стали ковать железо, пока горячо. Нам даже пришлось искать мастеров за пределами Кластера. Разумеется, большинство рабочих и специалистов - из Лондонграда. Мы поставляем Марсу трущобы, шератон, геодезик и неочищенный кислород. Но.., видишь этот полый шар? Будьте добры, ближе. В нем молодое воздушное растение. Чтобы о нем заботиться, мы специально наняли группу макробиологов с комет, проходящих через Систему с противоположной стороны. Изображение полностью изменилось, зрители оказались посреди небольшой биолаборатории. Здесь работали человек двадцать в длинных, тяжелых, как у лесоводов, одеждах с вышитыми вставками и большими карманами. Они беседовали во время работы, не замечая, что на них смотрят, и небрежно касались друг друга: то похлопают коллегу по плечу, то слегка толкнут локтем. Один что-то сказал, Остальные засмеялись. Ребел хотела бы быть вместе с ними, работать в этой лаборатории. Но что она будет делать? Вместе с памятью она растеряла все навыки. Неважно! В широком смысле все лесоводы словно одна семья, и Ребел хотелось в эту семью. - Все это штучки для туристов, Джинна, - вяло проговорил Уайет. - Да? Ну, может, тебя заинтересует следующий эпизод. Ты не спросил, как мы собираемся перевезти трущобы на орбиту Марса, ничего в них не повредив. - А что, есть трудности? - Ну конечно. Даже малейшего ускорения достаточно, чтобы разрушить внутренние коридоры, хибарки, уничтожить людей и все, что там еще есть. Ты ведь учил физику в детском саду. Пожалуйста, покажите кольцо. - Да я... - начал Уайет и осекся. Камера показала изнутри плавающую в космосе оружейную платформу. Платформа была грубо сварена из самого дешевого материала - котельного железа, однако на ее металлической палубе стояли ультрасовременные лазерные боевые системы; они медленно разворачивались, отслеживая свои цели. Немигающий фанатичный взгляд плавающих возле лазеров операторов говорил об их жесткой запрограммированности. Лазерные системы нацеливались сквозь прозрачные для их излучения стеклянные стены на перемещающиеся по загроможденной механизмами строительной площадке пятнышки. Голограмма выхватила одно из пятнышек крупным планом, и оно оказалось рабочим в ярко-оранжевом скафандре. Рабочий монтировал какое-то сложное оборудование, подключая кабель к разъему и соединяя между собой два терминала. Рядом суетились другие фигуры в таких же оранжевых скафандрах, они работали, словно не замечая друг друга, но в то же самое время абсолютно синхронно и согласованно. Резервуары соединялись с мгновение назад установленными клапанами, одни рабочие отходили от причудливого переплетения проводов, другие тут же занимали их места, хотя до этого ни разу не взглянули, что делали их товарищи. Сотни рабочих, разбросанных небольшими группами вдоль полукилометровой дуги, состоящей из механизмов, напоминали скорее мошек, а не людей. За ними виднелось еще несколько оружейных платформ - вполне достаточно, чтобы следить за каждым рабочим в отдельности. - Для постройки транспортного кольца мы привезли бригады с Земли, - сказала Джинна. - Боже мой! - в ужасе произнес Уайет. - Как ты можешь заключать сделки с Комбином? - Не будь дураком, милый. Только на Земле знают, как строить ускорительное кольцо. Без помощи Комбина операция была бы невозможна. Будьте добры, дайте крупным планом третий квадрант. Видишь эти зеленые емкости? Это жидкий гелий. Для этой авантюры мы взяли в долг половину имеющегося в Кластере жидкого гелия. - Давай разберемся, Джинна. Земля и человечество - естественные враги. Речь идет о выживании вида. Нельзя заключать сделки с системой, которая угрожает всему роду человеческому. Это не отвлеченные рассуждения, Джинна. Это касается тебя, меня, наших знакомых, нашей сущности, нашего ума, нашей души, нашей индивидуальности. Нашего будущего! Джинна пожала плечами: - Я уверена, что ты преувеличиваешь. Наша система безопасности на самом высоком уровне. Ты видел оружейные платформы. Я бы сказала, что мы даже перестраховываемся. - Все это машины! - проворчал Уайет. - Машины легче всего перехитрить, потому что они предсказуемы. Они должны быть предсказуемы, чтобы раз за разом повторять в точности то, для чего они предназначены. И вы поручаете их охранникам, которые так жестко запрограммированы, что сами почти превратились в машины. Замечательно, Джинна! Я готов своими руками придушить тебя, а заодно и всех остальных административных шлюх. Это только улучшит породу. - Ты бы мог придумать что-нибудь получше? - Да, черт возьми! - Рада это слышать, - удовлетворенно кивнула Джинна. - Ведь у меня все-таки есть для тебя работа. У Ребел зачесался нос, она потерла его, и поводок ударил ее легонько по животу. Скорчив гримасу, Ребел высвободила руки и швырнула поводок на землю. Черт с ним, с поводком. Острым взглядом уставясь в затылок