Майкл Муркок. Вечный Огонь © Перевод. А. Николаев, 2002 Альфи Бестеру посвящаю Разожги великий пламень, Закали меня, как сталь, Крылья вечных дай желаний, Чтобы втуне не пропал. ...Пламень алый, белый жар, Ты яви нам Божий дар, Жги и жарь нас, белый жар, Пламень алый, жги и жарь. Джордж Мередит, "Песня Теодолинды" ГЛАВА ПЕРВАЯ, В КОТОРОЙ АВТОР ВЫРАЖАЕТ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТЬ СВОИМ ИНФОРМАТОРАМ Читатели, живо следящие за жизнью на Краю Времени, конечно, знакомы с историей Джерека Карнелиана и миссис Амелии Андервуд, изложенной автором в книге "Танцоры на Краю Времени". Не сомневаюсь, что они вместе с рассказчиком с большим интересом следили за приключениями влюбленных и должным образом оценили причастность к этой истории Лорда Джеггеда Канари. Вероятно, читатели приуныли, узнав, что грандиозный план Лорда Джеггеда исключил даже теоретическую возможность узнать о дальнейшей жизни обитателей Края Времени. Разделяя эти горькие чувства, автор с радостью сообщает раздосадованным читателям, что они при желании могут ознакомиться с другими событиями из далекого прошлого -- с теми, что предшествовали инициативе хозяина Канари, ибо путешественники до сих пор посещают Край Времени, хотя и не могут преодолеть ту временную преграду, которую установил вездесущий Лорд Джеггед. Допускаю, что истории, рассказанные путешественниками во времени, не полностью достоверны, ибо, повествуя о своих приключениях, они приводят не только факты, но и высказывают догадки, часто основанные на слухах. Тем не менее, романисты вроде меня считают эти истории увлекательными и с удовольствием переносят их на бумагу, хотя и предполагают, что их смелые сочинения могли бы позабавить тех, о ком повествуют. К счастью, нет никаких подтверждений, что эта книга пережила хотя бы нынешнее столетие. Что тогда говорить о миллионах ближайших лет! Если нижеизложенная история покажется читателям менее правдоподобной, чем другие рассказы о Крае Времени, то виной тому доверчивость и легкомыслие автора, который поверил на слово путешественнику во времени, впервые побывавшему в будущем. Этот искатель приключений, член Гильдии Путешественников во Времени и собрат миссис уны Персон по увлечению, не позволил открыть читателям свое имя, тем самым предоставив свободу перу рассказчика, что оказалось мне на руку. И все же, прежде чем окунуться в повествование, скажу несколько слов о своем приятеле. По его словам, он был свидетелем многих значительных событий в истории человечества. К примеру (если только ему поверить), он присутствовал при распятии Иисуса Христа, наблюдал бойню в Милэе, ужасался злодейскому убийству Наоми Якобсен. Со своей базы в Западном Лондоне (XX век, секторы 3 и 4) мой непоседливый друг крейсирует в потоке, который он называет "хронотечением", проникая в прошлое и будущее Земли и сопряженных с ней планет-невидимок. Из всех известных мне путешественников во времени лишь этот искатель приключений всегда готов рассказать о своих похождениях всякому, кто готов слушать. Видимо, он совершенно не подвержен действию эффекта Морфейла, понуждающего путешественников во времени действовать и говорить с большой осторожностью. По крайней мере, он сам считает, что этот эффект придумали люди с неуравновешенной психикой, расстроенной воздействием алкоголя или наркотиков. Сам себя он величает "хроностранником вне закона" (по этой самооценке читатель может составить себе представление о его характере). Возможно, вы считаете, что я поверил в историю мисс Мэвис Минг и Иммануила Блюма, поддавшись обаянию своего друга, но на деле в самой сути повествования кое-что показалось мне убедительным, и я принял за правду едва ли не самый невероятный рассказ из тех, что мне довелось услышать. Проверить подлинность истории невозможно (особенно ее заключительной части), но, чтобы не заронить у недоверчивого читателя сомнения в ее очевидной правдивости, сошлюсь на то, что имею немало косвенных доказательств истинности произошедших событий. Кроме того, по рассказам другого путешественника во времени я хорошо знаком с мистером Блюмом и даже описал его похождения в книгах "Огненный Шут" и "Ветры Лимба". Нижеизложенная история описывает события в жизни мисс Минг, произошедшие после того, как эта жалкая женщина вмешалась роковым образом во взаимоотношения между Дафниш Арматьюс и ее сыном Снафлзом, о чем я рассказал в повести "Древние тени". По обыкновению, основные события описаны автором в точном соответствии с рассказом путешественника во времени. Однако, чтобы сделать повествование более интересным и динамичным, мне пришлось слегка раскрасить его, дополнить подробностями из другого источника и ввести диалоги. В повести "Древние тени" я мельком рассказывал о взаимоотношениях между мисс Минг, несносной и жалкой личностью, и