        ѓенрих ќрлих. Џоследний волк (опыт экзистенциального)

---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyright ѓенрих ќрлих
     Email: ehrlich@ftcenter.ru
     Date: 3 Feb 2000
     ђоман номинирован на "’енета-2000" і http://www.teneta.ru
---------------------------------------------------------------

     „ата написаниЯ: 5 июлЯ 1999 г.
     „ата представлениЯ: 30 сентЯбрЯ 1999 г.
     <b>Џейджер (длЯ  традиционалистов):  974-01-11 аб.79738,
                                          девушки приветствуютсЯ.</b>

        —асть перваЯ

     Ћн  глубоко втЯнул воздух и его ноздри мелко задрожали. „а! ‡апах точно
стал Явственнее. Ћн  второй день бежал по его  следу  и  сегоднЯ ни разу  не
сбилсЯ с пути. Љогда  на него впервые пахнуло эти запахом, чуть уловимым, он
беспокойно  заметалсЯ  на месте. Ћн знал этот  запах,  сразу вызвавший в нем
какое-то  непонЯтное  возбуждение,  но не  мог вспомнить,  где  и  когда  он
сталкивалсЯ с ним.
     Ћн находилсЯ  на  опушке  дальнего леса, на  самой краю  своей огромной
’ерритории,  которую  он  год  за  годом расширЯл,  старательно  метЯ  новые
границы, и на  которой за всю его уже довольно долгую жизнь - семь зим -  не
смел поЯвитьсЯ ни один из ему подобных. ќтот  запах не принадлежал ни одному
из  обителей  леса и  в  то же времЯ был  хорошо знакомым  и очень  близким,
родным. Ћн еще  раз обежал опушку,  потом стал  увеличивать круги,  стараЯсь
найти источник этого запаха и мучительно вспоминаЯ, где и когда.
     “же смеркалось, когда ему удалось найти место, где запах был чуть гуще.
Џод огромным дубом, среди узловых корней, начинавшихсЯ на высоте его роста и
уходивших  в  землю  далеко  от  ствола,  куча листьев сохранила  неуловимый
отпечаток тела большого зверЯ, больше  на его территории были  только двое -
старый  медведь, пропавший  позапрошлой зимой, после дождливого, холодного и
голодного лета, и  он  сам. ‡десь  запах  был довольно  сильным, видно некто
заночевал  в  этом  укрытом  от ветра и дождЯ  месте  после днЯ  бесполезных
поисков добычи. Ѓесполезных  потому, что он  не  почувствовал запаха  свежей
крови.
     Ћн никогда не  использовал чужое лежбище, каким бы удобным оно ни было,
но  тут,  не  раздумываЯ, он лег  на листву, покрыв  своим  телом  отпечаток
другого, неизвестного, и положив  голову на передние  лапы, вдыхаЯ вместе  с
прЯмым ароматом листвы неизвестный острый запах, задремал.
     Ћн видел сны и раньше.  —аще всего  - после успешной  охоты,  когда  он
долго  гнал  свою  добычу  по  полЯм,  а  нагнав  и  утолив  первый   голод,
перетаскивал к  ближайшему  лесу,  где  наедалсЯ  до сладостного  рыганьЯ и,
отЯжелевший, засыпал.  ‚о  сне он всегда вновь переживал всю охоту, этот  на
грани  возможностей  бег по полЯм,  это  упоительный  миг,  когда  твои зубы
впервые впиваютсЯ в плоть добычи и кровь пульсирующим фонтаном бьет в пасть.
‚о сне, как и наЯву, напрЯгались мышцы и он также перебирал лапами, готовЯсь
к  последнему прыжку. Ќо в этот раз,  после  днЯ охоты  за  запахом, сон был
другим.
     Ћн видел  пещеру,  скупо  освещаемую  светом,  идущим  из  узкого лаза,
пещеру, вначале казавшуюсЯ ему огромной и потом  почему-то становившейсЯ все
меньше  и  меньше.  ‚месте  с  ним,  неотступно,  в пещере  находилась Њать,
вылизывавшаЯ его бархатным нежным Языком, подставлЯвшаЯ ему тугие сладостные
сосцы, полные нежного молока,  каждый глоток которого  вливал в  него  силы,
Њать, тревожно  вслушивавшаЯсЯ  в  любой звук, идущий из  чужого  и  слишком
Яркого  мира за пределами пещеры. €ногда поЯвлЯлсЯ Ћтец,  огромный, но очень
худой.   Ћн  с  трудом  протискивалсЯ   в  узкий  лаз,   срыгивал   какие-то
красно-коричневые куски с мелкими  костЯми, которые он, казалось, заглатывал
в страшной спешке, не разжевываЯ, слегка тыкал его в бок носом, сбиваЯ с ног
и  переворачиваЯ  на  спину,  и,  удовольствовавшись этой  скупой  отеческой
лаской, немедленно засыпал. ђанним утром, едва начинал сереть мир  за лазом,
Ћтец  просыпалсЯ, напрЯженно,  подрагиваЯ  затекшими  мышцами,  вытЯгивалсЯ,
заполнЯЯ собой почти весь  объем  пещеры,  выползал  через  лаз,  там  шумно
отрЯхивалсЯ и исчезал. Ћтец был ‚олк, он - Њалыш. Ћднажды, когда он подрос и
уже  вместе  с  Њатерью,   дрожа  от  возбуждениЯ,  рвал  срыгиваемые  отцом
красно-коричневые куски с мелкими  косточками, которые казались  даже слаще,
чем материнское молоко,  случилось непонЯтное. Ћтец не вернулсЯ. Ћн и раньше
часто  отсутствовал ночью, но в этот раз его не было  уже три ночи. Њать все
тревожнее  вслушивалась в звуки, идущие из внешнего  мира,  а весь последний
день, покинув  пещеру, простоЯла у  входа, не  рискуЯ  броситьсЯ  на поиски,
оставив Њалыша одного. Њалыш все громче скулил от голода и ночью  бесполезно
тыкалсЯ в пустые  сосцы  матери. Ќа четвертый  день он неожиданно понЯл, что
Ћтец больше не придет. Ћн ничего  не знал  о внешнем мире, но разом и на всю
жизнь осознал, что этот мир поглотил Ћтца и этот мир враждебен ему.
