городским часам, а субъективно еще больше. Я старался вычеркнут ее из своей памяти - и это мне почти удалось... Леру заговорил. Его голос звучал чуть слышно, смысл речи до меня не доходил. Я не сводил глаз с Элизабет. Я уже понял, зачем она здесь. Когда Леру кончит топтать себя, слово предоставят ей. И я знал заранее, что она скажет. Я снова рванулся вперед, но Джейз схватил меня за руку. - Ты что затеял? - громко спросил он. - Эта женщина! Я ее знаю. Она не из Города. Мы не можем позволить ей говорить!.. Люди вокруг зашикали на нас. Я боролся изо всех сил, пытаясь освободиться от Джейза, но он не выпускал меня. Внезапный взрыв рукоплесканий показал, что Леру кончил. Я обратился к Джейзу: - Слушай, ты обязан помочь мне. Ты даже не представляешь себе, кто это такая! Уголком глаза я приметил Блейна, который протискивался к нам через толпу. - Гельвард, ты только погляди, кто на трибуне! - Блейн, ради всего святого, помоги мне!.. Я начал рваться с новой силой, и Джейз с трудом удержал меня. Блейн быстро протолкался к нам и взял меня за другую руку. Вдвоем они оттащили меня назад, на самый край площадки. - Прекрати, Гельвард, - произнес Джейз. - Стой спокойно и слушай! - Но я знаю наперед, что она скажет! - Так не мешай остальным. Виктория снова выступила вперед. - Граждане Города, я сейчас предоставлю слово еще одному человеку. Большинству из вас она незнакома, и неудивительно - ведь она не горожанка. Но то, что она сообщит вам, имеет огромное значение, и я надеюсь, у вас отпадут последние сомнения в том, что нам делать. Она подняла руку, и Элизабет взошла на трибуну. Элизабет не повысила голоса, но слова ее, кажется, были слышны на многие мили вокруг. - Я для вас незнакомка, мне не привелось, как вам, родиться в стенах Города. Но как бы то ни было, а мы с вами соплеменники: мы люди и мы земляне. Вы прожили в этом Городе без малого двести лет - по вашему счету времени, семь тысяч миль. Вокруг себя вы видели погрязший в хаосе мир. Люди, которых вы встречали на своем пути, были темны и невежественны, раздавлены нищетой. Однако в мире есть и другие люди. Я сама из Англии. Есть и другие страны, по сравнению с которыми моя Англия - карлик. Так что ваше организованное, упорядоченное существование - не единственное в своем роде... Она замолчала, выжидательно глядя в толпу. На площадке стояла мертвая тишина. - Я наткнулась на ваш Город совершенно случайно и некоторое время пожила среди вас как переселенка. - Послышался удивленный гул. - Я беседовала с несколькими из вас, стараясь вникнуть в вашу жизнь. Потом я покинула Город и вернулась в Англию. Я провела там почти полгода, пытаясь разобраться в истории Города. Сейчас я знаю о вас много больше, чем в первый свой приезд... Она сделала новую паузу. Из толпы раздался чей-то выкрик: - Но ведь Англия на Земле!.. Словно не расслышав этого вопроса, Элизабет сказала: - Разрешите вопрос. Есть здесь кто-нибудь, кто отвечает за машины, приводящие Город в движение? После недолгого замешательства Джейз решился ответить: - Я из гильдии движенцев. Все головы, как по команде, повернулись в нашу сторону. - Можете вы сообщить нам, какая сила питает эти машины? - Ядерный реактор. - А какое топливо подается в реактор и как часто? Джейз отпустил мою руку и чуть-чуть отстранился от меня. Я почувствовал, что и Блейн ослабил хватку, и мог бы освободиться. Но меня, как и всех остальных, заворожили странные вопросы Элизабет. - Понятия не имею, - помолчав, сказал Джейз. - Ни разу в жизни не видел. - Тогда, прежде чем остановить Город, вам придется это выяснить. Элизабет отступила назад, шепнула что-то Виктории и спустя мгновение вернулась на трибуну. - Нет у вас никакого реактора. Сами того не ведая, ваши гильдиеры-движенцы вводят вас в заблуждение. Когда-то, возможно, реактор и был, но он не работает уже на протяжении тысяч миль. - Что ты на это скажешь? - обратился Блейн к Джейзу. - Чепуха, да и только! - Знаешь ли ты, на каком топливе работает реактор, или не знаешь? - Не знаю, - признался Джейз вполголоса, но его все равно услышали многие из собравшихся вокруг. - Наша гильдия полагала, что он способен работать бесконечно долго без всякого топлива. - Нет у вас никакого реактора, повторила Элизабет. - Не слушайте ее! - закричал я. - Есть у нас электричество? Есть. Значит, реактор