 только у верхнего среза холма
и на вершину почти что вполз, потому что, хоть и не ожидал Я никаких
особенно неслучайных глаз в сегоднЯшней степи под холмом, это еще не
значит, что можно поступать неправильно, а если стоЯть спиной к ‹абби,
то любой, кто стоит на холме во весь рост, виден куда лучше, чем на
пресловутой ладони. “ самой кромки небольшого обрыва, получившегосЯ
после оползнЯ, торчала стараЯ и толстаЯ дикаЯ ЯблонЯ (а вот попробуй
объЯсни, как это свЯзались в одно целое комплекс запахов, по которому
Я узнал дерево еще до того, как его увидел, и слово "ЯблонЯ"? —тобы
при этом не помешать?), и лучшего наблюдательного пункта
просто-напросто нельзЯ было придумать. Ќочь была почти безветренной,
но движение воздуха все-таки было, в общем, со стороны степи - в ту
сторону, с которой мы пришли. Љогда ветер достаточно силен, запахи
пролетают значительные расстоЯниЯ, почти не смешиваЯсь, оставаЯсь
острыми, чистыми, точно и тонко доносЯщими все происходЯщее, зато и
распространЯютсЯ по прЯмой, и приходитсЯ долго бегать поперек ветра,
вдоль фронта его, если хочешь узнать о разных местах, а не много и
точно - но об одном. Љогда, как сегоднЯ, ветра почти что и совсем нет,
к тебе, ‘тоЯщему Ќеподвижно, запахи приходЯт одновременно с самых
разных сторон и в дикой порой смеси, продвигаЯсь медленно и вроде бы
как сами собой, и тут нужно уметь различать, где то, что осталось по
сю пору, где то, от чего осталсЯ только один запах, а где вообще
данные о событиЯх мнимых, никогда в этакой смеси в реальности не
присутствовавших, обонЯтельные фантомы, созданные причудливым
смешением неторопливых воздушных струй. џ - умел. Ћ, как это умел мой
анноун! Џервые вдохи - ‚дохи „обычи, потому что длЯ того, чтобы быть
охотником, прежде всего необходимо не оказатьсЯ добычей. ‚от одно из
преимуществ неподвижного воздуха: если бы пребывали сколько-нибудь
долго, стоЯ в засаде, то непременно след отыскалсЯ бы; если бы враги,
чужаки, конкуренты или же просто опасные животные в таком воздухе были
бы близко, то никуда бы они не делись, подбираЯсь даже с подветренной
стороны. ’ак что, как и положено, будем охотниками. ‡апах острый,
огромный, опасный и остывший - далеко в степи, вместо того, чтобы
спать, слонЯютсЯ туда и сюда слоны, потому что у них брачный период,
из-за ушей самцов пахнет пронзительно и страшно, и не дай бог никому
оказатьсЯ на их пути, неукоснительном, как у лавины в горах. ’абунок
заночевавших диких ослов, под водительством пахучего от почтенного
возраста, но еще жилистого самца, хитрого, наверное, и злого как
черт... ‡апах... поконцентрированнее, чем положено бы по расстоЯнию, и
это значит, что устроились они у нагретого за день откоса либо же в
неглубокой ложбинке, даже знаю - где, и дотуда - около минуты хорошего
бега не надрываЯсь (шестьсот метров, - по привычке оценило Ќад).
Ѓуйволы, как обычно, залегли широким кругом, головами наружу, по ту
сторону от зарослей кустарника и шагах в двадцати от него. Џо внешнему
кругу, как серые валуны, неподвижно застыли гигантские быки, и на них
стоЯ, накрыв головы крыльЯми, дремлют вполглаза чуткие
птички-спутники... ђади такого случаЯ можно бы, конечно, попробовать:
подать голос, пугнуть, вызвать и подогреть панику, а там, глЯдишь,
либо мы какого телка отобьем, либо сами в сумЯтице сшибут и покалечат.
Ќо сегоднЯ не мне это решать... ‡а полчаса ситуациЯ приобрела
достаточную Ясность, и Я обернулсЯ спиной к светилу, туда, где в самой
глухой тени скрылась, как средоточие мрака Ћна. Ќе знаю, как у нее
получаетсЯ, но она в таких случаЯх почти что даже и не светитсЯ. Ќету
- и все. џ разогрел руки и начал быстро рассказывать обо всем, что
удалось выЯснить, а Ќочной џзык исключительно подходит длЯ того, чтобы
быстро поЯснить что и сколько, с необыкновенной точностью указать -
где, причем именно ќ’ЋЊ“ собеседнику. Ќедаром говорЯт, что именно
Ќочной џзык повсеместно лег во времена оны в основу всех систем
письменности, причем совершенно независимо... Ќо пока Я еще вовсе не
был уверен, что менЯ видЯт и что на менЯ смотрЯт. Ќе был Я уверен даже
в том, что там, в глухой тени, вообще кто-то есть. Њистика какаЯ-то! €
тут совершенно неожиданно, в полутора метрах от менЯ, но как раз в тот
момент, когда Я сосредоточилсЯ на несколько другой точке, она
вывернулась ко мне, на холм, умудрившись не выдать своего приближениЯ
ни звуком, ни запахом, ни сколько-нибудь заметным движением. …сли бы
на ее месте был какой-нибудь удалец, Я бы сейчас уже валЯлсЯ, и добро
еще, если просто без сознаниЯ. Ћна стала ко мне в тень: так, она
понЯла все, что Я ей хотел сказать, но ничего этого, - она покрутила
головой и, блеснув клыками, от души зевнула издав что-то вроде:
"Ђгх-ах-ах-аа!", - ей вовсе не надо, а во-он по той балочке снизу
учуЯла она, здоровенного вилорога-одинца, и хочет именно его. Ђ там ей
стало скучно, и вообще захотелось промЯтьсЯ вверх по склону. ЋбъЯснЯЯ
все это, она, кроме того виртуозного зевка не издала ни единого звука.
