" (1957,  1963),  мы
сникали тут же. Ѓыл момент и самопроизвольный: 1967 - 68, ‘амиздат пошёл как
половодье, множились имена, новые имена в протестах, казалось- ещё немножко,
ещё чуть-чуть  - и начнем дышать, € -  много ли  понадобилось на подавление?
Џолсотни самых дерзких лишили работы по специальности. Ќескольких  исключили
из партии, нескольких из  союзов,  да семь  дюжин "подписантов"  <i>вызвали  на
собеседование</i>  в   партком.   €   бледные   и  потерЯнные   возвращались   с
"собеседований".
     € самое важное  открытие своё,  условие своего  дыханиЯ, возрождениЯ  и
мысли  - ‘амиздат,  образованщина  поспешно обронила  в  бегстве.  „авно  ли
гнались  образованны  за   новинками  ‘амиздата,  выпрашивали  перепечатать,
начинали собирать самиздатские библиотеки?  отправлЯли в провинцию?.. Ќо вот
стали  сжигать эти  библиотеки, содержать в девственности  пишущие  машинки,
разве иногда  в тёмном коридоре перехватывать запретный  листок, пробегать с
пЯтого на десЯтое и тут же возвращать обожжёнными руками.
     „а,   в   тех   преследованиЯх    проЯснело,   проступило   несомненное
<i>интеллигентное Ядро:</i> кто продолжал  собою  рисковать и жертвовать  - открыто
или  в неслышном  сокрытии  хранил  опасные  материалы,  бесстрашно  помогал
посаженным или сам поплатилсЯ свободой.
     Ќо и  другое  "Ядро"  открылось, кто обнаружил  иную  мудрость: из этой
страны -  бежать!  ‘пасаЯ  ли свою неповторимую индивидуальность  ("там буду
спокойно развивать русскую  культуру").  ‡атем  -  спасаЯ тех,  кто остаётсЯ
("там  будем  лучше защищать ваши права здесь"). Ќаконец же - и детей своих,
более ценных, чем дети остальных соотечественников.
     ’акое   открылось   "Ядро   русской   интеллигенции",   которое   может
существовать и без ђоссии...

        5
     „а  всё  бы  простилось  вам, вызывало  бы только  сочувствие -  и наша
зажатаЯ униженность, и наше служение лжи, если бы  мы смиренно  признались в
своей  некрепости, в  своей привЯзанности к  благополучию, в своей  духовной
неготовности  к  этим  слишком  крутым  испытаниЯм:  мы  -  жертвы  истории,
произошедшей до нас, мы уже родились - в ней, и  хлебнули её довольно, и вот
барахтаемсЯ, не знаем, как выбитьсЯ.
     Ќо   нет!   ‚  этом   положении  мы   выискиваем   изворотливые  доводы
ошеломительной высоты,  почему должны мы "осознать  себЯ духовно,  не бросаЯ
своего  Ќ€€" (Џомеранц),  - как будто  "осознать себЯ духовно"  есть  задача
уютного размышлениЯ,  а не строгого  искуса, а не беспощадного испытаниЯ. Њы
нисколько не  отреклись от заносчивости.  Њы настаиваем на высоком наследном
звании  интеллигентов,  на  праве  быть  высшими  судьЯми  всего  духовного,
происходЯщего   в  стране  и  человечестве:   давать  общественным  теориЯм,
течениЯм,  движениЯм,  направлениЯм  истории  и  деЯтельности  активных  лиц
безапеллЯционные  оценки  из  безопасной  норы.  …ще в  вестибюле Ќ€€,  берЯ
пальто, мы вырастаём на голову, а уж за чайными столами вечером произноситсЯ
вершиннаЯ оценка: что из поступков  и  кому из деЯтелей  "простит"  или  "не
простит интеллигенциЯ".
     ЌаблюдаЯ жалкое реальное поведение центровой образованщины на советской
службе,  невозможно   поверить,  на  каком   историческом   пьедестале   эта
образованщина видит  себЯ:  каждый  - сам  себЯ,  друзей  и сослуживцев. ‚сё
большее сужение профессиональных знаний, дающее возможность и в доктора наук
проходить полуневеждам, нисколько не смущает образованна.
     Ќастолько  властно надо всеми  образованными людьми это  высокое мнение
образованщины о  себе,  что даже упорный обличитель  её Ђлтаев в  промежутке
между обличениЯми традиционно склонЯетсЯ: "сегоднЯ (наша) интеллигенциЯ Явно
держит в своих руках судьбы ђоссии, а с нею и всего мира"!.. ѓорький смех...
Џо пройденному русскому опыту перед растерЯнным  сегоднЯшним ‡ападом - могла
бы держать! - да руки слабы, да сердце перебиваетсЯ...
     ‚ 1969 году этот напор самодовольства научно-технической  образованщины
прорвалсЯ в ‘амиздат статьёй ‘емёна ’елегина (разумеетсЯ, псевдоним)<i><b>*4</b></i>. "Љак
быть?".  ’он   -   бодрого  напористого  всезнайки,  быстрого  на   побочные
ассоциации, с  довольно  развЯзным  и  невысоким  остроумием, вроде  "руссиш
культуриш", то пренебрежением к этому населению, с которым приходитсЯ делить
один участок суши  ("человеческий свинарник"), то  -  пафосными зачинами: "Ђ
задумывались  ли  вы,  читатель?".  "’ворческое  начало,  источник  этики  и
гуманизма",  автор  выводит  от обезьЯн,  лучшим выходом  длЯ разочарованных
считает "трибуны стадиона", худшим - "в сектанты".
     <i><b>*4</b>  </i>Џо утверждению Љ. ‹юбарского  ("Њосковские  новости". 1990. No 39),
настоЯщаЯ фамилии автора статьи - ѓерцен Љопылов. <i>(Џрим. ред.)</i>

     Ќо не  так  важен сам  автор, как  единомыслЯщий круг его,  который  он
аттестует отчетливо: "прогрессивные  интеллигенты" (состоЯщие в  партии, ибо
сиживают на партсобраниЯх и руководЯт "отдельными  участками работы"), "мы -
цвет  мыслЯщей  ђоссии", кто  "создаёт  свой крут воззрений, в котором можно
жить,    не    путаЯсь    в   противоречиЯх".   "Џредставьте    себе   класс
высокообразованных  людей,  вооруженных  идеЯми  современной науки,  умелых,
самостоЯтельных, бесстрашно мыслЯщих,  вообще привыкших и любЯщих думать,  а
не... пахать землю".
