        …лизавета Њихайличенко, ћрий Ќесис. €/е_рус.олим

---------------------------------------------------------------
 &copy; Copyright 2004 …лизавета Њихайличенко, ћрий Ќесис
 Email:  nesis(a)013.net.il
 Date: 5 Jan 2004

 ђоман предоставлен только длЯ библиотеки Њошкова.
 Џерепечатка или размещение на интернет-сайтах возможны только после
 согласованиЯ с авторами -  nesis@013.net.il
--------------------------------------------------

     <i>роман-сфинкс</i>

        —асть 1

        <i>ѓЋђЋ„ ‘ ЃЋ†…‘’‚…ЌЌЋ‰ Љ‹€—ЉЋ‰</i>


     <i>џвь отличалась вкрадчивостью львиной...</i>
     <i>ќли7</i>


        1. €…ђ“‘Ђ‹€Њ‘Љ€‰ ‘€Ќ„ђЋЊ


     <b><i>ѓород,  построенный длЯ жертвоприношений... ‡десь спЯт,  едЯт, любЯт на
бездействующем жертвеннике.</i></b>
     <b><i>‹инь этого не знал, но подловил, что ли, на  лицах  и,  как это  у него
бывало,  принЯл  непонЯтное себе самому, но  адекватное  решение -- поставил
обратно  бутылку  шампанского и  вмазал  по  углу дома красным "Њерло". ‚ино
стекало,  прорисовываЯ  рельеф пористого камнЯ, и  впитывалось. Љамень жадно
раздувал   ноздри,   поверхность   его  из  белесой,   пыльной   становилась
грЯзновато-влажной, темно-сытой.</i></b>
     <b><i>Љамень вспоминал... ‘нова вокруг люди. •озЯева вина и крови. € источник
ее. ‘мазка перегревающегосЯ мирозданиЯ, дымЯщегосЯ и изношенного...</i></b>


        „авид

     -- Ќет лучшей грунтовки длЯ  кровавых изображений,  чем  меловой камень
€ерусалима,-- пробормотал ѓриша.
     ‚ голосе его не было  страха, скорее одобрение. Ђ остальные как будто и
не  услышали,  разве  что  Љинолог.  Ћн  ухмыльнулсЯ  чему-то,  может  быть,
рефлекторно. ѓде-то заревел лев... странный звук длЯ ‘тарого города. Љонечно
-- мотоцикл.
     Љак  быстро  высыхает  вино  на камне.  ‚чера,  когда  убирал  с дороги
случайно сбитую собаку,  на ладонЯх осталась кровь, быстро высохла,  стЯнула
кожу. Џотом помыл руки, но ощущение впитавшейсЯ крови... Ђ камню нравитсЯ.
     ‘зади  что-то  происходило.  џ оглЯнулсЯ  -- снова не  смог сдержатьсЯ.
Љонечно  же,  ничего  необычного.  ‘традающие  недостатком впечатлений  дети
‘тарого   города   вдавливали  лица   в   решетки  окон.   ’уристы   щелкали
фотоаппаратами,  и  мы застывали на  их  пленках  между ‘теной плача, храмом
ѓроба,   •рамовой  горой,  римским   Љардо  --  группой  веселых   туземцев,
этнографической  приправой  к  стандартному  экскурсионному меню.  Ћбитатели
…врейского  квартала шли  мимо, смотрели на нас  грустно  и отстраненно, как
животные  в зоопарке,  которых  уже  нельзЯ  удивить  никакими  проЯвлениЯми
двуногих.  Ќечего было  оборачиватьсЯ!  ‘  утра  уже  десЯтый раз,  если  не
больше...  Ќу  что там может  происходить, сзади? џ  снова  обернулсЯ.  ‚се,
больше  за  руль  не  сЯду,  пока  это  не  прекратитсЯ.  ‚чера  --  собака,
случайность. Ќо ведь сегоднЯ вместо шустрого подростка мог оказатьсЯ старик,
и его кровь уже впиталась бы в асфальт и  смешалась с собачьей на колесах...
—то дышало мне в затылок с заднего сиденьЯ? Љак могло ЋЌЋ оказатьсЯ  сильнее
десЯтилетних  водительских рефлексов?  —’Ћ может заставить  обернутьсЯ перед
светофором? Ѓрошу машину на стоЯнке. Ѓоюсь.
     ќто  не  страх. Ќе  привычный,  обжитый  страх  нормальной человеческой
особи,  обитающей  между  холодным безразличием  космоса  сверху  и  червЯми
безжалостного  подсознаниЯ  и  собственного  скотства  снизу... „ругое.  ќто
мЯгкаЯ ласковаЯ жуть, это присутствие того,  что не может присутствовать. ‘о
вчерашнего днЯ  реальность выцветает. „а, выцветает. Љак цветнаЯ фотографиЯ.
€  что-то неуловимо смещаетсЯ, что-то редактирует  мою реальность, превращаЯ
бывший фотоотпечаток в  смазанные мазки мастера...  картина большого мастера
существует вокруг того, чего на холсте нет, но всеми ощущаетсЯ. ќто страшно,
как идти по ночной подземной автостоЯнке, безлюдной и  мутно-люминесцентной.
€  у  каждой  машины, к которой подходишь, заводитсЯ мотор. Ђ по мере твоего
удалениЯ -- глохнет... € ты оглЯдываешьсЯ...
     “ Ѓеллы леваЯ рука  сжата в кулак -- получилась морда того белого кота,
что каждое утро спрыгивает с капота моей машины. “ него один глаз голубой, а
другой карий. Ђ  у Ѓеллы сегоднЯ одно кольцо с бирюзой, а  другое с Янтарем.
ќто не случайность -- слишком уж нарочитаЯ безвкусица...


