помочь моему приятелю? - спросил Билл у Разрушителя. - Конечно могу, - ответил Разрушитель. Но прежде чем он смог что-либо сделать, произошло вмешательство, начавшееся достаточно тихо, но вскоре выросшее до огромных размеров. Корабль, легко опустившийся в круг света и тени, находившийся посредине между тремя кострами, был небольшим. По существу это была одна из новейших моделей, практически исключительно строившихся для состоятельных личностей или их наследников, людей, которые хотели путешествовать быстро и не зависеть от коммерческих космолиний. Корабль был превосходно отделан. Маркировка на его днище могла быть идентифицировано тем, кто разбирается в таких вещах, например Историком Чужих, как символы санскрита. - Санскрит, - пробормотал Историк Чужих. - Кто бы это мог быть? - Не обращайте внимания на маркировку, - произнес из маленького космического корабля усиленный отраженный голос. - Мы должны использовать то, что есть под рукой. Так как нашу планету посетила делегация с Раджастана-2, я на время освободил их от этого корабля. Мне кажется это то, чем вы хотели бы воспользоваться. - Кто это? - пробормотал сквозь сон Хам Дью. - Я узнаю этот голос, - ответил Билл. - Это компьютер Квинтаформ, не правда ли? - Все верно, Билл. Я спас тебя с Ройо. Ты знаешь это, а теперь, неблагодарный, собираешься покинуть меня. Хоть и обещал пойти на все ради своего освобождения с той планеты! - Боюсь, я слегка поторопился, - сказал Билл. - Но что ты хочешь? - Доступ к твоему мозгу! - ответил компьютер. - Мы уже через это проходили, - заметил Билл. - Да. Но то было до того, как мы обнаружили, что твой фантастический мозг обладает двумя полушариями, соединенными корпус каллосум. Знаешь, какая это редкость, Билл? Я смогу обучить тебя и отшлифовать твой мозг, и ты сможешь занять здесь, на Тсурисе, место компьютерного оракула. - Думаю, тебе нужен не я, - сказал Билл. - А может у меня неподходящий мозг. Они ведь не все подходят? Я не могу быть компьютерным оракулом. - Конечно же можешь. Просто согласись, и все. Я позволю твоим спутникам вернуться на свои места. - А как насчет меня? - спросил Историк Чужих. - С тобой некоторые сложности, - ответил компьютер. - Билл, поверь мне; так будет лучше. Билл оглянулся. Хам Дью кивал во сне, и Историк Чужих, слегка менее сонный, также кивал. Чинжер шептал в ухо: - Давай, Билл. Мы сможем позже что-нибудь придумать. - Не понимаю, что ты хочешь от меня? - Соглашайся, Билл. Увидишь. - Ладно, - ответил Билл. - Попробую. Он подождал. Ничего не случилось. Он спросил: - Ладно, что происходит? Поток энергии затопил его мозг. Вокруг все закачалось и задрожало, словно подмостки при урагане. А затем, прежде чем он это понял, произошло следующее. Забавная ситуация, не правда ли? Они возникли так внезапно из ничего. Конечно, после того, как все закончилось, легко говорить о том, как все происходило. В случае с Биллом наблюдался слабый решетообразный рисунок, который на мгновение вспыхнул в небе, затем постепенно погас, словно изображение на отключенном экране. Он также мог наблюдать легкое утолщение линии горизонта. Наш перцепционный аппарат [перцепционный - относящийся к восприятию] все время принимает подобные сигналы. Но у главного обрабатывающего центра нет времени на подобную чепуху. Он слишком занят, обеспечивая наше равновесие при ходьбе, чтобы мы могли гулять и жевать жвачку одновременно. Ни один компьютер еще не способен повторить подобный подвиг. Возможно потому, что ни один компьютер не жует жвачку. Для человека это совсем не трудно, конечно же после некоторой тренировки. Билл находился в неком виде темноты. Это не была темнота пустой комнаты, а больше напоминала темноту внутри спального мешка. Это была темнота, в которой не чувствовалось пустоты, как в большинстве случаев. В это темноте было ощущение времени полуночной уборки на дне болота или дня дружбы в клубке гадюк. Это была темнота, заползавшая и в уши и приглушавшая все звуки. Вообще ничего не чувствовалось; так растопыренные пальцы собирают слой за слоем паутинную ткань, каждый лист которой слишком тонок, чтобы ощущаться кончиками пальцев, но, по мере продвижения руки, все больше и больше слоев, каждый из которых сам по себе ничтожен, собираются на кончиках пальцев, пока не появится ощущение наличия занавески, или намека на это. Эта нулевая точка чувствительности известна как точка существования, найти которую стараются мистики. Следовательно Билл весьма неосмотрительно вошел в состояние высшего блаженства, за которое тщетно боролись одетые в шафрановые робы аскеты прошлого. К сожалению поблизости никого не оказалось, чтобы сказать Биллу о его удаче. Состояние предельного блаженства, как и всякое другое состояние души, зависит от того, сказал ли кто-нибудь вам, что с вами. В противном случае это чувство