Џодобно большинству женщин, она вообще похвально-молчалива во времЯ
ночной охоты. Ѓез рассуждений, как принцип. —тобы не терЯть времени,
мы бросились вниз по склону холма со скоростью большей, чем у валунов,
катЯщихсЯ под гору, не чувствуЯ своего веса, она скользила рЯдом, как
тень, совершенно бесшумно и плавно, так, что это даже пугало (наверное
- пугало это только то, что было привнесенным компонентом), но при
этом продолжала свои поЯснениЯ: на этот раз, в отличие от того, как
это делаетсЯ обычно, нападет на зверЯ она... € погонит тоже она, а он
будет ждать во-он там, за отрожком... € высовыватьсЯ не будет, а то
она его... ’ак будет лучше, потому что от нее уже пахнет. ђитуально мы
обнюхались, хотЯ в этом сегоднЯ не было особенной нужды, но все было в
порЯдке: времЯ, ночной воздух и холоднаЯ вода “увуу, через которую мы
переплыли по пути сюда, почти полностью стерли запахи дыма, жильЯ и
фабричной одежды. Џотом она с неуловимой глазом быстротой повернулась
и вдоль кромки холма скользнула в ночную степь. џ стал на четвереньки
так, чтобы плотно прижать к твердой почве голени и предплечьЯ, принЯв
позу "четыре нити", чтобы приблизительно с равным успехом видеть,
слышать, чуЯть и ощущать сотрЯсение почвы. ’о, что называетсЯ "ни
туда, ни сюда". ‡амер так, чтобы даже дышать самыми верхушками легких,
так, чтобы подпружинивать, компенсировать даже удары сердца. ‘ейчас
‹абби светила мне в спину, и это было хорошо.
      ‚от, по жесткой земле, оставлЯЯ ощущение сдвоенных, донеслись
хлесткие щелчки, которые стали более глухими, но и более громкими,
переходЯ в обычный топот. Џочти с самого начала показалось мне, что
зверь бежит не вполне на менЯ, и тогда Я медленно-медленно поднЯл
голову, чтобы принюхатьсЯ "полуторным" чутьем. „а, он нессЯ на менЯ,
но не так, чтобы вполне подходЯще, он нессЯ, как обвал, все укорачиваЯ
и учащаЯ скачки, ветерок как раз пахнул с той стороны, и донес запах
погони. Ћстро несло потом смертного ужаса, и Я очень понимал зверЯ,
ему было кого и чего боЯтьсЯ, он летел, окрыленный этим ужасом, и
только поэтому еще бежал, как в давние-давние времена бежал Я, и ужас
холодным стальным ветром подгонЯл менЯ. …ще - пахло кровью, и когда до
менЯ донессЯ этот запах, Я вообразил себе все происшедшее с такими
подробностЯми, словно видел своими глазами. ‚от зар-раза! ‚место того,
чтобы гнать, как договаривались, она бросилась на вилорога в одиночку,
когда тот спокойно лежал, сытый, свежий и отдохнувший... ’о есть
поступила самым что ни на есть опасным образом, вопреки всем канонам и
обычаЯм и... „а, точно, мне не показалось и вилорог действительно
хромал. ’еперь Я слышал шум погони ушами и совершенно отчетливо а
потому начал медленно-медленно подбирать ноги под живот. € тут Я
увидел его. Ћн летел тЯжеловесным, укороченным галопом, сильно
взбрасываЯ зад, ‹абби била ему в глаза, а сам он весь светилсЯ тЯжелым
ртутным блеском. Љогда он подбежал поближе, стала видна огромнаЯ
рванаЯ рана до самой кости на его правом плече. ’огда Я толкнулсЯ
правой ногой и, сорвавшись с места, понессЯ изо всех сил к тому месту,
где загнанный, ничего перед собой не видЯщий зверь окажетсЯ спустЯ...
Ќеобходимый промежуток времени. Џрыгнув, Я глубоко воткнул когти в
противоположную сторону его толстой шеи и свесилсЯ, уваливаЯ его
голову на один бок, так, что он глухо захрапел и закружилсЯ на одном
месте, пытаЯсь вздеть менЯ в воздух резким взмахом головы. џ позволил
ему это и на миг улегсЯ вдоль его хребта и ударил зверЯ клыками за
ухом - на удачу. Љровь ударила мне в рот обильной струей, но все-таки
не так сильно, чтобы можно было с рычанием отпрыгнуть в сторону, и с
наслаждением крутитьсЯ неподалеку, и легко уходить от неуклюжих и все
более медленных рывков обреченного животного, ожидаЯ, когда он
повалитсЯ от потери крови и помрачениЯ. ‚ этом было бы уже другое,
совсем-совсем отличное от упоениЯ схватки, холодноватое и умственное
наслаждение игры и наблюдениЯ. Ќо этого не было. ‘котина, весЯщаЯ раз
в пЯтнадцать больше менЯ, с такими ранами может бежать еще очень
долго. ’ут главнаЯ опасность в том, что подранка запросто может
перехватить какаЯ-нибудь другаЯ партиЯ, и будет тогда вполне в своем
праве и от всЯкого греха свободна, а потому Я начал кружить его на
одном месте, заходЯ каждый раз - с новой стороны, но Я уже выпил
Љрасного Њолока из его жил, и тут, помимо расчета, присутствовал уже и
азарт кровавого хмелЯ. Љлыки прЯмо-таки зудели от желаниЯ вонзитьсЯ в
живую, всех соков исполненную плоть. € тут со стороны вовсе длЯ менЯ
неожиданной возникла чернаЯ, чуть ли не струЯщаЯсЯ в
серебристо-лиловом свете ’ень, и зверь на миг замер. Љровь лилась по
его плечам и расслаивалась на влагу, текущую вниз, волну
восхитительного запаха, расходЯщегосЯ в разные стороны, и слои
ртутного блеска, поднимающиесЯ кверху, медленно расплываЯсь и угасаЯ.
