не возражаешь?
     - „а ‘ереж, как ни будь  в следующий раз,  а пока мне нужно  переварить
все, что Я увидела.
     €  она, наконец,  то,  чуть смущаЯсь, вымученно  мне улыбнулась, тут же
спрЯтав глаза. “ менЯ чуть отлегло  от  сердца, ничего  не поделаешь, Я  был
перед ней виноват.
     - ‹ена, не расстраивайсЯ а то Я буду всю жизнь жалеть что втЯнул тебЯ в
эту авантюру. Џоверь мне, Я не все  тебе рассказал, была и еще одна причина,
о которой Я тебе не расскажу.
     ’ут Я невольно смутилсЯ,  почувствовав легкое движение тени, ей  это не
понравилось. € Я продолжил.
     - Ќо поверь мне, если бы ты знала, о ней, то ты сделала бы, то же самое
даже не колеблЯсь. Ђ почему Я  не рассказываю  тебе об этом Я и сам не знаю,
может быть, когда ни будь, но сейчас Я этого сделать не могу, не от менЯ это
зависит. ’ак что прошу тебЯ, поверь мне на слово.
     Ћна пристально посмотрела  мне в глаза, и у нее отпустило, она поверила
мне. џ успокоилсЯ и решил закончить наш диалог, но уже в мажоре.
     -  €  еще  у   менЯ   может   случитьсЯ   депрессиЯ,  если  ты   будешь
расстраиватьсЯ,  и Я  буду  звонить  тебе  и портить вечерами  своим  нытьем
настроение,  пока  менЯ  совсем не  задушит совесть.  ’ы  лучше  напиши свой
сценарий,  у  тебЯ  длЯ  этого есть  почти все, остальное придумай,  хочешь,
помогу, и ты всем своим киноманам утрешь нос.
     Ќе успел Я продолжить ее любимую  тему, как нас встретило  метро, и мы,
попрощавшись взглЯдами, с облегчением расстались, она нырнула в темную пасть
тоннелЯ, а Я пошел дальше.
     Ћставшись  один,  Я  еще  более Явственно почувствовал,  рЯдом с собой,
присутствие  тени, она  стала ближе  и  отчетливее,  и  мое  сердце  сдавила
железнаЯ и  холоднаЯ  рука тоски,  все вокруг обесценилось и поблекло. € чем
ближе оказывалась тень, тем обиднее и больнее мне становилось за Ќезнакомца,
и Я сильнее чувствовал ужас необратимости смерти, и невозможности ничем  ему
помочь.  ќто  были  странные и незнакомые  в  своей  двойственности чувства.
‹ишившись всех душевных, сил Я остановилсЯ, опершись на  каменное ограждение
реки, блики от воды ослеплЯли менЯ, превращаЯ все вокруг на миг в негатив. џ
отвел  взглЯд  чуть в  сторону  и  рЯдом  со мной, с  солнечной  стороны, на
блестЯщий гранит легла  легкаЯ еле заметнаЯ тень, это был  он. € Я  мысленно
заговорил с ним.
     -   Ќу,  ладно,  хватит  уже,  мучитсЯ,  наверное,  пора  и  к  близким
попрощатьсЯ. Ђ Я сделал все что, мог, Я очень жалею, что так все получилось.
Њне трудно тебЯ  понЯть  но, Я чувствую, как тебе тЯжело с ними встретитьсЯ,
(и  тоска еще сильнее стиснула сердце, в глазах все померкло, и Я закрыл их,
но  через  силу продолжил  монолог), - вот  ты  и стоишь  тут со мною рЯдом,
совсем незнакомым тебе человеком. —ужою жизнью ведь не проживешь, нет, пойми
менЯ, Я не гоню тебЯ,  ты вообще мне очень помог, да что Я тебе объЯснЯю, ты
и сам все прекрасно чувствуешь.  Ђ среди живых  измучаешьсЯ только,  тебе  и
сейчас вон как тЯжело, да и отказатьсЯ тебе от нас с каждым  разом будет все
труднее  и труднее. €ди,  не  бойсЯ, попрощайсЯ  с  ними, а то заберут, и не
повидаешьсЯ,  а они ведь тебЯ любЯт,  и помнить  будут всегда, словно бы ты,
куда далеко уехал. ’ы в их сердцах останешьсЯ с ними на всю их жизнь, потому
что  любЯт они  тебЯ, а если ты любим, ты уже вечен. €ди, иди и не о  чем не
думай, давай...
     €  тень, прЯмо у менЯ на глазах, сместившись в сторону, вдруг растаЯла,
а за ней ушла и тоска, мир постепенно возвращал себе прежние краски, запахло
сыростью, солнце играло с водой, мне  становилось легко, а Я, наверное,  как
никогда ранее чувствовал всю пронзительную прелесть жизни, как мне хотелось,
что бы и он испытал это  хотЯ бы и  в последний  раз. ЏостоЯв еще не много и
пощурившись  на  мутную  воду,  единственную  свидетельницу  моей  необычной
встречи Я побрел домой.
     Ѓыла уже ночь, какие бывают только в конце августа, черное  маслЯнистое
небо, вздрагиваЯ звездами, смотрело на менЯ  - крохотную частичку  жизни,  в
прозрачные линзы своего огромного микроскопа,  может быть, пытаЯсь понЯть ее
смысл. Ђ  Я  лежа смотрел в  смолЯную черноту этой  невообразимой  бездны, и
думал о  случившемсЯ.  Ќе знаю, сколько прошло времени.  Њысли калейдоскопом
пересекались, сменЯли друг друга, то,  уводЯ менЯ от событий то, возвращаЯ к
ним,  пока,  наконец,  сон  не  закрыл  мне  глаза,  оставив  длЯ  менЯ  все
случившеесЯ в прошлом.

     <b>P.S.</b> Ќа врЯд ли только что прочтенное прибавило ‚ам настроениЯ, утешает
одно -- все это вымысел. Ќо  что отделЯет его от реальности, ничего  скажу Я
‚ам уважаемый читатель,  ровным счетом ни чего.  Ќе так страшны сами по себе
ни  ложь,   ни  беспринципность  и   еже   с  ними  как  страшна  их  полнаЯ
бессмысленность.

     &copy; Љаледин Ћ.Ќ. 2001 г.
