Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
 (C) Анатолий Вершинский
 E-mail: aver@aha.ru
 Http://www.aha.ru/~aver/
------------------------
Данное художественное произведение распространяется в
электронной форме с ведома и согласия автора на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
автора НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
---------------------------------------------------------------

 Т Р И Л О Г И Я   С Т Р А С Т Е Й
 Научно-мистический сериал в трех жанрах





     Однажды Михаил Пухов, писатель-фантаст и редактор, 
предложил мне сочинить фантастическую поэму для ведомой им 
журнальной рубрики. Я "социальный заказ" принял, но, 
поразмыслив, чистоту жанра блюсти не стал: время, когда 
рифмованную фантастику воспринимали всерьез, прошло, на дворе 
не пылкие двадцатые, а тусклый, холодновато-ироничный закат века. 
И с ним - тысячелетия.
     Впрочем, эсхатологические мотивы придумались позже. А в ту 
пору я работал над этапной для себя книгой, и после 
проникновенной лирики и взволнованной эпики хотелось отвести 
душу на чем-нибудь легкомысленном. Вроде пародии на 
переводимые задарма доконвекционные "космические оперы" и 
местные "вариации в стиле фэнтези", с их фольклорно-
средневековыми персонажами, перемахивающими галактики в один 
скок.
     Отсвет вселенской насмешливости, скромно оттеняющей нашу 
всемирную отзывчивость, лег на осознанно подражательный ямб 
заказной вещицы, но ее ностальгической задушевности, полагаю, не 
пригасил...
     Позже история злоключений героя была самочинно мною 
продолжена. Так с течением лет сложилась эта маленькая трилогия. 
Все ее части порознь печатались в журнале "Техника - молодежи". 
Вместе публикуются впервые.
     16 февраля 1996







Литературные собратья
(коль здесь уместно слово брат)
не заключат меня в объятья,
скорей, привычно побранят,
когда прочтут мою поэму,
в чем сомневаюсь я... Хотя -
у нас давно вошло в систему
хулить и вовсе не прочтя.
Пускай ругают: я не нытик.
Моим твореньям, верю я,
не щелкопер - журнальный критик,
но вы, читатель, вы - судья.
Не ожидаю дифирамбов
и все ж надеюсь на успех,
избрав банальнейший из ямбов -
четырехстопный, легче всех.
А коль покажется расхожим
сюжет, не выдуманный мной,
мы вместе с вами подытожим:
ничто не ново под луной.



Герою нашего рассказа
в ту пору было двадцать два.
Напоминала дикобраза
его шальная голова.
Являл вершину беспорядка
волосяной ее покров
(чему причиною нехватка
шампуней, лезвий, помазков,
а не причуда здешней моды,
как утверждал один мужик,
еще в дорыночные годы
купивший бритву фирмы "Шик").
Но как бы тягостно не висли
давно не мытые вихры,
влекло студенческие мысли
в инопланетные миры.
И пятикурсник Лев Зазнобин
(а наш герой зовется так)
в мечтах Гераклу был подобен,
а в жизни - форменный тюфяк.



Он пребывал в прямом разладе
с лихой фамилией своей.
Он дискотеку бросил - ради
библиотечных стеллажей.
Пока сокурсники бессонно
на баб растрачивали пыл,
читал Зазнобин Гамильтона
и Гарри Гаррисона чтил.
А беспросветными ночами
(какие звезды, если смог?)
его астральными лучами
непостижимый Космос жег.
И скромник, общество ровесниц
сменивший на читальный зал,
негуманоидных прелестниц
в ночных видениях лобзал!
И просыпался. Мял подушку.
Вновь забывался грешным сном,
расшатывая раскладушку
под незашторенным окном...