Уайету, Ребел стала медленно и с удовольствием почесывать руки и при этом размышлять. Что она знает об Уайете? Почти ничего. Однако достаточно, чтобы понять, что он по уши увяз в очень даже сомнительных историях. Его действия объясняются вовсе не альтруизмом. У него свои планы, каковы бы они ни были, и ей отводится в них какое-то место. Логика подсказывала, что пора удирать. Пусть он и его стерва плетут свои интриги. Джинна и Уайет тихо перешептывались, наклонившись друг к другу. Никто не заметил, как Ребел ушла. x x x Биолаборатория помещалась между двумя страховыми компаниями на проспекте Фанатиков в средней части Лондонграда. Ребел получила адрес через справочное окно. Возможно, она растеряла все свои навыки, но любой научной группе нужны лаборанты, а Ребел будет девочкой на побегушках не хуже других. Она решила спрятаться среди себе подобных: она не будет выделяться на их фоне и станет почти невидимкой. А когда им придет время возвращаться домой, на кометы, Ребел уедет с ними. Надо только немного выдержки. На пороге Ребел помедлила, вспомнив, что внутри стоят камеры публичного наблюдения. Ну и что, в Кластере таких камер миллионы. Какова вероятность того, что ее преследователи смотрят именно в эту камеру? Ноль целых шиш десятых. Ребел сделала глубокий вдох и вошла. - Алле-гоп! Долговязый лесовод спрятал геносчетчик в карман и искоса посмотрел на Ребел. Другой мужчина присвистнул. Работа в лаборатории прекратилась. Ребел замерла в замешательстве. Все уставились на нее. Пялились на ее груди и живот. Некоторые - непроизвольно, с неявным смущением, другие - те так просто нахально. Ребел подавила желание запахнуть накидку, лицо у нее пылало. Низкорослая седая женщина, стоявшая у этажерки с цветочными горшками, повернулась, стряхивая с ладоней пыль, и мягко спросила: - Чем я могу вам помочь, деточка? - О да, видите ли... Вообще-то я просто зашла поболтать. Понимаете, я тоже из дайсоновского мира. Слова звучали фальшиво, и Ребел непонятно почему чувствовала себя виноватой. Под мышками выступил пот. - Переняла обычаи туземцев, да? - проговорил долговязый. - Вам что, делать нечего? - отчитала его женщина, в голосе ее звучало предостережение. - Это касается всех! За что нам платят, а? Чтобы мы прохлаждались? - Затем не так резко добавила, обращаясь к Ребел: - А откуда вы родом? - С Тирнаннога. Это часть первоначального архипелага, упирающаяся в Оорт. Слова приходили сами собой, но были какие-то незнакомые. Остальные инженеры не разговаривали, а спокойно работали и поэтому слышали, что говорила Ребел. Смуглый, коренастый белокурый парнишка с интересом поднял на нее глаза. - О, я там был, - сказал он. - Мы все с Гибразиля, оттуда до Тирнаннога рукой подать, правда? Пару недель проехать в холодильной камере - и все. Моя семья в Стэниксе, слышала когда-нибудь? Как раз рядом с Блистервиллем. Ребел беспомощно покачала головой: - Блистервилль? - Никогда не слышала о Блистервилле? Три ствола от Саргассо. Пятьсот тысяч человек. Какая-то женщина подняла голову от сосуда с водяными мышами и сказала: - Бьюсь об заклад, она полоумная, здесь их много. Знаете, избыток электричества плохо влияет на продолговатый мозг. Стоящий около нее лесовод засмеялся и стукнул ее по плечу. - Эй, послушайте, ребята, я не вру! Я правда с Тирнаннога. Я могу объяснить... - Как воздушный кит вписывается в экосистему? Чем торгуют в Зеленом городе? Почему аногенные конструкты не едят? Каковы семь основных этапов приспособления к невесомости? - спрашивал крепыш. Он посмотрел Ребел в глаза и презрительно усмехнулся: - Сколько костей в кисти твоей руки? Ребел не знала ответов. Все эти сведения пропали вместе с ее первым телом. Она раскрыла рот, но слова не шли. Правая рука дрожала. - Фрибой, вы собираетесь работать или хотите, чтобы я вас выпорола? - рявкнула седая женщина. Паренек воздел глаза к небу и повернулся к стеллажу с чашками Петри. Женщина сказала: - Мы верим вам, милая. - Но я, правда... - Я могу сделать ей анализ крови, - предложил Фрибой. - Даже при приспособлении к силе тяжести сохраняются пять основных различий... - Что я тебе сказала? - угрожающим голосом начала женщина. Но Ребел была уже на полпути к двери. Она ступила за порог, как вдруг ее окликнул мужчина, до тех пор не сказавший ни одного слова: - Что означают эти линии на твоем лице, детка? По его тону Ребел поняла, что он приобщился к чудесам психотехники и точно знает, что обозначает ее маска. Она закусила губу, но не оглянулась. x x x На проспекте ее поглотила толпа. Здесь было гораздо больше людей, чем в верхнем или нижнем городе, широкие коридоры напоминали тянущиеся в бесконечность площади. Ряды пальм делили поток людей на узкие ручейки. С высокого потолка свисали изображения звезд и планет. Тротуар был вымощен вышедшей из употребления валютой: серебряными