     <a href="mailto:Kaledin@mail.ru">Kaledin@mail.ru</a>
     <a href="mailto:Kaledin@mailru.com">Kaledin@mailru.com</a>
     <a href="http://nidela.chat.ru/">http://nidela.chat.ru/</a>


        Ћлег Љаледин. Џроиск Ѓожий

     „орогой читатель,  историЯ  эта  может показатьсЯ невероЯтной, но,  что
поделаешь, жизнь  выдумывает и  позаковыристее. ’олько было  Я, ‚аш покорный
слуга, взЯлсЯ давить на привыкшие к пальцам клавиши,  как тут же  и подумал:
не поверите  ‚ы  мне, ей Ѓогу  не  поверите.  €бо,  вспоминаЯ  историю  эту,
временами не  верил своей памЯти;  а вдруг Я нечаЯнно взЯл и худой конец  на
хороший заменил, но факты... что с ними поделаешь, вещь упрЯмаЯ.
     €сториЯ эта родилась самым необыкновенным образом. ‚ монастыре колокол,
не  прозвенев  и  семи раз, упал, насмерть придавив  собою звонарЯ.  ЌемедлЯ
прибывший  на  место  трагедии  батюшка  ‚асилий  потерЯл  дар речи,  увидев
несчастного монаха, чьЯ  голова, повернутаЯ набок, с застывшим удивлением на
лице, торчала  из-под обода колокола, так же в  разные стороны торчали кисти
рук со стопами. Ћт  чего только что нарисованнаЯ проказницей смертью картина
сильно  напоминала гигантскую  черепаху.  …ще  не обретЯ  дара речи, батюшка
самым естественным  образом улыбнулсЯ, после  чего, вырвавшись из оцепенениЯ
от  увиденного,   испугавшись,   огорченно  охнув,  перекрестилсЯ.  ѓрузный,
раскрасневшийсЯ  отец  ‚асилий перекрестил  усопшего,  который все  таким же
удивленным лежал  под  тЯжестью своего  музыкального инструмента.  Џрибывшие
чуть позже молодые и жилистые монахи не без труда извлекли тело бедного ”еди
‡вонарева из-под самого большого в монастыре колокола. Њожет быть и не стало
бы это  событие более  чем несчастным случаем, если  бы за пазухой ”едора не
нашли замусоленную  и  затертую  "‹олиту" Ќабокова. ЏринЯв ее  в руки,  отец
‚асилий невольно  поморщилсЯ и,  еще раз перекрестившись,  спешно  удалилсЯ,
подав тем самым пример своей не столь сообразительной пастве.
     —то  и  говорить, смерть ”еди ‡вонарева впечатлила не только молчаливое
монашеское братство, но и жизнерадостных охочих до сплетен горожан. Ћсобенно
взволновала общественность страннаЯ длЯ монашеских мест находка. Љто-то даже
многозначительно  сказал,  что смерть сиЯ была не случайна  и имела знаковый
характер,  что не гоже монаху  в  очищении читать столь сомнительные с точки
зрениЯ церковной морали книжки. Џосле чего и поползли, шипЯ и шурша, по всей
округе  мрачные  и таинственные слухи, опережаЯ друг друга. Ћ  чем только не
толковали  скучающие горожане: кто говорил,  что ‡вонарь был наказан ‚ысшими
‘илами  за то,  что  на звонницу занес этакую ересь; кое-кто счел эту версию
поверхностной и смело предположил, что в монастыре уже давно было нечисто, а
в самом его сердце созрело сатанинское Ядро, что  и разгневало потусторонние
‘илы, задавившие  их главного идеолога; самые же смелые  умы утверждали, что
ни много - ни мало, а  на звоннице было совершенно отвратительное  Языческое
жертвоприношение,  а колокол был подпилен. € самое ужасное в том, что жертва
-- ”едька - знаЯ о своем страшном  предназначении, выпавшем ему по жребию на
черной  сходке монахов  --  раскольников,  сознательно  пошел  на  смерть  с
сатанинским  …вангиле у сердца, отдав,  таким  образом, по собственной  воле
навечно свою  душу  в  услужение темным  ‘илам,  коим,  Якобы, уже  давно  и
подчинЯлсЯ. ‚  общем, чего только не говорил уставший от любовных сериалов и
политики народ... „умаетсЯ, хорошо, что хоть сам ”едЯ не услышал разбуженных
своею необычною смертью людских фантазий, достойных разве  что  голливудской
славы. Ђ то чего глЯди, и руки бы на себЯ наложил; знавшие его говорили, что
человеком он был до крайности впечатлительным и ранимым.
     ‚ то самое времЯ, когда колокол, устав висеть, шлепнулсЯ на несчастного
”едора, который  к стати происходил из знатного рода звонарей,  что  и  было
отражено в его фамилии,  неподалеку в роддоме  молодаЯ  женщина  разродилась
девочкой,  да  так,  что  глухой  стук  упавшего  колокола слилсЯ  с  криком
нарожденного на свет младенца.
     Њамаша  девочки  рожала  в одиночку без супруга,  так  что никто  ее  и
ребенка внизу не ждал с трепетом в сердце и цветами в  руках. ЌаврЯд ли  эта
женщина знала,  чей  плод  она  только  что произвела  на свет - это ей было
глубоко безразлично.  …динственное, чему она  обрадовалась так это тому, что
родилась девочка, а не мальчик.
     Љ  мужчинам ‚арЯ испытывала  нечто вроде отвращениЯ,  утолЯЯ ими  жажду
неподвластной ей плоти,  а жажду, она  испытывала почти постоЯнно. ’олько не
подумайте, что ‚арЯ была буйной и злой мужененавистницей, нет,  ее ненависть
к  мужчинам  была  тихой, обаЯтельной  и даже очень привлекательной длЯ них.
Џоэтому,  при  всех редких телесных достоинствах ‚арвары, мужчина, вкусивший
ее плоти, уже более не решалсЯ  утолЯть свой аппетит "золотыми" но Ядовитыми
Яблоками из волшебного и обманчивого сада ее чувств.
     ’аким  образом, ‚арвара  была  застигнута врасплох необходимостью, дать
ребенку имЯ  и фамилию.  ‚от тут-то  и  пригодились  ‚арваре доползшие  и до
роддома слухи  про несчастного звонарЯ. Ђ  потому, нисколько не  смутившись,
‚арвара  по-бабьи  разрыдалась,  сообщив, что именно этот несчастный  и  был
отцом ее дочери, понимаЯ,  что  покойный монах возразить против  этой версии
уже не сможет. ’ак, девочка с легкой руки мамаши и стала ‡вонаревой ‹олитой,
что еще больше раздуло костер слухов, набравших силу и  получивших уже новую
пикантную окраску от столь заметной как ‚арвара особы,  да такую, что до сих
пор шипевшие слухи стали еще и хихикать. € такие это были слухи..., что даже
Язык не  поворачиваетсЯ  их  пересказывать.  ‘кажу  только,  что  в  течение
нескольких  лет в  монастыре не  поЯвилось  ни  одного  нового  монаха, а на
благопристойный род ‡вонаревых упала тень ехидной обывательской усмешки.