работает. Откуда бы иначе оно могло взяться?.. - Сейчас объясню, - сказала Элизабет с трибуны. Элизабет заявила, что расскажет нам о Дистейне. Я слушал, затаив дыхание, как и все остальные. Фрэнсис Дистейн был физик, специалист по теории элементарных частиц, и жил он в Великобритании, на Планете Земля. Это были времена, когда на Земле стали ощущать нехватку энергии. Элизабет перечислила причины энергетического кризиса - главными из них явился дефицит полезных ископаемых, которые сжигали, превращая в тепло, а тепло в электроэнергию. Когда запасы ископаемых в некоторых странах были исчерпаны, источников энергии там фактически не осталось. Дистейн, продолжала Элизабет, выступил с утверждением, что открыл процесс, при котором электроэнергия может быть получена в практически неограниченных количествах. Его идея была решительно отвергнута большинством ученых. Пробил час - и запасы энергетических ресурсов подошли к концу, и тогда во многих странах, потреблявших море энергии, наступил период, который для краткости стали называть катастрофой. Развитая технологическая цивилизация в том виде, в каком она расцвела до катастрофы, на части земного шара перестала существовать. Элизабет рассказала, что в первоначальном свое виде установки Дистейна были недодуманными и опасным для здоровья, теперь их несколько усложнили, зато сделали безвредными и простыми в управлении. - А какое отношение все это имеет к нашему Городу? - крикнул кто-то из толпы. - Сейчас узнаете, - сказала Элизабет. Дистейн изобрел генератор, создающий искусственное энергетическое поле. Достаточно поместить два таких поля вблизи друг друга - и между ними потечет электрический ток. Критики Дистейна не замедлили указать, что открытие не имеет практического значения хотя бы потому, что два генератора потребляют энергии больше, чем производят. Дистейну отказали как в финансовой, так и в моральной поддержке. И даже когда он обнаружил однотипное естественное поле - он назвал его транслатерационным окном - и таким образом смог получать энергию без второго генератора, ему не поверили. Естественное транслатерационное окно - потенциальный источник энергии, - по словам Дистейна, медленно перемещается по поверхности Земли, как бы описывая исполинский круг. Мало-помалу Дистейну удалось собрать кое-какие средства за счет частных пожертвований и построить передвижную исследовательскую лабораторию. Он набрал группу помощников и вместе с ними отправился в Юго-Восточную Азию, в район Гонконга, - туда, где в тот момент находилось транслатерационное окно. - С тех пор, - сказала Элизабет, - Дистейн не подавал о себе вестей. Элизабет заявила, что мы по-прежнему на Планете Земля, что мы никогда ее и не покидали. Она заявила, что наш опрокинутый мир - это и есть Земля, только наше восприятие окружающего искажено транслатерационным генератором, который, коль скоро его запустили, действительно почти не нуждается ни в каком топливе, но создает вокруг себя губительное для здоровья поле. Она заявила, что Дистейн пренебрег побочным эффектами своего открытия, на которые ему в свое время указывали. Его предупреждали, что генератор в своем первоначальном виде неизбежно повлияет на органы чувств, вызовет наследственные недуги и генетические отклонения. Она заявила, что транслатерационное окно в самом деле существует, и не одно, что на Земле открыли много таких окон. Заявила, что окно, обнаруженное Дистейном, находится под нами и питает наш генератор. Что, следуя по кругу, оно за двести лет переместилось из юго-восточной Азии в Европу. Что сегодня мы достигли самого края Европы, и перед нами океан шириной в несколько тысяч миль. Она говорила, говорила - а люди слушали... Когда Элизабет кончила, Джейз медленно двинулся сквозь толпу в ее сторону - и я почти следом за ним, но не к Элизабет, а к двери, ведущей в Город. Мне пришлось пройти в сущности рядом с трибуной, и меня заметили. - Гельвард! - окликнула Элизабет. Я не остановился и, раздвинув толпу, покинул площадку. Я спустился по лестницам, миновал темный проход под днищем и вышел вновь на солнечный свет. Я шел на север - туда, куда вели рельсы и канаты. 