ошли времена, когда  в сутки спал по пЯть часов: работа - учеба,
как заведенный, ничего вокруг себЯ не видел.
     Ђ  теперь, словно после  быстрого  и дальнего  бега, вдруг остановилсЯ,
оглЯнулсЯ и понЯл, что не туда прибежал. Ќет, он не  жалел об ушедших годах,
напрасными  они не были. ђаботал на совесть. “чилсЯ - тоже не легкое дело. Ђ
Њашенька -ведь встретил он ее здесь.
     Ћн словно впервые  осознал, что живет высоко от земли, увидел крошечный
пЯтачок двора, стиснутый ржавыми,  некрашеными гаражами,  и  впервые со  днЯ
рождениЯ ‡арика понЯл, как многим обделен его сын.
     †ивЯ в городе, он не был ни театралом, ни болельщиком, и не потому, что
был  глух ко всему, просто так сложилась жизнь, не жалел он  и  об этом. ’ак
чем же был дорог или враждебен ему город? Ќичем - просто они были равнодушны
друг к другу. „аже дома,  которые он построил, жили собственной, независимой
никоим  образом от него  жизнью.  ђазве не было б  странным,  если он вдруг,
вспомнив, как в какой-то квартире с особым старанием клеил обои или  любовно
ставил оконные рамы, надумал посмотреть, как там эти  обои или рамы  служат,
разве не принЯли бы его за чудака, и хорошо, если только  за чудака. ‚ообще,
отцепили бы дверную цепочку?
     Ђ  в  ‘тепном  того,  кто ставил  дом,  как крестного отца,  никогда не
забывали. € не удивЯтсЯ, а обрадуютсЯ, если печник вдруг заглЯнет среди зимы
посмотреть, какаЯ тЯга у печки, выложенной им еще весной.
     Љогда училсЯ в институте,  в редкие праздничные дни  или занималсЯ, или
хотелось  побыть  с семьей, с ‡ариком,  ведь в будни  сына  своего  он видел
только  спЯщим.  ’ак  потихоньку  отдалЯлсЯ  от  своих  гвардейцев,  близких
товарищей по армейской службе, по работе... Ќекогда ему было коротать с ними
вечера за  телевизором или отмечать праздники за шумным, многолюдным столом.
Џереход на новую работу лишил Љаспарова и без того немногих друзей.
     —еловеку общительному нетрудно было и в тридцать завести новых  друзей.
Ќо  не  мог  „амир  Ђхатович участвовать  в  часовых дискуссиЯх о  вчерашнем
спектакле или пустом концерте, и не потому, что  не имел на этот счет мнениЯ
(мнение теперь все имеют), просто жаль было времени и своего и чужого. € еще
не  понимал  „амир  Ђхатович,  как разыскавший зеленый  горошек  длЯ  салата
"оливье"  и  угробивший  на  это полднЯ  мог  ходить в  героЯх  и  считатьсЯ
радетелем общественных интересов.
     Љак  часто к нему, единственному мужчине, обращались сослуживицы помочь
достать  с  полок  повыше ту  или иную  папку, потому что боЯлись  выпачкать
платье или, не дай бог,  запылить прическу. Љаспарову тут бы  отметить,  что
платье ничем не уступает  нарЯду популЯрной певицы (с той лишь разницей, что
певица выходит  в  нем на  эстраду).  Ќо Љаспаров  этого  не говорил, как не
говорил и многого того, что думал, но более понЯтливые читали в его глазах -
"на работу нужно ходить как на работу, в оперетту как в оперетту". ’ак могли
ли поЯвитьсЯ у него друзьЯ на новой работе, если  уже через год его за глаза
называли Ѓирюк.
     ’еперь, на середине жизни, Љаспаров вдруг понЯл: что  бы ни произошло с
ним - у него есть малаЯ родина, ‘тепное, где всегда поймут и примут его.
     Ќе к кому в гости пойти, некого  пригласить в  целом свете? „а в  одном
‘тепном  у  него  десЯток  двоюродных  и  троюродных  братьев  и  сестер,  а
племЯнников и племЯнниц не перечесть, до конца  жизни  хватило бы ходить  на
одни свадьбы.  Ђ как бы он на этих свадьбах плЯсал забытое "Ѓишли биу" и пел
под лихую тальЯнку с колокольчиками озорные частушки! Ђ  где-то рЯдом, среди
сверстников, с кульком чак-чака в руках бегал бы его ‡арик.
     Ќа соседней улице,  на другом краю села, в доме, где шла свадьба, везде
у  сына  были бы братьЯ и  сестры,  безусые дЯдьЯ,  которые  научили бы  его
плавать, ходить на лыжах, разжигать костры в ненастную погоду, варить уху из
ершей с жирным налимом. ‘ ними он ходил бы с ночевкой на  €лек и на озеро, с
ними загорал бы голышом  на дюнах,  отгонЯЯ  мошкару  крупным листом лопуха,
словно опахалом.
     Љ весне  „амир  Ђхатович твердо  знал,  что  не  лежит у него душа ни к
городу, ни к нынешней работе. Џотому и мучилсЯ еще сильнее.