     Ќе знаю что плохого, а что хорошего в этой истории,  но то,  что больше
всех пострадал  несчастный звонарь, принЯвший  мученическую смерть, так  это
точно.  Џравда, за  что?  -- нам,  людЯм, знать не дано, но уж верно  не  за
"‹олиту". Њожет быть, именно поэтому его скромную могилку  сразу  облюбовали
белые  голубки, которые,  топчась  и воркуЯ, важно  прогуливались  над телом
усопшего ”еди.
     ‚от так  началась эта историЯ. Џройдет целых 16-ть  лет, пока брошенное
провидением  семечко  даст  свои  плоды.  Ђ  пока  ‹олита  росла  крепким  и
самостоЯтельным ребенком на  радость своей матери, которую она видела совсем
не часто. Њужчина  в их семье так  и не завелсЯ,  так что ‹олите приходилось
довольствоватьсЯ влиЯнием  деда.  ‡ахар Џетрович - отец ‚арьки, был  фигурой
заметной  по нескольким причинам:  будучи совершенным трезвенником, он успел
схоронить четырех  жен  и до самой своей кончины так никогда и  не  потерЯет
необузданной  тЯги к женщинам. —ем  - чем, но  этим он  точно не  тЯготилсЯ.
‚прочем,  так же,  как  и женщины  всегда  выделЯли его  из прочего мужского
братства за особый характер и  внешность, которые можно было, одним  словом,
метко охарактеризовать  -  кобелиными. ’ак, порой, сидит  ‡ахар Џетрович  на
завалинке,  красноватый,  со  своей  загадочной  улыбкой,  и   ловит  своими
бледно-синими  глазами какую новенькую женщину. Џосмотрит  на нее как-то  по
особенному так, пристально, с  еле заметной улыбкой - в общем, неподражаемо,
и она уже точно знает, чего от нее хочет этот хитрый мужичек. ’ак что,  если
женщина окажетсЯ праведнаЯ, то  шаг свой ускорит и взглЯд отведет, а если не
очень  - укоротит, а  походку округлит,  не приминув зыркнуть  на  сапожника
иногда возмущенным, а иногда лукавым  взглЯдом, что длЯ него было все равно.
ђаботаЯ сапожником, ‡ахар  Џетрович убивал  сразу двух зайцев: зарабатывал и
имел легальный  доступ  к  клиенткам,  которые приходили к  нему кто  молнию
вшить, а кто набойку подбить. ‚ел он себЯ решительно, уже на примерке тискаЯ
икры  своей  жертвы а, имеЯ дело  с опытной женщиной,  мог,  приспособившись
сбоку,  крепко  ухватить ее  свободной  рукой  за  Ягодицу. Ќо развлечениЯ с
работой не путал, от чего поблажек  с оплатой длЯ клиенток не делал. ’ак что
одна молоденькаЯ особа, залетевшаЯ в  паутину  старого опытного паука, после
страстной примерки, больше напоминавшей тайский массаж, даже упрекнула его:
     - ќкий  вы жадный,  ‡ахар  Џетрович!  Њогли  бы и скидку сделать,  чать
понравилось со  мной, вон  как  рычали-то.  ‘мотрите, вот не  приду к ‚ам  в
следующий раз!
     Ќа  что,  только  что,  утоливший  свой  инстинкт сапожник,  равнодушно
заЯвил:
     - ќх,  неблагодарнаЯ  ты какаЯ. Џосмотри: и сапоги в  полном порЯдке, и
удовольствие,  какое  получила.  ‚он, как лицом-то разрумЯнилась,  и голосом
поешь. Ђ ведь в какой мастерской еще такое получишь? Ђ не придешь, ‚аленька,
плакать  не  стану:  у менЯ  очередь не  переводитсЯ,  любЯт менЯ бабы-то! Ђ
насчет рычать, так Я всегда рычу, так удовольствиЯ  больше. Њне, знаешь, без
разницы  красиваЯ, некрасиваЯ,  молодаЯ, немолодаЯ  -  в  каждой  бабе  своЯ
красота  и приЯтность есть,  а  Я некапризен.  ’ак что,  ты  менЯ, милаЯ, не
стращай, а  то  добрешешьсЯ, так в следующий раз только  сапоги  и слажу.  €
послушай  менЯ,  опытного,  мужчину, ты  еще молодаЯ,  можешь  и  не  знать:
настроение мужику  после соитиЯ портить не  в коем разе нельзЯ,  у  него  от
этого   в  психике  и  организме  проблемы   могут  серьезные  случитьсЯ,  в
особенности, если это муж, али постоЯнный любовник. Ђ  та баба, что такое со
своим  мужчиной  творит, то,  поверь мне, это сущаЯ непутеваЯ дура. ’ебе все
понЯтно, –ыпынька моЯ? ‚от отчего, милочка, ко  мне очередь не переводитьсЯ.
Ђ  сапоги,  да туфельки -  так  это так,  повод,  Я к  вашей  породе  подход
правильный имею - тайны женские знаю, да и дело свое люблю!
     €  ‡ахар Џетрович, внезапно приблизившись к оцепеневший от его монолога
‚алентине, схватил ее обеими  руками за плотные Ягодицы, стиснул их так, что
она вожделенно охнула, после  чего так же внезапно отпустил ее в уже  полном
безразличии,  не  сказав ей больше  ни  единого  слова и  отвернувшись,  дал
понЯть,  что  ей пора  убиратьсЯ, чтобы окончательно не испортить настроение
столь полезному длЯ нее человеку.
     ‚от  под крылом такого примечательного человека  и  росла ‹олита до тех
пор,  пока деда не  расшиб паралич прЯмо во времЯ его вожделенного  рычаниЯ.
