тому что знаю людей, -- с улыбкой ответила Винни. Локнер пришел во втором часу дня. Он нервничал, да еще и был не в духе. -- Что это за глупости вы говорите насчет моей прежней секретарши? -- сердито спросил он Винни. Но она ответила ему вопросом на вопрос: -- Где Генри Барстоу? -- Убит и похоронен. -- Откуда вы знаете? Вы не видели его более двух месяцев. -- Что за вздор! -- Зачем вы выдавали другого человека за Генри Барстоу? -- спросила Винни, невозмутимо продолжая вязать. -- Боялись, как бы вкладчики не узнали, что Генри Барстоу, от которого зависело их благополучие, как ветром сдуло? А бандиты могли пронюхать, что с ним исчезли и их денежки? -- Барстоу никуда не убегал. Кого, по-вашему, похоронила его вдова? -- Занятный вопрос, -- сказала Винни. -- Отвечу так: явно не мужа. Локнер побагровел и встал со стула. -- Может, стоит предложить полиции эксгумировать тело? -- продолжала Винни. -- Или вы сами расскажете, что произошло? Локнер снова сел. -- Вы знаете это лучше меня, вот и рассказывайте. -- Хорошо, -- согласилась Винни. -- Генри Барстоу бесследно исчез около двух месяцев назад. Полагаю, с деньгами вкладчиков. Вам позвонила Эдит и сообщила, что муж бросил ее. Вы знали: бандиты не дадут вам житья, и решили что-то предпринять. Вероятно, выход предложила Эдит. Она была уверена, что муж вернется, но надо было найти человека, способного какое-то время играть его роль. Она дала вам его документы и фотографии, чтобы это подставное лицо воспользовалось ими. План был верный: Барстоу никто никогда не видел, разве что секретарша, но ее вы немедленно уволили, заменив Сюзанной Уилсон. Но когда стало ясно, что Генри больше не появится, возникли новые сложности: пытаясь вернуть деньги вкладчикам, вы наделали новых долгов. Когда полиция сообщила вам в ресторане об убийстве Барстоу, и вы, и Эдит знали, что убит ваш наемный актер. Тут Эдит рассказала вам о страховке и предложила опознать убитого как Генри Барстоу, пообещав возместить украденную мужем сумму из страховых денег. Этими деньгами вы решили расплатиться с вкладчиками и закрыть компанию. Вы спасли свою жизнь: вкладчики не были в обиде, у Эдит осталось достаточно средств. Пострадала только страховая компания... Я правильно изложила дело? -- В общем и целом. -- А Генри Барстоу хоронили в закрытом гробу? -- Да, -- Локнер тяжко вздохнул. -- Эдит отвезла тело в другой штат. -- Я так и думала. Вы с Эдит не могли допустить, чтобы кто-нибудь из родственников вдруг появился на похоронах и сказал: "Это не Генри". Не сомневаюсь, что вы больше никогда не увидите Эдит. -- Я поражен, -- сказал Локнер. -- Вы догадались обо всем, хотя не располагали никакими фактами. -- Боюсь, что вас ждут большие неприятности. Сами того не ведая, вы стали соучастником убийства. -- Что? -- Локнер подскочил на стуле. -- Нанять актера предложила Эдит, не так ли? Он кивнул. -- Вероятно, она же подсказала кандидата, который согласится участвовать в афере. -- Да, истинная правда. -- Я так и думала. И она пригласила вас в ресторан тем вечером, когда произошло убийство. -- Да. Она сказала, что есть серьезный разговор. В ресторане она показала мне письмо от мужа, пришедшее из Бразилии утром. Он грозился покончить с собой. Справившись у бразильских властей, она узнала, что несколькими днями ранее человек, похожий на ее мужа, повесился в гостиничном номере. -- Конечно, в том-то все и дело. Самоубийство. В этом случае страховка не выплачивается. Вот как она поймала вас на крючок. А убийство актера -- вроде бы счастливая случайность, которая могла помочь вам обоим. От вас требовалось лишь признать в убитом Генри Барстоу. Вкупе с опознанием трупа вдовой этого было вполне достаточно для страховой компании. Потом вы с Эдит выдумали предлог для встречи в ресторане, и любовная связь ее мужа была ни при чем: ведь Сюзанна встречалась не с Генри, а с актером. -- Войдите в мое положение... -- взмолился Локнер. -- Гангстеры... -- Я сочувствую вам, мистер Локнер. Вы стали пешкой в отвратительной игре, -- тихо сказала Винни. -- Вы думали, что в день убийства оказались в ресторане случайно? Нет, вы должны были обеспечить Эдит алиби. Кто более всех выигрывал от гибели обманщика? Неужели вы не понимаете, кто его убил? Локнер схватился за голову. -- Неужели Генри Барстоу? -- Вот именно. Генри сейчас живет припеваючи со своей женой и сообщницей. И можете быть уверены, что они не в Бразилии. -- Ну, дорогая, -- сказал Тетчер, когда прибывшая полиция увела Локнера, -- вот ты и распутала еще одно сложное дело. Когда ты догадалась, что эту аферу придумали упруги Барстоу? -- Когда ты передал мне рассказ Сюзанны о сценке в баре. Предположим, что, когда вошла Эдит, она была там с настоящим Генри Барстоу. Понятно, что муж и жена узнали друг друга. Совершенно необъяснимо то, что они не заговорили и не обменялись