Филип Дик. Человек, который высмеивал --------------------------------------------------------------- Перевод с английского Е.Смирнова. Origin: ONLINE БИБЛИОТЕКА Ў http://www.bestlibrary.ru --------------------------------------------------------------- Глава 1 В семь часов утра Ален Парсел, молодой прогрессивный директор недавно созданного процветающего информационного агентства, лишился спальни. Зато на ее месте появилась кухня. Процесс осуществлялся автоматически под контролем вмонтированного в стену электронного устройства. Ален не управлял им, но превращение одобрил; он уже проснулся и был готов вставать. Позевывая и жмурясь от яркого света, Аден нащупал ручку, приводившую в действие кухонную плиту. Как обычно, плита наполовину скрывалась в стене. Однако стоило приложить небольшое усилие - и она с глухим протяжным звуком выдвинулась в комнату. Ален ощущал себя полным хозяином своих владений: однокомнатной квартиры с видом на шпиль Священного Морака. Она досталась ему в наследство от родителей; арендная плата была внесена более чем на сорок лет вперед. Тонкие стены из оштукатуренных досок заключали в себе бесценное сокровище: пустое пространство, стоившее целого состояния. Из плиты, в свою очередь, выдвинулись стол, раковина и кухонный шкаф, снизу появились два стула. Большая часть комнаты оказалась занятой, однако оставалось еще достаточно места, чтобы одеться. Его жена Дженет с трудом надела лифчик. Теперь она, нахмурившись, держала в руках свою юбку и тревожно озиралась. В квартире еще не включили центральное отопление, и Дженет ежилась от холода. Она уже три года была женой Алена, но так и не привыкла к постоянным перестройкам комнаты. Каждый раз, просыпаясь холодным осенним утром, она долго не могла прийти в себя. - В чем дело? - спросил Ален, сбрасывая пижаму. Для него такое утро было лишь освежающим. Он сделал глубокий вдох. - Я переведу механизм часов на одиннадцать. - Она продолжала одеваться, медленно и совершая много лишних движений. - Убери свои вещи, - напомнил он, открывая для нее дверцу шкафчика. - Как всегда. Агентство должно было открываться ровно в восемь, и потому приходилось вставать достаточно рано, полчаса уходило на путь по многолюдным улицам. С нижней площадки и из соседних квартир уже доносились голоса и прочие звуки, свидетельствовавшие о пробуждении дома. В коридоре послышались шаркающие шаги; выстраивалась очередь к общественной ванной. - Иди первая, - сказал Ален жене; ему хотелось, чтобы она успела одеться и привести себя в порядок. - Не забудь полотенце, - добавил он. Она послушно собрала свои вещи: косметичку, мыло с зубной щеткой, полотенце - и вышла. Соседи, собравшиеся в коридоре, приветствовали ее. - Доброе утро, миссис Парсел. - Доброе утро, миссис О'Нейл, - ответил сонный голос Дженет, и дверь закрылась. Когда жена ушла, Ален достал из аптечки две капсулы кортотиамина. У Дженет было множество всевозможных пилюль и микстур; в детстве она страдала от бруцеллеза, одного из недугов, распространившихся на колонизованных планетах после первых попыток создания естественных ферм. Потребность в кортотиамине возникла у Алена потому, что вчера вечером он выпил три стакана вина, да еще на пустой желудок. Посещение района Хоккайдо Ален считал необходимым риском. Он просидел вчера в Агентстве долго, часов до десяти. Ощущая усталость, но все еще не угомонившись, он запер все двери и выкатил из ангара небольшой одноместный слайвер, который принадлежал Агентству и использовался для передачи экстренных сообщений в Т-М. На этой машине Ален поспешно покинул пределы Ньюер-Йорка, полетал немного над окрестностями и наконец повернул на восток, к Гэйтсу и Шугерману. Но пробыл у них недолго, и в одиннадцать уже возвращался обратно. Во всяком случае, Ален считал свою поездку необходимой. Дело касалось важной информации. Его Агентство оставалось в тени четверки гигантов, задававших тон в индустрии новостей. Фирма Ален Парсел Инкорпорейтед не располагала ни крупными средствами, ни солидной идеологической базой. Выпуски составлялись от случая к случаю. Сотрудники Агентства - художники, историк, консультант по вопросам морали, литератор, драматург - постоянно выискивали новые направления, вместо того чтобы следовать уже проверенным образцам. Подобный подход имел как определенные преимущества, так и существенные недостатки. Большая четверка не отличалась творческой плодовитостью. Они просто из года в год совершенствовали свои стандартные программы, основанные на старой надежной формуле, которой до революции пользовался сам Майор Штрайтер. В те дни пропаганда Морального Обновления велась бродячими труппами, состоявшими из актеров и лекторов, и майор был гениальным пропагандистом. Конечно, основная формула не утратила своего значения, однако Ален