себя на рабочем столе, затем получил новое удостоверение взамен уничтоженного тайком прежнего. Сегодня были ни на месте его ручка с золотым пером, подаренная ему Лиз на рождество. Прекрасное вместилище для "клопа", поскольку он всегда носил ее с собой. Сейчас она оказалась на рукаве - и это когда он был совершенно уверен, что на нем нет никаких оптических камер. Быстрая проверка показала, что инструменты на его столе чисты от "клопов". Когда он впервые занялся этим несанкционированными поисками, он обнаружил, что к его многомерному микроскопу и всем инструментам подключен передатчик. После этого он стал пользоваться оптическим микроскопом, и позаботился о том, чтобы через передатчик прошел короткий разряд в 400 вольт. Передатчик исчез и больше не появлялся. Ручку удалось разобрать довольно легко, и он изучил каждую ее часть под маломощным микроскопом. Ничего. А извлеченный металлический ящичек оказался слишком тонким, чтобы содержать какие-либо компоненты. Он пропустил через ящичек напряжение в несколько вольт, а также просветил радио активными лучами, чтобы увериться, что не ошибся, и он уже готов был поместить его на место, когда вдруг вспомнил, что не заглянул в чернильную емкость. Это было нелегко, но увенчалось успехом. Он выкатил маленький цилиндр испачканным в чернилах ногтем; крошечный, словно рисовое зернышко, только в два раза больше в длину. Воспользовавшись манипуляторами, он разобрал его и просто восхитился, увидев микросхемы и электронику. Половину "клопа" занимал источник питания, но, с учетом минимальной подачи тока, он мог работать без подзарядки по меньшей мере шесть месяцев. Приспособленный под давление жидкости микрофон использовал чернила в качестве проводника звука - очень любопытно. Дискриминационные блоки - для фильтрации постороннего шума, чтобы устройство записывало лишь модуляции человеческого голоса на молекулярном уровне. Передающая схема, если подобрать правильную частоту сигнала, передаст записанное в памяти на высокой скорости. Много работы было вложено в эту вещь - лишь затем, чтобы подслушивать его. Нечестная техника - а сколько еще было в истории такой техники! Ян подумал, а не засунули ли "клопа" в авторучку еще до того, как Лиз подарила ее ему? Устроить это Сергуду-Смиту было достаточно легко. Может быть, она подарила ему такую же ручку на рождество, а он их не поменял? И тут в голову Яну пришла чудесная идея. Может быть, это была бравада, махание кулаками после драки - но все равно он решил это сделать. Он решил разобрать "клопа" и осторожно извлечь блок "чтения для запоминания". Такое занятие ему понравилось. Когда он закончил, то выпрямился и размял мускулы спины и плеч и позвонил сестре. - Лиз, у меня грандиознейшие новости. Я отправляюсь на Луну. - А я-то думала, что ты хочешь отблагодарить меня за симпатичную ирландскую девушку, приглашенную на ужин. - Да, и это тоже, ты очень добра. Я тебе все о ней расскажу при встрече, но ты меня не слушаешь?.. Я сказал - на Луну. - Я слышала. Но разве люди не летают туда постоянно? - Конечно! Но разве бы ты сама не хотела там побывать? - Да нет, пожалуй. Воображаю, как там холодно. - Да, это верно. Особенно без скафандра. В любо случае, я не на саму Луну собираюсь, а на спутник. И я думаю, что важно, да и Смитти, пожалуй, со мной согласится, и я хочу тебе все об этом рассказать. Сегодня вечером я приглашаю тебя на праздничный ужин. - Как это чутко с твоей стороны! Но невозможно. Мы приглашены на прием. - Тогда напейтесь у себя на приеме. Я сберегу деньги. Итак, в шесть? - Как скажешь. Но я не могу понять, почему... - Мальчишеский энтузиазм. Увидимся в шесть. Сергуд-Смит вернулся домой лишь к семи, и Элизабет проявляла очень мало интереса к спутникам и космическим прелестям, и, полностью истощив свои способности в беседе об Орли, Ян переключил внимание на смешивание коктейлей в большом кувшине. Коктейль назывался "Долина Смерти" - сухой, горячий и смертельный, как объяснил бармен. Дамам он оставил почти все табаско. Сергуд-Смит прибыл в спешке, окунул губы в коктейль и стал вполуха слушать новости о спутниках. Хотя для него они, несомненно, новостями уже не являлись, поскольку он получил рапорты. Ян следил за ним, и поменять местами золотые ручки не составляло труда, когда шурин переодевал пиджак. Вероятно, это не должно было кончиться ничем, но Ян ощутил все же сладкое чувство успеха в сознании от того, что ему удалось поменяться местами с теми, кто подсовывал ему клопов. И все же он испытывал облегчение, когда он ушел. По пути домой он заглянул в магазин, работающий круглосуточно и сделал покупки, как было указано. В этот вечер, попозже, ему предстояло вновь встретиться с Сарой, и инструкции, полученные им, были точны и подробны. Когда он вернулся в квартиру, то прошел прямо в ванную и снял с пояса тестер. Это он делал каждый