лизившегосЯ человека,  с  неожиданной  быстротой  нападали  и
кусали его в ноги, оставлЯЯ болезненные, долго незаживающие раны.
   ‚ окна с рассветом залетали и на весь день прЯтались  различные  прежде
никому не ведомые насекомые.
   ‚ довершение ко всему из воды на берег тоже устремились  ее  обитатели.
Њелких рыбешек уже не надо было отыскивать в вытащенных  водорослЯх.  ‘ами
серебрЯной волной, прыгаЯ, дергаЯсь, торопились на рассвете прочь от воды,
будто надеЯлись от чего-то укрытьсЯ в ближних к морю домах.
   Ќо собирать и глотать надо было  очень  быстро,  только  раз  в  сутки,
потому что рыбки, такие красивые,  проворные  в  своей  прозрачной  жидкой
среде,  после  нескольких  прыжков  в  воздухе  погибали,  за   минуту-две
распадались, разлагались в слизь, пахнувшую ужасно, и ее  невозможно  было
отделить от песка и вообще взЯть в руки.
   ‚ восточной части плЯжа из морЯ на сушу однажды вылезло что-то большое,
бесформенное,  студенистое,  стало  передвигатьсЯ  к  тени  от  дома,   но
остановилось, не одолев пути. “ тех, кто трогал его, воспалЯлись и  горели
руки.
   Џохоже было, что в природе  произошло  такое,  что  заставило  животных
искать спасениЯ только в построенных человеком сооружениЯх.
   Џравда, и люди стали болеть. Њы в нашем  общежитии  собирались  все  до
одного только ночью. „нем надо было  успеть  наглотатьсЯ  рыбешек,  помочь
дойти из города старым и прежде  других  ослабевшим  иакатам,  разъединить
сахарную крошку и песок. (ЃесконечнаЯ работа  -  мешками  носили  смесь  к
воде, взбалтывали в какой-нибудь большой посудине,  переливали  в  другие,
где  она  выпаривалась  на  солнце.)  Њужчины,  кроме   того,   занимались
изготовлением примитивных стамесок, топоров, пил, ножей и всЯкого  прочего
из разбросанной в пустыне арматуры. ’ут вдруг отличилсЯ ‡мтт.  €з-под  его
рук выходили пики, которые сгодились бы длЯ музеЯ средневекового оружиЯ. “
женщин было другое - раздавать детЯм  пищу,  учитывать  и  отмечать  дома,
откуда два-три днЯ не поЯвлЯлось малышей,  ходить  туда,  там  кормить.  ‚
результате  мужчины  и  женщины  в  своих  квартирах  к  ночи   прЯмо   на
разбегающихсЯ паучков валились в сон, как в темную воду, и, случалось,  по
нескольку дней не видели друг  друга.  Ћднажды  встретил  ‚ьюру.  Ќа  лице
что-то вроде маски из серого, многократно стиранного полотна  с  прорезЯми
длЯ глаз. Џрошла, не останавливаЯсь. Ћте тоже ходила с перевЯзанной  шеей.
Џотом однажды стал ощущать на груди участок шершавой огрубевшей  кожи.  Ћн
вскоре превратилсЯ в желвак, в мЯсистый нарост с трещинками и  шелушащейсЯ
поверхностью. ‚скоре и ‚тв стал почесывать бедро. ќтими наростами  мучилсЯ
весь город повально. •уже всего было тем, у кого они  поЯвлЯлись  во  рту,
под мышками, в паху - сами  по  себе  не  болезненные,  они  мешали  есть,
ходить, что-то делать руками.
   Џожилые стали уходить в пустыню. ’ут Я наконец узнал смысл фразы ‡мтта:
"†ена ушла по обЯзательству". Ћте объЯснила, что в эпоху, предшествовавшую
созданию  машины,  на  пике   промышленных   и   экологических   катастроф
распределителЯми был  выдвинут  лозунг,  призывавший  иакатов  умирать  по
достижении сорокапЯтилетнего возраста, чего сами аппаратчики, естественно,
не делали. Ќарод же удалось убедить - еще  в  молодые  годы  многие  брали
соответствующее обЯзательство. ‚идимо, и при изменившейсЯ ситуации  обычай
осталсЯ уже в качестве ритуала, как газета или картины в музее.
   Ѓолезни, пыль в воздухе, животные, рвущиесЯ к людЯм в дома...  Љак  тут
было не вспомнить строки из библейской "Љниги €схода":
   "€ рыба в реке вымерла, и река воссмердела, и египтЯне  не  могли  пить
воды из реки... € подниметсЯ пыль по всей земле  …гипетской,  и  будет  на
людЯх и на скоте воспаление с нарывами...
   € побил град по всей земле …гипетской все, что было в поле от  человека
до скота; и всю траву полевую побил град, и все деревьЯ в поле поломал".
   €з десЯти казней египетских несколько уже постигло нас. Ќо впереди, как
оказалось, были другие, более грозные, чем даже сам голод.
   Џотому что менЯлось небо над головой.
   ‡аметили  сначала  по  восходам  и  закатам.  ‚осходы,   обычно   здесь
молочно-белые, становились  все  желтее  и  начинали  краснеть.  Ђ  закаты
багровели. ‘амо же солнце, проходЯ свой путь на  потемневшем  небе,  стало
день от днЯ распухать, как бы приближаЯсь к €акате  и  при  этом  тускнеЯ.
“тром, поднЯвшись наполовину из морЯ, оно занимало  лишь  небольшую  часть
восточной стороны горизонта, потом расширилось  на  целую  четверть  и  на
треть. €ллюзиЯ приближениЯ была полнаЯ. Љ сороковому дню  после  поЯвлениЯ
шариков иакатское  светило  в  зените  прЯмо-таки  нависало  над  городом,
загораживаЯ небосвод так, что только неширокий, уже почти черный его  поЯс
оставалсЯ между горизонтом  и  краЯми  солнца.  ЏодавлЯюще  огромное,  оно
грузно висело над нами ни на чем, будто готовое упасть и раздавить €акату.
‘квозь дымку короны просматривалась состоЯщаЯ из гранул  сама  поверхность
светила,  как  бы  остывающаЯ,  желто-краснаЯ.  џсно  были  видны   пЯтна,
углубленные в эту поверхность, выстреливший с  левого  бока  протуберанец,
тысЯчи Ярко вспыхивающих и гаснущих мелких точек, какие опЯть-таки  бывают
(в  меньшем  количестве,  конечно)  на  раскаленном,  начинающем  остывать
железе. ‡аметно было и вращение неотвратимо наваливающейсЯ на нас  громады
- побыстрее на экваторе, помедленнее у полюсов.
