было клея. Невеста с зубами, ковыряя в носу, вешала трусы на батарею. Закатывала их специальным образом. Чтобы быстрее сохли. Козявками стреляла в Серого. Ради потехи. -- Смешная ты, -- оборонялся Серый. собаки и кошки Серый прилетел к собакам и стал молодой. Он запел и пел долго, так долго, что задремал. русская формула- -- Еще "Шабли"? -- спросил Саша, когда ожила и задвигалась картинка клубной жизни. -- Хотите устриц? -- Хочу. -- Мне одинаково противны оба: и Грегори, и Серый, -- сказал Саша. -- Нам, молодым, нужна отчетливая страна. Решайтесь. -- Не хочу, -- сказал я. -- Убейте гада! -- Сами убейте. -- Вы верите в формулу России? -- Тютчевскую? -- Нет. Что бы вы сделали с человеком, который вывел русскую формулу- ? -- Это невозможно. -- А если возможно? -- Жить в разгаданной России? -- Я покачал головой. -- Да вы любитель острых ощущений! -- вскричал Саша, подливая в бокалы "Шабли". -- Нет, но пресная жизнь, такая, как везде, -- не мое. -- Вывод? -- С одной стороны, убил бы, -- усмехнулся я. -- С другой... -- Другая сторона меня не волнует, -- заметил Саша. -- Ваши устрицы, референт, очень вкусные, -- продолжил я клубную жизнь. лебединое озеро Мы встали до рассвета, когда на небе в нетронутом виде сохранялась звездная чистота. Выпили банку парного молока, съели вкусной чесночной колбасы и -- в лес. Облака терлись друг о друга предутренними нежными боками. Как заколдованные цапли, летала крупная мошкара. Черные елки пахли растительным счастьем. Простой мужик с чудными глазами встретился нам по дороге. В руках он держал маленькую стерлядь с умным лицом. -- Где поймал? -- На Лебедином озере. Нагруженные грибами и букетами, мы с Серым перемигнулись, побежали и -- заблудились. Аукались до хрипоты. На счастье, Нюрка шла топиться, получив двойку по рисованию. Мы с уважением отнеслись к решению зареванной пятиклассницы. -- Дяденьки! -- с надеждой спросила Нюрка. -- Вы умеете мяукать? -- Нет, -- развели мы руками. Серый раздвинул грозди рябины: это было самое узкое и самое красивое озеро в мире. Нюрка быстро разделась и в одном рваном лифчике кинулась в воду. В костюмах Адама, без аквалангов, мы с Серым полезли спасать ее душу. я не думаю Откуда берется безмерное самомнение? Нет, пожалуй, ни одного русского человека, который бы не считал Россию первой страной. так нельзя "Это невозможно" -- формула Европы. От французов: "Се n'est pas possible" до поляков: "То nemozliwe". У них там рыцарство самоограничения. И даже хохол потянулся за рыцарством: -- Я тоже рыцарь. И наш Гоголь -- рыцарь. Он отомстил за вашу оккупацию страшной местью и мертвыми душами. Новость. Хохол встал у края Европы, а не с нашего края. У русских "это невозможно" имеет другой смысл. Невозможно -- значит "не получается сделать то, что хочется". Для Запада "невозможно" значит переход границы самоидентификации. Самоистребление. Для Серого все возможно. Распад внешних запретов произошел очень быстро и незаметно. По скорости избавления от табу Россия за последние десять лет прошла дистанцию в несколько столетий. Были незаметно отменены не только советские, но традиционно русские запреты. "Бандит" -- ласковое имя. Запад оказался в оборонительной позиции. Сила Запада -- в нестандартных решениях. Русский в сущности придерживается ломового развития. Я что-то не припомню, чтобы русский придумал в последнее время что-нибудь полезное для людей. Например, более удобную форму дуршлага или новый тип велосипеда. У него не придумывается. Европа акробатически гибка. интеллигенция Пора подвести предварительные итоги. Цикл существования интеллигенции закончился. Она выполнила свои задачи настолько блестяще, что самоликвидировалась за ненадобностью. Когда-то "Вехи" ее одернули. Только однажды ее по-настоящему и одернули. Вышло несколько изданий этого одергивания. Ничто не изменилось. Разве что несколько ренегатов откололось. Интеллигенция осталась верной себе. Целью ее деятельности была забота о счастье народа. Теперь, когда ясно, что это счастье никогда не наступит, деятельность интеллигенции можно признать благородной, но не дальновидной. Русская духовность уходит в небеса. В архив сдаются рулоны светлых помыслов. Сворачиваются в трубу миллионы стихов, прогрессивных рецензий, статей с направлением. Разорвалось сердце поэзии, отказывается работать печень прозы. Остановились миллионы часов кухонных бесед. Над всем бессрочный луч надежды. Пронзительные прожектора веры. Кафельные стены дружбы. Трупы великих писателей. Спите спокойно. Глубокая заморозка. Некрасов. Белинский. Добролюбов. Самые чистые. Какой светильник разума угас! Какое сердце биться перестало! Одни светильники. Лампочки