Ћх, и напугал он тогда свою последнюю  клиентку. …го же роднаЯ дочка ‚арвара
с облегчением отправила отца  по этапу из  больницы в  дом  инвалидов, после
чего  начисто забыла про него. Ќо это  случитсЯ через 15 лет. Ђ пока, увидев
живой копошащийсЯ комочек, который принесла с  Ѓожьей  и еще чьей-то помощью
его  беспутнаЯ  дочь,  и,  узнав,  что  это  снова  девица,  ‡ахар  Џетрович
поморщилсЯ  и  пошел  на любимую  завалинку. Ќет, конечно, даже  не разделЯЯ
глупой затеи своей дочери с этим непривычным слуху русского человека именем,
которое она дала своему ребенку он, наверное, по-своему любил поЯвившегосЯ в
доме  человечка как, наверное, любит суровый хозЯин щенка сторожевой породы,
который должен  будет  охранЯть  его дом, накормит  во  времЯ, приберет,  но
лишний  раз не погладит  и не приласкает.  ‚се-таки длЯ него она должна была
вырасти в эту злую бабскую породу, а вот сына Ѓог ему не дал, и, наверное, у
него были на то причины. Ђ на ‚арьке он  раз и  навсегда понЯл одно, что его
родное  чадо, кровь от крови, плоть от плоти, которую он любил и лелеЯл,  да
что греха таить -- баловал, в надежде увидеть в ней прекрасное исключение из
женского правила, в итоге воплотило в себе, все самое отвратительное, что он
знал за женской породой. ‹олита,  же этого ничего не  понимала, но  то,  что
чувствовала к  себе такое дедовское отношение так это точно. ’ак она и росла
жизнерадостным щеночком,  который  крутилсЯ  возле  деда,  вечно  мешаЯ  ему
"работать" и  тогда он без  церемоний  прогонЯл  ее, закрываЯ  за ней дверь.
€ногда утолив свою  плотскую  страсть и выпроводив  назойливую клиентку,  он
вдруг испытывал  неловкость  перед этим,  в  общем-то,  совершенно  одиноким
человечком, разве что еще не понимающим  того. ‡ахар Џетрович, понимал, что,
когда ни будь, она  прозреет и  потерЯет всЯкую радость  к жизни, увидев ее,
такой,  какаЯ  она есть и  скурвитсЯ подобно своей мамаше. ’огда, он,  сажал
рЯдом  это маленькое  создание,  со странным  именем, которым он ни разу,  в
своей  жизни,  так  и  не назовет ее, прижимал к себе,  перебираЯ  ее тонкие
светлые  волосы, и  что-то  рассказывал  ей о жизни,  а  рассказчик  он  был
отменный. Ћна, же, одареннаЯ  его редким вниманием, заворожено слушала. …му,
старому  остывшему бабнику, вдруг становилось тепло, а нежные ростки  чувств
ломали грубую корку асфальта  его души, и тогда, он,  в страхе, отстранЯлсЯ,
от пугающего  тепла уже задремавшего ребенка. Џотом, избегаЯ  ее раздираемый
злою похотью, рыскал своим холодными глазами по улице, словно волк по лесу в
поисках добычи.
     “же потом ‹олита тайком от матери будет ходить к ничего  не понимавшему
деду  и просто молча сидеть с ним часами как когда-то он с ней, положив свою
руку на его прохладную ничего не чувствующую кисть, и трогать его утратившие
подвижность  пальцы. Џока  сиделка, в  сердцах  накричав, прогонит ее,  не в
силах смотреть на них, прокричав ей вслед:
     - ‚он, девка то, какаЯ красиваЯ а сидишь тут,  с ним, часами, он же все
равно что  мертвый ничего не чувствует и не понимает! ЏарнЯ  бы себе  нашла,
дура, одно слово дура, и мать твоЯ тоже дура, обе вы  дуры. ‘ил, ни каких, у
менЯ, нет смотреть на тебЯ, как ты себЯ здесь заживо губишь.
     ‚от так! Љто мог придумать, длЯ ‹олиты, судьбу лучшую, чем у ее матери,
но не дано человеку знать ни своей, ни чужой судьбы.
     ЏодрастаЯ, ‹олита стала интересоватьсЯ своим трагически погибшим отцом.
ђодственники ”едора  даже  не  стали  с  ней разговаривать,  вспомнив  давно
минувшие событиЯ и роль ее матери в них. …й оставалось только одно ходить на
его могилу,  сидЯ,  облокотившись  на  оградку смотреть на  холодный камень.
Њожет быть,  она, молча рассказывала ему  что-то о своей жизни, может  быть,
расспрашивала  о  его,  мы не знаем об  этом,  это  знали только  он  и она.
ђодственники ”едора ей в этом не мешали, довольно рано потерЯв интерес к его
могиле.  ‘  приходом ‹олиты могилка,  ”едора,  расцвела  скромными  полевыми
цветочками,  оградка заблестела  новой краской, а сорнЯки перестали наседать
на его скромное убежище.
     €  вот, однажды, Ћтцу  ‚асилию, сообщили, что его ожидает некаЯ молодаЯ
особа, согласнаЯ говорить только с ним самим и ни с кем другим.  ‘ неохотой,
он тЯжело  поднЯлсЯ  и,  с отдышкой, поковылЯл к строжке у ворот  монастырЯ.
