еперь источник находился как в нем самом, так и преимущественно вовне. Эта сила одновременно и противостояла, и содействовала ему. Она казалась частицей Картера, но также единым Бытием всех времен и пространств. Лишенная зримого образа, она тем не менее словно вбирала в себя объективную реальность, сочетая общее и конкретное. Ее всепоглощающая мощь вызывала трепет и сознание ничтожества каждого из бесконечных двойников Картера. Скованный новым страхом, он забыл о только что пережитом ужасе распада собственного я . Безграничное Бытие воплощало Все-в-Одном и Одно-во-Всем, о котором ему поведали волны. Оно заключало в себе не только время и пространство, но и весь универсум с его безмерным размахом, не знающим пределов, и превосходящим любые фантазии и расчеты математиков и астрономов. Возможно, в древности жрецы тайных культов называли его Йог-Сототом и шепотом передавали из уст в уста это имя, а похожим на раков инопланетянам с Юггота он был известен как На-ходящийся-за-Краем. Его летучих вестников со спиралевидными мозгами узнавали по непереводимому знаку, но Картер понимал, сколь относительны и неточны все эти определения. И вот Бытие обратилось к одной из частиц Картера, послав ей волны мыслей. Они вспыхивали ярким пламенем и гремели, подобно раскатам грома. На эту грань прежнего Картера был направлен сгусток энергии, едва не разрушивший его свой неистовой силой. Космическая энергия воспринималась как параллельная наземному ритму, в такт которому раскачивались Властители Древности, или сверканию чудовищных лучей на удивительном отрезке пути за первыми вратами. Как будто множество солнц, миров и вселенных сошлись в одной точке, чтобы уничтожить ее в порыве гнева. Но от этого всепроникающего страха другой, прежний страх сделался почти незаметным. Обжигающие огненные волны изолировали Картера Прошедшего-Через-Врата от его двойников и в какой-то степени вернули ему Ощущение собственного "я". Он прислушался к наплывавшим на него волнам и вскоре уже легко переводил их на язык привычных понятий. Ужас и отчаяние понемногу начали исчезать. Страх уступил место благоговению, а кощунственное и ненормальное на поверку оказалось небывало величественным. Рэндольф Картер, как будто говорили волны. Мои представители на твоей планете, то есть Властители Древности, прислали тебя сюда, как человека, который должен был в будущем вернуться в излюбленные уголки своих утраченных снов и кот рый с неведомой многим людям свободой возвысился до более великих и благородных желаний и поисков. Ты захотел проплыть по златоструйной реке Укранос, отыскать заброшенные города в орхидейном Кледе и поцарствовать на опаловом троне в Илек-Ваде с его сказочными башнями и бесчисленными куполами, мощно вздымающимися к единственной алой звезде на небосводе, неведомом твоей земле. Сейчас, когда ты одолел первые и вторые Врата, то, наверняка, мечтаешь познать нечто еще более грандиозное. Я знаю, ты не сбежишь, как дитя, если увиденное не совпадет с твоими любимыми снами, а найдешь в себе мужество раскрыть сокровенные тайны, спрятанные за этими видениями и снами. Мне по душе твои желания и я готов сделать тебе подарок, как делал его одиннадцать раз существам с твоей планеты. Из которых только пятерых можно назвать людьми или во всяком случае людскими подобиями. Я также готов открыть тебе последнюю тайну, при виде которой гибнут слабые духом. Однако прежде, чем ты увидишь эту последнюю и первую из тайн, подумай и сделай свой выбор. Ты еще можешь вернуться назад и остаться с покровом на глазах. V Волны внезапно отхлынули, оставив Картера в полном одиночестве. Вокруг царила тишина, от которой веяло беспредельным холодом. Можно было подумать, что его руки сжимают пустоту, но неутомимый искатель знал, что Бытие по-прежнему здесь. Он нашел нужные слова, значение или смысл которых послал в бездну: Я все понимаю и не отступлю . Волны вновь забурлили, и Картер понял, что Бытие услышало его. Безграничный разум послал целый поток информации и пояснений, распахнувший перед ним новые горизонты. Картер смог охватить мысленным взором недоступные раньше сферы космоса. Волны сообщили ему, что представления о трехмерном мире наивны и ограниченны. Помимо известных всем направлений вверх-вниз, вперед-назад, направо-налево, существует великое множество иных путей. Ему наглядно продемонстрировали мелкость и ничтожество земных богов с их жалкими человеческими пристрастиями враждой, буйством, любовными интрижками, жаждой почестей и желанием властвовать вопреки рассудку и природе. Картер мог выразить словами большую часть полученных впечатлений, но были среди них и такие, которые он воспринимал другими органами чувств. Его воображение проникало в измерения недоступные человеческому зрению и разуму. Он созерцал бездонную тьму, прежде казавшуюся ему сферой адской игры хаотических сил или областью полной пустоты, но