перегорелые. Прозекторская. Еще долго будут изучать внутренности наставни- ков. Ковыряться в устройстве. Русская культура -- пятизвездочный морг. Не стыдно показать. Устроить экскурсию. Есть чем гордиться. Вечная память! товарный поезд -- Есть страны, -- задумался Серый, -- где люди балдеют от сильных растений. Мистика России -- в другом. -- Мистика? -- усомнился я. -- Ты входишь в милицию, тебя встречают с цветами. Приехал забрать жену из роддома с ребенком, тебя встречают в штыки. Бандит дарит тебе шоколадку, а первоклассник отрезает тебе тупым ножом яйца. -- Зачем? -- спросил я. -- Не задавай в России этот вопрос, -- сказал Серый. -- Если ты однажды получишь на него ответ, этой страны не станет. -- Пароль: нехилость? -- спросил я. Серый поморщился. -- Русский -- бесконечное явление. Он, как товарный поезд, которого ждешь у переезда, пока он весь не пройдет. похороны Хоронили Серого трое. Дядя Миша, еще кто-то и я. -- В гроб кладут не тебя, а твою смерть, -- сказал мне как-то на досуге Серый. Серый в порядке русъ визжащая Весной, когда снег в Москве превращается в сочную грязь и бледнолицая молодежь в модных тряпках выходит на двор порезвиться в сумерках, я снова слышу удивительный русский звук, никем еще до сих пор не описанный. Он возникает в весеннем воздухе такой запредельно высокой, пронзительной нотой, что ему не сыскать аналога в звуковой культуре. Когда русских девок щекочешь, обливаешь ледяной водой, подглядываешь за ними, догоняешь, срываешь с них одеяло или просто пугаешь по-хорошему, когда они хотят тебе приглянуться, -- они визжат, как визжали и встарь, дрожа всем своим естеством, конвульсируя, визжат в беспамятстве, с отлетевшим в канаву сознанием. Визжать не выучишься, это с рождения, визгом не овладеть, он -- от невладения собой. Визги вырываются совершенно непроизвольно, с неслыханной силой, сравнимой разве только с фонтаном кита. Они поражают меня своей экстремистской архаикой. Визг -- хтоническое образование. В обоих смыслах слова "образование". Маленькие девочки визжат, видя дохлую мышь. С маленькими девочками все ясно -- их визг одномерен. Но чем дальше, тем больше двусмысленности в учащенном сердцебиении. Девки визгом отзываются на любовное применение силы. Замужние женщины не визжат -- им уже все равно. Визги девок рождаются от испуга, переходящего в наслаждение, и от наслаждения, переходящего в испуг, -- изначальная амбивалентность русского желания. Визгами зазывают, визгами отпугивают. Это бурное объяснение скорее не в чувствах -- в инстинктах. Визг -- докультурная модель "оборонки", первобытное перераспределение страстей. Визги -- холодное оружие русских девок. Они парализуют агрессора, как укус африканской ящерицы. Визги -- распечатанная страсть русских девок. Когда девка визжит, на ней нет лица, все лицо в визг уходит и визгом становится. Визги проносятся по стране как цепная реакция, гормональный взрыв, связка русской истории, эстафета девичьих поколений, перекличка столетий. В России визги сильней рок-н-ролла. Тонок лед русской бытовой культуры. По нему лучше не ходить, и ступать на него не надо; на него лучше любоваться при чтении книг, стоя на берегу. Визг пробивает изоляторы воспитания, хорошего тона, благородных манер, уроков музыки, танцев, тенниса, иностранных языков. Даже в самых хороших семьях визги изгоняются, но не изживаются. Университетские девушки, филологички и журналистки, в недрах своих гуманитарных душ хранят верность визгу. Визги -- это принципиальная невозможность контроля над собой как поверхностно окультуренной телесной массой, торжество психоделической распущенности над обанкротившимся просвещением. Визг -- только видимая часть айсберга, симптом общего состояния души, охваченной вечной паникой. В сущности, это животный признак социальной незащищенности, ожидание преследования, готовность к предельному сопротивлению и одновременно кромешная беспомощность. Под водой остаются морские чудища и шевеление водорослей. Визг -- волеизъявление ночного кошмара, выплеснувшегося в явь, волнами идущая опасность. Визг -- признание исчерпанности словарного запаса, нормативного и даже вовсе не нормативного. Когда думаешь о России, слышатся визги. Вот чего нет за границей, так это визгов. Тишина. Давно отвизжали французские девки. Не слышно больше на Британских островах визгов английских девок. Вот уже итальянки перестали визжать. Даже в самых отдаленных сицилийских деревнях итальянские девки перешли на крики и дикий хохот. То же самое можно сказать и о польских девках. Но это -- Европа. Там дисциплина. Там самоограничение. Но если поехать в африканскую, мексиканскую или непальскую деревню -- там тоже плохо с визгами. Не