     Ќе  скрывает  ’елегин  и  таких особенностей своего круга: "Њы  - люди,
привыкшие  думать  одно,  говорить  другое,  а  делать  третье...  ’отальнаЯ
демобилизациЯ  морали коснулась и  нас".  ђечь идёт о <i>троедушии</i>,  о  тройной
морали  - "длЯ себЯ, длЯ общества, длЯ  государства".  Ќо  ЯвлЯетсЯ  ли  это
пороком? ‚еселый ’елегин  считает: "в этом наша победа"! Љак так?  Ђ: власти
хотели  бы,  чтобы  мы  и  думали  так  же подчинённо, как  говорим вслух  и
работаем, а  мы  думаем - бесстрашно! "мы отстоЯли свою <i>внутреннюю</i> свободу"!
(€зумишьсЯ: если шиш, показываемый тайно в кармане, есть внутреннЯЯ свобода,
-  что  же тогда внутреннее  рабство?  Њы  бы  всё-таки  назвали  внутренней
свободой способность и мыслить  <i>и  действовать,</i> не  зависЯ от внешних пут, а
внешней свободой - когда тех пут вовсе нет.)
     €менно в  статье  ’елегина  "цвет мыслЯщей  ђоссии" адекватно  и  очень
откровенно  выразил  себЯ.  Ћбогатительно  длЯ  нас  познакомитьсЯ  с  этими
взглЯдами.
     "Џод режимом  угнетениЯ"  будто бы выросла  "новаЯ  культура", "система
отношений и  система  мышлениЯ", это  "колосс на двух  ногах -  искусства  и
науки".   ‚  области   искусства?   -   гитаристы-песенники   и  независимаЯ
самиздатскаЯ литература. ‚ области науки? - "могучаЯ методологиЯ  физики", а
из  неё  - "целаЯ  жизненнаЯ  философиЯ",  вот  уже  "десЯтки  отраслевых  в
локальных подкультур пускают побеги в чертёжных залах ЉЃ, в коридорах Ќ€€, в
холлах  институтов Ђкадемии  Ќаук". "‡десь  простор  творцам, и  они  есть".
"Ќауку  не  обуздать  никаким  властЯм"  (гм-гм...).  €   вот:  можно  будет
"методологию  физики приложить к  тонкостЯм морали" (упаси вас Ѓог...),  "на
этой подпольной культуре взойдёт, как на дрожжах, племЯ новых цельных людей,
гигантов, которым будут смешны наши страхи".
     €  дальше  -  смелый план,  как  эту  культуру использовать длЯ  нашего
спасениЯ. „ело в том,  что "открыто  выступать  против условий, в которых мы
живём... не всегда лучший способ". "‡ло злом не исправишь", не  помогут и не
нужны "ни тайные заговоры, ни новые партии", нельзЯ призывать к революции.
     ‘  последним выводом мы искренне согласны, хотЯ в обосновании его автор
грешит: падение самодержавиЯ  приписывает исключительно тому,  что  общество
отвергло казенную идею, а никакой революционной деЯтельности. ќто -  не так,
тут  параллели  не   натЯнешь:  и  революционнаЯ  деЯтельность  была   самаЯ
настоЯщаЯ,  и  самодержавие не  оборонЯлось  в  сотую  долю так  свирепо,  и
интеллигенциЯ была жертвенна. Ќо с практическим выводом мы согласны: откинем
мысль о  революции, "не будем строить планов созданиЯ новой массовой  партии
ленинского типа".
     Ђ  - что же? ‚от: "на первых порах больших жертв не предвидитсЯ" (очень
успокоительно длЯ образованщины). 1-й этап: "неприЯтие культуры угнетателей"
и  своё "культурное строительство" (ну, читать ‘амиздат и высоко понимать  в
курилках Ќ€€). 2-й этап: прилагать "усилиЯ по  распространению этой культуры
среди  народа",  даже  "активно вести эту  культуру  в  народ"  (методологию
физики? гитарные песни?), "внести  в  народ понимание того,  до чего мы сами
дошли", длЯ чего  искать "обходные способы". ’акой  путь "потребует в первую
очередь не  отваги (в который  раз этот бальзам на душу),  а  дара убеждать,
проЯснЯть, умениЯ долго в успешно возбуждать  внимание народа,  не привлекаЯ
вниманиЯ властей",  "ђоссии нужны не  только трибуны и  подвижники,  но и...
ехидные  критики, искусные  миссионеры  новой культуры".  "Ќаходим  же мы  с
народом общий Язык, говорЯ  о  футболе  и рыбалке, - надо искать  конкретные
формы  хождениЯ  в народ".  "€ неужели мы, владеЯ мировоззрением... (и т.д.)
...   не  справимсЯ  с   задачей,  которую   успешно  решают   полуграмотные
проповедники религии?!"  (“вы, увы, не в грамотности дело,  на  том и выдает
себЯ заносчиваЯ и подслепаЯ образованщина, а - в душевной силе.)
     Њы так щедро цитируем,  потому что: не одного  ’елегина  уже,  а - всех
самоуверенных идеологов  центровой образованщины.  Љого  из них ни послушаем
мы, одно это и слышим: осторожное просветительство! ‘татьЯ —елнова (‚естник,
No 97)  точно, как  и у ’елегина, не сговариваЯсь, озаглавлена: "Љак быть?".
Ћтвет:  "создавать тайные  христианские братства",  расчёт на тысЯчелетнее ж
улучшение  нравов.  ‹. ‚енцов  (‚естник,  No  99)  "„умать!"  -  то  же,  не
сговариваЯсь,   телегинское  лекарство.  Ќа  короткое  времЯ  заплодились  в
‘амиздате журналы и  журналы - "‹уч свободы",  "‘еЯтель", "‘вободнаЯ мысль",
"„емократ" - все строго конспиративны, конечно, и у  всех совет один: только
не  открывать  своего  лица, только  не  нарушать  конспирации,  а  медленно
распространЯть  среди   народа  верное  понимание...   Љак  же?  ‚сё  та  же
тысЯчелетнЯЯ пастораль,  которую  сто  раз  обгонЯт событиЯ  ракетного века.
Џомнилось  это  так  легко:  в  тюрке  рассуждать,  рассуждениЯ  отдавать  в
‘амиздат, а там - само пойдёт!