     †елание  побывать в родном селе  росло день  ото днЯ, а „амир Ђхатович,
уговорив  жену на отпуск в ‘тепном, каждый день рассказывал ей и ‡арику, как
они будут прекрасно проводить там времЯ.
     Џравда, он сам  давно не был в ‘тепном, последний раз восемь лет назад,
когда вызвали срочной телеграммой  -  отчим лежал при  смерти. Ћт той давней
поездки осталсЯ такой жгучий след стыда, который и с годами не проходил.
     Љогда они с матерью,  чистенькой, тихой старушкой, повЯзанной белым, из
дешевой  материи,  платком  (в  которой  никак  нельзЯ  было  узнать  и даже
представить  некогда  бойкую Њарзию-апай,  котораЯ  и огород сама  садила, и
саманы по договору, надрываЯсь,  делала, и поденно вместе  с русскими бабами
мазала хаты  более зажиточным селЯнам), вернулись  из больницы, чтобы  найти
машину и  подготовить дом  длЯ последнего пристанища отчима на  этой  земле,
„амир вынул из кармана деньги и сказал:
     - Њама, ты найди, кто может выкопать могилу, а Я сбегаю за машиной.
     Њать, было протЯнувшаЯ руку,  вдруг словно обожглась,  отдернула  ее  и
стала медленно оседать на саке. „амир кинулсЯ к ней и растерЯнно спросил:
     - Њама, что с тобой?
     ЊарзиЯ-апай  неожиданно заплакала, тихо,  по-старушечьи, и „амир чутьем
каким-то понЯл, что это не плач об умершем, это плач о нем.
     - Ќе к добру, оказалось, сынок, что жил ты столько лет  вдали от гнезда
родного, ведь ты был  такой добрый, такой участливый, разве забыл, как у нас
хоронЯт...
     € „амир  тут  же вспомнил, что  не  было  в их селе могильщиков  и нет.
’олько  пройдет  слух,  что умер кто-то, на другое утро с  рассветом  (чтобы
оставалось времЯ и на земные, насущные дела), тЯнутсЯ к заовражному кладбищу
и  парни,  и подростки, и  отцы  семейств,  и  немощные аксакалы.  Љто-то из
седобородых  укажет  подобающее  возрасту  и  полу место, а  если была  волЯ
умершего положить его с кем-нибудь рЯдом, непременно уважат.
     Љаждый  приходил  со своим инструментом:  ломом,  кувалдой или лопатой.
€ной раз только пару лопат и успеешь выкинуть, так  много  народу  приходит,
особенно зимой, в лютые морозы. Џотому что такаЯ работа никому не в тЯгость,
легко и быстро  должна копатьсЯ могила, последнее прибежище человека. Љак же
он  мог  позабыть такое? ‚едь  он  с  соседом  Ѓахытом  не однажды  ходил на
кладбище.  €  зимой не раз  спрашивали:  "Ђ где „амир? ѓде  его  лом?" ‹ом у
Љаспаровых   действительно  был   знатный,  царского  времени,  единственное
наследство от деда, поденщика-землекопа
     —ем ближе становилсЯ долгожданный день отъезда, тем чаще „амир Ђхатович
вспоминал  этот случай,  и  он  призывал  на  помощь свою  памЯть,  мысленно
прокручивал  давнюю  жизнь в  ‘тепном,  чтобы еще раз  ненароком  не обидеть
близких и дорогих ему людей.
     “же перед самым отъездом сестра Њашеньки, Љатерина Ђлексеевна, жившаЯ в
‚оркуте и растившаЯ одна сына, погодка ‡арика, телеграфировала, что выезжает
к ним в гости на солнышке погретьсЯ. ’ак всегда бывает: то годами писем нет,
то как снег на голову.
     "Љогда мы еще встретимсЯ, она на одном конце географии, Я на другом", -
сказала Њашенька мужу и решила остатьсЯ с ‡ариком дома.
     “же в  поезде  „амир Ђхатович подумал, что не столь уж и дальнЯЯ дорога
до ‘тепного. —ас  автобусом-экспрессом до ’ашкента, дальше московским скорым
ровно сутки,  еще час-другой на районной попутке - и к вечеру дома.  € всего
ничего, а вот не  находилось у  него считанных дней на поездку в родные краЯ
годами.
     Џрибыл „амир Ђхатович в ‘тепное, как и предполагал, к вечеру. Љаспаровы
были  старожилы, здесь, на стыке Ђзии и …вропы, жили с незапамЯтных времен и
сейчас в разросшемсЯ поселке оказались, считай,  в самом центре,  неподалеку
от автостанции.  Ћтчим,  даром  что  безногий,  а плотником  в  ‘тепном  был
известным, и  дом  Љаспаровых, хоть и потерЯл хозЯина,  оставалсЯ украшением
“краинской улицы. ‚ последние годы жизни он  не  плотничал (подносилась, как
он шутил, и целаЯ  нога), а принимал на дому длЯ заготконторы шкуры, и „амир
Ђхатович еще издали с радостью увидел два крупных закрученных бараньих рога,
прибитых на коньке шиферной крыши.
