спросить Галени: -- Делия говорила тебе, что Карин уже приехала? Галени просветлел: -- Надеюсь, я увижу ее сегодня вечером. -- Я кое-что хотел сделать к ее возращению домой. Я думал в ближайшее время пригласить всю семью Куделок на ужин. Тебе это интересно? -- Конечно... Грегор оторвал опьяненный пристальный взгляд от Лаисы, откинулся на спинку стула и мягко произнес: -- Спасибо, Дув. У кого еще есть какие-нибудь идеи? Грегор казался явно не заинтересованным в обнародовании результатов своего генсканирования. Майлз подумал о нескольких региональных вариантах старого обычая. -- Вы могли бы сделать это своего рода нововведением. Родственники со стороны каждой семьи -- или все, кто, по вашему мнению, имеет право голоса -- плюс врач по их выбору могут посетить противоположного члена пары утром перед свадьбой, для краткого обследования. Каждая делегация публично объявляет себя удовлетворенной в определенный момент церемонии. Частный осмотр, общественная гарантия. Скромно, почетно, и все параноики будут удовлетворены. -- А вы сможете пока принять успокаивающее, -- заметил с отвратительным весельем Айвен. -- Держу пари, оно вам обоим тогда понадобятся. -- Спасибо, Айвен, -- пробормотал Грегор. -- Глубокая мысль. -- Лаиса только кивнула в удивленном согласии. Леди Элис прищурилась, размышляя: -- Грегор, Лаиса? Эта идея приемлема для вас обоих? -- Мне подходит, -- сказал Грегор. -- Не думаю, чтобы мои родители возражали против этого, -- сказала Лаиса. -- Гм... кто выступит в роли твоих родителей, Грегор? -- В свадебном круге, разумеется, это место займут граф и графиня Форкосиган, -- сказал Грегор. -- Я предполагаю, что они... да, Майлз? -- Мать -- без всякого сомнения, -- сказал Майлз, -- хотя не могу гарантировать, что она воздержится от нелицеприятных комментариев по поводу барраярцев. Отец... За столом воцарилась тишина, сохраняемая скорей из политических соображений. Кое-кто перевел взгляд на Дува Галени, слегка стиснувшего челюсти. -- Дув, Лаиса, -- Леди Элис постучала ногтем с безукоризненным маникюром по полированной столешнице. -- Какова может быть на это социально-политическая реакция комаррцев? Искренне, пожалуйста. -- У меня нет никаких личных возражений против графа Форкосигана, -- сказала Лаиса. Галени вздохнул. -- Некоторая... двусмысленность -- мы могли бы ее избежать; думаю, нам следовало бы... Тонко сказано, Дув. Ты все же политик. -- Другими словами, это значит послать Мясника Комарра пялиться на их обнаженную жертвенную деву, а комаррцам такое почти наверняка хуже чумы, -- произнес Майлз, поскольку никто другой не мог этого сказать. Ну, может быть, еще Айвен. Леди Элис пришлось бы несколько дольше подыскивать выражения, чтобы деликатно выразить эту проблему. Галени стрельнул в его сторону взглядом, выражающим благодарность пополам с негодованием. -- Абсолютно ясно, -- продолжил Майлз. -- Если никого не смущает отсутствие симметрии, можно послать в качестве делегации от Грегора мою мать и тетю Элис -- и еще, возможно, одну из кузин Грегора со стороны матери, принцессы Карин. Такое у барраярских консерваторов пройдет: ведь охрана генотипа всегда была делом женщины. Сидящие вокруг стола барраярцы согласно усмехнулись. Леди Элис коротко улыбнулась и пометила этот пункт. Состоялись долгие и сложные дебаты по вопросу, должна ли пара повторять свои клятвы на всех четырех барраярских языках. Затем последовали тридцать минут обсуждения, как преподнести это во внутренних и галактических новостях. При этом Майлз, не без помощи Галени, ловко сумел избежать расширения списка задач, требующих его персонального участия. Леди Элис перелистнула следующую страницу и нахмурилась. -- Кстати, Грегор, что ты все же решил в отношении дела Форбреттена? Грегор покачал головой. -- Я пытался избежать публичного обсуждения этого вопроса в настоящий момент. По крайней мере, пока по нему не пройдется Совет Графов. Что бы они ни решили, проигравший, несомненно, преклонит передо мной колени с прошением, не пройдет и минуты. Майлз в замешательстве поглядел на повестку дня. Следующий пункт -- расписание банкетов. -- Дело Форбреттена? -- Ты, конечно, слышал о скандале... -- начала леди Элис. -- Ах, верно, ты был на Комарре, когда это случилось. Разве Айвен не рассказал тебе? Бедный Рене. Вся семья гудит от разговоров. -- А что случилось с Рене Форбреттеном? -- спросил встревоженный Майлз. Рене учился в Академии на пару лет раньше Майлза и надеялся последовать по стопам своего блестящего отца. Коммодор лорд Форбреттен был звездным протеже отца Майлза в Генеральном Штабе, вплоть до своей безвременной, героической гибели под огнем цетагандийцев в сражении в Ступице Хеджена десять лет назад. Менее года спустя старый граф Форбреттен умер: как говорили -- от печали из-за гибели любимого старшего сына. Рене был вынужден