визжат. Как же так? Вроде бы должны визжать, а не визжат. Я ходил, специально прислушивался -- не визжат. Бедно, с примусом, живут в африканской глуши -- а девки не визжат. Или, может быть, колониализм по их визгам танком прошелся? Так вот в чем наша планетарная самобытность -- в визге. Русские девки визжат, как резаные. Но их и в самом деле режут. Они визжат, когда их режут. Их мучают, пухленьких, бледненьких, с косой, бровастых, щекастых и панкообразных, их режут, режут, прижигают железом, их режут, им заливают жидкое олово в дырки, ртуть заливают, их порят, маленьких девок, школьниц-отличниц, двоечниц режут, комсомолок режут, она подмахивает -- ее еще пуще режут, до костей режут, ноги режут, она не дала -- ее снова режут, живот режут, груди срезают, сухожилия и горло перерезают, щеки режут, высоких девок режут, статных девок, космонав- ток режут, кухонными ножами, эстафету девичьих поколений режут, кинжалами режут, бритвами, заточенными финками режут, сибирских девок режут, политических девок режут, пулеметчиц и пианисток режут, седых девок режут, юных грешниц режут, владивостокских девок режут, мелко-сисястых режут и крупносисястых режут, разутых режут, кто ноги плохо бреет -- тех режут, и кто не бреет -- тех режут, кто зубы не чистит -- режут, и кто хорошо ноги бреет -- тех особенно сильно режут, в ямах режут, на скотных дворах, в крематории режут, у шурина на именинах режут, а шурин стоит, руками разводит, а девок режут, визжит невеста с зубами, визжит и бьется, а ее, суку, режут, сестер, племянниц, своячениц режут, дворянских кровей девок режут, русых девок и умных девок, в трусиках девок и без трусиков девок, в платочках в зеленый горошек -- режут, в шортиках и в норках богатых девок режут, всех режут и режут, Ярославну в Путивле режут, невесту Пушкина режут, дочерей интеллигенции режут, мою невесту с зубами режут, они визжат, на холоде визжат, на свежем воздухе русской деревни, на молодой месяц визжат, на страшные кусты визжат, на красивых пацанов визжат, через костер прыгают и визжат, наперегонки бегут и визжат, на голых мужиков с вилами визжат, а их все больше режут, их совсем уже режут. Зачем девок режут? Кому, спрашивается, какое дело, что их режут? Раз они визжат -- их режут, а так же, выходит, наоборот. Визги -- доминанта деревенских истерических страстей, но Москва недаром "большая деревня", и ее безвременная суть проступает в девичьих визгах на фоне Макдональдсов и электронных табло. В Питере, Смоленске, у казахской границы -- по всей стране визжат резаные девки. Сколько еще осталось визжать русским девкам? Непонятна глубина их животных визгов. Смолкнут визги -- ис- сякнет русская душа. Закроется последняя страница моей энциклопедии. В библейской культуре вначале было Слово, на Руси -- визг. детство, отрочество, юность Мама мыла Серого. Серый мыл куклу. Кукла была Петром Первым, мужчиной высокого роста. -- Мама, -- спросил Серый, -- что такое быть русским? -- Запад есть Запад, Восток есть Восток, -- весело, по-молодому заговорила мама, стирая пот со лба, -- и вместе им не сойтись. -- Не сойтись! -- в свою очередь обрадовался Серый. -- Сойтись! Сойтись! -- решительно возразила мама. -- Киплинг не прав. Восток и Запад сошлись в России. -- Зачем? -- нахмурился Серый. -- Что "зачем"? -- не поняла мама. -- На хрена они сошлись в России? -- Краска бросилась Серому в лицо. -- Ты что? Ты что? -- изумилась мама. -- Россия есть великий и цельный Востоко-Запад по замыслу Божьему и -- неудавшийся спотыкач, Западо-Восток по факту, по эмпирическому наполнению. -- А вдруг это стереотип? -- испугался Серый. -- Не надо бояться, -- мягко возразила мама. -- Мы живем в мире победившего стереотипа. -- От описания национального характера до фашизма -- один шаг, -- грустно сказал Серый. -- Знаю. Они помолчали. -- Ну, вставай! -- скомандовала мама. -- Давай мыть спину и живот. Серый встал, держа Петра Первого за руку. -- Как ты вырос! -- смутилась мама, осмотрев тело сына. -- Ты вырос и возмужал. -- Лучше нас только Бог, -- со смешком заметил Серый. -- Русский народ -- богоносец, -- сказала мама. -- Что это значит? -- Нет такого излишества, на которое были бы неспособны русские мужчины и женщины, когда они берутся утверждать свою свободную личность, -- сказал Серый. -- Меня не заставишь пристегнуть ремень в машине. Пристегиваться входит в мое представление о трусости. -- Почему немцы называют нас русскими свиньями? -- спросила мама. -- А ведь мы в самом деле свиньи. Нечистоплотные, неблагодарные свиньи, сыночка! У русских грязная душа? -- Напротив: мир слишком грязен для русского. -- Кто-то, не помню, кто, сказал, что русский наклоняется к