        Ѓелла

     -- Ќет лучшей  грунтовки длЯ  кровавых изображений, чем  меловой камень
€ерусалима,-- тихо сообщил сам себе ѓриша.
     џ тоже хотела что-нибудь сказать, но не получилось.
     --  ‹инь,--  заржал Љинолог,-- ты красненькое  по ассоциации  с брачной
простыней использовал?!
     ќтакаЯ   демонстративнаЯ  фамильЯрность  --  мол,  хоть  ты  сейчас   и
финансовый  магнат, но не  забывай кто тебе в  детстве рЯжку  чистил. € Я, и
‹инь --  мы почти одновременно  отвели взглЯды, что было уже смешно, но  он,
кажетсЯ, первым, что было еще смешнее. Љинолог, это надоевшее всем, и самому
себе,  ролевое существо  --  страдающий циник  в  маске беззаботного циника,
который  двадцать лет носит, как  ошейник, свою потертую кличку,  полученную
еще в школе за постоЯнный рефрен: "‚се бабы -- суки" и повышенный  интерес к
ним же. “плостилсЯ до полной предсказуемости... Ќе он один...
     -- Џервый дом, перваЯ ночь,  а?! Џусть соседи видЯт, да,  ‹инь?!  -- не
унималсЯ Љинолог.
     Њайский хамсин оплавлЯл и чувство юмора, и чувство стилЯ, да и  реакции
становились  вЯлыми  и  необЯзательными.  ‚еселились  только сам  Љинолог  и
”ортуна моЯ, убогаЯ и прибабахнутаЯ...
     Ђ всего полгода  назад, в середине ноЯбрЯ, было тепло, тихо, но сосущаЯ
неизбежность зимних дождей отбивала желание  планировать, поэтому жизнь была
как бы слегка встревоженнаЯ, а скорее --  спугнутаЯ. “лицу, к выходу моему с
чужой  временной  службы,  наполнЯли   растЯнутые  тени,   качающиесЯ  перед
затекшими  ногами и  зачеркивающие  след.  Љ  вечеру становилось  уже  почти
холодно, иногда запоздалаЯ стаЯ  ворон покидала  темнеющее лицо  €ерусалима,
чтобы вернутьсЯ на рассвете, отразбойничав и отклевав свое.
     Ќо  днем,  как, наверное,  хорошо  было днем,  состоЯщим  из совпадений
желтеющих деревьев  с  теми кленами, которые  желтели в аллеЯх моей  умершей
родины. Ќо  не было  у менЯ днЯ,  потому что необходимость  работы железными
вставными  зубами вгрызалась каждый день  в спелую  мЯкоть солнечного ломтЯ,
оставлЯЯ мне  лишь темную корку  вечера.  Ќо и этого было достаточно, вполне
достаточно. Љак же этого было порой достаточно! Љак последней капли красного
терпкого  --  лучшего  из  дешевых  сортов  --  сухого  вина  в  мою  зимнюю
субдепрессию без собаки, без камина, без надежды.
     €ногда казалось,  что  так начинаетсЯ  болезнь. Ќо было иначе.  џ  была
здорова, умна, ну пусть -- цинично-умна,  но и романтично-доверчива, хотЯ об
этом никто,  кажетсЯ, не знал. “сталость была. Ќо  все считали менЯ,  прежде
всего, отзывчивой и грустной. ќто было отвратительно, но поверхностно-верно.
Ђ Я уже вступила  в  тот возраст, когда видЯ  напротив молодую  кожу  чужого
лица... ‚  общем,  от  тридцати  до  сорока.  Ћтбренчали песни  про  возраст
свершений, и  стало понЯтно,  что  это возраст  прощаний -- тридцать  дней у
евреев,  сорок -- у русских. ’ридцать сребреников, сорок разбойников.  €тоги
подводить  абсолютно не хотелось.  џ, можно сказать,  хирела,  как норовЯщий
сдохнуть саженец, но было неловко  хотЯ  бы из-за  хороших аграрных условий.
Џовода, в общем, не было.
     Џоводов  вообще  больше  не  было.  ’о  есть  они,  конечно,  были,  но
надобность в них отпала. Њы летали своими, все еще  пересекающимисЯ кругами,
дожигаЯ горючее,  над  аэродромом "Ќебытие", и  все это  понимали.  Ђ кто не
понимал,   тот  чувствовал.  Ќо   продолжали   рефлекторно   жить,  творить,
тусоватьсЯ, особенно  на  моей кухне. € расслаблЯтьсЯ там в полный  рост без
всЯкого повода с моей стороны.
     —ерез  мою  кухню шли две тропы --  муравьинаЯ и человечьЯ. ‘ первой  Я
лениво поборолась и  сдалась, вторую  принимала, как данность, нередко  и  с
благодарностью.  ’о  книжку   принесут   интересную,  то  человека  приведут
интересного.  —аще  приводили  мужчин,  наверное  из   сочувствиЯ   к   моей
провоцирующей неустроенности, или в расчете на нее, какаЯ, впрочем, разница.
     ‚ один из вечеров, сосуще пустой, как карман наркомана, Я увидела перед
собой полное и окончательное  поражение моего тупорылого существованиЯ. Ќадо
было что-то делать, что-то отчаЯнное и острое, как бритва.
     Њысли трепыхались,  Я помню,  бабочками  на булавках. Љорчили туловища.
Њне  было,  ѓосподи,  хорошо  за тридцать,  смеркалось, стало  быть,  первые
тридцать сребреников посверкивали в грЯзи под колесами телеги, везущей то ли
на эшафот, то ли уже с него.
     ‚ тот вечер Љинолог привел какое-то уебище, которое точно знало (скорее
всего,  это ему  объЯснил  сам Љинолог),  зачем  пришло  и что  ему положено
получить  в конце. џ еще  скажу потом, если  дотЯну, Љинологу,  который  его
привел,  Я  ему скажу! Ќа  падаль  потЯнуло? Ќо Я еще  была слегка жива, еще
немножечко двигалась, так и  добралась до  компьютера  и уставилась в темный
экран,  как  в   прорубь,   повытЯгивала   прошлое,  посодрогалась,  вытЯнув
неожиданно длЯ себЯ ‹инЯ...
     џ  задержала палец  на "Enter",  как на спусковом  крючке.  ‚здохнула и
пристрелила один  из немногих оставшихсЯ принципов: "не пытайсЯ использовать
тех, кем пренебрегаешь".
     €нтересно, как  он читал это  вроде  бы  ироничное, вроде бы  ничего не
значащее,  вроде бы просто так,  привет, ‹инь, вот  вошла в  €нтернет, нашла
твой   адрес,   захотелось    послать   е-mail?..   ‘   чувством   глубокого
удовлетворениЯ?  (Џриползла!)  ѓоречи?  (Џриползла,  не   пришла...)  Ћбиды?
(Џоздно.) Ќасмешки? (‚от блЯдь!) €ли радости? (Ќаконец-то!)
     Ћтвет пришел через час с четвертью, словно все эти  годы ‹инь плел сети
€нтернета  и ждал, когда настанет тот  самый  вечер,  в  который Я попадусь.
Џривет, Ѓелка, давно хотел, молодец, что сама, вот и идеЯ... „ружески, мило,
щадЯще. Ќовый проект. Ћчень нужен верный человек (Я). „алее по-деловому. ќто
казалось спасением.
     ЏеревариваЯ послание над  трупиком еще тепленького принципа,  Я ощутила
острую ненависть к себе. Ќо через несколько минут было уже смешно, что такое
сильное определение досталось такой дурацкой эмоции.  ђазве  это  ненависть?
’ак,  легкаЯ брезгливость. Љак, скажем, к плохо промытому  стакану с хорошим
вином...
     •орошее вино лилось рекой. ‚олгой, не €орданом. ‹юди  среднего возраста
пьют среднего возраста вино на углу  купленного  одним  из них дома. Љинолог
съЯзвил  насчет того, что последний раз  в таком составе мы пили бормотуху в
ѓришкином подъезде. ’олько теперь  мы снаружи.  ‘наружи  подъезда,  детства,
переименованного города, распавшейсЯ страны, друг друга, самих себЯ.
     Њы  все теперь  уже не  "мы",  но пришли же сюда... ‡ачем? Ђ  зачем все
остальное? ‡ачем Я встала, оделась,  умылась, позавтракала и купила в киоске
газету? €диотский вопрос, в стиле „авида...


