вай, устав полиции Объединенных Планет категорически запрещает грубое обращение с задержанными. Из глотки Крайгворма вырвалось что-то вроде сдавленного хихиканья - никогда прежде Таня не слыхала, чтобы огр издавал подобные звуки. - Осмелюсь заметить, мэм, что некоторые пункты устава не отличаются разумностью, - пробурчал он, упрямо вздернув подбородок. - А тот, который вы только что изволили припомнить, - это вообще чушь несусветная. "Какая муха его сегодня укусила? - подумала Таня. - Сначала это дурацкое хихиканье, потом - наглое заявление, которое уж вовсе ни в какие ворота не лезет". Крайгворм всегда слыл ярым приверженцем устава, и все его правила были для него, что заветы Священного Писания для любого из повешенных здесь монахов. Возможно, именно благодаря этому он и был в свое время принят на службу в особый отдел - как правило, представителям нечистого племени редко удавалось сделать столь блестящую карьеру. Однако Таня уже не в первый раз с недоумением отмечала, что в последнее время огра точно подменили. Поведение его порой становилось более чем странным. Впервые это случилось сразу после трагического инцидента с "Холидеем Первым" и космической крепостью "Бородино". Именно там Крайгворм позволил себе забыться и пренебречь субординацией в разговоре с начальницей. "Любопытно было бы знать, что взбрело в эту огромную непробиваемую башку, - подумала Таня. - В чем причина подобной перемены? Наверное, все дело здесь в войне, - решила она. - Сейчас все словно с ума посходили - каждый, чуть что, готов удариться в истерику. Как бы то ни было, зарвавшегося огра необходимо незамедлительно поставить на место". - Твое мнение меня совершенно не интересует! - прошипела Таня. - От тебя требуется только беспрекословное выполнение моих распоряжений. Самоуверенность и апломб слетели с Крайгворма в мгновение ока. Неуклюже вжав голову в плечи, он забормотал с нарочитым подобострастием: - Так точно, госпожа следователь! Вы совершенно правы, госпожа следователь! Простите мою грубость, госпожа следователь. Хотя огр всячески старался подчеркнуть раскаяние и покорность, в его самоуничижительном тоне проскальзывали нотки неприкрытого сарказма. Однако Таня сочла за благо не обращать на это внимания. - Обогни трактир и встань у задней двери, - приказала она. - Когда я подам сигнал, мы одновременно ворвемся внутрь с обеих сторон. - Так точно, мэм, - пробурчал Крайгворм. - Накроем их перекрестным огнем. - К чертям собачьим твой огонь! - отрезала Таня. - Опять размечтался. И совершенно зря. Никакого перекрестного огня не будет. Мы возьмем их без единого выстрела. Свидетели нужны мне живыми. Я должна их допросить. Кроме того, я вовсе не хочу ненароком задеть мальчика. Физиономия Крайгворма расплылась в саркастической улыбке. - О да, там же мальчик. Ребенок-гуманоид. Его жизнь священна. Мы ни в коем случае не должны причинить ему вреда... чего бы нам это ни стоило. Отдыхающих демонов, конечно, можно было бы перестрелять, но мягкокожий мальчишка - это святое! - Совершенно верно. Смотри не забудь об этом, - процедила Таня сквозь зубы. - А теперь отправляйся к задней двери. Когда займешь позицию, подай мне сигнал. - Будет исполнено, мэм. Пряча глумливую усмешку, Крайгворм отдал честь и убыл восвояси. Таня проводила его пристальным взглядом. С каждой минутой Крайгворм тревожил ее все больше. В развороте широченных плеч огра ощущалась подчеркнутая надменность, а в его неуклюжей, тяжелой поступи - развязность и явное пренебрежение. Наконец огромная бесформенная глыба исчезла в темноте. "Что, черт возьми, этот болван вообразил о себе? - терялась в догадках Таня и не могла найти вразумительного ответа. - Поди влезь в чешуйчатую шкуру такого чучела!" Убедившись, что Таня его не видит, Крайгворм остановился у видневшейся в темноте мусорной кучи - там в беспорядке были свалены старые ящики, прохудившиеся бочки и прочий хлам. - Готовность полная? - сдавленным шепотом произнес он, повернувшись к куче. - Давно, - прошипел из темноты кто-то невидимый. - Подожди, пока мы арестуем тех двух, - приказал Крайгворм. - А затем действуй как договорились! Тот, кому было приказано убить Таню, довольно улыбнулся в темноте. Сладостный миг мести был совсем близок! x x x Внутри излюбленного нечистью кабака "Три повешенных монаха" приветливо горели яркие адские огни. Многочисленные завсегдатаи славного питейного заведения дружно подняли кружки, наполненные дымящимся дьявольским пуншем, когда Старый Черт допел последний куплет своей песни: ... И зарю раскатом грома из-за моря шлет Китай! Оглушительные вопли одобрения были наградой исполнителю. Старый Черт неловко раскланялся, осторожно сошел с беспрестанно кружившегося огненного колеса, которое служило в трактире сценой, и заковылял к своему месту. Таня была глубоко не права, считая, что Старый