р Дома, украшенный тщательно отобранными военными наградами, которые он теперь иначе как в парадных случаях не носил. Из третьего круга свидетелей на него будет глядеть Катерина, стоящая там вместе с тетей и дядей и прочими коллегами-Аудиторами Майлза. Он, наверное, и увидеться с ней не сможет, пока не прозвучат все обеты - эта мысль дала ему испытать, что за страстное желание должно сжигать сейчас Грегора. Когда Майлз вернулся во Дворец, там уже было полно народу. Он присоединился к отцу, Грегору, Дру и Ку, графу Анри Форволку с женой и остальным из первого круга свидетелей в назначенном месте возле Дворца. Вице-королевы не было - она где-то помогала леди Элис. Они обе, как и Айвен, появились, когда в запасе оставалось всего минута. Как только воздух позолотило сияние летнего вечера, к западному входу подвели коня Грегора - великолепную лоснящуюся вороную зверюгу в сверкающей кавалерийской сбруе. Оруженосец Форбарры привел столь же прекрасную белую кобылу, предназначенную для Лаисы. Грегор сел в седло. В своем парадном красно-синем мундире он смотрелся впечатляюще величественным и в то же время подкупающе взволнованным. Окруженный пешей свитой, он медленно двинулся между рядами собравшихся в сторону бывших казарм, ныне перестроенных под гостевые палаты, где поселили комаррскую делегацию. Теперь уже делом Майлза было колотить в дверь, в предписанных обрядом фразах требуя появления на свет невесты. Сверху за ним наблюдала стайка хихикающих комаррианок, высовываясь из украшенных цветами окон. Из дверей вышла Лаиса с родителями, и Майлз отступил назад. Наряд невесты - отметил он в уверенности, что потом ему предстоят распросы - состоял из белого шелкового жакета, отделанного поверх очаровательной блестящей материей, тяжелой белой шелковой юбки с разрезами, белых кожаных ботиночек и головного убора, с которого спадали гирлянды цветов. С несколько напряженными улыбками оруженосцы Форбарры удостоверились, что все это великолепие без каких-либо происшествий водружено на спину исключительно спокойной кобылки -- Майлз подозревал, что лошади дали транквилизаторы. Грегор тронул своего коня, подъехал, склонился и на мгновение стиснул руку Лаисы; они улыбнулись друг другу с обоюдным радостным изумлением. Отец Лаисы - невысокий, округлый комаррский олигарх, ни разу в жизни до репетиций этой свадьбы не видевший лошадь вблизи, - отважно взял поводья, и кавалькада снова тронулась в свой величавый путь меж рядами доброжелателей к южной лужайке. Свадебный узор был выложен на земле маленькими дорожками из разноцветного зерна; его, по подсчетам Майлза, сюда ушли сотни килограммов. Жениха с невестой ожидал маленький центральный круг, окруженный шестилучевой звездой для главных свидетелей и рядом концентрических колец для гостей. Сперва близкие родственники и друзья - потом графы со своими графинями - затем высокие правительственные чиновники, высшие офицеры и Имперские Аудиторы - следующими дипломатические делегации; дальше люди набились вплоть до самых стен дворца, а на улице их толпилось еще больше. Кавалькада распалась на две части, невеста с женихом спешились и вошли в круг с противоположных сторон. Лошадей увели, а свидетельнице Лаисы и Майлзу вручили полагающиеся им мешочки с зерном, которое надо было высыпать на землю, замыкая круг за парой брачующихся. Что они и сделали, ухитрившись не уронить мешочки и не высыпать слишком много крупы на собственную парадную обувь. Майлз занял место на предназначенном ему луче звезды, его мать с отцом и родители Лаисы - по обе стороны от него, комаррская свидетельница, подружка Лаисы - напротив. Так как ему не было нужды подсказывать Грегору реплики, то все время, пока пара повторяла свои клятвы, - на четырех языках! - он провел за разглядыванием счастливых лиц вице-короля с вице-королевой. Вряд ли он когда-либо раньше видел отца плачущим на людях. Ладно, отчасти это - дань сентиментальности, переполняющей сегодня каждого, а отчасти, должно быть, - слезы явно политического облегчения. Вот поэтому, конечно, и ему самому пришлось смахнуть влагу с глаз. Впечатляющий публичный спектакль, церемония чертова... Сглотнув, Майлз сделал шаг вперед, движением ноги разомкнул круг и выпустил из него пару новобрачных. Он воспользовался своей привилегией и удобным местом, чтобы первым с поздравлениями пожать руку Грегора и, привстав на цыпочки, поцеловать невесту в раскрасневшуюся щеку. А затем, черт возьми, наступила очередь остальных - он свое выполнил, свободен и может пойти выловить Катерину во всей этой толпе. Пробираясь мимо людей, сгребающих горстки зерна, чтобы спрятать их на память, он тянул шею, выглядывая изящную женщину в сером шелковом платье. x x x Карин стиснула руку Марка и удовлетворенно вздохнула. Кленовая амброзия стала хитом. Карин подумала, что