Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
 Mercedes Lackey And Ellen Guon. "Freedom Flight",
 Published In 1992 By Baen Books., Isbn 0-671-72145-3..
 (из серии WING COMMANDER)
 Изд: "АСТ", Москва, "Terra Fantastica", СПб, 1997
 Перевод с английского: А.Бельский, С.Бельская, А.Ильин, 1997
 OCR & spellcheck: The Stainless Steel Cat
 Origin: Michael Nagibin | Black Cat Station |  2:5030/604.24   |
--------------------

З


                   Мерседес Лэкки, Эллен Гуон
                        WING  COMMANDER
                       "ПОЛЕТ К СВОБОДЕ"


     




   Губы следователя скривились в презрительном оскале.
   -  Итак,  предатель продолжает отмалчиваться. Он  не  может
сказать  ни слова в собственную защиту! Да это не высокородный
лорд Килраха, а обыкновенный пожиратель падали.
   Лорд   Ралгха  нар  Ххаллас  стоял  перед  следователем   и
невидящим  взглядом смотрел на своего врага.  Глаза  застилала
зеленая пелена ярости. Он изо всех сил сдерживал свой гнев, не
давая  шерсти  на  загривке стать дыбом, а  ушам  прижаться  к
голове,   и   не   забывая   при  этом   сохранять   выражение
чистосердечности в широко открытых глазах. Он  одержал  победу
над  своими  инстинктами и эмоциями,  а  ему  приходилось  это
делать  десятки  раз за последние несколько  часов.  Взор  его
снова  прояснился, а желание вцепиться в горло  своим  врагам,
кем  бы они ни были, угасло. Позы двух охранников, не сводящих
с  него глаз, говорили о том, что он не выдал себя ничем, даже
легким подрагиванием хвоста.
   Он  не имел права на ошибку, не мог даже на мгновение  дать
им   почувствовать,  что  ему  страшно.  В  этой  проверке  на
благонадежность малейшее проявление слабости  было  бы  прямым
подтверждением  его  предательства - истинный  килратх  всегда
найдет   опору  и  поддержку  в  чувстве  собственной   чести,
останется  невосприимчивым к боли и  не  подверженным  страху.
Никакие пытки не сломят его, никакие угрозы не поколеблют  его
духа. Если Ралгха сохранит спокойствие и выдержку и не проявит
страха  во  время  всего судилища, значит, он  не  может  быть
предателем.
   "Вот так зрелость и опыт обманывают молодость и силу".
   Если  бы  расследование  проводил он,  то  подключил  бы  к
своему  пленнику  электронные  датчики.  Наверное,  ему   надо
радоваться, что у того, кому оно доверено, иной подход. Но все
равно  происхождение и воспитание должны сказаться - это  было
неизбежно. Воспитание поможет ему пройти через все. Он  должен
уповать на это.
   -  Ему  можно верить, калрахр? - донесся шепот из  дальнего
угла комнаты, где таилась скрытая тенью фигура.
   Ралгха нар Ххаллас замер в напряженном ожидании. Шерсть  на
загривке и вдоль хребта вздыбилась, несмотря на все его усилия
заставить  ее лежать ровно. Он не был уверен, что ему  удастся
пережить   следующие  несколько  мгновений.   Ему   и   раньше
приходилось бывать в этой сумрачной комнате и не раз проходить
облицованными  резным камнем коридорами Имперского  управления
безопасности  на  Гхорах  Кхар,  но  тогда  он   еще   являлся
полноправным  лордом  Ралгхой  нар  Ххаллас,  командиром  "Рас
Ник'хры",  крейсера  класса  "Фралтхи",  не  раз  принимавшего
участие в сражениях во славу Императора . Килраха.
   А  теперь  он видит эти стены... глазами заключенного.  Для
него это занятный опыт, если, конечно, удастся выпутаться. Вот
уже  пять часов Ралгха стоит в центре этой комнаты и терпеливо
отвечает   на  задаваемые  ему  вопросы,  стараясь   сохранять
самообладание, несмотря на все провокации следователей.  Но  в
конце  концов,  это их работа - заставить его выйти  из  себя,
обнаружить  свое  предательство резким словом  или  поступком.
Применять  более  жесткие меры они не имели  права  -  высокое
положение подследственного исключало как леркратх -  допрос  с
применением  наркотиков,  так  и  калкратх  -  пытки.   Только
Император  мог  дать  разрешение  вести  допрос  представителя
тхрак'хры  с  применением  игл и ножей.  Но  зато  можно  было
намеренно  провоцировать  его, возбуждать  в  нем  безудержную
ярость, которая всегда теплится в душе килратха. И если бы  он
хоть  на  мгновение  потерял  контроль  над  собой,  пренебрег
воинской  субординацией или забыл, что сейчас  занимает  самое
низкое  положение  из  всех  килратхов,  находящихся  в   этой
комнате,  то  тем самым обнаружил бы свое предательство.  Даже
сейчас оба имперских охранника не спускали с него глаз на  тот
случай, если он вдруг сделает хоть малейшую попытку бежать или
напасть на Джахкая, калрахра имперской безопасности, или, чего
доброго, покусится на жизнь еще более важного килратха,  того,
кто сидит в тени в дальнем углу комнаты.
   Джахкай   пристально  наблюдал  за  ним;   его   глаза   от
напряжения  превратились в узкие щелочки.  Для  этого  имелась
особая  причина. Дело было не только в том, что  велся  допрос
предполагаемого  предателя, и не в  неприязни  между  самцами-
килратхами.  Просто Ралгха возненавидел Джахкая с  момента  их
первой встречи много лет назад.
   Тогда,   на  военном  смотре,  этот  низкородный   выскочка
напустил  на  себя  вид  важной  персоны  и  глубоко  оскорбил
присутствовавшего  там  высокородного  килратха,  когда   имел
наглость  подражать  тем, кто благороднее  и  выше  его.  А  в
низкородном  происхождении Джахкая сомневаться не приходилось:
стоило лишь взглянуть на его пятнистую неровного окраса грубую
шерсть, характерную для килра'хров, представителей низов.  Как
не похож на нее лоснящийся мех самого Ралгхи, ярко окрашенный,
с  четким рисунком, указывающим на его принадлежность к  одной
из  наиболее  высокородных семей Империи! К тому же  тупорылая
морда   Джахкая,   плоская   голова   и   притупленные    зубы
свидетельствовали  о  том,  что  он  не  принадлежит  к  клану
охотников.
   Теперь  же ситуация стала совершенно иной. Одно лишь  слово
Джахкая  могло  обречь  Ралгху на смерть,  и  было  совершенно
неважно,   чье  происхождение  выше,  а  чье  -   ниже.   Если
находящийся  в  комнате  другой  килратх  сочтет   это   слово
обоснованным.  Все свелось теперь к этому: мнение  его  врага,
значимость  личных заслуг и окончательный приговор  верховного
правителя.
   Настал  самый опасный момент в его жизни. Еще ни  разу  она
не  подвергалась  такой опасности, даже во  время  сражения  с
землянами за сектор Веги.
   Он  вспомнил  об  этом  столкновении с  некоторым  чувством
гордости,  немного  согревшим его охваченную  гневом  душу.  В
воспоминаниях  предстали  долгие  часы  маневрирования  вокруг
корабля  землян,  волны атак истребителей и кульминация  всего
сражения - потрясающей силы взрыв корабля класса "Ватерлоо", в
одно  мгновение  превратившегося в  огромный  огненный  шар  с
разлетающимися  от  него во все стороны  обломками.  Позже  он
узнал, что корабль землян назывался "Ленинград" и что при  его
взрыве   погибло  пятьсот  представителей  чужой  цивилизации.
Пятьсот врагов. Пятьсот жертв на алтарь бога войны Сивара.
   Он  вспомнил,  как в какое-то мгновение его охватил  страх,
крохотный  истребитель землян атаковал  их,  а  он  знал,  что
половина носовых орудий его корабля выведена из строя и что ни
он,  ни  его  экипаж не в состоянии что-нибудь сделать...но  в
этот момент появилось звено имперских истребителей "Джалтхи" и
на   крутом  вираже  прицельным  залпом  уничтожило  вражеский
истребитель.
   Сейчас  Ралгха  испытывал тот же самый парализующий  страх,
видя,  как  решается его судьба, и понимая, что  он  не  может
ничего сделать для того, чтобы повлиять на это решение.
   Снова тот же мурлыкающий шепот:
   -  Я жду твоего ответа, Джахкай. Калрахр Джахкай повернулся
и заговорил, обращаясь к тому, кто скрывался в тени:
   -  Не  могу сказать ничего определенного, мой господин.  На
протяжении  пяти  часов мы не увидели и не услышали  от  лорда
Ралгхи ни малейшего намека на измену. Но...
   Ралгха  стоял  молча,  все  его мускулы  сковал  страх,  он
покорно  ждал решения своей участи. Больше всего на  свете  он
хотел  оказаться сейчас в самой гуще сражения с  землянами  за
сектор Веги, снова командовать там своим крейсером. Тогда,  во
всяком  случае,  он  знал, с кем воюет. В этой  же  закулисной
борьбе,   где  все  решали  такие  абстрактные  понятия,   как
преданность и измена, любой неосторожный жест мог  повлечь  за
собой немедленную смерть. Его даже лишили бы права погибнуть в
открытом бою; он мог умереть прямо здесь, в этой комнате,  как
трус или военнопленный, и никто об этом не узнал бы...
   - Достаточно.
   Высокий  килратх поднялся со своего стула в  углу  комнаты,
подошел  к  Ралгхе и посмотрел ему прямо в глаза  внимательным
изучающим  взглядом. Это был наследник престола Килраха  принц
Тхракхатх. В его ушах блестели золотые кольца, выделявшиеся на
фоне  рыже-коричневого меха и красного  плаща.  Ноздри  Ралгхи
уловили  пряный  мускусный  запах, характерный  для  тех,  кто
испытывает пристрастие к противоположному полу.
   - Скажи мне, Ралгха, кому ты служишь?
   -   Я  служу  во  славу  Императора  и  Империи  Килрах,  -
решительно  произнес  Ралгха. - Я в  вашем  распоряжении,  мой
принц.
   -  Хорошо.  -  Тихий  голос принца  отчетливо  прозвучал  в
маленькой комнате. - Я верю, что это так, Ралгха. -  Потом  он
повернулся к начальнику службы безопасности:
   -   Прекращай  этот  фарс,  Джахкай.  Я  заподозрил  личную
неприязнь еще в тот момент, когда ты впервые явился ко мне  со
своими  подозрениями; теперь же я убедился  окончательно.  Так
что  кончай  с  этим.  Сегодня  же  вечером  я  возвращаюсь  в
К'Титхрак  Манг.  А  ты забудешь о своих  неприязнях.  И  дабы
подобные...  спектакли...  больше не  повторялись,  я  требую,
чтобы  впредь  ты, прежде чем являться ко мне  с  обвинениями,
представлял неопровержимые доказательства измены.
   Джахкай  покорно прижал уши к голове и опустил  морду,  его
хвост  безвольно  вытянулся.  И хотя,  когда  он  взглянул  на
Ралгху,  глаза  его  по-прежнему переполняла  ненависть,  лорд
тхрак'хры  был  уверен, что тот никогда не осмелится  нарушить
указание  принца.  Ему  до  сих пор удавалось  сохранить  свое
положение  только  благодаря  беспрекословному  подчинению.  А
ненавидели  его многие - и были бы рады стать свидетелями  его
падения.
   Принц пристально посмотрел на Джахкая:
   -   Лорд   Ралгха   может  вернуться  к  выполнению   своих
обязанностей.  - И повернулся к Ралгхе: - Какие  директивы  вы
получили, лорд Ралгха?
   Ралгха вскинул подбородок и вытянулся по стойке "смирно".
   -  Мой  корабль  сегодня  же  вечером  отбывает  в  систему
Н'Танья,  где  мы  должны  присоединиться  к  ударным   силам,
направляющимся в район, граничащий с зоной влияния землян.
   Принц кивнул:
   -  Я  уверен,  вы  еще прославите ваш храи. Воюйте  хорошо,
Ралгха.
   -  Слушаюсь,  господин. - Ралгха склонил голову  и  опустил
хвост  в  знак уважения и покорности, стараясь скрыть  шок,  в
который его повергло последнее замечание принца.
   "Нет,  он  не может не знать, - подумал Ралгха. - Весь  мой
храи,  все  до  последнего младенца мертвы, это случилось  уже
более пяти лет тому назад. У меня больше нет семьи, и не с кем
делить  славу,  добытую в бою. Нет тех, ради  кого  стоило  бы
жить...  Моей единственной радостью были сражения с землянами.
Я  старался  убивать  их как можно больше  во  славу  Империи.
Обзывать их по-всякому во время боя и не обращать внимания  на
то,  что  они называли нас "котятами" или "котами"...  Кстати,
что  бы  это  значило  - "кот"?.. И потом  упиваться  победой,
слушая  их предсмертные крики. Добывать славу для моего  храи,
моего  родового имени. Но теперь все это потеряло смысл. Моего
храи нет..."
   Принц  Тхракхатх еще раз кивнул Джахкаю и вышел из комнаты.
Ралгха двинулся за ним, но был остановлен опустившейся ему  на
плечо лапой охранника.
   -  Тебе еще придется задержаться, Ралгха, - злобно прошипел
Джахкай.
   Неужели низкородный так ничего и не понял?
   Будь  Ралгха помоложе и чуть импульсивнее, Джахкай  был  бы
уже  мертв. Возбуждение, вызванное страхом и гневом,  все  еще
отдавалось звоном в ушах.
   -  Не  путай  меня  со  своими  наемниками  или  с  рабами-
землянами,   Джахкай,  и  не  воображай,   будто   ты   можешь
приказывать мне. Я - имперский лорд. Только попробуй  помешать
мне, и... - Ралгха улыбнулся, показав зубы, - я перегрызу твою
глотку, подонок.
   -  Прекрасные  слова  из  уст подозреваемого  в  измене,  -
прошипел Джахкай.
   -  Опасные  слова  из  уст низкородного  килратха.  Теперь,
когда принц снял с меня подозрения, ты, может быть, вспомнишь,
дурак,  что  я  старше тебя по званию? - Он прищурил  глаза  и
вздыбил шерсть на загривке. - Ты для меня слишком мелок, чтобы
с  тобой связываться. А может, ты хочешь оказаться в своей  же
тюрьме?  Как  мне удалось выяснить за последние  дни,  там  не
слишком-то уютно.
   Джахкай  резко  махнул лапой, и охранники отступили  назад.
Ралгха  еще  раз  улыбнулся торжествующей улыбкой  победителя,
обнажив  при  этом  свои  клыки,  и  вышел  в  коридор.  Через
несколько мгновений он уже шел по улице, вдыхая полной  грудью
чистый  воздух. Целых десять дней он провел взаперти в  темной
сырой  камере  и за все это время ни разу не видел  солнечного
света, играющего на листьях бирхи. Сейчас как раз была пора ее
цветения,  и  сладкий аромат больших красных  цветов  наполнял
воздух. По обеим сторонам улицы росли ровные шеренги деревьев,
выделявшихся  на  фоне серого камня стен и  мостовых  и  белых
шапок  горных вершин, висящих над Старым Городом. Эта  картина
напомнила ему о доме, о родной планете Ххаллас, где прошло его
детство  до  того,  как  он поступил  в  офицерскую  школу  на
Килрахе.   Многие  килратхи,  по  их  собственному  признанию,
восторгались   металлическим  великолепием   главной   планеты
Империи, ее серебристыми стенами и высокими башнями. Но только
не  Ралгха.  Даже  по прошествии стольких лет  он  по-прежнему
тосковал по диким горам и первозданной красоте природы  родной
планеты.
