ад. Оно по-прежнему не
только источник тепла, света и колоссальной энергии, но и сотен
вопросов по поводу их происхождения. И большинство этих
вопросов остаются без ответа или же порождают все новые и новые
проблемы. Единственно, в чем не приходится сомневаться, -- в
твердо установленном факте: Солнце -- одна из бесчисленных
мириадов звезд и может многое рассказать об их природе и
эволюции. Однако беспрестанное указание на заурядность Солнца
как обычной и ничем не выдающейся звезды плохо сопрягается с
другим, на сей раз уже бесспорным выводом: именно Солнце
явилось одним из главных "виновников" появления по крайней мере
на одной из планет образованной им системы такого потрясающего
и уникального явления, как жизнь. Если данный феномен
действительно уникален, то в таком случае почему природа
распорядилась именно Солнцу -- рядовой среди мириадов таких же
звезд -- стать колыбелью жизни и разума? Если же никакой
уникальности здесь не просматривается, то чисто логически
напрашивается вывод: жизнь должна быть всюду, где есть
подходящие условия, приблизительно сходные с околосолнечными.
Другими словами, само возникновение жизни -- всего лишь
заурядный момент в истории Вселенной и неизбежное следствие
космической эволюции.
Земному наблюдателю раскаленный и режущий глаза солнечный
круг кажется не таким уж и большим -- даже меньше лунного.
Однако, как подсчитано астрономами, диаметр Солнца составляет
примерно 13 тысяч км, то есть в 109 раз больше земного. При
этом масса дневного светила в 333 тысячи раз больше массы
Земли, а объем больше -- в 1 миллион 304 тысячи раз. Даже
совокупные размеры, масса и объем всех планет Солнечной системы
меньше соответствующих характеристик центральной звезды.
Хорошо известно также, что Солнце -- раскаленный газовый
шар. В его глубинах температура достигает четырнадцати
миллионов градусов, а давление -- десяти миллиардов атмосфер.
Сферическая масса огненного газа удерживается собственным
тяготением. Солнечный газ -- явление особого рода, не имеющее
ничего общего, например, с воздухом, которым мы дышим.
Солнечный газ -- это плазма, особое состояние вещества, когда
атомы как бы становятся "голыми", теряют электроны со своих
орбит и вместе с ними образуют высокотемпературную смесь --
плазму. Основной химический элемент на Солнце -- водород. Он же
-- топливо для колоссальных, не вмещающихся в воображение
термоядерных реакций -- основы энергетической деятельности
Солнца и в конечном счете источника тепла и света для всего
живого и неживого на Земле, других планетах и околосолнечном
пространстве. В процессе происходящих термоядерных реакций
водород превращается в гелий, выделяя ежесекундно 4Ч1026 Дж
энергии. Одновременно сквозь солнечную массу просачиваются
биллионы биллионов фотонов, которые свободно устремляются в
просторы Космоса, неся свет и тепло планетам Солнечной системы.
С точки зрения наиболее распространенной и, можно даже
сказать, господствующей термоядерной концепции звездной
энергетики, центральные слои Солнца -- это термоядерный
реактор, где происходит выделение энергии, а окружающие
лучистые слои -- как бы неимоверно толстые стенки котла, через
которые энергия медленно просачивается наружу (рис. 80). Эти
стенки служат дном другого котла, который можно считать
заполненным как бы жидкостью: здесь вещество "кипит" и главный
процесс -- перемешивание отдельных масс. У этого котла имеется
крышка из тонкого упругого и легко деформируемого вещества.
Снизу эта крышка постоянно атакуется вихрями кипящей плазмы.
Благодаря своей упругости она все время колеблется подобно
мембране звучащего динамика. Волны, распространяющиеся от этой
мембраны, сильно разогревают газ окружающих внешних слоев
солнечной атмосферы*.
Считается, что рано или поздно термоядерное топливо в
солнечных недрах закончится, и наше светило "погаснет". Но
такое предположение -- всего лишь одна из возможных (правда,
господствующих в настоящий момент) гипотез. Она опирается на
бесспорный факт ограниченности общей массы Солнца и,
следовательно, запасов топлива; на довольно-таки простенькую
аналогию, почерпнутую из звездной астрономии (раз известны
остывающие звезды, значит, и Солнце ожидает то же самое); и,
наконец, на следствия, вытекающие из космологической концепции
Большого взрыва.
Однако существуют и альтернативные подходы. Можно с не
меньшим успехом предположить, что запасы термоядерного топлива
непрерывно возобновляются или пополняются (таковы
закономерности космического вещественно-энергетического
кругооборота). И привести не менее весомые аргументы. Строго
говоря, утвердившаяся теория внутренних процессов, происходящих
на Солнце, согласно которой его энергия обеспечивается
термоядерными реакциями, тоже представляет собой всего лишь
хорошо обоснованную и просчитанную астрономическую модель.