день, словно выполнял привычную работу, с тех пор, как нашел оптического "клопа" в лампе над раковиной. Одно дело - вторжение в личную жизнь, но явно дурной тон - это уж слишком, и он даже кричал от ярости, выковыривая прибор. Он и не пытался искать "клопов" в других помещениях квартиры. С того момента, похоже, были отданы какие-то негласные распоряжения, и разведка уже не лезла с камерами в ванную и туалет. Струи вода из трубы достаточно для звуковых "клопов". Существовало столько способов улавливания голосов и звуков, что он даже не пытался их все уяснить. Просто маскировался, когда это было нужно. Он быстро вымылся и, оставив воду включенной, вытерся насухо и оделся в только что купленные вещи. Белье, носки, туфли, черные брюки - и приблизительно подобранные под их цвет рубашка и свитер. Вся снятая одежда отправилась в мешок, оставшийся от покупок. Он натянул пальто, тщательно застегнул его до подбородка, надел перчатки и шляпу и вышел, прихватив сверток с одеждой. Вместе со всеми "клопами", спешащими записать его. Он взглянул на часы на панели и притормозил. На рандеву необходимо было явиться ровно в девять. Не раньше и не позже. Стояла ясная ночь, и на улицах было очень немного людей. Он свернул на Эфивайер-роуд, и неторопливо поехал по Малой Венеции. Играло радио, чуть громче, чем обычно, но это тоже значилось в инструкции. Точно в назначенное время он остановился у моста через Канал Регента. Человек вынырнул из тьмы и придержал открытую им дверцу автомобиля. Шарф вокруг лица не позволил его узнать. Он закрыл дверцу, стараясь не щелкнуть замком, затем отъехал. Личина Яна и "клопы" тоже уехали, - а вместе с ними - пальто, туфли и одежда. Пока он не вернется в машину, разведка не будет знать, где он, не увидит и не услышит его. Ему помахал другой человек. У причала ветер был холодный, проникал под свитер, и Ян съежился и спрятал кулаки в карманы. Шаги были беззвучны на снегу, ночь тиха, если не считать звуков телевизионной пьесы, доносившихся издали. Замерзший канал - нетронутый слой белизны. Они подошли к лодкам, причаленным на канале. Человек оглянулся, спрыгнул на палубу второй лодки и тут же исчез. Ян последовал за ним, нашел во тьме дверь и распахнул ее. Кто-то затворил ее за ним, и вспыхнул свет. - Холодный вечерок, - сказал Ян, глядя на девушку, сидящую за столом. Черты ее были неузнаваемы благодаря "исказителю лица", но волосы фигура, несомненно, принадлежали Саре. У человека, вслед за которым он сюда вошел, были знакомая ухмылка и щербатый оскал. - Фрайер, - сказал Ян, крепко пожимая ему руку. - Я рад вас видеть вновь. - И я вас. Вижу, сумели пережить маленькое приключение, и теперь преуспеваете в торговле. - У нас мало времени, - резко сказала Сара. - А сделать нужно много. - Да, мэм, - сказал Ян. - У вас есть имя, или мне следует называть вас "мэм", как если бы вы были королевой? - Можете называть меня Королевой, мой дорогой, - в голосе ее был оттенок панибратства, и Фрайер уловил его. - Похоже, вы двое уже встречались. Ну, а тебя, старина, будем звать "король", потому что, будь я проклят, если я помню, как ты себя назвал в тот раз. В трюме у меня есть доброе пиво, я его принесу, и оно не помешает нам при обсуждении дел. Времени им хватило лишь на то, чтобы обняться - после чего по ступенькам снаружи вновь затопал Фрайер. - Ну вот, - сказал Фрайер. - Лучше, чем та дрянь, которую дают в пабах, - он в один присест опорожнил свою кружку и стал срывать пломбы с ящика, а Ян тем временем наполнил кружки по второму кругу. Когда открылась крышка, Фрайер вытащил из ящика два маленьких свертка в алюминиевой фольге и положил их на стол. - Внешне это всего лишь телевизионные кассеты, - сказала Сара. - Ты даже можешь хранить их дома. На одной - органная музыка, на другой - комедийная программа. Положи их в мешок, который прихватил с собой, и не пытайся прятать, держи вместе с собственными записями. Таких кассет сколько угодно, с ними обычно работают космонавты. - А что особенного в этих? - Фрайер, не пойти ли вам на палубу покараулить. - О чем разговор, Королева. Чего не знают, того не выбалтывают. Он взял полную бутыль пива и вышел. Как только дверь закрылась, Сара стянула "исказитель лица", и Ян, схватив ее, стал целовать со страстью, которая удивила их обоих. - Не сейчас, прошу тебя, очень мало времени, - сказала Сара, пытаясь оттолкнуть его. - А когда будет время? Говори сейчас же, иначе я тебя не отпущу! - Ян, завтра езжай в клуб, и мы пойдем ужинать. - А потом? - Ты сам знаешь, что получишь потом, - она рассмеялась, оттолкнула его и села, отгородившись от него столом. - Возможно, моя сестра права, - сказал Ян. - Могу же я, наконец, влюбиться... - Прошу тебя, не говори этого. Не сейчас, и никогда. До возвращения твоей машины у нас десять минут, мы должны закончить. Он открыл рот, но ничего не