Акутагава Рюноскэ. Чудеса магии
-----------------------------------------------------------------------
Пер. с яп. - В.Маркова.
OCR & spellcheck by HarryFan, 1 October 2000
-----------------------------------------------------------------------
Был дождливый осенний вечер. Рикша, который вез меня, бежал то вверх,
то вниз по крутым холмам предместья Омори. Наконец он остановился и
опустил оглобли перед маленьким домиком европейского типа, спрятавшимся
посреди бамбуковой рощи.
В тесном подъезде, где серая краска давно облупилась и висела, как
лохмотья, я прочел надпись, сделанную японскими знаками на новой
фарфоровой дощечке: "Индиец Матирам Мисра".
Теперь, должно быть, многие из вас знают о Матираме Мисре. Мисра-кун
[вымышленный персонаж из новеллы Танидзаки Дзюнъитиро "Хассан-хан";
Хассан-хан - главный герой этой новеллы, философ и маг, тоже вымышленный
персонаж], патриот, родом из Калькутты, был горячим поборником
независимости Индии. В то же время он был великим мастером искусства
магии, изучив ее тайны под руководством знаменитого брахмана Хассан-хана.
За месяц до этого один мой приятель познакомил меня с Мисрой-куном. Мы
с ним много спорили по разным политическим вопросам, но мне еще не
довелось видеть, как он совершает свои удивительные магические опыты. И
потому, послав ему заранее письмо с просьбой показать мне нынче вечером
чудеса магии, я взял рикшу и поехал в унылое предместье Омори, где
проживал тогда Мисра-кун.
Стоя под проливным дождем, я при тусклом свете фонаря отыскал под
фамильной дощечкой звонок и нажал кнопку. Мне сразу отперли. Из дверей
высунулась низкорослая старушка-японка, бывшая в услужении у Мисры-куна.
- Господин Мисра дома?
- Как же, как же, пожалуйте! Он давно вас поджидает.
С этими радушными словами старушка прямо из прихожей провела меня в
комнату Мисры-куна.
- Добрый вечер! Очень любезно с вашей стороны, что вы приехали в такой
дождь!
Смуглолицый и большеглазый, с мягкими усами, Мисра-кун оживленно
приветствовал меня, припуская фитиль в стоявшей на столе керосиновой
лампе.
- Нет, право, ради того чтобы посмотреть чудеса вашего искусства, я
готов приехать в любую погоду. Стоит ли говорить о дожде!
Я опустился на стул и оглядел слабо освещенную керосиновой лампой
мрачную комнату.
Бедная обстановка в европейском стиле. Посередине большой стол, возле
стены удобный книжный шкаф, столик перед окном... Да еще два стула для
нас, вот и все. И стулья и столы - старые, обшарпанные. Даже нарядная
скатерть с вытканными по краю красными цветами истрепалась до того, что
кое-где плешинами обнаружилась основа.
Но вот обмен приветствиями закончился. Некоторое время я безотчетно
слушал, как шумит дождь в бамбуковой роще. Вскоре опять появилась старая
служанка и подала нам по чашке зеленого чая.
Мисра-кун открыл коробку с сигарами:
- Прошу вас, возьмите сигару!
- Благодарю!
Я без дальнейших церемоний выбрал сигару и, зажигая ее, сказал:
- Наверно, подвластный вам дух называется джинном. А скажите, это при
его помощи будут совершены чудеса магии, которые я сейчас увижу?
Мисра-кун тоже закурил сигару и, лукаво посмеиваясь, выпустил струйку
ароматного дыма.
- В джиннов верили много столетий назад. Ну, скажем, в эпоху "Тысячи и
одной ночи". Магия, которой я обучался у Хассан-хана, - не волшебство. И
вы могли бы делать то же, если б захотели. Это всего лишь гипноз, согласно
последнему слову науки. Взгляните! Достаточно сделать рукою вот так...
Мисра-кун поднял руку и два-три раза начертил в воздухе перед моими
глазами какое-то подобие треугольника, потом поднес руку к столу и сорвал
красный цветок, вытканный на краю скатерти. Изумившись, я невольно
придвинул свой стул поближе и начал внимательно разглядывать цветок.
Сомнения не было: только сейчас он составлял часть узора. Но когда
Мисра-кун поднес этот цветок к моему носу, на меня повеяло густым
ароматом, напоминавшим запах мускуса.
