а изящного молодого человека. Отталкивающий внешний вид и манера держаться говорили о низких страстях и постоянных кутежах: цвет лица у него был нездоровый, лицо огрубело и оплыло, как у пьяницы. Глаза утратили блеск и ту юношескую живость, которые могут сохраниться и в зрелом возрасте при благоразумном и трудолюбивом образе жизни. Жорж был одет небрежно, как человек, не заботящийся о своей внешности: на нем были панталоны со штрипками, сильно поношенные, но требовавшие по своему фасону лакированных сапог. А сапоги его, нечищенные, на толстых подошвах, видимо служили уже около года, что в Париже равняется трем. Полинявший жилет и фуляр, повязанный с претензией на изящество, хотя это и был просто старый шарф, говорили об отчаянном положении, до которого нередко доходят бывшие щеголи. К тому же, невзирая на утренний час, Жорж был во фраке, а не в рединготе, что уже свидетельствовало об истинной нищете! Этот фрак, вероятно перевидавший немало балов, стал теперь повседневной одеждой, так же как его хозяин от богатства перешел к повседневному труду Сукно на швах побелело, воротник засалился, обшлага обтрепались, и материя по краям висела бахромой И Жорж еще дерзал привлекать к себе внимание желтыми, но довольно грязными перчатками, причем на одном из пальцев чернел перстень с печаткой Вокруг фуляра, продетого сквозь замысловатое золотое кольцо, извивалась шелковая цепочка -- имитация волосяной, -- на которой, по-видимому, висели часы. Шляпа, хотя и довольно лихо заломленная, особенно подчеркивала нищету этого человека, который не мог заплатить шестнадцати франков шляпнику и, видимо, перебивался со дня на день. Бывший возлюбленный Флорентины помахивал тростью с чеканным, позолоченным, но совершенно помятым набалдашником. Синие панталоны, клетчатый жилет, галстук небесного цвета и коленкоровая сорочка в розовую полоску говорили, несмотря на все свое убожество, о таком желании казаться чем-то, что этот контраст не только поражал; он был поучителен. "И это Жорж! -- подумал Оскар.-- Человек, у которого было тридцать тысяч дохода, когда я с ним расстался!" -- У господина де Пьеротена есть еще свободное место в купе? -- насмешливо спросил Жорж. -- Нет, мое купе занято пэром Франции, зятем господина Моро, бароном де Каналисом, его женой и тещей. У меня есть только одно место в общем отделении. -- Черт! Оказывается, пэры Франции при любых правительствах путешествуют в дилижансах Пьеротена! Я беру это место,-- сказал Жорж, не забывший истории с г-ном де Серизи. Он окинул внимательным взглядом Оскара и вдову, но не узнал ни сына, ни матери. Оскар на африканском солнце загорел; у него были пышные усы и густые бакенбарды; худое лицо и резкие черты гармонировали с военной выправкой. И ленточка офицерского ордена, и изувеченная рука, и строгость одежды -- все это сбило бы Жоржа с толку, даже если бы у него и сохранились хоть какие-нибудь воспоминания о его давнишней жертве. Что касается г-жи Клапар, которую Жорж некогда видел лишь мельком, то десять лет, посвященные самому суровому благочестию, совсем ее изменили. Никто не подумал бы, что эта женщина -- почти монахиня -- была одной из Аспазий 1797 года. Грузный старик в простом, но добротном платье -- Оскар сейчас же узнал в нем дядюшку Леже -- медленно приближался, волоча ноги; он дружески поздоровался с Пьеротеном, видимо относившимся к нему с тем почтением, которое всюду питают к богачам. -- Да это дядюшка Леже! И он становится все внушительнее, -- воскликнул Жорж. -- С кем имею честь?..