теперь ощущал в ней небывалую мощь, способную потрясти самые сокровенные чувства. Картер словно поднялся на вершину, и смотрел оттуда на гигантские формы, затмевающие любой фантастический вымысел и непостижимые земным рассудком. Он посвятил всю свою жизнь разгадке тайн, но был бессилен понять природу этих колоссов. Постепенно сквозь пелену прежних представлений до него начало доходить, почему маленький Рэндольф Картер, оставшийся в 1883 году в усадьбе близ Аркхема, существует одновременно с призрачным очертанием на псевдовосьмиугольном пьедестале за первыми вратами, частицей, стоящей перед Бытием в безмерной бездне, и всеми прочими Картерами, доступными его мысленному взору. Вибрация волн усилилась Бытие явно хотело, чтобы он понял суть чудесных превращений, и понял как должное многообразие собственных обличий, а не только ту мельчайшую частицу, с которой связывал оставшееся я . Волны внушали ему, что любая форма в пространстве образуется при пересечении той или иной фигуры с большим количеством измерений. Квадрат это результат сечения куба, а круг сечения сферы. Трехмерные куб и сфера возникают при сечении фигур четырех измерений, о чем люди до сих пор лишь догадывались и что изредка видели во сне. Четырехмерные фигуры создаются с помощью сечения пятимерных и так далее, вплоть до головокружительной бесконечности прообразов. Мир людей и людских богов лишь малая грань ничтожно малого явления трехмерного континиума. К нему ведут первые врата, где Умр ат-Тавил навевает сны Властителям Древности. Люди называют его реальностью, отвергая многомерный подлинник, как бредовый вымысел, хотя все обстоит совершенно иначе. То, что они считают сущностью и реальностью, на самом деле есть иллюзия и призрак, а то, что на земле зовется иллюзией и призраком, это сущность и реальность. Время не движется, а стоит на месте, убеждали его волны. У него нет ни конца, ни начала. Нам только кажется, что оно идет и приводит к переменам. Это земное заблуждение. Да и само время не, более чем иллюзия. Лишь зажатые в трехмерном мире люди полагают, будто прошлое сменяется настоящим, а настоящее будущим. Череда событий заставляет их думать о ходе времени. Но в действительности все, что было, есть и будет, существует одновременно. Бытие торжественно провозглашало свои истины, не давая Картеру возможности усомниться. Даже когда он не мог до конца уразуметь его откровения, то ощущал непреложную правоту последней реальности космоса и знал, что она способна опровергнуть все прежние узкие представления и косные пристрастные взгляды. Ведь он чувствовал их неподлинность еще на земле, и стремился вырваться из этого плена. После долгой паузы до Картера снова донесся рокот волн. Они говорили, что перемены, которым обитатели трехмерных миров придают столь большое значение, всего лишь функция их сознания, поскольку они воспринимают явления под разными космическими углами. По аналогии с множеством форм, образующихся в результате сечения конуса, их несходство зависит прежде всего от угла сечения, реальность кажется изменившейся от малейшего сдвига космического угла. Эти бесконечные смены углов сознания поработили землян, в массе своей не умеющих ими управлять. Только считанные единицы, знакомые с древними преданиями, знают, как надо с ними обходиться. Они-то и вырвались из-под власти времени и перемен. Но силам и сущностям за Вратами ведом каждый угол сознания, и они либо созерцают космос, раздробленный на мельчайшие части, которые вы зовете сценой событий, либо видят его всеобщим и целостным. Вибрация волн опять ослабела, и Картер почувствовал, что приблизился к разгадке утраченной цельности своего я , совсем было повергшей его в отчаяние. Он попытался соединить разрозненные фрагменты открывшейся истины. Картер догадался, что смог бы раскрыть тайну еще за первыми вратами, когда перед ним предстало сонмище двойников, но чары Умр ат-Тавила уберегли его от этого потрясения и позволили открыть серебряным ключом последние врата. Он желал разобраться, что связывает столь различные ипостаси его я частицу за этими Вратами, призрак, восседающий на восьмиугольном пьедестале, мальчика из 1883 года, немолодого мужчину из 1928 года, далеких пращуров, безымянных существ из иных эпох и иных миров, и послал в бездну поток мыслей. Бытие ответило ему новым плеском волн и постаралось разъяснить природу этой связи, непостижимой земному уму. Все поколения в пространствах трех измерений и все стадии роста одной-единственной личности, услышал он рокот волн, не более чем воплощения вечного праобраза в безмерном пространстве. Каждый представитель уходящих в глубь веков поколений сын, отец, дед и так далее и каждый человек в разном возрасте младенец, ребенок, подросток, мужчина лишь одна из фаз этого вечного праобраза, зависящая от смены угла сознания или умозрительного плана. Рэндольф Картер в любой год своей жизни, Рэндольф