   Заходящее  солнце резко выделялось на фоне  белых  покрытых
льдом  пиков. Ралгха ускорил шаг. У него оставалось не так  уж
много времени до того момента, когда он взойдет на борт своего
крейсера и даст команду готовиться к старту.
   Он   прошел  вереницей  кривых  улочек,  переступил   через
валяющегося  без  чувств  на мостовой низкородного  килра'хру,
похоже нажевавшегося опьяняющих листьев аракха, миновал группу
рабов,  занятых дорожными работами. Пройдя еще одну улицу,  он
вышел  на  открытую рыночную площадь, над которой витал  запах
свежего  мяса  и  рыбы, разложенных повсюду на  многочисленных
лотках и тележках. Горожан на площади в этот час было немного,
поскольку  большинство  торговцев уже успело  распродать  свой
товар.
   Проходя  через  площадь, Ралгха поймал на себе  пристальный
взгляд  молодой  землянки с очень короткой темной  шерстью  на
голове,  одетой в простое коричневое платье свободного покроя,
украшенное эмблемой Сивара.
   "Рабыня  жриц  бога войны", - догадался  он.  На  следующем
углу  он  оглянулся и в нескольких шагах от себя снова  увидел
девушку.
   "Выходит, она идет за мной следом".
   Он  пошел  дальше  по улице и остановился, поджидая,  когда
девушка поравняется с ним.
   - Что тебе нужно? - резко спросил он.
   -  Тысяча  извинений, мой господин, - ответила девушка  по-
килратхски  с  сильным  акцентом.  -  Леди  Хасса  хотела   бы
поговорить с вами, мой господин. Если вы последуете за мной, я
провожу вас к ней сейчас же.
   Он   кивнул   и  пошел  за  ней  по  улице,  уже   начавшей
погружаться  в  сумерки.  Для землянки  девушка  двигалась  на
удивление  грациозно. Ралгхе почти не приходилось  общаться  с
землянами, за исключением разве что нескольких рабов и пленных
вражеских  летчиков,  которых к тому же почти  сразу  забирала
служба  имперской  безопасности. Он слышал  о  землянах  много
странного. Но самым удивительным было то, что земляне выбирали
своих  руководителей, как выбирают кусок мяса  на  рынке.  При
мысли  о  руководителе, избираемом своими подчиненными,  хвост
Ралгхи  непроизвольно дернулся. Однако дело, в котором он  сам
сейчас участвовал, походило на то, что делали земляне, - выбор
руководителя.
   Как  он и предполагал, девушка привела его к местному Храму
Сивара, представляющему собой амфитеатр, выстроенный прямо  на
склоне  горы. Следуя за ней, он спустился по каменным ступеням
вниз,  где его ждала высокая килратха, облаченная в ритуальный
плащ жрицы Сивара.
   -  Ралгха.  - Хасса шагнула ему навстречу. Жестом,  который
он  помнил  с  тех пор, когда они были еще детьми  на  планете
Ххаллас,  она  провела  когтями по его  загривку,  приглаживая
густую  шерсть.  -  Ну  как ты, все в порядке?  Он  недовольно
передернул плечами:
   -  Насколько  это  возможно после всего  происшедшего,  они
допрашивали меня целыми днями.
   Хасса кивнула и повернулась к девушке-рабыне:
   -  Эстер, принеси лорду Ралгхе чего-нибудь попить и листьев
аракха. Только быстро.
   Девушка поклонилась и легко побежала вверх по ступеням.
   -  Теперь  можешь говорить свободно. - Хасса опустилась  на
каменную скамью. - Что там произошло?
   Ралгха  сел  рядом  с  ней, не отводя взгляда  от  гладкого
серого  камня. Очень похожего на тот, из которого были сложены
стены его камеры.
   -  Конечно, пришлось несладко, но не так ужасно, как  могло
быть. Допросы днем и ночью. Часто мне не давали спать; правда,
это единственная пытка, которой меня подвергли.
   -  Я  очень  встревожилась, когда узнала о твоем аресте.  -
Темные глаза Хассы - один сплошной зрачок - были непроницаемы.
- Мы боялись, что ты расскажешь о восстании.
   Ралгха  ощетинился даже при одном намеке на  его  возможную
слабость.
   -  Ни  за  что  на свете! Даже если бы меня  пытали,  я  не
сказал бы им ни слова!
   -  Итак,  тебя отпустили. - Хасса нервно выпустила и  снова
убрала когти. - Они тебя отпустили... но почему?
   Он и сам задумывался над этим.
   -  Думаю, что, с одной стороны, они не смогли найти  против
меня  никаких  улик, а с другой стороны, им так и  не  удалось
выведать  у  меня  интересовавшие их сведения обманным  путем.
Потому  что  я  -  тхрак'хра и отмеченный  наградами  командир
корабля.  Сам принц Тхракхатх присутствовал при моем последнем
допросе и приказал им освободить меня.
   -  Понимаю.  -  Хасса надолго замолчала и затем  заговорила
снова:  -  Вчера  вечером,  когда  твоя  судьба  еще  не  была
известна, собирался Совет. И они решили, Ралгха, что если тебе
удастся уцелеть, то у них будет для тебя задание.
   От  возбуждения  ему  вдруг  сделалось  жарко  -  так,  что
зачесалось все тело. После того, что произошло, он по-прежнему
им для чего-то нужен!
   -   Если   мы  хотим,  чтобы  восстание  против  Императора
удалось, нам потребуется помощь, - продолжала она. - Ты будешь
нашим  послом, полномочным представителем... ты отправишься  к
землянам и попросишь у них поддержки. Мы станем их союзниками,
но  они  должны  помочь  нам солдатами, оружием,  космическими
кораблями.  А  в  подтверждение нашей  искренности  и  честных
намерений ты добровольно сдашь им "Рас Ник'хру".
   -  Сдать... мой корабль? - Ошарашенный Ралгха уставился  на
жрицу,   испытывая  то,  что,  наверное,  чувствует  крохотный
мердха, когда в шею ему вонзаются клыки охотника. - Сдать  его
землянам? Мой корабль? Как вы могли предложить мне такое?
   По  выражению  физиономии Хассы, яростному и непреклонному,
он  понял, что она ни за что не отступит. И хотя она питала  к
нему  добрые  чувства  как к старому  другу  и  возлюбленному,
восстание для нее было чем-то вроде собственного дитя,  и  как
самка  со  всей  решимостью  бросает  своего  партнера,  чтобы
защитить  детеныша,  так  и она могла  поступиться  всем  ради
высшей цели.
   -  Ты  обязан  сделать  это, Ралгха нар  Ххаллас!  Если  ты
откажешься,  то  станешь  клятвопреступником.  Ты  дал  Совету
торжественную  клятву,  что  будешь  сотрудничать  с  нами   в
свержении Императора... и теперь, что же, отрекаешься от нее?
   Он покачал головой:
   -   Но   земляне  уничтожат  нас  сразу  же,   как   только
обнаружат...
   Она жестом оборвала его:
   -  Мы  связались с землянами. Их корабль "Тигриный  коготь"
будет ждать нас в системе Фирекки. Ты сдашь им "Рас Ник'хру" и
расскажешь о нашем восстании.
   Снова  повисла долгая тишина - Ралгха пытался совладать  со
своими  эмоциями и, насколько это было возможно,  хладнокровно
оценить только что услышанное.
   -  Хорошо, я сделаю это, - наконец медленно произнес он.  -
Я  обязан  это сделать. Я не нарушу данной мною клятвы.  Но  я
знаю,  что  это  означает  для  меня...  Я  никогда  не  смогу
вернуться назад. Я никогда больше не увижу ни тебя, ни  своего
родного Ххалласа.
   Он  поднял глаза на возвышающиеся над ним горы, на вечернее
небо, в котором уже начали загораться первые звезды.
   -  Иногда  я  задумываюсь,  Хасса,  стоило  ли  нам  вообще
покидать  нашу  планету. Детьми мы были  счастливы,  мы  могли
остаться там... Я бы, наверное, объявил тебя своей подругой  и
матерью  моих детей, если бы ты дала согласие. Как  давно  это
было,  еще  до  того,  как я посвятил  свою  жизнь  военной  и
политической карьере, а ты свою - служению богу Сивару.
   Хасса нерешительно прикоснулась к его щеке:
   -  Ты  думаешь,  мы были бы счастливы, Ралгха?  Растрачивая
впустую  свою жизнь в горах Ххалласа? Без славы, без будущего?
Я  так  не  думаю.  Я предпочитаю гореть ярко,  пусть  даже  и
недолго, чем согласиться на это. Я ни о чем не жалею.
   Она повернулась ко входу в амфитеатр.
   -  Ну где эта девчонка? Ведь и нужно-то всего перейти через
улицу, а не бежать на другой конец города!
   Хасса  поднялась  по  ступеням и  выглянула  наружу.  Потом
медленно, как-то неестественно медленно, повернулась к  Ралгхе
и спустилась вниз.
   -  Там  на  улице, около моего дома, имперские  солдаты,  -
тихо сказала она. - Ралгха, тебе надо уходить. Как только  они
обнаружат,  что  меня  нет дома, они  сразу  же  придут  сюда.
Видимо, случилось что-то непредвиденное.
   От   гнева   и  опасения  за  нее  у  Ралгхи  непроизвольно
вздыбилась  шерсть на загривке и обнажились когти.  Голос  его
стал похож на низкое рычание:
   - А что будет с тобой, Хасса?
   Она гордо вздернула голову и высоко подняла хвост.
   -  Я - жрица Сивара и поклялась служить во имя его славы. Я
не  стану  спасаться бегством или прятаться - это  трусливо  и
бесчестно. - Она коснулась висящего на поясе ритуального ножа.
- Если они придут за мной, я знаю, что делать.
   Ралгха   растерянно  молчал.  Его  инстинкт  побуждал   его
остаться  и  защищать  ее, чувство долга требовало  как  можно
быстрее уходить.
   Она  окинула  его  долгим  изучающим  взглядом,  как  будто
пытаясь запомнить его на всю оставшуюся жизнь.
   -  Теперь  иди.  Не  теряй времени,  Ралгха.  Передай  наше
послание и свой корабль землянам.
   Хасса  указала  на  другой выход из  амфитеатра,  маленькую
дверцу,  открывающуюся прямо в лабиринт узеньких улиц  Старого
Города.
   Он  помедлил  еще  пару  мгновений  в  нерешительности,  но
чувство долга наконец взяло верх, и он двинулся с места.
   Дверца  бесшумно отворилась, и Ралгха нырнул в  нее,  чтобы
мгновение  спустя оказаться в небольшом дворике,  отгороженном
густыми зарослями винограда от темной пустынной улочки. Ралгха
быстрым шагом удалялся прочь от амфитеатра, когда отряд солдат
в   форме   с   черными   эмблемами   имперской   безопасности
промаршировал мимо него в сторону входа в Храм Сивара.
   Не  замедляя  шага,  Ралгха продолжал идти  дальше  по  уже
погрузившимся  в  темноту улицам Старого Города,  ни  разу  не
оглянувшись назад.



   В  командирской рубке "Рас Ник'хры" Кирха в  очередной  раз
просматривал ведомость боезапаса крейсера.
   -   Ракет  с  головками  теплового  наведения  маловато,  -
заметил  он, постукивая когтем по вызвавшей его неудовольствие
строчке.  -  Нужно, по крайней мере, еще столько же.  Ты  что,
хочешь,  чтобы  во время сражения с землянами  у  наших  ребят
кончились ракеты?
   "Ты  полагаешь,  что  я  слишком молод  и  неопытен,  чтобы
Заметить этот просчет? - с негодованием думал Кирха. - Ну нет,
ведь меня обучал лучший офицер, когда-либо бывший на имперской
службе, а лорд Ралгха нар Ххаллас никогда не позволил бы своим
пилотам идти в бой с неполным боезапасом".
   -   Займитесь  этим  немедленно,  -  приказал   он   вслух.
Начальник службы вооружения поклонился и направился к  выходу.
-  Все  должно быть сделано быстро, через час мы  стартуем!  -
крикнул  ему  вдогонку Кирха, придав своему голосу  как  можно
больше строгости. Офицер бегом кинулся выполнять приказание.
   Кирха  издал  тихое  рычание  и раздраженно  зашагал  вдоль
рубки.
   -   Видел   кто-нибудь  лорда  Ралгху?   -   Вопрос   Кирхи
адресовался младшим офицерам, рассаживающимся по своим  местам
для  выполнения предстартовой проверки. - Ему бы уже пора быть
здесь.
   Когда  Кирха проходил мимо командира пилотов, тот,  оскалив
зубы, заметил:
   - Возможно, его еще не успели выпустить из тюрьмы.
   Что-то   в   тоне,  каким  была  сказана  эта   фраза,   не
понравилось Кирхе. Он резко повернулся и, прежде чем тот успел
опомниться, сомкнул лапы вокруг его горла. Подушечками пальцев
он почувствовал, как быстро бьется пульс на шее наглеца.
   -  Не  смей  говорить  о лорде Ралгхе в  таком  тоне,  если
хочешь  дожить  до конца похода, - прошипел Кирха.  -  Он  был
обвинен по ошибке и непременно будет оправдан. Никто не сможет
запятнать  его честь. Лорд придет вовремя, у меня нет  никаких
сомнений.
   Кирха  отпустил  горло командира пилотов и увидел,  как  на
коричневом мехе вокруг его шеи проступают пятна крови.
   - Займитесь своими прямыми обязанностями, офицер.
   -   Слушаюсь.  -  Командир  пилотов  неловко  поклонился  и
повернулся к своим мониторам, чтобы продолжить проверку.
   "Где  же  все-таки лорд Ралгха? - снова задал  себе  вопрос
Кирха, наблюдая за суетой в командирской рубке; от волнения  у
него  внутри  как будто все сжалось. - Он должен  появиться  с
минуты на минуту, с минуты на минуту..."
   Раскрылись  двери лифта, и в развевающемся  плаще  в  рубку
вошел  лорд  Ралгха нар Ххаллас. Кирха сразу  же  почувствовал
облегчение. Командир на борту - значит, полный порядок. Все  в
мире встало на свои места.
   -  Кхантахр  на борту! - громко объявил Кирха и  рухнул  на
колени перед своим командором. Другие офицеры также опустились
на колени, пока Ралгха оглядывал рубку. Затем Ралгха обратился
к Кирхе:
   - Кто новый командир пилотов?
   -  Дракдж'кхай нар Гхорах Кхар, мой господин, - тихо сказал
Кирха.  Другие офицеры поднялись с колен и вернулись  к  своим
занятиям.    Только    командир   пилотов    остался    стоять
коленопреклоненным  перед кхантахром.  -  Он  замещает  Ракти,
который   еще  не  вполне  оправился  от  ран,  полученных   в
героическом сражении с землянами за сектор Веги.
   -  Ты  давал  присягу  другому  кхантахру,  Дракдж'кхай?  -
вкрадчиво спросил лорд Ралгха.
   Новый командир взглянул на лорда Ралгху, и в тот же миг  на
его  физиономии  появилось  выражение  страха,  смешанного   с
уважением.
   Кирха  остался  доволен.  Лорд из  сословия  тхрак'хры  был
фигурой достаточно внушительной, чтобы вызвать трепет у любого
килратха.
   -  Когда  меня  перевели на "Рас Ник'хру",  мой  предыдущий
калрахр освободил меня от присяги, мой господин.
   -  Теперь  присягай  на верность мне,  -  приказал  Ралгха,
делая вид, что не замечает пятен крови на шее пилота.
