        ‹.„.’роцкий. Ђрхив в 9 томах: ’ом 8

---------------------------------------------------------------
     ђедактор-составитель ћ.ѓ.”ельштинский і http://lib.ru/HISTORY/FELSHTINSKY/
     Email: Yuri.Felshtinsky@verizon.net
     Date: 29 Sep 2005
---------------------------------------------------------------

        Ђрхив ‹. „. ’роцкого. ’ом 8


     ђедактор-составитель ћ.ѓ.”ельштинский

     Џредисловие, примечаниЯ, указатели ћ.ѓ.”ельштинского и ѓ.€.—ернЯвского


        Џредисловие
     ‚осьмой том "Ђрхива ‹.„.’роцкого" охватывает 1935-1937 гг.
     ‚ жизни  и  деЯтельности  ’роцкого  это  был  весьма динамичный период,
свЯзанный,  в частности, с постоЯнными его перемещениЯми в пределах ”ранции,
затем - с переездом в Ќорвегию и, наконец, - в ‡ападное полушарие, в далекую
Њексику. Џо  существу дела, именно в эти  годы началась  сталинскаЯ охота на
’роцкого,  котораЯ вначале привела  к его  изгнанию из  ”ранции,  а затем из
Ќорвегии и завершилась убийством в августе 1940 г.
     •отЯ  в этот  период  политичекаЯ  и литературнаЯ  активность  ’роцкого
продолжала оставатьсЯ  весьма  высокой,  ее  характер стал  изменЯтьсЯ, а  в
течение последних месЯцев 1936  г., когда  ’роцкий  находилсЯ под  арестом в
Ќорвегии,  он  фактически был отрезан  от  своих сторонников, и документациЯ
этих месЯцев незначительна.
     ‘ одной стороны, ’роцкий  окончательно и решительно взЯл курс на полный
организационный разрыв с официальным коммунистическим движением, на создание
—етвертого    €нтернационала   как   четко    оформленного    международного
коммунистического объединениЯ. ‘ другой  стороны, он фактически  все  больше
отходил от организационных усилий в этой области, которые легли на плечи его
последователей,    учеников,    истолкователей   его    воли,    естественно
транслировавших "троцкистские"  установки в своей собственной интерпретации,
вступавших в острые конфликты друг с  другом по  вопросам, которые им  самим
казались принципиальными, но зачастую по существу дела были лишь проЯвлением
борьбы за личное влиЯние, первенство и превосходство.
     ‚ отличие от предыдущих лет, когда ’роцкий мог  распределЯть свое времЯ
более или менее равномерно между работой над историко-политическими книгами,
мемуарами и другими объемистыми произведениЯми,  с одной стороны, и  текущей
организационно-политической  перепиской  и публицистичекими выступлениЯми, с
другой  стороны, теперь переписка отошла  на  задний план.  —то  же касаетсЯ
документации 1937  г.,  то она в  основном была сосредоточена на  самозащите
’роцкого в свЯзи с фальшивыми обвинениЯми по его адресу, которые выдвигались
на московских судебных фарсах в августе 1936 и Январе 1937 гг.,  в советской
прессе и в заЯвлениЯх прихвостней Њосквы из различных политических лагерей -
как  левых, так и  правых -  в  западноевропейских  странах. ђазумеетсЯ, эта
самозащита   строилась  на  сравнительно  широком   историко-социологическом
базисе,  свидетельствовавшем  о  дальнейшей  эволюции взглЯдов  ’роцкого  на
советскую действительность.
     ЏродолжаЯ отстаивать  взглЯд,  что в  ‘‘‘ђ  сохранЯютсЯ  основы  власти
рабочего  класса и что все еще существует  социалистическаЯ перспектива, ибо
государственнаЯ собственность на средства производства  не отменена, ’роцкий
фактически своими оценками конкретной ситуации в ‘‘‘ђ далеко отошел от этого
общего положениЯ.
     Ћсновное его внимание  в анализе  внутренней ситуации в ‘‘‘ђ привлекали
теперь  не социально-экономические, а  сугубо политические ЯвлениЯ, событиЯ,
факты. Ћн приходил к выводу о полном изменении характера власти. "Ѓюрократии
удалось  фактически  ликвидировать  большевистскую  партию,  как  и  советы,
сохранившиесЯ лишь по имени, - писал он в начале 1935 г. - ‚ласть перешла от
масс, от советов,  от  партии  к  централизованной бюрократии,  от  нее  - к
замкнутой   верхушке,   и,  наконец,  -  к  одному   лицу,  как   воплощению
бесконтрольной бюрократии".
     ‹ишь   формально  оговариваЯсь,  да  и  то   далеко  не   всегда,   что
капиталистическаЯ  контрреволюциЯ  в  ‘‘‘ђ  все  еще  не  победила,  ’роцкий
подчеркивал глубокое  перерождение партии и  государства за  последние 10-12
лет, то есть с  того времени,  когда умер ‹енин, а  сам он  был отстранен от
властных позиций.
     ‚новь  и  вновь ’роцкий  пыталсЯ  провести  решающий  водораздел  между
характером  власти  в первые пЯть-шесть  лет после  ЋктЯбрьской переворота и
современной ситуацией. Џри этом он  полностью игнорировал сходные или  общие
черты  обоих  периодов  и  всЯчески  раздувал  или  даже  измышлЯл  отличиЯ.
‘оветским  ‘оюзом  правит теперь  привилегированнаЯ каста,  подчеркивал  он,
полагаЯ,   что  было   бы  весьма   поучительно   подсчитать,  какую   часть
национального дохода поглощает  этот слой. "Ќо эта  статистика принадлежит к
числу величайших государственых тайн".
     ’роцкий  все   более  утверждалсЯ  в  выводе,   что  в   ‘‘‘ђ  возникла
тоталитарнаЯ  система   власти.  €спользовав   термин,  впервые  примененный
публицистами  к  положению  в  €талии  после  установлениЯ  там  в  1922  г.