        ѓриша

     -- Ќет лучшей  грунтовки длЯ кровавых  изображений,  чем меловой камень
€ерусалима,-- зачем-то сказал Я вслух.
     Ћстрое  стекло разбитой  бутылки отворило  вены живому, теплому  камню.
‚енознаЯ  кровь  наполнила  жизнью  стертую уже  графику  трещин.  €з  камнЯ
уставились  на менЯ  три глаза, два заплывших,  морщинистых, нечеловеческих,
холодных.  €з  остывшего  будущего  смотрели  они  на  менЯ  --  спокойно  и
безразлично, из того времени смотрели они, когда жизнь  обгонит саму  себЯ и
уже не будет единицей измерениЯ ни  времени, ни страсти. € один -- багровый,
гневный.  Ћн  принадлежал  неизвестному  соглЯдатаю,  похожему  на  нас,  но
другому, прошлому,  ушедшему, живому той Яростной жизнью, в которой движение
меча  обгонЯло движение мысли. ђука моЯ  дернулась  -- чуть смазать в  углу,
чуть  продолжить  линию,  четче прорисовать,  чтобы  окончательно  проЯснить
увиденное. џ с трудом сдержалсЯ. Ќе мне. Ќе теперь. Ќе при них.
     †енщины, как картины. €х сначала придумываешь, потом создаешь длЯ себЯ,
потом  они  начинают  занимать слишком много  места  в  студии,  и ты от них
избавлЯешьсЯ,  потому что в  какой-то момент  вокруг  создаетсЯ  застылость,
воздух   наполнЯетсЯ  не  живой  ртутью   красок,   а   пастозными   мазками
усредненности,  уходЯщего восхищениЯ.  †енщина создает  вокруг  неповторимую
ткань,  котораЯ  колышетсЯ,  колеблетсЯ, но она все  ткет и ткет, и  вот уже
вокруг кокон, а пространство  спеленуто и захламлено, и не видно  дали. € ты
от них избавлЯешьсЯ -- даришь, выкидываешь или продаешь.
     Џравда женщин до сих  пор Я не продавал. „а и сейчас не продаю. ‘корее,
Ѓеллу у  менЯ  покупают. —тобы не украсть.  Љак-то все это длЯ менЯ  слишком
естественно.  Ќе  был ли  Я раньше работорговцем?  Љонечно, был. €  славилсЯ
красивыми  рабынЯми. ’от,  кто  не  покупал и не перепродавал рабынь  --  не
нарисует женщину.
     Ћн и разбил бутылку  о нос этого белого, как прогулочный пароход, дома,
чтобы  подчеркнуть --  Ѓелла  отплывает на нем. Ћт  менЯ. ‚се  зафрахтовано.
’рюмы полны добычей. ’ри миллиона фунтов стерлингов под килем.
     Ѓелла уходит, а Я  отпускаю ее -- радостно и грустно, отдаю, провожаю к
новому. џ рад. ‚овремЯ. “ менЯ  снова будет новый период. Људа  податьсЯ?  Љ
мамлюкам?  Љрестоносцам?  ‚изантийцам?  Ђ,  может,  донырнуть до  ханаанеЯн?
Џлевать. ЏьЯнит сама возможность выбора. Ђ женщина найдетсЯ сама.
     ’еперь  Я  буду  потихоньку  выбирать сеть и радоватьсЯ  каждой  мелкой
рыбешке, застрЯвшей в  Ячейке времени.  Џока  мой  верный  юродивый „авид не
произнесет ключевую фразу,  вернее, не выстрадает  верную мысль,  котораЯ  и
будет секретным  кодом, взламывающим  чужую  эпоху. € мы вломимсЯ в нее, как
кочевники в большой город, и будем хищно присматриватьсЯ к одежде, манерам и
обычаЯм.  Њы постараемсЯ прикинутьсЯ там своими, носить то, что носЯт  они и
хвататьсЯ за кинжал, когда хватаютсЯ они.
     €  хорошо бы  начать с  самого  начала. ЋтправитьсЯ из  •еврона,  волею
„авида, в спецназе €оава  под стены иевусейского  €ерусалима. ‚едь это и был
первый  в мире спецназ. ‚от €оавом Я  и буду. Ѓез страха и  упрека. ѓлаварем
шайки обезумевших от своего превосходства древних суперменов. Ђ моего „авида
Я  нарЯжу царем. „а, и напишу  в  профиль. Ђ  остальное мы с ним подберем  в
наших блужданиЯх. ‹ица и образы налипнут  на мысль, как снег на снежный ком.
‘нежный ком. Ђга, а царь  „авид -- в  валенках и нагольном полушубке.  ’огда
так -- налипнут, как песок на влажные губы.
     Џисать  здешние  пейзажи  Я  все-таки научилсЯ.  „аже  не  все-таки,  а
довольно  быстро.  Ђ шок,  надо  же, осталсЯ. Љак страшно это  оказалось  --
видишь  невероЯтные  свет  и  тень  новой земли, пишешь эти  свет  и тень, а
получаетсЯ  -- ђоссиЯ.  €  чувствуешь себЯ идиотом,  которому  заново  нужно
учитьсЯ говорить "мама".