сказал. Он кивнул головой, и она успокоилась. Но он все же заметил, что она, сама того не замечая, мнет пальцы. Они поговорят завтра. Она пододвинула к нему записи. - Важен вот этот орган, - сказала она. - не знаю, как это сделано, но компьютерная память смонтирована под фоновый шум, статику. - Конечно! Какая интересная идея! Любая компьютерная память основана на двух сигналах, да и нет, мы имеем дело с их комбинациями, потому что память может быть выделена, модулирована по частоте и замаскирована под совершенно обычный внешний шум. И без ключа никто не сможет прочитать ее. - Я уверена, что ты прав. С помощью этого способа мы держали связь в прошлом. Но это трудоемко и медленно, и многие записи исчезают в пути. Разработана новая система, детали указаны на этом диске. Сообщение должно дойти. Ситуация там взрывоопасна, и это произойдет, как только мы установим надежную связь. Это только начало. Другие планеты присоединяться. - Хорошо, - сказал Ян, опуская конверты в карман куртки и застегивая клапан. - Но почему их два? - Наш связной в глубоком космосе уверен, что его засекли, что сообщение будет перехвачено. Поэтому ты отдашь пустышку первому же человеку, который свяжется с тобой. Второй диск останется для настоящего агента. - Как я узнаю, что мне делать? - За тобой будут наблюдать. Как только ты освоишься в космосе, ты будешь предоставлен самому себе. Тогда-то и произойдет контакт. Кто бы на тебя не вышел, произнеси фразу: "Проверили ли вы напоследок свой спасательный линь?" Потом отдай ему пустышку. - Пустышку? - Правильно. Настоящий агент придет к тебе потом. - Все это выглядит чудовищно сложно. - Так и есть. Следуй приказам. Дверь в каюту тихонько заскрипела, открываясь, и Фрайер сказал в щель: - Машина придет через две минуты. Пошли. 18 Начало путешествия на челноке очень напоминало обычный реактивный полет. Яну слишком часто доводилось летать, чтобы он нервничал сейчас. Почти все дорогу через Атлантику он читал, и единственное, что видел с воздуха, был мыс Канаверал, а точнее, покрывало тропических облаков над ним. Если не считать отсутствия окон, интерьер был совершенно как в обычном самолете. Телеэкран перед каждым пассажиром показывал успокаивающий вид окрестного луга, кивающие лилии и клубящиеся белые облака, сопровождая это столь же успокаивающими выдержками из бетховенской "Пасторали". Старт на максимальном полуторном ускорении был, конечно, ощутимее обычного взлета, но в пределах переносимого. Даже когда с носовой камеры соскользнуло покрытие, и вид космоса, сменил лилии, не возникло особого ощущения разницы. Словно всего лишь сменилась телевизионная программа. Лишь когда ускорение полностью прекратилось, и они оказались в свободном полете, начались настоящие перемены. Несмотря на лекарство от головокружения, пассажиры скисли. Психологический эффект оказался достаточно силен, чтобы повлиять на большинство желудков. Стюардесса суетилась с пакетиками и вылавливала руками то, что миновало их. Чувство реальности воцарилось в душах не раньше, чем звезда по курсу стала яркой, а затем обрела форму. Спутниковая станция. Специализированной спутник для космических экипажей. Сюда прибывали люди из глубокого космоса, здесь в вакууме строились корабли, которым не суждено было входить в атмосферу планеты. Они обслуживались приземистыми крылатыми челноками наподобие того, что летел сейчас с Яном на борту, и экипажами, которые могли садиться на планету под станцией и стартовать с нее. Были здесь также паукообразные космические буксиры, корабли-скелеты, обслуживающие спутники с Земли, ремонтирующие или заменяющие их в случае необходимости. Это была причина для присутствия здесь Яна. Присутствия, которое могло, в случае удачи, послужить двойной цели. Под воздействием мгновенных выстрелов из маневренных дюз челнок подплыл к огромному корпусу станции, ведомый к финишному соприкосновению компьютером на самой станции. Легкая дрожи при контакте с посадочными подушками тут же стихла, как только сработали магнитные захваты. Вскоре после этого над дверью вспыхнул зеленый свет, и стюард повернул открывающее колесо. На борт прошли пятеро в форме, легко отталкиваясь подошвами и перелетая через всю кабину и затем хватаясь за поручни перил, чтобы совершить грандиозную остановку. - Сейчас вы видите как они это делают, - сказал стюард. - Но прошу вас, не пытайтесь проделать это сами, если вы не имеете опыта. Большинство из вас, джентльмены, имеет технические знания, поэтому вы поймете, что я имею в виду, когда я напомню вам, что тело в свободном падении не имеет веса, но все же обладает массой. Если вы оттолкнетесь и ударитесь о стену головой, вы почувствуете себя именно так, как свойственно чувствовать себя при ударе головой об стену. Поэтому, согласно инструкции, не расстегивайте ремней. Ассистенты будут сопровождать вас к