Просто на сегодня мы не располагаем никакими иными знаниями,
позволяющими объяснить источник и механизмы работы гигантского
солнечного "котла". Но это ведь только сегодня! Напомним, что и
о термоядерных реакциях нам стало известно чуть больше полувека
назад.
* См.: Кононович Э.В. Солнце -- дневная звезда. М., 1982.
С. 51--52.
Сошлемся еще на одну любопытную гипотезу, позволяющую
лучше понять процессы, происходящие в глубинах дневного
светила. Она исходит из предположения, что в недрах Солнца
таятся частицы в пять раз тяжелее протонов. Они принадлежат к
семейству частиц, из которых состоит более 90% массы всей
Вселенной. Но ни одна из них до сих пор не обнаружена. Их
существование проливает свет на многие из сложнейших проблем,
стоящих перед астрофизиками, и объясняет "недостаточность"
нейтринного потока, льющегося из солнечных недр. Такую картину
нарисовал британский астрофизик Джон Фолкнер. Загадки наших
ближайших космических окрестностей он связал со всем
мирозданием.
Еще в 1926 году известный английский астроном Артур
Эддингтон писал: "Разумно надеяться, что не в слишком
отдаленном будущем мы станем достаточно знающими, чтобы понять
столь простую вещь, как звезда". А спустя полвека ученые
оказались перед лицом кризиса, который наводит на мысль, что
Солнце не такое уж и простое. Вскоре после пророчества
Эддингтона оказалось возможным рассчитать изменения температур
и давлений в его недрах. Большую часть последовавшего
полстолетия астрофизики были счастливы, что смогли постигнуть
природу Солнца, которая определяется термоядерными реакциями,
протекающими в его недрах.
Из теории следовало, что реакции эти порождают потоки
элементарных частиц нейтрино, устремляющиеся из солнечных
глубин в космос. С веществом они вступают в реакции крайне
неохотно -- именно по этой причине и убегают из недр Солнца. Но
когда на Земле были построены детекторы, достаточно
чувствительные для регистрации и подсчета солнечных нейтрино,
то была обнаружена лишь треть их потока, предсказываемая
теорией. Результаты первых экспериментов были неоднократно
подтверждены. После этого у ученых осталось две возможности.
Либо неверны теории ядерной физики, либо астрофизики еще не до
конца понимают столь простую вещь, как звезда.
Проблему можно было бы разрешить, если произвольным
образом уменьшить предсказываемую температуру в центре Солнца
на 10%. В таком случае количество излучаемых ней трино (в
соответствии с теорией) совпадало бы с результатами наблюдений.
Однако почему же Солнце должно быть внутри холоднее того, что
требуют законы физики? Эту тайну пытались разгадать многие.
Отгадок было столько же, сколько и астрофизиков. Одним из
предположений, в частности, было такое: сердцевина Солнца
быстро вращается; за этот счет давление там пониженное и
температура соответственно меньше. Но никаких признаков
подобного "сепаратного" вращения сердцевины обнаружить не
удалось.
На этом "фоне" Д. Фолкнер совместно с Р. Джиллилэндом
пришел еще к одному ответу. Одной из причин сравнительно
холодного состояния центра Солнца могло бы оказаться
присутствие частиц нового типа, которые уносили бы тепло из его
недр, не принимая участия в ядерных реакциях. "Облако" подобных
частиц, перемешиваясь с протонами, участвующими в реакциях,
должно уносить энергию наружу, охлаждая недра нашего дневного
светила. Ограничения, налагаемые законами физики, теорией
строения звезд и фактом "пониженной" интенсивности потока
нейтрино, дали Фолкнеру и Джиллилэнду возможность составить
довольно определенное представление об этих частицах. Они
должны быть в пять раз массивнее протонов. Поскольку они не
принимают участия в термоядерных реакциях, то должны "замечать"
другие частицы только за счет гравитации или "слабого"
взаимодействия (но не "сильного", причастного к этим реакциям).
Исследователи назвали ее "слабо взаимодействующей массивной
частицей", или сокращенно "уимпом" (англ. Wimp -- weakli
interacting massive particle). Они написали соответствующую
статью, но она не была опубликована и пылилась в кабинете
Фолкнера семь лет.
Далее ситуация разительно изменилась. Астрономы, наблюдая
за вращением галактик, обнаруживали все новые доказательства
того, что звезды, входящие в их состав, должны быть погружены в
какое-то темное "гало". Невидимого вещества в них, может, раз в
десять больше, чем того, что составляют звезды. И космологи
стали склоняться к теориям, которые требуют наличия темной
материи, тоже в десять раз более массивной, чем звездная.
Специалисты по физике элементарных частиц, занятые созданием
единой теории сил природы, достаточно благосклонно относятся к
теории суперсимметрии. Последняя требует гораздо большего числа
элементарных частиц, чем обнаружено до сих пор. Когда Фолкнер
проверил вычисления, то обнаружил, что "новые" частицы теории
суперсимметрии, вошедшие в моду в космологии и физике
элементарных частиц, довольно точно соответствуют описанию его
"уимпов". Фолкнер также пришел к выводу, что структура Солнца,
включающая эти частицы, определяет характер его пульсаций,
которые так озадачивали астрономов. Изучение этих малых
колебаний превратилось в целую науку -- гелиосейсмологию.
