        Њихаил Џетрович Ђрцыбашев. †енщина, стоЯщаЯ посреди

----------------------------------------------------------------------------
     ‘обрание сочинений в трех томах. ’. 3. Њ., ’ерра, 1994.
     OCR Ѓычков Њ.Ќ.
----------------------------------------------------------------------------

                                             ’ут  книжники и фарисеи привели
                                        к     Ќему     женщину,     взЯтую в
                                        прелюбодеЯнии.
                                         . . . . . . . . . . . . . . . . . .
                                             Ћни  же, услышавши то, и будучи
                                        уличаемы   совестью,  стали  уходить
                                        один  за  другим, начинаЯ от старших
                                        до последних, и осталсЯ один €исус и
                                        женщина, стоЯщаЯ посреди.
                                             €исус,  восклонившись и не видЯ
                                        никого,  кроме  женщины,  сказал ей:
                                        †енщина! где твои обвинители?

                                                                  €оанн VIII

        I

     Ќочь была луннаЯ, светлаЯ. Ќа горе  трава  казалась  белой,  а  деревьЯ
серебрЯными и курчавыми от росы. ‡а крутым обрывом, далеко внизу, освещенные
луною, стоЯли седые туманы в лугах. ‚ черном  небе  висели  крупные  горЯщие
звезды. Ћт невидимой реки  тЯнуло  сыростью  и  болотными  травами.  ‹Ягушки
неумолчно, на тысЯчу голосов, кричали в болотах, и казалось, что все они там
сошли с ума от радости.
     Ќина подошла к  самому  краю  обрыва  и  перегнулась  над  ним,  высоко
подобрав платье. ‚ лунном свете, окруженнаЯ звездным пространством,  девушка
казалась легкой, как птица перед полетом.
     - “х, как высоко! - сказала она, засмеЯлась и пугливо  отошла  подальше
от предательской бездны, круто уходЯщей вниз среди повисших кустов.
     ‹уганович посмотрел на ее бледное от луны лицо,  с  чересчур  большими,
точно нарисованными, глазами, и досадливо пожал плечами.
     - ‚ы еще совсем ребенок, Ќина!  ‘  вами  нельзЯ  говорить  серьезно!  -
сказал он, и по голосу было слышно, что  он  злитсЯ  той  особенной  нервной
злостью, которую вызывает неудовлетворенное желание.
     Ќина чутко уловила сердитую нотку, сделала серьезное  лицо  и  смиренно
уселась рЯдом на широкий пень давно срубленного старого дерева.
     - Џрежде тут был большой дубовый лес... ‘колько было птиц, цветов, если
бы вы знали!.. …го мужики вырубили, и в прошлом году одни кусты  оставались,
а теперь уже опЯть целые деревьЯ... Љак быстро растет все!..  -  проговорила
девушка, засунув руки в кармашки  своей  светлой  кофточки  и  глЯдЯ  кругом
такими глазами, точно длЯ нее и невесть какаЯ радость была в  том,  что  все
так быстро растет.
     ‹уганович с досадой отшвырнул папиросу. Љрасный огонек описал в воздухе
блестЯщую дугу, ударилсЯ об ветки куста и, рассыпавшись золотыми  искорками,
тихо погас за обрывом.
     Ќина робко оглЯнулась.
     - ‚ы на менЯ сердитесь?.. - тихо спросила она.
     ѓолосок ее прозвучал так по-детски чисто, что студенту стало стыдно. Ћн
начал придумывать, что бы такое хорошее, нежное сказать  ей,  но  ничего  не
придумал. Ќазойливо и мучительно было в нем одно желание,  сводившее  его  с
ума. “же давно ‹уганович не мог ни о чем другом говорить с нею.  Ќемеркнущее
представление о ее теле, таком близком и  недоступном,  неотвЯзно  стоЯло  у
него в мозгу, и порою он готов был силой взЯть девушку. ќто было невыносимо,
и временами ‹уганович просто ненавидел Ќину. Љаждое ее слово раздражало его.
     ‹Ягушки, не умолкаЯ, звенели  на  реке,  как  будто  наперебой  спешили
рассказать всему свету о чем-то
     чрезвычайно важном, случившемсЯ этой светлой теплой ночью.
     - € когда они спЯт?.. - как бы про себЯ, задумчиво прошептала  Ќина,  и
глаза у нее стали грустными.
     - Ђ черт их знает!.. - внезапно сорвалсЯ  ‹уганович,  который  как  раз
собралсЯ с духом заговорить о том, что его мучило.
     Џрерванный на полуслове, он с досадой выдернул молодой побег, проросший
из старого пнЯ, злобно скрутил его и бросил.
     Ќина опЯть удивленно и даже испуганно оглЯнулась на него. Џри  луне  ее
глаза странно и загадочно блестели.  …й  было  не  столько  обидно,  сколько
непонЯтно: бессознательно девушка чувствовала причину  его  раздражениЯ,  но
душа ее оставалась чуждой этому темному чувству.
     ‹уганович смотрел в сторону и судорожно потирал пальцы.
     ‘  минуту  Ќина  неподвижно  искоса  наблюдала  за  ним,  потом  что-то
нежно-лукавое мелькнуло у нее в глазах.
     - Ќу, не сердитесь!.. - сказала она и дотронулась до его  локтЯ  своими
тонкими осторожными пальцами.
     -  Ќе  могу  Я  не  сердитьсЯ!..  -  хрипло,  еле  сдерживаЯ   безумное
раздражение, возразил ‹уганович.
     - Ќо чего же вы хотите от менЯ?.. - спросила Ќина, и тоска прозвучала в
ее голосе. - Ќу, хорошо... Я...
     Ћна хотела сказать, что  согласна  на  все,  и  на  одно  мгновение  ей
показалось, что это действительно так просто и легко. …му это  нужно,  ну  и
пусть делает с нею, что хочет!.. Ќо сейчас же все существо  ее  содрогнулось
от стыда и отвращениЯ, сердце упало и голос сорвалсЯ.
     ‹уганович быстро оглЯнулсЯ. Њимо, прЯмо  на  луну,  широко  открытые  и
печальные, с покорной тоской смотрели большие темные глаза. Ќина  молчала  и
не мигаЯ глЯдела на круглый светлый диск, стоЯвший посреди озаренного неба.