Доктором Волоспионом, самоуверенным мизантропом. Трудно судить, что за извращенное удовольствие находил Доктор Волоспион в общении с этой женщиной, равно как и понять, к чему было мисс Минг, старавшейся огородить себя от любых неприятностей, терпеть несуразные выходки и оскорбления Доктора. Возможно, Доктор Волоспион видел в ней оправдание своему человеконенавистничеству, а мисс Минг, по-видимому, предпочитала унизительное внимание прискорбному одиночеству. Впрочем, зачем гадать? И в наши дни случается, что взаимоотношения между людьми не поддаются разумному объяснению. Сделав необходимые пояснения, автор, наконец, ступает на прямую дорогу повествования и предлагает на суд читателя историю о преображении мисс Минг и о том участии, которое приняли в этой метаморфозе Доктор Волоспион и Иммануил Блюм. ГЛАВА ВТОРАЯ, В КОТОРОЙ МИСС МИНГ, КАК ОБЫЧНО, ЧУВСТВУЕТ СЕБЯ НЕ В СВОЕЙ ТАРЕЛКЕ Одно солнце всходило над горизонтом, а другое закатывалось, создавая фантастическую игру света и тени, остававшуюся, тем не менее, незамеченной большинством участников вечеринки, собравшихся у подножия горной гряды, возведенной Вертером де Гете по картине художника древности Холмана Ханта, полотна которого Вертеру удалось откопать в одном из разлагавшихся городов. Создавать ландшафты по произведениям живописи пытались и до него, но, в отличие от других обитателей Края Времени, отдавших дань новой моде, Вертер с настойчивостью пуриста воспроизводил в создаваемой им натуре все детали изображения, невзирая на замечания критиков, обвинявших его в отсутствии творческого начала. Вертеровской концепции "искусство ради искусства" какое-то время следовал Герцог Квинский, но чистота жанра вскоре утомила его, и Вертер остался в оскорбительном одиночестве, что, впрочем, его только обрадовало, ибо появился новый повод предаваться сладостному страданию. Пока участники вечеринки оценивали произведение Вертера, одно из солнц закатилось, а другое застыло, оказавшись в зените. Перемену заметили только трое: мисс Минг, чьи округлые формы едва прикрывало платье с глубоким вырезом, Ли Пао в неизменном голубом сатиновом комбинезоне и устроитель увеселения величественный и стройный Абу Талеб в роскошных одеждах. -- Интересно, чьи эти солнца, -- сказал Абу Талеб, посмотрев на небо. -- Хороши оба. Вероятно, соперничают... -- С вашими творениями? -- спросил Ли Пао. -- Нет, друг с другом. -- Скорее всего, оба созданы Вертером, недаром мы толчемся у этой горной гряды, -- нетерпеливо предположила мисс Минг, явно недовольная тем, что ее собеседники отклонились от темы разговора. -- Впрочем, он еще не приехал, так что, Ли Пао, продолжайте, пожалуйста. Вы говорили о Докторе Волоспионе. -- Я, собственно, не говорил ни о ком конкретно, -- ответил китаец, смущенно потеребив мочку уха. -- Но и у меня возникла такая ассоциация, -- заметил Абу Талеб, сладостно улыбнувшись в остроконечную бороду. -- Не делайте из меня сплетника. Трезвый ум не приемлет слухи. Я лишь мельком упомянул, что только слабые ненавидят слабость и только ущербные осуждают изъяны других, -- Ли Пар отер платком пятно сока с комбинезона и повернулся спиной к миниатюрному солнцу. -- Нет-нет, -- лукаво запротестовала мисс Минг. -- Я знаю, вы говорили о Докторе, предполагали, что он... Конец фразы мисс Минг потонул в дружном смехе проходившей мимо компании. Когда шум утих, Ли Пао (возможно, признавая в словах мисс Минг долю правды), поспешил опередить свою собеседницу: -- В отличие от вас мне нет дела до вашего покровителя. Я просто-напросто рассуждал. Мое суждение вряд ли было оригинальным и не относилось ни к кому в частности. Вы смутили меня, и я готов взять обратно свои слова, -- Да я и не в обиде на вас, Ли Пао. Я больше думала о себе. Доктор так добр ко мне, и я не хочу, чтобы создалось впечатление, что я вовсе не замечаю, как много им сделано для меня. Я ведь могла все еще томиться в его зверинце, а он приютил меня в своем доме. -- Доктор Волоспион -- образец куртуазности, -- подал голос Абу Талеб. -- Думаю, вы согласитесь со мной, а меня извините. Пойду проведать своих монстров. -- Устроитель увеселения удалился, не обратив внимания на умоляющий взгляд Ли Пао, оставшегося во власти мисс Минг, которая тут же воспользовалась благоприятным моментом. -- Не думайте, что я собираю сплетни, -- проворковала она, заглядывая в глаза китайцу и поглаживая его по груди. -- Просто я дорожу вашим мнением. А как. же иначе: мы оба узники Края Времени. Нам бы лучше вернуться в прошлое, вам -- в двадцать седьмое столетие, где вы занимали важный государственный пост, а мне -- в двадцать первый век, где я тоже кое-что значила, -- мисс Минг застенчиво опустила глаза. -- Впрочем, нескромно говорить о себе, хотя я могла бы удивить многих. -- Да, да, -- простонал Ли Пао, тяжело вздохнув и