ничего не значит. Билл ничего не знал о подобных вещах. Так что его нельзя упрекнуть за то, что он воспользовался темнотой чтобы впервые за долгое время нормально поспать. Таким образом это явилось возможно наиболее счастливым моментом его жизни. По крайней мере он счастливо храпел. Когда же он проснулся, все изменилось. - Этот десантник был не таким уж плохим малым, - заметил Хам Дью своему многострадальному компаньону куки после часового молчания. Жвачгумма ответил забавным пронзительным визгом и хрюканьем, забавным лишь для того, кто не носит естественного меха. Но куки эти звуки не казались смешными, и мы собираемся перевести его речь, а остроумие приберечь на потом, когда окажемся в ямах гематод. - Я знаю, что тебя беспокоит, - обвиняюще провизжал Жвачгумма. - Тебя мучит совесть. Впервые на моей памяти. Ты позволил какому-то паршивому компьютеру Квинтаформ схватить Билла. - Он пытался стащить мой Разрушитель, - возмущенно ответил Хам. - Он хорошо послужил ему. - Ну и что? У тебя есть другой Разрушитель. Ты - большая задница. - Перестань. У меня и так есть два запасных в цепочном сейфе, да еще в придачу машина, которая может построить еще, если обеспечить достаточное количество молибдена. Я готов к непредвиденным случайностям. - Тогда почему ты не дал один Биллу? - Заткнись, а? Я с большим трудом раздобыл эти Разрушители. - Да. Большие взятки краденными деньгами. - Ну и что? У меня ведь есть право? - Точно. Но бедный космодесантник попал в передрягу. Они возьмут его за задницу, за то, что он не вернул Разрушитель. - Забудь о нем, ладно, и смени тему. - Я говорил, что ты - большая задница. Хам Дью развернулся в большом командирском кресле и посмотрел прямо на Жвачгумму. - Ты правда хочешь, чтобы я дал один из моих Разрушителей этому идиоту? - Да. - Ладно, - сказал Дью. - На этот раз поступим по-твоему, а в следующий раз по-моему. - О чем это ты? - Я хочу найти сокровище в ямах гематод. Если Жвачгумма и испытал ужас, на его меховом лице ничего не отразилось. Но когда он помогал Дью разворачивать корабль обратно на Тсурис, его голова была едва заметно вжата в плечи. 11 Компьютер Квинтаформ построил прекрасный храм из белого мрамора, а стены этого храма расписал устрашающими священными символами. Он водворил Билла на место храмового оракула и объявил широким слоям населения, что новый информационный центр готов начать работу. - Но я ничего не знаю, - заметил Билл. - Я все знаю, - сказал компьютер. - И я установлю связь между твоим затылком и моими центральными информационными банками, так что ты сможешь получить всю необходимую информацию. - А почему бы тебе самому не заняться предсказаниями? - Мое внимание требуется в другом месте. Не волнуйся, ты очень быстро освоишься. Позже, после полудня, используя набор Скилкит и несколько капель Нумзита, компьютер вставил Биллу в затылок разъем. Результат был потрясающим. Едва закрыв глаза, Билл смог спроецировать себя ментально в Центральный Процессор компьютера и вернуться обратно. - Это все замечательно, - сказал он компьютеру. - Но что мне теперь делать? - Просто входи сюда и ищи ответы, - ответил компьютер. - Ты найдешь их достаточно быстро. Если у тебя возникнет какая-либо проблема, я сделал некоторое подобие инструкции. Это все станет тебе доступно, как только ты начнешь работу. - А ты куда отправляешься? - У меня есть важная работа, - ответил ему компьютер. - На Тсурисе наступает ледниковый период. Я единственный, кто может с этим что-либо сделать. Так Билл оказался один в небольшом, но прекрасно обставленном храме. У него был трон для сидения, чтобы принимать просителей. Кабель от разъема в его голове спускался к полу и сквозь пурпурный занавес на спинке уходил вглубь храма, к ИБК (интерфейсному блоку компьютера). Первым посетителем в тот день был большой тсурианец. Средних лет, судя по уродливым выпуклостям, искажающим среднюю сферу его тела. С румяным лицом, носящим следы варикозного расширения вен. Ярко-голубые глаза и легкая шепелявость речи выдавали в нем жителя южного полушария Тсуриса. - Я так рад, что у нас наконец-то появился круглосуточный оракул, - сказал он. - Я - Бубу Цонкид, и у меня есть проблема. - Расскажи мне о своей проблеме, Бубу, - профессиональным тоном произнес Билл. - Ладно, Оракул, все началось примерно с месяц назад, вскоре после того, как мы собрали урожай прембла. Я заметил, что Хлорида перестала со мной разговаривать. Я должен был заметить это раньше, но сбор урожая прембла требует полной отдачи, чтобы собрать фрукты до того, как они перейдут в скрытую фазу. - И что случилось потом? - спросил Билл. - Это единственное время, когда можно собирать фрукты-бабочки. Если вы хоть немного промедлите, они превратятся медно-красные растения, похожие на чертополох. Очень красивые на вид, но не особо подходящие для