талерами, золотыми кронерандами, зелеными керамическими рублями, - покрытой алмазно-твердым прозрачным настилом. По тротуару проходили богато одетые люди, полосы на лицах выдавали сотрудников финансовых компаний (страхование грузов, фьючерсные контракты на газ, страхование от банкротства). Поток людей уносил Ребел все дальше, и гнев, смущение и унижение сменились блаженным чувством растворенности в толпе. Навстречу ей шла женщина в костюме пьеретты. В море колышущихся темных накидок пышный белый костюм казался светящимся изнутри. Глаза пьеретты и глаза Ребел встретились, и женщина чуть-чуть улыбнулась. Толпа расступалась перед ней, как воды перед Моисеем, и женщина приближалась к Ребел плавно и неотвратимо, как ангел. Ребел остановилась, пьеретта поклонилась и протянула ей белый конверт. Ребел взяла его и вытащила бумажный прямоугольник. Это была плоская рекламная голограмма. Сверху переливался тот же идеализированный образ Ребел Мадларк, который она видела в Новом Верхнем Камдене. Ребел вопросительно посмотрела на женщину, та сделала книксен. С таким же успехом можно спрашивать стену. Ребел перевернула листок, на обратной стороне было написано: "Прошу встретиться для беседы". Она скомкала бумажку. Голограмма свернулась и исчезла. Ребел утвердительно кивнула. Женщина провела ее в ближайший банк. Они вошли в комнаты для переговоров, оставили позади несколько кабинетов, оборудованных для занятий сексом, и нашли обшитую ореховыми панелями нишу, где стояли только скамья и стол. Ребел села, пьеретта включила защитный экран и поглотители звука. Вытащила голографический генератор, водрузила его на стол, сделала книксен и удалилась. Секунду передохнув и придя в себя, Ребел включила генератор. x x x Ребел всматривалась в небольшую лощину, очевидно, часть делового парка для предпринимателей с достатком выше среднего. Сначала Ребел решила, что в лощине лежит снежный сугроб. Но потом увидела, что это овальная площадка, выложенная белой плиткой. Единственным цветным пятном здесь был лежащий в центре красный молитвенный коврик. На нем, преклонив колени, откинув капюшон и опустив бритую голову, стояла одинокая фигура. - Сноу! - воскликнула Ребел. Камера дала вид спереди. Фигура подняла голову и воззрилась на Ребел холодными, как у ящерицы, глазами. Белая, мраморная кожа, на лице шестиугольники снежинок и солнц. Это был мужчина. Прислушиваясь, он слегка наклонил голову. - В каком-то смысле вы правы, - наконец проговорил он. - Сноу и я - части единого целого. - Такое же худое, почти бесплотное лицо. - У меня для вас сообщение. - Кто вы? - спросила Ребел. - Кто вы такой и почему вы и Сноу - части единого целого? Он резко качнул головой. Вероятно, этот жест выражал досаду. Или, может, он просто получал данные по какому-то другому каналу. - Вопрос не относится к делу. Мне не поручено давать вам какую-либо информацию, кроме сообщения. Если вы не хотите его получить... - Он пожал плечами. - Хорошо. Я вас слушаю. Мужчина посмотрел Ребел прямо в глаза: - "Дойче Накасоне" поручила группе наемных убийц уничтожить вас. - Нет, - сказала Ребел. Она невольно так крепко сжала кулаки, что ногти вонзились в ладони. - Это нелепо. "Дойче Накасоне" охотится за моей личностью. Я нужна им живой. - Не обязательно. - Костлявая рука выскользнула из-под накидки и пронзила воздух, будто ножом. На экране в рамке появилось какое-то устройство в блестящем, вишневого цвета кожухе. - В руках у убийц переносные криоконсервационные установки. Им надо лишь убить вас и быстро заморозить мозг, а специалисты, применив деструктивную методику, выудят из него требуемые сведения. - Рука скрылась под накидкой. - Они должны были сделать это с самого начала. Но стремились сохранить вас как мелкую служащую корпорации. Однако теперь вас списали. Прибор был гладкий, без единого выступа, кроме торчащей кверху ручки. На нее было удобно опираться головой. Ребел ссутулилась и протянула руки к экрану: - Зачем вы мне это рассказываете? - Вы еще не согласны с нами сотрудничать? - Мужчина вдруг встал, сделал три шага в сторону и остановился. - Прекрасно. В наших интересах, чтобы вы дожили до заключения сделки с нами. Вы должны отнестись серьезно к нависшей над вами угрозе. - Он замолчал, изучая что-то невидимое для Ребел. - Вы проявили беспечность. Можно было понять, что в Кластере довольно мало людей из дайсоновского мира и за ними будут следить. Если бы мы вас не перехватили, вы уже были бы мертвы. Место действия на экране сменилось, и теперь Ребел смотрела сверху вниз на проспект Фанатиков. Сверху казалось, что спешащие куда-то зомби слились в лениво текущий поток грязи. Вокруг трех лиц появились яркие круги, и Ребел заметила, что эти люди движутся в толпе друг за другом, оглядывая встречные лица. Камера дала их крупным планом, одного за другим: полная женщина с фанатичным выражением лица и черной полосой через левый глаз. Бесстрастная грациозная девушка - тоже с черной полосой через левый глаз. И третий, с такой же краской на лице, - рыжий человечек с хитрой мордой, как у лисицы. Ежи Хайсен! - Вы с ним знакомы? - спросил мужчина. Убийцы прошли мимо двери банка, где находилась Ребел. Каждый держал в руке красный криоконсервационный прибор. - Почему вы так вздрогнули, если вы с ним не знакомы? - Он работал у Сноу. - А-а. - Мужчина слегка пошевелил рукой и поднял голову. - Это интересно. - Толпа в кадре исчезла. - Ну конечно. Он умен, он отбывает срок, и он знает, как вы выглядите. Разумеется, он будет одним из ваших убийц. - Мужчина снова умолк. - Неважно. Мы рассчитали таблицу с указанием тех мест в Системе, куда вы можете бежать, и степень вероятности того, что вы будете убиты "Дойче Накасоне" в течение месяца по прибытии на место. Советовал бы вам внимательно изучить эту таблицу. На экране высветилась таблица. Местоположение Вероятность убийства (±1 процент) Кластер Эроса 97% Кластер Паллады 95% Другие кластеры (в пределах поясов) 91% (диапазон 88-93%) Троянские кластеры 90% Участки Луны 90% Научные заповедники Меркурия 90% Научный заповедник Нептуна/ Плутона 90% Система Юпитера 70% Негалилеевы спутники 89% Ганимед (города, имеющие космопорты) 65% (дикая местность) 44% Каллисто (города, имеющие космопорты) 65% (дикая местность) 41% Ио, Европа, Амальтея, искусственные спутники Юпитера 65% (диапазон 63 - 68%) Искусственные спутники Марса, Деймос 63% Поверхность Марса 59% Система Сатурна 58% Мелкие спутники 75% (диапазон 74 - 75%) Кольца, искусственные спутники Сатурна 72% Титан (города, имеющие космопорты) 30% (дикая местность) 23% Искусственные спутники Земли 17% Поверхность Земли 0% - Очень мило, - сказала Ребел. Этот список отчасти возродил в ней потерянный в последние полчаса боевой дух. - Особенно мне понравилась последняя строка. Наверно, нужно первым же рейсом лететь на Землю, да? Или достаточно просто выйти из шлюза без скафандра. А там как-нибудь доплыву. Ее ирония осталась незамеченной. - Мы не станем советовать вам, что делать. Мы хотим лишь заверить вас, что в рамках теории игр на эту таблицу можно положиться. Мужчина поднял капюшон и встал на колени. Таблица растаяла в воздухе, рядом с Ребел вновь появилась пьеретта. - И вот еще что. У вас новый друг. Тетрон. - Да? - Не доверяйте этому другу. x x x Поводок ждал ее. Уайет и Джинна все так же тихо беседовали, похоже, за целый час не заметив отсутствия Ребел. Над столом висело то же изображение оружейных платформ и комбинов, собирающих оборудование. Отрезок дуги транспортного кольца немного удлинился. Ребел вздохнула и снова накинула поводок на запястье. Куда бы она ни пошла, всюду подстерегает опасность, никому нельзя доверять. Придется положиться на чутье. До сих пор единственным руководством к действию было то, что какой-то близнец Сноу не доверяет Уайету. - Ну, - проговорила Джинна, - ты согласен на эту работу? Уайет взглянул через плечо на Ребел, и на миг ей показалось, что он удивился, увидев ее. Но потом Ребел засомневалась. - Джинна, ты с самого начала знала, что я соглашусь. Не будем дурачить друг друга. Джинна засмеялась негромко и весело: - Ты прав, дорогой, но я хотела пощадить твое самолюбие. - М-м-м. - Уайет встал и взялся за цепочку. - Считай, что ты меня наняла. - И повел Ребел прочь. Недалеко от парка они поднялись по крутой деревянной лестнице, ведущей на вершину дерева друидов в расположенный на круглой площадке среди ветвей ресторан, и заказали слоеные пирожные и зеленое вино. Стаканы были посередине широкие и с узким верхом. Уайет насупился, глядя на свой стакан, и прикрыл его большим пальцем. Потом стал медленно поворачивать стакан. Внутри плескалась зеленая жидкость. Ребел ждала. Вдруг Уайет поднял голову: - Где ты была? - Какая тебе разница? Руки Уайета сомкнулись на стакане. Большие ладони с шишковатыми суставами и короткими грубыми пальцами. Руки душителя. - Чего ты хочешь? - Правды. - И когда он вопросительно поднял брови, Ребел уточнила: - Правдивых ответов на все мои вопросы. Минутное молчание. Затем Уайет постучал по столу костяшками пальцев и поднес руку ко лбу и к губам: - Договорились. Но сначала ты. Внимательно, неторопливо Ребел рассказывала о событиях последнего часа. Ей было хорошо здесь, среди этих листьев и бледно-зеленых отблесков, едва заметная сила тяжести не давила на нее. Хотелось откинуться назад в кресле и улететь.., подальше и от этого кресла, и от ресторана, и от этих веток в огромный темный океан воздуха, туда, где резвятся киты и дельфины, и облака воздушного планктона не пропускают свет далеких деревьев. Ребел чувствовала себя как дома и потому растянула свою повесть на три стакана вина. Пока она говорила, на лице Уайета не дрогнул ни один мускул. Он даже ни разу не моргнул. Когда Ребел закончила рассказ, Уайет сказал: - Ну бывают же на свете такие придурки! - Эй! - Ребел стала защищаться. - Ведь это по твоей вине я не имею понятия, что ты затеваешь. Если кто тут и придурок, так это ты. - А о ком, ты думаешь, я говорю? - сердито сказал Уайет. - Я просто перемудрил. Пока я готовил ловушку для Сноу и ее приятелей, они явились и побеседовали с тобой от души! Прекрасная возможность полетела к чертям, потому что я... Ну, неважно. - Он набрал в легкие побольше воздуха, и тут, как по мановению волшебной палочки, его рот вдруг растянулся в проказливой улыбке. - Ну, вперед, задавай свои вопросы. Хочешь, чтобы я сначала рассказал про Сноу? - Нет. Вообще хочу, но потом. Начнем с самого главного. Ты ведь не человек, правда? Ты новый тип ума. Он ухмыльнулся: - Кому об этом знать, как не тебе? - Ну пожалуйста. Ты уже намекал, что я тебя программировала. Но я ни черта не помню, так что не увиливай, хорошо? Ответь мне прямо. Что это такое, "тетрон"? - Тетрон - это единый человеческий ум с четырьмя различными личностями. - Его лицо стало серьезным, затем рассеянным, затем открытым и наконец шаловливым. - Вот какие я. Или вот какой мы. Глава 5. НАРОДНЫЙ ШЕРАТОН - Сейчас ты увидишь очень редкое явление, редкое на таком расстоянии от поверхности планеты, - сказал Уайет. - Какое явление? - Бурю. Если отбросить затейливые украшения: галереи, выступы, крылья с малой и большой силой тяжести, прозрачные купола и переходы, - шератон представлял собой обыкновенное орбитальное трехъярусное колесо; ярусы двигались с различной скоростью, чтобы поддерживать в каждом из них нормальную силу тяжести. В вестибюле у входа в лифт рядом с срединным стыковочным шпангоутом Уайет устроил штаб-квартиру службы безопасности. Он сидел за первым столом и просматривал с десяток голографических кадров, глаза его беспокойно бегали. Перед ним лежал микрофон, управляемый тембром голоса, и время от времени он негромко давал указания, меняя тембр в соответствии с каналом. Ребел сидела в шезлонге и смотрела в панорамное окно. Звезды дрожали на волнах внезапно выплывших из подсознания воспоминаний. В стекле отражался Уайет. На фоне звездного неба появилась суетливая фигура. - Мы закрыли все шлюзы, сэр. Людям это не очень нравится. Мелкое хулиганство в двенадцатом и третьем резервуарах. Несмотря на самурайскую маску, пришедшая женщина менее всего походила на офицера безопасности. Она явно происходила из резервуаров, на ней была желтая накидка и слишком много украшений. - Их предупредили заранее, - сказал Уайет. Когда женщина ушла, он вздохнул: - Удивляюсь я этим людям. Если они не понимают, почему им нельзя будет час-другой пользоваться шлюзами, что же будет, когда мы достигнем орбиты Марса? Боюсь, их ждет горькое разочарование. Работая с запрограммированной ловкостью, астронавты скрепляли заранее смонтированные секции геодезика, окружающего шератон и резервуары. Каркас покрывала прозрачная мономолекулярная оболочка. Из кресла Ребел это покрытие казалось окутывающей звезды легкой дымкой. Рабочие начали напылять сталь на законченные части геодезика, приваривая слой за слоем. Теперь это напоминало картину тепловой смерти вселенной - звезды мало-помалу меркли и потухали. Мгла надвигалась, постепенно заволакивая все вокруг. Наконец единственным мерцающим пятном внутри геодезика остался свет окон шератона. - Неуютно как-то, - сказала Ребел. Ею овладело неодолимое ощущение, что кто-то стоит у нее за спиной. Она резко обернулась, но никого не было. - Нравится, а? Уайет спроецировал изображение, которое давала наружная камера на один из квадрантов окна. Снаружи геодезик походил на огромный стальной шар, ослепительно сияющий в резком свете Солнца. Сверху, слегка в стороне от него, трепетали звезды. Почти в самой середине переливалось искаженное отражение Лондонграда, сбоку была видна эмблема Кластера (две античные фигуры, одна из них в склоненной позе). Незнакомым голосом Уайет сказал: - Представь, что это огромная живая клетка. Резервуарные поселки в середине - это ядро. Шератон.., ну, скажем, центросома. Воздушному растению придется стать митохондрией. - Он засмеялся и раскинул руки. - И смотри! По всей вселенной распространяется новая форма жизни. Какое множество невообразимо сложных существ разовьется из этой простой клетки через миллион лет! - Какая часть тебя это говорит? - вскинула глаза Ребел. Опять этот странный смех. - Ты бы назвала меня ваятелем структур. Я - интуирующий, я постигаю суть вещей, я определяю наши представления о Боге и бесконечности. Но, конечно, дело не в названии. В группе первобытных охотников я был бы шаманом. - Как это? - Разве ты не знаешь, как появился тетрон? Эвкрейша взяла за образец группу первобытных охотников. На