   Кирха  стоял, вытянувшись по стойке "смирно",  слушая,  как
уроженец  Гхорах Кхара произносит традиционные слова  присяги,
клянясь  не щадить своей жизни ради жизни господина.  Закончив
произносить  текст  Дракдж'кхай,  согласно  ритуалу  подставил
горло  своему  господину;  при этом  стала  заметна  тоненькая
струйка   крови,   стекающая  по  шее.   Лапа   Ралгхи   легко
прикоснулась к кровавым отметинам, оставленным когтями  Кирхи.
Наконец он позволил пилоту подняться на ноги.
   -  Я  принимаю твою клятву, - сказал Ралгха и повернулся  к
Кирхе: - Докладывай, Кирха.
   -  Сбой  седьмого  двигателя при предварительной  проверке.
Сейчас  им занимаются техники, - отрапортовал Кирха.  -  Кроме
того,  мы  ждем пополнения запаса ракет с головками  теплового
наведения;  на  настоящий  момент доставлена  только  половина
того,  что  нам  нужно. До сих пор не явились на  корабль  два
члена  экипажа;  агентам Службы безопасности пока  не  удалось
разыскать их в Старом Городе.
   Лорд Ралгха кивнул:
   -  Отправь донесение в Управление безопасности о том,  что,
если  наши  пропавшие не прибудут на борт  корабля  к  моменту
старта, их следует посадить под арест и не выпускать вплоть до
нашего  возвращения. Скажи также командиру навигаторов,  чтобы
он до нашего старта подготовил комплект новейших звездных карт
системы Фирекки.
   "Фирекки?"
   -  Но,  сэр...  -  начал  Кирха,  однако  лорд  Ралгха  уже
повернулся и направился к лифту.
   -  В течение следующего часа я буду занят осмотром корабля,
-  бросил  он через плечо. - Если у тебя возникнут  какие-либо
вопросы, Кирха, можешь со мной связаться по комлинку.
   "Но мы не должны лететь к Фирекке!"
   - Сэр...
   Ралгха даже не замедлил шага.
   Кирха  окинул взглядом заполненное специалистами  помещение
командирской  рубки,  где  и его  тоже  ждали  дела...  Но  он
непременно должен знать. Он быстро прошел мимо двух  техников,
работающих  у пульта управления стрельбой, и успел вскочить  в
лифт,   где   уж  находился  Ралгха,  прежде  чем  его   двери
захлопнулись.  Лифт  бесшумно  начал  спускаться  к   пусковым
отсекам.
   -  Ну, в чем дело? - чуть насмешливо спросил Ралгха.  -  Ты
что, вместе со мной собираешься инспектировать корабль?
   -  Мой  господин.  - Кирха низко поклонился,  подняв  вверх
лапы  с  втянутыми  когтями. - Я отнюдь не подвергаю  сомнению
ваши  приказы, но... разве мы направляемся к Фирекке, а  не  в
систему   НТанья?  Я  сам  видел  директивы,  поступившие   из
К'Титхрак  Манга...  Зачем нам тогда  звездные  карты  системы
Фирекки?
   Ралгха  прислонился  к стене лифта. "А  выглядит  он  очень
усталым", - подумал Кирха.
   -  Директивы, Кирха... директивы поменялись. И  сегодня  мы
отправляемся к Фирекке.
   -  Но с императорским курьером таких указаний не поступало,
мой господин. Каким же образом мы получили новые директивы?  -
нерешительно спросил Кирха.
   Лорд  Ралгха  щелкнул  переключателем  аварийной  остановки
лифта.   Кабина,   издав  шипящий  звук,  остановилась   прямо
посередине шахты. Кирха застыл в напряженном ожидании.
   -  Кирха...  мне нужен хотя бы один человек на корабле,  от
которого можно ничего не скрывать. Я тебе всегда доверял. Могу
ли я довериться тебе и сейчас?
   Кирха  смотрел  на него, совершенно сбитый  с  толку  этими
словами,  затем опустился на колени и задрал вверх подбородок,
подставляя горло.
   -  Я  присягнул  вам, мой господин. Вы можете распоряжаться
моей  жизнью. Вы помните, когда мой отец отдал меня к  вам  на
службу?  Я  был  тогда  полным  несмышленышем,  но  этот  день
навсегда  останется  в моей памяти! Моя семья  служила  вашему
храи  на  протяжении  более чем десяти поколений,  сейчас  вам
служу я, а потом настанет черед моего сына. Вы можете спокойно
вверить мне свою жизнь и честь, мой господин. - Он поднялся  с
колен и застыл по стойке "смирно".
   Прежде  чем  заговорить,  лорд Ралгха  несколько  мгновений
испытующе смотрел на него.
   -   Ты  прав,  Кирха,  в  соответствии  с  полученным  нами
приказом  мы  должны прибыть в распоряжение калрахра  флота  в
системе   Н'Танья   и   присоединиться   к   ударным    силам,
направляющимся в сектор Денеба. Но моя честь требует, чтобы мы
отправились в систему Фирекки.
   Кирха  изо  всех сил старался не выглядеть как  низкородный
провинциал,  удивляющийся всему и вся. Однако в том  состоянии
замешательства  и растерянности, в котором он  оказался,  было
просто невозможно не разинуть рот от изумления.
   - Но почему, сэр?
   Ралгха    протяжно   вздохнул.   Что-то   очень   тоскливое
послышалось Кирхе в этом звуке. Его господин никогда раньше не
казался таким печальным.
   -  Что  ты  знаешь  о  моем храи, Кирха?  Кирха  неуверенно
посмотрел на него:
   -  Весь ваш храи погиб на том корабле на Ххалласе несколько
лет  назад.  Большинство моих родных, служивших  вашей  семье,
погибли вместе с ними. Вы - единственный, кто выжил, поскольку
в  это время сражались с землянами. И я был бы уж мертв,  если
бы  находился на том же корабле, а не оборонял наши границы от
землян.
   "Но он же и сам знает все это..."
   -  А  почему  они  погибли?  - безжалостно  продолжал  свой
расспрос Ралгха, хотя в его голосе Кирха уже явственно  слышал
боль, боль, которую так хорошо понимал. Он не хотел думать  об
этом, не хотел ничего вспоминать.
   Но этого требовал его господин.
   -  Это  был...  это  была трагическая ошибка,  -  с  трудом
выдавил  он из себя низким хриплым голосом. - Местный  калрахр
подумал,  что это корабль землян, и открыл огонь, не дожидаясь
получения  опознавательного кода. Но вы  же  все  знаете,  мой
господин!  - воскликнул он с нарастающим чувством отчаяния.  -
Почему вы об этом меня спрашиваете?
   Но Ралгха еще не закончил.
   -  А  что ты почувствовал, когда узнал о несчастном случае?
- бесцветным, глухим голосом спросил он.
   Кирха  невольно  сжал кулаки, вспомнив  ярость,  охватившую
его тогда,; ярость, которая до сих пор горячила его кровь.
   -  Я  хотел убивать землян. Именно из-за землян погиб  весь
ваш  храи,  из-за  них  были убиты и мои  родители,  братья  и
сестры.  Именно тогда я попросил вас взять меня к себе,  чтобы
служить вам здесь, на "Рас Ник'хре", и сражаться с землянами.
   - А почетна ли гибель моего храи? - тихо спросил командир.
   Кирха в изумлении уставился на своего господина, будто  тот
превратился в какое-то чужеземное существо.
   - Разве нет? Но:
   -  Я  расскажу тебе о том, чего ты не знаешь,  -  продолжал
Ралгха.  -  Земляне атаковали Ххаллас в отместку за  разорение
нами  нескольких их колоний, на которые мы напали после одного
из   неудачных  сражений,  чтобы  хоть  так  овладеть   частью
принадлежащей землянам территории... - Его голос  сорвался,  и
он  печально  повел  плечами. - Неужели ты не  видишь,  Кирха,
тщетности всего этого? Такая гибель не стала почетной  ни  для
моего  храи,  ни  для  твоей семьи. Они  оказались  пешками  в
нелепой  игре  и  ничего не значили ни для одной  из  играющих
сторон. Их смерти были бессмысленны, Кирха.
   Кирха  чувствовал себя так, будто он балансирует  на  грани
бездны:  слова  Ралгхи  рушили  все,  во  что  он  верил.   Он
непроизвольно  выпустил когти, как бы стараясь  удержаться  на
краю разверзающейся перед ним пропасти.
   -  Земляне - это первая встреченная нами раса, которую  нам
не  удалось  покорить сразу же, - продолжал  Ралгха.  -  Война
длится уже много лет, и конца ей не видно. Все, что мы делаем,
-  это  захватываем куски территорий друг у друга... и только.
Сейчас  мы так же далеки от победы в этой войне, как и  тогда,
когда начали ее.
   Кирха  затряс  головой,  пытаясь  осознать  услышанное,  от
отчаяния у него все сжалось внутри.
   -  Но земляне стоят на более низкой ступени развития, они -
вроде  дичи!  Да, нам еще не удалось победить, но  Килрах  все
равно  возьмет над ними верх! Вы же знаете, что в конце концов
мы их одолеем.
   -  Ты  так думаешь? - Ралгха оскалил зубы, и Кирха невольно
отпрянул  назад,  увидев мрачный огонь, вспыхнувший  в  глазах
кхантахра. - А что, если нет? Сколько жизней мы уже  отдали  в
этой  войне,  фактически  не  достигнув  никаких  результатов?
Захватывая  одну  систему, мы теряем другую.  И  что  в  итоге
получаем? И во что нам обходится эта бесконечная бойня?
   -  Но мы должны сражаться с ними! - запротестовал Кирха.  -
В  этом  наше  предназначение! Кем мы станем, если  перестанем
быть воинами?
   Лорд Ралгха мрачно кивнул:
   -  Этого  я не знаю. А ведь интересно было бы узнать,  тебе
не кажется?
   -  Я...  я  вас  не  понимаю,  мой  господин.  -  Он  вдруг
почувствовал себя совсем крохотным и беспомощным, словно дичь,
загнанная в угол.
   -  Я  не думаю, что это произойдет на твоем веку, Кирха.  -
Он  сделал  несколько  шагов по тесной кабине  лифта.  -  Лишь
немногие представители нашей расы увидели истину, поняли,  что
эта война - лишь бессмысленный обмен территориями. Такая война
не приносит никому ни чести, ни победы, потому что обе стороны
в   итоге   теряют  больше,  чем  приобретают.  Если   бы   мы
действительно  могли  одолеть  землян...  тогда,  возможно,  и
снискали  бы  славу. Но без всякой надежды  на  победу,  какой
смысл в этой войне? Она приносит только смерть. Нелепую смерть
без   чести   и   славы.  И  ради  чего?  Ради  возвеличивания
Императора?  Этого  никчемного  тупицы,  который  греет  своей
задницей трон Килраха и давно забыл, когда сам сражался в бою,
и который уже не способен постичь истинную цель этой войны?
   -   Мой  господин,  то,  что  вы  говорите...  то,  что  вы
говорите, - это измена, - медленно произнес Кирха, весь дрожа.
Слова его сеньора обрушивались на него как удары. - Это измена
нашему Императору...
   Ралгха взглянул на него:
   -  Да,  сынок.  Теперь ты знаешь правду.  Уже  два  года  я
сотрудничаю с повстанцами на Гхорах Кхаре, поставившими  перед
собой  цель  свергнуть Императора. Вот почему меня арестовали,
хотя  и  не имели доказательств моей связи с повстанцами;  вот
почему  мы  должны  идти  сейчас  к  системе  Фирекки.  Там  я
встречусь с землянами... и сдам им свой корабль.
   Бездна  разверзлась перед Кирхой, и он  рухнул  в  нее.  От
потрясения он едва мог говорить:
   -  С-с-сдать  корабль? Мой господин,  вы  не  можете  этого
сделать! Что будет с вами, со всей командой?
   -  Мы станем военнопленными. - Ралгха так плотно сжал губы,
что  под  туго натянутой кожей обозначились кончики клыков.  -
Конечно, если они не убьют нас сразу же. Ну так как, Кирха? Ты
по-прежнему намерен повиноваться мне, сынок?
   -  Вы  мой  господин и повелитель, а я - ваш  слуга,  и  вы
можете  приказывать  мне или убить меня, -  заученно  произнес
Кирха, находя какое-то успокоение в этих ритуальных словах.  -
Я  всегда буду подчиняться вашим приказаниям, мой господин. Но
я  не хочу быть военнопленным. Позвольте мне лучше убить себя.
-  Это  был  выход из тупика, в котором он очутился.  Кирха  с
надеждой взглянул на командира. - Вы ведь позволите мне,  лорд
Ралгха?
   Губы Ралгхи раздвинулись в некотором подобии улыбки.
   -  Возможно,  я  смогу найти для тебя другой выход,  Кирха.
Доверься  мне,  я  сохраню  твою честь,  если  смогу.  Ты  уже
заплатил мне за это своей верной службой.
   Он  снова щелкнул переключателем, кабина лифта, дернувшись,
пришла в движение.
   -  А  теперь,  сынок,  займись-ка своими  делами.  Я  скоро
вернусь в рубку, чтобы выслушать полный доклад.
   Все   чувства  Кирхи  словно  атрофировались;  теперь   его
единственным спасением могла стать только работа.
   - Как прикажете, мой господин, - машинально ответил он.
   Как  только двери лифта раскрылись, Ралгха вышел  из  него,
оказавшись в огромном пусковом отсеке, где ровными рядами, как
солдаты в строю, стояли истребители "Джалтхи" и "Дралтхи".
   Двери   лифта   снова  закрылись,  Кирха  смежил   веки   и
привалился к стене.
   "Как  он  мог? - спрашивал он себя. - Как мог мой  господин
звать меня за собой к бесчестью и сдаче в плен землянам! Я дал
клятву ему, последнему из его храи, так же как и я - последний
из моего. Я подчинюсь ему. Он, лорд Ралгха, мой господин, и  я
не предам его. Но я совсем не хочу сдаваться землянам. Я лучше
умру... Я лучше умру..."



   -  Поднимаю  ставку до десяти, - сказал Хантер, взгромоздив
ноги  на стол и обмахиваясь картами, словно веером. Регуляторы
температуры  в  пилотской кают-компании снова барахлили,  и  в
помещении было жарко.
   "А  ведь  вроде можно сейчас чувствовать себя как  дома,  -
мелькнуло у него в голове. - Жара и духота, никакого ветерка и
тот самый еле уловимый запах плесени и старых кроссовок. А они
еще  удивляются, почему я курю сигары. Это же прямо-таки  наше
ранчо..."
   Системе   охлаждения   авианосца   Конфедерации   "Тигриный
коготь", так же как и всем остальным системам, было уже  более
одиннадцати  лет,  и  с  каждым  годом  ее  почтенный  возраст
становился все более ощутимым.
   "Как, впрочем, и многих из нас, я полагаю" .
   -   Ну  так  что,  приятель?  -  спросил  он  единственного
оставшегося за столом игрока.
   -  Слишком  жирно  для меня, - ответил молодой  рыжеволосый
лейтенант.  -  Я пас. - Лейтенант Питер Янгблад,  по  прозвищу
"Пума",  бросил  карты  на  стол с  таким  видом,  словно  его
пытались втравить в какое-то темное дело.
   Хантер  радостно улыбнулся, не выпуская сигары изо  рта,  и
потянулся к небольшой кучке фишек.
   -  Благодарю вас, благодарю. Вы все так добры, что взяли на
себя  финансирование моего увольнения. - Он  выудил  из  кучки
фишек  маленький голубой пластиковый прямоугольник -  карточку
планетного шаттла и улыбнулся молодой японке, сидящей рядом  с
ним.
   -   Спасибо  за  карточку,  Марико,  -  сказал  он.   -   Я
воспользуюсь ею сегодня же вечером, когда полечу на планету.