-- сухо спросил дядюшка Леже. -- Как? Вы не узнаете полковника Жоржа, друга Али-паши? Мы с вами однажды путешествовали вместе с графом де Серизи, который ехал инкогнито. Одной из самых распространенных глупостей среди людей опустившихся является желание непременно кого-то узнавать и стараться быть узнанным. -- А вы изрядно изменились,-- ответил старик посредник, ставший миллионщиком. -- Все меняется, -- отозвался Жорж. -- Разве "Серебряный Лев", или дилижанс Пьеротена похожи на то, чем они были четырнадцать лет назад? -- Пьеротену теперь одному принадлежат все почтовые кареты долины Уазы, и они у него превосходные, -- ответил г-н Леже. -- Он теперь бомонский домовладелец, хозяин постоялого двора, где останавливаются приезжающие в дилижансах; у него есть жена и дочь, и не какая-нибудь деревенщина... Из дверей гостиницы вышел старик лет семидесяти и присоединился к путешественникам, ожидавшим минуты, когда можно будет сесть в дилижанс. -- Что ж, папаша Ребер, -- сказал Леже, -- недостает только вашей знаменитости. -- Вон она, -- сказал управляющий графа де Серизи, указывая на Жозефа Бридо. Ни Жорж, ни Оскар не могли узнать прославленного художника,-- его лицо, теперь всем столь известное, было крайне измождено, и держался он с той самоуверенностью, которую придает успех. В петлице его черного редингота виднелась ленточка ордена Почетного легиона. Одет он был чрезвычайно изысканно -- по-видимому, собирался за город на какое-нибудь торжество. В это время из конторы, занимавшей бывшую кухню "Серебряного Льва", вышел служащий с листом бумаги в руке и остановился перед дверцей пустого купе. -- Господин де Каналис с супругой -- три места! -- крикнул он. Затем вошел внутрь дилижанса и начал перечислять:-- Господин Бельжамб -- два места. Господин де Ребер -- три места. Господин... как ваше имя? -- обратился он к Жоржу. -- Жорж Маре, -- ответил вполголоса бывший богач. Потом служащий подошел к ротонде, возле которой толпились кормилицы, сельские жители и владельцы молочных лавочек, шумно прощавшиеся друг с другом; усадив шесть пассажиров, служащий вызвал четырех молодых людей, которые взобрались на империал, и вместо всякого сигнала сказал: -- Трогай! Пьеротен поместился рядом с кучером, молодым человеком в блузе, который в свою очередь крикнул лошадям: -- Но...о, пошли! Четверка лошадей, купленная в Руа, не спеша побежала в гору, через предместье Сен-Дени; но, поднявшись над Сен-Лореном, дилижанс покатил, точно почтовая карета, и через сорок минут был уже в деревне Сен-Дени. Пьеротен не остановился у трактира, славившегося слоеными пирожками, а свернул влево от Сен-Дени, па дорогу, которая ведет в долину Монморанси На этом повороте Жорж, наконец, нарушил молчание, которое царило до сих пор среди пассажиров, разглядывавших друг друга -- Теперь дилижансы ходят все-таки побыстрее, чем пятнадцать лет назад, -- сказал он, вынимая серебряные часы,-- правда, папаша Леже? -- Люди великодушно зовут меня господин Леже,-- поправил его миллионщик. -- Да ведь это тот самый проказник, который ехал с нами при моей первой поездке в Прэль! -- воскликнул Жозеф Бридо. -- Ну что ж? Участвовали вы еще в походах -- в Азии, в Африке, в Америке? -- спросил знаменитый художник -- Черт побери, я участвовал в Июльской революции, и этого слишком достаточно, ибо она меня разорила... -- А, вы участвовали в Июльской революции? -- сказал художник.-- Это меня не удивляет; я никак не мог поверить тем, кто утверждает, будто она сделалась сама собой. -- Как тесен мир,-- заметил г-н Леже, глядя на г-на де Ребера. -- Смотрите, папаша Ребер, вот клерк того нотариуса, которому вы, вероятно, обязаны своим местом управляющего именьями семьи де Серизи... -- Недостает только Мистигри, теперь прославившегося под именем Леона де Лора, да того глупого юнца, что стал распространяться насчет накожных болезней графа, от которых он в конце концов излечился, и насчет супруги графа, с которой он наконец расстался, чтобы мирно окончить свои дни, -- сказал Жозеф Бридо. -- Не хватает и самого графа, -- заметил