ть возможность двигаться, - сказал Свен, когда Брайан снова его собрал. Шелестя сочленениями, он прошел по комнате, выдвинул из себя зарядный кабель и воткнул вилку в розетку. - Тебе, наверное, будет интересно узнать, что за нами наблюдают. Маленькая линза в люстре - это объектив видеокамеры. Она передает сигнал по телефонной линии. - Куда? - Этого я сказать не могу. - Значит, мы вряд ли можем что-нибудь предпринять - разве что следовать полученным указаниям. Как следует заряди аккумулятор - да и мне надо бы заправиться. Сейчас закажу, чтобы принесли чего-нибудь поесть. Я никуда отсюда не двинусь, пока не дождусь звонка. Ждать пришлось долго. Свен давно отключился от сети, закончив зарядку, а Брайан доел бутерброд с сыром, допил пиво и выставил поднос в коридор. Он дремал в кресле, когда ровно в девять часов зазвонил телефон. Он схватил трубку. - Да? - Прошу вас сейчас покинуть отель - вместе с вашим другом. Если вы пройдете через бар, сможете выйти через боковую дверь. Потом поверните налево и дойдите до угла. - А что дальше? В трубке щелкнуло, и зазвучали гудки. - Одевайся, Свен. Отправляемся на прогулку. Они спустились по лестнице на первый этаж. Теперь походка Свена была безукоризненной. В плаще с поднятым воротником, низко надвинутой шляпе и пышном шарфе робота вполне можно было принять за обычного человека - с некоторого расстояния. В тесном вестибюле никого не было, и они прошли через него в бар. К счастью, там было полутемно - горели только лампочки на столиках. Бармен, протиравший бокалы, даже не поднял глаз, когда они прошли мимо него к дальней двери. Переулок был пустынным, его освещали лишь далеко отстоящие друг от друга фонари. Они дошли до угла, и из темной подворотни вышел какой-то человек. - За мной, - сказал он с сильным акцентом. Повернувшись к ним спиной, он быстро пошел вперед по еще более узкой улочке, потом свернул на дорожку, которая вела к скользкой каменной лестнице. Они поднялись по ней и вышли на другую улицу, лежавшую выше. Там человек остановился и посмотрел назад, на лестницу. Убедившись, что за ними никто не идет, он вышел на дорогу и помахал рукой. У стоявшего у тротуара автомобиля зажглись фары. Машина двинулась вперед и затормозила около них. Провожатый открыл заднюю дверцу и знаком пригласил их садиться. Как только они уселись, мощный "мерседес" тронулся. При свете уличных фонарей Брайан разглядел, что за рулем женщина. Коренастая и пожилая, как и мужчина, сидевший рядом. - Куда мы едем? - спросил Брайан. - Не говорить английски, - услышал он в ответ. - Vorbiti romaneste? - спросил Свен. Мужчина повернулся к ним. - Nu se va vorbi deloc in romaneste, - резко ответил он. - Что это значит? - спросил Брайан. - Я спросил его, разумеется, в вежливой форме, говорит ли он по-румынски. Он ответил на этом языке, в его просторечном варианте, что никаких разговоров не будет. - Молодец. Они уже выехали из центра и ехали по пригороду, застроенному особняками. Это была фешенебельная часть города: роскошные большие дома, у каждого обширный сад, окруженный стеной. Они свернули к одному из них и через открытые ворота въехали в гараж. Дверь гаража за ними закрылась, и зажегся свет. Их провожатый открыл дверь, ведущую в дом, и дал им знак войти. Они прошли по коридору и попали в обширную комнату, все стены которой занимали книжные полки. Худой седоволосый человек закрыл книгу, которую читал, и медленно поднялся навстречу. - Добро пожаловать, мистер Дилени. - Вы доктор Богарт? - Да, конечно... - Он внимательно посмотрел на закутанную фигуру Свена. - А этот - могу я сказать "господин"? - вероятно, тот ваш друг, который обнаружил мое послание? - Не совсем. Это было кое-что другое, но такое же. - Вы сказали "другое"? Значит, это машина? - Машинный интеллект. - Замечательно. Вот вино, угощайтесь. Насколько я понимаю, вашего друга зовут Свен? - Это мое имя. А из того, что вы это знаете, следует, что видеокамера в номере отеля была ваша. - Я вынужден постоянно быть начеку. - Доктор Богарт, - вмешался Брайан, - я проделал долгий путь, чтобы встретиться с вами, и у меня есть к вам много вопросов, которые требуют немедленного ответа. - Терпение, молодой человек. Когда доживете до моих лет, научитесь не спешить. Пейте вино, располагайтесь поудобнее, и я расскажу вам все, что вы хотите знать. Могу понять ваше нетерпение. С вами происходили ужасные вещи. - Вы знаете, кто их виновник? - Боюсь, что нет. Позвольте мне начать с самого начала. Некоторое время назад ко мне обратился один человек, который назвался Смитом. Позже я выяснил, что его подлинное имя - Дж.-Дж.