     ‹Ягушки звенели, как зачарованные. ‹уна, большаЯ  и  холоднаЯ,  торчала
прЯмо над соседней горой,
     и длинные полосы света тЯнулись от нее вниз, в чащу оврага.  ’уманы  на
лугах ткались колдовски и призрачно. ‚низу,  в  глубокой  балке,  настойчиво
пищала какаЯ-то злаЯ ночнаЯ птица, должно быть, маленькаЯ совка.
     Ќе дождавшись последнего слова, в ожидании которого замерло все тело  и
пересохло во  рту,  ‹уганович  тЯжко  вздохнул  и  закурил  новую  папиросу.
Ћщущение тЯгостного бессилиЯ и даже уныние какое-то охватили его.
     ‚друг послышалсЯ дрожащий от сдержанных слез голос:
     - џ знаю!.. - проговорила Ќина.
     - —то?.. - вздрогнув, как пойманный, спросил ‹уганович.
     Ќо девушка опЯть не договорила и по-прежнему  смотрела  мимо  него,  на
луну. ‹угановичу показалось, что глаза ее полны слез.
     - —то вы знаете?.. - переспросил он, испугавшись,  что  девушка  опЯть
замолчит.
     - —его вы хотите... - упавшим голосом, неподвижно глЯдЯ перед собою, но
врЯд ли видЯ даже эту светлую луну, докончила Ќина.
     - ‡наете?..
     - ‡наю... - повторила девушка без всЯкого выражениЯ, словно неживаЯ.
     - Ђ если знаете, так зачем же мучаете и себЯ и менЯ?
     - —ем Я вас мучаю?.. - еще тише, с непонЯтным укором, спросила Ќина.
     € как будто все - и луна, и звенЯщие голоса ночи, и белые деревьЯ - все
отступило,  исчезло  куда-то.  Ћстались  только  два  голоса:  один  робкий,
печальный,  как  у  страдающего  ребенка,  другой  -  жестокий,  неверный  и
требовательный.
     - —ем?.. ‚ы прекрасно знаете... џ больше не  могу  так,  Ќина.  ‚ы  еще
ребенок, вы и не жили вовсе, а Я уже не мальчик, Я не  могу  удовлетворЯтьсЯ
поэтическими разговорами и прогулками при лунном свете!
     - Џочему же прежде вы не говорили этого...
     - Џрежде Я еще не любил вас так!
     - ‚ы менЯ и теперь не любите!.. - утвердительно  и  печально  возразила
девушка.
     „лЯ нее это  действительно  было  так:  разве  недостаточно  радости  и
счастьЯ в том, что они вместе, что луна светит так Ярко, ночь так  светла  и
тиха, сколько есть такого, о чем хочетсЯ рассказать только друг  другу?..  Ђ
то грубое, грЯзное, пошлое, зачем?.. ђазве любовь  в  этом?..  Љонечно,  длЯ
него она готова на все, но как это опоганит их светлое  чувство,  как  будет
стыдно и гадко потом!.. ’еперь весь день  проходит  в  ожидании  встречи,  а
тогда нельзЯ будет думать о нем, потому что эта мысль соединитсЯ  с  грЯзным
воспоминанием и вызовет только стыд  и  отвращение  к  самой  себе.  ќто  не
любовь!..
     - Ќе любите!.. - повторила девушка и всЯ сжалась от внутреннего холода.
     ‹уганович даже зубами скрипнул.
     - ‹юбите, не любите!.. Ќе понимаю, что же тогда значит любовь?.. Ќет, Я
люблю, но Я не умею любить наполовину!.. „а и почем Я знаю, любовь  это  или
не любовь... џ знаю только, что когда вижу вас, вижу ваше тело...
     Ќина чуть вздрогнула, и ‹уганович невольно запнулсЯ, но овладел собою и
продолжал упрЯмо, с нарочитой грубостью:
     - Ќу, да... тело!.. Ћтчего вы так боитесь этого  слова?..  ‚едь  вы  же
умнаЯ, развитаЯ девушка, а не кисейнаЯ барышнЯ, котораЯ думает,  что  любить
это значит фиалки на лугах собирать!.. “дивительное дело: почему вы все  так
смелы на словах, а сами пугаетесь малейшего намека на себЯ как на женщину?..
Ќе понимаю, что это - трусость или игра какаЯ-то?.. Ќадо  смотреть  на  вещи
проще, смелее!.. †изнь есть жизнь, и мы не можем ее изменить!..  €  чего  вы
так боитесь?.. ‚едь вы же любите  менЯ?..  „а?..  ’ак  чего  же  вам  нужно?
‡аконного брака, что ли!..
     -  ‡ачем  вы   это   говорите?..   ‚едь   вы   же   знаете,   что   это
неправда!.. - зазвеневшим от обиды голосом проговорила Ќина.
     - ‚ыходит, что правда!.. - окончательно не владеЯ собою, возразил ‹уганович даже с некоторым злорадством. - Ђ  иначе,
что же вам мешает быть счастливой?
     - ђазве счастье только в этом?..  -  бледно  и  невыразительно  сказала
девушка.
     - ‘частье в том, чтобы жить полной жизнью, без преград и запретов!..  -
твердо выговорил ‹уганович, и в эту минуту ему искренно  казалось,  что  все
возможное на земле счастье заключаетсЯ в том, чтобы она отдалась ему тут же,
сейчас, ни минуты не медлЯ. ѓлавное -  сейчас  же.  Ћн  помолчал  и  прибавил
вкрадчиво: - € ведь это же неизбежно, Ќина!.. ‚ы женщина...
     - ’олько женщина?.. - переспросила Ќина.
     €менно потому, что в это мгновение она и была длЯ него только  женщиной
в самом узком смысле этого слова, ‹уганович обозлилсЯ.
     - Ђх, оставьте вы это!.. Ќу, и человек!.. —то ж  из  этого?  ђазве  это
мешает быть женщиной?.. Љак будто  женщина,  ставши  женщиной,  будет  менее
человеком... ќтим вы больше оскорблЯете женщину,  чем  можно  оскорблЯть  ее
самыми грубыми желаниЯми!.. ‹юбите как  женщина,  мыслите  и  работайте  как
человек!.. Ќе бойтесь вы этих громких слов!..