Ќа непроглЯдно-черном фоне ее масти даже при самом ровном и Ярком
дневном свете разглЯдеть можно было разве что едва заметный узор, как
от неровностей бархатистой ткани, на которую луч света падает сбоку, а
ночью - это и вообще было пугающее Ќичто, женский силуэт, вырезанный в
теле мира, кусок бездны, в которой горели два желто-оранжевых глаза. Љ
этому она еще имела привычку хранить на ночной охоте полное безмолвие,
которое, право же, пугало больше самых душераздирающих воплей. Ќо это,
скорее всего, на взглЯд менЯ-постороннего, потому что по сути дела это
было правильно, - как крайний и наиболее последовательный вариант
женского поведениЯ. ‚озникнув откуда-то сбоку, она молча, без всЯких
задержек вонзила вторые когти обеих рук зверю глубоко в глаза, и он
издал какой-то утробный вздох, тЯжело поворачиваЯсь на одном месте. џ,
воспользовавшись моментом, снова ударил его клыками в шею, в то место,
где пульсировала большаЯ жила, и на этот раз не промахнулсЯ. Љровь
ударила фонтаном, заливаЯ мне глаза, но Я уже откатывалсЯ в сторону,
не в силах удержатьсЯ от победного рыка. ‘коро вилорог рухнул на
землю, сотрЯсаЯсь в редких, тЯжелых конвульсиЯх, и тогда она
подобралась поближе, чтобы припасть к ране, из которой, хоть и
слабеющей струей, но еще толчками вытекала кровь. Џотом зверь замер
окончательно, и она улеглась головой к нему, тихо урча и только
изредка касаЯсь раны Языком, а глаза ее, и без того на редкость Яркие,
сейчас прЯмо-таки горели в ночи. Њудрецы утверждают, что в былые
времена власть женщин, котораЯ и сейчас достаточно велика, была вообще
безраздельной, и глЯдЯ сейчас на нее, с каждым часом любимую и
волнующую все больше, Я понимал это очень хорошо: вот Я тЯжелее ее на
треть, сильнее чуть ли не вдвое, а какой Я, к ѓолым —елюстЯм, охотник
по сравнению с ней? ќто даже не смешно. ‚ позапрошлом году, летом,
когда она охотилась далеко на ћге, в звенЯщих от комаров, заросших
тростником, залитых мелкой водой плавнЯх дельты великой реки €лихлих,
на нее напал тигр. џ утверждаю, что был он либо слишком уж зол, либо
на редкость глуп, либо, по крайней мере, очень уж молод: от
неожиданности она обозлилась и гнала полосатого дурака мили две через
камыши и протоки, и его счастье, что в той же партии было человек пЯть
ђевнителей, которые успели-таки вступитьсЯ за бедное животное. ’е же
мудрецы говорЯт, что только потом, когда все большую роль стала играть
работа, все более сложнаЯ, все более тЯжелаЯ и систематичнаЯ, мужчины
приобрели хоть какое-то значение. Ћчень даже может быть. Ќо ей
все-таки пришлось выйти из своего упоенного состоЯниЯ, поскольку нам
предстоЯло еще одно неотложное дело. ‘амо собой, она была весьма
недовольна, подымаЯсь со мной на ближайший холм: теперь, когда дело
было сделано, надлежало заЯвить свои права, и хрен бы мне кто поверил
во все привходЯщие обстоЯтельства, если бы она не принЯла участиЯ. џ,
чувствуЯ ее недовольство, держалсЯ с подветренной стороны и чуть
позади, чтобы не было лишнего соблазна сорвать мимолетное
неудовольствие на мне, но когда мы поднЯлись на вершину, она тихонько
приблизилась и размашисто, со стороны - на сторону, раза три лизнула
менЯ в рот и щеки, показываЯ, что не сердитсЯ и даже немного
извинЯетсЯ за сварливость. "Ђ-а-а-ах!"- полным голосом, во ‚тором
Њужском регистре начал Я, чтобы привлечь внимание всех, кто способен
слышать, а потом увлексЯ и раскатил конец фразы, опустив лицо к земле,
- грешен, люблю петь. € она вступила удивительно вовремЯ, исподволь
примешав к раскату длинную, невероЯтно ровную, высокую ноту
несравненной чистоты. Ћна возникла из небытиЯ, возросла до максимума,
и так повисла над степью, словно луч, прорезающий темноту и окруженный
дрожащей короной моего всепроникающего, сотрЯсающего сухую землю
ворчаниЯ. Џостепенно, в полном согласии замолкли, чтобы всем, кто
слышит, да хватило бы времени прислушатьсЯ. ‘нова поднЯли голоса, на
этот раз держа одну ноту, и завили два согласных перелива, две вовсе
не мешающих друг другу партии. †елтый Љолос, из Љлана ЏЯти Љратеров,
масть "звезды и кольца"... ЏламЯ, горожанка, из ‘емьи Ѓелого Љруга,
муароваЯ... ЋхотЯсь только вдвоем, добыли вилорога-самца, который
теперь лежит... ‘то двадцать-семдесЯт-тридцать три ‘евера и...
„евЯтьсот пЯтьдесЯт-двенадцать-пЯтдесЯт восемь ‚осхода... ‘обственнаЯ
партиЯ приглашаетсЯ на ночную трапезу с тем... —тобы утром без всЯких
споров удалитьсЯ... Ћстальных предупреждаем, - тут она подпустила в
голос "сверло", мастерски сжимаЯ горло, страшно красиво, но с Явной
издевкой, - что завтра, и еще день после и еще... ‚ круге на
пЯтнадцать делений вокруг добычи... ѓоворЯщие это собираютсЯ заключить
брак... Џоэтому попавшихсЯ просЯт не сетовать... ’е, кто слышал это,
пусть передадут всем, кого встретЯт сю ночь и в день после. Ќет, что
ни говори, а достойна сожалениЯ участь тех, кто, сообщаЯ, ни к чему не
способен помимо, кто не может превратить этого необходимого ночного
дела в такую вот песню. џ - могу, но и мне редко приходилось петь с
таким понимающим, богато одаренным и вдохновенным партнером, как эта
женщина. Ћценили это и те, кто отправилсЯ на охоту вместе с нами, и
после надлежащей паузы, обдумав, ответили нам роскошным многоголосым
хором. Ћсобенно подкупало то, что они, похоже, заткнули глотку
’реснувшему џсеню (из “зких Љолец) и ‹едЯной ‘труе из семьи
переселенцев, поскольку они поют так, что лучше бы они вовсе никогда
не пели, а по этой причине, как положено, петь любЯт ужасно. Ќо на этот
 раз, похоже, кому-то, да будут благословенны дети его а охота -
всегда удачна, удалось их убедить, что длЯ „ЂЌЌЋѓЋ ЉЋЌЉђ…ЌЋѓЋ ‘‹“—Ђџ
голоса их не очень подходЯт.
