ь. Мало того, что все были очень богаты, но все еще были и аналитиками. Точнее, стали богатыми благодаря такому своему качеству. Сисадмин же при любом раскладе имел на этом свой процент и возможность расслабиться. Полгода. А то и год. Как фишка пойдет. Пришлось изрядно поменять и игровой состав. Всех этих Трансмиссий, Профессоров, Скинов заархивировал на хрен. Оставил, естественно. Танцора со Стрелкой. Пристегнул к ним новую модель -- Следопыта. Для некой провокативности. И Деда. Это был уникальный экземпляр, непредсказуемый, словно шаровая молния. На девяносто девять процентов эвристическая модель. Да еще с абсолютно неконкретизированной мотивацией поступков. Впрочем, как и было оговорено с участниками тотализатора. Дед был создан по принципу "бодливой корове бог рогов не дал". То есть имел ограниченное число степеней свободы. Иначе игра была бы куда безумней "Мегаполиса". Короче, вся эта шарманка была запущена, и теперь можно было наслаждаться бездельем. Например, представлять, насколько близко самоощущение игроков к человеческому. Способны ли они к рефлексии? Как и насколько остро чувствуют? Если, конечно, способны чувствовать. Поскольку общаться с ними можно было только через адаптер, то ничего этого известно не было. Да даже и про другого-то человека ничего определенного сказать невозможно. А тут... Сплошная иллюзия. Невидимая и неслышимая. Дающая о себе знать лишь при помощи модуляции растра монитора и последовательностей единичек и нулей, врывающихся через порт модема. Так Сисадмин думал и мечтал дни напролет. Все это, конечно, было приятно и удобно. Кабы иногда не одолевала скука. * * * Танцор стоял на перекрестке, дожидаясь зеленого. Перегнал приемник с "Европы-плюс" на "М-радио". Закурил. Взялся за ручку переключения скоростей... И вдруг боковым зрением уловил слева что-то необычное. Какое-то странное движение. Повернул голову. И увидел, что в стоящем рядом зеленом "Вольво" поползло вниз боковое стекло... Внутри сидел один из убийц. Что на Пушкинской. Взгляды встретились. Танцор бросил ручку и судорожно полез в карман. Потому что тот, в "Вольво", уже поднимал руку с пистолетом. Танцор не успевал. Не успевал, понимая, что надо бы кинуться вправо на сиденье. А потом, если удастся, если повезет, открыть правую дверь и вывалиться на землю. И если опять повезет... Но Танцору было неловко. Точнее, было бы неловко жить, если такой заячий трюк удался бы. Поэтому он, ухватив наконец-то пистолет, тащил его... и тащил... и тащил... Продолжая не мигая смотреть в глаза смерти. И вдруг сзади раздался бешеный визг резины, и сразу же -- в зад "Вольво" кто-то вмазал со страшной силой, отбросив машину вперед метров на пять. На месте "Вольво" стоял темно-коричневый джип. И в окно орал один из тех, что перебили таганских бандитов: "Давай, на хрен, скорей!" Танцор рванул вперед. И, хоть и был в трансе, увидел, как из джипа, обогнувшего "Вольво" справа, что-то влетело в окно заклинившей машины. И потом, уже далеко позади, рвануло. Уже как бы и не сильно, поскольку, во-первых, он успел отъехать на изрядное расстояние, а во-вторых, движок "Жигуля" ревел, словно "МиГ" на форсаже. Понял, что надо сбросить скорость, а не нестись по Большой Пироговке ошпаренной собакой. Хоть и ни при чем, но пушка в кармане. И этого вполне достаточно. А отстреливаться от ментов в его положении было бы полным идиотизмом. Джип шел сзади. И мигал правым поворотником. Все правильно, надо уходить с трассы. Надо уходить и теряться в броуновской московской сутолоке. Вначале в сторону Усачева ушел джип. Потом он. Минут через десять "Жигуль" Танцора был уже ничем не отличим от сотен тысяч других московских машин -- та же скорость, слегка превышающая допустимую, та же умеренная наглость при перестраивании в другой ряд, та же раздраженность на светофорах. Можно было начинать думать. Было ясно, что кто-то приставил к нему крутую охрану. И там, у Чипа, приходили не для того, чтобы рассчитаться с таганской братвой. Спасали именно его, Танцора. Но кто же это такой добренький? Уж не Петролеум ли? Если верить Весельчаку, а верить ему нельзя было ни при каких обстоятельствах, то он ничего не знает об этих чуваках. Более того, если ему все-таки поверить, то именно он и должен был стремиться замочить Танцора. Чтобы не искусился и не пустил дискету в дело. Потому что это будет квалифицировано рухнувшим Трейдом как диверсия Петролеума. Будет большой шум, и вслед за Трейдом рухнет и Петролеум. Не без помощи прокуратуры. -- Блин! -- заскрежетал зубами Танцор. И чуть не вмазался в притормозившего впереди "Москвичонка". До него дошло главное. Хрен с ней, с охраной! Почему этот ублюдок собрался его пришить?! Почему в такой неудобной ситуации?! Ведь выследил, сука! Ну и пас бы! Танцор остановился у обочины и сидел, не