закрыв глаза Мисс Минг, не оставляя комбинезона китайца, принялась выводить ногтем на линялой материи воображаемые узоры. Внезапно раздался звериный рык. Ли Пао закрутил головой, сумев отстраниться от назойливой собеседницы. -- Вероятно, один из монстров Абу Талеба. Пойду, посмотрю. Мисс Минг остановила его, ухватив за лямку, но тут же отвела руку, заметив, к своей немалой досаде, приближавшегося Рон Рон Рона (который происходил из сто сорокового столетия и был еще одним путешественником во времени). -- Ой, Ли Пао, смотрите, -- кисло прощебетала мисс Минг, -- сюда идет этот зануда Рон. К ее великому изумлению, китаец, который явно недолюбливал Рон Рон Рона, распростер руки и с непомерным пылом воскликнул: -- Мой старый друг! Растерявшаяся мисс Минг выдавила улыбку и слащаво промямлила: -- Рады видеть вас. В глазах неизменно высокомерного Рон Рон Рона промелькнула искорка удивления. -- Да? -- задумчиво произнес он, заложив руки за спину. Повисла гнетущая тишина: мужчины разглядывали друг друга. Посчитав, что молчание затянулось, мисс Минг робко произнесла: -- Ли Пао только что высказал глубокую мысль. По его словам, только слабые ненавидят слабого и только... Как там дальше, Ли Пао? -- Вряд ли мое суждение интересно, -- ответил китаец. -- Извините, но... -- он жалобно улыбнулся. -- Да нет уж, прошу вас, я весь внимание, -- категорично произнес Рон Рон Рон, одернув прямоугольный сюртук и пробежав равновеликими пальцами по квадратным пуговицам одежды. -- Это была чрезвычайно мудрая мысль, -- подхватила мисс Минг. -- Только слабые ненавидят слабого, и... -- Только ущербные осуждают изъяны других, -- кисло изрек Ли Пао. -- Но я ни в коей мере не собираюсь... -- Весьма интересное наблюдение, -- перебил Рон Рон Рон, задумчиво потирая квадратный подбородок. -- Да, да. Весьма интересное. -- Как вам будет угодно, -- обескуражено ответил китаец и шагнул в сторону. Второй шаг ему не удался. Его пригвоздил к месту бас собеседника -- Но из вашей мысли вытекает другое суждение: сильная личность, демонстрируя свою силу, афиширует собственную слабость. Не так ли? -- Ничего подобного я... -- О нет, мы это должны основательно рассмотреть, -- Рон Рон Рон оживился. -- Получается, что вы косвенно осудили мою попытку захватить власть в период правления пчеловодов-анархистов. Надеюсь, вы помните, что я был лидером оппозиции, возглавляя движение симметричных фундаменталистов. -- Конечно, помню, но уверяю вас, что я... -- У нас было достаточно сил, чтобы прийти к власти, -- продолжил с воодушевлением Рон Рон Рон, -- но нам просто не повезло: на землю вторглась инопланетная армия (кто были эти пришельцы, до сих пор неизвестно). Захватчики перебили всех, кто носил оружие, а оставшихся -- примерно треть человечества -- превратили в рабов. Оккупация длилась недолго, не более двадцати лет. То ли пришельцы испугались другого агрессора, то ли потеряли стратегический интерес к нашей части галактики, однако даже столь недолгая оккупация нарушила наши планы, а не случись нашествия, кто знает, чего бы мы достигли. -- Не сомневаюсь, вы бы преобразили планету, -- промямлил китаец. -- Вы очень добры. Наши планы были действительно грандиозны, но они рухнули. Оккупанты оставили Землю в таком удручающем состоянии, что человечеству стали более не нужны ни анархисты, ни фундаменталисты. Будь у меня хотя бы малейший шанс... -- Вы бы добились многого, -- буркнул Ли Пао, тяжко вздохнув. -- Однако он не представился. Мои попытки переговоров с инопланетянами были неправильно истолкованы. -- Такое случается, -- китаец снова вздохнул. -- Мне пришлось бежать. Я воспользовался экспериментальной машиной времени и теперь делю вашу участь. Но и здесь я не растерял своих убеждений. -- О, мужчины, у вас одна политика на уме, -- робко подала голос мисс Минг. Ее реплики не заметили. Рон Рон Рон перешел к детальному изложению своих убеждений, а китаец продолжал вздыхать, изредка вставляя словцо. Мисс Минг тупо смотрела на собеседников. Она никак не могла понять, зачем Ли Пао по своей воле угодил в сети законченного зануды. Было видно, китайцу Рон Рон Рон до смерти надоел, хотя разговор и шел о политике, единственном предмете, которым интересовался Ли Пао. Время шло, а прялка все жужжала, жужжала Мисс Минг вздохнула вместе с китайцем. Она знала, что существует немало людей, которые, начав говорить, сами не могут остановиться. Исходя из этого наблюдения, мисс Минг решила прервать затянувшийся монолог, как только дождется хотя бы маленькой паузы, и дождалась, когда Рон Рон Рон заключил очередное суждение глубокомысленными словами: -- ...