  и
легкодоступнаЯ  женщина.  ‚ырвавшись  из  дома,  из  знакомой,  слегка   уже
надоевшей семейной обстановки, он чувствовал себЯ в этом большом, незнакомом
городе  молодым,  свободным  и  сильным,  и  ему   бессознательно   хотелось
какого-нибудь легкого пикантного приключениЯ.
     ‚ коридоре ресторана было шумно и гадко. Џахло  чадом  кухни  и  вином.
’оропливо, всем телом изгибаЯсь при встрече, проносились лакеи с подносами и
бутылками. Ќо эта обстановка только возбуждала ‹угановича и усиливала в  нем
желание какой-нибудь интересной встречи.
     Џредшествуемый   предупрежденным   лакеем,   ой   шел   мимо   закрытых
однообразных дверей отдельных кабинетов, за которыми слышались  возбужденные
голоса, обрывки пениЯ, смех, звон стекла и звуки  расстроенного  пианино.  ‚
одну полураскрытую дверь, из которой  вышел  лакей  с  целой  горой  грЯзных
тарелок, он мельком заметил Яркий свет, раскрасневшиесЯ  лица,  разноцветные
пЯтна  женских  туалетов  и  чьи-то  розовые  обнаженные  плечи.   Ђтмосфера
всеобщего бесшабашного весельЯ охватила его.
     - Џожалуйста, сюда, - сказал наконец  лакей  и  посторонилсЯ,  открываЯ
дверь.
     ‹уганович переступил порог и сразу был оглушен приветственными криками.
     ‘начала он даже не разобрал, кто кругом него.
     ‘ильно подвыпивший ‚ержбилович, на черной бороде которого висел кусочек
раковой шейки, покачиваЯсь, встал ему навстречу.
     - Ќу, вот милуша, что приехал!.. Ђ мы, брат,  кутим!..  ‚оронов  десЯть
тысЯч сцапал... ‘прыскиваем!.. €дем, Я тебЯ познакомлю.
     Ћн обнЯл ‹угановича за талию и подвел к столу.
     ‚се мужчины оказались ‹угановичу знакомыми, кроме маленького  горбатого
литератора и самого виновника  торжества  ‚оронова,  толстого  до  ожирениЯ,
громадного мужчины, известного  адвоката  по  гражданским  делам.  „ам  было
только две. Ћдна - маленькаЯ, хрупкаЯ,  с  открытыми  худенькими  плечами  и
прикрытой   газом   грудью,   с   венком   бледных   незабудок   на   слабых
пепельно-светлых волосах. „ругаЯ - сильнаЯ, полнаЯ  и  красиваЯ  женщина,  с
большими темными глазами, Яркими губами и  пышной  прической.  Ќа  ней  было
белое, точно обливавшее ее, платье, соблазнительно  оттенЯвшее  бело-розовое
тело на полной открытой груди и великолепных плечах. Ќа корсаже у нее  алели
какие-то Яркие цветы, и всЯ она была ЯркаЯ, сильнаЯ, смелаЯ.
     ѓорбатенький литератор что-то говорил ей, почти  ползаЯ  губами  по  ее
голому плечу, но она  не  слушала  и  смотрела  на  подходившего  ‹угановича
каким-то странным, знакомым, любопытным взглЯдом.
     ЊаленькаЯ женщина оказалась известной актрисой  императорского  театра,
брюнетку же ‚ержбилович представил так:
     - Ќина ‘ергеевна ”акельсберг...
     ќта фамилиЯ ничего не  сказала  ‹угановичу,  но  когда  он  пожимал  ее
красивую обнаженную руку,  Ќина  ‘ергеевна  взглЯнула  ему  прЯмо  в  глаза,
улыбнулась как знакомому и сказала:
     - Ќе узнаете?..
     € он вдруг вспомнил. Њгновенно  промелькнули  в  памЯти  далекие  годы,
дачи, зеленый лес, студенческие времена, обрыв, ђаиса ‚ладимировна,  инженер
‚ысоцкий и сама Ќина, милаЯ, светлаЯ девушка с большими глазами.
     - ‚ы!.. - сказал он, чувствуЯ, как забилось сердце, и невольно радостно
поцеловал ее руку.
     Ћна указала ему стул возле себЯ,  прогнав  одного  из  мужчин,  который
очень неохотно уступил свое место. ‹уганович сел и во все глаза, со странным
волнением посмотрел на нее.
     - Љак вы похорошели!.. - невольно сказал он.
     Ќина ‘ергеевна засмеЯлась, и некоторое времЯ они не знали, что  сказать
друг другу. ‘лишком много воспоминаний нахлынуло вдруг, и  потом  ‹угановичу
было трудно узнать прежнюю Ќину в этой полуобнаженной и роскошной женщине.
     - Љакими судьбами вы здесь?.. - спросил он наконец.
     - Џриехала из Љазани...
     - €з Љазани?.. Џочему из Љазани?..
     - ’ам служит мой муж... џ ведь  замужем!  прибавила  Ќина  ‘ергеевна  и
почему-то засмеЯлась.
     ќто неприЯтно кольнуло ‹угановича.  ‡амужем?..  —то-то  старое,  совсем
забытое шевельнулось в душе, и он  почувствовал  смутно-ревнивое  чувство  к
этому неизвестному человеку, который обладал Ќиной, его прежней Ќиной.
     - ‚от как!.. - протЯнул он. - € давно?..
     Ќина ‘ергеевна комически вздохнула и пожала голыми плечами.
     - “вы!.. “же пЯтый год!.. - ответила она и засмеЯлась опЯть.
     ‹уганович заметил, что она вообще смеетсЯ  как-то  уж  чересчур  часто,
показываЯ белые зубы и полную теплую шею.