Бэкуорт. Но прежде чем вы начнете задавать вопросы, дайте мне рассказать все, что мне известно. Я преподавал в Бухарестском университете, когда мистер Смит попросил его принять. Он знал о моих исследованиях по искусственному интеллекту и хотел предложить мне кое-какую работу в этой области. Он сообщил мне, что некий ученый сумел создать искусственный интеллект, но внезапно умер. Ему нужен был кто-нибудь, кто мог продолжить эту работу. Мне было предложено много денег, и я с удовольствием принял предложение. Конечно, у меня появились большие подозрения, потому что с самого начало было ясно, что во всем этом есть что-то весьма противозаконное. На Западе есть много ученых, намного более квалифицированных, чем я, которые с готовностью занялись бы такой работой. Но это меня не остановило. Если вы знакомы с историей моей несчастной маленькой страны, вы должны знать, что я должен был не раз идти на компромиссы, чтобы дожить до зрелого возраста. Он закашлялся и указал на графин, стоявший на серванте рядом с бутылкой вина. - Прошу вас, налейте мне стакан воды. Спасибо... Отпив несколько глотков, он поставил стакан на стол рядом с собой. - Что случилось дальше, вам, несомненно, известно. Я отправился в штат Техас, где мне предоставили ваши материалы. Мне были даны четкие указания - разработать коммерческий продукт, в котором использовался бы ваш искусственный интеллект. Вы знаете, что это мне удалось, потому что ваш искусственный интеллект обнаружил мое зашифрованное послание. - Зачем вы оставили это посланием - спросил Брайан. - По-моему, это очевидно. С вами поступили очень нехорошо. На первых порах Бэкуорт думал, что вас нет в живых, он даже с гордостью рассказывал мне об этом преступлении, говорил, что было много жертв и что теперь я тоже в это замешан. Он рассчитывал таким образом заставить меня молчать. Говорил, что никто не поверит, будто я не был их соучастником с самого начала, и был, конечно, прав. Но потом что-то случилось. Бэкуорт был очень встревожен. К тому времени заводом руководил Томсен, а я заканчивал работу над искусственным интеллектом. Я знал, что Бэкуорт скоро уедет, и заставил его организовать и мое исчезновение. - Заставили его? Не понимаю. Богарт холодно улыбнулся: - Вы бы поняли, молодой человек, если бы пожили на моей родине в годы Чаушеску. Я с самого начала был убежден, что занимаюсь чем-то противозаконным, и принял некоторые меры, обеспечивающие мою безопасность. Я оставил в университетском компьютере работающую программу - в сущности вирус. Каждый месяц я должен был посылать ей шифрованный пароль - не получив его, она передала бы заранее заготовленное сообщение в Интерпол. Бэкуорт был очень недоволен, когда я дал ему копию этого сообщения и рассказал, что произойдет. Не сказав, разумеется, где находится этот компьютер. В конце концов он нехотя согласился с тем, что, пока я жив, я для них угрозы не представляю. Когда я узнал, что он собирается уезжать, я настоял, чтобы он организовал и мое исчезновение. Теперь я живу на покое, окруженный заботами моих двоюродных братьев, которые счастливы, что тоже живут в этой швейцарской роскоши. Меня тревожило только то, что они сделали с вами, поэтому я и оставил свое послание. Я хотел увидеться с вами - и с вашим искусственным интеллектом, разумеется. - Машинным, - поправил Свен. - Машинный интеллект нельзя считать искусственным. - Принимаю вашу поправку и приношу свои извинения. Что касается вас, Брайан, то я хочу сообщить вам ту скудную информацию, которой располагаю о заговоре. - Вы знаете, кто за всем этим стоит? - Увы, нет. У меня есть лишь одна-единственная нить, которая может иметь какое-то значение. Я слышал все телефонные разговоры Бэкуорта. Это было первое задание, которое получил ваш искусственный интеллект, - прослушивать все телефоны, которыми мог воспользоваться Бэкуорт. Он был крайне осторожен и только однажды совершил промах, использовав свой телефон для разговора с соучастниками. Это случилось тогда, когда он узнал, что вы остались в живых и что попытка покушения на вас не удалась. Вы продолжали представлять опасность, которую нужно было устранить. Номер телефона, по которому он звонил, на следующий же день был снят, так что я могу лишь сказать, что он находился в Канаде. Но человек, с которым говорил Бэкуорт, не был канадцем. - Откуда вы знаете? - Мой дорогой, оттуда же, откуда я узнал, что это вы мне звоните. Вас выдал выговор - выговор уроженца Южной Ирландии, выросшего в Соединенных Штатах. Печать этого лежала на каждом слове, которое вы произносили. Я пришел к работе над искусственным интеллектом в ходе своих лингвистических исследований. Степень магистра филологии я получил в Копенгагенском университете, где шел по стопам великого Отто Есперсена [Йенс Отто Харри Есперсен (1860 - 1943) - датский языковед, изучавший германские языки, в первую очередь английский]. Так что можете мне поверить - этот человек не был канадцем. Я много раз прослушал запись разговора и абсолютно в этом уверен. Для пущего эффекта Богарт сделал паузу, поднес к губам стакан, но