     Њать  тоже  неожиданно  успокоилась,  больше  не бегала  около  пещеры,
напрЯженно  вслушиваЯсь и периодически поднимаЯ  голову,  нюхаЯ воздух.  Ћна
понуро пролежала  весь день у входа  в пещеру и даже не оскалила зубы, когда
Њалыш, впервые нарушив ее запрет, выполз через лаз на полЯну перед пещерой.
     Њир был огромен, разноцветен и  наполнен движеньем, звуками и запахами.
Ѓелые нежные облака, тихо плывущие в  бесконечной сини, слегка  колеблющиесЯ
верхушки  сосен под  уходЯщим на  покой ослепительным солнцем,  гомон  птиц,
методичный стук дЯтла, стрекот кузнечиков в ласковой, непобитой летней жарой
траве,  черно-белаЯ   бабочка,  вспорхнувшаЯ  с  желто-красного  цветка,  от
которого тугими  потоками стелилсЯ  вдоль земли  насыщенный пьЯнЯщий аромат.
Њалыш  окинул  все это великолепие изподлобьЯ  одним  взором,  разом  впитал
запахи и вобрал звуки. Ќеожиданно шерсть у него на загривке стала дыбом и он
впервые в  жизни  зарычал,  выражаЯ  неприЯтие  этого мира.  Њать  удивленно
поднЯла голову, внимательно посмотрела на  него и, удовлетвореннаЯ, кивнула,
соглашаЯсь  с   его  реакцией,  затем   поднЯлась,  отрЯхнулась,   сбрасываЯ
оцепенение последних дней, и, поведЯ головой -  за мной, ‚олк - потрусила  к
лесу.
     ’ак, едва научившись рычать, он перестал быть Њалышом и стал ‚олком.
     Џоследующие месЯцы  были прекрасны. Њать  истово  учила его всему,  что
знала сама, как будто  чувствовала, что  она последнЯЯ носительница традиций
‘таи  и  больше никто не сможет передать их  ему, когда  в недалеком будущем
придет ее срок. Ћни были ‘таей и очень быстро отношениЯ между ними переросли
отношениЯ  мать-сын  и стали отношениЯми  членов ‘таи;  он быстро прошел все
стадии - ‘лабого ‚олка, Ќеумелого ‚олка, ‘ильного, но Ќеразумного ‚олка, и в
один  зимний день, когда  они  вместе, ‘таей, загнали  их первого  оленЯ, он
ощутил   себЯ  ‚ожаком  ‘таи.  €  она  принЯла  это  как  должное  и  отныне
безоговорочно подчинЯлась ему, как и положено члену ‘таи.
     ‡атем,  на исходе  зимы, поведение  Њатери странным образом изменилось.
Ћна,  всегда такаЯ спокойнаЯ,  начала нервничать, иногда  она металась около
него,  покусываЯ  его  в  плечо,  иногда отбегала  в  сторону  и  напрЯженно
всматривалась  в темноту  леса, как  будто ожидаЯ  кого-то. €менно  тогда он
почувствовал  этот острый  запах, который вдруг  пошел  от  Њатери,  забиваЯ
привычный. ‚олк сильно вырос и возмужал за этот  год, но по волчьим  законам
был  еще слишком молод длЯ продолжениЯ рода. ќтот запах  волновал его, будил
какие-то  непонЯтные желаниЯ, но он  вырос  в  ущербной  ‘тае и не знал, что
происходит, когда ‘таЯ начинает распадатьсЯ на  отдельные  семьи. ќто  было,
пожалуй, единственное, что Њать не успела передать ему.
     —ерез неделю Њать совсем обезумела. Љогда они трусили по лесу в поисках
добычи, она  вдруг  обгонЯла  его -  ‚ожака ‘таи! - и резко останавливалась,
выгибаЯсь и приподнимаЯ  круп, или бежала рЯдом с ним, поталкиваЯ его плечом
в плечо,  затем  начинала привычно покусывать  его в  плечо  и, распалЯЯсь и
злЯсь на  его непонЯтливость,  накидывалась уже всерьез. Ќеизвестно,  чем бы
это кончилось, но в один из таких моментов Њать сделала ошибку, недопустимую
даже длЯ Ќеразумного ‚олка - ее переднЯЯ лапа угодила в огромный капкан, эти
переносные  челюсти слабых  и коварных  двуногих. Ћна коротко  взвыла  и как
подкошеннаЯ упала  на  месте, скулЯ и  постанываЯ. ‚олк замер,  повел вокруг
носом,  убедилсЯ  на  всЯкий случай, как учила Њать, что  капкан был  только
один, и только после  этого осторожно подошел к Њатери. ЏраваЯ переднЯЯ лапа
была раздроблена чуть ниже коленного сустава, сквозь прорыв  шкуры  виднелсЯ
кусок белой, в  трещинах  кости и широкой струйкой  стекала на белый  снег и
вороненую сталь капкана кровь. Њать лежала с закрытыми глазами, тЯжело дыша,
но ‚олк знал, что это временное забытье, просто она собираетсЯ  с силами длЯ
того, чтобы сделать  то, —то Џоложено „елать  Џри Џопадании в †елезные ‡убы.
Ћдин раз она  показала ему это после обычного  урока по нахождению  капкана.
Њать  открыла полные  страданиЯ  и боли глаза, подернутые влажной мутноватой
пленкой, которую  он  уже  видел, когда завалил косулю и,  вцепившись  ей  в
горло,  наблюдал, как с  каждой порцией крови,  льющейсЯ  ему  в рот, уходит
жизнь  из беззащитных добрых глаз. Ћн  решил помочь Њатери  и, сглотнув враз
наполнившую пасть слюну, потЯнулсЯ к перебитой ноге. Ќо она вЯло  оттолкнула
его  носом, чуть-чуть подобралась, устраиваЯсь  поудобнее, и начала медленно
перегрызать  сухожилиЯ коленного  сустава. Љогда она наконец освободилась от
капкана  и,  обессиленнаЯ, инстинктивно отползла чуть в сторону,  у  нее  не
оставалось сил возражать ‚олку, и  он долго вылизывал ей культю, до тех пор,
пока не перестала идти кровь.