выходу по одному. Ласково, как если бы вы были в материнских руках. Пока стюард говорил, четыре человека в первых рядах отстегнулись и выскочили в проход. Опытные космонавты, судя по их движениям. Ян знал, что ему лучше и не пытаться. Он расстегнул пояс, когда получил разрешение, почувствовал, как поднимается, и перелетел через кабину. - Схватитесь за трос и не отпускайте, пока не достигнете дальнего конца. Резиновый бесконечный кабель появился из стены выходного шлюза и плавно двинулся к станции. Серебристая панель в трубе, видимо, была магнитной. В кабеле, очевидно, была железная сердцевина - потому, что кабель примкнул к стене и двигался с раздражающе-визжащим звуком. Но все же он шел достаточно легко. Ян схватился за него, и, миновав всю длину трубы, оказался в круглом помещении в ее дальнем конце. - Теперь пойдем, - сказал ожидавший там человек, - я поведу вас до конца, - и он довольно легко развернул Яна в сторону перил, за которые цеплялся носками башмаков. - Как думаете, сможете ли вы подтянуться на руках вон в то отверстие в пересадочную комнату? - Я могу лишь попробовать, - сказал Ян, принимаясь за нелегкую попытку. Дело пошло на лад, хотя ноги стремились взмыть над головой, если можно так выразиться. Лестница вела вниз, в пересадочную комнату, к открытой двери. В маленькой комнате за дверью были четверо, сопровождающий закрыл дверь, как только Ян оказался внутри. Комната вдруг стала раскачиваться. - Как только наша скорость достигнет скорости вращения станции, ваш вес постепенно возвратится. Красная стена станет полом. Пожалуйста, ориентируйтесь на нее, чтобы суметь с нею встать. Как только скорость возросла, стал появляться вес. Когда скорость пересадочной комнаты достигла скорости вращения станции, они твердо стояли на полу и жали, когда стюардесса откроет люк. Совершенно нормальными шагами они прошли в большую комнату с множеством выходов. Ожидавший там высокий светловолосый человек взглянул на вновь прибывших. Он подошел к Яну. - Инженер Кулозик? - спросил он. - Совершенно верно. - Я Кэйл Норвалл, - он протянул руку, - ответственный за текущий ремонт станции. Рад вас приветствовать. - Польщен. Наконец-то я в космосе. - Нельзя сказать, что мы здесь именно в космическом пространстве - но все же на порядочном расстоянии от Земли. Послушайте, я не знаю, голодны вы, или нет, но я только что сменился и здорово проголодался. - Дайте мне несколько минут, и я думаю, мы сможем поесть. Это появление и исчезновение тяготения - не самая приемлемая штука для желудка. - Еще бы, если бы не эти белые мешочки... - Кэйл, прошу вас... - Простите. Сменим тему. Рад, что вы прибыли сюда. Первый инженер из лондонской лаборатории за пять лет. - Не может быть. - Именно так. Они сидят там и просиживают штаны - я не имею в виду присутствующих - и учат нас, что делать, не имея не малейшего представления о том, что здесь происходит. Поэтому вы здесь - почетный гость. И вы ведь простите меня за дурные норвежские шутки, а? - Разумеется. Как только привыкну, я и сам от вас не отстану. - Вот и отлично. В столовой, украшенной с известной долей вкуса, играла приглушенная музыка. Цветы при ближайшем рассмотрении оказались пластиковыми. Несколько человек стояли в очереди к стойке самообслуживания, но Ян еще не испытывал желания присоединиться к обедающим. - Я поищу столик, - сказал он. - Взять вам что-нибудь? - Только чашку чая. - Нет проблем. Ян постарался не глядеть а еду, которую Кэйл поглощал с великим энтузиазмом; чай организм принял, и Ян был доволен хотя бы этим. - Когда я пойду осматривать спутник? - спросил он. - Если хотите, сразу как только закончим здесь. Чемодан будет вас ждать в вашей комнате, пока я не забыл: вот ключ, номер указан на нем. Я научу вас обращаться со скафандром, и мы сможем отправиться. - Это легко - выходить в космос? - И да, и нет. Скафандры эти дуракоустойчивые в принципе, так что тут беспокоиться не о чем. А единственный способ научиться работать в космосе при нуль-гравитации - это выйти в космос и работать. Летать вы не будете, этому обучаются далеко не сразу, поэтому я одену вас в управляемый костюм и буду подстраховывать. Тем же путем я верну вас обратно. Работать вы сможете, сколько захотите, набьете руку на обращении с инструментами, а потом, когда надоест, используете радио. Снаружи вы никогда не будете один. Кто-нибудь из нас явится к вам в течении шестидесяти секунд. Беспокоиться не о чем. Кэйл отодвинул тарелку и принялся за огромный, окрашенный в неистово-красный цвет десерт. Ян отвел взгляд. Матерчатая обивка стен выглядела привлекательной. - Окна отсутствуют, - сказал Ян. - Я не видел еще ни одного с момента прибытия. - И не увидите, разве что в контрольной башне. Мы здесь, как и большинство спутников, на геосинхронной орбите. Кроме того, мы в самом центре пояса Ван Аллена. Снаружи