ы втроем одолели горфлинга. Посмотри, что он делает с людьми. Тебе пора бы задуматься. - А если он убьет тебя? - сказал Этлон. - Кто будет бороться с ним дальше? Ты думаешь, мы сможем остаться в стороне и спокойно наблюдать за поединком, когда ты встретишься с ним лицом к лицу? Сердце Габрии учащенно забилось. В первый раз Этлон заговорил о своем таланте в таком тоне. Тем не менее она постаралась скрыть свое возбуждение от посторонних глаз и отрицательно покачала головой. Она не хотела, чтобы он выучился магии лишь для того, чтобы умереть от руки горфлинга. - Этлон, давай сначала узнаем, как справиться с ним, а потом решим, кто будет это делать. Этлон вздохнул. - Ну хорошо. Мы едем к клятвопреступникам. Только ты и я. Остальные едут за Брантом, чтобы не потерять след. Воины запротестовали. Они боялись Клятвопреступников, как боялся их любой здравомыслящий человек на Равнинах Темной Лошади, и тем более велика была их обязанность защищать своего вождя. - Это приказ, - остановил возражения Этлон. - Нет смысла гневить Сета и его учеников и последователей таким количеством визитеров. Со мной и Габрией все будет в порядке. Вам и так достаточно забот с Брантом. Воины были вынуждены согласиться, и Габрия с облегчением кивнула. Она знала, что Сайед с большей охотой поехал бы с ней, но и он подчинился решению Этлона. Позже, положив посмертную золотую маску в маленькую сумку, которую она собиралась взять с собой, колдунья подумала: а может быть. Сет поведает ей что-нибудь и об этом талисмане? Но она тут же отбросила прочь всякую надежду на это: вполне возможно, что Клятвопреступники вовсе откажутся говорить с ней. Спутники оставили лагерь вскоре после восхода солнца. Сесен повел свою группу на юг, Этлон, Габрия и три хуннули повернули на запад - им нужно было добраться до северного склона хребта Химачал, где и располагалась цитадель Крат. По подсчетам Этлона, их путешествие должно было продлиться около четырех дней - столько времени понадобится им, чтобы достичь цитадели, поговорить с Сетом и, вернувшись обратно, соединиться со своими. Он страстно молил богов, чтобы этот поход к клятвопреступникам окончился благополучно. Он сомневался. Культ Крат ревностно хранил свои тайны. Они получили титул Клятвопреступников за то, что нарушили данный вождям и кланам обет верности и навсегда покинули трелд, укрывшись в своем горном храме. Даже если они располагали необходимой для Габрии информацией, они могли принципиально не прийти на помощь людям клана. Этлон не мог отогнать тревогу и страх, охватившие его при мысли о людях хлыста, как их называли. На своих плечах Клятвопреступники носили плащ подозрений, сотканный слухами и рассказами об их ужасных деяниях. В отличие от мужчин кланов, которые поклонялись двум богам мужского пола, клятвопреступники чтили Крат, черную сестру Амары. Но там, где Амара являлась воплощением всех достоинств женщины, ее сестра была олицетворением ее темных, непредсказуемых сторон. Крат покровительствовала необузданной страсти и ярости, зависти и таинственности. Ее разрушительная сила была результатом ее методов, ее способов борьбы, то неспешных, но искусных и хитрых, то внезапных и не поддающихся расчету. В соответствии с этим последователи Крат становились искушенными и опытными убийцами - такова была цель, которую ставило им служение их кровожадному идолу. Металлов они не признавали и не употребляли. Единственным их оружием были их собственные тела, их хлысты да еще некоторые приспособления из кожи и камня. В их неписаном кодексе считалось, что Клятвопреступник должен быть способен задушить взрослого мужчину с помощью только рук и снести голову одним ударом хлыста. Кланы поглядывали на поклонников культа с неприязнью и страхом. Их отталкивала не столько жестокость Клятвопреступников, сколько их кошачья увертливость. Их тихая, незаметная и внезапная манера убивать была непостижима для мужчин клана. Культисты, со своей стороны, тщательно оберегали свои профессиональные секреты. Они презирали устои кланов и держались отчужденно за своими крепкими стенами. Приближаясь к этим стенам, Этлон острее, чем когда бы то ни было, чувствовал, как не хватает ему Брегана и его спокойной уверенности, его опыта и мудрости, особенно сейчас, когда приходится иметь дело с Клятвопреступниками. Ладонь вождя нервно сжала рукоять меча. Если понадобится, он по камням разберет цитадель Крат, чтобы получить необходимые для Габрии сведения. Убийца Брант слишком запачкался в крови кланов, чтобы оставить его в этом мире безнаказанным. К полудню следующего дня из-за горизонта показались серо-голубые пики гор Химачал. Эта горная цепь была много меньше хребта Дархорн, вершины ее были не столь высоки, но склоны круты и опасны. По счастью, Габрии и Этлону не нужно было высоко забираться. Цитадель Крат располагалась с северной стороны хребта, у самого его подножия, недалеко от Гелдрин