Ребер. -- О, я думаю,-- меланхолически заметил Жозеф Бридо, -- что последнее путешествие, которое он совершит, будет из Прэля в Лиль-Адан, чтобы присутствовать на моем бракосочетании. -- Он еще катается в экипаже по своему парку, -- сказал старик Ребер. -- А супруга часто его навещает? -- спросил Леже. -- Раз в месяц,-- ответил Ребер. -- Она по-прежнему предпочитает Париж; в прошлом сентябре она выдала замуж свою племянницу, мадемуазель де Рувр, -- на которую перенесла всю свою любовь,-- за молодого, очень богатого поляка, графа Лагинского. -- А к кому перейдут земли господина де Серизи? -- спросила г-жа Клапар. -- К его жене, которая его и похоронит, -- ответил Жорж. -- Для пятидесятичетырехлетней женщины графиня очень хорошо сохранилась, она всегда прекрасно одета; и, на расстоянии, она еще вызывает некоторые иллюзии... -- У вас она еще долго будет вызывать иллюзии,-- сказал Леже, словно в отместку мистификатору. -- Я отношусь к ней с большим уважением, --ответил ему Жорж.-- А кстати, куда делся тот управляющий, которого тогда уволили? -- Моро? -- спросил Леже.-- Он же депутат от департамента Уазы. -- А-а! Так вот это кто -- знаменитый "депутат центра Моро Уазский"! -- заметил Жорж. -- Да, господин Моро Уазский, -- ответил Леже. -- Он поработал для Июльской революции побольше вашего и в конце концов купил великолепное поместье Пуэнтель, между Прэлем и Бомоном. -- О! Рядом с тем, которым он управлял? Под боком у своего бывшего хозяина? У него вкус неважный, -- заявил Жорж. -- Не говорите так громко, -- заметил г-н де Ребер, -- в купе находится госпожа Моро с дочерью, баронессой де Каналис, а также ее зять, бывший министр. -- Какое же он дал за дочерью приданое, чтобы выдать ее за нашего знаменитого оратора? -- Да что-то около двух миллионов, -- сказал папаша Леже. -- У Моро был вкус к миллионам, --улыбаясь, сказал Жорж вполголоса,--он начал наживаться еще в Прэле... -- Ни слова больше о господине Моро! -- живо воскликнул Оскар. -- Мне кажется, вам уже пора бы научиться в дилижансах держать язык за зубами. Жозеф Бридо несколько секунд всматривался в безрукого офицера, потом воскликнул: -- Вы не стали посланником, но эта ленточка свидетельствует о том, что вы вышли в люди и достигли этого благородными поступками, -- мой брат и генерал Жирудо не раз упоминали о вас в своих рапортах... -- Оскар Юссон! -- воскликнул Жорж.-- Ну, знаете, если бы не голос, я бы вас не узнал. -- Ах, это вы так храбро вырвали виконта Жюля де Серизи из рук арабов? -- спросил де Ребер. -- И это вам граф предоставил место сборщика налогов в Бомоне, пока не освободится вакансия в Понтуазе? -- Да, сударь, --сказал Оскар. -- В таком случае, -- сказал знаменитый художник,-- окажите мне честь присутствовать на моей свадьбе, в Лиль-Адане. -- А на ком вы женитесь? -- спросил Оскар. -- На мадемуазель Леже, -- ответил художник,-- внучке господина де Ребера. Граф де Серизи был так добр, что устроил этот брак, а я и без того уж многим обязан ему как художник. Но, перед тем как умереть, он решил заняться моим состоянием, о котором я сам и не помышлял... -- Значит, папаша Леже женился... -- начал Жорж. -- На моей дочери, -- ответил г-н де Ребер, -- и без приданого. -- И у него были дети? -- Дочь. Этого вполне достаточно для человека, который овдовел и до того не имел детей, -- ответил папаша Леже.