считал, что необходимы свежие веяния. Таким веянием стал в свое время сам майор. Достигнув сначала высокого положения в Бурской Империи - воссозданном государстве Трансвааль, - он сумел пробудить моральные силы, дремавшие в сердцах современников. - Твоя очередь, - сказала Дженет, вернувшись из ванной. - Я тебе оставила мыло с полотенцем. - Когда он шагнул к выходу, она склонилась над плитой, доставая готовый завтрак. Прием пищи занял, как всегда, одиннадцать минут. Ален ел с аппетитом. Благодаря кортотиамину ощущение тошноты прошло. Дженет, не доев, отодвинула тарелку и начала причесываться. При нажатии на определенную кнопку окно превращалось в зеркало - еще одно остроумное приспособление для экономии пространства, разработанное Жилищной Комиссией Комитета. - Ты поздно пришел? - вдруг спросила Дженет. - Я имею в виду - вчера вечером. - Она взглянула на него. - Да? Ее вопрос удивил Алена. Насколько он знал, Дженет никогда не пыталась за ним следить. Поглощенная своими тревожными мыслями, она едва ли могла думать о чем-либо еще. Нет, конечно, Дженет не следила. Скорее всего, пока он не вернулся, она не сомкнула глаз, с беспокойством думая о нем. Когда он разделся и лег рядом, она ничего не сказала, только поцеловала его и тут же заснула. - Ты летал на Хоккайдо? - продолжала расспрашивать Дженет. - Ненадолго. Шугерман подбрасывает мне кое-какие идеи... С ним полезно поговорить. Помнишь наш выпуск о Гете? Про шлифовку линз? Я никогда не слышал ничего подобного, пока Шугерман не рассказал. Такой подход есть пример хорошего Морака, - Гете и его настоящая работа. Сначала призмы, потом поэзия. - Но ведь... - Она сделала характерный нервный жест. - Шугерман - яйцеголовый. - Меня никто не видел. - В этом Ален почти не сомневался. В десять вечера в воскресенье большинство людей уже в постели. Он выпил три стакана вина с Шугерманом, полчаса послушал чикагский джаз по фонографу Тома Гэйтса - только и всего. Ален бывал у них не раз без каких-либо неприятных последствий. Нагнувшись, он поднял свои оксфордские ботинки. Они были забрызганы грязью. Кроме того, каждый из них пересекала цепочка пятен засохшей красной краски. - Это из художественного отдела, - сказала Дженет. В первый год существования Агентства она работала секретаршей Алена и хорошо знала офис. - Что ты делал с красной краской? Он не ответил, продолжая разглядывать свои ботинки. - И грязь. - Дженет оторвала присохшую к подошве травинку. - Где ты нашел на Хоккайдо траву? Ведь там только руины, и ничего не растет... Все заражено, да? - Да. - Разумеется, так оно и было. Во время войны остров подвергся массированной бомбардировке и до сих пор оставался насыщенным всевозможной дрянью. Моральное Обновление не могло тут помочь - требовалось грубое физическое восстановление. Хоккайдо был мертв и бесплоден, так же как в 1972 году, когда кончилась война. - Это здешняя трава, можешь мне поверить, - заметила жена, осторожно ощупывая травинку. Большую часть жизни Дженет провела на колонизованных планетах. - Такая мягкая. Ее не могли ниоткуда привезти... Она растет только здесь, на Земле. - Где на Земле? - спросил он с раздражением. - В Парке. Трава только там и растет - в других местах одни дома и офисы. Значит, вчера вечером ты был в Парке. За окном в лучах утреннего солнца сиял шпиль Священного Морака. Внизу виднелся Парк. Шпиль и Парк окружали сердце Морака, его Омфал ""Пуп земли", камень, посвященный Аполлону". Среди газонов, цветочных клумб и кустов стояла статуя Майора Штрайтера. Это была официальная статуя, отлитая еще при жизни майора. Она находилась там уже сто двадцать четыре года. - Да, я гулял в Парке, - признался Ален. Он забыл про еду; его "яичница" остыла на тарелке. - А краска, откуда она? - растерянно пробормотала Дженет. В критических ситуациях она обычно становилась совершенно беспомощной, оказываясь во власти страхов и дурных предчувствий. - Ты не сделал ничего плохого, правда? - Вероятно, она сразу подумала об аренде. Ален потер ладонью лоб и встал. - Полвосьмого. Мне пора на работу. Дженет тоже поднялась. - Но ты даже не доел. - Он всегда доедал свой завтрак. - Ты не заболел? - Я? - усмехнулся Ален. - Заболел? - Он поцеловал ее в губы и взял свое пальто. - Когда я последний раз болел? - Никогда, - тихо сказала она, с беспокойством глядя на Алена. - С тобой никогда ничего не случалось. x x x На первом этаже бизнесмены выстроились перед столом управдома. Шла обычная проверка, и Ален присоединился к ним. В утреннем воздухе пахло озоном, и у Алена опять прояснилось в голове. К нему вернулся привычный оптимизм. Центральный Гражданский Комитет выделял для каждой жилой точки должностное лицо женского пола, и миссис Бирмингэм представляла собой типичный пример такой сотрудницы: полная дама лет пятидесяти пяти, она