Черт нажрался до беспамятства. Как это ни удивительно, бывший моторный бес был трезв как стеклышко. За всю ночь он едва притронулся к своему пуншу. При этом больше всего на свете ему действительно хотелось напиться до умопомрачения, так, чтобы позабыть обо всех выпавших на его долю передрягах. А еще он страстно желал попасть наконец в заветную комнату, где бушуют живительные костры истинного пламени, где останавливается ход времени, и хорошенько прогреть иззябшие старые косточки. Но он, собрав в кулак всю свою волю, гнал прочь сладостные искушения. Всю ночь Старина, крошечными глотками отхлебывая из своей кружки, старательно притворялся пьяным в доску. Если бы он не захмелел, старые его приятели и сослуживцы, увидев такое диво, немедленно насторожились бы и встревожились. Когда Старый Черт, ведя за руку Билли, появился в задних дверях трактира, его приветствовали как героя. Моторные бесы всей Вселенной знали, что ему таинственным образом удалось спастись во время гибели "Холидея Первого". Дошло до них и известие о его не менее таинственном побеге с космической крепости "Бородино". Неудивительно, что тот, кому удалось совершить два подобных подвига, внушал им восхищение, а то и благоговейный трепет. Из всей обитающей в Галактике нечисти именно моторные бесы были обречены на то, чтобы на собственной чешуйчатой шкуре испытывать все превратности жестокой судьбы. Жизнь их - сплошная цепь неожиданностей и опасностей. Не секрет, что профессия их относится к числу самых рискованных. По непонятным причинам космолет может попасть в черную дыру. Скоростное заклинание может внезапно утратить силу. Неодолимое притяжение может проникнуть сквозь гиперпространство, оно безжалостно высосет из космолета всю энергию, обрекая на смерть тех, кто там находится. А в официальном сообщении, которое появится после трагедии, будет сказано, что крушение космолета произошло вследствие "вопиющей небрежности моторного беса, допустившего ошибку в управлении". Продвигаясь сквозь наполнявшие кабак клубы восхитительно вонючего дыма и огибая парящие в плотном воздухе черные камни, дарившие блаженное тепло, Старый Черт отвечал на громогласные приветствия многочисленных друзей, приятелей и собутыльников. Все собравшиеся в трактире торопились засвидетельствовать уважение выдающемуся представителю нечистого племени, который единогласно был признан "лучшим из лучших... крутейшим из моторных бесов". Вырвавшись наконец от обступивших его плотным кольцом почитателей, Старый Черт оглянулся по сторонам в поисках Билли. Мальчик сидел в дальнем углу трактира, где его усиленно развлекал лучший друг Старины, Ашгарот, стя- жавший повсеместную известность непревзойденного хвастуна, лгуна и выдумщика. Билли не сводил глаз с крупного шишковатого черта, который вовсю распинался в невероятных россказнях. Мальчик ощущал себя вполне комфортно, так как его окружала светящаяся оболочка защитной магии. Вообще-то большинство мягкокожих в течение пары минут способны выдержать атмосферу "Трех повешенных монахов" без особого ущерба для здоровья. Однако, если они решатся сунуться в чертовский кабак без специальной защитной оболочки, время, проведенное там, покажется им не слишком приятным, а точнее говоря, мучительным. - А потом наш славный приятель Старый Черт завернул такое ядреное ругательство, - донесся до Старины голос Ашгарота, - что с этого паршивца, начальника космопорта, от неожиданности штаны слетели! А уши у него завяли, свернулись в трубочку и отвалились! Можешь мне поверить на слово, парень, уж это было ругательство так ругательство. По сравнению с ним вся прочая матерщина - нечто среднее между детским лепетом и салонными любезностями. Наш Старый Черт выдал по первое число не только мамаше ублюдка, но и всем его предкам вплоть до шестьдесят шестого колена. Да нет, что я говорю, забирай круче - до того времени, когда жизнь на старушке Земле только зарождалась. Досталось и святым угодникам, а в особенности - угодницам. Билли расхохотался, в восторге хлопая в ладоши. - А что это было за ругательство? - спросил он. - Ты можешь повторить в точности то, что тогда сказал Старина? Старый Черт, с трудом удерживаясь от улыбки, сурово нахмурил брови. - Послушай, Ашог, не порть малышу нарождающийся тонкий вкус. Мои фразы он должен слышать от меня самого. А тебе, мягкопузик, лучше не брать на веру все, что болтает этот зеленый мерин, - предостерег он Билли. - Ему язык в детстве поповским дерьмом намазали, так что правды от него ты не добьешься. Да оно и неудивительно, как припомнишь, что папаша его торговал лапшой вразвес, причем навешивал ее покупателям прямехонько на уши. Орудовал он также и по лекарской части - втирал простакам очки и пускал пыль в глаза. Мамаша была знатная стряпуха - она выпекала свежие сплетни, а муку для них наметала собственным языком. Он