        „авид

     --...вечером,  вечером договорим,--  отбивалсЯ ‹инь от  Љинолога.-- ‚се
слышали?  ‚ девЯть встречаемсЯ  в овраге. ’ам будет презентациЯ.  „искотека.
Џод этой вашей ‘инематекой. € наливать будут.
     ‚от оно! ‚от оно что... ѓай Ѓен-ѓинном... Ќадо ему сказать...
     -- ’ебе не сказали, что это за место? €ли ты нарочно?-- спросил Я ‹инЯ.
     --  ‡наю,  „авид, знаю.  ѓеенна огненнаЯ. Њне как только  рассказали, Я
сразу завелсЯ! ЋттЯнемсЯ, ребЯта, в вашем аду, чессло!
     ‚  нашем  аду...  ‚оздух  все  так  же   безветренно  начал   крадучись
перемещатьсЯ в другом направлении,  подтЯгиваЯ к нам  горЯчие Языки хамсина.
—то-то  мЯгко ворочалось  вне менЯ,  но проникаЯ  сквозь  и рождаЯ  ощущение
чужеродности и присутствиЯ.
     -- „умаешь, будешь первым? -- тихо сказал Я ‹иню.
     --  Ќе  знаю, менЯ это  не волнует. Ђ  что? ‚ообще-то  ребЯта из  фирмы
удивились, когда Я место назвал. Ќо это же напрашиваетсЯ. €ли у  вас  там не
принЯто?
     -- “ нас -- нет. Ќо было очень принЯто  три тысЯчи лет тому как... ’оже
устраивали дискотеки.
     Ѓелла и ѓриша  понимающе переглЯнулись, кажетсЯ, они до сих пор вместе,
хотЯ теперь... Ѓелла рассмеЯлась:
     -- Ђ ведь действительно... ’ипичные дискотеки были. ‘ громкой музыкой и
светоэффектами...
     -- •орошо,-- сказал ‹инь.-- ‚озродим традицию.
     џ  оглЯнулсЯ.  ‘овсем  близко  снова заревел...  мотоцикл?  ‹адони  так
вспотели, что стакан чуть не выскользнул, пришлось поставить его на стол, но
он все равно упал. ‚ино вылилось на  мостовую, тут же две кошки метнулись  к
лужице  и стали  лакать.  Ћдна была рыжаЯ, а  втораЯ сиамскаЯ,  голубоватаЯ.
ђыжаЯ кошка, вернее -- кот, даже котенок, вдруг перестал лакать, обернулсЯ и
уставилсЯ на менЯ в  упор,  не мигаЯ. ‘мотрел долго. Ѓелла медленно поднесла
руку с кольцами к глазам, потом посмотрела на кошек -- отстраненно, а  потом
на  менЯ   --   беспомощно.  ‡начит,  она   тоже   понЯла...  или,   скорее,
почувствовала...
     -- ’радицию? -- переспросила она.--  ’ы  хоть знаешь, длЯ чего там была
громкаЯ музыка? ‡аглушать крики жертв.
     --  Ђха!  Њолоху,--  почему-то  обрадовалсЯ  Љинолог.--  Ђ  вот  насчет
светоэффектов в десЯтом веке до нашей эры... Ќе рановато ли?
     -- ‚округ  идола  полыхали  разноцветные костры,-- насмешливо  объЯснил
ѓриша.--  ‚  огонь  подбрасывали   специальные  вещества...  Ѓили  барабаны.
Ќаркотики... Љороче, транс. € жертвы. Џервенцев.
     -- „а-а,-- сказал ‹инь.-- €наче Я представлЯл еврейские традиции.
     --  „а ты что?! -- возмутилась Ѓелла.--  …вреи на это с городских  стен
смотрели! ќто Язычники так развлекались.
     --   ‹адно,--  отмахнулсЯ  ‹инь.--  Њы   уже   половозрелые   первенцы.
Џерезрелые. Ќам уже можно не боЯтьсЯ.
     џ попробовал не  боЯтьсЯ -- не  получалось. Џо моей душе шарили  слепые
глаза внимательного соглЯдатаЯ.


        Љот

     Њурза  метнулсЯ за мной. ‚сегда он у  менЯ на хвосте! ЃоитсЯ  не успеть
урвать. Њы начали лакать с разных сторон этой красной лужи.
     џ  не  слишком  разбирал вкус, поскольку  хоть  вертикалы вокруг  были,
вроде, добрые, но Я все равно боЯлсЯ.  Ћни были какие-то затаившиесЯ, словно
в засаде. € Я следил за ними, чтобы вовремЯ отпрыгнуть.
     ’от, кто пролил вино,  все времЯ смотрел  на нас как-то неправильно. Ќе
как  на котЯт, но и  не  как на дичь. Ђ как на повод к  чему-то своему. €  Я
испугалсЯ  -- а вдруг это  ловушка? € он  нарочно  плеснул  вино,  чтобы нас
подманить!  Џотому что если это --  живодер, то он очень коварный и  хитрый.
Ћй,  чего  только они не придумывают, чтобы изловить котЯт. Ђ даже если и не
живодер, то просто может  кинуть камень, или отравить. Џотому  что не зрЯ же
он так смотрит. € Я решил тогда принЯть вызов и уставилсЯ ему глаза в глаза!
€ выдержал так целых  пЯть...  ну,  ладно,  две секунды. Ќо одну уж Я  точно
выдержал!  Ђ  потом  все-таки отвел  взглЯд. Џотому  что  уже  стало горЯчо,
противно  и  неустойчиво.  Ћт вина. € Я сел  на землю, рЯдом с лужей, только
хвост  подвернул,  чтобы  не   наступили  --  они   все   топтались  вокруг,
переминались, словно всем было неудобно тут стоЯть.
     џ вдруг  понЯл, что  добром это не кончитсЯ, длЯ менЯ уж точно. Ќо Я не
жалел, что  пил, потому что жалеть о содеЯнном -- глупо  и нездорово. ‘обаки
пусть этим  занимаютсЯ, лежа  в  тени и вывалив Язык. Ђ мы,  настоЯщие коты,
даже если еще котЯта, мы будем или спать, или действовать. Џотому что это --
настоЯщаЯ жизнь, а все остальное -- так, длЯ слабаков...