Грегор весьма мудро разделил астрономической величины расходы на свадебный банкет среди своих графов. Вокруг Императорского дворца были рассыпаны павильоны, и каждому Округу предложили устроить там свой прилавок и предлагать гуляющим гостям всяческую местную снедь и напитки, какие они сочтут нужным (конечно, все проверенное леди Элис и СБ). В результате получилось нечто, слегка смахивающее на Окружную Ярмарку - или, скорее, Ярмарку Округов - но зато конкурировало там все самое лучшее на Барраяре. Павильону Округа Форкосиганов досталось лучшее место, в северно-западном углу дворца и прямо в начале дорожки, ведущей в лежащие ниже сады. Граф Эйрел пожертвовал тысячу литров сделанного в его Округе вина - выбор традиционный и весьма популярный. На приставном столике рядом с винным баром сам лорд Марк Форкосиган и МПФК Энтерпрайзес - трам-пам-пам! - предлагали гостям свой первый пищевой продукт. Матушка Кости и Энрике, со значком "Персонал" на груди, дирижировали командой прислуги из форкосигановского особняка, наливающие высшим форам щедрые порции кленовой амброзии с такой скоростью, с какой успевали передавать бокалы через стол. С краю стола, вся в цветах, стояла проволочная клетка, а в ней сине-красно-золотым пылала пара дюжин великолепных новых Блистательных Жуков. Рядом стояла табличка с коротким разъяснением, как же жуки делают свою амброзию - этот текст Карин переписала, убрав из него и техницизм Энрике, и явную меркантильность Марка. Ну, именно это, представляемое под новым именем, жучиное масло новые жуки не давали, но это же просто маловажная деталь... вопрос упаковки. Из толпы выбрались гуляющие Майлз с Катериной, а за ними Айвен. Майлз засек отчаянно машущую Карин и свернул к ним. У Майлза был тот же самый ошеломленный и безумно довольный вид, которым он щеголял уже две недели; Катерина, впервые оказавшаяся на приеме в Императорском дворце, похоже, испытывала благоговейный трепет. Карин метнулась к столу, схватила вазочку с амброзией и победно выставила ее перед приближающейся троицей. -- Катерина, им нравятся Блистательные Жуки! Не меньше полудюжины женщин попытались их утащить и прикрепить к волосам вместе с цветами - Энрике пришлось запереть клетку, пока мы их всех не лишились. Он говорит, что они здесь для демонстрации, а не для бесплатной раздачи. Катерина засмеялась. -- Рада, что я сумела сломить сопротивление ваших потребителей! -- Да уж! После такого дебюта на императорской свадьбе их захочется получить каждому! Вот, держи - ты еще не пробовала кленовой амброзии? Майлз, а ты? -- Я уже отведал ее раньше, спасибо, -- произнес Майлз нейтрально. -- Айвен! Ты должен попробовать! Айвен нерешительно скривился, но из дружеской любезности поднес ложку ко рту. Выражение его лица изменилось. -- Ого, что вы в эту штуку подлили? В нее добавились весьма заметные градусы, -- Он пресек попытку Карин отобрать у него вазочку. -- Кленовую медовуху, -- весело сказала Карин. - Матушку Кости посетило вдохновение. И это правда сработало! Айвен сглотнул и замер. -- Кленовая медовуха? Самый отвратительный, прожигающий кишки, исподтишка нападающий на тебя напиток, когда-нибудь сваренный человеком? -- К ней надо привыкнуть, -- пробормотал Майлз. Айвен взял еще кусочек. -- В сочетании с самой мерзкой едой, какую только можно придумать... и как у нее вышло вот это? -- Он выскреб ложечкой остатки мягкой золотистой массы и воззрился на вазочку, словно прикидывая, не вылизать ли ее. -- Потрясающе действенно. Еда и выпивка в одном флаконе... неудивительно, что тут очередь выстроилась! Марк с самодовольной улыбкой вступил в разговор. -- Я только что имел очаровательную частную дружескую беседу с лордом Форсмитом. Не вдаваясь в детали, могу сказать: похоже, наша проблема нехватки стартового капитала тем или иным способом разрешится. Катерина! Я теперь в состоянии выкупить акции, которые дал тебе за дизайн. Что бы ты сказала на предложение вернуть их за двойную номинальную стоимость? Катерину предложение заинтриговало. -- Это же чудесно, Марк! И столь своевременно. Это больше, чем я когда-либо ожидала... -- Так что скажи ему, -- твердо перебила ее Карин, -- нет, спасибо. Крепко держись за эти акции, Катерина! Если тебе нужны наличные, так возьми под их обеспечение ссуду. Потом, когда в будущем году акционерный капитал вырастет уже не знаю во сколько раз, продай несколько штук, заплати по ссуде, а оставшиеся придержи как растущие вложения. К тому времени, когда Никки вырастет, эти деньги позволят тебе отправить его учиться на скачкового пилота. -- Тебе не обязательно поступать таким образом... -- начал Марк. -- Со своими я поступлю именно так. Из них я куплю себе обратный билет на Колонию Бета! -- Она не собирается просить у родителей ни десятимарковой монетки, и эта новость оказалось