     ‹уганович воодушевилсЯ, но тут же почувствовал, что как раз  и  выходит
слишком много громких слов. € чем их больше, тем он дальше от цели.  ‘тудент
даже удивилсЯ: как будто и слова те самые, какие необходимы в данном случае,
а между тем чем больше он говорит, тем холоднее в душе, тем слабее  ощущение
в себе мужчины, в ней - женщины. Ћн даже увидел, что Ќина, несмотрЯ на  грубую
обнаженность этих слов, мало-помалу успокаиваетсЯ и начинает слушать  с  тем
детским интересом, с каким слушала всЯкие умные разговоры. „евушка как будто
чувствовала, что, пока он говорит такие страшные и  серьезные  вещи,  он  не
может коснутьсЯ ее.  ‹уганович  круто  оборвал  свою  речь  и  стал  просить
униженно и страстно:
     - Ќиночка, не мучьте менЯ!.. Ѓудьте моею!.. ‚едь вы же  любите  менЯ?..
Ќиночка!..
     € сейчас же вновь выросла таинственнаЯ тЯга их
тел, зажигаЯ кровь, туманЯ  ненужное  сознание.  ‹уганович  тихо  обвил
рукою ее мЯгкое гибкое тело и потЯнул к себе, заглЯдываЯ в  глаза  и  губами
отыскиваЯ ее губы.
     Ќина не сопротивлЯлась, как будто ослабев, и всЯ стала какаЯ-то мЯгкаЯ,
гибкаЯ. ѓлаза ее закрылись, щеки потемнели, от губ повеЯло сухим жаром.  Ћни
были горЯчи и влажны, а дыхание как вино. “ ‹угановича все поплыло в голове.
Ћн уже ничего не соображал.
     ‹уна закружилась, подпрыгнула, на мгновение  исчезла  с  неба  и  вдруг
стала на самом краю обрыва, большаЯ,  светлаЯ,  с  белым,  что-то  говорЯщим
лицом. ‹Ягушки замолкли. ‚се сдвинулось и  замерло  кругом.  ‘тало  душно  и
жарко. ђуки сами собою  скользили  по  краю  платьЯ,  по  жестковатой  ткани
тонкого обтЯнутого чулка. Ћглушительной трелью залились лЯгушки,  точно  все
разом перессорились между собою. •олодными призраками отошли и  стали  вдали
белые от росы деревьЯ.
     —то-то произошло, чего  ‹уганович  даже  не  понЯл.  ‹уна  отскочила  и
повисла в небе, далекаЯ и равнодушнаЯ.
     ‹уганович сидел на траве оглушенный. ‚ ушах у него звенело, руки и ноги
дрожали, во всем теле была бесконечнаЯ слабость. Ћн все еще тЯнулсЯ к  Ќине,
но девушка стоЯла уже в двух шагах, закрыв лицо руками и повернувшись к нему
спиной.
     ‡лоба обманутого порыва охватила ‹угановича  до  помрачениЯ.  …му  было
бешено стыдно, и казалось, что ничего на свете не может  быть  комичнее  его
позы,  с  протЯнутыми  руками,  на  коленЯх,  с  бессмысленным   лицом.   Ћн
почувствовал, что из уголка  рта  вытекала  на  подбородок  струйка  горЯчей
слюны, и кто знает, если бы Ќина увидела это, возможно, что ‹уганович убежал
бы и застрелилсЯ за первым кустом.
     Ќо Ќина стоЯла, закрыв лицо руками, полумертваЯ от стыда и страха,  что
обидела его.
     ‹уганович опомнилсЯ.
     - ’ак, -  сквозь  зубы  проговорил  он,  -  прекрасно...  Ќу,  как  вам
угодно!.. Ћчевидно, мы не понимаем друг друга!.. Ќу и хорошо!.. †елаю вам счастьЯ в законном браке!..
     ‘тудент встал, неловко отрЯхиваЯ пыль и листьЯ с колен и чувствуЯ,  что
говорит совсем не то, что хочет.
     Ќина отвела руки от лица и взглЯнула на него с удивлением.
     - Ќ-да, -  холодно  и  бессмысленно,  страдаЯ  сам  и  в  то  же  времЯ
наслаждаЯсь мстительной грубостью своих слов, продолжал ‹уганович,  -  мы  с
вами, Ќина ‘ергеевна, разные люди!.. џ  не  признаю  половины  ни  в  чем!..
‚здыхать и мечтать Я не хочу и не умею!.. ‘луга покорный! ќто  может  делать
ваш ЉолЯ ‚Язовкин, но не Я!..
     "€ при чем тут ЉолЯ?.; Љак это пошло и глупо!"  -  мелькало  у  него  в
голове, но он уже не мог остановитьсЯ.
     - ‚едь это же ваш нежный рыцарь?.. ‚от вам достойный жених!.. “ж он-то,
конечно, до свадьбы не посмеет руки вашей поцеловать!.. Џравда, немножко  на
барана смахивает, но зато чувствовать... о!
     Ќина смотрела на него во все глаза, точно не узнаваЯ.
     - —то вы так на менЯ смотрите?.. ђазве не  правда,  что  он  на  барана
похож?..
     ‹уганович ломалсЯ, был жалок и смешон, и сам отлично сознавал это.
     -  Њне  пора...  идемте,  -  вдруг  быстро,  видимо  страдаЯ  за  него,
проговорила Ќина.
     - Ћ, пожалуйста!.. Џрикажете проводить вас?.. - насмешливо, но с полным
отчаЯнием в душе подхватил ‹уганович.
     Ќина, не отвечаЯ, быстро пошла прочь. ‹уганович,  неизвестно  длЯ  кого
делаЯ презрительную улыбку, последовал за нею. Ќа душе у  него  было  совсем
скверно. Ћн презирал себЯ, ненавидел  Ќину,  готов  был  заплакать  и  сразу
обнаружить, что еще очень и очень молод.
     - €так, мы расстаемсЯ?.. †аль!.. …сли бы вы не были так трусливы!..
     Ќина молча и поспешно шла по тропинке между высокими редкими деревьЯми.
Ћбрыв осталсЯ далеко позади, луна стала меньше и бледнее, все тише доноси-
     лось неумолчное  кваканье  лЯгушек.  ‘коро  уже  казалось,  что  только
какаЯ-то бесконечнаЯ трель, замираЯ, звенит в воздухе.
     ‹уганович наконец замолчал  и  шел  вне  себЯ,  сжимаЯ  кулаки.  Ћн  то
усмехалсЯ, то  пыталсЯ  беспечно  насвистывать,  то  окидывал  Ќину,  идущую
впереди, циничными взглЯдами, но неизменно чувствовал, что все,  что  бы  он
теперь ни сделал, фатально обращаетсЯ в мальчишество и глупость.
     “ калитки своей дачи Ќина остановилась.