изрядная радиация, но и защита у этих стен основательная. Используемые нами скафандры также хорошо защищены, но даже в них мы не выходим во время солнечных бурь. - Какова ситуация сейчас? - Спокойно. И впредь такая удержится, похоже. Готовы? - Ведите. Все, что только возможно, было автоматизированно в скафандрах, с многократным запасом прочности и аварийными системами. Наружная температура, потребность в кислороде, контроль влажности - за всем следил компьютер. Как и за подводимой мощностью. - Достаточно лишь обратиться к костюму, - сказал Кэйл. - Вызывайте управление скафандром, скажите, в чем нуждаетесь, а затем, когда закончите, скажите "конец" управлению скафандром. Вот так: - Он поднял шлем, похожий на горшок, и произнес в него: - Управление скафандром, требую статус-доклад. - Не занято. Весь наружный контроль отключен, кислородный резервуар полон, батареи заряжены, - голос был механическим оттенком, но чистый. - Нужны специальные команды или фразы? - спросил Ян. - Нет, достаточно говорить отчетливо, а дискриминантные цепи сами выделят командные слова или фразы. Если поступит запрос, если возникнет какое-либо сомнение. Кроме того, команды повторяются перед выполнением. - Это кажется достаточно простым. Надеюсь, что так оно и есть. Начнем? - Пора. Садитесь и суньте ноги сюда... Дело пошло на лад, и Ян уж более-менее разбираться в строении скафандра, когда тот предупредил его, что правая перчатка прилажена не полностью. Надев шлем, он побрел вслед за Кэйлом в воздушный шлюз. Складки скафандра разгладились, как только упало давление, а когда оно достигло нуля, наружная дверь автоматически открылась. - Пошли, - произнес в наушниках шлема голос Кэйла, и их вытолкнуло в отверстие. Они находились на темной стороне станции. Рассказы не подготовили Яна к зрелищу звезд, не затянутых атмосферой, не изображаемых на экране. Здесь, казалось, их было слишком много, они заполняли весь космос. Они были различных цветов и размеров. Он видел ночью арктическое небо - но тогда он мог только предположить величие и красоту, наполнявшие теперь окружающее пространство. Прошли долгие минуты, и он не осознавал этого, и наконец, Кэйл произнес: - Это всегда так ошеломляет. Но в первый раз особенно. - Невероятно! - Но больше отвлекаться нельзя, иначе мы не выполним работу. - Жаль. - И не говорите. Я чувствую тоже самое. Кэйл выключил реактивную тягу, и они подлетели к площадке, причаленной к спардеку. Корпус корабельных рейсов был отсюда неподалеку. Несколько человек работали на обшивке, и внезапно вспыхнуло красное пламя лазерного резака. Из космоса, в естественном окружении, спутник связи выглядел гораздо более впечатляющем, чем в стерильном помещении на Земле. Годами его трепали и ковыряли бомбардирующие микрочастицы. Они пристегнулись к спутнику, и Ян показал на пластины обшивки, которые надлежало снять. Он внимательно смотрел, как Кэйл обращается с силовой отверткой. Затем попробовал сам, поначалу неуклюже, но с каждой минутой все более ловко. Через час он почувствовал, что начинает уставать, поэтому они прекратили работу и вернулись. Вскоре он отправился к себе и очень хорошо выспался. Когда они вышли на следующую рабочую смену, в кармане у него был металлический конверт с диском. Было очень легко сунуть его в наружный карман на левой ноге скафандра. На третий день он работал хорошо, и Кэйл вполне был удовлетворен его успехами. - Сейчас я собираюсь оставить вас одного. Крикнете, если понадобится помощь - я буду в этом отсеке, - сказал он. - Надеюсь, что это не понадобится. Все, что мне нужно, здесь есть, так что я вскоре все устрою. Спасибо за помощь. - Это вам спасибо. Это оборудование годами дожидалось вашего прикосновения мастера. Должно быть, Ян находился под постоянным наблюдением, или прослушивались его радиопереговоры. Возможно, и то, и другое. Он все еще снимал экран своего монитора, когда из-за ближайшего дальнорейсовика показалась фигура в скафандре и поплыла в его сторону, ловко маневрируя с помощью газовых струй из ранца. Человек приблизился, затормозил, затем соприкоснулся шлемом о шлем Яна. Их радиоаппараты были выключены, но звуки голосов могли отчетливо проходить сквозь контактирующую поверхность. - Давно ли вы проверяли свой страховочный линь? Под зеркальным шлемом черты лица человека нельзя было различить. Ян вытащил конверт из кармана и протянул его в лучах своего рабочего фонаря. Это была истинная запись. Человек взял его из его руки, и тут же оттолкнулся, развернувшись уже на лету. Из тьмы появился второй человек. Он двигался быстро, быстрее, чем Яну доводилось видеть, он даже не знал, что такое возможно в этих скафандрах. Человек был на встречном курсе и беззвучно врезался в первого, нажав на спуск лазера, который выставил перед собой за миг до удара. Последовала микросекундная вспышка, струя ярко-красного