Ничто, кроме умозрительных гипотез и аналогий, не говорит
и в пользу утверждения, что Солнце остывает или находится на
определенной стадии звездной эволюции, превращаясь, к примеру,
из голубого гиганта, которым оно было когда-то, в "белого
карлика", которым ему еще предстоит когда-нибудь стать.
Наконец, любые абсолютизированные возрастные параметры
являются, как правило, весьма условными и не выдерживающими
критики со стороны упрямых фактов.
Так, в большинстве современных учебников, энциклопедий и
справочников возраст Солнца оценивается в 4,5-5 миллиардов лет.
Еще столько же ему отводится, чтобы "догореть". Между тем
существуют расчеты, согласно которым энергии превращения
водорода в гелий вполне достаточно для поддержания излучения
Солнца в течение 100 (!) миллиардов лет*. Вот и думай -- что, с
чем и как совместить и от чего лучше отказаться. Если
согласиться с большинством космогонических гипотез, согласно
которым Солнечная система возникла одновременно, -- то тогда
придется "подогнать" возраст Солнца под возраст Земли,
отказавшись заодно от хронологии, предписанной концепцией
Большого взрыва да и от самой этой "теории". Конечно,
сравнительно юный возраст Солнца можно попытаться спасти, если
предположить, что древняя Земля -- быть может, на самом деле
остывшая звезда -- была поймана солнечным притяжением или же
сама приплыла в солнечную гавань. (Как тут не вспомнить
космологию африканских догонов, согласно которой Земля, уже
населенная человеком, была первоначально спутником Сириуса, но
из-за грозящей космической катастрофы ей пришлось
передислоцироваться -- к сожалению, неизвестным техническим
способом -- в Солнечную систему).
* См.: Косыгин Ю.А. Тектоника геосфер // Человек. Земля.
Вселенная. М., 1995. С. 38.
Следует ли ожидать от Солнца какие-либо неожиданные
сенсации? В любой момент! Так, совсем недавно американские
астрономы обнаружили в спектре излучения солнечных пятен, в
самой их сердцевине -- воду! Пусть в молекулярной форме! Пусть
в виде перегретого пара! Но все-таки это -- вода! На Солнце!
Для самих астрономов, кстати, это не явилось слишком уж большой
неожиданностью. Ибо вода в спектрах излучения некоторых звезд
была обнаружена уже давно.
И серьезных наблюдателей, и простых обывателей всегда
занимали явления, связанные с активностью дневного светила:
солнечные пятна, вспышки и протуберанцы -- гигантские огненные
выбросы протяженностью в десятки тысяч километров. В Европе
солнечные пятна были обнаружены одновременно с изобретением и
использованием телескопа. А вот китайские астрономы ухитрились
зарегистрировать их невооруженным глазом на тысячу лет раньше.
Солнечное пятно -- это огромное, величиной нередко больше
земного шара, но мелкое углубление на поверхности Солнца. Его
температура на 1000К ниже температуры фотосферы, потому-то оно
и воспринимается как темное и даже совсем черное. Пятна живут
своей особой жизнью, рождаясь, умирая и перемещаясь по ходу
вращения самого Солнца (рис. 81).
Протуберанцы также известны человеку очень давно и
упоминаются даже в древнерусских летописях. Они неожиданно
возникают в любом месте на поверхности Солнца и находятся в
несомненной связи с солнечными пятнами. Обычно так: чем больше
пятен, тем больше и протуберанцев. Однако понятно, что те и
другие вызываются некоторыми общими глубинными астрофизическими
процессами. Внешне протуберанцы напоминают языки пламени -- с
той только разницей, что гигантские солнечные выбросы могут
фонтанировать на высоту до 100 000 км.
В местах активного возбуждения наблюдаются и вспышки,
длящиеся по несколько минут и обусловленные поведением
магнитных полей (рис. 82). Они сопровождаются мощным излучением
света во всех видимых и невидимых диапазонах, радиоволн,
различных частиц (корпускул) и т.п. (рис. 83). Все эти
излучения оказывают прямое воздействие на физические и
жизненные процессы, происходящие на Земле: радиопомехи,
магнитные бури, полярные сияния и др. Последствия активной
деятельности Солнца могут быть быстротечными или же сказываться
на протяжении долгого времени.
А.Л. Чижевский установил, что энергетическая активность
Солнца имеет прямое воздействие не только на органические тела,
но и на социальные процессы и направленность исторического
прогресса. "Вспышки" на Солнце, появление и исчезновение
солнечных пятен, их перемещение по поверхности дневного
светила, эти и другие явления, а также создаваемый ими весь
комплекс астрофизических, биохимических и иных следствий --
оказывают прямое и косвенное воздействие на состояние любой
биосистемы, животного и человеческого организма в частности.