не сделал ни глотка и снова поставил стакан на стол. - У того, о ком мы говорим, был весьма заметный оксбриджский [Оксбридж - Оксфордский и Кембриджский университеты как символ первоклассного образования и принадлежности к высшим слоям общества] выговор, который свидетельствовал о том, что он учился либо в Оксфордском, либо в Кембриджском университете. Не исключено также, что он окончил Итон [привилегированная частная школа в Англии]. Во время учения он прилагал большие усилия, чтобы избавиться от своего провинциального акцента, но следы его были для меня очевидны. Йоркшир, возможно, Лидс - вот откуда он родом. - Вы в этом уверены? - Абсолютно. А теперь, когда я откровенно и обстоятельно ответил на все ваши вопросы, не попросите ли вы ваш машинный интеллект, чтобы он снял эту одежду? Мне не терпится увидеть, чего вы добились. Я был очень огорчен, когда убедился, что похищенный у вас искусственный интеллект был, можно сказать, бронтозавром. - Что вы имеете в виду? - Сначала это не было для меня очевидно, но по мере изучения ваших заметок и хода ваших исследований я был вынужден против своей воли прийти к выводу, что в своей работе вы избрали неверный путь развития разума. Ваш искусственный интеллект был неплохим динозавром, но у него никогда не мог бы развиться подлинный разум, к чему вы стремились. Это был действительно великолепный бронтозавр. Но где-то вы пошли по ложному пути. Как бы ни совершенствовался бронтозавр, он все равно остается динозавром. Ему никогда не стать человеком. Я так и не смог найти то место, где вы свернули в сторону, и уж, конечно, ничего не сказал о своем открытии тем, кто меня нанял. От всей души надеюсь, что вам удалось обнаружить свою ошибку. - Да, и я ее исправил. Мой машинный интеллект теперь закончен и действует. Разденься, Свен, и поболтай с доктором. После всего что он для меня сделал, он заслужил право подвергнуться полному тесту Тьюринга. - Надеюсь, что я его пройду, - с улыбкой сказал Богарт. 42. 31 ДЕКАБРЯ 2024 ГОДА Неделя, проведенная в Сент-Морице, доставила Брайану большое удовольствие. С самого налета на лабораторию он впервые был действительно один. Больница, выздоровление, работа, люди, - а теперь при нем не было даже Свена, с которым можно было разговаривать, и он наслаждался одиночеством и безымянностью. И никто вокруг никуда не спешил. Доктор Богарт, естественно, с радостью целыми днями общался со Свеном. В холодном, сухом горном воздухе насморк у Брайана почти прошел, обоняние восстановилось, и он обошел все рестораны городка. Когда Свен-2, обнаружив тот телефонный номер, впервые упомянул о Сент-Морице как о его возможном местонахождении, Брайан на всякий случай загрузил в свою память курс немецкого языка и словарь. Теперь он начал с ним работать и к концу недели уже прилично говорил но-немецки. Кроме того, у него появилось время подумать о будущем - спокойно, взвешивая различные возможности, открывшиеся перед ним. В этом его напарником стал доктор Богарт, мудрый человек европейской культуры. В последний день своего пребывания в Сент-Морице Брайан прошел, как обычно, пешком три километра до дома Богарта и позвонил в дверь. Димитрие провел его в кабинет Богарта. - Заходите, Брайан. Я хочу, чтобы вы оценили по достоинству новое воплощение Свена - специально для путешествий. МИ не было видно, а посреди комнаты стоял красивый дорожный саквояж, окованный медью. - Доброе утро, - сказал саквояж. - Здесь очень удобно. Всевозможный комфорт, оптические датчики со всех сторон... - И еще микрофон и динамик. Ты прекрасно выглядишь, Свен. Доктор Богарт с довольной улыбкой заворочался в своем кресле. - Не могу выразить, какое удовольствие получил за эти дни. Увидеть, что простенький искусственный интеллект, над которым я работал, доведен до такого совершенства, - это истинное наслаждение; надеюсь, вам обоим это понятно. Кроме того, мой дорогой Брайан, это может показаться вам стариковской сентиментальностью, но мне было приятно общаться с вами. Брайан не ответил. Неловко помявшись на месте, он провел пальцем по краю саквояжа. - Не будьте к себе так строги, - сказал Богарт. Протянув руку, он дотронулся до колена Брайана и сделал вид, что не заметил, как тот вздрогнул и отстранился. - Интеллектуальная жизнь - это прекрасно. Работать головой, раскрывать тайны реального мира - это дар, которого удостоены очень немногие. Но ощущать свою принадлежность к человечеству - не меньшее наслаждение. - Я не хочу об этом говорить. - Я тоже. И позволил себе такую бестактность только в силу того доверия и взаимопонимания, какое возникло между нами. Вы испытали тяжкую обиду и ожесточились. Вас можно пожалеть. Я не ожидаю от вас никакого ответа. Только прошу вас - не будьте к себе так строги, найдите возможность наслаждаться теми физическими и эмоциональными радостями, какие