отказаться от перспективной военной карьеры и принять на себя обязанности графа своего округа. Три года назад -- после бурного краткого романа, за которым с восторгом следила вся Форбарр-Султана -- он женился на прекрасной восемнадцатилетней дочери состоятельного лорда Форкереса. Каждому свое, как говорится в провинции. -- Да, -- произнес Грегор, -- и да, и нет. Гм... -- Гм -- что? Леди Элис вздохнула: -- Граф и графиня Форбреттен, решив, что пришло время выполнить свой семейный долг, очень разумно решили использовать маточный репликатор для своего первого сына и откорректировать все возможные дефекты еще в зародышевой клетке. Для чего они, разумеется, полностью прошли генсканирование. -- У Рене обнаружили мутацию? -- удивленно спросил Майлз. Высокий, привлекательный, атлетичный Рене, который в совершенстве говорит на всех четырех языках, чей прекрасно поставленный баритон заставляет таять женские сердца и располагает к нему мужчин, который прекрасно владеет тремя музыкальными инструментами и обладает великолепными способностями к пению? Рене, заставляющий Айвена скрипеть зубами от явной белой зависти? -- Не совсем, -- сказала леди Элис, -- если не считать дефектом одну восьмую крови цетагандийских гем-лордов. Майлз так и сел. -- Ой, -- переварил он эту новость. -- Как это случилось? -- Ты, конечно, можешь подсчитать, -- прошептал Айвен. -- А по какой линии? -- По отцовской, -- сказала леди Элис. -- К несчастью. Правильно. Дед Рене, седьмой граф Форбреттен, действительно родился в середине периода цетагандийской оккупации. Форбреттены, как и многие барраярцы, делали что могли, чтобы выжить... -- Значит, прабабушка Рене сотрудничала с оккупантами. Или... нечто еще омерзительнее? -- Вряд ли, -- сказал Грегор, -- поскольку Имперская Безопасность раскопала некоторые сохранившиеся документы; из них явствует, что это была скорее всего добровольная и длительная связь с одним -- или несколькими -- высокопоставленными гем-офицерами, находящимся в их Округе. В этом случае нельзя сказать, была ли это любовь, личный интерес или попытка расплатиться за покровительство ее семье той единственной монетой, какая у нее была. -- Может быть, и все три причины сразу, -- сказала леди Элис. -- Жизнь в оккупированной зоне нелегка. -- В любом случае, -- сказал Грегор, -- кажется, это не было насилием. -- Слава богу. И, э-э, вы узнали, кто из гем-лордов был предком Рене? -- Теоретически можно послать его генетическую карту на Цетаганду и выяснить это, но насколько я знаю, они пока на это не решились. Это скорее академический вопрос. Что... что имеет практическое значение, так это то, что седьмой граф Форбреттен -- не сын шестого. -- На прошлой неделе в Генштабе его обозвали Рене ГемБреттен, -- ляпнул Айвен. Грегор скривился. -- Я изумлен, что Форбреттены позволили этой информации просочиться наружу, -- заметил Майлз. -- Их предал доктор или медтехник? -- М-м, все случилось так же, как бывает со сплетней, -- сказал Грегор. -- Они и не собирались раскрывать это. Но Рене сказал своим сестрам и брату -- решил, что они имеют право знать, -- а молодая графиня сказала своим родителям. И оттуда... ну, в общем, кто знает. Но этот слух в конечном итоге достиг ушей Сигура Форбреттена -- потомка по прямой линии младшего брата шестого графа, и, кстати, зятя графа Бориса Формонкрифа. Сигур неким образом -- уже подан встречный иск относительно его методов -- получил копию результата генсканирования Рене. И граф Формонкриф выступил перед Советом Графов с иском в пользу своего зятя, требуя отставки Форбреттена и передачи графства Сигуру. Вот таково сейчас положение дел. -- Ого! Так... но ведь Рене все еще граф, не так ли? Его кандидатура представлена и одобрена Советом, по всей форме -- черт, я же был там, если подумать. Граф не обязан быть сыном своего предшественника -- бывают племянники, кузены, переход титула к другой ветви, полное прерывание линии наследования из-за измены или войны -- любой вспомнит лорда Полуночника, лошадь пятого графа Фортала, ведь так? Если лошадь может унаследовать графство, я не вижу, какие могут быть теоретические возражения против цетагандийца. Частично цетагандийца. -- И я сомневаюсь, кстати, что отец лорда Полуночника был женат на его матери, -- недвусмысленно заметил Айвен. -- Как я недавно слышал, обе стороны приводили этот случай в качестве прецедента, -- указал лорд Фортала, прямой потомок печально знаменитого пятого графа. -- Одни -- потому, что лошадь была утверждена наследником, другие -- потому, что это решение впоследствии отменили. Галени, заворожено слушавший этот разговор, покачал головой с удивлением или чем-то вроде. Лаиса откинулась на спинку стула и мягко покусывала сустав пальца, напряженно сжав губы. Ее глаза лишь слегка поблескивали. -- И что Рене говорит обо всем этом? -- спросил