-- У меня, как и у Моро, моего компаньона, зятем будет знаменитость. -- И вы, -- продолжал Жорж, обращаясь к папаше Леже уже с некоторым почтением, -- вы живете по-прежнему в Лиль-Адане? -- Да, я купил Кассан. -- Ну что ж, я рад, что проезжаю именно сегодня через долину Уазы,-- сказал Жорж. -- Вы можете быть мне полезны, господа. -- Чем? -- спросил господин Леже. -- Вот чем, -- сказал Жорж. -- Я служу в компании "Надежда"; эта компания только что возникла, ее устав будет утвержден королевским указом. Это учреждение предполагает через десять лет давать девушкам приданое, а старикам -- пожизненные пенсии; оно намерено платить за образование детей; словом, оно берет на себя заботу о всеобщем благосостоянии... -- Верю, -- сказал папаша Леже улыбаясь. -- Короче говоря, вы страховой агент. -- Нег, сударь, я главный инспектор, и мне поручено подыскать по всей Франции корреспондентов и агентов; а пока я действую один, ведь найти честных агентов -- дело трудное и щекотливое... -- Но как же вы лишились своих тридцати тысяч дохода? -- спросил Жоржа Оскар. -- Так же, как вы лишились руки, -- сухо ответил бывший кандидат в нотариусы бывшему кандидату в стряпчие. -- Вероятно, вы с помощью вашего состояния совершили какие-нибудь героические дела?--спросил Оскар с горькой насмешкой. -- Ну да, черт возьми! К несчастью, даже слишком много дел... Так что остался не у дел. Дилижанс прибыл в Сен-Ле-Таверни, и пассажиры высадились. Пока перепрягали лошадей, Оскар восхищался тем, с какой ловкостью Пьеротен отстегивает постромки, а кучер разнуздывает пристяжных, "Этот бедный Пьеротен, как и я, не слишком преуспел в жизни,-- думал Оскар.-- Жорж впал в нищету. Все остальные, с помощью спекуляций или таланта, добились успеха..." -- Мы завтракаем здесь, Пьеротен? -- спросил он вслух, хлопнув старика по плечу. -- Я не кучер, --сказал Пьеротен. -- А кто же вы? -- спросил полковник Юссон. -- Владелец,-- ответил Пьеротен. -- Ну, не сердитесь на старых знакомых, -- продолжал все тем же тоном превосходства Оскар и указал на свою мать. -- Разве вы не узнаете госпожу Клапар? Оскар познакомил свою мать с Пьеротеном, и это было тем похвальнее с его стороны, что в эту минуту г-жа Моро Уазская покинула свое место и, услышав фамилию Клапар, презрительно посмотрела на Оскара и его мать. -- Ну, сударыня, ни за что бы не узнал ни вас, ни вашего сына. Видно, в Африке солнце здорово печет?.. В той своеобразной жалости, которую Оскар испытывал к Пьеротену, сказался последний остаток его тщеславия, и он был за него еще раз наказан, хотя и довольно мягко. Вот как это произошло Два месяца спустя после того как Оскар обосновался в Бомоне-на-Уазе, он начал ухаживать за мадемуазель Жоржеттой Пьеротен, за которой отец давал полтораста тысяч франков приданого, и в конце зимы 1838 года женился на дочери владельца почтово-пассажирской конторы в долине Уазы. История, происшедшая с Оскаром во время путешествия в Прэль, научила его сдержанности; вечер у Флорентины укрепил в нем честность, суровые испытания военной службы показали ему значение социальной иерархии и внушили покорность судьбе. Благоразумие и способности привели его к счастью. Перед своей смертью граф выхлопотал ему должность сборщика податей в Понтуазском округе. Покровительство г-на Моро Уазского, а также графини де Серизи и барона де Каналиса, который рано или поздно снова станет министром, сулят г-ну Юссону место главного сборщика податей, и семейство Камюзо теперь признает его за родственника. Оскар -- обыкновенный человек, мягкий, скромный и без притязаний; как и его правительство, он придерживается мудрой середины. Он не вызывает ни зависти, ни презрения. Словом -- это современный буржуа. Париж, февраль 1842 года КОММЕНТАРИИ Повесть "Первые шаги в жизни" (Un debut dans la vie), или "Молодежь", как ее сначала предполагал назвать Бальзак, написана в 1842 году; в посвящении автор указывает, что сюжет был ему предложен его сестрой Лорой де Сюрвиль. Впервые повесть, разбитая на главы, была напечатана под названием "Опасность мистификаций" в газете "Лежислятюр" в июле -- сентябре 1842 года. В 1844 году повесть вышла отдельным изданием, в двух томах (с приложением рассказа "Мнимая любовница"), и получила