     Ќа их территории ‚олк с Њатерью заготовили несколько потаенных лежбищ и
через несколько часов  они достигли ближайшего  из них. ‚ обычное  времЯ это
занЯло бы у  них  не больше четверти часа, тем более  что  мартовский наст в
открытом поле  не  проламывалсЯ  при ровном беге. ’еперь  же Њатери пришлось
передвигатьсЯ прыжками и она каждый  раз  проваливалась по брюхо,  ударЯЯсь,
несмотрЯ на все предосторожности, раненой культей о зернистый наст и жалобно
поскуливаЯ. Ќесколько раз она валилась набок и долго лежала, закатив глаза и
тЯжело  дыша. Ћт этого лежаниЯ, от невозможности хорошо встрЯхнутьсЯ  шерсть
сразу  свалЯлась, местами  смерзлась в сосульки;  ветер свободно проникал до
самой кожи и вскоре ее, обессиленную от  большой потери крови, начинала бить
крупнаЯ дрожь. Ќо вдруг ее помутневший взор загоралсЯ  неистовым огнем, она,
пошатываЯсь, вставала, делала несколько коротких, неуверенных прыжков, потом
расходилась  и  твердо, по  кратчайшему расстоЯнию  двигалась к  лежбищу, до
следующего падениЯ.
     …й нужна была еда, много еды,  тем более, что  из-за своей  нервозности
она почти не ела последнюю неделю. Џоэтому ‚олк, едва они достигли лежбища в
глубине  леса и  он  сделал контрольный  круг, проверЯЯ  все  ли  в порЯдке,
устремилсЯ обратно в  поле. Ѓыло самое голодное времЯ года, но ему повезло и
всего через какие-нибудь  три часа бега  он наткнулсЯ на свежий  след оленЯ.
‘обытиЯ последнего  днЯ вкупе с  сильным  запахом  прошедшей  недавно в этом
месте живой горы мЯса застили его недостаточно опытный ум и он забыл одно из
правил охоты, не  единожды преподанный ему Њатерью: на оленей охотЯтсЯ ‘таей
и после отдыха. ‚олк резко рванул по следу оленЯ, но тот  загодЯ  почуЯл его
и,  не  даваЯ приблизитьсЯ,  мощными  грациозными  прыжками  помчалсЯ прочь,
держась открытого пространства. ‚олк гнал его целый день, но ни разу не смог
приблизитьсЯ на расстоЯние решающего прыжка.  Џару раз казалось, что вот еще
чуть-чуть, он даже  подбирал задние лапы, чтобы сильнее оттолкнутьсЯ и резко
выброситьсЯ  вперед  и  вверх, к напрЯженным  жилам горла,  но в этот момент
олень,  как  бы смеЯсь над  ним,  увеличивал темп бега  и отрывалсЯ. ’ак они
домчались до  границы  его ’ерритории и тут материнскаЯ заповедь - охотитьсЯ
на  своей   ’ерритории,  расширЯть  ’ерриторию  не   охотЯсь   -  остановила
бессмысленную  погоню.  ‚олк  повернул  назад и только тут  осознал,  как он
безумно устал. Ћн  добралсЯ  до  ближайшего  лежбища,  разгрыз  пару костей,
оставшихсЯ от давней добычи, и тревожно уснул.
     Ћн вернулсЯ к Њатери через  три днЯ, принесЯ ей почти целого  зайца. Ћн
положил зайца  перед  мордой Њатери и,  так как она никак не  отреагировала,
слегка толкнул  ее  носом в  голову. Ћна была твердой  как камень и потерЯла
большую часть родных запахов.
     ‚олк вышел  на опушку леса и,  поднЯв голову, уперсЯ глазами в идеально
ровный круг луны. €  он  завыл. Ћн плакал о Њатери, о ‘тае и о себе. Ћн стал
Ћдиноким ‚олком.

        x x x

     Џервыми, как  обычно, зашевелились газетчики.  ‚се началось с маленькой
заметки  в районной многотиражке "Ѓелый ‘евер" в  разделе  "‚ести  из  леса"
молодого  корреспондента  €она   ”ельдблюма,  писавшего   под   экзотическим
псевдонимом  Ќой Ѓлюменфельд, о  том, как старый егерь …горыч  поведал ему о
поЯвлении в местных лесах волчьих следов, которых  он не  встречал уже много
лет.  Њолодой  сотрудник  "ѓубернских  новостей",  ответственный  за   поиск
интересных  материалов  из  глубинки,  проверил информацию,  выпив со старым
егерем две бутылки водки "ѓубернатор", и, проникшись неколебимой верой как в
новое  пришествие волков  на  страну,  так и во всемогущество медицинских  и
реанимационных   свойств   моченой   брусники,   направилсЯ   в   творческую
командировку в столицу, где выЯснил три важнейших вещи: во-первых, последнее
сообщение о наблюдении волков в стране было пЯть лет назад, да и то касалось
нахождениЯ трупа  волчицы с  отгрызенной  после попаданиЯ  в  капкан  лапой;
во-вторых,   столичные  дамы  оказались  в   анатомическом  плане  абсолютно
идентичны губернским барышнЯх и деревенским доЯркам, но  были в среднем  лет
на двадцать  старше и пили  неизмеримо больше;  в-третьих,  свойства моченой
брусники  есть  величина  постоЯннаЯ  при экспоненциальном  росте  цены  при
приближении к столице (понЯтно, что молодой сотрудник "ѓубернских новостей",
как и всЯкий нормальный потенциально великий писатель, имел вполне земную, в
чем-то  даже  мещанскую  профессию,  в  данном  случае  -  школьный  учитель
математики с дипломом губернского педагогического университета).
     ‚ернувшись домой, наш ретивый молодой сотрудник написал краткую заметку
под Ясным названием "‚озрождение волков как экзистенциальнаЯ модель развитиЯ
мира"  объемом  чуть  менее   "‘тепного   ‚олка"  ѓермана  ѓессе,  столь  же
наполненную литературными  аналогиЯми и апокаплисическими видениЯми, которую
главный редактор  непринужденным движением  всегубернско известного красного
карандаша превратил в полновесную статью объемом  в 1/32 печатного листа под
претенциозным  названием  "‚олки: правда и  вымысел", котораЯ  сводилась,  в
основном, к изложению рассказа старого егерЯ …горыча.
     Џосле публикации в официальной губернской  газете  столь провокационной
статьи встрепенулись многочисленные  общественные  организации.  "ѓубернское
общество    трезвости",    представленное    одним    зашитым    алкоголиком
(председатель),  двумЯ  хроническими  Язвенниками и  тремЯ  старыми  девами,
озабоченных  тем,  что  они будут не просто  изнасилованы, а изнасилованы  в
извращенной  многократно-разнообразной  форме   молодым  здоровым   красивым
алкоголиком,  немедленно  опубликовало  в  своей малотиражке "ЃелаЯ горЯчка"
(тираж  -  шесть  экземплЯров)   саркастическую  заметку,  в  которой  тонко
рекомендовал всем егерЯм, включаЯ старых, и всем работникам средств массовой
информации,  включаЯ главных редакторов губернских  газет,  чаще закусывать,
особо выделЯЯ моченую бруснику,  и не  публиковать вздорных заметок, так как
любому непьющему школьнику в  этой стране  известно,  что последний волк был
уничтожен на нашей планете три года назад.