у нее был что поганое помело. В результате появилось на свет отродье такого паскудного характера, что ни один проповедник, наставляющий нечисть на путь истинный, не решается к нему подойти на пушечный выстрел. И не зря, разрази меня гром. Не успеешь вовремя унести ноги от этого мерзавца, он так запудрит тебе мозги, сам на веки вечные позабудешь про путь истинный. Ашгарот и Билли благоговейно внимали этой длинной тираде. Когда Старый Черт смолк, Ашгарот довольно хмыкнул. - Высокий класс! Вот это отбрил так отбрил! Ты сам видишь, Билли, что я говорил чистую правду, - заметил он. - Старому Черту палец в рот не клади. Никому не даст спуску. Билли рассмеялся, кивнув в знак согласия. С тех пор как они сбежали из крепости "Бородино", он успел вдоволь наслушаться отборных ругательств своего нового наставника. И хотя мальчик по-прежнему переживал утрату бабушки и дедушки и недоступной красавицы Люпе, новые приключения притупили тоску. Теперь воспоминания о пережитом отошли на задворки сознания. Временами Билли приходило в голову, что эти тревожные дни, полные опасностей и риска, самые счастливые в его короткой жизни. - Во всей Галактике нет ругателя круче Старого Черта, - веско заявил Билли. Старый Черт скорчил кислую мину, словно услышал страшное оскорбление. На самом деле слова Билли приятно тешили его самолюбие. Общество мальчишки-гуманоида доставляло Старине огромное удовольствие. У Билли всегда были наготове бесчисленные шутки, выдумки и проделки, и рядом с ним Старый Черт чувствовал себя бодрым и помолодевшим. Огромная магическая сила, которой обладал Билли, нередко поражала моторного беса. Если бы не мальчик, Старому Черту ни за что не удалось бы сотворить заклинание, благодаря которому загадочное и злобное существо, преследовавшее их от самой крепости "Бородино", потеряло их из виду. При воспоминании о грозном преследователе Старый Черт невольно тряхнул головой, словно пытаясь отогнать тревожные мысли. Затем он нагнулся к самому уху Ашгарота. - Удалось тебе связаться с моими друзьями? - вполголоса спросил он. - Еще бы. Сделал все в лучшем виде, - так же тихо ответил Ашгарот. - С минуты на минуту они заявятся сюда и отправят тебя и Билли в мир нечисти. Там вы будете в безопасности. Отсидитесь, пока заваруха не кончится. Мрачная складка пролегла меж бровей Старого Черта. - Дождешься, чтобы заваруха кончилась, держи карман шире, - пробурчал он. - Эта паскудная война между-американцами и русскими - дело нешуточное. Жизнь теперь не скоро войдет в нормальную колею. - Не переживай попусту, Старина, - вмешался Билли, который расслышал его последние слова. - С нами все будет в полном порядке. Мы отлично проведем время, можешь не сомневаться. Подумай только, ты снова окажешься на родине своих предков. Ведь это же здорово! А я тоже скучать не буду. Заведу уйму друзей среди чертей всех родов и мастей. - Мальчик повернулся кАшгароту. - А они правда придут за нами прямо сегодня? - спросил он. - И мы немедленно отправимся в путь? Перспектива рискованного путешествия по секретному бесовскому миру, о котором он прежде только детские страшилки слыхал, немного тревожила Билли. И в то же время предстоящие приключения воодушевляли мальчика и будоражили его воображение. - Скажи, ведь там живет не только нечисть, но и люди тоже? - не унимался мальчик. - Те, кого вы называете непокорными? Бунтарями, пошедшими против закона? Те, кому нет места среди людей? Я такой же, как они! Неустрашимый Билли Иванов, вождь непокорных! В этот момент трактир сотрясли два мощных взрыва. Тяжелые металлические двери - передняя и задняя - одновременно разлетелись на множество обломков и обрушились на пол. Поднялась буря криков, визгов и воплей - испуганных, потрясенных, растерянных. В проломах, образовавшихся на месте дверей, появилось по фигуре. Держа оружие наготове, налетчики ворвались в трактир. Их зловещий и решительный вид не предвещал ничего хорошего безоружной компании, собравшейся мирно выпить по кружечке пылающего пунша. У передней двери стояла Таня, у задней - Крайгворм. - Полиция Объединенных Планет! - выкрикнула Таня, размахивая служебным жетоном, который держала в свободной руке. - Не двигаться! Руки за голову! Про себя она творила могущественное заклинание, заставившее собравшихся в трактире оцепенеть и прирасти к полу. Всех, за исключением Билли. На него заклинание не подействовало. x x x В укромном месте неподалеку от "Трех повешенных монахов" тот, кто собирался убить Таню, терпеливо, почти безмятежно наблюдал, как беглецов выводят из трактира и заталкивают в полицейский космолет. Убийцу звали Катя Попова. Катина рука затекла под тяжестью оружия, которым ее снабдил Крайгворм. Оно было заблаговременно приведено в полную боевую готовность. Сейчас она выберет подходящий момент, откроет огонь и наконец-то поквитается с