Майлз. -- В последнее время он, кажется, сделался затворником, -- озабоченным тоном произнесла Элис. -- Я... возможно, мне стоит позвонить ему. -- Это было бы неплохо, -- серьезно сказал Грегор. -- Сигур пытается в своем иске претендовать на все наследство Рене, но дал понять, что мог бы согласиться только на графство и родовое имение. Также, полагаю, есть некоторая небольшая собственность, унаследованная по женской линии -- она не поставлена под вопрос. -- В то же время, -- сказала Элис, -- Сигур прислал мне в офис требование обеспечить его законное место в свадебной процессии и принесении присяги как графа Форбреттена. А Рене прислал требование запретить Сигуру участвовать в церемонии, пока этот иск еще не решен в его пользу. Так как же быть, Грегор? Кто из них вложит свои руки в руки Лаисы, принося ей присягу как вновь утвержденной Императрице, если коллективный разум Совета Графов к тому времени не примет никакого решения? Грегор потер переносицу и на секунду зажмурился. -- Я не знаю. Нам, вероятно, придется иметь дело с обоими. Временно. -- Вместе? -- сказала леди Элис, ее губы тревожно скривились. -- Страсти накаляются, как я слышала. -- Она посмотрела с негодованием на Айвена. -- Некоторые ограниченные люди, кажется, находят особый юмор в том, что на самом деле исключительно болезненная ситуация. Айвен попытался было улыбнуться, но явно отказался от этого намерения. -- Надо надеяться на то, что они не захотят потерять из-за этого достоинство, -- сказал Грегор. -- Особенно, если их попытки воззвать ко мне пока дают осечку. Полагаю, мне нужно тем или иным способом мягко дать им это понять. Я теперь вынужден буду избегать их,... -- его взгляд упал на Майлза. -- А, лорд Аудитор Форкосиган. Это похоже, задача как раз для Вас. Пожалуйста, напомните обоим щекотливость их положения, если покажется, что это дело в чем-то начнет выходить из-под контроля? Вот это и есть по сути официальное описание работы Имперского Аудитора; Как Вы Скажете, Сир; Майлзу трудно было бы с этим спорить. Ладно, могло быть и хуже. Он содрогнулся при мысли о том, сколько поручений мог бы получить к текущему моменту, будь он столь глуп, чтобы пропустить это совещание. -- Да, сир, -- вздохнул он. -- Я постараюсь. -- Скоро мы начнем рассылать официальные приглашения, -- сказала леди Элис. -- Дайте мне знать, если будут какие-то изменения. -- Она перевернула последнюю страницу. -- А твои родители, Майлз, сообщили, когда именно прибудут? -- Наверное, вы узнаете об этом раньше меня. Что скажешь, Грегор? -- В распоряжение вице-короля предоставлены два имперских корабля, -- ответил Грегор. -- Если ему не помешает какой-то внезапно случившийся на Cергияре кризис, граф Форкосиган намеревается прибыть сюда заблаговременно, а не как в последний Зимнепраздник. -- Они приедут вместе? Я думал, мама могла бы снова приехать пораньше, чтобы помочь тете Элис, -- сказал Майлз. -- Я нежно люблю твою мать, Майлз, -- вздохнула леди Элис, -- но сразу после помолвки, когда я уговаривала ее прилететь домой и помочь мне с этими приготовлениями, она предложила Грегору с Лаисой просто тайно сбежать. Грегор и Лаиса выглядели глубоко задумавшимися над этой мыслью и держались за руки под столом. Леди Элис тревожно нахмурилась при подобном опасном дыхании мятежа. Майлз усмехнулся. -- Да, конечно. Она и сама так поступила. В конце концов, у нее это сработало. -- Не думаю, что она это всерьез, но с Корделией никогда нельзя сказать наверняка. Просто ужасно, как вся эта тема обнаруживает в ней бетанку. Я могу быть только благодарна, что она сейчас на Cергияре. -- Леди Элис с негодованием посмотрела на свои бумаги и добавила: -- Фейерверк. Майлз моргнул и лишь затем понял, что это не предсказание вероятного результата конфликта социальных представлений между его матерью-бетанкой и барраярской тетей, а скорее последний -- слава богу! -- пункт сегодняшней повестки дня. -- Да! -- сказал Грегор, нетерпеливо улыбаясь. Все барраярцы за столом, не исключая леди Элис, разбирались в этом предмете. Возможно, это свойственная барраярской культуре страсть ко всему, что взрывается. -- По какому расписанию? -- спросила леди Элис. -- Конечно, будет традиционный салют в День Середины лета, вечером после Имперского Военного Парада. Вы хотите, чтобы фейерверки в три последующих ночи были такими же, как и в свадебную? -- Дай-ка мне посмотреть на бюджет, -- сказал Грегор Айвену; тот вызвал данные на дисплей. -- Гм. Мы не хотели бы замучить людей. Позвольте другим организациям -- например, городу Форбарр-Султане или Совету Графов -- оплатить это действо в предшествующие ночи. А стоимость послесвадебного фейерверка возместите на 50 % из моего -- как графа Форбарры -- личного кошелька. -- О, -- сказал Айвен благодарно и внес изменения. -- Хорошо. Майлз потянулся. Наконец все. -- Да, я