        ѓриша

     Љогда  уже  расходились,  „авид вдруг  точным  движением  хищной  птицы
подцепил  из-под ног замызганного рыжего котенка и воровато сунул за пазуху.
‚ такой хамсин  подогреватьсЯ комком  грЯзной сорокоградусной  шерсти! Љошак
мерзко, как-то даже пьЯно выл, что было как раз объЯснимо -- глупое животное
успело приложитьсЯ к винной луже. „авидова белаЯ футболка тут же пропиталась
изнутри  грЯзью,  вином  и  потом  --  как раз  там, где  сердце  проступило
отвратительное красное пЯтно. ‚ сочетании  с  как-то трупно посеревшим лицом
„авида,  это уже было жутковато. Љ тому  же из выреза, кроме  давидовой шеи,
торчала еще и кошачьЯ голова с безумными пьЯными глазами, просто химера.
     „авид был совсем плохой. ѓораздо хуже, чем всегда. џ не удивилсЯ, когда
он попросил менЯ сесть за руль его канареечной машины и довезти до дома.
     "Љанарейку" свою „авид  припарковал на нижней  стоЯнке, куда спускатьсЯ
пару минут от  ‘ионских ворот мимо могилы царЯ „авида и ешивы. Ќо мой „авид,
озираЯсь, как агнец на открытом волкам пространстве, сказал, что мы пойдем в
обход.  Ђ почему? Ђ потому что в  таком состоЯнии  проходить  у могилы  царЯ
„авида  нельзЯ.  Џотому  что будет хуже.  Ђ кому  будет хуже,  нам  или царю
„авиду? „а всем, всем будет хуже. „аже вот этому рыжему пьЯному клубочку.
     Њы  шли  в обход,  как нормальные герои, и Я пыталсЯ втолковать „авиду,
что можно было идти прЯмо, поскольку по  всем историческим данным царь „авид
здесь  и близко  не похоронен. џ приглашал его подумать вместе где проходила
три тысЯчи  лет назад городскаЯ стена,  ну вот,  и если она проходила именно
так, то кто бы решилсЯ вопреки всем законам и  заветам хоронить царЯ в черте
города? „авид  мЯлсЯ, кивал,  в  конце-концов согласилсЯ,  но направлениЯ не
изменил.  Ћн лишь вздохнул и процитировал какого-то раввина,  утверждавшего,
что  даже если  царь „авид похоронен  в  другом  месте, то  после того,  как
столько поколений  людей  обращалось к нему именно здесь,  его дух давно уже
здесь. џ спросил, не путает ли он царЯ „авида с ‹азарем. Ђ „авид обиделсЯ. Ђ
может и не обиделсЯ, просто замолчал.
     ’огда  Я добавил,  что  нарисую, как царь „авид  через тысЯчу лет после
смерти поднимаетсЯ на второй этаж  своего мавзолеЯ -- поучаствовать в ’айной
вечере  с молодым реформистским  раввином, на Џесах. џ  как-то не мог скрыть
раздражениЯ. Ќе на „авида, а в целом. Љанудило менЯ, казалось, что зрЯ терЯю
времЯ, да еще на глупости.
     Џока мы катились с ‘ионской  горы над ѓеенной огненной, „авид был похож
на новобранца  на  плацу, равнЯющегосЯ на левое плечо.  ‘ловно левый его бок
уже  поджаривал адский  огонь. Ќа самом же деле адский огонь хамсина сегоднЯ
был  везде,  а  долина Ѓен-ѓинном как  раз  манила свежей  зеленью  и плавно
стекала к ‘аду –арей.
     „авид был невероЯтно  напрЯжен.  Ћн даже свою живую добычу  сжимал так,
что  пальцы  казались когтЯми. ЌавернЯка,  с той  стороны  майки обезумевший
пьЯный котенок тоже в него вцепилсЯ.
     ’олько  когда  уже  свернули  к   центру  и  поехали  по  Њамиле,  мимо
свежепостроенной роскоши  "деревни  „авида",  мой  „авид  слегка  обмЯк,  но
тревожно оглЯдывалсЯ на удалЯющиесЯ стены ‘тарого  ѓорода. Ќа улице Ђгрона и
это прошло -- он  наконец-то откинулсЯ на спинку сиденьЯ, закурил и завел со
мной светский разговор:
     -- ‚он,  видишь  министерство промышленности, оказываетсЯ,  там  раньше
отель "Џалас" был,  держал его тот  самый муфтий аль-•уссейни,  который  был
большой  поклонник ѓитлера, а вот эти арки красивые  заложили кирпичами  уже
после ‚ойны за Ќезависимость, туда иорданские пули залетали потому что...
     -- Ћтпустило? -- вежливо поинтересовалсЯ Я.
     -- „а вроде... Ђ что, так заметно?
     -- ‚ыражениЯ лица Я ловлю на лету, как собака -- мЯсо. ќто входит в мое
ремесло. ‘лучилось что? €ли это ‹инь на тебЯ так действует?
     џ давно заметил, что вопросы говорЯт больше, чем ответы. € теперь „авид
будет знать, что ‹инь менЯ  напрЯгает. •отЯ на  самом деле -- это еще вопрос
кто кого  сильнее напрЯгает  --  он менЯ,  или  Я его. ‚зглЯд,  кстати, ‹инь
по-прежнему отводит первым. ќто, конечно, не подчинение слабого -- сильному,
а  так, фигнЯ.  €ли рудименты общего детства, или из-за Ѓеллы.  ‘ Ѓеллой все
сложилось удачно,  словно  по  рецепту  судьбы  нам  выдали  анальгин и  все
спокойно  так обезболилось. ‘ ней у  него, конечно, серьезно.  —то еще могло
заставить нового  ‹инЯ  приехать  сюда и  общатьсЯ  со всеми  нами,  с самым
некомфортным  длЯ  него  окружением.  ‘  людьми,  которые  в  лучшем  случае
постепенно начнут относитьсЯ с уважением к его деньгам.
     Њы  застрЯли  в пробке между старым  арабским кладбищем  и американским
консульством, каждое из них по-своему заЯвлЯло права на этот ѓород.
     --  ‘порим,  он купит у  тебЯ картины! -- вдруг  ответил  „авид.--  Ћн,
конечно, купит. Џотому что, конечно, ложно трактует всю эту ситуацию с тобой
из-за Ѓеллы. Ћн же не поймет, что это все не так, вернее, не совсем так.
     -- ‘порим, что Я ему их не продам?
     -- Љонечно не продашь, если поспоришь со мной как раз на их цену...
     -- Љартины нельзЯ продавать, поскольку написаны они длЯ иного,--
     сказал Я с несвойственным мне апломбом.
     „авид вежливо улыбнулсЯ.
     --  џ  продаю  их,  поскольку  менЯ вынуждают  обстоЯтельства и люди,--
продолжил Я.-- Ђ вот  женщин нельзЯ продавать. Џоскольку ты  создаешь их длЯ
себЯ и длЯ  того, что больше, чем  ты  и она.  Џоэтому женщин Я не продаю. џ
отдаю их, дарю, отпускаю и создаю других, новых.
     -- „а? Ђ если тебе платЯт за картины, но ты знаешь, что за женщину. ќто
можно?
     -- ќто нельзЯ. Џотому что это как бы распродажа. Љаждый, купивший у нас
женщину, получает несколько картин бесплатно. Џоэтому нельзЯ. Љ сожалению.
     „авид уже приобрел все человеческие формы, краски и интонации:
     -- †аль, что мы оба знаем насколько ‹инь далек  от искусства. Ђ то бы Я
постаралсЯ убедить тебЯ, что Ѓелла тут ни при чем. € что это просто скотство
и   дискриминациЯ  подвергать  ‹инЯ  торговому  эмбарго.  ‹ишать  его  столь
необходимых ему полотен.
     Џробка  перестала   продавливатьсЯ  и,   казалось,  машины  уже  начали
сплавлЯтьсЯ  в  одну многоцветную инсталлЯцию.  —ерез несколько часов мы все
растаем вместе  с  машинами,  и  на  весь центр  €ерусалима  растЯнетсЯ одна
большаЯ радужнаЯ лужа.
     -- Ђ  Я  не буду  лишать  его полотен,--  вдруг решил  Я.--  џ дам  ему
выбрать, а потом подарю. Ѓелка не должна быть бесприданницей.
     --  Ђ  что  ощущает нищий художник, делаЯ  широкий  жест по отношению к
человеку, который так богат, что через минуту забудет об этом? ‚едь длЯ ‹инЯ
этот широкий жест -- просто мелкаЯ любезность. ќто из-за Ѓелки?
     ќто из-за дедушки.  Ћн  был нэпманом и даже потом, замаскировавшись под
простую  советскую   конторскую   крысу,   всегда  боЯлсЯ   продешевить.  Ќа
пересечении наших жизней было несколько лет, когда он был еще в здравом уме,
а  Я  уже  хоть  что-то  соображал.  џ  любил деда  за непохожесть  на  моих
родителей. ‡а то, что, как бы наша семьЯ не прогибалась  и  не вписывалась в
советский ландшафт,  его мослы торчали  из окопа, а голос всегда звучал чуть
громче и чуть ехиднее, чем было принЯто в быту.  ‘тарик на том свете конечно
же немного развлечетсЯ, наблюдаЯ, как  Я играю с ‹инем в народную грузинскую
игру "Ћт нашего столика -- вашему". Ђ „авиду Я сказал:
     --  Ћн,  нищий художник, ощущает,  что не продал  свой месЯчный труд за
трехминутный  доход покупателЯ.  Ћн радуетсЯ, что может себе это  позволить,
поскольку прекрасно знает, что позволить себе этого не может.
     „авид понимающе покивал головой:
     -- Ќу да, ну да. ќто, собственно, и есть свобода.
     Ќеужели    Я    никогда   не    стану    свободным?   ’ак   и    сдохну
клоуном-прерафаэлитом.    Ќеопрерафаэлитом.   Ђктером,   суетЯщимсЯ   вокруг
застывшего кадра.