этой проклятой бабой, походя разрушившей ее жизнь. Отомстит за смерть Игоря, несчастного, любимого Игоря. И плевать ей на то, что призрак смерти, сейчас надежно упакованный в патрон, вырвавшись на свободу, уничтожит не только ту, что стала виновницей гибели Игоря. Кровожадное смертоносное существо, разогнанное до чудовищной скорости, не оставит ничего живого по крайней мере в радиусе шести метров. Плевать ей на то, что жертвам уготована самая мучительная из всех возможных смертей: их внутренности взорвутся, мозги расплавятся, кости, мускулы и суставы превратятся в порошок. Ей плевать даже на то, что магический губительный взрыв неизбежно накроет мальчишку и старого моторного беса, которых Катя видела краешком глаза. Им придется погибнуть, хотя они не причинили ей ни малейшего зла. Все равно она не остановится ни перед чем. Катя не отводила взгляда от своего объекта. Пальцы судорожно сжимали спусковой крючок. Она глубоко вздохнула, ощущая, как ненависть струится по ее жилам, наполняет каждую клеточку тела, укрепляет решимость, которой у Кати и без того хватало. То была ненависть, которую Катя всосала с материнским молоком, ненависть, которая питалась, подкреплялась и разжигалась многолетними усилиями изощренной, искусной и вездесущей пропаганды. Существовал один лишь способ удовлетворить эту ненависть - убить Таню. Катя слегка опустила оружие, заметив, что Крайгворм незаметно отходит от полицейского космолета, который Таня получила специально для того, чтобы доставить арестованных на место назначения. Шаг за шагом, стараясь двигаться как можно быстрее и не привлекать к себе внимания, исполинский огр удалялся из "зоны огня". Оказавшись наконец в безопасном положении, Крайгворм немедленно устремил взгляд туда, где пряталась Катя. Крючковатый коготь поднялся, готовый подать сигнал. Катя вновь взяла на прицел женщину, которая лишила ее любви... лишила ее надежды... разбила ее мечты. Пальцы сжали спусковой крючок плотнее... еще плотнее... x x x Пока Таня вела Билли и Старого Черта к распахнутым дверям полицейского аэрофургона, мальчик был поглощен одним-единственным занятием - он выжидал, когда подвернется шанс убежать. Он не верил, что такого шанса может не быть вовсе. Билли отчаянно надеялся, что вот-вот покажутся неведомые друзья, о которых говорил Ашгарот. Уж они-то сумеют отбить их со Старым Чертом. Отбить и помочь спрятаться в бесовском подполье. Мальчик напряг все свои чувства, пытаясь ощутить приближение таинственной подмоги. И он ощутил - подмога близка! Сзади, за трактиром... оттуда доносился запах, который теперь стал для Билли таким близким и знакомым... Этот запах говорил о приближении моторных бесов. Они спешат сюда, чтобы выручить пленников. Мальчик бросил обеспокоенный взгляд на Таню. "Только бы она ничего не заметила", - молил он про себя. - Вам нечего бояться, - меж тем убеждала Таня, обращаясь преимущественно к Старому Черту. - Я всего лишь хочу задать вам несколько вопросов. Вы свидетели, проходящие по чрезвычайно важному делу. Я не собираюсь предъявлять вам никаких обвинений. Я знаю, что вы не совершали никаких противозаконных поступков. Обещаю, что в течение следствия вы оба будете находиться в охраняемом надежными магическими средствами месте, где никто не сможет причинить вам вреда. Слова ее возымели действие, обратное желаемому. Они окончательно взбесили Старого Черта. Ему стоило огромных усилий удержаться от нецензурщины, совершенно недопустимой в присутствии женщины, имеющей полицейский чин. Впрочем, обойтись в таком случае совсем без ругани было выше его сил. - Никаких обвинений, говоришь? - язвительно прохрипел Старый Черт. - Ну конечно, так я и поверил фараону в юбке! А все годы, что будет вестись следствие, мы будем гнить в надежно охраняемой камере. Ха! Дураку понятно, вам нужен черт отпущения, на которого вы повесите всех дохлых гоблинов! И нечего меня морочить со своей охраняемой камерой! В гробу я видел вашу поганую защиту! Класть я на нее хотел! Проку от нее как от козла молока. Катись ты к гуманоидной бабушке со своей защитой! К гуманоиду на кулички! Слишком многим ублюдкам мы с парнем перешли дорогу. И прятать нас среди мягкокожих - мертвый номер. Особенно пока идет ваша поганая война! Билли пропустил мимо ушей ругательства Старого Черта. Сейчас его волновало другое: Таня по-прежнему не замечала запаха приближающихся спасателей, и это было довольно странно. Стоило мальчику бросить на Таню взгляд, и он сразу понял - она опытная и могущественная колдунья. Могущество ее было так велико, что во время стремительного штурма трактира она обошлась без защитной оболочки: при помощи одних лишь заклинаний она сумела оградить себя от вредоносного влияния специфической атмосферы чертовского питейного заведения. Может, она давно почувствовала запах подмоги, но хитрит и не