для них еще большим сюрпризом, чем она действительно надеялась. Тогда они попытались навязать ей пожизненное содержание - просто, решила Карин, чтобы вернуть себе душевное спокойствие а, может, и родительскую власть. Она испытала гигантское удовольствие, любезно отказавшись. -- И Матушке Кости я тоже велела их не продавать. Катерина прищурила глаза. -- Понимаю, Карин. В таком случае... благодарю, лорд Марк. Я обдумаю ваше предложение чуть позже. Потерпевший фиаско Марк что-то проворчал себе под нос, но под под сардоническим взглядом брата не предпринял очереной попытки в своих махинациях. Карин радостно подлетела к сервировочному столу, где Матушка Кости как раз достала очередной пятилитровый бидон с кленовой амброзией и распечатывала его. -- Как наши дела? -- спросила Карин. -- Такими темпами они у нас за следующий час все подчистят, -- доложила повариха. Поверх своего самого лучшего платья она надела кружевной передник, а на груди элегантная и внушительная гирлянда из свежих орхидей - Майлз подарил, сообщила она, - почти не оставила места для карточки персонала. Ей-богу, существует масса способов попасть на императорскую свадьбу... -- Потрясающую идею вы придумали, чтобы успокоить Майлза, - жучиное масло с кленовой медовухой, -- сообщила ей Карин. -- Он один из немногих знакомых мне людей, кто действительно пьет эту штуку. -- Ах, Карин, дорогуша, идея-то была не моя, -- ответила ей Матушка Кости, -- а лорда Форкосигана. Знаешь, он владеет медоварней... по-моему, он углядел в этом способ подкинуть еще денег тем беднякам, что живут в глуши Дендарийских гор. Карин расплылась в усмешке. -- Понимаю. -- Она украдкой кинула взгляд на Майлза, добродушно стоящего под руку со своей дамой и изображающего полное безразличие к проекту своего клон-брата. В подступавших сумерках по всему дворцовому саду и лугу начали зажигаться разноцветные огоньки, красивые и праздничные. И словно в ответ, Блистательные Жуки в своей клетке затрепетали крыльями и замерцали. x x x Марк не сводил глаз с возвращающейся от стола с жучиным маслом Карин - такой аппетитной, белокурой, сливочной, с просвечивающей кожей и малиновым румянцем, - и удовлетворенно вздыхал. Он сунул руки в карманы и неожиданно нащупал там зерно, которой набрал по ее настоянию, когда разомкнули свадебный круг. Стряхнув крупу с пальцев, он протянул Карин руку и спросил: -- А что теперь надо сделать с этими зернами, Карин? Посадить или как? -- Ой, нет, -- сказала она, когда он привлек ее поближе. -- Они просто на память. Большинство людей насыплет их в маленькие мешочки и попытается когда-нибудь всучить своим внукам: мол, вот, я был на свадьбе старого Императора. -- Знаете, это ведь чудесное зерно, -- вставил Майлз. -- Оно преумножается. Завтра - или сегодня к ночи - по всей Форбарр-Султане легковерным простакам примутся продавать мешочки с якобы свадебным зерном. Многие тонны. -- Правда? -- Марк обдумал сказанное. -- Знаешь, вообще-то это можно делать на законных основаниях, если проявить немного изобретательности. Возьми горстку свадебной крупы, смешай ее с бушелем обычной, перепакуй... покупатель все же получит, в каком-то смысле, подлинное зерно с императорской свадьбы, но немного в другой пропорции... -- Карин, -- обратился к ней Майлз, -- сделай мне одолжение. Проверь его карманы прежде, чем он сегодня отсюда выйдет, и конфискуй все зерна, что найдешь. -- Я же не говорил, что это я собираюсь так сделать! -- возмутился Марк. Майлз усмехнулся, и тот понял, что его только что сделали. Он глуповато улыбнулся в ответ, слишком в хорошем настроении от сегодняшнего вечера, чтобы испытывать какие-либо негативные эмоции. Карин подняла глаза, и Марк, проследив за ее взглядом, увидел, как к ним приближаются коммодор Куделка в парадном красно-синем мундире и госпожа Куделка в чем-то зеленом и струящемся, словно Королева Лета. Коммодор весьма беспечно помахивал своей тростью-шпагой, однако выражение лица его было странно задумчивым. Карин умчалась попросить еще пару вызочек с амброзией - чтобы всучить их родителям. -- Как поживаете? -- приветствовал их Майлз. Коммодор рассеянно ответил: -- Я немного, гм... Немного... гм. Майлз навострил бровь. -- Немного гм? -- Оливия, -- сказала госпожа Куделка, -- только что объявила о своей помолвке. -- Я так и думал, что это жутко заразно, -- сказал Майлз, лукаво усмехнувшись Катерине. Катерина ответила ему нежной улыбкой и спросила Куделок, -- Поздравляю вас. И кто же этот счастливчик? -- Это... гм... вот это - тот самый момент, к которому еще придется привыкнуть, -- вздохнул коммодор. -- Граф Доно Форратьер, -- произнесла госпожа Куделка. Карин подоспела со стопкой вазочек с амброзией как раз вовремя, чтобы это услышать; она подпрыгнула и взвизгнула от восторга. Марк покосился на Айвена, но тот просто покачал головой и потянулся за очередной порцией амброзии. Из всей компании он был единственным, чей голос не прозвучал в общем удивленном гуле. Вид у него был угрюмый, да. Но не удивленный. Майлз, быстро переварив эту новость, произнес, -- Я всегда полагал, что одна из ваших девочек подцепит графа... -- Да, - сказал коммодор, -- но... -- Я совершенно уверена, что Доно знает, как сделать ее счастливой, -- высказалась Катерина. -- Гм. -- Она хочет устроить большую свадьбу, -- сказала госпожа Куделка. -- Как и Делия, -- сказал коммодор. -- Сейчас они сражаются за то, кому достанется дата пораньше. Как и первый выстрел по моему несчастному бюджету. -- Он оглядел дворцовое поле и делающихся все веселее пирующих. Поскольку вечер был еще ранний, большинство из них пока сохраняло вертикальное положение. -- Вот это наводит обеих на грандиозные идеи. -- О-о. Я должен поговорить с Дувом, -- восхищенным голосом произнес Майлз. Коммодор Куделка подобрался ближе к Марку и понизил голос. -- Марк, я... э-- э... чувствую, что должен извиниться перед тобой. Я не собирался быть таким несгибаемым упрямцем насчет всего этого. -- Все нормально, сэр, -- произнес Марк, удивленный и тронутый. Коммодор добавил, -- Значит, вы осенью возвращаетесь на Бету... хорошо. В конце концов, в вашем возрасте не стоит устраивать свои дела в спешке. -- Мы именно так и думаем, сэр, -- Марк заколебался. -- Я знаю, из меня еще не очень хороший семьянин. Но я собираюсь научиться. Коммодор, кривовато улыбнувшись, кивнул: -- Ты все делаешь прекрасно, сынок. Просто продолжай в том же духе. Карин сжала его руку. Марк прочистил внезапно и необъяснимо стиснутое горло, размышляя над новой мыслью: у человека не просто может быть семья, но семья эта может быть и не одна. Изобилие родственников... -- Спасибо, сэр. Я постараюсь. Тут из-за угла дворца появились рука об руку Оливия с Доно; Оливия - в платье своего любимого цвета желтой примулы, и Доно - сдержанно великолепный в синем с сером Дома Форратьеров. Марк впервые заметил, что темноволосый Доно был на самом деле чуть ниже своей нареченной. У Куделок все девочки довольно высокие. Но сила индивидуальности Доно была такова, что разницу в росте вряд ли кто-то замечал. Они присоединились к компании, объяснив, что уже пять разных человек рекомендовали им пойти попробовать кленовую амброзию, пока та не кончилась. Пока Карин собирала еще одну охапку вазочек, они задержались принять поздравления от всех собравшихся. Даже Айвен снизошел до этого светского долга. Вернулась Карин, и Оливия сказала ей: -- Я только что говорила с Тасией Форбреттен. Она так счастлива - они с Рене зачали своего мальчика! Зародыш только нынче утром поместили в маточный репликатор. Пока он полностью здоров. Карин, ее мать, Оливия и Доно склонились голова к голове, и недолгий остаток разговора приобрел ужасающе акушерское направление. Айвен отступил. -- Делается все хуже и хуже, -- мрачно доверился он Марку. -- Я уже привык: мои прежние подружки выходят замуж, и я теряю их одну за другой. Но теперь они стали делать это парами. Марк пожал плечами. -- Ничем не могу тебе помочь, старина. Но если хочешь мой совет... -- Ты даешь мне совет насчет моей личной жизни? -- возмущенно прервал его Айвен. -- Что отдашь, то и получишь. Даже до меня это в конце концов дошло, -- усмехнулся Марк. Айвен зарычал и собрался смыться, но замер и пораженно вытаращил глаза на графа Доно, окликающего своего кузена Байерли Форратьера, который как раз шел мимо по дорожке в сторону Дворца. -- А этот что здесь делает? -- пробормотал Айвен. Доно с Оливией откланялись и ушли - видимо, наметив Бая следующей жертвой, с которой собирались поделиться своим извещением. Помолчав мгновение, Айвен протянул пустую вазочку Карин и двинулся вслед за ними. Коммодор, выскребая маленькой ложечкой остатки амброзии из бокала, хмуро поглядел вслед Оливии, радостно прильнувшей в своему новоиспеченному жениху. -- Графиня Оливия Форратьер, -- пробормотал он под нос, явно пытаясь приучить и свой язык, и свой разум к этой новой концепции. -- Мой зять, граф... черт возьми, этот тип Оливии почти в отцы годится. -- В матери уж точно, -- пробормотал Марк. Коммодор кисло на него глянул. -- Понимаешь, -- добавил он после секундной паузы, -- просто по аналогии, я всегда полагал, что мои девочки выйдут за блестящих молодых офицеров. И надеялся, что к старости в моем доме будет собственный генштаб. Хотя, думаю, в качестве утешения есть Дув. Тоже не молод, но блестящ настолько, что просто жуть. Ну, может Марсия найдет нам будущего генерала. Марсия в платье мятно-зеленого оттенка остановилась у столика с жучиным маслом спросить, как успех, и осталась там помогать накладывать амброзию. Они с Энрике наклонились, чтобы поднять очередную емкость, и эскобарец от души засмеялся над какими-то ее словами. Марк с Карин согласились, что когда они вернутся на Колонию Бета, Марсия займет пост управляющего, отправившись в Округ приглядеть за началом работ. Марк подозревал, что в конечном счете она получит контрольный пакет компании. Неважно. Это лишь его первый опыт предпринимательства. Я могу создать еще. Энрике похоронит себя в лаборатории. Им с Марсией придется много чему научиться, работая вместе. Аналогия... Марк попробовал эту мысль на кончике языка, А вот мой свояк, доктор Энрике Боргос... Марк передвинулся так, чтобы коммодор оказался спиной к столу, где Энрике с нескрываемым восхищением взирал на Марсию, проливая амброзию себе на пальцы. Карин говорила ему, что неуклюжие молодые интеллектуалы с годами делаются вполне ничего. Так что если одна из Куделок выбрала военного, другая - политика, а третья - экономиста, то последняя для полного комплекта должна найти себе ученого... Похоже, не просто генштаб будет у Ку к старости, а целый мир. Из милосердия Марк решил держать это замечание при себе. Если к Зимнепразднику дела пойдут достаточно хорошо, то, может, он подарит Ку и Дру полностью оплаченную недельную поездку в Шар, просто чтобы поощрить обнадеживающую тенденцию коммодора к широте социальных взглядов. К тому же, подумал он, это даст им возможность приехать на Бету и повидаться с Карин - а против этой взятки им не устоять... x x x Айвен постоял, наблюдая, пока Доно завершит свой сердечный разговор с кузеном. Потом Доно с Оливией вошли в широко распахнутые стеклянные двери дворца, свет из которых падал на мощеную камнем дорожку. Байерли взял бокал вина с подноса проходящего мимо слуги и, потягивая напиток, задумчиво прислонился к балюстраде, откуда открывался вид на убегающие вниз садовые дорожки. Айвен подошел к нему. -- Привет, Байерли, -- сказал он радушно. -- А почему ты не в тюрьме? Бай оглянулся и улыбнулся. -- А, Айвен! Ты разве не знаешь - я сделался Имперским Свидетелем. Именно мои тайные показания отправили нашего дорогого Ришара посидеть в холодке. Все прощено. -- Доно простил тебе то, что ты пытался сделать? -- Идея была идея Ришара, а не моя. Он всегда воображал себя человеком действия. Его вовсе не требовалось особо подстрекать к соблазну преступить роковую черту. Айвен скупо улыбнулся и взял Байерли за руку. -- Пойдем-ка немного прогуляемся. -- Куда? -- беспокойно спросил Байерли. -- В какое-нибудь более уединенное место. Самым первым уединенным местом у них на пути оказалась каменная скамейка в заросшем кустарником укромном уголке, оккупированная какой-то парочкой. Как оказалось, молодой человек был мичман-фор, знакомый Айвену по Оперативному отделу Генштаба. Айвену потребовалось около пятнадцати капитанских секунд, чтобы выселить парочку. Байерли наблюдал за ним с притворным восхищением. -- В какого властного человека ты превращаешься в последнее время, Айвен. -- Садись, Бай. И хватит нести эту чушь собачью. Если можешь. Улыбаясь, но глядя настороженно, Бай устроился поудобнее и положил ногу на ногу. Айвен занял позицию между ним и выходом. -- Откуда ты здесь, Бай? Тебя Грегор пригласил? -- Меня привел Доно. -- Как мило с его стороны. До невозможности мило. Я - к примеру - ни на секунду в это не поверил. Бай пожал плечами. -- Это правда. -- Что на самом деле произошло той ночью, когда на Доно напали? -- Бог мой, Айвен. Своей настойчивостью ты начинаешь ужасно мне напоминать своего коротышку кузена. -- Ты лгал тогда и лжешь сейчас, только не могу сказать, в чем именно. У меня от тебя голова раскалывается. И я готов разделить это ощущение с тобой. -- Ну-ну... -- глаза Бая сверкнули в разноцветных огнях, хотя лицо его оставалось наполовину в тени. -- На самом деле это очень просто. Я говорил Доно, что я агент-провокатор. Допустим, я помог устроить это нападение. А вот о чем я забыл упомянуть - Ришару, разумеется, - так это что я заказал еще взвод муниципальной гвардии, чтобы они в нужный момент вмешались. После чего по сценарию абсолютно потрясенный Доно должен был, шатаясь, ввалиться в особняк Форсмитов на глазах у половины Совета Графов. Грандиозный публичный спектакль гарантировал бы ему весьма сочувственное голосование. -- Ты убедил Доно, что дело было именно так? -- Да. К счастью, я смог предъявить гвардейцев как свидетелей моих благих намерений. Ну не умница ли я? -- ухмыльнулся Бай. -- Как и Доно - насколько я теперь понимаю. Он вместе с тобой планировал, как бы подставить Ришара? -- Нет. На самом деле. Я рассчитывал, что это будет сюрпризом - хотя не совсем таким, каким все обернулось. Я хотел быть уверен в том, что реакция Доно окажется абсолютно убедительной. Нападение должно было на самом деле состояться - и быть засвидетельствовано - чтобы можно было инкриминировать его Ришару и чтобы он не мог отговориться тем, что "просто шутил". Не очень-то прилично оказалось бы, если Ришар стал - и это было бы доказуемо - просто жертвой ловушки своего политического противника. -- Готов поклясться, той ночью ты вовсе не притворялся чертовски обезумевшим, когда меня догнал. -- Ох, таким я и был. Весьма болезненное воспоминание. В тот момент вся моя чудесная постановка только что рухнула. Хотя, благодаря вам с Оливией, результат был все же достигнут. Думаю, я должен быть тебе признателен. Моя жизнь сделалась бы нынче... крайне неудобной, добейся эти мерзкие головорезы успеха. Насколько именно неудобной, Бай? Айвен мгновение помолчал и мягко спросил, -- Это Грегор приказал? -- У тебя что, романтический взгляд на возможность правдоподобного отрицания, Айвен? Бог ты мой. Нет. Мне стоило некоторых усилий удержать СБ в стороне от этого дела. С этой грядущей свадьбой они все сделались такими удручающе негибкими. У них возникло бы докучливое желание немедленно арестовать заговорщиков! Не особо эффективно с политической точки зрения Если Бай и лжет... Айвен не хотел этого знать. -- Майлз говорит: "если ввязываешься в такие игры с большими парнями, то лучше быть чертовски уверенным, что выиграешь". Это Правило Один. А Правила Два не существует. Байерли вздохнул. -- Так он мне и заметил. Айвен помедлил. -- Майлз с тобой об этом говорил? -- Десять дней назад. Тебе когда-нибудь рассказывали, что такое дежа вю, а, Айвен? -- Что, он устроил тебе выговор? -- Просто выговор мне самому есть от кого получить. Хуже. Он... он раскритиковал меня. -- Байерли слабо вздрогнул. -- Ну знаешь, с позиции тайного агента. Надеюсь, такого испытания мне больше в жизни выпадет, -- он отхлебнул вина. Айвен чуть было не позволил себе сочувственно согласиться. Но удержался. Он поджал губы. -- Итак, Бай... и кто твой тайный контакт? Бай моргнул. -- Мой что? -- У каждого глубоко засекреченного осведомителя есть тайный контакт. Вряд ли будет здорово, если тебя засекут курсирующим в штаб-квартиру СБ и обратно те самые люди, которых назавтра тебе, может, придется закладывать. Давно ты на этой работе, Бай? -- На какой работе? Айвен сидел молча, хмуро глядя на Бая. Без всякого чувства юмора. Бай вздохнул. -- Около восьми лет. Айвен приподнял бровь. -- Внутренние дела ... контрразведка ... гражданский вольнонаемный контрактник... какой у тебя класс? ИС-6? Губы Бая дернулись. -- ИС-8. -- О-о! Превосходно. -- Да, я такой. Конечно, раньше был ИС-9. Уверен, в один прекрасный день я его снова получу. Просто мне нужно будет какое-то время поскучать и строго следовать правилам. Например, придется доложить об этом разговоре. -- На здоровье, -- Наконец все сложилось в аккуратные колонки и без всяких остатков. Значит Байерли Форратьер - один из "грязных ангелов" Иллиана... точнее, теперь - Аллегре, надо полагать. И, похоже, он устроил себе небольшую личную подработку на стороне. Конечно, за свою "ловкость рук", употребленную в пользу Доно, Бай должен бы получить взыскание в личное дело. Но карьеру он не загубил. Если винтик-Байерли немного разболтался, то, безусловно, где-то в недрах штаб-квартиры СБ имеется некто весьма сообразительный с отверткой. Офицер ранга Галени, если СБ достаточно повезло. И после всего происшедшего он, может, даже заглянет в гости к Айвену. Такое знакомство обязано оказаться интересным. А что лучше всего, Байерли Форратьер представляет для этого человека проблему... Айвен с облегчением улыбнулся и встал. Байерли потянулся, подобрал полупустой бокал с вином и собрался двинуться вместе с Айвеном обратно по дорожке. Как строго ни приказал себе Айвен прекратить, его мозг продолжал теребить этот сценарий со всенх сторон. Ну, бокал вина поможет его обмануть. Однако от очередного вопроса Айвен удержаться не смог: - Так кто же твой тайный контакт? Это должен быть некто, кого я знаю, черт возьми. -- Ну же, Айвен. По-моему, я дал тебе достаточно подсказок, чтобы ты смог отгадать это сам. -- Ладно ... это должен быть кто-то из среды высших форов, поскольку это явно твоя специализация. Кто-то, с кем ты часто сталкиваешься, но не твой постоянный собеседник. Кто-то, кто ежедневно - и незаметно - контактирует с СБ. Кто-то, на кого никто на обратит внимания. Непросматриваемый путь, невидимый канал информации. Спрятанный на самом виду. Кто? Они дошли до верха дорожки. Бай улыбнулся. -- Так я тебе и сказал. -- Он медленно двинулся прочь. Айвен повернулся, чтобы перехватить слугу с винным подносом. Обернувшись снова, он увидел, как Бай, превосходно изображающий полупьяного городского бездельника - в немалой степени потому, что он и был полупьяным городским бездельником, - на мгновение задержался отвесить один из своих специфических баевских поклончиков леди Элис и Саймону Иллиану, как раз рука об руку выходившим из Дворца