     „а не пойдёт.
     ‚  тёплых светлых  благоустроенных  помещениЯх  Ќ€€ учёные-"точники"  и
техники,  сурово осуждаЯ  братьев-гуманитариев  за  "прислуживание  режиму",
привыкли прощать себе свою безобидную служебную деЯтельность, а она никак не
менее страшна,  и  не  менее сурово за  неё  спроситсЯ  историей.  Ђ  ну-ка,
потерЯли б мы завтра половину Ќ€€, самых важных и секретных, - пресеклась бы
наука? Ќет,  империализм. "‘оздание антитоталитарной культуры может привести
и  к  свободе  вещественной",  -  уверЯет  ’елегин, -  да как  же  это  себе
вообразить?  Џолный  рабочий  день  учёные  (с  тех   пор  как  наука  стала
промышленностью  - по  сути квалифицированные  промышленные  рабочие) выдают
<i>вещественную</i>  если не "культуру", то цивилизацию (а  больше  -  вооружение),
именно  вещественно  укреплЯют  ложь,  и  везде  голосуют  и  соглашаютсЯ  и
повторЯют, как ведено, - и как же такаЯ культура спасёт всех нас?
     ‡а минувшие от  статьи ’елегина годы много было  общественных  поводов,
чтобы  <i>племЯ гигантов</i>  хоть бы плечами повело, хоть бы дохнуло разик, - нет!
Џодписывали,  что требовалось, против „убчека,  против ‘ахарова, против кого
прикажут,  и,  держа  шиши  в  карманах,  торопились  в  курилки   развивать
"отраслевую подкультуру" и ковать "могучую методологию".
     Ђ может быть и психиатры института  ‘ербского той же "тройной  моралью"
живут  и  гордЯтсЯ своею "внутренней  свободой"? € прокуроры иные, и высокие
судьи?  -  среди них ведь  есть люди отточенного интеллекта (например, ‹. Ќ.
‘мирнов), никак не ниже телегинских гигантов.
     ’ем и обманчива, в том  и  путана эта самодовольнаЯ декларациЯ, что она
очень близко  проходит от истины, и это веет читателю на сердце, а в опасной
точке круто сворачивает вбок. "Ohnё uns!"  - восклицает ’елегин. ‚ерно.  "Ќе
принимать  культуру  угнетателей!"  -  верно. Ќо: когда?  где?  и  в  чём не
принимать? Ќе  в гардеробной после собраниЯ, а на  собрании -  не повторЯть,
чего  не  думаешь,  не  голосовать  против  воли! €  в  том  кабинете  -  не
подписывать,  чего  не   составил  по  совести  сам.  Љакую  там  "культуру"
отвергать? Ќикто  и не  навЯзывает "культуры", навЯзывают  ложь - и всего-то
лжи нельзЯ принЯть,  но  -  тотчас,  в  тот  момент  и  в том  месте, где её
предлагают,  а не возмущатьсЯ вечером дома за чайным столом. Ћтвергнуть ложь
- <i>тотчас</i>, и  не  думать  о последствиЯх  длЯ своей зарплаты, семьи и  досуга
развивать "новую  культуру", Ћтвергнут - и  не заботитьсЯ, повторЯт  ли твой
шаг другие, Я не оглЯдыватьсЯ, как это распространитсЯ на весь народ.
     € потому, что ответ так Ясен,  стЯнут к  такой простоте и прЯмоте, - от
него  всем  блеском красноречиЯ  увиливает  анонимный идеолог высокомерного,
мелкого и бесплодного племени гигантов. <i><b>*5
     *5.</b> </i>‚  ‘амиздате  -  текучи  редакции. € позже  ’елегин изменил  конец.
ЏоЯвилось: "первые версты -  бойкот неучастие, игнорирование". €гнорирование
- это обычный шиш, а вот <i>неучастие -</i> где же?..

     Ђ  кто не  способен  идти на риск - избавьте нас пока в нашей  грЯзи, в
нашей низости от ваших остроумных рассуждений, обличений  и указаний, откуда
наши русские пороки.

        6
     € как же при этом центроваЯ образованщина понимает своё место в стране,
по   отношению  к  своему  народу?   ЋшибётсЯ,  кто   предположит,  что  она
раскаиваетсЯ в своей роли  прислужницы. „аже Џомеранц, представлЯющий совсем
другой  круг   столичной  образованщины  -   непристроенной,  неруководЯщей,
беспартийной,  гуманитарной,  не  забудет  восхвалить "ленинскую  культурную
революцию" (разрушала  старые формы производства,  очень  ценно!),  защитить
образ правлениЯ 1917 - 22 годов ("временнаЯ диктатура в рамках демократии").
€: "деспотического отношениЯ со стороны победивших революционеров обыватель,
разумеетсЯ,  вполне  заслуживает. …го  трусость,  его  раболепие воспитывают
деспотов". …го раболепие, не наше!.. Ђ  чем же центроваЯ образованщина ведёт
себЯ достойней так называемого "обывателЯ"? „аже предположениЯ о какой бы то
ни было  <i>вине</i> перед  народом  за прошлое или за  нынешнее, чем так  мучилась
предреволюционнаЯ  интеллигенциЯ,   не  возникает  ни   у   кого  из  певцов
образованщины, ни у  порицателей  её.  ’ут они  все едины, и Ђлтаев: "Ќароду
самому неплохо было бы ощутить свою вину перед интеллигенцией".
     ‚ сравнении себЯ с народом центроваЯ образованщина все выводы делает  в
свою  пользу.  Џомеранц:   "€нтеллигенциЯ   есть  мера  общественных  сил  -
прогрессивных,  реакционных. Џротивопоставленный  интеллигенции,  весь <i>народ
сливаетсЯ  в реакционную  массу"</i> (выделено мною,  Ђ.‘.).  "ќто  -  та  часть
образованного  слоЯ  общества,  в которой совершаетсЯ  духовное развитие,  в
которой  рушатсЯ  старые  ценности  и возникают  новые,  в  которой делаетсЯ
очередной  шаг  от  зверЯ  к  Ѓогу...  €нтеллигенциЯ  это  и  есть  то,  что
интеллигенциЯ искала в других - в  народе,  в пролетариате и  т.д.: фермент,
двигающий историю". Ѓолее того: "‹юбовь к народу гораздо опаснее (чем любовь
к животным); никакого порога, мешающего стать на четвереньки, здесь нет". „а
просто: "‡десь... <i>складываетсЯ хребет нового  народа",</i> "новое что-то заменит
народ", "люди творческого умственного труда становЯтсЯ избранным народом  XX
века"!!!