Я так был поражен, что не мог сдержать возгласа удивления. Мисра-кун,
продолжая улыбаться, будто случайно уронил цветок на стол. И не успел
цветок коснуться скатерти, как снова слился с узором. Сорвать этот цветок?
Да разве можно было теперь хотя бы пошевелить один из его лепестков!
- Ну, что скажете? Невероятно, правда? А теперь взгляните-ка на эту
лампу.
С этими словами Мисра-кун слегка передвинул стоявшую на столе лампу. И
в тот же миг, неизвестно почему, лампа вдруг завертелась волчком, причем
осью вращения служило ламповое стекло. Сперва я даже перепугался, сердце у
меня так и замирало при мысли, что вот-вот вспыхнет пожар. А тем временем
Мисра-кун с самым беззаботным видом попивал чай. Испуг мой понемногу
прошел, и я стал, не отрывая глаз, смотреть, как лампа вертится все скорее
и скорее.
Это в самом деле было красивое, поразительное зрелище! Абажур в своем
стремительном круженье поднял ветер, а желтый огонек хотя бы раз мигнул!
Лампа, наконец, начала вертеться с такой быстротой, что мне показалось,
будто она стоит на месте. Мгновение - и я понял: она, как прежде,
неподвижно стоит посреди стола. Ламповое стекло даже не накренилось.
- Вы изумлены? А ведь это фокусы для детей! Но если хотите, я покажу
вам еще кое-что.
Мисра-кун обернулся и поглядел на книжный шкаф. Потом протянул к нему
руку и словно кого-то поманил пальцем. Вдруг книги, тесным строем стоявшие
в шкафу, зашевелились и одна за другой стали перелетать на стол. На лету
они широко распахивали створки переплета и легко реяли в воздухе, как
летучие мыши летним вечером. Я как был с сигарой в зубах, так и оцепенел
от неожиданности. Книги свободно кружились в кругу тусклого света над
лампой, а затем друг за дружкой, в строгом порядке, стали ложиться на
стол, пока перед нами не выросла целая пирамида. И в том же строгом
порядке стали по очереди, от первой до последней, перелетать в шкаф.
И вот что было любопытней всего! Одна из книг в тонкой бумажной обложке
вдруг раскрылась так, словно у нее распустились крылья, и взмыла к самому
потолку. Некоторое время она описывала круги над столом - и вдруг, шурша
страницами, стремительно упала мне на колени. "В чем тут дело?" - подумал
я и бросил взгляд на обложку. Это был новый французский роман, который
неделю назад я дал почитать Мисре-куну.
- Позвольте вернуть вам с благодарностью, - все еще улыбаясь, любезно
сказал мне Мисра-кун.
Все книги уже успели перелететь обратно в шкаф. Я будто от сна очнулся
и с минуту не мог вымолвить ни слова. Вдруг мне припомнилось, что сказал
Мисра-кун: "И вы могли бы делать то же, если б захотели".
- Да, я слышал о вас много удивительного. И все же, должен сознаться,
ваше искусство превзошло мои ожидания. Но вы сказали, что и я могу
научиться этому искусству. Вы, вероятно, пошутили?
- Уверяю вас, нет! Каждый может обучиться магии без особого труда. Но
только...
Пристально глядя мне в лицо, Мисра-кун вдруг перешел на серьезный тон.
- Только не человек, одержимый корыстью! Если вы правда хотите
научиться искусству Хассан-хана, вам нужно сначала победить в себе
корыстолюбие. В вашей ли это власти?
- Надеюсь, что так, - ответил я. Но, почувствовав в душе некоторую
неуверенность, поспешил добавить: - Лишь бы вы согласились стать моим
наставником!
Лицо Мисры-куна продолжало выражать сомнение. Но, видно, он подумал,
что упорствовать дальше было бы неучтиво, и наконец великодушно
согласился.
- Ну что ж, буду вас учить. Наука простая, но так сразу она не дается,
нужно время. Оставайтесь сегодня ночевать у меня.
- О, я бесконечно вам признателен!
Вне себя от радости, что буду учиться искусству магии, я рассыпался в
благодарности. Но Мисра-кун, словно ничего не слыша, спокойно поднялся со
стула и позвал:
- Бабушка! Бабушка! Гость сегодня ночует у нас. Приготовьте ему
постель.