Трелд. Найти цитадель было несложно, зато почти невозможно войти туда. Уже несколько дней стояла теплая и ясная погода, но к полудню вдруг поднялся ветер, сгоняя облака в кучу. Полоска неба над горизонтом начала темнеть, приобрела серо-стальной цвет, становясь все шире. Габрии и Этлону не приходилось подстегивать лошадей: хуннули почуяли приближение шторма и ускорили бег. К вечеру глазам их открылся вид на цитадель - она находилась на лесистом склоне несколькими милями южнее. Всадники переменили направление и поспешили на юг, обгоняя дождь. Вскоре они вышли на каменистую тропу, что тянулась параллельно горным пикам. Габрии и Этлону было известно, что эта древняя дорога вырублена здесь не кем иным, как людьми с запада. Сыновьями Орла, покорившими равнины задолго до появления Валериана. Они-то и воздвигли крепость Аб-Чакан, развалины которой лежали южнее всего в нескольких днях пути. Дорога бежала мимо Аб-Чакана и реки Айзин, теряясь где-то около Дангари Трелд, у южного конца хребта. Мало-помалу всадники приближались к цитадели. У подножия серого каменистого склона, где она возвышалась, лошади перешли на шаг, и Габрия и Этлон с внезапно охватившим их трепетом взглянули на черные башни. Всадники поежились. Никто из них никогда не был в этих краях, потому что народ кланов бежал этих мест, как чумы. Цитадель располагалась на плоской каменистой площадке. Когда Этлон и Габрия достигли площадки, небо было уже полностью затянуто тучами. Поднимавшиеся перед ними горы потеряли свои вершины в тумане, с севера и с запада всадников обложили черные завесы дождя. Габрия зябко поежилась и закуталась в плащ поплотнее. По узкой тропке хуннули приблизились рысью к массивной стене. Высокие полукруглые ворота были такими узкими, что сквозь них едва могла протиснуться телега. Лошади остановились; Эурус бил копытом по твердой земле. Грозная тишина нависла над ними, никто не отреагировал на присутствие всадников. Казалось, жизнь совершенно замерла за этими толстыми стенами. Ни знамен, ни флагов на башнях, ни дыма костра, ни света факела. Ни единой живой души, даже часовых у ворот. Несмотря на это, Габрия чувствовала, что за ней и Этлоном пристально наблюдают, и больше доверяла своим ощущениям, нежели глазам. Запрокинув голову, она окинула взглядом высокие стены. - Они знают, что мы здесь, - заключила она. - И что же от нас требуется, постучать? - Этлон соскользнул со спины Эуруса на землю. - Сет! - позвал он, подобрав с земли камешек и кинув его в ворота. Камень упал, стукнувшись о дубовую дверь, и снова воцарилась тишина. На землю, прибив пыль, упали первые крупные капли дождя. После нескольких безуспешных попыток высадить дверь плечом Этлон повернулся к Габрии и покачал головой. - Эта дверь имеет ту же магическую систему защиты, что была в Аб-Чакане, помнишь эти маленькие глиняные дощечки? Мы не сможем сдвинуть ее с места даже при помощи сотни здоровых мужчин. - Он пожал плечами и, улыбнувшись, добавил: - Может быть, они не отвечают, потому что прячутся от дождя. Габрия раздраженно мотнула головой. - Сет! - крикнула она стенам. - Колдунья пришла просить тебя о помощи. И снова тишина, нарушаемая лишь участившимся стуком падающих капель. Габрия чувствовала, как в ней закипает гнев. Она понимала, что Клятвопреступники - там и знают о ее присутствии, но она не имела возможности тратить время попусту и играть в их игры. - Они испытывают меня. Если мы хотим войти, нам придется войти самим. Этлон бросил быстрый взгляд на стены и кивнул. Одним богам известно, как отреагируют Клятвопреступники на высаженную дверь, но если они не собираются отвечать, другого выхода не остается. Все же, после недолгих размышлений, он снял свой меч и положил его на землю у стены. Укрытие ненадежное, но что поделаешь? Совершенно незачем вызывать излишнюю враждебность по отношению к себе. Габрия поняла его и передала ему свой кинжал. Клятвопреступники презирали металл, и вносить сталь за стены не следовало бы. Кроме того, Габрия знала это очень хорошо, если они захотят ее смерти, никакое оружие не спасет ее. Она подождала, пока Этлон вновь взобрался на лошадь, затем откинула капюшон и пристально посмотрела на дверь. Как жаль, что нет грозы - обычный дождь не подпитывал ее энергии. Она бы смогла использовать удвоенную силу, чтобы сокрушить эти ворота с энергетической защитой. Интересно, владеет ли кто-нибудь из культистов магией, мелькнуло в мозгу Габрии. Кто-то же должен установить систему защиты. Но, внимательно изучив резные глиняные таблички, прикрепленные по обеим сторонам двери, она поняла, что система очень старая. Сет говорил, что у Клятвопреступников есть коллекция заклинаний и заговоров, оставленных древними колдунами. Все они как нельзя лучше защищали от посягательств простых смертных, но против искусной и сильной магической атаки они были слишком слабы. Не обращая внимания на струйки холодной воды, стекающие