   Марико  вздохнула  и  тряхнула  головой,  отбрасывая  назад
длинные, до плеч, черные волосы.
   -  С  удовольствием  уступаю тебе  свое  место  на  шаттле,
Хантер.  Полковник Хэлсиен поменял наш график, и мне  придется
дежурить  всю  следующую неделю. Надеюсь, ты хорошо  проведешь
время на Фирекке.
   -  Спасибо тебе, голубушка, - поблагодарил Хантер,  опуская
карточку в карман. - Я тоже на это надеюсь.
   Он   собрал  со  стола  карты  и  стал  ловкими  привычными
движениями тасовать их.
   -  Ну,  кто  хочет сыграть еще разок семерную или  пятерную
втемную?
   Айсмен  покачал головой и сгреб со стола оставшиеся у  него
фишки.
   -  Ты  и  так  уже  выиграл большую часть моего  недельного
заработка, Хантер.
   Лейтенант  Янгблад,  один из новых пилотов,  прибывших  для
участия в этой операции с КЗК "Остин", того же класса,  что  и
"Тигриный коготь", казалось, готов был плюнуть на стол.
   -  Нет,  спасибо, капитан Сент-Джон, - коротко  бросил  он,
стараясь во что бы то ни стало оставаться вежливым, и вышел из
комнаты.
   "Ну-ну. Эти янки очень уж тяжело переживают неудачи".
   -  Вот ведь заносчивый мальчишка, - сказал Хантер, когда за
Янгблад ом с грохотом захлопнулась дверь.
   -  Просто он молод и не любит проигрывать, - сказал  Айсмен
со своей обычной едва заметной улыбкой. - Он чем-то напоминает
мне   тебя,  Хантер,  когда  ты  впервые  появился  на   борту
"Тигриного когтя".
   -  Удивительно, что ты помнишь те далекие времена,  Айсмен,
- задумчиво произнес Хантер.
   -  Удивительно? - Брови Айсмена поднялись высоко  вверх.  -
Вряд  ли кто-либо из нас мог забыть лейтенанта Иэна Сент-Джона
по  прозвищу  "Хантер".  -  Он покачал  головой  с  притворной
грустью.  - Да, я хорошо помню, как ты возвратился  со  своего
первого  боевого задания и клялся, что килратхам  ни  разу  не
удалось даже приблизиться к тебе, а потом все мы увидели пятна
ожогов  на  корпусе  твоего истребителя.  Похоже,  им  удалось
поджарить чуть ли не половину твоих двигателей.
   Хантер рассмеялся:
   -  С  тех пор я многому научился... Например, когда  и  как
надо врать.
   -  Ты  научился,  но  совершенно не изменился,  -  заметила
Марико.  -  Ты  мой  друг,  но очень часто  у  меня  возникает
ощущение,  что  я  совсем  не  знаю  тебя.  Ты  всегда   такой
жизнерадостный,  всегда  ищешь случая весело  провести  время.
Иногда  я  задаю  себе вопрос: имеет ли для тебя  какое-нибудь
значение  все, что мы делаем, переживаешь ли ты за  что-нибудь
или за кого-нибудь всерьез.
   -  Не  понимаю,  что  ты  имеешь в  виду,  -  запротестовал
Хантер.  -  Я каждую неделю рискую своей задницей, вылетая  на
задания и вступая в схватки с этими котами! Тебе этого мало?
   -  Ты  летаешь  не  столько  для того,  чтобы  сражаться  с
врагом, сколько для того, чтобы повысить количество адреналина
в крови, - тихо заметил Айсмен. - Я не раз замечал это. В этом
ты весь, Иэн, и не важно, согласен ты с этим или нет.
   -  Ну, хватит издеваться над бедным Хантером! Давайте лучше
сыграем  в карты. - Хантер положил на середину стола тщательно
перетасованную  колоду  так,  чтобы  любой  при  желании   мог
проверить ее. Это была лишь дань старой традиции, на  деле  же
ни  у  кого  не  возникало желания убедиться в  том,  что  все
сделано  честно. Среди пилотов "Тигриного когтя" мошенничество
не  практиковалось, и уж, во всяком случае,  Хантеру  не  было
нужды жульничать при том везении, которое ему сопутствовало.
   -  Без  меня,  Иэн. Завтра в шесть ноль-ноль я  вылетаю  на
патрулирование, так что мне пора на боковую, - сказал  Айсмен,
отодвигая  от стола свой стул и поднимаясь на ноги.  -  Доброй
ночи, Иэн, Марико.
   -  Доброй ночи, Айс. - Хантер улыбнулся. - Спасибо за  твой
вклад в мой запас фишек.
   -  Мы  сквитаемся  на  следующей  неделе,  вот  увидишь,  -
отпарировал Айсмен, уже направляясь к двери.
   - Мечтать не вредно, приятель! - Хантер рассмеялся. В кают-
компании вдруг стало тихо. Он взглянул на Марико.
   -  Итак,  они  не  отпускают  вас  в  увольнение,  леди?  Я
удивлен,  что Старик так поступает по отношению к  тебе,  если
учесть,  как  здорово  ты  проявила  себя  в  наших  последних
операциях.
   Марико  Танако по прозвищу "Спирит" улыбнулась  и  покачала
головой:
   -  Это  было  сделано по моей просьбе, Хантер. Я  сама  так
захотела.  У  меня сейчас не то настроение, чтобы наслаждаться
отпуском на Фирекке.
   К  сожалению,  он  знал, в чем дело. "Все  из-за  ублюдков-
котов.   Сначала  дорогого  для  нее  человека   перевели   на
отдаленную  станцию, а теперь эти подонки  пытаются  захватить
ее",  - подумал Хантер, от всей души желая сделать или сказать
что-нибудь  такое,  что  могло бы  как-то  изменить  ситуацию.
Бедная  маленькая Спирит, с такими спокойными,  задумчивыми  и
грустными глазами, такими мягкими манерами...
   "Ах,  Марико,  как  же неласково обошлась  с  тобой  жизнь.
Сначала  гибель отца, а теперь вот это. Ты здесь в  эскадрилье
для  всех  как младшая сестренка, в то же время ты - чертовски
отличный  пилот...  Мне больно, смотреть,  как  ты  страдаешь,
девочка".
   -  По-прежнему никаких новостей со станции Эпсилон? - мягко
спросил  Хантер.  Ему  показалось,  что  в  прекрасных  глазах
девушки блеснули слезы, когда она на мгновение отвела от  него
свой взгляд. Но нет, эти черные глаза оставались спокойными  и
ясными, как обычно. Она никогда не позволяла себе давать  волю
чувствам  на людях. В этом была одновременно и ее сила,  и  ее
слабость.
   -  В  очередном сообщении говорилось, что станцию  все  еще
атакуют,  но подкрепление уже направляется к ней,  -  ответила
Спирит.  Ее  голос звучал так ровно и спокойно, словно  Филипп
был для нее не более чем случайным знакомым. - Последний раз я
говорила  с  Филиппом  еще до того, как килратхи  вторглись  в
систему. С тех пор я ничего о нем не знаю.
   -  Черт,  твой  жених - крепкий парень,  с  ним  все  будет
хорошо, - старался успокоить ее Хантер. - Я помню, мы мерялись
с ним силами в армрестлинге, когда он последний раз прилетал к
нам  на  "Коготь". Этот бугай чуть не вывернул  мне  запястье.
Готов  биться  об заклад, проклятые коты получат  от  него  по
заслугам.  Когда встретишься с ним в следующий раз,  на  борту
его  истребителя наверняка появится с полдюжины новых победных
знаков.
   -  Надеюсь. Но это так нелегко - сидеть сложа руки, не имея
представления   о  том,  что  там  происходит!...   -   Марико
попыталась  улыбнуться.  -  Уж  лучше  оставаться  здесь,   на
дежурстве, тогда хоть голова будет занята другими мыслями.
   -  Но  тебе  все  же не мешало бы побывать  на  планете,  -
попытался  возразить  Хантер.  -  Ты  могла  бы  осмотреть  ее
достопримечательности, увидела бы что-то новое, над чем стоило
бы поразмыслить. Ну хотя бы посетить один из этих фирекканских
Храмов Огня или что-нибудь еще!
   -  Может,  хоть  часть  нашей эскадрильи  могла  бы  иногда
проводить отпуск вместе, - робко предположила она. - Как  одна
семья. И мы все отправлялись бы куда-нибудь...
   -  Отличная  мысль, - живо согласился Хантер.  -  Когда  мы
перестанем быть няньками при дипломатическом корпусе здесь,  в
системе  Фирекки,  а наши парни из Конфедерации  отгонят  этих
чертовых  котов  прочь  от  станции Эпсилон,  тогда  вся  наша
эскадрилья  сможет пойти в увольнение в полном составе.  И  мы
обязательно слетаем на Землю. Твой жених когда-нибудь бывал на
Земле?
   -  Только  раз,  еще до того, как меня направили  сюда,  на
"Тигриный коготь". Я не была дома уже несколько лет, - сказала
она  и запнулась. - Иногда я задаю себе вопрос: как сильно там
все изменилось? Или насколько изменилась я...
   Он хлопнул ее по плечу и по-дружески обнял.
   -  Ну  так  давай  сделаем это, Марико. И вот  что  я  тебе
скажу:  мы  непременно заедем ко мне, на  нашу  старую  ферму.
Тогда  и  ты,  и  Фил,  и  вся эскадрилья  поймут,  что  такое
настоящее   австралийское  гостеприимство...  Я  уверен,   что
бабушка будет рада принять всю компанию на нашем ранчо,  и  мы
сможем  немного  понырять с аквалангами  за  Барьерным  Рифом,
съездить  на  концерт  в  Сидней. Я  попрошу  своего  приятеля
показать  нам священную скалу аборигенов. А потом мы сядем  на
рейсовый низкоорбитальный корабль и полетим в Токио, навестить
твою семью. При условии, конечно, что мне не придется есть эту
вашу сырую рыбу, договорились?
   -  Суси  -  это очень хорошая еда, Иэн, - начала Марико.  -
Nна полезна для здоровья, в ней мало жиров и много минеральных
веществ...
   Он затряс головой и рассмеялся:
   -  Не  уговаривай, голубушка! Уж лучше мы пойдем с тобой  в
шикарный ресторан в Сиднее, где подают отличные бифштексы. Это
обойдется в недельный заработок, но, право, они стоят того!
   - Спасибо тебе, Хантер, - серьезно сказала Марико.
   - За что? - спросил он удивленно.
   -  За то, что отвлек меня от моих мыслей, заставил думать о
чем-то  другом.  Самой  мне это не  удается.  -  Она  тряхнула
головой, словно отгоняя от себя грустные мысли. - Скажи мне...
а когда ты собираешься лететь на планету?
   -  Рейсом в девятнадцать ноль-ноль. Постараюсь успеть.  Мне
хочется  все  там посмотреть, - ответил он, стараясь  говорить
беззаботным  и  шутливым  тоном. - В самом  деле,  это  редкая
возможность побывать на планете, готовящейся присоединиться  к
Конфедерации,  до того как она станет похожа на любую  другую.
Шотглас   рассказывал  мне  о  ее  обитателях...  Они  немного
напоминают  длиннохвостых  попугаев.  Правда,  рост   у   этих
попугаев около двух метров. Я еще не встречался ни с одним  из
них.
   "Не  считая К'Каи, хотя я, в сущности, и не видел  ее,  это
был   просто   голос   в  комлинке  и  расплывчатое,   неясное
изображение на экране монитора".
   -  Их  показывали  по видео, - сказала Спирит.  -  Выглядят
довольно дружелюбно. Ты любишь птиц, Хантер?
   Он кивнул:
   -  Я  разводил  голубей на бабушкином ранчо, неподалеку  от
Сиднея.   Ну   что   ж,  думаю,  будет  интересно.   Небольшое
развлечение, которое немного скрасит будни. - Он  вздохнул.  -
До чего же нудное занятие эта почетная охрана дипломатического
корпуса...  Ну  кто бы мог подумать, что им  придет  в  голову
сунуть нас сюда после сражения у Веги.
   Марико  вздохнула, машинально перебирая  оставшиеся  у  нее
фишки.
   -  Мне  кажется, они отправили нас сюда для того, чтобы  мы
немного  пришли в себя после Веги и операции "Молот  Тора".  Я
уверена,  они  опасались,  что  такое  число  боевых  вылетов,
которое  нам  выпало,  могло не лучшим  образом  сказаться  на
психическом здоровье личного состава.
   -  Послушай, - рассмеялся он, - но мы все держались  просто
великолепно в этой напряженной обстановке!
   - Все ли? - мягко переспросила она.
   -  Ну...  кроме Тодда Маршалла, который, я бы сказал,  стал
совсем  неуправляемым. - Он грустно покачал  головой.  Маршалл
беспокоил  его. Об этом ни он, ни другие пилоты эскадрильи  не
говорили  вслух, но каждый из них побаивался, что Тодда  могут
назначить   к   нему   ведомым.  Сейчас  он   был   совершенно
непредсказуемым,    вполне   способным   на   самоубийственные
поступки.
   "Никто  не  захочет  иметь  в  бою  такого  ведомого,  если
надеется вернуться с задания живым".
   -  Во-первых, у этого парня с самого начала было не  все  в
порядке с мозгами, а после тех тяжелейших боев... Я боюсь,  их
напряжение  оказалось  для него непосильным.  Он  на  редкость
удачно  выбрал себе прозвище "Маньяк", и сейчас это слово  как
нельзя  лучше  передает его сущность.  -  Хантер  старался  не
думать  о том, в какой мере Маршалл мог "предопределить"  свою
судьбу,  выбрав себе это прозвище. Хотя кое-кто именно  так  и
считал.  Если  и  дальше  размышлять на  эту  тему,  то,  чего
доброго,  придется  задуматься еще и  над  тем,  какую  судьбу
уготовила себе Спирит, выбрав свое прозвище.
   "К  черту эти глупые суеверия, - оборвал он сам себя. -  Не
надо  уподобляться  тем, кто постоянно выискивает  всякие  там
предзнаменования  и  рассчитывает  на  помощь  разных,   якобы
приносящих удачу, амулетов! Марико бросает вызов своей  судьбе
не более, чем Маньяк - своей".
   Он взял свою куртку.
   -  Ну,  мне,  пожалуй, пора собираться в дорогу.  Увидимся,
когда вернусь, ладно?
   -  Приятного  отдыха, Хантер, - пожелала ему  Марико,  едва
заметно улыбнувшись.
   Как  бы  ему  хотелось, чтобы ее улыбка не  была  бы  такой
грустной...
   Десять  минут  спустя  Хантер  уже  шагал  по  коридору   к
полетной  палубе с закинутым за плечо вещевым мешком. Мысленно
он прикидывал, взял ли с собой все, что может понадобиться ему
в  поездке... Два комплекта одежды, аккуратно сложенная  форма
офицера  флота  Конфедерации, которая должна  была  произвести
неотразимое  впечатление на дам, пара туристских  ботинок  для
прогулки   по   бездорожью   и   несколько   бутылок   доброго
шотландского  виски.  Он понятия не имел,  что  пьют  коренные
обитатели  Фирекки, но сильно сомневался в том, что это  будет
что-то,   хотя   бы   отдаленно   похожее   на   его   напиток
двенадцатилетней выдержки. Сначала он хотел прихватить с собой
и  продуктовый  паек  -  на тот случай,  если  его  попытаются
кормить каким-нибудь птичьим кормом.
   "Да  нет,  там  сейчас уже полно людей и, вероятно,  открыт
какой-нибудь гриль-бар для таких, как мы".
