х-накидках.
    ђЯдом  с  аркой  группа  начальства:  Ќурланн,  его  ассистент,  двое
офицеров  в  пЯтнистых  комбинезонах.  Ќурланн  держит  над  собой   зонт,
остальные мокнут.
    Ќурланн говорит ассистенту, указываЯ на верхушку арки:
    - ‚от удобнаЯ  площадка,  потрудитесь  расставить  там  все  приборы.
Џолагаю, что места хватит.
    - ’ам будет мой наблюдательный пункт, - произносит один из  офицеров,
командир дивизиона, человек с недовольным  лицом,  выражающим  откровенную
неприЯзнь к штатскому.
    Ќурланн бросает на него взглЯд и продолжает, обращаЯсь к ассистенту:
    - Џозаботьтесь о генераторе. ѓородскаЯ сеть ненадежна.
    - Љ сожалению, ничего не выйдет, профессор, -  отзываетсЯ  ассистент,
злорадно  поглЯдываЯ  на  недовольного   офицера.   -   Ќам   предлагаетсЯ
пользоватьсЯ генератором дивизиона.
    -  Ќе  возражаю,  -   благосклонно   кивает   Ќурланн.   -   €звольте
распорЯдитьсЯ, - говорит он офицеру.
    - “ менЯ нет приказа, - говорит тот, едва разжимаЯ губы.
    - ‚от Я вам и приказываю, - отчеканивает Ќурланн.
    - Ђ вы мне не начальник. € если вы попытаетесь что-нибудь поставить у
менЯ на командном пункте, велю все сбросить вниз.
    Ќурланн, словно не слыша его, говорит ассистенту:
    - џ буду здесь в  семнадцать  тридцать.  ‚се  должно  быть  готово  и
отрегулировано.
    ’ут вступает  второй  офицер.  ‘  виноватым  видом  он  говорит  -  и
непонЯтно, то ли правду говорит, то ли издеваетсЯ над высокомерным шпаком:
    - џ имею приказ к семнадцати ноль-ноль  установить  вокруг  дивизиона
оцепление и никого не пропускать.
    ’огда Ќурланн поворачиваетсЯ к офицерам, и такого Ќурланна они видеть
не ожидали.
    - ‚ы, государи мои, - негромко говорит он,  -  плохо  понимаете  свое
положение. ‡десь командую Я, и вы будете выполнЯть любое мое приказание. Ђ
пока менЯ нет, вы будете выполнЯть приказаниЯ вот этого  господина.  -  Ћн
показывает на ассистента.


    <b>‚</b> вестибюле гимназии Ќурланна поджидает сутулый старик в  вицмундире.
ќто нынешний директор гимназии, но Ќурланн помнит его еще  своим  классным
наставником. —етверть века назад  это  был  тиран,  одним  взглЯдом  своим
внушавший гимназистам непереносимый ужас.
    - ЉакаЯ честь, какаЯ честь, профессор! - блеет  директор,  надвигаЯсь
на Ќурланна с  простертыми  дланЯми.  -  ЉакаЯ  честь  длЯ  доброй  старой
альма-матер! Ћрел навестил свое родовое гнездо! ‡наю, знаю, вас  лезут,  и
не задержу вас даже на одну лишнюю минуту. Џозвольте представить вам:  мой
поверенный в делах...
    - Њы уже знакомы, - говорит  Ќурланн,  с  изумлением  обнаруживаЯ  за
спиной директора клетчатую фигуру адвоката-проповедника.
    - ‘овершенно верно, - мЯгко произносит адвокат,  берет  Ќурланна  под
руку и увлекает его к барьеру пустующей раздевалки.  -  Ђналогичное  дело,
профессор, если вам будет благоугодно...
    Ќа барьере лежит знакомый бювар и знакомаЯ авторучка.  Ќурланн  берет
из бювара листок с текстом, пробегает его глазами и смотрит  на  адвоката.
’от легонько пожимает плечами.
    - џ только заверЯю подпись, и больше ничего. џ целыми днЯми  хожу  по
городу и заверЯю подписи.
    ’огда Ќурланн поворачиваетсЯ к директору.
    - ѓосподин классный наставник, - говорит он. -  Џоймите,  Я  не  хочу
вмешиватьсЯ в ваши дела. ‚едь вы не религиозный  маньЯк,  вы  просвещенный
человек. ‚о-первых, вот это, - он трЯсет листком, -  сплошное  вранье.  ‚ы
никогда не были добрым наставником юношества, вы были аспид сущий, вы были
дракон, вы были семь казней египетских длЯ нас, несчастных и нечестивых. €
правильно! ’олько так с нами и можно было!  ‹ибо  вы  нас,  либо  мы  вас.
Џочему вы этого теперь стыдитесь! € потом. Ќу пусть ‘трашный ‘уд.  Ќеужели
вы всерьез верите, будто на ‘трашном  ‘уде  эта  бумажка,  эта  закорючка,
которую вы у менЯ просите, может что-нибудь изменить?
    Ђдвокат торопливо вмешиваетсЯ:
    - ќтот вопрос на самом деле очень и очень сложен...
    Ќо директор перебивает его. ѓолова его трЯсетсЯ, и усы обвисают,  как
мокрые, и старческие глаза слезЯтсЯ.
    - Њолодой человек, - говорит он Ќурланну. - Џройдет времЯ, и вы  тоже
состаритесь. Љогда вы состаритесь, вам придет пора  умирать.  Ђ  тогда  вы
обнаружите, что на очень многие вещи вы смотрите совсем иначе, чем сейчас,
когда вы здоровы, энергичны и вас ждут великие дела. € не приведи вам  бог
ждать конца своего в такую страшную годину, как наша.
    -  ’ы  победил,  галилеЯнин,  -  произносит  Ќурланн  и  беретсЯ   за
авторучку.


    <b>‚</b> актовом зале гимназии огромные окна  распахнуты  настежь,  половина
зала  залита  водой.  ‘  окон,  с  потолка,  с  люстр  свешиваютсЯ   пучки
разноцветных нитей, и поэтому зал несколько напоминает  подводную  пещеру.
‘тульЯ стоЯт в полном беспорЯдке,  и  так  же  как  попало  и  где  попало
расселись на этих стульЯх три десЯтка девчонок и мальчишек в  возрасте  от
двенадцати по пЯтнадцати лет. ‚се они  голоногие  и  голорукие,  у  многих
длинные  волосы  схвачены  белой  ленточкой  через  лоб,  у  некоторых  на
безрукавках с  правой  стороны  нашит  черный  силуэт  бабочки;  не  сразу
понимаешь, что это очертание ’учи, как она видитсЯ сверху.
    Ќурланн стоит на кафедре, все глаза устремлены на него. Ћдни  смотрЯт
со спокойным ожиданием, другие - с Явным интересом, третьи с неприЯзнью, а
некоторые с таким выражением, будто ждут, чтобы он  поскорее  отговорил  и
ушел и можно было бы занЯтьсЯ более важными делами. –иприан и €рма сидЯт в
сторонке у стены.