прогуляться на свежем воздухе. Леди Элис ответила ему ему холодным кивком. Айвен поперхнулся вином. x x x Майлза утащили позировать для видео вместе с прочими участниками свадебной церемонии. Оставшись в теплой компании Марка и Карин, Катерина старалась не слишком нервничать, но испытала приступ облегчения, снова увидев Майлза, спускающегося к ней по ступенькам со стороны северного дворцового парка. Императорский дворец был огромным, древним, прекрасным, пугающим и переполненным историей, и она сомневалась, что когда-нибудь сможет подражать Майлзу, снующему в его двери туда-сюда с таким видом, словно все здесь ему принадлежит. И все же... на сей раз визит в это удивительное место дался ей легче, а следующий, без сомнения, будет еще проще. Либо мир - не столь уж огромный и пугающий, как ее когда-то заставили поверить, либо... она сама не столь маленькая и беспомощная, какой ее когда-то приучили себя считать. Если власть - это иллюзия, не значит ли это неизбежно, что и слабость - тоже? Майлз ухмылялся. Снова взяв Катерину под руку и крепко эту руку стиснув, он издал зловещее хихиканье. -- Какой злодейский смешок, дорогой... -- Здорово. Просто здорово! Мне просто необходимо было найти тебя и немедленно этим поделиться. -- Он отвел ее чуть в сторону от винного буфета Форкосиганов, осажденного пирующими, туда, где за деревьями широкая кирпичная дорожка вела наверх из северного сада старого Императора Эзара. -- Я только что выяснил, каково новое место службы Алексея Формонкрифа. -- Надеюсь, девятый круг ада! -- мстительно произнесла она . -- Этому ничтожеству чуть не удалось забрать у меня Никки. -- Не хуже. Фактически, почти то же самое. Его отправили на остров Кайрил. Я надеялся, что его сделают офицером-метеорологом, но он всего лишь новый заведующий прачечной. Что ж, все сразу не получишь, -- он с необъяснимым весельем покачался на пятках. Катерина скептически нахмурилась. -- Это вряд ли кажется достаточным наказанием... -- Ты не понимаешь. Остров Кайрил - его еще называют лагерь Вечная Мерзлота - худший гарнизон в Империи. Зимняя тренировочная база. Это арктический остров, в пятистах километрах от всего и вся, в том числе от ближайших женщин. Нельзя даже сбежать вплавь, потому что в этой воде ты замерзнешь за считанные минуты. Трясина, готовая поглотить тебя живьем. Снежные бури. Ледяной туман. Ветер, способный унести даже машину. Холодный, темный, пьяный, смертельный... я провел там однажды целую вечность - несколько месяцев. Обучающиеся прибывают и уезжают, но постоянный персонал застрял там намертво. О-о. Правосудие справедливо. Пораженная его явным энтузиазмом, она переспросила: -- Что, действительно так плохо? -- Да - о, да. Ха! Надо бы мне послать ему ящик хорошего бренди в честь императорской свадьбы, чтобы ему было с чего начать. Или... нет, есть идея получше. Пошлю-ка ему ящик плохого бренди. Через какое-то время там перестаешь замечать разницу. Принимая его заверения в нынешнем и будущем дискомфорте человека, чуть не ставшего ее злым роком, она удовлетворенно фланировала под руку с Майлзом вдоль кромки нижнего сада. Всех главных гостей - и Майлза в том числе - скоро должны были позвать на официальный ужин, и там им придется ненадолго расстаться: он будет сидеть за высоким столом между императрицей Лаисой и ее комаррской подружкой, она - снова присодинится к лорду Аудитору Фортицу и своей тете. Предстояли утомительные речи, но у Майлза были твердые планы воссоединиться с ней сразу после десерта. -- Так как думаешь? -- спросил он, изучающим взглядом окидывая празднество - похоже, с наступлением сумерек оно набирало обороты. -- Хотелось бы тебе большую свадьбу? Теперь она узнала пресловутый драматический блеск, которым засверкали его глаза. Но графиня Корделия заранее проинструктировала ее, как с этим можно справиться. Она опустила ресницы. -- Не похоже, чтобы это приличествовало моему годичному трауру. Но если ты не против подождать до следующей весны, свадьба будет такой большой, как ты только захочешь. -- А, -- произнес он, -- а-а. Осень - тоже подходящее время для свадеб... -- Тихая домашняя свадьба осенью? Мне бы понравилось. Уж не опасайтесь, он найдет способ сделать ее незабываемой. И лучше не оставлять ему слишком много времени на планирование, подумала она. -- Может быть, в саду в Форкосиган-Сюрло? -- спросил он. -- Ты его еще не видела. Или в саду особняка Форкосиганов, -- он искоса на нее посмотрел. -- Конечно, -- мило ответила она. -- В будущие несколько лет предвидится вал свадеб на пленэре. Лорд и леди Форкосиган последуют моде. Он усмехнулся при этих словах. Его... ее... их барраярский сад к осени будет еще слегка пустынным. Но полным побегов, надежды и жизни, ожидающей под землей весенних дождей. Оба замолкли, и Катерина восхищенно уставилась