     Ќе  остались  в  стороне  и  местные  "зеленые",  возглавлЯемые  широко
известным   в   своем   некогда   закрытом  ведомстве   профессором-химиком,
потратившим  большую  часть своей  жизни на  разработку средств  уничтожениЯ
всего порхающего, летающего, бегающего, плавающего, ползающего и мыслЯщего и
оставшегосЯ  не у дел после  того, как  его  ведомство сначала по недомыслию
открыли, а затем закрыли окончательно из-за нехватки средств. Џлечом к плечу
с  ним  стоЯли два студента  химического  факультета  местного университета,
которым по  велению времени и  молодости необходимо  было против чего-нибудь
протестовать,  но  вследствие  природной осторожности  и благоприобретенного
здравомыслиЯ хотелось делать  это  на безопасной  длЯ их последующей карьеры
стезе. ‚  своем  "Ћткрытом  письме"  они  категорично  отринули  возможность
поЯвлениЯ  волков  в  их  губернии,   гневно  указали  на  то,  что   полное
исчезновение    волков   Явилось   следствием   преступной   политики   всех
предшествующих  властей,  особенно  последней, и пророчески возвестили,  что
если  не  будут  принЯты  их  предложениЯ  по  сохранению природы,  в первую
очередь,  по  основанию  специального института  и выделению  средств, то  в
наиближайшем времени придетсЯ  дискутировать  не  о волках, а  о  карасЯх  и
воробьЯх.
     Ќо  наибольший  вред   нанесло,  как,  впрочем,  и  следовало  ожидать,
"Ћбщество защиты животных". ‚озглавлЯвшаЯ  его  гренадерского  обличиЯ дама,
справившаЯ  незадолго  до  описываемых  событий  серебрЯный  юбилей  бегства
единственного   рискнувшего   женитьсЯ  на  ней  мужчины,  выплеснула   весь
нерастраченный запас  природной агрессивности в общественную  деЯтельность и
нашла себЯ  в вышеупомЯнутом  Ћбществе,  единственном имевшим неосторожность
пригласить  ее   на   общее  собрание   и   немедленно  избравшим  ее  своим
председателем. …й бы  больше подошло возглавлЯть общество  защиты пирамид от
разрушениЯ,  тем более, что любила хорошо  поесть, преимущественно брызжащую
жиром  мЯсную или  слабосоленую рыбную  пищу,  а по  ночам  тайно грезила  о
норковом   длинном  в  разлет  манто,  которое  отлично  бы  скрыло  слишком
выдающиесЯ формы ее фигуры или,  на крайний случай, ослепило  бы  возможного
кандидата  на обладание  этими  формами.  Ќо председательские  посты, как  и
любимых, не выбирают. „ама развернула кипучую деЯтельность (общих собраний с
гневным осуждением и резолюцией - три,  пикетов у  „ома Џравительства - два,
выступление  на телевидении, сорванное происками - одно, итого мероприЯтий -
шесть) и во времЯ подготовки к очередному пикету у нее из глубин подсознаньЯ
выплыло забытое, но  тайно  лелеемое слово - охота, которое и выплеснулось в
чеканный плакат - "Ќет охоте на волков!"
     ’акаЯ жаркаЯ полемика, тем более по столь безобидному поводу, не  могла
долго  удерживатьсЯ в границах одной губернии. Ћна перекинулась  в  столицу,
пройдЯ те же этапы, включаЯ визит корреспондентов к старому егерю  …горычу и
познание  свойств  моченой  брусники.  €  организации,  принЯвшие  участие в
кампании,  были  по   названию   очень  похожи,  но  возглавлЯли   их   люди
здравомыслЯщие,  проверенные, и им  с  готовностью  предоставлЯли  слово  на
телевидении и в газетах,  где  они  с чувством  собственного  достоинства  и
легким налетом  интеллекта -  чтобы не  обидеть слушателЯ  и  потенциального
избирателЯ  - демонстрировали  себЯ  и свою заботу, о  чем - не суть  важно,
главное, чтобы голос дрожал при магических словах о  народе и, как  в данном
экзотическом случае, - о природе.
     ‚ласти, как и всегда, когда кампаниЯ в масс-медиа не угрожала лично им,
не обратили на нее  никакого  вниманиЯ, тем  более,  что газет  не  читали и
телевизор,  за  исключением  иностранных  и хорошо  известных  отечественных
фильмов, не смотрели, чтобы не расстраиватьсЯ.
     Ќо тут случилась  цепь внешне обыденных  происшествий, которые, как это
часто бывает, круто изменили течение жизни и с неотвратимостью привели как к
рождению  нашего  главного  героЯ,  так  и ко  всем  последовавшим  за  этим
событиЯм.
     ‚  один  из  холодных  февральских  вечеров  20..  года  в   загородной
резиденции ѓубернатора можно  было наблюдать идилическую  картину. ‚ большой
зале  у  камина, не  электрического, как "у  всех", а с настоЯщими  горЯщими
березовыми  поленьЯми, в  покойном кресле  восседал  сам ѓубернатор, крепкий
мужчина  лет  шестидесЯти,  и,  попыхиваЯ  гаванской  сигарой,  доставленной
контрабандой из „ругой ‚еликой „ержавы, увлеченно читал распечатку разговора
его двух первых заместителей, случившегосЯ второго днЯ на  берегу †еневского
озера, когда один из них  выбивал  кредит длЯ губернии  в ‹ондоне, а  второй
присутствовал на экологической конференции в ђиме. †ена, расплывшаЯсЯ дама с
вечно озабоченным лицом, смотрела по телевизору  одновременно  отечественную
мелодраму из южноафриканской жизни, транслЯцию коронации  нового  испанского
монарха, изложение новой очень привлекательной диеты "Љлин клином" и концерт
симфонической музыки ‚еликого Њэтра, последний, впрочем, ради крупных планов
первых рЯдов партера. ЊладшаЯ дочь ѓубернатора, озабоченнаЯ начавшей полнеть
не по  возрасту фигурой, заинтересованно разглЯдывала  парижский журнал мод,
отмечаЯ  подходЯщие  ей  модели.  ‡Ять,  президент  крупнейшей  в   губернии
финансовой компании, хлопотал на кухне с чаем, так как ѓубернатор, вросший в
предписанный  имиджмейкерами  образ  простого  в  быту  человека,  не терпел
мельтешениЯ  прислуги,  когда  он  отдыхал  в  семье.  „евЯтилетнЯЯ  внучка,
оторвавшись от нашумевшего комикса "ЉраснаЯ апочка  в стране ‘ерых ‚олков",
подошла к ѓубернатору, бесцеремонно дернула его за рукав и спросила: "‚олки,
какие они, ну в натуре?"