     ѓорбатенький литератор что-то сказал, но Ќина ‘ергеевна не  ответила  и
продолжала блестЯщими глазами смотреть на ‹угановича, точно отыскиваЯ в  его
лице прежнего молодого студента. ‹итератор неприЯтно усмехнулсЯ и  отошел  к
группе мужчин, столпившихсЯ возле маленькой актрисы.
     Ќина ‘ергеевна положила голые руки на скатерть и,  близко  наклонившись
грудью к ‹угановичу, сказала:
     - Ќу, расскажите же о себе... Љак живете?.. †енаты, счастливы?..
     …е обнаженнаЯ грудь была близко от ‹угановича, Ќина  смотрела  на  него
через круглое блестЯщее плечо. …му был слышен запах ее духов и тела.
     - —то же  обо  мне,  -  сказал  он,  -  женат,  занимаюсь  адвокатурой,
скучаю... живу в Џетрограде... ђасскажите лучше вы о себе!..
     -  Ђ,  вы  тоже  женаты?  -  переспросила  она  и  почему-то   нехорошо
поморщилась.
     - „а, женат... - повторил ‹уганович вскользь.
     - € любите вашу жену?.. ђасскажите... Њне все интересно. Њы ведь, можно
сказать, старые друзьЯ...
     Ќапоминание  о  жене  неприЯтно  кольнуло  ‹угановича,  и  он   ответил
вопросом:
     - Џочему же вы в Њоскве?.. Ќина ‘ергеевна пристально посмотрела  ему  в
глаза, усмехнулась и ответила:
     - Џриехала полечитьсЯ... от нервов!.. Ђ вы все такой же!..
     - ‡ато вы расцвели чудесно!.. - сказал  ‹уганович,  невольно  скользнув
глазами по ее груди и плечам и впадаЯ в тот шутливо-наглый тон,  к  которому
он привык с красивыми, легкомысленными женщинами.
     Љрик и шум возле маленькой актрисы усилились. ’ам просили что-то  спеть
или прочитать. Ќина ‘ергеевна  мельком  оглЯнулась  и  опЯть  повернулась  к
‹угановичу.
     - Ђ помните нашу дачу?.. Ћбрыв?.. ‘лавное было времЯ!.. Љакие мы  тогда
были дети!..
     - Ђ... где же... как его?..  Ќу,  знаменитый  ЉолЯ  ‚Язовкин?  -  вдруг
невольно вспомнил ‹уганович.
     - ЉолЯ?.. Ђх да... милый ЉолЯ!.. -  засмеЯлась  Ќина  ‘ергеевна.  -  Ќе
знаю!.. Ћн давно уже исчез с моего горизонта... ЉажетсЯ, где-то на  “рале...
не знаю!.. Џоследний раз Я видела его лет шесть тому назад, когда он  кончил
институт... ‚ы знаете, он мне предложение делал!..
     Ќина ‘ергеевна  засмеЯлась,  но  глаза  ее  вдруг  стали  печальными  и
нежными.
     -  —то  ж,  он  действительно  любил  вас!..  -  сказал   ‹уганович   с
трогательностью воспоминаниЯ о молодости, вспомнив баранообразного  студента
в узкой путейской тужурке.
     - „а... он любил!.. - тихо ответила Ќина ‘ергеевна и потупилась.
     Ћни помолчали. Ќина машинально смотрела на группу в другом конце стола,
но, казалось, не видела ничего. ѓлаза ее были серьезны и глубоки.
     ‹уганович опЯть украдкой посмотрел на плечи  и  грудь  Ќины,  и  что-то
острое шевельнулось в нем.
     - „а, - сказал он, - вот вы  и  замужем,  а  Я  женат!..  ‘колько  воды
утекло!.. Ќу и что же... счастливы вы?.. …сть у вас дети?..
     Ќина повернулась к нему, точно очнувшись.
     - ЊаленькаЯ, маленькаЯ девочка... вот такаЯ!.. - сказала  она,  показав
кончик мизинца, и нежно засмеЯлась.
     - Љто же ваш муж?..
     - Њуж?.. Ћфицер... полковой командир... џ  теперь  полковаЯ  дама!..  -
прибавила она и снова засмеЯлась уже другим смехом, точно над собою.
     - € вы любите мужа?..
     - Ђ вам какое дело?.. - вдруг резко-насмешливо спросила Ќина ‘ергеевна,
но сейчас же опЯть улыбнулась.
     ‹уганович игриво усмехнулсЯ и чуть  заметно  снова  оглЯдел  ее  пышное
обнаженное тело.
     - Љак какое? ќто надо знать!..  ‚едь  вы  моЯ,  можно  сказать,  перваЯ
любовь!..
     - •ороша любовь!.. -  возразила  Ќина  ‘ергеевна  и  покачала  головой,
видимо не только  чувствуЯ  его  взглЯд  на  своем  теле,  но  даже  нарочно
выставлЯЯ перед ним  свою  торжествующую  наготу.  -  Ђ  ђаису  ‚ладимировну
помните?.. ѓде она?..
     - Ђ кто ее знает!.. - пожал плечами ‹уганович.  -  €  напрасно  вы  так
говорите: Я в самом деле был влюблен в вас и долго не мог забыть...
     - Ђ ђаиса?
     - Ќу что ж -  ђаиса!..  џ  был  тогда  молод,  она  опытнаЯ  развратнаЯ
женщина... „ело известное!.. ‚се это было достаточно глупо и гадко!
     - „а, гадко! - тихо сказала Ќина ‘ергеевна и задумалась.
     - Ђ все-таки вы мне много горЯ  причинили  тогда...  -  сказала  она  и
вздохнула.
     - ѓотов искупить чем угодно!.. - ответил ‹уганович и, уже не скрываЯсь,
окинул взглЯдом ее фигуру.
     Ћна видела этот взглЯд, но не переменила позы и ответила:
     - ’еперь уже, может быть, поздно!..
     - Њожет быть?.. - переспросил ‹уганович, и  какие-то  мысли  и  надежды
мелькнули у него в голове.
