќтот  оглЯнулсЯ,
налетел на дерево, ударившись ногой,  присел,  скорчилсЯ  от  боли.  …го  не
ждали, и, хромаЯ, он поскакал дальше, вслед за  дружками.  ‚се  моментально,
как в кино.
     ’еперь ‚аська увидел у забора на земле лежащего человека в зеленом. …ще
не сообразил, солдат убитый ли, а может, пьЯный, как налетел ‚итька, крикнул
"бежим", и они рванулись вдвоем, дальше и дальше в лес, прочь  от  пагубного
места. „олго бежали, пока вдруг понЯли, что вне опасности. ‚итька  опустилсЯ
на пенек, а ‚аська лег на землю, и рот у него был открыт. Ћн задохнулсЯ,  не
мог произнести ни слова. ’олько грудь часто ходила, глаза вылезли от натуги.
Ќе было сил шевельнуть рукой или ногой.
     ‚итька снимал ботинок, он с разбегу влетел  в  какую-то  лужу  и  одним
глазом весело следил за ‚аськой, думал про себЯ: "ќх, ‘морчок, не бегун  ты,
нет, не бегун... ‡адохнулсЯ так, что плашмЯ лег и слюну пустил.  Ђ  если  бы
догонЯли? Ќет, ‘морчок, с тобой  накроют  на  мокром  деле.  Ђ  ты  кусатьсЯ
по-настоЯщему не умеешь и бегать не умеешь, не  жилец  ты  на  белом  свете.
Џодохнешь однажды, когда будут гнать. € не своруешь -  подохнешь,  прутиками
не наешьсЯ. Људа ни кинь, все не жилец... Ђ ведь тоже тЯвкает, тоже  чего-то
хочет. —его он хочет еще?" - —его ты хочешь? - сказал ‚итька.  Ћн  сидел  на
пне, руки в боки. •озЯин, настоЯщий хозЯин, не чета всЯкой вшивоте.
     - —то... взЯл? - спросил ‚аська и стал  подползать  к  ‚итькиному  пню.
Џодползал и смотрел на него снизу, два собачьих просЯщих глаза.
     - ‚зЯл-то? - произнес ‚итька и сплюнул. ‚от ‘морчок, с ним не о  чем  и
поговорить. ‹ишь бы хапнуть что-нибудь. ‡а чужой  счет.  ‘ам  он  ничего  не
умеет. Џни его ногой, не обидитсЯ... Ѓудет ждать, пока ему кусок не бросишь.
‡а кусок он землю будет есть, шнурки проглотит, не подавитсЯ.
     - Ћн что, он пьЯный был? - спросил ‚аська  и  сел,  держась  руками  за
землю. “ него еще кружилась голова, поташнивало.
     - Љто? ‘олдат-то? - произнес ‚итька и поболтал снЯтым ботинком, выливаЯ
воду. Ќесколько капель попало на ‚аську, но он и не  заметил.  ‚итька  сухой
травой вытирал ботинок изнутри, говорил: - ‘пал, как убитый!
     - Ђ может, он убитый?
     - „а нет, храпел...
     ‚итька положил ботинок рЯдом с собой, полез  за  пазуху.  ‚ынул  оттуда
черную квадратную коробку - электрический фонарик! ‚аська шею напрЯг,  чтобы
разглЯдеть чудо-фонарик. ‚итька будто равнодушно  осмотрел  его,  дыхнул  на
стекло, протер рукавом, и оно заблестело:
     двинул двумЯ рычажками, и сразу красное стекло выползло, а потом шторка
с щелью. Ќажал на кнопку, и засветилось, полоснуло ‚аську  по  глазам  Ярким
светом.
     ‚итька как бы невзначай направлЯл на ‚аську свет, но  сам  будто  и  не
видел ‚аську, а был занЯт чудо-фонариком.
     Ђ ‚аська ловил ‚итькин взглЯд и  тихо,  совсем  тихонечко,  по-мышиному
пискнул:
     - „ай... мне...
     ‚итька не услышал, стал включать и выключать свет.
     - „ай, ‚ить...
     ‚аська не заметил,  что  его  собственнаЯ  рука  протЯнулась  к  черной
игрушке, а ‚итька - хлоп, больно ударил по руке.
     - Ќе лапай, будешь косолапый! - крикнул ‚итька и  спрЯтал  фонарик  под
рубаху. Ќадел ботинок, собралсЯ уходить.
     - Ђ мне? - спросил ‚аська.
     - ’ебе? - удивилсЯ ‚итька  и  посмотрел  на  ‚аську  нахально-невинными
глазами. - —его тебе, ‘морчок?
     - џ же стоЯл? - пробормотал быстро ‚аська и  старалсЯ  поймать  ‚итькин
взглЯд. ‚се было в глазах у ‚аськи - и просьба, и подобострастие, и  жалость
к себе, и молчаливый страх. ‘траха было больше всего.
     - Њог бы и не стоЯть, - сказал ‚итька и сплюнул.
     - Ќо ведь Я стоЯл... џ стоЯл... ‘тоЯл!.. - заныл  ‚аська.  ‚  голосе  у
него поЯвились слезы. ‚от ‘морчок, и дела  от  него  никакого  нет,  а  если
начнет просить, не отстанет.
     ‚итька даже замахнулсЯ на него, но не ударил. Ќе до  конца  разозлилсЯ.
…сли бы разозлилсЯ настолько, что ударил, то еще бы тогда разозлилсЯ и  смог
бы побить ‚аську. Ђ сейчас только заорал на него:
     - Ћтстанешь или нет! ‚от, держи!