Этим обусловлены, к примеру, вспышки губительных эпидемий в
старое и новое время человеческой истории, разного рода
аномальные события в жизни людей: нервные взрывы, неадекватные
психические реакции, положительные и отрицательные отклонения в
социальном поведении. Выводы ученого подкреплены уникальными
статистическими и экспериментальными данными. Они во многом
перекликаются, дополняют и развивают концепции биосферы В.И.
Вернадского и пассионарности Л.Н. Гумилева.
Перипетии личной жизни индивидуумов также подчинены ходу
периодической деятельности Солнца и даже провоцируются ею.
Сказанное особенно отчетливо прослеживается в жизни и
деятельности великих государственных личностей, полководцев,
реформаторов и т.д. Ученый убедительно демонстрирует свой вывод
на конкретных примерах из яркой, как метеор, жизни Наполеона
Бонапарта. Оказывается, и он, этот "великан личного произвола",
с точностью и покорностью должен был подчиняться в своих
деяниях влиянию космических факторов. Например, разгар его
деятельности может быть отнесен к периоду максимума солнечной
активности; напротив, минимум военно-политической деятельности
великого корсиканца совпадает с зафиксированным астрономами
минимумом образования пятен на Солнце. Так, период спада
явственно обнаруживается с конца 1809 года до начала 1811 года,
когда в астрономических таблицах зафиксирован минимум солнечных
пятен, то есть Солнце было малоактивно. В это время Наполеоном
не было предпринято ни одного завоевательного похода, лишь
сделан ряд бескровных приобретений. Между тем в год
максимальной солнечной активности (1804) Наполеон достиг апогея
славы и был увенчан императорской короной. В свое время
консульство Наполеона совпало с минимумом солнцедеятельности
(1799), когда революционный подъем во Франции сошел на "нет" и
в честолюбивом артиллерийском офицере смогли свободно
воспламениться абсолютистские наклонности.
Свой программный космистский манифест, повергнувший в шок
ученых-педантов и стоивший автору карьеры, а впоследствии и
свободы, Чижевский завершает гимном Солнцу, Человеку и Истине:
"Когда человек приобретет способность управлять всецело
событиями своей социальной жизни, в нем выработаются те
качества и побуждения, которые иногда и теперь светятся на его
челе, но которые будут светиться все ярче и сильнее, и,
наконец, вполне озарят светом, подобным свету Солнца, пути
совершенства и благополучия человеческого рода. И тогда будет
оправдано и провозглашено: чем ближе к Солнцу, тем ближе к
Истине"*.
ДВЕ СЕСТРЫ И СЕМЬ БРАТЬЕВ
Вместе со спутниками больших и малых планет в Солнечной
системе насчитывается 52. Да еще астероиды, точного числа
которых никто не знает: параметры орбит установлены -- примерно
для 3000; соответственно присвоены и постоянные порядковые
номера. Но главных планет всего 9. Потому-то и названы они в
подзаголовке двумя сестрами и семью братьями. Только у двух из
них -- Земли и Венеры -- женские имена, у остальных -- мужские.
МЕРКУРИЙ
Самая приближенная к Солнцу планета внешне похожа на Луну:
вся ее поверхность испещрена кратерами -- следами-оспинами,
оставленными от ударов метеоров**. Меркурий полностью
оправдывает свое наименование -- в честь пронырливого и
вездесущего античного Бога -- покровителя не одних только
путешественников, торговцев, ученых-интеллектуалов, магов и
алхимиков, но также воров и мошенников. Нрав у него --
выходящий за пределы общепринятых норм небесной механики. Как
известно, все планеты вращаются вокруг своей звезды-пастуха по
эллиптическим орбитам, расположенным примерно в одной
плоскости. И только орбита Меркурия отклоняется от заданных
математических канонов. Впоследствии эта загадка стала одним из
стимулов разработки общей теории относительности.
Меркурий обращается вокруг Солнца по сильно вытянутой
эллиптической орбите, наклоненной к плоскости орбиты Земли
(эклиптике) на 7o. Его среднее расстояние от Солнца составляет
58 млн. км, или 0,39 а. е. Орбита Меркурия такова, что его
расстояние от Солнца меняется от 0,31 до 0,47 а. е. Среди
планет Меркурий рекордсмен-спринтер: он движется по орбите со
скоростью, достигающей 54 км/с, что почти вдвое больше скорости
Земли. На один оборот вокруг Солнца он затрачивает 88 земных
суток.
* Чижевский А.Л. Физические факторы исторического
процесса. Калуга, 1924. С. 70. (Подчеркнуто мной. -- В.Д.)
** См.: фото в кн.: Уипл Ф. Семья Солнца. М., 1984. С. 16,
174--175.