но они так и не смогли разделиться. -- Не смогли разделиться? -- моментально встряла мисс Минг и перешла в наступление: -- Представьте, у меня была похожая ситуация с топинамбуром. Я разводила его в своем офисе. Уродился что надо, огромный, но зато, хоть тресни, не размножался. Ну, никак не делился. Вы об этом? Рон Рон Рон на секунду опешил, а затем значительно произнес: -- Мы обсуждаем расстановку политических сил. -- Ах, вы о силе. Как кстати. Вы бы видели моего бывшего мужа. Я не рассказывала? Донни Стивенс, паршивец. Испортил мне жизнь. Но, надо отдать ему должное, был истинным силачом. Бетти, вы знаете, моя подружка. Я и про нее не рассказывала? Ну, на самом деле она была не просто подружкой. Вы понимаете? -- мисс Минг подмигнула. -- Так вот, Бетти как-то сказала, что Донни Стивене гордится своими мышцами больше, чем пенисом Умора! -- мисс Минг затряслась от смеха Рон Рон Рон промычал в ответ что-то невразумительное. Ли Пао молчал, закатив глаза. Успокоившись, мисс Минг затараторила снова: -- Не должна бы вам этого говорить, но раз начала, скажу, не стесняясь: я быстро нашла замену мерзавцу. Вы понимаете? И все же временами этого жеребца мне явно недостает. -- Для женщины из двадцать первого века это естественно, -- сказал Рон Рон Рон. Мисс Минг ухватила его за рукав и с жаром продолжила: -- Вот-вот. Вы меня понимаете. Миру нужны настоящие мужики, семяпроизводители. Попадись мне такой, я бы... я б... -- мисс Минг щелкнула пальцами. Рон Рон вырвался, Ли Пао отпрянул. -- Вот и с топинамбуром то же самое. Он неприхотливый и крепкий, зато и забивает все другие растения, стоит им только проклюнуться. С помощью топинамбуров даже валили деревья, кажется, в Парагвае. Но когда приходит время делиться, они ни в какую. Точь-в-точь, как самодовольные мужики. Мисс Минг снова заливисто рассмеялась, приглашая слушателей присоединиться к веселью. Заметив постные лица, она не смутилась. -- Так вот, своего лентяя я выгнала И что вы думаете? Он внезапно преобразился. По словам Бетти, чтобы пересчитать всех кобыл, покрытых этим разошедшимся жеребцом, требовался компьютер. Заметив, что слушатели нисколько не оживились, мисс Минг с горячностью уточнила: -- Нет, два компьютера Но даже этот, казалось бы, верный прием -- расцветить рассказ тонким юмором -- не принес ожидаемого эффекта. Ли Пао сосредоточенно разглядывал носок своего ботинка, а Рон Рон Рон, вытаращив глаза, водил по сторонам бессмысленным, мутным, словно бы дымным взглядом. Мисс Минг не сдалась. -- А я вам не рассказывала о том, что однажды случилось в "фордике"? Мы поехали на денек за город, еще до развода. Дело было весной, кажется, в мае... -- Посмотрите! -- внезапно гаркнул Ли Пао. Мисс Минг присела и чуть не проглотила язык. -- Куда? -- пролепетала она -- Там Доктор Волоспион! -- Китаец указал на толпу. -- Он только что махал вам рукой. Мисс Минг воспрянула духом. Теперь можно и удалиться, но только деликатно и не в ту же минуту, чтобы не обидеть Ли Пао. -- Ничего страшного, Доктор может и подождать, -- игриво сказала она -- Разве можно, пользуясь правом хозяина, держать гостью на привязи? -- Но и мы не смеем пользоваться вашей свободой, -- размеренно сказал Рон Рон Рон, успевший не только прийти в себя, но и одернуть свой прямоугольный сюртук. -- Это очень мило, -- прощебетала мисс Минг. -- Может, попозже увидимся. До свидания, -- она подмигнула и кокетливо пошевелила пальчиками, после чего поискала глазами Доктора, но, не приметив его, повернулась к Ли Пао. Оказалось, напрасно. Китаец стремительно удалялся, видно, заметив возле ног одного из чудовищ Абу Талеба более приятного собеседника. Мисс Минг пожала плечами и медленно пошла за китайцем, разглядывая гостей и многочисленные живые творения хозяина вечеринки, среди которых преобладали слоны. -- Я сделала все возможное, -- вздохнула она. -- Как трудно иметь дело с политиками. ГЛАВА ТРЕТЬЯ, В КОТОРОЙ МИСС МИНГ ТАК И НЕ ОБРЕТАЕТ ЖЕЛАННОГО УТЕШЕНИЯ И все-таки не слоны, переминавшиеся там и сям с ноги на ногу и временами издававшие трубные звуки, а несравнимо более крупные существа, пригнанные радушным хозяином для увеселения публики, стали украшением вечеринки. Эти семь исполинов сидели в ряд на зеленовато-коричневых задних лапах, задрав к небу массивные морды, и выводили тонкими голосами жалостную мелодию. Исполины -- гордость коллекции Абу Талеба -- были копиями певчих гигантов с Жюстины-4, планеты, давно исчезнувшей в распадавшемся космосе (читатель, должно быть, помнит, что Земля постоянно пользовалась энергией не только Солнца, но и множества других звезд). Увлечение Абу Талеба слонами и всем слоноподобным было столь велико, что он нарек себя Комиссаром Бенгалии, позаимствовав столь экстравагантное звание у легендарного сановника древности, величавшего себя "Повелителем Всех Слонов". Правда, исполины Абу Талеба больше походили на огромных бабуинов с мордами обыкновенных эрдельтерьеров, но такие мелочи не смущали Комиссара Бенгалии, для которого важнее всего были их чудовищные