Но есть ли место человеку
среди космических светил?
Зазнобин шел в библиотеку
и "Астрономию" просил.
Взглянув на парня исподлобья
("Ну и послал же Бог козла!"),
по гастрономии пособья
библиотекарша несла.
(Хотя при нашей, полунищей,
талонной жизни россиян
изданья, связанные с пищей,
давно бы нужно сдать в спецхран.)
"Товарищ... э... библиотекарь, -
меж тем Зазнобин отвечал, -
я астрофизик, а не пекарь".
О стыд! начало всех начал!
Зарделось личико девичье,
ждала, нахохлившись... чего?
Изображало безразличье
зазнобинское существо!



Он всей душой отдался звездам
(не кинозвездам, а звездАм!),
был верен им, как птицы гнездам,
как семя - вешним бороздам.
Он был бы рад врасти навеки
в суглинок Млечного Пути.
Но на каком его парсеке
душе пристанище найти?
Туда и курс - поди исчисли,
туда и свет - за тыщи лет
не долетит... А скорость мысли?
Быть может, ей предела нет?
Знакомый Льву парапсихолог
(не рассекреченный у нас)
открыл эффект... Но слишком долог
его словесный пересказ.
Вот суть: для связи межпланетной
работать нужно головой.
...А скорость эту - несусветной
назвал он в пику световой.



Но как пронзить простор Вселенной?
Одним умом не обойтись.
А тысячью?.. Какой антенной
их слитный зов направить ввысь?
Где отыскать параболоид
величиной... со стадион!
Решенье найдено! Лишь стоит
сердца настроить в унисон...
Но на трибунах, скажем прямо,
сплотить ряды нельзя никак:
"Сосед болеет за "Динамо",
а я болею за "Спартак"..."
Не состязанье, не ристанье -
аккорд, мелодия, напев
гармонизируют сознанье,
давно догадывался Лев.
Пока друзья играли в прятки
или вступали в бой с "врагом",
дошкольник Лева на трехрядке
пиликал "Степь да степь кругом..."



А нынче - с корешем на пару -
недавний наш провинциал
снимал дешевую хибару,
в какой еще и я живал.
Домишко - пугало из пугал.
Но в покосившейся избе,
как встарь, отыскивался угол
шальной студенческой судьбе.
И их "ученая обитель",
помимо книг и звездных карт,
как встарь, вмещала усилитель,
гитару-соло и... азарт!
И ливерпульская четверка,
тревожа творческие сны,
как встарь, по-юношески зорко
глядела с рубленой стены.
Зазнобин помнил три аккорда,
от силы пять - его сосед.
Но "Звездным шансом" звался гордо
их доморощенный дуэт.



Не знаю, что там был за праздник,
однако местный Колизей
напоминал в ту ночь заказник
еще невиданных зверей.
Пришлись по нраву стадиону
рок-группы "Дуст" и "Керогаз".
...Но вот пробился к микрофону
дуэт, незнаемый у нас.
Косматый малый тронул струны,
и так друзья вошли во вкус,
что подхватили все трибуны
их самовитый космо-блюз.
Трибунам не было печали,
что эти вой и визготня
по-несусветски означали:
"Иди ко мне, целуй меня!"
Пятнадцать тыщ прямых извилин
вошли друг с дружкой в резонанс -
и вспышке солнца равносилен
был зов дуэта "Звездный шанс"!



...Впотьмах у сонного причала
сидел герой на берегу.
"Призыв услышан!" - прозвучало
в самом, казалось бы, мозгу.
Весь мир - с небес до преисподней -
пронзила звездная игла.
И диво-девушка со сходней,
фосфоресцируя, сошла.
(Пускай покажется кому-то,
что на запястьях голых рук
пестрели пятнышки мазута,
не верьте скептику, мой друг, -
астральный свет мерцал на коже,
блестящей, словно палисандр!)
- О нет, мы с вами непохожи:
на мне особенный скафандр.
Мой лик изменчив, будто струи.
Как стать земною во плоти -
могу об этом в поцелуе
я информацию найти.