        Ѓелла

     Љ  храму ѓроба  Я вела ‹инЯ через девЯтую станцию Љрестного пути,  мимо
помпезной Љоптской церкви с троном длЯ епископа.  Џодлокотники трона  там  в
виде лоснЯщихсЯ  львов.  —ерез  железные воротца  вышли  в  густонаселенный,
приподнЯтый, как крыша, внутренний двор храма, мимо серой мазанки эфиопского
монастырЯ, мимо веревок с разнополой  одеждой этих черных карлсонов. € вниз,
в  темный  коридор  эфиопской  церкви,  где,  разделив  пространство  как  в
еврейском  •раме, молЯтсЯ  босые мужчины  с  посохами  в  руках, отдельно от
завернутых в белые одежды-саваны то ли мумий, то ли женщин.
     ‡а неимением икон, рассматривали картины. џ комментировала:
     -- ’е  три старика слева,  которые  совершенно  одинаковые, вверху, это
троица у них такаЯ.
     -- Њонофизиты? -- уточнил он.
     -- ’ы менЯ потрЯс,-- призналась Я.
     -- Ќу, это случайное знание,-- слегка даже смутилсЯ он.
     -- Ђ справа, видишь, встреча царицы ‘авской с царем ‘оломоном.
     -- ’очно, Я у Љуприна в детстве читал...-- он запнулсЯ -- переходить на
тему детства ему Явно не хотелось. Ћно понЯтно,  в детстве это было "кнЯгинЯ
‚ера  и влюбленный телеграфист".  Љак это не смешно говорить о своем шефе  и
спонсоре (благодетеле и  попечителе),  но,  кажетсЯ, Я продолжала его слегка
презирать  тем чистым детским  презрением за  жалость, которую  он вызывал в
школе,   за  вечно   отрешенный   виноватый  взглЯд,  за  непротивление  злу
(одноклассникам) насилием, а еще -- за его нынешнюю ситуацию, за его деньги,
за его  болезненную любовь (страсть?) ко мне,  длЯщуюсЯ, возможно, и сейчас.
‚рЯд ли менЯ  оправдывает то,  что себЯ Я презирала  еще больше. Ђ ведь были
мужики и погаже. Џочему это детское "западло" такой страшной силы?
     Њы все еще стоЯли у картины.
     -- ‚ообще-то  это  папа и  мама эфиопского  народа,-- Я честно отдавала
свои  скудные  познаниЯ.--  ќфиопы  утверждают, что поЯвились  через  девЯть
месЯцев после этой встречи ‘оломона и ‘авской.
     -- €ли через девЯть веков,-- усмехнулсЯ  ‹инь.-- ќтот народ  обращаетсЯ
со временем очень вольно.
     Ћн, конечно, имел в виду хасидов в черных шлЯпах и с  пейсами  в  свите
царЯ ‘оломона. Ќаблюдателен, сукин медалист...
     Ќаконец,  мы  вывалились  из благословенного  полумрака под  мстительно
сфокусированное на  храмовую площадь  око  џриллы. џ показала ‹иню "нулевую"
ступеньку лестницы в  католическую часовню, из-за которой лет сто назад была
кроваваЯ   драка  между  монахами.  ‚ладеющие  площадью  православные  греки
подметали  это место, как часть двора, а католики мели, как часть  лестницы,
вот и подрались за право подметать.
     Ќа  католической лестнице развалились двое  полицейских, один  кемарил,
второй,  как скипетр  и  державу,  держал автомат  и  шуарму.  Ћн жевал  и с
изумлением наблюдал, как Я долго тыкала  пальцем в камень у его ног и что-то
рассказывала...
     --  Ќу  и  что,--  сказал  ‹инь.--   Ќормально.  Џричина  разборки  длЯ
постороннего  обывателЯ чаще  всего  выглЯдит  идиотизмом.  ’ут обычно  дело
принципа, амбиций, чести.
     -- —ести?-- подчеркнуто сочувственно переспросила Я.
     Ћн хмыкнул:
     -- Ќу, специфической чести. ‘кажем, деловой...
     Њы прошли мимо камнЯ ЏомазаниЯ в ротонду.
     --  Ќет,-- сказал ‹инь, озираЯсь  в очереди к гробу,-- Я как-то это все
по-другому представлЯл... Ѓолее, что ли, согласованно. Ђ коммуналка -- она и
в храме коммуналка.
     Џрошли бодрым строем армЯнские монахи,  прошествовал свЯщенник. Ћчередь
двигалась плохо. ѓолоса сливались в  единый тревожный гул, который витал сам
по себе и напоминал вокзальный. Ќеуютный и нетеплый был храм. ’оржественный,
безликий. ‚ернее, многоликий и проходной.
     ‹инь  выдержал  пол-очереди  и  запросилсЯ на выход.  Џеред  уходом  он
старательно пронаблюдал,  как ставила  свечку  паломница-негритЯнка  с лицом
Ђрины ђодионовны и проделал то же самое.
     ‚ывалившись  на  противень  паперти,  Я наткнулась взглЯдом  на  мечеть
Ћмара,  задохнулась  горЯчим  воздухом, и Язык  мой заплЯсал,  как червЯк на
сковородке.  Џо-моему  Я  достаточно образно,  во  всЯком  случае длЯ  него,
рассказывала, как Ћмар ибн •оттаб, в  рваном халате, на грЯзном осле вступил
в покоренный €ерусалим... Ђ грустный ‹инь сказал:
     -- Ѓелка, о чем ты думаешь, когда гонишь этот текст?
     Њне стало смешно -- когда гонишь такой текст разве о чем-то думаешь?
     Ћн взЯл менЯ за руку. ‹адони были потными. Ќу вот... Ќачало логического
конца.
     -- „авай продолжим экскурсию в другом месте?
     Џредложение  было  закономерно,  как  автобусное  расписание.  ђаньше Я
подумала бы, скорее, о расписании поездов, но здесь это стало неактуально, а
следовательно неупотребительно.  ЊатериализовавшеесЯ передо мной лицо  моего
школьного приЯтелЯ, тоскливо, но широко улыбающеесЯ  здесь, в центре старого
€ерусалима,  не могло быть  реальностью, но  оно  было.  џ  неумело заткнула
разверзавшуюсЯ  паузу  рассказом о  том, как еженощно, в  три часа, в гулкой
тишине  спЯщего ‘тарого ѓорода представители  всех шести храмовых  конфессий
идут  будить  араба --  хранителЯ  ключа. Ђ потом ему подают изнутри  храма,
через  маленькое окошко  в воротах, лестницу, по которой  заспанный  ключник
поднимаетсЯ  к  замочной  скважине,  а  все,  задрав  головы,  на  это  дело
взирают...
     -- €дем сегоднЯ же  ночью! -- с фальшивым азартом подхватил ‹инь.-- ќто
же почище  смены  шотландских  или кремлевских  гвардейцев.  џ не  могу  это
пропустить!  Ђ до трех, ну,  найдем что делать, есть  же тут  у вас какие-то
варианты...
     ‚ бильЯрде это называетсЯ  подставкой.  €нтересно, если отдатьсЯ ему до
трех, он все равно потащит менЯ сюда этой же ночью?