носила цветастые платья и писала свои доклады внушительной авторучкой. Этот пост считался почетным, и миссис Бирмингэм занимала его не первый год. - Доброе утро, мистер Парсел, - лучезарно улыбнулась она, когда подошла его очередь. - Здравствуйте, миссис Бирмингэм. - Он приподнял шляпу, поскольку управдомы придавали большое значение вежливости. - Кажется, сегодня неплохой день, если только облака не набегут. - Дождь тоже нужен - для урожая, - пошутила миссис Бирмингэм. На самом деле вся пища и другие товары, потребляемые населением Земли, доставлялись на автоматических ракетах. Ограниченные земные запасы служили лишь своего рода эталоном. Миссис Бирмингэм сделала заметку в своем большом желтом блокноте. - Сегодня.., я не видела вашу очаровательную супругу. Алену постоянно приходилось подыскивать какое-то оправдание для своей жены. - Дженет готовится к заседанию в Книжном Клубе. Ее назначили казначеем. - Очень рада за нее. Она такая прелестная женщина. Правда, немного застенчивая. Ей надо побольше общаться с людьми. - Да, конечно, - согласился он, - но вы ведь знаете: Дженет росла на безлюдных просторах Бетельгейзе-четыре. Там только скалы и козы. Ален надеялся, что этим беседа закончится - его поведение редко вызывало вопросы. Но внезапно на лице миссис Бирмингэм появилось строгое выражение. - Вы вчера поздно вернулись, мистер Парсел. Хорошо провели время? "Черт подери, - подумал Ален, - наверное, засек какой-нибудь "малыш". Интересно, много ли он увидел? Если прицепился, то, уж конечно, проследил до конца. - Не очень, - ответил Ален. - Вы посетили Хоккайдо, - продолжала миссис Бирмингэм. - Работа, - начал оправдываться он. - Информация для Агентства. - Ален неплохо освоил диалектику морального общества и находил в ней своеобразное очарование. Перед ним был бюрократ, бездумно следовавший установленной программе, в то время как сам он предпочитал смелую импровизацию. На этом основывался успех его Агентства, успех его личной жизни. - Работа в средствах информации порой требует забыть личные чувства, миссис Бирмингэм. Вам, конечно, это хорошо известно. Доверительный тон Алена сыграл свою роль. Лицо миссис Бирмингэм снова расплылось в улыбке. Сделав небольшую пометку в блокноте, она спросила: - Увидим ли мы вас в среду на собрании жильцов? Это будет послезавтра. - Разумеется, - ответил Ален. За многие годы он научился переносить бесконечные мероприятия, нудные заседания со своими соседями в душном зале. И жужжание "малышей", передающих собранные сведения членам Комитета. - Только, боюсь, от меня будет мало толку. - Ален был слишком занят своими идеями и планами, чтобы обращать внимание на прегрешения ближних. - У меня сейчас по горло работы. - Кто знает, - не то надменно, не то лукаво усмехнулась миссис Бирмингэм, - возможно, мы услышим кое-что и о вас. - Обо мне? - Алену опять стало не по себе. - Мне кажется, я встречала ваше имя, когда просматривала сообщения. Будем надеяться, что я ошиблась. - Она опять слегка усмехнулась. - В противном случае это будет впервые за многие годы. Впрочем, никто не безгрешен; все мы смертны. - Хоккайдо? - спросил он. Или то, что было после? Краска, трава. Внезапно из памяти выплыли странные образы: мокрая трава сверкает под ногами, он стремительно и легко несется вниз по склону холма. Потом лежит на спине, глядя в бескрайнее черное небо; редкие облака - словно миражи в черной пустоте. И он раскинул руки, как будто для того, чтобы обнять звезды. - Или то, что было после? - произнес вслух Ален, но миссис Бирмингэм уже занялась следующим человеком. Глава 2 В вестибюле здания Монджентлок было шумно и людно, то и дело входили и выходили люди. Из-за миссис Бирмингэм Ален опоздал. Подъемник вежливо ожидал его. - Доброе утро, мистер Парсел, - приветствовал Алена записанный на магнитофон голос, и двери закрылись. - Второй этаж: Бевис и Экспортно-импортная компания. Третий этаж: Американский Музыкальный Союз. Четвертый этаж: Информационное агентство Алена Парсела. - Подъемник остановился, и двери открылись. В приемной, не находя себе места, метался заместитель Алена Фред Лад и. - Привет, - рассеянно бросил Ален, снимая пальто. - Ален, она здесь. - Лицо Лади зарделось. - Она пришла сюда раньше меня; я только поднялся - а она уже тут сидит... - Кто? Дженет? - Ален представил себе, как миссис Бирмингэм, улыбаясь, приближается к Дженет, которая сидит и, ни о чем не подозревая, рассеянно расчесывает волосы, как члены Комитета выселяют его жену из квартиры и аннулируют аренду. - Нет, не миссис Парсел.. - Лади понизил голос до едва слышного хрипа, - это Сью Фрост. Ален невольно вытянул шею, однако дверь в кабинет была закрыта. Если там действительно сидела Сью Фрост, это означало первый визит в Агентство секретаря Комитета. - Проклятье, - пробормотал