Картер и его предки, люди и их предтечи, земляне и жители иных планет только фазы абсолютного, вечного Картера вне времени и пространства. Различие этих призрачных проекций вызвано сменой угла и рассечением праобраза планом сознания. Малейшее изменение угла могло превратить сегодняшнего ученого мистика в ребенка, каким он был много лет назад, превратить Рэндольфа Картера в колдуна Эдмунда Картера, бежавшего в 1692 году из Салема в Аркхем, затерявшийся между высокими холмами, или в Пикмена Картера, который в 2169 году отразит натиск монгольских орд, собирающихся завоевать Австралию; превратить Картера-человека в выходца с двойной планеты Кифа-мил, некогда вращавшейся вокруг Арктура, позднее этот инопланетянин обитал в Гиперборее и поклонялся черному идолу Тзаттогуа, в далекого пращура, жившего на той же планете Кифа-мил или в Стронти за пределами галактики, в четырехмерный летучий разум в старом пространственно-временном континиуме или в растительный мозг будущего со зловещей радиоактивной кометы, и так далее в бесконечном вращении космоса. Праобраз гулко вещали волны, существует в абсолютной бездне. Она скрыта от земных взоров и о ней смогли догадаться лишь редкие провидцы. В ней всегда главенствовало Бытие, которое сейчас внушает тебе истины. Знай, что оно является пра-образом Картера. Вот почему Картеры испокон веков стремились раскрыть заповедные тайны космоса. Все великие исследователи, великие мыслители и великие художники грани этого праобраза. Картера потрясло откровение Бытия, он ощутил какой-то пугающий восторг и был готов преклониться перед трансцендентной сущностью. Волны опять перестали вибрировать и полная тишина заставила его задуматься о странных дарах, еще более странных вопросах и уж совсем странных ответах. Он никак не мог сосредоточиться и, собрав воедино полученные сведения сказать себе, что постиг последнюю тайну. Если допустить, что все, поведанное ему Бытием, правда, то, изменив угол сознания он сможет перенестись в далекое прошлое и побывать в тех уголках вселенной, которые прежде видел лишь во сне. Наверное, эту власть над временем и пространством снова даст ему серебряный ключ. Ведь он уже превратил его из мужчины, живущего в 1928 году в мальчика из 1883 года, а потом в некое существо за пределами времени. Даже теперь, утратив телесную оболочку, Картер знал, что ключ находится у него. Пока волны безмолвствовали, он обратился к Бытию, поделившись с ним своими тревожными размышлениями. Картер понимал, что здесь, в последней бездне он в равной степени удален от любой грани своего прообраза с лицом человека или неведомой твари, земнородного или родившегося на иной планете. Его снедало любопытство, и он хотел узнать о разных фазах своего существа, в особенности об отделенных от 1928 года толщей времени и пространства или о тех, что всю жизнь являлись ему в сновидениях. Он чувствовал, что великий и извечный прообраз, Бытие, способно перенести его во плоти в любую из этих фаз, изменив план его сознания. Несмотря на пережитое им чудесное превращение, он страстно мечтал о новом чуде. Ему не терпелось побывать в загадочных и необычных уголках вселенной, промелькнувших в видениях этой ночи. Он спросил Бытие, удастся ли ему проникнуть в призрачный, фантастический мир с пятью разноцветными солнцами, незнакомыми созвездиями и головокружительными черными кручами, в мир, где обитают похожие на тапиров существа с клешнями, высятся причудливые башни, где прорыты страшные туннели, а над ними царят цилиндры. Он смутно ощущал, что эта планета прочнее остальных, связана с иными мирами и, обосновавшись на ней, он сможет совершить ряд путешествий на планеты, с которыми издавна торговали клешнерукие. Любопытство и в этот решаю щий момент возобладало у Картера над страхом. Волны опять завибрировали, и Картеру стало ясно, что Бытие ответило согласием на его просьбу. Он узнал о черных безднах, которые ему предстояло одолеть, о неведомой пятигранной звезде, светящей в другой галактике с чуждыми законами. Там в норах обитали старые враги инопланетян с клешнями громадные ползающие твари. Бытие предупредило Картера о том что в плане его сознания, совмещенном с временно-пространственным миром этой планеты, нужно изменить угол. Тогда он сможет принять облик клешнерукого существа и жить, не вызывая ничьих подозрений. Он также должен помнить о своих символах, ибо без них не сумеет вернуться из чуждого мира, который захотел посетить. Картер послал в бездну ликующе-радостный поток мыслей его устраивали все предложенные условия. Он знал, что однажды серебряный ключ уже совместил план его сознания с планом мира и перебросил его в 1883 год. Теперь он со своими арабесками поможет ему перенестись на другую планету. Бытие уловило его беспокойное ожидание и подтвердило, что готово отпустить Картера в путь. Рокот волн смолк, и наступившая тишина показалась ему