        Ѓлагословение

     Ћртик  вошел  в ‘тарый  ѓород через  Њусорные ворота.  Љогда-то, еще до
"возвращениЯ", его коробило от названиЯ ведущих  в  …врейский квартал ворот.
Ћн  даже  прикалывалсЯ,  что  Њусорными  следует  называть  џффские  ворота,
ближайшие к полицейскому участку. едший  навстречу Ћртику, уже отмолившийсЯ
старый  хасид улыбнулсЯ в ответ  на  внезапную  улыбку  молодого любавича  и
порадовалсЯ  за него  и  за свой народ. Ђ  зрЯ. ‹ыбилсЯ Ћртик по  достаточно
низменной причине -- он в  этот  момент сообразил, что может не идти к ‘тене
Џлача,  поскольку  был  у   нее   ровно  три  недели  и  два  днЯ  назад,  а
следовательно, когда ровно через неделю он все  равно будет в ‘таром ѓороде,
то еще не пройдет месЯца с  последнего посещениЯ, и ему  не надо будет рвать
на себе  рубаху. Ќу не  нравилось ему  рвать на  себе рубашку, как ее рвут у
‘тены Џлача евреи, не бывшие там более месЯца, то есть, не как революционный
матрос  из  черно-белого  кино  тельнЯшку -- с беззаветной  страстью, а так,
надрезав ножницами, чтобы сподручнее было.
     € он пошел к ‘тене Џлача с улыбкой свободного в своем выборе еврейского
человека, а не ради сохранениЯ какой-то  там, хоть и предпоследней, рубашки.
‚  ультраортодоксальной униформе Ћртика уже была небрежность дембелЯ  --  он
больше не беспокоилсЯ  за  свой  внешний  вид  истинного  хасида,  поскольку
перешагнул  черту,  котораЯ отделЯет похожесть от истинности. Ћн уже плевать
хотел на всех, кроме, конечно, самого ђебе.
     Џо дороге к ‡ападной ‘тене Ћртик пыталсЯ рассмотреть, что нового успели
раскопать археологи  под ћжной стеной.  ‚роде бы  ничего. Ќавстречу попалась
грациознаЯ  женщина, красоту  которой невозможно было  оценить за  то времЯ,
которое позволЯли  приличиЯ. ‘огрешил в мыслЯх. ђаскаЯлсЯ. Џока раскаивалсЯ,
сунулсЯ  проходить полицейский  пост  через  вход длЯ  женщин. Ћщутил фальшь
раскаЯниЯ.  Џропустили,  но обшутили.  Ќа  миг  возникло  странное  и совсем
неподобающее длЯ такого  места чувство, словно пропустили  в женский туалет.
“стыдилсЯ.
     “ ‘тены Џлача Ћртик уже не  каменел, как раньше, не испытывал пугающего
ощущениЯ остановившихсЯ мыслей. ‚ этот раз Ћртик хотел поделитьсЯ  со ‘теной
странным ощущением, возникшим в последнее  времЯ.  ‘ловно  почва под ногами,
которую  он упоенно утрамбовывал последние годы истинной  веры, стала как-то
колебатьсЯ и плыть. €  из-под  нее полезли сорные  сочные ростки. Њожно было
попробовать назвать это прошлое неким "культурным контекстом", который вдруг
стал   пристебыватьсЯ  к   его  устоЯвшейсЯ   уже   хасидской  реальности  и
претендовать на его  чувства, мысли  и времЯ. € это не пугало,  не мешало, а
напротив, поЯвление людей из прошлого, общих тем и понЯтий начинало казатьсЯ
необходимым  длЯ  выполнениЯ какой-то  специальной  высокой  миссии,  а  раз
высокой,  то направленной  на служение еврейскому народу и лично -- …му.  „а
что  там, даже подстроенным €м  специально, чтобы облегчить Ћртику понимание
этой  миссии.  ‚  конце-концов, кто-то должен стать  тем самым узким мостом,
который соединЯет миры, и при этом уметь не  боЯтьсЯ никогда и ничего. Ћртик
надеЯлсЯ, что сможет.
     “  ‘тены  творилсЯ чинный, замедленный жарой  и благочестием балаган. Љ
‘тене привезли рава Љадури. ‘покойными оставались только ‘тена и сам рав.
     ђав Љадури был бы классическим старичком-маразматиком, если бы не слава
великого каббалиста. …го свиту хотелось побрить налысо и снимать в очередном
сериале  про  "бандитский Џетербург". ‹юбавичи не особо жаловали сефардского
старца, наполнившего страну чудодейственными амулетами. Ђ Ћртик питал к нему
какую-то приЯзнь. Ќаверное, это была приЯзнь ребенка к волшебнику в турецкой
феске.
     Ћртик проталкивалсЯ  к старику,  почти физически ощущаЯ, как  его рыжаЯ
башка бросаетсЯ в  глаза на фоне черных  кадуриевских пацанов  и притЯгивает
неодобрительные взглЯды товарищей  по любавической партии. Ћн не постеснЯлсЯ
на восточный манер  поцеловать  раву руку, отгонЯЯ нафиг  все  ассоциации  с
дамами из прошлой  жизни. ‚ утомленных глазах старика промелькнул мимолетный
интерес к рыжему  ашкеназу, от которого разило  восторгом и перегаром. € он,
слегка притЯнув Ћртика за локон пейса, пробормотал что-то, Явно выходЯщее за
рамки формального благословениЯ.
     ѓолос старика был тих, и в окружающем его персону восточном гомоне было
почти не разобрать слов. „овольный собой и  жизнью, Ћртик отошел в сторону и
попыталсЯ слепить  что-то  осмысленное  из  обрывков услышанного. Џолучилось
нечто вроде  -- да снизойдет  на встречного это  благословение и  вернетсЯ к
тебе увеличенным.  „овольно страннаЯ формулировка,  но  от рава Љадури можно
было ожидать всего. —ем больше крутил Ћртик подаренную ему фразу, тем больше
она ему нравилась, тем большее сулила, тем сильней воодушевлЯла.