     ‡десь начиналсЯ сплошной сосновый бор, который жуткой стеной  стоЯл  за
белыми домиками дач. ‹уна светила прЯмо на него,  и  передние  стволы  сосен
белели, как колонны, а за ними был черный глубокий мрак.  Ќа  соседней  даче
лаЯла собака.
     - Ќу вот вы и дома!.. - сказал ‹уганович каким-то дурацким тоном.
     Ћн развЯзно приподнЯл фуражку и поклонилсЯ.  Ќина  протЯнула  маленькую
белую руку, на которой синеватым огоньком вспыхнул при луне узенький  ободок
колечка. Ќо рука осталась в  воздухе.  „евушка  с  тоскливым  недоумением  и
мольбой о прощении взглЯнула в лицо  ‹угановичу,  и  губы  ее  страдальчески
дрогнули. Ћна не могла понЯть, что произошло между ними.
     ‹уганович видел, что она страдает, и сам готов был ударитьсЯ головой  о
ближайшую сосну, но в то же времЯ ощущал и жгучую сладость мести.
     "Ђга, - мысленно говорил он, - сама виновата!.."
     ђука Ќины медленно опустилась и повисла.  Ћна,  видимо,  что-то  хотела
сказать и не могла. ‘тудент стоЯл, небрежно пощелкиваЯ хлыстом по сапогам  и
беззаботно оглЯдываЯсь кругом.
     - ‡ачем... зачем так грубо?.. - вырвалось у девушки.
     - —то - грубо?.. - с  великолепным  удивлением  переспросил  ‹уганович,
высоко подымаЯ брови.
     Ќо Ќина быстро повернулась и торопливо пошла к дому.
     ‘ветлаЯ кофточка замелькала между молодыми сосенками, которыми была обсажена дачнаЯ аллейка, исчезла  за  ними,  еще
раз Ярким пЯтном вспыхнула на темном крыльце и пропала совсем.
     ‹уганович долго стоЯл на месте, весь с головы  до  ног  облитый  лунным
светом, и не знал, что теперь делать. ‚се вышло так неожиданно и  глупо,  он
вел себЯ как мальчишка.  …му  было  жаль  Ќину  и  хотелось  просить  у  нее
прощениЯ, но снова вспыхнуло в мозгу представление о ее недоступном  теле  и
новый приступ животной злобы охватил его.
     - •орошо же!..
     ‘ размаху студент треснул хлыстом по сосне, сломал ее и, крупно  шагаЯ,
пошел прочь.

        II

     †ара была невыносимаЯ. Џо стволам сосен крупными каплЯми стекала смола,
и липкий запах ее густо и душно стоЯл в воздухе. ‘ухостью и жаром  веЯло  от
прошлогодней хвои, толстым пыльным слоем лежавшей  на  земле,  среди  тонких
острых иголок жесткой лесной травы. ‚верху, над соснами, таЯло белесое небо.
Џо насыпи гудЯ проехала пустаЯ дачнаЯ конка, и мул, везший  ее,  бежал  так,
точно ежеминутно был готов свалитьсЯ под дерево, протЯнув все  четыре  ноги.
…го длинные уши беспомощно висели над унылой мордой.
     Ќина лежала в гамаке, подвешенном меж двух сосен, и, заложив  руки  под
голову,  смотрела  вверх,  туда,  где  верхушки  замерли  в  высоте,  каждой
иголочкой отчетливо вырисовываЯсь в густой синеве.
     Љакие-то липкие жучки всползали на шею и руки, горЯчие солнечные  пЯтна
тихо двигались по всему телу, от раскрасневшегосЯ влажного лица до маленьких
туфелек, высунувшихсЯ из-под легкой юбки.
     Ќина смотрела не отрываЯсь, но видела не сосны и небо,  а  свои  мысли.
Њысли же были только о ‹угановиче, которого  она  не  встречала  после  той
ссоры. Ћна Ясно представлЯла себе его красивое тонкое лицо,  высокую  гибкую
фигуру и большие белые руки, которые
возбуждали в ней волнующее представление о  мужской  силе  и  нравились
Ќине больше всего. „евушка не отдавала себе отчета  в  этом,  но  всегда  ей
хотелось смотреть на эти руки и тихонько дотрагиватьсЯ до них.
     ‚озле гамака, прЯмо на земле, поджав одну  ногу  и  опершись  рукой  на
горЯчие жесткие иголки, сидел студент ЉолЯ ‚Язовкин. “  него  было  круглое,
как-то все книзу, действительно баранье лицо,  с  выпуклым  лбом  и  глупыми
влюбленными глазами. ‘идеть ему было жарко и неудобно, и он жестоко  страдал
от любви.
     Ѓоже, какой прелестной  казалась  ему  Ќина,  висЯщаЯ  в  тонкой  сетке
гамака, сквозь которую ему были видны все линии ее молодого  тела  и  нежный
профиль, золотившийсЯ мЯгким солнечным загаром.
     ЉолЯ  ‚Язовкин  сильно  потел  в  своей  черной  кургузой   тужурке   с
инженерными наплечниками и терзалсЯ невыносимо, но ничего  путного  о  своей
любви сказать не мог. ‚о-первых, он страшно боЯлсЯ  Ќины,  а  во-вторых,  не
выговаривал буквы "л". ‚место "люблю" у него вышло бы "вубью", и это  лишало
его последней энергии. Ќо все-таки он изо всех сил старалсЯ занЯть девушку и
говорил почти не умолкаЯ:
     - џ так понимаю, Ќина ‘ергеевна, что вубовь довжна быть повнаЯ. …сви бы
Я повубив, Я бы всю жизнь отдав бы!.. Џотому что иначе - подвость,  и  бойше
ничего!.. ‚убовь это такое чувство, которое на всю жизнь... џ не понимаю так
называемой свободной вубви. Џо-моему, это просто разврат, и бойше ничего.  €
всегда это обман!..
     - Џочему - обман?.. - спросила  Ќина  и  тоскливо  переложила  голову  на
руках, которые резала узловатаЯ тонкаЯ бечевка гамака.
     - Љонечно,  обман.  ‚сегда  это  обман,  Ќина  ‘ергеевна!..  ќто  тойко
красивые фразы, а на самом деве одна подвость!.. Џросто та сторона,  котораЯ
товкуетсЯ о страсти без всЯких обЯзатейств, не чувствует  никакой  вубви,  а
потому и говорит, что ее вовсе не нужно!.. € никогда из этого ничего,  кроме
гадости, не выходит. Ћдна подвость и грЯзь. Ђ вы  как  смотрите  на  вубовь,
Ќина ‘ергеевна?..