   ‘трашно.
   ‘ моих слов члены и активисты ‘Ћ„а уже  неделю  убеждали  горожан,  что
приближение солнца -  только  иллюзиЯ,  результат  преломлениЯ  солнечного
света в мириадах вознесенных в небо ветрами кристалликов  сахара,  которые
вместе образовали обширную линзу над €акатой. Ќо, во-первых, из всей массы
жителей города только немногие слышали эти объЯснениЯ,  а  во-вторых,  моЯ
теориЯ и менЯ самого не утешала.
   Њного пришлось видеть разных феноменов. Ќа необитаемой планете  “ффа  в
созвездии ЂскалотлЯ далекие предметы вследствие  искривлениЯ  пространства
выглЯдели огромными, а приближение к ним делало их маленькими. ’ам,  глЯдЯ
вниз,  возле  своих  гигантских  башмаков  Я  усматривал  целую  скалу,  а
собственную опускающуюсЯ кисть - Я хотел  подобрать  камень  -  на  глазах
растущей. Ќо когда рука с камнем поднималась к моему носу, все становилось
нормальным. …ще одна такаЯ дикаЯ планета есть в созвездии  Њустанга.  ’ам,
если пойти к предмету, который перед собой видишь, это тебЯ  будет  только
удалЯть от него. —тобы достигнуть  цели,  надо  смотреть  не  прЯмо,  а  в
зеркало перед глазами, ориентируЯсь на те подробности  пути,  которые  оно
отражает. ’акого вообще немало,  однако  все  это  ЯвлениЯ,  так  сказать,
безэмоциональные. “дивлЯешьсЯ, даже радуешьсЯ - вот,  мол,  природа  какое
выкинула. Ќо феномен не разрушает глубинных устоев твоей личности,  твоего
существа.
   ‡десь по-другому. ђазрушало.
   ‚ тот вечер Я, стоЯ на площади,  долго  смотрел  на  заваливающеесЯ  за
горизонт солнце. € можно было долго, потому что это не вредило зрению.  Ќо
Я один. Ќикто в целом, пожалуй, городе не поднимал взглЯда к небу.
   …ще с позавчерашнего днЯ едва ли не все  иакаты  попрЯтались  в  домах,
сидели, лежали среди пауков и Ящериц, объЯтые  ужасом.  ѓолод  их  уже  не
терзал, к паукам притерпелись, Ядозуб не пугал, лишь бы не видеть то,  что
представлЯлось им концом света.
   „а! …сли честно, оно так и выглЯдело!
   Њне казалось, что смотрю  на  то,  чего  вообще  не  полагаетсЯ  видеть
человеку, не вооруженному специальными сложными  приборами,  заглЯдываю  в
тайну, длЯ смертных навечно запечатанную. ‚се, что есть на ‡емле и  других
разумных мирах с нашей и их цивилизацией,  историей,  культурой,  ничто  в
сравнении с одной лишь веточкой эруптивного протуберанца,  что  извергалсЯ
сейчас в небе надо мной, простираЯсь, может быть,  на  миллион,  если  без
иллюзий, километров. ќто счастье, что звезды удалены от населенных  планет
- только огромнаЯ дистанциЯ позволЯет нам не сопоставлЯть  ничтожные  свои
дела и страсти с грандиозностью равнодушной к  нам  ‚селенной.  Ќо  теперь
одно из них пришло и сказало: "‚ы мошки... Ќет, меньше! Ѓактерии, каких вы
сами каждым шагом давите сотнЯми тысЯч во времЯ прогулки по лугу  и  лесу,
вашего выхода "на природу".
   ѓород кругом лежал совершенно  пустой,  затихший.  ’емно-красными  были
дома, красным - пространство  площади,  пурпурным  отсветом  солнца  сиЯло
море, которое Я видел в конце ведущей к плЯжу улицы.
   "...и будет кровь по всей земле …гипетской и в деревЯнных и в  каменных
сосудах".
   †утко Я чувствовал себЯ на площади умирающего города.  €  все  времЯ  в
голове вопрос - а с чего началось?
   “слышал за спиной шаги, обернулсЯ.
   Џодошел ‡мтт. ‚ руке пика.
   - ‘делал еще одну. ‚от.
   …го приход обрадовал. €  вообще  он  теперь  очень  правилсЯ  мне.  Ќас
объединЯла общаЯ вера - не в  бога,  нет.  ‚о  что-то  другое.  Џика  была
сделана превосходно. ‹егкий, прочный, гладко  выструганный,  отшлифованный
шест из  расколотой  вдоль  слоЯ  старой  сосновой  доски,  и  наконечник,
насаженный так плотно, что дальше некуда.  Ќо  Я  знал,  что  и  там,  под
железом, дерево не оставлено грубым,  необработанным.  ‚о  мне  тоже  было
такое. †или бедно. …сли в детстве Я разрывал что-нибудь из одежды,  чинить
должен был сам. ‚ старой куртке, которой вот-вот предстоЯло превратитьсЯ в
половую трЯпку, даже под  подкладкой  Я  делал  швы  один  к  одному,  как
машинные.   Ќе   из   жажды   эстетического   совершенства.   €з   чувства
ответственности. Њожет быть, говорил Я себе, пусть через тысЯчу  лет,  эта
трЯпка попадетсЯ кому-нибудь в руки, и человек увидит неаккуратную работу.
…му же станет тЯжело, ему будет стыдно за менЯ, уже давно не существующего
на белом свете. ‚идимо, это было одинаково  у  нас  со  ‡мттом  -  вера  в
какой-то окончательный суд. Ќе божий, а суд рода  человеческого,  истории,
судьбы, природы.
   џ рассмотрел пику, отдал ‡мтту и погладил его по плечу.
   - Џойдемте, - сказал он. - “же скоро будет темнота.
   „ействительно, с заходом солнца мы погружались теперь в кромешный мрак.
Џыль в небе загораживала нам и маленькую здешнюю луну и звезды. Ќе  просто
не было видно предметов, а в существовании  собственной  руки  можно  было
убедитьсЯ,  только  коснувшись  пальцем  своего  носа.   Ќо   даже   такое
прикосновение было странным, неожиданным, будто не ты дотронулсЯ, а кто-то
со стороны, чужой. ‚сем приходилось заканчивать дела так, чтобы до  заката
быть в квартире. Џотому что если не успел, ночуй, где  остановилсЯ  -  все
равно в этой "тьме египетской" и дома не найти.
   Џошли. џ ожидал, что ‡мтт скажет  сейчас  что-нибудь  о  ‚ьюре.  ‚ообще
каким-то образом менЯ ввергло в неудобное, даже глупое положение. Љаждый и
каждаЯ, с кем бы Я днем ни встречалсЯ, считали своим долгом  прежде  всего
сообщить мне о ‚ьюре: только  что,  мол,  пришла  куда-то  или,  наоборот,
где-то ее не было, с чем-то одним справилась, чего-то другого  не  успела.
Љак если бы все были  уверены,  что  у  менЯ  и  строгой  руководительницы
Џродовольственной Љомиссией некие особые отношениЯ, что  мы  суждены  друг
другу. ‚се, кроме самой ‚ьюры. Ћна менЯ просто не замечала. „овольно часто
на совещаниЯх ‘Ћ„а Я старалсЯ поймать ее взглЯд -  хоть  мгновенный,  хоть
вскользь. Ќе удавалось. Ќе видит менЯ, и все тут. ‡доровалась, конечно, но
это если Я еще с кем-нибудь, обращаЯсь тогда с общим приветом,  но  не  ко
мне. Ђ в тех случаЯх, когда попадалсЯ ей один, делала вид, что задумалась,
не обратила вниманиЯ. Џричем получалось у нее это до удивлениЯ естественно
- ей вообще были свойственны естественность слов, движений и поступков.  €
вот, видЯ все это, знаЯ, обитатели общежитиЯ вели  себЯ  так,  как  Я  уже
описал. ‚озможно, оттого, что Я-то в своих  стараниЯх  перехватить  взглЯд
девушки не отрываЯсь смотрел на нее, когда мы были  вместе.  ‘похватывалсЯ
через какое-то времЯ, а потом опЯть то же самое.
   - ‚ьюра, - сказал ‡мтт, - сегоднЯ начала переправлЯть  детей  в  башню.
’ех, чьи родители не водЯт малышей за пайком. Ѓудут жить в  библиотеке.  -
Ћн передернул плечами. - •олодно.
   € в самом деле  температура  в  городе  и  окружающей  пустыне  заметно
опустилась. ‡апыленность атмосферы задерживала, отражала  солнечные  лучи.
Ћбычно днем здесь на экваторе было градусов тридцать, ночью к утру - около
двадцати двух. Џозже днем стало двадцать пЯть,  однако  ночью  температура
падала до  двенадцати-одиннадцати,  и  продолжало  холодать.  Џривыкшие  к
постоЯнному теплу иакаты мерзли в своих квартирах без рам и стекол.
   ‚ тот вечер добрались как раз вовремЯ. ‚ошли в комнату, и тут же  будто
на окна черные шторы упали. Џри трепещущем огоньке свечки-водоросли  ‚ьюра
рассказала о детЯх. ‚сего их, маленьких и побольше, сорок пЯть человек.  ‚
башне с ее за долгие века разогретыми стенами днем было даже  жарко,  а  к
ночи  узкие  окошки-бойницы  закрыли  деревЯнными  щитами.   ЋтогревшиесЯ,
накормленные цветным сахаром малыши ожили.
   Ќеожиданно длЯ себЯ сказал:
   - Ќадо бы удалитьсЯ километров за пЯтьдесЯт  от  города,  выйти  из-под
облака и оттуда посмотреть на солнце. ‡автра сбегаю.
   Ќа том и порешили. ђаненько утром подошла ‚ьюра, подала два мешочка,  в
которых граммов по двести сахара. ‘тал отказыватьсЯ -  рыбешки,  мол,  уже
наглоталсЯ. Ћна  объЯснила,  что  один  на  сегоднЯшнее  утро,  второй  на
завтрашнее, когда в обратный путь. •олодно, даже  с  оттенком  высокомериЯ
добавила:
   - ќто не столько длЯ вас, сколько длЯ нас, иакатов, которым надо знать.
   ‚ двух словах впечатление от путешествиЯ - там еще хуже, чем в городе.
   ’огда же на рассвете выбрал направление на запад, поскольку юг и север,
то есть море и пустынЯ, исключались, а на востоке опасность наткнутьсЯ  на
"младших братьев" и задержатьсЯ из-за этого. ‘ъел сахар, что был в  первом
мешочке - невыразимое наслаждение после целого месЯца сырой рыбы,  которой
тоже не вдосталь, и побежал. ‹егко было. ‚сю первую половину днЯ не бег, а
отдых. Љогда-то занималсЯ Я и марафоном, был даже  участником  ‚сесоюзного
первенства. Ђ тут бежишь не на скорость, только на выносливость. Џри таких
обстоЯтельствах главное - чем-то занЯть голову. ’огда и  времЯ  незаметно,
быстро пойдет. ‘тал думать о себе и о ‚ьюре. Љонечно же,  Я  виноват,  что
поплыл с ней на остров. Ќо ведь в ее  власти  было  мне  приказать,  чтобы
никому больше не показывал, и самой сохранить свое открытие втайне. Ћднако
не молчала, тут же поднЯла весь город, а сейчас, похоже, не  раскаиваетсЯ,
при всех несчастьЯх, переносимых горожанами, становитсЯ все более гордой и
властной. Џочему?.. Џожалуй, понЯла,  что  при  машине  иакаты,  иждивенцы
великой технологии ушедших лет, все равно обречены на вымирание.
   …ще ночью, обдумываЯ свое маленькое путешествие,  решил  весь  день  не
смотреть на солнце, глЯнуть только в самом конце пути, чтобы  сразу  видна
была разница между тем, как выглЯдит светило в городе и каково оно  вдали.
Њедленно катилсЯ день, не  торопЯсь  бежал  Я,  но  небосвод  впереди  над
горизонтом все оставалсЯ и оставалсЯ черным.  Љ  вечеру  сверху  показалсЯ
край солнца, Я опустил глаза к сырому песку под  ногами,  Ќачал  уставать,
пришло второе дыхание, на нем  одолел  еще  с  десЯток  километров,  опЯть
почувствовал утомление, тело начало капризничать, плохо подчинЯлось.
   ЋстановилсЯ, сел на песок, поднЯл глаза.
   —то за... дьЯвольщина! …ще ближе солнце!
   ’еперь уже не половину западного горизонта  охватывал  красный  шар,  а
почти целиком, заходЯ на юг и север своими удалЯющимисЯ  боками.  ‘ередина
солнца была совсем рЯдом, уже светило не висело над планетой, маленькой  в
сравнении с ним, а чуть ли не садилось на €акату. џсно видны были какие-то
струйные течениЯ  дышащих  гранул  на  экваторе.  ‹егко,  в  подробностЯх,
смотрелись три ближайших пЯтна: внешний приподнЯтый обвод каждого  в  виде
круглого вала, широкий пологий спуск и четкаЯ вертикальнаЯ стеночка уже до
дна. ‚ысота ее в натуре была, может быть, двести-триста тысЯч  километров,
но сейчас смотрелась как сантиметроваЯ. ’ри  пЯтна  выглЯдели  неглубокими
вдавлениЯми,  которые  вытеснили,  выжали  часть   солнечного   материала,
образовав эти самые валы. Ѓагровое солнце уже заваливалось за горизонт,  и
в неконтролируемом животном страхе Я поверил, что ближайшаЯ к нам  сторона
светила сейчас заденет обращенный к ней бок €акаты.  ЏовалилсЯ  на  спину,
зажав ладонЯми глаза.
   Џролежал не знаю сколько. Ќо долго, потому что успокоилсЯ  и  отдохнул.
Ќе было, конечно, страшного удара,  солнце  не  задело  €акату.  €  вообще
ничего не было - в том смысле, что ничего  не  было  видно.  ЏолнаЯ  тьма.
’акаЯ окончательнаЯ, будто ты в совсем другом мире. Ћщущал сырой песок под
собой, обонЯл запах морЯ, слышал едва-едва уловимый шелест зыби.
   —то делать сбросившему усталость, свежему, когда  впереди  восемнадцать
часов мрака? …ще, что ли, одолеть десЯток километров? Џошел так, что леваЯ
нога в воде, праваЯ на суше. Џотом побежал - все равно тут  наткнутьсЯ  не
на что. ‚от уже километр позади, вот два...
   ‚друг по щиколотку влетаю в воду обеими ногами. —то такое?
   Ђ ведь ни зги не видно.
   агнул вперед - глубже. Џоворачиваюсь на сто восемьдесЯт - еще  глубже.
Ѓеру слегка вправо (здесь же, черт возьми, должен быть берег,  с  которого
только что сошел!). аг, другой, вода поднимаетсЯ до колен. …ще два  шага,
дно круто уходит вниз. ‘нова  шагаю,  дна  нет.  Џонимаю,  что  так  можно
неизвестно куда уплыть. ‹ег в воде на спину, несколько осторожных гребков,
опускаю ноги вниз. ‘лава богу, дно!
   ‚слепую бродил так полчаса. ‹ег на  воду,  бесконечно  долго  дожидалсЯ
конца ночи. Ќет окрестного мира. Ќе вижу, не ощущаю, не обонЯю, не  слышу.
"‘трогаЯ сенсорнаЯ  депривациЯ"  -  так  называетсЯ  эксперимент,  в  ходе
которого человека лишают всех пЯти чувств.
   Ќа  рассвете  оглЯделсЯ.  ЋказываетсЯ,  в  темноте   последние   метров
пЯтьдесЯт бежал не по самому берегу, а по длинной  отмели,  отделившей  от
пустыни небольшой глубокий заливчик. ‘ахар,  о  котором  часто  вспоминал,
предвкушаЯ, как буду утром лакомитьсЯ, конечно, растаЯл.
   „о города, усталый, добиралсЯ трудно, подошел на закате. ‚озле башни  с
земли поднЯлась фигурка.
   ‘ошлись.
   Ѓез предисловий ‚ьюра спросила:
   - € что? - ‚глЯделась в мое лицо. - Ќет, не надо. ЏонЯла.
   Џосле моего сообщениЯ ночью на совещании ‘Ћ„а Љрдж предложил завтра  же
собрать людей на митинг. Џозвали активистов из соседнего дома,  из  башни,
разделили город на районы, договорились, что обойдут все дома.
   Љ середине днЯ около каменного возвышениЯ на площади полукругом сошлось
побольше десЯти тысЯч - пЯтаЯ часть городского населениЯ.
   ’ишина. „ень, и светло было, как днем. Ќо черный  небосвод  и  огромное
солнце над нами. Ќикто не отваживалсЯ посмотреть вверх.
   Ќа трибуну поднЯлсЯ Љрдж. ѓромко, разделЯЯ слова, он сказал, что  ‘овет
Ћбщественного „ействиЯ отчетливо понимает природу пугающих Явлений в небе,
что они вызваны выбросом в воздух сахарной пыли.
   - Њы заверЯем вас, - звучал его голос, - что завтра, именно завтра или,
в самом крайнем случае,  послезавтра  там  наверху  тучи  будут  разогнаны
ветрами. Њы увидим солнце таким, какое  оно  всегда  было.  ‘танет  тепло,
пауки и другие животные уберутсЯ в пустыню.
   џ стоЯл позади всех и  видел,  как  зашевелились  горожане,  как  стали
переглЯдыватьсЯ,  отыскиваЯ  на  лицах  друг  друга  подтверждение   своим
неуверенным надеждам.
   Љто-то крикнул:
   - Ђ еда! Ѓукун?!
   ’олпа взроптала, гул прокатилсЯ по площади.
   Љрдж поднЯл руку.
   - Њы верим, что машина восстановит себЯ. Ќо пока этого нет,  мы  должны
питатьсЯ рыбой.  …е  очень  много  за  пределами  городского  берега.  Љто
сильнее, должны идти подальше на восток и на запад. Ќадо оставить  ближние
участки тем, кто совсем ослаб.
   ЋпЯть зашевелилась, заговорила, закричала толпа.
   - Џочему сахар только детЯм? Њы тоже хотим есть!
   - ‘ами объедаетесь там в ‘овете!
   †естикулировали, обращаЯсь друг к другу, размахивали руками.
   ЋпЯть Љрдж призвал площадь к молчанию.
   - —лены ‘овета, поднимитесь сюда.
   ‘емеро мужчин и пЯть женщин поднЯлись на трибуну. ’олпа притихла.
   - —лены ‘овета, разденьтесь!
   Ћни так и сделали - женщины  по  поЯс,  мужчины  догола.  ’олпа  совсем
стихла на мгновение, потом разом вздохнула. ‘тоЯщие на  трибуне  выглЯдели
куда хуже тех, кто заполнЯл  площадь.  Џотому  что  в  отличие  от  других
накатов члены ‘Ћ„а и Џродовольственной Љомиссии  заготавливали  и  таскали
сахар, выдавали его, ковали, пилили, строгали, бегали и ходили  по  разным
поручениЯм, то есть работали все голодное времЯ. „аже Я был поражен  видом
своих коллег, особенно женщин. Њужчины вместе купались по утрам  и  как-то
привыкли к тому, что все мы - кожа да кости. Ђ женщин видели лишь одетыми.
„а еще теперь эти наросты.
   ‚перед шагнула ‚ьюра, совсем нагаЯ. Ћдни глаза были прежние. Џлечи  же,
руки, ноги, которые Я  прекрасно  помнил  по  острову  и  так  часто  себе
представлЯл, - неузнаваемы.
   ѓолос, правда, осталсЯ тот же.
   - €акаты! - ќто прозвенело на всю площадь. - „а, многие из нас  погибли
и, может быть,  кто-то  еще  погибнет.  Ќо  мы  спасем  наших  детей.  Ћни
останутсЯ живы, и в них мы пребудем.  Њашина  уже  исправлЯет  себЯ.  …сли
около башни приложить ухо к земле, слышен стук и ровнаЯ работа механизмов.
   Џотом она сказала,  что  город  получил  от  предков  великое  наследие
нравственности и знаний, но по лености и неразумию утерЯл  все.  —то  дети
вырастут другими, построЯт новое общество,  где  человек  не  будет  рабом
технологии.
   атнулась. †енщины поддержали ее и помогли одетьсЯ.
   Њитинг закончил Љрдж.
   - ‚от так, иакаты. €дите теперь по  домам,  рассказывайте  встречным  и
своим соседЯм,  что  слышали  здесь  сегоднЯ.  Ћт  имени  ‘овета  еще  раз
торжественно заверЯю вас, что все будет так, и ‘овету никогда не  придетсЯ
брать свои слова обратно.
   Ћднако на следующий  день,  на  второй  и  третий  ничего  хорошего  не
произошло. (‘о страхом Я вспоминал чернильную тучу, что видел с кораблЯ  у
северного полюса планеты.) ‘олнце продолжало расти, становЯсь при этом все
более багровым и менее жарким. ‚ своих  тонких  курточках  иакаты  мерзли.
‹ишь немногие отваживались ходить по утрам на берег за рыбой, остальные же
отсиживались по квартирам, семьЯми собирались где-нибудь  в  углу  плотной
кучей, стараЯсь обогреть друг друга.  ‘овет,  активисты  носили  по  домам
сахарную пыль длЯ маленьких, пытались вытащить взрослых на море за  пищей,
но, как  правило,  безуспешно.  ‹юди  предпочитали  умирать  дома,  но  не
выходить в красный, словно кровью покрытый, умирающий город на  холод  под
огромное солнце и черное небо. ‘реди одиноких  участились  случаи  нервных
припадков, самоубийств. —еловек выбрасывалсЯ с отчаЯнным криком с третьего
или четвертого этажа, либо на улице разбегалсЯ и головой об стену. Њужчины
из ‘овета превратились в похоронную  команду  -  на  окраинах  оттаскивали
мертвых в пустыню, в центре закапывали во дворах.  ѓорестнаЯ  работа  была
настолько тЯжелой, что, собравшись к ночи в общежитие, все молча  валились
спать - и говорить не о чем,  и  сил  не  хватало.  ‚ообще  по  вечерам  в
состоЯнии крайней усталости легче  было  что-то  сделать,  чем  произнести
несколько  слов.  Љогда  возникала  необходимость,  объЯснЯлись   знаками,
скупыми жестами. € ждали, ждали.
   ’олько ‚ьюра, Ћте и ’айат со своими девушками  из  Љомиссии  непрерывно
говорили. Ќа иждивении ‘Ћ„а было уже больше  ста  детей.  €м  рассказывали
сказки, читали вслух детские книги, - этих в библиотеке башни  сохранилось
много, -  разыгрывали  с  теми,  кто  постарше,  маленькие  сценки,  учили
танцевать. ‚торой этаж  башни  осталсЯ  единственным  теплым,  даже  порой
веселым местом в городе. € раздавать подогретую сладкую воду тем взрослым,
кто решалсЯ приходить за ней, тоже выпало на долю женщин. Љак  и  мы,  они
ждали.
   ‚ечером четвертого днЯ, возвращаЯсь  в  общежитие,  ощутил  на  затылке
что-то холодное. Џощупал - мокро. ‡амелькало в глазах. ‘ неба косо, мЯгко,
неторопливо сыпалсЯ с восточной стороны снег, бесшумно падал на  мостовую,
сразу таЯл. Њногие иакаты, принимаЯ  его  за  новый  пищевой  дар  машины,
повыбегали из домов, стали ловить снежинки, пробовать и,  убедившись,  что
вода, скрывались, разочарованные, в своих квартирах.
   Ќам же, членам ‘овета,  снег  подавал  надежду.  ‘обрались  на  мужской
половине, долго разговаривали  в  темноте.  ‡а  этот  вечер  много  прежде
неизвестного мне узнал об €акате. Ќапример, только  сравнительно  недавно,
то есть лет сто назад, исчезли  из  квартир  мебель  и  постельное  белье,
потому что машина не производила ни  того,  ни  другого.  ‹ет  восемьдесЯт
прошло, как закрылась в городе последнЯЯ  школа,  и  учить  детей  грамоте
начали сами родители. ‘енсацией не только длЯ  менЯ  прозвучало  сообщение
Ћте, что сама машина была пущена в  ход  лишь  полтора  столетиЯ  назад  -
момент этот и празднество помнили прадеды некоторых  моих  собеседников  -
что "эоловый  город"  в  долине  был  некогда  настоЯщим  мегаполисом,  но
воздвигнутым уже в эпоху упадка, когда не умели строить и не хотели уметь.
‚сего  за  полвека  размЯгчились,  оплыли  композитные  материалы  стен  и
перекрытий, заржавели металлические каркасы, и величественные зданиЯ стали
гигантскими останцами, какими Я их видел.
   ‚ полночь, когда женщины уходили к себе, завыл по улицам сильный  ветер
с востока, в комнату нанесло целый сугроб снега, нам пришлось  перебратьсЯ
на западную половину квартиры. Џо крышам грохотали железные листы,  летела
черепица, невидимое море заговорило  крупной  волной.  Џод  эти  звуки  мы
наконец заснули и к утру были пробуждены криками.
   - ‡везды... Њужчины, вставайте! ‡везды.
   Ѓоже мой, неужели такое возможно?!
   ‚ыскочили в пустыню.
   ‚етер стихал, будто выполнив свой долг.  Ќа  закате  мерцало  ‘озвездие
‹епестка, перемигивались  бриллиантики  ‡ападного  ЋжерельЯ,  повисла  над
северным горизонтом одинокаЯ ЯркаЯ „анаЯ. Ќо главное - небо. …го  чернота,
глухаЯ прежде, стала прозрачной, разнообразной.  ”оном  длЯ  тысЯчи  тысЯч
сверкающих точек были неопределенной формы  глубоко  темные  пространства,
туманности, озаренные светом ближних галактик,  и  взметнувшаЯсЯ  в  зенит
дуга Њлечного Џути. ‚се неподвижно двигалось, незаметно менЯлось, жило. Ќа
восточном  краю  морЯ  забелела  молочнаЯ  полоска,  звездочки   гасли   в
серо-голубой полуокружности над ним.
   ’айат предложила будить город. Џобежали к центру и оттуда  кто  куда  с
хриплыми воплЯми о звездах.
   ѓде-то  возле  первой  длЯ  менЯ  столовой   остановились   со   ‡мттом
отдышатьсЯ.
   ‘ минуту длилась тишина в  домах,  потом  в  окнах  стали  показыватьсЯ
иакаты, вертели головой на тонкой шее, смотрели в небо.  Џостепенно  улица
заполнЯлась дрожащим от холода народом, молча пошл-и на проспект,  ведущий
к морю. Ќа берегу люди все смотрели в одном направлении.
   ЊолочнаЯ полоска на востоке расширилась, стала выше. ѓолубизна охватила
уже полнеба.
   € наконец она Явилась, половина красного диска, - не  большаЯ,  нет,  а
как должно. Ѓыстро таЯл туман, солнце поднЯлось над горизонтом, лучи света
разом легли параллельно поверхности вод, ударили в  наши  лица,  в  глаза.
Ѓудто один человек, вздохнул весь берег.
   Њгновенно сделалось тепло.
   ‹юди стали раздеватьсЯ, подставлЯть солнцу исхудавшие тела с уродливыми
наростами. —ерез  неделю  этим  шишкам  предстоЯло  отшелушитьсЯ,  оставив
только розовые пЯтнышки на бледной коже, которым тоже недолгий срок. Ќо до
этого еще многому суждено было случитьсЯ.
   Ђ теперь народ  отогревалсЯ,  успокаивалсЯ,  в  полуулыбку  сами  собой
складывались губы. ‘адились, некоторые  ложились  -  не  только  здесь  на
плЯже, где длЯ всех не хватало места, а и  выше,  в  городе  на  солнечной
стороне улиц.
   ‘квозь полуприкрытые веки смотрели и не  могли  насмотретьсЯ  на  вечно
повторЯющеесЯ чудо благой доброй ‚селенной, о  котором  забыли  на  других
планетах, где в больших городах в сутолоке утреннего похода на  работу  не
думаетсЯ о том, что свершаетсЯ там, за стенами высоких домов.
   ђЯдом со мной обнЯлись парень и девушка. ‚озникла в памЯти  строчка  из
Ћмара •айЯма:
   "‘олнце, вспахивающее бесконечность, - это любовь".
   ђасслабилсЯ. ‘ладкое благодушие объЯло нас со ‡мттом и тех из  ‘Ћ„а,  с
кем встретились на плЯже. Њедленно побрели к башне.  •отелось  просто  без
проблем посуществовать. ‹егли там, где на берегу уже никого.  Њимо  прошли
наши женщины, чтобы подальше от мужских  взглЯдов  отдатьсЯ,  обнаженными,
ласке и лечению под солнцем, небом. „аже как-то не о  чем  было  говорить.
Љазалось, самое тЯжкое позади, а предстоЯщие трудности  сразу  падут,  как
только придем в себЯ и возьмемсЯ.
   Љ полудню нас отыскал один из юношей-активистов. ‘казал,  что  горожане
стихийно сходЯтсЯ на площадь, наверное, там надо быть и ‘овету.  ‡аставили
себЯ поднЯтьсЯ, побрели. “видев нас,  идущих  с  западной  стороны,  толпа
расступилась, даваЯ нам дорогу. ‘тали взбиратьсЯ на трибуну, - кроме менЯ,
конечно, - крики, свистки. ’ак на €акате  выражают  одобрение.  Џо  фигуре
узнали ‚ьюру, когда мужчины помогали  ей  влезть  наверх.  ’ут  от  свиста
заложило уши. Ћчень громко приветствовали и Љрджа,  с  такой  уверенностью
заЯвившего, что мраку, холоду  и  пугающей  картине  неба  вот-вот  придет
конец. „а, не сошлось по днЯм. Ќо ‘овет обещал, ‘овет не обманул.
   ћноша, тот, кстати, который еще в редакции "Ќи в коем случае" сообщил о
первой попытке видЯщих остановить машину, теперь доложил, что в нескольких
трубах-люках  центральной  части  города  слышен  рокот,  видно   какое-то
движение. Џолучалось, дело за  анлахом.  ‚ечером  на  ‘овете  решили,  что
завтра сами сзываем митинг, чтобы предложить свой план борьбы с голодом, и
тут же соберем мужское вооруженное войско, чтобы  идти  на  полЯ.  ђаз  уж
смилостивилсЯ космос (хотЯ понимали, что не в  нем  дело),  раз  сделалось
тепло и светло, при всей их тренированности "младшие братьЯ" не пугали.
   „ень и времЯ выхода на полЯ знали только члены ‘Ћ„а.
   Џлощадь была забита целиком - еще не угасло  вчерашнее  одушевление.  ‚
своем выступлении Љрдж сказал, что  город  должен  сам  начать  разведение
анлаха. Џредложил создать по  всем  дворам,  на  заброшенных  улицах  и  в
ближней пустыне участки плодородной почвы, длЯ этого перемешиваЯ с  песком
натасканные из морЯ водоросли - ими чуть  ли  не  сплошь  заросли  ближние
воды. ‚ городе идеЯ постепенного освобождениЯ от  машины  приобрела  после
всего  случившегосЯ  множество  сторонников.  ЌесмотрЯ   на   перенесенную
голодовку, иакаты, тощие, покрытые наростами, были бодры.  Љогда  мужчинам
предложили тотчас же идти на полЯ и в  случае  необходимости  сразитьсЯ  с
"братьЯми", добровольцев собралось в указанном месте  площади  около  двух
тысЯч. €з тех,  кто  покрепче  и  хоть  немного  обучалсЯ  последний  раз,
сформировали четыре роты. ‚ооружили изготовленными пиками, топорами.
   ‚осточнаЯ окраина города теперь вовсе обезлюдела -  в  "эпоху  Ѓольшого
‘олнца" голодные переселились к морю и к башне. Њиновали последние  пустые
дома, вступили на шоссе. Џо обе стороны на полЯх только низенькие мослатые
корни - часть зелени еще раньше была обобрана горожанами, остаток, видимо,
взЯли крестьЯне. Ќо когда развернули три  роты  фронтом,  одну  оставив  в
резерве, и приблизились к грЯдкам необобранной "клубники", с земли  стали,
не торопЯсь, подниматьсЯ фигуры в синем. "ЃратьЯ"!  (€ли  "сыновьЯ"  -  мы
называли их и так и так.) ‚сего тридцать человек против  наших  сотен,  но
рослые, хорошо сложенные, отнюдь не изголодавшиесЯ. Ќа поЯсе что-то  вроде
широкого ножа или меча в ножнах.
   ‘начала  спиной  почувствовал  общее  напрЯжение,  потом  услышал,  как
изменилсЯ, сбив ритм, шаг роты за мной.
   ‹иц "младших братьев" не было  видно,  мы  приближались  к  ним  против
солнца. Ћни переговаривались между собой,  разминались,  как  гимнасты  на
ответственных соревнованиЯх перед выходом к  снарЯду:  приседали,  крутили
плечами или торсом. € как-то без команды выстроили  покрывающую  весь  наш
фронт шеренгу с длинными, совершенно одинаковыми интервалами. ‘ их стороны
раздалсЯ резкий свист, все они застыли, слегка  расставив  ноги,  свободно
опустив  руки  вниз.  —то-то  очень  угрожающее  было   в   их   спокойной
уверенности.
   ‘зади наша ощетинившаЯсЯ пиками двойнаЯ линиЯ сама собой остановилась.
   Џодумал, что будь Я в хорошем состоЯнии  (а,  возможно,  и  такой,  как
есть), сумел  бы  со  своим  ножом  поубивать  или  серьезно  ранить  всех
"братьев", если бы с каждыми двумЯ-тремЯ встречалсЯ по очереди. ‚се  мы  в
ЋЉђ люди исключительно реактивные и хорошо обученные  -  есть  такие,  кто
успевает увернутьсЯ от неожиданного удара палкой, когда она уже  коснулась
материала  куртки  на  спине,  либо  от  учебной  пули,   услыхав   щелчок
спускаемого сзади курка, чего  никак  не  может  нормальный  человек,  длЯ
которого щелчок и выстрел сливаютсЯ в одно.  Ќо,  во-первых,  есть  закон,
запрещающий убивать на других планетах  даже  в  тех  случаЯх,  когда  это
единственный способ  сохранить  свою  собственную  жизнь.  ‚о-вторых,  это
тЯгчайшее преступление  врЯд  ли  принесло  бы  горожанам  пользу.  ’олько
сделало бы их иждивенцами не  одной  лишь  машины,  а  еще  моего  боевого
искусства.
   Ћчень растЯнутаЯ линиЯ "братьев" была длЯ указанной манеры боЯ удобна -
успел бы, пожалуй, пробежать по ней со своим смертоносным оружием с одного
конца до другого прежде, чем они опомнились бы.
   ’ак или иначе решили с  Љрджем  вступить  в  переговоры.  Џошли  вдвоем
вперед, поднЯв пустые ладони - безоружные, мол. „о "младших"  было  метров
шестьдесЯт. Љогда прошли треть этого расстоЯниЯ,  один  из  них  нагнулсЯ,
взЯл с земли камень или нечто  похожее,  сильно  метнул.  ќта  штука  Явно
летела мимо нас, в сторону, однако на излете вдруг повернула прЯмо ко мне.
“спел отскочить в последний момент, едва не сбив с ног Љрджа.
   ‡начит, не хотЯт. Џовернулись, пошли к своим.
   ‘командовал нашим ротам идти вперед.
   Ђ они стоЯт, мнутсЯ.
   ‘ левого дальнего  фланга  вдруг  выскакивает  человек...  ‡мтт!  „вумЯ
руками держит пику,  пригнулсЯ,  двухметровыми  прыжками  прЯмо  на  того,
который кинул в нас свое устройство. ’от стоит спокойный. €  только  когда
‡мтт добежал, корпус ловко в сторону, пропустил  острие  пики  мимо  себЯ,
взмахнул сверкнувшим на солнце мечом...
   “жас! Ќикогда не забыть! ѓолова ‡мтта на земле. ’ело - фонтан крови  из
шеи - споткнулось об нее, упало.
   ‚ то же мгновение два длинных свиста. Ћбнажены все мечи, шеренга  синих
идет на нас.
   ‘зади всеобщий стон. ’ишина... топот. Ќе выдержали  наши  бедолаги.  „а
куда им, вовсе непривычным. Ќа землю летЯт пики,  топоры,  лопаты.  ‚тв  в
середине раскинул руки, что-то кричит.
   —то делать - побежали и мы. Љрдж хватает за плечо, показывает.  Ѓог  ты
мой, со стороны  морЯ  поднимаетсЯ  такаЯ  же  шеренга  -  ночью,  видимо,
выкопали в песке Ямы и там укрывались, ожидаЯ нас,  справа,  на  анлаховом
поле - третьЯ. ‚ыходит, с утра уже знали.  Љто-то  в  городе  слышал  речь
Љрджа, сразу побежал предупредить... Ќет, не  с  утра.  ђаньше.  €наче  не
успели бы здесь подготовитьсЯ.
   Џриблизилась окраина. ‘зади, с боков, держа строй  какого-то  открытого
каре, бегут "братьЯ".
   Ђ  это  кто  стоит,  прижавшись  к  стене  дома   на   углу?..   ‚ьюра!
“вЯзалась-таки.  ‘хватил  ее  за  руку,  вырвала,  бежит  рЯдом.   ‚переди
ополченцы рассеиваютсЯ в переулки, подворотни, парадные.
   Људа?.. Љ башне! ЏрЯмо.
   Џронеслись мимо решетки разоренного сквера. Ќа улицах  пусто  -  то  ли
паника нас обогнала, то ли в самом городе что-то  случилось.  ‚ыбежали  на
перекресток.
   ‚переди во всю ширину улицы плотный строй, синих. ‘ обнаженными  мечами
идут от музеЯ на нас.
   - ‚ разные стороны!
   Љто это крикнул?.. џ, кажетсЯ.
   ’олкнул ‚ьюру с ‚твом  налево  к  морю,  Љрджа  направо.  ‘ам  прЯмо  с
тротуара в ближайшее окно - прыжок на мировой рекорд. ‚ комнате пусто,  на
пыльном полу черные пЯтна с разводами. ЃросилсЯ к  противоположной  двери,
по грудь провалилсЯ сквозь гнилые доски в подпол. ‚низу в чем-то  застрЯла
ступнЯ - похоже, что в древнем  пружинном  матрасе.  „ергаю.  Џод  второй,
опорной ногой что-то ломаетсЯ. Џытаюсь уперетьсЯ руками в  доски,  но  они
гнилые, от них куски отваливаютсЯ.
   ‡аслонило в комнате свет. ‚о всех трех окнах "братьЯ" с мечами.
   - Ѓросай нож!
   Џро нож знают. Ћткуда?.. Ѓросил.
   - ‚ыходи.
   Ќа улице Љрдж в окружении синих. ђот  в  крови.  “спели  с  ним  только
переглЯнутьсЯ.
   - Џошел! - ’олкнули в спину.
   ‚о дворе за столовой дом с решетками на окнах. Ќе знал  даже,  что  тут
есть такой. ЋбитаЯ железом, плотно пригнаннаЯ дверь  в  камеру  открылась,
чавкнув,  словно  вытащенный  из  насоса  поршень.  Џод   самым   потолком
застекленное отверстие в два кирпича. ЏривыкаЯ к полумраку, сел у стены.
   Љакие-то бессмысленные мелочи лезли  в  голову.  “дивилсЯ,  что  нет  в
камере пауков, потом сообразил - новый же день, а не вчерашний. ‚чера, как
поднЯлось  солнце,  они  все  вместе  с  Ящерицами   исчезли,   и   кто-то
рассказывал, что видели Ядозуба, быстрыми рывками пробегающего по улице  к
пустыне. Џредставил себе, как от него шарахаютсЯ, а он и кусать никого  не
собираетсЯ,  только  хочет  своими  непредсказуемыми  бросками  выйти   на
пески... Ќи с того ни с сего  вспомнилось,  как  "доброволица"  ‘овета  во
времЯ собственного выступлениЯ вдруг заснула, не окончив начатой фразы,  -
что и говорить, утомлЯлись, конечно, все.
   ’олько  к   ночи   стал   думать   о   главном.   €так,   нас   разбили
одним-единственным ударом. ‡ачеркнули ‚ьюру, такую счастливую  тогда  днем
на острове, молодежь, ночью ожидающую открытиЯ  нового  настоЯщего  музеЯ,
все планы ‘Ћ„а сделать город независимым от машины. ’еперь в лучшем случае
- если не перебьют всех безоружных горожан - снова грЯзный плЯж, маленькие
молчащие очереди к столовой, песок, заносЯщий дома.
   “тром чавкнула дверь. Ђтлет в синем костюме  бросил  в  камеру  хлебец,
поставил на пол кружку воды. ‡а ним в коридоре еще три фигуры -  в  одной,
казалось, узнал старосту. ЏостоЯли посмотрели. ‘наружи лЯзгнул засов.
   •леб взЯл. Џока живой, умирать незачем.
   ЏонЯтно было, почему  они  так  легко  своего  добилась.  Ћпыт.  ‚еками
накопленное умение удерживать власть.  Ђ  нам-то  как  раз  не  надо  было
срыватьсЯ со всех дверей, открывать свои карты. Ќо ведь не  знали  ничего.
Ќа  усадьбу  случайно  наткнулсЯ.  ’от  старик,  который  насчет  "младших
сыновей",  слишком  поздно  возник,  когда  на  нас  уже  другие  проблемы
навалились. ’ут и сыграла роль секретность, которой распределители  всегда
себЯ окружали. Ђ теперь  как  дальше,  что  за  общество  у  них  будет?..
Ќаверное, постараютсЯ стабилизовать в усадьбе  феодальный  строй,  сделать
неизменным на все времена.
   Ћбо всем готов был думать. ’олько не о том, что с ‚ьюрой сделают,  если
ее схватили. € при этом понЯл, что полюбил по-настоЯщему, только когда  на
митинге  под  огромным  красным  солнцем  и  черным  небом  она  выступила
обнаженнаЯ, с распространенной точки зрениЯ страшнаЯ -  руки-ноги,  словно
кости, и маска  на  лице,  навернЯка  обезображенном.  Љонечно,  она  была
прекрасна в  купальнике,  когда  решили  плавать,  но  еще  прекраснее  на
трибуне.  ђедка  ли  такаЯ  любовь  или   нет?..   “   английского   поэта
девЯтнадцатого века ‰ейтса есть стихи "Љ  Ђнне  ѓрегори".  ’ам  проводитсЯ
разница между любовью подлинной и наносной, мимолетной.  ћноша  говорит  о
золотистых волосах девушки, пробудивших его любовь. Ќа это Ђнна  отвечает,
что может сделать волосы каштановыми или черными и так узнать, ее ли самое
любит юноша. ’ут вступает автор с мыслью о  том,  что  как  личность,  как
нечто независимое от внешности Ђнну ѓрегори может  любить  только  бог,  а
человеку  свойственно  получать  выход  в  духовную   сферу   лишь   через
впечатлениЯ материальные, физические. ‚  камере  мне  стало  понЯтно,  что
люблю, как бог. —то бы с ней ни случилось, какой бы и кем ни стала. ’олько
ее и никогда другую...
   ’ри днЯ, три черствых хлебца.
   Ќа четвертый с  рассветом,  но  раньше,  чем  обычно,  загремел  засов.
Ћткрылась дверь, но хлебец не летит, воду на ставЯт. ‡начит,  моЯ  очередь
на допрос и на пытки.
   ‚ошел один. ђослый. Џосмотрел на окошечко под  потолком,  по  сторонам,
хотЯ было еще темно.
   Љивнул слегка.
   - Џривет... ‚ тот раз как-то не представилсЯ. Ѓдхва.
   Џарень, которого встретил на посевах анлаха. ‚ коридоре за ним  никого,
а он стоит ко мне боком без всЯкого опасениЯ.
   Ѓудто угадав мои мысли, вынул  из-за  пазухи  нож.  Њой.  Љрепко  держа
рукоЯтку, повел им в воздухе. (Џопробуй  броситьсЯ,  руку  отсечет,  и  не
заметишь сначала.) ЏрошелсЯ по камере.
   - ’ого, который на авлахе вашему человеку голову  отрубил,  этой  ночью
зарезали.
   - Љто?
   - Ќеизвестно. - ‘овсем спиной ко мне стал. - Ђ тут лес есть.
   - ‹ес?
   - ѓде?
   - Ћт дюны берегом шесть дней пути... ѓоры, за ними лес.
   ЏовернулсЯ ко мне. ’еперь в лицо ему падал свет  из  окошечка.  ѓолубые
глаза, взглЯд со знакомой ленцой.  ЏоднЯл  нож,  аккуратно  разрезал  себе
рукав синей обтЯгива