охоту ходили вчетвером, и, независимо от того, из кого состояла группа, во время охоты они исполняли четыре разные роли: вожака, воина, жреца и шута. Получался замечательно устойчивый, плодотворно работающий коллектив. И получился замечательно устойчивый, плодотворно работающий ум. Все это звучало очень знакомо. Уставясь во тьму, Ребел видела, как рвутся наружу неясные воспоминания о прошлых замыслах Эвкрейши. - Я думала, что она была испытательницей психосхем. - Да, отчасти и испытательницей. Но также и отличным психохирургом. Ты работала вполне самостоятельно. - Она работала вполне самостоятельно. - Все равно. Во время разговора Уайет время от времени поворачивался и нажимал невидимую кнопку или тихо отдавал приказ. Через холл постоянно сновали люди. Взвод офицеров безопасности в самурайской раскраске вошел в лифт, ведущий к стыковочному кольцу, они были вооружены дубинками и копьями с зазубренными наконечниками и имели суровый вид. Следом за ними вошел юноша с кожей цвета красного дерева. Он встал у окна, сложив руки за спину, и следил за всем с пристальным интересом. - Что ты здесь делаешь? - холодно спросила Ребел. - Привет, у меня есть кой-какой опыт работы в службе безопасности. Максвелл положил руку на плечо Ребел, она встала и отбросила ее. Не поднимая глаз, Уайет сказал: - Он работает гонцом. Мне нужны курьеры, доставляющие сообщения в резервуары и обратно. - Но на нем нет маски гонца. - Да, мы ведь имеем дело с Комбином. Чем меньше программирования, тем лучше. На окне вспыхнули изображения реакторов холодного синтеза, их затащили внутрь геодезика и включили. Образовавшиеся кислород, азот, двуокись углерода и незначительное количество других газов ворвались в купол. Шератон содрогнулся от ветра, и Уайет лишился двух внешних камер-ракушек - стойки под ними подломились. Они с шумом разлетелись в разные стороны, одна вдребезги разбилась о резервуары, другая - о внутреннюю стену геодезика. К столу Уайета подошла низкорослая седовласая женщина в одежде лесовода: - Все мои люди стоят на местах. Что мы должны делать? Это была заведующая биолабораторией на проспекте Фанатиков. - О Боже! - пробормотала Ребел. - Прямо вечер встречи старых друзей. Женщина окинула Ребел внимательным взглядом: - Мы ведь знакомы с вами, милая. Ребел отвернулась, а Уайет проговорил: - Ребел Элизабет Мадларк, познакомьтесь с Констанцией Фрог Мурфилдз, директором нашего макробиоинженерного проекта. Конни, я хочу, чтобы вы подали своим сотрудникам сигнал буквально через несколько минут. Переключайтесь на свой канал. - О да, конечно. - Констанция близоруко вглядывалась в пульт управления. - Как обращаться с этой штукой? Максвелл обвил рукой талию Ребел и сказал: - Знаешь что, садись ко мне на колени, и мы обсудим, что делать. Ребел взмахнула кулаком; он, ухмыляясь, увернулся. Снаружи выла буря. - Давайте, - сказал Уайет. Констанция кивнула и что-то пробормотала в микрофон. Где-то далеко макробиоинженеры включили приборы дистанционного управления. Взрывные болты разнесли в куски небольшой сферический контейнер. Находящееся внутри воздушное растение изогнулось, расправилось и взмыло вверх. Ветер подхватил его и стал бросать на резервуары и стены геодезика. Ребел видела, как в неясно освещенном окне шератона появлялись и исчезали громадные очертания веток. - Какое огромное, - в восхищении проговорила Ребел. - Двадцать семь миль, - довольным голосом пояснила Констанция. - Когда развернется полностью. И оно еще молодое. Через несколько дней от него тут деваться будет некуда. - Она протянула руку к кнопкам, и на окне возникло несколько биоструктурных графиков. - Видите, мы задумали, чтобы оно... Ребел повернулась и вышла. Длинный прямой коридор едва заметно искривлялся вверх. Ребел удивилась, почему здесь так темно. Тени наступали ей на пятки, зависали над плечами. Должно быть, есть какая-то причина. Ребел дотронулась до покрытой рябью орнамента стены и припомнила другой, похожий на этот коридор, по которому она проходила тысячи раз: он соединял ее приемную с психохирургическим кабинетом. Легкий ветер теребил накидку, и Ребел запахнула ее. Мимо пролетел клочок бумаги, сзади на пол свалился серебряный сосуд и загромыхал по коридору, пока не врезался в стену. Закончившие работу самураи открывали шлюзы, упиваясь ворвавшимся снаружи свежим воздухом. За окнами шератона в дьявольском хоре завывали ветры. А внутри по зданию растекалась прохладная воздушная струя. Ребел шагала вперед, погрузившись в воспоминания, как вдруг из ниши для переговоров вышел Ежи Хайсен. - Привет, Хайсен, - рассеянно сказала она. - У вас есть новости по программе "Мадларк"? Хайсен странно на нее посмотрел: - Пока нет. Но я надеюсь, что скоро будут. - Я решила испытать программу на себе. Это действительно интересная штука, но насколько она