по шее и забирающиеся под плащ, Габрия подняла ладонь и начала заклинание. Талисман на запястье привычно засветился глубоким, изнутри идущим светом. Она не замечала ничего вокруг, не замечала Этлона, зачарованно наблюдающего за ней. Произнеся команду, она протянула руки к табличкам, вытянув пальцы, и сконцентрировала энергию на их кончиках. Магической защиты хватило всего на несколько секунд, затем с оглушительным треском глиняные задвижки упали на землю. Габрия произнесла вторую команду. Затрещав еще сильнее, дубовая дверь лопнула посередине и, слетев с петель, с грохотом, от которого содрогнулась земля под ногами, упала. Габрия, обернувшись, глянула на Этлона торжествующе. Она была польщена, когда он, одобрительно кивнув, жестом уступил ей право пройти первой. Нэра фыркнула и опасливо перешагнула через поваленную дверь, за ней - жеребенок и Эурус. Они вступили в пустынный темный двор. Габрия не опускала руки, чтобы каждый, кто, оставаясь невидимым, наблюдал за ней сейчас, заметил сверкающий на запястье камень. Она и Этлон были до предела напряжены, готовые на каждом шагу встретить внезапную атаку или другую неведомую опасность. Но нападать на них, видимо, никто не собирался. Вместо этого из глубокой тени, отбрасываемой главной башней, навстречу им выступила высокая фигура в длинном черном плаще. К поясу плаща был пристегнут хлыст, широкий капюшон почти полностью закрывал лицо. Человек застыл на ступенях прямо перед хуннули и медленно откинул капюшон. При сумрачном свете дня всадники тотчас узнали худое, горбоносое лицо Сета, родного брата лорда Сэврика и верховного жреца Культа Хлыста. - Добро пожаловать в цитадель Крат, Колдунья, - сказал он холодно. Девушка лишь кивнула в ответ. Она не спешилась, но лишь выпрямилась в седле и посмотрела в лицо Сету с холодной невозмутимостью. Последователи Крат говорили, что, глядя на человека, они видят самое его сердце, видят все тайники его души, видят зло, спрятанное за маской его физической оболочки. Зная это, редкие люди отваживались заглянуть в глаза Клятвопреступнику, но не такова была Габрия. Она видела ужас и горе, падения и триумфы и давно узнала истинную цену всякого рода маскам. Она научилась оставаться самой собой, постигнув, что только это поможет сохранить спокойствие во всех ситуациях жизни. Она не боялась того, что Сет заглянет в ее сердце, она достаточно хорошо знала себя, и ей нечего было скрывать. Похоже, что жрец пришел к такому же заключению, потому что кивнул, вновь закрыл лицо капюшоном и повернулся, жестом пригласив их следовать за собой. Габрия проверила, на месте ли золотая маска, и, убедившись, что все в порядке, спешилась. Вместе с Этлоном они поспешили за жрецом. Хуннули остались снаружи, скрытые тенью навеса. Жрец провел своих визитеров по лестнице к главному холлу. Большая комната была почти совершенно темной, за исключением яркого пятна огня в камине, у противоположной стены. Пламя почти не давало света, но, привыкнув к темноте, Габрия и Этлон огляделись. В отличие от роскошных покоев дворца мэра в Пра-Деш эта комната была пустой и мрачной. Ни ковров на полу, ни гобеленов на стенах, лишь голые каменные стены. Единственным предметом мебели был длинный, придвинутый к камину стол. Ступени у правой стены, убегавшие вверх, вели в галерею. В самом дальнем углу комнаты находилась огромная раскрашенная статуя, злобно взирающая на нежданных посетителей. По выкрашенному красной краской лицу и многорукому телу Габрия узнала Крат. Богиня сидела, вытянув вперед шесть рук, лицо ее было перекошено и язык высунут наружу. Габрия вздрогнула и-отвернулась. Безмолвно попросив Амару о защите здесь, в доме ненависти, она прошла в глубину комнаты вслед за Сетом. Жрец повернулся к огню и молчал несколько минут, не предложив гостям ни еды, ни питья. Когда он наконец заговорил, то сказал только: - Должно быть, вам очень нужна помощь, если для этого потребовалось ломать дверь. - Если бы вы сразу ответили нам, дядя, в этом не было бы нужды, - отрезал Этлон. Высокий жрец повернулся к вождю. Лицо его все еще было скрыто капюшоном плаща, но Этлон заметил, как глаза его вспыхнули. Вождь стиснул зубы и встретил пронзительный, немигающий взгляд Сета. Однажды он не выдержал беспощадного света этих глаз, но то было больше года назад. Сейчас он собрал все свои силы, чтобы не отвести взгляда и остаться неподвижным. Ощущение было то же, что смотреть в глаза кобре. Внезапно Сет откинул капюшон. Этлон и Габрия удивленно заметили усмешку, скривившую его губы. - Ты стал сильнее по сравнению с прошлым летом, племянник, - заключил Сет. - Итак, зачем вы здесь? - Мы думаем, что лорд Брант использовал Книгу Матры, чтобы вызвать горфлинга, - сказала Габрия без предисловий. Бесстрастное и твердое лицо Сета заметно побледнело: - Откуда вы знаете? Габрия описала свое видение, события в Пра-Деш и изменившееся поведение Бранта. Когда она повторила