     - Њожет быть!.. - повторила она, встала и пошла к группе других.
     ‹уганович смотрел ей вслед и чувствовал, что готов на все, лишь бы  она
хоть на час принадлежала ему. Ќина ‘ергеевна казалась  ему  обольстительной,
но еще больше разжигало именно то, что это - та самаЯ Ќина,  котораЯ  любила
его и которую он тогда так  глупо  упустил  из  рук.  Ѓыло  что-то  особенно
острое, чтобы взЯть женщину, которую знал чуть ли не девочкой.
     Ѓыло столь шумно  и  весело,  все  дурачились,  острили  и  откровенно,
довольно цинично ухаживали за женщинами. Ќо Ќина каждый раз  возвращалась  к
‹угановичу, и у него уже начинала кружитьсЯ голова. Ќад  ними  подтрунивали.
ѓорбатенький литератор ревновал и говорил ‹угановичу колкости.
     ‚  самом  разгаре  вечера  Ќина  ‘ергеевна  обратилась  к   ‹угановичу,
протЯгиваЯ свою маленькую записную книжечку, на  золотой  тоненькой  цепочке
прикрепленную к поЯсу.
     - Ќапишите мне что-нибудь на памЯть...
     ‹уганович взЯл книжечку, и вдруг мгновеннаЯ дерзкаЯ мысль ослепила его.
Ћн вытащил карандашик и написал:
     "џ готов отдать все что угодно,  чтобы  вы  хоть  на  час  принадлежали
мне!.."
     Ѓыло немного страшно, когда он  отдавал  ей  книжечку,  и  он  прилагал
огромные усилиЯ, чтобы смотреть нагло  и  прЯмо.  Ќина  ‘ергеевна,  закрываЯ
книжечку от любопытных глазок горбатенького литератора,  низко  нагнулась  и
долго читала. “ ‹угановича замирало сердце. Ћн видел, как  слегка,  а  потом
все больше и больше краснело ее маленькое розовое ухо и край щеки.
     - —то он вам написал?..  -  любопытно  сверкнул  глазками  горбатенький
литератор.
     - Ђ вам какое дело?.. -  вырываЯ  книжечку,  ответила  Ќина,  взглЯнула
мельком на ‹угановича и отвернулась.
     ‹уганович ждал ответа, но она обратилась к актрисе и стала  говорить  и
смеЯтьсЯ, как бы совсем не замечаЯ его.  ‘ердце  ‹угановича  екнуло,  и  ему
стало стыдно, точно он сделал большую глупость.
     Џравда, в течение вечера он несколько раз  ловил  мимолетные,  пытливые
взглЯды больших блестЯщих глаз, но Ќина ‘ергеевна, видимо,  избегала  его  и
все внимание снова  перенесла  на  горбатенького  литератора,  который  стал
смотреть на ‹угановича с видом победителЯ.
     Њужчины все были уже пьЯны,  и  даже  у  ‹угановича  шумело  в  голове.
ЊаленькаЯ актриса совсем побледнела и, видимо, изнемогала от усталости. Ћдна
Ќина ‘ергеевна была свежа, весела и блестЯща как ни в чем не бывало.  ’олько
щеки и уши у нее горели.
     Ќаконец собрались  разъезжатьсЯ.  Љогда  все  встали,  ‹уганович  успел
шепнуть Ќине:
     - ’ак вы мне ничего не ответили?..
     - —то же мне ответить? - холодно спросила Ќина, на  мгновение  окидываЯ
его высокомерным взглЯдом. - —то вы чересчур смелы, что ли?
     ‹уганович хотел что-то сказать, но Ќина ‘ергеевна уже отвернулась.
     ’олпой они вышли в коридор. ѓорбатенький литератор забегал сбоку  Ќины,
‹уганович шел сзади всех. Ћн был совершенно уничтожен и  почти  возненавидел
эту прелестную женщину.
     Ќа подъезде тихо толковали, кому и с кем ехать.
     ’олстый ‚оронов убеждал прокатитьсЯ еще  в  "џр",  но  усталаЯ  актриса
отказалась. Ќина ‘ергеевна уже  сидела  на  лихаче,  когда  вдруг  ‹уганович
услышал ее зов.
     - €дите сюда!.. Џроводите менЯ!.. - повелительно сказала она.
     Њужчины лезли целовать ей руки, она смеЯлась, пока  ‹уганович,  ощущаЯ,
как от смутного предчувствиЯ дрожат у  него  ноги,  усаживалсЯ  в  пролетку,
забежав со стороны улицы.
     - €зменница!.. - трагически завопил ‚ержбилович, совершенно  пьЯный.  -
‚ы же обещали мне...
     Ќина ‘ергеевна смеЯлась.
     - Њы ведь старые друзьЯ!.. - Ядовито вставил горбатенький  литератор  и
так посмотрел на ‹угановича, точно хотел вонзить ему  в  сердце  отравленный
кинжал.
     Љогда лихач тронулсЯ и воронаЯ  лошадь,  упруго  забираЯ  землю,  пошла
мерить странно широкую ночную  улицу,  Ќина  ‘ергеевна  вдруг  обернулась  к
‹угановичу, и он вздрогнул от выражениЯ ее лица: оно было бледно, только  на
щеках горели темные пЯтна, губы были полураскрыты, веки  приспущены.  Ћн  не
смел верить себе и ждал.
     - Ќу!.. - сквозь зубы сказала она нетерпеливо.
     ‹уганович наклонилсЯ к ней, прижал ее голову к углу пролетки на упругую
подушку и замер в страстном ненасытном поцелуе.
     Џролетка летела, встрЯхиваЯ на ухабах,  мимо  мелькали  фонари,  темные
окна и какие-то одинокие люди. ѓубы срывались, но они не прекращали поцелуЯ,
в котором он чувствовал ее холодноватые твердые зубы. Ќаконец Ќина ‘ергеевна
откинулась назад, бледнаЯ, истомленнаЯ.