     Ќа ладони у него  лежал  круглый  компас.  ‚аська  за'  молчал  и  даже
съежилсЯ, когда ‚итька протЯнул ему этот блестЯщий, как часики,  компас.  Ќе
поверил, что от' даст, и правда: только  протЯнул  руку,  как  ‚итька  зажал
компас в кулаке и сунул ему кулак под нос:
     - ‚о тебе! ЏонЯл! ‚о, а не компас!
     € вдруг швырнул прЯмо в лицо ‚аське компас, так что тот ударилсЯ в глаз
и упал ему прЯмо в руки. ‚аська  сжал  компас  в  двух  руках,  не  в  силах
поверить, что он его...
     ‚итька смотрел, не скрываЯ своей враждебности. Ќикогда бы не  отдал  он
такой драгоценной вещицы, если бы не остраЯ мысль о том,  что  ‚аська  может
проболтатьсЯ. „ело-то было  нешуточное,  тут  фонарик,  да  компас,  да  еще
что-то, чего не видал ‚аська, - пустЯчки. Ђ главное...  Џусть  возьмет  этот
компас и молчит. Љак-никак, а с компасом он соучастник. Љомпас ему замком на
Язык.
     - †аль, - сказал ‚итька искренне. - Њы бы и без тебЯ очистили  солдата.
Ћдурел он или выпил... Љак мертвый... •отели шинель из-под него  вынуть,  да
побоЯлись... ЏроснетсЯ...
     - …ще что взЯли? - спросил ‚аська, а  сам  отвернулсЯ,  спрЯтал  компас
куда-то внутрь себЯ. Џопробуй-ка разыщи теперь.
     - ’ебе все и рассказать? - спросил ‚итька, словно опЯть озлЯсь.
     - Њожет, хлеба там...
     - ‚от ‘морчок! - сквозь зубы крикнул ‚итька и встал. - ’ебе мало. Њало,
да? Ђ хочешь, компас заберу?
     - Ќет, - быстро произнес ‚аська и сделал шаг назад.
     - ’огда чеши отсюда... Љосолапь... Џодальше. „а смотри, если пикнешь!
     - Ќе пикну, - тихо отвечал ‚аська.
     Ћн обождал, пока приЯтель скроетсЯ  за  деревьЯми,  с  оглЯдкой  извлек
компас, стал смотреть.  Џощелкал  стопором,  нашел  север  и  юг,  покрутил,
пытаЯсь обмануть стрелку, но ничего у него не  вышло.  Ќаигравшись,  спрЯтал
‚аська компас снова и рысцой двинулсЯ к детдому. Ћн и без  часов,  минута  в
минуту, мог сказать, когда у них обед.


        - 2 - 

     ‚оспитательница Ђнна Њихайловна  построила  ребЯт  на  поверку.  Ѓыстро
пересчитала. ‚ыходило, что нет шестерых. Ќу, ‘ычева, или Љольку ‘ыча,  никто
никогда и не спрашивал. € он никого не спрашивал, хотел  -  приходил,  а  не
хотел - не приходил. „а и попробовали бы его  спросить.  Ћн  тут  никого  не
боЯлсЯ. ќто его боЯлись, в том числе боЯлись и воспитательницы.
     …го не трогали,  лишь  бы  не  тронул  сам.  ‚се  -  и  воспитанники  и
воспитатели - были только рады, что нет сегоднЯ ‘ыча.
     Ќе оказалось двух братьев Љузьминых, или, как их звали, Љузьменыши. Ћни
уехали к родне. Људа пропали еще трое - никто не знал. Њожет, кто  знал,  да
помалкивал. ’о ли гулЯли, то ли сбежали, сели на проходЯщий санитарный поезд
да подались на фронт. Њногие так делали.  €ли  на  крыше  товарнЯка  поехали
искать край по-сытнее нашенского. Ќа восток, на  юго-восток.  ’ам,  говорЯт,
из-за корочки хлеба не давЯтсЯ, там даже мЯсо настоЯщее жрут. Џотому  что  в
тех местах война не проходила.
     Ќо возможно и так,  что  сидЯт  все  трое  в  каталажке  за  незаконные
действиЯ на рынке с честными советскими гражданами,  сидЯт  и  ноют,  скулЯт
через  замочную  скважину:  "„Яденька  милиционер,  отпусти...  Ћтпусти,  мы
детдомовские..." Ђ что с них возьмешь, у них ничего и никого  нет.  Џодержат
да отпустЯт, припугнув длЯ острастки. Ђ наш беспризорный брат - пуганый. —ем
больше пужают, тем больше не боитсЯ.
     ‚аська вспомнил, как однажды они козу сперли. Џопробовали доить, а  она
такаЯ дура - не доитсЯ. „ержали ее под домом в подвале, пока она не заблеЯла
от голода на весь поселок.
     - ‚ывернуть карманы, - сказала Ђнна Њихайловна и  пошла  по  рЯду.  ‚се
вывернули, и ‚аська вывернул, размышлЯЯ над тем, что  вот  Ђнна  Њихайловна,
воспитательница, - не дура, не чета той козе. Ђ простой истины не  понимает.
Љто же станет прЯтать ценные вещи в дурацких карманах? € без  них  в  одежде
столько тайных мест, что на спор мешок картошки вынес бы со склада, если  бы
тебЯ пустили на тот склад... Ђ уж длЯ  всЯких  там  мелочей  вроде  ножичка,
денег или корки хлеба - тысЯча самых загашных  мест,  попробуй-ка  их  сыщи!
Њожно в ботинок под стельку положить, сунуть в  манжетину  штанов,  в  трусы
между ног или сбоку под мышкой... Ђ то за подкладкой, а то  и  в  кармане  у
самой воспитательницы, пока она проверЯет.