интересна, можно оценить лишь изнутри, если вы, конечно, меня понимаете. Я не хочу, чтобы эта информация проходила через какую-нибудь безграмотную, с одной извилиной в голове испытательницу. Она не могла говорить без горечи. Нанятый ей в подмогу вспомогательный персонал никуда не годился: полная некомпетентность, и к тому же наспех запрограммирован. Ей приходилось делать за них половину работы. Хайсен нахмурился и с осторожностью произнес (он как будто читал реплики из пьесы или вспоминал слова из какого-то прежнего разговора): - А стоит ли? Мы еще не сняли копию с основной платы. - Это займет всего десять минут, - с пренебрежением отмахнулась Ребел. - Господи, что может случиться за десять минут? Молчание. Она посмотрела на Хайсена в упор, у него был странный, какой-то слишком уж пристальный взгляд, но как только она отвела глаза, на лице врача снова появилось отсутствующее выражение. - Так вы думаете, что эта личность будет хорошо продаваться? - Какой вы корыстолюбивый, Хайсен! Я говорю о новых чертах, новых способностях, новых свойствах... О том, что может обогатить программирование, сделать его более интересным. - Но это принесет прибыль? - Ну, полагаю, что да. Сзади послышался приближающийся топот ног, внезапно перед ней появился темнокожий юнец и протянул дешевенькое кольцо. Эвкрейша прищурилась, чтобы получше разглядеть юношу. - Уайет велел мне передать это тебе. - Уайет? - Она вспомнила имя. Как она могла забыть? Он же ее лучшее произведение: разумеется, это была незаконная операция, потому что на разработку наиболее интересных программ всегда накладывали запрет, но Эвкрейша вложила в эту программу все свое умение. - Уайет просил тебя передать мне кольцо? - Ага, это локатор. Чтобы он мог за тобой следить, знал, где ты и что с тобой. - Юноша взмахнул рукой, и она увидела установленные на потолке камеры. - Послушай, когда будешь в резервуарах, заходи ко мне в хибарку. Там никто следить не будет. Мы с тобой будем совсем одни, понимаешь, что я хочу сказать? Ничего не понимающая Эвкрейша в раздражении пожала плечами. Хайсен из вежливости отошел. Юнец взглянул на него с любопытством, решил, что этот не в счет, и послал ей воздушный поцелуй. - Увидимся у меня в халупе! - крикнул он через плечо. "Да кто же это такой?" - лениво подумала она. Хайсен снова взял ее за руку. Он провел Эвкрейшу через напоминающую луг гостиную. Прохладная трава, над кустами малины висели сонные пчелы. - Давайте пройдем сюда и погуляем по переходу. Очень приятная прогулка. Вдали от камер и любопытных глаз. Хайсен уводил ее с собой, слегка размахивая красным футляром. x x x Проход выгибался длинной изящной дугой. В прозрачных стенах среди водорослей плавали рыбки. Под ногами почти музыкально скрипели доски из тика. - Одну из личностей Уайета - личность воина - я делала с моего отца, - сказала Эвкрейша. Она совсем забыла, с кем разговаривает, но воспоминания властно одолевали ее, и слова лились сами собой. - Он был упрямый человек, мой отец. Непреклонный. Никто не мог его уговорить, если он чего-то не хотел. Но он был.., негибкий, понимаете? Он не мог приспособиться к изменениям. Не мог проявить свои чувства. Хотя у него была замечательная душа, он был очень добрый, и я его очень любила. В детстве я всегда мечтала его изменить. Не совсем, а в мелочах, чтобы он мог снять свой панцирь и свободно вздохнуть. Чтобы он мог насладиться жизнью. Думаю, эта мечта во многом определила мой выбор профессии. Эвкрейша умолкла. Вспомнила, как в пору ее детства Кластер выходил из поясов. Металлургические, заводы закрывались, родители остались без работы. Наступили тяжелые времена. Мать нашла место пьеретты, психосхемы тогда были примитивные. Мать приходила домой после смены с тупым видом и лакейскими манерами и часами приходила в себя. Отец не мог этого видеть. Однажды Эвкрейша пришла домой из школы и обнаружила, что отец сидит в гостиной за столом и вертит в руках психозапись. Такой большой громоздкий предмет в черном чехле, сейчас они почти вышли из употребления, но тогда Эвкрейша еще не знала, что там живет электронное божество. Зато она знала, как ей надоело, что отец все время хандрит и ходит по дому мрачный, а мать стала не похожа на себя. И еще Эвкрейше не понравился виноватый, неуверенный взгляд отца, когда он ее заметил. Отец всегда был сильным человеком. Поэтому, видя, как он неумело пытается спрятать кассету, Эвкрейша невольно уставилась на него, похолодев от ужаса; мозг пронзила, невыразимая боль, гнев жег глаза, как невидимый внутренний лазер, и она сказала: - Папа, я тебя ненавижу. Дальнейшее потрясло ее. Рука отца сжалась в кулак. Кулак дрожал. Потом, так быстро, что она даже ахнуть не успела, он ударил себя в лицо. Удар был страшен. Должно быть, отцу было очень больно. Кулак сломал носовую перегородку; на губы, на