подает виду? Притворяется, чтобы обмануть спасателей и заманить их в ловушку? Билли приготовился вступить с мятежными моторными бесами в телепатическую связь и послать им предупредительный сигнал. Но тут он ощутил еще один магический след... Еще один запах колдовства. Кто-то творил специальное заклинание, нацеленное на то, чтобы блокировать чувства Тани и сделать ее невосприимчивой к колдовским ароматам. Поначалу мальчик едва не подпрыгнул от радости: "Наверняка это спасатели постарались! Сообразительные парни эти моторные бесы!" И вдруг он почувствовал кое-что еще... И от этого "коечто" кровь в его жилах мгновенно заледенела. Опасность! Над ними нависла серьезная опасность! Угроза направлена против Тани. Но она настолько сильна, что от них со Старым Чертом тоже мокрого места не останется. Перепуганный Билли немедленно направил тревожный поток сознания своему ничего не подозревавшему старшему товарищу. "Берегись, Чертяка! - мысленно крикнул он. - Мы в опасности! Надо что-то делать!" В это время Крайгворм подал сигнал, и Катя нажала на спусковой крючок. Мгновение - и в ночной темноте взорвался сноп слепящего белого огня, вырвавшийся из дула мощного оружия. Крошечный призрак смерти, изголодавшийся и беспощадный, устремился на добычу. Он хотел одного - убивать, убивать, убивать. Но за мгновение до того Билли успел выставить навстречу оголтелому смертоносному созданию защитное заклинание. Мысленно он представил себе надежный непробиваемый щит - огромный красный щит, точь-в-точь такой как у Защитника Справедливости, популярного героя комиксов и мультфильмов, который пользовался особой любовью Билли. Призрак смерти, с размаху налетев на щит, испустил пронзительный визг. Однако щит сдержал его натиск лишь на секунду - кровожадная тварь незамедлительно принялась вгрызаться в прикрытие, и оно затрещало под неумолимыми острыми, зубами. "Помоги, Чертяка! На помощь!" - что есть мочи мысленно орал Билли. Старый Черт, справившись наконец с потрясением, сотворил свое собственное защитное заклинание - одно из тех, которые используются для защиты корабля от космического излучения. Но его магической силы было недостаточно, чтобы остановить одержимого стремлением убивать призрака смерти. Магический щит начал разрушаться. Но тут Таня, которая все это время бездействовала, оглушенная неведомым заклятием, наконец стряхнула его власть с себя. Опомнившись, она сразу же сотворила самое могущественное из всех известных ей защитных заклинаний. Одновременно она открыла огонь из своего собственного оружия, целясь в источник раскаленного слепящего света. На этот раз контратака оказалась успешной. Тысячной доли секунды хватило, чтобы остановить наступление призрака и повернуть его вспять. Призраку смерти было все равно, кого убивать, и он ринулся обратно так же стремительно, как и появился. Сноп белого огня исчез, вновь воцарилась темнота. Таня, все еще ослепленная магическим огнем, сделала несколько неуверенных шагов вперед. Оружие она по-прежнему держала наготове. Когда зрение вернулось к ней, она различила изуродованный обгоревший труп, распростертый на земле. Хотя тело обуглилось до неузнаваемости, Таня догадалась, что перед ней женщина. И эта женщина была ей знакома. - Крайгворм! - крикнула она. - Немедленно сюда! Обыщи все вокруг! Возможно, кто-нибудь еще скрывается поблизости. Ответа не последовало. Удивленная Таня огляделась по сторонам. Краешком глаза она успела заметить, как исполинский бесформенный силуэт торопливо растворился в темноте. Вне всякого сомнения, это был огр. Таня поняла, что помощник вероломно предал ее в самый опасный момент. И хотя Таню не просто было выбить из колеи, подобная измена задела в ее душе какие-то чувствительные струны. Крайгворм, конечно, гад, но такого удара от него она не ожидала. Однако минуту спустя ей пришлось выдержать еще один, не менее сокрушительный удар. Выяснилось, что задержанные исчезли. Напрасно она всматривалась в темноту в поисках Билли и Старого Черта. Обоих и след простыл. Внезапно из-за харчевни до нее донесся звук разогреваемого гравитационного двигателя. Развив поистине спринтерскую скорость, Таня бросилась туда, на бегу перепрыгивая через проржавевшие обломки и кучи мусора. Но когда она обогнула кабак, гравилет уже поднялся высоко над крышами обшарпанных многоквартирных домов. Вскоре он исчез из виду. Беглецам удалось ускользнуть. Опустошенная душевно и вымотанная физически, Таня в изнеможении прислонилась к облезлой стене харчевни. За последние несколько минут на нее навалилось слишком много потрясений. Сейчас она чувствовала себя выжатой словно лимон и была не в силах даже облегчить душу забористым ругательством. Один-единственный вопрос неотступно сверлил ей мозг: за кем теперь броситься в погоню? За грязным мерзавцем Крайгвормом или за Билли и Чертом, которые