Еще совсем недавно (до полета автоматических межпланетных
станций) считалось, что вращение Меркурия синхронно с его
движением вокруг Солнца, что он всегда обращен к Солнцу одним
полушарием, подобно тому как Луна всегда обращена к Земле одной
стороной. Действительность оказалась куда интереснее. И как это
ни странно, чтобы узнать истину, не понадобилось космических
ракет. Более того, космический аппарат был бы мало полезен в
этом деле. Решение было получено с помощью сравнительно нового
средства исследования планет, которым можно пользоваться, "не
выходя из дома". Это -- радиолокация планет, которая
отпочковалась от военной радиолокации сразу же после Второй
мировой войны. Сейчас с ее помощью удается получить результаты,
которые трудно не назвать чудом. Хотя непосредственная зоркость
радаров намного уступает оптике, изображение больших участков
поверхности Венеры, например, впервые было получено именно с
помощью радиолокации. А измеренный радиус Меркурия оказался
лишь на 5 км меньше действительной величины (2440 км).
При локации Меркурия радиоимпульс сначала отражается
небольшим "пятачком" в центральной части планеты и со скоростью
света устремляется во все стороны, в том числе и к антенне
пославшего его радиолокатора. Возвратившаяся часть импульса так
слаба, что необходимо все могущество современной радиотехники,
чтобы, как говорят радиоинженеры, "выделить" его. Вслед за
первой частью импульса придет вторая, отраженная примыкающим к
"пятачку" бесконечно узким кольцом, удовлетворяющим
единственному условию: расстояния от любой его точки до антенны
радиолокатора равны. А там на очереди третье, четвертое, пятое
кольца и так до последнего, ограничивающего диск планеты.
(Конечно, в действительности отдельных колец не существует --
процесс отражения непрерывен.) Дальняя от нас сторона планеты
окажется в радиотени и ничего не отразит.
Таким образом, изучая отраженные с разным запаздыванием
импульсы, можно, например, найти, как меняются
радиоотражательные свойства планеты по кольцам на данной длине
волны. Но главное -- впереди. Так как планета вращается, часть
импульса, отраженного каждым кольцом, не совсем однородна.
Северная и южная полярные области отразят его одинаково, однако
частота, на которой будет принят отраженный ими сигнал, не
окажется в точности равной частоте посланного импульса. В силу
того, что в своем движении вокруг Солнца планеты либо удаляются
друг от друга, либо сближаются, возникает эффект Доплера и
частота смещается. Намного ли? Для Меркурия наибольшее смещение
сигнала радиолокатора, который работает на длине волны 10 см,
составит 500 кГц -- огромная величина по радиотехническим
меркам. Однако этим дело не ограничивается. Меркурий вращается,
поэтому западная (левая) его сторона движется навстречу
импульсу, вызывая дополнительный положительный доплеровский
сдвиг, а восточная (правая) -- удаляется и дает отрицательный
доплеровский сдвиг (рис. 84). Эти сдвиги (их называют
остаточными разностями), конечно, намного меньше основного
сдвига, но для Меркурия составляют 32 Гц -- вполне измеримую
величину.
В 1965 году самый большой радиотелескоп мира, находящийся
в Аресибо (Пуэрто-Рико), был использован для локации Меркурия.
После анализа остаточных разностей возвратившегося сигнала
можно было определить скорость вращения планеты. Однако
полученные таким путем данные никак не согласовывались с уже
заранее записанным в конце задачи ответом, основанным на
оптических наблюдениях. И тогда ученые поступили так же, как
поступает школьник, у которого не сходится ответ, -- они
сказали, что в задачнике ошибка! И были правы.
Прежний ответ был получен из наблюдений трудноразличимых
пятен на планете. Астрономы сходились в том, что при сближении
с Землей Меркурий всегда повернут к ней одной стороной. И это
было верно, но и только! Ведь из этого был сделан вывод о
синхронном движении Меркурия. Конечно, можно было допустить,
что между противостояниями Меркурий делает целое число оборотов
вокруг своей оси, но это представлялось маловероятным. И тем не
менее вращение планеты вокруг оси таково, что, проходя
перигелий (ближайшую к Солнцу точку орбиты, когда их разделяет
только 0,31 а. е.), Меркурий поочередно обращен к Солнцу то
одной, то другой стороной. За две трети года он завершает
полный оборот вокруг своей оси. Засвидетельствовав, таким
образом, свое уважение к владыке -- Солнцу, Меркурий к тому
моменту, когда он окажется на линии Солнце -- Земля, успевает
повернуться к последней всегда одной и той же стороной.
Во всем Меркурий поражает своей непохожестью на всех
остальных братьев и сестер общей солнечной семьи. Несмотря на
близость к центральному светилу, отчего Солнце предстает там
как огромный огненный шар, несравнимый с привычной земной
картиной, -- меркурианские сутки необычайно продолжительные:
они равны 176 земным суткам, то есть длятся по земным меркам
более полугода. В результате движение Солнца по меркурианскому
небу не похоже на привычный нам "механизм" солнечных часов.