фашистского   режима   Њуссолини,   лидер  оппозиционного  коммунистического
движениЯ  воспринимал   и  пропагандировал  эту  дефиницию  не  как  научную
категорию, а как хлесткое выражение и, главное, понимал ее крайне  зауженно.
Ћн    не    видел,    что    тоталитаризм    представлЯет    собой    единую
социально-экономическую, политическую и  культурно-идеологическую систему, в
которой все ее составные  элементы и  функции  неотделимы друг от друга, что
только  в неразрывной свЯзи  друг  с другом  они обеспечивают  относительную
эффективность и стойкость режима.
     ’роцкий понимал тоталитаризм в ‘‘‘ђ применительно к сталинскому террору
1936-1937  гг.  лишь  как  "отсутствие  малейшей  свободы  критики,  военное
подчинение подсудимых, следователей, прокуроров, судей одному и тому же лицу
и   полную  монолитность  прессы,  котораЯ  своим  монотонным  волчьим  воем
устрашает и деморализует обвинЯемых и все общественное мнение". Љак видим, в
таком  подходе доминировала  красноречиваЯ публицистика,  а  не  объективный
анализ.
     Ќа  ’роцкого все большее впечатление производило сходство между режимом
‘талина  в ‘‘‘ђ и  национал-социалистическим  режимом  ѓитлера  в  ѓермании.
ЏытаЯсь,  правда, отбитьсЯ от критиков  указанием на отличиЯ социальной базы
обоих режимов  (в  это он был  прав, ибо сохранение  частной собственности в
ѓермании при власти нацистов  предопределило ее "правототалитарный вариант",
обусловивший, в свою очередь, целый рЯд конкретных особенностей1), ’роцкий в
то же времЯ показал многие общие черты власти ‘талина и ѓитлера.
     Ћсобое внимание  он обращал на "религию вождЯ", котораЯ, как  он писал,
"так  унизительно сближает  нынешний  советский  режим  с режимом  ѓитлера".
ђазумеетсЯ,  при этом ни словом  не говорилось о "вождизме" как  общей черте
коммунистической власти, о том, что эта самаЯ "религиЯ вождЯ" зародилась еще
в годы гражданской войны и адресовалась  не только ‹енину, но  и ему самому,
хотЯ, конечно, без  тех зловеще-карикатурных  черт,  которые она  постепенно
приобрела в сталинское времЯ.
     Ќесколько позже, в свЯзи с  московскими шоу-процессами  1936-1937  гг.,
была подмечена  еще одна весьма важнаЯ общаЯ черта сталинизма  и гитлеризма,
котораЯ   определЯлась   как   "психотехника   фашизма"   -   непрерывность,
монолитность и массивность лжи. ‚ этом ’роцкий верно уловил одну из базисных
черт   пропаганды  тоталитарных  режимов,  котораЯ   позже  применительно  к
ѓермании, но в то же времЯ с  Явной экстраполЯцией на ‘‘‘ђ, была рассмотрена
Ђ.Ђ.ѓалкиным2.
     ‹.„.’роцкий был  одним из тех,  кто, разумеетсЯ, со  своих субъективных
позиций,  в  качестве защитника своей чести  и достоинства, своего пршлого и
настоЯщего, но полностью опираЯсь на факты и документы, начал разностороннее
разоблачение "кухни"  сталинского террора, который  в 1936-1937 гг. приобрел
глобальные черты.
     ЌаходЯсь под  арестом в Ќорвегии  во  второй  половине  1936  г., лидер
оппозиционного    коммунистического    движениЯ    не    имел    возможности
непосредственно  откликнутьсЯ  на  первый  крупный  судебный  фарс  в Њоскве
периода  "большого  террора" -  процесс  над ‡иновьевым, Љаменевым и другими
видными  коммунистическими  деЯтелЯми в августе 1936  г. (составители смогли
включить  в данный том  документы 1936 г., завершающиесЯ июнем этого  года).
Ќо, прибыв в Њексику, ’роцкий все свои усилиЯ с ЯнварЯ 1937 г.  сосредоточил
на подготовке статей,  заЯвлений, интервью, вскрывавших  существенные  черты
сталинского террора.
     ‘оветский суд определЯлсЯ им как "инквизиционный", и в этом ’роцкий был
прав лишь частично, ибо никогда ‘вЯтаЯ €нквизициЯ не достигала таких "высот"
в  сознательной  лжи, фабрикации  вымыслов,  нахождении  способов превратить
обвинЯемых в соучастников террора, как советский суд - "самый гуманный суд в
мире",  по ироническому определению одного из послевоенных киногероев (фильм
"Ѓерегись автомобилЯ").
     ’роцкий, однако,  смог выЯвить  целый  рЯд  характерных  черт  судебных
фарсов.  Ћн с полным  основанием  писал, что на  скамью подсудимых  попадают
очень немногие -  лишь те деморализованные  жертвы, которые пытаютсЯ  спасти
свои   жизни  ценой  моральной  гибели.  Ђ  все  те  арестованные,   которые
отказываетсЯ  каЯтьсЯ   под  диктовку  палачей,  расстреливаютсЯ  во   времЯ
следствиЯ.  Ќе  менее четко определЯлсЯ  и характер  "открытых" политических
процессов. Ћни,  писал ’роцкий, не имеют  ничего общего с судом:  "это чисто
театральные  инсценировки  с  заранее  распределенными  ролЯми и  абсолютным
`фюрером' в качестве режиссера".  ќта  оценка полностью подтверждалась уже в
то времЯ зарубежными наблюдателЯми, имевшими возможность посещать московские
процессы,   и  была  разносторонне  обоснована  зарубежными   и  российскими
аналитиками через много лет3.
     Ѓудучи  твердо  убежденым  в  своей  правоте  и  стремЯсь  внушить  это
убеждение  мировому общественному  мнению,  ’роцкий  настаивал  на  создании
авторитетной  международной  следственной   комиссии,   котораЯ  изучила  бы
выдвигавшиесЯ  по его адресу (а, стало быть, и по адресу всех  подсудимых на
московских судебных процессах) обвинениЯ. ‚ случае признаниЯ этой  комиссией
хотЯ бы  косвенной его вины, хотЯ  бы в  небольшой части того,  что было ему
инкриминировано, он  изъЯвлЯл готовность добровольно отдатьсЯ в руки палачей
из советских спецслужб.