     -  Људа  мы  поедем?..  -  почти  злобно  спросила  она,  и   ‹уганович
почувствовал, как ее острые ноготки больно вонзаютсЯ ему в руку.
     Ћн растерЯлсЯ. ЌеожиданнаЯ близость того,  чего  он  так  желал,  почти
испугала. ‚се это было так внезапно. Љ тому  же  ‹уганович  совсем  не  знал
Њосквы.
     - Ќе знаю... Я первый раз в Њоскве... - сказал он.
     Ќина ‘ергеевна просидела минуты две молча, странно  глЯдЯ  прЯмо  перед
собою. Џотом повернулась к кучеру и спокойно, повелительно сказала:
     - ЏрЯмо... џ скажу куда...

        XXIII 

     Џод воротами странного зданиЯ оказалось так темно, что не видно было ни
кучера, ни лошади. ЌизенькаЯ  дверь  с  матовым,  изнутри  освещенным  окном
смутно желтела в темноте.
     Ќина ‘ергеевна вышла перваЯ, и, стоЯ на ступеньке  крылечка,  терпеливо
ждала, пока ‹уганович, торопЯсь и путаЯсь, рассчитывалсЯ с  извозчиком.  …му
было неловко перед этим бородатым, наглым мужиком.
     Љогда же ‹уганович,  прЯча  кошелек  в  карман,  подошел  к  ней,  Ќина
‘ергеевна уверенно толкнула дверь, и они вошли в полутемный широкий коридор,
по обеим сторонам которого шел рЯд дверей. ‘овершенно лысый лакей в  зеленом
фартуке медленно поднЯлсЯ навстречу.
     - Ќомер!.. - резко сказала Ќина ‘ергеевна  и  быстро  пошла  вперед  по
коридору.
     ‹акей обогнал ее, пытливо оглЯдел ‹угановича и отворил дверь в  темную,
душную  комнату.  ‹угановича  не  оставлЯло  смешанное  чувство  неловкости,
гадливости и нетерпениЯ. Ѓыло что-то  скверное  в  этом  пригашенном  свете,
темных запертых  дверЯх,  мЯгком  ковре,  совершенно  скрадывающем  шаги,  в
блестЯщей лысине привычного лакеЯ.
     "Ќеужели она уже была здесь?.." - думал ‹уганович, глЯдЯ  на  уверенные
движениЯ Ќины ‘ергеевны, и его пугала эта мысль.
     Ќомер был маленький, с мебелью в стиле модерн, тЯжелыми  портьерами  на
окнах,  гравюрами  голых  женщин  на  стенах,  с  большим  мутным  зеркалом.
ЌегнущиесЯ  темно-зеленые  драпри  отделЯли  маленькую  спальню  с  чересчур
большим умывальником и широкой, на ночь постланной кроватью.
     Ќина ‘ергеевна, стоЯ посреди комнаты, спокойно оглЯделась кругом и, как
будто удовлетворившись осмотром, сказала лакею:
     - •орошо... Њожете идти.
     ‹акей вышел, плотно затворив дверь.
     Ќина ‘ергеевна подождала,  пока  стихли  его  шаги  в  коридоре,  потом
повернулась к ‹угановичу и подставила плечи, чтобы он снЯл ее широкое манто.
‹уганович схватил ее в объЯтиЯ и, всем телом прижавшись друг  к  другу,  они
долго и жадно целовались, точно влюбленные, наконец оставшиесЯ вдвоем.
     Џотом он помог снЯть манто, и, пока вешал  его  в  крошечной  передней,
Ќина ‘ергеевна подошла к зеркалу и снЯла шлЯпу.  ѓлЯдЯ,  как  она  привычным
жестом вынимает длинные шпильки и аккуратно складывает их на  подзеркальник,
слегка прищуренными глазами пытливо разглЯдываЯ себЯ  в  зеркало,  ‹уганович
опЯть, с прежним неприЯтным испугом, подумал, что она здесь не в первый раз.
     Ќаконец Ќина ‘ергеевна села на диван и жестом указала ему  место  возле
себЯ.
     —то-то странное делалось с ‹угановичем: он дрожал от нетерпениЯ  скорее
обладать этой красивой женщиной, но чувство неопределенной гадливости  росло
в нем. ’олько теперь ‹уганович вспомнил жену, и это было  больно  и  стыдно,
точно он совершал предательство.
     "—то, если бы она знала, где Я?.." - мелькнуло у него в голове вместе с
облегчающей мыслью, что жена никогда не узнает об этом.
     Ќо желание было сильнее всего и заглушало и раскаЯние, и стыд.
     Ќина ‘ергеевна сидела, положив обнаженные руки на стол, и ее поза  была
так равнодушна и спокойна, что казалось как-то даже неловко  прикоснутьсЯ  к
ней, как к женщине. Њожно было подумать, будто она пришла в  гости  и  ждет,
чтобы хозЯин начал занимать ее.
     - Ќу, расскажите же что-нибудь!.. - сказала Ќина капризно.
     Ќикакие слова не шли ‹угановичу на Язык. …му хотелось только  одного  и
казалось, что совершенно не о чем и незачем говорить. ’огда она начала сама:
     - Љак все-таки странно, что мы встретились с вами... так.
     - ‘удьба!.. - стараЯсь быть игривым, возразил ‹уганович.
     - € именно с вами!.. - повторила Ќина ‘ергеевна,  не  обратив  никакого
вниманиЯ на его тон.
     - Џочему же - именно со мною?..
     - ’ак... - ответила она  неопределенно  и  этим  словом  напомнила  ему
прежнюю Ќину.
     Ќаступило молчание. Ќичего не выходило,  и  ‹уганович  чувствовал  себЯ
неловким и робким. ’очно в первый раз он оставалсЯ с женщиной  вдвоем.  Ќина
опЯть пришла к нему на помощь.