Он потянулся, натурально,
к устам космической красы.
Но прежде - чисто машинально -
пригладил редкие усы.
И вот нечаянной заминки
весьма плачевный результат:
на самой длинной волосинке
возник статический заряд.
Какие бедствия навлек он -
сюжет, вполне достойный Тантр:
от искры лопнул, будто кокон,
энергетический скафандр.
Зазнобин был как лев отважен
(он даже суп столовский ел).
Но вид полипа ростом в сажень...
Да есть же храбрости предел!
Всего ничтожная секунда
на колебания ушла,
но тоньше следа от корунда
истаял свет. И пала мгла...



Услышал он: "Студент Зазнобин!
Земной судьбе не прекословь:
ты оказался неспособен
на несусветную любовь.
Лукавой ссылкою на нервы
не оправдать печальный факт:
из-за тебя прервался первый
межгалактический контакт.
Отыщешь - рано или поздно -
свое в тиши библиотек.
Но образ девы инозвездной
с тобой останется навек!"
...От затуманенной протоки
он до избы добрел едва.
Могла ли снесть удар жестокий
его шальная голова?!
И незадачливый потомок
крестьянства средней полосы
достал наследственный обломок
по обух сточенной косы...



А дни мелькали, как субтитры
переводных видеолент.
И предсказанье Девы Гидры
забыл побрившийся студент.
О подступающих зачетах
герой задумался всерьез -
и книги в пестрых переплетах
в книгохранилище отнес.
...Он просит вышедший впервые
"Астрологический отчет" -
ему статью о гастралгии
все та же девушка сует.
"Товарищ... э... библиотекарь, -
досаду сдерживает Лев, -
Я астрофизик, а не лекарь".
Она кивает, оробев.
И рдеет личико девичье...
Он сдал зачет. Купил цветы...
Наверно, и в земном обличье
заметны звездные черты.



Женитьба - это вам не шашни
с гуленой с Млечного пути!
...Меж тем успел студент вчерашний
до кандидата дорасти.
И служит он в конторе некой
с певучим адресом: п/я...
Супруга - завбиблиотекой
в НИИсантехпищвторсырья.
Ученый муж ложится поздно,
виня в бессоннице луну.
А прежде чем уснуть - нервозно
глядит на спящую жену.
Луна подмигивает хитро,
и едок, будто кориандр,
сквозящий в окна свет... И Гидра
плывет навстречу, сняв скафандр.
Он трет глаза (виденье цепко)
и, злясь на шаткую кровать,
на всякий случай крепко-крепко
жену спешит поцеловать...







У человека - гуманоид
исподтишка увел жену.
С такой обидой жить не стоит.
И человек шагнул к окну.
Он видел в звездных постояльцах
Учителей, Несущих Свет, -
и вот исход контакта!.. В пальцах
затвором клацнул шпингалет.
Раскрылись отпертые створки...
И он отпрянул от окна.
Там были, помнится, задворки;
по ним бродили дотемна
бомжи, собаки, кошки, галки
да шастал ветер-гуливан.
Теперь на месте прежней свалки
щетинил сваи котлован!
Воспрянул духом Лев Зазнобин
(а это был, конечно, он),
когда прочел поверх колдобин:
"Нier будьет City заложЈн!"



Как на восьмое чудо света,
смотрел на Стройку наш герой.
Конечно, в окна кабинета
и раньше он глядел. Порой.
Но за трехлетним слоем пыли
(немым свидетельством того,
что здесь Большой Наукой жили),
увы, не видел ничего.
Меж тем Всеярск и вся округа
перевернулись кверху дном!
Смешно сказать: ушла супруга -
пропала свалка под окном!
А трехъязычным транспарантом
Зазнобин не был удивлен:
с бушменским другом-аспирантом
примерно так общался он.
И не усматривал измены
в Указе Ведомства Труда,
согласно коему - бушмены
к нам едут ставить города.