супу, а не подносит ложку ко рту. Он заискивает перед супом. Он пресмыкается перед супом. -- Русский склонен к заимствованиям, -- сказал Серый. -- Он -- сама восприимчивость. -- Русская истина выведена за пределы русского человека. Она не в нем, а где-то там. -- Мама подняла глаза к потолку. -- Бог создал русского для нравоучительного примера. Русские в метро смотрятся так, как будто выпрыгнули из себя. -- "Ничего" -- на самом деле главное русское слово. Это уступка вечному поражению. -- А вдруг и это стереотип? -- снова испугался Серый. -- Русскими не становятся, сынок, -- сказала мама. -- Русскими рождаются. -- Как это? Как это? -- недоумевал Серый. -- Спроси своего отца, -- сухо сказала мама, намыливая голову Серого. -- Он не ответит, -- убежденно сказал Серый. -- Он лежит пьяный в канаве. На огороде. Под забором. -- Он умрет под забором, а пока он уехал в командировку. -- Наш папа -- разведчик? -- Наш папа -- Генштаб. -- Я горжусь своим папой, -- сказал Серый. -- Он протрезвеет и ответит, -- машинально сказала мама. -- Почему ты не моешь уши? У нас, русских, уши вырабатывают большое количество серы. Русские уши надо мыть каждый день. Мы -- великая страна. -- Он не протрезвеет, -- нахмурился Серый. -- Да здравствует, сынок мой, Россия! -- сказала мама. -- Нет в мире прекрасней страны. -- Верно, -- глубоко вздохнул сын. -- Вот говорят, -- подхватила мама, -- что у нас дороги плохие. А дело не в дорогах, а в климате. Ни одно дорожное покрытие не выдерживает, -- добавила она с гордостью. -- Да и вообще, -- сказал Серый, поднимая голову, -- в русском человеке важна не форма, важно содержание. -- Русский человек состоит весь из содержания, -- возразила мама. -- У него форма отсутствует. -- А как же тело? -- Видимость. У русского человека нет тела. -- Постой, -- Серый наморщил лоб. -- Что ты сейчас конкретно моешь? -- Я мою твое жизненное содержание, -- невозмутимо сказала мама. -- Понял! -- обрадовался Серый. -- Теперь я понял, почему все русские тетки такие толстые. -- Они полны жизненного содержания, -- сказала мама. -- Им это содержание никак не унять. -- Знаешь, какая у меня мечта? -- сощурился сын. -- Я, когда стану большим, займусь подробным описанием русского человека. Мы наконец должны заняться своим самоопределением. -- Мысль сама по себе неплоха, -- согласилась мама. -- Но вот беда. Русский человек неописуем, -- она развела руками. -- В этом его отличие от других национальностей. -- Я боюсь только, -- продолжал страстно Серый, не слушая маму, -- как бы из этого не получилось торжество стереотипа. -- Только дураки считают стереотип бранным словом. -- Верно! -- обрадовался сын. -- Я весь горю желанием послужить русским людям в новом тысячелетии. Я хочу вывести формулу русской души. -- Для этого надо много ездить по стране, -- сказала мама. -- Надо объехать Россию вдоль и поперек. -- Я объеду! -- вскричал Серый. -- И тебя возьму вместе с собой. -- Как здорово! Только я не поеду! Я уже стара, мне пора на покой. -- Покой нам только снится, -- отшутился Серый. -- Ну-ка, давай мыть наши дорогие конечности! -- приказала мама. Серый поднял ногу, держа Петра Первого за руку. -- Вот чего русские не знают, -- сказала мама, покосившись на Петра Первого, -- так это собственной истории. Вот когда он родился? Когда умер? -- Родился когда, не знаю, а умер в году. -- И чем он был знаменит? -- подлила мама масло в огонь. -- Ой, мамочка! -- сказал Серый. -- Ну и вопрос ты мне задала! У нас еще история не началась. -- А по-моему, уже кончилась, -- недобро усмехнулась мать. -- Не скажи! -- встрепенулся сын. -- Русские еще всем покажут. -- Да, нас боятся, и за дело! -- сказала мать. -- И пусть боятся! Мы им всем покажем. А это что у тебя? -- Ссадина. С горки упал. бум Не успел я убить Серого, как все избы стали кирпичными. Некоторые из них превратились в небоскребы. Импотенты стали любовниками. В кратчайшие сроки построили Днепрогэс. Зажглись миллионы лампочек Ильича, даже в тех местах, где их не ждали. Северные реки сами по себе повернули вспять. Киллеры ушли в монахи; киллерши -- в медсестры. Здравоохранение достигло высот. Русские рванулись в банки открывать личные счета. У них скопилось столько денег, что они стали помогать продуктами и ширпотребом Индии, Индонезии, Анголе, Перу. Освободительные движения захлестнули мир. Африка пошла по русскому пути. Воздвигли мордовские лагеря для шпионов и иностранцев. Начались показательные процессы. После долгой кровавой войны победили Гитлера. Захватили Восточную Европу. Просвещение удалось. Землю наконец отдали народу. На птицеферме "Маяк" был выращен экспериментальный вечный гусь, который после того, как его