        Ѓелла

     џ  честно  предложила  ‹иню  на  обед  два  варианта -- эстетический  и
гастрономический. Џодозреваю, что оба мы предпочли бы второй, но  мог ли  он
не выбрать первый?
     “видев  очередь  с  общепитовскими  подносами,  ‹инь  оживилсЯ.  ђешил,
наверное, что Я воспроизвожу совместные походы в  студенческую  столовку. Њы
нагрузили  свои подносы невкусной  и дорогой  туристской снедью, и Я провела
его  мимо стойки,  по  узкой крутой  лестнице  наверх,  где  за  пластиковым
столиком  тебЯ  слепит золотой купол Љипат а-‘елы,  скрывающий  Љраеугольный
Љамень мирозданиЯ.  Њесто славы и  позора моего  народа, на который смотрю Я
из-за  залЯпанного  столика  закусочной,  выпиваЯ  и  закусываЯ  со   старым
приЯтелем  новым русским... который, скользнув равнодушным  оком по •рамовой
горе, вежливо отметил: "Љрасиво..." и уставилсЯ на менЯ.
     --  Ѓелка!  -- заорала  снизу,  как из суфлерской будки, рыжаЯ пейсатаЯ
голова  Ћртика,  вытЯнула за  собой  на  верхний этаж поднос и всю остальную
черно-белую  униформу  любавического  хасида  и оказалась за нашим столиком,
обдав перегаром остолбеневшего ‹инЯ.
     -- алом,-- сказал он ‹иню,  сконцентрировавшись, и  зацепилсЯ взглЯдом
за бутылку.-- џ не помешаю?
     ‹инь  вопросительно  посмотрел  на менЯ. џ кивнула  Ћртику и  церемонно
представила их друг другу. Ћртик поЯвилсЯ кстати -- разбавил интим.
     ‹инь обреченно разлил на троих то, что предполагалось пить вдвоем.
     -- Џрекрасное вино! -- воскликнул Ћртик.-- „а  и не могло  сегоднЯ быть
иначе! џ знаете что? џ только что получил благословение от  великого раввина
и каббалиста!  џ все  еще чувствую  это благословение. € все, что происходит
вокруг  менЯ сегоднЯ  --  не случайно... Ќе смотрЯ на то, что ничего  вообще
случайно не происходит. Ђ уж  в таком месте!  -- он восхищенно  посмотрел на
свой полный бокал и протЯнул его к  •рамовой горе, словно хотел  чокнутьсЯ с
куполом.-- ’ак что не случайно Я  встретилсЯ  сейчас здесь с этим прекрасным
вином,  а вы  друг  с  другом! --  он заразительным  смехом  отмел  пошлость
фразы.-- ‚ыпьем за то, чтобы сбылись все наши желаниЯ! •оть так и не бывает,
но на одно, главное, каждому из нас должно хватить!
     “  менЯ  не  было  главного  желаниЯ. Њне просто  очень  хотелось  быть
свободной  и  независимой.   Ќо   Я,  кажетсЯ,  променЯла  независимость  на
экономическую  свободу.  €  могла   приобрести  ее   обратно   только   этой
экономической свободы лишившись. Џоэтому Я пригубила просто так.  Ќезнакомое
вино напоминало  то, домашнее, со  вкусом "€забеллы",  которое мы покупали в
трехлитровых банках у бабок. ’олько привкуса  табака  не было, вернее  может
быть даже и был, но очень легкий.
     Њужчины выпили синхронно, с гусарским задором,  до дна.  ‚двоем они мне
нравились  больше, чем по-отдельности.  „уховность  и  бесшабашность  Ћртика
дополнЯла и оттенЯла надежность и основательность ‹инЯ.
     ‹инь  предложил еще бутылку, никто не возражал. ‚ хамсин холодное сухое
пилось  легче, чем  дышалось.  ‡абыв про менЯ, мужики завелись о политике, с
подчеркнутым  уважением выслушиваЯ  мнение друг друга. Ќаконец,  Ћртик задал
свой дежурный  вопрос -- случайно не Љоэн ли его новый знакомый, и Я кивнула
‹иню, что пора сваливать.
     Ќе  исключено, что мы вылезли из кафе в самый жаркий час самого жаркого
днЯ года. ‹инь потрЯс головой:
     -- •орошо, что мне порой приходитсЯ выпивать в сауне, а то бы рухнул.
     -- •орошо, что ты купил дом с кондиционерами. ‚ трех шагах.
     џ  плелась,  соприкасаЯсь с  в