Сердце у меня сильно забилось. Позабыв стряхнуть пепел с сигары, я
невольно поднял глаза и поглядел в упор на Мисру-куна, на его приветливое
лицо, озаренное светом лампы.
Прошел месяц с тех пор, как я начал учиться магии у Мисры-куна. В точно
такой же дождливый вечер я вел легкий разговор с несколькими друзьями,
сидя возле пылающего камина в комнате одного из клубов на улице Гиндза.
Как-никак это было в центре Токио, и потому шум дождя, лившегося
потоком на крыши бесчисленных автомобилей и экипажей, не казался столь
печальным, как тогда в бамбуковой чаще Омори.
Да и клубная комната выглядела такой веселой: яркий электрический свет,
большие кресла, обтянутые кожей, гладкий сверкающий паркет - все это было
так непохоже на мрачную комнату Мисры-куна, где, казалось, вот-вот
появятся привидения...
Мы беседовали в облаках сигарного дыма о скачках и охоте. Один из
приятелей небрежно бросил окурок сигары в камин и повернулся ко мне.
- Говорят, последнее время вы занимаетесь магическими опытами. Не
покажете ли нам что-нибудь?
- Что ж, пожалуй, - ответил я, запрокинув голову на спинку кресла,
таким самоуверенным тоном, словно был уже великим магом.
- Тогда покажите что угодно - по вашему выбору. Но пусть это будет
чудо, недоступное обыкновенному фокуснику.
Все поддержали его и придвинули стулья поближе, словно приглашая меня
приступить к делу.
Я медленно поднялся с места.
- Смотрите внимательно. Искусство магии не требует никаких уловок и
ухищрений!
Говоря это, я завернул манжеты рубашки и спокойно сгреб в ладони
несколько раскаленных угольков из камина. Но даже и эта безделица насмерть
перепугала зрителей. Они невольно подались назад из страха, что обожгутся.
Я же, сохраняя полное спокойствие, некоторое время показывал, как
пылают на моих ладонях угли, а потом разбросал их по паркету. И вдруг,
заглушая шум дождя за окнами, по всему полу словно забарабанили тяжелые
капли... Огненные угольки, вылетая из моих рук, превращались в
бесчисленные сверкающие червонцы и золотым дождем сыпались на пол.
Приятелям моим казалось, будто они видят сон. Они забыли даже
аплодировать.
- Ну вот вам - сущий пустячок!
И я, улыбаясь с видом победителя, спокойно сел в свое кресло.
- Послушайте, неужели это настоящие червонцы? - спросил минут через
пять один из моих пораженных изумлением друзей.
- Самые настоящие червонцы. Если не верите, попробуйте возьмите их в
руки.
- Ну уж нет! Кому охота обжечься?
И все же один из зрителей боязливо поднял с пола червонец и воскликнул:
- В самом деле - чистое золото, без обмана! Эй, официант, принеси
метелку и совок и подбери все монеты с пола.
Официант, как ему было приказано, собрал в совок золотые и высыпал их
горкой на стол. Мои приятели сгрудились тесной толпой.
- Ого, здесь, пожалуй, наберется тысяч на двести иен!
- Нет, нет, больше. Хорошо, что попался крепкий стол, а то не выдержал
бы, подломился.
- Нечего и говорить, вы научились замечательному волшебству. Подумать
только, в один миг превращать угли в золотые монеты!
- Да этак и недели не пройдет, как вы станете архимиллионером, под
стать самому Ивасаки или Мицуи [крупнейшие японские капиталисты].
Зрители наперебой восхищались моим искусством, а я, откинувшись на
спинку кресла, дымил сигарой.
- О нет, используй я хоть однажды искусство магии ради низкой корысти,
во второй раз ничего бы не получилось. Вот и эти червонцы... если вы уж
довольно нагляделись на них, я сейчас же брошу обратно, в камин.
Услышав эти слова, приятели дружно запротестовали, словно сговорились.
- Такое огромное богатство снова превратить в уголья, да ведь это
неслыханная глупость! - повторяли они.
Но я упрямо стоял на своем: непременно брошу червонцы обратно в камин,
как обещал Мисре-куну. Но вдруг один из приятелей, как говорили, самый
хитрый из всех, сказал, ехидно посмеиваясь себе под нос:
- Вы хотите превратить эти червонцы снова в угли. А мы не хотим. Этак
мы никогда не кончим спорить. Вот что я придумал: сыграйте-ка с нами в
карты! Пусть эти червонцы будут вашей ставкой. Останетесь в выигрыше - что
ж, распоряжайтесь ими, как вам будет угодно, превращайте их снова в угли.