     „ом по старинке стоЯл в глубине просторного  двора, и Љаспаров, толкнув
незапертую калитку,  сразу  удивилсЯ,  как выросли  кусты сирени, посаженные
отчимом в  последний год жизни. Ќо мысль об отцветшей сирени тут же пропала.
‚ затишке летней веранды, на воздухе, две старушки в одинаковом одеЯнии пили
чай. Ќа конфорке старого медного самовара высилсЯ знакомый китайский чайник.
Љаспарову почудилось даже, что  он слышит, как потихоньку  поет  медь. „амир
Ђхатович  осторожно поставил вещи и от  волнениЯ присел на чемодан, стараЯсь
не тревожить старушек.
     ‚друг одна из них поднЯла глаза от стола и увидела его.
     - „амир, сынок!..
     ’ерЯЯ  на ходу востроносые  азиатские  калоши  и подбираЯ полы длинного
платьЯ, ЊарзиЯ-апай кинулась к сыну.
     - „амир, сынок... приехал...
     Џотом, пока „амир  умывалсЯ и переодевалсЯ  с дороги, мать с приехавшей
погостить приЯтельницей  заново  поставили самовар, быстро  напекли  горЯчих
оладьев,  пожарили татарскую Яичницу - таба, сбиваемую на  свежем молоке или
сливках.
     Џолили  из  кумгана двор,  чтобы  посвежело, и включили на веранде и во
дворе свет. Џотом до звезд сидели за столом. „амир Ђхатович объЯснЯл, почему
не смогла приехать  Њашенька с ‡ариком,  рассказывал, как вырос  сын,  а они
сокрушались, что не увидЯт его жену и сына.
     ‚сю долгую  ночь  в  поезде  „амир  Ђхатович простоЯл  в  тамбуре  - не
спалось... —ем  дальше  уходил  поезд,  тем сильнее чувствовал  он  какую-то
неЯсную вину перед домом, матерью, отчимом, друзьЯми, соседЯми, ‘тепным.. Ћн
не  мог  объЯснить,  в чем его  вина,  но,  видимо,  она  была, если это его
тревожило. €  почему-то Љаспаров представил себЯ солдатом, возвращающимсЯ из
плена.  Џри каких бы  героических  обстоЯтельствах  ты  не пленен, все равно
придетсЯ объЯснЯть всем и каждому, почему случилось такое...
     ‚  грохоте  безлюдного  тамбура он невольно  выискивал  какие-то  слова
оправданиЯ, хотЯ точно не знал,  в чем должен оправдыватьсЯ... Љак-то примет
его  мать  - ведь столько лет не был? Ђ вот  приехал - и  ни  слова  упрека,
никакого недовольства... Ћна была рада ему, рада  тому,  что он жив, здоров,
рада, что он рЯдом, - это Љаспаров чувствовал остро, до боли, до слез.
     Џотом старушки разом засуетились, всполошились,  что заговорили гостЯ с
дороги, и хотЯ „амир Ђхатович нисколько не устал и не хотел, чтобы эта тихаЯ
беседа прерывалась, принЯлись убирать со стола и стелить ему постель.
     Љогда  ЊарзиЯ-апай,  на  ходу  надеваЯ свежую  наволочку  на  огромную,
гусиного пера подушку, вышла узнать, в какой комнате лучше  постелить, „амир
попросил, нельзЯ ему переночевать на сеновале.
     Њать с подругой переглЯнулись, и ЊарзиЯ-апай ответила:
     - ‘ынок, на нашем  сеновале лет  десЯть как  сена нет,  даже  запах его
начисто выветрилсЯ,  - и  увидев, как он  огорчилсЯ, добавила поспешно: - Ќе
горюй, в базарный день Я договорюсь с казахами из аула, чтобы завезли возок,
думаю, не откажут. Ћтчим твой в последние годы много в аулах работал,  слава
аллаху,  и туда хорошаЯ жизнь  пришла, такие дома построили, не хуже,  чем в
‘тепном.
     ЏоднЯлсЯ он, по местным понЯтиЯм, поздно: то ли действительно устал, то
ли крепко спалось в родном  доме, то  ли  разница  во  времени сказалась. ‚о
дворе,  видимо, уже  давно, без  трубы  потихоньку шумел  от  тлеющих  углей
самовар.
     Њать с приЯтельницей,  сидЯ  на  корточках, ощипывали в  глубоком  тазу
крупную  черную курицу,  судЯ по очищенному желтому  тугому  боку,  жирную и
мЯсистую. ‡авидев  „амира, они отставили таз и прикрыли фанеркой - успеетсЯ,
это  к обеду. •отЯ в  сторонке стоЯл  рукомойник, знакомый еще  с последнего
приезда, старушки вызвались  полить ему, и он не решилсЯ отказать им. ’ут же
поЯвилась  чистаЯ эмалированнаЯ  чаша и  вчерашний медный  кумган. ЊылсЯ  он
долго  и  с удовольствием. “тираЯсь ветхим,  истончавшим,  давно  лежавшим в
сундуке полотенцем, Љаспаров вдруг увидел черные клубы дыма, пыли  и  редкие
вспышки огнЯ в  стороне станции  и с  болью подумал: "Ќу  вот... и здесь..."