совсем забыла, -- добавила леди Элис. -- Вот твое расписание банкетов, Майлз. -- Мое что? -- машинально он взял у нее из рук бумаги. -- У Грегора и Лаисы на каждую неделю между Оглашением и Свадьбой десятки приглашений от разнообразных организаций, желающих оказать им (и себе тоже) почтение -- начиная с Имперского Корпуса ветеранов и заканчивая Почтенным Союзом Булочников. И Банкиры. И Бакалейщики. И Бухгалтеры. Не упоминая остальные буквы алфавита. Разумеется, гораздо больше приглашений, чем они смогут принять. Они будут посещать наиболее важные, сколько смогут, но вслед за ними ты должен принять на себя следующую волну приглашений, как шафер Грегора. -- А все эти люди действительно приглашали лично меня, моей собственной персоной? -- спросил Майлз, просматривая список. Там оказалось по меньшей мере тринадцать банкетов или церемоний через каждые три дня. -- Или они будут ужасно удивлены? Мне все это не съесть! -- Отважно бросайся на этот десерт, пока он не взорвался, парень! -- усмехнулся Айвен. -- Твой долг -- спасти императора от расстройства желудка. -- Разумеется, им это известно. И ты также должен рассчитывать на то, что тебе придется произнести множество благодарственных речей в различных собраниях. И вот твое расписание, Айвен, -- добавила его мать. Усмешка на лице Айвена сменилась тревогой, когда он оглядел свой собственный список. -- Я не знал, что в этом проклятом городе так много гильдий... Майлзу пришла в голову замечательная мысль -- он мог бы взять Катерину с собой на некоторые из этих мероприятий. Да, позвольте ей увидеть лорда Аудитора Форкосигана в действии. А ее безмятежная и трезвая элегантность придаст немалую убедительность его значительности. Он выпрямился, внезапно утешенный, сложил бумаги и убрал их в китель. -- А почему бы не послать Марка на одно из них? -- печально спросил Айвен. -- Он вернется сюда на эту заварушку. И он тоже Форкосиган. Это звучит внушительнее, чем Форпатрил, я уверен. А если есть что-то, что этот парень умеет делать, так это -- кушать. Галени приподнял бровь, неохотно соглашаясь с последней характеристикой, хотя его лицо и сохраняло изучающее, мрачное и смущенное выражение. Майлз задался вопросом, сознавал ли Галени, что другой известный талант Марка -- убийство.. Ну, по крайней мере, брат не поедает свои жертвы. Майлз негодующе посмотрел на Айвена, но тетя Элис опередила его: -- Будь добр, следи за своими шуточками, Айвен. Лорд Марк -- ни шафер Императора, ни Имперский Аудитор и не имеет большого опыта в деликатных общественных ситуациях. И несмотря на все, что Эйрел и Корделия сделали для него в прошлом году, большинство все еще расценивает его положение в семье как довольно неоднозначное. Мне дали понять, что он пока недостаточно урановешен, и может не выдержать стресса от выступления на широкой общественной арене. Несмотря на его терапию. -- Это шутка, -- пробормотал Айвен, защищаясь. -- Ты собираешься провести нас через все это живыми, и не позволяешь нам иметь чувства юмора? -- А ты постарайся, -- сурово посоветовала ему мать. Эта устрашающая реплика и закончила совещание. Глава 3 Прохладный моросящий весенний дождь оседал капельками на волосах Майлза, когда он ступил под защиту крыльца Фортицев. В пасмурную погоду безвкусный мозаичный фасад дома выглядел мягче, более размыто, приобретая более тонкие очертания. Катерина, сама того не желая, отложила эту встречу, переслав ему свои предложения по проектам сада по комму. К счастью, ему не пришлось изображать нерешительность в выборе; оба плана оказались просто прекрасны. Он решил, что у них двоих все еще осталась возможность провести сегодня днем несколько часов, вместе склонив головы перед видеоэкраном, сравнивая и обсуждая спорные места. Мимолетное воспоминание об эротическом сновидении, от которого он проснулся сегодня утром, заставило его лицо вспыхнуть. Во сне он заново переживал ту минуту, когда впервые увидел Катерину здесь, в этом саду; однако в этом варианте ее радушный прием принял намного более... гм... возбуждающий и неожиданный оборот. Вот только почему его глупое подсознание проявило столько беспокойства из-за предательских пятен от травы на коленях его брюк, хотя все это могло быть осуществлением даже самых невероятных моментов его изобильных фантазий... И тут он чертовски не вовремя проснулся... Госпожа Фортиц открыла ему дверь и приветственно улыбнулась. -- Входите, Майлз. -- Они вошли в холл, и она добавила: -- Я когда-либо говорила Вам раньше, как высоко ценю, что Вы предупреждаете звонком о своем визите? В доме сейчас не стояло обычной ватной, библиотечной тишины. Казалось, шла вечеринка. Пораженный, Майлз повернул голову к сводчатому проходу слева. Из комнаты доносился звон тарелок и стаканов, аромат чая и абрикосовых печений. Катерина с вежливой улыбкой -- хотя ее