     ђЯдом с ‚аськой стоЯл ѓрачев  ‘ашка,  ѓрач,  заложив  что-то  за  щеку,
громко сосал и чмокал. ‚от тоже вариант - положить в рот и  молчать,  покуда
шарЯт. Ђнна Њихайловна проверила у ‚аськи  карманы,  посмотрела  у  ѓрачева,
пошла дальше.
     - “ тебЯ чего? - спросил ‚аська. ѓрач высунул изо рта кусочек  жмыха  и
тут же убрал обратно.
     - Џодумаешь, - сказал ‚аська и вынул  свой  компас.  -  ‘мотри!  ’олько
руками не лапай!
     - —асы? - спросил ѓрач. “ него получилось: "—аши".
     - „ура, компас это. ‘тороны света показывает.
     - „ай посмотреть! - “ него вышло: "‚айошошеть".
     - Ђ ты жмых!
     - Џосмотреть?
     - Џощупать... - сказал ‚аська. - џзыком... џ только лизну...
     - ‹адно, - подумав, согласилсЯ ѓрач. - ‹изни. - € предупредил: - ‡убами
не грызи, он тоненький.
     Ќезаметно обменЯлись, ѓрач уткнулсЯ в компас, стал искать север и юг. Ђ
‚аська только засунул в рот жмых, впилсЯ зубами.  Ђвось  отколетсЯ  краешек.
Ќапрасные усилиЯ, жмых был как каменный. Џовезло ѓрачу: неделю можно сосать.
€нтересно, где он свой жмышок прЯчет на ночь? Ќебось так и  держит  во  рту.
Џолезешь, полруки отхватит. Ђ что, если компас попробовать прЯтать в рот? Ќе
залезет разве? ђот как резина, его и растЯнуть  можно.  Ќо  ведь  компас  не
жмых, он от слюней испортитьсЯ может...
     ‚аська снова изо всех сил  надавил  на  жмых  зубами.  —тобы  протЯнуть
времЯ, затеЯл с ѓрачом отвлекающий разговор.
     - Ќашел юг? - получилось: "Ќафолюг".
     - —то? - спросил ѓрач.
     - Ќафолюг?
     ѓрач ничего не понЯл, но сообразил, куда гнет ‚аська.  Џора  возвращать
жмых, а то ничего не останетсЯ, будь он трижды каменный. Џолучив свой  жмых,
ѓрач внимательно осмотрел его со всех сторон, произнес с обидой:
     - Ќу и зубы у тебЯ! ‚он сколько выскреб!
     - Ћн не скребетсЯ, - сказал ‚аська.
     - —то Я, не вижу!
     - ’ы думаешь, компас не портитсЯ, когда его без умениЯ крутЯт?
     - Џодумаешь, север, юг...  Ќу  и  что?  ‚аська  сказал  ѓрачу,  как  по
секрету:
     - Ђ то, что  на  юге  этого  жмыха  завались.  ѓоворЯт,  около  станции
валЯетсЯ в кучах, на него никто и не смотрит.
     - Ќа жмых? - произнес ѓрач так удивленно, что чуть не  подавилсЯ  своим
жмышком. ‚от бы был номер, если бы ѓрач проглотил его!  Ћн  бы  заплакал  от
жалости.
     ‚аське стало так смешно, он сказал:
     - —то жмых, они им коров кормЯт.
     - ‚решь?
     - …ще свиней, - добавил ‚аська с превосходством. - Ђ Я тебе не скотина,
чтобы его жевать... Ќе свиньЯ какаЯ-нибудь.
     ‚аськин компас был отомщен. Ќо тут ѓрач опомнилсЯ, крикнул:
     - Ђх ты ‘морчок! ’ы все от зависти придумал!
     - —то за шум? - спросила, повернувшись, Ђнна Њихайловна.
     Ћна закончила обыск и теперь стоЯла, глЯдЯ на строй. ѓлаза у  нее  были
синие, этот цвет шел откуда-то из глубины ее, он не согревал. ‚ременами даже
казалось, что она никого кругом  не  видит,  а  взглЯд  ее  сосредоточен  на
чем-то, что за пределами окружающего.
     ‚от и сейчас она молча смотрела,  но  ничего  не  видела.  Ћпомнившись,
произнесла быстро, чтобы ребЯта приготовились к обеду, помыли руки.
     ‚се ждали этих слов и с криками "ура" ринулись прЯмо к  столовой.  Ђнна
Њихайловна предусмотрительно перекрыла вход, встав в дверЯх, и крикнула, что
пускать будет с чистыми руками, когда накроют. …е не слушались, толпились  у
дверей, заглЯдывали в щелку.
     ‚аська смог всунуть один глаз между остальной ребЯтней и сразу углЯдел,
что в столовой дежурит ЃонЯ (полное  имЯ  было  Ѓонифаций),  а  на  ‚аськино
обеденное место положена тощаЯ пайка.
     ђебЯта кричали из-за двери:
     - ЃонЯ, мне горбушку! Њне горбушку!
     Љаждый  кричал,  и  каждый  хотел  горбушку.  Ђ  где  возьмешь  столько
горбушек? ‚аська не стал кричать из-за двери. Ћн шмыгнул во двор и залез  со
стороны окна. Ћн наперед всех сообразил, что в столовой уже открыли окна: на
дворе  весна.  ЉарабкаЯсь,  пробормотал:  "Ќаши  войска   захватили   высоту
"Ќ"..."‚аська лег животом на подоконник, сразу оценив, что  раздача  еще  не
кончилась и можно отсюда, как маршал с высоты, обозреть окрестности и влиЯть
на ход боЯ. Џротивником в сражении был ЃонЯ, а добычей в  победе  -  крупнаЯ
горбушка. ‘тоило начинать сражение.
     ‚аська сказал негромко:
     - ЃонЯ! ЃонЯ! џ тебе что покажу...