ЊарзиЯ-апай, видЯ, что сын засмотрелсЯ на дымы, радостно поЯснила:
     - ‘лава аллаху, уже пЯть лет у нас свой асфальтовый завод. „ороги стали
-  красота, а раньше без сапог ни  шагу. ‚ ‘тепном все улицы покрыли, теперь
за сельские дороги принЯлись. “ж как люди рады - и сказать нельзЯ, а то ведь
осенью  как  с урожаем  мучились? ‡адождит - машины днЯми  буксуют  в степи.
Ђсфальтировали нашу  “краинскую, Я на радостЯх обед им приготовила, двух кур
не пожалела, Ђ они мне, как ни  отказывалась,  вот  дорожку до самой калитки
сделали.
     € „амир Ђхатович только сейчас увидел мокрую полоску асфальта.
     „нем  он  отыскал в кладовке банку с  краской и кисточку,  мокнувшую  в
керосине,  поправил  черенок  лопаты  и  объЯвил  старушкам,  что сходит  на
кладбище. Џровожаемый долгими взглЯдами, „амир Ђхатович вышел со двора.
     Њогилу отчима Љаспаров отыскал  легко. Ћсобо ухоженных  или  запущенных
могил  не  было,  у  всех одинаковые  оградки из тонкой  арматуры, у всех  в
изголовье бетоннаЯ глыба с указанием  дат  и  фамилии.  ’олько у некоторых в
углах  ограды был  обращенный к востоку  полумесЯц, у других -  пЯтиконечнаЯ
звезда. “ отчима, к удивлению „амира,  были и звезда и  полумесЯц, и сколько
он  ни  осматривалсЯ  вокруг,  подобного  не видел. Џоправив  могилу,  „амир
Ђхатович стал красить оградку и красил долго, с перекурами,  потом, выйдЯ за
кирпичную  ограду кладбища, долго  смотрел  за овраг,  где змеилась широкаЯ,
накатаннаЯ машинами дорога. € хотЯ не терпелось с рассвета же отправитьсЯ на
€лек, он  понимал, что так  нельзЯ,  он взрослый человек, отец семейства,  и
негоже   сломЯ  голову  бежать  на  реку,  еще  много  дел  по  дому,  да  и
многочисленную родню нужно обойти.
     „нем он лазил на  крышу, менЯл  лопнувшие  листы  шифера,  устанавливал
новую  телевизионную антенну. Ѓетонировал  в  подполе.  €з-за сырости, да  и
времени стены рушились,  оползали, и уже был риск  хранить там картошку  или
держать что-нибудь из мелочи:  кружок масла, кусок мЯса, бутыль молока... Џо
утрам „амир  Ђхатович с удовольствием  копалсЯ  в огороде.  Џрежних соседей,
которых знал „амир и которые помнили, что у ЊарзиЯ-апай есть  сын, не  было.
‚се  соседи новые, лет пЯть - десЯть как переселились  в ‘тепное  из аулов и
маленьких сел, старые хозЯева уехали в близлежащие города Ћренбург, “ральск,
и Љаспаров чувствовал, как они настороженно оглЯдывали его из  своих дворов,
не заговаривали пока.
     Ђ вечером с  матерью они пошли  по гостЯм,  и Љаспаров беспокоилсЯ, что
подарков, которые он захватил, как казалось ему,  с  запасом, не хватит и на
треть родни. Ќо мать успокоила, заверила, что никого не обделит. ‘ улыбкой и
нежностью  „амир  Ђхатович наблюдал, как  мать со  своей подругой, распахнув
сундуки,  стоЯщие  в  зале вдоль стен,  доставали  оттуда  какие-то  платки,
платочки, косынки, полотенца, разноцветные отрезы ситчика, штапелЯ, гремЯщие
бусы,  гребешки, даже детские резиновые  игрушки, и все это вперемежку с его
подарками раскладывалось в определенном, понЯтном только им порЯдке.
     ‚озвращаЯсь однажды от родственников, ЊарзиЯ-апай вдруг сказала:
     - Ђ Я ведь уже  отчаЯлась тебЯ дождатьсЯ.  ‘пасибо, что приехал.  †аль,
невестку и внука не видела, и отчим о  том жалел, и, думаю, обижалсЯ на тебЯ
за  это.  ‚едь  он тебЯ любил, перед смертью сам сходил в сельсовет, отписал
дом тебе.  € деньги, что ты присылал, не разрешал мне тратить. Њного ли  нам
надо, да и сам он до смерти при деле был, не мог сидеть сложа руки, не умел.
–елы деньги, на книжке лежат, возьми, коли надо...
     ‚ эту ночь „амир Ђхатович не сомкнул глаз.
     ‡а столом,  за  непременным  самоваром,  засиживались они долго.  „амир
Ђхатович  расспрашивал  о  соседЯх, о  родственниках,  к которым  предстоЯло
вечером идти, спрашивал о своих давних друзьЯх и приЯтелЯх...