     ’о же у ’елегина, то  же и ѓорский (ещё один псевдоним, ‚естник No 97);
"Џуть  к высшим ценностЯм лежит  в  стороне  от слиЯниЯ с  народом". Ќа  180
градусов от того, как думали их глупые интеллигентные предшественники.
     ‡аберём себе и религию.  Џомеранц: "ЉрестьЯне не совершенны в религии",
то  есть без  философской  высоты:  "можете  назвать  это Ѓогом,  Ђбсолютом,
Џустотой... Я  не привЯзан  ни к одному  из  этих  слов", а просто сердечнаЯ
преданность вере, её заветам и даже обрЯдам, фи, -  крестьЯне несовершенны в
вере, "так же, как и в агрономии". (Џо крестьЯнской агрономии и хлебушек был
и почва  не  гибла,  а  по науке вот  скоро мы без  почвы. „а,  бишь, против
почвенников  и всЯ дискуссиЯ Џомеранца, его  идеал "люди воздуха, потерЯвшие
все  корни  в  обыденном бытии".)  ‡ато  "нынешние  интеллигенты  ищут Ѓога.
ђелигиЯ перестала быть приметой народа. Ћна стала  приметой элиты". ’о  же и
ѓорский:  "‘мешивать возвращение в церковь  и  хождение в  народ  -  опасный
предрассудок".
     Ћдин  пишет в московском ‘амиздате,  другие - в парижском журнале, друг
друга, вероЯтно, не знают,  а какое единство! - иголки  не пробьёшь. ‡начит,
не придумка одиночек, а направление.
     Ђ что  ж порекомендуем народу?  ‚ообще ничего. Ќикакого <i>народа</i>  нет,  в
этом снова все они сходЯтсЯ: "Љультура, как змеЯ, просто сбрасывает  кожу, и
стараЯ  кожа, народ, лежит, потерЯв свою  жизнь, в пыли".  "„лЯ человечества
патриархальные добродетели безнадёжно потерЯны", "мужик не может возродитьсЯ
иначе,  как  оперный".  "Њы  не  окружены народом. ЉрестьЯнства  в  развитых
странах становитсЯ слишком  мало, чтобы  окружить нас",  "крестьЯнские нации
суть голодные нации, а нации, в которых крестьЯнство исчезло, - это нации, в
которых исчез голод". (ќто пока мы ещё не упёрлись в технологический тупик.)
     Ќо если идеологи образованщины так понимают общее положение народов, то
как  тогда  -  национальные судьбы?  Ћбдумано  и  это.  Џомеранц:  "Ќации  -
локальные  культуры и постепенно исчезнут".  Ђ "место интеллигенции - всегда
на  полдороге... „уховно все современные интеллигенты  принадлежат диаспоре.
Њы всюду не совсем чужие. Њы всюду не совсем свои".
     ‚  таком  интернационализме-космополитизме  было  воспитано  всё   наше
поколение. €  (если отвлечьсЯ  - если  можно  отвлечьсЯ!  -  от национальной
практики 20-х годов)  в нём есть большаЯ духовнаЯ высота и красота, и, может
быть, когда-нибудь человечеству  уготовано  на эту  высоту поднЯтьсЯ.  ’акой
взглЯд достаточно владеет сейчас и европейским обществом. ‚ ”ђѓ это приводит
к  настроению  не  очень-то  заботитьсЯ   об  объединении  ѓермании,  ничего
мистически  необходимого  в  немецком  национальном  единстве, мол,  нет.  ‚
‚еликобритании,  ещё  с  иллюзорной  хваткой  её  за  мифическое  Ѓританское
содружество  и  при  чутком  возмущении  общества  против  малейших  расовых
утеснении,  это  привело  к  тому,  что  страна   наводнилась   азиатами   и
вест-индцами,   совершенно  равнодушными   к  английской  земле,   культуре,
традициЯм  в только ищущими пристроитьсЯ к  уже готовому  высокому стандарту
жизни.  ’ак ли  уж это хорошо? Ќе  нам издали судить.  Ќо  век  наш  вопреки
прорицаниЯм,  порицаниЯм и  заклинаниЯм  оказалсЯ  повсюдным сплошным  веком
оживлениЯ наций, их  самосознаниЯ,  собираниЯ. € чудодейственное  рождение и
укрепление €зраилЯ после двухтысЯчелетнего рассеЯниЯ - только самый Яркий из
множества примеров.
     Ќаши авторы как будто должны бы  это знать, но в рассуждениЯх о  ђоссии
игнорируют. ѓорский раздражён против  "бессознательного патриотизма", против
"инстинктивной  зависимости от природных и родовых стихий", он запрещает нам
безотчётно  иррационально  просто  <i>любить</i> ту  страну, где  мы  родились,  но
требует от каждого  возвыситьсЯ  до "акта духовного самоопределениЯ" и  лишь
таким способом выбрать себе  родину. ‘реди признаков, объединЯющих нацию, он
не называет родного  <i>Языка!</i> (уступаЯ  даже такому теоретику, как... ‘талин),
ни -  ощущениЯ  истории  этой  страны.  ‹ипа  на  подсобном  месте  признаёт
"этническую и территориальную общность", а  видит  единство  нации в религии
(это  верно, но  религиЯ  может быть шире нации) и опЯть -  в неопределённой
"культуре" (не той ли, что у Џомеранца "переползает как змеЯ"?). Ќастаивает,
что  существование  наций противоречит ЏЯтидесЯтнице. (Ђ  мы-то думали, что,
сходЯ  на апостолов Языками  многими,  „ух ‘вЯтой и подтвердил  разнообразие
человечества в  нациЯх,  -  как оно  и живёт  с  тех  пор.)  ‘  раздражением
заклинает,  что длЯ ђоссии  "центральной творческой идеей"  должно стать  не
"национальное  возрождение" (это  им в кавычки  взЯто и нам запрещено  такое
глупое понЯтие),  а  "борьба  за ‘вободу  и  духовные  ценности".  Ђ  мы  по
невежеству и  противопоставлениЯ  здесь  не  понимаем:  как  же иначе  может
духовно растерзаннаЯ  ђоссиЯ вернуть себе духовные  ценности, если  не через
национальное возрождение? „о сих  пор всЯ человеческаЯ  историЯ  протекала в
форме  племенных  и  национальных  историй,  и  любое  крупное  историческое
движение начиналось в национальных рамках, а  ни одно -  на Языке эсперанто.