     - ‚олков нет, все это уже сказки, - ответил ѓубернатор, не отрываЯсь от
стенограммы.
     - Ђ по Ящику сказали, что есть. •очу, - надув губы, сказала внучка.
     ѓубернатор сложил листы бумаги, немного раздраженно посмотрел на внучку
и спросил: "—его хочешь?"
     - “видеть живого волка.
     - Ќу Я же тебе уже сказал: волков нет.
     - …сть. “ нас есть. Џо Ящику следы показывали.
     - ’очно, уж  месЯц, чай,  болтают, особенно по федеральному,  - встрЯла
жена, котораЯ, натренированнаЯ мультиэкранным телевизором, ухитрЯлась видеть
и слышать все происходЯщее в зале.
     ѓубернатор задумалсЯ.
     - „ействительно, как жизнь изменилась. ‚ детстве бабушка сказки читала,
а в воскресенье  - в зоопарк, вот тебе ‚олчище ‘ерый •востище, вот тебе ‹иса
ђыжаЯ Љраса, вот тебе ‡айчик-Џобегайчик.  „а что в детстве! …ще лет тридцать
назад охоты организовывали, высокое начальство любило волчьи  шкуры трофеЯми
привозить. Људа все делось? ‚сех  же не могли перебить, это не туры, которые
в Џуще водились, та  хоть  и глухаЯ была в  стародавние времена, но размером
ограниченнаЯ. Ђ тут  страна необъЯтнаЯ,  должны же быть потаенные места, так
нет, извелись. ’о  ли вправду  природу  испоганили так, что только человек и
может приспособитьсЯ, да еще крысы с тараканами.
     Ќо   если   волки   действительно   поЯвились,   если  это  не  обычное
журналистское  вранье ради красного словца да от неразумениЯ, то надо что-то
предпринЯть.
     Ќа следующий день, одно к одному,  позвонил старый друг, еще по молодым
делам, теперь Ѓольшой —еловек в столице.
     - Џривет, начальник. †ив, курилка? Ђ Я к тебе, с инспекцией. Ќе  бери в
голову, плановое мероприЯтие, должны  же мы держать руку на пульсе регионов,
- хохотнул  Ѓольшой —еловек. - ‡автра мои  ребЯтки прилетЯт,  утрЯси  с ними
программу, ну там дивизиЯ, университет, завод, вызови районных  начальников,
Я им длЯ профилактики холку намылю. €  что-нибудь длЯ души, ты это умеешь, а
вкусы мои не изменились, ты их хорошо знаешь, вот только силы уже не те. „а,
кстати, у вас там, говорЯт, волки объЯвились. ’рЯхнем стариной, поохотимсЯ?!
“бивать, конечно,  нельзЯ, такой треск подниметсЯ, что мало не покажетсЯ, но
так, загоним. Ќу, бывай, через неделю буду.
     -  Ђ что? - подумал ѓубернатор. - ќто мысль. ‚  конце коридора поставим
сети, словим серого, здесь пару дней его подемонстрируем, а потом  в столицу
отправим  вместе  с Ѓольшим —еловеком, красивый  подарок, это  можно неплохо
обыграть и у нас, и в столице, на своем же удовольствии паблисити сделаем.
     € завертелась машина. Ќашли старых егерей, которые еще помнили, как это
делаетсЯ. ЏоднЯли в воздух пЯток вертолетов и на третий день  засекли волка,
а дальше уж посменно пасли, не выпускаЯ из виду. €зготовили флажки и крепкую
сеть, котораЯ  танк  выдержит, не  то что волка.  ‡а день до  охоты обложили
кругом лес, где был волк, и замерли в ожидании.

        x x x

     Ћн  чувствовал,  что  сегоднЯ достигнет  наконец  цели. Ћн находилсЯ  в
центре …е ’ерритории, ее запах наполнЯл все вокруг и перебивал длЯ него даже
запах свежего следа зайца, мелькнувшего пушистым белым Ядром на краю леса. €
хотЯ  ‚олк не ел уже три  днЯ, он ни на секунду не замедлил свой бег и лишь,
скосив  глаза,  проводил  зайца взглЯдом,  запоминаЯ  окрестности  -  Я  еще
вернусь, потом, мы еще вернемсЯ.
     Ћн уже несколько раз пересекал …е следы, совсем  свежие, потому что две
ночи назад прошел легкий снег, открывший новую страницу в летописи леса.  Ћн
с  удивлением и радостью  смотрел на эти следы,  точно такие же, как у него,
разве что чуть-чуть поменьше, и когда он бежал рЯдом с ними, получалось, что
их две параллельных цепочки следов - это следы ‘таи.
     Ќаверно, он совсем потерЯл голову, как и тогда, когда загонЯл оленЯ длЯ
раненой Њатери.  ќто волнующий запах выветрил из его головы все затверженные
в детстве и годами выверенные  правила  охоты, весь  набор  знаков и уловок,
которые обеспечивали ему безопасность  и очерчивали границы разумного риска.
‚се  говорило  о  Явно  излишнем  длЯ этой глухомани  присутствии  двуногих:
недавние следы их снегоходной тарахтелки, широкие полозьЯ которой  позволЯли
им, не  проваливаЯсь, нестись даже по  свежевыпавшему  снегу;  черное  пЯтно
могилы  огнЯ, самого  страшного  врага,  от которого  можно спастись  только
бегством, посреди  утоптанной  полЯнки с  разбросанными  вокруг  взрезанными
банками, противно звенЯщими при  соударении,  с  остатками какой-то аморфной
массы,  которую  двуногие  называют  почему-то  сладостным  словом  -  мЯсо.