размеры. Целиком увидеть гигантов можно было лишь издали, а чтобы услышать их заунывное пение, следовало хорошенько прислушаться -- уж очень высоко были головы исполинов. На вечеринке было и угощение, которое разносили мохнатые мамонтята с подносами на спине. Выбрав еду по вкусу, можно было устроиться на траве, прислонившись к спине одного из коленопреклоненных гиппопотамов, а удобно устроившись, -- полюбоваться дворцом Комиссара Бенгалии, величественной постройкой в виде двух огромных слонов с переплетенными хоботами. Поморщившись при виде толстокожих гиппопотамов, мисс Минг решила перекусить в обществе антилопы. Она сняла с ее рога пышку и быстро расправилась с ней -- надо же, без всякого аппетита -- под грустным взглядом больших антилопьих глаз. -- Ты одна понимаешь меня, -- вздохнула мисс Минг. Ей было отчего горевать: всякий, к кому она только приближалась, норовил улизнуть от нее, а Доктора Волоспиона так и не удалось отыскать. -- Ты права, антилопа, нет ничего скучнее этого сборища. Состояние меланхолии было прервано велеречивыми возгласами: -- Что за платье, мисс Минг! Сама пышность! Сама желтизна! Мисс Минг подняла глаза: перед ней стоял Сладкое Мускатное Око. На нем был мягкий серый костюм, весь в кружевных воланах и рюшах. Брови франта были изогнуты, волосы ниспадали кольцами, на щеках -- румяна. Окинув взглядом Сладкое Мускатное Око, мисс Минг опустила глаза на платье, вызвавшее похвалу кавалера Конечно, тому было на что посмотреть! Под коротеньким желтым платьицем виднелись нижние юбки с голубыми оборками, которые не только придавали наряду пикантный вид, но и позволяли подметить пытливому взгляду, что оборки того же цвета, что и глаза владелицы одеяния -- лучшего в ее внешности. Приняв комплимент как должное, мисс Минг залилась колокольчиком и с грацией юной девушки закружилась перед поклонником. -- Я опять чувствую себя женщиной! -- с восторгом прощебетала она. -- А мой бант вы уже оценили? Огромный голубой бант с желтой каймой, украшавший белокурые волосы, не заметить было нельзя. -- Он плекласен! -- воскликнул Сладкое Мускатное Око, считавший картавость проявлением особого шика -- Ах, ах, ах! Такие же банты и на туфлях. Как галмонично! Мисс Минг просияла. Этот Сладкое Мускатное Око весьма обходителен и наверняка способен на большее, решила она, хотя и знала о его странной манере появляться на людях то мужчиной, то женщиной. Она взяла кавалера под руку и с упоением зашептала: -- Вы знаете, как порадовать девочку. Открою вам небольшой секрет: все дело в широкой юбке, в ней талия кажется тоньше. Я немного полна и стараюсь скрыть этот маленький недостаток. По-моему, удалось, а? -- Более тонкой талии мне видеть не плиходилось. Воодушевленная похвалой, мисс Минг тут же поделилась со Сладким Мускатным Оком и другими секретами и даже рассказала о жестокой обиде, нанесенной ей мужем, когда тот во время очередной ссоры выбросил в окно игрушечного слона в синий горошек, подаренного ей в семилетнем возрасте, что повлекло за собой трагическое последствие: любимую игрушку раздавил грузовик. Сладкое Мускатное Око согласно кивал, ахал и блеял на все лады, хотя вряд ли что понимал, ибо надолго сосредоточиться он был просто не в состоянии. Мисс Минг истолковала его восклицания в свою пользу -- как проявление искреннего сочувствия. Придя к этой утешительной мысли, она еще более распалилась: -- Представьте, после своего изуверства этот изверг посмел сказать, что я впала в детство. Это он-то, с умом двенадцатилетнего! Как был недоношенным, так недоношенным и остался! От моего слона я видела больше любви, чем от Донни Стивенса. -- Восхитительно! -- Он меня все время ругал. То не так, это не так. Во всех бедах была виновата малютка Мэвис. Да и в детстве я за всех отдувалась. Чуть кто набьет шишку или захнычет, виновата я. Мой отец... -- Очаловательно! Мисс Минг тупо посмотрела на обожателя и продолжила, так и не закончив рассказа о своем трудном детстве. -- Всю жизнь стараюсь делать людям добро. И знаете, чем это чаще всего кончается? Сообразив, что его о чем-то спросили, Сладкое Мускатное Око принял глубокомысленный вид и важно ответил: -- Конечно. -- Тебе отвечают гадостью, упрекают за то, в чем, прежде всего, виноваты сами. Вот эта женщина, Дафниш Арматьюс... Услышав знакомое имя, Сладкое Мускатное Око всплеснул руками и с сочувствием произнес -- Тлагедия. -- Доктор Волоспион говорит, что я слишком нянчилась с этой дамочкой. За ее мальчишкой следила, как за собственным сыном. Такая уж я уродилась! Тяну лямку всю жизнь. Правда, иногда подмывает все взять и бросить. Но если не я, то кто? Как вы считаете? -- Тлогательная мелодия. -- Вы о чем? -- растерянно спросила мисс Минг. Сладкое Мускатное Око указал рукой на ближайшего исполина. Певчий гигант отбивал такт здоровенной ногой. От