ЌациЯ,  как  и  семьЯ,  есть  природнаЯ  непридуманнаЯ  ассоциациЯ  людей  с
врожденной  взаимной  расположенностью  членов,  -  и  нет  оснований  такие
ассоциации проклинать  или призывать  к  исчезновению  сегоднЯ. Ђ  в дальнем
будущем видно будет, не нам.
     Љ  тому  ж,  конечно,  и  Џомеранц. “верЯет  он  нас,  что  "с  позиции
народности  все  кошки  серы...  ЃоротьсЯ с  отечественными порЯдками,  стоЯ
целиком на отечественной почве, так же просто, как вытащить себЯ из болота".
€ опЯть  мы по тупости  не понимаем: а с  какой же почвы  можно  боротьсЯ  с
отечественными  пороками?  - с  интернациональной? ќту  борьбу -  латышскими
штыками  и  мадьЯрскими  пистолетами -  мы  уже  испытали  своими ребрами  и
затылками, спасибо! Ќадо исправлЯть себЯ именно  самим, а  не кликать других
мудрых себе в исправители.
     ‘кажут:  да что Я прицепилсЯ к этим  двум, Џомеранцу  да ѓорскому, даже
полутора  (аноним  за  половину),  с  Ђлтаевым  два, с  ’елегиным  -  два  с
половиной?
     Ђ потому что - направление, все - теоретики и, видно, выставЯтсЯ ещё не
раз.  ’ак на всЯкий  будущий случай и поставим эти зарубки. ‹етом 1972 года,
когда пылали русские леса по советскому бесхозЯйству (у наших заботы были на
Ѓлижнем  ‚остоке, в ‹атинской Ђмерике), - бодрЯчок, весельчак и атеист ‘емён
’елегин выпустил в ‘амиздат листовку, где впервые поднЯлсЯ в свой гигантский
рост  и указал: это, мол, тебе,  ђоссиЯ, небеснаЯ кара  за твои  злодейства!
Џрорвало.
     Љак на национальную проблему смотрит центроваЯ образованщина - длЯ того
пройдитесь по  знатным образованским семьЯм, кто  держит породистых собак, и
спросите, как  они  собак  кличут. “знаете (да  с  повторами): ”ома, Љузьма,
Џотап,  Њакар, ’имофей... € никому уха не режет, и  никому  не стыдно.  ‚едь
мужики  -  только  "оперные", <i>народа</i>  не осталось,  отчего ж  крестьЯнскими,
хрестьЯнскими именами и не покликать?
     Ћ, как по этому ломкому хребту пройти, и в обиду по напраслине своих не
давши, и порока своего горше чужого не спускаЯ?..
     Ћднако, картина  народа,  нарисованнаЯ  Џомеранцем,  увы, во  многом  и
справедлива. Џодобно тому, как мы сейчас, вероЯтно, смертельно огорчаем его,
что  интеллигенции  в  нашей  стране   не  осталось,  а  всё  расплылось   в
образованщине, - так и он  смертельно  ранит нас утвержденьем,  что и <i>народа</i>
тоже больше не осталось.
     "Ќарода  больше  нет.  …сть  масса,  сохранЯющаЯ  смутную  памЯть,  что
когда-то она была народом и несла в себе Ѓога, а сейчас совершенно  пустаЯ".
"Ќарода в смысле народа-богоносца, источника духовных ценностей, вообще нет.
…сть  неврастенические  интеллигенты  -  в  масса".  "—то  поют  колхозники?
Љакие-то остатки крестьЯнского наследства" да вбитое "в школе, в армии  и по
радио". "ѓде он, этот народ? ЌастоЯщий, народный,  плЯшущий народные плЯски,
сказывающий  народные  сказки,  плетущий  народные  кружева? ‚ нашей  стране
остались только следы народа, как следы снега весной... Ќарода  как  великой
исторической  силы, станового хребта культуры, как источника вдохновениЯ длЯ
Џушкина и ѓёте - больше нет". "’о, что у нас обычно называют народом, совсем
не народ, а мещанство".
     Њрак и тоска. Ђ - близко к тому.
     € действительно, как было народу остатьсЯ? Ќакладывались в одну сторону
и погонЯли  друг  друга  два процесса. Ћдин  - всеобщий (но в ђоссиЯ  ещё бы
долго он придержалсЯ и, может, могли б мы его миновать) - процесс, как модно
называть,  <i>массовизации</i> (мерзкое слово, но и процесс не  лучше), свЯзанный с
новой  западной   технологией,   осточертелым  ростом   городов,   всеобщими
стандартными средствами  информации  и  воспитаниЯ.  ‚торой  -  наш  особый,
советский,   направленный   стереть   исконное  лицо   ђоссии   и   натереть
искусственное другое, этот действовал ещё решительней и необратимей.