напряженность выдавали две небольшие параллельные морщинки между бровями -- сидела в большом мягком кресле своего дяди в углу комнаты, с чайной чашкой в руках. Вокруг нее расселись, взгромоздившись на хрупкие стулья, трое мужчин: двое в имперской зеленой форме и один -- в гражданском кителе и брюках. Майлз не знал крупного мужчину с петлицами майора и значками оперативника на высоком воротнике. Второй же офицер -- лейтенант Алексей Формонкриф, -- был Майлзу слегка знаком. Эмблемы на его форме говорили о том, что он тоже служит сейчас в Оперативном отделе. Третий гость, в превосходно сшитом гражданском платье был, по сведениям Майлза, крупным специалистом лишь по части ухода от работы любого вида. Байерли Форратьер никогда не поступал на Службу; сколько Майлз того знал, он был городским бездельником. У Байерли безупречный вкус во всем, кроме его пороков. Майлз не хотел бы представить ему Катерину даже после того, как она была бы безопасно обручена. -- Откуда они здесь? -- вполголоса спросил Майлз госпожу Фортиц -- Майор Замори был моим аспирантом пятнадцать лет назад, -- прошептала она ему в ответ. -- Он принес мне книгу -- по его словам, он думал, что мне она нужна. Правда, у меня уже есть такая же. Молодой Формонкриф пришел сравнить свою родословною с родословной Катерины. Он полагал, что они могут быть в родстве, поскольку его бабушка -- Форвен. Тетя министра тяжелой промышленности, ты знаешь. -- Да, я знаю эту ветвь. -- В этих выяснениях они провели весь последний час. Хотя Форвены и Форвейны действительно имеют общие корни, эти семьи откололись по крайней мере пять поколений назад. А что здесь делает Форратьер, я не знаю. Он позабыл мне это объяснить. -- Объяснений для Бая не бывает. -- Однако Майлз подумал, что может точно сказать, зачем эти трое пришли сюда; все их оправдания слишком хромали, а Катерина сидела в углу комнаты, сжимая чашку с таким видом, будто попала в западню. Неужели они не могли придумать ничего получше, чем эти явно прозрачные выдумки? -- Мой двоюродный брат Айвен здесь? -- с опаской спросил он. Айвен служит в оперативном отделе, об этом стоило подумать. Один раз мог быть случаем, дважды -- это уже совпадение... -- Айвен Форпатрил? Нет. Ох, боже мой, он тоже может прийти? У меня кончились пирожные. Я их купила профессору сегодня вечером на сладкое... -- Надеюсь, нет, -- пробормотал Майлз. Он изобразил вежливую улыбку и проскользнул в комнату госпожи Фортиц. Она последовала за ним. Катерина вскинула голову, улыбнулась и поставила чашку, которой прикрывалась словно щитом. -- О, лорд Форкосиган! Я так рада видеть Вас. Гм... Вы знакомы с этими джентльменами? -- С двоими из троих, мадам. Доброе утро, лейтенант Формонкриф. Привет, Байерли. Трое знакомых обменялись осторожными кивками. -- Доброе утро, милорд Аудитор, -- вежливо ответил Формонкриф. -- Майор Замори, это лорд Аудитор Майлз Форкосиган, -- представила госпожа профессор. -- Здравствуйте, сэр, -- ответил Замори. -- Я слышал о Вас, -- его пристальный взгляд прям и смел, несмотря на подавляющее численное превосходство фор-лордов. Но зато Формонкриф просто зеленый лейтенант, а у Байерли Форратьера вообще нет воинского звания. -- Вы пришли к лорду Аудитору Фортицу? Он только что ушел. Катерина кивнула: -- Он пошел прогуляться. -- В дождь? Госпожа профессор слегка закатила глаза, из чего Майлз предположил, что ее муж сбежал от гостей и оставил ее в одиночку играть роль дуэньи при своей племяннице. -- Неважно, -- подвел итог Майлз. -- По сути у меня есть некое небольшое дело к госпоже Форсуассон. -- И если они примут это за дела Лорда Аудитора, а не просто частные дела лорда Форкосигана, кто он такой, чтобы поправлять их? -- Да, это так, -- Катерина согласно кивнула. -- Мои извинения за то, что прервал вас, -- прозрачно намекнул Майлз. Он не присел, а лишь прислонился к стене напротив сводчатого входа, скрестив руки. Никто не пошевелился. -- Мы только что обсуждали генеалогические деревья, -- объяснил Формонкриф. -- До некоторой степени, -- пробормотала Катерина. -- Говоря о странностях родословной, Алексей, -- лорд Форкосиган и я были почти связаны гораздо более тесными родственными узами, -- заметил Байерли. -- У меня к нему почти семейное отношение. -- Правда? -- спросил Формонкриф с заинтригованным видом. -- О, да. Одна из моих теток со стороны Форратьеров была как-то замужем за его отцом. Так что Эйрел Форкосиган на самом деле мне в некотором смысле -- если так можно выразиться, платонически -- дядя. Но она умерла в молодости, увы -- безжалостно отсеченная от родословного древа -- не подарив мне кузена, который мог вытеснить еще не рожденного Майлза из линии наследования. -- Байерли повел бровью в сторону Майлза. -- Ее когда-нибудь вспоминают нежно в ваших семейных беседах за обеденным столом? -- Мы никогда не обсуждали