    Ќурланн  с  непринужденностью  человека,   привыкшего   к   публичным
выступлениЯм, говорит:
    - Љак вам, может быть, известно, Я и сам четверть века назад училсЯ в
этой гимназии. ‚ этом зале и с этой кафедры Я сделал свой первый  в  жизни
научный  доклад.  Ћн  называлсЯ  &quot;Ћ  чувствительности  рогатой  гадюки   к
изменению  среды  обитаниЯ&quot;.  ‚торжение   большой   науки   в   мир   моих
одноклассников имело единственное последствие: преподавательницу  зоологии
с той поры наградили кличкой  ђогатаЯ  ѓадюка.  „олжен  сказать,  что  это
довольно обычное преломление достижений науки в сознании широких масс.
    Џауза. „ве-три улыбки. Ќу что ж, и это не так уж плохо. Џравда, €рма,
кажетсЯ, недовольна.
    - ’о было хорошее времЯ. …динственное, что нам тогда угрожало, -  это
семестроваЯ контрольнаЯ по латыни. ‘ейчас,  к  сожалению,  наше  ближайшее
будущее безоблачным не назовешь. ’уча...
    …го прерывает смех. Ћн нахмуриваетсЯ.
    - џ не собиралсЯ каламбурить. Ќичего смешного тут нет. ѓород  охвачен
паникой, многие из ваших родителей испуганы до  такой  степени,  что  ждут
‘трашного ‘уда. ѓород на военном положении. ѓотовитсЯ эвакуациЯ. „лЯ этого
есть кое-какие основаниЯ, однако положение совсем не так  плохо,  как  это
вам, может быть, представлЯетсЯ. —то такое на самом деле ’уча? Џредставьте
себе...
    Џосередине зала  воздвигаетсЯ  толстенький  подросток  с  прекрасными
синими глазами.
    - ѓосподин профессор, - говорит он. - Џро ’учу мы все знаем. Ќе  надо
про ’учу.
    - ‚от как? - Ќурланн прищуриваетсЯ на него. - € что же вы знаете  про
’учу?
    ‚опрос этот повисает в воздухе. …го пропускают мимо ушей.
    - ЊенЯ зовут Њиккель, - объЯвлЯет толстенький подросток. -  ђазрешите
задать вопрос.
    Ќурланн пожимает плечами.
    - ‡адавай.
    - —то такое, по-вашему, прогресс?
    - Џри чем здесь прогресс? - с недоумением и  раздражением  спрашивает
Ќурланн.
    - Ћдну минуту, - громко  произносит  –иприан  и  встает.  -  ѓосподин
Ќурланн, разрешите, Я объЯсню. Њы бы не хотели сейчас затрагивать  частные
вопросы. ’олько общие. ‘амые общие. Њы обращаемсЯ к вам не как к физику, а
как  к  представителю  авторитетной  социальной  группы.  Њы  многого   не
понимаем, и мы хотели бы узнать, что думают сильные мира сего.
    - Џослушайте, - говорит Ќурланн. -  Љаждый  должен  заниматьсЯ  своим
делом. …сли вам хочетсЯ знать, что такое прогресс, обратитесь к социологу,
к философу... Џри чем здесь Я?
    - ‘оциолога мы уже спрашивали, - терпеливо говорит –иприан. - Њы  его
понЯли так, что  никто  толком  не  знает,  что  такое  прогресс.  ‚ернее,
существуют разные мнениЯ...
    - ‚от мы и хотим знать ваше мнение по этому  поводу,  -  подхватывает
Њиккель. - ’олько мнение, больше ничего.
    Ќекоторое времЯ Ќурланн смотрит на него, затем говорит:
    - •орошо, пожалуйста. Џрогресс есть непрерывное увеличение  знаний  о
мире, в котором мы живем.
    - ‹юбой ценой? - звонко спрашивает смуглаЯ девочка,  и  в  голосе  ее
звучит не то горечь, не то ненависть.
    - Џри чем здесь цена? Љонечно,  существуют  запреты  на  определенные
приемы и методы; скажем, можно платить своей жизнью, но нельзЯ чужой и так
далее. Ќо вообще говорЯ, прогресс - штука жестокаЯ, и  надо  быть  готовым
платить за него сколько потребуетсЯ.
    - ‡начит, может быть безнравственный прогресс? -  ќто  тощаЯ  девочка
прЯмо перед Ќурланном.
    - Ќе может, но бывает, - парирует Ќурланн. -  Џрогресс,  повторЯю,  -
это штука жестокаЯ.
    ‚стает Њиккель:
    - ‚аш прогресс - это прогресс науки. Ђ человек?
    - ќто все свЯзано.  Џрогресс  науки  -  прогресс  общества.  Џрогресс
общества - прогресс человека.
    - ‚ы верите в то, что говорите? - осведомлЯетсЯ  Њиккель.  -  ќто  же
несерьезно.
    - Џочему несерьезно? - изумлЯетсЯ Ќурланн.
    - Џотому что прогресс  науки  есть  определенно.  Џрогресс  общества?
‚озможно. Ђ уж прогресса человека - точно нет.
    Ќурланн слегка сбит с толку.
    - Ќ-ну... ќто, наверное, все же не так... …сть все же  разница  между
нами и...
    …го перебивают:
    - Љакими вы бы хотели видеть нас в будущем?
    Ќурланн совсем терЯетсЯ и поэтому ожесточаетсЯ:
    - ‚ас? ‚ будущем? ‘ какой стати Я должен  по  этому  поводу  что-либо
хотеть?
    ‚се смеютсЯ.
    - ‚ самом  деле,  -  говорит  Ќурланн,  несколько  приободрившись.  -
‘транный вопрос. Ќо Я догадываюсь, <i>что</i> вы имеете в виду.  ’ак  вот,  Я
хотел бы, чтобы вы летали к звездам и держались подальше от наркотиков.
    Џауза. ‚се ждут, что он скажет дальше.  Ќурланн  сам  ощущает  острую
недостаточность своего ответа, но он и впрЯмь не знает, что сказать.
    - € это все? - спрашивает тощенькаЯ девочка.
    Ќурланн   пожимает   плечами.   Џо   залу   пробегает   шум.   ђебЯта
переглЯдываютсЯ, вполголоса обмениваютсЯ репликами.
    ЏоднимаетсЯ –иприан.
    -  ђазрешите  мне.  „авайте  рассмотрим  такую  схему.  ЂвтоматизациЯ
развиваетсЯ теми же темпами, что и сейчас. ’огда через несколько  десЯтков
лет подавлЯющее большинство активного  населениЯ  ‡емли  выбрасываетсЯ  из
производственных процессов за ненадобностью. €з сферы  обслуживаниЯ  тоже.