употребят в пищу, воскресает из обглоданных костей, завернутых в скатерть, по крику: -- Гусь, подь сюды! зоофилия У всех невесты как невесты, а у моей -- пизда похожа на собачью. Четыре пары сосков, шерсть тигриста, нос приплющен. По утрам крутится перед зеркалом в одних французских трусах. Открыто говорит мужчинам о наступлении менструации, но не часто пользуется прокладками, отчего пол в комнате закапан кровью. Почти каждый второй ( %) русский хозяин собак и , % владельцев кошек вступают со своими животными в половые отношения. Животные не только приглашаются в свидетели для возбуждения плоти. Они -- активные соучастники супружеской ебли. Они лижут, сосут, расцарапывают до крови гениталии хозяек и хозяев, которые, по русской традиции, называют себя при этом их "мамами" и "папами". Бывают случаи, когда возбужденный пес откусывает хуй своему хозяину. По милицейской секретной статистике это чаще всего происходит в Нижнем Новгороде. В области зоофилии Россия бьет все рекорды. Для примера, США сильно отстают, находятся на -ом месте, Франция -- на -ем, Англия -- на -ом. На втором месте, серебряным призером по зоофилии -- Сейшельские острова. Там собак после траха употребляют в пищу практически в сыром виде. танец "да" Мне попался американец, большой враг России. Все ему не нравилось. Мы гуляли в лесу. Ему хотелось привести Россию к нравственному знаменателю или -- уничтожить. -- У России нравственность не должна отличаться от других стран, -- сказал мне Грегори на прогулке. -- Но она только-только начала свой путь в цивилиза- цию. Еще вчера здесь было мертвое место. Дай ей время. -- Не дам. Я не выдержал и пустился на лесной дорожке танцевать перед ним танец "Да": Да, я люблю все это. Рыжики. Рыбку. Водку. Шашлык по-карски. Да. Официанта Васю. Не обижайте. Люблю. Да. Грегори с подозрением стал смотреть на меня, танцующего танец "Да". зато Русский государственный порядок, придя в противоречие со внутренним хаосом, как правило, вызывает очередную порцию самоедства (мы и есть самые настоящие самоеды). бобруйск Серый никогда не был в Бобруйске. Я тоже в Бобруйске не был и не стремлюсь. Бобруйском больше, Бобруйском меньше -- какая разница. Но Серый, даже не будучи вхожим в Бобруйск, -- организатор Бобруйска, его хранитель, оберегатель от ереси мелких дел. Доводы в пользу России, разумеется, есть. Россия, конечно, безрукая дура. Бобруйск создан не для того, чтобы выдумывать удобную машинку для протирания овощей, он вял в изобретении штопора, но за- то Бобруйск имеет святыни и много ярких талантов: музыкальных, актерских, писательских. Чем бездарнее и мутнее бобруйская общая масса, чем гнилее картошка на бобруйских полях, тем больше Бобруйск плодит ученых, он готов завалить ими весь мир. -- Ну, вот и все, -- потер руки Саша. -- Помер Серый. А вы боялись. три сестры -- Приехав в Россию, Екатерина обзавелась мебелью. Однажды в Америке мне рассказали, что "Вог" не посмел опубликовать фотографии этой ебущейся мебели на своих страницах. -- Что бы ни говорила Екатерина о том, что Россия -- европейская держава, Пушкин прав: нахождение России в Европе -- ошибка географии. -- Россия вообще опечатка. -- Не страна, а бездонная пизда. -- Здравствуй, снотворное! -- Останься Екатерина в Европе, она бы не писала слово "еще" с четырьмя орфографическими ошибками -- исчо. -- Я тоже хочу исчо. -- Она сбесилась не потому, что была нимфоманкой, а потому что в России женщинам страшно хочется ебаться. Об этом исключительном явлении писали все путешественники, включая мадам де Сталь. -- Русский климат давит на клитор. -- Почему в России все так бесстыже устроено? -- Кислотно и депрессивно... -- У нас ничего не было, но у нас, кажется, была совесть. Мы потеряли совесть. -- Персики! Как хорошо быть бессовестной... -- Русское население не только отлично от европейцев, но радикально противоположно Европе. -- Если мы не они, то -- кто? Мы -- не Азия. Не ссы, сестра, не сняв трусы. Ну, пожалуйста. -- Нас также трудно назвать евразийцами. Мы не соединяем две культуры, а внутренне враждебны обеим. С большим основанием можно сказать, что нас нет. -- Мы -- онтологическое "ничто". Чистый продукт. Зефир в шоколаде. -- Стремление определить наш зефир вызвано не философской неудовлетворенностью, а насущными вопросами самообороны. Как защититься от самой себя, если ты русская? -- Я подумала сейчас, сестры, что если русский -- мочило самого себя, значит, такова судьба и прихоть. Монтень утверждал, что каждый имеет право на самоуничтожение. -- Русские уничтожают самих себя как большими статистическими порциями, так и поодиночке, но не отдают себе в этом отчета, им кажется, напротив, что они