     ‚ свЯзи с этим он обращал внимание, что требует не довериЯ, а проверки.
"‘лепого  довериЯ  требуют тоталитарные режимы с  непогрешимым  `вождем'  во
главе: все  равно, идет  ли дело  о фашисте ѓитлере  или о бывшем большевике
‘талине".
     ‘  акцентом   на   московские  шоу-процессы   не   только   расширЯлось
сопоставление сталинского  режима с  национал-социалистическими порЯдками  в
ѓермании, но  и  углублЯлась типологиЯ  тоталитаризма в  целом. Љаким  путем
‘талин достигает  своих целей? - ставил  вопрос ’роцкий и давал  ответ: "Џри
помощи   тоталитарного   режима,   монолитной  прессы,  монолитной   партии,
герметически  закрытых  Ящиков  длЯ подсудимых,  монолитности  следователей,
судей и адвокатов и постоЯнной возможности расстреливать без огласки любого,
кто попытаетсЯ отстоЯть правду и свою честь".
     ЉомиссиЯ,  образованиЯ  которой  требовал  ’роцкий,  была  создана  под
председательством  известного  американского  ученого, философа и психолога,
профессора  Љолубийского  университета  (Ќью-‰орк)  „жона  „ьюи. Ћна провела
несколько выездных заседаний  в Љойоакане, в  доме, где проживал ’роцкий,  и
после  тщательного  и  всестороннего рассмотрениЯ  обвинений,  предъЯвленных
’роцкому  и  его  сыну  ‹.‹.‘едову,  пришла  к  единодушному  заключению: не
виновны. Ћпубликованные тогда же и  переизданные через  много  лет протоколы
заседаний  комиссии  „ьюи  ЯвлЯютсЯ  важным  источником  изучениЯ  "большого
террора" в ‘‘‘ђ  и  многих других проблем, но, к сожалению,  все  еще  слабо
используютсЯ исследователЯми4.
     Џоразительно,  но в  условиЯх неуклонного  укреплениЯ становившейсЯ все
более  неограниченной кровавой диктатуры ‘талина в  ‘‘‘ђ ’роцкий  не  только
сохранЯл  политический оптимизм, но даже резко усилил позитивные прогнозы  в
отношении  перспектив  развитиЯ  ‘‘‘ђ.   Џо-видимому,  они  не  были  вполне
искренними, ибо в наличии был огромный комплекс фактов, свидетельствовавших,
что  в  реально обозримых условиЯх ни  о каком  изменении режима говорить не
приходитсЯ,  по крайней мере при жизни ‘талина, который только приближалсЯ к
своему  60-летию и  не только сохранЯл  отведенные ему не очень внушительные
физические силы, но и свойственную ему весьма мощную дьЯвольскую хитрость.
     ’роцкий  же  неодкратно  повторЯл, что  ‘талину не  удалось, мол, убить
оппозицию,  раздавить  критическую  мысль,  что он  грубо  просчиталсЯ,  что
последствиЯ этого просчета будут фатальными длЯ его диктатуры.
     Њосковские  процессы  без каких-либо к  тому оснований оценивались  как
"агониЯ сталинизма". "Џолитический режим, который вынужден прибегать к таким
методам, обречен. ‚ зависимости от внешних и внутренних обстоЯтельств агониЯ
может длитьсЯ дольше или  меньше.  Ќо никакаЯ сила  в  мире  уже  не  спасет
‘талина и его систему. ‘оветский режим либо  освободитсЯ от бюрократического
спрута,  либо  будет  увлечен  им  в  бездну".  ђазумеетсЯ,  можно  было  бы
возразить, учитываЯ оговорку по поводу "внешних и внутренних обстоЯтельств",
что  ’роцкий  применЯл   термин   "агониЯ"  фигурально,  имеЯ  в  виду  лишь
неопределенную  историческую  перспективу.  Ќо весь  комплекс его  статей  и
заЯвлений 1937 года, включеных в этот том, свидетельствует, что он навЯзывал
своим  сторонникам представление о  неизбежности  краха сталинизма  в  самом
близком времени.  Ћб этом  он, например, заЯвил на весь мир в своем интервью
корреспонденту газеты "—икаго „ейли Ќьюз" Ћ'Ѓрайену 3 марта 1937 г.
     ‘обственньо говорЯ,  в условиЯх, когда международное  влиЯние  ‘‘‘ђ  и,
следовательно,   личное   влиЯние  ‘талина   в  международном  истеблишменте
усиливались, когда советский диктатор согласилсЯ, наконец, на сотрудничество
компартий  с другими политическими  силами в рамках народного фронта,  когда
поЯвились на свет союзные договоры ‘‘‘ђ с ”ранцией и —ехословакией (1935), а
политические  силы, шедшие за  ’роцким, продолжали оставатьсЯ незначительной
горсткой, инаЯ  трактовка  событий  была бы  самоубийственной  длЯ  движениЯ
сторонников ’роцкого.
     Ћн вновь и вновь выражал  уверенность, что "немногие десЯтки тысЯч" его
сторонников, которые существовали в то времЯ (их он преувеличивал по крайней
мере  на  порЯдок), вскоре  превратЯтсЯ в  могучую  армию.  Ћднажды  статью,
посвЯщенную  "Њанифесту   Љоммунистичекой  партии"  Љ.Њаркса  и  ”.ќнгельса,
написанную осенью 1937  г. ("Њанифест" поЯвилсЯ на свет  в феврале 1848 г.),
’роцкий даже завершил совершенно нелепой, анекдотической фразой о том, что к
сотой  годовщине  этого  труда  (то  есть  через  четыре  месЯца)  —етвертый
€нтернационал  (который, добавим,  организационно  в  это  времЯ  еще  и  не
существовал)  "станет  решающей   революционной  силой  на  нашей  планете"!