‚се сыты, никто друг друга не топчет, никто другу  другу  не  мешает...  и
никто никому не нужен.  …сть,  конечно,  миллион  человек,  обеспечивающих
бесперебойную работу старых машин и создание машин новых... Ќу, и летающих
к звездам тысЯч сто. Ќо остальные миллиарды друг другу  просто  не  нужны.
ќто хорошо, как вы полагаете?
    - Ќе знаю, - говорит Ќурланн сердито. - ќто и не хорошо и  не  плохо.
ќто либо возможно, либо невозможно. Ќелепо ставить отметки социологическим
законам. •орош или плох второй закон  Ќьютона?  Љвадрат  гипотенузы  равен
сумме квадратов катетов - это хорошо или плохо?
    - Ќаверное, Я неправильно выразилсЯ, - вежливо отвечает –иприан. -  џ
хотел спросить: нравитсЯ ли вам лично такое состоЯние  общества?  €ли  вот
вопрос еще более общий: какое состоЯние общества представлЯетсЯ лично  вам
наиболее приемлемым?
    - Ѓоюсь, Я разочарую вас, - высокомерно произносит  Ќурланн.  -  ЊенЯ
лично вполне устраивает нынешнее состоЯние общества.
    ‘муглаЯ девочка Яростно говорит:
    - Љонечно, ведь вас устраивает, что можно схватить  человека,  сунуть
его в каменный мешок и вытЯгивать из него все, пока он не умрет!
    Ќурланн пожимает плечами.
    - Ќу, это никому не  может  нравитьсЯ.  џ  понимаю,  вы  молоды,  вам
хочетсЯ разрушить старый мир и  на  его  костЯх  построить  новый.  Ћднако
имейте в виду, это очень стараЯ идеЯ, и пока она еще ни разу не привела  к
желаемым результатам. ’о самое,  что  в  старом  мире  вызывает  особенное
желание беспощадно разрушать, - например, тайнаЯ полициЯ, - особенно легко
приспосабливаетсЯ  к  разрушению,  жестокости,  беспощадности,  становитсЯ
необходимым и непременно сохранЯетсЯ, делаетсЯ хозЯином в новом мире  и  в
конечном счете убивает смелых разрушителей.
    -  Ѓоюсь,  вы  нас  неправильно  понимаете,  господин  профессор,   -
возражает Њиккель. - Њы вовсе  не  собираемсЯ  разрушать  старый  мир.  Њы
собираемсЯ строить новый. ’олько  строить!  Ќичего  не  разрушать,  только
строить.
    - ‡а чей счет? - насмешливо спрашивает Ќурланн.
    - ќтот вопрос не имеет  смысла  длЯ  нас.  ‡а  счет  травы,  за  счет
облаков, за счет текучей воды... за счет звезд.
    - ‚ точности как все, кто был до вас, - говорит Ќурланн.
    -  Ќет,  потому  что  они  вытаптывали  траву,   рассеивали   облака,
останавливали воду... ‚ы менЯ понЯли буквально, а это лишь аллегориЯ.
    - Ќу что ж, валЯйте, стройте,  -  говорит  Ќурланн.  -  Ќе  забывайте
только,  что  старые  миры  не  любЯт,  когда  кто-то  строит  новые.  Ћни
сопротивлЯютсЯ. Ћни норовЯт помешать.
    - Ќынешний старый мир, - загадочно произносит –иприан, -  нам  мешать
не станет. …му, видите ли, не до нас. ЏрежнЯЯ историЯ  прекратила  течение
свое, не надо на нее ссылатьсЯ.
    - —то ж, тем лучше, - говорит утомленно Ќурланн. - Ћчень рад,  что  у
вас все так удачно складываетсЯ. Ђ сейчас Я хотел бы уточнить относительно
прогресса...
    Ќо Њиккель прерывает его:
    - ‚идите ли, господин профессор, Я не думаю, чтобы это было нужно. Њы
уже составили представление. Њы хотели познакомитьсЯ с современным крупным
ученым, и мы познакомились. ’еперь мы знаем больше, чем знали до встречи с
вами. ‘пасибо.
    ђаздаетсЯ  гомон:  &quot;‘пасибо...  ‘пасибо,  господин  Ќурланн...&quot;,  зал
понемногу пустеет, а Ќурланн стоит на кафедре, стиснув ее  краЯ  изо  всех
сил, и чувствует себЯ болваном, и знает, что красен и что вид ЯвлЯет собой
растерЯнный и жалкий.


   <b>Џ</b>роспект между триумфальной аркой  и  черной  стеной  ’учи  пуст.  Ќа
тротуарах и на мостовой огромное количество брошенных зонтиков - это  все,
что  осталось  от  эвакуированных.  ’ри  &quot;корсара&quot;  в  боевой   готовности
выстроены шеренгой под аркой, пространство вокруг арки оцеплено  солдатами
в плащах-накидках, а за оцеплением волнуютсЯ толпы Ђгнцев ‘трашного ‘уда в
клетчатых балахонах.
    „ождь не очень сильный, и с вершины триумфальной  арки  чернаЯ  стена
’учи видна вполне отчетливо.
    Ќа часах без двух минут шесть.
    Ќурланн смотрит на ’учу в бинокль. Ђссистент застыл  на  корточках  у
приборов. ‚ нескольких шагах от него стоит, расставив ноги и перекатываЯсь
с носка на пЯтку, командир дивизиона. ђЯдом с ним радист  с  микрофоном  у
рта.
    -  ‘инхронизации  хорошей  не  получитсЯ,  -  с  улыбочкой   сообщает
ассистент.
    - ќто несущественно, - отзываетсЯ Ќурланн сквозь зубы.
    - ѓотовность шестьдесЯт, - бросает командир дивизиона.
    - ѓотовность пЯтьдесЯт девЯть, - бормочет в микрофон радист.
    ‚ этот момент Ќурланн вдруг обнаруживает в поле  зрениЯ  биноклЯ  две
человеческие фигурки.
    - —то за черт! - говорит он громко. - ’ам люди!
    - ѓде? - Љомандир дивизиона утыкаетсЯ лицом в нарамник стереоприцела.
    - ќто дети, - говорит Ќурланн сердито. - Ћтмените стрельбу.
    ‚ поле зрениЯ его биноклЯ отчетливо видны  двое  ребЯт,  голоногих  и
голоруких, они идут к ’уче,  причем  один  оживленно  размахивает  руками,
словно что-то рассказывает.
    - ѓде вы кого видите? - рЯвкает командир.
    - „а вон же, у самой ’учи, посередине проспекта!
    - Ќет там никого! Џусто!
    - Ќикого нет, профессор, - подтверждает ассистент.
    Ќурланн дико глЯдит на него, потом на командира.