снимая рук с руля и неподвижно глядя в одну, бесконечно удаленную, точку. Ведь им сначала надо найти дискету! Выхватил мобильник, набрал номер и ждал, считая бесконечно длинные, словно иголки, которые нагоняют под ногти, гудки. Ждал. Ждал. Ждал. Наконец-то! -- Стрелка, слава Богу! Что ты так долго не подходила? -- Уж и пописать нельзя, что ли? Нетерпеливый какой выискался. -- Стрелка, милая! Запрись как следует! Слышишь? Сейчас же! На все замки. Давай, скорей. -- Да что такое-то? Ты с дуба, что ли, рухнул? -- Сейчас же, слышишь? Это очень, очень опасно! Танцор услышал, как трубка слегка стукнулась о стол. Послышались шаги. Или ему это почудилось от взвинченности нервов. Потом Стрелка опять взяла трубку. -- Ну, заперлась. И что дальше? -- Сейчас же достань пушку. Проверь обойму... Да, у нас там еще одна есть -- "Беретта". И сними с предохранителя. Ясно? -- Ну, ясно. -- Стрелкин голос был совершенно невозмутим, словно речь шла о каком-нибудь зонтике, который надо захватить, выходя из дома. И это слегка успокоило Танцора. -- Так в чем дело-то? -- продолжила она так же спокойно. -- Похоже, они знают, где я живу. --Ты? -- Ну, мы, мы! Ловят-то меня. -- А с чего ты, собственно, взял, что знают? -- Стрелка, долго рассказывать. Жди, будь предельно осторожна. Эти скоты на все способны. Жди, скоро буду. * Проезжая мимо своего дома. Танцор услышал какие-то странные приглушенные звуки. Словно где-то далеко долбили асфальт отбойными молотками. И сразу же понял. И дав по газам, отчего на повороте машину занесло и стукнуло боком о дерево, пошел, словно в лобовую атаку, во двор. Второй поворот. Тем же боком о мусорный контейнер. До подъезда было метров пятьдесят. И Танцор прошел их за три секунды. Причем последние двадцать метров -- обдирая резину и оставляя сзади две черных полосы. Потому что на полпути до него все дошло. Выдыхающаяся сила инерции протащила "Жигуль" еще немного, и он остановился в двух метрах от пока еще живого человека. Который медленно полз к машине Танцора, обдирая об асфальт лицо. Танцор совершенно бредово подумал: "Как же его с такой рожей в гроб положат?" А дальше были еще пятеро. Уже неподвижных. Тут же был и знакомый джип с распахнутыми дверьми и осыпавшимися стеклами. И голубое "Рено". Стояли нос к носу, словно обнюхивали друг друга. Танцор объехал это побоище. Приткнул машину к какому-то проржавевшему "Жигулю", "копейке". Вышел, воровато оглянулся и, прихватив за еще горячий ствол валявшийся между трупами Калашников, кинулся в подъезд. Взбежал на четвертый и начал тыкать кнопку звонка, словно в Doom2 контролом мочил монстров: -- Стрелка, это я! Слышишь, я! Открой! Дверь открылась. Танцор, чуть не сбив подругу с ног, влетел в коридор. Закрыл, повернул два раза ключ и прислушался. Лестница молчала. Молчала и Стрелка, с изумлением рассматривая Танцора. Наконец, кивнув головой на автомат, спросила чуть ли не шепотом: -- Блин, так это ты там?! Этих? Танцор молча прошел в кухню. Поставил Калашникова рядом с раковиной. Напился прямо из крана, как он не делал, наверное, уже лет двадцать. Закурил. -- Ты? -- Нет, -- покачал головой Танцор. -- Ты будешь долго смеяться, -- сказал он с каким-то чуть ли не истерическим надрывом, -- но это перебили друг друга охотники за мной, то есть еще, конечно, и за дискетой, которые из Трейда, и... мои телохранители. Блин! Стрелка испугалась. Испугалась искренне и остро. Потому что за девять месяцев не могла узнать Танцора как следует. И теперь, наедине, в запертой квартире, с автоматом в углу, с человеком, у которого от экстремалки в голове перепутались провода, перезамыкались контакты, осыпался конфигсисовский файл... И за дверью непонятно что... Танцор понял и грустно усмехнулся: -- Ты что, меня испугалась? -- Нет, Танцор, -- сказала как можно естественней Стрелка, -- все нормально. С чего это ты? -- Да не тронулся я, не тронулся. Все гораздо хуже, чем ты предположила. И рассказал о зеленом "Вольво", о темно-коричневом джипе, и о двух знакомых, с которыми сегодня столкнулся и которые были мертвы. А один из них, трейдовый, так даже и разобран гранатой на составные узлы. Стрелка, несмотря на обилие крови, о которой рассказал Танцор, уже совершенно успокоилась. -- Так что мы попали как минимум меж двух огней, -- подытожил он. -- Ясно лишь, что Трейд ведет себя так, как и должен вести. А вот кто эти тайные доброжелатели, которые свои жизни считают дешевле моей? Кто их поставил? И всех ли их сегодня перебили?.. Не хотелось бы. Очень бы не хотелось! -- Может, Петролеум? -- Маловероятно. Я уже думал об этом. Думаю, Весельчаку стало бы еще веселей, если бы меня потихоньку замочили. -- С какой это стати? -- Да с такой, что когда я поперся в Петролеум, то эти скоты трейдовские меня там и засекли. Наверняка. Так они и вышли