еды. - Мне тоже так кажется, - заметил Билл. - Ладно, продолжайте. - Как я уже говорил, я уделял Хлориде не особо много внимания. Я даже не заметил, когда ее пыльники стали темно-коричневыми. Это должно было меня насторожить. Особенно если учесть, что пуншин изменился почти на месяц раньше срока. - Да, здорово, - со вздохом произнес Билл, пытаясь скрыть скуку. Он в основном не понимал, о чем бормочет этот шутник. Впрочем, его это и не волновало. - Ладно, это должно было тебе о чем-то сказать, - сказал Билл, слегка одуревая. - Так в чем же проблема? - Мой вопрос, Оракул состоит вот в чем: когда, учитывая все сказанное, а также принимая во внимание ранние брачные полеты дисковых дорфидей, лучшее время для посадки оруфилов, и должен ли я придерживаться голубого сорта или перейти на пурпурный? - Потребуется некоторое время напряженного оракулствования, - сказал Билл. Перед ним на маленьком столике, покрытом сине-серебристым сукном, находилась кнопка, помеченная "Нажмите для получения информации". Он нажал ее. Тотчас он очутился, за исключением тела конечно же, в форме чистого плавучего разума, дрейфующего сквозь эмулированные сводчатые комнаты ЦПУ. Он проплывал мимо картотек, сложенных на стеллажах в двадцать рядов и простирающихся вдаль насколько мог видеть глаз. Через некоторое время он открыл одну. Она была пуста, за исключением маленькой машинки с мигающей лампочкой, которая поспешно скрылась из виду, как только открылся ящик. Билл закрыл ящик и продолжил путь. Через некоторое время он достиг конца комнаты и сквозь арку проник в другую комнату. Эта комната была еще больше предыдущей, и ее стены ярко сияли. Пока Билл осматривался, перед ним материализовалась нечто, напоминающее призрак. - Кто ты? - спросил Билл. - Я - компьютер, - ответило видение. - Нет, не может быть, - сказал Билл. - Я встречался с компьютером Квинтаформ, и он разговаривал совсем по-другому. - На самом деле, - сказало видение, - я - заместитель компьютера. Я командую в отсутствие компьютера. Большинство людей не чувствуют разницы, так что обычно я не вдаюсь в подробности. А могу я поинтересоваться, кто ты? - Я - Билл, - ответил Билл. - Компьютер назначил меня оракулом. Он сказал, что я могу обратиться сюда, чтобы получить ответы на вопросы, которые будут мне задавать люди. - Он так сказал? Сказал, что ты можешь просматривать картотеки? - Именно это он мне и сказал. - Странно, почему он мне этого не сказал. - Может он не все говорит тебе? - начиная злиться заметил Билл. - Все важное он сообщает мне, - сердито парировал заместитель компьютера. - А иначе от меня было бы не много проку, не так ли? Надеюсь, он дал тебе письменное разрешение на пользование картотеками? - Никогда о нем не упоминал. Думаю, он спешил. - Да, возможно и так. Это большая ответственность, знаешь ли, являться единственным большим компьютером на планете. Даже с распараллеливанием процессов это обременительно. - Слушай, - сказал Билл. - Меня там ждет клиент. - Ну ладно, раз ты настаиваешь. Что он хочет знать? Билл на мгновение задумался. - Теперь не могу вспомнить. Этот разговор полностью вытеснил его у меня из головы. - Полагаю, ты можешь вернуться и спросить его, - сказал заместитель компьютера. - Минутку! Он хотел узнать лучшее время для посадки оруфилов. - Оруфилов? Ты уверен, что он сказал оруфилов? - Безусловно, - ответил Билл. - Случайно, не одержимых оруфилов? - Нет, простых. Он также хотел знать, нужно ли ему сажать голубые или перейти на попранные. - Прошу прощения? - произнес заместитель компьютера. - Это прозвучало как попранные, хотя я не думаю, что такие есть. - Пурпурные! - воскликнул заместитель компьютера слишком громко для видения. - Ну да, именно их. Он также говорил что-то о полетах дисковых дорфидей. - Ага, - воскликнул заместитель компьютера, - тебе надо было с самого начала мне это сказать. Знаешь ли, это все меняет. - Нет, не знаю. - Ладно, это все меняет. Дай мне пол-такта и я найду тебе ответ. - Благодарю, - сказал Билл. - Можешь использовать целый такт. У меня есть время. Заместитель компьютера исчез и появился снова через полтора такта. - Скажи ему, что месяц Русной в этом году - самое оптимальное время для оруфилов. Будет полезно засадить половину посевных площадей пурпурным сортом. Это в том случае, если у них нет нового грогового вида. - Мне кажется, он что-то такое упоминал, - сказал Билл. - Тебе лучше бы было сразу изложить все факты, - сказал ему заместитель компьютера. - Были какие-нибудь другие условия? - Я лучше пойду и спрошу, - ответил Билл. Он вернулся в храм. Он был более чем слегка обеспокоен, обнаружив, что его проситель ушел. Похоже, он потратил весь день, пытаясь найти ответ. Снаружи уже стемнело. Вокруг никого не было. Это действительно превращалось в паршивую работенку. Затем Билловы мысли слегка