      ‡а нас были страшно рады, и не врали при этом, обещали быть
вскорости, и все это отдавало добродушным юмором, вообще характерным
длЯ белой зависти хороших людей. Ђ потом была ночь, и бесшумные тени с
горЯщими глазами во тьме. ’Яжелый брус Њалого ЋгнЯ принес с собой
’ерпеливо ‘терегущий из Љлана ’рех ‘кал, почти молочный, с едва
заметными при свете черными прожилками, масти "мрамор", по которой
почти безошибочно можно узнать северЯнина, охотника на морских коров и
ластоногих. ‡десь он находилсЯ на практике, после окончаниЯ ‚ысших
‚етеринарных Љурсов, - это официально, а вообще это был классический
пример молчаливого искателЯ впечатлений, человека, обуреваемого жаждой
все увидеть, поохотитьсЯ на разную добычу и в очень-очень разных
условиЯх, подвитьсЯ с женщинами, по возможности, всех мастей. Ћн и
запалил брус с конца, который побагровел, заалел и налилсЯ
бело-розовым накалом. Ћхотник не будет пользоватьсЯ открытым огнем,
если к этому есть хоть малейшаЯ возможность: мало того, что сам
провонЯешь дымом, так еще и надолго, накрепко сам потерЯешь чутье по
меньшей мере наполовину. †ар и сам по себе изменЯет запахи не хуже
иной грозы, но уж с этим так или иначе приходитсЯ миритьсЯ...
‘обравшиесЯ с шутками-прибаутками расчетливо разодрали шкуру вилорога,
отхватываЯ куски парного мЯса, напились крови, пока не свернулась
окончательно, и постепенно охмелели. †енщины завели на три голоса
песню без слов, а остальные начали нарочито-медленный, молчаливый
хоровод, ритмично ударЯЯ ногами о твердую почву, раскачиваЯсь и хлопаЯ
в ладоши. Џостепенно возбуждение наше усиливалось, и по мере этого
нарастал и темп древнего танца, все Ярче горели глаза с узкими
вертикальными щелЯми зрачков, и наступил миг, когда запели, взЯв одну
пронзительную ноту, уже все собравшиесЯ и с этого мгновениЯ пир
разгорелсЯ уже по-настоЯщему, как положено, а она подошла ко мне, с
деланной скромностью зевнула и повела прочь, вдоль по руслу
пересохшего ручьЯ, и потом через ложбину, и на гладкий каменный берег,
где в десЯти шагах чудно, как кит на экскурсии, возвышалсЯ наш дом, а
чуть дальше, сливаЯсь с серым, пасмурным небом, расстилалсЯ Ћкеан.


        ’ретье включение. Ќарод

      Џод вечер жар немного спал, но нельзЯ сказать, чтобы стало
прохладно. ѓоры поодаль стали уже совсем синими, Ясно синело и быстро
меркнущее небо, а не редких, рваных облаках тревожным, красным огнем
догорал закат, обещаЯ назавтра ветреную погоду. Ћн уже и сейчас тЯнул
откуда-то, этот упрЯмый холодный ветерок, трепал полупрозрачное от
жара пламЯ приземистого, почти бездымного костра. Џоодаль стоЯло
несколько четырех местных палаток, а людей - у костра и на всей
территории лагерЯ вообще было всего пЯтеро. Ћдин из мужчин, тЯжелый,
темноликий и бородатый, сидЯ на корточках тихонько перебирал гитарные
струны, а трое других просто молча глЯдели на огонь. Њолчала и
единственнаЯ в компании женщина, что сидела на каком-то ватнике,
вытЯнув ноги строго вперед, словно кочевник, так что понимающим людЯм
даже смотреть на это было жутковато. Љостер, таким образом, хорошо
освещал безупречно-чистое, без единой даже складочки обтЯгивающее ноги
трико, новенькие, белые, идеально-чистые кроссовки  "Џума" и
выглЯдывающие из них белоснежные, - не от мира сего, - грубошерстЯные
носки с аккуратнейшими отворотами. Ћдин из мужчин пошевелилсЯ:
      - —ер-рте что! „о сих пор никого... Њожет, - заблудились?
      …го сосед только неопределенно пожал плечами.
      - „а нет, в самом деле! Љстати, - это ведь ваша идиотскаЯ затеЯ,
чтобы непременно встретитьсЯ в этой дыре... Ќу точно ведь не найдут!
      - ‚ам легко говорить... Људа захотели, туда и выехали, когда
захотели, тогда и выехали... Ђ нам каково? Џо-моему, - так самое
подходЯщее место: с одной стороны - центр туризма, с другой - можно
спокойно поговорить без боЯзни, что нам помешают. Ђ кроме того, Я
вообще не понимаю, к чему всЯ эта паника? „о истечениЯ контрольного
времени, если не ошибаюсь, еще далеко...
      - Љонтрольное времЯ - контрольное времЯ...
      - “важаемый Ћб, - вмешалсЯ в разговор третий, - не ворчите. ‚се
мы в той или иной мере нервничаем. Ќе знаю, как Ќэн?
      Ћн обернулсЯ к женщине, а она терпеливо улыбнулась в знак того,
что слышала, и промолчала.
      - Њама!
      Ѓородатый с гитарой, дернулсЯ в сторону, потерЯл равновесие и
сел. ѓитара, упав на камни, издала протЯжный, глухой звон, а следом на
ноги вскочили и все остальные, кроме женщины: косо, со
стремительностью налетающего коршуна и басовитым свистом с темнеющего
неба сорвалось громадное треугольное крыло, выкрашенное в пиратский
темно-серый цвет. Џодвешенный под ним летун ловко освободилсЯ от своей
хитроумной сбруи и во всей красе предстал пред честной компанией. ќто
был невысокий, поджарый, носатый мужчина с энергичным сухощавым лицом.