и на эту квартиру, и на мой "Жигуль". И ты тоже засветилась. -- Так, и что с того? -- Да они просто-напросто записали на камеру, как я входил в Петролеум, как выходил. И время, которое я там торчал, тоже зафиксировано на ленте. И если теперь что-нибудь случится с Трейдом, если я пущу в дело дискету, то у них есть документ, подтверждающий, что в этом деле замазаны их главные конкуренты. Так что живой Петролеуму я не нужен. И даже вреден. За окном завыла сирена. Внизу уже восстанавливалась нормальная столичная жизнь, с ужасом покинувшая двор при первых же выстрелах. Из домов высыпала любопытная публика, которой представилась прекрасная возможность сравнить реальность с ментовскими телесериалами. Вокруг трупов бестолково толкались и сами менты из райотдела. Подъехала уже и бригада криминалистов с Петровки. Зачем-то стояла скорая, хотя явно нужна была труповозка. -- Ладно, -- мрачно сказал Танцор, отойдя от окна, -- разбираться со всеми этими неизвестными будем потом. Сейчас для нас главное выбраться отсюда. Чтобы не повязали. И больше никогда уже сюда не возвращаться. -- Так, может, подождем, когда менты уедут? -- возразила Стрелка. -- Зачем рисковать-то? -- Ага, менты уедут, а трейдовские ублюдки приедут. И дырок в нас наделают. Так что надо прямо сейчас. Забираем только самое необходимое: лэптоп и оружие. -- И как же мы это добро мимо ментов дотащим? -- Ты потащишь, -- сказал Танцор абсолютно серьезно. -- К тебе меньше подозрения. Сядешь в "Жигуль", я его через один подъезд бросил, и -- вперед! -- А ты? -- А меня люди в белых халатах повезут, -- усмехнулся Танцор. -- Давай-ка, форматируй диск в Пентиуме. А я пока подберу себе что-нибудь пооперабельней. И полез на лэптопе на сервер 03.ru, нашел симптомы аппендицита и углубился в их изучение, понимая, что самое главное -- не перепутать левую часть живота с правой. Стрелка скинула на DVD все свои хакерские примочки. А потом недрогнувшей рукой запустила форматирование винчестера. Чтоб врагам ничего не досталось. Танцор, разобравшись с тем, как надо стонать и за какое место хвататься, разобрал автомат и спрятал его в сумку. Потом передумал. Порывшись в шкафу, нашел детское одеяльце, расстелил его на диване. Потом достал простыню, свернул вчетверо и положил сверху. Стрелка, покончив с софтом Пентиума, с изумлением наблюдала за этими манипуляциями. -- Что смотришь, -- пробурчал Танцор, -- собирай маленького. Гулять пойдешь. А то ребенок без свежего воздуха скоро дуба даст. -- А я могу? -- Каждая баба должна уметь пеленать. Это дело генетическое. В конце концов они совместными усилиями довольно убедительно упаковали в одеяло лэптоп вместе со всеми стволами. Получился нормальный детский конвертик. "Личико" младенца прикрыли уголком одеяла. Потом Танцор подумал еще немного и довел дело до полного совершенства. Немного порепетировав, записал на диктофон детское покряхтывание и попискивание и сунул его, покряхтывание и попискивание, в одеяло, в район предполагаемой головы. -- Все, давай учись, как надо ребенка носить. Думаю, в будущем пригодится. Вначале ушла "на прогулку" Стрелка. Потом два крепких фельдшера унесли на носилках Танцора, который так вжился в образ человека с грозящим лопнуть аппендиксом, что не только очень натурально закатывал глаза, но и был бледен, как смерть или статуя Венеры Милосской. Квартира, где почти год были счастливы два любящих, именно -- любящих, человека, опустела навсегда. Собственно, и квартиры-то через два дня не стало. Как и всего подъезда. Потому что перед бегством на машине скорой помощи Танцор забыл выключить газ. Вечером произошла авария на газопроводе. Когда же газ вновь включили, то он, не имея возможности сгорать... как пионерка, когда, повязывая галстук у костра... В общем, хорошо, что рвануло днем, а не ночью. Жертв было меньше. АППЛЕТ 22. СЕКС ДЕЛУ НЕ ПОМЕХА Через три дня Танцор со Стрелкой уже вполне пришли в себя. Шесть трупов под окнами и два в машине -- это, конечно, немного. Немного, когда тебе их выкладывают на телеэкран в одной серии. Но когда в натуре ?! И не за сорок минут попивания пивка из холодильника, а за двадцать, без пивка, с колочением собственного сердца о собственные ребра. То это много. И переживаний хватает дня на два, а то и на все три. Жили они уже в Сокольниках. Недалеко от паука, плавно переходящего в лес, который, если верить карте Москвы, мог кончаться сразу же за Королевым, пришедшим в упадок городом покорителей космоса. Но вполне мог тянуться и до северных рубежей родины, опять же плавно переходя в продуваемые суровыми ветрами заросли чахлых карликовых березок. Все эти три дня Следопыт настойчиво проламывался в некогда родную ему милицейскую базу. Дело это было не из простых, поскольку после его ухода из управления "Р" сменили все пассворды. Однако