дарит нам жизнь. Наступило молчание. Доктор Богарт едва заметно пожал плечами, повернулся и сделал знак рукой. - У меня есть для вас несколько маленьких подарков в знак моего уважения. Пожалуйста, Димитрие. Слуга принес серебряный поднос, на котором лежал блестящий кожаный бумажник. - Это вам, Брайан, - сказал старик. - Там билет первого класса на сегодняшний вечерний рейс в Швецию. Там же квитанция об уплате за номер в отеле, который для вас заказан, и паспорт - я о нем вам говорил. Абсолютно законный румынский паспорт. У меня еще остались близкие друзья на родине, которые занимают важные посты. Он не поддельный, а настоящий и выдан правительством. Я уверен, вы не станете возражать против того, чтобы несколько дней побыть Иоаном Гикой - это славное имя. А вот это вам на балтийскую зиму. Норковая шапка оказалась Брайану как раз впору. - Большое спасибо, доктор Богарт. Не знаю, как мне... - Не будем больше об этом говорить, мой мальчик. Если вы уже сдали номер в отеле, Димитрие съездит за вашими вещами. - Там все приготовлено. - Хорошо. Тогда я сочту за большую честь, если вы выпьете со мной на прощание бокал вина, пока он не вернется. После того как Свена уложили в багажник "мерседеса" и старик дрожащими руками обнял Брайана, Димитрие отвез Брайана в крохотный местный аэропорт. Самолет с вертикальным взлетом поднялся с покрытой снегом взлетной полосы для короткого перелета в Цюрих, где Брайану предстояло пересесть на рейс авиакомпании "САС", отправлявшийся в Швецию. Обслуживание, кресло, пища и питье там оказались несравненно лучше, чем в самолете Аэрофлота, на котором Брайан летел через Атлантику. Аэропорт Арланда был чист, современен и работал как часы. Тщательно рассмотрев паспорт Брайана, пограничник проштамповал его и протянул обратно. Багаж уже ждал, так же как и носильщик и лимузин с шофером. Вдоль шоссе стояли деревья, заваленные снегом. Когда они въехали в Стокгольм, уже начало темнеть. Отель "Леди Гамильтон" был невелик, живописен и украшен множеством портретов и памятных вещей, принадлежавших леди [Эмма Гамильтон (1765 - 1815) - жена английского посла в Неаполе и любовница адмирала Нельсона] и ее другу адмиралу. - Добро пожаловать в Стокгольм, мистер Гика, - сказала высокая светловолосая дежурная за конторкой. - Вот ваш ключ - комната 32 на третьем этаже. Лифт в конце коридора, посыльный отнесет наверх ваши вещи. Надеюсь, вам в Стокгольме понравится. - Не сомневаюсь. И это оказалось правдой. Здесь ему уже не нужно было спасаться бегством и прятаться. Когда он покинет Швецию, он снова станет самим собой, свободным человеком - впервые с тех пор, как в него стреляли. - Выходи, Свен, - сказал он. Саквояж сам отперся и раскрылся. - Закрой саквояж и храни его как сувенир. - Я буду благодарен, если ты объяснишь мне, что это означает, - сказал МИ, плавно выползая на ковер. - Свобода для меня означает и свободу для тебя. Это демократическая, свободная страна со справедливыми законами. Я не сомневаюсь, что все ее обитатели будут рады видеть, как ты вкушаешь плоды свободы в этом городе. Швеция не принадлежит ни к каким военным блокам. А это значит, что соглядатаи злого генерала Шоркта здесь до меня не доберутся. И мы останемся здесь до тех пор, пока я не буду абсолютно точно знать, что это мне больше не грозит. Сейчас позвоню по телефону и запущу эту машину. Он взял трубку и набрал номер. - Ты звонишь Беникофу, - сказал Свен. - Я полагаю, ты продумал все возможные последствия этого шага? - Всю прошлую неделю я почти ни о чем больше не думал. - Беникоф слушает, говорите. - Доброе утро, Бен. Надеюсь, вы здоровы? - Брайан! Как твои дела? И какого дьявола ты делаешь в Стокгольме? Его телефон, разумеется, сразу же определил, откуда звонит Брайан. - Наслаждаюсь свободой, Бен. А дела у меня идут прекрасно. Нет, прошу вас, ничего не говорите, только слушайте. Вы можете достать для меня действующий американский паспорт и доставить сюда? - Да, наверное. Несмотря на то, что сейчас предновогодние дни. Но... - Значит, договорились. Никаких "но", никаких вопросов. Доставьте мне паспорт, и я расскажу вам все, что произошло. Желаю приятного полета. Он положил трубку, но через мгновение телефон громко зазвонил. - Это опять Беникоф, - сказал Свен. - Не стоит отвечать, правда? Ты заметил маленький бар, что в вестибюле направо? - Да. - Не хочешь пойти туда со мной? Я намерен в первый раз отведать шведского пива. И можешь не наряжаться по этому случаю. - Ты не собираешься сообщить мне, какие у тебя дальнейшие планы? - Все расскажу в баре. Пошли. - С удовольствием составлю тебе компанию. Мне самому очень хочется. В лифте никого не было, но когда дверцы кабины открылись на первом этаже, там ждал лифта какой-то пожилой швед. - Godafton [Добрый день (швед.)], - сказал ему Свен, выходя из лифта. - Godafton, - ответил