новое название "Первые шаги в жизни" В 1845 году Бальзак включил ее в первое издание "Человеческой комедии", где она заняла место в разделе "Сцены частной жизни"; здесь деление на главы было упразднено и впервые появилось посвящение Более тридцати персонажей, проходящих перед читателем в этой повести, встречаются и в других произведениях "Человеческой комедии" О том, как оценивал "Первые шаги в жизни" сам автор, можно судить по его письму к сестре: "Молодежь", -- писал он сестре в феврале 1842 года,-- заполнила целый том, и я считаю ее одним из перлов в моем венце, я горд ею за тебя". Любопытно, что Лора де Сюрвиль и сама разработала этот сюжет в рассказе "Поездка в "кукушке", вошедшим в ее книгу "Друг домашнего очага" (1854). МАССОВАЯ СЕРИЯ Оноре де Бальзак ПЕРВЫЕ ШАГИ В ЖИЗНИ Лора Бальзак, в замужестве де Ля-Гренре-Сюрвиль (1800--1871) -- сестра писателя. Провинциальный парламент. -- До революции 1789 года парламентами во Франции назывались суды, на которые возлагались и некоторые административные функции. В каждой провинции был свой парламент. Государственный министр. -- Так до революции 1789 года и при Реставрации назывались лица, облеченные личным доверием короля и являвшиеся членами кабинета министров "без портфеля". Звание это было пожизненным. Гент -- город в Бельгии, куда во время Ста дней бежали король Людовик XVIII и его приближенные. "Французский вестник" -- газета, основанная в 1819 году, орган "доктринеров" и умеренных либералов. ...письма оплачивает каждый раз... -- До введения во Франции почтовых марок (1849) плата за пересылку почтовых отправлений взималась с адресата. ...связью с одним из пяти калифов на час... -- то есть с одним из пяти членов Директории, правившей Францией в 1795--1799 годах. Аспазия (V в. до н. э.) -- возлюбленная Перикла, славившаяся своей красотой. Вантюр и Бакль. -- Руссо рассказывает о своем юношеском увлечении этими ничем не примечательными молодыми людьми ("Исповедь" Руссо, ч. I, кн. 3 и 5). "В том вина Вольтера, в том вина Руссо". -- В пастырском послании парижских викариев по случаю поста (1817) содержался выпад против сочинений Вольтера и Руссо. Откликом на это послание явилась песенка Беранже "Послание парижских викариев". Бальзак цитирует припев этой песенки. Этьен Гийом (1777--1845)--известный в свое время драматург и журналист. Шан-д'Азиль -- колония на берегу Мексиканского залива, основанная во время Реставрации французскими эмигрантами-бонапартистами. Али-паша Янинский или Тепеленский (1741--1822) -- албанский феодал, правивший Албанией, Эпиром и Мореей. Столицей его государства была Янина. Вел борьбу с Турцией, но потерпел поражение и был казнен. Ганау. -- В сражении при Ганау австро-баварская армия сделала неудачную попытку преградить путь Наполеону, отступавшему от Лейпцига. Монтеро. -- При Монтеро Наполеон одержал победу над войсками союзников (1814). Сельв Жан-Батист (1760--1823) -- французский юрист и политический деятель. Бессон (1782--1837) -- французский морской офицер, в 1815 году, после вторичного отречения Наполеона, предлагал императору бежать; в 1821 году уехал в Египет и впоследствии получил там чин адмирала. Мехмед-паша (Мухаммед-Али) (1769--1849) -- наместник турецкого султана в Египте, вел борьбу с Турцией, стремясь освободиться от вассальной зависимости. Верне Орас (1789--1863) -- известный французский художник-баталист. Кара-Георгий (1766--1817) -- вождь сербов в их борьбе за независимость от Турции, в 1808 году признан как сербский князь; в 1813 году турки вновь захватили освободившиеся из-под их гнета сербские земли, Кара-Георгий бежал в Австрию; в 1817 году возвратился в Сербию, но был предательски убит. Бунчужный паша. -- Так в Турции назывался сановник, получивший от султана знак власти (бунчук). "Хижина" -- ресторан с парком, пользовавшийся большой известностью у парижан. ...