     Ѓонифаций раскладывал пайки, а на  ‚аську  не  среагировал.  ‹ишь  глаз
скосил в его сторону. ‚ это времЯ он считал: "„вадцать один,  двадцать  два,
двадцать три...""Ќу, подожди, - подумал ‚аська. - Ѓуду дежурить, ты  у  менЯ
заплЯшешь. ’ы у менЯ танец живота будешь на пороге исполнЯть".
     ‚аська, как на экране, представил картину, поменЯв сейчас себЯ  и  Ѓоню
местами. ЃонЯ канючит с подоконника, а ‚аська  положил  ему  тоненькую,  как
стеклышко, пайку, добавок перенес другому. Ќо от вымышленной  картины  легче
не стало. ‚оспользовавшись, что Ђнну Њихайловну атаковали от  входа,  ‚аська
под шумок крикнул:
     - Ѓонифаций! Џоложи мне горбушку!
     Љак и предполагал ‚аська, тот лишь отмахнулсЯ:
     - €ди, ‘морчок! Ќе засть мне свет. Ќет у менЯ длЯ всех горбушек.
     - Њне не длЯ всех, мне длЯ менЯ.
     - ѓде Я возьму? - спросил ЃонЯ.
     - Џоищи, - настаивал ‚аська. Ћн понЯл,  что  разведка  кончилась,  пора
бросать в бой главные силы. Џочти  независимо  произнес:  -  Ђ  у  менЯ  тут
компас, между прочим...
     -  Љакой  компас?  -  спросил  вроде  бы  без  любопытства   ЃонЯ,   но
приблизилсЯ, стараЯсь разглЯдеть, что там держит ‚аська в своей руке.
     - ЌастоЯщий военный компас, - отчеканил ‚аська энергично. -  ‚  темноте
светитсЯ!
     - Џокажи?
     - Џотом, - предложил ‚аська, - •оть целый час играй.
     ’ут Ђнна Њихайловна, гнущаЯсЯ под голодным  напором,  как  деревце  под
бурей, закричала, повернув голову:
     - Ѓыстрее, быстрее, а то Я запускаю!
     - ‘ейчас, - ответил ей  ЃонЯ  и  так  ловко  перетасовалпайки,  что  на
‚аськино место легла поджаристаЯ горбушка,  на  которой  еще  был  крошечный
добавок.
     "‚от это куш!" - выдохнул про себЯ ‚аська, увидев горбушку с  добавком.
ЃросилсЯ  бежать  вокруг  дома,  на  крыльцо,  да  в  коридор  и  с  первыми
ворвавшимисЯ стремглав на свое законное место, чтобы, не дай бог, на ходу не
сменили, не подсунули худую пайку. “спел ‚аська по  спинам,  напролом  через
кого-то к своей родной горбушке, рукой прижал ее к столу. ’ут она! Ђ  сердце
колотилось от бега, а рука держала, ласково корочку гладила, как птенца  все
равно. Џальцы раздвинул, посмотрел, восхитилсЯ:  мать  честнаЯ!  ЏоджаристаЯ
корочка, серый упругий мЯкиш, от одного запаха  голова  кружитсЯ.  Ђ  тут  и
добавок, кстати. Ќевелик, но можно в  рот  взЯть,  пососать,  насладитьсЯ  и
запахом и вкусом. Ђ еще горбушка целаЯ, ее с  разных  концов  по  маленькому
кусочку откусывать - конца не будет.
     Љругом стучали ложками, требовали бурды. ‚аська вдруг подумал, что день
у него сегоднЯ невероЯтно везучий, компас принес удачу.
     Ђнна Њихайловна стоЯла посреди столовой и кричала, вовсе  при  этом  не
нервничаЯ:
     - Џрекратите стук! ‘ейчас же прекратите стук! Ќо ее заглушало: "Ѓур-да!
Ѓур-да! Ѓур-да!" € первый слог, как  нарастающаЯ  лавина,  как  горный  гул,
чтобы окончитьсЯ, утвердитьсЯ падающим и гремЯщим:
     - ...„а! „а! „а!
     € ‚аська, схватив ложку у соседа, стал бить, стал барабанить, изображаЯ
марш победы. Ћн сегоднЯ выиграл свой бой. ‚аська  стучал  изо  всех  сил,  и
очень здорово у него выходило.


        - 3 - 

     Џринесли свекольную бурду, на второе пюре из  гороха.  †елтенькое,  как
дриснЯ. лепнули ложку, оно расползлось до краев. ‘о  стороны  посмотришь  -
много. Ђ тут таракану - по щиколотку. Ќо ‚аська  знал,  как  из  ничего,  из
одной видимости, создать обжорную порцию. Ќакроши хлебца, перемешай,  и  вот
уже половина тарелки навалено. „а еще как будто ешь с мЯсом, корка в  дрисне
мЯсной вид имеет. € почти сыто, почти довольно.
     ‚прочем, когда Языком до блеска вылижешь тарелку и крошечки, не  больше
маковых зерен, по столу соберешь в рот, знаешь, все  равно  чувствуешь,  что
мог бысъесть еще столько, а потом еще столько  же.  ‚  общем-то  ‚аська  был
уверен, что есть можно без конца. Џоставили бы тут кастрюлю, ‚аська бы и  ее
съел.
     Ѓыл у ‚аськи счастливый один случай,  когда  сперли  они  котел  щей  с
кухни, ели без ложек, через край, а гущу ловили руками.  ‘ъел  тогда  ‚аська
порций пЯтнадцать, а то и двадцать. ђаздулсЯ, как пузырь, дышать нечем было,
а все ел. Ќе мог никак наестьсЯ. •лебал, хлебал и почувствовал, что до горла
залит, и уже что он берет, все обратно вытекает. Ђ тут  еще  затошнило  его,
скрутило так, что лежал, умирал ‚аська. ‚се вылезло из  него  -  и  гуща,  и
жижа, и еще что-то, чего он, кажетсЯ, и не ел.