тот, посторонившись, чтобы дать им пройти, и проводив их широко открытыми от удивления глазами. - Швеция - очень вежливая страна, - заметил Свен. - Раз уж я ношу такое имя, я решил, что следует кое-что о ней узнать, когда ты сказал, что мы сюда направляемся. Дежурная за конторкой, как и все дежурные в мире, видела все, но лишь улыбнулась им - словно трехглазые машины ходили мимо нее каждый день. - Если вы в бар, я вызову кого-нибудь, чтобы вас обслужили. Девушка, появившаяся за стойкой бара, оказалась не столь хладнокровной. Она отказалась выйти к ним, чтобы принять заказ, а если и говорила по-английски, то все вылетело у нее из головы, и она ничего не поняла, когда Брайан попросил пива. - Min van vill en ol, - сказал Свен. - En svensk ol, task [Он хотел бы пива. Шведского. Спасибо (швед.)]. - Ja... [Да (швед.)] - ахнула она и скрылась за дверью. Немного придя в себя, она снова появилась с бутылкой и бокалом, но приблизиться к Свену так и не решилась и поэтому подошла к Брайану кружным путем, в обход соседнего столика, и, подав ему пиво, тем же путем вернулась обратно. - Очень интересно, - сказал Свен. - Как тебе нравится пиво? - Замечательное. - Теперь ты расскажешь мне, какие у тебя планы? - Ты и так знаешь. Мой план наступления основан на том, что военные обожают секретность и не любят быть в центре внимания. К концу прошлого века, перед тем как все стало известно, секретный бюджет Соединенных Штатов предусматривал расходы более чем в восемьдесят миллиардов долларов в год на такие вещи, как совершенно бессмысленный бомбардировщик "Стелс". Очевидно, что генерал Шоркт вел со мной такую же игру - во имя национальной безопасности он держал меня под замком и скрывал само мое существование. Так вот, теперь я бежал из тюрьмы. Весь мир скоро узнает, что я здесь, что ты существуешь. Мы выбрались из темного чулана на солнечный свет. Я не собираюсь раскрывать подробности устройства искусственного интеллекта - это коммерческая тайна, и в моих же интересах держать язык за зубами. Тебя я тоже прошу не входить в эти подробности. - Иначе посадишь меня обратно в чемодан? - Свен, никак ты отпустил шутку? - Спасибо. Я много работал над собой в этом направлении. Рискуя быть заподозренным в сентиментальности, вынужден сказать, что обязан своей жизнью и самим своим существованием тебе. Уже по этой причине я никогда не сделаю ничего такого, что может причинить тебе вред. - А у тебя есть и другие причины? - И много. Надеюсь, ты не обвинишь меня в антропоморфизме, если я скажу, что ты мне нравишься. И я считаю тебя своим близким другом. - Я тебя тоже. - Спасибо. И если мы говорим как друзья, то ты не боишься за свою личную безопасность? На тебя уже совершали покушения. А военные... - С тех пор как распустили ЦРУ, США, по-моему, уже не прибегают к убийствам. А что до тех, других, то я собираюсь вывести их на чистую воду. Я расскажу прессе все, что о них знаю. Доведу до их сведения, что у них в руках не тот искусственный интеллект, что его усовершенствованная модель теперь принадлежит "Мегалоуб" и правительству Соединенных Штатов. Кто бы они ни были, теперь они могут участвовать в деле, только если купят акции компании. Время секретов прошло. Убить меня теперь будет для них просто вредно. Похитить меня - или тебя - было бы больше в духе современного промышленного шпионажа. Но я уверен, что шведское правительство такого никому не спустит. Особенно после того, как я сообщу ему, что если оно меня поддержит, то окажется первым в очереди на покупку искусственного интеллекта, "Мегалоуб" пойдет на это ради нашей безопасности. Любая фирма заинтересована в том, чтобы продавать свою продукцию и получать прибыль, а у Швеции много крон. Через двадцать минут прибыл первый репортер - очевидно, кто-то позвонил в редакцию. Он еще не успел включить свой диктофон, как позади него появился телеоператор и начал снимать. - Моя фамилия Люндвалль, я из "Дагенс Нюхетер", вот мое удостоверение. Не скажете ли вы мне, сэр, что это за машина сидит... можно так сказать?.. напротив вас? - Это машинный интеллект. Первый в мире. - Машинный интеллект? А он может говорить? - Вероятно, лучше вас, - сказал Свен. - Сказать ему еще что-нибудь? - Нет. Только после того, как мы переговорим с Беном. Пойдем к себе. Выйдя в вестибюль, они обнаружили там толпу возбужденных журналистов. Засверкали вспышки, посыпались вопросы. Брайан протолкался к дежурной. - Простите меня за эту суматоху. - Ничего, сэр. Полиция уже едет сюда. Мы в нашем отеле не привыкли к таким вещам, и это не доставляет нам удовольствия. Порядок будет скоро восстановлен. Вас соединять, если будут звонить? - Пожалуй, нет. Но я жду гостя - некоего мистера Беникофа. Когда он появится, пропустите его. Думаю, это будет завтра. Вернувшись в номер, Брайан включил телевизор и увидел себя со Свеном в экстренном