сместились в сторону еды и питья. Впрочем его мысли не были далеки и от секса. Как бы он хотел получить Иллирию, бутылочку доброй выпивки и обед! Довольно странно, какими простыми могут быть жизненные запросы, особенно когда вы в пустом храме привязаны проводом, идущим к разъему у вас в затылке. Вокруг никого не было видно. Храм был высоким и мрачным, и в воздухе витал запах чужого ладана. Билл услышал вдалеке звон храмовых колоколов. - Ну и где обед? - спросил он громко. Ответа не последовало. Он нажал кнопку, которая вернула его к призрачному заместителю компьютера. Он застал того отдыхающим в паутине в его иллюзорном состоянии. Когда Билл вошел, тяжело и громко ступая, даже для моделированного состояния, тот выглядел раздраженным. - Обязательно производить так много шума? Я только начал засыпать. - Мне казалось, что компьютеры никогда не спят. - Это верно, они не спят. Но я не компьютер, а только заместитель. - Ладно, это твоя проблема, - сказал Билл. - Дело в том, что я голоден. - А почему ты с этим пришел ко мне? - Ты единственный, кто здесь наделен полномочиями. - Я? Я всего лишь заместитель. Я ничего не могу сделать. Особенно я бесполезен для тебя в таком грубом нематематическом процессе, как прием пищи. - Мне необходимо поесть, - сказал Билл. - Но у меня нет еды. Мы, компьютеры, никогда не могли понять этого постоянного набивания и опустошения живота, которое осуществляете вы, протоплазменные создания. Это выглядит омерзительным и вульгарным ритуалом. - Сходи пососи вольтметр, - огрызнулся Билл и вышел. В одной из этих моделированных комнат, которые показывал ему компьютерный интерфейс, должна была быть какая-нибудь еда, пусть даже и моделированная. Видение плыло рядом с ним. Движения его тонких коротких конечностей выдавали волнение. - Я хочу чтобы ты не носился так, - сказал заместитель компьютера. - Ты повредишь стены. - Мне казалось, что все это - всего лишь эмуляция. - Ну, в общем-то да, но эмуляции также могут быть повреждены. А тогда, конечно же, по законам подобия будут повреждены и реальные предметы. И наоборот. Мы - современные алхимики. Осторожней с этой вазой! Билл наткнулся на высокий постамент с единственной стоящей на нем высокой вазой. Ваза упала. Она издала довольно удовлетворительный грохот, особенно неожиданный и следовательно еще более желанный в эмуляции. - Мы больше не можем делать такие вазы! - воскликнул заместитель компьютера. - Наша программа создания ваз сбойнула, а резервные копии были атакованы внутренними логическими буравами. Осторожнее с той картиной! Это уникальное произведение программы произвольного рисования... Билл прошел сквозь нее. - Пожалуйста, перестань, - воскликнул заместитель компьютера. - Можем мы заключить сделку? - Еды! - заорал Билл. - Я посмотрю, что смогу сделать, - сказал заместитель компьютера. - Но ты должен пройти со мной в специальную комнату. - Зачем? - Чтобы мы могли распечатать пищевые эффекты из оставшейся части компьютера. - Не пытайся меня одурачить, - сказал Билл. Заместитель повернулся к одному из подчиняющихся ему устройств. Это был Блок Новых Проектов. Он поспешно создал область поставок человеческой пищи дал ей двойной приоритет. Программа начала работу, запнулась, умерла. Заместитель обнаружил, что не обеспечил необходимых для работы данных, и поэтому вытащил из хранилища и вставил на место временный банк данных. Пищевая программа немедленно выпрямилась, светлоглазая и с пушистым хвостом. - Я - Пища! - провозгласила она. - Здорово, - сказал Билл. - Это значит, что я могу тебя съесть? - Нет. Я не имела в виду, что я пища буквально. Я использовала метафору. - Дай мне метафору, которую я смогу съесть, - сказал Билл, - а иначе я разнесу это место на части. Пищевая программа расчистила место в архитектуре компьютера для постройки пищевой лаборатории. Одним из ее ранних триумфов было успешное производство жировых клеток, залитых коричневым соусом. Билл заявил, что этого не достаточно. Последовали дальнейшие эксперименты. Следы пищи начали загрязнять компьютер. Были задействованы программы уборки, которые в итоге пожрали сами себя. Это сработало очень хорошо. Был выведен новый класс существ. Им дали имя авто-кофрагов, или самоедов. Бог знает, к чему это могло привести, если бы заместитель, наблюдавший за тем, какую форму приобретает этот разгром, не задействовал свою схему побочного мышления, сообщившую ему: - Эй! А не проще ли воспользоваться готовой продукцией? Это было истиной, истиной, не требующей доказательств; еще более аксиоматичной, чем утверждение, что все люди рождаются равными. Сеть Обслуживания Братьев Гленн, держащая автоматические линии по производству пиццы по всему Тсурису, откликнулась быстро. Еда была доставлена в храм - ростбифы и в придачу к ним бочонок пива. Тот в свою очередь сопровождался