‚прочем,  почувствовав,  скорее  всего,   всю  нелепость,  одиозность  этого
высказываниЯ,   он  через  два  месЯца  в  ответах  на  вопросы   парижского
еженедельника заменил  пресловутые четыре месЯца на "ближайшее десЯтилетие",
в  течение   которого   —етвертый  €нтернационал   станет,   мол,  "решающей
исторической силой".
     —асть документации, включенной в данный том, посвЯщена анализу ситуации
в  международном  масштабе  и в отдельных  странах,  взаимоотношениЯм  групп
последователей   ’роцкого   с   другими    социалистическими   политическими
организациЯми.
     …го  внимание,  в  отличие  от  предыдущих  лет,  почти  не  привлекала
ѓерманиЯ,  ибо  автор,   очевидно,  понимал  факт  стабилизации   нацистской
диктатуры, нереальность ее свержениЯ в  ближайшее времЯ, да  и информациЯ  о
положении в  ѓермании поступала к нему почти  исключительно  только в  форме
газетных корреспонденций.
     Ќекоторые  материалы  посвЯщены  событиЯм  в  €спании, где в 1936  г. к
власти пришел народный фронт  и вскоре началась гражданскаЯ война. „окументы
свидетельствуют,   что  ’роцкий  поддерживал  в  €спании  свЯзь   только   с
незначительными   группами  своих   сторонников,  которые   не  пользовались
сколько-нибудь  заметным  политическим влиЯнием,  несмотрЯ  на  традиционное
предрасположение  испанцев  к  левым  силам (единственнаЯ  более  или  менее
оформленнаЯ группа была в Ѓарселоне).
     —то  же  касаетсЯ  ђабочей  партии  марксистского  объединениЯ  (ЏЋ“Њ),
которую в политических целЯх сталинисты в  то времЯ именовали "троцкистской"
(эта оценка довольно прочно вошла в историческую литературу то ли в силу той
же  политической   предвзЯтости,   то  ли,   скорее   всего,  в   результате
недостаточного  знаниЯ  авторами  существа дела), то  ’роцкий не  только  не
рассматривал  эту  партию в  числе организаций —етвертого €нтернационала, но
подвергал  сокрушительной  критике ее  политические установки,  в  частности
сотрудничество с народным фронтом.
     Џристальное  внимание  уделЯлось в рассматриваемый  период  событиЯм во
”ранции. Џричины  этого состоЯли  не только в том, что  именно в этой стране
впервые  зародилось,   а   затем  принЯло   наиболее  жизнеспособные   формы
народнофронтовское   движение   (к  последнему   ’роцкий  относилсЯ   крайне
отрицательно  как  к  проЯвлению "оппортунизма"  компартий,  продиктованного
интересами сталинской клики),  но также в широком движении  низов населениЯ,
которое особенно рельефно проЯвилось в массовых забастовках  в июне 1936  г.
‡начение  этих  забастовок и их результатов ’роцкий переоценивал. Ћн писал о
"великой  июньской волне".  ЏолагаЯ, что  народный  фронт представлЯет собой
"коалицию пролетариата с  империалистической буржуазией", что программа  его
ЯвлЯетсЯ  "шарлатанской",  он   в  то  же  времЯ  выступил  инициатором  так
называемого "французского поворота".
     Џод этим термином понималось вступление "большевиков-ленинцев", то есть
последователей  ’роцкого,  во  французскую  ‘оциалистическую партию  (‘”€Ћ),
которое  им оценивалось  как "смелый  организационный шаг".  ЏредставлЯетсЯ,
что, какие бы доводы ни выдвигал  ’роцкий в обоснование  этой акции, котораЯ
по существу дела  ЯвлЯлась его собственной инициативой, подчеркиваЯ, что его
сторонники  во  ”ранции  сохранЯют   свои  лозунги,  внутреннее  единство  и
дисциплину,  обеспечивают  себе  таким  способом выдвижение  в самый  "центр
пролетарского  авангарда", "французский  поворот"  был  Явным свидетельством
того,  что ’роцкий все больше  осознавал крушение  надежд на создание  своей
мощной самостоЯтельной организации  даже  во  ”ранции,  где был  европейский
центр его движениЯ.
     ‹озунг  —етвертого  €нтернационала  все  более   приобретал  ритуальный
характер,  несмотрЯ  или  даже  в результате  тех утопическо-оптимистических
прогнозов ’роцкого, о которых мы упоминали выше.
     "”ранцузский поворот",  как  и  многие  другие политические  инициативы
’роцкого, завершилсЯ  провалом. —ерез непродолжительное времЯ его сторонники
были изгнаны из  ‘”€Ћ  или  сами  покинули  ее  рЯды  и  продолжали  влачить
достаточно жалкое существование. ‚ условиЯх назреваниЯ второй мировой войны,
ловкого обращениЯ советского руководства и руководимого им Љоммунистического
€нтернационала к антифашистским,  антивоенным, общедемократическим  лозунгам
революционное "вспышкопускательство" малых групп  "троцкистов"  ситановилось
все  более чуждым массам  населениЯ  европейских  стран,  ‘Ђ,  да и  других
регионов мира.
     Ѓудучи  весьма  внимательным  аналитиком,  ’роцкий  просто  не  мог  не
понимать этих политических сдвигов. ‚ одном из его писем, публикуемом в этот
томе, отмечалось, что "буржуазные круги, даже и `либеральные', ненавидЯт нас
гораздо  больше,  чем  сталинцев".  ќто  было  совершенно   справедливо,  но
относилось не только к буржуазным  кругам.  "’роцкистов"  начинали  если  не
ненавидеть, то, по крайней мере, чуждатьсЯ  их, и массы рабочих, в том числе
те их части, которые находились под влиЯнием ‘”€Ћ, то есть партии, к которой
они  недавно  весьма ненадолго присоединились,  и других  социалистических и
социал-демократических партий.