А кто Всеярье обустроит?
Заокеанский доброхот?
Инопланетный гуманоид,
который здешних баб крадет?
Небось, трудясь в четыре смены,
деньков бы сотен так за пять
с программой справились бушмены.
Но где бушменов столько взять?
Альтернативы нет: на благо
забытой властью стороны
вернет он звездного варяга.
И заодно - любовь жены.
А что ей было делать, если
ученый муж, Магистр Наук,
привык дремать в рабочем кресле,
забыв, где должен спать супруг?!
Весь наш разлад - за лень расплата.
...Ханыга-ветер лез в окно, -
как полы жЈнкина халата,
взметая шторы... Решено:



он обращается к посредству
учений, тайных до поры!
...С подлунным миром по соседству
гнездятся смежные миры.
В один уходят после смерти -
сквозь пепел нотного листа,
сквозь холст, истлевший на мольберте, -
картина, музыка, мечта...
В другом - сбываются заклятья
и в сновидениях невест
живут младенцы до зачатья.
Покуда спать не надоест.
А в третьем - водятся сюжеты
и темы бродят в забытьи.
Там беллетристы и поэты
воруют замыслы свои.
Но в мир ученых суеверий
и политических идей -
в четвертый мир закрыты двери...
Туда жену сволок злодей!



Одна былая разработка
герою вдруг пришла на ум:
фазированная решетка -
антенна, вызвавшая бум.
Когда страной владели Старцы,
посменно правя сорок лет,
ее построили всеярцы
для порчи вражеских ракет.
По металлической прострочке
двухверстового пустыря
сходились токи в нужной точке
различью фаз благодаря -
и узкий луч огромной мощи
разил ракету наповал!..
Последний Старец сделал проще:
врага - союзником назвал!
Но Лев не видел в том измены
(а наше дело - сторона).
"Вот что касается антенны -
идея, право, недурна.



Таким же вдумчивым сложеньем
полярных мнений разных лиц
вершится воля - напряженьем
в мильоны душеединиц.
Есть что-то общее в природе
двух сил, копимых втихаря,
и вольтанутыми - в народе
зовут сверхчувственных не зря.
Забродит облачное сусло,
ударит молния, как змей...
Умело вогнанная в русло -
психоэнергия страшней!
Но мы живем в Свободных Зонах,
и правит нами Кабинет
Системы Трех Объединенных
околосолнечных Планет,
и независимая пресса
лишь намекает нам, кого б
избрать - для пущего прогресса -
в руководящий орган СТОП..."



Зазнобин вспомнил: в это время
по всей стране дебаты шли,
кому же впредь доверить бремя
Венеры, Марса и Земли.
Закрыв окно, покинул дом он.
Крутою лестницей кружа
(тому уж год, как лифт поломан),
сбежал с седьмого этажа.
И, обогнув Большую Стройку,
дворами вышел в людный сад.
У микрофона делал стойку
козлобородый кандидат.
Большой знаток моральных правил
и грамматических начал,
он так младенчески картавил
и звуки гласные смягчал!
И потому во всем богатстве
предстала мысль его, когда
словами о всеобщем братстве
свой спич закончил "борода".



Вокруг скучали на бульварах,
внушая галкам легкий страх,
венерианки в пеньюарах
и марсиане в зипунах.
Базар с повадкою дикарской
вершил обвес, обмер, обсчет.
На главной площади всеярской
кормили зрелищем народ.
Но вместо пьесы знаменитой
сезон Театра Трех Миров
открылся "Просто Маргаритой" -
ввиду нехватки Мастеров.
Играли старые актеры,
сменив личины без затей;
"стучали" в прежние конторы;
взамен трамваев и чертей
ходили танки по Таганке,
и кот по кличке Парацельс,
большой любитель валерьянки,
дремал нахально между рельс.



Кто пиво пил, кто семя лузгал,
кто уверял честных господ,
что души - скопища корпускул,
согласно "Шизике густот".
"Вы горло снадобьем натерли,
подозревая тонзиллит.
Но концентрируется в горле
не хворь - душа. Душа - болит!
У важных птиц с натурой тонкой
она сравнится густотой
с доперестроечной сгущенкой;
у мелюзги - вода водой".
На что герой заметил кротко:
"Резоны ваши хороши.
Да не у всех пригодна глотка
для размещения души.
Иной павлин, до славы падкий,
вытягивается во фрунт,
ну а душа уходит в пятки
и увлажняет пыльный грунт..."