Ќесколько раз  над ним пролетала  громаднаЯ металлическаЯ стрекоза двуногих,
то зависаЯ  в  вышине  над  лесом,  то  опускаЯсь почти  к  самым  деревьЯм,
раскачиваЯ  верхушки елей и вздымаЯ в воздух осевший  на еловых  лапах снег,
который  потом  еще  долго после исчезновениЯ  стрекозы кружилсЯ  в воздухе,
медленно  опадаЯ на землю.  ‚олк давно  не боЯлсЯ этих  стрекоз, они  только
шумели и  не  мешали  ему  охотитьсЯ, а если  и  прЯталсЯ от них, то  только
инстинктивно, потому что не  любил пустой без  признаков  привычного  страха
взглЯд их  огромных  круглых  глаз.  ‚  своем  беге  он  пересекал  глубокие
продольные следы  от  уродливых дурно пахнущих существ с четырьмЯ маленькими
суетливо мелькающими лапами,  в которых передвигались  ленивые двуногие. Ћни
резво  бегали  летом  по  широким  тропам  двуногих,  которые  те  почему-то
покрывали  не  приЯтно  пружинЯщими при беге дерном или  хвойными  иглами, а
жесткой черной  землей  с  тЯжелым  духом.  ‡имой  же они  ползали  еле-еле,
медленнее барсука, натужно ревели при подъеме на любую горку или ложились на
брюхо  в глубокий  снег и  надсадно кашлЯли  прежде,  чем надолго умолкнуть.
Џоэтому зимой двуногие не поЯвлЯлись в лесах или полЯх вдалеке от их лежбищ,
не мешаЯ ‚олку полновластно править на  своей ’ерритории. ‘егоднЯ же на всех
тропах двуногих  стоЯла  вонь, особенно чувствительнаЯ в морозном воздухе  и
сбивавшаЯ его со следа, вонь, котораЯ раньше заставила бы его развернутьсЯ и
уйти охотитьсЯ в предгорьЯ, что он делал каждое лето.
     ‚олк ничего не  замечал  и продолжал бежать по следу сородича. ‘лед был
совсем  свежий,  он понЯл это  по  невыцветшей  желтой отметине на снегу, но
какой-то  странный. "’ак не  охотЯтсЯ. Ћна или  совсем неопытна  или чего-то
боитсЯ. Љого может боЯтьсЯ ‚олк на своей ’ерритории? Ќаверно, менЯ. Ќе бойсЯ
менЯ, -  посылал он …й импульсы вдогонку. -  Њы одной  ‘таи.  Њы будем одной
‘таей."
     Ћн настиг ее ближе к вечеру, когда  солнце коснулось  вершин елей. Ћна,
легко   узнаваемаЯ,  как  феЯ  из  снов,   и  прекраснаЯ,  как  единственнаЯ
возлюбленнаЯ, натужными  прыжками передвигалась  по лесной просеке,  глубоко
проваливаЯсь  в  свежий наст. "Ќе спеши, подожди  менЯ,  Я  буду торить тебе
путь, чтобы ты не ранила свои  лапы". ‚олк из последних сил рванулсЯ вперед,
лишь  краем глаза отмечаЯ странные,  цвета крови,  лоскуты,  кувыркающиесЯ в
воздухе вдоль просеки. ‚ его голове столкнулись первобытный ‡акон и  смутные
предостережениЯ Њатери и опали под напором голоса крови.
     ‹оскуты, разлетЯсь в стороны, оборвались посреди  небольшой полЯны,  на
которую  вылетели волки. ‚олчица,  не обращаЯ вниманиЯ на преследователЯ, не
похожего   ни  на  одного   из  обитателей  ее  ’ерритории,  замедлила  шаг,
настороженно осматриваЯ полЯну. ‘лишком многое выдавало присутствие двуногих
и  она  напрЯглась   в  ожидании  какой-нибудь  ловушки.  Љроме   специально
заметенных продольных широких полос, двойными нитЯми  прошивших  полЯну, она
отметила только странные слегка изогнутые палки, изредка торчавшие из  снега
и лишь очень отдаленно  напоминавшие  обломанные ветки орешника.  Ќеожиданно
откуда-то сбоку испуганно выпорхнула синичка и вдруг, сложив крыльЯ, зависла
в воздухе, вертЯ во все стороны  головой и возмущенно ругаЯсь. € тут ‚олчица
увидела, что синичка сидит на гигантской паутине, перегородившей полЯну. Ћна
замедлила  бег,  окинула взглЯдом лоскуты цвета  крови,  полукруглой  стеной
охватывавшие  полЯну,  втЯнула  дувший  со   стороны  преследователЯ  ветер,
пронизанный острым запахом предвкушениЯ близкой победы,  и понЯла, что у нее
осталсЯ единственный путь к свободе - прорвать паутину. “же  подбегаЯ к ней,
она  заметила, что паутина  притЯнута  к  насту белыми  небольшими  сучками,
припорошенными снегом,  и  что  в  одном  месте паутина сорвалась  и  слегка
выгнулась  под  напором  ветра.  ‚олчица  бросилась к  этому  месту,  быстро
подкопала  снег,  боЯсь даже прикоснутьсЯ к этой неведомой пугающей паутине,
и, проскользнув в подкоп, помчалась к маЯчившему невдалеке лесу, к свободе.
     ‚олк, видевший неуверенные метаниЯ волчицы на полЯне, отнес это на счет
робости  и  неуверенности   перед  первой  встречей  с   сородичем   и  даже
порадовалсЯ, что это  позволило ему сильно сократить расстоЯние. € когда  до
волчицы оставалось  несколько хороших прыжков, он вдруг налетел на невидимую
стену,  его  нос и передние лапы  застрЯли в  каких-то маленьких дуплах,  он
отпрыгнул назад, пытаЯсь освободитьсЯ, но это ему не удалось и чем больше он
прыгал, крутил  головой,  а позже, сваленный непонЯтной  силой на  снег, бил
лапами и  лЯзгал зубами,  тем  все  стесненней становились  его  движениЯ, и
вскоре он, недоумевающий и пораженный, замер. ‹ишь глаза его провожали столь
близкую подругу на ее пути к свободе и одиночеству.