приветствиями. Нет, Сюзанна была там с актером, и Эдит знала об этом. Она не предполагала, что Сюзанна знает ее в лицо, поэтому сделала вид, будто просто заглянула в бар. Ей незачем было выступать в роли обманутой жены, привлекая внимание к себе и актеру. -- Ага! -- воскликнул Тетчер. -- Но Сюзанна видела ее на фотографии в кабинете Барстоу. -- Вот именно. Актер попытался знаком дать Эдит понять, что Сюзанна узнала ее и что надо уйти, но предварительно закатить бурную сцену. Но Эдит не смогла расшифровать его жестикуляцию и демонстративно вышла из бара. -- Теперь понятно, -- сказал Тетчер. -- Этот эпизод, внезапная утрата Барстоу деловой хватки, новая секретарша. Так ты и догадалась, что Генри Барстоу уже далеко. -- Да, но возникает еще один вопрос: почему Локнер не свернул дела сразу же после исчезновения Барстоу? А после убийства актера сделал это мгновенно. Ответ ясен: у него не было денег, чтобы расплатиться с вкладчиками, и он боялся возможного насилия. Бандит, который теряет много денег, опасен вдвойне. -- Хм, -- молвил Тетчер. -- Значит, деньги, которые я получил, украдены у страховой компании? -- Не смей! -- вскричала Винни, хватаясь за цепочку. -- Их надо будет вернуть, -- задумчиво продолжал Тетчер. -- Пожалуйста, не издевайся. Он засмеялся. -- Успокойся, дорогая. Я уверен, что это наши законные деньги. Нет никакой надобности продавать цепочку, я просто пошутил. Винни принялась распускать вязание. -- Что ты делаешь? Она ухмыльнулась. -- Да вот, тоже решила пошутить. Свяжу тебе шарфик вместо свитера. Перевела с английского Л. Соколова Джеймс Нобл. Любимый племянник --------------------------------------------------------------- © Джеймс Нобл © Первела с англ. Л. Соколова --------------------------------------------------------------- -- Тетчер, помоги! -- донесся из прихожей голос Винни. Она стояла у порога, левое ее колено было перевязано, а в руках она держала сумку и мокрую туфлю с отломанным каблуком. Тетчер взял сумку и туфлю, осторожно провел Винни в комнату, усадил в кресло и спросил: -- Что произошло? -- Я была в поместье Кэлвина Хаскетта, шла в сторону обрыва, оступилась и угодила в эту дыру... как ее? -- Трещина на асфальте? -- Вот именно. -- А чего это тебя понесло к обрыву? -- Хотела выяснить, как погиб Хаскетт. Впрочем, обо всем по порядку. Кэлвин Хаскетт был вдовцом, да еще бездетным, и собирался оставить все свое состояние любимому племяннику, Джулиусу Баркеру. Но узнал, что тот прожигает жизнь, и пригласил его к себе, чтобы поговорить по душам в надежде убедить Джулиуса остепениться. Вообще-то Кэлвин жил в городе, а в поместье уезжал только в конце августа, но, решив побеседовать с племянником с глазу на глаз, выбрал для этой цели поместье, хотя сейчас ранняя весна. Вся прислуга оставалась в городе, потому что он собирался провести в горах всего несколько дней. Туда он послал только повара, который должен был привезти продукты и достать из морозильника все, что могло понадобиться. Нынче утром у дяди и племянника кончилась выпивка, и Джулиус поехал в магазин. Но, купив все, что надо, не вернулся домой, а заглянул в местный бар. Там он принялся играть на бильярде и забыл, сколько времени пробыл в баре. Тем временем несколько человек в горах видели, как машина Кэлвина, выехав из ворот, не повернула у обрыва влево, а покатила прямо и свалилась в пропасть. Это произошло без четверти три. Свидетели уверяют, что за рулем был Кэлвин. Они тотчас сообщили в полицию, но та приехала только в четыре. Машину и труп Кэлвина подняли наверх около шести часов. Примерно в то же время в баре разыскали Джулиуса, который все гонял шары.Согласно результатам вскрытия, предположительное время смерти -- три часа дня плюс-минус тридцать минут. Значит, он умер, когда свидетели наблюдали аварию. Раскроил себе череп. Я указала полицейским на несколько странных обстоятельств, и они от удивления даже предложили мне подключиться к расследованию. Ведь я славлюсь умением подмечать мелочи. -- И какие же мелочи ты подметила? -- Например, следы покрышек и показания свидетелей. Они заявили, что машина Кэлвина сверзилась со скалы, и он даже не пытался затормозить или свернуть в сторону. Отпечатки покрышек свидетельствуют о том же. Никакого томозного пути. Тетчер почесал подбородок. -- Похоже, машина была неисправна. -- Я тоже так подумала, -- сказала Винни. -- Но, когда машину выволокли наверх, оказалось, что и рулевое управление, и тормоза были в превосходном состоянии. И это неудивительно. Посмотри, что я нашла в машине. -- Она достала из сумки несколько листков желтой бумаги. -- Квитанции из ремонтной мастерской, -- проговорил Тетчер. -- И очень хорошей. Тетчер изучил счет за произведенные работы. -- Бумаги подтверждают, что машина прошла техосмотр, тормоза в порядке, колеса сбалансирваны, кондиционер