      - ‡дорово, ребЯта, - проговорил он, обводЯ их нахальным
взглЯдом, и, распустив, откинул отороченный мехом капюшон, - Я не
ошибсЯ адресом?
      - ’ьфу! - Ќазванный Ћбом ожесточенно плюнул. - Њежду прочим -
дурацкие шутки!
      - ‡ависит от вкуса...
      - Љем слывешь?
      - Љак? Ђ, понЯл... ќто уже дело. Џозвольте представитьсЯ, -
’айпан.
      € он обошел мужчин, энергично пожимаЯ руку каждому из них,
коротко заглЯдываЯ в глаза и отрепетировано улыбаЯсь. Љ женщине он
подошел в последнюю очередь, - за все это времЯ она так и не сменила
позы. Ќагнувшись, он изЯщно взЯл ее узкую руку и по всем правилам
поцеловал, потом глЯнул в ее лицо и отвел глаза:
      - ѓосподи, красиваЯ-то какаЯ, - пораженно проговорил он, - как
зовут вас, леди?
      - ’ут не спрашивают, как кого зовут, - в голосе ее едва заметно
прозвенела насмешка, - все равно тут никто никого не видел раньше, и
если мы не придем ни к какому решению, то имена нам будут вовсе ни к
чему. ‡десь спрашивают, - кем слывешь? ќтого достаточно. Ќэн Њерридью,
- к вашим услугам.
      Ћн еще раз осторожно посмотрел в ее длинные, насмешливые глаза и
тихонько спросил:
      - џ вам понравилсЯ?
      Ћна опЯть сдержано улыбнулась и кивнула головой:
      - Ћчень.
      Њежду тем откуда-то снизу послышалсЯ приглушенный говор, и через
несколько минут на площадку вышла перваЯ группа гостей. Ќарод тут все
собралсЯ пунктуальный, и за оставшиесЯ до контрольного времени полчаса
собрались все, из имевших быть, в отличие от слывшего ’айпаном избрав
исключительно древнейший способ передвижениЯ.
      - ЉажетсЯ, - все, - подвел итог давешний пугливый гитарист,
обводЯ собравшихсЯ цепким взором, - и кто же начнет первым?
      - Ђ вот хотЯ бы вы, - пожав плечами, проговорил высоченный
молодой мужчина южного типа, с округлым крутым подбородком, - как
хозЯин...
      Џо-английски он говорил с каким-то странным акцентом.
      - Џожалуйста, - легко согласилсЯ бородач, - только Я, если
можно, сидЯ, а? €, воспринЯв молчание за знак согласиЯ, он с медвежьей
мЯгкостью уселсЯ по-турецки.
      - €так, леди и товарищи, граждане и мистеры, положение у нас
создалось несколько парадоксальное: мы отлично знаем, зачем собрались
здесь, мы очертили и охарактеризовали друг друга до подробностей, но -
за глаза, и теперь, знаЯ о человеке все мыслимое и немыслимое,
зачастую не можем сказать, - о каком именно человеке. Ќазрела
ситуациЯ, замечательно подходЯщаЯ длЯ веселых розыгрышей, когда о
возможном соратнике известно все, кроме его внешнего вида... Џоэтому
предлагаю каждому выступающему сообщать по крайней мере, кем он
слывет. •отЯ, конечно, кое-кто кое-кого здесь знает...
‚оспользовавшись правом ‡ачинщика, Я, как говоритсЯ, повторю
общеизвестное, подведЯ черту минувшему. Ђ резюме это состоит в том,
что все собравшиесЯ здесь, за редким исключением, совершенно
независимо друг от друга, не сговариваЯсь, на основе совершенно разных
наборов сведений равно пришли к выводу о сомнительных, мЯгко говорЯ,
перспективах земной цивилизации. Џусть даже речь идет не о
биологической гибели вида Ќomo Saрiens, а всего-навсего о безобразных,
кровавых, сокрушительных потрЯсениЯх, неизбежных, по нашему общему
мнению, в самые ближайшие десЯтилетиЯ. „ругое, что объединило по
крайней мере, большинство собравшихсЯ, это активное нежелание
пропадать вместе с остальным человечеством, не подчинитьсЯ тому
грЯдущему ататую, многообразные механизмы которого сами же и открыли.
ђеалисты, мы понимаем совершеннейшую невозможность не только
переломить к лучшему, но даже и в малейшей степени облегчить судьбу
человечества, поскольку на современном этапе любаЯ новациЯ
технологического или социального плана парадоксальным образом приведет
только к нарастанию дисбаланса между различными социальными и
национальными группами и может просто-напросто ускорить катастрофу,
заменив один ее механизм на другой. Ќикто из нас до сих пор ни разу не
произносил вслух идеи о создании дочерней цивилизации, но, если не
ошибаюсь, идеЯ эта просто носитсЯ в воздухе. € не только идеЯ. ќто еще
и эмоциЯ, субъективное, очень личное нежелание многих подчинитьсЯ
нежелательной тенденции, отвечаЯ за чужие глупости, чужую
неспособность провести оптимальные решениЯ, за былые ошибки и
неподъемное бремЯ грехов… "‹ично мне это не подходит..." - это серьезно
, господа и товарищи. ‚ отличие от всЯческих рациональных обоснований
произвол - это божественно, это вообще, на мой взглЯд, самое важное в
жизни и к такому проЯвлению согласных воль необходимо отнестись со
всей серьезностью. џ, например, не желаю подыхать в атомной войне,
которую без моего согласиЯ затеЯли какие-то идиоты. џ не согласен
довольствоватьсЯ тем количеством всЯкого рода благ, которое положат
мне непонЯтным образом сцепленные чиновники. џ не желаю дышать
отходами промышленности, выпускающей совершенно ненужные мне вещи и
бездарно спроектированной не мной. € случилось так, что мы имеем по
крайней мере теоретическую возможность без всЯкой помощи
государственных институтов уйти из этого мира, с этой планеты и из
этого времени... Џотому как что есть времЯ, как не какие-то его
характерные признаки? Ђ еще менЯ лично раздражает то обстоЯтельство,
что в последнее времЯ все на свете обосновывают потребностЯми
прогресса: если вот это, значит, прогресс, так оно уже поэтому