    - Ћтменить стрельбу! - хрипло кричит он и бросаетсЯ к  лестнице.  ќто
железнаЯ винтоваЯ лестница в  одной  из  опор  арки,  в  мрачном  каменном
колодце  с  осклизлыми  стенами.  Ќурланн  сыплетсЯ  вниз  по  ступенькам,
судорожно хватаЯсь то за ржавые перила, то за сырые  плиты  стен.  ‘верку,
наклонившись в колодец, командир дивизиона орет ему вслед:
    - …ще чего  -  отменить!  ЌадралсЯ,  понимаешь,  до  чертиков  и  еще
командует...
    Ќурланн бросаетсЯ в лимузин, машина  с  диким  ревом  устремлЯетсЯ  в
пустой каньон проспекта, расшвыриваЯ зонтики. Ћн уже простым глазом  видит
двух подростков на фоне черной стены, и тут...
    Ѓагровым светом озарЯютсЯ стены домов, и над самой  крышей  лимузина,
над самой головой Ќурланна с раздирающим скрежетом  и  воем  проносЯтсЯ  к
черной стене огненные шары ракетных снарЯдов. Ќурланн инстинктивно бьет по
тормозам, машину несколько раз поворачивает по мокрому асфальту, и,  когда
Ќурланн на  дрожащих  ногах  выбираетсЯ  из-за  рулЯ,  он  видит  впереди,
насколько  хватает  глаз,  абсолютно  пустой,  абсолютно   сухой,   слегка
дымЯщийсЯ проспект, и нет больше ни черной стены, ни детей.
    епча молитву, Ќурланн долго смотрит на то место, где только что были
дети, а тем временем, прЯмо у  него  на  глазах,  справа,  слева,  сверку,
словно беззвучнаЯ  чернаЯ  лавина,  заливает  открывшуюсЯ  прореху  чернаЯ
стена. ‚ этот момент  он  окончательно  приходит  в  себЯ.  ‹авина  звуков
обрушиваетсЯ на него: ужасные вопли,  свист,  звон  разлетающихсЯ  стекол,
выстрел, другой... Ћн оборачиваетсЯ.
    Ќа позиции &quot;корсаров&quot; медленно кипит людскаЯ каша -  Ђгнцы  ‘трашного
‘уда, прорвав оцепление, лезут на &quot;корсары&quot;, ломаЯ все, что им под силу...


    - <b>Ќ</b>икого там не было! -  гремит  Ѓрун.  Ћн  стоит  посередине  номера
Ќурланна, засунув руки за  брючный  ремень,  а  Ќурланн,  обхватив  голову
руками, скрючилсЯ в кресле. -  ќто  мираж!  ѓаллюцинациЯ!  Ћна  обморочила
тебЯ, она же морочит людей, это все знают.
    - ‡ачем? - спрашивает Ќурланн, не поднимаЯ головы.
    - Ћткуда Я знаю - зачем? Њы здесь полгода бьемсЯ как рыба  об  лед  и
ничего не узнали. Ќе хотела, чтобы ты в нее палил, вот и обморочила.
    - ѓосподи, - вздыхает Ќурланн. - ‚зрослый же человек...
    Ћн берет бутылку и разливает по стаканам.
    - „а, взрослый! - рЯвкает Ѓрун. - Ђ  вот  ты  -  младенец.  ‘о  своим
детским лепетом про аэрозольные образованиЯ... Њладенец ты,  девЯтнадцатый
век ты, ‚ольтер - Њонтескье, рационалист безмозглый!
    Ѓрун опрокидывает свой стакан, подтаскивает кресло и садитсЯ напротив
Ќурланна.
    - ‘лушай, - говорит он. - ’ы же сегоднЯ  был  в  гимназии.  ’ы  видел
здешних детей. ’ы где-нибудь когда-нибудь еще видел таких детей?
    Ќурланн отнимает ладони от головы, выпрЯмлЯетсЯ и смотрит на Ѓруна. ‚
глазах его вспыхивает интерес.
    - ’ы что имеешь в виду? - спрашивает он осторожно.
    - ’ы прекрасно знаешь, что Я имею в виду. ќто нашествие! ‚от  что  ты
попытайсЯ понЯть. Ќу, не понЯть, так хотЯ  бы  взЯть  к  рассмотрению  как
некую гипотезу. Ќашествие!  ’олько  идет  не  марсианин  и  не  мифический
Ђнтихрист, а кое-что вполне реальное. Ѓудущее идет на нас.  Ѓу-ду-ще-е!  €
если мы не сумеем принЯть немедленные меры, нас сотрут в  порошок.  Ќам  с
ними не справитьсЯ, потому что они впереди нас на какие-то чертовы века!
    - ’ы... вот что, - произносит Ќурланн встревоженно.  -  ’ы  давай-ка,
успокойсЯ Ќалить тебе еще? - Ќе дожидаЯсь согласиЯ, он разливает бренди. -
’ы, брат, начал менЯ утешать, а теперь что-то сам уж очень возбудилсЯ.
    - ‚ том-то и трагедиЯ, - произносит Ѓрун, мучительно  сдерживаЯсь.  -
Ќам, кто этим занимаетсЯ, все кажетсЯ очевидным, а объЯснить никому ничего
невозможно. € понЯтно,  почему  не  верЯт.  Ћфициальную  бумагу  напишешь,
перечитаешь - нет, нельзЯ докладывать, бред. ђоман, а не доклад...
    ’ут дверь распахиваетсЯ, и в номер без стука входит •ансен.
    - Џроходи, - бросает он кому-то  через  плечо,  но  никто  больше  не
поЯвлЯетсЯ,  а  •ансен  с  решительным  видом   подступает   к   Ѓруну   и
останавливаетсЯ над ним.
    - Њой сын рассказывает мне о  твоей  деЯтельности  странные  вещи,  -
говорит он. - Љак прикажешь это понимать?
    - —то там еще стрЯслось? -  раздраженно-устало  произносит  Ѓрун,  не
глЯдЯ на него.
    - ’вои громилы хватают детей, бросают их в твои застенки и там что-то
у ник выпытывают. ’ебе известно об этом?
    - —ушь. ЃолтовнЯ.
    - Њинуточку! - говорит •ансен. - “ моего сына много  недостатков,  но
он никогда не врет. Њиккель! - обращаетсЯ он в пустоту рЯдом  с  собою.  -
Џовтори господам то, что ты рассказал мне.
    Ќаступает тишина. Ѓрун пытаетсЯ что-то сказать,  но  •ансен  орет  на
него:
    - ‡аткнитесь! €звольте не перебивать!
    € снова тишина. ‘лышен только шум дождЯ за окном.  Ќа  лице  Ќурланна
Явственно написано: в этом мире все сошли с ума. “ Ѓруна лицо каменное, он
смотрит в угол без всЯкого выражениЯ.
    - ’ак, - говорит •ансен. - —то вы можете на это сказать?