исправлен... Машину даже помыли и отполировали. -- А теперь посмотри, кто отогнал машину в мастерскую, -- сказала Винни. -- Здесь стоит подпись клиента -- Джулиус Баркер. -- Именно. Я уже спрашивала Джулиуса. Он ответил, что сделал это, потому что машина была в жутком состоянии. -- Он всегда следил за машиной дядьки? Винни покачала головой. -- Никогда. Тетчер разложил квитанции на кофейном столике. -- Если машина была исправна, почему Кэлвин даже не тормозил? -- Я уверена, что он уже был мертв, когда машина упала в пропасть, -- ответила Винни и взяла с соседнего стула свое вязание. -- Кэлвина ударили по голове, засунули тело в машину и пустили ее в сторону крутого поворота у обрыва. Дорога там идет слегка под уклон. -- Джулиус не мог этого сделать, -- сказал Тетчер. -- Он был сначала в магазине, потом в баре. Его видели несколько человек. -- Я знаю, -- Винни вздохнула. -- И все же не сомневаюсь, что это дело его рук. Только он выигрывает от смерти дядьки. Правда, пока я не знаю, как он это проделал. -- У тебя есть какие-нибудь догадки? -- Очень смутные. Я обратила внимание на громадный морозильный шкаф, попросила повара приехать и посмотреть, все ли в нем в том виде, в каком он оставил. Повар говорит, все переложено. Тетчер понимающе кивнул. -- Теперь я вижу, куда ты клонишь. Ты полагаешь, что после убийства тело лежало в морозильнике, и, когда убийца усадил труп за руль, он разлагался медленнее обычного. Это могло ввести врачей в заблуждение при определении времени смерти. -- Что ты думаешь по этому поводу? -- спросила Винни. -- Думаю, версия весьма сомнительная. У тебя есть другие улики? -- Конечно. Ты заметил, что последние дни стоит на редкость теплая погода? -- Да, -- ответил Тетчер. -- А кондиционер в машине Кэлвина работал на полную мощность. Почему? -- Возможно, он включился, когда машина упала с обрыва. Винни улыбнулась. -- А почему кондиционер был настроен на максимальное тепло? И почему при теплой погоде все окна машины были закрыты? Для совпадения это слишком. Все свидетельствует о том, что кто-то умышленно создавал жару, чтобы сбить врачей с толку, и смерть наступила много раньше, когда Джулиус еще был в доме. Тетчер снова принялся рассматривать квитанции. -- Нашел что-нибудь интересное? -- Да, починка кондиционера стоит первой в списке необходимых работ, -- Тетчер помолчал. -- Ты случайно не проверила, был ли теплым мотор, когда машину вытащили? -- Проверила. Холодным он не был. -- И это через несколько часов после аварии. Если Кэлвин свалился в пропасть, едва отъехав от дома, мотор не мог нагреться. По-моему, Винни, ты на верном пути. -- Тетчер вздохнул. -- Предположим, Джулиус убил дядьку и сунул труп в машину. Но как он мог отправить машину с откоса, если был в баре в нескольких милях от места происшествия? Винни молчала, сосредоточенно думая о чем-то, потом вдруг воскликнула: -- Знаю! Знаю, как Джулиус убил своего дядьку! Ответ дает моя туфля. -- Туфля? -- Тетчер поднял ее с пола и осмотрел. -- Не понимаю. -- А ты подумай. Почему моя туфля мокрая? -- Ты уже говорила. Попала в трещину, где была вода. -- Но ведь несколько дней было сухо и тепло. Почему в трещине была вода? Тетчер открыл рот и тут же закрыл его. -- Неужели не понимаешь, Тетчер? Джулиус убил дядю в усадьбе, отсюда беспорядок в морозилке и вода в трещине. Морозильник был нужен ему не для хранения тела, а для льда. Требовалась большая глыба льда. Во всяком случае, увесистый кусок. Джулиус сделал его в ведре или мусорном баке. -- Зачем ему лед? -- Убив дядю и затолкав тело в машину, Джулиус подложил кусок льда под колесо, потом запустил мотор, чтобы заработал кондиционер, сам сел в свою машину и уехал. Алиби готово. -- Но ведь дорога шла под уклон, и машина столкнула бы глыбу в сторону. -- Да, если бы льдина не была закреплена в трещине асфальта. Через полтора часа лед подтаял, и машина поехала. Тогда-то свидетели и видели, как Кэлвин Хаскетт покатил прямо под откос, не пытаясь свернуть. -- Молодец, Винни! -- сказал Тетчер. -- Теперь понятно, почему мотор был теплым и два часа спустя. Пока мотор работал, кондиционер нагревал труп. Неудивительно, что мотор сильно накалился. Винни удивленно посмотрела на Тетчера. -- Я думала, что кондиционер должен охлаждать. -- Принцип взаимосвязи мотора и кондиционера я, дорогая, объясню тебе в другой раз. Винни кивнула и прнялась орудовать спицами. Первела с англ. Л. Соколова Билл Бикел. Кто-то же должен... --------------------------------------------------------------- © Билл Бикел © Первела с англ. Л. Соколова --------------------------------------------------------------- В первую же ночь на новой квартире я услышал, как он стучит в стену и вопит, будто помешанный. Я посмотрел на часы -- двадцать минут шестого. Начинало светать. Я знал, что больше не засну, даже если