ухитрились оставить ее с носом? Постепенно к Тане начало возвращаться самообладание. Гори все вокруг ярким пламенем, но она не имеет права распускать нюни. "Надо дей- ствовать, а не сидеть на месте", - строго приказывала себе Таня. Однако выполнить собственный приказ казалось не так просто. С большим трудом Таня сумела сдвинуться с места и понуронаправиться к полицейскому космолету. Она волочила ноги, словно шла по жидкой грязи. Казалось, горечь поражения сковывает ее движения. Однако долго сетовать на судьбу и тем более жалеть себя было не в привычках полковника Лоусон. Внезапно ее осенила новая занятная идея. Тут же все вокруг предстало в более радужном свете. Таниной походке вернулись прежняя легкость и стремительность. Пусть на этот раз ее оставили в дураках. Таня не собирается сдаваться. Она точно знает, что ей делать теперь. Глава 8 (38) - Ты поработал на славу, сынок. Отец Онфим откинулся на прямую жесткую спинку деревянного кресла. Ни один лучик дневного света не проникал под угрюмые своды зала Специальных Поручений Церкви Меча. Перед священником стоял майор Влад Прожогин, идентификационный код 2:5030/48. Лоб его покрывали предательские бисеринки холодной испарины, мундир насквозь промок от пота. Услышав слова священника, он лишь равнодушно пожал плечами, стараясь сохранить хладнокровный и непроницаемый вид: - Спасибо за похвалу, отец Онфим. Я всего лишь выполнял свой долг. Служил родине и Церкви Меча. - Уничтожив за короткое время сотню врагов, ты многократно перевыполнил свой долг, сын мой, - возразил отец Онфим. - Ты побил все рекорды. Многовековая история Церкви Меча не знала подобного достижения. Влад вновь пожал плечами. - На счету Дэвида Келлса из корпуса "Одиссей" не меньше очков, - произнес он. - Я полагаю, тот таинственный киллер, о котором трезвонят американские телеканалы, это именно Келлс, По крайней мере, я не знаю другого профессионала, способного нанести столько точных ударов. Отец Онфим, прищурив близорукие глаза, испытующе и пристально вглядывался в лицо своего подчиненного. - А ты не думаешь, сынок, что басни врага про неуловимого киллера могут оказаться обыкновенными наглыми выдумками? - спросил он наконец. - Согласись, это вполне вероятно. Их журналисты - мастера стряпать подобные истории. Полагаю, они просто позавидовали твоим подвигам и, чтобы приуменьшить твою славу, выдумали собственного героя. Влад тяжело вздохнул. - Вы правы, отец Онфим, - нехотя согласился он. - Янки не зря пользуются репутацией мастеров большой лжи. В этом деле они почти не уступают нам. Только мы называемся мастерами дезинформации, а не лжи. - И все же ты считаешь, что сейчас они изменили своему обыкновению и сообщили правду, так ведь? - настаивал отец Онфим. - Скажи откровенно. - Да, отец Онфим, я уверен, что сейчас американцы не лгут, - кивнул Влад. - Мне удалось уничтожить сотню врагов, и я знаю, Келлс вполне способен сделать то же самое. Мы с ним стали первыми священными убийцами. Я убил Рейгана. Он убил Ельцина. С тех пор миновала тысяча лет, в течение которых у нас было немало случаев совершенствовать свое мастерство. Ни один из нас не уступит другому. Ни в корпусе "Одиссей", ни в Церкви Меча нет другого бойца, который смог хотя бы отдаленно приблизиться к нашим достижениям. Влад ощущал, как его охватила неодолимая горечь. Ему казалось, слова вот-вот застрянут у него в горле. Он так устал... безумно устал. Беспросветная тоска не отпускала его душу. Как бы он хотел умереть, забыться навсегда и прекратить наконец бесконечную череду бессмысленных убийств, на которую обрекает его неумолимый патриотический долг. А еще ему хотелось, чтобы отец Онфим перестал тянуть канитель и без лишних предисловий перешел к делу. Влад прекрасно знал - священник вызвал его вовсе не для того, чтобы воздать хвалу его кровавым достижениям. Отец Онфим словно прочел мысли Влада. - Ты совершенно прав, сын мой, - вновь заговорил он. - На этот раз американцы не лгут. С начала войны мы действительно потеряли сотню лучших генералов и могущественных боевых колдунов. Этот бешеный пес, Дэвид Келлс, подло лишил их жизни. В глубине сознания Влада мелькнуло любопытное соображение. Если Дэвид Келлс за свои деяния удостоился звания бешеного пса, почему же его, Влада, величают героем без страха и упрека? Ведь они оба совершили одинаковые подвиги, только каждый служил своей стране. Мысленно он вернулся в недавнее прошлое, в уютный бассейн, в теплых водах которого нежилась восхитительная Таня Лоусон. Она блаженно покачивалась на воде, а они оба - он, Влад, и Дэвид Келлс - пожирали ее глазами. Потом взгляды их, оторвавшись от желанного, манящего тела, неожиданно встретились. Тогда между ними пробежала искра. Но то была отнюдь не искра вражды и соперничества. Напротив, оба внезапно почувствовали прилив дружеской симпатии. В тот