невыносимой. Потом он услышал гул и скрежет, мгновенно сменившиеся оглушительным грохотом. Неистовая сила вновь подхватила Картера. Она опаляла пламенем, била и кружила его в ритме неземного пространства. Он не мог сказать, похожа ли она на жар пылающей звезды или на леденящую стужу полных пустот. Перед ним плясали, переплетались и скрещивались разноцветные лучи фантастических цветов, которые нельзя встретить ни в одном спектре вселенной. Он чуть не задохнулся от скорости этого космического вихря и на мгновение увидел фигуру, восседавшую на восьмиугольном пьедестале. VI Индус сделал паузу, заметив, что де Мариньи и Филлипс по-прежнему слушают его, не скрывая своего интереса. Эспинуолл делал вид, будто ему безразличны странствия Картера, и внимательно глядел на лежащие на столе документы. Похожие на гроб часы отбивали неземное время. Это тиканье стало казаться просто зловещим. Дым из кадильниц, которые больше никто не наполнял, густыми клубами взвивался к потолку. Он плотной пеленой окутал гобелены, образовав при этом соединении какие-то жуткие фигуры. Старый негр, следивший за треножниками, исчез, возможно, он не выдержал напряжения, нараставшего с каждым часом. Рассказчик неуверенно и даже виновато произнес своим странным, механическим голосом: Полагаю, что мои слова о бездне вызвали у вас недоверие но я собираюсь рассказать вам о еще более странных, хотя вполне осязаемых явлениях. Таков уж земной ум. Привыкшим к трехмерному миру чудеса в стране сновидений представляются совершенно непостижимыми. Не стану утомлять вас долгими описаниями это совсем другая история, и поведаю вам только самое необходимое. Когда на Картера обрушился яростный ураган чуждого полихроматического ритма, он решил, что ему снится старый, часто повторявшийся сон. Он уже не раз погружался по ночам в его глубины и проходил мимо когтистых пыхтящих тварей по лабиринтам загадочных улиц из непонятного, неведомого земле металла озаренных разноцветными солнечными лучами. Но, окинув себя с ног до головы, он с ужасом обнаружил, что ничем не отличается от инопланетян. Его тело изогнулось, как у гигантского насекомого, сморщилось и покрылось жесткой чешуей. В то же время в нем сохранилось карикатурное сходство с человеческой фигурой. Серебряный ключ по-прежнему был с ним, и он сжимал его в длинных загнутых клешнях. В следующую минуту ощущение, будто он видит сон, пропало и он, напротив, почувствовал себя пробудившимся. Последняя бездна, или Бытие, перебросила его в еще не родившийся мир будущего и породнила с диким чужеземным племенем. Подобные видения часто снились магу Зкаубе с планеты Йаддит. Они тревожили его воображение даже днем, ослабляя чары и мешая удерживать в норах зловещих дхоулов. Эти видения сливались с его воспоминаниями о мириадах разных сфер и миров, которые он облетал в светящихся кораблях-оболочках. Когда-то он видел во сне тяжелый серебряный ключ, который висел сейчас у него на правой верхней клешне. Находка не сулила ему добра. Он понял, что нуждается в отдыхе. Ему предстояло выяснить, откуда у него появился ключ, перечитать таблички Нхинг, чтобы получить от них совет. Зкауба вскарабкался по металлической стене, в стороне от главной улицы, вошел к себе в дом и направился к полке с табличками. Целый день Зкауба провел, устроившись на продолговатом сиденье и перечитывая письмена. Радость и преклонение перед тайной мудростью боролись в нем с отчаянием, и он был не в силах отделаться от мучительных воспоминаний. Он навсегда лишился покоя и ощущения цельности собственного я . Теперь их стало двое: Зкауба, маг с Йаддита, с отвращением думавший о земном млекопитающем Рэндольфе Картере, в которого ему опять придется воплотиться, и Рэндольф Картер, боящийся существа с клешнями, которым он когда-то был и вновь сделался, попав на эту планету. Его пребывание на Йаддите, где время текло совсем иначе, само по себе заслуживает подробного рассказа, охрипшим от усталости голосом проговорил Свами. Он много путешествовал, посетил планеты Стронти, Мтуру и Кат, добрался до миров двадцати восьми галактик Картер облетел эти галактики в световом корабле-оболочке, которыми пользовались выходцы с Йаддита. С помощью серебряного ключа и символов, известных магам на его новой планете, он вернулся на целые зоны в прошлое и смог проникнуть в будущее. Ему пришлось сражаться с мерзостными белесыми дхо-улами в древних туннелях, избороздивших Йаддит. Немало дней он провел в библиотеках, с восторгом изучая мудрые откровения десяти тысяч существующих и погибших миров, беседовал с лучшими умами Йаддита, в том числе и со старейшинами Буо. Зкауба никому не говорил, какие изменения претерпело его я , но когда на первый план выступала частица Рэндольфа Картера, она думала только о возвращении на землю и неустанно искала способы воплощения в прежний, человеческий, облик, вспоминала забытые слова и старалась произносить их вслух, хотя гортань клешнерукого существа была к этому плохо приспособлена. Частица Картера испытала ужас, обнаружив, что серебряный ключ не в состоянии вернуть ей человеческое обличье. Она слишком поздно догадалась, соединив обрывки сновидений и данные из манускриптов мудрецов Йаддита, что ключ, изготовленный на земле, в Гиперборее, мог изменять лишь угол наклона плана человеческого сознания. Однако ему был подвластен планетарный угол наклона и с его помощью частица Картера могла путешествовать во времени, не меняя своей телесной оболочки. Неразгаданные символы многократно увеличивали силы серебряного ключа, но эти секреты когда-то, в давние эры, знали только на земле, а магам с Йаддита они так и остались недоступны. Все тайны содержались в пергаментном свитке, его записи на непонятном языке разъясняли, что должен делать очутившийся в иных мирах для возвращения на землю. Но, как известно, Картер не взял с собой ни резную шка-тулку, ни свиток, и теперь горько сетовал на свое легкомыслие. Бытие недаром предупредило его о том, что он должен помнить смысл этих символов, полагая, что он успел их познать. Он без устали размышлял, удастся ли ему использовать внушающую страх премудрость Йаддита для возвращения в бездну, к всемогущему Бытию. Теперь он сумел бы расшифровать многие письмена загадочного свитка, но на новой планете потерянный шанс обернулся горькой насмешкой. Порой, когда его оттесняла частица Зкаубы, Картер забывал о земле и успокаивался. Миновали долгие века и тысячелетия, которые не в силах охватить человеческий разум, ибо обитатели Йаддита по нашим меркам могли считаться сверхдолгожителями. После многих превращений и событий, потрясших планету, частица Картера как будто возобладала над частицей Зкаубы. Добившись превосходства, Картер принялся вычислять расстояние, отделяющее Йаддит от Земли, и время, которое должно занять его возвращение. Цифры оказались поистине колоссальными зоны световых лет! но усвоенная Картером премудрость йаддитов дала ему возможность справиться с вычислениями. В сновидениях он не однажды спускался на Землю, узнав о нашей планете много нового и доселе неизвестного. Однако формула на свитке так и не предстала перед ним. Тогда он решился на отчаянный шаг побег с Йаддита. Картер нашел зелье, способное навеки усыпить частицу Зкаубы, не затронув при этом ни его воспоминаний, ни познаний. Дерзкий план понемногу начал осуществляться. Ему предстояло путешествие в корабле-оболочке из световых волн, на которое не отважился бы ни один из обитателей Йаддита. Полет сквозь безымянные зоны вселенной и необозримые просторы галактики к Солнечной системе, а от нее к Земле. Попав на Землю пусть даже в обличий инопланетянина с клешнями, он надеялся отыскать пергаментный свиток, оставленный им в машине неподалеку от Аркхема, разгадать смысл его таинственных надписей и с его помощью, а также с помощью серебряного ключа снова стать человеком. Он тщательно готовился к своему побегу и помнил о подстерегающих его опасностях. Картер знал, что, когда планетарный угол наклона совместится с нужной эпохой (в полете он не мог этого сделать), жизнь на Йаддите подойдет к концу, и на планете станут господствовать выползшие из нор дхоулы. Он понимал, что тогда просто не сможет улететь. Картеру также было ясно, что долгое путешествие означает приостановку его собственного существования и только так с отключенной энергией жизни он выдержит века полета через немыслимые бездны. Но даже если его побег удастся, ему придется выработать иммунитет против земных бактерий, сулящих гибель выходцу с Йаддита. А на Земле он должен будет надежно замаскироваться под человека, пока не отыщет свиток и не вернет себе прежнее обличие. Иначе он вызовет у людей ненависть и страх, и его попытаются уничтожить. К тому же ему понадобятся золотые слитки, которые, к счастью, в избытке имелись на Йаддите. Он преодолел все препятствия. Нашел прочный корабль-оболочку из световых лучей, способный выдержать невероятное перемещение во времени и пространстве. Проверил вычисления и внушил себе сны о Земле, пытаясь как можно точнее приблизиться к 1928 году. Справился с труднейшей задачей, отключив в себе жизненную энергию. Обнаружил болезнетворные бактерии и подготовился ко всевозможным перегрузкам. Смастерил отличную восковую маску и облачился в мешковатый костюм, в котором выглядел вполне по-человечески. Узнал, какими чарами можно защититься от дхоулов при отлете с мертвой, угрюмой планеты. Сумел запастись снадобьями, неизвестными на Земле, чтобы подчинить себе частицу Зкаубы. И, наконец, раздобыл несколько золотых слитков для безбедной жизни на Земле. В день побега он все еще не был уверен, удастся ли ему взлететь. Его томили дурные предчувствия. Но вот пробили последние минуты, и он поднялся по ступенькам в корабль-оболочку, предупредив инопланетян, что отправляется в