он перестанет шуметь, но он не переставал. Я не мог этого вынести, хотя моя квартира находилась в противоположном конце коридора. Представляю, каково было ближайшим соседям. Пару часов спустя я встретился с одним из них у лифта. -- Это вы вчера въехали в 14-И? -- спросил он. Мы познакомились. Все жильцы здесь вроде бы очень славные, не то что в доме, из которого я съехал. Мой новый знакомый из 14-В кивнул на квартиру слева от лифта. -- Вы слышали, что творилось ночью в 14-А? Мужик вселился туда пару недель назад. Обожает громко вопить. Иногда на кого-то, иногда -- просто так. -- Ну и ну, -- сказал я. -- А часто он этим занимается? -- Это что-то новое. Началось пару ночей назад, -- сосед покачал головой. -- Кто-то должен остановить его. -- А выселить нельзя? -- Не так-то просто. Это можно сделать только по всем правилам, но возни не оберешься. Кроме того, надо... В этот миг по коридору гулким эхом пронесся скрежет отпираемого замка, и дверь 14-А открылась. Вышедший оттуда мужчина смахивал на накачанного бандита: мощные мышцы, татуировки, взъерошенная голова, старая майка, не прикрывающая пупка, засаленные шорты без ремня. Он громко рыгнул, добавив к своему облику последний штрих, и направился к лифту, грозно глядя на моего приятеля из 14-В. Такой взгляд выдерживают только храбрецы или круглые дураки. Парень из 14-В потупил взор. Вернувшись вечером домой, я увидел, что стены в парадном разрисованы каракулями. Та же картина наблюдалась в коридоре четырнадцатого этажа, а на двери 14-Л красовалась свастика. Кто-то трудился тут весь день. Под дверью своей квартиры я нашел записку с приглашением на собрание в квартиру 14-В в половине восьмого. Многих я не знал, но парень из 14-В представил меня и открыл собрание. -- Всем понятно, что у нас большая неприятность. Видели, как размалеваны стены? -- Ничего подобного прежде не было, -- сказала крошечная старушка, сидевшая рядом со мной. -- Послушайте, я обращаюсь ко всем присутствующим. Вы слышали, что этот бешеный из 14-А сделал со мной? Спустил штаны и показал мне зад. Прямо в парадном! Думал, это очень забавно. -- Кто-то должен поставить его на место, -- сказал парень из 14-В. -- Каким образом? -- спросила старушка. -- Вы думаете, я не обращалась к управляющему? Знаете, что он сказал? Потребуется несколько месяцев, чтобы выкинуть его из квартиры. А, может, и больше. -- Моя с-с-пальня р-рядом с его г-г-гостиной, -- сказал другой сосед. -- Я н-не м-могу жд-дать несколько месяцев. -- И мы сможем избавиться от него, только если сумеем доказать, что он нарушает общественный порядок. -- Может, стоит собрать подписи? -- Или записать его на пленку, -- предложил 14-В. -- У меня есть хороший магнитофон. Можно поставить его под дверь и записать крики. -- Из моей ква-ква-квартиры запись получится лучше. -- Даже если у нас будет пленка с записью, и если он не наймет адвоката, все равно потребуется полгода в самом лучшем случае. -- Признаться, я его побаиваюсь. Представляете, что будет, если он узнает, что мы начали кампанию по его выселению? -- сказал 14-В. Качество обслуживания в здании начало ухудшаться. В лифте время от времени появлялся мусор. Жильцы четырнадцатого этажа стали постоянными слушателями ночных "серенад". На пятую ночь вдруг наступила тишина. Не знаю, как другие, но я все равно не мог уснуть: ждал новых каверз. Вскоре о нашей беде узнали и на других этажах. Однажды я вошел в лифт и нажал кнопку 14. Со мной ехал еще один человек. Он спросил: -- Так вы -- с этого этажа? -- Да, -- ответил я. -- Не понимаю, как вы терпите. Опасная личность. Я даже сказал жене: если увидишь его в лифте, не входи, жди следующего. Правду сказать, я, наверное, поступлю так же. -- Ясно. Все только говорят о необходимости решительных мер, а сами... -- Вы правы, -- согласился он. -- Не знаю, какие именно меры, но вы, безусловно, правы. Тем вечером в 14-В состоялось еще одно собрание. Пришли почти все жильцы, человек тридцать. Мы напоминали толпу линчевателей. Женщина с десятого этажа пожаловалась, что 14-А ей угрожал. Когда она выходила из здания, он обозвал ее и пригрозил избить, если она будет застить ему солнечный свет. -- Я даже не поняла, что он имел в виду, -- прохныкала молодая женщина. -- Я отпросился с работы и пошел с ней в полицию, -- добавил ее муж. -- Надеялся, что его арестуют. Полицейский сказал, что мы можем подать жалобу, но держать его в камере больше суток они не имеют права. -- Не хотят, -- ввернул один из жильцов. -- Ну, и чего мы этим добьемся? -- продолжал муж. -- Того и гляди придется запираться в квартирах и не высовывать носа. -- Что это д-даст? Я живу рядом с н-ним. Боюсь, что он ворвется ко мне. -- Ничего не понимаю, -- сказал я. -- Наши квартиры запираются... Молодая женщина снова заплакала, поняв, что нависшая над ней опасность куда