профессионал, владеющий мэйнфреймом, словно Коган скрипкой Страдивари или Путин маузером Дзержинского, способен творить чудеса. Через три дня он во всем разобрался и настучал Танцору письмо. tancor, privet! Ja koe-chto uzнал! Действительно, трое из замоченных у вашего подъезда -- это боевики Трейд-банка. Надеясь, фамилии тебя не интересуют? Да, а там, в машине, гранатой -- эти тоже из той же конторы. А вот с тремя оставшимися посложнее. Опознали только одного. Челябинский, из охранной фирмы, бывший краповый берет. Из этого следует, что кто-то здорово заплатил, чтобы вас со Стрелкой не трогали. К чему бы это? И за какие такие заслуги :-[ Понятное дело, версий у ментов пока никаких. Самая убедительная -- на почве личной неприязни :)) Что будете делать? Уверен, охота на тебя. Танцор, не закрыта. В Трейде охотников осталось до хрена. А может, и больше. Попробую наковыряться в челябинских делах. Может, кто-то там на Трейд зуб нарисовал? Хотя это и маловероятно. Наверняка дела чисто московские. Наше дело правее, мы победам! Best regards, sledopyt Ситуация, в которую влип Танцор, становилась все более непонятной. До такой степени непонятной, что впору было подумать, что именно Сисадмин купил эту защиту. Мысль хоть и бредовая, но имеющая под собой некоторые резоны. Например, считая их со Стрелкой своей собственностью, он вправе эту собственность уберегать от. уничтожения. Однако тогда теряется смысл игры, исключается элемент случайности. К тому же наверняка у Сисадмина предостаточно претендентов на освобождающиеся игровые места. Так что Танцором больше, Танцором меньше -- один хрен. Все это гадание на кофейной гуще, точнее -- на горе трупов. Танцору уже осточертело. Поэтому он решил устроить мозговой штурм. Через три минуты по телефонным кабелям из одного конца Москвы в другой полетело письмо: sledopyt :((( Я уже охренел от неопределенности! Завтра в 2 встречаемся у тебя. Будем усиленно шевелить мозгами. Обязательно позови Деда. Сумасшедшие -- они способны на многое. Особенно в такой запутанной ситуации. ТАНЦОР ;) Ну а пока решили посмотреть, что же вышло из затеи с WEB-страничкой, на которой они повесили объявление о продаже номеров пластиковых карт оптом и в розницу. Стрелка залезла в специально открытый по этому поводу ящик на хотмэйловском сервере. И ужаснулась. В инпутовскую папку посыпались бесчисленные письма от всяких мелкотравчатых хорьков. Большая часть юзеров, вскормленная в русской Сети на халяве, предлагала продать им ПИН-коды за сто показов баннеров. Однако некоторые, наиболее щедрые, готовы были даже раскошелиться и на тысячу показов. Были и другие, "очень выгодные", предложения. Например, в качестве платы обещали разместить на своем сайге кнопку стрелкиной странички, или переслать десять паролей для халявного подключения к Интернету, или файл с абонентами МГТС и МТС, которого сейчас нет разве что у самых ленивых. Были и предложения о "материальном" бартере. Пытались впарить "совсем новый" четырехскоростной CD-ROM, "очень надежный" винт на 160 мегабайт, "прекрасный" пятидюймовый дисковод, переходник с Мака на ЕС-ЭВМ, два сетевых кабеля, "которые надо немного подмотать изолентой", процессорный вентилятор "с немного погнутыми лопастями", шесть пуговиц от генеральского мундира, куриную косточку, мышиный хвостик, крылышки капустницы и говорящего таракана. Немало было навалено и самых разнообразных наглых "спамов", предлагавших отдых в Египте, катание на лыжах в Альпах, садовые участки в городской черте Мурманска, автомобили любой фирмы мира с доставкой в течение двенадцати часов, горячие обеды в офис, неземной секс на рабочем месте... И, конечно же, -- возможность разбогатеть. Разбогатеть немедленно и баснословно. Самое омерзительное письмо на эту тему было таким: ВАМ НЕСКАЗАННО ПОВЕЗЛО, ЧТО ВАМ ПРИШЛО ЭТО ПИСЬМО! В РОССИИ И СТРАНАХ СНГ ТАКОЕ ВПЕРВЫЕ! ВАМ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ИМЕТЬ КАКИЕ-ТО ОСОБЫЕ СПОСОБНОСТИ, ВАМ НЕ НУЖНО ИМЕТЬ ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ, ВАМ НЕ НУЖНО РИСКОВАТЬ И НЕСТИ ЗАТРАТЫ! ТАКОЙ, КАКОЙ ВЫ ЕСТЬ, ВЫ БУДЕТЕ ПРИНЯТЫ ПРОГРАММОЙ RMI, И ОНА СДЕЛАЕТ ВАС БОГАТЫМИ! Суперпрограмма "Sickness Magic by Internet"! Или просто RMI! На Западе уже давно престижно носить звание участника RMI, и не просто престижно, но и очень полезно, т.