путешествие на тройную звезду Нитон. Забравшись в узкий футляр из сверкающего металла, он сел и повернул серебряный ключ. День выдался темным, пасмурным, и в момент отлета он почувствовал сильнейшую боль. Ему показалось, что космос закружился в хороводе и на черном небе заплясали созвездия. Боль прошла, и он снова обрел равновесие. Холод межзвездных бездн сковывал лишь блестящую поверхность корабля, и Картер видел, что парит в свободном пространстве, а металлические ступеньки, по которым он поднялся, пришли в негодность и отлетели несколько лет назад. Корабль пронесся над омертвевшим Йаддитом. Гигантские дхоулы вырвались из нор, и планета стала разваливаться на части. Когда он взглянул вниз, одно из чудищ поднялось на семьсот футов и попыталось дотянуться до него своими белесыми липкими конечностями, но его чары победили эту нечисть, и он остался цел и невредим. VII Рассказ Свами Чандрапутры подходил к концу. Он по-прежнему говорил четко и неторопливо, но его странный голос от усталости сделался совсем глухим и сиплым. Старый слуга-негр так и не вернулся в таинственную гостиную, а хозяин и гости не сводили пристального взгляда с индуса. Господа, продолжал он, я не прошу вас верить мне на слово и готов представить доказательство. Надеюсь, оно убедит вас, и вы признаете правоту мифа о тысячах световых лет тысячах лет времени и бессчетных биллионах миль, которые Рэндольф Картер одолел в пространстве. Тогда он был инопланетянином, чуждым нашему миру, и летел в сверкающем корабле-оболочке из электроактивного металла. Он точно распланировал все стадии путешествия, и его сознание постепенно воскресало к жизни, но полное пробуждение должно было наступить на Земле и хронологически совпасть с 1928 годом. Он с нетерпением ждал этого момента и знал, что навсегда запомнит его. Не надо забывать, господа, что до погружения в многовековой сон он в полном сознании прожил несколько зем ных тысячелетий среди небывалых чудес планеты Йаддит. В пути он страдал от лютой стужи и ему снились мрачные, зловещие сны. Он смотрел на небо через иллюминаторы корабля-оболочки и видел звезды созвездия и туманности. Их очертания напомнили ему о той поре, когда он, стоя на земле и подняв голову, окидывал взглядом безмолвный ночной небосвод. Когда-нибудь о его путешествии в пределы Солнечной системы можно будет рассказать со всеми подробностями. Он заметил на ее краю планеты Кайнарт и Юггот, пронесся рядом с Нептуном и перед ним на мгновение мелькнуло белое пятно, сходное с дьявольским грибообразным наростом. Туманы, окутавшие Юпитер, поведали ему секрет, который он не вправе разглашать. На одной из планет-спутников перед ним предстало ужасное зрелище, и он успел разглядеть развалины циклопических плит на красноватом диске Марса. Приблизившаяся Земля показалась ему похожей на многократно увеличенный тонкий полумесяц. Он снизил скорость, хотя волнение, охватившее его перед встречей с родными краями, заставляло Картера считать каждую минуту. Мне трудно передать, какие чувства он испытывал. Картер неторопливо парил в верхних слоях земной атмосферы и ждал, когда над Западным полушарием взойдет солнце. Он хотел приземлиться в том месте, откуда покинул Землю рядом со Змеиным Логовом, на холмах за Аркхемом. Если кому-то из вас приходилось надолго оставлять дом, а я знаю, что одному из вас приходилось, вы поймете, как растрогал Картера пейзаж Новой Англии с плавными очертаниями холмов, огромными вязами, разросшимися садами и старыми каменными стенами. На рассвете он высадился на лужайке усадьбы Картеров и был благодарен тишине и одиночеству. Как и перед его отъездом, стояла осень, любимое время года Картера. На холмах пахло скошенными травами. Он поднялся с кораблем-оболочкой на вершину, подошел к Змеиному Логову, но не смог втащить корабль в грот через узкую расщелину. Там же он переоделся и скрыл лицо восковой маской. Оболочка хранилась в пещере более года, пока обстоятельства не заставили Картера перепрятать ее понадежнее. Он пешком отправился в Аркхем, пытаясь держаться прямо и ступать, как человек, хотя каждый шаг давался ему с большим трудом. В банке он обменял золото и задал несколько вопросов, сказав что он иностранец и плохо владеет английским языком. Картер выяснил, что идет 1930 год и, следовательно, он ошибся в расчетах, опоздав на два года. Конечно же его положение было ужасным. Он не мог открыто заявить о себе и сказать, что вернулся на землю из межпланетного путешествия. Настороженность не покидала его ни на минуту, вдобавок он привык к иной пище и был вынужден скрывать от посторонних неземные снадобья, усыпившие частицу Зкаубы. Картер чувствовал, что должен действовать без промедления. Он переехал в Бостон и снял квартиру в одном из беднейших кварталов Вест-Энда. Жил он очень скромно и уединенно, когда до него начали доходить слухи о наследстве Рэндольфа Картера и разделе его