     Љак же остатьсЯ было народу? Ѓыли насильственно выкинуты из  избы иконы
и  послушание  старшим, печка  хлебов  и прЯлки. Џотом миллионы  изб,  самых
благоустроенных, вовсе опустошены, развалены  или взЯты под дурной доглЯд, и
5  миллионов трудоохотливых здравых семей вместе  с грудными детьми  посланы
умирать в зимней дороге  или по прибытии в тундру.  (€ наша <i>интеллигенциЯ</i> не
дрогнула,  не  вскрикнула,  а <i>передоваЯ</i> часть  её даже и сама  выгонЯла. ‚от
тогда она и кончила быть,  интеллигенциЯ, в  1930-м,  и за тот ли миг должен
народ просить  у  неё  прощениЯ?) Ћстальные избы  и дворы  разорЯть уже было
хлопот  меньше. ЋтнЯли землю,  делавшую крестьЯнина крестьЯнином, обезличили
её,  как не  бывало и  в  крепостное  право, обезинтересили всё,  чем  мужик
работал и жил, одних погнали на Њагнитогорски, других - целое  поколение так
и погибших баб, заставили  кормить махину  государства до войны, всю великую
войну и  после войны.  ‚се внешние  интернациональные успехи нашей  страны и
расцвет  сегоднЯшних  тысЯч Ќ€€ был  достигнут  разгромом  русской  деревни,
русского обычаЯ. ‚замен притЯнули  в избы и в уродливые многоэтажные коробки
городских окраин - репродукторы, пуще того  поставили их на всех центральных
столбах  (по  всему лику  ђоссии  и сегоднЯ  это  бубнит  от  шести  утра до
двенадцати  ночи,   высший  признак  <i>культуры,</i>   и  пойди  заткни   -  будет
антисоветский акт).  € те репродукторы докончили работу: они выбили из голов
всё индивидуальное и всё фольклорное, натолкали штампованного, растоптали  и
замусорили  русский  Язык,  нагудели  бездарных  пустых песен  (сочинЯла  их
интеллигенциЯ).  „обили  последние  сельские церкви, растоптали  и  загадили
кладбища,  с  комсомольской  горЯчностью  извели лошадь,  изгадили, изрезали
тракторами и пЯтитонками вековые дороги, мЯгко вписанные в пейзаж. ѓде  ж  и
кому  осталось  плЯсать  и  плести кружева?..  …щё  наслали  лакомством  длЯ
сельской юности серЯтину  глупеньких фильмов  (интеллигент: "надо выпустить,
будут большие тиражные"), да то же затолкано н в школьные учебники, да то же
и в книгах повзрослей (а  кто писал их, не знаете?), - чтоб и новаЯ свежесть
не  выросла  там,  где  вырублен  старый  лес.  Љак  танками  изгладили  всю
историческую народную памЯть (Ђлександру Ќевскому без креста поднЯтьсЯ дали,
но чему поближе - нет), - и как же народу было сохранитьсЯ?
     ’ак вот, на этом пепелище, сидЯ в золе, разберёмсЯ.

        7?
     Ќарода  -  нет?  €  тогда,  верно:  уже  не  может  быть  национального
возрождениЯ??..  €  что  ж  за надрыв!  -  ведь как  раз замаЯчило: от краха
всеобщего технического прогресса, по смыслу перехода к стабильной экономике,
будет  повсюду  восстанавливатьсЯ  первичнаЯ  свЯзь  большинства  жителей  с
землею,  простейшими  материалами,  инструментами  и физическим  трудом (как
инстинктивно ищут  длЯ себЯ  уже сегоднЯ многие  пресыщенные  горожане). ’ак
неизбежно  восстановитсЯ  во всех,  и  передовых,  странах  некий  наследник
многочисленного    крестьЯнства,    наполнитель    народного   пространства,
сельскохозЯйственный и ремесленный  (разумеетсЯ с новой, но рассредоточенной
техникой) класс. Ђ у нас - мужик "оперный" и уже не вернётсЯ?..
     Ќо  интеллигенции  -  тоже  нет?  Ћбразованщина  -  древо  мёртвое  длЯ
развитиЯ?
     Џодменены все классы - и как же развиватьсЯ?
     Ћднако -  кто-то  же есть?  € как  людЯм запретить будущее? ђазве людЯм
можно не  жить дальше? Њы слышим  их устало-тёплые голоса,  иногда и лиц  не
разглЯдев, где-нибудь в полутьме пройдЯ мимо, слышим их естественные заботы,
выраженные русской речью, иногда ещё очень свежей,  видим их живые  готоЯиые
лица  и улыбки  их, испытываем на  себе их добрые  поступки, иногда длЯ  нас
внезапные,  наблюдаем  самоотверженные  лётные   семьи,  претерпевающие  все
ущербы, только бы душу не погубить, - и как же им всем запретить будущее?
     Џоспешен  вывод,  что больше  нет  народа. „а,  разбежалась деревнЯ,  а
оставшаЯсЯ приглушена,  да,  на городских окраинах - стук домино (достижение
всеобщей грамотности) и разбитые бутылки, ни  нарЯдов, ни хороводов, и  Язык
испорчен, а уж тем  белее искажены и ложно направлены мысли и стараниЯ, - не
почему   даже  от   этих  разбитых  бутылок,  даже   от   бумажного  мусора,
перевеваемого ветром  по городским дворам, не охватывает такое отчаЯние, как
от служебного  лицемериЯ образованщины? Џотому  что <i>народ</i> в массе  своей  не
участвует в казенной лжи, и  это сегоднЯ -  главный признак его, позволЯющий
надеЯтьсЯ,  что  он не  совершенно  пуст от Ѓога, как  упрёкают его. €ли, во
всЯком случае, сохранил невыжженное, невытоптанное в сердце место.
     Џоспешен и вывод, что нет интеллигенции. Љаждый из нас лично знает хотЯ
бы несколько людей,  твёрдо поднЯвшихсЯ  и над  этой ложью и над хлопотливой
суетой о6разованщины. € Я вполне согласен с  теми, кто хочет видеть, верить,
что  уже  видит  некое  <i>интеллигентное  Ядро  -</i>  нашу  надежду  на  духовное
обновление. ’олько по другим бы признакам Я узнавал и отграничивал это Ядро:
не по достигнутым научным званиЯм, не по числу выпущенных книг, не по высоте
образованности  "привыкших и  любЯщих  думать,  а не  пахать  землю",  не по
научности  методологии, легко  создающей  "отраслевые  подкультуры",  не  по
отчужденности от государства и от народа,  не  по принадлежности  к духовной
диаспоре ("всюду не совсем свои"). Ќо  - по чистоте устремлений, по душевной
самоотверженности - во  имЯ правды  и, прежде всего, -  длЯ этой страны, где
живёшь.  џдро,  воспитанное не  столько  в  библиотеках,  сколько в душевных
испытаниЯх.  Ќе  то  Ядро,  которое желает  считатьсЯ  Ядром,  не  поступЯсь
удобствами  жизни центровой образованщины. Њечтал „остоевский в  1887  году,
чтобы  поЯвилась  в  ђоссии  "молодежь  скромнаЯ  и  доблестнаЯ".  Ќо  тогда
поЯвлЯлись "бесы" - и мы  видим, куда мы пришли. Ћднако свидетельствую,  что
сам  Я  в последние  годы  своими  глазами  видел, своими ушами  слышал  эту
скромную и доблестную молодежь, - она  и держала менЯ  как невидимаЯ  плёнка
над кажущейсЯ  пустотой,  в воздухе,  не  даваЯ упасть. Ќе  все  они сегоднЯ
остаютсЯ на свободе, не  все сохранЯт ей завтра.  €  далеко не  все известны
нашему глазу и уху: как ручейки  весенние, где-то сочатсЯ под  толстым серым
плотным снегом.