к. каждый, вступавший в этот грандиозный бизнес, получает в течение 5-6 месяцев НЕВЕРОЯТНУЮ ПРИБЫЛЬ! Для России такой доход составляет 3 МИЛЛИОНА РУБЛЕЙ! Ну, а кто постарается - и все SO МИЛЛИОНОВ! Эта идея родилась в Японии, и по всем параметрам превосходит обычный сетевой маркетинг. Миллиардеры США, которые разбогатели именно за счет участия в этой суперпрограмме, назвали ее не иначе как "Diamond Stream", что означает "Алмазный поток". Почему "Алмазный", а также многое другое об этой суперпрограмме. Вы узнаете, сделав запрос по адресу: leo2001@spam.ru, и, конечно же, подучите исчерпывающие инструкции о том, как стать счастливым участником этого супербизнеса! Кроме того, благодаря участию в этой программе Вы получите необычайную книгу, аналогов которой больше нет во всем мире. Это -- самая шокирующая книга второго тысячелетия! Стрелка раздраженно отправила всю эту чухню в корзину и занялась тремя письмами, к которым были приаттачены вирусы-трояны. Среди них могло быть послание Трейда, Петролеума или еще кого-нибудь, для кого любая информация о дискете была крайне важна. Понятное дело, все они имели ни о чем не говорящие обратные адреса, не собственные, установленные провайдером, а мэйлрушные. Однако многое об отправителях можно было бы узнать по тому, на что настроен его троян, что он должен сделать, попав в чужой компьютер, и потом отправить хозяину по емеле. Трейдовским банкирам надо было собрать как можно больше сведений о владельце компьютера. И это было вполне реально, поскольку многие хранят в памяти и свой телефон, и адрес, и даже номер паспорта. Но даже и адресная книга с чужими адресами, фамилиями и телефонами могла оказаться полезной в поиске человека, скрывающегося под ником. Опытный аналитик, составив карту перекрестных связей искомого человека, с легкостью вычисляет его личность и местонахождение. Стрелка долго и тщательно изучала присланные проги. Что-то бубнила себе под нос. Несколько раз порывалась воскликнуть: "Bay!" -- но тут же осекалась. Танцору, как это бывало с ним обычно, когда Стрелка занималась важной хакерской работой, захотелось вкусить женского тела. Слишком уж соблазнительно выглядела она в такие моменты: одухотворенность, сосредоточенность, шевеление губами, умопомрачительность позы и -- легкое раскачивание на стуле. Танцор робко, зная ее крутой нрав в такие моменты, подошел и попытался обратить ее внимание на то, как хорошо, как сладко было бы сейчас потрахаться. Но Стрелка, поняв этот маневр, не отрываясь от монитора, предостерегла его вполне внятно: -- Танцор, мне ведь недолго и ботинки надеть. Смотри у меня. А когда я в ботинках, то с блядунами у меня разговор короткий. Ты ведь знаешь? -- Знаю, ох, знаю, -- разочарованно согласился Танцор. И Стрелка продолжила ковыряться фарменеджером в вероломных программах. Танцор пошел от греха подальше на кухню. Пить чай. Через полчаса стало понятно, что все три трояна были написаны так, чтобы обшарить память и найти лишь номера пластиковых карт и их ПИН-коды. То есть это были никакие не банкиры, а все те же алчные юзера, хотевшие нахаляву урвать лакомый кусок. А один из них оказался еще и настоящей гнидой. После отправки информации по емеле его троян должен был отформатировать винчестер. Стрелка разочарованно выключила компьютер. И поняла, что это разочарование необходимо срочно компенсировать. -- Эй, Танцор, -- позвала она потихоньку и вкрадчиво. -- Жив ли ты еще? Горит ли в твоей крови по-прежнему огонь желаний? Ау-у-у... -- Нет, погас, -- откликнулся с кухни Танцор. -- Что я тебе, сексуальный робот, что ли? Нажала на кнопку, и пошел работать. -- А кто же ты? -- искренне изумилась Стрелка, подойдя к другу сразу всеми частями своего волнующего тела. -- Кто же ты, блин?! Это мы, девушки, существа чувствительные. Нам нужны изысканные запахи, нежные слова, ласковые прикосновения. А вам, грубым мужикам, все равно где и когда трахаться: ночью на чердаке или в обеденный перерыв на стройплощадке. -- Почему же. Однажды, помню, в кабине башенного крана... -- Фу, пошляк. -- И Стрелка начала медленно расстегивать пуговицы на рубашке. Верхнюю. Потом следующую... -- Ну, хороша я? -- вкрадчиво-блядским голосом: -- Хороша, да? Танцору возразить было нечего. Да и не хотелось. Точнее -- хотелось, уже снова очень сильно хотелось. И через двадцать минут квартира наполнилась сладкоголосой песнью нежной любви и горячего секса: "О! О, Мамочка! Ох! Мамочка! Блядь! Мамочка! О-О-О!" Соседи, пока еще не привыкшие к таким концертам, довольно долго раздумывали, стучать ли им по батареям или же дождаться естественного окончания этого затяжного оргазма. Через десять минут раздался первый, пока еще робкий, как бы извиняющийся стук. Вскоре к нему присоединился второй стук, уже не такой деликатный, как бы вопрошающий: "Когда же прекратится это безобразие?!" Третьим был стук уже совершенно беспардонный, абсолютно хамский: "Ну вы там, на хрен кончайте свое блядство!!!" И через пять минут весь дом, весь девятиэтажный, весь трехподъездный, сверху донизу, с севера до юга, с востока до запада наполнился страшным грохотом. Это очень напоминало тюремный бунт. Хотя, так оно в общем-то и было. Тюрьма чувств. Узилище эмоций. * Котляр в Трейд-банке не был таким уж безответным