имения. Он узнал о стремлении мистера Эспинуолла как можно быстрее осуществить этот раздел между родственниками и о благородстве мистера де Мариньи и мистера Филлипса, которые пытаются ему противостоять. Индус поклонился, но выражение его смуглого, обрамленного густой бородой лица по-прежнему оставалось непроницаемым. Окольными путями Картеру удалось раздобыть копию пропавшего свитка, продолжал Свами, и он принялся его расшифровывать. Рад сообщить вам, что сумел ему в этом помочь. Он обратился ко мне, как только приступил к расшифровке, и познакомился через меня с другими мистиками, живущими в разных концах света. Я перебрался в Бостон и поселился вместе с ним в гнусной дыре на Чемберс-стрит. А что касается свитка, то сейчас я разъясню ряд Деталей, поставивших в тупик мистера де Мариньи. Позвольте мне заметить, обратился к нему индус, что язык этих иероглифов не наакальский, а р'лайский, и на нем говорило отродье Ктулху, миллионы лет назад спустившееся на землю со звезд, Конечно, это перевод. Гиперборейский оригинал появился еще на миллион лет раньше и был написан на древнем языке тзат-йо. Расшифровывать пришлось дольше, чем предполагал Картер, однако он был полон надежд. В начале этого года он сумел заметно продвинуться благодаря присланной из Непала книге. Несомненно, скоро он преодолеет все трудности и завершит работу, к сожалению, в последнее время ему мешает одно препятствие. Зелья усыпившие частицу Зкаубы, подошли к концу. Но эту опасность не стоит преувеличивать. Я убедил Картера, что ему нечего бояться. Он обретает все большую власть над телом, так что Зкауба, если и пробудится, то возобладает лишь на короткий срок. Эти периоды будут уменьшаться с каждым разом. Его может взволновать и возродить к жизни лишь что-то из ряда вон выходящее. К тому же он слишком одурманен и поэтому не вмешивается в дела Картера. Впрочем, я не совсем точен. Однажды он попробовал вмешаться и стал искать металлический корабль-оболочку, чтобы вернуться в нем на Йаддит. Он уже был близок к цели, но Картер опередил его и перепрятал корабль в новый тайник, когда частица Зкаубы опять погрузилась в сон. Она никому не причинила вреда, только испугала нескольких соседей и навеяла кошмарные сны живущим в Вест-Энде полякам и литовцам, которые начали распространять слухи о чудовищах. Частица Картера неизменно побеждала частицу Зкаубы, хотя та несколько раз срывала маску и мы собирали ее по частям, склеивали и вновь тщательно пригоняли к лицу. Я видел, каков Картер без маски, и поверьте мне, это страшное зрелище. Месяц назад Картеру попалось на глаза объявление о предстоящей встрече друзей и родственников, и он понял, что должен непременно спасти свое имение. Он не может ждать, пока расшифрует свиток и примет человеческий облик, и потому поручил мне явиться сюда и действовать в его интересах. Господа, я со всей ответственностью заявляю, что Рэндольф Картер не умер, но временно находится в состоянии, далеком от нормы. Через два или три месяца он будет выглядеть как следует. Тогда он просто-напросто потребует имение под свое попечительство. Я располагаю доказательством и, если потребуется, готов его представить, поэтому, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, прошу перенести ваше заседание на неопределенный срок VIII Де Мариньи и Филлипс как загипнотизированные глядели на индуса, а Эспинуолл пару раз хмыкнул и что-то пробурчал. Неприязнь старого юриста к собравшимся мистикам переросла в открытое негодование. Перестав сдерживаться, он стукнул по столу кулаком с набухшими апоплексическими венами, и когда заговорил, его речь походила на злобный лай. Сколько еще терпеть этот балаган? Битый час я слушал психопата или мошенника. Удивляюсь, как у него хватает наглости заявлять, что Рэндольф Картер жив, и требовать без каких-либо оснований отложить раздел имущества! Де Мариньи, почему вы не выгоните негодяя? Неужели вы хотите, чтобы мы стали жертвами шарлатана или сумасшедшего? Де Мариньи спокойно поднял руку и негромко произнес. Не надо так волноваться. Мы никуда не торопимся. Давайте все обсудим и уясним положение вещей. Согласен, это весьма необычная история, но я, как человек не совсем несведущий в мистике, не считаю ее невозможной. Скажу больше, с 1930 года я регулярно получал письма от Свами и берусь утверждать, что сегодня он повторил все, о чем шла речь в нашей переписке. Он сделал паузу, и в спор вмешался мистер Филлипс. Свами Чандрапутра говорил о доказательствах. Я тоже извлек из этой истории немало важного и добавлю, что в последние два года, подобно мистеру де Мариньи, переписывался со Свами, и мне знаком его рассказ. Правда, некоторые выводы кажутся мне чересчур смелыми и я хотел бы увидеть то наглядное доказательство, о котором он упомянул. Бесстрастное лицо Свами впервые оживилось. Он достал из кармана своего просторного пиджака какую-то вещь и медленно