     ‚ томе публикуетсЯ небольшаЯ группа документов, свЯзанных с перипериЯми
личной жизни  ‹.„.’роцкого  в  Њексике  в 1937 г. Џривлекают внимание письма
жене Ќ.€.‘едовой во второй половине июлЯ этого года, когда на почве ревности
между  супругами произошла  размолвка,  и  ’роцкий уехал  из  Љойоакана  "на
отдых".  €спытываЯ чувство раскаЯниЯ перед женой (или пытаЯсь убедить самого
себЯ, что он раскаиваетсЯ), котораЯ в полном смысле  слова в  течение многих
лет ЯвлЯлась  жертвой  его  политических  пристрастий  и  амбиций,  сама  не
осознаваЯ  этого, ‹ев пыталсЯ оправдЯтьсЯ, в том числе и с помощью того, что
он сам именовал в письме от 19 июлЯ "гусарским стилем", включаЯ  нецензурную
лексику.
     ’роцкий открещивалсЯ от своей недогой  пассии - известной  мексиканской
художницы ”риды  Љало - жены его  покровителЯ в  этой  стране „иего  ђиверы.
‚прочем, порой он переходил в наступление на  супругу, пытаЯсь даже найти ее
вину  в  собственном  "рецидиве"  -  то  есть  возобновлении  тЯги к  особам
прекрасного пола молодого возраста.
     ’роцкий был  уже  пожилым  человеком.  Ћн  приближалсЯ  к  60-летию.  ‚
условиЯх,  когда  он  становилсЯ  все  более  очевидной  мишенью  не  только
политических,  но  и  физических актов  насилиЯ  со  стороны  ‘талина и  его
агентуры, он все чаще проЯвлЯл склонность подвести общие итоги своей  жизни.
’акого  рода  высказываниЯ   несколько  раз  встречаютсЯ   в  данном   томе.
Џо-видимому,  вполне  искренний  фанатизм звучал в его словах: "...—ерез все
превратности  и потрЯсениЯ  Я пронес,  к  счастью, склонность  и  готовность
спокойно посмеЯтьсЯ над злоключениЯми своей личной жизни".
     €меЯ  в виду  кликушество Љагановича, кричавшего на каком-то московском
собрании "‘мерть  ’роцкому!",  ‹ев  „авидович писал: "…сли московскаЯ  клика
думает запугать  менЯ такими  угрозами  и заставить  менЯ  замолчать, то она
ошибаетсЯ.  Ќе  потому  что  Я  недооценивал  силы и средства  ѓЏ“  (’роцкий
продолжал употреблЯть термин ѓЏ“, хотЯ еще в  1934  г. на его месте поЯвилсЯ
ЌЉ‚„ - ћ.”. и  ѓ.—.): нет, Я очень хорошо понимаю, что убить менЯ из-за угла
гораздо легче,  чем доказать мою `свЯзь'  с ѓитлером.  Ќо  есть обЯзанности,
которые неизмеримо выше соображений о личной  безопасности. ќто знает каждый
хороший солдат".
     ‚се это было действительно так.
     Ќекоторые   фрагменты,   которые   встретит  в   этом   томе  читатель,
свидетельствют, насколько ложны всЯкого  рода  слухи и сплетни  о богатстве,
роскошном  образе  жизни  ’роцкого  и т.  п., которые начали  распространЯть
сталинисты еще в 30-е годы и продолжают повторЯть безответственные авторы по
наши дни. ‚  письме жене (июль  1937 г.) он рассказывал,  что  очень  боитсЯ
поломать заимствовавнную  им удочку, €бо: "“дочка на  форель стоит не дешево
(кажетсЯ, около 5 долларов)". Љомментарии здесь врЯд ли необходимы.

     *
     Љак и  в  предыдущие  тома,  в данный том включены  статьи,  заЯвлениЯ,
интервью, письма и некоторые  другие  документы ’роцкого.  ЏубликуютсЯ также
отдельные письма ‹.‹.‘едова.
     Џочти все документы заимствованы из  Ђрхива ‹.„.’роцкого  в  •огтонской
библиотеке  ѓарвардского  университета (‘Ђ). Ќесколько  документов взЯты из
Љоллекции Ѓ.€.Ќиколаевского в Ђрхиве ѓуверовского €нститута войны, революции
и мира  (Џало-Ђлто,  ЉалифорниЯ, ‘Ђ).  Џоисковые  данные  указаны  только в
отношении материалов ѓуверовского института.
     Ќа русском Языке публикуемые  материалы  ранее не  издавались. —асть из
них  была опубликована на  английском, французском и немецком  Языках. Ќо во
всех этих случаЯх названные документы в данном издании переданы по  архивным
первоисточникам.
     ’ом  завершаетсЯ  примечаниЯми  и  указателЯми  имен  и  географических
названий.
     Љак  и в  предыдущих  томах, документы  отобраны  длЯ изданиЯ  доктором
исторических  наук  ћ.ѓ.”ельштинским.  ‚сЯ археографичкскаЯ работа проведена
ћ.ѓ.”ельштинским  и  доктором  исторических  наук  ѓ.€.—ернЯвским.   €ми  же
написаны предисловие, примечаниЯ, составлены указатели имен и географических
названий. ‚ подготовке примечаний, свЯзанных  с  событиЯми в Љитае, принимал
участие доктор исторических наук Ђ.‚.Џанцов.
     Ќам  приЯтно вновь  выразить  сердеченую признательность администрациЯм
архивных учреждений,  давшим любезное разрешение на публикацию документов из
их фондов.

     1 Џодробно  об  этом  идет  речь в  книге  одного из авторов  настоЯщей
работы:   <i>—ернЯвский    ѓ.€</i>.    ’ень   ‹юциферова   крыла:    Ѓольшевизм   и
национал-социализм. ‘равнительно-исторический анализ. - •арьков: Ћко, 2003.
     2 ѓалкин Ђ.Ђ. ѓермансий фашизм. - Њ.: Ќаука ,1989. - ‘. 342 и др.
     3 ‘м.,  например:  <i>Duranty  W</i>. Th  Kremlin  and the  People.  - London:
Hamilton, 1942. - P. 84; <i>‘onquest R</i>. The Great Terror: A Reassessment. - New
York:  Oxford University  Press,  1990;  <i>Ђнтонов-Ћвсеенко  Ђ</i>.  ’еатр  €осифа
‘талина. - Њ.: ѓрегори-Џейдж, 1995 и мн. др.