получил первую премию. -- Первая премия давала право на поездку в Италию. Берси -- село под Парижем, слившееся с городом еще в середине XIX века; здесь были расположены большие винные склады. Хозрев-паша -- турецкий политический деятель первой половины XIX века. В 1804 году стал пашой Египта, но в 1806-м Мехмед-паша поднял против него мятеж и заставил его отказаться от власти. Хозрев вернулся в Турцию и после войны с Грецией был назначен военным министром. Чауш -- судебный пристав в Турции. Эспос-и-Мина Франсиско (1784--1836) -- испанский патриот, республиканец, видный участник национально-освободительной войны испанцев против Наполеона. Ускок. -- Так называли сербов, покинувших родину во время турецкого ига. По-сербски ускок значит "беженец". Диафуарюс -- врачи (отец и сын) из комедии Мольера "Мнимый больной", это имя стало нарицательным для невежественного и самодовольного доктора. Руайе-Коллар Пьер-Поль (1763--1845) -- французский политический деятель. Де Фрессинус Дени -- проповедник, автор ряда богословских сочинений, член Французской академии. Алибер -- лейб-медик Людовика XVIII, автор трактата по дерматологии. ...чтобы король к нему прикоснулся -- В старину во Франции существовало поверие, что прикосновение короля исцеляет от любой болезни. Арнольф -- герой комедии Мольера "Школа жен". Бодары, Парисы, Буре -- крупные финансисты и откупщики XVIII века. Натье -- садовод, державший в Париже цветочный магазин. ...как Мольер советовался с Лафоре... -- Лафоре -- служанка Мольера, которой драматург имел обыкновение читать свои пьесы, прежде чем поставить их в своем театре. Режим максимума -- Имеется в виду закон о предельных ценах. Куртиль -- местность под Парижем, славившаяся своими кабачками. Пребендарий -- духовное лицо, получающее определенный доход из церковной или монастырской кассы. Жеронт -- комический персонаж из старинной французской комедии, недалекий, упрямый, скупой и легковерный старик. Тюркарэ -- герой одноименной комедии Лесажа (1709), откупщик, разбогатевший на жестокой эксплуатации народа. Гетэ -- театр, где в описываемое Бальзаком время ставились преимущественно мелодрамы и феерии. "Конститюсьонель" -- умеренно-либеральная, антиклерикальная газета; в эпоху Реставрации -- орган буржуазной оппозиции. ...интересовался "отказами в погребении" -- Во время Реставрации кладбища находились в ведении Церкви, а так как Церковь отказывает в отпевании самоубийцам, дуэлянтам, святотатцам, отлученным и т. п., то таких покойников нельзя было хоронить в пределах кладбища. Пирон, Вадэ, Колле -- французские поэты XVIII века, воспевавшие любовь и вино. Лизетта -- героиня многих песенок Беранже. Шатле -- старинное здание уголовного суда в Париже, снесенное в 1802 году. Тальмe Франсуа-Жозеф (1763--1826) -- знаменитый французский актер; "Британник" -- трагедия Расина. "Божественная Бутылка" -- Об оракуле "Божественной Бутылки" рассказывается в романе Рабле "Гаргантюа и Пантагрюэль". Вестрис Огюст -- известный танцовщик, артист Парижской оперы. Армида -- героиня поэмы Тассо "Освобожденный Иерусалим", владелица сказочно-прекрасного дворца. Лафайет Мари-Жозеф (1757--1834) -- французский генерал и политический деятель. Макта -- река в Алжире. В июне 1835 года арабы разгромили здесь французскую армию. ...одной из жертв покушения Фиески... -- Фиески -- корсиканец, бросивший бомбу в короля Луи Филиппа (1835). Более пятидесяти человек было убито и ранено, погиб и сам покушавшийся, но король остался невредим. "Мудрая середина" -- выражение, впервые употребленное применительно к политике Шарлем де Монтескье (1689--1755). В эпоху Июльской монархии (1830--1848) "мудрая середина" была политическим идеалом французской буржуазии.