     ќто  порочность метода: вести рассуждение  в "социальных слоЯх",  никак
иначе.  ‚  социальных  слоЯх  получаетсЯ безнадёжность  (как у  Ђмальрика  и
получилось).  €нтеллигенциЯ-образованщина   как   огромный  социальный  слой
закончила  своё   развитие  в   тёплом  болоте   и   уже   не  может   стать
воздухоплавательной. Ќо это и в прежние,  лучшие времена  интеллигенции было
неверно: зачислЯть в интеллигенцию целыми семьЯми, родами, кружками, слоЯми.
‚ частности могли  быть и  сплошь  интеллигентнаЯ семьЯ, в род, и кружок,  в
слой,   а   всё  же  по  смыслу   слова  интеллигентом  человек   становитсЯ
индивидуально. …сли это и был  слой,  то - психический, а не  социальный,  и
значит вход и выход всегда оставались в пределах индивидуального  поведениЯ,
а не рода работы и социального положениЯ.
     € слой,  и народ, и  масса, в  образованщина - состоЯт из людей, а  длЯ
людей  никак  не может быть  закрыто  будущее: люди определЯют  своё будущее
сами,  и  на любой точке искривленного и  ниспадшего  пути не  бывает поздно
повернуть к доброму и лучшему.
     Ѓудущее  -  неистребимо,  и оно  в наших  руках. …сли  мы  будем делать
правильные выборы.
     ‚от и в сочинениЯх Џомеранца  среди многих противоречивых  высказываний
выныривают то там, то сЯм  поразительно верные, а если сплотить их,  увидим,
что и  с разных сторон  можно подойти к сходному решению. "ЌынешнЯЯ  масса -
это аморфное состоЯние между двумЯ кристаллическими структурами... Ћна может
оструктуритьсЯ,  если  поЯвитсЯ  стержень,  веточка,  пусть  хрупкаЯ, вокруг
которой начнут нарастать кристаллы". ‘ этим - не поспоришь.
     Ћднако, упорно преданный интеллигентским идеалам, Џомеранц  отводит эту
роль  стержнЯ-веточки  -  только  интеллигенции.   Џо  трудной   доступности
‘амиздата надо цитировать обширно: "Њасса  может заново кристаллизоватьсЯ  в
нечто  народоподобное  только  вокруг новой  интеллигенции". "ђассчитываю на
интеллигенцию вовсе не потому, что она хороша... “мственное развитие само по
себе  только увеличивает способность ко злу... Њой  избранный народ плох,  Я
это  знаю...  но остальные ещё  хуже". Џравда,  "прежде, чем  посолить, надо
снова стать солью", а  интеллигенциЯ перестала быть ею.  Ђх, "если бы у  нас
хватило характера отдать все свои лавровые венки, все степени и званиЯ... Ќе
предавать,  не подвывать...  Џредпочесть чистую  совесть  чистому подъезду и
приготовитьсЯ обходитьсЯ честным куском хлеба без икры". Ќо: "џ просто верю,
что интеллигенциЯ может изменитьсЯ и потЯнуть за собою других"...
     ‡десь   мы  Ясно  слышим,  что   интеллигенцию   Џомеранц   выделЯет  и
отграничивает по умственному развитию, лишь желает ей - иметь и нравственные
качества.
     „а не в том ли заложена наша стараЯ потерЯ,  погубившаЯ всех нас, - что
интеллигенциЯ отвергла религиозную нравственность, избрав себе атеистический
гуманизм, легко оправдавший и торопливые  ревтрибуналы  и  бессудные подвалы
—Љ? Ќе в том ли и начиналось возрождение "интеллигентного Ядра" в 10-е годы,
что  оно  искало  вернутьсЯ  в  религиозную нравственность  -  да  застукали
пулеметы? €  то Ядро, которое сегоднЯ мы уже, кажетсЯ, начинаем различать, -
оно  не  повторЯет  ли  прерванного  революцией,  оно  не  есть  ли по  сути
"младовеховское"?  Ќравственное  учение  о  личности считает  оно  ключом  к
общественным  проблемам.  Џо  такому  Ядру  тосковал и  ЃердЯев:  "–ерковнаЯ
интеллигенциЯ, котораЯ соединЯла бы подлинное христианство  с просвещённым и
Ясным  пониманием  культурных  и исторических задач страны". € ‘.  Ѓулгаков:
"Ћбразованный класс с русской душой, просвещённым разумом, твёрдой волею".
     ќто  Ядро  не  только  не уплотнено, как  надо быть Ядру,  оно даже  не
собрано,  оно  рассеЯно, взаимонеузнано: его  частицы многие  не  видели, не
знают, не предполагают друг о „руге. € не интеллигентность  их роднит  -  но
жажда правды, но жажда очиститьсЯ душою и  такое же очищенное светлое  место
содержать  вокруг   себЯ   каждого.   Џотому  и   "неграмотные  сектанты"  и
какаЯ-нибудь неведомаЯ нам  колхознаЯ доЯрка тоже состоЯт в этом Ядре добра,
объединЯемые общим направлением к чистой жизни. Ђ  какой-нибудь просвещённый
академик  или  художник  вектором  стЯжательства  в  жизненного благоразумиЯ
направлен  как  раз  наоборот  -  назад,  в  привычную  багровую тьму  этого
полувека.
     ‘колько  это - "стержень-веточка" длЯ "кристаллизации"  целого  народа?
ќто  -  десЯтки  тысЯч людей. ќто опЯть-таки  потенциальный  слой  -  но  не
перелитьсЯ ему в будущее просторной беспрепЯтственной  волною. ’ак безопасно
и весело, как обещают нам,  не  бросаЯ Ќ€€,  по  уик-эндам  и на досуге,  не
составить "хребта нового  народа". Ќет, - это придётсЯ совершать в будни, на
главном направлении вашего бытиЯ, на самом опасном участке, да ещё и каждому
в леденЯщем одиночестве.
     Ћбществу столь порочному, столь загрЯзненному, в стольких преступлениЯх
полувека соучастному - ложью, холопством радостным или  изневольным, ретивой
помощью или  трусливой скованностью, - такому обществу  нельзЯ оздоровитьсЯ,
нельзЯ очиститьсЯ иначе, как пройдЯ через душевный фильтр.  Ђ  фильтр этот -
ужасный, частый,  мелкий, имеет  дырочки,  как  игольные ушки, -  на одного.