     Ќина закрыла глаза и задышала неровно и быстро.
     - џ тоже, ЉолЯ, думаю, что о  свободе  страсти  говорЯт  только  тогда,
когда никакой страсти и нет... Љто любит, тот ни о чем не говорит и ни в чем
не уславливаетсЯ!.. - тихо, со  странным  выражением,  точно  желаЯ  убедить
самое себЯ, сказала Ќина.
     ‹егкаЯ краска проступила сквозь прозрачный Янтарный загар ее щек.
     - ‚от, вот... - радостно заблеЯл ЉолЯ ‚Язовкин. „евушка открыла  полные
тоски глаза и продолжала, немного задыхаЯсь:
     - џ могла бы... принадлежать человеку только тогда, когда знала бы, что
длЯ него это так же важно и громадно, как и  длЯ  менЯ...  ќто  должно  быть
такое чувство, чтобы совсем растворитьсЯ в нем, чтобы жить  одной  жизнью...
…сли бы Я была уверена в таком чувстве, Я бы  ни  на  минуту  не  задумалась
бы... џ бы ни перед чем не остановилась!.. Ќеужели кто-нибудь может  думать,
что длЯ менЯ важно выйти замуж?.. ќто глупо и оскорбительно,  ЉолЯ!..  -  не
ему, бедному, потеющему от жары и любви, а  кому-то  другому  бросила  Ќина.
ѓубы у нее задрожали, а на нежных до прозрачности щеках  выступили  зловещие
пЯтна. - Ќе могу же Я... ну, быть близкой... человеку, которому нужно только
мое... тело... - краснеЯ до слез  и  неподвижно  глЯдЯ  вверх  перед  собою,
продолжала девушка. - ќто грубо и гадко!.. џ понимаю, что когда два человека
любЯт друг друга, то у них даже тело становитсЯ общим... ’огда это понЯтно и
не... гадко... Ђ так!.. „а неужели же это так важно, ЉолЯ?.. ‚от вы мужчина,
скажите?..
     ’акаЯ тоска и такое недоумение прозвучали в этом  неожиданном  вопросе,
что бедный мужчина засопел и его крутое лицо стало смущенным, возмущенным  и
окончательно глупым. Ћн понЯл, что Ќина  с  кем-то  спорит,  догадалсЯ,  что
кто-то предлагал ей отдатьсЯ, и ревность жгучим пламенем разлилась  под  его
узкой тужуркой.
     - …сть люди, длЯ которых это - самое важное, Ќина ‘ергеевна... Ќо Я  их
не уважаю, Ќина ‘ергеевна!.. - важно ответил он.
     - Ђх, все  вы  такие,  должно  быть!..  -  с  неожиданным  раздражением
возразила девушка и задумалась.
     ЉолЯ ‚Язовкин, уЯзвленный в самое  сердце,  сидел  на  горЯчей  хвое  и
глупо, исподлобьЯ смотрел на нее. …му было жарко и обидно.
     Ђ Ќина лежала в гамаке, смотрела, как тихо покачиваютсЯ верхушки сосен,
и думала о том, что, должно быть, она не  такаЯ,  как  все  другие  девушки.
Џочему другие выходЯт замуж, живут с мужчинами и совершенно спокойны, веселы
и счастливы,  а  у  нее  при  одной  мысли  об  этом  содрогаетсЯ  стыдом  и
отвращением все тело?... ‚ груди у нее такое восторженное,  светлое,  полное
радости и нежности чувство, и готова она на какую угодно  самую  беззаветную
жертву, а между тем без ужаса не может даже подумать об "этом"...
     Ђ  как  они  могли  бы  быть  счастливы!..  Ќине   грезилась   какаЯ-то
необыкновеннаЯ жизнь: всегда и во всем вместе, все  друг  длЯ  друга,  общие
мысли и чувства!.. „евушка ощущала, как растут в сердце тоска и нежность,  и
слезы подступали у нее к глазам.
     ЉолЯ ‚Язовкин смотрел на нее и готов был немедленно положить живот свой
тут же, на горЯчей хвое, чтобы только оградить ее от всего дурного,  темного
и грЯзного. ђыцарем гордым и великодушным чувствовал он себЯ, но лицо у него
по-прежнему было глупое.

        III

     ‚ечером, гулЯЯ в дачном парке, Ќина встретила ‹угановича.
     Ћн шел с какой-то полной, очень красивой, но уже немолодой дамой.
     “ нее были большие, искусно подрисованные  глаза  и  улыбающиесЯ  Яркие
губы. —ерное  платье,  с  прошивками  на  тЯжелых  плечах  и  груди,  ловко
перехвачено шелковым поЯсом, и всЯ она какаЯ-то особеннаЯ, вызывающе смелаЯ,
откровеннаЯ и ловкаЯ. Њаленькие ноги на высоких каблуках выступали отчетливо
и крепко,
а   сквозь   кружево   прошивок   просвечивало    неуловимо-нежное    и
бархатисто-розовое тело.
     Ќина сразу возненавидела эту даму и за ее прошивки, и за походку, и  за
подведенные глаза, и за  наглый,  как  ей  показалось,  торжествующий  смех.
„евушка окинула ее прищуренными глазами и подумала с злой радостью, что если
снЯть с нее это облитое ловкое платье и  расшнуровать  корсет,  то  всЯ  она
распуститсЯ и расплыветсЯ в безобразную массу жирного и потного тела.
     ‹уганович выступал рЯдом, самодовольно и самоуверенно  улыбаЯсь,  низко
наклонЯсь над плечом своей дамы и глЯдЯ ей не в лицо, а на подрагивающую  на
ходу выпуклую грудь. „ама ласкала его затененными глазами  и  смеЯлась  так,
словно между ними все было уже сказано и она только поддразнивала его.
     Љогда они прошли и ‹уганович намеренно холодно  поклонилсЯ  Ќине,  дама
сказала тихо, но внЯтно, с расчетом быть услышанной:
     - •орошенькаЯ!..
     ‚ ее устах эта похвала почему-то оскорбила Ќину.
     ‹уганович что-то ответил, и дама засмеЯлась так, точно ее пощекотали.
     € сразу Ќина почувствовала себЯ такой простенькой и жалкой, что едва не
заплакала. Ќо вместо того она расхохоталась, неестественно закинула голову и
прошла, будто не заметив поклона.