   На  полетной палубе уже выстроилась очередь желающих занять
место  в  челноке.  Кивком  головы  он  поздоровался  с  двумя
сержантами технической службы, стоявшими в очереди прямо перед
ним,  и  с  женщиной-офицером из группы  управления  кораблем,
одетой  не  в  свою  привычную, тщательно отглаженную  голубую
форму, а в яркую цветастую гавайскую рубашку и короткую юбку.
   "А  смотрится ничего, - подумал он, любуясь ее ногами. -  Я
даже  и не предполагал, что так хороша. Надо будет не упустить
ее,  когда  сядем на планету. К тому же мы оба  капитаны.  Это
может стать неплохим поводом для знакомства..."
   Но  из  его  эскадрильи никого не было. Хантер  пожалел  об
этом.  Побывать  в  увольнении со  своими  близкими  друзьями,
каждый  день  летавшими  вместе с  тобой  на  боевые  задания,
намного приятнее. Наверное, есть что-то особенное в том, чтобы
провести  отдых вместе с теми, кто во время боевых вылетов  не
раз прикрывал твою спину и спасал тебе жизнь, не говоря уже  о
том,  что  и  ты не оставался в долгу. Марико была права,  они
непременно должны когда-нибудь отправиться путешествовать всей
эскадрильей.   Когда-нибудь,  когда  у  Конфедерации   отпадет
надобность в них...
   Когда-нибудь,  когда  им  не нужно  будет  нести  вахту  за
вахтой  в  тяжелейших  боевых условиях,  вступая  постоянно  в
схватки    с    килратхами,   имеющими   громадное   численное
превосходство.
   Их  теперешнее положение было, пожалуй, ближе всего к  миру
и  покою,  и  вряд ли им предстоит испытать нечто  подобное  в
будущем.
   "Мне   нечего  жаловаться  на  это  назначение,  в   другой
ситуации коты уже висели бы у нас на хвосте..."
   -  Капитан,  вы  слышали о патруле,  который  напоролся  на
конвой  килратхских транспортов? - спросил один  из  техников,
белобрысый мальчишка с серьезным выражением лица. На  вид  ему
не   было   и  двадцати.  К  тому  же  он  выглядел  чертовски
испуганным, несмотря на внешнюю браваду.
   "Боже  мой,  мы уже вытаскиваем детишек из колыбели,  чтобы
пополнить   ряды  наших  боевых  спецов!  -  подумал   Хантер.
Сколько же ему? Восемнадцать? Девятнадцать?"
   -  Этого  не может быть, - ответил Хантер. - В этой системе
нет  никаких  килратхов. Мы находимся далеко  от  их  торговых
путей   и  в  нескольких  прыжках  от  зоны  боевых  действий.
Возможно,  этот  конвой  по ошибке совершил  прыжок  не  в  ту
систему.  Такое  иногда  случается. У  котов  тоже  попадаются
плохие навигаторы.
   -   Но,   капитан,  что  будет,  если  килратхи  попытаются
вторгнуться  в эту систему? - упорствовал юнец. В его  голубых
глазах  сквозила  нервозность. - А нам практически  нечего  им
противопоставить. Только мы и "Остин"...
   Хантер вздохнул.
   -  Не давай волю своему воображению, парень. - Он посмотрел
на юношу более внимательно: форма как с иголочки, все начищено
до блеска, подстрижен точно по уставу.
   "Боже,  защити  его! Ведь мальчишка не успел даже  утратить
лоск новобранца".
   -  Дай-ка  я  попробую угадать... Ты был откомандирован  на
"Коготь" после того, как мы возвратились из Годдарда, верно?
   Парень был явно озадачен.
   - Да, сэр, но...
   Хантер прервал его жестом руки:
   -  Не  пытайся  гоняться  за  котами  прежде,  чем  в  этом
появится необходимость. И не выискивай котов там, где их  нет.
Скоро  ты  узнаешь,  что такое настоящее сражение,  когда  нас
передислоцируют в район боевых действий. А сейчас лучше обрати
свое   внимание   на   планету,  с  которой   тебе   предстоит
познакомиться.  Кстати, ты когда-нибудь  прежде  встречался  с
инопланетянами?
   - Нет, сэр, - честно ответил юноша.
   "О   боже,  я  не  в  силах  удержаться.  Никогда  не   мог
противостоять этому искушению".
   -  Ну  так  вот.  Тебя ожидают удивительные приключения,  -
продолжал Хантер, напуская на себя серьезный вид. - Фирекканцы
представляют   собой   некое  подобие  ос,   этаких   огромных
двухметровых насекомых со смертоносными жалами. Ты,  наверное,
слышал о том, что они отлавливают млекопитающих, уносят в свои
гнезда  и держат их там для вскармливания своего потомства?  -
Он  замолчал, и юноша энергично кивнул, глядя на  него  широко
открытыми,  удивленными глазами. Конечно, ничего подобного  он
не слышал, но ни за что не признался бы в этом Хантеру. Только
не этому знаменитому грозному боевому пилоту... Хантер понизил
голос  и  заговорил  доверительным  тоном:  -  Именно  это   и
произошло  с  группой  исследователей, открывших  Фирекку.  Их
затащили в одно из гнезд, и в течение нескольких месяцев никто
не  знал,  что с ними случилось. Ну а потом... -  он  выдержал
эффектную паузу, - потом было уже слишком поздно.
   Парнишка судорожно сглотнул, лицо его побледнело.
   -   Это   очень...  э-э...  интересно,  сэр.  Хантер  пожал
плечами:
   -  Когда  они  поняли,  что мы тоже разумные  существа,  то
исключили  нас  из  своего  рациона.  Или,  по  крайней  мере,
говорят, что это так. Конечно, некоторые фирекканцы не  хотят,
чтобы  их  планета присоединилась к Конфедерации.  Поэтому  на
твоем  месте  я бы поостерегся, если бы получил от кого-нибудь
из  них  приглашение посетить их гнездо. После  такого  визита
можно ведь и не вернуться.
   -  Спасибо  за  совет,  сэр,  - пролепетал  парнишка.  Было
похоже, что ему станет плохо прямо здесь, на полетной палубе.
   Наконец они оказались перед открытым люком, и навстречу  им
вышел пилот шаттла.
   -  Бросьте ваши пожитки в носовой отсек, садитесь в  кресла
и  пристегните  ремни,  - монотонным  голосом  прогудел  он  и
протянул руку за пластиковыми карточками.
   -  Я  не... в общем, мне что-то не очень хочется лететь  на
Фирекку, - промямлил еле живой от страха техник.
   -  Брось, Джимми, - запротестовал . его приятель. -  Ты  же
не можешь оставить меня одного!
   Пилот  шаттла  со скучающим видом взглянул  на  них,  затем
вытянул  из обмякшей руки юноши полетную карточку и  энергично
подтолкнул его к двери.
   -  Бросьте ваши вещи в носовой отсек, садитесь в  кресло  и
пристегните ремень, - пробурчал он, обращаясь к Хантеру.  Тот,
широко улыбаясь, протянул ему свою карточку.
   Хантер  устроился  в  одном из передних  кресел  поближе  к
иллюминатору, чтобы иметь хороший обзор планеты при подлете  к
ней.   Через   несколько  минут  послышался  гул   запускаемых
двигателей, шаттл, разгоняясь, устремился вперед, к выходу  из
пускового отсека, и вылетел в открытый космос. Хантер подтянул
ремни   безопасности,  когда  они  вышли  из   зоны   действия
искусственной силы тяжести авианосца.
   Шаттл  заложил  вираж, уходя от "Когтя", и резко  нырнул  к
висящей  под  ними Фирекке. Чья-то форменная  фуражка  всплыла
вверх и теперь парила в невесомости под самым потолком.
   Хантер  внимательно разглядывал через иллюминатор  планету,
которая  по  мере приближения к ней становилась все  больше  и
больше.
   "Очень  симпатичный мир, - думал Хантер. - Такой большой  и
голубой... Эта Фирекка со всеми ее океанами, пожалуй,  немного
похожа на нашу Землю. Наверное, я так много времени провел  на
кораблях   и   космических  станциях,  что  забыл,   насколько
прекрасной может быть природа".
   При  заходе  на посадку шаттл довольно ощутимо  потряхивало
атмосферными вихрями, но не сильнее, чем истребитель Хантера в
некоторых околопланетных боевых операциях. Он заметил, что  по
мере приближения к планете юный техник нервничал все больше  и
больше. Посадка прошла гладко, несмотря на то что здесь еще не
применялась  автоматизированная  система  приземления.  Мнение
Хантера  о  мастерстве  пилота шаттла поднялось  на  несколько
пунктов. Он не был уверен, что сумел бы посадить этот  корабль
так   же   плавно.  Через  иллюминатор  он  увидел  каменистую
поверхность   посадочной  полосы  и  в   некотором   отдалении
красновато-коричневые скалы.
   Пилот  открыл  дверь,  как только шаттл  замер  на  полосе.
Хантер  подхватил  вещевой мешок и спустился  по  трапу  вниз,
внимательно  осматриваясь по сторонам в этом незнакомом  новом
мире.
   Шаттл  приземлился  на темно-коричневом  каменистом  уступе
высокой   горы.   Невдалеке  виднелись  фирекканские   гнезда,
прилепившиеся  к крутым склонам другой горы. Они  представляли
собой  высокие  башни, построенные из материала, напоминавшего
скрепленные  друг  с  другом  бурые  стебли  тростника.  Гнезд
оказалось  больше,  чем  он ожидал: несколько  десятков  башен
четко вырисовывались на фоне восходящего солнца.
   И  тут он увидел первых фирекканцев, которые пролетели  над
шаттлом, очевидно заинтересовавшись прибытием новых землян.
   "Шотглас  оказался  не совсем точен  в  своем  описании,  -
подумал  он.  -  Они  не очень-то похожи на  попугаев.  Своими
острыми,  клювами  и  желто-коричневым  оперением  они  скорее
напоминают  каких-то  хищных птиц. Может  быть,  ястребов  или
соколов".
   Хантер  задумался  над тем, как они;  будут  добираться  до
"поселения",  но  ;тут же заметил переброшенный  через  ущелье
висячий мост.
   Направляясь к нему, он услышал за спиной возмущенный  голос
юного техника Джимми:
   -   Эй,   да  это  совсем  не  насекомые!  Это  же   птицы!
Двухметровые птицы!
   Хантер   ухмыльнулся   и  достал  сигару.   Возможно,   это
"увольнение  на  берег"  не  будет  таким  скучным,   как   он
опасался...
   К  тому моменту, когда Хантер дошел до конца моста, он весь
взмок.  Не  от  страха, как техник, а от большого  физического
напряжения.  Он  забыл, что это такое - удерживать  равновесие
при  ходьбе  по таким штуковинам. Общей физической подготовкой
он занимался много лет тому назад.
   Хантер остановился" чтобы перевести дыхание и унять боль  в
боку.
   -  Имеете что предъявить, кепи-тен? - услышал он над  самым
ухом странный голос.
   Он  вздрогнул и обернулся. Рядом стоял высокий  фирекканец,
наполовину скрытый циновкой из плетеного тростника,
   -  Что,  например? - спросил он. "Надо же, таможня! Ах  вы,
сукины...   Совершенно  новый  мир,  а  уже   посадили   здесь
таможенников!"
   Фирекканец склонил голову набок.
   - Что-нибудь продать, - сказал он. - Чем-нибудь торговать.
   Хантер облегченно вздохнул. Похоже, он легко отделался...
   -  Что-нибудь пить, - завершил Свой перечень фирекканец.  -
Ал-ко-голь.
   "О,  черт!" - Смирившись, он стал вытаскивать из мешка свои
драгоценные   бутылки  и  выставлять  их  в   ряд   на   столе
таможенника. Фирекканец бесстрастно взирал на эту процедуру.
   -    Пошлина.   Десять   кредиток.   Хантер   начал   бурно
протестовать.
   - За каждую, - добавил таможенник.
   -  Что?!  Это же только для личного потребления! Вы  просто
грабители с большой дороги! Вы...
   -  Десять за каждую, - повторил бесстрастно фирекканец. - У
вас есть выбор. Платить пошлину или... - Он вынул из-под стола
коробку, в которой лежали разнообразные упаковочные материалы,
катушка  липкой  ленты, машинка для наклейки этикеток,  -  или
послать с шаттлом обратно на корабль.
   На  самом  деле,  выбора  не  было.  Уплата  такой  пошлины
серьезно  подорвала  бы  его финансовое положение.  Недовольно
ворча  себе  под  нос,  он бережно упаковал  бутылки,  заклеил
коробку  и  написал на ней свое имя и личный номер. Фирекканец
присовокупил  ее  к целой коллекции таких же коробок,  стоящих
позади  него. Хантер не успел еще отойти, как подошел один  из
грузчиков,  забрал коробки и отправил их на шаттл, с  которого
капитан  только что сошел. Он вздохнул, провожая глазами  свое
любимое  виски, которое возвращалось домой... оставив  его  на
произвол судьбы.
   - Вы имеете сопровождение, кепи-тен? - спросил фирекканец.
   -  Предполагалось, что меня здесь встретит капитан К'Каи, -
пробормотал  он,  все еще размышляя о том, что  же  он  теперь
будет   пить.   Воду?   Тогда  это  будет  чертовски   скучное
увольнение...
   -  Да.  Кепи-тен  К'Каи  ждет  кепи-тена  пи-лота,  Там.  -
Фирекканец  указал  клювом направо. - Ищите  вывеску  "Красный
Цветок".
   -  Благодарю,  - ответил Хантер, стараясь не выдать  своего
отвратительного  настроения.  Он  повернулся   и   зашагал   в
указанном направлении.
   -  Кепи-тен!  - окликнул его фирекканец. Хантер остановился
и  обернулся. Клюв птицы был приоткрыт так, что это  чертовски
напоминало   улыбку.   -   Попробуйте  напиток   "Фирекканское
Наилучшее". Не будете грустить о ваших бутылках.
   Видимо,   совершенно   неважно,  что   собой   представляют
обитатели  планеты,  но  если на ней  бывают  пилоты,  то  там
непременно должен быть и бар. Хотя следует признать, что  этот
бар не походил ни на один из тех, которые Хантер видел прежде.
Например,  в нем, можно сказать, не было ни пола,  ни  кресел.
Фирекканцы  сидели на расстоянии одного-двух  метров  друг  от
друга   на  ветвях,  торчавших  из  стен  башни,  и  вся   эта
конструкция тянулась вверх метров на тридцать, теряясь  там  в
полутьме.   На  уровне  земли  находились  только   бармен   и
официанты,  которые  взлетали  вверх,  чтобы  подать   напитки
посетителям. Однако для гостей-землян были предусмотрены  кое-
какие  удобства. На разных уровнях по всей высоте башни висело
несколько  десятков  похожих  на гамаки  сидений,  в  которых,
потягивая напитки, сидели люди и болтали с фирекканцами.
   Хантер  вытянул  шею, соображая, как же ему удастся  узнать
К'Каи. Ведь он видел ее только на видеомониторе - расплывчатые
нечеткие  изображения,  да и голос слышал  лишь  по  комлинку.
Сейчас  все  фирекканцы были для него похожи  друг  на  друга.
Вздохнув,  он  направился  к  ближайшей  лестнице,  несомненно
установленной для удобства людей, и стал взбираться наверх.
   Хантер  никогда раньше не встречался с капитаном К'Каи,  их
заочное знакомство состоялось во время его патрулирования. Она
пилотировала  фрахтер. Все произошло довольно  неожиданно.  Он
получил   задание  эскортировать  этот  корабль  и  во   время
совместного  полета  узнал много интересного  о  ней  и  о  ее
"стае". И хотя они ни разу не виделись лицом к лицу... или,  в
данном случае лицом к клюву, они могли часами переговариваться
по системе связи.
   Фирекканские  социальные группы были, как  правило,  весьма
многочисленными  и состояли из матриарха и всех  ее  ближайших
родственников.  Но  К'Каи оказалась в  некотором  роде  "белой
вороной",  что, как считал Хантер, сильно их сближало.  Прежде
чем  она  познакомилась с основами космонавтики,  ей  пришлось
порвать со своей стаей - к превеликому ужасу последней, в этом
он  не  сомневался.  Она явилась на космодром  и  потребовала,
чтобы ее обучили на космонавта.
   И  доказала,  что она первоклассный пилот,  заставляя  свой
старый  фрахтер  совершать такие виражи, которые  опрокидывали
все  представления Хантера о возможностях корабля этого класса
и  конструкции. Ее техника пилотирования вынудила бы землянина
не  раз схватиться за гигиенический пакет. Он подозревал,  что
не  последнюю роль здесь играла врожденная способность летать,
К'Каи обладала природным талантом пилотирования. Вскоре к  ней
присоединились   другие   такие   же   непутевые,   "странные"
фирекканцы;  всех  их  объединяло  желание  улететь  со  своей
планеты, побывать в открытом космосе. Через некоторое время  у
нее  образовалась  собственная стая, и  она  стала  матриархом
команды  фрахтера.  Она сама обучила их, и  Хантер  по  своему
опыту  знал, что другие птицы такие же классные пилоты, как  и
она, хотя и несколько необычные, с его точки зрения.
   Однако  все это никоим образом не могло помочь ему отыскать
ее в этой толпе...
   Пронзительный  свист заставил его зажать руками  уши,  а  в
следующий  момент  судорожно ухватиться  за  лестницу.  И  тут
вокруг  него  закружился  вихрь машущих  крыльев  и  щелкающих
клювов. Мешок соскользнул с его плеча и полетел вниз.
   Но  все  обошлось  -  он  не  успел  коснуться  земли,  его
подхватила  одна  из  птиц; остальные  принялись  тормошить  и
скрести Хантера лапами...
   После секундного замешательства он пришел в себя.
   "Нет,  все  в порядке. Теперь я припоминаю". - Он  старался
успокоиться  и  не  обращать  внимания  на  обшаривающие   его
когтистые  лапы,  клювы,  ерошащие  ему  волосы,  роющиеся   в
складках его одежды.
   Это   было   фирекканское  приветствие,  выражающее   особо
дружеское  расположение  - все равно  что  крепкие  объятия  в
компании  друзей.  Так,  по крайней мере,  ему  говорили.  Оно
символизировало выполнение ритуального ухаживания - поиск вшей
и  прочих  паразитов, дабы никакие насекомые не могли докучать
высокочтимому другу во время его визита.
   Он  старался  не морщиться, когда их острые когти  царапали
ему кожу на голове или вдруг оказывались в опасной близости от
глаз.
   Одна  из  птиц  принялась осматривать его ресницы,  но  тут
вновь  раздался  пронзительный свист, чуть менее  резкий,  чем
первый, и положил конец их ритуалу. Еще один обитатель Фирекки
пробирался к нему. Это была, несомненно, особь женского  пола,
о  чем  свидетельствовало не только великолепие ее  желтовато-
коричневого оперения, но и значительно большие размеры.  И  он
сразу  понял, что никогда не спутал бы эту птицу  ни  с  какой
другой. По раскрытому в улыбке клюву, по озорному блеску  глаз
он сразу догадался, что это и есть К'Каи.
   -  Здравствуй,  К'Каи, - приветствовал ее  Хантер,  держась
одной  рукой за лестницу и вытянув другую, чтобы поерошить  ее
перья,   что,   как   он  надеялся,  было   аналогичным   тому
приветствию, которое он только что испытал на себе.
   -  Кепи-тен Сейнт-Дзон! Хан-тер! - Она наклонилась  к  нему
очень  близко  и  стала внимательно разглядывать  его  лицо  с
расстояния  десяти  сантиметров. Хантер подавил  инстинктивное
желание  отпрянуть  назад, вспомнив,  что  висит  на  лестнице
метрах  в  шести над землей и в таком положении делать  резкие
движения не совсем разумно.
   "Я  не  стал  бы  держать пари, что одна из этих  громадных
птиц сможет поймать меня, если я нырну вниз с лестницы..."
   -  Ну  же, сядь со мной! - К'Каи притянула одно из сидений-
гамаков  поближе  к  лестнице.  Хантер  схватился  за  него  и
перевалился  внутрь. К'Каи отпустила сиденье, оно качнулось  в
сторону  и  полетело  над  полом,  едва  не  сбив  фирекканца,
несущего  несколько  порций напитков. Фирекканец  пронзительно
закричал  что-то  на  своем  языке  и,  ловко  увернувшись  от
столкновения, продолжил свой полет к вершине башни. К'Каи  так
же  резко выкрикнула что-то в ответ, и находящиеся вблизи  них
фирекканцы  выгнули  назад  шеи и защелкали  клювами.  Сначала
Хантер  подумал,  что  с ними случился какой-то  припадок,  но
потом  он  понял, что они так смеются... Хантер обеими  руками
держался   за   сиденье,  пока  оно  не  перестало   качаться,
неподвижно  повиснув  на высоте шести метров  над  землей.  Он
надеялся,  что  К'Каи не заметила, как побелели  костяшки  его
пальцев.
   "Черт  возьми, она же видела, как ты в одиночку  вступил  в
бой  с четырьмя "Джалтхи", - подумал он. - Не дай же ей повода
заподозрить, что ты боишься высоты!"
   К'Каи  раскрыла  крылья и спланировала  вниз  к  ближайшему
насесту,   несколько  других  фирекканцев   почти   сразу   же
последовали  ее  примеру и уселись чуть  ниже.  Она  наклонила
голову, внимательно его рассматривая.
   -  Вот,  Хан-тер,  ты совсем не такой, как  я  ожидала.  Не
такой высокий.
   Удивляться  тут особо не стоило, каждый фирекканец  в  баре
был по меньшей мере сантиметров на тридцать выше него. Их рост
составлял  в среднем скорее два с половиной, а не  два  метра,
как ему говорил Шотглас.
   -  Ты  тоже  не совсем такая, как я думал. Но это  здорово,
что  мы все-таки встретились. После того как мы покинули Бегу,
я все думал, увидимся ли мы когда-нибудь снова.
   -  Это... это... - К'Каи пыталась найти нужное слово.  -  Я
не  знаю, как это сказать на твоем языке. То, что должно  было
произойти.
   -  Судьба,  -  подсказал Хантер, шаря в кармане  пиджака  в
поисках  сигары. - Может быть, предопределение.  Ты  веришь  в
предопределение?
   К'Каи  втянула  голову в плечи. Похоже,  она  почувствовала
некоторое замешательство.
   - Должна была бы, но я не очень-то верующая.
   Хантер понимающе кивнул:
   -  Я тоже. Во что я верю, так это в мое летное мастерство и
в  мой  истребитель  и  еще в то, что  килратхи  всегда  будут
пытаться достать меня в нем. Кстати, о боевых вылетах...  Тебе
никогда  не  приходила  в голову мысль  выучиться  на  боевого
пилота?  -  Он  думал  об  этом не раз  с  тех  пор,  как  они
встретились  там,  в  секторе Веги, где  она,  пилотируя  этот
несчастный  грузовоз, выполняла каскады таких крутых  виражей,
которые прежде представлялись ему просто невероятными, загоняя
при этом "Джалтхи" прямо под прицел пушек Хантера.
   "С  таким ведомым, как эта леди, я мог бы вступить в бой со
всем флотом килратхов", - сказал он про себя.
   -  Ты  не думала о том, чтобы пройти курс обучения и  стать
пилотом Конфедерации?
   К'Каи склонила голову набок, словно впервые размышляла  над
этим.
   -  Нет, я никогда не думала об этом. Но идея заманчива.  Ты
считаешь, я могла бы делать это хорошо, Хантер?
   Он коротко рассмеялся.
   -  Вы  были  бы  великолепны в этом, леди. Я бы  согласился
брать тебя своим ведомым хоть каждый день. - Выудив из кармана
зажигалку, он зажег сигару.
   -  Что  это  за  вещь  у тебя во рту?  -  К'Каи  пристально
смотрела  на  Хантера  с нескрываемым любопытством.  Несколько
других  фирекканцев тоже вытянули шеи, чтобы лучше  разглядеть
происходящее, когда он выдохнул из себя клуб ароматного дыма.
   -  Это  сигара,  -  объяснил он. - Ну... высушенные  листья
табака.  Их поджигают и вдыхают дым. Это снимает напряжение  -
так  же  как алкогольные напитки. Хотя для вас это,  наверное,
вредно.  Вообще-то курение постепенно убивает  и  меня,  но  я
уверен, что килратхи доберутся до моей персоны раньше.
   -  Ал-ко-голь на нас не действует, - сообщила К'Каи.  -  Мы
пьем  кика'ли. Его делают из семян кика, смешивают их с ал-ко-
голем,  чтобы взять из них природный вкус и запах.  Фирекканцы
любят  есть  семена кика. Они очень вкусные,  снимают  боль  и
усталость. И земляне-дипломаты тоже любят кика'ли, из-за ал-ко-
голя в нем. Поэтому теперь в "Красном Цветке" его предлагают и
людям  тоже. Они называют его "Фирекканское Наилучшее". Хочешь
попробовать?
   - Конечно, - ответил Хантер.
   "Все  что  угодно  будет лучше, чем вода...  Особенно  если
вспомнить, чем в ней занимаются рыбы".
   К'Каи  снова  свистнула,  резко  и  громко.  Снизу  донесся
ответный  свист.  Она бросила на Хантера еще  один  испытующий
взгляд и почесала затылок вытянутой лапой.
   - Как долго ты будешь на Фирекке, Хантер?
   -  У  меня  отпуск на трое суток, - сообщил он. -  Затем  я
должен приступить к патрулированию.
   -  Хорошо. Значит, я могу показать тебе мой дом.  Я  первый
раз  дома  за много оборотов. Я и мой экипаж... -  она  жестом
показала  на  фирекканцев, сидящих вокруг с  широко  открытыми
глазами, - мы были очень заняты, чтобы прилететь домой,  много
важных  грузов  требовалось доставить для Конфедерации.  Но  я
знала, что при подписании договора должна быть здесь. Я видела
первый  корабль  землян" он опустился на  нашу  планету  много
оборотов  тому  назад.  Теперь  я  увижу,  как  наша   планета
присоединится  к  Конфедерации.  Это  великий  день  для  нас,
хорошее время для того, чтобы жить.
   -  Твоя  семья  играет  важную роль в местных  политических
кругах,  не  так  ли? - спросил Хантер. - Я помню,  ты  что-то
говорила  об  этом  тогда, у Веги. Потом я видел  в  программе
теленовостей на "Тигрином когте" сюжет о Фирекке. Там шла речь
о  тебе  и  твоем  экипаже и о том, что члены  твоей  семьи  -
местные шишки.
   К'Каи поморгала глазами:
   - Шиш-ки?
   -  Ну,  важные  персоны. Политики. А-а... -  Он  подыскивал
верное слово. - Вожак стаи?
   Клюв  К'Каи  широко раскрылся. Это был тот же  самый  жест,
что и у чиновника на таможне.
   -   Да.  Моя  сестра  возглавляет  самую  большую  стаю  не
Фирекке. Она - Теехин Рее, вожак вожаков стай. Это именно она,
вместе  с  другими  вожаками,  участвовала  в  переговорах   с
дипломатами  Конфедерации о подписании  договора.  Завтра  она
подпишет его от имени всех жителей Фирекки.
   -  Так это твоя сестра? Означает ли это, что когда-нибудь к
тебе  по  наследству  перейдет власть над  семейной  стаей?  -
спросил Хантер.
   К'Каи немного помолчала, прежде чем ответить.
   -  Нет,  право преемственности принадлежит ее дочери Рикик.
Я  слишком...  слишком  другая чтобы они  выбрали  меня  своим
вожаком.  Мне лучше пилотировать фрахтер землян, чем  пытаться
руководить стаей здесь.
   "Она  многого  недоговаривает, - подумал  Хантер.  -  Готов
держать пари, что расставание К'Каи с ее миром происходило  не
так просто, как она об этом до сих пор рассказывала; Она была.
одной  из  первых представительниц своего племени,  покинувших
родную  планету. Она и -Ларрхи... Ребята в теленовостях всегда
говорят  о  них  как  о  великих  героях,  отважных  искателях
приключений, но никто никогда не спросит: "А почему?"
   И   еще   кое-что  пришло  ему  в  голову.  Как   относятся
сообщества,  вся  культура  которых  основывается  на  стайном
образе  жизни,  к отдельным своим представителям,  оставляющим
стаю? Как к своего рода первопроходцам... или предателям?
   К  ним  подлетел еще один фирекканец, с ярким  хохолком  на
голове. Он замедлил свой полет так, чтобы К'Каи могла взять  у
него из лап длинные трубки. Одну из них она протянула Хантеру,
который  с любопытством посмотрел на диковинный сосуд.  Трубка
была  изготовлена  из  стебля какого-то растения  с  удаленной
сердцевиной,  что  позволяло наливать  внутрь  него  жидкость.
Содержимое сосудов издавало пряный запах, немного напоминающий
запах ялапеньи.
   К'Каи  молча  подняла  свой "бокал" в  знак  приветствия  и
выпила. Он осторожно отхлебнул из своего и поперхнулся,  не  в
силах  сделать вдох, пока огненная жидкость обжигающей  струей
стекала вниз по пищеводу и дальше, до самого желудка. Это было
горячее  адского  пламени,  острее  кайенского  перца.   Через
мгновение  алкоголь  со  страшной  силой  обрушился   на   его
организм.
   -  Теперь  я...  я  понимаю,  почему  людям  нравится  этот
напиток, - сказал Хантер, стараясь отдышаться.
   "Крепкое  зелье, градусов под сто. И по-моему,  оно  выжгло
мои вкусовые рецепторы, - мрачно подумал он. - Но это здорово,
чертовски здорово".
   Он  допил свой напиток, ощущая при этом, будто он проглотил
несколько порций неразбавленного виски, смешанного с  галлоном
соуса Табаско.
   К'Каи  тоже прикончила свой "бокал" и теперь жевала  пустую
трубку.  Ее клюв был раскрыт, что означало у фирекканцев,  как
он уже знал, довольную улыбку.
   -  Еще  по порции напитка для К'Каи и ее команды! - крикнул
Хантер  находящимся внизу фирекканцам, сопроводив свой возглас
залихватским посвистом.
   Глаза К'Каи округлились.
   -  Этот  свистящий звук... Ты знаешь, что он  означает  по-
фиреккански?
   -  Наверное,  то  же самое, что и у нас на  Земле.  Еще  по
стаканчику, друзья! За мой счет!
   Хантер  смутно  помнил, что после этого  заказывал  выпивку
еще  несколько раз; вся остальная часть вечера превратилась  в
калейдоскоп событий, звуков и все. новых порций "Фирекканского
Наилучшего". Птицы из стаи К'Каи помогли им спуститься вниз, и
они  продолжили вечер, любуясь .полуночной церемонией в  Храме
Огня, где фирекканцы летали по замысловатым траекториям вокруг
трепещущих  огней  настолько  изящно  и  грациозно,   что   по
зрелищности это не уступало лучшему земному балету.
   Затем они снова отправились в "Красный Цветок".
   - Эй, бармен! Еще по порции для моих друзей!
   И  снова  трубки с "Фирекканским Наилучшим"...  Сколько  их
еще было, Хантер уже не мог вспомнить. К'Каи рассказала ему  о
ночных  гонках по близлежащим каньонам. Конечно, они не  могли
не увидеть это. Сложную трассу с многочисленными препятствиями
освещали мерцающие и шипящие факелы, участники гонки, пролетая
мимо  деревянных столбиков, отмечающих маршрут, по каждому  из
них   должны  были  мазнуть  краской.  Время  от  времени  они
промахивались,  и  тогда краска летела вверх  к  самой  кромке
каньона, на которой находились многочисленные зрители.
   Вся  в ярких пятнах голубой и красной краски, К'Каи в конце
концов  поддалась уговорам своего экипажа и  слетела  вниз,  к
началу  трассы. Хантер радовался вместе со всеми, когда  К'Каи
великолепно  пролетела  всю  дистанцию,  легко  опередив  всех
остальных  участников соревнований. Получая в награду  кожаный
ремешок  с  неким  подобием  медали победителя,  она  смущенно
кланялась,  низко опуская голову. Ее победу несколько  омрачал
тот  факт,  что она нетвердо стояла на своих лапах.  Сказалось
чрезмерное количество выпитого "Фирекканского Наилучшего".
   -  Единственный способ поправить дело, - сказал  Хантер,  -
это выпить еще!
   ...Солнце уже поднималось над фирекканскими башнями,  когда
они с К'Каи, пошатываясь, снова вышли из "Красного Цветка". Ее
экипаж  давно покинул бар и разлетелся по своим гнездам,  тоже
не  очень-то уверенно держась в воздухе. Хантер сощурил глаза,
глядя на восходящее солнце.
   - Здесь всегда такие яркие рассветы? - пробормотал он.
   К'Каи, ища опоры, прислонилась к стене башни.
   -  Пора  спать, Хан-тер. Я провожу тебя в Гостевое  гнездо,
где тебя ждет подвесная кровать, а меня - прочный насест.
   -   Прекрасное  предложение.  Божественное.  А  это  далеко
отсюда?
   К'Каи  не ответила. Он обернулся и увидел, что она  куда-то
исчезла. Нет, не исчезла... Просто сползла вдоль стены вниз  и
села на землю.
   -  Ну давай же, мой пернатый друг, - сказал он, поднимая ее
с  земли  и  ставя на подгибающиеся когтистые лапы.  -  Пойдем
поищем место, где можно выспаться.
   Каким-то образом им удалось добраться до Гостевого  гнезда,
и  Хантер  со  вздохом  облегчения ввалился  внутрь.  Какая-то
добрая  душа  разложила  на  полу несколько  десятков  больших
подушек  для людей, а вверху устроила насесты для фирекканцев.
Еще  раз вздохнув, Хантер растянулся на подушках и почти сразу
же заснул... или, вернее, отключился.



   Возле  своего  лица он увидел пару сапог. Над  сапогами  он
разглядел  женское  тело, облаченное  в  аккуратную  форменную
одежду.  Рука  трясла его за плечо. Трясла деликатно,  но  при
этом комната прыгала вокруг него, словно он проходил испытания
на выносливость.
   - Капитан Сент-Джон?
   Он   поморгал,  пытаясь  сфокусировать  взгляд  на   знаках
различия  девушки.  По  какой-то  причине  глаза  отказывались
выполнять  свои  функции,  однако  через  секунду-другую   его
попытка все же увенчалась успехом.
   "Военная  полиция. Планетный патруль. О,  черт!  Что  же  я
натворил?"
   - Капитан Сент-Джон? - снова спросила девушка.
   -  Э...  и...  Это я, - ответил он. - А что? Он  постарался
приподняться  на  локте,  но  почувствовал,  что  его  желудок
предпринимает  попытку освободиться от своего  содержимого,  и
тут же отказался от этой мысли, признав ее ошибочной.
   -   Ваше  увольнение  аннулируется  по  приказу  полковника
Хэлсиена, - сообщила она и сунула ему в руку какую-то бумажку.
-   Вам  следует  немедленно  прибыть  на  планетный  шаттл  и
возвратиться  на  "Тигриный коготь" для  получения  дальнейших
указаний.  -  Она внимательно оглядела его, не пытаясь  скрыть
своего веселого удивления.
   - Вам нужна помощь, чтобы дойти до шаттла, сэр?
   - Нет, я смогу дойти сам... по-моему.
   Ему  удалось  принять сидячее положение, но комната  решила
покружиться  вокруг него. Он подождал, пока  она  остановится,
потом  огляделся вокруг, ища глазами К'Каи,  и  увидел  ее  на
насесте  в паре метров над собой. Ее слегка кренило на  правый
борт, но в остальном, похоже, она была в лучшей форме, чем он.
   -  К'Каи,  это было... это было здорово, - произнес  он.  -
Мне  жаль, что так получается, но служба требует. Я постараюсь
прилететь сюда еще раз, непременно.
   -  Мы  увидимся еще, Хан-тер, - серьезно сказала она, глядя
на него вниз со своего насеста. - Я точно знаю это.
   -   Вас   ждет   шаттл,   сэр,  -   нетерпеливо   напомнила
представительница полиции.
   -  До  встречи, К'Каи, - помахал он ей на прощание. Желудок
бушевал.  Он закрыл глаза и сосредоточился на том,  чтобы  его
утихомирить.
   "Ее  высочеству придется подождать... Я не могу форсировать
события..."
   Все  еще  не  открывая глаз, хватаясь руками за стенку,  он
медленно  поднялся на ноги. Каждое его движение сопровождалось
новыми  взбрыкиваниями желудка, но все же в  конце  концов  он
принял  вертикальное положение и с чувством победителя  открыл
глаза.
   Тут  он  накренился и начал падать, но расторопная  девушка
ловко подхватила его.
   Он  схватился  за  живот, в котором снова начались  мерзкие
позывы,  и почувствовал, как кровь отливает от лица.  Девушка-
полицейский вздохнула, подхватила его мешок, закинула его руку
себе на плечо и почти волоком потащила страдающего капитана  к
шаттлу.



   -  Ну  как,  хорошо провели время в увольнении, капитан?  -
спросил чей-то голос.
   Хантер,  свалившийся  на землю прямо  в  очереди  ожидавших
посадки  на  шаттл  пассажиров, посмотрел  вверх  затуманенным
взглядом.  Он  уже почти привык к тому, что  стоило  ему  лишь
слегка  повернуть  голову, как все вокруг начинало  кружиться.
Если бы и его желудок привык к этому...
   Разумеется,  это  был  тот  самый  молоденький   белобрысый
техник,  выглядевший так, словно уж он-то  прекрасно  выспался
прошлой   ночью.  Хантер  скосил  на  него  глаза,  с   трудом
преодолевая  волнами накатывавшую боль, которая зарождалась  в
висках и сливалась в общий поток как раз над переносицей.  Ему
хотелось  рычать.  Никто  не имел права  выглядеть  таким  вот
бодрым...
   и-и-и... здоровым. Это было просто несправедливо.
   -  Похоже,  вы  не  совсем хорошо себя чувствуете,  сэр,  -
участливым тоном осведомился техник, хотя глаза его  искрились
от смеха. - Вам плохо?
   Голос  мальчишки  казался невыносимо резким.  И  звучал  он
так, словно тот выступал со сцены или что-то в этом роде.
   -  Не  говори так громко, малыш, - пробормотал Хантер, шаря
в куртке в поисках сигары. Хорошая затяжка, вот что ему сейчас
не  хватало.  Казалось, что голову его набили  ватой  и  затем
принялись колотить по ней, как в барабан, ну а желудок... нет,
ему совсем не хотелось думать о своем желудке. Определенно  не
хотелось.
   Мальчишка ухмыльнулся и вынул из рюкзака приготовленный  на
завтрак сэндвич. Аккуратненько завернутый в пакет, он  еще  не
успел  даже  остыть. Замерев от подступившей  тошноты,  Хантер
смотрел,  как зубы парня вонзаются в сэндвич и как жирный  сок
бекона  выступает  по его краям и капает  вниз.  Пряный  запах
перечной приправы и бекона ударил ему в нос чуть позже.
   "О-о, нет, о-о, нет, нет..."
   Хантер  зажал рот рукой, понимая, что эту схватку со  своим
желудком  он  проигрывает. Он едва  успел  добраться  до  края
посадочной  площадки,  как его вырвало  прямо  вниз  на  голую
скалу.  К  тому  времени, когда желудок перестал  буйствовать,
голова  просто раскалывалась от боли настолько, что  появление
палача с топором он воспринял бы с чувством облегчения, а ноги
дрожали  так,  что у него возникло опасение, сможет  ли  он  и
дальше на них рассчитывать.
   Когда  Хантер  смог наконец снова более  или  менее  твердо
стоять, парнишка уже сидел в шаттле, что было, вероятно,  даже
лучше  для  здоровья  этого  юнца,  промелькнуло  в  голове  у
капитана.  "Я  думаю,  что просто убил  бы  его,  если  бы  он
продолжал  жевать  свой сэндвич перед моими  глазами".  Хантер
попытался войти в корабль, сохраняя достойный вид, но  ноги  у
него подкосились, и он рухнул на ближайшее сиденье.
   Тот  же  самый немногословный нилот шаттла вошел  в  салон,
чтобы  посмотреть  на  своих пассажиров. Мельком  взглянув  на
Хантера, он подал ему гигиенический пакет.
   -  Постарайтесь не уделать мне весь салон, - бросил он. - В
последний раз, когда одному парню удалось такое, нам  пришлось
три дня все здесь скрести.
   Хантер   молча  кивнул:  он  не  настолько  доверял  своему
желудку, чтобы рискнуть открыть рот.
   Через  несколько  минут ожили двигатели шаттла,  их  рев  с
такой  силой ворвался ему в уши, что Хантеру показалось, будто
они  находятся  прямо возле моторов. Но его  голове  от  этого
лучше не стало.
   До  него по-прежнему доносился громкий голос и веселый смех
молоденького техника, сидевшего где-то сзади, через  несколько
рядов  от него. Он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза  и
теперь хотел лишь одного - оказаться где угодно, но только  не
на   борту  шаттла,  готовящегося  взлететь  с  ускорением   в
несколько  "же",  а  затем, выйдя из зоны притяжения  планеты,
продолжать  полет  в  невесомости  до  самого  "Когтя".  Шаттл
взлетел,  резко  набрав  скорость,  слишком  шумно  и  слишком
быстро, и Хантер вдруг очень обрадовался, что пилот сунул  ему
этот гигиенический пакет.
   И  подумать только, он-то полагал, что в его желудке больше
ничего не осталось.
   Если,  конечно,  это не его внутренности выскакивают  через
желудок наружу. При нынешних обстоятельствах такое очень  даже
могло случиться...
   К  тому  моменту,  когда они покинули атмосферу  и,  обретя
невесомость,  свободно  неслись в  пустоте,  Хантер  стал  уже
конченым человеком. Он лежал, откинувшись на спинку кресла,  и
думал о смерти. "Что угодно, только не это!" Ему казалось, что
палач  раскроил-таки ему голову топором, болел каждый  мускул,
он   то  трясся  в  ознобе,  то  истекал  потом  в  горячечной
лихорадке. Открывать глаза было нельзя, корабль тут же начинал
медленно вращаться вокруг него.
   Наконец  шаттл  приблизился к "Тигриному Когтю"  и  сбросил
скорость;  Хантер  почувствовал, как корабль слегка  тряхнуло,
когда   его  подхватила  автоматизированная  система   посадки
авианосца.  Затем  она  доставила их на  полетную  палубу  так
плавно,  словно  сбросила со сковороды на  тарелку  яичницу...
Хантер почувствовал, что его желудок снова дернулся. "Стоп, не
думать о еде, только не думать о еде!"
   Через  минуту  двигатели  затихли и  дверь  выходного  люка
сдвинулась в сторону. Внутрь заглянули двое из членов  экипажа
в  ярко-зеленой  форме  медиков и сразу  же  увидели  Хантера.
Который  был  уже  на  грани паники. "Неужели  опять  "зеленый
кисель"?"
   Капитан  Сент-Джон?  -  вежливо  спросил  тот,  что  повыше
ростом,  в  то  время как его напарник, отстегнув  Хантера  от
сиденья,  уже пытался поставить капитана на ноги.  Из  глубины
салона  до  Хантера  донеслось  ехидное  хихиканье  мальчишки-
техника.
   - У вас что, назначено свидание в медицинском центре, сэр?
   -  Ну  разве  нельзя договориться, парии? -  молил  Хантер,
пока  они тащили его к лазарету. - Что вам стоит сделать  вид,
будто  я опоздал к отлету шаттла? Просто отпустите меня, дайте
добраться до казармы и выспаться, через пару часов я буду  как
огурчик, клянусь...
   -  Вам  приказано  быть  на  инструктаже  через  пятнадцать
минут, сэр, - сказал первый медик, открывая дверь в лазарет. -
Боюсь, у нас нет выбора.   И, обращаясь через голову Хантера к
своему напарнику, сказал: - Ты подготовь шприц, а я займусь...
   "Нет, только не "зеленый кисель"!"
   -  Ну к чему такая спешка, ребята? - умолял Хантер, пытаясь
дойти  до  двери  на  непослушных ногах. -  Эй,  я  уже  почти
протрезвел! Готов идти на инструктаж! Разве мы не  можем...  -
он  споткнулся  и  упал, растянувшись во весь  рост  на  полу;
медики  тут же подскочили к нему с обеих сторон, - ...обсудить
это?
   Первый  укол  пришелся в верхнюю часть  его  левого  бедра,
второй  -  еще выше. Хантер взвыл и попытался прикрыть  руками
эту чувствительную часть своего анатомического строения.
   -  Джентльмены,  пожалуйста! Мне же через час  нужно  будет
сидеть  в  кабине!  -  Хантер чуть не  задохнулся,  когда  они
вкатили  ему  третий  укол. В качестве небольшой  милости  они
сделали  ему  укол в трапециевидную мышцу,  а  не  туда,  куда
вкололи  предыдущих два. Затем пришло время  глотать  "зеленый
кисель".  Он словно проглотил петарду, взорвавшуюся у  него  в
животе  и  вызвавшую новый приступ рвоты, с  которой,  как  он
полагал, ему уже удалось справиться. Он едва успел добежать до
ванной  комнаты  и услышал только, как за его спиной  включили
душ. У него не было сил сопротивляться, когда они раздели  его
и втолкнули под ледяные струи.
   Через  пять минут ему начало казаться, что на этот раз  он,
пожалуй,   все  же  останется  в  живых.  Желудок  успокоился;
головная  боль  постепенно стихала. Озноб,  пронизывающий  его
теперь,   был   вызван   холодными   потоками   воды,   иглами
впивающимися в его тело. Стараясь как можно дальше  уклониться
от них, он изо всех сил вжимался в стену.
   -  Не  могли  бы  вы  вернуть мне  мою  одежду,  ребята?  -
взмолился он.
   Внутрь   просунулась  рука  и  выключила  воду.  Ему   дали
полотенце и положили на полку чистую летную форму.
   Один  из медиков, тот, что повыше, прыснул со смеху, глядя,
как   вышедший   из-под   душа  Хантер  осторожно   обтирается
полотенцем.  Он  все еще чувствовал себя  так,  будто  с  него
соскребли  верхний слой кожи, - повышенная чувствительность  и
восприимчивость были результатами второго укола.
   - Сколько раз это уже случалось, Хантер? Четыре? Пять?
   Хантер свирепо глянул на него.
   -  Сегодня  это в последний раз, вот так-то, -  сказал  он,
быстро  вытеревшись  и обернув полотенце  вокруг  бедер.  -  Я
больше  никогда не дам вам, профессиональным садистам,  повода
так издеваться надо мной.