на дипломатическую делегацию Цетаганды, как раз поднимающуюся по кирпичным ступенькам от зеркальных прудов. Вместе с постоянным послом Цетаганды на Барраяре и его высокой эффектной женой здесь был не только аут-губернатор Ро Кита - ближайшей планеты-соседa Барраяра - но еще и самая настоящая женщина-аут из столицы Цетагандийской Империи. Хотя и говорилось, что аут-леди никогда не путешествуют, она была прислана в качестве личного представителя аут-Императора Флетчира Джияджи и его Императриц. Ее сопровождал гем-генерал самого высокого ранга. Никто не знал, как она выглядит - она всегда передвигалась в персональном силовом шаре, нынче вечером в честь праздника отливающем опалесцирующим розовым цветом. Гем-генерал, высокий и изящный, был одет в официальный кроваво-красный мундир личной гвардии цетагандийского императора; сочетание цветов шара и мундира должно было бы ужасающе резать глаз, но почему-то не резало. Посол взглянул на Майлза, помахал в вежливом приветствии и что-то проговорил гем-генералу, кивнувшему в ответ. К удивлению Катерины, гем-генерал и розовый шар отделились от группы, и один не спеша пошел (а другой поплыл) в их сторону. -- Гем-генерал Бенин, -- произнес Майлз, внезапно входя в роль в своем самом что ни есть Аудиторском стиле. Его глаза загорелись любопытством и, что странно, радостью. Он отдал шару самый искренний поклон. -- И аут Пел. Как прекрасно видеть вас - если можно так выразиться - снова. Надеюсь, непривычное для вас путешествие не оказалось слишком утомительным? -- По правде говоря, нет, Лорд Аудитор Форкосиган. Я нашла его весьма бодрящим, -- голос шел из переговорного устройства в ее шаре. К изумлению Катерины, на мгновение шар сделался почти прозрачным. На миг показалась сидящая в кресле посреди жемчужного сияния высокая светловолосая женщина неопределенного возраста в струящейся нежно-розовой накидке. Она была головокружительно прекрасна, но что-то в ее иронической улыбке подсказывало, что она уже не молода. Скрывающая ее оболочка снова стала непроницаемой. -- Вы оказали нам честь своим присутствием, аут-леди Пел, -- официально произнес Майлз, пока Катерина моргала, внезапно чувствуя себя временно ослепшей и ужасно дурно одетой. Но все горящее в глазах Майлза восхищение было предназначено ей, а не этому розовому видению. -- Позвольте представить вам мою невесту, госпожу Катерину-Найлу Форвейн Форсуассон. Изысканный офицер пробормотал вежливые поздравления. Затем перевел задумчивый взгляд на Майлза и, прежде чем начать разговор, коснулся губ странно церемониальным жестом. -- Мой августейший повелитель, аут Флетчир Джияджа, просил меня в случае нашей встречи передать вам, лорд Форкосиган, его персональные соболезнования в связи с кончиной вашего близкого друга, адмирала Нейсмита. Майлз помедлил, его улыбка на мгновение застыла. -- Действительно. Его смерть была для меня большим ударом. -- Мой господин Император добавил, что надеется на то, что тот так и останется покойным. Майлз поднял взгляд на рослого Бенина, и его глаза внезапно заискрились. -- Передайте от меня вашему августейшему повелителю - я надеюсь, что его воскрешения не потребуется. Гем-генерал сурово улыбнулся, удостоив Майлза наклона головы. -- Я передам ваши слова в точности, милорд. -- Он дружески кивнул им обоим и вместе с розовым шаром двинулся обратно к своей делегации. Катерина, все еще в благоговейном ужасе перед светловолосой женщиной, прошептала Майлзу, -- О чем это он? Майлз пожевал нижнюю губу. -- Боюсь, ничего нового, хотя я и передам это генералу Аллегре. Бенин лишь подтвердил то, что Иллиан подозревал уже больше года назад. Моя оперативная легенда исчерпала свою полезность - по крайней мере как тайна, хранимая от цетагандийцев. Ну ладно, адмирал Нейсмит и его многочисленные клоны - реальные и мнимые - путали им карты куда дольше, чем я считал возможным. -- Он коротко кивнул - похоже, без недовольства, несмотря на краткую вспышку сожаления. И крепче сжал ее руку. Сожаление... Что если бы в двадцать они встретились с Майлзом, а не с Тьеном? Такое было возможно; она - студентка Университета Округа Форбарра, он - свежеиспеченный офицер, то в столице, то вне ее. Может, если бы их пути пересеклись, то ей досталась бы не столь горькая жизнь? Нет. Тогда мы оба были другими людьми. И двигались в разных направлениях: их встреча была бы краткой, безразличной и неузнаваемой. Ничто она не могла назвать нежеланным: ни Никки, ни всех тех уроков, что выучила - даже не осознавая, что учится - за время своего затмения. В темноте корни растут вглубь. Сюда она могла попасть лишь тем путем, которым прошла, и здесь, вместе с Майлзом - с этим Майлзом - ей было по-настоящему хорошо. Если я - его утешение, то он, конечно же, - мое. Она сознавала, что потеряла годы, но ни к чему в это