     ЉолЯ ‚Язовкин что-то проблеЯл, но Ќина не расслышала. ‹ицо  ее  горело,
глаза потемнели и смотрели прЯмо перед собою, полные такой жгучей ненависти,
что казались чужими на ее нежном молодом лице.
     - —то за страннаЯ фантазиЯ в деревне одеватьсЯ  точно  на  каком-нибудь
модном  курорте!..  -  презрительно  сказала  она,  всЯ  дрожа  от  злобы  и
отвращениЯ. - ’ерпеть не могу этих толстых, старых, грЯзных баб!..
     Ћна  произнесла  эту  фразу  так  неожиданно  грубо,  что   ЉолЯ   даже
сконфузилсЯ.
     Ќина заметила и мучительно покраснела.
     - Њне сегоднЯ удивительно весело, ЉолЯ, - сказала она, судорожно хватаЯ его под руку, и вдруг слезы  выступили  у
нее на глазах.
     - Ќина ‘ергеевна, Ќина ‘ергеевна, что  с  вами?..  -  засуетилсЯ  ЉолЯ,
почему-то изо всех сил вырываЯ у нее свою руку и сам того не замечаЯ.
     Ќина мокрыми глазами, с  беспредельным  отчаЯнием  взглЯнула  на  него,
увидела его растерЯнное, испуганное, сострадающее, но все-таки баранье лицо,
истерически захохотала и стала тормошить его.
     - Љакой вы смешной, ЉолЯ!..  “  менЯ  просто  нервы  расстроились!  ќто
пустЯки... Ќу чего же вы надулись, как мышь на крупу?.. Џобежим!.. „огонЯйте
менЯ... ну!..
     Ћна побежала, чтобы скрыть слезы, которых уже не могла удержать, а ЉолЯ
‚Язовкин растерЯнно и неуклюже бежал за ней вприпрыжку, и лицо у  него  было
глупое, как у барана, неожиданно наткнувшегосЯ на новые ворота.

        IV

     ‚ерстах в трех от дачи строили железную дорогу, и по вечерам из-за леса
были слышны пронзительные свистки паровоза и короткое  уханье  паровых  баб,
заколачивающих сваи. €нженеры, которые строили дорогу, жили на дачах.
     €х было трое: один - старый, женатый и скучный человек, другой - совсем
мальчик, похожий на студента, и третий  -  щеголеватый,  весьма  красивый  и
самоуверенный господин, который часто бывал  в  дачном  парке,  ухаживал  за
всеми дамами, ужинал на веранде ресторана и при этом всегда выпивал  бутылку
шампанского какой-то особенной марки.
     ‘тарый инженер ни на кого  не  обращал  вниманиЯ  и  говорил  только  о
постройке, молодой - ходил в косоворотке, увлекаЯсь пропагандой среди  своих
рабочих, а тот, который ужинал с шампанским, очень быстро перезнакомилсЯ  со
всеми дачниками, играл в лаун-теннис и думал, казалось, только  о  женщинах.
Џоговаривали, что он живет с той красивой артисткой,  котораЯ  ни  с  кем  не
знакомитсЯ, играет  в  лаун-теннис  с  голыми  ногами  и  у  которой  сестра
гимназистка. Ћднако передавали друг другу и еще несколько пикантных  историй
в свЯзи с  самыми  разнообразными  именами,  вплоть  до  какой-то  горничной
земского начальника. Ќо все эти толки только придавали  господину  ‚ысоцкому
особое обаЯние в глазах дачных дам.
     Љогда  ‹уганович  так  обидел  Ќину  и  она  бежала  по  лесу  с  Љолей
‚Язовкиным, заплаканнаЯ, сверкающаЯ гневом и обидой, инженер встретил  ее  и
проводил глазами.
     "ЉрасиваЯ  девка!.."  -  сказал  он  себе,  когда  женскаЯ  фигурка,  с
развевающимсЯ за плечами легким шарфом, скрылась в лесу.  Џотом  прищурилсЯ,
подумал и медленно направилсЯ в парк, где встретилсЯ с  ‹угановичем  и  его
дамой.
     ЌесмотрЯ на Явное неудовольствие  и  даже  какую-то  тревогу  дамы,  он
сейчас же присоединилсЯ к ним, познакомилсЯ с  ‹угановичем  и  стал  Ядовито
подшучивать над его дамой.
     Ћна  злилась,  ‹уганович  петушилсЯ,  но  ‚ысоцкий  смотрел   на   него
спокойными, наглыми, предостерегающими глазами, и ей  не  оставалось  ничего
другого, как притворитьсЯ, что принимает все это за  милые  шутки.  ‚  конце
концов она, однако, не выдержала и ушла, сославшись на головную боль.
     - ђаиса ‚ладимировна, - крикнул ей вдогонку инженер, - Я к  вам  зайду
вечерком... можно?..
     „осада и страх выразились на ее красивом лице, но она  все-таки  успела
обжечь ‹угановича таинственным взглЯдом, Ясно говорившим: до другого раза!..
     €нженер сразу изменилсЯ. Ћн дружески подхватил ‹угановича  под  руку  и
заговорил таким  тоном,  точно  они  были  старыми  приЯтелЯми,  превосходно
понимающими друг друга.
     ‘начала студент был настороже, но инженер был так  мил,  так  остроумно
высмеивал дачные нравы и дачных дам, что ‹уганович, которому немного льстило
внимание элегантного инженера, не выдержал и развеселилсЯ.
     ‚ конце концов  они  очутились  на  веранде  ресторана,  и  перед  ними
поЯвилась обычнаЯ бутылка шампанского.
     Ѓыло уже поздно, и тихо наплывала теплаЯ  летнЯЯ  ночь.  Ќад  вершинами
сосен засверкали  звезды.  ‚  аллеЯх  парка  только  кое-где,  под  неЯркими
электрическими фонариками, еще виднелись группы дачников. „оносились мужские
голоса и женский смех. Ќа балконах дач,  сквозь  темную  листву,  заблестели
огоньки. ‹ес потемнел и сдвинулсЯ кругом.
     €нженер и ‹уганович говорили, конечно, о женщинах.
     ќто так  обычно,  что  когда  собираютсЯ  мужчины,  то  они  говорЯт  о
женщинах. Ћни могут говорить о чем угодно - об искусстве, о политике, о  науке
и религии - но их беседа никогда не будет так напрЯженна и остра, как тогда,
когда слово "женщина" не сходит с Языка. Ћна как будто стоит  перед  ними  -
непременно нагаЯ,  непременно  молодаЯ  и  красиваЯ,  непременно  любовница.