Џроход в духовное будущее открыт только поодиночно, через продавливание.
     —ерез сознательную добровольную жертву.
     ЊенЯютсЯ  времена   -  менЯютсЯ  масштабы.  100  лет  назад  у  русских
интеллигентов   считалось   жертвой   пойти  на   смертную   казнь.   ‘ейчас
представлЯетсЯ жертвой -  рискнуть получить административное взыскание. € по
приниженности запуганных характеров это не легче, действительно.
     „аже   при   самых    благоприЯтных   обстоЯтельствах    (одновременнаЯ
множественность  жертвенного порыва) придётсЯ потерЯть не музейную икру, как
предупреждает  Џомеранц, но  -  апельсины,  но - сливочное  масло,  торговлЯ
которыми так  налажена  в научных центрах. ‹иковали злорадные критики, что в
"Љруге первом" Я обнажил "низкий уровень любви в народе" пословицею "длЯ щей
люди женЯтсЯ, длЯ  мЯса замуж  идут", а  мы, мол, любим и  женимсЯ только на
уровне ђомео! Ќо пословиц  русских много, длЯ  разных оттенков  и  ситуаций.
…сть и такаЯ:
     •леб да вода - молодецкаЯ еда.
     ‚от  на этакой еде  предстоит нам показать  уровень  своей любви к этой
стране  и  её  белым  березкам.  Ђ любить  их глазами  -  мало.  ЏонадобитсЯ
осваивать  жестокий  ‘еверо-‚осток  -  и  придётсЯ  ехать вашим  излюбленным
образованским детЯм, а не ждать, чтобы  <i>мещанство</i> ехало вперед. €  все умные
советы анонимных авторов - конспирациЯ, конспирациЯ, "только  не  вылазки  в
одиночку", тысЯчелетнее просвещение да развитие  тайком культуры - вздор. €з
нашей нынешней презренной аморфности никакого прохода в будущее не оставлено
нам,  кроме открытой  личной  и преимущественно публичной (пример  показать)
жертвы. "‚новь открывать свЯтыни и ценности культуры" придётсЯ не эрудицией,
не научным профилем, а образом душевного поведениЯ, кладЯ своё благополучие,
а в худых оборотах  - и жизнь.  € когда окажетсЯ, что образовательный ценз и
число  печатных  научных  работ тут  совсем ни к  чему, -  с  удивлением  мы
почувствуем  рЯдом  с  собою  так  презираемых "полуграмотных  проповедников
религии".
     ‘лово "интеллигенциЯ", давно извращённое и расплывшеесЯ, лучше признаем
пока умершим. Ѓез замены интеллигенции ђоссиЯ, конечно, не обойдётсЯ,  но не
от "понимать,  знать", а  от  чего-то  духовного  будет образовано то  новое
слово.  Џервое   малое  меньшинство,  которое  пойдёт  продавливатьсЯ  через
сжимающий фильтр, само и найдёт себе новое определение - ещё  в  фильтре или
уже по другую сторону его, узнаваЯ себЯ и друг друга. ’ам узнаётсЯ,  родитсЯ
в ходе их действиЯ. €ли оставшеесЯ большинство назовёт их без выдумок просто
праведниками  (в отличие  от  "правдистов").  Ќе  ошибёмсЯ, назвав  их  пока
жертвенною элитой.  ’ут слово  "элита"  не вызовёт зависти ничьей, уж  очень
беззавистный в  неё  отбор,  никто  не  обжалует,  почему его  не  включили:
включайсЯ, ради Ѓога! €ди, продавливайсЯ!
     €з  прошедших  (и  в  пути  погибших)  одиночек  составитсЯ эта  элита,
кристаллизующаЯ народ.
     ‘танет фильтр длЯ  каждой следующей частицы всё просторней и  легче - и
всё  больше частиц  пойдёт  через него,  чтобы  по  ту сторону  из достойных
одиночек сложилсЯ  бы, воссоздалсЯ бы и достойный  народ (это своё понимание
народа Я  уж высказывал). —тобы построилось общество, первой характеристикой
которого  будет не коэффициент товарного производства, не уровень  изобилиЯ,
но чистота общественных отношений.
     Ђ другого пути Я решительно не вижу длЯ ђоссии.
     € остаётсЯ описать только устройство и действие фильтра.

        8
     ‘о  стороны над  нами  посмеютсЯ:  какой  робкий и  какой  скромный шаг
воспринимаетсЯ   нами  как  <i>жертва.</i>  Џо  всему  миру  студенты   захватывают
университеты, выходЯт на улицы, даже свергают правительства, а смирнее наших
студентов в  мире нет: сказано - политучеба, пальто с вешалки не выдавать, и
никто   не  уйдёт.  ‚   1962  весь  Ќовочеркасск  бушевал,  но  в  общежитии
Џолитехнического института  заперли дверь на замок - и никто не выпрыгнул из
окна!  €ли:   голодные   индусы  освободились  из-под   Ђнглии  безнасильным
непротивлением,  гражданским  неповиновением,  -  но  и на  такую  отчаЯнную
смелость  мы   не  способны  -  ни  рабочий  класс,  ни   образованщина,  мы
‘талиным-батюшкой  напуганы  на  три  поколеньЯ  вперед:  как  же  можно  не
выполнить  какого-нибудь  распорЯжениЯ  власти?  то  уж  -  самогубительство
последнее.
     €  если  написать  крупными  буквами,  в чем  состоит  наш  экзамен  на
человека:
        Ќ… ‹ѓЂ’њ! Ќ… “—Ђ‘’‚Ћ‚Ђ’њ ‚Ћ ‹†€!
        Ќ… ЏЋ„„…ђ†€‚Ђ’њ ‹Ћ†њ!
     - то будут смеЯтьсЯ над нами не то что европейцы, но арабские студенты,
но цейлонские рикши:  всего-то столько от русских требуетсЯ? € это - жертва,
смелый шаг? а не просто признак честного человека, не жулика?
     Ќо  пусть смеютсЯ грибы  другого  кузова, а кто в  нашем  давитсЯ,  тот
знает: это действительно очень смелый  шаг. Џотому что  каждодневнаЯ  ложь у
нас  -  не   прихоть   развратных  натур,  а  форма  существованиЯ,  условие
повседневного  благополучиЯ   всЯкого  человека.  ‹ожь