человеком. Да, должность у него была, конечно, препаскуднейшая: не есть, не спать, постоянно быть начеку, постоянно на взводе, предотвращая мелкие хулиганские наскоки и крупные массированные наступления на банковские фонды. Однако неформально он был, пожалуй, даже главнее Председателя. Потому что хозяином банка был отнюдь не Председатель. А, как принято сейчас говорить, "совет директоров". Раньше же слова были совсем другие: не "банк", а "общак", не "совет директоров", а "авторитеты", не "заседание совета директоров", а "сходка". И Котляр был назначен этим самым "советом директоров" не столько охранять коллективные деньги от внешних врагов, сколько присматривать, чтобы нанятый "советом директоров" Председатель не устроил какую-нибудь подлянку. Можно было бы, конечно, поставить и своего человека. Да так, собственно, на первых порах и было. Однако с определенного момента "свой человек", изучавший теорию и практику финансового дела еще при советской власти и исключительно в качестве подпольного цеховика, перестал ориентироваться в новых условиях. И пришлось нанимать Председателя, человека с образованием, диссертацией, с острым и холодным умом. Однако был он совершенно чужим. И кодекс криминальной чести был для него так же абстрактен, как и "Моральный кодекс строителя коммунизма" или же принципы управления государством, изложенные Конфуцием. Поэтому за ним нужен был глаз да глаз. Между Котляром и Председателем сложились довольно странные отношения. Чтобы не навредить финансовому предприятию, Котляр никоим образом не посягал на единоначалие, публично демонстрируя перед Председателем чуть ли не раболепие. В то же время, если бы тот решился на какое-либо вероломство, без сомнений и колебаний тут же убил бы его. Председатель же, понимая, что никаких "личных отношений" между ними быть не может, что любые попытки добиться расположения Котляра и тем самым облегчить свою участь в экстремальной ситуации обречены на провал, -- как и подобает истинному начальнику, придерживался в отношениях с подчиненным строгого тона. При этом Председатель мысленно звал Котляра "бандитским комиссаром", Котляр же Председателя -- "шакалом-крысятником". События последних двух недель Котляру сильно не нравились. Потому что во всем этом приключении с дискетой было очень много непонятного. Непонятно было прежде всего то, почему дискета еще не сработала и не обрушила банк. Ведь Дисковод, которому она попала в руки, уже ходил в Петролеум. И Петролеум, скорее всего, не купил ее, а посоветовал, как попроще и побезопасней распотрошить счета половины клиентов Трейда. Чтобы самим в дерьме не замараться. Однако это были тщетные надежды. Если что, то у Котляра была кассета со съемкой, на которой прекрасно видно, во сколько и какого числа Дисковод зашел в Петролеум и когда он оттуда вышел. Кстати, копию Председатель послал этому хрену Весельчаку. Чтоб повеселее жилось, чтобы знал: если что, то Трейд утащит с собой на дно и Петролеум. Еще более загадочной была фигура Дисковода. Катается, блин, по Москве на простом "Жигуле", но при этом какие-то совершенно непонятные его люди пачками гробят трейдовских парней. И абсолютно непонятно, зачем, свалив из квартиры, он взорвал полдома. То ли супер, каких в Москве пока еще не было. То ли чайник, про которых говорят: "Дуракам везет". И что за телка с ним в ботинках американского морского пехотинца? И кто за ним стоит? Котляр интуитивно чувствовал, что какую-то, вероятно, очень важную, роль во всей этой чертовщине играет Председатель. Наверняка ведет какую-то тройную игру. Если не четверную. Вполне возможно, что он тайно крутил и вертел для того, чтобы под шумок хапнуть и где-нибудь схоронить трейдовские фонды. То есть общак. Но как? Этого Котляр не мог понять ни на трезвую голову, ни напившись, чтобы снять напряжение этих безумных дней. Была у него и еще одна головная боль. Если Дисковод и дальше будет мочить его парней с такой же интенсивностью, то скоро придется брать новых. И при этом существовала реальная угроза того, что Петролеум насует в трейдовскую службу безопасности своих людей. А это смерти подобно. Потому что самое главное в любом российском банке -- это надежная служба безопасности, которая стережет многие миллионы долларов от разграбления не снаружи, а изнутри. От своих же хануриков, которых когда-то, когда Котляр был еще молодым рецидивистом, называли "несунами". Раньше выносили с заводов гвозди и сиденья для унитазов. Сейчас прут пачки долларов. Таковы культура и национальный уклад. И не считаться с этим невозможно. АППЛЕТ 100. ПСИХОДЕЛИЧЕСКИЙ ШАБАШ Следопыт наконец-то осознал себя небедным человеком. Это Танцор сразу же отметил по тому, что к встрече гостей он подготовился без всякого выпендрежа. Никакого тебе "Малибу", напитка прыщавого