серьезнее, чем она думала. Муж обнял ее за плечи. -- Замки в этом доме хлипкие, -- сказал 14-В. -- Толкнул посильнее и открыл. Раньше никогда не требовалось менять замки. Вам трудно представить, но прежде мы жили мирно. -- Он помолчал. -- Так дальше нельзя. Кто-то должен что-то предпринять. Я смолчал, но его поведение в создавшемся положении начинало действовать мне на нервы. И не только его. Все хороши! "Кто-то должен что-то предпринять". Всегда кто-то и что-то. Долго еще они будут сетовать, ничего не предпринимая? По-видимому, терпение лопнуло, когда кто-то погнался на улице за маленькой девочкой, а она упала и сломала ногу. Почти половина всех обитателей дома собралась в 14-В -- не меньше ста человек. Они заполнили всю квартиру, включая кухню и спальню. И все говорили одновременно: -- Так больше нельзя жить... -- Что делать дальше? -- Я врезал новый замок... -- Я тоже, но все равно боюсь... -- Надо что-то предпринять... Другого выхода нет... -- Господа! -- гаркнул я. -- Прошу внимания. Я нашел решение. Нужны крутые меры, иного выхода я не вижу. Потребовалось несколько минут, чтобы все угомонились. -- Я уже несколько лет ношу служебное оружие, -- продолжал я, приподнимая полу пиджака и показывая соседям пистолет в наплечной кобуре. Воцарилась мертвая тишина, потом тут и там послышался нервный кашель. Большинство соседей никогда не видело оружия. -- Вы работаете ночным сторожем? -- спросила сухонькая старушка, будто в сне. -- Да, мадам, именно так, -- с улыбкой ответил я. Сто человек облегченно вздохнули. Конечно, они не верили, что я сторож, но напряженность была снята. Пришло время начать деловой разговор. -- От нашего друга в конце коридора избавиться нетрудно, -- я потряс в воздухе пистолетом. -- Можно убедить его убраться, или... Я мог не продолжать. Некоторые были потрясены, но большинство уже одобрило мою идею. -- Есть одна сложность, -- сказал я, и все снова притихли. -- Хоть мы и соседи, тем не менее, всякая работа должна быть оплачена. Среди вас наверняка есть врачи, адвокаты, бухгалтеры, продавцы. Все они получают плату за услуги... -- Сколько? -- спросил 14-В, прочистив горло. -- Десять тысяч долларов. -- Десять тысяч? -- Я профессионал. Это минимальная расценка за такую работу. Если угодно, -- я протянул ему пистолет, -- можете сделать это сами. На миг мне показалось, что он возьмет у меня оружие, но сосед после некоторых колебаний отказался. -- Вам кажется, что это крупная сумма, -- продолжал я. -- Поймите меня правильно. Деньги и впрямь большие, но нас здесь сто человек. Выходит по сотне с носа, даже меньше, если и остальные жильцы скинутся. Все вдруг заговорили одновременно. Судя по доводам, выдвигаемым за и против, большинство было на моей стороне. Я подошел к 14-В и похлопал его по плечу. -- Обсудите мое предложение и дайте мне знать завтра. И я ушел, зная, что победил. Поздно ночью я позвонил 14-А по телефону, хотя мог без опасений зайти к нему домой. Признаться, мне никогда не доставляло удовольствия встречаться с ним лицом к лицу. На редкость неприятный тип, убежденный, что его габариты и пренебрежение к людям ставили его на ступень выше всех остальных. -- Ну, как все прошло? -- спросил он. -- Нормально. Только совсем не обязательно было ломать девочке ногу. -- Я и не ломал. Просто шуганул ее, она и навернулась. -- А что бы ты сделал, если бы она не упала? -- Хватит хныкать! Ты хотел довести их до исступления? Получил, что требовал? А как я это сделал, тебя не касается. Знаешь ведь, за мной не заржавеет. -- Ну, ладно. Они обдумывают мое предложение. Завтра к вечеру наверняка дадут ответ. Послезавтра смотаешься, готовься. Он согласился. Мне не хотелось думать, что будет, если однажды он скажет "нет". На следующий вечер в квартале от дома меня остановил 14-В. -- Не ходите домой. -- Почему? Что случилось? -- спросил я. -- Там полно полицейских. 14-А убит. Вас уже ждут. -- Но я его не убивал. -- Разумеется. Его застрелил я. Но вы в присутствии сотни людей обещали убить его. Ваша участь решена. -- Погодите. Я вызвался убить его, но только после получения десяти тысяч долларов. -- Ну и что? -- спросил он. -- На этот раз вы перестарались. Ведь вы не в первый раз прокручиваете такую аферу? -- С чего вы взяли? -- Помните магнитофон? Записался только голос того парня, но и его достаточно. Да, вот еще что: я стрелял из вашего пистолета. Вам следовало сменить замок, как сделали остальные. Но вы, конечно, ничего не боялись... Вы собирались сломить с нас десять тысяч, потом уехать и провернуть это где-нибудь еще. И так -- до бесконечности. Кто-то же должен был принять меры... перевела с английского Л.