Ален. - Она хочет тебя видеть! - почти простонал Лади. Деятельность Комитета осуществлялась через отраслевые секретариаты, подчиняющиеся непосредственно Иде Пиз Хойт, прямой наследнице Майора Штрайтера. Сью Фрост отвечала за Т-М, Телемедиа - официальный правительственный концерн, который контролировал средства массовой информации. Ален не имел дела с миссис Фрост, даже никогда не виделся с ней; общался лишь с исполняющим обязанности директора Т-М, лысым, всегда усталым человеком по имени Майрон Мэвис. Именно Мэвис покупал выпуски. - Что она хочет? - спросил Ален. Вероятно, она узнала, что Мэвис пользовался продукцией Агентства и что Агентство появилось сравнительно недавно. Ален с содроганием представил себе долгое и мучительное следствие Комитета. - Пусть Дорис отключит все телефоны. - Дорис была одной из его секретарш. - Пока мы с миссис Фрост беседуем, все ложится на тебя. Лади плелся за ним, молитвенно сложив руки. - Удачи тебе, Ален. Я уж тут буду держаться, не сомневайся. Если тебе понадобятся какие-нибудь документы... - Да, я позову тебя. - Ален открыл дверь своего кабинета и увидел Сью Фрост. Она оказалась высокой и крупной, но на редкость статной женщиной, на вид лет пятидесяти с небольшим. Ее темно-серый костюм отличался простотой и строгостью, единственным украшением был цветок в волосах. Внешне она ничем не напоминала тех пестро наряженных дородных и по-матерински мягких членов Комитета, с которыми чаще всего приходилось встречаться Алену. У нее были длинные ноги, и, поднявшись, она приветствовала его почти мужским рукопожатием. - Здравствуйте, мистер Парсел, - сдержанно проговорила она. - Надеюсь, вы не обиделись на меня за столь внезапное вторжение. - Нисколько. Пожалуйста, садитесь. Она снова села, положив ногу на ногу и глядя на Алена. Он заметил, что у нее бледно-желтые, почти бесцветные глаза, несомненно принадлежащие сильной личности. - Курите? - Ален протянул ей пачку, и она, кивнув, взяла сигарету. Он дал ей прикурить и закурил сам, ощущая себя неуклюжим юнцом в обществе взрослой и опытной женщины. Все же Ален не мог избавиться от мысли, что Сью Фрост не принадлежит к тому типу деловых женщин с изысканными манерами, которым делают предложения герои программ Блэйк-Моффета. В ней была какая-то неприятная твердость. - Вы, конечно, узнаете это. - Сью Фрост открыла манильскую папку и положила на стол пачку листов, на верхнем стояла печать Агентства Алена Парсела; очевидно, миссис Фрост нашла и прочла один из их выпусков. - Да, - согласился он, - это наша продукция. Сью Фрост перелистнула несколько страниц. - Майрон получил это месяц назад. Потом у него возникли сомнения, и он обратился за помощью ко мне. В прошлый уикэнд я ознакомилась с содержанием вашего пакета. Она повернула его так, что Ален смог увидеть заглавие одного из лучших выпусков, в создании которого он сам принимал участие. - Сомнения? - переспросил Ален. - Что вы имеете в виду? - У него появилось странное чувство, что он вовлечен в некое жуткое религиозное действо. - Если пакет вам не подходит, верните его. Такое уже случалось. Мы оплатим издержки. - Нет, - возразила миссис Фрост, выдыхая дым от сигареты. - Все сделано превосходно. Майрон вовсе не хотел возвращать ваш пакет. Тема весьма оригинальна. Человек пытается вырастить яблоню на колонизованной планете. Но дерево погибает. А Морак... - Она снова взяла в руки рукопись. - Я не совсем понимаю, в чем тут состоит Морак. Ему не следовало выращивать яблоню? - Следовало, но не там. - Вы хотите сказать, что она принадлежит только Земле? - Я хочу сказать, что он должен был работать на благо общества, а не замыкаться на каком-то частном предприятии. Для него колония стала всем миром. Но на самом деле она только средство. Здесь и заключается центральная идея. - Омфал, - кивнула она. - Ось Вселенной. А дерево... - Дерево символизирует порожденную Землей жизнь, которая увядает на чужой почве. Ее духовная основа отмирает. - Но ведь он не мог вырастить ее на Земле. Здесь нет места, кругом одни города. - Это следует понимать символически, - пояснил Ален. - Ему надо укрепить здесь свои корни. Сью Фрост на минуту задумалась. Ален положил ногу на ногу, потом вернулся к прежней позе и продолжал нервно курить, чувствуя, как нарастает его напряжение. В соседней комнате послышалось жужжание коммутатора, потом застрекотала машинка Дорис. - Видите ли, - наконец нарушила молчание Сью Фрост. - Тут получается противоречие с основными принципами. Комитет затратил миллиарды долларов и годы упорного труда на внеземное сельское хозяйство. Мы сделали все возможное, чтобы наши растения прижились в колониях. Они должны давать нам необходимую пищу. Люди понимают, что это долгая и трудная работа, сопряженная с бесконечными разочарованиями.., и тут вы заявляете, что