     ‚ыворачивало ‚аську до пота, до сотрЯсениЯ кишок, и все-таки успевал он
поглЯдеть с жалостью на то, что приходилось отдавать, а почти было твоим.  €
сам ‚аська не знал, отчего больше лились  у  него  слезы:  от  боли  или  от
жалости.
     ‘ейчас ‚аська вспомнил, стало приЯтно. Љак же,  чуть  от  обжорства  не
умер! Ќе у всех бывают такие хорошие воспоминаниЯ в войну.
     ЌельзЯ сказать, что ‚аська совсем не думал  о  будущем,  хотЯ  мысли  о
настоЯщем  -  как  выжить  -  подобно  многим   заслонЯли   эту   прекрасную
перспективу.
     Ќо выходило ‚аськино будущее уж очень одинаково  и  только  так:  стоит
посреди леса детдом ихний, а посреди детдома стол во всю ширину и  длину.  Ђ
на столе огромных размеров мешок с баранками, а второй мешок с конфетами.  €
никто не шарапит, не тащит по карманам и за пазуху. —инно  все  сидЯт,  даже
шакалы последние и те берут баранки по одной, а их заедают конфетами: суют в
рот, жуют, а золотые бумажки через зубы выплевывают.  ќто  чтобы  не  терЯть
времени на разворачивание и облизыванье  фантиков.  ‘  баранками  -  с  теми
проще!
     € ‚аська, вот чудо, не хапает, чинно тЯнет руку к мешку, хоть зудит его
легонько заначить горсть-другую в рукаве на  черный  день.  ’олько  о  каком
таком черном дне разговор может идти, если в будущем все дни только  светлые
будут!
     —ай из железной миски пьет ‚аська, наклонЯсь, однако, так, чтобы  мешок
тот чудотворный из виду не терЯть. Ѓудущее будущим, а все-таки!  Ђ  рЯдом  с
миской пайка ‚аськина лежит, он ее ладошкой ласкает.  Ђ  размером  та  пайка
ровно с буханку, даже добавок на ней такой, что с ходу не съешь. ќто и  есть
самое светлое ‚аськино будущее, которое называетсЯ "послевойны" и в  которое
‚аська, если честно, не очень-то верит. Ђ кто поверит,  скажи  про  мешок  с
баранками да пайку таких размеров...
     € одной мечты нет у ‚аськи,  чтобы  дорасти  до  высоты,  до  положениЯ
Љольки ‘ыча, который и там, в будущем,  найдет  свое  генеральское  место  в
торце стола, зыркаЯ оттуда в  сторону  шакалов  и  малышни,  не  слишком  ли
стараютсЯ они, поедаЯ добро из мешка.
     ‚аська подумал: отчего ему так приЯтно сегоднЯ, даже размечталсЯ  вишь,
- сразу мысль о компасе. ’оже не думал не гадал, а ведь случилось же! €  как
бы вновь обрадовалсЯ. ђешил тут же, что надо  сходить  в  лес,  поиграть  со
стрелкой под деревьЯми. Џравда, оставалсЯ за ‚аськой должок Ѓоне, да  кто  ж
не знает, что долги не отдаютсЯ по своей воле. Љак говоритсЯ:  кому  должен,
всем прощаю. ЃонЯ придет и напомнит, не постеснЯетсЯ. ‚ детдоме стыдливые не
живут.
     ‚аська соскакивал с крыльца, когда услышал, как Ђнна  Њихайловна  звала
на подготовку уроков. “смехнулсЯ ‚аська такой наивности. …сли  бы  до  обеда
пригрозили ‚аське голодом, он, может, сделал  вид,  что  готовит  уроки.  Ќо
сейчас, сейчас... ‚се понимали это и  разбежались,  разбрелись  по  укромным
уголкам, как горох, рассыпа' лись по щелЯм, собери-ка  их.  Ћдни  торопились
испечь приобретенную картофелину, другие выменЯть корочку хлеба  на  что-то,
что похуже, но  побольше,  а  иные  побрели  поискать  молодую  крапивку  по
канавам, листики у нее сладкие и пахнут свежим огурцом. Ќекоторые залезли на
чердак или в подвал, чтобы поспать. ‚о сне времЯ до ужина летит быстрей.
     ‚аська услыхал, что воспитательница упомЯнула Џервое маЯ и  шефов.  Џри
слове  "шефы"  он  приостановилсЯ,  навострил  уши.   Ќо   тут   же   спиной
почувствовал, что Ђнна Њихайловна смотрит на него, ускорил  шаги.  €  точно,
вслед донеслось:
     - Њальчик! Њальчик!
     Ћна не видела лица, а беспомощное "мальчик" выдало ее до конца. Њало ли
тут мальчиков! ‚аська, не оборачиваЯсь, завернул за  угол  и  направилсЯ  по
тропинке в соснЯк.  Ћн  раздумывал,  отчего  упомЯнули  шефов...  €х  шефами
называлсЯ колхоз, который времЯ от времени привозил на телеге всЯкие  овощи,
картошку. €ногда, а если точнее сказать, это было  дважды,  ребЯт  возили  в
колхоз и кормили от пуза. „а... Ћт такого бы праздника ‚аська не отказалсЯ.
     Ќо сейчас приЯтную мысль о шефах перебивала другаЯ, тоже  приЯтнаЯ,  но
более близкаЯ: она звала подальше в лес, на волю. Џравду кто-то сказал,  что
как ни корми детдомовца, он все в лес смотрит!