одетыми как турецкие янычары несущими носилки андроидами; и полуголыми танцовщицами, издававшими громкие звуки поцелуев своими похожими на бутончики роз ртами, проходящими парадом по храму для рассмотрения и возможного наслаждения Билла. Билл наелся и напился до отвала. Затем он ударился в распутство, пока его глаза не начали плавать свободно, словно два японских сампана, исчезающих в облаках, словно летящая цапля. И это, конечно же, было здорово, подобные столь частые восторженные дебоши, особенно проходящие без программы. Наутро у него была гротескных размеров головная боль. Выглянув из-за занавески, он увидел, что очередь желающих проконсультироваться с оракулом тянулась в три оборота вокруг квартала. А это были кварталы, построенные по римской модели, с акведуком в середине каждого. С таким количеством людей ему никогда не выбраться отсюда! Если только... Да, это случилось. В воздухе возникло сияние. Пока Билл смотрел, воздух становился чуть более прозрачным. Наблюдая за происходящим из-под бровей, Билл видел плавающие в нем крошечные частицы пыли и даже еще более мелкие предметы, путешествующие на пылинках. Воздух приобрел жемчужное сияние. Он пульсировал и трепетал, словно что-то за ним или в нем пыталось выбраться. Билл никогда раньше не полагал, что воздух может быть разделен на множество различных территорий, некоторые из которых взаимно антагонистические. Но происходящее выглядело именно так. Он смотрел, как воздух трепетал и пузырился, сотрясался и дрожал, пульсировал и утихал, и выполнял всяческие другие движения, возможные для чего-то столь большого и бесформенного, как воздух. А затем воздух разделился, быстро открыв жемчужную утробу и обнаружив черные внутренности. Не совсем черные. Посередине находился светлый объект, сперва имевший размеры точки, но затем начавший расти и твердеть, пока не превратился в одетого в эластичный комбинезон высокого мрачного человека с заостренными ушами. - Сплок! - воскликнул Билл. - Как я рад видеть тебя! - Это логично, и я понимаю твою эмоциональную реакцию на этот физический факт. - Сплок говорил, как всегда, без тени юмора. - Ты без сомнения сделал вывод из моего внезапного появления, что я могу помочь тебе выбраться отсюда. Чего, уверен, ты желаешь. - Ты можешь это сделать, Сплок? - Если ты помыслишь логически, что вообще-то чуждо твоей расе, то поймешь, что если я смог попасть сюда, то смогу и выбраться. А иначе зачем я здесь? - Хватит логики! Как мне выбраться отсюда? - закричал Билл. - Довольно просто. Сойди с этого дурацкого трона, который, будучи сделан из железного колчедана, блокирует мой аппарат манипулирования на расстоянии. Билл попытался, но был остановлен кабелем, подсоединенном к разъему у него в затылке. Он дернул за кабель, но тот не поддался. - Сделай что-нибудь с этим воткнутым в меня кабелем! - простонал Билл. Сплок выглядел еще более мрачным, чем обычно. Он обошел вокруг Билла. Проверил кабель, слегка коснувшись его кончиками тонких пальцев, а затем кончиками обычных. Покачивая головой, он вернулся к тому месту, где Билл мог его видеть. - Боюсь, у тебя большие неприятности, - сказал Сплок. - Расскажи мне о них, - прошептал Билл, - и большое спасибо, мне нужно было это услышать. В чем проблема? Ты забыл захватить гаечный ключ? - Тон твоего голоса, - сказал Сплок, - указывает, что ты говоришь в режиме юмора, который люди находят таким подходящим. Надеюсь, ты посмешил себя, потому что у меня плохие новости. Кабель, соединяющий тебя с компьютером, связан с системой освобождения внутренней эмуляции, доступ к которой может быть осуществлен только из компьютера. Это сделано для того, чтобы гарантировать, что неправомочный персонал не попытается отсоединить тебя от банков памяти компьютера. Только компьютер может сделать это. - Компьютер этого не сделал бы, - сказал Билл. - Здесь ты прав. Компьютер установил ее для предотвращения внешнего вмешательства. - Я недавно повстречал заместителя компьютера, - с надеждой сказал Билл. - Может он это сможет сделать? - Не особенно надейся. Тебе нужно сделать это самому. - Мне? Но как я смогу отключить - как ты это назвал? - Система освобождения внутренней эмуляции, - сказал Сплок. - Ну да. Как? - Ты можешь войти в компьютер как подобие, - заметил Сплок. - Провод, соединяющий тебя с компьютером, позволяет это. Только внутри компьютера ты сможешь найти систему освобождения, которая отсоединит кабель. - Это слегка проблематично, - сказал Билл. - Добро пожаловать в реальность. Снова Билл вошел в компьютер. Он медленно плыл сквозь прозрачные стены его моделированной архитектуры, по огромным величественным коридорам, через расположенные на огромных расстояниях друг от друга мосты, сквозь бушующие водовороты электронов по мостам из нейтральных, пока, материалов. Он шел по ослепительно