письмо, переданное устами мертвеца. Сет сжал губы. - По тому, что мы знаем о горфлингах, я заключаю, что вы правы, - сказал он, помолчав. - Он просто захватил человеческое тело. Колдунья кивнула. - Я надеялась отыскать в вашей библиотеке что-нибудь подходящее. Нам нужно найти способ уничтожить его. Верховный жрец хранил молчание, словно был во власти сомнений. Затем, по-прежнему не говоря ни слова, снял со стены факел и направился к ведущим вверх ступеням. Этлон и Габрия поспешили за ним. Поднимаясь по лестнице, девушка заметила несколько темных фигур, стоявших у входа в галерею. Заметив жреца, фигуры растворились в темноте, и, когда Этлон и Габрия ступили в галерею, она была совершенно пуста. Тем не менее путешественники ощущали присутствие осторожных и подозрительных людей, притаившихся в каждом неосвещенном углу. Сет не обращал на них никакого внимания, он вел своих гостей вперед, мимо запертых дверей, через путаницу коридоров, вверх и вниз по ступеням, в самое сердце цитадели. И где бы они ни шли, Этлон и Габрия скорее чувствовали кожей, чем видели или слышали, неослабевающее внимание невидимых наблюдателей. Наконец Сет остановился перед внушительных размеров дверью, запертой хитрой конструкции замком. Путешественники, как зачарованные, смотрели, как Сет, достав небольшой ключ, один за другим терпеливо отпирал мириады задвижек. Наконец он толкнул дверь и вошел. Этлон и Габрия тоже ступили внутрь и удивленно осмотрелись. Просторная комната была заполнена книгами. Хотя многие полки пустовали, здесь, по-видимому, хранилась не одна сотня фолиантов. Книги считались собственностью и привилегией кланов - создать их было трудно и трудно хранить. Обычно лишь лекари, жрецы да вожди умели читать, хотя случалось, что воеводы, семьи вождей и жрицы Амары заучивали трудные заклинания. Габрия никогда этому не училась и теперь, глядя на книжное богатство Клятвопреступников, подумала, что неплохо было бы иметь хотя бы день тренировки. - А я думала, что Медб уничтожил ваши книги, - сказала она. - Да, некоторые из них. Но самые ценные нам удалось сохранить. - Он укрепил на стене факел и указал на стол и скамьи, стоявшие посередине. Затем молча повернулся к полкам. - Боюсь, здесь слишком мало из того, что может помочь вам, - сказал он, внимательно изучая корешки. Сердце Габрии упало. Она слишком надеялась на этот источник и теперь не знала, что делать. - Вы не знаете, кто еще может обладать полезной информацией? - спросила она через силу. Жрец вынул несколько томов и, пролистав, засунул обратно. - Я все это читал. Здесь только обзорные сочинения о магии. Проблема в том, что о горфлингах почти ничего нет. Все, что мы знаем, - это то, что их легко вызвать, но они хитры, жестоки и порочны. Вкусив человеческой крови, они могут завоевать любое тело, какое только пожелают. Отослать их обратно крайне трудно. - Отослать их обратно куда? - спросил Этлон. - Горфлинга невозможно уничтожить, его можно лишь вернуть к Сорсу, в царство мертвых. - Как?! - нетерпеливо воскликнула Габрия. Ответ Сета охладил ее пыл. - Я не знаю. Единственно, кому удалось удачно вызвать горфлинга - Матре и Валериану. Заклинания Матры, кажется, вот в этом томе. Габрия вздохнула: - Это нам не слишком поможет. - А Валериан? - сказал Этлон. - Валериан никогда ничего не записывал. Он не желал, чтобы заклинания, касающиеся горфлингов, были сохранены. Вождь зашагал к полкам. - Итак, мы осуждены остаться один на один с кровожадным созданием, и нет никакой возможности от него избавиться, - раздраженно подытожил он. Сет обратил на племянника свой взгляд василиска: - Я не сказал, что нет никакой возможности. Тело горфлинга несовершенно, как любое человеческое тело, и его возможности в использовании магии ограничены его знаниями и телесной немощью. Его можно уничтожить, надо лишь запастись терпением, силой и смелостью. - Полезный совет был бы более кстати, - проворчала Габрия. Она повернулась к Этлону, собираясь ему что-то сказать, но тяжелый сверток, выскользнув из-за пояса, больно упал ей на ногу. Она сразу вспомнила о маске. - Может быть, вы скажете мне, что это такое, - сказала она, распаковав маску и положив ее на стол. Выражение лица Сета не изменилось, но он шагнул к столу и взял золотой слепок в руки. - Откуда это у вас? - Я нашла это в Мой Туре. Жрец поднял голову и пристально посмотрел на Габрию. - Вы были в Мой Туре? Корт все еще там? - Да, - ответила она с полуулыбкой, - благодаря ему мы и нашли маску. Она была спрятана в храме. - Боги направляют вас, - прошептал Сет. - Вы знаете, что это? - спросил Этлон. - Это посмертная маска Валериана. Если что-нибудь и может помочь вам в борьбе с горфлингом, то эта маска - наверняка. - Как? - подскочила Габрия. - Маска эта когда-то была могущественным талисманом. Ее использовали в тайных церемониях поклонения Валориану. Когда кланы разрушили Мой Туру, маска и все, кто ее