        x x x

     ѓубернатор с Ѓольшим —еловеком стоЯли у  круглого  походного мраморного
столика  со скромной медной кружевной окантовкой. ‚чера вечером  они всласть
попарились  в   баньке,  платонически  наслаждаЯсь  неприкрытыми  прелестЯми
обслуги,   отлично  выспались   в   охотничьем  домике,  стилизованном   под
крестьЯнскую избу на семью из четырех поколений последовательных  католиков,
и  с  утра,  не  медлЯ,  двинулись  в лес в предвкушении редкого по нынешним
временам удовольствиЯ -  охоты.  —елЯдь  скромно  стоЯла поодаль, готоваЯ по
мановению бровей броситьсЯ выполнЯть любое, самое экзотическое желание, лишь
один  технарь  возилсЯ  с  аппаратурой,  готовЯсь  к  приему  изображениЯ  с
вертолетов.
     - …сть сигнал, - сказал  он и передал пульт  дистанционного  управлениЯ
ѓубернатору.
     - ‘мотри,  какой красавец несетсЯ, - сказал  ѓубернатор, когда камера с
сильным увеличением показала волчицу. - Ќикуда не денетсЯ, сюда придет.
     -   ‡наешь,  Я  к   этим  новомодным   штучкам   отношусь   с   большим
предубеждением, - ответил  Ѓольшой —еловек. - ђаньше стоишь на  нумере, весь
трЯсешьсЯ от ожиданиЯ и вожделениЯ, как над бабой, честное слово. Ђ вдруг не
на менЯ  выйдет?  Ђ как выйдет,  да Я  облажаюсь! ќто как  рыбалка нынешнЯЯ.
‚идеокамеры стоЯт, все видишь:  и как  подошла, и как поводила, и  как в рот
взЯла. •уже порнографии, ей-ей. џ у себЯ в поместье, на пруду, сделал мостки
через  камыши, ухожу  туда  по утру  иногда, сЯду  с обычной удочкой,  как в
детстве,  смотрю часами на поплавок, вот толкнула, придавила,  повела, и тут
ее на противоход подсечешь. ‘овсем другое дело!
     - ќто точно! Џодожди,  что это  они там кричат?  ‚торой!  ќй,  вы, там,
сфокусируйте  на втором!  - резко приказал  ѓубернатор  и  вскоре  на экране
возник ‚олк.  - Ќу  хорош! Ђ говорили последний, последний! ли  за одним, а
возьмем двоих. Џрогресс на лицо! „авай за прогресс, - и  ѓубернатор налил по
стопке водки.
     ‚ыпив, они закусили  маринованными грибками и бутербродами с лососиной,
не отрываЯ взглЯдов от экрана.
     -  ‘лушай,  -  сказал  Ѓольшой —еловек, -  а  ведь  перваЯ -  сучка,  и
поменьше, и стать  какаЯ-то  более мЯгкаЯ,  расплывчатаЯ что ли. Ђ кобель за
ней бежит, не от нас, а за ней.
     - Џохоже,- согласилсЯ ѓубернатор.
     Ќезаметно пролетел час.
     - ЏриближаютсЯ, - степенно произнес старший егерь, - извольте на первый
и второй нумер, - и протЯнул ружьЯ.
     -  „а сегоднЯ не  охота, так,  воспоминание молодости.  ‚месте  пойдем.
Ѓинокли захвати,  - сказал  Ѓольшой —еловек  и грузно  двинулсЯ  по  заранее
протоптанной дорожке к  опушке  леса,  автоматически  сжимаЯ в  правой  руке
ружье.
     -  ‚он  она, -  сдавленно сказал он  через  некоторое времЯ, пристально
вглЯдываЯсь в  пролом просеки. - “стала. €  что удивительно: никогда в жизни
не видела флажков, да что там говорить, ее  родители не видели, а ведь бежит
по коридору.
     -  Ђ вот и наш дружок, - ответил ѓубернатор, - посвежее будет, глЯдишь,
к полЯне догонит. Њожет быть, камеры установить. ’акаЯ концовка!
     - „а уж. „вести мужиков при поддержке авиации скрутили  двух волков. Ќе
позорьсЯ!
     ЌапрЯжение возрастало. Љогда  волчица выскочила на полЯну и заметалась,
обнаружив сетку, Ѓольшой —еловек даже вскрикнул: "Ђ ну давай на флажки!" - и
раздосадовано крЯкнул, когда она, как  крот, пробуравила наст и  выскочила с
другой стороны.
     - ‚от их подлаЯ бабьЯ  натура! ‡меи, одно  слово.  Ќаш-то красавец, как
порЯдочный, напролом...
     - €  в сетке,  - закончил  ѓубернатор,  потираЯ  левой рукой  губы и не
отрываЯ глаз от волчицы.
     - ‚едь уйдет! - в охотничьем азарте воскликнул Ѓольшой —еловек.
     -  ’очно  уйдет, - вскрикнул ѓубернатор,  вскидываЯ  ружье.  -  ѓоворил
раздолбаЯм поставить второй рЯд сетки.
     - Ћхолони! Ќо ведь уйдет!
     Ѓольшой человек пританцовывал на месте, вытЯгиваЯсь  верх,  чтобы лучше
видеть  происходЯщее  на  полЯне, то  поднимаЯ, то  опускаЯ ружье,  и  вдруг
решительно вскинул ружье, глубоко вздохнул и на медленном выдохе мЯгко нажал
курок.
     ѓрудь  волчицы  при  приземлении  после  очередного  прыжка,  повинуЯсь
неведомой силе, глубоко вдавилась в наст, окрасив его в красный цвет, но она
нашла в себе силы длЯ последнего прыжка, но уже в воздухе стала заваливатьсЯ
набок и, перевернувшись, как перекати-поле, несколько раз  на снегу, застыла
в вечной неподвижности.
     - ‚от это выстрел! - в восхищении воскликнул ѓубернатор.
     - Њастерство не пропьешь!  Љак  Я  ее  снЯл! ‘то  пЯтьдесЯт  метров  на
бешеном скаку!
     …герЯ, не лицемерЯ, зааплодировали, но вскоре быстро побежали по  своим
делам, одни к спеленанному сеткой ‚олку, другие к убитой волчице.
     -  ѓосподин генерал, изволите сфотографироватьсЯ на памЯть, прежде  чем
шкуру сдирать?  - спросил высокий худой егерь, подобострастно  сгибаЯ  и без
того сутулую спину. - ‚от имеетсЯ моментальный широкофокусник.
     - Љакие фотографии, какаЯ шкура? - подумал Ѓольшой —еловек.
     ‚озбуждение прошло  и осталось лишь чувство растерЯнности и непонЯтно с
чего навалившейсЯ усталости.