вся затея с внеземными садами обречена на провал. Ален хотел что-то сказать, но передумал. Он чувствовал свое полное поражение. Миссис Фрост окинула его изучающим взглядом, вероятно ожидая, что он начнет оправдываться. - Кстати, вот записка Майрона, - добавила она. - Можете ее прочесть. На первом листе рукописи Ален увидел три строчки, написанные карандашом: "Сью, опять такой же случай. Сделано красиво, но слишком скромно. Решайте сами". - Что он имеет в виду? - спросил Ален, теперь уже с раздражением. - Он хочет сказать, что такой Морак вызывает сомнения. - Она слегка наклонилась в его сторону. - Ваше Агентство работает всего три года. Вы начали довольно неплохо. Что у вас сейчас готовится? - Мне надо посмотреть документы. - Он встал. - Вы разрешите пригласить сюда Лади? Я бы хотел, чтобы он взглянул на записку Майрона. - Разумеется. Фред Лади вошел в кабинет на негнущихся ногах, очевидно, предчувствуя самое плохое. - Спасибо, - пробормотал он, когда Ален протянул ему пакет. Лади прочел записку, но, судя по его бессмысленному взгляду, едва ли что-нибудь понял. Он словно улавливал некие невидимые колебания в окружающей атмосфере, которые помогают ему осознать обстановку гораздо лучше, чем слова, написанные на бумаге. - Да, - произнес он наконец, словно во сне. - Очень трудно угодить всем. - Мы, конечно, заберем пакет обратно. - Ален принялся отрывать от него записку, однако миссис Фрост остановила его: - Таков ваш единственный ответ? Ведь я сказала, что пакет нам нужен; кажется, я выразилась вполне определенно. Но мы не можем принять его в такой форме. Полагаю, вам следует знать, что именно я поддержала вашу деятельность. По этому вопросу состоялась дискуссия, и я с самого начала внесла предложение дать вам зеленую улицу. - Она достала из папки еще один пакет, хорошо знакомый Алену. - Узнаете? Май две тысячи сто двенадцатого года. Мы спорили несколько часов. Майрону понравилось, и мне тоже. Всем остальным - нет. Теперь и Майрон охладел. - Она положила на стол первый пакет, созданный Агентством. - Майрон стал уставать, - заметил Ален после небольшой паузы. - Да, вы правы, - согласилась она. - Может, мы с этим немного поторопились, - неуверенно произнес Фред Лади. Он сплел пальцы и уставился в потолок. Капли пота сверкали у него в волосах и на гладко выбритом подбородке. - Так сказать, погорячились. - Моя позиция проста, - заявил Ален, обращаясь к миссис Фрост. - Морак нашего пакета состоит в том, что Земля является центром. Это истинный принцип, и я верю в него. Если бы я не верил, мне не удалось бы создать такой пакет. Конечно, я заберу его, но ничего менять не стану. Я могу проповедовать лишь ту мораль, которую практикую сам. Дрожа и заикаясь, Лади предпринял отчаянную попытку выкарабкаться из очень неприятной ситуации. - Тут вопрос не о морали, Эл. Речь идет о ясности. Морак нашего пакета недостаточно убедителен. - Лади покраснел, как вареный рак. Он знал, что делает, и ему было стыдно. - Я.., понимаю, о чем говорит миссис Фрост. Да, я хорошо понимаю. Получается, будто мы хотим опорочить сельскохозяйственную программу. Но ведь на самом деле у нас и в мыслях ничего подобного не было, правда, Эл? - Ты уволен, - сказал Ален. Оба удивленно уставились на него. В первую минуту никто из них не мог поверить, что Ален говорит серьезно. - Пойди скажи Дорис, чтобы она выписала тебе чек. - Ален взял со стола пакет. - Прошу прощения, миссис Фрост, но только я один могу отвечать за деятельность Агентства. Мы оплатим вам издержки за этот пакет и пришлем новый. Хорошо? Она встала, загасила сигарету. - Разумеется, ваше право решать. - Благодарю вас. - Ален почувствовал облегчение. Миссис Фрост поняла его позицию и одобрила ее. И это было самое главное. Лицо Лади стало мертвенно-бледным. - Извини, я ошибся. Пакет в самом деле превосходный. И не надо ничего менять. - Он поймал Алена за рукав и отвел в сторону. - Я полностью признаю свою вину, - зашептал он. - Давай все обсудим после. Я просто попытался развить одну из возможных точек зрения. Ты же сам хотел, чтобы я высказался. Послушай, какой смысл наказывать меня лишь за то, что я действовал в интересах Агентства, как я их себе представляю. Ален взглянул на него в упор. - Я сказал то, что думаю. Нам больше нечего обсуждать. - Вот как? - нервно хихикнул Лади. - Конечно, ты сказал то, что думаешь. Ведь ты босс. - Он трясся всем телом. - А может, ты все-таки пошутил? Миссис Фрост взяла свое пальто и направилась к двери. - Мне бы хотелось еще раз заглянуть в ваше Агентство. Надеюсь, вы не будете возражать? - Разумеется, нет, - улыбнулся Ален. - Я вам с удовольствием его покажу. Агентство - моя гордость. - Он открыл перед ней дверь, и они вышли в холл. Лади, несчастный и растерянный, остался в кабинете. - Мне его нисколько не жалко, - призналась миссис Фрост. - Думаю, он вам не нужен. - Неприятная история, - согласился Ален. Однако он чувствовал себя уже гораздо лучше. Глава 3 Здание Т-М имело форму просторного куба. Свободное пространство в центре использовалось для внешней связи. Но теперь там ничего не происходило, потому что была уже половина шестого. Сотрудники Телемедиа заканчивали рабочий день. Ален Парсел воспользовался служебным телефоном в холле возле кабинета Майрона Мэвиса и позвонил жене. - Я сегодня задержусь, - сообщил он. - У тебя все в порядке? - Все хорошо, - ответил он. - Но ты обедай без меня. В Агентстве большие события. Я перекушу чего-нибудь тут. - После небольшой паузы он добавил: - Я сейчас в Телемедиа. - Ты очень задержишься? - с беспокойством спросила Дженет. - Да, наверное. - Ален повесил трубку. Когда он вернулся к Сью Фрост, она спросила: - Давно у вас работает Лади? - С тех пор, как я открыл Агентство. Значит, три года - совсем не так много. Кроме него, я никого еще не увольнял, - добавил Ален. Майрон Мэвис в своем кабинете передавал курьеру Комитета копии дневных выпусков. Их следовало класть в особые ящики, чтобы в случае проверки они были под рукой. - Не уходи, - сказала миссис Фрост молодому курьеру. - Я скоро освобожусь, ты пойдешь со мной. Молодой человек с охапкой металлических коробок скромно отошел в сторону. Его униформа цвета хаки означала принадлежность к одной из когорт Майора Штрайтера, отборных соединений, сформированных из потомков основоположника Морака. - Мой дальний родственник по отцовской линии, - пояснила миссис Фрост, кивнув в сторону юноши, лицо которого не выражало никаких эмоций. - Рольф Хадлер. Я предпочитаю совершать поездки в его сопровождении. - Она обратилась к нему, повысив голос: - Рольф, найди мобиль. Он припаркован где-то на задней стоянке. Легионеры всегда вызывали у Алена беспокойное чувство. Бесстрастные, фанатичные словно машины, они, несмотря на сравнительно небольшую численность, умудрялись быть везде. Ален подозревал, что они постоянно перемещаются подобно муравьям-фуражирам, и за день совершают маршрут длиной в сотни миль. - Вы поедете с нами, - сказала миссис Фрост Мэвису. - Да, конечно, - пробормотал Мэвис и начал приводить в порядок свой стол. Мэвис был беспокойным мнительным человеком в неглаженом твидовом костюме и мятой рубашке. Ален хорошо помнил бессвязные беседы с директором Т-М, заканчивавшиеся тем, что Мэвис выходил из себя и его сотрудники не знали, как поступить. Во всяком случае следующие несколько часов в компании Мэвиса едва ли могли пройти спокойно. - Увидимся в мобиле, - продолжала миссис Фрост. - Закончите сначала здесь. Мы подождем. Когда они шли по коридору, Ален заметил: - Какое большое помещение. - Его поражало то, что одно учреждение, пусть даже правительственное, занимало целое здание. И значительная часть этого здания располагалась под землей. Телемедиа, подобно Чистилищу, находились где-то по соседству с Богом; над Т-М стояли только секретари и сам Центральный Комитет. - Да, большое, - согласилась миссис Фрост. Она шагала твердой мужской походкой, обеими руками прижимая к груди свою манильскую папку. - Только я не уверена. - Не уверены в чем? - Может, ему бы следовало быть поменьше, - загадочным тоном ответила она. - Вспомните, что стало с гигантскими рептилиями. - Вы предполагаете сузить их деятельность? - Ален попытался представить себе, какой при этом образуется вакуум. - И чем же вы их замените? - У меня иногда возникает желание разделить Т-М на ряд взаимодействующих, но независимо управляемых единиц. Я не уверена, должен ли и может ли один человек нести ответственность за всю систему. - Да. - Ален подумал о Мэвисе. - Думаю, это порядком сокращает его жизнь. - Майрон работает директором Т-М восемь лет. Сейчас ему сорок два, но он выглядит на восемьдесят. У него удалена половина желудка. Того и гляди, он окажется на Курорте, или в Ином Мире, как они называют свой санаторий. - Ну, это далековато, - заметил Ален. Они подошли к наружной двери, и миссис Фрост остановилась. - У вас была возможность осмотреть Т-М. Что вы о нем думаете? Прошу вас, будьте откровенны. Как по-вашему, эффективна ли его работа? - То, что я видел, вполне эффективно. - А как насчет продукции? Они покупают ваши пакеты и подготавливают их к трансляции. Какое у вас впечатление от конечного результата? Не происходит ли каких-нибудь искажений исходного Морака? Сохраняются ли ваши идеи? Ален попытался припомнить, когда ему в последний раз удалось высидеть до конца какую-нибудь стряпню Т-М. Конечно, Агентство получало копии программ, основанных на его пакетах. - На прошлой неделе я смотрел телешоу, - уклончиво ответил Ален. Миссис Фрост насмешливо подняла брови. - Полчаса? Или целый час? - Это была часовая программа, но мы посмотрели только часть. У нашего друга. А потом мы с Дженет показывали фокусы. - У вас что же, нет телевизора? - Соседи снизу мешают. Мы с ними связаны по принципу домино. Они вышли на улицу и сели в мобиль. Ален решил, что в этом районе арендная плата, пожалуй, самая низкая. Тут было сравнительно малолюдно. - Вы одобряете метод домино? - спросила миссис Фрост, пока они ждали Мэвиса. - Он, несомненно, экономичен. - Но у вас есть какие-то возражения? - Метод домино основывается на предположении о том, что убеждения человека определяются исключительно убеждениями группы. Отдельный индивидуум не вписывается в эту систему - он создает собственные идеи вместо того, чтобы получать их из своего блока домино. - Как интересно, - удивилась миссис Фрост. - Идеи, возникающие из ничего. - Из индивидуального человеческого сознания, - возразил Ален, сознавая свою неучтивость, но в то же время чувствуя, что миссис Фрост действительно интересует его мнение. - Конечно, такие ситуации редки, - добавил он, - но они могут возникнуть. Тем временем к машине подошли Майрон Мэвис с туго набитым портфелем под мышкой и бесстрастный легионер с сумкой курьера у пояса. - Я про тебя и забыла, - призналась миссис Фрост своему кузену, когда двое мужчин забрались в машину. Мобиль был маленький, в нем едва хватило места для четверых. За руль сел Хадлер. Он включил паровой двигатель, и машина медленно поехала по дороге. На пути к зданию Комитета им встретились лишь три других мобиля. - Мистер Парсел высказывает критические замечания по поводу метода домино, - сообщила миссис Фрост Мэвису. Мэвис невразумительно хмыкнул и заморгал воспаленными глазами. - М-да, - пробормотал он, - прекрасно. - Потом он принялся рыться в своих бумагах. - Не вернуться ли нам к пятиминутным информационным программам? Молодой легионер сидел за рулем прямо и неподвижно, выставив вперед подбородок. Когда впереди показался пешеход, переходивший дорогу, Хадлер притормозил. Скорость мобиля снизилась до двадцати миль в час, и все четверо ощутили беспокойство. - Мы должны лететь или ползти, - проворчал Мэвис. - Среднего для нас не существует. Сейчас еще пару бутылок пива, и вернутся прежние времена. - Мистер Парсел верит в уникальность индивидуума, - продолжала миссис Фрост. Мэвис взглянул на Алена и усмехнулся. - На Курорте это хорошо знают. Там одни маньяки. - Я всегда считала, что это очковтирательство, - вставила миссис Фрост. - Чтобы склонить людей к эмиграции. - Люди эмигрируют, потому что они выродки, - заявил Мэвис. Слово "выродок" происходило из нейропсихиатрического жаргона. Ален его терпеть не мог. Оно дышало ненавистью и презрением, напоминая такие старые выражения, как "черномазый" или "легавый". - Они все слабаки, неудачники. У них не хватило моральных сил, чтобы остаться здесь. Они как дети, которым все время нужны развлечения, сласти и книжки с картинками. На лице Мэвиса застыло выражение горечи, столь сильной, что она, казалось, разъела всю его плоть, оставив одни голые кости. Ален еще никогда не видела его таким подавленным. - Ну, во всяком случае, здесь они нам не нужны, - заметила миссис Фрост. Она тоже обратила внимание на состояние Мэвиса. - Лучше уж пусть эмигрируют. - Интересно, что они делают с этими людьми? - спросил Ален. Никто не знал точного количества изменников, которые бежали на Курорт, и их родственники, опасаясь ответственности, как правило, утверждали, что пропавшие отправились в какую-то колонию. Колонист был всего лишь неудачником, а выродок - добровольным эмигрантом, который противопоставил себя моральной цивилизации и потому стал ее врагом. - Я слышала, - доверительным тоном сообщила миссис Фрост, - что эмигрантов отправляют на работу в лагеря принудительного труда. Или так делают только коммунисты? - И те и другие, - сказал Ален. - Доходы Курорт использует для создания огромной космической империи, чтобы достичь мирового господства. У них уже есть огромные армии роботов. А эмигрировавших женщин они, - он сделал небольшую паузу, - подвергают оскорблениям. - Миссис Фрост, - неожиданно заговорил сидевший за рулем Рольф Хадлер, - сзади какая-то машина, они хотят нас обогнать. Что мне делать? - Пропустите их. - Все четверо обернулись. Такой же мобиль, только, судя по надписи, принадлежавший Лиге чистых продуктов и лекарств, пытался проехать слева от них. Хадлер оказался не в состоянии разрешить внезапно возникшую дилемму, и их мобиль стал двигаться странными зигзагами. - Подъедь к тротуару и затормози, - посоветовал Ален. - Прибавь скорость, - потребовал Мэвис. Он развернулся на своем сиденье и с вызовом смотрел через заднее стекло. - Это не их дорога. Мобиль Лиги чистых продуктов и лекарств продолжал приближаться. Его водитель также проявлял признаки неуверенности. Когда Хадлер вильнул вправо, он не преминул воспользоваться удобной возможностью и устремился вперед. Однако Хадлер упустил руль, и машины с оглушительным скрежетом врезались друг в друга крыльями. Мэвис, весь дрожа, вылез из остановившегося мобиля. За ним последовала миссис Фрост, а Ален с молодым Хадлером вышли с другой стороны. Машина Лиги чистых продуктов и лекарств стояла на холостом ходу. В ней находился только солидный на вид водитель средних лет, очевидно закончивший долгий рабочий день в своем офисе. - Может, нам вернуться? - предложила миссис Фрост, машинально прижимая к себе манильскую папку. Мэвис беспомощно бродил вокруг мобилей и время от времени тыкал в землю носком ботинка. Хадлер стоял неподвижно с каменным лицом. Чтобы разъединить машины, очевидно, требовался домкрат. Ален осмотрел повреждение, заметил угол, под которым столкнулись машины, и подошел к миссис Фрост. - Пусть Рольф позвонит в транспортное бюро. У них есть буксиры. - Он оглянулся; они находились уже недалеко от здания Комитета. - Отсюда мы можем дойти пешком. Миссис Фрост не имела ничего против и тут же пустилась в путь. Ален последовал за ней. Мэвис тоже сделал несколько неуверенных шагов и остановился. - А мне как быть? - спросил он. - Вы можете пока побыть возле машины, - предложила миссис Фрост. - Расскажите полиции, что произошло. Хадлер направился к телефонной будке; Мэвис остался в компании джентльмена из Лиги чистых продуктов и лекарств. К месту происшествия уже подходил полицейский. За ним увязался "малыш", привлеченный скоплением людей. - Весьма неприятная история, - сказала миссис Фрост, когда они с Аденом приближались к зданию Комитета. - Похоже, Рольфу придется давать разъяснения своему управдому, - заметил Ален. Он вспомнил приторную улыбку миссис Бирмингэм, скрывавшую отнюдь не доброжелательные намерения. - У легионеров своя система опроса, - возразила миссис Фрост. Она задержалась у входа в здание и задумчиво произнесла: - Мэвис совсем выдохся. Не может справиться ни с одной проблемой. Он не способен самостоятельно принимать решения. И уже не первый месяц. Ален воздержался от комментариев. Это его не касалось. - Пожалуй, хорошо, что он там остался, - продолжала миссис Фрост. - Я бы предпочла встретиться с миссис Хойт без него. О предстоящей встрече с Идой Пиз Хойт Ален слышал впервые. - Может, вы сообщите мне о своих намерениях? - предположил он. - Я полагаю, вы понимаете, что я собираюсь сделать, - ответила она, шагнув к дверям. И Ален понял. Глава 4 Ален Парсел возвратился в свою однокомнатную квартиру в половине десятого вечера. Дженет встретила его на пороге. - Ты поел? - спросила она, и сама же ответила: - Нет, конечно. - Нет, - признался он, входя в комнату. - Сейчас что-нибудь состряпаем. - Она переключила электронное устройство, вмонтированное в стену, и вернула на место кухню, которая исчезла в восемь часов. Через несколько минут на плите уже жарилась "аляскинская форель", и по комнате поплыл почти натуральный аромат. Дженет надела фартук и принялась накрывать на стол. Ален развалился в кресле и раскрыл вечернюю газету. Но он так устал, что не мог читать, и отложил газету. Беседа с Идой Низ Хойт и Сью Фрост длилась три часа. Необычайно тяжелая беседа. - Ты не хочешь рассказать мне, что случилось? - спросила Дженет. - Попозже. - Он поигрывал кубиком сахара на столе. - Как Книжный Клуб? Сэр Вальтер Скотт написал еще что-нибудь хорошее? - Нет, увы, - коротко ответила она, подражая его тону. - Ты считаешь, нам не хватает беседы с Чарлзом Диккенсом? Она отвернулась от плиты и взглянула на него. - Что-то случилось, и я хочу знать что. Ее настойчивость заставила Алена смягчиться. - Наше Агентство пока не сочли гнездом порока. - По телефону ты говорил, что находишься в Т-М, а в Агентстве произошло что-то ужасное. - Я уволил Фреда Лади, если это можно назвать ужасным. "Форель" еще не готова? - Нет, еще минут пять. - Ида Пиз Хойт предложила мне место Мэвиса. Директора Телемедиа. Все устроила Сью Фрост. Некоторое время Дженет молча стояла у плиты, потом вдруг заплакала. - Черт возьми, почему ты плачешь? - удивился Ален. - Не знаю, - всхлипнула она. - Мне страшно. Он машинально продолжал играть кубиком сахара, который раскололся на две половинки, и Ален начал превращать их в сахарный песок. - По правде говоря, удивляться тут нечему. Этот пост всегда занимали руководители Агентств, а Мэвис за последние несколько месяцев совсем выдохся. Восемь лет отвечать за мораль - слишком тяжело. - Да, ты.., говорил.., что ему надо уходить. - Она достала носовой платок. - В прошлом году ты так сказал. - Вся беда в том, что он не хочет оставлять свою работу. - Он знает? - Сью Фрост сказала ему. Он пришел к концу совещания. Мы вчетвером пили кофе и обсуждали ситуацию. - Значит, все решено? Ален вспомнил, к