     - ‡десь страшно жарко!.. - точно подталкиваЯ его, сказала она.
     - Ђ вы разденьтесь!.. - ответил ‹уганович и сам услышал, как фальшиво и
трусливо звучит его намеренно наглый голос.
     Ќина ‘ергеевна, прищурившись, взглЯнула на него.
     - ‡ачем?.. - равнодушно спросила она.
     - ‚ы же говорите, что вам жарко! - тем же тоном повторил ‹уганович.
     Ћна минуту подумала, потом чуть заметно пожала плечами  и  спокойно,  с
таким видом, точно все  это  надоело  ей  до  смерти,  но  надо  подчинитьсЯ
неизбежному, стала снимать лиф. Ћн помог ей стЯнуть узкие рукава с  округлых
прекрасных рук. Љрасота и обильнаЯ пышность ее тела ослепили  ‹угановича.  “
него вдруг пересохло во рту, и, не владеЯ собой, он набросилсЯ  на  нее,  до
головокружениЯ упиваЯсь этой свежей, нежной волной наготы.
     Ћна принимала поцелуи  равнодушно,  предоставлЯЯ  ему  делать  все  что
угодно, как будто это вовсе не касалось ее. ‹уганович чувствовал, что  порыв
его остаетсЯ без ответа и оттого гадок и смешон. Ќо он уже  не  мог  владеть
собою. € когда она потЯнулась,  точно  смертельно  усталаЯ,  он  пересохшими
губами шепнул тем же неверным фальшивым тоном:
     - ‚ы устали?.. ‚ам надо лечь... отдохнуть!.. Ќина ‘ергеевна  насмешливо
взглЯнула на него.
     - ‚ы очень заботливы... Ѓлагодарю вас!..
     ‹угановича покоробило, но желание было  сильнее  самолюбиЯ,  и  он  был
положительно жалок, когда стал умолЯть ее.
     - Ђ может быть, лучше не надо?.. - устало, точно  колеблЯсь  и  надеЯсь
обойтись без этого, спросила она.
     Ћн настаивал, стараЯсь быть наглым.  ’огда  Ќина  ‘ергеевна  вздохнула,
медленно, лениво поднЯлась и, опЯть потЯнувшись всем телом, точно  приступаЯ
к исполнению надоевшей тЯжелой обЯзанности, которой нельзЯ избежать, ушла за
перегородку.
     ‹уганович встал и прошелсЯ по номеру. “хо его напрЯженно ловило  каждый
шорох,  глаза  невольно  шмыгали  в  щель,  образовавшуюсЯ  между   неплотно
задернутыми драпри.
     ‘лышно  было,  как  свистнул  шнурок  ее   корсета,   потом   длительно
зашелестело и опустилось на пол платье. Њелькнула голаЯ рука, отбросившаЯ на
другой конец комнаты ворох чего-то белого. ЊЯгко стукнул ботинок, оброненный
на ковер.
     Џотом слегка заскрипела кровать, и все стихло. ‹угановичу казалось, что
он плавает в каком-то жарковатом тумане.
     - €дите сюда!.. - внезапно раздалсЯ ее изменившийсЯ голос:
     Ћна лежала, укрывшись до плеч  тЯжелым  одеЯлом,  и  на  белой  подушке
резко-красиво выделЯлись ее распустившиесЯ волосы и темно-розовые плечи. Ћна
улыбнулась навстречу ‹угановичу, глЯдЯ на него блестЯщими глазами, и  улыбка
была неожиданно застенчиваЯ и как будто виноватаЯ.

        XXIV 

     Ѓыл только  миг  острого,  все  закружившего  наслаждениЯ,  и  то,  что
произошло потом, было странно и дико.
     ‹уганович сидел на краю кровати и не чувствовал ничего, кроме усталости
и разочарованиЯ. …му хотелось закурить папиросу, встать, уйти, и  он  боЯлсЯ
взглЯнуть на нее,  чтобы  она  не  прочла  в  его  глазах  отвращениЯ.  Ќина
‘ергеевна лежала неподвижно, заложив руки под голову, и  пристально  глЯдела
на него, точно стараЯсь понЯть, что он теперь думает и чувствует.
     Ѓыло трудно заговорить, а между тем невозможно становилось молчать.
     - Ќу что же... вы довольны?.. - вдруг цинично спросила она, и в  голосе
ее послышалась насмешка.
     - Ћ,  да...  очень!  -  ответил  ‹уганович,  стараЯсь  защититьсЯ  тоже
наглостью и цинизмом.
     - „а?.. Ћчень рада!.. ‚ы так этого  хотели!..  -  Язвительно  протЯнула
Ќина. - ‚ы же  писали,  что  готовы  на  все  что  угодно,  лишь  бы  Я  вам
принадлежала... ‚аше желание исполнилось. ’еперь вы,  надеюсь,  успокоились?
Њожно разговаривать с вами?..
     - Џожалуйста!.. - в тон ей ответил ‹уганович.
     - ђасскажите мне о своей жене... - сказала Ќина.
     ‹уганович дрогнул. ќта настойчивость, с которой она возвращалась к  его
жене, кольнула его. Ќина  Явно  издевалась  над  ним.  Ћбраз  милой,  чистой
женщины, обманутой так гадко и бессмысленно, пронессЯ перед  ним,  и  тЯжкий
стыд, мучительное угрызение совести смешались с отвращением и злобой.
     - ‡наете что... - медленно и мстительно ответил он, - Я попросил бы вас
не касатьсЯ моей жены!..
     Ќина ‘ергеевна быстро приподнЯлась на локте.  …е  волосы  растрепались,
плечи были обнажены, но она не обращала на это  вниманиЯ,  в  темных  глазах
вспыхнуло выражение такой острой ненависти, что ‹уганович испугалсЯ.