     ѓубернатор уловил перемену  настроениЯ, махнул рукой  за спиной, сдуваЯ
окружающих, и взЯл бутылку водки.
     - ли за одним и  взЯли одного. ‚се по плану, а второго  не было. „авай
за план!
     Ћн  хотел было  налить в стопки,  но передумал, пододвинул  два высоких
хрустальных фужера, вылил  в  них все содержимое бутылки  и протЯнул один из
фужеров Ѓольшому —еловеку.
     - Ќе расстраивайсЯ. Ќу ушла бы, век вековать. Џоследней. ’ут если один,
без  семьи,  среди людей -  волком взвоешь.  Ђ если  совсем один, последний,
среди тараканов - удавишьсЯ. - ѓубернатор одним махом влил в себЯ содержимое
фужера. -  € тебЯ  понимаю, и что  делать  надо - понимаю.  Љак  два  разных
человека.
     - „ело житейское.  ‚ЯлотекущаЯ  шизофрениЯ.  “ менЯ дЯдьку  лет  десЯть
лечили, - Ѓольшой —еловек печально улыбнулсЯ.
     -  Ќу и  как?  - спросил ѓубернатор, удивленный  этой  неизвестной  ему
деталью биографии друга.
     -  •ороший человек  был,  профессор, только власти  не  любил и  крепко
зашибал, в общем, нормальный мужик. ’ы бы налил еще водки.
     - ќто  сделаем, вот  только распорЯжусь.  - ѓубернатор призывно помахал
рукой старшему егерю. - ‘лушай, - сказал он, когда  тот подошел. -  ђебЯта -
молодцы, последнего волка словили, не фунт изюма, пару Ящиков водки на всех,
и по две сотни премии. ‚олчицу сам зароешь.
     - Љакую волчицу? - егерь недоуменно пожал плечами и степенно  пошел  на
полЯну.

        x x x

     Џеревоз ‚олка в столицу губернии и далее в столицу страны был обставлен
по  всем законам  жанра. Љ  армейскому  тЯгачу  подцепили  закамуфлированную
паласом  цвета  сафари  автомобильную   платформу,   на  которую  установили
огромную,   десЯть  на  десЯть  футов,  клетку,  сваренную  из  оцинкованной
арматуры,  серебрЯщейсЯ  под  Ярким зимним солнцем.  Џогода выдалась  как по
заказу и количество обывателей, с удовольствием  высыпавших на улицы столицы
губернии в погожий субботний  денек, и их неподдельный энтузиазм при встрече
Џоследнего ‚олка был сопоставим разве что с давно забытыми моментами встречи
Џервого Љосмонавта.
     ‘разу после  пленениЯ ‚олку вкололи хорошую  дозу снотворного  и  он не
помнил, как его тщетно пытались  освободить  от спеленавшей его сетки, пока,
наконец, ее просто не  разрезали охотничьими ножами, как его  бесчувственным
кулем загрузили в губернаторский джип и привезли на губернаторскую дачу, где
было  решено   дождатьсЯ  прибытиЯ   спецэскорта.   …го  еще  с  трудом,  на
плащ-палатке,  переносили  из джипа в свободную секцию  гаража, как с визгом
прибежала   внучка  ѓубернатора,   посмотрела   на   огромный   серый   ком,
разочарованно  поджала губы:  "”и,  какой-то  неинтересный  и  ничуточки  не
страшный!" - и умчалась прочь. ‚олку свЯзали на всЯкий случай лапы, вспомнив
детские  картинки  из  "Љрасной  апочки",  и  положили  на  тонкое  одеЯло,
брошенное на бетонный пол.
     ‚олк очнулсЯ от скрипа гаражных ворот. ‚ проеме возникла крупнаЯ фигура
молодой  девушки, с круглым добрым лицом и полноватыми ногами. Ћна подошла к
‚олку,  оглЯдела,  поохала: "Љак же  это они так с тобой!" - и куда-то ушла.
‚скоре  она  поЯвилась  вновь  с  небольшим  тазиком,  наполненным  водой, и
поставила его у морды ‚олка. "’ы уж извини, не могу Я тебЯ  развЯзать,  ведь
убежишь - всем неприЯтности будут. џ бы тебЯ отпустила, тебе в лес надо,  но
не могу", -  приговаривала она, подхватив ‚олка под животом и приподнЯв  его
над тазиком. ‚олк опустил  голову и  стал жадно лакать воду, разбрызгиваЯ ее
во все стороны. "Ќу вот и хорошо", - сказала девушка, когда ‚олк  напилсЯ, и
опустила  его на пол, - "Џодожди, Я сейчас вернусь. Ђ воду заберу, все равно
ты до нее не дотЯнешьсЯ, только лишние волнениЯ." …е не  было довольно долго
и  ‚олк  задремал. Љогда  вновь скрипнули ворота, он угрожающе  зарычал,  но
вскоре замолчал, увидев, что это опЯть та же девушка с чем-то большим, почти
в длину  ‚олка, в  руках. ќто был  толстый  детский матрац, который  девушка
положила рЯдом с ‚олком. "‚от мы  сейчас  тебЯ сюда положим.  ђаньше Ќаточка
спала, а  теперь волчок поспит. ќто  тебе не на земле спать,  на земле да на
листве тебе  хорошо, а тут бетон, он сырой  и холодный, ты простудишьсЯ",  -
там приговаривала  она, перетаскиваЯ ‚олка на матрац. - "Ќу,  прощай, чай не
свидимсЯ больше", - и она ушла, плотно притворив и заперев снаружи ворота.
     Ќа   следующее  утро  прибыл  тЯгач  с  платформой  и  клеткой.   „олго
совещались, как освободить ‚олка от  пут, чтобы он не перекусал всех вокруг,
пока, возмущенный заминкой, не подошел ѓубернатор, презрительно посмотрел на
робеющих молодых  солдат, решительно зашел  в клетку, двумЯ  точными ударами
ножа перерезал веревки и пошел назад к своей машине.
     ‚олк еще долго после  начала движениЯ  платформы лежал на полу  клетки,
подрагиваЯ лапами длЯ восстановлениЯ кровообращениЯ. Џотом неуверенно  встал
и оглЯнулсЯ вокруг. Ћни уже въехали в город, и там и тут вдоль дороги стоЯли
группки людей, обычно семьЯми, заинтересованно разглЯдывавших  его, тыкающих
в н