отозвался: Мне известно, что никто из вас не видел своими глазами серебряный ключ, но мистеру де Мариньи и мистеру Филлипсу он известен по фотографиям. Ну, как, это вам что-то напоминает? Он неуклюже вытянул руку в длинной белой перчатке и положил на стол тяжелый ключ из потускневшего серебра около пяти дюймов в длину, производивший странное, экзотическое впечатление и весь испещренный непонятными надписями. Де Мариньи и Филлипс смотрели на него, затаив дыхание. Вот он! воскликнул де Мариньи Точно такой, как на фотографии. Трудно ошибиться! Но Эспинуолл тотчас возразил. Дураки! Какое же это доказательство? Если ключ действительно принадлежал моему кузену, то пусть этот иностранец этот чертов черномазый расскажет, как он к нему попал! Рэндольф Картер исчез вместе с ключом четыре года назад, и мы о нем ничего не знаем. Может быть, его ограбили и убили? Он сам был полусумасшедшим и общался со всякими полоумными. Эй черномазый, как тебе достался ключ? Ты, что, убил Рэндольфа Картера? Не забывайтесь, мистер Эспинуолл. Я мог бы предъявить вам еще одно доказательство, но, боюсь, оно никого не обрадует. Двайте рассуждать ясно и трезво. Вот бумаги, написанные Рэндоль фом Картером после возвращения на землю в 1930 году. Может мне поверить. Он вынул длинный конверт и передал его разгневанному адво кату. Де Мариньи и Филлипс неотступно следили за ним, не в силах скрыть растерянности и какого-то восторженного изумления. Конечно, его почерк нелегко разобрать, но нужно помнить, что сейчас у Рэндольфа Картера нет рук и ему было очень тяжело писать. Эспинуолл торопливо пролистал бумаги и заметно смутился, однако по-прежнему был настроен решительно. В воздухе словно повисло напряжение, а неземной ритм похожих на гроб часов показался де Мариньи и Филлипсу просто дьявольским, хотя адвокат, судя по всему, не обращал на него внимания. Похоже на искусную подделку наконец произнес он Ну а если это не подделка, то, возможно, Рэндольфа Картера похитили какие-то мошенники и он в их полной власти. Нам нужно не медленно арестовать этого шарлатана. Вы вызовете полицию, де Мариньи? Нам некуда торопиться, повторил хозяин дома. Не думаю, чтобы этим делом заинтересовалась полиция. Мы и сами можем все выяснить. Мистер Эспинуолл, этот джентльмен известный и многого достигший мистик По его словам, он доверенное лицо Рэндольфа Картера. Удовлетворит ли вас, если он ответит на несколько вопросов, понятных лишь посвященным. Я знал Картера и смогу задать эти вопросы. Позвольте мне взять книгу и проверить по ней, лжет он или говорит правду. Он встал и направился к двери библиотеки. Ошеломленный Филлипс, не отдавая отчета в своих действиях, последовал за ним. Эспинуолл остался на месте и продолжал пристально смотреть на индуса, возмущавшего его своим бесстрастием. Когда Чандрапура вновь положил в карман серебряный ключ, юрист неожиданно вскрикнул: Боже мой! Наконец-то я понял! Этот негодяй замаскирован. Я с самого начала не поверил, что он индус. У него не лицо, а маска! Меня не проведешь, он сам все сказал. Неужели вы не заметили, что его лицо неподвижно? Этот малый обычный мошенник. И вовсе он не иностранец. Я следил за тем, как он говорит. Он настоящий янки. Поглядите на его перчатки. Он все предусмотрел и знает, что отпечатки пальцев могут остаться на столе. Черт побери, я сорву с него эту маску.. Стойте! Хриплый и какой-то чужеродный голос Свами испугал бы сейчас любого человека. Я уже говорил, что у меня есть другое доказательство и в случае необходимости я могу им воспользоваться. Я предупреждал, чтобы меня не провоцировали. Старый придира прав. Я не индус. Это маска, и под ней нет человеческого лица. Остальные тоже догадались об этом, я почувствовал несколько минут назад, что они все поняли. Вы меня слышали, Эрнст. Если я сниму маску, пеняйте на себя. А теперь могу вам признаться. Я Рэндолъф Картер. Все оцепенели от неожиданности. Де Мариньи и Филлипс замерли у двери на другом конце комнаты и наблюдали за выражением побагровевшего лица Эспинуолла. Они видели, как человек в тюрбане поднялся и подошел к юристу. Безумное тиканье часов сделалось невыносимым, а клубы дыма и раскачивающиеся гобелены закружились в пляске смерти. Эспинуолл чуть не задохнулся от дымовой завесы, но собрался с силами и прервал молчание. Нет, негодяй, меня не запугаешь! Ты не хочешь сорвать маску, и для этого у тебя есть немало причин. Возможно, мы сразу узнаем, кто ты такой. Но я сорву ее с тебя... Свами схватил его за руку и юрист вскрикнул от боли и удивления. Сам лжеиндус тоже закричал, и, когда его вопль негодования сменился необъяснимым грохотом и жужжанием, де Мариньи, ринувшийся к нему, остановился на полпути. Ярость исказила багровое лицо Эспинуолла. Он поднял свободную руку и вцепился противнику в бороду. Ему удалось крепко ухватить ее и восковая маска выбилась из-под тюрбана. Эспинуолл поймал ее на лету