     - Ђ, вот как?! - процедила она  сквозь  зубы.  -  ‚ы,  кажетсЯ,  хотите
сказать, что Я недостойна упоминать о вашей жене?..
     - Њожет быть!.. - грубо ответил он,  чувствуЯ,  как  холодеет  кожа  на
голове под волосами.
     - Џочему же?..
     - ‚ы сами должны знать это!..
     - Ђ сказать вы не смеете?.. †алкий трус!.. - с  невероЯтным  презрением
сказала Ќина ‘ергеевна и откинулась на подушки.
     ‚ глазах ‹угановича потемнело.
     - Ђ вы этого хотите?.. - спросил он. - €звольте! Џотому, что  моЯ  жена
не таскаетсЯ по домам свиданий с первым встречным.
     ‘ жутким  чувством,  готовый  к  защите,  он  ожидал  взрыва,  но  Ќина
‘ергеевна не шевельнулась, только побледнела.
     - „а?.. Ђ вы, примерный муж,  рыцарски  защищающий  честь  своей  жены,
почему же здесь... с первой встречной?..
     ‹уганович запнулсЯ на полуслове. ѓлаза Ќины блеснули  злорадством.  Ћна
опЯть закинула руки под голову и захохотала.  Џотом  вдруг  стихла  и  хитро
прищурилась.
     - Ѓедненький!.. Ђ почем вы знаете, что ваша свЯтаЯ жена, которую вы так
обожаете, не делает того же, что и Я?.. - медленно и зло проговорила она.
     ‹уганович сделал быстрое движение, но остановилсЯ перед ее  пристальным
взглЯдом.
     - Ђ Я так уверена, что она такаЯ же потаскушка, как и  все!..  €  может
быть, как раз теперь, когда вы... когда вы не знаете, что могли  бы  отдать,
лишь бы вам принадлежала эта перваЯ встречнаЯ, она так же...
     - Љак вы смеете!.. - крикнул ‹уганович, с силой хватаЯ ее за обнаженный
локоть.
     Џо легкой судороге было видно, что ей  больно,  но  Ќина  ‘ергеевна  не
двинулась, даже не вынула руки из-под головы и смотрела  на  него,  улыбаЯсь
презрительно  и  вызывающе,  видимо  упиваЯсь  выражением  его   искаженного
побледневшего лица.
     - Ђга, задело... ЌеприЯтно?.. Ђ Я уверена  в  этом!..  €  чего  вы  так
всполошились?.. ‚едь вы же сами думаете, что  каждаЯ  женщина  потаскушка!..
Џочему же именно ваша  жена  будет  исключением?  ‘транно!..  џ  думала,  вы
умнее!.. Ћна, должно быть, дура, ваша жена, если не изменЯет  вам  с  первым
встречным?.. Ќеужели она не догадываетсЯ о ваших  похождениЯх?..  •отите,  Я
напишу ей о нашей встрече?..
     ‹угановичу стало холодно. ‚ голосе Ќины была прЯмаЯ и наглаЯ угроза. Ћн
почувствовал,  что  она  может  это  сделать,  и  испугалсЯ.  Ѓезумно   Ярко
представилось ему милое, бледненькое личико  жены,  когда  она  получит  это
письмо. € вдруг он почувствовал странную, гадкую слабость. ЊгновеннаЯ  мысль
о том, что если разговор продолжитсЯ в таком тоне,  то  Ќина  исполнит  свою
подлую угрозу, пронеслась у него в  голове.  ‹уганович  вдруг  осклабилсЯ  и
сказал:
     - Ћднако что за разговор!.. Њы с вами, кажетсЯ, оба с ума сошли!..
     “силиваЯсь вызвать нежную улыбку, он попыталсЯ взЯть  ее  за  руку,  но
Ќина грубо вырвала руку.
     - Ђ, испугались?.. - беспощадно сказала она и засмеЯлась прЯмо в  лицо.
- •отите умилостивить менЯ, чтобы Я не написала и в самом деле?.. ”у,  какаЯ
гадость, какаЯ мерзость!..
     -  Ќу,  зачем  же  так...   -   пробормотал   ‹уганович.   -   Џолно!..
Џерестаньте!..
     ЌесмотрЯ на Явное отвращение и сопротивление Ќины, он все-таки  овладел
ее руками. Ћна притихла, но смотрела все так же злобно и презрительно.
     - Ќу, Ќина!.. -  сладенько  прошептал  ‹уганович,  целуЯ  ее  холодное,
твердое плечо.
     - Љакой вы жалкий, гадкий трус!.. - с омерзением произнесла  она,  даже
не отстранЯЯсь от его поцелуев, точно он стал длЯ  нее  таким  ничтожеством,
что уже не может ни тронуть, ни оскорбить ее.
     ‹уганович невольно отодвинулсЯ. ќто было уже слишком.
     - Ќу, ну... успокойтесь, жалкий трусишка! џ пошутила!.. -  презрительно
сказала Ќина.
     Ќо ‹уганович еще не верил, и, хотЯ это было  новое  оскорбление  и  всЯ
кровь прилила ему к голове, он все-таки придвинулсЯ к ней.
     - џ и не беспокоюсь!.. џ слишком уверен, что вы никогда бы  не  сделали
такого некрасивого...
     Ћна перебила, показываЯ, что прекрасно понимает его тайные мысли.
     - Ќекрасивого длЯ женщины, котораЯ таскаетсЯ по домам свиданий с каждым
встречным?..
     - Ќу, зачем  же  так!..  -  примирительно  ласкаЯ,  старалсЯ  успокоить
‹уганович. - џ и сам не знаю, как это  сорвалось.  ‚ы  сами  виноваты...  Њы
просто сошли с ума оба...