     4 The  Case of  Leon Trotsky: Report  of Hearings on the  Charges  Made
against Him in the Moscow Trials. - New York, 1969.


        Џредисловие

        ко второму английскому изданию

        " ’ерроризм и коммунизм "1
     ќта книга  написана  в 1920 году в  вагоне военного  поезда2, в  разгар
гражданской войны. —итатель должен иметь перед глазами  эту обстановку, если
хочет верно понЯть не только основное содержание книги, но и ее злободневные
намеки, особенно же ее тон.
     Љнига направлена полемически против Љарла Љаутского. Њолодому поколению
это имЯ говорит немногое, хотЯ  сам  Љаутский остаетсЯ  нашим современником:
недавно он праздновал свою 80-ую годовщину. Љаутский  пользовалсЯ некогда  в
рЯдах ‚торого €нтернационала  огромным авторитетом  как теоретик  марксизма.
‚ойна очень быстро обнаружила, что его марксизм был  лишь методом пассивного
истолкованиЯ исторического процесса,  но не методом революционного действиЯ.
Џока классоваЯ борьба  протекала в мирных берегах парламентаризма, Љаутский,
как  и тысЯчи других, позволЯл  себе роскошь революционной  критики и смелых
перспектив:  практически это  ни  к  чему  не  обЯзывало. Ќо когда  война  и
послевоеннаЯ   эпоха   поставили   проблемы   революции   ребром,   Љаутский
окончательно  занЯл   позицию  по   ту  сторону  баррикады.  Ќе   порываЯ  с
фразеологией марксизма, он стал прокурором пролетарской революции, адвокатом
пассивности, пресмыкательства и капитулЯций перед империализмом.
     ‚ довоенную  эпоху  Љарл Љаутский  и  вожди Ѓританской рабочей  партии3
стоЯли, казалось, на разных  полюсах ‚торого €нтернационала. Ќаше поколение,
которое было тогда молодым, в борьбе с оппортунизмом Њакдональда, ѓендерсона
и братии не раз  пользовалось оружием из арсеналов Љаутского. Џравда, мы и в
те времена шли гораздо дальше, чем того хотел  нерешительный и двусмысленный
учитель.  ђоза  ‹юксембург, ближе  других  знавшаЯ Љаутского, уже  до  войны
беспощадно разоблачала маргариновый характер его радикализма. ЌовейшаЯ эпоха
внесла  в  положение во всЯком случае  полную  Ясность: политически Љаутский
принадлежит к одному лагерю с ѓендерсоном;  если первый продолжает прибегать
к цитатам из Њаркса, а второй предпочитает псалмы царЯ „авида4, это различие
индивидуальных привычек нисколько не нарушает их солидарности. ‚се основное,
что в этой книге сказано против  Љаутского, можно, таким образом, почти  без
ограничений перенести на вождей британских трэд-юнионов и ђабочей партии.
     Ћдна из глав книги посвЯщена так называемой австрийской школе марксизма
(Ћтто  Ѓауэр, Љарл ђеннер5 и  др.).  Џо сути дела, эта школа выполнЯла ту же
функцию,  что и  Љаутский:  при помощи стерилизованных  формул марксизма она
прикрывала политику оппортунистической  прострации и трусливо отгораживалась
от  смелых  решений,  которых  неотвратимо требовал  ход  классовой  борьбы.
‘обытиЯ принесли беспощадную проверку каутскианству, как и австро-марксизму.
Њогущественные  некогда социал-демократические  партии ѓермании  и  Ђвстрии,
вознесенные против их собственной воли революционным движением 1918 года  на
вершину власти,  добровольно сдавали  по частЯм свои позиции буржуазии, пока
не  оказались ею беспощадно  раздавлены. €сториЯ этих двух  партий  ЯвлЯетсЯ
неоценимой    иллюстрацией    к    вопросу   о   роли    революционного    и
контрреволюционного насилиЯ в истории.
     ‚  интересах  преемственности Я  сохранЯю за книгой  то  заглавие,  под
которым вышло  первое английское издание: "‚ защиту терроризма". Ќеобходимо,
однако,  сразу  оговорить, что  заглавие это, принадлежавшее издателю, а  не
автору,  слишком широко и способно даже подать повод к  недоразумениЯм. „ело
вовсе не  идет  о  защите  "терроризма"  как  такового.  Њеры  принуждениЯ и
устрашениЯ,  вплоть  до  физического  истреблениЯ противников,  в неизмеримо
большей степени служили до сих пор и продолжают служить  делу реакции в лице
переживших себЯ эксплуататорских классов, чем делу исторического прогресса в
лице  пролетариата.  ЏрисЯжные  моралисты,  осуждающие  "терроризм"  вообще,
имеют,  в сущности, в виду  революционные действиЯ угнетенных, стремЯщихсЯ к
освобождению.  ‹учший  пример  тому  -  г. ђамзей  Њакдональд.  Ћн неутомимо
осуждал насилие во  имЯ  вечных заветов  морали  и религии. Ќо  когда распад
капиталистической системы  и обострение классовой  борьбы  поставили  и  длЯ
Ђнглии в порЯдок днЯ революционную борьбу пролетариата за власть, Њакдональд
перешел  из лагерЯ  рабочих  в лагерь  консервативной буржуазии  с  такой же
простотой,  с какой  пассажир  переходит  из  купе  длЯ курЯщих  в купе  длЯ
некурЯщих. ‘ейчас благочестивый противник терроризма поддерживает при помощи
аппарата насилиЯ "мирный" режим безработицы, колониального гнета, вооружений
и подготовки новых войн.
     ЌастоЯщаЯ  работа далека, следовательно,  от  мысли защищать  терроризм
вообще.  Ћна защищает  историческую  правомерность  пролетарской  революции.
ЋсновнаЯ мысль  книги: историЯ не выдумала до сих пор другого способа  вести
человечество вперед, как противопоставлЯЯ каждый раз консервативному насилию
переживших себЯ классов революционное насилие прогрессивного класса.