касался, исчезли. Этлон скрестил на груди руки. - Откуда вы про это знаете? Сет махнул рукой в сторону книжных полок. - Все это описано вот в этих томах. - Но вы не знаете, как использовать силу маски, - печально сказала Габрия. - К несчастью, нет. Это было тайной, которой владели лишь жрецы культа Валориана. Тем не менее, если магия все еще остается в силе, то вам, возможно, удастся раскрыть секрет действия маски и применить ее для своих целей. Габрия разочарованно кивнула. Верховный жрец так и не сообщил ей ничего полезного - только загадки, намеки и вопросы, на которые нет ответа. Сет аккуратно завернул маску в полотно и вернул ее Габрии. - Мне очень жаль, что я не смог помочь тебе. Колдунья. Но ты не должна прекращать поисков. Горфлинг силен, но, будучи в теле человека и наделенный магическими способностями, он стал еще сильнее. Его просто необходимо отослать обратно, иначе не избежать катастрофы. Колдунья снова кивнула, не отвечая. Да и говорить было больше не о чем. Жрец молча повел своих гостей обратно. Он проводил их к выходу. Несмотря на дождь и поздний час, он не предложил им остаться, а они не просили об этом. Перед тем как Габрия шагнула вниз по ступенькам к ожидавшей ее хуннули, верховный жрец положил руку ей на плечо. - Если тебе повезет в поединке, Колдунья, приходи сюда. У нас есть другие книги и реликвии из Мой Туры. Они по праву принадлежат людям, владеющим магией. Я научу тебя, как ими пользоваться. - Спасибо, жрец, - сказала она серьезно. - Я приеду. Провожаемые настороженными взглядами невидимых культистов, Габрия и Этлон сели в седла и покинули цитадель. 15 Этлон и Габрия ехали не останавливаясь, ехали в темноте, все по той же каменной тропе, ведущей их на юг меж зубцов гор Химачал. Мужчина и девушка молча скакали бок о бок, погруженные в мрачные раздумья. На рассвете они достигли реки Айзин и крепости Аб-Чакан, что стояла на одном из ее берегов. Всадники замедлили шаг, вступив в долину реки, и их глаза обратились в сторону разрушенной крепости и двух траурных холмов. Тот, что был больше, был могилой павших воинов клана; другой служил последним пристанищем лорда Сэврика. Безучастный ко всему, Этлон смотрел на могилу отца, и в памяти его всплывали часы, дни и годы, проведенные с ним. Немного погодя он сжал пальцы в кулак и помахал рукой, посылая отцу последний привет. Они ехали дальше, но долго еще после Аб-Чакана лицо Этлона оставалось задумчивым. Река Айзин, вдоль которой ехали всадники, вела их прямо в Тир Самод, куда сейчас начинали съезжаться кланы. Этлон и Габрия надеялись встретить свою группу где-нибудь неподалеку. К полудню они сделали остановку, чтобы лошади отдохнули и выкупались. Габрия и Этлон спешились и медленно пошли к реке. По дороге в цитадель они почти не разговаривали. Сейчас они поняли, что их спокойному одиночеству скоро придет конец. Они смущенно поглядели друг на друга, сознавая неотвратимость предстоящего разговора. Начинать, похоже, ни один из них не собирался. Этлон многозначительно прокашлялся; Габрия, сложив на груди руки, молча смотрела на сверкающую гладь реки. Наконец она нарушила молчание: - Что бы ты ни думал обо мне, Этлон, я хочу, чтобы ты знал: я не собиралась разрывать нашей помолвки. Той ночью, в Джеханан Трелд, между мною и Сайедом ничего не было. Сердце Этлона бешено заколотилось. Он сложил руки за спиной, ломая пальцы. Каким-то шестым чувством он понимал, что она говорит правду. - Сайед дал хороший повод ко всякого рода домыслам, - глухо сказал он. - Прости меня. Мне бы следовало доверять тебе больше. Мне бы следовало выслушать тебя. Девушка молчала. Она помнила данное себе обещание избегать сближения как с Этлоном, так и с Сайедом до тех пор, пока не минует опасность. Но такой шанс нельзя было упускать. Этлон значил для нее слишком много. - У нас еще не все потеряно, - сказала она, трогая пальцем амулет на руке. - Я не хочу, чтобы все это закончилось так печально. Солнце заиграло на золоте браслета, и он удивился и обрадовался тому, что она все еще носит его подарок. - И я тоже. Твоя дружба дорога мне, и я не могу позволить себе роскошь потерять ее. - Может, мы бы смогли забыть старое... Он усмехнулся: - Если боги дадут нам на это время. Габрия взглянула на него. - Разве нельзя попытаться? - А Сайед? - Что Сайед? Он тоже мой друг. - Тогда посмотрим. В эти дни может случиться очень многое. Габрия, улыбнувшись, протянула ему руки, и он крепко стиснул ее ладонь. Она почувствовала силу его пальцев и тепло его кожи; сердце ее учащенно забилось. Они оседлали хуннули и опять направились к югу. Через несколько часов Эурус и Нэра увидели оставшуюся часть группы, отдыхавшую на берегу, далеко впереди. Хуннули приветственно заржали. Сайед, посадив сзади Тэм, выехал им навстречу. Девочка спрыгнула с лошади прежде, чем та остановилась, и побежала к жеребенку. Обвив ручонками его шею, она радостно помахала Габрии