4 Через полчаса я услышал позади цокот копыт и обернулся. Элизабет нагнала меня и, поравнявшись, спросила: - Куда путь держите? - На север, к мосту. - Не ходите, незачем. Движенцы отключили генератор. - И солнце теперь снова шар?.. - сердито ткнул я пальцем вверх. - Вот именно. Я даже не замедлил шага. Элизабет повторила мне все, о чем говорила на митинге. Она заклинала меня внять голосу разума, повторяя вновь вновь, что мир опрокинут лишь в моем личном восприятии. Я молчал. Что с ней спорить, она не бывала в прошлом. Она просто врет, она никогда не отъезжала от Города ни на север, ни на юг дальше, чем на несколько миль. Ее не было рядом со мной в те часы, когда я наблюдал воочию жуткие истины этого мира. Разве могло мое восприятие чудовищно изменить физический облик Люсии, Росарио и Катерины? А малыш - что, это его больное восприятие заставляло маяться от материнского молока? Что, это мое воспаленное воображение заставляло городскую одежду расползаться по швам, когда тела женщин просто-напросто перестали умещаться в ней? - Почему вы не рассказали мне про все это во время нашего предыдущего разговора? - спросил я. - Потому что я этого и сама тогда не знала. Чтобы узнать, мне пришлось вернуться в Англию. И поразительное дело - никого в Англии мое открытие не взволновало. Я так старалась найти кого-нибудь, кто проявил бы каплю сострадания к вам, к вашему Городу... но нет, ваша судьба никого не трогала. На Земле сегодня происходит множество важных событий, захватывающих перемен. И на судьбу какого-то городишка на колесах всем наплевать... - Зачем же вы вернулись сюда? - Потому что я видела Город своими глазами. Потому что понимала, что у вас на уме. Я должна, я обязана была выяснить про Дистейна... и про транслатерацию - это сегодня стандартный, повсеместно принятый технологический процесс, но я-то лично ничего в нем не понимала! - А что тут понимать, все яснее ясного, - отозвался я. - То есть? - не поняла Элизабет. - Если генератор, как вы утверждаете, отключен, тогда не осталось вообще никаких проблем. Мне надо лишь время от времени поднимать глаза на солнце и внушать себе, что это шар, как бы он на самом деле не выглядел. - Но, Гельвард, это же обман зрения! - Обман или не обман, а я верю тому, что вижу. - И напрасно. Через несколько минут нам навстречу толпой повалили люди, спешащие на юг, домой, в Город. В большинстве своем они возвращались со всеми пожитками, какие взяли, отправляясь на работу к мосту. Никто из них не удостоил нас внимания. Я прибавил шагу, пытаясь оторваться от Элизабет. Но она не отставала, ведя лошадь за собой. Стройплощадка опустела. По мягкому желтому грунту я прошел на настил покинутого моста. Внизу блестела вода, прозрачная и спокойная: интересно, откуда же берутся волны, что даже сейчас облизывают сваи, выкатываясь на песок? Обернувшись, я увидел Элизабет, которая стояла с лошадью на берегу. Она смотрела мне вслед - я ответил ей долгим взглядом, потом нагнулся, снял ботинки и босиком пошел дальше, к концу настила. Солнце спускалось к северо-западному горизонту. Какое же это было прекрасное, своеобразное зрелище! Изящный, загадочный огненный контур, куда более привлекательный, чем безыскусный шар. Жаль, что мне так ни разу и не удалось достойно передать красоту этих линий на бумаге. Я нырнул с моста головой вниз. Вода обожгла тело холодом, но это было даже приятно. Едва я вынырнул на поверхность, подоспевшая волна швырнула меня обратно на ближайшую сваю. Я оттолкнулся от скользкого бревна и поплыл на север. Потом мне стало интересно: неужели Элизабет все еще наблюдает за мной? Я перевернулся на спину. Оказывается, пока я плыл, женщина спустилась с берега и теперь неторопливо ехала верхом по неровным доскам настила. Достигнув края, она остановилась и, замерев в седле, пристально смотрела мне вслед. Я поплыл дальше. Может, она хотя бы помашет мне? Заходящее солнце обливало ее сочной желтизной, и она будто светилась на фоне темной голубизны неба. Вновь перевернувшись, я устремил взгляд на север. Солнце уже почти зашло, большая часть широкого сплюснутого диска скрылась из виду. Я ждал - и вот на моих глазах за горизонт ушла середина, а затем и верхушка светового копья. Все вокруг поглотила тьма, и тогда я поплыл, взрезая пенистые гребешки волн, обратно - к новому для меня берегу. --------------------------------------------------------------- Кристофер Прист. Опрокинутый мир. перевод с анл. - О. Битов. Priest, Christopher (McKenzie). Inverted World.