Он дале следует. И всюду
встречает спорящих персон.
И разномыслящему люду
корыстно радуется он.
Вот эти-кто-в-фуражках демонс-
тративно тех-кто-в-кепках бьют.
Вот лупит блок "Свободный Демос"
объединенье "Вольный Люд".
Вот "профессионалка" Дарья
честит бездарный аппарат,
с "Альтернативою Всеярья"
не поделив электорат...
Побеждено обнообразье
суждений, верований, книг.
Всеярцы сдвинулись по фазе,
и, что ни шаг, заметней сдвиг.
...Он представлял довольно четко
необратимость их потерь.
Фазированная решетка
из них получится теперь!



Достав из уха калькулятор,
исчислил он ориентир,
держась которого, оратор
открыл бы дверь в четвертый мир.
Тем временем сгущались тучи
и наступал расчетный час,
когда один глагол могучий
мог разрядить нервозность масс.
Избрав момент, крутое слово
Зазнобин выронил в народ.
От потрясения людского
поколебался небосвод.
Подобно люку в башне танка
открылся в тучах узкий лаз.
Из дырки выпала беглянка,
за нею - звездный ловелас.
Он взором Вечного Скитальца
обвел всеярских простаков
и, коготком шестого пальца
постукав по лбу, был таков.



И тут раздался визг истошный
в толпе, притихшей на яру:
"Ревнивец! дурень заполошный!
Ты мне испортил всю игру.
Я не изменщица, тупица!
Пришелец, видишь ли, двупол:
зимой - мужик, весной - девица.
А нынче - только май зацвел.
Хотела я с чужой планеты
на благо наших Трех Миров
пересылать ее секреты
под видом дружеских даров..."
Скандал, каких не знала древность,
обрел космический размах!
Меж тем зазнобинская ревность
смущенье вызвала в умах.
Клянутся модницы-всеярки
мужьям безденежным в ответ,
что их обновы - так... подарки
больших подруг с иных планет!



С исчезновением пришельца
простился с кафедрой герой.
И с тяжким чувством погорельца
ушел к бушменам. В City-Строй...
Читатель строгий, не взыщите,
коль мой досужий пересказ
известных в будущем событий
лишен особенных прикрас:
я не был там и пива не пил;
но флоппи-диск не даст соврать,
что я не стряхиваю пепел
в нерукописную тетрадь,
и в ожиданье одобренья
не погорят ни днесь ни впредь
мои магнитные творенья
(поскольку нечему гореть);
а прежде, чем поставлю точку,
уж вы, шестая часть Земли,
извольте выложить на бочку
манаты, гривны и рубли...




				      


В бумагах бывшей благоверной,
в конверте, выпавшем под стол
сквозь дырку в тумбочке фанерной,
Зазнобин рукопись нашел.
При свете тлеющей лучины
ученый муж прочел едва
рукой дражайшей половины
запечатленные слова:
"От Аристотеля до Сартра,
от Сартакова до "Митьков"
творцы твердят о светлом завтра,
а сущий день их бестолков.
В нем нет благого распорядка
движений тела и души,
из коих те лишь хороши,
от каковых натуре сладко.
Довольно ждать, пока судьба
случит с удачей, будто сводня.
Удел живущего - борьба
за лично светлое сегодня!"



"Коль скоро те, кто ставил цель -
сложить всеярскую общагу
всего за тысячу недель,
на деле пачкали бумагу;
а в иноземную мечту
о том, как труд и чувство меры
препровождают бедноту
прямой стезей в миллионеры,
не слишком верится; и страсть -
из пешек спешно выйти в дамки
и напитаться властью всласть -
не впишешь в импортные рамки;
и в пору звездных скоростей
у нас опять, как в оны годы,
к успеху нет прямых путей -
одни объезды и обходы, -
не упускай и ты свой ход:
ну доведется ли вдругорядь 
народ, отвыкший от господ,
столь капитально объегорить?!"