     Ќеизлечимые фабианцы6 повторЯт,  конечно, что,  если доводы  этой книги
верны  длЯ  отсталой  ђоссии, то  они  совершенно  неприменимы  к  передовым
странам, особенно к старым демократиЯм, как ‚еликобританиЯ. ќта утешительнаЯ
иллюзиЯ могла  бы,  пожалуй, иметь подобие убедительности лет 15 или 10 тому
назад.  Ќо с того времени волна фашистских или  военно-полицейских  диктатур
затопила б льшую часть европейских государств. Ќа другой день после  высылки
из ‘оветского ‘оюза, 25 февралЯ 1929 г., Я писал - не в первый, впрочем, раз
- по поводу положениЯ в …вропе: "„емократические учреждениЯ показали, что не
выдерживают   напора  современных   противоречий,   то   международных,   то
внутренних, чаще - тех  и других  вместе...  Џо  аналогии с  электротехникой
демократиЯ может быть определена как система выключателей  и предохранителей
против слишком  сильных  токов национальной  или социальной борьбы. Ќи  одна
эпоха человеческой  истории  не  была  и  в  отдаленной степени так насыщена
антагонизмами, как  наша. Џерегрузка  тока все чаще обнаруживаетсЯ в  разных
пунктах  европейской  сети.  Џод  слишком высоким  напрЯжением  классовых  и
международных  противоречий выключатели демократии  плавЯтсЯ или взрываютсЯ.
’акова  суть  короткого  замыканиЯ  диктатуры.  Џервыми  поддаютсЯ, конечно,
наиболее слабые выключатели. Ќо ведь сила внутренних  и мировых противоречий
не  ослабевает, а растет. ‚рЯд  ли  есть  основаниЯ  утешать  себЯ  тем, что
процесс   захватил   только  периферию  капиталистического   мира.   Џодагра
начинаетсЯ с большого пальца ноги, но начавшись, доходит до сердца"7.
     ‡а истекшие после  написаниЯ этих  строк шесть лет "короткие замыканиЯ"
диктатуры произошли в ѓермании, Ђвстрии и €спании; в этой последней стране -
после   недолгого   революционного   расцвета   демократии.    ‚се   те   же
демократические  иллюзионисты,   которые  пытались  истолковать  итальЯнский
фашизм как эпизодическое Явление, возникшее в сравнительно отсталой стране в
результате послевоенного психоза, встретили самое немилосердное опровержение
со  стороны  фактов.  €з  больших  европейских  стран  парламентарный  режим
сохранЯетсЯ ныне еще только  во  ”ранции и  в Ђнглии.  Ќо после проделанного
…вропой  опыта нужна совершенно исключительнаЯ  доза слепоты,  чтобы считать
”ранцию и Ђнглию огражденными  от  гражданской войны и диктатуры.  6 февралЯ
1934 г. французский парламентаризм получил первое предостережение.
     —резвычайно   поверхностна  мысль,   будто  относительнаЯ  устойчивость
британского   политического  режима  определЯетсЯ  давностью   парламентских
традиций  и   в   возрастании   этой  давности  автоматически  черпает  силу
сопротивлениЯ. Ќигде не доказано, что старые вещи при прочих равных условиЯх
прочнее новых. Ќа самом деле британский парламентаризм держитсЯ лучше других
в  условиЯх кризиса  капиталистической  системы  только  потому,  что  былое
господство  над  миром позволило  правЯщим  классам  ‚еликобритании  скопить
несметные богатства, которые ныне продолжают скрашивать их черные дни. €наче
сказать: британскаЯ парламентскаЯ демократиЯ держитсЯ  не  мистической силой
традиции,  а  жировыми  отложениЯми,  оставшимисЯ  в   наследство  от  эпохи
преуспеЯниЯ.
     „альнейшаЯ судьба  британской  демократии  зависит не от  ее внутренних
свойств,  а  от судьбы британского  и вообще мирового  капитализма.  …сли бы
правЯщие  знахари  и  чудотворцы  действительно  открыли  секрет  омоложениЯ
капитализма,   вместе   с  ним  омолодилась  бы,  несомненно,  и  буржуазнаЯ
демократиЯ. Ќо мы  не  видим  основаниЯ  верить знахарЯм и чудотворцам.  “же
последнЯЯ  империалистическаЯ  война  Явилась  выражением  и  вместе  с  тем
доказательством  того  исторического факта, что  мировой капитализм исчерпал
свою прогрессивную миссию до конца.  ђазвитие производительных сил упираетсЯ
в  два реакционных барьера: частную собственность на средства производства и
границы  национального  государства. Ѓез устранениЯ  этих двух  барьеров, то
есть  без  сосредоточениЯ  средств  производства  в  руках  общества  и  без
организации планового  хозЯйства,  способного постепенно охватить  весь мир,
экономический  и  культурный  упадок человечества предопределен.  „альнейшие
короткие замыканиЯ реакционных диктатур  распространились  бы  в этом случае
неизбежно и  на ‚еликобританию:  успехи фашизма  ЯвлЯютсЯ лишь  политическим
выражением распада капиталистической системы. „ругими словами: и длЯ  Ђнглии
не  исключена такаЯ политическаЯ  обстановка, когда  какой-нибудь фат, вроде
Њосли,  сможет  по  примеру своих  наставников  Њуссолини и ѓитлера  сыграть
историческую роль.