света, в мгновение ока прожегшая большую дыру в костюме и человеке. Кислород вырвался из скафандра и застыл облаком крошечных блестящих кристаллов. Тревоги по радио не последовало, нападавший так направил лазерный луч, что уничтожил контроль скафандра. Ян застыл в ужасе, а второй человек опустил лазер, поплывший, вращаясь, на лине за ним следом, и схватил мертвеца, включив при этом дюзы своего ранца. Вероятно, они могли работать на форсаже, потому что обе фигуры быстро полетели, удаляясь, а потом разделились. Уже не держась за мертвеца, нападавший круто развернулся. Труп летел все дальше и дальше, оставляя за собой, как комета, шлейф замерзшего кислорода, становясь все меньше, исчезая из виду. Второй человек затормозил рядом с Яном и протянул руку. Долгое мгновение Ян, потрясенный быстротой и смертоносностью атаки, не понимал, что от него хотят. Затем он полез в карман и достал второй, протянув его. Он не мог справиться с дрожью, когда шлем человека придвинулся к его шлему. - Хорошо сработано, - послышался далекий голос. И он улетел. 19 Двумя днями позже, во время периода сна, Ян был разбужен резкими гудками фона. Моргая, он уставился на светящиеся цифры, указывающие время: выходило, что он проспал всего три часа. Невнятно ворча, он включил фон, и очертания Сони Амарилио заполнили экран. - Ян, ты там? - спросила она. - У меня экран темный. Все еще надеясь вернуться ко сну, не включая света, он зажег инфракрасный прожектор. На экране он должен был предстать в черно-белом изображении, но для фона этого было вполне достаточно. - Я как чувствовала, что ты спишь, - сказал Соня. - Извини, что я тебя разбудила. - Все в порядке. Все равно мне пришлось подняться, чтобы ответить на вызов по фону. Она сосредоточенно пожевала губами, затем улыбнулась. - О, шутка. Очень хорошо, - улыбка исчезла. - Дело, по которому я звоню, очень важно, потому что ты должен немедленно вернуться в Лондон. Это необходимо. - Я вообще-то еще не закончил здесь. - Сожалею. Но тебе придется оставить работу. Это трудно объяснить. Ян испытал вдруг холодное чувство, что это не ее инициатива, что ей приказали обратиться к нему. Он не хотел на нее давить. - Что ж, хорошо. Я свяжусь с управлением челночных полетов и позвоню тебе... - В этом нет необходимости. Корабль вылетает через два часа, и для тебя заказано место. Времени тебе хватит? - Да, как раз. Я позвоню тебе, как только буду на борту. Ян прервал связь и включил свет, зевая и почесываясь. Кому-то нужно, чтобы он покинул станцию и поспешно возвратился в Лондон. Наверняка, это Служба Безопасности. Но почему? Ответ казался достаточно очевидным. Люди не исчезают в космосе просто так. Хотя один исчез. Возможно ли это? Ян испытывал весьма неуютное чувство, что он прав. Обратный полет был достаточно легким - он уже вполне привык к невесомости и почувствовал странную тяжесть, спускаясь по трапу на землю. За несколько дней он как нельзя лучше освоился с уменьшенной силой тяжести на станции. Полет через Атлантику тоже прошел без приключений, но, сходя с самолета в Хитроу, он чувствовал себя отдохнувшим. Снаружи оказалась та же погода, которую он оставил несколькими днями раньше, и он поспешил, дрожа, в поджидающий его автомобиль, оставленный на стоянке. Наконец, наступила оттепель, и снег превращался в слякоть. Но человеку, привыкшему к окружению компьютеров, было еще холодно. Пальто оказалось в багажнике, и он быстро натянул его. Когда он вошел в квартиру, то прежде всего заметил горящие на экране фона буквы: "ВАС ЖДЕТ СООБЩЕНИЕ". Он нажал на кнопку и прочел на экране: "Я БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ У СЕБЯ В ОФИСЕ. НАВЕСТИ МЕНЯ, КАК ТОЛЬКО ПРИБУДЕШЬ". Это нисколько не противоречило тому, что он ожидал. Но Служба Безопасности и его шурин подождут, пока он вымоется, переоденется и поест чего-нибудь вкусного. Еда на станции была холодной, питательной и однообразной. За едой Яну в голову неожиданно пришла мысль, что, увидев Смитти, он может сделать еще одно дело. В самом сердце Безопасности! Опасно! Но трудно удержаться. Опорожнив карманы и переодевшись, он спрятал маленькое устройство, которое сконструировал не без труда. Теперь ему предстояло узнать, как оно действует. Центральное Управление Безопасности представляло собой большой серый комплекс бетонных зданий без окон, протянувшийся вдоль северной стороны Мэрилиби. Ян бывал здесь прежде, в центральный компьютер старательно запомнил этот факт. Когда он вставил свое удостоверение в паз перед дверью гаража, оно мгновенно вернулось в ладонь, и дверь откатилась вбок. Он оставил машину в "кармашке" для посетителей и вошел в лифт, который самостоятельно доставил его на этаж, где располагалась приемная. - Добрый день, инженер Кулозик, - сказала девушка за массивным столом, глянув на экран. - Будьте добры, войдите в лифт номер три. Он кивнул и шагнул под арку, послышалось тихое гудение, и охранник поднял глаза от панели контроля. - Будьте любезны, отойдите сюда, ваша честь, - сказал он. Такого еще никогда не случалось. Ян почувствовал внезапный озноб и попытался скрыть его от охранника. - Что случилось с этой машиной? - спросил он. - Я не ношу с собой пистолета. - Извините, сэр. Что-то металлическое вот в этом кармане. Прошу вас. Зачем он это притащил! Что за преступная глупость им руководила! Ян медленно сунул руку в карман, извлек свое устройство и протянул его перед собой. - Вы это имеете в виду? Охранник взглянул на блестящую зажигалку и кивнул. - Да, сэр. Это. Обычно зажигалки не вызывают тревоги. Он склонился внимательно разглядывая ее. Ян перестал дышать. Затем человек протянул ему зажигалку на ладони. - Должно быть золотое покрытие. Извините, что побеспокоил вас, сэр. Ян сунул руку в карман с зажигалкой и кивнул - не рискнул сказать ни слова - и вошел в открытую дверь лифта. Дверь закрылась за ним, и он расслабился, выронив зажигалку из сжатого кулака. Близко, слишком близко! Нельзя было рисковать, включая схему, которую он встроил в зажигалку. Слишком опасно. Сергуд-Смит сидел за столом, не улыбаясь, и лишь холодно кивнул головой, когда он вошел. Ян, не дожидаясь приглашения, сел в кресло и положил ногу на ногу, изо всех сил стараясь выглядеть непринужденно. - Что происходит? - спросил он. - У меня такое чувство, будто ты попал в очень большую беду. - А у меня такое чувство, будто я не знаю, о чем ты говоришь, черт побери! Сергуд-Смит, потемнев от гнева, нацелил палец, словно пистолет. - Не пытайся вести со мной игру, Ян. Появилось еще одно из этих совпадений. Вскоре после твоего появления на станции-12 с одного из дальнорейсовых кораблей исчез член экипажа. - Да? И ты считаешь, что я имею к этому отношение? - В других обстоятельствах это меня не беспокоило бы. Но этот человек был одним из наших агентов! - Агент Безопасности? Я не понимаю, о чем ты говоришь? - Разве? Да я же о тебе говорю! - он стал медленно считать на пальцах. - Тебе удалось осуществить нелегальное прослушивание. Затем вдруг ты оказываешься в Шотландии во время заварухи в лагере. А сейчас ты вдруг находишься там, где исчезает человек. Мне это не нравиться. - Совпадение. Ты сам это сказал. - Нет, Ян, я не верю в совпадения. Ты вовлечен в преступления, связанные с нарушением безопасности страны... - Послушай, Смитти, не можешь же ты меня обвинять, не имея улик... - Мне не нужны улики, - в голосе Сергуда-Смита был холод смерти. - Не будь ты братом моей жены, я бы давно арестовал тебя. Забрал бы сюда, подверг допросу, и, если бы ты выжил - в лагерь. Навечно. Для всего мира ты бы просто исчез. Твое имя пропало бы из публичных досье, банковский счет перестал бы существовать, квартира пустеет... - Ты способен... сделать такое? - Я уже делал такое, - был ровный и непоколебимый ответ. - Я не могу поверить в это... это ужасно! По одному твоему слову... где справедливость? - Ян! Ты глуп. В этом мире ровно столько справедливости, сколько ее допускают, стоящие у руля. В этом здании справедливости нет. Нет, и все. Ты понимаешь, что я говорю? - Я понимаю. Но я не могу поверить, что все это правда. Ты говоришь, что жизнь, которой я живу, не настоящая... - Не настоящая. И я не ожидаю, что тебе будет достаточно одного моего слова. Поэтому я прибегну к наглядной демонстрации, специально для тебя. Против этого ты не сможешь найти аргументов. Говоря это, Сергуд-Смит нажал на кнопку, вделанную в стол, и дверь открылась. Полицейский в форме ввел человека в сером арестантском наряде, остановил его перед столом, затем вышел. Человек так и остался стоять, невидяще глядя в пространство. Кожа его лица была дряблой и свисала морщинами, глаза были пустые. - Осужден на смерть за злоупотребление наркотиками, - сказал Сергуд-Смит. - Подобное существо бесполезно для общества. - Он человек, а не существо. - Теперь он существо. Которое смирилось перед наказанием. У него нет сознания, памяти, личности. Только плоть. А сейчас мы устраним и плоть. Ян схватился за подлокотники кресла, не в силах говорить, когда его шурин вытащил из стола металлический ящик. Ящик имел изолированную рукоять и два металлических электрода спереди. Сергуд-Смит подошел и остановился перед узником, прижал электроды ко лбу человека и нажал на кнопку на рукояти. Дряблые складки кожи на лице человека вздрогнули во внезапной конвульсии, затем он рухнул на пол. - Тридцать тысяч вольт, - сказал Сергуд-Смит, повернувшись к Яну. Голос его звучал монотонно, невыразительно. Он пересек комнату и протянул Яну электронное устройство. - Точно также его можно применить и на тебе. Ты можешь оказаться на его месте, даже сейчас. Ты понимаешь о чем я говорю? Ян с изумлением и ужасом смотрел на маячившие перед самым его носом