момент стена взаимного недоброжелательства, разделявшая их, дала глубокую трещину. И теперь, припоминая в подробностях эту сцену, Влад вновь ощутил боль утраты. Он потерял женщину, которую любил. Потерял человека, который мог бы стать его другом. А затем его пронзила жуткая догадка. - Отец Онфим, причина вашего вызова - Дэвид Келлс? - спросил он, стараясь унять дрожь в голосе. - У вас есть для меня новое задание? - Да, сын мой, ты опять прав, - последовал невозмутимый ответ. - Сегодня ты особенно проницателен. "Господи, помоги мне, грешному, - пронеслось в голове у Влада. - Теперь уж я точно навсегда потерял Таню!" x x x - "Господь, храни Америку!" - с пафосом объявил моторный чертенок. - Мы покажем русским медведям, где раки зимуют! На всех фронтах зададим такого перцу, что они проклянут тот день, когда осмелились перейти дорогу великим Галактическим Штатам. Дэвид устало отвернулся от маленького болтуна. Его уже тошнило от патриотической трескотни, которая в эти дни раздавалась со всех сторон. Сейчас он горько сожалел, что не умеет молиться. Впрочем, разве мало-мальски уважающее себя божество прислушается к мольбам такого отъявленного грешника, как Дэвид Келлс? За спиной Дэвида возвышалась исполинская скала, очертаниями несколько напоминающая слона. С давних времен она служила укрытием штабу корпуса "Одиссей". По мере того как Дэвид удалялся, скала становилась все меньше и меньше. Прямо перед глазами Дэвида беспрестанно мелькали военные суда и баржи. Издавая пронзительные гудки, они торопливо уступали путь его быстроходному катеру. В этот день река Рио-Гранде практически была отдана Дэвиду Келлсу в полную собственность. Он обладал исключительным правом беспрепятственного проезда по водной магистрали от штаба корпуса "Одиссей" до космопорта ЭльПасо и далее. Те, кто находился в военных транспортных средствах, встречавшихся на его пути, получали срочные зашифрованные сообщения. Им предписывалось или беспрекословно оказывать Дэвиду любую требуемую помощь, или же незамедлительно убираться прочь с его дороги. Несколько мгновений назад, когда Дэвид готовился покинуть штаб корпуса "Одиссей", отец Зорза решил в последний раз убедиться, что подчиненный правильно понял его приказ. - Сын мой, ты не должен останавливаться ни перед чем, - напутствовал он Дэвида. - Не жалей ни усилий, ни затрат, не упускай ни единого шанса! Помни, цель оправдывает средства. Ты должен вернуться с головой Влада Прожогина или не возвращаться совсем! В ответ Дэвид отточенным, ловким движением отдал честь, щелкнул каблуками и отчеканил: - Так точно, сэр! Да, черт возьми, он мог служить живым олицетворением исполнительности, жесткости и решительности - от подошв начищенных до блеска армейских ботинок до плоского черного берета на голове. Но хотя все существо Дэвида было нацелено на выполнение сверх ответственного приказа, он не мог избавиться от привкуса смутной горечи. В голову его то и дело закрадывались предательские мысли. "Какого дьявола они не оставят меня в покое? Когда наконец я смогу отдохнуть? Мало им, что я безвозвратно погубил свою душу? Мало я пролил крови? Нет, теперь они непременно хотят, чтобы я лишил жизни еще и этого человека. Человека, который, сложись обстоятельства иначе, мог бы стать мне другом. Единственного человека, которого я бы не хотел убивать... А Таня, как быть с Таней? Что она скажет, когда узнает, что снайперский выстрел, посланный из моего оружия, разнес Влада на куски?" Стоило Дэвиду вспомнить о Тане, как его отлично тренированное сердце вышло из-под контроля и судорожно заколотилось под ребрами, точно пойманная птица. Дэвид прожил долгую жизнь, бесконечно долгую. И ни разу, пока года тянулись однообразной холодной вереницей, он не знал, что это такое - любовь. Но вот сейчас ему наконец удалось полюбить. Он не устоял против женщины. И теперь ему необходимо вырваться из плена этого самого человеческого из всех чувств. "Не раскисай, Келлс, - приказал он себе. - Выбрось бредни из головы. Конечно, приятель, ты человек, и, как выяснилось, ничто человеческое тебе не чуждо. Хотя, впрочем, кто сказал, что ты принадлежишь к мягкому племени гуманоидов? Нет, старина Келлс сделан из более прочного материала. Думаю, оружейная сталь подойдет лучше всего". И, мысленно одернув себя, Дэвид прибегнул к давно испытанному средству. Он привычно отгородился от тревожных вопросов непробиваемой стеной ненависти - самой надежной защитой, которая верно служила ему на протяжении тысячи лет. И сразу в крови закипели злые соки, наполнявшие его желанием расквитаться с врагом, желанием убивать. Нервы натянулись, как тетива древнего лука. Перед глазами стоял багровый туман. Кто-кто, а Дэвид Келлс умеет приводить себя в боевую готовность! Теперь он сам хотел любой ценой прикончить русского сукиного сына! Он сделает это, можете