Соколова Стив Линдли. Мертвая хватка --------------------------------------------------------------------- © Стив Линдли © Перевел с английского А. Шаров (sharov@postman.ru) --------------------------------------------------------------------- -- Умерла, да? Чарли Киннелман курил сигарету. Прижав трубку щекой к плечу, он освободил руку и почесал коленку, заляпанную смазочным маслом и краской, потом выглянул из окна. За бензоколонками виднелось шоссе, самое оживленное в Кентукки. Но Чарли не мог сосредоточиться: перед глазами маячило лицо Джины Татл. -- Нет, -- сказал он. -- Вчера я навещал мисс Татл в больнице. Никакой надежды... Кажется, в два часа ночи... Как вы знаете, в прошлом году мы с Джиной недолго встречались, ходили в кино... Да, ужасно. Трудно себе представить. Становится просто не по себе. Эта проклятая дорога плохо освещена, а сумасшедших ездит уйма. Следовало бы... Тут шериф перебил Чарли, и тот умолк, приглаживая пятерней волосы, размазывая по ним масло и краску. -- Ее сбила красная машина? И это все, что вам известно? Нет, но в нашем графстве каждый второй грузовик выкрашен как пожарный драндулет. Во всяком случае, такое создается впечатление... Вы же знаете, что мой "рэмблер" зеленый. Всегда был и всегда будет зеленым. Не говоря уже о том, что движок второй день не заводится. Машина висит на подъемнике. Трансмиссия... Я понимаю, что вы должны проверить всех. Я тут безвылазно уже два часа и никого не видел. Обычно все, кто едет по шоссе, заглядывают ко мне заправиться, это для вас не новость... Конечно, позвоню, если узнаю что-нибудь. Не волнуйтесь, не такой уж я простак, дождусь, пока уедет... -- Продолжая смотреть на дорогу, Чарли переложил трубку в правую руку, а левой почесал лоб. -- Понимаю, не беспокойтесь. Извините, мне надо идти, клиент ждет. Повесив трубку, он закрыл лицо руками, но образ Джины не исчезал, наоборот, вырисовывался еще четче. Толкнув ногой железную решетчатую дверь, Чарли вышел на улицу. Может, на ярком утреннем солнце станет легче. Надо же, что придумала эта Джина Татл! Черт бы ее побрал! Только ей могло взбрести на ум тащиться домой по обочине шоссе, да еще безлунной ночью. Да, конечно, она была смазливенькая, нравилась всем в округе, но требовала неусыпной заботы. Вечно с ней что-нибудь приключалось: то рука в гипсе, то похлебкой обольется, то еще что... Горе луковое. А теперь вот ее и вовсе нет. Наверное, рано или поздно это должно было случиться. Но эта мысль не подняла Чарли настроение и не улучшила его самочувствие. Чарли подошел к автомату и добыл из него банку "спрайта". Услышав его шаги, сидевший на цепи за гаражом доберман громко залаял. Чарли достал из кармана мелкую монету и запустил ею в железную ограду, чтобы пес помчался на звук и перестал действовать на нервы. Полез было в карман еще за одной, но тут услышал знакомое шуршание колес. Он обернулся и увидел багровый "понтиак" шестьдесят третьего года выпуска. Водитель притормозил у заправки, как бы раздумывая, въезжать или нет, потом медленно свернул и остановился у последней колонки, впритык к груде старых покрышек. Чарли не видел передний бампер, но без труда заметил вмятину на левом крыле. С минуту он стоял, ошеломленный, разглядывая "понтиак", потом судоржно сглотнул и медленно побрел к насосу. Боб Пулз, шериф графства Кэллоуэй, поднял телефонную трубку, но, пробормотав что-то себе под нос, положил ее на место. Утром он съел бутерброд с солониной и теперь чувствовал, как тот просится наружу. Хотелось уронить голову на руки и подождать, пока мозги перезарядятся, будто автомобильный аккумулятор. И вообще, какого черта эта Джина Татл... От нее вечно были одни неприятности. Не только сама попадала в передряги, но умудрялась доводить до беды чуть ли не всех окрестных парней. Сначала ее выгнали с работы, потом она развила кипучую деятельность, имевшую целью обанкротить все страховые компании в радиусе ста километров. Когда-то жизнь в графстве Кэллоуэй текла спокойно и безмятежно. В те времена шериф Пулз был молод и жаждал приключений. Теперь же он мечтал о покое, а прискорбные происшествия, как назло, следовали одно за другим. С тех пор, как полиция штата арестовала нескольких торговцев наркотиками на шоссе 24, на подведомственном шерифу участке то и дело появлялись странные личности. Полиция тоже стояла над душой: почему в его вотчине так мало арестов? Он даже получил от губернатора письмо с просьбой расширить штат сотрудников и ускорить темпы работы. Не то чтобы письмо было сердитым, но у шерифа не возникло желания оправить его в рамку и повесить на стену. Пулз проглотил три пилюли аспирина и запил их остывшим кофе. От этих телефонных звонков все равно никакого проку. Несчастный случай произошел в полночь, с тех пор минуло шесть часов. Скорее всего, это случайный проезжий, которого давно след простыл. Но в одном Чарли прав: в округе слишком много развелось красных грузовиков. Правда, трудно поверить, что жители графства способны сбить человека и сбежать, но, с другой стороны, шерифа уже не раз обвиняли в снисходительности и попустительстве, когда дело касалось своих, местных. А что ему делать, если в графстве Кэллоуэй живут честные и законопослушные граждане? Они ненавидят преступников и тоже ропщут по поводу чрезмерной мягкости шерифа. Глядишь, еще проголосуют против него на следующих выборах. Он снял трубку и набрал номер. Тедди выкурил первый за сегодняшний день "косяк" и раздавил его в пепельнице "понтиака", потом вылез из машины, оставив дверцу открытой, на тот случай, если этот болван механик знает, как пахнет "травка". Он откашлялся и сплюнул. Время было раннее, и Тедди еще толком не соображал. Он чувствовал боль в легких, мышцы были натянуты, свет дня резал глаза. Тедди так и подмывало на все плюнуть и мчаться в Сент-Луис, где у него была назначена встреча. Он подошел к колонке и взялся за шланг. -- Сэр! -- окликнул его работник в замызганном комбинезоне. -- На нашей заправке нет самообслуживания. Тедди взглянул на сонного парня и, сказав: "Ладно, залей бак", отступил в сторонку. -- Восемьдесят седьмым? -- спросил парень, кладя руку на колонку. Тедди кивнул. -- Низкооктановый бензин нынче не в чести. -- Добавил работник. Тедди промолчал. Парень выжидающе смотрел на него. Ничего, Тедди уже привык к особенностям местного этикета. Тут живут одни недоумки. И волосы его им не нравятся, и кожаный пиджак, и подпоясанные цепью штаны, и надпись на рубахе "Привет с того света". Они его презирают, это ясно. Но ему наплевать. А этот парень -- и вовсе невежа, схватил шланг и стоит истуканом. -- В чем дело? -- спросил Тедди, нервно охлопывая карманы в поисках сигарет. -- Чего тебе еще? -- Ключ от крышки бензобака. Тедди вздохнул, влез в машину и вытащил ключ из замка зажигания. Да, парень и впрямь действует на нервы, но надо держать себя в руках: новые неприятности сейчас совсем не нужны. Всю дорогу от Майами неурядицы следовали одна за другой. Если бы не объемистый карбюратор, едва ли Тедди удалось бы уйти от дорожного патруля на шоссе 24. В такой переплет он еще ни разу не попадал. А потом пришлось пробираться проселками и терять уйму времени. И пить. После полбутылки "джека дэниелза" и шестой банки пива Тедди почти ничего не помнил. Солнце разбудило его на автозаправочной станции где-то недалеко отсюда. Ощущение было такое, будто в брюхе разорвалась граната. Он уже опаздывал на пять часов, в багажнике -- почти пуд конопли, в "бардачке" -- незарегистрированный пистолет, которым пришлось воспользоваться в Майами. Надо срочно избавиться от него. С пистолетом Тедди чувствовал себя неспокойно. Так что не стоит препираться с этим парнем: береженого бог бережет. Выбираясь из машины с ключом в руке, Тедди задел башмаком пустую пивную банку, и она с лязгом выкатилась на асфальт. Оба какое-то время наблюдали, как она вертится волчком, потом парень смерил Тедди долгим пытливым взглядом. Тедди спросил: -- Тут есть бак для мусора? -- Сбоку возле туалетов стоит вагонетка, -- ответил парень, указывая куда-то направо. Тедди протянул ему ключ и вдруг заметил, что механик тоже нервничает. Он тотчас почувствовал себя увереннее, вытащил из-под сиденья все банки и зашагал в указанном направлении. В бутылке оставалось немного виски, но Тедди не притронулся к ней, поборов соблазн. В мастерской бубнил радиоприемник. Знакомый голос. В машине он слушал ту же станцию, возможно, единственную в этой глухомани. Сколько же времени он потерял, пока без толку колесил по округе темной ночью? Чарли дождался, пока владелец "понтиака" скроется за углом гаража, вставил шланг в горловину бака и подошел к передку машины, чтобы осмотреть крыло. Когда Снайдер взял Чарли на работу, тому было четырнадцать лет, и с тех пор он занимался рихтовкой кузовов, так что определить причину повреждения ему ничего не стоило. Чарли ощупал бампер -- никакой ржавчины. Капот невредим, но подфарники разбиты, а хромовое покрытие поцарапано. Отступив на шаг, он еще внимательнее осмотрел машину. Она наехала либо на дерево, либо на крупную собаку. Трудно сказать точнее. А может, на молодую девушку на Бодейской дороге прошлой ночью? Почему бы и нет? Лай добермана вернул Чарли к действительности. Он взглянул на вмятину еще раз и снова увидел перед собой лицо Джины. Тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Надо привести мысли в порядок. По радио передавали новости. Что-то смутно знакомое. Имя погибшей девушки. Тедди толком не расслышал его, но, вроде, звучало оно не ново. Он прислушался в надежде, что имя повторят, и не обратил внимания на железный забор у себя за спиной. К ограде подбежал доберман и сильно ударил по ней лапой. Железный лист прогнулся и, возвращаясь в первоначальное положение, крепко шлепнул Тедди по спине. Тедди подался вперед и обернулся, стараясь сохранить равновесие. Пес встал на задние лапы, голова его оказалась над оградой, всего на несколько сантиметров ниже головы Тедди. Доберман залаял. Тедди приник спиной к стене гаража, и пес зарычал, разинув пасть и брызжа слюной. Тедди подался назад. Собака снова залаяла и принялась носиться туда-сюда вдоль забора, насколько позволяла цепь. Тедди всю жизнь недолюбливал собак и не доверял им. Даже когда их водили на цепи, или когда они мирно спали на ковре рядом с маленькими детьми. Встречая пса, Тедди всегда шарахался прочь. Но теперь он был приперт к стене, как зверь в зоопарке. И, разумеется, перетрусил. Он не стал собирать разлетевшиеся по сторонам банки и решил немедленно отправиться в Сент-Луис. Вся эта поездка -- сплошное беспокойство, то беда, то неурядица. Вернувшись к колонке, он увидел, что на счетчике одиннадцать долларов сорок центов, а парень проверяет уровень масла. Тедди замер в ожидании, но механик молчал. Он посмотрел на дорогу, гадая, куда она ведет и в каком направлении ему надо ехать. -- Только что познакомился с твоей собакой, -- сказал он. -- Хороший пес. -- Еще какой. -- Отличный сторож, -- добавил механик, выпрямляясь. -- Масла надо бы долить, -- он указал на мерный стержень. -- В другой раз, -- ответил Тедди, с трудом зажигая сигарету трясущимися от страха руками. -- Как угодно. Вы только в начале пути, а до следующей заправки очень далеко. Тедди выпустил струю дыма. -- Что значит "в начале пути"? -- Раннее утро. Я полагал, что вы ночевали в Хардине. -- С чего ты взял? Может, я всю ночь ехал. Парень снял крышку с карбюратора и показал ее Тедди. -- Мотор холодный. Значит, вы ночевали в Хардине. Там всего один мотель, хотя и хороший: "Холидэй-инн". -- Я спал в машине неподалеку отсюда, если угодно. Терпеть не могу "Холидэй-инн". -- Мне-то что, -- парень передернул плечами. Он явно был чем-то встревожен. -- Просто масла мало, а путь неблизкий. Может, проверить запаску? Перед глазами Тедди встала картина, повергшая его в ужас: парень открывает багажник и видит пять объемистых капроновых мешков... -- Нет, не надо. Я недавно сам проверял. -- Как хотите, -- механик закрыл капот. -- Кстати, как далеко до следующей заправки? -- Есть одна в Брустере, но на зиму она закрывается. Следующая в Мейфилде. Ведь вы едете на запад, верно? Тедди вдруг понял, что совсем утратил чувство направления. -- А дорожными картами вы торгуете? -- Извините, все распроданы, -- механик погладил крыло машины. -- Ну и вмятина. Надеюсь, вы не сшибли оленя? -- Нет, а что? Это карается законом? Вдруг в голове начало свербить какое-то имя. Женское. Но какое? Тедди все еще маялся похмельем, да и собаки побаивался, поэтому разум отказывался работать. А тут еще этот малый достает. В Майами он не посмел бы так вести себя. Пусть только сунется в Майами, там сразу все уразумеет. Тедди разыщет его даже в "Мире Диснея". -- Нет, закон не карает. В этом году их много развелось, выходят на шоссе. В прошлые выходные я и сам чуть не сбил одного. ...Вспомнил ее имя. Джина Татл. Вот о ком упоминалось в новостях. Несмотря на болтовню этого несносного парня, Тедди вспомнил имя. Потом перебрал в уме все события. Наверное, он сбил ее. Поэтому и вспомнил. Сбил и скрылся. -- А вы на что налетели? К счастью, парень не смотрел на него. Оба внимательно разглядывали погнутую решетку радиатора. Тедди смахнул со лба пот и вытер ладонь о штаны. Он не мог вспомнить, на что налетел. К тому же, кузов машины изобиловал вмятинами и царапинами. Такую купил. Да еще новых понаделал, особенно в ночное время, когда нализывался пивом. -- Сколько с меня? На счетчике было 11.40. Парнишка прочел эту цифирь вслух, Тедди протянул ему двадцатку, и после короткого колебания механик отправился в контору за сдачей. Тедди остался один. Дверь с грохотом захлопнулась за Чарли. Оказавшись вне поля зрения, он привалился к стене. Пока все в порядке. Никаких сомнений: это он. Как же быть? Чарли вспомнил, что шериф Пулз велел ему действовать осторожно, записать номер машины и дождаться отъезда клиента. Черт бы драл эту Джину Татл. Из-за нее он угодил в передрягу. Чарли отставил телефон подальше и, спрятавшись за рекламой моторного масла, опасливо выглянул из окна. Клиент, казалось, пребывал в растерянности, он смотрел то на дорогу, то на машину. Затем повернулся к гаражу... Чарли отпрянул от окна, потом выглянул снова. Парень садился за руль. Чарли с улыбкой хлопнул себя по карману. Ключи от "понтиака" звякнули. Он стал ждать. Тедди долго сидел в машине, потом достал бутылку "джека дэниелза" и сделал несколько глотков. Чарли ничего не имел против виски, хотя сам пил "спрайт". Водитель сунулся в "бардачок" и вылез из машины с какой-то штуковиной в руке. Этого Чарли не предусмотрел. Он отошел от окна и задумался. У Снайдера не было ружья. "Без надобности", -- частенько повторял он. Но вот надобность