     Ћн не знал, что говорить, а Ќина, не слушаЯ и не замечаЯ его  фальшивых
ласк, смотрела прЯмо перед  собою  и  о  чем-то  напрЯженно  думала.  ЋстраЯ
складочка легла у нее между бровЯми. ‹уганович, все  с  той  же  искательной
улыбочкой, робко следил за нею.
     - Џервый встречный!.. - вдруг тихо проговорила она.
     - Ќу, будет... полно... Ќиночка!.. - почти с отчаЯнием попросил он.
     Ќо Ќина не слушала. Ћна, очевидно, всЯ  была  охвачена  какой-то  новой
неожиданной мыслью.
     - Џервый встречный!.. - повторила она и горько засмеЯлась.
     - Ќиночка!..
     Ћна вдруг оттолкнула его.
     - Љак вы смели сказать мне это?.. €менно вы!..  Ќу,  да...  Я  дрЯннаЯ,
развратнаЯ, подлаЯ женщина... но кто же сделал менЯ такою?..
     - Ќина!.. - опЯть повторил ‹уганович, не знаЯ, что делать.
     - „а знаете ли вы, что вы значили в моей жизни?.. - продолжала Ќина, не
обращаЯ вниманиЯ на его попытки овладеть вновь ее руками и зажать  поцелуЯми
рот, отталкиваЯ его совершенно машинально. - ‚едь вы  были  первым,  кого  Я
полюбила!.. ‡наете ли вы, что Я готова была идти за вами куда угодно... что,
если бы вы захотели, Я на всю жизнь была бы вам преданной и нежной  женой!..
Ђ вы!..
     ѓолос Ќины горько сорвалсЯ.
     - Ќина... Я был молод тогда!.. џ не знал, что  делал...  -  пробормотал
‹уганович, бессильно оставлЯЯ свои попытки заставить ее замолчать.
     - ‚ы?.. Њолоды?.. „а  разве  вы  были  когда-нибудь  молоды?..  ‚ы  еще
мальчишкой развратились  с  какой-нибудь  горничной  или  старой  развратной
бабой, а потом смели подойти ко мне и заставить менЯ полюбить вас!.. Ђх,  да
разве вы один!.. - с внезапной тоской  оборвала  Ќина  и,  отвернув  лицо  в
профиль к нему, коротко махнула обнаженной рукой. - ‚ы только первый плюнули
в  мою  душу,  -  продолжала  она,  опЯть  повернувшись  к  нему,  -  первый
познакомили менЯ с грЯзью и пошлостью... с вашей подлой  и  грЯзной  мужской
душой!.. —то Я была длЯ вас?.. џ любила и готова была любить больше жизни, а
длЯ вас Я была только  красивым  куском  женского  мЯса!..  Ђ  потом  пришли
другие... такие же, как и вы!.. Ђ знаете вы, сколько  раз  Я  после  падениЯ
поднималась, стараЯсь забыть прошлое, забыть все унижениЯ и страданиЯ, стать
прежней Ќиной, любить кого-нибудь на всю жизнь, всей душой... ‘колько раз  Я
выбиралась из грЯзи, и сколько раз менЯ снова сталкивали туда именно те,  за
которых Я цеплЯлась, которым хотела верить, как Ѓогу!.. џ еще не понимала, в
чем дело, а мне все плевали и плевали в душу, пока  не  заплевали  всю!..  Ђ
когда Я стала тем, чего все от менЯ хотели, чего вы первый добивались, когда
внушали мне, что страсть свободна, что надо  пользоватьсЯ  жизнью,  то  есть
принадлежать вам, когда всю менЯ опоганили, истоптали,  изуродовали,  вы  же
мне бросаете в лицо название потаскушки, недостойной произнести имени  вашей
жены!..
     - Ќина, Я не хотел!.. - робко пробормотал ‹уганович, не в силах  будучи
прЯмо взглЯнуть на нее.
     - Ќе хотел!.. - злобно повторила Ќина и засмеЯлась.
     ‹уганович снова взЯл ее за руки.
     - Ќина, видит Ѓог, - с искренней болью сказал он, чувствуЯ, что  сердце
сжимаетсЯ и слезы жалости выступают на глаза, - Я не хотел оскорбить  вас!..
Њне показалось, что вы нарочно издеваетесь надо мною...
     - „а, Я и издевалась!.. - беспощадно ответила Ќина.
     - Ќу да... - запнувшись,  согласилсЯ  ‹уганович.  -  ‚ы  имели  на  это
право!.. Њы  все  негодЯи  и  преступники...  Њы  все  относимсЯ  к  женщине
ужасно... ‘амый честный  из  нас  считает  своим  правом  быть  подлецом  по
отношению к женщине как к женщине... Ќо, клЯнусь вам честью, если бы  Я  мог
искупить свою вину перед вами, Я не знаю, что бы Я сделал...
     - џ это сегоднЯ слышала!.. - насмешливо вставила Ќина.
     - Ќина, это не то... клЯнусь вам!.. ќто было безумие, в котором  Я  сам
сейчас раскаиваюсь... џ просто обрадовалсЯ вам...
     Ќина превесело захохотала.
     - ‚от это прелестно!.. Ћбрадовались и потащили менЯ на постель?.. ЉакаЯ
трогательнаЯ встреча старых, обрадовавшихсЯ друг другу друзей!..
     ‹уганович беспомощно развел руками.
     - џ знаю, Ќина, что мои оправданиЯ, может быть, смешны, но если  бы  вы
могли забыть старое и взглЯнуть мне в душу, вы бы понЯли,  что  Я  переживаю
сейчас!.. —то мне искренно жаль прошлого, и если бы это можно было  вернуть,
Я никогда бы...
     ѓолос у него задрожал искренней, глубокой болью.
     Ќина пристально посмотрела на него, и ‹угановичу  показалось,  что  ему
удалось заставить ее понЯть, как велики его раскаЯние и жалость  к  ней.  Ќо
лицо ее вдруг хитро и странно изменилось.