     Џо  сухой  тропинке,  которую,  как  змеи,  перевивали  толстые   корни
деревьев, ‚аська углубилсЯ в соснЯк. •отел было остановитьсЯ,  вдруг  увидел
человека, сидЯщего на земле. ‚аська прошел мимо и оглЯнулсЯ. —еловек  сказал
негромко:
     - ќй, пацан!
     ‚аська удивилсЯ:
     - ЊенЯ?
     ђазглЯдел, что у сидЯщего шинель внакидку, а сапоги снЯл, они  стоЯт  в
стороне, как сами по себе на параде:
     пЯтки вместе, носки врозь. ’ут же портЯнки валЯютсЯ.
     - ’ебЯ, тебЯ, - сказал  солдат.  -  Џоди  сюда!  ‚аська  сделал  шаг  и
остановилсЯ. ‘олдатиков ‚аська наглЯделсЯ достаточно. Ќедаром их на стадионе
гонЯют со строевыми песнЯми. Љак проходишь, всюду новобранцы  под  деревьЯми
сидЯт, рубают кашу из котелка. €ногда позовут, предложат ложку.  Ќо  ‚аська,
если честно говорить, не любил одалживатьсЯ у солдат.  Ћн  считал,  что  длЯ
войны мужчина должен быть сытым, не в пример детдомовцу.  ‚аське  проще:  он
достанет, добудет что-нибудь. …сли не достанет, украдет. ‘ейчас все  крадут,
кто больше, кто меньше. Ђ ‚аське меньше других надо.
     Ќо солдат ничего ‚аське не  предлагал.  Ћн  и  смотрел  на  ‚аську  без
всЯкого интереса. Ѓезразлично смотрел, будто и не на него, а  на  лес  и  на
сосны. ‹ицо у солдата было серое, стертое. “сталое, а  может,  больное.  ’ут
‚аська  понЯл,  что  солдат  из  госпиталЯ,  наверное,  пошел   гулЯть,   да
заблудилсЯ. ђана заболела...
     - Ќу? Џодойди! - сказал солдат, не повышаЯ голоса. - ’ы  что,  местный?
’ут и живешь?
     - Ђ где мне еще жить? - спросил ‚аська. - ‚он, в детдоме живу.
     ‘олдат оглЯнулсЯ, чтобы посмотреть, в каком детдоме  живет  ‚аська,  но
ничего не увидел и не мог увидеть, потому что были они  в  лесу.  Ћн  поднЯл
голову, вздохнул. Ќе глЯдЯ на ‚аську, сказал ровно:
     - Џонимаешь, украли... Ћружие вот... „а, да... Ћружие украли.
     - Љакое... оружие? - повторил ‚аська и вдруг обмер, осексЯ. Ђ  живот  у
него заныл. Ћн и сам не понЯл, чего испугалсЯ. Ќо живот заныл, а ноги  стали
как чужие.
     ‘олдат не видел ‚аськиных превращений, потому что  не  видел  и  самого
‚аську. ѓлаза, обращенные в глубину леса, ничего не выражали.
     Љак-то равнодушно произнес; - Љакое? Ћбыкновенное.  ‚интовку,  значит..
Џока спал, ее украли. „а все украли, вещмешок, вещи. „окументы из кармана ..
€ оружие тоже.. - ќто слово "оружие" он произнес  отдельно  и  хотЯ  так  же
ровно, но с невыносимой тоской. ‘олдат  не  ‚аське  говорил,  а  себе  будто
говорил. ‡амолчал, глЯдЯ на ноги свои белые, белее портЯнок.  ‚аська  сейчас
мог уйти, солдат не заметил бы этого. Ђ он стоЯл перед солдатом как  дурной,
как оглушенный все равно. Ќикак не мог сдвинутьсЯ с места.  €  заговорил  он
помимо своей воли, не соображаЯ, что и зачем говорит:
     - Ћткуда мне знать, кто украл .. Ќичего Я не слышал вовсе.  …сли  бы  Я
знал, конечно, Я бы сказал, но Я ничего, ей-богу...
     ‚ыходило нескладно, неловко... Ћй-ой-ой как все глупо выходило. ‚аська,
не терЯвшийсЯ ни при каких  условиЯх,  мЯмлил  и  мЯлсЯ  и  выдавал  себЯ  с
головой. …сли бы солдат хоть раз взглЯнул на ‚аську, если бы  прислушалсЯ  к
его голосу да просто бы пораскинул мозгами, он понЯл бы все сразу.
     ‘олдат не разобралсЯ и не почувствовал ничего. Ћн поднЯл  пустые  глаза
на мальчика и увидел рваные, подвЯзанные веревочками галоши вместо  ботинок,
штанишки неведомого цвета,  залатанные  на  коленЯх,  но  опЯть  с  дырками,
странный пиджачок без пуговиц, короткий, с короткими  рукавами.  “зкое  лицо
мышонка с каким-то странным, почти звериным испугом  и  глаза...  ЌепонЯтные
были у мальчика глаза: детские и недетские одновременно.
     ’ут солдат впервые подумал, что он напугал мальчишку. ‚идом  своим  или
вопросом, действительно странным вопросом, если послушать  со  стороны.  €шь
вытаращилсЯ весь, дикий, того и глЯди шмыгнет в кусты.
     ‘олдат попыталсЯ улыбнутьсЯ и сам понЯл, что неудачно у него это вышло.
     - ’ы не бойсЯ, Я ведь вообще спрашиваю џ всех  спрашиваю.  •ожу  тут  и
спрашиваю. ‚сех спрашиваю, понимаешь?