‚ойдЯ в нее,  он увидел молодую девушку примерно 17-ти  лет,  одета она была
Ярко, без особого вкуса, и скромно. Њожет быть, она и напоминала своим видом
старательниц  вечного порока, если бы не ее сосредоточенный и упорный взглЯд
совершенно уверенного в себе и не по годам  зрелого человека.  Ћтец  ‚асилий
отметил  и  редкую красоту  девушки, которую  не портил  даже  ее неискусный
нарЯд.  “слышав, что  это  та  самаЯ "дочка" ”еди ‡вонарева, Ћтец ‚асилий на
какое-то мгновение наполнилсЯ  праведным гневом, вспомнив все событиЯ былого
что,  упали тогда на  монастырь,  особенно заЯвление ее матери  о внебрачной
свЯзи с ”едором, что  не только дало почву длЯ новой волны злых слухов, но и
укрепило старые. …му захотелось тут  же бросить  этой девушке прЯмо  в лицо,
что никакаЯ она не дочь ”еде, которого Ћтец ‚асилий слишком хорошо знал, так
же как и был наслышан о ее матери.  €з тихих бесед с ”едором  он точно знал,
что тот, так никогда и не познал вкуса женщины, будучи странным и болезненно
впечатлительным человеком. €менно по этой  причине скрывалсЯ он три года, до
самой своей смерти, от  мирской суеты, за  стенами  монастырЯ.  Ћтцу ‚асилию
было, прежде всего,  обидно за  покойного,  ”едю,  которому  так и  не  дали
спокойно  отбыть в мир иной, еще до  похорон вымарав в грЯзных вымыслах. Љак
сейчас,  помнил  он  косые, ехидные  взглЯды, шепот,  хихиканье  и  тонкого,
хрупкого ”едю  на  смертном  одре, который  лежал  легкий  и  чистый, словно
бесплотный  ангел. ѓнев душил Ћтца ‚асилиЯ, не даваЯ ему думать,  он молчал,
глЯдЯ на  тень  прошлого что, материализовавшись,  всплыла  перед ним спустЯ
столько  лет.  ’рудно  сказать,  сколько  прошло  времени,  пока  они  молча
разглЯдывали друг  друга, не решаЯсь начать. Џока лицо и  фигура  девушки не
показалась  Ћтцу ‚асилию знакомыми, памЯть не подвела его,  он вспомнил  эти
хрупкие  плечи  и заботливые  руки, что так старательно ухаживали за ”единой
могилкой.  —асто  бываЯ  в  сиих  грустных  местах, он не  редко подходил  к
последнему пристанищу  тихого ”еди, который еще при жизни был ему симпатичен
своей тихой  душевностью и скромностью, отмечаЯ  про  себЯ, что могилка  его
расцвела  и стала радовать глаз. Џозже  он  приметит  эту странную  девушку,
ухаживающую за, давно забытым родственниками,  ”едором. ‚ такие моменты Ћтец
‚асилий близко  не  подходил, чувствуЯ что, спугнет ее.  „а это была она, та
самаЯ,  незнакомка.  Ћтчего  Ћтец  ‚асилий совсем растерЯлсЯ, гнев его искал
жертвы,  и  казалось  вот она совершенно беззащитнаЯ,  но  что-то другое  не
давало  ему наброситьсЯ на нее и спустить собак своего нелегкого  характера,
пока  вдруг стыд  за себЯ не утопил его гнев. Ћн смотрел  и понимал что  это
действительно его дочь, дочь того самого ”еди и неважно,  что он не знал  ее
легковесной матери, самое главное ”едЯ был не одинок, спустЯ столько  лет он
был нужен кому-то, как не был нужен при жизни ни кому, будучи белой вороной,
в прагматичном семействе ‡вонаревых. Ћтец ‚асилий хорошо знал этому цену, по
бесследно затерЯвшемусЯ в необъЯтных просторах родины сыну. …го он  не видел
уже лет десЯть, не знаЯ, жив он или  мертв, где и чем занЯта его душа, и что
случись  ему   самому  умирать,  а  уже  немного   осталось,   ему  придетсЯ
рассчитывать  только на монастырское братство.  „а, с  сыном  у Ћтца ‚асилиЯ
никогда не ладилось, может  оттого,  что мать его  всегда была  равнодушна к
нему ‚асилию,  как  равнодушен  был к  нему  и  сын. €, ему, стало  горько и
стыдно, что он чуть было, своим не острожным словом,  не лишил  спасительной
иллюзии эту одинокую и, видимо,  никому не нужную девушку,  так же, впрочем,
как и заботы  о страдальчески погибшем ”еди. € на опухших веках Ћтца ‚асилиЯ
навернулась слеза. € батюшка  спросил, упрЯмо  смотревшую  на него,  хрупкую
девушку.
     - —то тебе, милаЯ девушка, угодно будет у менЯ узнать?
     - •очу посмотреть  где,  мой, отец погиб. ѓордо поднЯв голову, спросила
она.
     -  Ђх,  вот  как! € Ћтец ‚асилий призадумалсЯ.  ‘ одной  стороны  вести
молодую  и интересную женщину на  звонницу  в  мужском монастыре  было делом
почти что невозможным, с другой стороны после  всего, что с  ним  только что
произошло, отказать ей он уже не мог.
     ‚звесив еще раз  все за  и  против, он подумал,  что пока монахи занЯты
ужином, пожалуй, сейчас, самое подходЯщее  времЯ, незаметно,  прошмыгнуть на
звонницу, а сама экскурсиЯ много времени не займет. € он решилсЯ.
     - Ќу ладно, пойдем, ”едоровна, покажу Я тебе, то место, где твой папка,
упокой ѓосподь его светлую  душу, смерть принЯл. ’ы там цветочки и положишь.
‡аметил  он  в  пакете  Яркий  букет  полевых  васильков.  Џойдем  поскорее,
доченька,  пока монахи  трапезничают,  сама  понимаешь, ты  их  побеспокоить
можешь. ’ак что нам, с тобой, нужно туда и обратно незаметно прошмыгнуть. Ќу
не будем терЯть времени, и он по отечески приобнЯл ее за хрупкие плечи своей
большой рукой, почувствовав детский запах от ее светлых волос.
     - „а,  девочка, как жаль, что  папка-то твой не  дожил,  а  то,  как бы
обрадовалсЯ,  тебЯ,  увидев, вон какаЯ красавица  выросла, а  похожа-то как,
похожа...  ‘кромный  твой  папка  был,  никому  хлопот не причинЯл,  бывало,
посмотрит  своим  светлыми  глазами,  а в них  все его понЯтие  и сочувствие
видны,  умел  он  одними  глазами  говорить,  а  это,  доченька,  так  редко
встречаетсЯ. Ђ как  немногословен был, упокой  его душу  ѓосподь. †изнь свою
он,  доченька, в  свЯтости  прожил, травинки  не обидев,  видишь и  с тобой,
рассталсЯ не по своей воле. Ѓольно человеческий произвол сильно он переживал
и  молилсЯ, и молилсЯ за  людей, от того может быть,  и смерть такую быструю
принЯл, умер не мучаЯсь...
     ’ак шли  они, не спеша, вдвоем. Ћтец ‚асилий  вспоминал давно  минувшие
времена,  и  речь  стареющего  батюшки журчала  тихим  ручейком,  успокаиваЯ
‹олиту,  котораЯ  пришла в  монастырь готоваЯ ко  всему самому  худшему,  но
только  не к такому отеческому приему.  ѓде-то  в глубине  своей души хорошо
знаЯ беспринципный характер своей матери, она догадывалась об истинном своем
происхождении, но всегда гнала  от себЯ эту страшную мысль. ђешившись прийти
в  монастырь, она  хотела узнать  правду своего  происхождениЯ, чтобы раз  и
навсегда покончить с мучившими ее сомнениЯми. ’ак незаметно поднЯлись они на
звонницу, и ‹олита рассыпала, словно синие звездочки,  васильки прЯмо  на то
место где 17-ть лет назад упокоилсЯ  ее отец. ‚ это времЯ Ћтец ‚асилий, стоЯ
за  ее  спиной  с трудом сдерживал слезы, глЯдЯ как,  она  своими тонкими  и
нежными пальчиками, трогала пол звонницы.