     - џ понимаю, - сказала она  притворным-сочувствующим  голосом  и  вдруг
прибавила жестко и грубо: - Ђ если Я сейчас протЯну вам руки и скажу "возьми
менЯ!"... ‚ы откажетесь? „а?..
     ‹уганович почти с испугом взглЯнул на нее.
     - Ќина! ‡ачем! - сказал он. - ќтим не надо шутить!
     - џ не шучу... Я этого хочу... возьми менЯ!.. - повторила она.
     ‹уганович вздрогнул. ‚ыражение ее голоса было так странно,  что  он  не
мог понЯть, продолжает ли она свою фразу или в самом деле...
     - Ќу, что же ты?.. - страстно и нетерпеливо повторила она.
     •олодный пот выступил на лбу ‹угановича. Ћн не верил своим глазам:  да,
она действительно звала его, тЯнулась к нему, всЯ дрожала и горела, щеки  ее
пылали, губы раскрывались в неутолимой жажде поцелуЯ. ќто была уже не Ќина и
не Ќина ‘ергеевна, а какаЯ-то новаЯ, страннаЯ, дикаЯ женщина, гетера.  ЉакаЯ
страшнаЯ, невыносимаЯ красота!..
     - џ шутила... не надо больше... возьми менЯ!..
     …му показалось, что все закружилось кругом и исчезло куда-то,  осталось
одно это требующее, зовущее, грозное от страсти лицо, с пылающими  щеками  и
воспаленными ненасытными губами. Ќе помнЯ себЯ, он,  как  зверь,  кинулсЯ  к
ней.
     ђезкий хохот и грубый толчок в грудь отшвырнули  его.  Љак  пьЯный,  он
шаталсЯ и бессознательно еще тЯнулсЯ  к  ней.  Ћна  лежала,  откинувшись  на
подушку, и глаза ее горели мрачным торжеством.
     - Љрасиво!.. - отчетливо проговорила она. - Ѓоже мой, какое вы  грЯзное
и подлое животное!..
     - ’ы сумасшедшаЯ!.. - крикнул он, почти в бреду.
     - Њожет быть!.. Ђ вы подлец, грЯзное, подлое животное!.. ‚от  вам!..  -
повторила она, захлебываЯсь от  мести,  грубо  и  вульгарно,  как  последнЯЯ
уличнаЯ девка. - …сли бы вы знали, как мне хочетсЯ плюнуть вам в лицо!.. ‚от
так, взЯть и плюнуть!..
     ‚се помутилось перед ‹угановичем. ‘ минуту они дико и страшно  смотрели
друг на друга, как два разъЯренных зверЯ.
     - Џопробуйте!.. - хрипло сказал он.
     - € плюну!.. - торжествующе повторила Ќина.
     ‹угановичу показалось, что все это какой-то страшный бред. Ќеужели  это
она?.. Ћн попыталсЯ стрЯхнуть с себЯ этот ужасный кошмар, но лицо Ќины вдруг
исказилось животной злобой, губы вытЯнулись,  и,  инстинктивно  предупреждаЯ
плевок, ‹уганович стремительно схватил женщину за горло.
     Ћна хрипела  и  билась,  стараЯсь  оторвать  его  руки,  хотела  что-то
крикнуть, но он все крепче и крепче сжимал ее полную, мЯгкую шею.
     ‚олосы  ее  спутались  диким  комком,  лицо  посинело,  меж  синих  губ
показались  синевато-белые  зубы,  слюна,  которую   она   все-таки   хотела
выплюнуть, текла по подбородку, на голую грудь.
     - Џустит... те!.. - наконец удалось выговорить ей уже в то времЯ, когда
ее судорожно скорченные пальцы ослабевали и бессильно скользили с его рук.
     Џоследний проблеск сознаниЯ молнией осветил перед  ‹угановичем  ужасный
смысл происходЯщего. ‘ внезапным безумным отвращением он  выпустил  ее  шею,
всю покрытую темными красными пЯтнами, и сидел, вытаращив глаза,  ничего  не
понимаЯ и не видЯ перед собою.
     Ћна  судорожно  двигала  головой,  глЯдЯ  на  него  дикими  непонЯтными
глазами.
     - Ѓольно!.. - хрипло и слабо наконец проговорила она.
     ‘трашнаЯ жалость,  омерзение  к  себе,  мучительнаЯ  нежность  потрЯсли
‹угановича. Ћн ахнул, бросилсЯ перед кроватью  на  колени  и  стал  целовать
руки, плечи, бедную изуродованную шею.
     - Ќина, Ќина!.. - бормотал он сквозь слезы, чувствуЯ, что это точно она
- прежнЯЯ Ќина, беднаЯ, опозореннаЯ, несчастнаЯ.
     € в эту минуту ему казалось, что всей жизнью своей он искупит  прошлое.
†ена, дети-все полетело куда-то и исчезло, как не бывшее.  Ћн  любил  только
ее, эту несчастную, измученную, жалкую женщину.
     - Ќина! Ќиночка!.. Џрости!..
     - “йди!.. - услышал он над собою слабый страдающий голос.
     Ћн взглЯнул и увидел,  что  она  плачет.  Џлачет,  с  широко  открытыми
глазами, глЯдЯ прЯмо вверх перед собою. ‚се тело ее содрогалось, и судорожно
скорченные пальцы мЯли и рвали простыни и скомканное одеЯло. € эти  плачущие
открытые глаза были так страшны, что всЯ душа его содрогнулась.
     Ћн хотел что-то сказать, схватить ее в объЯтиЯ, спрЯтать в самое сердце
свое, заставить забыть все, отдать ей всю жизнь свою.
     - “йди!.. - повторила Ќина.
     Ћн посмотрел на нее как безумный.
     - “йди... “йди же!.. - крикнула она с такой мукой, с  таким  отчаЯнием,
что волосы шевельнулись у него на голове.