юношества и молодящихся американских старух, никакой паюсной икры, с горкой наваленной в салатницу, никаких ананасов в шампанском. Лишь балык, разделанный на газете "Совершенно секретно", да два десятка "Гессера". А вот напыщенный Дед приволок трехгранную литровую бутылку "Грантса". Что, впрочем, было вполне понятно и даже неизбежно: чего еще можно ожидать от человека, долгих сорок лет не пившего ничего, кроме токсичной водки Владимирского спиртзавода, и у которого на старости лет завелись кой-какие деньжата? Сели за стол. -- Ну, что, блин? -- начал Танцор на правах второго по старшинству и первого по жизненному опыту, отхлебнув пива из горлышка. И опасливо покосился на Деда, который отхлебнул виски не меньше, а может быть, и больше. -- Давай, Следопыт, бери листочек бумаги. И черти всякие схемы, как это менты в кино делают. Итак, что мы имеем? -- Мы имеем, -- старательно, с высунутым от усердия кончиком чуткого языка, рисуя на бумаге кружочки, начал Следопыт, -- Трейд. И в нем двух главных действующих лиц -- Председателя и Котляра, начальника службы безопасности. Снаружи Трейда, как бы снаружи, находится серьезная криминальная группа, которая и является настоящим владельцем банка. Назовем ее "советом трейдовских авторитетов". -- А внутри Трейда, что ли, только эти двое? -- спросила Стрелка, с большим интересом рассматривая мэйнфрейм, жужжащий как минимум двадцатью вентиляторами. -- Эти двое -- главные. Все остальные ничего не решают. Причем они разные, как бы из разных команд. Котляр -- цепной пес, поставленный советом авторитетов. Председатель особо ничем с этой бандой не повязан. Кроме, конечно, денег, -- объяснил Следопыт, спрятав наконец-то язык в то место, где ему и положено было быть. -- Так, рисуй еще Весельчака из Петролеума. -- Танцор посмотрел на Деда и обнаружил, что в его бутылке уже осталось граммов девятьсот. -- Дед, так цельную бутыль и выхлебаешь? Дед, погруженный в глубокое раздумье, ничего не ответил. Лишь махнул рукой: мол, не лезь, не до тебя. Танцор понял, что психоделики не миновать. И продолжил: -- К сожалению, про Весельчака мы мало что знаем. -- Вы-то, может, и мало, -- выпятил грудь Следопыт, -- а я по Сети полазил и кое-что узнал. Как ни странно. Петролеум принадлежит именно Весельчаку, и никому более. У него довольно замысловатая траектория. После московского университета почему-то пошел в авиационный техникум, преподавать политэкономию. Потом стал директором "дома быта", где всякие ремонтные мастерские и ателье. Был под следствием по поводу крупной растраты, но выкрутился. И стал директором крупной овощной базы на Северянке. Потом наступила перестройка... -- Так что, у него никакого образования? -- перебила Стрелка. -- В смысле, финансового. -- Самородок. И вот этот самый самородок, когда при Горбачеве все уже начали робко подворовывать, провернул крупное дело. Открыл в Фирсановке подпольный заводик, на котором гнал водку из гнилых овощей. Впрочем, не только из гнилых, не случайно в ту пору север Москвы терзала суровая цинга. А поскольку в стране была борьба с пьянством, то водка народом ценилась очень высоко. Водка в больших объемах пошла на Дальний Восток, где обменивалась у браконьеров по четкому тарифу: ведро икры за бутылку водки. Икру закатывал в банки и пересылал это "красное золото" на Тайвань... -- Ага, -- сообразил Танцор, -- а оттуда в Россию компьютеры. Точно? -- Точно. Тебе бы это пораньше сообразить. Был бы сейчас человеком. -- Я, блин, тогда на сцене блистал, продвигал русское искусство на Запад. -- А умные люди, как видишь, продвигают на Восток сивуху. Короче, лотом встал в колею и делал все то же, что и другие: спекуляция ваучерами, а затем экспорт нефти и цветных металлов. Из всего этого и вырос Петролеум. А сейчас к нефти добавилось оружие. -- Что именно? -- очнулся Дед, у которого в бутылке было уже граммов восемьсот. -- Ракетные установки "Игла". Разработка коломенского КБ. А выпускают на заводе Дегтярева в Коврове. Официально продают в Индию, а налево толкают в Африку. -- Отлично, отлично! -- непонятно почему оживился Дед. И захватил инициативу. -- Так, рисуй, давай, загадочных челябинских защитников Танцора и соединяй их с трейдовским Председателем! -- Это с какого же хрена? -- удивился Танцор. -- Эк тебя со стакана вискаря повело! -- Да с такого! Мне все уже понятно. Я ведь тоже на своем Пентюхе поработал, ексель-моксель. Теперь еще кружок, внутри него "X". Соединяй его с Весельчаком и с Председателем. -- Какой такой икс? -- скептически спросил Следопыт, отмечая, что в бутыли у Деда еще поубавилось. Однако нарисовал. -- Да такой, какой вам и не снился! Дед начал возбуждаться. Глаза его уже сверкали каким-то почти инфернальным пламенем. Он часто и помногу отхлебывал из своего трехгранного сосуда, все более