     Џотом они так же тихо спустились,  к этому времени совсем стемнело. “же
у сторожки Ћтец ‚асилий спохватилсЯ,  и попросил ее немного подождать, сетуЯ
на то  что,  он - старый пень, забыл передать  ей  самое главное. € на своих
больных  артритом  ногах  уковылЯл  в  черный  августовский  вечер,  тут  же
растворившись  в  чернильных  сумерках.  ‹олита  не помнила,  сколько прошло
времени, ей было просто хорошо, она верила этому доброму дедушке,  он не мог
ее обмануть,  он  хорошо  знал  ее отца.  ЉажетсЯ, она даже заснула, склонив
голову прЯмо на стол,  пока вдруг не  почувствовала что  кто-то нерешительно
подталкивает ее в плечо. Ћткрыв глаза, он увидела широкое и доброе лицо Ћтца
‚асилиЯ, у него в руке была  стараЯ истертаЯ книга, с  ее именем на обложке.
Џередав, ей, книгу он молвил:
     - Ќу, вот  доченька, считай, что Я выполнил последнее  пожелание твоего
отца, он очень ждал твоего рождениЯ, откроешь и все  поймешь. Џрости что  не
нашел  тебЯ  сразу, знаешь  как  иногда дети  относЯтсЯ к своим родителЯм, а
”едор  книгою  этой дорожил, ее при  нем возле  его сердца нашли. Џоэтому  Я
тогда решил, что передам ее,  если только сама придешь. Ђ тому, что люди про
него  болтали,  не верь,  у тебЯ  был  прекрасный отец. Ќу ладно, заскучаешь
навести  менЯ, а Я буду скучать по тебе так же как по твоему папке. Ќу, все,
пойду  к  своим цыплЯтам,  а то ни ровен час,  разбегутсЯ кто  куда.  €, он,
светло улыбнувшись, уковылЯл в черноту монастырского двора.
     ‹олита  проводила  старика  взглЯдом, и  открыла  книгу,  на  развороте
наискось черной тушью было написано: "Њоей, дочери -- ‹олите, в нетерпении и
ожидании ее скорого рождениЯ, когда одиночеству прибудет конец, и в вечность
будет  проложен  мост.  Ћт  вечно  любЯщего  ее  отца  -  ”едора  ‡вонарева.
18.03.1992г".  Ћна потрогала  пальцем  надпись,  и  кое-где  чешуйки  старой
пересохшей туши отлетели. „ата подписи оказалась ее датой рождениЯ. Ћна была
счастлива, она всегда знала, что обЯзательно будет счастлива, потому что она
любима.  ’еперь у  нее не  было  в  том сомнениЯ,  она  была  по  настоЯщему
счастлива. € ее впереди ждала целаЯ жизнь!

     ‚от  ведь  как  случаетсЯ,  дорогой  мой  читатель, правильно  говорЯт,
неисповедимы  пути ѓосподни,  эка ведь  как  горазд  на  выдумку  •озЯин наш
небесный, такое иногда придумает, что только что времЯ и распутает. Ђ все же
очень Я  боЯлсЯ  за героиню нашу, очень боЯлсЯ, но видно любЯщему человеку с
чистым сердцем и  светлой надеждой нечего  боЯтьсЯ в этом мире, ибо сам  Ѓог
ему в помощь.

     &copy; Љаледин Ћ.Ќ. 2001 г.
     <a href="mailto:Kaledin@mail.ru">Kaledin@mail.ru</a>
     <a href="mailto:Kaledin@mailru.com">Kaledin@mailru.com</a>
     <a href="http://nidela.chat.ru/">http://nidela.chat.ru/</a>


---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyright Ћлег Љаледин
     Email: kaledin@mail.ru і mailto:kaledin@mail.ru
     Date: 29 mar 1999
     ђассказы предложены на номинирование в "’енета-99"
---------------------------------------------------------------

        ‚екторное кольцо

     Љ новому году €ван готовилсЯ основательно и праздновал уже как
неделю. Ќу вот, наконец то 31 декабрЯ. €ван энергично потЯнулсЯ,
сбросив с себЯ сонную негу и следы несильного похмельЯ. ‚скочив с
кровати совершил при этом несколько резких приседаний и ударов
руками по воздуху. Џрогнав остатки сна, с удовлетворением заметил,
что голова его легка и пуста.
     —увство торжества наполнило его, и вспомнились ему теперь уже
не обидные нападки жены: "„о нового года целаЯ неделЯ, а вы с
”едькой дождатьсЯ не можете, что не вечер, то напиваетесь до
поросЯчьего визга". €ван торжествовал, по-мужски молчаливо. "†ене
объЯснЯть не буду", подумал он, все одно - дура, и мужской души ей не
понЯть, опЯть с торжеством у горла подумал про себЯ €ван, и слезы
как-то сами по себе навернулись на опухших веках.
     Љак же не пить-то перед Ќовым ѓодом? ‘ возмущением проговорил
внутренний голос €вана, и тут же, не дожидаЯсь, ответил сам себе, так
ежели не напьешьсЯ, непременно настроение плохое будет, а как же с
этаким настроением праздновать? Ќа кухне гремела посудой жена, а
из ванной сквозь шум воды слышалсЯ писк и визг ‘ережки с Љатькой.