     € солдат вдруг бестолково и быстро заговорил, что он  не  тронет  того,
кто взЯл оружие и взЯл документы. € ничего не  сделает  он  этому  человеку,
пусть только вернет... ‚интовку вернет. ‘олдат  подвинул  к  себе  сапоги  и
добавил, что он сапоги еще отдаст... —асы отдаст...
     - Ќе знаю Я! - громко, с отчаЯнием воскликнул ‚аська. - —его вы ко  мне
пристали! - € повторил бессмысленно просЯщим голосом: - џ ничего  не  видел!
Њожет, кто-нибудь другой знает, а Я не знаю, дЯденька...
     ’ак произносил ‚аська и понимал, что чепуху произносит. Ћн был Явно  не
в ладах с собой, с Языком своим. ‘ам себЯ разоблачал и еще больше пугалсЯ от
мысли, что солдат решит его обыскать. Љомпас лежал у ‚аськи в загашнике, под
рубашкой с левой стороны. € ‚аська - вот дурак - тут же  рукой  пощупал  это
место. Љак вскочит сейчас солдат, хвать ‚аську за  бок!  ќто  ведь  не  Ђнна
Њихайловна, солдат знает, что где прЯчут. Ќайдет компас, и конец тут ‚аське.
‹ишь брызги полетЯт по стволам. Ђ кто будет  спрашивать  о  ‚аське:  куда  и
зачем пропал ‘морчок? „нЯ два подождут на линейке и  вычеркнут  из  списков.
Њало ли вычеркивали других? ‚сех не перечтешь, не разыщешь, да и некому этим
заниматьсЯ. ‚от и получитсЯ: был ‚аська - и нет ‚аськи. Љак будто  он  и  не
должен быть.
     - Ђ кто может знать? - спросил солдат  и  чему-то  удивилсЯ.  Ћн  и  не
‚аську спросил, а себЯ спросил. Ђ удивилсЯ тому, что еще спрашивает, что еще
что-то хочет узнать, когда и узнавать нечего. Ќикто не скажет.  Љак  в  лесу
все равно.
     - џ вообще сказал... Џодумал, что, может, кто знает... - проворачивал с
трудом, как жилы через мЯсорубку, ‚аськин Язык, в то времЯ  как  сам  ‚аська
прощалсЯ с собой. Ћн не мог знать, что солдат тоже прощаетсЯ  с  собой.  €ли
уже простилсЯ? Ћн еще смотрел на ‚аську, но  безнадежность,  бессмысленность
поЯвились в его глазах.
     ’ак бывает, когда все равно.
     Ћднажды ‚аська видел такого человека. Ћн шел  по  платформе  к  стоЯщей
электричке. ‚аська, оказавшийсЯ у него  на  пути,  увидел,  какой  безумный,
устремленный в пустоту взглЯд был у человека. ќлектричка  тронулась.  ‚аська
оглЯнулсЯ, чтобы посмотреть, как тот будет садитьсЯ на ходу, а он  почему-то
не садилсЯ, а все шел и шел рЯдом с вагоном, а потом побежал. € вдруг  сразу
повалилсЯ под колесо. •рустнуло, лопнуло, брызнуло, и у ‚аськи  круги  пошли
перед глазами. Љто-то, наверное, закричал, а ‚аська онемело стоЯл, глЯдЯ  на
пустые без поезда рельсы, где лежали две  половины  человека,  и  ноги  были
странно вывернуты, изуродованы и залиты кровью...
     ’ак ‚аська с тех пор и носил в памЯти лицо  и  вытаращенный,  безумный,
глЯдЯщий в неведомое взглЯд этого человека.  ‚друг  от  солдата  повеЯло  на
‚аську холодом, ужасным гибельным чувством, похожим на давнюю смерть.
     - џ пойду, - сказал он обреченно. Ѓудто попросил солдата отпустить его.
’от не услышал. - џ пойду, дЯденька...
     Љакой-то всхлип у ‚аськи получилсЯ, а не голос.
     - €ди, иди, - сказал машинально тот и сочувственно посмотрел  вдруг  на
‚аську. ѓлаза у солдата подобрели, какаЯ-то легкость  поЯвилась  в  них.  Ћн
поднЯлсЯ сразу, без рук, подошел сам к ‚аське. Џочти весело подошел, так что
‚аське стало страшно. - €ди, чего ты, - промолвил доверчиво солдат и  провел
рукой по ‚аськиным запаршивевшим волосам. Ћт такого прикосновениЯ  по  спине
ток прошел. —то-то в груди у ‚аськи задрожало и оборвалось. Љак перед ударом
в затылок. Ђ по коже все лихорадка, дрожь волнами переливалась.
     ‘лишком ласково разговаривал солдат, чтобы  это  было  по  правде.  ’ак
обращались к ‚аське, когда хотели бить. Ђ  били  ‚аську  за  воровство,  как
тесто взбивали кулаками, сильно и неторопливо, через кости, через их  хруст,
до нутра ‚аськиного добирались, и тогда наступала  мертваЯ  темнота,  идущаЯ
как спасение.
     ‡а кошелек так били, а за украденный в школе глобус не били € ‚аська  с
поразительной Ясностью понЯл, еще когда за волосы волокли, еще в эту  минуту
светлую, что за свое бьют сильней. ‡а общественное сильней судЯт. Ќо  ‚аська
был неподсуден, это он быстро понЯл  и  считал  своей  удачей.  Ћн  старалсЯ
лазать туда, где были вывески.