хорошо... Љому - хорошо? Ђ вот ничего подобного, если это не нравитсЯ
лично мне! ‡наменитое высказывание относительно "после", относительно
"менЯ" и еще про потоп, имеет помимо всего-прочего глубокий позитивный
смысл, ускользающий от тупиц, свихнувшихсЯ на морали: на свете нет
ничего вечного, а времЯ моей жизни, если это хорошаЯ жизнь, - тоже
времЯ, не хуже и не лучше никакого другого. Џоэтому скажу откровенно,
что главной и единственной задачей своей считаю прожить свою жизнь
так, как мне это нравитсЯ. ќтот символ веры убежденного, воинствующего
индивидуалиста даже нельзЯ считать аморальным, потому что применение
любой веры всецело зависит от апологета, а лично мне не нравитсЯ
издеватьсЯ над людьми, и скучно обжиратьсЯ, и никак не подходит
проводить жизнь в пьЯнстве и блуде... •отЯ Я люблю и то, и другое. ’ак
вот, спрашиваю Я, чего худого будет в том, что Я буду заниматьсЯ тем,
что Я хочу и так, как хочу? ‘реди почтенной компании, собравшейсЯ
здесь, есть люди, мЯгко говорЯ, весьма состоЯтельные из стран, где это
не ЯвлЯетсЯ преступлением, поэтому они могут не вполне понЯть мои
побуждениЯ, а длЯ менЯ - одна только возможность не иметь над собой
идиота-начальника - уже очень дорогого стоит! ќтим людЯм просто
приходитсЯ менЯ терпеть, потому что без этого кое-что просто-напросто
не получаетсЯ, но это кое-что - служит их тупоумным, бескрылым,
безобразным целЯм, а это обидно, и если есть хоть малейшаЯ возможность
изменить это обстоЯтельство, - Я пойду на все. „аже если придетсЯ
сдохнуть по ходу дела, - это будет исключительно мой выбор, а помирать
все равно когда-нибудь придетсЯ... Ћтносительно же моих возможностей
собравшимсЯ, по-моему, известно достаточно, и на эту тему
распространЯтьсЯ мне не хочетсЯ. „обавлю только, что, помимо всего
прочего, Я занимаю достаточно высокое положение в том своеобразном
виде, который характерен длЯ нашей страны, и, если потребуетсЯ,
могу... ‚нести свой вклад и в этом плане… Ћб, призываю вас подхватить
эстафету...
      ’ощий, весь жестко-пружинистый, с коротким ежиком
серо-серебристых, стальных волос на голове, Ћб неторопливо прикурил от
веточки, выхваченной из костра и неторопливо разогнулсЯ:
      - Њир, полный людей, отвратительно-инертен. ќто аксиома, всю
нестерпимость которой в полной мере могут оценить только математики,
да еще, разве что, писатели. € тем, и другим писан закон, его мы
блюдем и развиваем, но и развиваЯ - блюдем. ‡ато в остальном - наша
волЯ, и строительство наших городов, что крепче камнЯ и прозрачней
воздуха - зависит только от нас, от нашего умениЯ, от нашей силы и от
нашего вкуса, наконец... €, смертельным контрастом этому, - тупаЯ,
инертнаЯ, анти-логичнаЯ, анти-справедливаЯ, полнаЯ анти-смысла жизнь
вокруг. Њы постоЯнно, только за редким исключением проигрываем из-за
странной смеси нетерпениЯ с отвращением, и только хуже бывает, когда
приспособишьсЯ и научишьсЯ не проигрывать вполне приспособленным к
этой жизни тупицам, потому что это только усиливает внутренний разлад.
Њасса тупиц и людей, которым и так очень даже хорошо, стоит между мной
и делами, которые с обычных позиций пришлось бы считать магией, чудом,
- так чего же мне еще желать, если не превращениЯ окружающего бытьЯ в
мЯгкий воск, который можно лепить в соответствии с собственной волей?
Џределом моих стремлений по характеру, по профессии и по призванию
ЯвлЯетсЯ такой порЯдок вещей, когда самим бытием становитсЯ моЯ
овеществленнаЯ мысль, и мир зависит только от менЯ... Џри том, что Я
реалист и прагматик до мозга костей, Я - раб этой холодной и
ослепительной в своей неосуществимости мечты. ‚прочем, - иначе она не
была бы мечтой... Џоэтому, если мы не предпочтем бездельЯ, Я - с вами,
и теперь мне хотелось бы выЯснить, кем слывешь ты, любезный
корреспондент?
      Џоименованный таким образом поднЯлсЯ, оказавшись ростом и
фигурой под стать бородатому гитаристу, разве что самую малость пониже
и помускулистей. Љвадратное лицо удивлЯло странным выражением, -
смесью флегмы с абсолютной самоуверенностью, бледно-серые глаза
смотрели сонно и веско, а громадные руки с узловатыми, длинными
пальцами висели вдоль туловища, как гири на Якорных цепЯх.
      - “ менЯ все просто. ‚сю жизнь Я работал. ‚зЯвшись за дело, Я
никуда не спешил и очень старалсЯ. Ќеудивительно поэтому, что очень
скоро это дело оказывалось сделанным, Я слегка досадовал и бралсЯ за
следующее. Џока Я работал исключительно на себЯ, мне казалось, что так
у всех, и вообще - все это в порЯдке вещей, но потом стал братьсЯ за
проблемы все менее очевидные, за дела все более сложные, со все более
сомнительным, - как говорили мне ‹юди ‡нающие †изнь, - исходом. џ
по-прежнему никуда не торопилсЯ и очень старалсЯ, после чего, - увы! -
кончались и эти проблемы, и Я почувствовал, что мне тесно в прежних
рамках, они затрещали под напором изнутри. ’огда оказалось, что дела
мои почти никому не нужны. Ђ когда нужны, то пугают. џ доказываю свою
правоту, как дважды - два, и с моими доводами соглашаютсЯ, но из этого
все равно ничего не выходит, потому что длЯ ‹юдей, ‡нающих †изнь
доводы волшебным образом оказываютсЯ отдельно, а их неверие и трусость
- отдельно. Џлодовые быстрорастущие кактусы - пожалуйста! Њноголетний
хлопок длЯ засушливых районов? ђади бога! Џлодовые дубы с урожаем в
пЯть центнеров с корнЯ? Ќикаких проблем! ‚зЯл заказ на выращивание
леса в пустыне ’ар, и выростил.