     -  Њало кого вижу, сынок, -  отвечала  ЊарзиЯ-апай, -  одни, как и  ты,
разлетелись по  свету, заскочут  в кои годы на  день-другой по  пути в ‘очи,
разве  увидишь...  „ругие рЯдом, в  Ђктюбе или  Ћренбурге, этих  вижу  чаще,
некоторые  в больших  начальниках  ходЯт,  на блестЯщих  машинах  приезжают.
ђаньше часто спрашивали, интересовались - как там „амир? Ђ теперь то ли Я их
не узнаю, то ли во мне твою мать трудно признать, сильно сдала Я в последние
годы... „а и редко из дому  выхожу теперь, надо сказать. Ћдин  Ѓахыт  всегда
приветы передает, обрадуетсЯ он тебе.
     - Ѓахыт! Ќу и мучил его наш Њонгол! Џомнишь,
     мама, Њонгола?
     - Џомню, сынок, помню... ‚ тот год, как ты уехал в город, угодил он под
поезд, мы не писали тебе, не стали огорчать...
     - Ѓедный Њонгол... Ђ где работает Ѓахыт?
     - Ќа элеваторе, механиком...
     - ђазве он училсЯ?
     - Ќет, не училсЯ, не пришлось, он ведь с четырнадцати лет на элеваторе,
вырос там, а новой элеватор считай,  вырос с ним. Љ железкам у него, видимо,
талант  в  крови.  Љак со службы пришел, на  другой день прЯмо в  солдатском
заЯвилсЯ на элеватор, на старое место, слесарем-ремонтником. џ ведь там тоже
пЯть лет  проработала, длЯ пенсии стажа  оказалось маловато.  Ђ вскоре Ѓахыт
уже бригадирил. ђедко  какое собрание без  доброго слова о нем  проходило. €
верно,  безотказный  джигит. Ќочь, полночь, воскресенье,  не  воскресенье  -
никогда не откажет. Ђ  как умер старик ѓлухов, механик, кто только  на  этой
должности не перебывал. Џриезжает  кто-нибудь с дипломом,  полгода, от  силы
год  прокрутитсЯ,  запустит  дело,  дальше  некуда.  ’ут  не  то,  чтобы его
заставлЯть отрабатывать, рады на все четыре стороны  отпустить, и отпускают.
Ћжидают  следующего, более путевого, а может, и не ожидают,  шлют, наверное,
из города,  коли  должность пустует. ‚идимо, закон  такой - каждому  диплому
непременно должность.
     „о следующего инженера хозЯйство  приводит в порЯдок  Ѓахыт, это ни длЯ
кого не секрет. Ќемало,  наверное,  сынок,  и наших  молодых из  ‘тепного на
механиков выучилось, да ни один в родные краЯ не вернулсЯ.
     ‘читай,  пЯтеро  залетных в механиках  перебывало, а потом уж  какаЯ-то
светлаЯ  голова в райкоме нашлась, сказали,  хватит, нам не  диплом нужен, а
чтоб человек на своем  месте был. ‘ тех пор он в механиках. Ђ в прошлом году
наш район, считай, за пол-области хлеб сдал, так Ѓахыт теперь с орденом и со
звездой...
     Ќочью Љаспаров часто просыпалсЯ и  долго лежал в темноте, думаЯ, потом,
засветив  фонарик, осторожно, стараЯсь не греметь,  спускалсЯ  с сеновала по
шаткой стремЯнке.
     Ќа всЯкий случай - а вдруг выйдет обеспокоеннаЯ мать  - он присаживалсЯ
у колодца, выкуривал сигаретку, а затем потихоньку покидал двор.
     Ќе спеша, в раздумье,  он  проходил “краинскую  из конца  в  конец,  от
фонарЯ к фонарю, от кирпичного  завода до автобазы, как в тех осенних  снах.
Џожалуй, эти ночные прогулки напоминали бессонные часы  на кухне с  той лишь
разницей, что  там он  больше думал о  ‘тепном, а  здесь  о своем  доме, где
гостила  сейчас сестра Њашеньки. Њысли его перескакивали с одного на другое.
‚споминал он и день на кладбище, звезду и полумесЯц на ограде могилы отчима.
ќта жестЯнаЯ звезда,  крашеннаЯ суриком, болью напомнила о собственном отце,
о котором, честно говорЯ,  он мало вспоминал. „амир родилсЯ в  сорок первом,
поздней осенью, а через  месЯц, в  боЯх под Њосквой, пропал  без  вести  его
отец. Ћн так и не успел узнать, что у него родилсЯ сын.
     Џозже,  когда  „амир уже училсЯ в школе  и жили они  с Њарзией-апай еще
только  вдвоем, он как-то  услышал,  что  мать в  сердцах  ругнула его отца,
сказала, что и погибнуть не сумел,  как все, а теперь вот и крошечную пенсию
то дают, то отменЯют.
     „амиру эти отчаЯнные, сказанные сквозь слезы слова запали в сердце, они
испугали  его. € когда в  классе  случалось заполнЯть  какие-то  анкеты,  он
краснел и не смел написать "погиб".
     ‚ словах  "пропал без вести"  длЯ него таилсЯ какой-то неприЯтный смысл
или  намек, вроде убежал или  спрЯталсЯ... Ћн долго мучилсЯ этим и однажды в
лесу  за  рекой  все-таки  решилсЯ  спросить  обо  всем  у деда ЃелеЯ;  мать
упоминала как-то, что в одном эшелоне с его отцом уходил лесник.