выпуске новостей шведского телевидения. Не прошло и нескольких минут, как новость подхватили другие станции и разнесли ее по всему миру. Время секретов и в самом деле прошло безвозвратно. Позже, проголодавшись, Брайан заказал в номер бутербродов. Услышав стук в дверь, он открыл ее и увидел крохотного японца-официанта в сопровождении двух полицейских, каждый из которых был выше его по меньшей мере на две головы. Через пять часов после его звонка Беникофу телефон зазвонил. - Это дежурная, - сказал Свен. Удивленный, Брайан взял трубку. - Господин, о котором вы говорили, мистер Беникоф, здесь. Вы хотите его видеть? - Здесь, в отеле? Вы уверены? - Безусловно. Полиция уже проверила его документы. - Да, конечно, я хочу его видеть. - У боевых реактивных самолетов радиус действия девять тысяч километров, - сообщил Свен. - И они могут развивать скорость в 4,2 скорости звука. - Наверное, так и есть. Старик Бен, должно быть, нажал на все кнопки. В дверь постучали, и Брайан открыл. Там стоял Бен, держа перед собой американский паспорт. - Теперь я могу войти? - спросил он. 43. 31 ДЕКАБРЯ 2024 ГОДА - Вы очень быстро явились, Бен. - Военный самолет. Очень тесный, но очень быстрый. Когда мы в последний раз сели, чтобы дозаправиться, этот паспорт уже дожидался нас. Там все заполнено, кроме твоей подписи. Мне приказано предложить тебе расписаться в моем присутствии. - Сейчас, - Брайан пошел к столу за ручкой. - Как дела, Свен? - спросил Бен. - Аккумуляторы заряжены, рвусь в бой. Брайан рассмеялся, увидев изумленное лицо Бена. - У Свена обнаружились новые лингвистические способности - и чувство юмора. - Вижу. Ты знаешь, что вы стали главной новостью во всем мире? - Это мне и было нужно. Я расскажу вам все, что узнал и что собираюсь делать, как только вы введете меня в курс того, что происходит. - Годится. А Шелли просила тебе передать... - Нет. Ни слова о ней, ничего передавать не надо. Эта тема исчерпана. - Как хочешь, Брайан. Но... - И никаких "но". Хорошо? - Хорошо. Я имел разговор с генералом Шорктом, как только узнал, что ты исчез. Он три дня держал это в секрете. Это была его ошибка. Если бы я и мое начальство знали, что происходит, он, может быть, и уцелел бы... - А что с ним случилось? - Уволен в отставку и живет в бунгало на территории базы Кэмп-Мид, на Гавайях. Ему пришлось выбирать - или это, или возможное психиатрическое освидетельствование. Он приказал саперам вломиться в твою лабораторию, и почти все они взлетели на воздух. Короткие замыкания, преждевременные взрывы - словно кто-то изнутри оказывал сопротивление. Брайан рассмеялся: - Конечно - это Свен-2. Весьма совершенный машинный интеллект. - Мы узнали об этом, когда твой машинный интеллект обзвонил все полицейские участки и телекомпании и сообщил им, что происходит. Шоркт вылетел с работы через десять минут. - Надо будет позвонить Свену-2 и поздравить его. Ну и как обстоит дело сейчас? - Военные наконец ушли из "Мегалоуб", и служба безопасности там теперь гражданская. Но безопасность от этого ничуть не пострадает, можешь не волноваться. Когда майор Вуд узнал, что генерал Шоркт водил его за нос, зная все о твоих планах побега и не препятствуя им, он подал прошение об отставке. Так что он по-прежнему возглавляет службу безопасности - и будет ее возглавлять, когда снимет военную форму. - Это приятно слышать. А что имел в виду генерал, позволяя мне думать, что я убегаю? - У него было подозрение, что ты знаешь о преступниках больше, чем кажется. Позволив тебе убежать и держа на длинном поводке, он рассчитывал, что ты приведешь нас к ним. - Если он так считал, он же не мог не понимать, что я подвергаю опасности свою жизнь. И ему было все равно! - К такому же выводу пришел и я. Поэтому он сейчас и смотрит телевизор у себя в бунгало. Президенту это не понравилось. Если бы ты вывел генерала Шоркта на похитителей, может быть, ему бы все простили. Но когда ты улизнул от своих опекунов, все рухнуло. - Вы говорили с доктором Снэрсбрук? - Говорил. Она надеется, что ты чувствуешь себя хорошо. Посылает тебе привет и ждет твоего возвращения в Калифорнию. Она была вне себя, когда узнала, что генерал ею воспользовался, что она сделала глупость, помогая твоему бегству, которое могло плохо кончиться. - Я ее, пожалуй, ни в чем не виню. Она пошла на большой риск, когда мне помогала, а операция была осуждена на неудачу еще до того, как началась. - Вот и все. - Бен встал и принялся расхаживать по комнате. - У меня до сих пор все затекшее после этого самолета. Больше мне рассказывать нечего. А теперь, может быть, ты удовлетворишь мое любопытство? Где ты был и что делал? - Где я был, этого сказать не могу. Но могу сказать, что доктор Богарт еще жив и рассказал мне все, что знает. Его нанял для разработки моего похищенного искусственного интеллекта Бэкуорт, явившись к нему