и Этлону, затем, к великому удивлению Габрии, не вернулась на свое обычное место позади нее, а взобралась на лошадь Сайеда. Юноша взъерошил ей волосы. - Пока вы отсутствовали, я снискал расположение нашего маленького друга, - пояснил он Габрии, когда они рысью направились к остальным. Колдунья улыбнулась: - Чудесно. И как же это произошло? - И сам не знаю. Мы сблизились с той поры, когда я настоял, чтобы ее взяли в пещеры Пра-Деш, но сейчас, думаю, ей просто было одиноко без тебя. Она словно приклеилась ко мне. Габрия посмотрела на девочку, обнимающую Сайеда за талию. - Только не шути ее привязанностью, - предупредила она. - Тэм слишком много теряла в своей короткой жизни. Он кивнул. Они подъехали к воинам и Пирсу, и дальнейший разговор стал невозможен в буре приветствий, вопросов и ответов. - Лорд, вы были правы, - сказал Сесен Этлону, когда всеобщее возбуждение улеглось. - Брант уже двое суток идет вдоль реки на юг. Думаю, он, как и прежде, обгоняет нас примерно на день. - И направляется в Тир Самод, - Этлон помрачнел. Одна мысль о присутствии горфлинга среди ничего не подозревающих людей бросала его в жар. Вождь повернулся к Габрии: - Не думаю, что мы сможем обогнать это чудовище, чтобы поспеть на сбор первыми, и не думаю, что здесь нам поможет магия. - К несчастью, да. Перемещать людей с помощью магии слишком опасно и ненадежно. Может ничего не получиться. И потом мы потеряем след Бранта. Нельзя поручиться, что он не изменит своих намерений и появится в Тир Самод. Кроме того, - она потрепала Нэру по черной шее, - мы не сможем переправить хуннули. А без Нэры я не смогу бороться. Полузакрыв глаза, вождь посмотрел на юг, где зеленые равнины убегали к горизонту. Он знал, что Брант слишком далеко отсюда, но вопреки здравому смыслу продолжал искать глазами на холмах признаки горфлинга. Наконец он, вздохнув, отвернулся и велел собираться в путь. И снова они подгоняли своих лошадей весь остаток дня, вплоть до поздней ночи. Наскоро перекусив, Этлон увел Габрию подальше от лагеря, на песчаный берег реки. Несколько минут он ничего не говорил, задумчиво глядя на воду. Теплая бархатная тишина ночи опустилась на них, звезды смотрели крупно и ярко. Наконец Этлон глубоко вздохнул. - Ты как-то спрашивала меня, - начал он, - не думаю ли я, что отец был бы разочарован в тебе и в твоей силе. Девушка обратила к нему внимательный взгляд, тронутая печалью и сожалением, звучавшим в его голосе. - И я сказал тебе тогда, что он должен гордиться твоей смелостью. Этлон умолк. Он страстно хотел обнять ее, прижать к себе, почерпнуть поддержку в ее удивительной внутренней силе, но он знал, что не сделает этого. Он должен идти до конца в принятом им решении, твердо и честно глядя в глаза реальности, иначе он никогда не овладеет магией. В Пра-Деш он понял, что не сможет зарыть свой талант в землю, но лишь сегодня, проезжая мимо могилы отца в Аб-Чакане, он почувствовал, что решение его вполне твердо. Сейчас, стараясь унять нервную дрожь в руках, он ощущал необычайную легкость мысли и в то же время растущее чувство вины за то, что так долго прежде боялся посмотреть правде в глаза. Сегодня, сейчас, он принял эту уникальную черту своей натуры - талант к запретному искусству. - Отцу было бы стыдно за меня, - продолжал он. Он поднял руку, пресекая возражение Габрии. - Сэврик всегда учил меня использовать все силы и способности, данные мне природой, - зубы Этлона блеснули в улыбке. - Пережив потрясение, что сын его - из породы колдунов, он был бы в гневе, если бы узнал о моем отказе развить этот талант. Я сделал выбор, Габрия, - сказал он горячо. - Я - владеющий магией. И я хочу обучиться всему, что составляет эту великую науку. У Габрии перехватило дыхание. Она была сражена убежденностью и непреклонностью его голоса и стиснула его руки. Он подался вперед, сплетя свои пальцы с ее. - Мне нужна твоя помощь, Габрия. Научи меня твоему ремеслу. Габрия сглотнула подкативший к горлу комок. - Нет, - ответила она твердо. - У меня есть талант. Мне необходимо лишь научиться им пользоваться. Она смотрела на него, раздираемая страхом и радостью. Она знала, почему он сейчас так тверд: он хочет помочь ей в борьбе с горфлингом. Разум ее протестовал. Если она попытается обучить его и Этлон, будучи слабым и плохо тренированным, встретится с горфлингом, он погибнет. Но с другой стороны, вождь, принявший решение, был чертовски упрямым человеком. Если она не согласится, он попробует учиться сам, она знала, и в итоге навредит себе, упражняясь в каком-нибудь заклинании. - Этлон, - крикнула она отчаянно, - умоляю тебя, подожди! Я не могу тебя обучить. Я сама слишком мало знаю. Он выпустил ее руки, поднялся и отступил на несколько шагов. - Тогда мне остается надеяться только на себя. Это делается так? - он прошептал несколько слов, те самые, что произнесла Габрия в тюрьме Пра-Деш, создавая шары света. К ее удивлению, неяркие