металлические электроды. Концы у них были острые и почерневшие. Они придвинулись поближе, и он невольно поежился. И в этот миг, в самый первый раз, он впервые испугался за себя. И за этот мир, в котором он жил. До сих пор он всего лишь участвовал в сложной игре. Другие могли страдать, но не он. И сейчас вдруг пришло понимание, что правил, которыми он руководствуется в игре, не существует. Больше он не играл. Отныне все стало на места. Игры кончились. - Да, - сказал он, и голос его звучал хрипло. - Да, мистер Сергуд-Смит, я понял, о чем вы говорите. - Ян говорил очень спокойно, почти шепотом. - Это не спор и не дискуссия. - Он взглянул на тело, распростертое на полу. - Вы хотите мне что-то сказать, не правда ли? Я ведь должен что-то сделать - то есть предполагается, что я сделаю? - Ты прав. Сергуд-Смит вернулся к столу и убрал инструмент. Дверь открылась, вошел тот же самый полисмен и уволок труп - страшно, за ноги, и дряблая голова подпрыгивала на полу. Ян не выдержал этого зрелища, перевел взгляд на шурина, и тот заговорил: - Ради Элизабет и только по этой причине. Я не буду спрашивать тебя, насколько глубоки твои связи с Сопротивлением. Хотя в самом факте не сомневаюсь. Ты пропустил мимо ушей мой совет, а теперь будешь выполнять мои инструкции. Ты останешься здесь и прекратишь свою деятельность, будешь избегать любых контактов. Всегда. Если ты вновь попадешь под подозрение, будешь заниматься незаконной деятельностью любого рода - стой самой минуты я палец о палец не ударю, чтобы защитить тебя. Ты будешь немедленно арестован, доставлен сюда, допрошен и заключен пожизненно. Тебе это ясно? - Ясно. - Громче. - Ясно. Да, ясно. Я понял. Сказав это, Ян почувствовал неведомый доселе гнев, возобладавший над страхом. В этот миг абсолютного унижения он понял, как отвратительны эти люди, как невозможно будет жить с ними в мире после этого открытия. Он не хотел умирать - но он знал, как тяжело будет жить в мире, где у власти стоит Сергуд-Смит. Плечи его поникли, и он опустил лицо. Это была не капитуляция, просто только так Сергуд-Смит мог не заметить ярости, гнева, который он испытывал. Рука его глубоко погрузилась в карманы пиджака. Он нажал на кнопку блестящей зажигалки. Сигнал команды был послан маленьким, но мощным передатчиком. Это включило устройство, скрытое в ручке, хорошо заметной в кармане человека из безопасности. Повинуясь этому сигналу, банк памяти опустел и был передан в память зажигалки. Это заняло лишь микросекунды. Ян отпустил кнопку и встал. - Еще есть что-нибудь, или я могу идти? - Это для твоего же блага, Ян. Я ничего от этого не выигрываю. - Смитти, прошу тебя. Будь кем-угодно, только не лицемером. - Ян не мог удержаться - гнев хоть чуть-чуть, но прорвался. Должно быть Сергуд-Смит ожидал этого, потому что он лишь кивнул головой. Ян вдруг понял. - Ведь ты же ненавидишь меня всеми потрохами, не правда ли? - сказал он. - И всегда ненавидел. - В этом ты совершенно прав. - Что ж, очень хорошо. Чувство абсолютно взаимное. Ян ушел, не сказав больше ни слова, опасаясь, что зайдет слишком далеко. Здание он покидал безбоязненно. Лишь отъезжая по пандусу, он понял, что это значило. Он уходил с добычей. В кармане у него были записи всех сверхсекретных бесед шурина за последние недели. Это было все равно, что нести бомбу, которая может тебя уничтожить. Что ему теперь делать с этим? Стереть начисто, затем выбросить зажигалку в Темзу и забыть обо всем. Он машинально повернул машину к реке. Если он поступит иначе, это будет невероятной глупостью, собственноручно подписанным смертным приговором. Мысли в его голове гонялись друг за другом, и он не мог рассуждать спокойно. Он едва не проехал на красный свет, не заметив светофора - и проехал бы, если бы компьютер не пресек нарушение, пустив в ход тормоза. Затем он поехал по Савой-стрит и затормозил - вести он был не в состоянии. Но и сидеть на месте он тоже не мог. Он выбрался из машины и закрыл ее, потом пошел к реке. Затем остановился. Нет, он еще не пришел в себя, это решение наверняка окажется худшим. Он все еще не знал, что делать. Открыв багажник, он вытащил ящик с инструментами, из которого достал пару маленьких головных телефонов. Он затолкал их в карманы и двинулся к реке. Сырой ветер утих, и слякоть вновь стала превращаться в лед. Кроме него на Набережной Виктории было всего несколько торопливо идущих фигур. Ян стоял у каменного парапета, невидяще глядя на льдины на серой воде, плывущие к морю. Осталось лишь вытащить ее и выбросить, и конец сомнениям. Он вытащил ее и посмотрел. Такая маленькая. Крошечная, как человеческая жизнь. Другой рукой он воткнул штырек телефонов в отверстие в ее основании. Он все еще мог выбросить эту штуку. Но нужно было прослушать, о чем говорил Сергуд-Смит под крышей своего учреждения, беседуя с такими же, как он. Хотя бы это он узн