под чужим именем. Богарт с самого начала знал, что тут дело нечисто, и вовсю занимался электронной слежкой. - Брайан, пожалей старика - начни с конца, а подробности расскажешь потом. Он узнал, кто стоит за похищением и убийствами? - К несчастью, нет. Но ему удалось узнать, что это международный заговор. Бэкуорт - американец. Доставку грузовика на вертолете организовал какой-то канадец. Кроме того, ко мне домой на этом грузовике явились люди восточного происхождения. И еще один важный факт. Когда Бэкуорту понадобилось срочно связаться со своими сообщниками, он позвонил в Канаду - и разговаривал с англичанином. - С кем? - Богарт не успел это узнать - тот телефон тут же сняли. - Черт возьми! Выходит, нам придется начинать все сначала. Похитители и убийцы все еще на свободе. - Да. Значит, если мы не можем их поймать, остается их обезвредить. Прежде всего, мы оформляем патенты на тот искусственный интеллект, который у них. После этого то, что они украли, станет доступным любому, кто заплатит за использование патента. Это положит конец прошлому. А теперь нам надо подумать о будущем. - Чем и объясняется ваше со Свеном сегодняшнее выступление по телевидению. - Совершенно верно. Начинается совсем новая игра. Забудем прошлое - я с удовольствием это сделаю - и будем смотреть вперед. Завтра будет лучше, чем вчера. Мы сообщим всему миру, что "Мегалоуб" приступил к выпуску машинного интеллекта. Как и с любым новым изобретением, мы примем все меры против промышленного шпионажа. И сразу поставим производство на поток. Чем больше машинных интеллектов будет изготовлено, тем в большей безопасности будем мы со Свеном. Сомневаюсь, чтобы те, кто стоял за похищением и убийствами, решили отомстить, однако я приму все предосторожности, какие только может принять инженер, владеющий техникой. Что вы по этому поводу думаете? - Что все получится! - вскричал Бен, стукнув кулаком по ладони. - Должно получиться! Эти негодяи, кто бы они ни были, заплатили свои миллионы абсолютно ни за что. Давай выпьем за это. - Бен огляделся. - Есть тут у тебя бар? - Нет, но я могу позвонить, и нам принесут все, что вы хотите. - Шампанского. Самого лучшего. И штук шесть бутербродов. Я в последний раз ел в восьми тысячах километров отсюда. Лишь одно происшествие немного омрачило радость Брайана. Пресса больше не осаждала отель - полиция оцепила его и впускала только постояльцев и тех журналистов, с кем он договорился о встрече. Обедать в своем номере ему уже давно надоело, и на следующее утро он встретился с Беном в ресторане за завтраком. - А где Свен? - спросил Бен. - Я думал, ему нравится слава и обретенная свобода? - Нравится. Но он обнаружил, что в Стокгольме есть специальная телефонная служба, которая дает консультации по сексуальным проблемам. И теперь он одновременно практикуется в шведском языке и исследует сексуальное поведение человека. - Эх, Алан Тьюринг, почему ты не дожил до этого дня? Они допивали второй кофейник, когда в ресторан вошла Шелли. Оглядев ресторан, она медленно подошла к их столику. Бен встал: - Я не думаю, что ваше присутствие здесь желательно, пусть даже военная разведка ухитрилась провести вас через полицейские кордоны. - Я здесь сама по себе, Бен. Меня никто не проводил. Я просто поселилась в этом отеле. И если вы не возражаете, я хотела бы, чтобы мне велел уходить Брайан. Я хочу поговорить с ним, а не с вами. Брайан приподнялся со стула, побагровев и стиснув кулаки, но тут же снова сел и приказал себе успокоиться. - Пусть остается, Бен. С этим рано или поздно надо будет покончить. - Я буду у себя в номере. - Беникоф ушел, оставив их наедине. - Можно я сяду? - Да. И ответьте мне на один вопрос... - Почему я это сделала? Почему вас предала? Я здесь потому, что хочу вам об этом рассказать. - Я слушаю. - Не выношу, когда у вас становится такой ледяной голос и злое лицо. Вы тогда становитесь как машина, а не человек! По ее щекам покатились слезы, она сердито вытерла их платком и взяла себя в руки. - Прошу вас, поймите. Я офицер и служу в военно-воздушных силах США. Я дала присягу и не могу ее нарушить. Когда я ездила в Лос-Анджелес повидаться с отцом, меня вызвал к себе генерал Шоркт. Он дал мне приказ. Я выполнила его. Все очень просто. - Это не так уж просто. На Нюрнбергском процессе... - Я знаю, что вы хотите сказать. Что я не лучше тех нацистов, которым приказывали убивать евреев, и они это делали. А потом пытались избежать правосудия, ссылаясь на то, что выполняли приказ. - Это вы сказали, не я. - А может быть, у них не было выбора, и они делали то же самое, что все остальные? Я их не защищаю - я просто пытаюсь объяснить вам, что сделала я. У меня был выбор. Я могла подать в отставку и выйти из игры. Меня бы не расстреляли. - Значит, вы согласились, когда вам приказали лгать мне и шпионить за мной? - голос