     ‚аська стоЯл под рукой солдата, обреченно стоЯл, может, он уже умер или
все в нем умерло  в  ожидании,  когда  шибанут  его  по  темечку  и  отобьют
мгновенно памЯть. ЏосыплетсЯ все и опадет. ‚аська и не  боЯлсЯ  темноты,  но
боЯлсЯ ожиданиЯ удара, а потом  боЯлсЯ  бреда.  Љогда  ожил,  но  ничего  не
понимаешь вокруг, а только лежишь  и  плачешь,  а  почему  лежишь  и  почему
плачешь, не в силах уразуметь. ‡а голову держишьсЯ, а она чужаЯ головка,  не
своЯ... Ђ ты руками обхватил ее, чужую. € хоть глаза открыты  и  ты  видишь,
что люди вокруг, а ты у них под ногами валЯешьсЯ, корчишьсЯ и  все  плачешь,
плачешь. Ќе так плачешь, чтобы разжалобить, а  длЯ  себЯ  плачешь,  о  своей
жизни... Ћдин раз с ‚аськой было такое. ЏьЯный мужик, у которого он распорол
мешок с картошкой на рынке, бил его по голове.
     ‘олдат все гладил ‚аську, а потом легонько толкнул:
     - Ќу, иди, иди!
     ‚аська тихо пошел прочь, костылЯл, будто не на ногах, а на  палках.  Ќе
верЯ, что уходит, подвигалсЯ как  во  сне,  дальше  и  дальше  от  несчастьЯ
своего. Њедленно просвет выходил, и ‚аська спиной знал, что медленно, но уже
рождалась в ‚аськиных шагах надежда. € вдруг солдат крикнул вдогонку. ‚аська
аж присел и в штаны брызнул с испугу. Ћн ничего и не понЯл, что  ему  кричит
солдат.
     Ќо и солдат удивилсЯ своему крику. Ћткуда взЯлось, что он  почувствовал
в ‚аське спасительную ниточку. Ќет,  не  надежду  что-то  найти.  Ђ  надежду
надеЯтьсЯ и ждать. Њожет, ‚аськины слова о том, что кто-то знает,  ничего  и
не значили, они точно ничего не значили. Ќо они были  произнесены  и  сейчас
дошли до сознаниЯ солдата. Ћн ухватилсЯ за них, потому что  не  было  ничего
другого. Ћн за ‚аську поэтому ухватилсЯ, ведь их  ‚аська  произнес.  ‘олдату
вдруг показалось, что если ‚аська вернетсЯ, то он может ждать его.  Ђ  ждать
означало длЯ него жить.
     ‚от и закричал солдат неожиданно:
     - ’ы... Џодожди! ’ы придешь? ’ы в детдоме будешь?
     ‚аська странно вывернул шею, не повернув туловища, и осклабилсЯ,  голос
потерЯл:
     - џ спрошу... …сли узнаю...
     - ’ы приходи! - крикнул солдат. - џ буду тебЯ ждать!
     ‘колько прозвучало в его голосе вдруг надежды! Ђ вместе  с  надеждой  и
страха и тоски.
     ’ут и рванул ‚аська. Њожет, не он сам, а ноги его побежали, которых  он
не чувствовал. ќти ноги получили приказ бежать давно, а теперь  понесли,  да
так неловко, вихлЯЯ и заплетаЯсь, что ‚аська с размаху ударилсЯ  о  торчащий
сук и покарЯбал веко, побил переносицу. Ќо все равно продолжал бежать,  пока
не увидел свой детдом.
     ‘илы оставили ‚аську, он сел на землю и заплакал.  ‘  обидой  заплакал,
как будто его в самом деле избили. € даже  затылок,  даже  волосы  болели  у
‚аськи от чужого прикосновениЯ.
     ‚ глазах зарЯбило, то ли от боли, то ли от  пережитого  страха.  ѓде-то
долбила, прорезалась тоненькаЯ мысль, что  скорей  надо  ‚аське  спрЯтатьсЯ,
исчезнуть, зарытьсЯ в подвальчик и пережить все  наваждение,  как  вражескую
бомбежку. ‚едь надо же так влЯпатьсЯ! ел бы ‚аська по другой  тропинке,  их
вон сколько, тысЯчи в лесу, и все бы сложилось хорошо  в  его  жизни.  ‡ачем
надо было вообще идти в лес? ‡ачем он оглЯнулсЯ на солдата? Њало ли солдат в
лесу, чтобы на каждого оглЯдыватьсЯ, около каждого стоЯть, разговаривать?
     Ќо все произошло, и не в воле  ‚аськи,  как  бы  он  сильно  ни  хотел,
изменить этот день и эту встречу. ‘трашную вдвойне оттого, что солдат не бил
его, рукой по волосам провел.
     ЃолЯт ‚аськины волосы, до нутра прошибло прикосновение. ‚от что ужасно.
Љогда бьют - привычно. Љогда словами и руками  ласкают  -  больней  стократ.
‚аська даже охнул, вспомнил, почувствовал чужую руку. ‘трашнаЯ рука, котораЯ
гладит.
     ‚олосы носили больное, дикое, неиспытанное ощущение чужой руки, и этого
‚аська не мог изменить. Ѓыло... “жасно это  было.  ‹учше  бы  памЯть  ‚аське
отшибло, чем так, рукой его. Џоследнее злодейство - детдомовца  гладить.  Ќо
от солдата можно сбежать, можно закопатьсЯ, а  от  себЯ?  Ћт  своих  лапаных
волос куда уйдешь?
     ‚ панике зарыскал ‚аська, себЯ стал боЯтьсЯ. ‘идел  сам  себе  чужой  и
понимал, что все несчастьЯ в жизни от его непостоЯнства. ’о  он  крадет,  то
стеснЯетсЯ, то врет - не покраснеет, а то и соврать не способен. ЌазвалсЯ по
глупости детдомовским. Џридет солдат и спросит: "ѓде тут детдом?" „а  каждаЯ
собака этот детдом знает. Џотому что он  как  осиное  гнездо.  Ќе  клади  за
километр, что плохо лежит.