€ снова, слегка оправдываЯсь, внутренний голос констатировал - а на
этот то раз, ‚ань, здорово как получилось, эка голова то легкаЯ какаЯ,
ни одной гадкой и тЯжелой мысли нет. € снова голос продолжил свой
монолог: " Ђ жена, да что ей у нее постоЯнно голова пустаЯ,
счастливаЯ, ей и пить то нет надобности". ‘лушаЯ своего адвоката
€ван все больше успокаивалсЯ и даже начинал немножко чувствовать
себЯ героем. Љак вдруг, вспомнилсЯ прошлый Ќовый ѓод, €ван
непроизвольно поморщилсЯ. ѓолос не заставил себЯ долго ждать. ‚от
видишь, ‚ань, прошлый-то год целую неделю до праздника по ее
просьбе трезвенником жил, ну и что из этого получилось, ничего
хорошего Я тебе скажу, да ты и сам знаешь. Ќастроение такое
препоганое стало, а мысли то, одна другой хуже. ‚спомни - вышел ты
во двор прогулЯтьсЯ и покурить. Ђ тут этот Њ.... вдруг поЯвилсЯ, тоже
мне искатель приключений, закурить у тебЯ попросил, и как дерзко
попросил, ты помнишь?! €ван вспомнил, и обида, как тогда, кровью
ударила в лицо. ѓолос сочувственно продолжал свой монолог: а он
рожа слюнЯваЯ, помнишь его хитрые и наглые глаза, да он просто
издевалсЯ над тобой. —то дальше плохо помнишь, ‚анЯ, понимаю, еще
как понимаю тебЯ - обида захлестнула, а потому и не удержалсЯ,
констатировал голос. Џоплыла пауза и €ван окунулсЯ в переживаниЯ
что были годом раньше. € голос продолжил. Ђ что тебе в милиции,
потом рассказали, - как ты ему врезал, не то слово, на тебЯ ‚ань
смотреть страшно было, дралсЯ ты отчаЯнно, тебЯ от этого парнЯ еле
еле два милиционера оторвали, а его долго в сугробе искали. Ђ все,
‚анЯ, оттого, что душа у тебЯ тонкаЯ, и склоннаЯ к философии а от
этого и к меланхолии. Ћт этих, чужих, и малознакомых слов, €ван
даже вздрогнул, и почему-то подумал о белой горЯчке, и холодок
пробежал по спине. Ђ голос все не унималсЯ, вот видишь, ‚анЯ, а кто
виноват то оказалсЯ - Ћльга, что надоумила не пить, так она же, €ван,
на тебЯ все и свалила. Ђ помнишь как через сутки, когда тебЯ
выпустили, вместо того, что бы пожалеть и посочувствовать, два днЯ
тебЯ пилила, и в прихожей тебЯ спать положила. €ван слушал себЯ и
настроение его стало затЯгиватьсЯ тучами. € тут же голос,
почувствовав неладное, сменил тональность. ‚ань, а сейчас, если бы,
этот Њ..... к тебе подошел, ты бы с ним ни за что дратьсЯ не стал, Я же
тебЯ знаю, улыбнулсЯ бы ему в слюнЯвую харю, у тебЯ, ‚ань, улыбка в
таких случаЯх, ну, точь-в-точь, как у этого, ну самого..., а ну да, у Њики
ђурка. ‘казал бы ему пару ласковых..., которыми соплЯки весь наш
подъезд исписали, ну на крайний случай, ‚ань, пинка бы дал, так
мЯгко, почти любЯ, у тебЯ когда ты в настроении это очень красиво и
доходчиво получаетсЯ. ѓолос Явно заигрывал с портЯщимсЯ
настроением €вана. € что бы избежать этих не радующих его
воспоминаний, €ван поднЯлсЯ и пошел к жене на кухню.
     Ћна стоЯла у стола спиной и всей своей позой - презрениЯ
игнорировала его поЯвление, что-то стуча ножом разделывала на
столе. €ван не растерЯвшись, взЯл со стола первую попавшуюсЯ газету,
и стал искать что ни будь веселенькое, чтобы найти нейтральный
повод заговорить. „олго искать не пришлось, на второй странице
оказалсЯ астрологический прогноз, из первых строк которого €ван
сделал вывод, что наступающий год будет годом кабана. Џосчитав это
очень удачным предлогом длЯ разговора он осипшим от пьЯнки
голосом, заигрывающе спросил. Ћленька а у нас есть в доме кабаны?
Џроплыла мучительно длиннаЯ пауза, после чего жена так и не
повернувшись ответила, не знаю ‚анЯ Я в астрологии не сильна, но
точно знаю что свиньЯ в этом доме одна.
     €вану захотелось встать и идти, идти и идти, от навалившейсЯ на
него обиды, невысказанности и обрушившейсЯ на него
несправедливости, но ноги не слушались его а внутренний голос, как
всегда, в таких случаЯх, исчез. ‡начит не белаЯ горЯчка, сквозь обиду,
хоть в чем-то, успокоил себЯ €ван. ‘ разбитым вдребезги
настроением, словно парализованный, с трудом, вчитываЯсь в
астрологический прогноз, он с интересом длЯ себЯ обнаружил, что
вовсе он и не кабан и уж тем более не свиньЯ, а как оказалось дракон, а
вот его безжалостнаЯ Ћльга от которой он, безответно терпел так
много обид, родилась как раз в год кабана. Љроме того, что совсем
добило его умирающее настроение, эта то что их с Ћльгой свЯзывает
векторнаЯ свЯзь в которой он был всего лишь подчиненным, и в этот
год кабана его дракона ничего хорошего не ждало. Ќо сказать Ћльге о
своих открытиЯх так и не посмел, а решил пойти прогулЯтьсЯ и
покурить...

        „уша

     ќто был чудесный день. ‘олнце согревало холодные камни высоких
гор. Ћни словно сказочные динозавры, подставившие ему свои спины
цепенели от проникавшего в них тепла. ’олько безродный скиталец
ветер нарушаЯ покой, пел свою заунывную песню в одиноком ущелье о
бесконечно безжалостном времени.
     ‚слушиваЯсь в нее, усталый путник погружалсЯ в нелегкие
воспоминаниЯ, все больше чувствуЯ себЯ ничтожной песчинкой среди
этого застывшего величиЯ. †урчал холодный и прозрачный, как
хрусталь ручеек, и путнику было грустно. •отелось скорее увидеть
людей и забытьсЯ от нелегких мыслей в суетном человеческом
общении. Џостепенно чувство времени покидало его и он погружалсЯ в
воспоминаниЯ. ‡авороженный ими он не мог оторватьсЯ от шаманских
напевов ветра и собственных давно забытых мыслей и чувств. Ћни с
необычайной легкостью всплывали в его сознании, перемешиваЯсь
друг с другом словно цветные стекла в калейдоскопе, уводЯ его в
забытое детство. ’олько каменистаЯ дорожка заботливо и неторопливо
вела его к людЯм. ѓоры жили своей незаметной и величественной
жизнью, думаЯ о чем-то своем, непонЯтном человеку.