колыхавшейся массы исходил смрад. -- Не нахожу в этой мелодии ничего привлекательного, -- сморщившись, сказала мисс Минг. -- Какая-то погребальная песнь. Я люблю что-нибудь поживее, -- она вздохнула и печально добавила: -- Какая грустная вечеринка! -- Вам не нлавится скопление толстокожих? -- удивился Сладкое Мускатное Око. -- Но это гландиозно, масштабно, выпукло! -- посмотрев на поникшую собеседницу, он смутился и перешел на извинительный тон: -- Вплочем, это лишь на мой вкус. Знаете ли, у меня подкачало с вооблажением. -- Я ожидала большего, -- вздохнула мисс Минг. -- От певчих гигантов? Не оголчайтесь. Впеледи пил. Эдгалоселдный По обещал угостить на славу. Мисс Минг снова вздохнула -- Меня больше интересует духовная пища. Я надеялась повстречать здесь приятных людей, найти человека, который поймет меня. Такого я бы по достоинству оценила, -- она выжидательно взглянула на своего элегантного провожатого. -- Толстокожие, а как жалостно поют, -- сказал Сладкое Мускатное Око, стараясь разглядеть голову ближайшего исполина. -- Я вижу, вы и сами не в настроении. Думаю, интереснее здесь не будет. Поеду домой. Хотите присоединиться ко мне? Или заглянете в другой раз? Я живу у Доктора Волоспиона. -- Плавда? -- Мне надо высказаться определеннее? -- обес-кураженно спросила мисс Минг. -- Конечно, кто же примет робкое предложение. Вы навестите меня? -- Не дождавшись ответа, она тронула щеголя за рукав. -- Ах, извините меня, мисс Минг, я засмотлелся на голову исполина. Вы о чем? -- Я приглашала... -- Ах, чуть не забыл: пообещал О'Кэле встлетитъся с ним... А вот и он. Еще лаз плошу извинить меня, -- Кавалер изысканно поклонился и помахал рукой, радостно улыбнувшись. -- Разумеется, -- процедила мисс Минг. Сладкое Мускатное Око взмыл на несколько футов в воздух и поплыл навстречу О'Кэле, который явился на вечеринку в обличье носорога. -- Еще немного, и я начну предлагать себя толстокожему, вроде этого носорога, -- пробормотала мисс Минг. -- Прощай, Сладкое Мускатное Око. Никакой ты не сладкий. Боже, какая скука! Едва мисс Минг успела пожаловаться на свою горькую участь, как она оживилась, увидев Доктора Волоспиона, своего хозяина, покровителя и наставника. Доктор первым обнаружил ее в корабле, когда она, до смерти испуганная, оказалась на Краю Времени. Сначала он поместил ее в свой зверинец, приняв путешественницу по туманным речам за члена религиозного ордена, однако, узнав позднее, что она обыкновенный историк, возомнившая, что очутилась и средневековье, решил, что ей не место в коллекции, состоявшей из ученых монахов, пророков, демонов и богов, и, поразмыслив, предоставил изгнаннице комнаты в своем доме. Доктор Волоспион приветливо махал рукой Комиссару Бенгалии, спускавшемуся на землю в золоченом аэрокаре в виде седла с балдахином (вероятно, Лбу Талеб подымался ввысь, чтобы накормить певчих гигантов). -- Ку-ку, -- позвала мисс Минг, подойдя поближе. Доктор не шелохнулся. -- Ку-ку! Никакого ответа. -- Ку-ку, Доктор! Доктор Волоспион, успевший поприветствовать Комиссара Бенгалии, нехотя повернулся и еле кивнул, растянув в кислой улыбке тонкие губы. -- Малютка Мэвис к вашим услугам, -- прощебетала мисс Минг. Ей ответил Абу Талеб. -- Вот мы и снова встретились, дорогая, -- проговорил он тоном доброго дядюшки. -- К нам явилась Шехерезада, -- Абу Талеб был одним из немногочисленных приятелей Доктора и, пожалуй, единственным доброжелателем крошки Мэвис. -- Надеюсь, вы довольны увеселением? -- Настоящий праздник для любителей толстокожих, -- пропела мисс Минг, но, заметив недоуменный взгляд Комиссара Бенгалии и почувствовав, что шутка не удалась, поспешила исправиться: -- Лично я без ума от слонов. -- Вот не думал, что у нас одинаковое пристрастие. -- О, я полюбила этих толсто™ этих умных животных еще в детстве. Маленькой девочкой я все время каталась. Во всяком случае, раз в год -- в день рождения. Я ходила в зоопарк с папой. Нам не могли помешать никакие случайности. -- И я должен сделать вам комплимент, -- вмешался в разговор Доктор Волоспион, пробежав взглядом от туфелек своей подопечной до банта на ее голове. -- Вы затмеваете всех, мисс Минг. Сколько вкуса! Какая безупречная элегантность! Мы в своих убогих одеждах точно тусклые свечи в сиянии сверхновой звезды. Мисс Минг настороженно взглянула на Доктора, усомнившись в искренности своего покровителя, но затем не удержалась и расплылась в улыбке. -- Вечно вы ставите меня в неловкое положение, -- кокетливо сказала она. -- Я стараюсь быть остроумной, холодной и неприступной, а с вами начинаю, как школьница, краснеть и глупо хихикать. -- Прошу извинить меня. Мисс Минг наморщила лоб и на секунду задумалась. -- Вот теперь изволь, чтобы доставить вам удовольствие, придумать остроту. -- Одно ваше присутствие -- величайшее удовольствие, -- Доктор развел