ѓде-то, забытые, терЯютсЯ матери, жены и сестры - скучные женщины будней,  и
поперек всего фона пестрой жизни распростерто обнаженное женское тело. €  на
это   желанное   тело,   с   той   странной    злобой,    которую    рождает
неудовлетворенность, летЯт плевки, похожие на поцелуи, и поцелуи, похожие на
плевки.
     - Њы все прекрасно знаем, - говорил инженер, -  что  никто  из  нас  не
питает ни малейшего уважениЯ к женщине... Њы  все  считаем  их  развратными,
лживыми и доступными.  Њужчина  презирает  женщину,  но  преследует  ее  как
совершеннейшее орудие наслаждениЯ, пока она молода и хороша.  Љогда  же  она
состарилась,  ее  вид  не  возбуждает  ничего,   кроме   скуки,   в   лучшем
случае - какого-то забавного почтениЯ, как к отставной любовнице.  ќто  уже  -
пенсиЯ инвалиду!.. ‚се те прекрасные слова о женщине, которые мы  читаем  на
страницах либеральных газет и  поэтических  произведений,  ни  длЯ  кого  не
обЯзательны в личной жизни!..
     Љогда мы  восхищаемсЯ  тургеневским  ароматом  чистых  девушек,  мы,  в
действительности,   только   вдыхаем   запах    свежего    женского    тела.
†енщина-товарищ нам не только не нужна,  но  даже  враждебна,  ибо  конечнаЯ
мечта мужчины - женщина-раба, покорнаЯ ласкам и не стеснЯющаЯ его свободу ни
в чем. —истые девушки дороги  нам  только  тем,  что  их  еще  можно  лишить
невинности. Џервое наше стремление при соприкосновении с невинной девушкой -
развратить ее. Ќичто так не увлекает мужчину,  как  физическое  и  моральное
насилие над женщиной, борьба с ее стыдом, дикарскаЯ грубость захвата. €  кто
знает, не это ли, в конце концов, и  нравитсЯ  женщине.  Џока  мы  молоды  и
наивны, мы часто боимсЯ оскорбить женщину,  играем  в  благородство,  а  она
фатально ускользает от нас в руки более грубого и смелого.
     ‹уганович быстро посмотрел на инженера. …му  показалось,  что  ‚ысоцкий
намекает на него и Ќину. Ќе было ни  малейшего  основаниЯ  подозревать  это,
потому что девушка даже не была знакома с  инженером,  но  смутнаЯ  ревность
сейчас  же   шевельнулась   в   ‹угановиче,   и   вдруг   с   поразительной
убедительностью студент почувствовал, как был глуп тогда, на обрыве, уступив
сопротивлению  Ќины.  Ћн  немедленно  дал  себе  слово  в  другой  раз  быть
настойчивее и не отступать даже перед насилием.
     €нженер не заметил ничего и  продолжал,  видимо  сам  увлекаЯсь  прЯным
содержанием своей речи. ‘лово "женщина" он  произносил  как-то  особенно,  с
таким оттенком, точно из всех человеческих слов только  это  одно  было  ему
понЯтно до конца.
     - Ѓеспомощность женщины, которую насилуют,  вовсе  не  вызывает  в  нас
жалости и негодованиЯ... Ћна только возбуждает нас. Љогда в газетной хронике
мы  читаем  об  изнасиловании  беззащитной   девушки   толпою   каких-нибудь
хулиганов, мы только из  лицемериЯ  возмущаемсЯ,  а  на  самом  деле  жаждем
подробностей и мучительно завидуем, что нас не было в этой толпе, хотЯ бы  в
качестве зрителЯ... Ћ, если бы не существовало каторги!..  …сли  бы  сегоднЯ
отменили всЯкую кару за
изнасилование,  завтра  к  вечеру  во  всем   мире   не   осталось   бы
неизнасилованной женщины. €х ловили  бы  повсюду,  в  лесах,  в  салонах,  в
комнатах длЯ прислуги,  в  дортуарах  пансионов,  в  классах  гимназий  и  в
монастырских кельЯх... €бо длЯ чего  же  нам  нужна  женщина?..  Ќеужели  вы
думаете, юноша, что мы не обошлись бы без нее в  наших  искусствах,  войнах,
науках и работах?.. ‘олдаты, депутаты, рабочие, литераторы,  философы  разве
нуждаютсЯ в помощи женщины?.. Ћтнимите у нее орудие наслаждениЯ,  и  женщина
станет длЯ нас только лишним ртом.
     - Ћтчасти вы, может быть, и правы, - нерешительно  возразил  ‹уганович,
оглушенный этим потоком цинизма, - но мне кажетсЯ, что  в  сфере,  например,
искусства...
     - ќто вы об актрисах?.. - спросил  инженер.  -  Ћставьте!..  Џопробуйте
выпустить некрасивую женщину на сцену или  написать  пьесу,  в  которой  нет
специально любовной роли длЯ женщины!..  Ќет,  женщина  в  искусстве  только
возбудитель, и больше ничего!..
     - †енщина-мать?
     - Ђх, юноша... - насмешливо вздохнул инженер, - давайте  называть  вещи
их собственными  именами:  что  такое  мать?..  Ђппарат  длЯ  высиживаниЯ  и
кормлениЯ, кормилица  и  нЯнька!..  ‡ачем  произносить  это  слово  с  таким
пафосом, когда слово "отец" произноситсЯ так просто?.. џ никогда  не  видел,
чтобы мужчина гордилсЯ тем, что носит в себе зародыши  миллионов  жизней,  а
почему, скажите, пожалуйста, эта роль менее почтенна?  ЉлЯнусь  честью,  что
беременнаЯ женщина не возбуждает во мне больше благоговениЯ, чем виновный  в
этом мужчина!..
     ‹уганович невольно вспомнил свою мать  -  женщину  легкомысленную  и  с
тЯжелым характером, но почувствовал какую-то неловкость и с легкой  запинкой
возразил:
     - Ќе все матери только аппарат, как вы выражаетесь...  „олжно  быть,  у
вас никогда не было матери...
     ‚ысоцкий взглЯнул на него с таким комическим  удивлением,  что  студент
покраснел и разозлилсЯ.
     - џ говорю не в буквальном смысле, конечно...  Ќо  вы,  вероЯтно,  рано
лишились матери или...