Благодаря сложению неравномерного движения планеты по вытянутой
орбите с медленным вращением, Солнце останавливается в своем
видимом движении по небу Меркурия и даже возвращается назад. В
некоторых зонах планеты восходы и заходы Солнца наблюдаются
дважды за одни сутки, причем и восходы и заходы наблюдаются как
на востоке, так и на западе. Все это светопреставление (иначе
не скажешь) длится регулярно по две недели "утром" и "вечером",
если здесь годятся эти привычные нам понятия. Очень долгие день
и ночь, по-видимому, почти не подвержены сезонным изменениям --
полярная ось планеты практически перпендикулярна плоскости
орбиты. Плоскость экватора наклонена к ней менее чем на 1o.
В итоге поверхность, обращенная к Солнцу, раскаляется до
температуры плавления олова, свинца и цинка (+ 430о С).
Напротив, ночная сторона планеты превращается в это время в
естественный суперхолодильник (-173о С). Однако очень высокие
температуры только у поверхностного слоя. А он сильно
измельчен, имеет поэтому низкую теплопроводность и служит
прекрасной теплоизоляцией. Данные радиоастрономии показывают,
что уже на глубине нескольких десятков сантиметров температура
постоянная, 70--90o С выше нуля. Низкая теплопроводность
приводит к тому, что после захода Солнца поверхность Меркурия
очень быстро остывает. Уже через 2 часа температура падает до
--140o С, а ночью может достичь --180o С.
Измерения температуры вдоль трассы полета космического
аппарата позволяют исследовать физические свойства пород, из
которых сложена поверхность планеты. Делается это так.
Измерения ведутся дистанционно с помощью радиометра, прибора,
измеряющего тепловой поток, излучаемый поверхностью. Если днем
на фоне нагретого окружающего района будет обнаружен участок
более холодный и обладающий такими же отражательными свойствами
(что определяется путем фотометрии), то это может означать
только, что тепло куда-то уходит. Куда? Если поверхность сухая,
как у Меркурия и Луны, то при постоянстве ее излучательных
свойств происходит отток тепла в глубину. Про подобный участок
говорят, что он обладает повышенной "тепловой инерцией",
которая определяется плотностью и коэффициентами теплоемкости и
теплопроводности. Например, холодным будет скальный массив,
окруженный тем же материалом, но в сильно раздробленном
состоянии. Ночью раздробленный материал быстро остынет, излучив
свои небольшие запасы тепла, скала же будет ярко светиться в
инфракрасных лучах. Их немного, что говорит об однородности
поверхности планеты*.
В таких экстремальных условиях трудновато надеяться на
существование жизни в каких-либо известных земных формах.
Однако высокие температуры мало смущают ученых-оптимистов (их
всегда были единицы) и писателей-фантастов, иногда задающих тон
развитию науки. Даже в узких рамках традиционной биохимической
схемы допускается (пускай -- гипотетически!) возможность
кремниевой формы жизни, в основе которой -- не белок и углерод,
а обыкновенный песок -- кремний. По несложным расчетам,
существам и растениям, устроенным подобным (повторяем --
гипотетическим) образом, не страшны высокие температуры и даже
более благоприятны, чем низкие. А дальше уже -- насколько
хватит воображения. Читателю, вероятно, приходилось
сталкиваться в научно-фантастических романах с разумными
существами -- обитателями огненных стихий, плавающими на
гранитных плотах по раскаленной магме. Для подобных
"гуманоидов" жизнь на раскаленной Солнцем стороне Меркурия --
просто рай.
* См.: Ксаефомалити Л.В. Планеты, открытые заново. М.,
1978. С. 8--16.
ВЕНЕРА
Венера -- одно из самых известных и почитаемых в древности
небесных светил. Третий по своей яркости объект на земном
небосклоне после Солнца и Луны, она прекрасно заметна --
особенно в утренние и вечерние часы. Отсюда общее для многих
народов название -- Утренняя и/или Вечерняя звезда. В старину
они, как правило, считались двумя разными "звездами". Лишь в
результате длительных астрономических наблюдений и точных
вычислений была установлена их идентичность.
Особо любима всеми была Утренняя звезда -- Денница, по
космистским представлениям русского народа, который точно так
же называл и утреннюю зарю. Это не ошибка, не неточность, не
безразличие. Напротив -- отголосок архаичных общеарийских и
доарийских мифологических воззрений. Древние арии обожествляли
Утреннюю зарю (ведийскую Ушас), Деву Зарю -- Царь-Девицу более
позднего русского фольклора). Считалось, что каждое утро она
рождала не только Солнце, но и Утреннюю звезду. Ее название
становилось разным у разных народов по мере отпочкования их от
единой, некогда этнолингвистической и социокультурной общности.
Некоторое мифологическое ядро архаичных представлений при этом
обязательно сохранялось, что хорошо видно именно на примере
Утренней звезды и ее последующего обожествления.
Между прочим, эти древнейшие взгляды, относящиеся к
глубинному общекультурному пласту, просматриваются и в Библии.