Ну, а если выиграем мы, отдайте нам все золотые в полной сохранности. И
спор наш, в любом случае, закончится к обоюдному согласию!
Но я отрицательно потряс головой. Нелегко было меня уговорить. Тут
приятель мой стал смеяться еще более ядовито, хитро поглядывая то на меня,
то на груду червонцев.
- Вы отказываетесь сыграть в карты, чтобы не отдать нам эти червонцы. А
еще говорите: победили корысть, чтобы совершать чудеса! Ваша благородная
решимость что-то теперь кажется сомнительной, не так ли?
- Поверьте, я превращу эти золотые в угли совсем не потому, что пожалел
отдать их вам...
Мы без конца повторяли свои аргументы, и наконец меня, что называется,
к стенке приперли. Пришлось согласиться поставить червонцы на карту, как
требовал приятель. Само собой, все страшно обрадовались. Где-то раздобыли
колоду карт и, тесным кольцом обступив картежный столик, стоявший в углу,
стали наседать на меня:
- Ну же! Ну, скорее!
Вначале я вел игру нехотя, без увлечения. Обычно мне не везет в карты.
Но в этот вечер мне почему-то фантастически везло. Играя, я постепенно
увлекся. Не прошло и десяти минут, как, позабыв обо всем на свете, я
по-настоящему вошел в азарт.
Партнеры мои, конечно, затеяли этот карточный поединок с целью
завладеть моим золотом. Но по мере того, как рос их проигрыш, они словно
обезумели и с побелевшими лицами повели против меня самую отчаянную игру.
Все их усилия были напрасны! Я ни разу не проиграл. Напротив! Я выиграл
почти столько же золотых, сколько у меня было сперва. Тогда тот же самый
недобрый приятель, подбивший меня на игру, крикнул, безумным жестом
разметав передо мной карты:
- Вот. Вытащите карту! Я ставлю все свое состояние - земли, дом,
лошадей, автомобиль, все, все без остатка! А вы поставьте все ваши
червонцы и весь ваш выигрыш. Тяните же!
В этот миг во мне загорелась жадность. Если я сейчас, на свою беду,
проиграю, то, значит, должен буду отдать ему мою гору червонцев, да еще
весь мой выигрыш в придачу? Но зато уж если выиграю, все богатство моего
приятеля сразу перейдет ко мне в руки! Стоило, в самом деле, учиться
магии, если не прибегнуть к ней в такую минуту!
При этой мысли я уже не в силах был владеть собой и, тайно пустив в ход
магические чары, сделал вид, что наконец решился:
- Ну, хорошо! Тяните карту вы первый.
- Девятка.
- Король! - торжественно воскликнул я и показал свою карту смертельно
побледневшему противнику.
Но в то же мгновение - о чудо! - карточный король словно ожил, поднял
свою увенчанную короной голову и высунулся по пояс из карты. Церемонно
держа меч в руках, он зловеще усмехнулся.
- Бабушка! Бабушка! Гость собирается вернуться домой. Не надо готовить
ему постели, - прозвучал хорошо знакомый голос.
И тотчас же, неизвестно отчего, дождь за окном так уныло зашумел,
словно он падал тяжелыми, дробными каплями там, в бамбуковых зарослях
Омори.
Я вдруг опомнился. Поглядел вокруг. По-прежнему я сидел против
Мисры-куна, а он, в неярком свете керосиновой лампы, улыбался, как тот
карточный король.
Еще и пепел не упал с сигары, зажатой у меня между пальцами. Мне
казалось, что прошел целый месяц, а на самом деле я видел сон и этот сон
длился всего две-три минуты. Но за этот короткий срок мы оба ясно поняли,
что я не тот человек, кому можно открыть тайны магии Хассан-хана.
Низко опустив голову от смущения, я не проронил ни слова.
- Прежде чем учиться у меня искусству магии, надо победить в себе
корыстолюбие. Но даже этот один-единственный искус оказался вам не под
силу, - мягко, с видом сожаления, упрекнул меня Мисра-кун, положив локти
на стол, покрытый скатертью с каймой из красных цветов.
10 ноября 1919 г.
Last-modified: Wed, 04 Oct 2000 06:41:04 GMT