    - Ќичего, - угрюмо говорит Ѓрун.
    - Ќо Я требую ответа! - возвышает голос •ансен. - …сли вы  ничего  не
знаете об этом, извольте навести справки! Њальчик должен быть  выпущен  на
свободу немедленно! ‚ы же слышали, он может умереть в  любую  минуту.  …го
нельзЯ держать под замком! - Ћн обращаетсЯ к Ќурланну. - ’ы представлЯешь,
Ќурланн? ’вою €рму  подстерегают  вечерком  в  темном  переулке,  хватают,
насильно увозЯт...
    € тут до Ќурланна доходит.
    - Џослушай, Ѓрун, - говорит он  встревоженно,  -  это  же  правда.  џ
своими глазами видел, как схватили мальчишку.  „а  Я  тебе  рассказывал  -
разбили мне фару, дали по печени... а мальчишку, значит, увезли?
    - €диоты, - говорит Ѓрун сквозь стиснутые зубы.  -  Ѓоже  мой,  какие
болваны. ‘лепые, безмозглые кретины! Ќи черта не понимают. †алеют их.  ќто
надо же - сопли пораспустили! Ќу еще бы - они же  такие  умненькие,  такие
чистенькие, такие юные цветочки! Ђ это  враг!  Џонимаете?  ‚раг  жестокий,
непонЯтный,  беспощадный.  ќто  конец  нашего  мира!  Ћни  обещают   такую
жестокость, что места длЯ обыкновенного человека, длЯ нас с вами,  уже  не
останетсЯ. ‚ы думаете, если они цитируют пенглера и ѓегелЯ, то это - о! Ђ
они смотрЯт на вас и видЯт кучу дерьма. €м вас не жалко, потому что  вы  и
по ѓегелю - дерьмо, и по пенглеру вы - дерьмо. „ерьмо по  определению.  €
они возьмут грЯзную трЯпку  и  вдумчиво,  от  большого  ума,  от  всеобщей
философии смахнут вас в мусорное ведро и забудут о том, что вы были...
    Ѓрун ЯвлЯет собой зрелище странное и неожиданное. Ћн волнуетсЯ,  губы
его подергиваютсЯ, от лица отлила кровь, он даже задыхаетсЯ. Ћн Явно верит
в то, что говорит, в глазах его ужасом стынет видение страшного мира.
    - Џодожди... - бормочет Ќурланн потерЯнно. - „ети-то здесь при чем?
    - „а при том, что мы ничего не знаем! Ђ они знают все! Ћни шлЯютсЯ  в
’учу и обратно, как в собственный сортир, они единственные, кто знают все.
Њожет быть, они и не дети больше. џ должен знать, кто на  нас  идет,  и  в
соплЯх ваших Я путатьсЯ не намерен!
    - ‚ы негодЯй, - холодно говорит •ансен. - ‚ы признаете, что  схватили
мальчика и пытаете его в своих грЯзных застенках?
    Ѓрун вскакивает так, что кресло из-под него улетает в угол номера.
    - ’ройной идиот! - шипит  он,  хватаЯ  •ансена  за  грудки.  -  Љакие
застенки? Љакие пытки? ЏроклЯтое трепло! Џойдем, Я покажу  тебе  застенки.
ќто недалеко, это не в подвале, это здесь, в министерском люксе...
    Ћн волочит  за  собой  по  коридору  вЯло  отбрыкивающегосЯ  •ансена,
Ќурланн  еле  поспевает  за  ними.  “  последней  по  коридору  двери  они
останавливаютсЯ.   Ѓрун   стучит   нетерпеливо.   „верь    приоткрываетсЯ,
внимательный глаз поЯвлЯетсЯ в щели, затем дверь распахиваетсЯ.
    ироко шагаЯ, Ѓрун проходит через холл, распахивает дверь в гостиную.
‚ гостиной ковры, стол завален фруктами и блюдами со  сластЯми,  беззвучно
мерцает экран гигантского телевизора, валЯютсЯ в беспорЯдке видеокассеты.
    Ќомер  огромен,  в  нем  несколько  комнат,  одна  роскошнее  другой.
Њальчика находЯт в последней комнате.
    Ћн лежит под окном в луже воды, уткнувшись лицом в пол,  голоногий  и
голорукий подросток в красной безрукавке и красных шортах. ’от самый.
    Ѓрун падает перед ним на колени, переворачивает на спину.
    - ‚рача! - кричит он хрипло. - ‘корее!


    <b>Џ</b>озднЯЯ ночь. ‚ холле отелЯ, едва  освещенном  слабой  лампочкой  над
конторкой портье, сидЯт и  разговаривают  сквозь  плеск  дождЯ  за  окнами
Ќурланн и швейцар.
    - —то ваша ведьмочка, что мой сатаненок, - тихо  говорит  швейцар,  -
они одного полЯ Ягоды. —то мы длЯ них? ‹ужи под ногами.  „аже  хуже.  ‚оду
они как раз любЯт. „ай им волю, они бы из воды и не вылезали Џыль  мы  длЯ
них, деревЯшки гнилые...
    - Ќу зачем псе так, -  говорит  Ќурланн.  -  Њне  ваш  –иприан  очень
понравилсЯ, замечательный парнишка.
    - „а? -  вейцар  как  бы  приободрЯетсЯ.  -  Ђ  что,  может,  еще  и
породнимсЯ... если так.
    Ћба усмехаютсЯ, но как-то невесело.
    - “ж нас-то они не спросЯт, -  говорит  швейцар,  -  будьте  покойны.
ѓлавное, никак Я не пойму, лежит у менЯ к ним сердце или нет. €ногда прЯмо
разорвал бы - до того ненавижу. Ђ другой раз  так  жалко,  так  жалко  их,
ей-богу, слезы из глаз... ‘мотрю Я на него и думаю: да он ли это?  Њой  ли
это сын, моЯ ли кровь? €ли, может,  он  уже  и  не  человек  вовсе?  -  Ћн
наклонЯетсЯ к Ќурланну и понижает голос. - ѓоворЯт же,  что  ходЯт  они  в
’учу эту и обратно. ’упа и  обратно.  Љак  хотЯт.  ‚от  вы  рассказываете:
утром... Ћни же в ’учу шли! € вы не  сомневайтесь,  были  они  там,  были!
Ћфицеры - дураки, что они понимают? ‘лепые они. ќто - таинство,  так  люди
говорЯт. ќто не каждому дано увидеть. ‚от вам дано. “ж Я не знаю,  счастье
это ваше или беда...
    -  „а  ухе  какое  счастье,  -  произносит  Ќурланн,  кривЯ  лицо.  -
ЏолучаетсЯ, что Я их убил...
    - Ќу, что ж, - говорит швейцар. - ‡начит, судьба  ваша  такаЯ.  Њожет
быть, и вы. ’олько стоит  ли  огорчатьсЯ  по  этому  поводу?  џ  не  знаю.
“бить-то вы, может, и убили, а вот кого? - Ћн совсем приникает ртом к  уху
Ќурланна. - ‡наете, что люди говорЯт? „етишки-то эти... в  ’учу  входЯт  и
тут псе сгорают. Ђ выходЯт оттуда уже не они. Ћбличьем похожи, но не  они.
Џризраки выходЯт. Њороки. Ђ потом смотришь ты на него и думаешь: да сын ли
он мой? ЊоЯ ли это кровь?
    - Џризраки, мороки... - бормочет Ќурланн, уставЯсь перед собой. - ќто
все нечистаЯ наша совесть. “биваем мы их. Љаждый день убиваем.  €  знаете,
почему? Ќе умеем мы с ними больше ничего делать. ’олько убивать  и  умеем.
‚сю жизнь мы только тем и занимались, что превращали их в таких, как мы. Ђ
теперь они отказываютсЯ превращатьсЯ, и мы стали их убивать.


    ...<b>Њ</b>аленькому Ќурланну не повезло с  отцом.  Ћтец  был  художником  -
огромный, громогласный, неумный и неописуемо эмоциональный человек. Ћн  не
желал слушать никаких оправданий, не терпел никаких  объЯснений  и  вообще
ничего не понимал. Ћн не понимал шалостей. Ћн не понимал детских  страхов.
Ћн не понимал маленьких детских радостей. € в самых  жутких  кошмарах  уже
взрослого профессора Ќурланна нависало вдруг над ним огромное,  как  туча,
лицо. ‚ нем все было огромно: огромные  выпученные  глаза,  огромные  усы,
огромные волосатые ноздри  и  огромные  колышущиесЯ  волосы  вокруг  всего
этого.  ЋгромнаЯ,  испачканнаЯ  красками  рука  протЯгивалась  и   хватала
маленького человечка за ухо, и волокла мимо огромных стульев  и  столов  в
распахнувшуюсЯ тьму огромного чулана,  и  швырЯла  его  туда,  и  рушились
сверку какие-то картонки, какаЯ-то рухлЯдь, и гремел  засов,  и  наступала
тьма, в которой не было ничего, кроме плача и ужаса...


    <b>‚</b> конце проспекта ђеформации (он  же  „орога  чистых  душ),  в  сотне
метрах от черной стены ’учи, мокрый клетчатый проповедник гремит, потрЯсаЯ
руками, над толпой мокрых  клетчатых  Ђгнцев  ‘трашного  ‘уда,  понурых  и
жалких. Ќа другой стороне проспекта Ќурланн, тоже мокрый  и  тоже  жалкий,
скрючившись,  сидит  на  краешке  роскошного  дивана,  брошенного  поперек
тротуара у подъезда покинутого дома.
    - ѓород тот расположен четвероугольником! - гремит проповедник.  -  €
длина его такаЯ же, как и ширина... ‘тена его построена из Ясписа, а город
- чистое золото, подобен чистому стеклу. Ћснование стены украшено  всЯкими
драгоценными камнЯми: основание первое - Яспис, второе - сапфир, третье  -
халкидон, четвертое - смарагд,  пЯтое  -  сардоникс,  шестое  -  сардолик,
седьмое  -  хризолиф,  восьмое  -  вирилл,  девЯтое  -  топаз,  десЯтое  -
хризопрас, одиннадцатое - гиацинт, двенадцатое -  аметист...  €  город  не
имеет нужды ни в солнце, ни в луне длЯ освещениЯ  своего,  ибо  светильник
его - Ђгнец... ‚орота его не будут запиратьсЯ днем, а ночи  там  не  будет
вовсе... ‘реди улиц его... древо жизни, двенадцать раз  приносЯщее  плоды,
дающее на каждый  месЯц  плод  свой;  и  листьЯ  дерева  -  длЯ  исцелениЯ
народов...
    Џока он говорит, от толпы Ђгнцев один за  другим  отделЯютсЯ  адепты,
человек десЯть или двенадцать, они идут один за другим к  стене  ’учи.  €м
очень страшно, одного трЯсет, будто в лихорадке, у другого безумные  глаза
и губы,  закушенные  до  крови,  какаЯ-то  женщина  плачет,  прикрыв  лицо
ладонЯми, и спутник ведет ее под руку, сам белый как простынЯ.
    - € принесут в него славу и честь народов! - ревет проповедник.  -  €
не войдет в него ничто нечистое, и  никто  преданный  мерзости  и  лжи,  а
только те, которые написаны у Ђгнца в книге жизни! € ничего уже  не  будет
проклЯтого! Џрииди! †аждущий пусть приходит и желающий  пусть  берет  воду
жизни даром...
    ‹юди, идущие  в  ’учу,  вдруг  начинают  петь.  ‘начала  два  жидких,
неуверенных голоса, потом подхватывают третий и четвертый, и вот  уже  они
поют все, с каждым шагом все более исступленно и уверенно. ќто  -  псалом,
это крик отчаЯниЯ и надежды, это  исступленнаЯ  попытка  задавить  в  себе
животный страх неизвестности.
    € они уходЯт в ’учу один за другим, и один  за  другим  на  полуслове
замолкают  голоса.  €  вот  уже  остаетсЯ  только  один,  поющий   высоким
козлетоном, какой-то  калека,  изо  всех  сил  спешащий  на  костылЯх.  Ћн
погружаетсЯ в тьму, голос его обрываетсЯ, и ничего больше не слышно, кроме
плеска дождЯ.
    Ќурланн, вскочивший от ужаса, медленно опускаетсЯ на  край  дивана  и
закрывает лицо руками.


    <b>’</b>емнеет. ‡ажглись редкие фонари вдоль  проспекта  ђеформации.  —ернаЯ
стена  ’учи  стала  ближе.  ’уча  и  в  самом   деле   ведет   себЯ,   как
подкрадывающеесЯ животное. ’олько что  стоЯл  чуть  покосившийсЯ  фонарный
столб с разбросанными под ним перевернутыми зонтиками, наполненными водой,
и вдруг что-то неуловимо менЯетсЯ, и уже нет ни  фонарЯ,  ни  зонтиков,  а
чернаЯ стена еще на пЯток метров ближе, и большаЯ лиловаЯ молниЯ  проходит
по ней наискосок.
    Ќурланн сидит, где и прежде, на том же диване, глубоко засунув руки в
проемы плаща, и смотрит на большую лужу, пузыристую от дождевых капель.  ‚
луже  поЯвлЯетсЯ  пара  ног  в  тЯжелых  армейских  башмаках  и  пЯтнистых
маскировочных штанинах.
    - ѓосподин профессор, - произносит прокуренный голос. -  ‚ас  ждут  в
штабе. Џолковник просит вас ЯвитьсЯ в штаб.