"Сойдя с этических высот,
возьми от всех вероучений
лишь то, что выгоду несет,
и мир в тебе признает гений.
Ты слаб, а враг силен и груб -
люби врага в угоду небу.
Но лишь окрепнешь - зуб за зуб
от неприятеля востребуй.
Дели с фрондерами досуг -
и прослывешь демократичным.
Но превращай в послушных слуг
подонков, пойманных с поличным.
Терпи до срока простаков,
с тобою спорящих по дружбе.
Но отпущение грехов
даруй мерзавцам, верным в службе.
В одном лице и вождь и жрец,
верши обдуманный сценарий...
Чтоб утвердиться наконец
на кочке между сродных тварей."



"В любую дырку суй свой нос -
учи, указывай, советуй,
как сеять жито, жать овес,
ковать булат, писать в газету.
Твоя диктовка - сущий гнет
для знатоков живого дела,
зато никто не посягнет
на бремя власти без предела.
Ты выразитель величин,
как пред нолями - единица.
И долг твой - выдвинуть почин,
а право прочих - подчиниться.
Непредприимчивы они;
иных же - деятельных, дерзких -
предпочитай держать в тени,
ведь на свету опасен блеск их...
И будешь ты воспет, когда
тобою начатое дело
преемник-бездарь без труда
завалит, преданный всецело..."



"Не тяготясь чужой бедой,
обособляйся, обогретый
отдельно взятою звездой
с отдельно взятою планетой.
Отдельно взятый континент
с отдельно взятою державой
в отдельно схваченный момент
осеребрит отдельной славой,
прими ее. Но знай закон -
не брать подъятое собратом;
пусть даже имя легион
таким, как ты, отдельно взятым,
но прочих, вместе взятых, - тьмы:
всходя на новую ступеньку,
возьми у них, из их сумы;
бери - у многих помаленьку.
...Когда наскучит сверху вниз
на мир смотреть с печалью метра,
получишь свой отдельный приз -
хоромы в два квадратных метра."



"Имею мнение свое,
как дать окрестному народу
его достойное жилье
к две тыщи ...надцатому году.
Не мной замечено, что всяк,
кто стал избранником всеярским,
въезжает в новый особняк,
не уступающий боярским.
И коль сама Природа-мать
такой закон установила,
почаще следует сменять
людей у властного кормила!
...Как праздник выборы для нас:
повсюду пиво - слева, справа.
Ходи на них в неделю раз -
и обустроится держава.
Помогут местности родной
обресть уют и вид культурный
бумажки, каждый выходной
тобой бросаемые в урны!"



Зазнобин тер глаза и лоб.
Он спать хотел. И алкал пищи.
Его охватывал озноб
в сыром нетопленом жилище.
И он задумал сжечь трактат.
Но от захлопнутой тетрадки
повеял тонкий аромат,
как молоко, щемяще сладкий.
(Он испытал бы легкий шок,
учуя в доме в оны годы
гнилой, тлетворный запашок
чужой, безнравственной природы:
ну за какие бы шишы
могли побаловать всеярок
духами здешние мужи?
Разводом пах такой подарок!
Сегодня публика не та -
богатый гость для всех удобен:
хозяин пьян, жена сыта...)
И вновь тетрадь открыл Зазнобин.



"Любовь, замужество, семья,
извечный крест родильных коек -
взамен привольного житья,
карьеры, секса и попоек?
Оставьте дурам эту честь!
...А если дочку или сына
решите к старости завесть -
придет на помощь медицина.
По нраву семя подобрав,
отдайте пару яйцеклеток
туда, где дышит автоклав,
как мать, вынашивая деток.
В стеклянном лоне плод растет,
и врач глядит благоговейно
на безболезненный приход
очередного франкенштейна.
В собраньe нравственных калек
еще один безбожный орден
пополнит новый человек -
Байстрюк Гомункулус Ретортин."