     -  Ђх,  глупый,  какой  дурачок,  - отругал его старик Ѓелей, он  сразу
понЯл,  о чем  думал мальчишка.  - Џод  Њосквой, „амирка, что творилось,  не
приведи  господь,  сынок.   Ђ  мы,  туркестанцы,  в  самое  пекло,  в  самый
ответственный  момент подоспели к Њоскве, мало кто  в том аду уцелел. Џропал
без вести? „а мало ли  что могло  случитьсЯ:  не опознали, документы утерЯл,
некому было опознавать, все знавшие полегли. Ђ прЯмое попадание? ‚ клочьЯ, в
дым,  в порошок  человека...  а огонь, от  которого железо  вокруг горело...
‚ыкинь, „амирка,  дурь  из  головы, не тот  человек  был  твой  отец,  чтобы
прЯтатьсЯ за чужие спины.
     €  Љаспаров в  эти  ночные  часы с болью думал,  где  могила  отца его?
ЃезымЯннаЯ? ЃратскаЯ? Џод фанерной звездой?
     ‘колько лет прошло - и не то чтобы могилу попытатьсЯ отыскать, письма в
архивы  не написал,  может, давно уже установлено,  где, когда и  при  каких
обстоЯтельствах погиб рЯдовой Ђхат Љаспаров.
     Џри  этих мыслЯх даже  в темноте  среди  ночной,  безлюдной улицы „амир
чувствовал, как полыхает огнем от стыда его лицо.
     ЌеделЯ пролетела незаметно...
     - „амир, сынок,  -  обратилась как-то за завтраком ЊарзиЯ-апай, - целую
неделю  то с крыши не спускаешьсЯ, то из  подпола не вылазишь,  сходил бы на
речку лучше. ѓородские, как приезжают, днЯми там пропадают. ѓоворЯт, песочек
наш - ни крымскому,  ни балтийскому  не уступает.  џ  сама-то  на  €леке лет
двадцать не была, но, помню,  красиваЯ,  ласковаЯ  у нас речка, из  золотого
песка берега  ее. ‘ходи, сходи, позагорай оставшиесЯ  дни, а может, кого  из
знакомых,   приЯтелей  там   повстречаешь.   ’ЯнутсЯ   туда   приезжие,   на
реке-кормилице, считай, и выросли все мальчишки ‘тепного...
     Џока  ЊарзиЯ-апай  варила  крутые  Яйца,  собирала длЯ него  с  огорода
зелень, наливала прЯмо из самовара в двухлитровый термос чай, „амир Ђхатович
торопливо ладил удочки, купленные с ‡ариком еше весной.
     ‚ручаЯ сумку со снедью, ЊарзиЯ-апай наставлЯла сына:
     - „амир, речка теперь рЯдом, пешком и малолетнЯЯ ребЯтнЯ не ходит, даже
на велосипедах  ленЯтсЯ.  Њопед,  мотоциклет  -  куда  ни шло,  а больше  на
машинах, сейчас транспорта в ‘тепном тьма. „ойдешь до кладбищенского оврага,
пока выкуришь сигаретку-другую, оказиЯ и приключитсЯ...
     Ќо „амир Ђхатович слушал ее вполуха, он уже видел себЯ на речке.

        * * *

     Љаждый день теперь с восходом  солнца „амир Ђхатович быстро вскакивал с
постели, торопливо делал зарЯдку, основательно, по поЯс, умывалсЯ из залитой
до краев кадки, а  затем  потихоньку, стараЯсь  не потревожить утренний  сон
матери, завтракал на кухне.
     ‚ыходЯ  за калитку,  Љаспаров всегда жалел, что нет у  них коровы,  вот
сейчас  погнал бы ее  в стадо. Ќе было коров и у соседей.  Ќе  было и малого
стада из овец и коз, которым  некогда верховодил их Њонгол, а пас его дружок
Ѓахыт.
     „а и откуда же быть стаду, если негде пасти, нечем кормить.
     „амир уже видел,  что всЯ  заовражнаЯ степь,  где раньше гулЯл скот, до
самой  речки,  вплотную  к  разъезженной  дороге,  запахана,  запаханы  даже
заливные луга, место игрищ ребЯтни.  €  хотЯ жидкие метелки хилого овса врЯд
ли  окупали  осенью весенние  затраты,  пахали  ежегодно, выполнЯЯ  план  по
увеличению посевных площадей.
     Ђ  с  сеном?  …сли  работаешь  в  колхозе, еще  есть  какаЯ-то  надежда
получить, а ‘тепное  - районный  –ентр,  рабочих и  служащих,  тоже  живущих
своими „ворами, в десЯть  раз больше колхозников. Ќа сено, как прежде, миром
не ездЯт - уже лет десЯть, как колхозам строжайше запрещено выдавать сено на
сторону.
     ‘лучаетсЯ,  что  иногда машину сена  можно купить  в дальних  селах,  у
колхозников,  только  нынешнЯЯ  цена его  не по карману  многим,  тем  более
пенсионерам. ’ак и редеет скот в степных краЯх.
     Ќа реке „амир Ђхатович  облюбовал себе тихую  заводь  вдали от дороги и
шума  машин. Њесто это,  считай, целый день  искал, сильно обмелела,  усохла
река, осели крутые берега, и много шире стали песчаные полосы, переходЯщие в
дюны. ‘лышал Љаспаров уже здесь, на реке, что пьют из нее без меры стоЯщие в
верховьЯх  металлургические  и химические  комбинаты  Ђктюбинска и Ђлги,  да
городской  коллектор  день и ночь  сбрасывает  нечистоты.  ђазрываетсЯ река,
пытаЯсь всем  угодить, да силенок маловато, без помощи людской  теперь ей не
встать на ноги.
     ‚от хоть бы несколько снежных  зим,  как прежде, но и зима ушла из этих
мест...
     Џо утрам „амир Ђхатович рыбачил,  ловил мелких пескарей и красноперок и
с грустью отмечал, что даже в ранние безлюдные часы не играла на реке рыба.
     Ђ  какие сазаны,  щуки резвились раньше на зорьке,  от одного  могучего
всплеска радостно холодело на душе, авось попадетсЯ такаЯ!
     Ѓлиже к обеду, выкупавшись, „амир уходил далеко вверх по реке или шел в
лес, где подолгу лежал в тени старых Ясеней.
     Ћднажды  Љаспаров так набрел на компанию отдыхающих. €здавна купались и
загорали у круч, где самые отчаЯнные из ‘тепного нырЯли с высокого отвесного
берега. “ круч  €лек был  глубок, дна не  достать, а  противоположный берег,
пологий и  песчаный,  тЯнулсЯ далеко и в ширину на одном дыхании по дюнам до
леса не добежать, не близко.
     ЉомпаниЯ, человек  в  десЯть-двенадцать, принЯла Љаспарова радушно,  не
хватало пары длЯ игры в футбол. Џосле футбола долго баловались в воде мЯчом,
и „амир понЯл, что они уже не один день на реке. Ќа противоположном  берегу,
на отвесной  круче, стоЯли два молочно-белых "†игуленка" и  рЯдом  несколько
мотоциклов,  видимо, приезжали и  уезжали  они вместе, решил „амир Ђхатович.
‚се  они  были чуть моложе Љаспарова,  только  один, который  задавал тон  в
компании,  был  старше  „амира,  и  величали  его  по  отчеству -  ‘танислав
Њихайлович. €з обрывков  разговоров „амир Ђхатович понЯл:  родом они  все из
‘тепного, приехали в отпуск из разных концов страны.
     Ќикого  из них  Љаспаров  не знал, не признали и  они его. Ћтдыхать они
умели,  это  „амир  отметил  сразу.  Ќа мелководье  у берега  мок  бредешок.
‹акированные, полированные  с зеркальным блеском  спиннинги, вызываЯ зависть
местной ребЯтни, лежали на песке. „ве треноги с котелками,  примус, термосы,
даже шашлычница была у компании.
     ‘танислав Њихайлович  в  первый  же день от имени  своих молодых друзей
пригласил „амира на традиционную  уху. €ногда у Љаспарова поЯвлЯлось желание
посидеть в компании, и он из своей тихой заводи выходил к купальне.
     ‚едерко  ершей и  окуньков, выловленных  специально длЯ  ухи,  вызывало
восторг  у ребЯт, у них  не хватало  терпениЯ сидеть за удочкой. ‡а ухой или
шашлыком после рюмки хорошего коньЯка говорили обо всем)  Ћ  спорте, театре,
космосе, но каждый раз заканчивалось разговором о ‘тепном.
     Џолноватый,      в      очках,      отрекомендовавшийсЯ      кандидатом
сельскохозЯйственных наук, убеждал, что если дело пойдет такими темпами и не
принимать мер, то и полынь в ‘тепном скоро станет реликтовым растением. €  в
запальчивости  кандидат  спрашивал: "Ђ вы  видели в этом  году  васильки?  Ђ
татарник?"
     „ругой,   назвавшийсЯ  специалистом   по   теплотехнике,   уверЯл,  что
асфальтовый завод в ‘тепном через три-четыре года начисто выведет персидскую
сирень,  гордость  поселка,  потому  что выстроили  его рЯдом  с жильем, без
основательных инженерных расчетов, без пылеулавливающих установок.
     €  когда   ‘танислав  Њихайлович,  оказавшийсЯ  известным   театральным
режиссером,  отметил,  что совершенно безграмотно  отделали  сцену  в  новом
„ворце культуры, „амир, в общем-то с симпатией относившийсЯ к седовласому, с
приЯтными  манерами человеку, в обществе которого услышал немало интересного
и  полезного  длЯ  себЯ,  вдруг неприЯзненно  подумал: "Љогда  вы, ‘танислав
Њихайлович,  уходили в город, непростое  было времЯ. Њать, наверное, не  раз
порог  председателЯ обила,  выпрашиваЯ вам справку на  получение паспорта. €
главным аргументом был не  ваш талант, который, без сомнениЯ, был, а то, что
она  убедила правление,  что, выучившись, вы  вернетесь в село, будете нести
культуру  и искусство людЯм. Ђ может, это говорила не только мать, но  и  вы
сами  клЯтвенно уверЯли?" "„а  что  ж это Я на  человека  ополчилсЯ, милого,
интеллигентного? -  обозлилсЯ „амир  Ђхатович. -  Ђ  сам-то Я чем  лучше?  €
сидЯщие  рЯдом славные, умные люди, разве они когда-то не обещали - друзьЯм,
родителЯм,  соседЯм,  школе,  сельсовету, любимой:  "‚ыучимсЯ  -  вернемсЯ"?
‚ернулись...
     ‘идим за армЯнским коньЯчком и  клЯнем нынешнего  председателЯ колхоза,
родом который не то из-под ђЯзани, не то Љазани, что запахал луга, радость и
гордость ‘тепного,  выгадал два  гектара посевных. Ђ если  бы этот бесспорно
умный мужик,  кандидат  наук, вернулсЯ  в родные пенаты и  возглавил колхоз,
наверное, уберег бы дорогие длЯ всех  луга,  нашел бы  взамен  другой клочок
земли  - в два гектара! ѓлЯдишь, и  длЯ  общественного  стада  отыскалсЯ  бы
выгон, ведь не забыл очкарик, что значит корова в доме.
     ’еплотехник   сохранил  бы   персидскую  сирень,  ‘танислав  Њихайлович
прославил  бы ‘тепное народным театром,  а  к этому  немногословному хирургу
приезжали  бы из области на консультацию,  а Я, Љаспаров... ‚прочем, каждому
нашлось бы дело, только душой потЯнись, сердцем..."
     „амир Ђхатович  больше не  покидал  тихую заводь. ‘вой  путь  на речку,
каждодневные  три версты утром и три вечером или уже  в сумерках, проделывал
только пешком, как в детстве.
     “тром,   когда  разъезженнаЯ   дорога   еще  не   пылила,   а   влажный
предрассветный  туман  еще  лежал  на  земле,  он  уже   шагал  по  обочине,
вглЯдываЯсь в овсы, словно надеЯлсЯ увидеть там босоногого соседа-подпаска и
гордого  Њонгола.  €ногда  он сворачивал в овсы и, шагаЯ плохо пропаханным и
плохо бороненным полем, встречаЯ  повсюду васильки  и татарник, шел к ферме.
Ћн подолгу,  забыв  о  реке,  бродил  среди  развалин, и  только  запах,  не
выветрившийсЯ годами,  напоминал, что здесь  были овечьи  кошары, и  вдруг в
тишине ему чудилось сотнеголосое блеЯнье и топот.
     Љаспаров  силилсЯ  вспомнить,  где стоЯла  та  белаЯ юрта и где  добраЯ
старушка, волшебница с тонкими руками в тугих обхватах серебрЯных браслетов,
кормила их свежим айраном.
     Ќо,  сколько  бы  он  сюда  ни приходил,  точного  места  он так  и  не
установил.
     Ќа этих верстах, оказавшихсЯ нисколько не короче,  чем в детстве, „амир
Ђхатович с беспощадностью к себе снова и снова ворошил прожитую жизнь.
     Њать  занеможет  вдруг, кто рЯдом? Љонечно,  мир не  без  добрых людей,
найдетсЯ кому подать стакан воды, но ведь у нее есть сын, внук, невестка...
     ‚озвращавшиесЯ  с речки машины иногда  тормозили,  и шофер,  распахиваЯ
дверцу кабины, весело предлагал:
     - ‘адись, мужик, подброшу, а то запылишьсЯ до ‘тепного...
     Љаспаров  иногда  благодарил  и отказывалсЯ,  а  чаще,  занЯтый  своими
мыслЯми, не слыша голоса и не замечаЯ машин, продолжал шагать по обочине...
     —асто ему вдруг по-мальчишески, до слез  хотелось, чтоб  поЯвилась арба
деда ЃелеЯ и окликнул лесник его издалека:
     - „амирка, прыгай, подвезу...
     Њожет быть, наверху, на свежей кошанине, пахнущей лугами и рекой, глЯдЯ
на сгущающиесЯ сумерки и  редкие звезды,  слабо вспыхнувшие в высоком летнем
небе, он бы скорее понЯл, как ему быть.
     Њашенька... Ћна так гордитсЯ, радуетсЯ,  что помогла выучитьсЯ мужу, не
дала ему отступитьсЯ,  как же он объЯснит ей,  что с удовольствием сменил бы
белую рубашку на спецовку...
     „ом...  ‘амый красивый  на “краинской улице. „ом Љаспаровых. ‚сегда,  в
любом городе может быть квартира Љаспарова, но  после матери исчезнет с лица
земли,  не будет  дома Љаспаровых,  потому  что  дом носил имЯ  хозЯина. ’ак
заведено испокон веков, так будет всегда.
     Љаждый  день  „амир Ђхатович  одолевал путь в три версты, с каждым днем
каждый шаг настойчивее отдавалсЯ вопросом:  "Љак жил? Љак живу?.. Љак жил?..
Љак..."