не сомневаться! Одним снайперским выстрелом выбьет сердце из проклятой русской груди. Как следует накачав себя энергией агрессии, Дэвид снова принялся обдумывать задание, которое ему предстояло выполнить. Он понял, что загадочные слова отца Зорзы, которые первоначально привели его в полное недоумение, на самом деле были вовсе не лишены смысла. Как же он выразился, этот хитроумный иезуит? Ах да... Теперь Дэвид вспомнил все, вплоть до мельчайших подробностей. Он в очередной раз прокрутил в голове всю сцену, от начала до конца. Итак, отец Зорза восседал напротив него, придав своему лицу торжественное и печальное выражение... - В древние времена, сын мой, существовал мудрый обычай, - веско и многозначительно произнес священник. - Порой, когда между двумя королевствами вспыхивала вражда, каждая из воюющих сторон выбирала среди своих рыцарей самого отважного, самого доблестного, самого сильного. Эти два рыцаря должны были вступить в смертный поединок. Они в одиночку выходили на поле боя, но за плечами каждый нес тяжкий груз - надежды и чаяния народа, который послал его на битву. Рыцари сходились друг с другом, и никто не смел вмешаться в поединок. Один воин погибал, другой выходил победителем. И его страна считалась победительницей в войне. - То есть, святой отец, вы хотите сказать, что, убив Прожогина, я положу конец войне? - уточнил Дэвид. - Америка будет победительницей, а Россия добровольно сложит оружие? Губы отца Зорзы тронула едва заметная улыбка. - Все не так просто, Дэвид, - сказал он. - Но, убив его, ты сослужишь великую службу делу нашей победы. Подумай только, сын мой, в каком свете подадут ваш поединок теле- и радиокомментаторы. Они наверняка представят его как противостояние двух величайших воинов обеих держав. И исход поединка раз и навсегда покажет, за кем из двух воюющих сторон стоит правда и помощь господа. - Святой отец, наверняка русские в этом деле рассчитывают на Влада точно так же, как вы - на меня, - заметил Дэвид. - Они тоже надеются, что он принесет им победу. - Ты совершенно прав, сын мой, - произнес отец Зорза. И, к немалому удивлению Дэвида, он добавил: - Нам стало известно, что Влад успел получить точно такое же задание. Сказав это, отец Зорза подал сигнал, и проворный видеоэльф без промедления воспроизвел фрагменты последнего выпуска новостей, переданного одним из ведущих телевизионных каналов Российской Галактической Федерации. На мрачной церковной стене возникла живая картинка, которая казалась здесь особенно красочной и яркой. Перед глазами Дэвида предстала ослепительно рыжая ведущая популярной информационной программы. Она брала интервью у какого-то пожилого импозантного мужчины, судя по надменному выражению лица и звездочкам на погонах - представителя высшего военного командования России. - Мы уже бросили нашим врагам вызов, - с важностью процедил генерал. - Мы предложили американцам выбрать среди своих солдат лучшего и послать его на поединок с нашим прославленным героем, бесстрашным Владом Прожогиным. На заднем плане тут же возникло изображение Влада. Никогда прежде Дэвиду не доводилось увидеть своего противника в форме "Бурых медведей". "Ничего не скажешь, чертовски хорош, собака, - пронеслась у него в голове ревнивая мысль. - Ни дать ни взять современный рыцарь, рыцарь тридцатого столетия". - А вдруг грязные американские псы откажутся от честного поединка? От них ведь можно ожидать любых подлостей. Что мы будем делать тогда? - осведомилась тележурналистка, обращаясь к генералу. - Что ж, этим они сами распишутся в собственной трусости, низости и коварстве, - прорычал генерал и изо всей силы треснул по столу увесистым кулаком. Потом он резко отвернулся от очаровательной Медущей, уставился прямо в камеру и медленно проскрежетал: - Выходи на поединок, Дэвид Келлс. Мы ждем тебя. Надеемся, что ты не окажешься жалким трусом. Вся Галактика ждет, когда ты покажешь, на что способен! Тут отец Зорза вновь подал сигнал, и изображение внезапно исчезло. Священник устремил на ошеломленного Дэвида пронзительный взгляд, казалось, проникающий в самые сокровенные тайники души: - Теперь ты все понял, сын мой. Ты видел сам, как обстоят дела. Вызов брошен. И ты должен дать ответ: принимаешь ли ты этот вызов. Ответ мог быть только один. И Дэвид, глядя в лицо отцу Зорзе, произнес одно короткое слово, которое тот и ожидал услышать: -Да. На этом разговор был окончен. Келлс отчаянно затряс головой, отгоняя назойливые воспоминания. Суровое, непроницаемое лицо отца Зорзы растворилось в темноте. Келлс открыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Впереди по течению транспортное судно, до отказа наполненное солдатами, совершало торопливые маневры, намереваясь уступить ему дорогу. Когда его катер поравнялся с судном, Дэвид выглянул из иллюминатора и увидел, что сотни желторотых