Форратьеров, -- сказал Майлз. -- Как странно. Впрочем, мы никогда особо не говорили о Форкосиганах. Совсем не говорили, на самом деле. Такое звучное умолчание... Майлз улыбнулся и взял длинную паузу, с любопытством наблюдая, кто первый вздрогнет. В глазах Бая уже блеснуло уважение, однако первым, чьи нервы не выдержали, оказался один из невинных свидетелей. Майор Замори откашлялся: -- Скажите, лорд Аудитор Форкосиган, так к какому заключению в конце концов пришли относительно комаррской катастрофы? Это был саботаж? Майлз пожал плечами и позволил Баю с его обычными колкостями ускользнуть из фокуса своего внимания. -- После шести недель просеивания данных мы с лордом Аудитором Фортицем вернулись к возможной ошибке пилота как причине. Мы обсудили также возможность самоубийства, но в конце концов отвергли эту идею. -- И к какому заключению вы пришли? -- спросил с интересом Замори. -- Несчастный случай или самоубийство? -- М-м. Я полагал, что самоубийство многое объясняет относительно некоторых физических аспектов столкновения, -- ответил Майлз, вознеся безмолвную молитву о прощении душе оклеветанного пилота. -- Но так как мертвый пилот позабыл снабдить нас какими-либо свидетельствами, подкрепляющими эту версию, -- вроде записки, или сообщений, или медицинских записей, -- мы не могли вынести такой вердикт официально. И не ссылайтесь на мои слова, -- добавил он для правдоподобия. Катерина, забившаяся в кресло своего дяди, кивнула понимающе при этой официальной лжи, вероятно, добавив ее к своему собственному репертуару отклонений от истины. -- А что Вы думаете о женитьбе Императора на комаррианке? -- добавил Формонкриф. -- Полагаю, Вы должны ее одобрять -- Вы же в этом участвуете. Майлз заметил, с каким сомнением это сказано. Ах да, его дядю, графа Бориса Формонкрифа, не затронули брызги от бесславного падения графа Фортрифранни, и он унаследовал лидерство уменьшающейся консервативной партии. Отношение консервативной партии к будущей императрице Лаисе в лучшем случае тепловатое, но тем не менее они осмотрительно не позволяют никакой откровенной враждебности просочиться в свои публичные высказывания, где кто-либо -- читай, Имперская Безопасность -- мог бы ее заметить. Однако то, что Борис и Алексей родственники, не гарантия того, что они разделяют одинаковые политические взгляды. -- Я думаю, это великолепно, -- сказал Майлз. -- Доктор Тоскане ослепительна и красива, и Грегор, в общем, в подходящем возрасте, чтобы произвести наследника. А для всех нас важно лишь то, что нам остается еще одна барраярская женщина. -- Если быть точным, еще одна барраярка остается для одного из нас, -- сладко поправил Байерли Форратьер. -- Если только Вы не предполагаете нечто более восхитительно преувеличенное. Улыбка Майлза стала тоньше, пока он рассматривал Бая. Остроумие Айвена, проявляющееся сверх всякой меры, никогда не становилось оскорбительным благодаря определенной бесхитростности. В отличие от него, Байерли никому не наносил оскорбления нечаянно. -- Вам, джентльмены, следует побывать на Комарре, -- радушно рекомендовал Майлз. -- Их купола просто переполнены прекрасными женщинами, все с безупречными генетическими картами и галактическим образованием. И наследница есть не только у клана Тоскане. Многие из комаррских леди богаты -- а, Байерли? -- Он не стал практично разъяснять всем присутствующим, что безответственный покойный муж госпожи Форсуассон оставил ее без средств -- во-первых, поскольку здесь присутствовала сама Катерина, удивленно приподнявшая брови при его словах, а во-вторых, потому, что не сомневался: об этом Бай справился прежде всего. Байерли слабо улыбнулся: -- Деньги еще не все, как говорится. Проверим. -- Однако я уверен, что Вы могли бы доставить себе это удовольствие, если бы решили попробовать. Бай скривил губы: -- Ваша вера в меня трогательна, Форкосиган. -- Спасибо, но дочь форов достаточно хороша для меня. У меня нет никакой потребности или интереса к инопланетной экзотике, -- веско сказал Алексей Формонкриф. Майлз попытался понять, намеренно ли это высказывание порочило его мать-бетанку -- с Баем он был бы уверен, но Формонкриф никогда не производил впечатления человека с особо тонким умом -- но тут Катерина громко произнесла: -- Я пойду к себе и возьму эти диски с данными, хорошо? -- Будьте так добры, мадам. -- Майлз надеялся, что Бай не сделал ее объектом своих бандитских методов беседы. Если же так, Майлзу стоило бы сказать несколько слов наедине своему псевдо-кузену. Или, возможно, даже прислать к нему своих оруженосцев, как в старые добрые дни... Она встала, вышла в холл, поднялась на второй этаж и больше не возвращалась. В конце концов Формонкриф и Замори обменялись разочарованными взглядами и, заговорив о том, что уже время уходить, стали собираться. Военный плащ Формонкрифа, висящий