В Книге Пророка Исаии содержится фрагмент, относящийся к
доветхозаветным временам, где Венера названа Денницей (правда,
в мужском роде) -- сыном Зари, что вполне соответствует
доарийскому синтетическому миропониманию: "Как упал ты с неба,
Денница, сын зари! разбился о землю, поправший народы. А
говорил в сердце своем: "взойду на небо, выше звезд Божьих
вознесу престол мой, и сяду на горе в сонме Богов, на краю
Севера..." (Ис. 14, 12--13). В приведенном отрывке, смысл
которого был не вполне ясен уже самому библейскому пророку, не
говоря уже о его слушателях и современных читателях, содержится
невнятная ссылка на какие-то древние знания, касающиеся не
только Венеры-Денницы, но и космического катаклизма, связанного
с падением (или посадкой) огнеобразного объекта с небес на
Землю. Здесь же глухое упоминание о Полярной прародине
человечества на Крайнем Севере и о Горе Богов -- корреляте
общемировой Вселенской горы Меру.
Планета Венера не случайно названа в честь Богини любви.
Точно так же она именовалась и в других культурах. Тому есть
достаточно простое объяснение. Известно, что на рассвете к
влюбленным возвращается эротическая страсть и взаимное
вожделение. Вполне вероятно, что это действительно имеет
космическую обусловленность, связанную, скорее всего, с
восходом Солнца и его энергетическим влиянием на мужчину и
женщину. Однако в далеком прошлом утреннее пробуждение страсти
приписывалось не Солнцу, а Утренней звезде. Потому-то она и
стала символом и покровительницей влюбленных у многих древних
народов, а не только в Древнем Риме, откуда по имени Богини
любви и сексуальных страстей в современную науку перекочевало
название второй по счету от центрального светила планеты
Солнечной системы.
Не менее (а, может, даже более) колоритной в сравнении с
эллинско-римским Божеством любви была аккадская
(ассиро-вавилонская) Иштар -- Богиня бесконтрольной и
необузданной сексуальной страсти (рис. 85). В Месопотамии она
так же, как и в Средиземноморье, олицетворяла Утреннюю звезду.
Среди многочисленных эпитетов Иштар -- Владычица Богов, Царица
царей, Дева-Воительница, Яростная львица и др. Культ Иштар (а
значит, и Утренней звезды) был грубо эротичным, связанным с
разнузданными празднествами, их непременным условием была
полная сексуальная раскованность, массовые оргии, храмовая
проституция, публичное принесение в жертву девственности и
самооскопление.
Образ коварной, похотливой и мстительной Иштар рисует нам
одна из величайших книг всех времен и народов -- Эпос о
Гильгамеше ("О все видавшем"). Здесь Богиня Утренней звезды
предстает во все содрогающей красоте Женщины-соблазнительницы,
чья "любовь -- буре подобна, двери, пропускающей дождь и бурю,
дворцу, в котором гибнут герои". Считая, что Гильгамеш
принадлежит ей по праву матриархата (здесь несомненны отзвуки
эпохи Владычества женщин), как всякий мужчина (даже шире --
любое существо мужского рода, ибо она не брезговала и
животными), Иштар безапелляционно предлагает свою любовь Герою:
И владычица Иштар на него устремила очи,
Устремила очи на красоту Гильгамеша:
"Ну, Гильгамеш, отныне ты мой любовник!
Твоим вожделеньем я хочу насладиться.
Ты будешь мне мужем, я буду тебе женою...
(Перевод Николая Гумилева)
Но целомудренный герой отказывается от навязываемого
счастья, ссылаясь на бесстыдную неразборчивость Богини и тысячи
ее жертв -- загубленных любовников. Отвергнутая Иштар, как и
полагается разъяренной женщине, мстит изощренно: насылает на
родной город Гильгамеша -- Урук -- чудовищного быка, и тот,
подобно слону, сотнями давит ни в чем не повинных жителей и
умертвляет их своим смертоносным дыханием.
Иштар -- во многом собирательный мифологический образ. Она
впитала и объединила многие черты других, более ранних --
шумерских, угаритских, хурритских и пр. -- Богинь, в том числе
олицетворявших Утреннюю звезду. У шумерийцев она звалась
Инанной и считалась дочерью Бога Луны Нанны и сестрой Бога
Солнца Уту. Ей, Богине любви и Утренней звезды, слагались
возвышенные гимны:
Госпожа моя смотрит с небес,
Смотрит она на все земли,
Смотрит на народ Шумера,
бесчисленный, словно овцы <...>
Хвалу тебе пою, великая Инанна.
Владычица утра сияет над горизонтом.
Древнесемитское имя Богини плодородия, которая
впоследствии превратилась в Иштар, -- Астрата. В более поздние
времена ее культ проник в Египет, Карфаген и распространился по
всему эллинистическому миру. Но для нас, в соответствии с
заявленной темой, интерес представляет совсем другое.
Во-первых, у Астарты был мужской двойник с однозвучным именем
-- Астар (рис. 66).