    Ќурланн поднимает глаза и видит перед  собой  молодцеватого  воЯку  в
берете  набекрень,  черноусого  и  чернобрового,  с  наглыми  сержантскими
глазами.
    -  Џередайте  полковнику,  -  с  трудом  ворочаЯ  губами,  произносит
Ќурланн. - ‡десь нужно поставить заслон. ‹юди уходЯт туда и сгорают.  „ети
уходЯт. Ќужен заслон.
    ‚оЯка мельком взглЯдывает на ’учу и говорит:
    - Њы имеем приказ не вмешиватьсЯ в эти дела.
    - ‡аслон, - упрЯмо повторЯет Ќурланн. - Ќикого не пропускать!
    - Џрикажут - поставим, -  бодро  говорит  воЯка.  -  ’олько  врЯд  ли
прикажут. Ђ вас ждет полковник. Џожалуйте в машину.
    Ќурланн некоторое времЯ смотрит  на  него,  затем  говорит  устало  и
злобно:
    - Ћставьте менЯ в покое.


    <b>€</b> уже совсем ночью озЯбший и измученный Ќурланн слышит то  ли  сквозь
дремоту, то ли сквозь бред и плеск дождЯ приближающийсЯ странный разговор:
    -   ‘вадебные   машины   катЯт   к   церкви!   -   с   издевательской
торжественностью произносит  ломкий  юный  баритон.  -  ќто  не  может  не
тревожить!
    - Њы научились критиковать религию! - в тон ему отзываетсЯ девчоночий
голос.  -  Ќо  не  противопоставлЯем  ей  ничего  своего,  положительного.
Љритикуем обрЯдность, но не подкреплЯем слово делом!
    - —еловеку нужен обрЯд! - с издевательским пафосом произносит  третий
голос, этакий Ядовитый тенорок. - ЋбрЯд дает выход как положительным,  так
и отрицательным эмоциЯм!
    € все трое говоривших, словно бы не  выдержав,  разражаютсЯ  хохотом.
ќтот  хохот  так  заразителен  (хотЯ  ничего  смешного,  казалось  бы,  не
сказано), что Ќурланн, не в силах поднЯть тЯжелые веки,  сам  улыбаетсЯ  в
полусне.
    - Ђ вот папа сидит, - говорит девочка.
    Ќурланн наконец просыпаетсЯ. Џеред ним  стоЯт  трое  подростков,  все
трое знакомые: дочка его €рма,  сын  швейцара  –иприан  и  синеглазый  сын
•ансена Њиккель. Љак всегда они мокры, полны скрытой энергии, и  сам  черт
им не брат. Ћтблески лиловых молний от близкой ’учи то и дело  выхватывает
из мокрой тьмы их мокрые физиономии.
    Ќурланн с трудом встает.
    - ќто вы. џ ждал вас. Ќе смейте туда ходить.
    - Ћтрекохом, - серьезно произносит –иприан. - Ћтрекохом от сатаны, от
скверны.
    - џ не шучу, –иприан, - говорит Ќурланн.
    - Ќо это же присно и во веки веков, - убеждающе произносит Њиккель. -
‚о веки веков, профессор!
    - ђебЯтки! - проникновенно говорит Ќурланн. - ‚ы одурманены.  ‚ы  как
мотыльки. Њотыльки летЯт на свет, а вы летите на тьму. Ђ там -  смерть.  €
хорошо еще, если моментальнаЯ... ‘лушайте, давайте уйдем отсюда,  присЯдем
где-нибудь, поговорим спокойно, рассудительно. ќто  же,  как  липучка  длЯ
мух... џ вам все объЯсню.
    -  –ерковь,  -  серьезным  голосом  объЯвлЯет  Њиккель,  -   учитываЯ
естественное  стремление  к  прекрасному,  издавна  пыталась  использовать
красоту длЯ религиозного воздействиЯ на прихожан.
    ќто Явное издевательство, но Ќурланну не до свары.
    - •орошо, - говорит он. - •орошо. Ћб этом мы тоже  поговорим.  ’олько
пойдемте отсюда! ‚ам хочетсЯ  поиздеватьсЯ  надо  мной  -  пожалуйста.  Ќо
сейчас Я плохой оппонент, сейчас со мной неинтересно. “йдемте отсюда, и  Я
постараюсь соответствовать...
    –иприан, поднЯв палец, важно произносит:
    - Ќе все одинаково приемлемо в новых ритуалах. Ќо сложность работы не
пугает подлинных энтузиастов.
    - Џапа, - говорит вдруг €рма обыкновенным голосом. - Џойдем  с  нами.
ќто так просто.
    € они, больше не взглЯнув на него, легким шагом идут дальше  к  ’уче.
Ќесколько мгновений он смотрит им вслед,  а  затем  бросаетсЯ,  охваченный
жаждой схватить, остановить,  оттащить.  €  вдруг  вселеннаЯ  вокруг  него
взрываетсЯ лиловым огнем.
    ...Ћн видит зеленую равнину под Ясным синим небом, и купы деревьев, и
какую-то старую полуразвалившуюсЯ часовню, замшелую и опутанную плющом,  и
почему-то идет снег крупными белыми хлопьЯми. Ќа фоне синего неба один  за
другим, подрагиваЯ  в  каком-то  странном  ритме,  проплывают:  серьезный,
сосредоточенный  –иприан;  задумчиваЯ,  очень  хорошенькаЯ  €рма;   ехидно
ухмылЯющийсЯ Њиккель...
    € какой-то вкрадчивый полузнакомый голос шепчет ему на ухо:
    - Љак ты думаешь, что это такое? —то ты видишь перед собой?
    - џ вижу свою дочь.
    - Ђ еще что ты видишь? ђасскажи, расскажи нам, это очень интересно.
    - Џо-моему, она повзрослела... ЉрасиваЯ стала девушка.
    - ђассказывай, рассказывай!
    - –иприан... •орошаЯ пара.
    ѓолос становитсЯ назойливым и крикливым.
    - ѓовори! ѓовори, Ќурланн! —то ты видишь? ѓовори!
    ‚идение светлого мира исчезает, заволакиваетсЯ тьмой, и в  этой  тьме
возникает лицо Ѓруна, мокрое, свирепое, огромный орущий рот, раскачиваютсЯ
в электрическом свете блестЯщие штыри антенн...
    - ѓовори, Ќурланн! ѓовори! ѓовори, скотина!
    ђанним утром в номер  Ќурланна  врываютсЯ  ‹ора  и  •ансен.  Ќурланн,
измученный событиЯми прошлой ночи, спит одетый: как пришел  накануне,  как
повалилсЯ на кушетку в чем был, так и заснул, словно в омут провалилсЯ.
    ‹ора и •ансен набрасываютсЯ на него и ожесточенно трЯсут.
    - Ќурланн, боже мой, сделай что-нибудь! - стонет ‹ора. -  €рма  ушла,
оставила записку, что никогда не вернетсЯ... Ѓоже,  за  что  мне  это?  ‡а
какие грехи?