на вешалке, уже успел высохнуть с момента его прихода, как неодобрительно отметил Майлз. Джентльмены вежливо передали слова прощания отсутствующей даме через госпожу Фортиц. -- Передайте госпоже Форсуассон, что я принесу диск с рисунками скачковых кораблей для Никки так скоро, как только смогу, -- заверил майор Замори госпожу Фортиц, спускаясь по ступенькам. Замори бывал здесь достаточно часто, чтобы успеть познакомиться с Никки? Майлз тревожно посмотрел на его правильный профиль. Он казался достаточно высоким, хотя не столь высоким, как Формонкриф; именно его крупная фигура могла делать его столь угрожающим. Байерли достаточно худощав, так что его рост не столь очевиден. Словно неуклюже сбившиеся в стаю гуси, они застряли на минуту в выложенном плиткой холле, но Катерина больше не спустилась, и наконец они смирились с этим и позволили выпроводить себя из парадной двери. Майлз заметил с некоторым удовлетворением, что дождь припустил еще сильнее. Замори нырнул под ливень, склонив голову. Госпожа Фортиц закрыла за ними дверь с гримасой облегчения. -- Вы с Катериной можете воспользоваться комм-консолью в моем кабинете, -- показала она Майлзу и направилась собирать оставшиеся в комнате тарелки и чашки. Майлз прошагал через холл в ее кабинет-библиотеку и огляделся. Да, это прекрасное и удобное место для переговоров. Выходящее на улицу окно оказалось открыто настежь, ловя свежий воздух. Голоса с крыльца доносились во влажном воздухе с бестактной ясностью. -- Бай, тебе не кажется, что Форкосиган волочится за госпожой Форсуассон? -- это Формонкриф. Байерли Форратьер ответил безразлично: -- А почему бы нет? -- Думаешь, она не испытывала бы отвращения? Нет, это может быть вызвано только какими-то делами, оставшимися от его расследования. -- Я бы не стал держать пари. Я знаю достаточно женщин, которые бы навострили ушки и пошли навстречу графскому наследнику, будь он даже покрыт зеленым мехом. Майлз сжал кулаки, затем тщательно заставил себя успокоиться. О, да? Так почему ты никогда не оглашал этот список для меня, Бай? Не то, чтобы теперь ему это было важно... -- Я не утверждаю, что понимаю женщин, но, как я видел, вот за Айвеном они охотятся, -- сказал Формонкриф. -- Эх, если бы убийцы тогда, много лет назад, оказались чуть искуснее, он мог бы унаследовать графство Форкосиган. Слишком плохо. Мой дядя говорит, что он был бы украшением нашей партии, если бы не имел семейного союза с проклятыми прогрессистами Эйрела Форкосигана. -- Айвен Форпатрил? -- фыркнул Байер. -- Эта партия ему не подходит, Алексей. Он бывает только там, где рекой льется вино. В сводчатом проходе показалась натянуто улыбающаяся Катерина. Да, быстро захлопнуть окно было бы затруднительно. Эта идея встретила бы кое-какие технические затруднения; окно запиралось на щеколду с рукояткой. Катерина также слышала эти голоса -- и как долго? Она прошествовала в комнату и, наклонив голову, взглянула на него, вопросительно приподняв бровь, как будто говоря: Снова, не так ли? Майлз выдавил краткую обеспокоенную улыбку. -- А, вот и твой водитель, -- добавил Байерли. -- Одолжи мне свой плащ, Алексей, мне бы не хотелось замочить мой прекрасный новый костюм. Как он тебе? Его оттенок выгодно подходит к моему цвету лица, правда? -- К черту твой цвет лица, Бай. -- О, а вот мой портной говорит, что так. Спасибо. Хорошо, он уже открыл дверцу. Так вот, насчет стремительного рывка под дождем -- можешь пробежаться. А я с достоинством и неторопливо пройдусь в этом уродливом, но бесспорно водонепроницаемом Имперском предмете одежды. Ну, пошли,... -- звук шагов обоих затих в шуме дождя. -- Ну и тип, правда? -- произнесла Катерина с полуулыбкой. -- Кто? Байерли? -- Он -- очень надоедливый. Я едва могла поверить тому, что он осмеливался сказать. Или не скривиться при его словах. -- И я тоже с трудом верю в то, что говорит Бай, -- коротко ответил Майлз. Он придвинул второй стул к комм-пульту так близко к первому, как только осмелился, и пригласил ее сесть. -- Откуда они все взялись? -- Не в том смысле, что из оперативного отдела Имперского Генштаба. Айвен, ты -- крыса, и я собираюсь поговорить с тобой относительно того, какие сплетни ты распространяешь вокруг себя на службе... -- Майор Замори позвонил тете на прошлой неделе, -- сказала Катерина. -- Он показался вполне приятным человеком. Он долго болтал с Никки -- меня поразило его терпение. Майлза скорее поразил его ум. Проклятье, он использовал Никки как одну из щелей в броне Катерины. -- Формонкриф первый раз появился несколько дней назад. Боюсь, он капельку зануден, бедняга. Форратьер просто пришел с ним сегодня утром, и я не уверена, что его приглашали. -- Думаю, он нашел себе новую жертву, чтобы ее выжать как губку, -- сказал Майлз. Форратьеры, похоже, относились к двум разновидностям -- либо яркие