распаляя себя. Затем, когда бутыль наполовину опустела, резко уронил веки и начал монотонно-сомнамбулически говорить совершенно чужим и абсолютно трезвым голосом. Танцор, Следопыт и Стрелка смотрели на Деда с изумлением. Понимая, что имеют дело с трансом, с переходом через границу, наглухо закрытую для людей обычных, не отмеченных печатью гениальности. Или безумства. Что одно и то же. Приоткрывающуюся для всех прочих лишь в их смертный час. В общем. Дед наговорил. Наговорил такого, чему невозможно было поверить ни при каких обстоятельствах. Однако поверили. Поверили потому, что волны чего-то мощного, исходившие от Деда, пронизывали их столь осязаемо, что волосы начали искрить. А лазерный принтер вдруг ни с того ни с сего начал выкидывать листы, испещренные какими-то неведомыми значками. Вероятно, это была какая-то праписьменность -- доиероглифическая, доклинописная, дочеловеческая... * * * Сведения, добытые на просторах мирового информационного поля впавшим в транс Дедом-медиумом, были совершенно удивительными. Всю эту историю с дискетой заварил Председатель. Через подсадную утку он спровоцировал Ханурика, работавшего в банке в группе обслуживания компьютеров, переписать номера пластиковых карт вкладчиков. Провокатор, обещавший глупому и доверчивому пареньку за эту работу пять штук, должен был забрать дискету и передать ее надежному человеку. Этот человек, который, как и Ханурик и "подсадная утка", подлежал уничтожению сразу же после его использования, во-первых, должен был внедрить номера карт в Интернет при помощи одной из наиболее популярных сетевых рассылок. Во-вторых, изготовить дубликаты карт и распространить их среди москвичей через обычную почту. На самом раннем этапе этой аферы, "за пять минут" до начала паники среди вкладчиков, Председатель должен был перевести все активы Трейда куда-нибудь подальше от России. В банк какого-нибудь карликового островного государства. Куда-нибудь в Сент-Киттс и Невис или в Сент-Винсент и Гренадины. Шаг был рискованным. Поскольку все действия Председателя жестко контролировались человеком "совета трейдовских авторитетов" -- Котляром. Однако изворотливый и вероломный жулик, как ему казалось, полностью обезопасил себя от мучительных пыток и лютой смерти. Заполучив во время одного из фуршетов отпечатки пальцев Весельчака, он заказал через надежного человека в корпорации Intel специальные перчатки, на внешней поверхности которых был полностью воспроизведен рельеф кожного покрова пальцев и ладоней председателя правления конкурирующего банка. В перчатки были даже встроены баллончики с жидкостью, по химическому составу идентичной поту Весельчака. Остальное было делом техники. В час "X" Председатель должен достать абсолютно новый лаптоп, которого касалась лишь рука заводского настройщика, надеть перчатки и сделать перевод активов Треида в банк оффшорного государства. Затем перчатки уничтожались. А лэптоп с "пальчиками" Весельчака подбрасывался в один из его загородных домов, где его и обнаруживали люди Котляра совместно с головорезами майора Завьялова, купленного Председателем с потрохами. Тут же выяснялось, что ограбление Трейда было сделано именно с этого компьютера, о чем свидетельствовал протокол сетевого обмена, и именно Артемием Борисовичем Аникеевым, чьими отпечатками пальцев была помечена вся клавиатура. Таким образом, Илларионов оказывался вне подозрений. Тут же "разгневанный" Председатель, выяснив траекторию умыкания трейдовских миллиардов, вламывался в банк Сент-Винсента и Гренадин, распечатывал тайный счет... И обнаруживал, что на нем ничего нет. Точнее, долларов двадцать, оставленных лишь для того, чтобы поглумиться над ограбленными. -- Это-то хоть понятно? -- спросил Дед с ухмылкой, приоткрыв глаза лишь для того, чтобы влить в свою ненасытную глотку оставшиеся на дне несколько капель сорокатрехградусного поила. -- Или тоже разжевывать надо? И, встретив недоуменное молчание, опять закрыл глаза и продолжил. Дело в том, что на острове у Председателя сидит свой человек, которому принадлежит этот счет. А чтобы он не скрысятничал, не присвоил чужые деньги, в его мозги имплантировали интелевский чип, который подавляет волю и делает человека полностью управляемым. Этот раб получает по Сети приказ и переводит всю сумму в банк Кипра. Но уже на счет Председателя. После этого на мозговой чип приходит команда самоуничтожения... -- Стоп! -- не выдержал Танцор. -- Стоп, Дед! Я не имею ничего против перчаток с потовыделением. По барабану мне и мозги с чипом. Но ответь мне на такой простой вопрос: почему после того, как стало известно об утечке информации из Трейда, не поменяли пароли Председателя? Ведь в чем замысел? В том, что Весельчак якобы получил пароли от Ханурика. А потом его замочили. Значит, у Весельчака пароли н