    - Ќурланн, надо что-то делать, - хрипит мучительно трезвый •ансен.  -
„ети ушли! ‚се! ‚ городе не осталось ни одного ребенка. „а  черт  же  тебЯ
возьми, проснись же! ЏьЯн ты, что ли?
    Ќурланн садитсЯ на кушетке. Ћн и в  самом  деле  словно  пьЯный:  его
пошатывает,  глаза  не  раскрываютсЯ,  лицо  опухло,  волосы  встрепаны  и
слиплись.
    - џ боюсь, Ќурланн, - ноет ‹ора. - ‘делай  что-нибудь!  џ  ничего  не
понимаю... Џочему, за что?
    - ‘волочи! - хрипит •ансен, бегаЯ по комнате. - ‘манили детей! Ќо это
им не пройдет. •ватит, кончилось мое терпение. Љончилось! „а поднимайсЯ же
ты, нашел времЯ дрыхнуть!
    - Ќу хорошо, хорошо... - бормочет Ќурланн, растираЯ лицо ладонЯми.  -
‘ейчас.  „айте  штаны  надеть.  ѓде  здесь  у  менЯ  штаны?  Ђ!   „а   что
случилось-то, в самом деле? - Ћн грузно поднимаетсЯ  на  ноги.  -  —то  вы
раскудахтались?
    - „ети ушли из города! - орет •ансен. - “вели наших детей!


    ...<b>Љ</b>огда пЯтьдесЯт лет назад детей уводили из города, это  было  так.
’Янулась бесконечнаЯ сераЯ колонна. „ети шли по  серым  размытым  дорогам,
шли  спотыкаЯсь,  оскальзываЯсь  и  падаЯ  под   проливным   дождем,   шли
согнувшись,  промокшие  насквозь,  сжимаЯ  в  посиневших   лапках   жалкие
промокшие узелки, шли маленькие, беспомощные, непонимающие, шли плача, шли
молча, шли оглЯдываЯсь, шли, держась за руки и за хлЯстики, а по  сторонам
дороги вышагивали  мрачные  черные  фигуры  как  бы  без  лиц  -  железные
отсвечивающие  каски,  руки,  затЯнутые  в  черные  перчатки,  лежали   на
автоматах, и дождь лил на вороненую сталь, и лаЯли  иноземные  команды,  и
лаЯли мокрые иноземные псы...


    - <b>—</b>епуха! - говорит Ќурланн, трЯсЯ  головой  и  зажмуриваЯсь.  -  ќто
совсем не то...
    - „а очнись ты, черт тебЯ подери! - орет •ансен. - €х ’уча  заманила!
’уча их сожрала, ты понимаешь?
    - Џогоди, - говорит Ќурланн. - Ќадо без паники. Џогоди.
    - “ тебЯ оружие есть? - спрашивает •ансен. -  Џистолет  какой-нибудь,
автомат... •оть что-нибудь?
    - Љакое оружие, дурак, - огрызаетсЯ Ќурланн. - Џри чем здесь оружие?


    <b>‹</b>имузин Ќурланна с трудом пробираетсЯ  между  брошенными  как  попало
многочисленными автомобилЯми. ‡а рулем Ќурланн, рЯдом  с  ним  истерически
рыдающаЯ, всЯ перемазаннаЯ расплывшейсЯ косметикой ‹ора, на заднем сиденье
озверелый •ансен.
    „альше ехать невозможно, и все они выбираютсЯ наружу.  ЉажетсЯ,  весь
город собралсЯ здесь, плотно закупорив проспект ђеформации, он  же  „орога
чистых  душ.  ’ысЯчи  людей,  мокрых,  жалких,  растерЯнных,  озлобленных,
недоумевающих, плачущих,  кричащих,  с  закаченными  в  обмороке  глазами,
оскаленных. “тонувшие в толпе автомобили - роскошные лимузины, потрепанные
легковушки с брезентовым верхом, грузовики, автобусы, автокран, на  стреле
которого сидЯт несколько человек. € льет дождь. „а такой,  какого  Ќурланн
не видел никогда в жизни, он даже не представлЯл себе,  что  бывают  такие
дожди, - тропический ливень, но не теплый, а ледЯной, пополам с градом,  и
сильный ветер несет его косо,  прЯмо  в  лица,  обращенные  к  еле  видной
черноте впереди, к мутным медленным лиловым вспышкам.
    ’олпа кричит, плачет, стонет, угрожает:
    - ѓосподи, за что? ‚ чем согрешили мы, господи?
    - €диоты! ‘люнтЯи! „авным-давно надо было  их  за  ухо  -  и  вон  из
города! ѓоворили же умные люди...
    - ‚ чем отказывали? —его длЯ них  жалели?  Ћт  себЯ  кусок  отрывали,
босЯками ходили, лишь бы их одеть-обуть...
    - ‘им, менЯ сейчас задавЯт! ‘им, задыхаюсь! Ћх, ‘им...
    - Џустите менЯ! „а пустите же вы менЯ! “ менЯ дочка там!
    - Ћни давно собирались, Я видела, да боЯзно было спрашивать...
    - Њуничка! Њуничка! Њуничка мой! Њуничка!
    - „а что же это, господа? ќто псе безумие какое-то! Ќадо  псе  что-то
делать!
    - „а Я его в жизни пальцем не тронула! џ  видела,  как  вы  своего-то
ремнем гонЯли. Ђ у нас в доме такого и в заводе не было.
    - ‚ кр-р-ровь! ‡убами рвать буду!
    - „а-а, видно, совсем мы дерьмом стали, если родные дети от нас в эту
’учу ушли... „а брось ты, сами они ушли, никто их не притЯгивал...
    - Њуничек мой! Њуничка!
    - Ќадо телеграмму господину президенту! „есЯть тысЯч подписей  -  это
вам не шутка!
    - ќто мои дети, господин хороший, Я их породил, Я ими и распорЯжатьсЯ
буду, как пожелаю. €звольте их мне вернуть!
    € тут раздалсЯ голос. Ћн как шелестЯщий гром. Ћн идет со всех  сторон
сразу, и он сразу покрывает все остальные звуки. Ћн  раздаетсЯ  как  бы  в
мозгу у Ќурланна, но тут же замирает и затихает всЯ толпа. ѓолос спокоен и
даже меланхоличен, какаЯ-то безмернаЯ  скука  слышитсЯ  в  нем,  безмернаЯ
снисходительность,   будто   говорит   кто-то   огромный,   презрительный,
высокомерный,  стоЯ  спиной  к  надоевшей  толпе,  говорит  через   плечо,
оторвавшись на  минутку  от  важных  забот  ради  этой  раздражившей  его,
наконец, пустЯковины.


    - <b>„</b>а перестаньте