личности, либо затворники; отец Бая, младший из своего поколения, был скрягой-мизантропом второго вида и никогда не уезжал далеко от столицы, если это было в его силах. -- Бай печально известен тем, что у него нет никаких видимых средств к существованию. -- Он хорошо с этим справляется, если так, -- сказала Катерина рассудительно. Майлз неожиданно осознал, что бедность высших слоев форского общества -- проблема, к которой у Катерины может быть личное отношение. Он вовсе не намеревался своей репликой вызвать симпатию к Байерли Форратьеру! Черт. -- Думаю, майор Замори был слегка раздражен, когда в начале его визита появились и они, -- продолжала рассказывать Катерина. Она беспокойно добавила, -- Я не знаю, зачем они пришли. Посмотрите в зеркало, хотел подсказать ей Майлз, но сдержался. Он позволил себе приподнять бровь:-- Правда? Она пожала плечами и с легкой горечью улыбнулась. -- У них не было дурных намерений. Возможно, я была слишком наивна, думая, что этого, -- она указала на свое черное платье, -- будет достаточно, чтобы избавить меня от необходимости иметь дело с этими глупостями. Спасибо за попытку отправить их ради меня на Комарр, хотя не уверена, что они на это клюнули. Мои намеки, кажется, не действуют. А я не хотела быть невежливой. -- А почему бы нет? -- сказал Майлз, надеясь поощрить такое направление мысли. Однако грубость не сработала бы с Баем; она только побудила бы его превратить все в соревнование. Майлз подавил болезненное желание спросить, видел ли он только что весь комплект или ее порог переступали и другие одинокие джентльмены. Он вряд ли хотел услышать ответ. -- Но достаточно этих, как Вы говорите, глупостей. Лучше поговорим про мой сад. -- Да, давайте, -- откликнулась она с благодарностью и вызвала на экран тетиного комм-пульта две модели, демонстрирующие естественный, имитирующий дикую природу, и городской сад соответственно. Их головы склонились рядом, как и представлял Майлз. Он мог обонять неясный аромат ее волос. Дикий сад представлял собой натуралистический пейзаж, с усыпанными корой тропками, пробивающимися через плотные заросли эндемичных разновидностей на очерченных склонах, вьющимся потоком и расставленными повсюду деревянными скамьями. Городской сад располагался на абсолютно прямоугольных террасах, отлитых из пластбетона, и из него же сделано все -- дорожки, скамьи, русло для воды. Задав Майлзу ряд квалифицированных, проницательных вопросов, Катерина сумела выяснить, что его сердце на самом деле склонялось к дикому саду, однако вид пластбетонных фонтанов оказался для него сильным соблазном. Пока он наблюдал, не отрывая глаз, она изменила дизайн дикого сада, придавая поверхности больший наклон и потоку больше неровностей, так что он тек по S-образной кривой, начинающейся с каменного склона и кончающейся в маленьком гроте. Центральный круг, где пересекались дорожки, она украсила традиционным узором в виде герба Форкосиганов -- стилизованный лист клена и на заднем плане три перекрывающихся треугольника, символизирующих горы, -- выложенным по контрасту из более бледного кирпича. В целом поверхность находилась ниже уровня улицы, а откосы поднимались высоко, приглушая городской шум. -- Да, -- сказал он наконец, полностью удовлетворенный. -- Именно этот проект. Остановимся на нем. Вы можете начинать составлять список наемных рабочих и материалов. -- Вы действительно уверены, что хотите продолжать? -- сказала Катерина. -- Боюсь, эта работа вне пределов моего опыта. Все мои разработки были только виртуальными, включая и эту. -- А, -- сказал Майлз самодовольно, ожидая этого подвоха в последнюю минуту. -- Вот теперь настал момент свести Вас с моим управляющим, Циписом. Он занимался организацией всех разновидностей технического обслуживания, ремонта и строительства форкосигановской собственности последние тридцать лет. Он знает всех уважаемых и надежных людей и все места во владениях Форкосиганов, где мы можем набрать рабочую силу или материалы. Он будет просто счастлив провести Вас через все это. -- Фактически я дал ему знать, что он поплатится головой, если не будет восхищаться этим ежеминутно. Майлзу не пришлось слишком сильно надавить; Ципис находил все аспекты делового управления просто очаровательными и мог бы часами бубнить на эту тему. Майлз рассмеялся, поняв, как часто в своей космической наемной флотилии он выигрывал время, следуя не знаниям, полученным в СБ, а одному из уроков старого Циписа, которыми он пренебрегал. -- Если Вы пожелаете учиться у него, он станет Вашим рабом. Ципис, тщательно принявший официальный вид, лично ответил по комм-пульту из своего офиса в Хассадаре, и Майлз сделал необходимое вступление. Новое знакомство пошло хорошо: Ципис -- пожилой, давно женат и к тому же сразу и искренне заинтересовался проектом. Он почти немедленно вывел Катерину