руками, до того тонкими, что, казалось, рукава его блузы из золотисто-черной парчи для него неумеренно тяжелы. -- Но... -- начала мисс Минг, однако так и не успела то ли ответить на новый изысканный комплимент своего покровителя, то ли блеснуть вымученной остротой. Доктор Волоспион обратился к Абу Талебу: -- Вы открыли нам новый мир, изобретательный Комиссар. Ваши питомцы парадоксальны: огромны телом, кротки духом и прекрасно воспитаны. -- Они необыкновенно полезные животные, Доктор Волоспион, -- осторожно ответил Абу Талеб и испытующе посмотрел на своего собеседника, ибо разделял общую точку зрения, что замечания Доктора насмешливы, хотя и звучат неизменно приветливо и невинно. -- Вне всякого сомнения, -- ответил Доктор Волоспион, посматривая на остановившегося слоненка, который доверчиво потянулся за лакомством к ладони Абу Талеба. -- Помощники человека с самых древних времен. -- Зачастую обожествляемые, -- добавил Абу Талеб. -- Да они просто были богами! -- Я воссоздал особи всех известных мне видов: английского, болгарского, китайского и, конечно, индийского, -- доверительно сообщил Комиссар Бенгалии, расставшись со своей подозрительностью. -- Среди них есть любимый? -- Доктор преодолел тяжесть парчового рукава и почесал бровь. -- Мои любимцы -- слоны Швейцарских Альп. Кстати, этот -- один из них. Обратите внимание, у него особенные конечности. Похожие ноги были у знаменитых белых слонов Черного Погонщика, освобождавшего Чикаго в пятидесятом столетии. -- Вы уверены, Комиссар? -- подала голос мисс Минг. -- По-моему, это событие происходило в другое время и в другом месте. Я как-никак историк, хотя и не больно знающий. Вы не Карфаген имели в виду? -- она тут же смутилась, испугавшись, что задела самолюбие Комиссара Бенгалии. -- Прошу меня извинить, вмешалась по недомыслию. Вы же знаете, я бесхитростная маленькая глупышка. -- Ничего страшного, только я подтверждаю свои слова, -- добродушно ответил Абу Талеб. -- Я почерпнул эти сведения, прослушав запись с магнитной ленты, найденной Джереком Карнелианом в одном из наших гибнущих городов. -- Но эта лента, может, отделена от первоисточника множеством других записей. Переписывали, переписывали, вот и стал Карфаген Чикаго. Потом я сильно подозреваю, что Черным Погонщиком называли... -- Да, прежним временам в романтике не откажешь, -- прервал Доктор Волоспион. -- Ваши рассказы, мисс Минг, неизменно полны ароматом прошлого. Абу Талеб съежился, зато мисс Минг расцвела. -- Могу вас уверить, что прошлое было далеко не безоблачным, -- проворковала она и обратилась к Абу Талебу: -- Знаете, за что я люблю Доктора Волоспиона? Он не зажимает мне рот, обладает редкостным качеством: умеет слушать. Абу Талеб отвел глаза в сторону. -- А что касается прошлого, то в моей жизни было немало черных полос, -- продолжила с энтузиазмом мисс Минг, -- но, признаться, были и наслаждения, о которых сейчас я могу, увы, только мечтать. Секс, к примеру. -- Вы имеете в виду удовлетворение от полового сношения? -- Комиссар Бенгалии вытащил из кармана банан и стал его чистить. При виде банана мисс Минг пришла в замешательство. -- Вот именно, -- глухо проговорила она -- О, догадываюсь, -- протянул Доктор Волоспион. -- К сожалению, здесь не интересуются сексом, -- безапелляционно сказала мисс Минг: -- Я говорю о подлинном интересе. Если это занятие пережиток, я готова вернуться в прошлое, когда угодно, в любой день недели. Ах, да вы не знаете ни дней, ни недель, но, думаю, понимаете, что я имею в виду. Почувствовав, что была неумеренно откровенной, мисс Минг деланно рассмеялась. Когда смех утих, Доктор Волоспион задумчиво потер лоб. -- Вы говорите серьезно, мисс Минг? -- Ах, Доктор, вы иногда заставляете робкую девочку чувствовать себя глупой. Понимаю, что не со зла. В душе вы так же застенчивы, как и я. Вот вы и прикрываете смиренность нападками. Не возражайте, я успела вас изучить. -- Весьма польщен, что вы уделяете мне такое внимание, однако вы меня несколько удивили. Среди нас немало таких, кто только и думает о сексуальных утехах: Миледи Шарлотина, Алый О'Кэла, Гэф Лошадь-в-Слезах, не говоря о Миссис Кристии, Неистощимой Наложнице. А возьмите Джерека Карнелиана. Он пропал в толще времени с дамой своего сердца. Вот уж истинный воитель на бранном поле любви. -- Все эти люди только играют в любовь, -- с жаром возразила мисс Минг. -- Разве их обуревают настоящие чувства? -- она смутилась и поспешно добавила: -- Во всяком случае, все они не в моем вкусе. -- А Шарлотина? -- спросил Комиссар Бенгалии, только что закончивший важную процедуру: он накормил с ладони очередного слоненка, -- Вы, кажется, ухаживали за ней. -- О, это было в прошлом. -- А следом появилась другая леди, путешественница во времени, -- заметил Доктор Волоспион. -- Впрочем, она и меня не оставила