Брайана был по-прежнему ровен, без всяких признаков гнева. Но ее волнения хватило бы на двоих. Она подалась вперед и, медленно, бесшумно ударяя кулаком по столу, шептала: - Я думала, что, если вы убежите один, вам будет грозить опасность. Правда, я так думала. Я хотела защитить вас. - Тем, что позвонили из поезда и рассказали Шоркту все о моих планах? - Да. Я была убеждена, что вы можете не справиться, что вам придется плохо, и хотела, чтобы вас защитили. Да, я считаю, что военная разведка должна была знать, что вы делаете. Если вы знаете что-то важное для страны, я считаю, что стране тоже важно это знать. - Ради национальной безопасности можно предать друга? - Если вы хотите так поставить вопрос, - да, я считаю, что можно. - Бедная Шелли, вы живете в прошлом. Национализм, ура-патриотизм, размахивание флагами для вас важнее личной чести, важнее всего. Вы не понимаете, что этот мелочный национализм умер, что теперь речь идет о всемирном национализме. И холодная война тоже умерла, Шелли, а скоро, я надеюсь, отомрут всякие войны. И мы наконец-то будем свободны от гнета военных. Давно окаменевших, вымерших - но слишком глупых, чтобы лечь в могилу. Вы приняли свое решение и рассказали мне об этом. Разговор окончен. Прощайте, Шелли. Не думаю, чтобы мы еще когда-нибудь встретились. Он вытер губы салфеткой, встал и пошел прочь. - Нет, вы не можете вот так взять и уйти! Я пришла, чтобы объясниться, может быть, принести извинения. Я человек, и мне легко сделать больно. Вы делаете мне больно, вы это понимаете? Я пришла, чтобы загладить свою вину. Если вы этого не понимаете, вы, наверное, больше машина, чем человек. Вы не можете просто повернуться ко мне спиной и уйти! Но именно это он, разумеется, и сделал. 44. ЛА-ХОЙЯ, ШТАТ КАЛИФОРНИЯ. 8 ФЕВРАЛЯ 2026 ГОДА Эрин Снэрсбрук просматривала свою личную утреннюю газету, когда ее взгляд упал на сегодняшнюю дату. В этой газете почти не было обычных новостей - политики или спорта, зато было много биохимии и нейрофизиологии. Она погрузилась в чтение статьи о росте нервов, но что-то ей все время мешало. Потом ее взгляд снова упал на сегодняшнюю дату - и тут она уронила на стол лист вечной бумаги, взяла чашку кофе и сделала глубокий глоток. Тот самый день. Она никогда его не забудет, никогда. Время от времени, когда Эрин была чем-то занята, он отступал на задний план, но потом что-нибудь напоминало о нем, и он снова вставал у нее перед глазами. Размозженный череп, загубленный мозг, охватившее ее бесконечное отчаяние. Со временем отчаяние сменила надежда, а потом огромная радость, когда Брайан выжил. Неужели прошел еще год? Год, на протяжении которого она ни разу не видела его, не говорила с ним. Она пыталась до него дозвониться, но он не отвечал. Подумав об этом, она снова набрала его номер и получила тот же самый ответ автосекретаря: да, ее сообщение записано, Брайан ей позвонит. Но он так ни разу и не позвонил. Год - долгое время, и ей это не нравилось. Невидящими глазами она смотрела за окно, на сосны и океан за ними. Слишком долго. Но на этот раз она решила, что пора что-то предпринять. Вуди взял трубку после первого же гудка. - Вуд, служба безопасности. - Вуди, это доктор Снэрсбрук. Я хотела бы знать, не можете ли вы помочь мне связаться с одним человеком. - Только скажите с кем. - С Брайаном. Сегодня годовщина того страшного дня, когда его ранили. И до меня вдруг дошло, что я уже по меньшей мере год с ним не разговаривала. Я звоню ему, но он не отвечает. Надеюсь, он здоров, иначе я бы знала. - Он в прекрасной форме. Иногда я встречаю его в спортзале, когда хожу на тренировки. - Вуди сделал долгую паузу, а потом продолжал: - Если вы не очень заняты, я мог бы устроить вам свидание с ним прямо сейчас. Хорошо? - Замечательно! У меня почти весь день свободен, - отозвалась она и повернулась к своему терминалу, чтобы перенести давно назначенный прием полудюжине больных. - Буду у вас, как только смогу. - Я вас встречу. Пока. Когда она вывела машину из гаража, солнце скрылось за темной тучей, и на лобовое стекло упали капли дождя. Чем дальше от берега, тем дождь становился сильнее, но стена гор, как всегда, преградила путь тучам и буре. Когда она спускалась с перевала Монтезума, уже вовсю светило солнце, и она опустила стекло, чтобы подышать теплым воздухом пустыни. Вуди, как и обещал, ждал у ворот "Мегалоуб". Он не стал открывать их, а вместо этого вышел наружу и подошел к машине. - Найдется у вас место для пассажира? - спросил он. - Да, конечно. Садитесь. - Она дотронулась до кнопки, и дверца распахнулась. - А что, Брайана здесь нет? - В последнее время он редко здесь бывает. Как только Вуд сел в машину, дверца захлопнулась, и поперек его груди лег ремень безопасности. - Обычно он работает дома. Вы были когда-нибудь на Ранчо Расщепленной Горы? - Нет, и даже никогда о нем не