Во-вторых, корневая основа обоих имен -- astr -- связана с
космической семантикой, означает "звезду" и является общей не
только для семитских, но и для индоевропейских народов, что
свидетельствует и о взаимодействии культур, и об их едином
происхождении. Именно на данной лексической основе образовалось
греческое слово astron -- "звезда" (добавим также astrapi --
"молния", "блеск", "сияние"), от которого в конечном счете
произошло и современное название науки -- астрономия (а также
понятие "астрология").
Эллинская астральная мифология также изобилует интересными
подробностями об Утренней звезде, многие из которых,
несомненно, восходят общеарийским космологическим
представлениям. Здесь для нее нередко -- особенно в архаичный
период греческой истории -- использовался вавилонский
эквивалент -- Звезда Иштар. Судя по всему, общемировая традиция
и повлияла на то, что она стала называться Звездой Афродиты (у
римлян, соответственно, Венерой). На ранних этапах
древнегреческой истории наименование Звезды любви было более
прозаичным: Фосфорос -- "Светоносная" для Утренней звезды (так
ее называл, к примеру, знаменитый философ Демокрит) и Геспер --
"Вечерняя" -- для ее закатного двойника (как видим, эллины
считали эту "блуждающую звезду" двумя разными небесными
объектами).
С вечерней ипостасью Венеры-Геспер связан цикл
полузабытых--полуутраченных древнегреческих мифов, имеющих явно
доолимпийское происхождение. Современный читатель слабо
ориентируется в глубинных пластах античного мировоззрения.
Однако ему наверняка известен собирательный образ гесперид --
четырех нимф (иногда называется число, на одно меньшее) --
хранительниц плодов вечной молодости (в русском фольклоре им
соответствуют "молодильные яблоки"), живущих на краю света.
Географически это выглядело столь далеко и недосягаемо, что
требовалось совершить подвиг, равный Богам, чтобы добраться до
Страны гесперид и заполучить их волшебные яблоки. Такой подвиг
-- десятый по счету -- удался лишь одному смертному -- великому
герою Древней Эллады Гераклу. По пути на край Земли он
повстречал держателя неба Атланта, который чуть было не обманул
доверчивого сына Зевса и не водрузил ему на плечи небесный
свод.
Данный сюжет известен русскому читателю чуть ли не со
школьной скамьи. Но дело все в том (и внимание на этом обычно
не акцентируется), что, согласно Диодору Сицилийскому, титан
Атлант как раз и являлся отцом гесперид. Матерью же их была
титанида Гесперида, дочь титана Геспера. Геспер --
персонифицированный и мифологизированный образ Вечерней звезды
- Геспер-Венеры. Подробности данного сюжета были утрачены уже
самими эллинами, которых мало интересовала доолимпийская
история и мифология. Культ же Геспера восходит ко временам
легендарной Атлантиды. Сам титан был родным братом Атланта и
совместно с ним управлял великой страной, погрузившейся на дно
океана. Но после олимпийского переворота, когда Зевс наказал
восставших против него титанов, Гесперу удалось скрыться. Если
его брату Атланту суждено было до скончания веков держать на
плечах всю тяжесть небес, то Геспер предпочел скрыться в
Космосе. Да-да, это не оговорка! Чудом сохранилось
свидетельство Гигина -- осколок древних преданий (или хроник?):
Геспер -- один из первых европейских (точнее, атлантийских)
астрономов, -- наблюдая небо на вершине высокой горы, загадочно
исчез, превратившись в Вечернюю звезду. Данное обстоятельство
вполне можно интерпретировать в том духе, что Геспер улетел на
Венеру или еще дальше в Космос с помощью инопланетян или без
оной (о палеоконтактах далее см. специальный раздел).
В римской мифологии Геспер превратился в хорошо всем
известного Люцифера:
Ниже Солнца вращается огромная планета, называемая
Венерой, которая попеременно перемещается в двух направлениях и
которая самими своими названиями соперничает с Солнцем и Луной.
Так, когда Венера появляется первой, восходя до рассвета, ее
называют Люцифер, словно она -- второе Солнце, которое торопит
наступление дня. Когда же, напротив, она сверкает после захода
Солнца, то именуется Геспер, ведь она словно продлевает день,
замещая Луну.<...> Величиною она превосходит все прочие
светила, а блеск ее столь ярок, что только ее лучи рассеивают
мрак.
Плиний Старший. Естественная история. II,36--37.
В дальнейшем усилиями нескольких поколений толкователей
Священного писания Люцифер стал синонимом Сатаны. На самом деле
имя Люцифера этимологически связано со светоносным началом
(Lucifer -- "светоносный", что является калькой греческого
Фосфорос) и по истокам своим является одним из латинских
названий Утренней звезды -- Венеры. (Как видим, Геспер --
Вечерняя звезда -- в процессе взаимодействия эллинской и
римской культур и в результате семантических трансформаций
превратился в Люцефера -- Утреннюю звезду.) Но почему именно
Люциферу так не повезло? Почему именно ему суждено было стать
"исчадием ада"? С полной определенностью ответить на
поставленный