равнодушным. Мы даже соперничали с вами, мисс Минг. Вы говорили, что влюбились в нее. -- О, не будьте таким жестоким. Что может быть хуже горьких воспоминаний? -- Понимаю, трагедия, -- бесстрастно сказал Доктор Волоспион. -- Не люблю думать об этом. Все мои усилия пошли прахом. Сначала меня оставила Дафниш, а потом погиб Снафлз. Откуда мне было знать... Если бы вы не поддержали меня, не знаю, что бы я натворила. Прошу вас, не станем ворошить прошлое/ хотя бы сейчас. Ах, люди... они сами создают себе трудности. Мне далеко до совершенства, но я стараюсь быть деликатной, видеть только хорошее. Помогаю другим. Бетти мне не раз говорила: -- "Ты лезешь из кожи вон, опекая других, а о себе забываешь". О Бетти, обо мне люди думают, что я круглая дура, да и то если соизволят меня заметить, -- мисс Минг шмыгнула носом. -- Прошу извинить меня. Тем временем Доктор Волоспион (скажем в скобках, чтобы не обидеть мисс Минг, -- пропускавший мимо ушей стенания альтруистки) заметил вблизи Ли Пао и жестом пригласил его подойти. Китаец, в свою очередь заметивший Доктора, а рядом с ним Абу Талеба и крошку Мэвис, попытался скрыться в толпе, но приглашение подойти сначала остановило его, а затем потянуло, будто арканом, в нежелательном направлении. -- Мы обсуждаем коллекцию Комиссара Бенгалии, -- сказал Доктор Волоспион, обращаясь к Ли Пао. -- Она просто великолепна. Абу Талеб скромно потупился. -- Любуетесь, как эксплуатируют несчастных животных? -- Ах, Ли Пао, вечно вы ругаете нас, но тем не менее всякий раз посещаете наши скромные праздники. Значит, и вы находите в них что-то приятное. -- Я посещаю эти собрания, руководствуясь чувством долга, проявляю сознательность, -- ответил китаец. -- Мое место в народе. Я прививаю людям истинные моральные ценности. Ухо защитника угнетенных по-приятельски тронул слоновый хобот. Китаец отпрянул. -- Не могу с вами полностью согласиться, -- миролюбиво произнес Доктор. -- Моральные ценности хороши для двадцать седьмого века, а на Краю Времени другие заботы. Наше будущее неопределенно. Космос сжимается, угасает. Кто знает, сколько ему осталось существовать. А вместе с ним исчезнем и мы. Вы носитесь с мыслью, что всеобщий организованный труд может помешать распаду Вселенной. Я так не думаю. Сочтя разговоры о мироздании утомительно скучными, мисс Минг занялась прической. -- Выходит, вы боитесь Конца Света? -- спросил Ли Пао, пронзая Доктора взглядом. Доктор Волоспион гулко зевнул. -- Боимся? Что это значит? -- Я говорю о страхе. Это чувство здесь не проявляется в полной мере, но его ростки существуют. Зачатки этого страха коренятся и в вас, Доктор Волоспион. -- Вы считаете, что я чего-то боюсь? -- Доктор Волоспион презрительно фыркнул. -- Это голословное утверждение. Скорее, даже обвинение. -- Я не обвиняю вас и не собираюсь унизить. Страх перед лицом реальной опасности закономерен, естественен. Неразумно игнорировать нож, занесенный для удара в самое сердце. -- Нож? Сердце? -- беззаботно протянул Комиссар Бенгалии, пытаясь подманить виноградной гроздью одного из своих любимцев. -- Думаю, вы, Ли Пао, можете считать меня неразумным, -- сказал Доктор Волоспион. -- Нет, вы не лишены страха, -- не унимался китаец. -- Ваше отпирательство тому подтверждение, а ваш гордый вид и язвительность -- обычная маскировка Доктор пожал плечами. -- Инстинкты на Краю Времени давно атрофировались. Вы валите с больной головы на здоровую, приписываете мне собственные эмоции. Китаец не успокоился. -- Вам не провести меня! Кто вы, Доктор? Стран-пик во времени или пришелец с другой планеты? Я вас раскусил. Вы не здешний. -- Что? -- Доктор насторожился. -- По сравнению с вами обитатели Края Времени безобидны, а вы ненавистник. Общеизвестно ваше отношение к Джереку Карнелиану. Вы преисполнены зависти и тщеславия -- чувствами, которые незнакомы, к примеру, Герцогу Квинскому. Вас одолевают нездоровые страсти. Их надо искоренять, поэтому я и уделяю вам столько внимания. -- Мне оно ни к чему, -- ответил Доктор, гневно сверкнув глазами. -- Вы далеко заходите, Ли Пао. Обычаи вашего времени не допускали столь оскорбительной манеры вести беседу. -- Мне кажется, вы и вправду зашли далеко, Ли Пао, -- вмешалась мисс Минг. -- Зачем вы задираете Доктора? Он вас не трогал. Пропустив мимо ушей аполитичное замечание, китаец снова насел на Доктора: -- Вы отказываетесь признаться в собственных недостатках? Не верите в пользу общественного труда? -- Общественный труд не спасет от гибели. Не хочу терять чувство собственного достоинства даже в преддверии Конца Света Зачем порождать пустые надежды, скулить о спасении, когда гибель неотвратима? -- Смотрите! Смотрите! -- заверещала мисс Минг, стараясь разрядить накаленную обстановку. -- Появился Эдгаросердный По. Скоро начнется пир! -- Что-то запоздал, -- буркнул Абу