круги света начали расти над их головами. В считанные секунды, однако, ситуация вышла из-под контроля, нимбы вспыхнули ослепительно яркими, белыми шарами пламени. Стало нестерпимо жарко. Габрия сосредоточила все свое внимание и энергию на полыхающих горячих кругах. - Хорошо, - закричала она. - Я научу тебя, чему сумею. - Тогда покажи мне, что делать с ними? - воскликнул он. Девушка вздохнула. Сейчас она без труда могла убрать эти нимбы сама, но если он и вправду так жаждет учиться, самое время начать. - Сконцентрируйся на словах заклинания, - крикнула она, стараясь перекричать нарастающее гудение пламени. Она наблюдала, как вождь закрыл глаза и простер руку к свету. Горящие шары колыхнулись и начали медленно таять, но затем снова вспыхнули, ярче прежнего. - Сосредоточься! - скомандовала Габрия. - Ощути свою силу. Этлон начал все сначала. Лицо его было напряжено, лоб покрылся каплями пота. На этот раз, отогнав мысли о светящейся сфере и желание уничтожить ее, он сосредоточился на ощущении собственной силы, прорвавшейся наружу из каких-то неведомых тайников. Подобное чувство уже посещало его дважды: когда он спас Габрию от Женщины болот и во время дуэли с Гринголдом. Но тогда магия его была бесконтрольной и неосознанной. Теперь же он регулировал ее силу и формировал ее. Когда в конце концов он открыл глаза, слепящий свет исчез, а Габрия улыбалась. - Я смог! - он засмеялся, как маленький мальчик, и, подхватив Габрию на руки, закружился с ней. Из темноты выступили обеспокоенные воины, с мечами наготове. - Что происходит? С вами все в порядке? - заговорили они разом. Вождь махнул на них рукой: - С нами все прекрасно. - А что это был за свет? - допытывался Сайед. Этлон не колебался ни секунды. Он решил овладеть колдовством вне зависимости от того, что о нем подумают в клане, но ему так нужна была сейчас поддержка товарищей. Он выгнул бровь и сказал: - Я попробовал создать светящийся шар с помощью заклинания. Ситуация немножко вышла из-под контроля. Пирс, по-видимому, не удивился. Он одобрительно кивнул. Трое воинов глядели на своего вождя, потеряв дар речи. Сесен переводил взгляд с Этлона на Габрию и обратно. Валар прокашлялся и медленно произнес: - Но, лорд, закон, запрещающий колдовство, еще не отменен. А если вас сошлют или приговорят к смерти? Вождь Хулинина ответил: - Я думал об этом и о многом еще. Я вполне понимаю, что ставлю под удар свой авторитет правителя, но я не могу более поворачиваться спиной к таланту, с которым был рожден. Приближается час, когда мы столкнемся лицом к лицу с горфлингом, и мечей в этой борьбе будет недостаточно. В течение долгой мучительной минуты воины смотрели на него, затем один за другим вложили оружие в ножны и повернули к лагерю. Этлон проводил их взглядом. Они не запрыгали от радости, но, с другой стороны, они и не осудили его безоговорочно. Он тихо вздохнул. Потребовать от воина послушания на поле битвы было проще простого, но как прикажешь своим людям принять тебя как мага? Он мог только надеяться на то, что их преданность и уважение помогут ему убедить их. От отношения к нему этих троих зависит и отношение всего клана. Сайед наблюдал за происходящим с глубоким интересом, сознавая всю важность принятого Этлоном решения. Он сунул свою кривую саблю в кожаные ножны и стоял подбоченясь, тело его было напряжено в предвкушении чего-то необычного. - Прекрасно! Габрия, теперь ты сможешь учить нас обоих. - Не сейчас, - торопливо сказала она. - Уже слишком поздно. - Надо же когда-нибудь начинать, - возразил Этлон. Габрия застонала. Она и Этлона-то собиралась обучать только из страха, что он выкинет что-нибудь непредсказуемое. А теперь нужно еще включить сюда и Сайеда. Мужчины смотрели на нее выжидающе, поэтому она стиснула зубы и зашагала к лагерю. Было ясно, что она собирается им что-то преподать, может быть, несколько базовых упражнений, которым она обучилась у Женщины болот, поэтому они пошли следом. Возможно, если бы они побольше знали об опасностях, преследующих колдунов, у них бы хватило здравого смысла оставить горфлинга в покое. Габрия устроилась у костра, ожидая, когда придут Этлон и Сайед. Вслед за ними прибежала и Тэм, ее глаза горели необычным возбуждением. Остальные занимались своими делами, но, как заметила Габрия, оставались достаточно близко, чтобы слышать, что она говорит. Габрия помедлила, вспоминая наставления старой колдуньи, чей скрипучий голос все еще ясно звучал в ее памяти. - Воля является центром колдовства, - с усилием начала Габрия. - Каждым своим заклинанием вы налагаете свою волю на предметы реального мира. Магия - это естественная сила, которая находится в каждом творении, будь то растение или камень. Когда вы изменяете эту силу, даже с помощью самого легкого заклинания, вы должны быть достаточно умелы, чтобы контролировать результат. Силы магии уничтожат вас, если вы не сможете взять их под