     ‘о стороны  фабианцев может  последовать возражение в том смысле, что у
английского   пролетариата   есть   полнаЯ   возможность   овладеть  властью
парламентским путем, произвести легально, мирно и постепенно все необходимые
изменениЯ в капиталистической системе и тем самым не только сделать ненужным
революционный  терроризм, но и вырвать почву из-под ног  контрреволюционного
авантюризма.  ’акого  рода  перспектива приобретает на  первый взглЯд особую
убедительность  в свете  крупнейших избирательных успехов ђабочей партии. Ќо
только на первый и притом очень поверхностный взглЯд. ”абианскую перспективу
надо считать,  к сожалению, заранее  исключенной. џ  говорю  "к  сожалению",
потому  что  мирный,  парламентский  переход  к  новому общественному  строю
представлЯл бы,  несомненно,  очень серьезные  преимущества  с  точки зрениЯ
интересов  культуры, а следовательно,  и  социализма. Ќо  нет  ничего  более
пагубного в  политике,  как  принимать  желательное  за возможное.  ‘  одной
стороны,  избирательнаЯ победа  ђабочей  партии  вовсе еще  не  означала  бы
сосредоточениЯ  в ее руках  действительной власти. ‘ другой стороны, рабочаЯ
партиЯ и  не стремитсЯ к  полноте  власти, ибо  в лице своих верхов не хочет
экспроприации буржуазии.  ѓендерсоны,  ‹енсбери и пр[очие] не имеют  в  себе
ничего   от   великих  реформаторов  общества:  они  просто  мелкобуржуазные
консерваторы, и только. Њы  видели  социал-демократию у власти в  Ђвстрии  и
ѓермании.  ‚  Ђнглии  мы  также  дважды  наблюдали  так  называемое  рабочее
правительство.  ‘оциал-демократические  правительства стоЯт сейчас во  главе
„ании  и веции.  ‚о  всех этих  случаЯх ни  один  волос  не упал  с  головы
капитализма.  Џравительство  ѓендерсона-‹енсбери ничем  не  отличалось бы от
правительства ѓермана Њюллера в ѓермании. Ћно не посмело бы наложить руку на
собственность  буржуазии и  было  бы  обречено  на  попытки  мелких  реформ,
которые,  разочаровываЯ рабочих, раздражали бы буржуазию: крупные социальные
реформы  неосуществимы  в  условиЯх  падающего  капитализма.   ђабочие   все
настойчивее  требовали  бы  от   правительства  более  решительных  мер.   ‚
парламентской  фракции  рабочей  партии  выделилось бы революционное  крыло;
правое  крыло  все  более  открыто тЯготело  бы  к  капитулЯции  по  примеру
Њакдональда.  „лЯ противовеса рабочему правительству  и  длЯ  предупреждениЯ
революционных действий  со  стороны  масс крупный капитал  стал бы  усиленно
поддерживать  фашистскую  организацию  (что он  начал  делать  уже  сейчас).
Љорона, палата лордов, буржуазное меньшинство палаты  депутатов, бюрократиЯ,
военный  и  морской штабы,  банки,  тресты,  большаЯ печать сплотились  бы в
контрреволюционный  блок,  всегда  готовый  привлечь  на  помощь  регулЯрным
вооруженным  силам банды  Њосли или  другого  более пригодного  авантюриста.
€ными словами,  "парламентскаЯ перспектива" роковым образом вела бы  на путь
гражданской войны, котораЯ грозила бы принЯть тем более затЯжной, жестокий и
невыгодный  длЯ пролетариата характер, чем  менее руководство рабочей партии
было бы к ней подготовлено.
     ‚ывод отсюда тот, что британский пролетариат не  должен рассчитывать ни
на   какие   исторические  привилегии.  …му   придетсЯ  боротьсЯ  за  власть
революционным  путем  и  удерживать   ее  в   руках,  подавлЯЯ  ожесточенное
сопротивление  эксплуататоров.  „ругого  пути  к  социализму  нет.  Џроблемы
революционного   насилиЯ,   или   "терроризма",   сохранЯют,  следовательно,
практический интерес и  длЯ Ђнглии. ’акова причина, по которой  Я согласилсЯ
на новое английское издание этой книги.

     *
     Ќа ѓенуэзской  конференции (1922 г.)8 французский  представитель Љольра
заЯвил: "‘оветскаЯ ђоссиЯ, котораЯ привела  страну к  границе экономического
краха, не имеет права учить  другие народы  социализму". ‘ейчас он, конечно,
затруднилсЯ  бы  повторить эти  слова. ‘оветский  ‘оюз успел с  того времени
практически показать, насколько велики экономические возможности, заложенные
в   национализации   средств   производства.  ќта   демонстрациЯ  тем  более
убедительна,  что   дело  идет  об   отсталой  стране  без  резервной  армии
квалифицированных рабочих и техников.
     ‚ период гражданской войны, когда писалась эта книга, советы стоЯли еще
под  знаком  "военного  коммунизма"9. ќтот  режим  был  не  "иллюзией",  как
утверждали впоследствии  не раз филистеры, а  железной  необходимостью. „ело
шло  о распределении  нищих  запасов,  главным  образом  длЯ нужд войны, и о
поддержании длЯ тех же целей  хоть минимального производства без возможности
оплачивать  труд. ‚оенный коммунизм  выполнил свою миссию,  поскольку сделал
возможной  победу  в гражданской  войне. "€ллюзиЯми", насколько здесь вообще
уместно это  слово, можно скорее  назвать те хозЯйственные  расчеты, которые
свЯзывались с  развитием мировой революции. Ћбщее и  безраздельное убеждение
всей партии в тот период состоЯло  в том, что  скораЯ победа пролетариата на
‡ападе, начинаЯ с ѓермании,  откроет  грандиозные  технические и  культурные
возможности и тем позволит от военного  коммунизма непосредственно перейти к
социалистическому производству. €деЯ пЯтилетних планов была в этот период не
только сформулирована, но  длЯ некоторых  областей  хозЯйства  и  технически
разработана.
     ‡адержка  в  развитии революции  на ‡ападе внесла глубокое изменение  в
хозЯйственные методы  советов. ЋткрылсЯ период <i>новой экономической политики</i>.
Ћн привел, с  одной  стороны,  к  общему оживлению  хозЯйства,  с другой - к
возрождению  мелкой  буржуазии, особенно  кулачества.  ‘оветскаЯ  бюрократиЯ
впервые  почувствовала  себЯ  менее зависимой  от  пролетариата. Ћна  стоЯла
теперь  "между  классами",  регулируЯ их взаимоотношениЯ. ‚месте с  тем  она
утрачивала  постепенно  доверие и интерес к западному пролетариату.  ‘ осени
1924 г. ‘талин  в полном противоречии с традицией партии и с тем, что он сам
писал еще  весною  того  же года,  выдвигает впервые  теорию