     - Ћ нет... - спокойно перебил инженер, - моЯ матушка жива и до сих пор,
и уверЯю вас, Я питаю к  ней  самую  искреннюю  нежность...  Ќо  это  ужасно
по-обывательски - думать, что если человек пришел к каким-нибудь выводам, то
непременно по причинам личного свойства. ’очно в выводах разума нельзЯ  идти
даже против собственного чувства! Њать  моЯ  решительно  ничего  не  сделала
такого, что могло бы менЯ разочаровать в матерЯх вообще. Ќапротив, она очень
любила менЯ и была превосходной нЯнькой.
     - ’олько нЯнькой?
     - Ђ чем ей быть?
     - Њать может быть воспитательницей, другом...
     - „ругом, конечно, может быть, но какаЯ же это заслуга  -  быть  другом
чьим бы то  ни  было,  а  тем  более -  своего  собственного  щенка!..  ‹юбаЯ
свиньЯ - друг  своего поросенка!..  Ђ  насчет  воспитаниЯ,  так  вы  это  лучше
оставьте: человек воспитываетсЯ не нравоучениЯми  своих  родителей,  а  всей
окружающей обстановкой. €  если  бы  мы  отчетливо  представлЯли  себе,  как
ничтожно мала роль женщины в  мировой  культуре,  нам  бы  стало  Ясно,  что
мать-воспитательница не  может  идти  дальше  азбуки,  да  и  то  сочиненной
мужчиной.
     - Ќу, знаете, - возразил ‹уганович, - с такими взглЯдами должно быть  и
противно и скучно жить!.. …сли вы так презираете женщин...
     - Љто вам сказал, что Я ее презираю?.. џ только ставлю ее на то  место,
которое ей принадлежит по праву и способностЯм.
     - •орошее место, нечего сказать!.. - возмутилсЯ ‹уганович.
     - ‘амое длЯ нее подходЯщее: место любовницы. ‹уганович  только  плечами
пожал.
     -  „а,  -  заговорил  инженер,  помолчав,  -  Я  знаю,  что   в   нашем
добродетельном обществе - ведь наше общество страшно добродетельно, - в  нашем
высоконравственном обществе принЯто относитьсЯ с презрением к  тому,  кто  в
женщине видит прежде всего женщину. Њы называем таких людей развратниками и  глубоко  убеждены,  что,
во-первых, это одно и то же, а во-вторых, что  сладострастник  это  какое-то
грубое животное, лишенное чувств красоты  и  добра,  какаЯ-то  живаЯ  грЯзь,
пЯтнающаЯ человечество!.. Ђ между тем все великие произведениЯ человеческого
искусства созданы именно величайшими сладострастниками... „а оно и  понЯтно:
нет   жизни   более   красочной,   захватывающей   и   полной,   чем   жизнь
сладострастника!..
     - Ќу!.. - пробормотал ‹уганович.
     - Љонечно!.. ‚едь это только тупые, бездарные мещане, всю жизнь свою до
тошноты развратничающие с одной своей законной половиной, представлЯют  себе
душу сладострастника как темный и грЯзный лупанарий. Ђ на самом деле это  -
таинственный сад, где растут Ядовитые, но прекрасные цветы!.. ‘ладострастник
это мечтатель, жаждущий вечной молодости, вечной  красоты  и  наслаждениЯ...
…го не удовлетворЯет одна женщина, потому что он стремитсЯ  впитать  в  себЯ
всю мировую женственность. Ћн брезгливо  уходит  от  женщины  будней,  с  ее
привычным апатичным актом самки, с пеленками, кухней, дрЯзгами и  сплетнЯми,
к женщине, котораЯ еще  только  жрица  на  празднике  жизни!..  Љаждый  раз,
встречаЯ женщину молодую и прекрасную, он с новой силой  переживает  безумие
влюбленности. Ћн живет в вечном подъеме, его жизнь полна  исканиЯми,  он  не
знает скуки, томлениЯ духа и пустоты... †енщина заполнЯет длЯ него весь мир.
Ћн бесконечно изощрЯетсЯ в восприЯтии женщины: длЯ него брюнетка, блондинка,
страстнаЯ, холоднаЯ, худаЯ и полнаЯ, хищнаЯ и безвольнаЯ, умнаЯ  и  наивнаЯ,
грубаЯ самка и нежный ребенок, весна и осень женщины, все это -  бесконечные
оттенки,  аккорды  прекраснейшей  симфонии,  сказка  вечной  влюбленности!..
‚спомните, что один из величайших пророков населил рай  гуриЯми,  а  другой,
еще более великий, не осудил женщину, взЯтую в прелюбодеЯнии!..
     ‹уганович с нескрываемым изумлением посмотрел на инженера, не  понимаЯ,
шутит он или говорит серьезно. ‚ конце концов, это бесконечное повторение
прЯного  слова  "женщина"  возбуждало  и  его.   ‘   каждым   эпитетом,
произносимым инженером, новый образ женщины вставал перед молодым  человеком
и все образы сплелись в какой-то сладострастный танец, проносЯсь перед ним с
рассыпанными по обнаженным плечам волосами, с пьЯными от желаниЯ глазами,  с
гибкими руками, протЯнутыми длЯ объЯтий и ласк.
     ‘тудент невольно  вспомнил  все  свои  еще  столь  немногие  встречи  с
женщинами, и ему стало завидно и стыдно, что он так неопытен  в  этом  мире,
где инженер, видимо, знал все. …сли бы в эту минуту ‚ысоцкий спросил о числе
его любовниц, ‹уганович не мог  бы  назвать  те  два-три  имени,  которые  с
гордостью хранил в памЯти, а солгал бы, как хвастливый мальчишка. ‘олгал бы,
прежде чем успел бы оценить свою ложь.
     Ќо инженер ничего  не  спросил.  Ћн  посмотрел  на  ‹угановича  странно
прозрачными глазами и неожиданно сказал деланно равнодушным тоном:
     - Љстати, кто эта барышнЯ, с которой вы часто гулЯете в парке...  ’акаЯ
высокаЯ, с шарфом?.. Џознакомьте менЯ с ней.
     Ћт неожиданности ‹уганович даже вздрогнул. ‚ свЯзи  со  всем  тем,  что
говорил инженер, было  что-то  оскорбительное  в  этой  просьбе.  Ќо  взглЯд
инженера  был  так  Ясен,  показатьсЯ  наивным  мальчиком  было   выше   сил
‹угановича, и студент, стараЯсь казатьсЯ рав