подбородок хлынула кровь. Отец ударил себя опять. И опять, на этот раз без колебания, словно он испытал новое ощущение и оно ему понравилось. Сначала слышны были только удары кулака, но постепенно отец стал задыхаться и как будто всхлипывать. Однако он продолжал себя избивать. Эвкрейша бросилась к нему, схватила крепкую, мускулистую руку и попыталась удержать. - Папа, нет! - закричала она, и произошло маленькое чудо: отец остановился. Целую вечность он просто стоял неподвижно, сердце гулко билось, плечи вздымались. Лицо потемнело от крови. Красная капля упала на ногу Эвкрейше и защекотала мизинец. Отец стал озираться вокруг, точно не понимал, где находится. Затем его взгляд нашел Эвкрейшу, и они оба застыли молча с раскрытыми ртами, неотрывно смотря друг на друга. Потом отец отвернулся. - Ну вот, мы зашли достаточно далеко, - сказал Хайсен. Он остановился и с тяжелым стуком поставил ящичек. - Садитесь, Эвкрейша. Они подошли к вделанной в стену перехода прозрачной стойке бара. Внизу возился в поисках еды осьминог, он передвигался вдоль стекла, грациозно взмахивая щупальцами. Эвкрейша села на табурет. - Он был хороший человек, - проговорила она. - Он был хороший человек. Он этого не заслужил. - Это займет лишь одну секунду. Эвкрейша посмотрела в темноту. Вдали мелькало несколько светлых пятен и больше ничего. "А где же звезды?" - подумала она. Крошечные огоньки обрамляли доски пола и бежали по краю стойки, но снаружи стоял кромешный мрак. Эвкрейше казалось, что она попала в загробный мир, где предметы стремятся возникнуть из пустоты, но никак не могут. Хайсен поднял у нее над головой криогенный аппарат. Локоть Хайсена касался ее плеча. Вспугнутый каким-то шорохом осьминог отскочил прямо в лицо Эвкрейше. Мгновение перед ее глазами стояло сплошное черное пятно, потом она увидела бледное сжавшееся существо. Инстинктивный испуг вытащил наружу подсознательные образы: пустые глазницы и искаженный воплем рот. В ту же минуту в припадке клаустрофобии Эвкрейша поняла, что кто-то стоит у нее за спиной и собирается надеть ей на голову ящик. Она взвизгнула и отшатнулась. Ребел свалилась с табурета, угол криогенной установки ударил ее в плечо, она отпрыгнула и сильно ударилась об пол. Вне себя от боли, Ребел откатилась в сторону и вскочила на ноги. Хайсен снова поднял ящик. - Убирайтесь! - закричала Ребел. - Ну, Эвкрейша... - бормотал Хайсен. Он увещевал и успокаивал. Но в глазах врача застыли хладнокровие и жестокость, и эти глаза неотступно следили за Ребел. Хайсен шагнул вперед, Ребел отступила. Позади только воздушный проход, узкая труба метров в двести длиной, без поворотов и выходов. - Послушайте, Ежи. Я не знаю, как вы сюда вошли, но Уайет скоро заметит мое отсутствие. Это здание кишит самураями, вас обязательно схватят при выходе. Хайсен отступил на несколько шагов и поставил прибор на стойку бара. Затем вытащил из внутреннего кармана накидки какой-то футляр и не глядя раскрыл его со щелчком. - Ежи! Послушайте меня, пожалуйста! Я уверена, что вас можно перепрограммировать. Вы можете вернуться к нормальной жизни. Вы будете снова распоряжаться собой. Врач вставил пальцы в рукоятку дуэльного ножа - помесь крепкого, надежного обоюдоострого кинжала с кастетом. Любимая игрушка крутых мальчиков - ведь такое оружие почти невозможно выронить во время драки. Хайсен спокойно улыбнулся и взмахнул ножом. - Вот же, мать твою! - Ребел отпрянула назад. Она схватила полу накидки и обернула ее вокруг правой руки. Теперь у Ребел появился какой-никакой, а щит. Каким-то сумасшедшим, насмешливым уголком сознания она ощущала себя денди эпохи Возрождения. Вот так дрались в Испании, в Риме, в Греции много столетий назад, это были отчаянные, безжалостные схватки. Но, конечно, оружие было у обеих сторон. Хайсен наступал медленно, программа сделала его осторожным бойцом даже при наличии преимущества. Дважды он делал ложные выпады, сначала взмахнув ножом перед лицом, затем перед животом Ребел, и смотрел, как та защищается, выбрасывая вперед руку. Хайсен двигался размеренно, рассчитывал каждый шаг, а снедаемая страхом Ребел отвечала резко и нервно. Ужас проник к ней в кровь, плясал в глазах, кислятиной разлился во рту. Она уже была побежденной. Улыбка Хайсена исчезла, и на мгновение он совершенно замер. Потом рванулся вперед, сделав ложный выпад влево, отвлек внимание Ребел, а затем нанес режущий удар сверху вниз, пытаясь распороть оставшееся без защиты горло. Ребел отпрыгнула в сторону и ударилась боком в стену. Горячее, едкое острие ножа скользнуло вдоль ее бока, чуть взрезало кожу и оставило тончайшую царапину на ребрах. Весь бок горел от боли. Ребел отскочила от стены и попятилась. С ледяным спокойствием в глазах Хайсен двинулся вперед. Ребел ударилась спиной обо что-то твердое. Стойка бара. "Отлично, - подумала она.