"Щадите малое дитя,
пусть волю чувствует с пеленок.
Не то и двадцать лет спустя
не оперится постреленок.
Когда проказник явит прыть,
побив соседа-забияку,
сынка не следует корить -
пускай вступает в жизнь, как в драку.
Пусть въявь подсмотрит кровь и блуд.
Пусть крутит видеострашилки,
смеясь, когда у вас начнут
дрожать от ужаса поджилки.
Пускай, узнав с младых ногтей
о извращенцах и маньяках,
проверит юный грамотей
свои догадки на собаках.
...Когда же вас в хмельном чаду
"замочит" собственное чадо -
горите весело в аду:
дитя воспитано, как надо!"



"Возьми помет нетопыря
(а если нет - обычной мыши),
добавь кусочек янтаря
(а если нет - гудрона с крыши),
и в медной ступке истолки
(а если нет - в стеклянной плошке)
до консистенции муки
(а если нет - кирпичной крошки).
Залей стаканом коньяка
(а если нет - водой из лейки)
и сдобри кровью индюка
(а если нет - яйцом индейки).
Прокипяти крутую смесь
(а если нет - оставь сырою)
и в яму темной ночью влезь
(а если нет - дневной порою).
И, не закусывая, пей
(а если нет - заешь пломбиром).
И ты поправишься, ей-ей.
(А если нет - почиешь с миром.)"



"Как бы один рекламный ролик
по всем каналам крутит бес.
Видеоман и телеголик -
ты жить уже не в силах без
умильно пошлых сериалов
и "ломовых" боевиков
с их утвержденьем идеалов
посредством грамотных пинков.
Доверься выдумкам экранным,
коль скоро правда не в цене,
и сострадай киношным ранам,
забыв о подлинной войне.
Учи историю по клипам;
лишь то люби, лишь тем живи,
на что мозги - подобно "чипам" -
запрограммирует TV.
Когда, взыскуя врачеванья,
душа уйдет в экранный мир,
ей чужды боли заэкранья,
ее бальзам - ночной эфир..."



Жена писала под диктовку,
как признавалась в том сама
в конце трактата. Но концовку
ее премудрого письма
опустим - почерк неразборчив...
С трудом удерживая злость,
Зазнобин встал - и, рожу скорчив,
качнулась тень, как пьяный гость.
- Так вот какие планы строит
нездешний мир! Так вот чему
учил беспутный гуманоид
землян, поверивших ему!
А паче всех - жену Магистра...
Мадам Зазнобина, виват!
Сей бред, усвоенный столь быстро,
лишь подтверждает постулат:
не к бесконечно дальней цели,
что только Господу ясна, -
в одном, отдельно взятом теле
к нулю душа устремлена!



Меж тем лучина догорала,
как в тихой песне прежних лет...
В холодном зареве астрала
предстал герою белый свет.
Отдельно взятым полушарьем
планета катится во тьму.
Всеярье, ставшее межъярьем,
не прочит славы никому.
По просьбе Звездных Федераций
(и воле здешнего божка)
главой межъярских резерваций
назначен вождь Секир-Башка...
Зазнобин сплюнул суеверно,
раздул огонь, отставил стул
и дырку в тумбочке фанерной
трактатом найденным заткнул.
И весь в мечтах о светлом завтра
подался к берегу реки,
где братья жарят бронтозавра
и делят поровну куски.

1991 - 1995


------------------------
(C) Анатолий Вершинский
 
E-mail: aver@aha.ru
 Http://www.aha.ru/~aver/

------------------------
Данное художественное произведение распространяется в
электронной форме с ведома и согласия автора на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
автора НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.

Last-modified: Sun, 26 Mar 2000 18:54:53 GMT

Оцените этот текст: