изацию. Цивилизации возникали и жили в более обширной социальной среде. В этой среде люди создавали и другие формы социального бытия, отличные от цивилизации, - союзы племен, государственно организованные общества, империи с иерархией народов и другие. Такого рода явления и тенденции захватывали и регионы цивилизаций. Так что абсолютно "чистых" форм цивилизаций никогда не было. Все конкретные цивилизации возникали и жили как смешения черт различных форм человеческих объединений. Различные признаки цивилизаций "растворялись" в массе других социальных явлений, модифицировались под их воздействием, принимали чуждые их природе формы и порождали имитации. Так что выделение цивилизаций в "чистом" виде есть довольно сложная абстракция, требующая профессиональных усилий и умения исследователей. В конкретной истории бывает так, что продукты жизнедеятельности множества человеческих объединений, создавших некоторую цивилизацию, сохраняются и развиваются дальше другими человеческими объединениями после распада, упадка и гибели этой цивилизации. Процесс жизни цивилизации может происходить одновременно с процессом объединения создавшего ее множества объединений в целое иного социального типа, чем цивилизация. Эволюция цивилизации может способствовать этому и завершиться такой социальной организацией. История человечества не исчерпывается историей цивилизаций. Последняя есть лишь частичка и один из аспектов реальной истории. Цивилизация не есть нечто раз и навсегда данное и застывшее. Она изменяется со временем. Это может происходить в силу воздействия внешних факторов и в силу внутренних законов эволюции. Цивилизация может быть разрушена силами извне. Но она может изжить себя и вследствие внутренней эволюции. Условия возникновения и существования цивилизации суть точно так же явления исторические. С изменением условий должно происходить приспособление стран и народов, образующих данную цивилизацию, к новым условиям с целью выживания. По мере роста числа людей в объединениях, усложнения системы их управления, усложнения материальной и духовной культуры, усиления угрозы извне, усовершенствования средств коммуникации и изменения других факторов исчезли условия для возникновения новых цивилизаций. И в наше время они, на мой взгляд, исчезали полностью. Сохранившиеся цивилизации, включая западноевропейскую, обречены на исчезновение. На их место приходят социальные феномены иного рода, более адекватные современным условиям на планете. В наше время во всех аспектах человеческой жизни уже не осталось никаких возможностей для автономной эволюции человеческих объединений в течение длительного времени. Даже в случае подходящих условий в каком-то регионе планеты цивилизация не может возникнуть в силу неспособности противостоять внешним воздействиям своими силами, без участия в мировом сообществе. ЭВОЛЮЦИЯ ЗАПАДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ Уже в начале нашего века было распространено мнение, будто западноевропейская цивилизация уже исчерпала себя, будто начался ее закат и дни ее сочтены. Но шли годы, а она не только не увядала, а, наоборот, как будто начала переживать новую молодость. Тем не менее идея ее конца не забылась совсем. Она вновь стала появляться в той или иной форме. На мой взгляд, в идее конца западноевропейской цивилизации есть доля истины: она действительно не вечна. Но она является уникальной сравнительно с прочими видами цивилизации в том отношении, что она убивает сама себя и делает это на пути баснословного прогресса. Она породила предпосылки и возможности для подъема человечества на новую, более высокую эволюционную ступень. В рамках западной цивилизации зародились и развились две линии социальной эволюции человечества - западнистская и коммунистическая. Первая сформировалась в наиболее "чистой" форме в США. Она затем оказала сильное влияние на Западную Европу, а после Второй мировой войны фактически овладела всем западным миром. Вторая реализовалась впервые в истории человечества в России. Она реализовалась в виде образования человейника коммунистического типа - Советского Союза. Последний оказал огромное влияние на весь ход мировой истории, стал образцом для значительной части человечества. Западнизм и коммунизм возникли как антиподы и вместе с тем как конкурирующие варианты эволюции человечества. Они оба шли в одном и том же направлении эволюции, во многом уподобляясь друг другу настолько, что целый ряд западных теоретиков выдвинули концепцию их сближения. Каждый из них содержал в себе какие-то элементы и потенции другого. В каждом из них происходило одновременно два тесно связанных процесса, один из которых относился к истории обществ, а другой - к истории сверхобществ. Причем эти процессы протекали в них в каких-то отношениях противоположно, в одном - в условиях чрезмерной бедности и непреходящих трудностей, в другом - в условиях чрезмерного богатства и баснословных исторических удач. Западный и коммунистический миры стали "точками роста" в эволюции человечества. Между ними шла непримиримая борьба за роль лидеров мирового эволюционного процесса и за мировую гегемонию. Эта борьба образовала основное содержание социальной жизни человечества в XX веке, особенно во второй его половине. Еще не так давно на роль лидера мировой истории претендовал коммунистический мир, возглавлявшийся Советским Союзом. И не без оснований. Лозунг "Да здравствует коммунизм - светлое будущее человечества" выглядел совсем не утопически. Огромная часть человечества верила в то, что дни капитализма сочтены и что будущее принадлежит коммунизму. После победы Запада в "холодной войне" против советского блока положение в мире коренным образом изменилось. Историческую инициативу и лидерство в эволюционном процессе на планете захватил западный мир, возглавляемый США. Западнистский вариант эволюции человечества стал выглядеть как более перспективный, чем вариант коммунистический. Но торопиться с категорическими выводами не следует. Победа западнистского варианта еще не является окончательной и бесповоротной. Еще живы остатки коммунизма в регионе бывшего Советского Союза. Еще рано исключать их влияние на ход истории и хотя бы частичное оживление и даже возрождение. Еще живет и усиливается коммунистический Китай с его более чем миллиардным населением. Еще сильны антизападные силы на планете, особенно в мусульманском мире. Короче говоря, еще предстоит длительная борьба, в которой западному миру для полной победы потребуется не одно десятилетие, и исход этой борьбы не предрешен фатально. Но при всех вариантах имеет место неумолимая тенденция эволюции человечества от эпохи обществ к эпохе сверхобществ. СВЕРХОБЩЕСТВО Социальный объект А будем называть сверхобъектом по отношению к социальному объекту Б и употреблять выражение "сверх-Б", если, и только если объект А содержит в себе в снятом виде основные (определяющие) признаки объекта Б. В сверхобъекте можно различить две части - базисную и надстроечную. В первую входят свойства объекта Б, содержащиеся в А в снятом виде, во вторую входит то, что вырастает на основе первой и образует новое эволюционное качество А. Разделение на базисную и надстроечную части не есть какая-то четко обозначенная граница. В реальности могут быть многочисленные явления, в которых перемешаны базисные и надстроечные компоненты. Так что эти части приходится мысленно собирать "по крупицам" в целое. Способ мысленного разделения таков: мы должны сравнивать соответствующие элементы объекта и сверхобъекта и устанавливать, что именно во втором имеется, для чего в первом нет аналога. Например, сравнив положение президента страны в обществе и в сверхобществе и обнаружив, что во втором случае он фактически подчиняется какой-то негосударственной власти, мы можем отнести эту власть к надстроечной части. Сверхобщество по определению есть человейник, который является диалектическим отрицанием общества, содержит в себе общество в снятом виде, является человейником более высокого уровня организации, чем общество. Верхняя граница общества не есть нижняя граница сверхобщества. Последняя есть то, чем сверхобщество отличается от общества, в чем именно первое возвышается над вторым как более высокий "этаж" эволюционной иерархии. Трудность в установлении нижней границы сверхобщества состоит в том, что явления общества и сверхобщества в реальности могут быть перемешаны, явления сверхобщества еще рядятся в одежды явлений общества и выглядят как продолжение и разновидности их, разбросаны, погружены в совокупность конкретных исторических событий. Сверхобщества возникают в среде из обществ, на их основе, с использованием их материала и опыта. Но это не означает, будто одни и те же человейники обязательно проходят в своей эволюции или в принципе могут пройти три стадии - предобщества, общества и сверхобщества. Такого эволюционного закона нет. Возможно также то, что сверхобщество формируется, одновременно развивая в себе в снятом виде компоненты общества, как это имело место, например, в Советском Союзе. Но и эта возможность не есть социальный закон. Тем более советское сверхобщество использовало опыт российского и западных обществ, а также строительный материал России. Между эпохой обществ и эпохой сверхобществ нет абсолютно строгой границы. Они как бы накладываются друг на друга. Одна еще продолжается, а другая в то же время и в том же социальном пространстве начинается. Должно пройти историческое время, прежде чем для многих станет очевидно, что новая эпоха уже наступила. Отношение сверхобщества к предобществу, таким образом, характеризуется как отрицание отрицания. Неизбежным следствием отрицания общества является утрата ряда достижений эпохи обществ - никакой прогресс в одних отношениях не происходит без регресса в других. А неизбежным следствием отрицания является "возврат" человейников по ряду признаков к предобществу, причем не по второстепенным признакам, а по определяющим нижнюю границу сверхобщества. Эпоха сверхобществ еще только наступает. Это - будущее человечества. Каким оно будет? Прежде чем перейти к рассмотрению этой проблемы, сделаю методологическое отступление. ПРОБЛЕМА БУДУЩЕГО О будущем люди думали и говорили испокон веков. Но говорить и думать о будущем социальном строе человейников люди начали сравнительно недавно. Первыми мыслями такого рода, оставившими заметный след в истории человечества, были "Утопия" Томаса Мора и "Государство Солнца" Томазо Кампанеллы. Историческое расстояние между ними более ста лет, а их имена пишутся обычно рядом так, как будто никакого времени не проходило. Следующий шаг в этом направлении сделали домарксовские социалисты и коммунисты Сен-Симон, Фурье, Оуэн и другие. И опять-таки на этот шаг ушло не одно столетие. И самый значительный шаг связан с именем Маркса. Он стал родоначальником самой грандиозной идеологии социального будущего человечества. Более чем на столетие эта идеология овладела умами и чувствами многих миллионов людей на планете, оказав огромное влияние на социальную эволюцию западного мира и всего человечества. Марксистское учение о будущем (для того времени) "полном коммунизме" стало важнейшей частью идеологии коммунистических стран. После Второй мировой войны на Западе возникла особая сфера сочинительства, получившая название науки о будущем - футурологии. В большом количестве стали появляться романы и фильмы, посвященные будущему и относимые к категории научно-фантастических. А основы фантастики оказались теми же, что и основы религиозного мракобесия прошлого, - искажение законов природы и логики. Ни в одном сочинении на тему о будущем я не встречал определения понятия будущего и описания свойств суждений (высказываний, утверждений) о будущем, т. е. предсказаний или прогнозов будущего. Будущее считается чем-то очевидным и само собой разумеющимся: это - то, что будет существовать и происходить после того времени, в которое заходит речь о будущем и которое считается настоящим. Но ясность тут кажущаяся. Можно ли отнести к будущему завтрашний день? А предстоящий год? Или десятилетие? Смотря для кого и смотря с какой точки зрения. Тут примитивной очевидностью нельзя удовольствоваться. Тут требуется уточнение понятий. Аналогично обстоит дело с прогнозами. Можно ли считать прогнозом утверждение кандидата в президенты, что в будущие два-три года благодаря его умной политике безработица сократится вдвое? Можно ли считать прогнозом утверждение мудреца, что рано или поздно наша планета разрушится? Необходимо хотя бы кратко сказать о логическом аспекте такого рода проблем, ибо без соблюдения элементарных правил на этот счет всякие разговоры о будущем превращаются в словоблудие. В основе многочисленных предрассудков и заблуждений людей лежит логическая ошибка, которая заключается в следующем. Люди мысленно выделяют (абстрагируют) какое-то свойство эмпирических предметов, наделяют это свойство самостоятельным (отдельно от предметов) существованием и рассматривают его так, будто оно само есть эмпирический предмет. Такую ошибку совершают не только невежественные дикари, но и высокообразованные ученые XX века. Это они (ученые) приписали пространственным и временным отношениям эмпирических предметов свойства самих этих предметов - приписали времени способность ускоряться, замедляться, останавливаться, различно течь в разных местах, а пространству приписали способность сжиматься, растягиваться и искривляться. Но поставьте простой вопрос: что значит - время замедляется или ускоряется? Согласно смыслу понятий ускорения и замедления, которые были выработаны в отношении перемещения и вообще изменения эмпирических предметов, это означает, что за одно и то же время (заметьте: одно и то же время!) проходит разное время. Логическое противоречие очевидно. Но чтобы спрятать его, запутать банальную с логической точки зрения ситуацию и создать видимость необычайной сложности и таинственности, погружают проблему в безудержное словоблудие за счет достижений науки. Аналогично обстоит дело и с другими "открытиями" современной физики в отношении пространства и времени. Нарушение законов логики тут культивируется специально виртуозами словоблудия за счет науки. Вся совокупность языковых выражений, относящихся ко времени и пространству, образуется так (с логической точки зрения), что в самих времени и пространстве невозможно обнаружить ничего такого, что не привносится способами измерения временных и пространственных отношений эмпирических явлений. Если достаточно строго выявить (эксплицировать) логический аспект этих языковых выражений, можно логически строго доказать (именно доказать!), что все разговоры о некоем ускорении, замедлении, обратном ходе и т. п. времени суть логически бессмысленны или ложны. Можно доказать, например, что время необратимо, что за данное время проходит именно это время, что прошлое невозвратимо и возврат в прошлое логически (а значит, и эмпирически) невозможен, что время непрерывно, что остановить ход времени невозможно, как и побывать в прошлом и в будущем и вернуться из них обратно. Удивительно то, что сильные мира сего, поощряя всяческий бред насчет времени и пространства, сами никогда не посылают своих представителей в будущее, чтобы выработать наиболее разумную программу действий, и не предпринимают никаких махинаций с пространством и временем, чтобы в считанные секунды оказаться на других планетах, где, согласно бредовым идеям "гениев" современной науки, должна быть еще более высокоразвитая цивилизация, чем наша земная. ФИЗИЧЕСКОЕ И СОЦИАЛЬНОЕ ВРЕМЯ Надо различать логический (можно сказать - физический) и социальный аспект понятий времени. В первом аспекте предполагаются какие-то эмпирические (наблюдаемые, физические) события и их последовательность в качестве опорных точек для абстрагирования, осознания и измерения времени, но сами эти события не являются объектами исследования. В социальном же смысле предполагается, что время как-то осознается людьми, принимается во внимание и измеряется, но внимание ориентируется на реальную жизнь людей во времени. Рассмотрим это на понятиях прошлого, настоящего и будущего. В физическом аспекте вводятся и употребляются понятия одновременности и последовательности событий во времени (раньше, позже). В разговорной практике, когда говорят о прошлом, имеют в виду события, имевшие место до времени, в которое говорят о прошлом и которое считают настоящим, а говоря о будущем, имеют в виду события после этого настоящего. При этом смысл временных понятий зависит от ситуации. Прошлым может быть вчера, прошлый год, прошлое столетие. Будущим может быть завтра, будущий год, будущее столетие. Настоящим может быть сегодня, текущий год, текущее столетие. В таком словоупотреблении термины времени обозначают именно время. Будем в таком случае говорить о прошлом, настоящем и будущем времени или о физическом прошлом, настоящем и будущем. Для отношения прошлого, настоящего и будущего в социальном смысле мало сказать, что они следуют друг за другом во времени. Тут предполагается некий эмпирический субъект, который живет во времени, осознает свою жизнь во временном аспекте и как-то учитывает это в своей жизнедеятельности. Таким субъектом является человек и объединение людей, живущее как единое целое. Назовем его социальным субъектом. Для него прошлое, настоящее и будущее суть его жизнь в различные периоды времени, а не сами эти периоды времени, как таковые. Это - его состояния в физическом прошлом, настоящем и будущем. Различия этих состояний определяются не периодами времени, а факторами жизни социального субъекта. Он осознает свою жизнь, используя понятия времени, осуществляя деление времени и измеряя время. Но деление времени этим субъектом на прошлое, настоящее и будущее определяется не часами и календарем, а этими эмпирическими факторами. Оно может совпадать с календарными датами и может специально к ним приурочиваться, но как символическое явление или случайное совпадение. Будем в таком случае говорить о прошлом, настоящем и будущем состояниях социального субъекта или о социальном прошлом, настоящем и будущем. Исходным для понимания социального прошлого, настоящего и будущего является понимание настоящего. Для социального субъекта физическое настоящее не есть лишь миг, не имеющий протяженности. Для него это - протяженный временной интервал, в котором он рассчитывает и совершает свои действия так, как будто время не уходит в прошлое и не приходит из будущего, как будто время есть нечто застывшее. Эту свою жизнь он считает настоящим по отношению к тем событиям в физическом прошлом, о которых он помнит или узнает от других, но которые не принимает в расчет в настоящем, а также по отношению к событиям, которые мыслимы в физическом будущем и с которыми он тоже не считается как с реальностью в его настоящем. Для него настоящее время неразрывно связано с его определенным состоянием, определенным образом его жизнедеятельности. Именно факторы этого состояния определяют границы его социального настоящего в физическом времени. Социальным прошлым для данного социального субъекта является его состояние в физическом прошлом, которое уже не включается в его социальное настоящее, а социальным будущим - его состояние в физическом будущем, которое еще не включается в его социальное настоящее, но предполагается, что оно придет на смену ему. Грань между социальным настоящим, прошлым и будущим не является четко определенной и одинаковой для всех. У различных субъектов разделение социального времени различно. У одних и тех же субъектов это разделение имеет место по многим линиям, причем различно. Однако так или иначе образуются какие-то суммарные и символические рубежи. Они возникают не из физического времени, в котором в самом по себе ничто не возникает и никакого деления на части нет в силу самих наших логических средств фиксирования времени, а из событий в реальной жизни социальных субъектов. То, что данный субъект воспринимает как границы между его прошлым и настоящим и между настоящим и будущим, суть некоторые узловые пункты его эволюции во времени. Люди, повторяю, осознают свое социальное будущее не по часам и календарю, а по качественным переломам в их жизни. Они приурочивают эти переломы к символическим датам физического времени, что играет организующую роль в историческом процессе, а не просто роль точки отсчета времени. УСТРЕМЛЕННОСТЬ В БУДУЩЕЕ По мере прохождения физического времени социальное настоящее сдвигается в физическое будущее. Интервал физического будущего, включаемого в настоящее, может увеличиваться. Это означает, что люди все дальше и дальше заглядывают в физическое будущее, все больше в своей жизнедеятельности ориентируются на предполагаемые в будущем события, в наступлении которых они более или менее уверены. Они как бы устремляются в будущее. Для них ход исторического процесса как бы ускоряется. Но возможно и такое, что по мере перемещения социального настоящего в физическом времени граница физического прошлого, включаемого в социальное настоящее, остается той же или сдвигается настолько медленно, что расширение социального настоящего происходит в основном за счет физического прошлого. Ход исторического времени как бы замедляется. Возможно даже такое, что в настоящее начинают включать факторы еще более отдаленного прошлого, и тогда социальное настоящее как бы устремляется в прошлое. Возможно также такое, что у людей вообще не появляется или исчезает отношение к своему социальному бытию как к бытию в социальном времени. Их жизнь при этом есть бытие в бесконечно (в их восприятии) длящемся социальном настоящем. В этом случае возникает ситуация, которую можно считать остановкой исторического времени для данной человеческой общности. Физическое время при этом проходит, но люди не переживают свою жизнь как ориентированную в будущее. Подавляющее большинство народов, живших и живущих на планете, является именно таким. Устремленность в будущее не есть некое ускорение физического времени - последнее невозможно логически, а значит, и эмпирически. Определите понятие ускорения, и вы сами заметите абсурдность применения его к самому времени. Это - определенное состояние социального субъекта. Оно - не извечное и всеобщее, а сравнительно молодое, исключительное и временное явление. Оно есть изобретение западноевропейской цивилизации. Запад не всегда был устремлен в будущее. Как и прочие, западные народы жили настоящим. Христианская религия вообще снимала проблему будущего как проблему социальную, отнеся ее в сферу загробного бытия и религиозной морали. Практические расчеты не выходили за рамки жизни в настоящем. Начало ориентации Запада на будущее относится, по всей вероятности, к эпохе Возрождения, когда будущее, как фактор социальный, было из сферы потустороннего спущено на землю, в обычную человеческую жизнь в настоящем. Возврат в физическое прошлое логически (а значит, и эмпирически, в реальности) невозможен. Время необратимо: если некоторый момент или интервал времени следует за другим относительно любого способа установления временного порядка событий, то невозможно, чтобы отношение интервалов переменилось на противоположное. В социальном же настоящем для данного социального субъекта возможно оживление и возрождение явлений, которые считались явлениями социального прошлого, так что эволюция этого субъекта воспринимается как устремленность в социальное прошлое. Повторяю, никакого ускорения, замедления, остановки и обратного хода физического времени не происходит. Тут в жизни социальных субъектов происходит нечто такое, что связано с их памятью о прошлом, со способностью сохранять традиции и избегать новшеств, со способностью предвидеть будущие события и последствия своей деятельности, со способностью считаться с ними в их настоящем. Это происходит в их социальном настоящем, которое может охватывать жизнь множества поколений в течение десятилетий, столетий и порою тысячелетий. Высочайшего уровня устремленность в будущее достигла в Советском Союзе в сталинские годы. Основная масса населения жила будущим в полном смысле слова. Подчеркиваю, не просто мечтала (мечтали-то не все, и даже не большинство, а немногие!), именно жила. Весь образ жизни их был построен так, что исследователь, наблюдающий их как независимое от него, объективное явление бытия, должен был бы обнаружить фактор устремленности в будущее (для наблюдаемых людей, а не для исследователя!) как существенный социальный фактор, игнорируя который он не смог бы объяснить поведение этих людей. В послесталинские годы начался этот спад в этом отношении. К концу брежневского периода спад завершился идейным кризисом советского общества и после 1985 года полным идейным крахом. В посткоммунистической России устремленность в будущее вообще исчезла как социально значимое явление. Развитие коммунистического социального строя в Советском Союзе в большой степени стимулировало устремленность в будущее во многих странах мира, включая западные страны. Коммунизм становился реальным образцом для многих народов и реальной угрозой существованию западного образа жизни. С этой угрозой приходилось считаться как с явлением из потенциального будущего. Осознавали люди это или нет, фактически их жизнь как массовое и целостное образование так или иначе пропитывалась этим фактором. После Второй мировой войны угроза усилилась и породила "холодную войну", которая по силе устремленности в будущее сопоставима с такой устремленностью в Советском Союзе в сталинские годы. Этот процесс наложился на экономический, научно-технический, культурный и т. д. прогресс на Западе. Проблема будущего приобрела такой вид и заняла такое место в общественном сознании и во всем образе жизни на Западе, какого не наблюдалось тут до сих пор. Западное общество в своем переживании времени устремилось в будущее настолько, что потеряло способность удержать в сознании и в самой жизни мелькающее настоящее. Идея некоего исторического ускорения времени овладела умами и чувствами миллионов людей, приняв идеологически извращенные и гипертрофированные формы и размеры. Победа Запада в "холодной войне" не принесла успокоения. Наоборот, идея ускорения хода истории приняла шизофренический характер, заразив все человечество. Поскольку Запад похоронил самую надежду на некое светлое коммунистическое будущее и приоткрыл завесу, скрывающую реальное будущее, в мире началась своего рода историческая паника. Миллиарды людей ринулись приспосабливаться в жизни в их настоящем в соответствии с представлениями о надвигающемся реальном будущем и с тревогой за судьбу своих потомков в нем. Как реакция на это состояние, усилилась и противоположная ему устремленность в прошлое. Произошла как бы дифференциация человечества в его отношении к социальному времени на устремленных в будущее и устремленных в прошлое. От того, какая тенденция восторжествует, зависит судьба человечества. На мой взгляд, Запад перехватил у коммунистического мира инициативу в устремленности в будущее, придав самой устремленности свой вид. Будучи порождена характером настоящего данного социального субъекта, устремленность в будущее становится одним из факторов, стимулирующих эволюцию этого субъекта. Ослабление и исчезновение устремленности в будущее является признаком стагнации социального субъекта. ПРОГНОЗЫ БУДУЩЕГО Предсказания или прогнозы будущего суть суждения (высказывания, утверждения), которые обладают такими признаками. Во-первых, в них говорится, что что-то будет иметь место или произойдет в будущем. Во-вторых, они относятся к числу эмпирических суждений, т. е. таких, которые подтверждаются или опровергаются не путем логического доказательства, а путем сопоставления с эмпирической реальностью. Они высказываются во время, когда такая реальность еще не существует. Это означает, что в это время они не являются ни истинными, ни ложными. Они в это время оцениваются как обоснованные или необоснованные, как более или менее вероятные, как более или менее надежные, как принимаемые на веру. Когда наступает время, к которому они относятся, то говорят, что они подтверждаются или не подтверждаются, сбываются или не сбываются, сбываются приблизительно или частично. Если прогноз сбылся, это не означает, что он был истинным в то время, когда высказывался. Если прогноз не сбылся, это не означает, что он был ложным во время, когда он высказывался. Да и во время, к которому относится прогноз, его нельзя оценивать как истинный или ложный. Только лишив его статуса прогноза, т. е. изъяв из него суждение о данной реальности, можно такое суждение оценивать как истинное или ложное. Не любые суждения, в которых фигурирует будущее время, суть прогнозы. Например, суждение "А хочет в будущем году поступить в университет" относится вроде бы к будущему. Но оно не есть прогноз, так как оно на самом деле относится к настоящему и может быть проверено путем обращения к существующей реальности: для этого достаточно спросить Иванова, собирается он в будущем году поступать в университет или нет. А вот суждение "А в будущем году поступит в университет" есть прогноз, ибо будущий год еще не наступил и доказать логически это суждение невозможно. Суждение же "А в будущем году либо поступит, либо не поступит в университет" не является прогнозом, так как оно логически истинно, т. е. истинно в силу свойств логических операторов "либо" и "не" и может быть логически доказано. Прогнозы различаются по многим признакам, в том числе - по содержанию, по степени обоснованности, по методам обоснования. Одно дело - предсказание моды женской одежды в предстоящем сезоне, и другое дело - предсказание состояния человечества через сто лет. Одно дело - гадание о будущем по линиям на руке или по звездам, и другое дело - расчеты с использованием современной информационной технологии и с участием большого числа квалифицированных специалистов. Степень обоснованности прогнозов колеблется в диапазоне от нуля до единицы, часто достигая нуля и никогда не достигая единицы. Она зависит от многих факторов, в том числе от характера объекта предсказания, от имеющейся информации, от отдаленности времени, к которому относится предсказание, от данных науки и т. п. Человеческое поведение основывается на прогнозах достаточно высокой степени надежности, но эти прогнозы сравнительно примитивны, и обоснованность их обычно не выражается явно или вообще сводится к привычке. Надо различать степень обоснованности прогнозов и степень доверия к ним людей. Одни прогнозы люди воспринимают как бесспорные, в других сомневаются, а в третьи вообще не верят. При этом степень доверия к прогнозам зависит не столько от степени их обоснованности, сколько от субъективного отношения людей к тому, что, как и кем предсказывается. Люди чаще верят в нелепые и необоснованные прогнозы, сильно воздействующие на их сознание и чувства, соответствующие их желаниям, ожиданиям, опасениям и т. п., чем обоснованным предсказаниям, не соответствующим их умонастроениям и способностям понимания. В наш век баснословных научных открытий массы образованных людей больше верят средневековым и современным шарлатанам и всякого рода демагогам, чем трезво мыслящим ученым. Феномен Кассандры сохраняет силу и в наше время. Всеобщая враждебность к научной истине в отношении социальных явлений есть один из самых поразительных (для меня) феноменов нашего времени, сопоставимый с аналогичной враждебностью к науке вообще в эпоху средневекового мракобесия. Прогноз будущего с таким "поворотом мозгов", о котором речь идет в этой книге, руководствуется такими методологическими установками. Прежде всего должен быть четко выделен социальный субъект (в рассмотренном выше смысле). Для нас это - наиболее развитые в социальном отношении человеческие объединения, играющие решающую роль в социальной эволюции человечества и в отношении которых есть основания предположить, что они эту роль не упустят в обозримом будущем. Социальное будущее данного субъекта есть результат двух совокупностей факторов. К первой совокупности относятся факторы социального настоящего, материал субъекта и объективные социальные законы (о них речь специально пойдет ниже). С этой точки зрения социальное будущее есть реализация тенденций и потенций настоящего. В этом, и только в этом смысле будущее предопределяется настоящим. В этом, и только в этом смысле будущее предсказуемо с нашим "поворотом мозгов". Ко второй группе факторов, о которых идет речь, относятся такие, которые не зависят от настоящего и не содержатся в нем. Их невозможно обнаружить путем анализа настоящего, поскольку их там вообще нет. От этих факторов зависит то, в какой мере и в какой форме реализуются потенции и тенденции настоящего, как будет жить материал настоящего, в какой форме проявляются объективные социальные законы. В этом смысле будущее не предопределено настоящим и не может быть предсказано с нашим "поворотом мозгов". Более того, исследование с такой ориентацией должно сознательно отвлечься от факторов второй совокупности. Так что его результат может быть лишь условным. С логической точки зрения результат этот будет иметь такой вид: если рассмотренные в прогнозе тенденции и потенции настоящего не встретят серьезного препятствия в своем дальнейшем действии, то результатом их развития будет то-то и то-то. Ход исторического процесса может быть нарушен и прерван непредвиденными обстоятельствами, но это не будет опровержением прогноза такого логического типа. Во всех известных мне прогнозах будущего социальных явлений будущее рассматривается как нечто статичное, как раз навсегда данное, как свершившееся, т. е. вне времени. Такой подход оправдан в отношении индивидуальных событий, интересующих нас исключительно с одной точки зрения - совершаются (происходят) они или нет. Это, например, результат выборов президента или парламента, начало или исход войны. Но он непригоден в тех случаях, когда прогноз касается социальных субъектов, которым предстоит жить в будущем длительное время, - когда прогноз касается социального будущего. Социальное будущее есть явление в физическом будущем относительно времени, когда делается прогноз. Но оно станет социальным настоящим для социального субъекта, к которому относится прогноз. В том будущем состоянии этот субъект будет воспроизводиться, изменяться и эволюционировать во времени. То, что решающим образом определит это состояние данного субъекта в его будущей жизни, зарождается и до известной степени формируется в его социальном настоящем. Задача прогноза в этом случае - не просто предсказать, произойдет что-то или нет, а в том, чтобы выяснить, на какой основе будет происходить жизнь интересующего нас субъекта в социальном будущем. При такой ориентации исследования главная задача социального прогноза состоит не в гадании по поводу того, что будет в будущем такого, чего нет в настоящем, а в выделении в современной социальной реальности того эмбриона будущего, которого человечество уже носит в своем чреве, т. е. в установлении и описании социальных явлений, уже зародившихся и существующих в настоящем и имеющих шансы сыграть решающую роль в будущей судьбе человечества. ПРОЕКТЫ БУДУЩЕГО Коммунисты не просто высказывали идеи относительно устройства человеческих объединений в будущем, но и выдвигали проекты переустройства реальности в соответствии с их идеалами. Особенно отчетливо это выразил Маркс. Он превратил проблему думания о будущем в проблему делания будущего по заранее придуманному проекту. Мыслители, говорил он, до сих пор стремились объяснить мир, задача же состоит в том, чтобы изменить его. Маркс и его последователи (особенно Ленин) разработали программу и стратегию преобразования социальной реальности по своему проекту. И это были не только слова. XX век был веком колоссальных успехов реального коммунизма. Последний стремительно овладевал планетой, угрожая существованию западного мира. Он на самом деле имел шансы стать будущим для всего человечества, как предсказывали коммунисты. Опасения одних и надежды других, что именно так и будет, доминировали в умонастроениях человечества. Победа западного мира в "холодной войне" против Советского Союза и возглавлявшегося им коммунистического мира, я полагаю, положила этому конец. Во всяком случае, надолго отложило реализацию этого идеала. Западные футурологи и в этом отношении последовали примеру марксистов. Они занялись не только прогнозированием будущего, которое им представлялось, естественно, не в коммунистическом, а в западообразном виде, но также разработкой проектов будущего и стратегии их осуществления. Возникли специальные учреждения для этого. Стали проводиться конференции на эту тему и публиковаться всякого рода материалы. Деятельность футурологов в этом направлении, имея много общего с деятельностью коммунистов, отличается от нее по ряду признаков. В коммунистическом учении был один проект, в футурологии - множество. Коммунистический проект видел причину всех зол в социальном строе западных стран, видел спасение от этих зол и достижение всеобщего благоденствия в новом социальном строе, главный источник достижения этого - в совершенствовании социальных отношений, человека и условий труда. Футурологические проекты игнорируют социальный строй вообще или обращают внимание лишь на его отдельные проявления, оставляя без внимания их причины. О переделке социального строя в них нет даже намеков - этот строй предполагается вечным и в основе своей неизменным. Главное средство преодоления всех зол и установления всеобщего благоденствия усматривается в научном и техническом прогрессе. Они исходят из убеждения, будто западный мир обладает технической и экономической мощью, достаточной для осуществления задуманных проектов. Коммунистический проект сыграл идеологическую роль в возникновении коммунистических обществ. Но последние оказались весьма далекими от проекта. То же самое происходит с футурологическими проектами. Они возникают и функционируют как часть западной идеологии, как-то влияя на творцов истории. Но создаваемое благодаря усилиям этих творцов здание человечества оказывается лишь внешне и лишь по второстепенным признакам похожим на то, как оно изображается и проектируется футурологами. Хотя различие прогнозов и проектов будущего кажется само собой разумеющимся, практически они смешиваются. Проект будущего может включать в себя элементы прогноза, и наоборот. Тем не менее это - различные явления как с логической, так и с социологической точки зрения. Прогноз есть явление в сфере познания, а проект - в сфере практической деятельности людей. Действия людей в соответствии с заранее намеченными планами (проектами) того, что они собираются создавать и вообще делать, есть обычное явление в человеческой жизни. Но в нашем случае речь идет о проектах социальных, причем касающихся больших объедине