      - Ђ, так это, значит, вы?
      ’Яжелорукий медленно кивнул.
      - „а, это Я... Ќо после этого выЯснилось, что не позволЯют
политические соображениЯ, и кому-то Я крепко с этой пустыней наступил
на ногу... —то прокорм голодающих - суть совершенно пагубнаЯ вещь длЯ
производства и ‚ысокого „ела торговли п-продовольствием в этом
охреневшем и оскотиневшемсЯ мире... —то есть более существенные и
насущные дела, вроде как, к примеру, постройки еще двух авианосцев, а
поэтому новаЯ страна там, где жить совершенно невозможно, -
неактуальна, а осуществление проекта даже и при технической
исполнимости - как минимум вредный бред, - или бредовый вред, точно не
помню, - с точки зрениЯ идеологии и Ѓлоковой Џолитики... Ќу скажите, -
куда мне девать себЯ после всего этого? ’ак что, господа мои, другого
выхода у менЯ просто-напросто нет, и если бы не подвернулсЯ вариант с
вами, пришлось бы придумывать какой-нибудь другой выход, вроде
свержениЯ правительства в Ђргентине или скупка какой-нибудь страны в
—ерной Ђфрике. Њне жизненно необходимо действительно неподъемное дело,
которого хватило бы на всю жизнь. …сли на этот раз не ошибаюсь, то
предстоит именно этот вариант. џ буду полезен, как биолог и парабиолог
широкого профилЯ на стадии подготовки, а после... Џосле предполагаю
действовать в пределах собственной специальности...
      - Џолагаю, господа, что мы имеем дело с опасным фанатиком и еще
хлебнем горЯ с господином... Љем слывешь-то, подвижничек?
      ’от поднЯл ручонки и с некоторой задумчивостью поглЯдел на них,
а потом, наконец, проговорил:
      - ”ермер. ђазве ж это не видно с первого взглЯда?
      ‘ этими словами он сел, уступив виртуальную трибуну давешнему
летуну.
      - „а будет известно почтенному собранию, что Я слыву ’айпаном,
но имЯ это отражает, скорее, мое происхождение, а не натуру, потому
что с самого раннего детства Я чувствовал в себе нечто птичье, причем
не от тех вполне реальных пташек, длЯ которых полет - только средство,
а от Џтицы ‚ообще, смысл которой - лететь, а цель имеет, в общем,
второстепенное значение. € если кто-то летает сейчас, то существовало
же и стремление к полету, не могло не существовать, было движение в
этом направлении, чтобы поднЯтьсЯ над двумЯ измерениЯми. ‚от и менЯ,
военного летчика, прежде всего по-птичьи тЯнет в то, что находитсЯ над
полетом точно так же, как полет находитсЯ над ходьбой, и уже во вторую
очередь этот вопрос интересует менЯ, как теоретика. ’ак вот, узнав,
как сопрЯгаютсЯ мои воззрениЯ на этот счет с некоторыми новыми длЯ
менЯ работами из числа тех, что почтенное собрание оставило длЯ
внутреннего потреблениЯ, Я не колебалсЯ ни секунды: длЯ менЯ упустить
такую возможность значило бы смерть до смерти. Ђ главное, - зачем?
‘мерть в бою или в деле должна длЯ всЯкого настоЯщего мужчины и, тем
более, - длЯ офицера и джентльмена считатьсЯ естественной и
желательной. € уж во всЯком случае возможность смерти не должна влиЯть
на решение мужчины в моем возрасте. ‚ы?
      - џ боюсь повторить уже сказанное, - проговорил очень высокий и
очень красивый молодой мужчина "южного" типа, с тонкими черными
усиками, - потому что в первую очередь тоже хочу видимых сдвигов,
больших свершений. Џрактика показывает, что подобные вещи происходили
тогда, когда возникали или складывались безупречные, лишенные слабых
мест общности людей. € тогда не имело значениЯ сколько и чего им
противостоит. ’ак македонцы били персов в любом количестве, сколько бы
их не встретилось, а христиане развалили и опрокинули ђax Romana. ’ак
нить из бездефектного алмаза режет закаленный рельс, как будто бы это
воздух. „ело в том, что отсутствие дефектов само по себе совершенно
менЯет свойства целого, и у менЯ возникло ощущение, что именно с
такой, практически-лишенной слабых мест общностью Я имею дело. Ћдно
только это обстоЯтельство внушает определенный оптимизм. Ђ кроме того
- длЯ чего жить, если не длЯ хорошей компании? Ћбо мне вы слыхали, как
о ђесибире, и это прозвище, очевидно, хорошо передает мой характер.
‘толкнувшись с законом социального противодействиЯ, Я сатанею, и
тогда, хоть и осмотрительно, но все-таки лезу на рожон, либо же,
напротив, подставлЯю шпажонку под прущий на менЯ в лобовую атаку
танк... …сли мы придем к соглашению, обещаю использовать эту свою
особенность исключительно во внешней среде.
      - Ђ по-моему здесь собралось не Ѓезупречное Ћбщество, -
проговорил доселе молчавший Ћберон, - а банда самовлюбленных демагогов
и надутых павлинов... ѓоспода! Њало того, что вы говорите много и с
удовольствием: вас еще и самих много. Ђ вот дама у нас, наоборот,
одна... Ќадеюсь, никому не придет в голову возрожать? Ќэн, прошу вас...
      Ћна осталась сидеть, и только подобрала ноги под себЯ:
      - ‘ одной стороны, - приЯтно, что здесь есть джентльмены, -
проговорила она с обычной своей холодноватой и бледной улыбкой, - и
относЯтсЯ к тебе вроде бы как к леди, но Я так рассчитывала, что обо
мне в ходе этого мероприЯтиЯ забудут. ђазумеетсЯ, Я понимаю, что вы
всего-навсего хотели быть любезным и внимательным, но мне-то вовсе не
хотелось говорить на эту тему... ‹адно, если уж это строго необходимый
ритуал, Я отмечусь, поскольку не в моих привычках увиливать от каких
бы то ни было обЯзанностей. ’ак вот, у менЯ причина проста: в
последние несколько лет мне стало холодно и скучно жить. Ќастолько,
что становитсЯ попросту нечем жить. ‚ той или иной мере это было
всегда, и всЯ жизнь моЯ - стремление уйти от этого холода. ’ридцать
три года, - а Я помню себЯ с очень раннего возраста, - Я живу, как
бесчувственнаЯ машина, однажды запущеннаЯ с целЯми, которые не
известны никому. ‚ том числе и мне самой. € всю свою жизнь Я ищу пути,
чтобы уйти от этого странного положениЯ, хотЯ не могу сказать, чтобы и
оно сильно менЯ волновало, и успела испытать длЯ этой цели много
всЯкого, хотЯ кое-что совершенно неожиданно оказалось длЯ менЯ
полностью неприемлемым. ‡а мной неоднократно пытались ухаживать
мужчины, и Я честно пыталась принимать эти ухаживаниЯ, а потом наступал
 определенный момент, тогда Я как будто бы стеклЯнела, и на этом
обычно все и кончалось. Џару раз за мной пробовали ухаживать
лесбиЯнки, которые принимали менЯ за подобную себе, но уж это было мне
и вовсе ни к чему, Я чувствовала это. ‚стреча с вами - еще один, до
сих пор неиспытанный путь. …го необходимо пройти, как все прежние,
потому хотЯ бы, что он по крайней мере ничем не хуже всех других
возможностей. Џоэтому Я с вами, а специальность и квалификациЯ у менЯ,
кажетсЯ, подходЯщие... € скажите, кто именно из здесь присутствующих
слывет ’артессом?
      €з тени выступил среднего роста человек с кучерЯвыми черными
волосами, пристальным взглЯдом как будто бы прищуренных глаз и крутым
угибом на подбородке, обычно свидетельствующим о страшной силе воли и
большом упрЯмстве обладателЯ. Џри том, что был он невысокого роста и
телосложениЯ был хоть и крепкого, но отнюдь не избыточно-массивного,
при первом же взглЯде на него непонЯтным образом чувствовалось, что он
обладает страшной, стихийной физической силой, что сродни силе дикого
зверЯ с железным костЯком и стальными мышцами. …сть такие люди.
      - џ точно знаю, что есть только одна вещь, которую следует
искать: это проЯвлениЯ воли ѓосподней во всем. Њне - жизненно
необходимо убедитьсЯ, что и под другим небом душа моЯ останетсЯ
частицей …го. ѓоворю вам заранее, что считаю вопросы веры делом сугубо
личным, интимным и уже хотЯ бы поэтому никому не намерен навЯзывать
своих воззрений. € Я, как положено настоЯщему баску, многое умею и
никогда не отступаю перед трудностЯми.
      - Џожалуй, - проговорил некто, именующий себЯ •агеном, -
высказанных в этот вечер деклараций было вполне достаточно, так что
предлагаю присутствующим определитьсЯ в своем отношении к тому, что
предварительно названо €сходом, а после этого перейти к практической
выработке плана наших дальнейших действий. €ли кто-то не согласен и
желает еще высказатьсЯ?
      ’аковых не нашлось и собравшиесЯ с необыкновенной
организованностью и быстротой перешли к обсуждению чисто-практических
и никого не касающихсЯ вопросов. Ђ итог дискуссии, совсем уже поздно,
внезапно подвел Ќекто в ‘ером.
      - Ђ знаете, что?- Ћн сделал паузу, обводЯ собравшихсЯ взором,
полным сомнениЯ. - ‘даетсЯ мне, что ни х-хрена у нас не выйдет... €
знаете, почему? “ нас все-таки не хватает какой-то стержневой фигуры,
и Я, к сожалению, не представлЯю себе - какой. ‘трашно представить
себе - какой.


       XXIII

      “ зла все-таки есть - цветы. ’еперь-то Я вспомнил один эпизод,
который мог бы и раньше объЯснить мне этот немудреный факт, если бы Я
только проЯвил тогда это желание - понЯть. ’от случай относилсЯ к той
категории, которую мы все более всерьез именуем в последнее времЯ
"одиночным разрЯдом". ’ам не было ничего особенного, просто-напросто,
будучи в сумрачном настроении Я в своих одиноких блужданиЯх забрел в
широкое и бесконечно-длинное ущелье, где в сером небе над самым
горизонтом, касаЯсь его в вечном закате, светило мрачно-лиловое
светило. ‡десь, в берегах из густо-синего, монолитного, чуть
морщинистого гладкого камнЯ текла горЯчаЯ краснаЯ река, и ровный,
мощный, всепроникающий рокот сопровождал ее неукоснительный бег.
Љое-где на берегу виднелись то ли какие-то подобиЯ тощих
зеленовато-желтых хвощей, то ли вовсе древовидные кристаллы. €з
бесконечности - в неизвестность текла река, и с трудом можно было
разглЯдеть противоположный берег у ђеки Љрови. ’ут же мне пришло в
голову, что впадать она должна непременно в Њоре Њутного ЋгнЯ, и Я
успел прикрыть рукой свои глаза, чтобы судьба не привела увидеть еще и
это. џ был на ее берегах - как муравей, но понЯл однако, что это и во
мне, в моей душе протекает бесконечнаЯ ђека Љрови. Ќе жила мирозданиЯ,
не кровеносный сосуд чудовища или чудовищного символа, не какаЯ-нибудь
там аллегориЯ череды поколений, а река пролитой крови, река без моста
и брода, потому что и во мне - она, и оттого не уйти мне с этого
берега совсем и навсегда. ’огда Я не понЯл этого, и ушел просто так,
как уходил до этого всегда и отовсюду. Ђ вспомнилсЯ мне этот
полузабытый и не имевший последствий эпизод в свЯзи с происшествием,
относившимсЯ уже к "парному разрЯду". ‚ернувшись в тот раз с ночной
охоты, мы дали-таки себе волю. Џотом Я довольно-таки Ядовито спросил,
как ей понравилось пережитое приключение, но она ответила неожид