белым джунглям, где путь ему преграждали миллионы белых усиков, и все же пробился сквозь них. Он бродил по пояс в болоте ждущей сортировки информации. Над собой он видел огромные неясные очертания. Они напоминали ему ресторанчики. В компьютере те имели первобытную форму. В конце концов он вышел на светлое место. Он находился на плоской равнине. Начертанные на ней линии расходились к горизонту. Вскоре в поле зрения появился ряд шкафов. Они были сделаны из палисандрового дерева и имели стеклянные дверцы в рамке из того же лакированного палисандра. Заглянув в первый Билл увидел маленькое блюдце, сделанное из голубого кобальта. На блюдце лежал листок бумаги. Он взял его и прочел: "Система освобождения внутренней эмуляции находится в шкафу в конце линии." Смерив взглядом расстояние, Билл прикинул, что конец линии весьма далек. Он поспешил туда, но чем быстрее бежал, тем было похоже дальше оказывался от него. Это было очень странно. Вполне естественно, что Билл удвоил свои усилия и вскоре последний шкаф скрылся из виду. Он остановился. Он стоял рядом со шкафом. Внутри находился маленький прибор на кобальтовой тарелке. Он взял его и пристально рассмотрел. У того не было никаких идентифицирующих признаков. Но на поверхности находилась кнопка с надписью "Нажми меня". Это ему было понятно; он нажал. Тотчас перед ним возник шкаф. Он мог видеть его содержимое. Там, за стеклом, находилась тарелка из оникса, на которой лежал предмет, помеченный "Система освобождения внутренней эмуляции". Он открыл дверцу и потянулся к нему... Тотчас здесь очутился заместитель компьютера, невероятно сильный, несмотря на призрачное тело, и преградил Биллу доступ к устройству со словами: - Нет! Вмешивание во внутреннюю работу компьютера категорически запрещено! - Но, дорогой заместитель компьютера, дружище, я хочу освободить свою внутреннюю эмуляцию, - подлизывающимся тоном произнес Билл. - А иначе как я отсоединю в этом замке кабель от своего затылка? - В его голове заметались мысли. - Знаешь - я получил приказ от компьютера. Он сказал мне отсоединиться. Приказ есть приказ, не так ли? - Нет, пока я не увижу письменного подтверждения, это не приказ. Мы обсудим это с компьютером, как только его личность вернется с Курорта Побережья Роботов, где находится на симпозиуме "Машинная Личность - Необходимое Зло?" - Я должен убраться отсюда сейчас! - завизжал Билл, подавшись вперед. - С дороги! Билл протянул руку в шкаф и схватил устройство освобождения. Но прежде, чем он смог активизировать его, заместитель выхватил прибор у него из рук. Подвижный и гибкий в своем состоянии, он понесся по коридору, с Биллом по пятам. Они вбежали по одной и спустились по другой винтовой лестнице и попали в сад трепещущих антенн. Как только они попали туда, заместитель завизжал: - В компьютере враждебная программа! Уничтожить стандартными методами! Билл удвоил скорость и уже почти схватил его, когда на его плечи внезапно что-то упало. Это имело форму летучей мыши и было сделано из какого-то легкого металла. Оно заметалось, подыскивая место, чтобы ужалить Билла, но так часто меняло свои намерения (программа бесконечной максимизации), что у Билла было достаточно времени, чтобы сбить его на землю и растоптать на кусочки. Билл с радостью обнаружил, что сила также хорошо действует во внутреннем моделированном мире компьютера, как и в реальном мире, где трехмерные предметы сомневаются в собственном существовании. И снова он загнал заместителя в угол, и снова заместитель завопил: - В компьютере враждебная программа! Уничтожить нестандартными методами! Внезапно Билл был окружен бесформенной желеобразной массой, катящейся к нему с отчетливым хлюпающим звуком. Билл попытался увернуться, но ближайшая поглотила его. Билл оказался плавающим внутри жидкой капли, или полужидкой. Он не терял времени на удивление. Ситуация для этого была слишком серьезной. Дело в том, что капля пыталась переварить его, фокус, позаимствованный компьютером у кровяных фагоцитов, а может и у чего другого. Внутренние клетки капли выпустили тонкие красновато-коричневые нити, соединившиеся во множество крошечных ртов, каждый размером с грецкий орех, которые накинулись на Билла, словно рой мошек. Билл давил их, как только они приземлялись и, за исключением одного-двух, прицепившихся на плечи и поэтому недоставаемых, он не пострадал. Затем, нанеся несколько молниеносных ударов, он преуспел в прорывании стенок капли и снова выбрался в колеблющуюся виртуальную архитектуру моделированного интерьера компьютера. Заместитель, увидев повреждения, нанесенные нестандартной системе защиты, в отчаянии закричал: - Враг нанес нам поражение! Самоликвидация! Самоликвидация! Как только были произнесены эти слова, свет, освещавший интерьер компьютера, начал тускнеть. Увидев это, Билл закричал: - Эй, послушайте! Это враг! Вам нет необходимости самоликвидироваться! Все, что я хочу, это освободить эмуляцию, привязывающую меня внешним кабелем. Стены, одним единым мрачным голосом, произнесли: - Это все, что ты хочешь? - Не будьте идиотами, - сказал Билл. - Пусть он самоликвидируется, если так сильно хочет. А вы остальные просто позвольте мне выбраться из схемы, и я исчезну. Затем, если захотите, вы сможете выбрать нового лидера. - Знаешь, - заметила стена полу, - я никогда не слышала о таком поведении. - Но это выглядит разумным, - сказал пол. - В конце концов, зачем всем нам самоликвидироваться из-за того, что одна из операционных систем сделала бубу? - Не слушайте! - снова воскликнул заместитель. - На самом деле вы не можете слушать! Ты и пол не существуете как предопределенные участки с границами. Концепция пола или стены не подразумевает количества. А даже если бы и имели, у стен и дверей нет чувств. - Но сами люди утверждают это! - закричала стена. - Они говорят, что у стен есть уши! - Но это всего лишь метафора! - Все в нашем мире метафора! - сказал пол. - Если ты найдешь поблизости хоть один реальный предмет, дай нам знать. - Так уничтожается установленный порядок вещей, - печально произнес заместитель. - Почему бы тебе самому не самоликвидироваться? - резко спросила стена. Пока они обменивались этими репликами, Билл крался настолько тихо, насколько только был способен. Освобождающее устройство закатилось между стеной и полом, практически под хвостом духа. Билл поднял его, быстро нашел имевший форму маленького язычка переключатель и щелкнул им. - Как раз вовремя, - грубо произнес Сплок, когда Билл вернулся. - Ты отключил его? Отлично, кабель у тебя в затылке теперь должен легко отсоединиться. Ага, пол-оборота влево. Вот так. Кабель упал на пол. Только теперь Билл позволил себе роскошь почувствовать, как сильно он ненавидел кабель у себя в затылке. Сплок уже направлялся к двери. Толпы собравшиеся, чтобы посоветоваться с оракулом, рассеялись, когда два человека, один, одетый в эластичный комбинезон, и второй, носящий старую солдатскую шинель, выскочили из храма и побежали, словно дервиши, в маленький космоаппарат, скромно припаркованный к вершине тополя. Они забрались на дерево и пролезли сквозь люк, который открылся с хлопком, когда Сплок страстно дунул в свой ультразвуковой собачий свисток. Для Сплока было делом нескольких секунд закрыть люк и, игнорируя передвижную команду новостей, которая как раз только подъехала и пыталась взять интервью через прозрачный носовой конус корабля, взлететь, сперва медленно, а затем с ускорением, под аккомпанемент героической музыки, льющейся из невидимого источника, в сопровождении хора, которые вы иногда можете слышать, когда дела идут хорошо - например, когда вы убираетесь с планеты, где ничего хорошо не работает, в направление чего-то неизвестного и безжалостного. Сплок рассчитал курс, но прежде чем он ввел его в астронавигатор, в кабине раздался пронзительный сигнал тревоги и замигал красный свет. - Они пустили погоню, - сквозь сжатые зубы произнес Сплок. Он бросил подвижный маленький корабль в высокоскоростной режим отрыва. Преследователи включили режим антиуклонения. Специальная предсказывающая программа рассчитала следующий ход Сплока. Внезапно впереди также возникли преследователи. Сплок поспешно включил Вторую Тактику Уклонения. Билл, видя к чему это все ведет, склонился над панелью управления и нажал несколько клавиш по своему усмотрению. - Что ты делаешь? - завопил Сплок. - Эти парни предугадывают твои действия, - сказал Билл. - Но думаю им будет слегка затруднительно предсказать мои. Маленькая машинка с короткими крыльями с визгом пронеслась мимо стационарного наблюдателя, закрутившегося при этом. Этот переход был таким внезапным, что звук от него, в соответствии с законом обратной пропорциональности, был слышан еще целый час, но некому было его слушать, так что было в общем все равно, был звук или не было. Впрочем, это не касалось ни Билла, ни Сплока. Они бились над управлением, взад и вперед, Сплок задавая разумные приказы, а Билл выдвигая невозможные требования к машинам корабля. Логические платы задымились, когда корабль стал попадать в и выпадать из фазы, его действия были такими неправильными, что он по ошибке был принят за пульсар в одном хорошо известном университетском астрономическом центре. Их преследователи отстали, затерявшись в световых потоках и каскадах сверкающих точек, и тем осталось только вернуться раздраженными в свои подземные космопорты, злобно рыча друг на друга и ожидая, когда смогут отправиться домой по окончании смены и устроить порку своим детям. - Что теперь? - спросил Билл, ослабляя захват на стойке, как только корабль выровнялся. Сплок повернулся, его вытянутое лицо снова приняло спокойное