контроль, - объясняла она заинтригованным слушателям. - Сила воли - самое важное достоинство владеющего магией. Поэтому вы должны знать себя, знать свою собственную душу, чтобы понять свои истинные возможности и их пределы. Тогда вы почувствуете, когда колдовство вдруг начнет съедать вас самих, и вовремя остановитесь. - Чего не смог Брант? - уточнил Этлон. Габрия кивнула. - Думаю, да. Думаю, мэр толкнула его слишком далеко, а его мозг не был достаточно ясен, чтобы осознать опасность. Все колдуны должны быть очень осторожны и не переходить границы своих возможностей. - А что еще нужно колдуну? - спросил Сайед. - Желание, умение сосредотачиваться и воображение, - продолжала Габрия. - Не на все случаи жизни заготовлены заклинания, зачастую вы создаете свое собственное. Но вы должны точно знать, чего хотите, иначе магия пойдет вкривь и вкось. - Как мои нимбы, - сказал Этлон. - Именно. Сайед перебил ее: - А что насчет Силы Трумиана? - Сила эта возникает внутри мага, из его собственной власти. Вы можете использовать и формировать ее с помощью вашей воли, но не увлекайтесь, иначе она серьезно покалечит вас. - Ты можешь показать нам, как ею управлять? - спросил он, и глаза его горели нетерпением. Габрия отрицательно мотнула головой: - Нет. Ты слишком торопишься. Ты чуть не убил нас, когда попробовал применить Силу против Корга. - Но, Габрия, - запротестовал Сайед, - как же мы поможем тебе в борьбе с горфлингом, если ты даже не хочешь показать, как нам пользоваться нашей силой? Габрией снова овладели былые страхи, и она вскочила на ноги. - Неужели вы не видите, - сказала она с досадой, - неужели не понимаете? Вы не можете помочь мне. У меня нет времени научить вас самозащите, не то что борьбе против такого влиятельного зла, как горфлинг. Если вы попробуете, вы будете убиты. Не учитесь. Не пытайтесь. Оставьте это мне, и если я одержу победу, я научу вас этому попозже, когда будет время. - А если ты не одержишь победы? - тихо спросил Этлон. - Тогда вам придется найти другого учителя. Сайед резко поднялся, его длинные черные волосы развевались, как конская грива. - Габрия, ты сумасшедшая! Тебе не справиться одной. - Может, это и так, - закричала она в ответ, - но я не хочу, чтобы на моей совести лежала ваша смерть. Этлон пристально посмотрел на нее. - Ты подвергаешь опасности не только себя, но и кланы, - его голос дрожал от гнева. - Я подвергаю себя гораздо большей опасности, вовлекая в поединок магии двух неопытных колдунов, у которых нет ни малейшего шанса в ней победить. Нет! И не просите меня больше. Держитесь от всего этого подальше. - Она накинула на плечи плащ и зашагала прочь от костра. Этлон и Сайед обменялись взглядами и поняли друг друга. - Она собирается сразиться с ним одна, - пробормотал Сайед. - Нет, - Этлон нахмурил брови. - Если мы объединим наши усилия, мы, возможно, удивим ее нашим умением и способностями. Сайед протянул ему руку, и вождь Хулинина пожал ее, словно скрепляя клятву. Они не заметили Тэм, наблюдающую за ними с живым интересом. В тайне от них она тоже поклялась самой себе, что не останется в стороне от назревающих событий. Габрия тем временем продолжала шагать в темноте. Ночь была ясной и теплой, поэтому, дойдя до реки, она села прямо на песок. Мысли ее были напряжены. Она страшилась поединка с горфлингом, но еще больше она боялась потерять Этлона и Сайеда. Она знала, что никогда не простила бы себе их гибели. - Нет, - шептала Габрия звездам, - они не должны сражаться. Это моя обязанность, а не их. В сердце своем она поклялась вести борьбу одна, даже если это значило оставить товарищей и самой последовать за горфлингом. Этлон, конечно, будет в ярости, но зато останется жив. Но одна мысль не давала ей покоя. А что, если они правы? Может, она слишком самонадеянна и эгоистична, если думает, что справится одна? Что будут делать кланы, если горфлинг убьет ее? Габрия постаралась отогнать от себя эти вопросы. Чудовище можно уничтожить только с помощью магии, и она - единственная, кто имеет шанс на успех. 16 День за днем, миля за милей оставались позади. Всадники держали путь на юг, по следу горфлинга. Теперь они ехали с предельной скоростью - нужно было догнать горфлинга, пока он не поспел в Тир Самод. Они сбросили часть багажа и использовали вьючных лошадей как запасных. Поначалу Габрия очень беспокоилась за Тэм и жеребенка хуннули - теперь и он имел седока, но, к ее облегчению, они прекрасно ладили. Девочка все так же льнула к Сайеду, днем ехала рядом с ним, а вечером снова не отходила от него ни на шаг. Она по-прежнему не говорила ни слова, но все чаще улыбалась. Сайед, со своей стороны, был очень польщен ее дружбой и обращался с ней с вниманием и заботой старшего брата. Что касается жеребенка хуннули, месяцы путешествия закалили его, он окреп и был уже таким же большим, как лошади харачан. С Тэм они были неразлучны. Прошло еще пять дней, но горфлинга они