     ‚незапно тропинка, что вела путника, словно испугавшись свернула
в сторону и вверх, разорвав пеструю нить воспоминаний путника.
ЋзираЯсь он поднЯл глаза и оказалсЯ наедине с, чем-то темным и
тревожным. ЌеобъЯснимо глубокое, тЯжелое и пугающее исполинским
колоссом поднЯлось в его душе. ЏрЯмо перед ним Ядовитым шипом
торчал среди теплых гор холодный и высокий утес. Ћн обрывалсЯ в
черную пропасть, голый и безжизненный, казалось бросаЯ всем своим
видом немой вызов окружающей его жизни.
     џдовитой иглой, нацеленной в голубую ткань неба, он тЯжело
нависал над самой глубокой и мрачной пропастью. ‹юди не любили
гордый утес и подружившеесЯ с ним черное - мрачное ущелье. „аже
когда работали на своих каменистых участках старались не смотреть в
их сторону. ’рудно сказать когда поЯвилась эта неприЯзнь и в чем ее
причина, если бы ни одна стараЯ легенда, да несколько странных
историй и слухов, неизвестно кем и когда рассказанных в этих
спрЯтанных от большого мира краЯх. Џожилые, из местных, отводЯ в
сторону глаза, поговаривали о том, что мол гора эта необычнаЯ, не в
пример другим растет из года в год и что в их молодости она была
меньше. Ќо им мало кто верил, разве что те, у кого слишком большаЯ
фантазиЯ и кому скучно жилось в этих тихих неизбалованных
событиЯми местах. …ще говорили, что как-то сентЯбрьским вечером,
один из местных припозднилсЯ. ‚озвращалсЯ он родственников, а так
как хорошо угощали да и он не отказывалсЯ, то получилось лишнего.
’емно было, вот он и сбилсЯ с дороги и забрел прЯмо к этому самому
утесу. ‚ообще, местные утес обходЯт, так как приближатьсЯ к нему
говорЯт - знак плохой и обЯзательно что-нибудь с этим человеком
потом нехорошее произойдет. Џоэтому, если ‚ам придетсЯ бывать в
этих краЯх не спрашивайте у об этих странных камнЯх. ‚се равно не
расскажут ничего нового, потому что кроме старой легенды, да
неопределенных слухов они ничего не знают.
     ’ак вот, ночь была теплаЯ и заблудившись селЯнин, не расстроилсЯ.
Ќащупав ровное место прилег подложив под голову свою овчинную
шапку. ’олько ранним утром в первых лучах солнца сырость и
прохлада разбудили его. ЏоднЯвшись он потЯнулсЯ, сбросив с себЯ
остатки сна. ’ут взглЯд его и упал на скалу, под которой он провел
ночь. Љровавые лучи просыпающегосЯ солнца скользили по неровному
камню, отбрасываЯ причудливые тени. ‚друг словно что-то укололо
его сердце, холодной иглой тревоги и страха. ‚глЯдываЯсь в тени на
камне ему показалось, что не камень это вовсе, а словно бы это тела
людские наваленные друг на друга, где голова торчит, где рука, где
нога. Ќе поверил он глазам своим, все-таки немало он накануне
выпил, да и раньше этим грешил. ‘просони, любопытством
превозмогаЯ несильный страх, приблизилсЯ он к скале на вытЯнутую
руку и коснулсЯ ее. Џод рукой был холодный и жирный камень, до
неестественности отшлифованный. Ћт этой дьЯвольской
фантасмагории в его голове все перемешалось, страх, удивление,
любопытство, и только свистЯщее чувство неумолимо
приближающейсЯ беды, вырвало его из остатка сна. Џеред ним,
возвышалась исполинскаЯ панорама смерти, словно бы высеченнаЯ в
порыве мистического безумиЯ нечеловечески - жестоким и циничным
гением. ЌависаЯ над его крохотной жизнью, рождаЯ в ней страх и ужас
безысходности. ‚идение и не думало исчезать. Љрик пыталсЯ
вырватьсЯ из передавленного ужасом горла. …ще несколько мгновений
он, парализованный Ядом ужаса, смотрел на это торжество смерти.
ЏЯтЯсь на ватных ногах, он наткнулсЯ на спасительно-скользкий
камень, и опрокинулсЯ. Џеревернувшись, и вырвавшись из гипноза
страха, сначала на четвереньках, разбиваЯ колени об острые камни,
потом поднЯвшись на ноги, с бледным и блестЯщим от липкого пота
лицом и стеклЯнными от страха глазами, спотыкаЯсь, бежал он прочь
от страшного камнЯ. ‹ишь немного погодЯ рыданиЯ и слезы вернули
его в чувства. Џрибежав в деревню, обо всем что видел тут же
сбивчиво стал рассказывать первым попавшимсЯ односельчанам и то и
дело, не оборачиваЯсь, показывал трЯсущейсЯ рукой на утес. ‚от уж
смеЯлись они над ним, корили его, говорЯ молодым в назидание, что,
если так же будут любить молодое вино, то еще и не то причудитсЯ.
’олько двое стариков, не дослушав его сбивчивого рассказа, и не
разделив всеобщего весельЯ, с тревогой глЯнув на угрюмый утес,
незаметно исчезли, в своих домишках. Џотом его заботливо
сопроводили в районную психбольницу, где и лечили от "белой
горЯчки".
     Џока этого горемыки не было дома погода совсем расстроилась.
„ождь лил как из ведра, ночное небо вспарывали молнии и одна из
них попала в его дом. €з всего его многочисленного семейства в доме
оказалась лишь старшаЯ и самаЯ любимаЯ им дочь. Ћна не пошла к
соседЯм потому что готовилась к свадьбе, счастливаЯ сидела дома.
ЌесмотрЯ на ливень дом вспыхнул как сухое сено, а вместе с ним
сгорела и девушка. Џотом соседка, что жила напротив, возбужденно
рассказывала, что своими глазами видела как загорелсЯ багровым
заревом страшный утес после того как молниЯ ударила в дом. Ќу,
впрочем, разговоров после этого случаЯ было много кто говорил, что
все это просто несчастные совпадениЯ, кто-то толковал о наказаниЯх
за грехи, что де Якобы мать отца девушки была страшнаЯ грешница, не
знавшаЯ меры в любви и израсходовавшаЯ за свою порочную жизнь и
внучкину долю. Ќесчастный отец девушки, горький и безобидный
пьЯница узнав, что произошло с его дочерью тут же