себя не уничтожают. -- Ешьте торт! Помимо саморазрушения, мы производим еще и разрушение, уничтожаем то, чем мы не являемся и что нам не принадлежит. Иностранцы не могут себе представить, что бывают такие люди, которые заточены на самоуничтожение, но об этом не догадываются. -- Тем более что внешне мы отчасти похожи на европейцев: у нас белые груди. -- Но у нас желтые пятки. -- Да. Никто не заметил наши желтые пятки. У нас белые груди и желтые, китайские пятки. -- Жирный торт. Я люблю все жирное: в природе, в людях, в самой себе. Я хочу быть очень жирной, с жирными ляжками, жирной спиной, жирным языком, жирными, отвислыми складками на животе. -- Белые груди -- не повод для братания. Конечно, некоторые соседи, познавшие прелесть умирать от русских пуль, высказываются достаточно определенно и неприглядно, но даже они не способны сказать всю правду, потому что ее не видят. -- Как может мужчина, за исключением Джойса, описать потоки женской менструации? Как может иностранец описать русского, если у русского другие процессы в организме, не западные и не восточные? -- Когда девушки живут в одном доме и ходят в один туалет, у них менструация постепенно синхронизируется и все начинается в один день. -- Глупости. Мы просто щадим свое национальное самосознание, оберегая его от врагов. -- Персики! Мы -- главные враги России. Россия -- наш главный враг. -- Даже любя Россию "странной любовью", мы останавливаемся и прячем эту правду. Иначе -- обвинение в сумасшествии. -- В России нет любви. Одни выкидыши. -- Я хочу жирной любви с желто-розовым кремом. -- Березовая кудрявость, уклончивость, вязь, наличники, изворотливость, витиеватость. Наш стиль -- заноза. -- Мы -- одалиски-незабудки. -- Мы -- онанистки-рекордистки. -- Чаадаев был видным критиком страны, но последовательными были те, кто бежал из нее, как Печерин. -- В чем главное наше отличие от всех прочих людей? -- Нелюбовь к прямой линии. -- Персики! Пора валить из Москвы... пожар Серый отличился на пожаре. Но потом ему стало стыдно. мама Мне приснилось: невеста с зубами встретилась с моей мамой на даче родителей. Невеста вела себя достойно, только суетилась. Мне было приятно, что она суетится, но я смотрел на нее мамиными глазами и не мог понять, нравится она мне или нет. Невеста не владела не вилкой, ни чашкой. Переделанная левша, она подала для добавки чая чашку без блюдца. -- Подают с блюдцем, -- сухо сказала мама. Как всегда, мама шпыняла всех. Она не понаслышке знала этикет, но почему-то не учитывала простые законы гостеприимства. Когда невеста куда-то скрылась, мама сказала: -- Толковая, но суетливая. У меня отлегло от сердца. -- Но какая же она некрасивая! Снова заныло сердце. -- Твоя мама -- грубиянка, -- промычала невеста. несерьезное отношение к жизни -- В чем прелесть России? -- спросил Серый. -- В буреломе? -- задумался я. -- Сам ты -- бурелом! Главное -- несерьезное отношение к жизни. Немец -- серьезен, француз -- серьезен, аме- риканец -- тоже, паскуда, серьезен. А мы -- нет. В нас есть охуительная несерьезность. -- Ничего себе, -- сказал я. -- А как же все эти пытки? -- Какие пытки? -- Ну, вся история. -- А это -- наказание за несерьезность. без имени -- Как дела? -- Ничего. Съел. Мой брат. Ваш дом. Наш ключ. Год. Иванов. Глаз. Муж. Друг. Завтра. -- Иван -- ваш друг? -- Да, он мой друг. -- Иван -- ваш муж? -- Да, он мой муж. Потом. Плохо. Много. Отвечать. Хорошо. Магазин. Жизнь потихоньку устаканивалась, возвращаясь в учебник русского языка для иностранцев. Алла Ивановна. Директор Дома ученых. Всеми командует. Сталин местной жизни. Отгоняет от меня людей. Народ. Скромный. Немолодой. Стесняется своих имен. -- Как вас зовут? -- А что? -- Чтобы подписать книжку. -- А вы так подпишите, без имени. -- Ну, хорошо. официальная россия Наивность помыслов; садизм поступков. цинизм Причеши старушку-мать с особым цинизмом. слова Никола Угодник мама Солженицын экстремистка тетя Женя юродивый Иван Поддубный бандит Набоков мент кабанчик еврей блядь бурлаки на Волге француз американский друг России Распутин Иван Грозный ведьма Горбачев Иван-дурак народ татарин японцы степь Запорожская Сечь монгольское иго бедные люди Обломов лишние люди умиление эмигрант хитрый русский злой мальчик поп чиновник бюрократия лесоповал алхимия маковки каша в голове Ирина Борисовна водопроводчик солдат генерал Вехи зависть душевные люди чечен халтурщик халявщик отшельник созерцатель рабочий класс сказка совесть уборная Иван Грозный -- Серому -- Что ты таращишь губы? Уборная -- соединение Серого с туалетом. Стаханов Стаханов -- это такое животное. Вроде свиньи. водка Водка -- это такое животное. Вроде свиньи. квас -- Квас -- за нас, -- считал Серый. пушкин и сталин Пушкин -- хорош, но Серый -- лучше. Сталин должен быть сильным, красивым, неожиданным. Как космонавт. гордость Серый любит, чтобы ему верили на слово, оставляя за собой право никому на слово не верить. Поэтому Серый любит лозунги. Женись, когда женится. Разводись, когда разводится. Не насилуй себя. Насилуй других. Кто послабее. Гордость -- вот что совершенно отсутствует у Серого. Мы -- люди не гордые. Серый терпит унижения с большой покорностью. Серого приятно унизить. детектив Серому поручили найти убийцу. -- Лады, -- ответил Серый. Серый стал искать. Он долго искал убийцу. В хрущобах. В других местах. На чердаках. Наконец он нашел убийцу. -- Здравствуй, -- сказал Серый. счастье Серый проснулся утром совсем молодым человеком. Он побрил лоб и затылок, накачался и стал телохранителем, поборником православной монархии. -- Империю развалили масоны, -- сказал Серый. Масоны развели руками. -- Йес, -- сказали масоны. -- Это мы. начальник Серый расхлябанно содрогнулся. Русские к. начальнику испытывают глубокую искреннюю неприязнь. любовный роман Серый увидел девушку и встал на четыре лапы. Серый ударил страшным ударом поддых, потом в мошонку, потом в сонную артерию. Самарская девушка Юля имела спину от сфинктера до астрала. -- Одно удовольствие, -- пил водку Серый. -- Я князь -- ты княгиня! -- Ты граф -- я графиня! телевизор Из всех программ Серый больше всего любил футбол. Чем хуже играли, тем он больше любил футбол. А зимой любил музобоз и хоккей. Хоккей уважал. А теннис не любил. Надо расширять внутренние человеческие возможности. -- More! -- возвестил Серый новый закон. молодая гвардия "Скоро опять будем вешать", -- подумалось Серому. помойка Серый был романтиком, ударившимся о помойку. От травмы он захромал, зато нашел чистоту жанра. Нарвался на "колеса" -- стал визионером. Ебнулся так, что увидел голубую луну. Расшибся о рекламный щит -- искры из глаз стали его новым стилем. Потом искусство кончилось, и Серый приобрел ларек с пивом. Кавказ А все-таки, несмотря на все поражения, мы лучше кавказцев. налоги Серый знал, что тетя Дуся платит налоги, но он никогда не видел тети Дуси. страхи Серому приснилось (всякое может присниться), что он -- старый. -- Началась агония, -- сказал Серый. буддизм -- Все знаменитые футболисты -- буддисты, все знаменитые рокеры -- буддисты, а я остаюся с тобой, родная моя сторона, -- запел Серый. -- Гондон -- не гондола, до Венеции не доплывешь. курочка-ряба Ноль. Ноль -- ноль. Ноль. царь Царь -- это такое животное. Вроде свиньи. Царь во всем виноват, но он наш. вечная женственность -- Серенький! -- Аиньки? еврей Еврей -- друг Серого. У каждого русского есть свой еврей. Еврей -- это такое страшное слово, что его боятся даже сами евреи. В русском языке нет более неприятного слова, чем еврей. -- Берегись, пизда и срака! -- запел Серый. -- Едет с Севера ебака! ручник У Серого все спорится, он кирпич кладет на кирпич. Вот -- раствор. Вот -- кирпич. Кипит работа. Серый машинам не доверяет. Он верит своим рукам. Он -- ручник яблоня в цвету Чтобы понять Россию, надо расслабиться. Это примерно так же, как когда тебя бьют ногами. Расслабься, совсем расслабься, и ты увидишь яблоню в цвету. Я не знаю другой такой красоты. Чем сильнее бьют, тем ярче яблоневый свет. Антоновка. Ты только не бойся. В России обещали отменить телесные наказания. Я сам ратовал за эти бредни. Я поддавался легкомысленным настроениям. Я забыл запах яблок. Только теперь я вижу, что просчитался. Кому пришла в голову безумная мысль, что Россия должна перестать кочевряжиться? Не пострадаешь -- не будет жизни. Судорога -- наш импульс. Черный передел -- завет отцов. Родные, бейте! Проституток -- на виселицу. Наркоманов -- четвертовать. Пидерасов -- на кол. Патриарха -- под лед! С нами, братцы, Иисус Христос. Звезда Богородицы! Отнимите скупленные квартиры. Остановите джипы! За каждый спрятанный доллар -- по пуле! Рабочие, ваш класс -- алмаз. Пенсионеры -- наденьте ордена! Комиссары -- введите голод! Вокруг враги. Все -- враги. Хочу гражданскую войну! Дайте нам цензуру. Мы -- силачи! Украина -- к ноге! Только птичек Божьих не обижайте. Что может быть прекраснее русского застолья? Ну, разве что яблоня в цвету. Под нее улеглись в траву трое не опознанных мною офицеров. Между ними уселись в яблочный запах три наших сестры в веснушках и в белых косыночках. Милые! И посмотрели непосредственно своими среднерусскими глазами. С корявыми букетами яблочных цветов в руках. Офицерский, должно быть, подарок. И я там был. Зачем? Скорее всего, из умиления. макулатура У Серого нет границы. Граница. Граница. Хамство. Недоделанность