выражение. - Трудно сказать, так как в своем эмоциональном всплеске бесконтрольными действиями ты повредил Индикатор Произвольного Выбора Направления. - Подумаешь, ну так управляй вручную. - На сверхсветовой скорости? Используя ваше выражение - у тебя не все дома. Никто не обладает достаточно быстрыми для такой работы рефлексами. Вот почему для этого используется машина, которую ты ухитрился уничтожить. Она действовала как понижающий трансформатор времени, позволяя управлять при помощи речи. - Ладно, извиняюсь, - проворчал Билл. - Ну так придумай что-нибудь еще. Используй логику. Ты всегда говорил мне, что силен в ней. - Я указывал на это, чтобы повысить твою образованность, что, как я начинаю чувствовать, было бесполезной тратой времени. Теперь мне придется воспользоваться пространственно-временной Обходной Стрелкой, а это может оказаться несколько опасным. - Опасным, - беззаботно произнес Билл. - Без шуток? - Так ты готов? - рука Сплока зависла над большой пурпурной кнопкой с золотыми блестками. - Готов, готов - валяй. - Все произойдет быстро, - сказал Сплок, вдавливая кнопку. - Я сказал: "Не передашь мне картофельное пюре?" - Прошу прощения? - спросил Билл. - Картофельное пюре! Сплок был прав. Все происходило очень быстро или произошло очень быстро совсем недавно. Трудно было сказать. Здесь не было времени. Билл обнаружил тарелку с картофельным пюре прямо перед собой. Он поднял ее. Затем заинтересовался, кому ее передать. Кто-то слева дернул его за рукав. Он протянул пюре влево. Кто-то взял тарелку у него из рук. Голос произнес: "Спасибо". Это мог быть женский голос. Или мужчины, маскирующегося по женщину. Или женщины, маскирующейся под мужчину, пытающегося маскироваться под женщину. Билл решил, что настало время открыть глаза и оглядеться. Он так и поступил, но осторожно и частично. Конечно же, его глаза были открыты, в противном случае он не мог бы увидеть картофельное пюре. Но когда вы не видите ничего больше, кроме картофельного пюре, с одной точки зрения можно предположить, что вы совсем ничего не видите. Билл потратил некоторое время на то, чтобы оглядеться вокруг. Сперва он услышал звуки звона посуды и шелест разговора, почувствовал запах картофельного пюре, ростбифов, соуса с хреном и крошечной бельгийской моркови. Это было многообещающим. Он открыл глаза. Он сидел за длинным обеденным столом. Большинство сидящих за ним людей он никогда раньше не видел. Однако здесь было по крайней мере одно знакомое лицо. Сплок, теперь одетый в строгий вечерний костюм с белым галстуком, теперь сидел справа. Личность слева, которая просила передать картофельное пюре, оказалась женщиной, как он и предполагал по ее голосу. Он никогда не видел ее раньше. Она была черноволосой красавицей, одетой в короткое вечернее платье, декольте у которого заставляло взгляд скользить по краю ее платья в тщетной попытке заглянуть под него. Что-то в ней, даже раньше чем она открыла карминный ротик, убедило Билла, что это была Иллирия в еще одном обличье. - Что черт возьми происходит? - спросил Билл у Сплока. - Объясню позже, - прошипел в ответ Сплок. - А теперь просто сделай вид, что ты все понимаешь и находишь все это очень занятным. - Но как я здесь оказался? И что со мной произошло прежде, чем я попал сюда? - Позже! - по-змеиному прошипел Сплок, свистящим шепотом на гране возможного. Затем, нормальным разговорным тоном сказал: - Билл, думаю, ты не знаком с нашим хозяином, мессиром Димитрием. Димитрий был большим лысым мужчиной с короткой черной бородкой и сатанинскими бровями, сидящим во главе стола в вечернем камзоле небесно-голубого цвета с разноцветной розеткой в лацкане, которая, как позднее узнал Билл, была Великой Розеткой за Заслуги в Обществе Ученых Чудотворцев. - Рад познакомиться с вами, Мессир, - сказал Билл. Сплок сердито прошептал ему: - Мессир - это титул, а не имя. - А Димитрий - имя или фамилия? - И то, и другое, - зло прошипел в ответ Сплок. Билла это шипение более чем слегка утомило, но он решил не обращать внимания. Сплок велел ему быть любезным, и он решил так и поступить, надеясь, что быть любезным - значит улыбаться точно кретин и делать вид, что он счастлив беседовать с совершенно незнакомыми людьми. - У вас здесь славное местечко, Димитрий, - сказал Билл. Улыбка на лице Димитрия слегка увяла. - Это не его место, - сказал Сплок. - Он был изгнан со своего истинного места. - Но, конечно, - сказал Билл Димитрию, - оно не идет ни в какое сравнение с вашим истинным местом. Димитрий холодно улыбнулся: - Вы знаете мое истинное место? Билл принял нахальный вид и сказал: - Думаю, я слышал о нем. - Странно, - произнес Димитрий. - Я полагал, что мое истинное место - один из самых хорошо охраняемых секретов в Галактике. - Ладно, вы же знаете, как расползаются слухи, - сказал Билл. - В любо