Серого, необожженость. О России и так слишком много написано. нескучный сад В Нескучном саду Серый пристал к французской зверюшке Сесиль, жене французского посла, и даже немного поебал ее, испугав ножом. После этого случая маленькая женщина своим ходом тронулась к себе в резиденцию. вот Нам с Серым не нужны ни жиды, ни эти самые, никто нам не нужен, кроме нас самих. Серый переоделся в мещанина. -- Мне идет мещанское платье, -- говорил Серый. -- Оно меня украшает. перемены на западном фронте Каждую минуту мы отставали на год. Вчера отстали навсегда. Не торопись. Замедли шаг. Пора повернуть в другую сторону. Жалобное будущее индийских обрубков нам ближе, роднее. Оно так сладостно унизительно. пословицы -- О, это родное, -- сказал Серый. -- Ты помнишь: невеста с зубами уважала пословицы и пела частушки? -- Давай Россию порвем на куски, -- сказал Серый. -- Ну, чего? Не знаю, мне нравится. -- Я люблю модные вещи, -- ответила невеста. -- Обожаю бриллианты. семья Все рассыпалось. Вдрызг. Развалилось. Жена. Сын. Сначала казалось -- не развалится. И тут же развалилось. Все -- на соплях. Все напридумано. Когда нет тепла. Черствые люди. И все разошлось по интересам. Разбитое корыто. дети Русские дети ходят в валенках до самого лета. Русские очень переживают, когда их дети болеют. Сходят с ума из-за каждого прыщика. Но русские дети, действительно, много болеют. Они болеют такими страшными болезнями, что становится не по себе, когда приходишь в детскую больницу. А потом -- забываешь. Ко всему привыкаешь. Ко всему. машины Русские плохо водят машины. Однажды русские купили себе много новых дорогих машин и сбили много прохожих. Себя тоже сбили. Машины каждый день вылавливали в реке. От этого русские не стали ездить лучше. Норовят мчаться по встречной. Сталкиваются лоб в лоб. Много народа гибнет. Много всего этого русским показывают по телевизору. Горы трупов. Русские кушают и смотрят. Трупы -- это всегда волнует. молодые козлы Молодые козлы мечтали быть крутыми. неоконченный разговор Мне позвонил Грегори: -- Надо встретиться. Он говорил так взволнованно, что я подумал: он просек насчет нас с Сесиль. Мы встретились. -- Старик, -- сказал он. -- Ты знаешь, где живет Саша? -- Понятия не имею. -- Я никогда не думал, где живет Саша. -- Зачем тебе? -- Да так, -- сказал он, -- просто интересно. Ты не скажешь его телефон? Ну как мне было сказать его телефон, если Саша был законспирирован? -- Я узнаю, -- сказал я, -- и перезвоню. Грегори колебался. -- Я сделал, кажется, одно открытие, -- наконец скромно сказал он. -- Вроде как уравнение. Если оно подтвердится, Россию можно считать расколотым орехом. Я вышел на Сашу. -- Странное дело, -- сказал я. -- Мы с вами провели столько времени вместе, а я даже не знаю, в каком районе Москвы вы живете. -- Недалеко от вас, -- сказал Саша. -- А что? -- Или мы дружим, или мы только по работе. -- Грегори просил вас узнать мой адрес? -- Он, кажется, вывел русскую формулу- . Возможен общий проект. -- Понятно, -- помрачнел Саша. -- Он вам ее сообщил? -- Он держит ее в секрете от всех. Мне показалось, что вы каким-то образом включены в эту формулу. -- Вы -- шутник, -- усмехнулся Саша. -- Воздержитесь от встреч с американцем в ближайшее время. вагина филипповна Когда вагон метро резко встал, Вагина Филипповна почему-то подумала, что началась война. Невесту с зубами мы с Серым сдобрили водкой, обмазали тестом, черной икрой, несмотря на длинные волосы. Сначала Серый не любил царя, потом -- Ленина, потом -- Сталина, потом сел, отсидел, освободился. Народ в вагоне решил, что вырубили свет, несмотря на то, что вагон стоял освещенный. Правда, тускло освещенный. Кто-то сказал: -- Наводнение. -- Да хватит вам ерунду говорить! -- огрызнулась Вагина Филипповна. Вагина Филипповна сжалась. Она не хотела умирать под водой. К тому же ее внимание было прикреплено к дверям поезда. Они были удивительно похожи на дверцы ее кухонных шкафчиков. Дверцы потихоньку набухли водой. Оставалось средство пробуждения, но оно не действовало. -- Даф лу кра. Рецепт с волосами, -- сказал Серый. -- Нет, чЈ, -- заупрямился я. -- Лука мне дай. -- Блин вы, лук, зима шу, -- сказала невеста. -- Да, не Монтени мы, -- обиделся я. -- Накати-ка, ко? -- впился в нее Серый. -- Пуск! Потом он не любил социализм. Чуть было снова не сел. Потом полюбил Пражскую весну. Потом ничего не любил. Но первым делом он любил нравственность. патриоты На крышах сидят патриоты. Такие славные. Такие молодые. голубой "Мережковский" Раз в году, когда во влажных лесах Британской Гвианы расцветают цветы, БАЗ. (Большая Американская Зая) складывает вещички в рюкзачок и вылетает в экспедицию. За послед