   -  Именно это ты говорил и в прошлый раз, - заметил  второй
медик.
   Хантер  увидел, как тот ухмыльнулся, и у капитана появилось
огромное  желание  врезать ему, чтобы  стереть  эту  улыбку  с
ненавистного   лица,  но  он  решил,  что  препровождение   на
гауптвахту  сотрудниками  Службы  безопасности  стало  бы  еще
худшим завершением так отвратительно начавшегося дня.
   Ну  а  после того, как они всадили в него этот третий укол,
у  него  не  осталось  ни  малейшего шанса  проспаться,  чтобы
избавиться от остатков похмелья. Ему казалось, будто его  веки
приклеены  к  бровям,  и по прошлому  опыту  он  знал,  что  в
последующие  двадцать  четыре  часа  он  будет  порхать,   как
мотылек.
   -  Ну,  пока,  джентльмены. Благодарить вас не  за  что,  -
сказал  он,  стараясь, чтоб его голос звучал как можно  бодрее
(но это ему не очень удалось), и направился к двери лазарета.
   -  Эй,  Хантер...  а форму? - окликнул его  высокий  медик,
протягивая ему комбинезон и широко улыбаясь.
   -  Сукин ты... - Хантер сгреб рукой форму и прошествовал  в
ванную,   чтобы  переодеться,  продолжая  бормотать  под   нос
ругательства.



   -  Как вы видите, возможные траектории полета начинаются  в
Точке  прыжка "один" и Точке прыжка "два". - Полковник Хэлсиен
обернулся  к  двери  конференц-зала и  посмотрел  на  Хантера,
усаживающегося в кресло заднего ряда. - Доброе  утро,  Хантер.
Рад, что вы смогли присоединиться к нам.
   Хантер  поморщился, уловив издевательские  нотки  в  голосе
полковника.
   -  Как я говорил, мы считаем, что вражеский крейсер... если
это  действительно вражеский крейсер... направляется к нам  от
одной  из  этих  точек. Конечно, в системе Фирекки  есть  одна
особенность, о которой некоторые из вас, возможно, знают.  Эта
особенность    может    несколько    затруднить    обнаружение
килратхского  конвоя.  Система Фирекки  похожа  на  знаменитый
сектор   Энигма,  уменьшенный  во  много  раз.   Если   Энигма
характеризуется наличием одной-единственной точки, из  которой
можно  преодолеть этот сектор весь за один прыжок, то  Фирекка
буквально усеяна точками прыжка, что позволяет совершать мини-
прыжки  в  пределах  этой  системы.  Если  килратхи  знают  об
упомянутой мной особенности, то нас ждут трудные поиски. -  Он
нахмурился.  - Если там вообще есть что искать. В  Тактическом
отделе  полагают,  что обнаружили корабль, совершающий  прыжки
внутри  системы, но в тот момент они производили перенастройку
оборудования  слежения, поэтому что там могло  быть  на  самом
деле, одному богу известно.
   -  Пилоты,  даже если там ничего и нет, мы должны убедиться
в  этом.  Мы не можем допустить, чтобы коты сорвали подписание
договора.
   -  К  вероятным траекториям полета этого корабля  мы  будем
высылать  патрули с интервалом в пятнадцать минут, - продолжал
он.  - Я комплектую звенья так, чтобы в паре с нашими опытными
пилотами  летели  некоторые  из  новичков,  прибывшие  с   КЗК
"Остин".  Айсмен, вы полетите в паре с Думсдэем,  Хантер  -  с
Джазом.  Спирит,  вашим  ведомым будет  Пума.  Сейчас  все  вы
спускаетесь  на  полетную палубу для  немедленного  вылета.  В
следующем патруле Паладин летит...
   Вместе  с другими пилотами первого патруля Хантер вышел  из
конференц-зала.  Ему  казалось,  что  его  сердце   бьется   с
удвоенной частотой.
   "Все  эти  проклятые лекарства, из-за них я  чувствую  себя
так,  словно  через  меня  идет электрический  ток.  Если  мне
удастся  пережить ближайшую пару часов, то потом со  мной  все
будет в порядке..."
   Спускаясь  на лифте на взлетную палубу, Хантер  прислонился
к   стенке   кабины,  стараясь  унять  сердцебиение.   Спирит,
подтянутая и аккуратненькая в своей летной форме, смотрела  на
него, слегка улыбаясь.
   -  Похоже, ты неплохо провел время в увольнении, Хантер. Он
криво улыбнулся:
   -  Все  шло просто замечательно до тех пор, пока эта девица
из  военной полиции не вытащила меня из постели. И чего  ради?
Все это смахивает на погоню за привидениями.
   -  Нам  нужно перекрыть все возможные траектории полета,  и
поэтому  каждый пилот на счету, - серьезно ответила Спирит.  -
Полковник   прав,   подписание  договора  между   Фиреккой   и
Конфедерацией  слишком важное событие,  чтобы  подвергать  его
риску быть сорванным килратхами.
   -  Да, но почему обязательно я? Она одарила его улыбкой,  и
ему  стало  так  тепло,  словно она  прикоснулась  к  нему;  в
следующий  момент двери лифта раскрылись и перед ним предстала
взлетная  палуба,  шумная и заполненная техниками,  готовящими
звездные истребители для своих пилотов.
   -  Удачного полета, мой друг, и счастливого возвращения,  -
тихо сказала Спирит.
   -  Спасибо, леди, - ответил он и быстро взял свой  шлем  со
стойки у дверей лифта.
   Он  направился к своему истребителю и тут заметил,  что  за
ним  кто-то  идет.  Юноша,  одетый в летный  комбинезон,  лет,
наверное,  двадцати, с копной непослушных каштановых  волос  и
темными  серьезными  глазами. Под мышкой он  держал  шлем,  на
котором  было  написано  его  прозвище  "Джаз"  и  красовались
несколько нотных знаков.
   "Ах да. Мой ведомый".
   Колсон,  вот  как  его  зовут. Один из  молодых  пилотов  с
"Остина".  Хантер припомнил, что на прошлой неделе слышал  его
игру  на рояле в комнате отдыха. Мальчишка вытянулся по стойке
"смирно".
   -  О  Господи! Вольно, парень. - Хантер потер виски. Голова
еще  болела, несмотря на лекарства. - Ты Джаз, так ведь?  Джаз
Колсон?
   -   Лейтенант  Захари  "Джаз"  Колсон  готов  к  выполнению
задания, сэр! - громко отрапортовал Джаз.
   -  Хорошо,  хорошо. Ты играешь на рояле, да? Я слышал  тебя
на  прошлой  неделе.  Ты  хорошо  играешь.  Чертовски  хорошо.
Посмотрим, сможешь ли ты так же хорошо летать. Сколько  боевых
вылетов на твоем счету, Джаз?
   -  Два.  Я  сбил  "Салтхи" и "Дралтхи".  -  На  лице  юноши
заиграла гордая улыбка.
   -  Неплохо,  дружище.  Ну а теперь слушай.  Предполагается,
что  мы выполняем простой патрульный полет, но я убедился, что
ничего  простого не бывает, особенно в этой войне.  Ты  должен
находиться  рядом  со  мной как приклеенный,  понятно?  Скорее
всего,  мы  котов  не встретим, но если это  произойдет...  то
никакого   геройства,  никаких  фантазий,   просто   грамотное
пилотирование. Следуй за мной, за моим крылом, и это все,  что
от  тебя  требуется.  -  Во время этой  короткой  речи  Хантер
облокотился о ближайший истребитель; больше всего на свете ему
хотелось  теперь просто ненадолго прилечь и отдохнуть.  Голова
его,   возможно,  и  работала  прекрасно  благодаря   действию
стимуляторов,  но  на ногах он по-прежнему держался  не  очень
уверенно.
   -  Вы  хорошо себя чувствуете, капитан? - участливо спросил
Джаз. - Выглядите вы неважно, сэр.
   -  Я  в  порядке,  в полном порядке. Иди-ка  лучше  займись
предполетной  проверкой. Мы должны стартовать уже  через  пару
минут.  После  вылета  выходи  из  зоны  посадки  и  жди  меня
приблизительно в пяти тысячах километров по правому борту.
   Хантер   пошел  дальше  через  полетную  палубу  к   своему
истребителю,   вокруг  которого  все  еще  суетилась   команда
техников.
   Неподалеку  от  его "Рапиры" Паладин негромко  разговаривал
со  странного вида молодым человеком, на смуглом лице которого
была  нанесена сложная татуировка. Спирит точно  так  же  вела
разговор со своим ведомым Пумой, лейтенантом Янгбладом. "Жаль,
что  ты  оказалась  в одной упряжке с этим парнем,  Марико,  -
подумал   Хантер,  взбираясь  по  лесенке  в   кабину   своего
истребителя. - "Никому не пожелал бы такого ведомого".
   Когда  Хантер  поднимался в кабину своей  "Рапиры",  из-под
левого  двигателя выполз белобрысый парнишка, знакомый ему  по
недавнему  полету на шаттле. Как и все вокруг в это  утро,  он
выглядел весьма резвым и жизнерадостным.
   - К полету готов, сэр, - отрапортовал он, козырнув.
   "Что-то  уж  слишком  много сегодня  утром  козыряющих",  -
сварливо подумал Хантер.
   -  Благодарю вас, младший лейтенант, э-э-э... -  Он  скосил
глаза,  стараясь  разглядеть нашивку с именем  на  комбинезоне
парня. - младший лейтенант Кафрелли, благодарю вас.
   -  Всегда  рад. Можете называть меня Джимми,  если  хотите,
сэр.  -  Парень с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.  -
Послушайте,  сэр,  вы  выглядите  сейчас  гораздо  лучше,  чем
сегодня утром на шаттле, сэр.
   -  Не  напоминай  мне, - пробурчал Хантер,  затем,  повысив
голос, крикнул: - Всему персоналу, покинуть палубу для старта!
-  Он  подсоединил  к шлему провод комлинка и,  нажав  кнопку,
задвинул фонарь кабины.
   -   Эй,  Хантер,  как  жизнь?  -  услышал  он  в  наушниках
характерный голос южанина, и на экране видеомонитора появилось
слегка размытое зеленоватое лицо офицера управления полетом.
   Хантер   широко  улыбнулся.  Из  всех  офицеров  управления
полетом "Миссисипи" Стив был самым веселым.
   - Просто прекрасно, Стив. Как скоро я стартую?
   -  Вы  первый  в  очереди,  капитан,  и  должны  немедленно
освободить зону вылета. План полета сейчас как раз загружается
в  ваш  навигационный  компьютер.  Удачного  патрулирования  и
счастливого возвращения, сэр.
   -  Спасибо, Стив. - Хантер завершил предстартовую  проверку
и  пристегнулся.  Еще раз проверил, не стоит  ли  кто-либо  из
палубной   команды  рядом  с  истребителем.   Затем   защелкал
переключателями и запустил двигатели.
   Даже  через  закрытую  кабину рев двигателей  заглушил  все
другие  звуки  на  полетной палубе. Хантер прибавил  громкость
комлинка;  истребитель  мелко  вибрировал,  едва  сдерживаемый
тормозной   системой.  Он  осторожно  подвинул   вверх   ручку
дроссельного  клапана  и  направил  громадную  машину  к  ярко
обозначенной взлетной полосе.
   Он  вырулил на стартовую позицию. Дежурный офицер по палубе
поднял  одну  руку вверх, другой рукой крепко прижимая  к  уху
шлемофон, чтобы рев работающих двигателей не заглушал голос  в
наушниках. Хантер еще немного приоткрыл дроссельный  клапан  и
почувствовал,  как вся машина заходила ходуном.  Дежурный  дал
рукой  резкую  отмашку  вниз, и Хантер, включив  двигатели  на
полную   мощность,  начал  разгонять  машину  вдоль  пускового
тоннеля.  Мгновение  спустя  истребитель  почти  без   всякого
сопротивления прошел сквозь магнитное защитное поле и вырвался
за пределы авианосца и его искусственной гравитации.
   Хантер  заложил крутой вираж вправо, выходя из зоны посадки
и направляясь в открытый космос. Через несколько секунд он уже
был  в  пяти  тысячах кликов от авианосца  и  после  короткого
включения  реверса, позволившего погасить  скорость  до  нуля,
выключил  двигатели и завис в невесомости  в  ожидании  своего
ведомого.  Все вокруг дышало покоем, который не  мог  нарушить
даже  гомон,  доносившийся из наушников комлинка, настроенного
на открытый канал.
   "Ради  этого  можно вынести все, - подумал он,  оглядываясь
на  "Тигриный  коготь", за которым виднелся зеленовато-голубой
шар  планеты Фирекка. - Вот так просто дрейфовать  в  космосе,
сидя  в  кабине истребителя; такие мгновения стоят  всей  этой
военной  рутины, всего того, чем мне приходится  заниматься  в
армии".
   Он  увидел, как из авианосца вылетела еще одна "Рапира", и,
сделав  крутой  вираж,  направился в его  сторону.  "А  вот  и
парнишка,  - подумал он. - Смотрится неплохо, легко  управляет
машиной.  Не  дергает,  не  делает слишком  резких  поворотов.
Думаю, из этого парня будет толк".
   Приблизившись к его истребителю, ведомый сбросил  скорость.
Экран  видеомонитора  ожил, и Хантер увидел  на  нем  закрытое
шлемом улыбающееся лицо Джаза.
   - Лейтенант Колсон готов к выполнению задания, сэр.
   -  Хорошо,  давай теперь проверим наши навигационные  точки
одну  за  другой, Джаз. Установка компьютера на Точку  "один",
включай  автопилот  по  моей команде.  Три...  два...  один...
Пошел!
   Хантер  последовательно нажал несколько  кнопок,  и,  когда
включился  автопилот, он почувствовал, как  истребитель  начал
набирать скорость. Он откинулся в кресле, наслаждаясь  полетом
и  лишь  изредка бросая взгляд на навигационную  карту,  чтобы
сверить маршрут.
   На  расстоянии  трех  тысяч кликов от  навигационной  точки
автопилот  выключился, и Хантер взялся  за  ручку  управления,
чтобы вести истребитель дальше самому.
   -   Датчики  не  фиксируют  наличия  килратхских  кораблей,
капитан, - доложил Джаз по видеосвязи.
   -  Похоже,  что  в  этой точке чисто, -  сказал  Хантер.  -
Теперь установи автопилот на Точку "два"...
   Изображение  Джаза  на видеомониторе  внезапно  исчезло,  и
вместо  него  на  экране появилось лицо  полковника  Хэлсиена.
Хантер замер на полуслове, зная, что без крайней необходимости
полковник никогда не выходит на связь с пилотами.
   -  Хантер, ваше задание изменилось. Возьмите курс на  Точку
"три" и затем продолжайте полет на расстояние еще в пять тысяч
кликов  в  том  же направлении. Спирит и Янгблад  оказались  в
опасном  положении. Два тяжелых крейсера с  полным  комплектом
истребителей на борту. Быстрее, дружище!
   -  Принято,  полковник. Считайте,  что  я  уже  лечу  туда.
Отсылаю Джаза обратно на авианосец.
   Полковник  еще не успел освободить канал видеосвязи,  а  из
комлинка уже донесся голос Джаза:
   - Капитан, вы не можете со мной так поступить!
   -  Слушай, парень. У тебя - два боевых вылета... а у меня -
не один десяток. А теперь подумай, каковы твои шансы вернуться
живым  с этого задания. Я спасаю тебе жизнь, мальчик. Выполняй
мой приказ и возвращайся на "Коготь".
   - Слушаюсь, капитан.
   Хантер   бросил   взгляд  в  боковое  окно  кабины,   чтобы
убедиться,  что  истребитель  Джаза  взял  курс  в   указанном
направлении.   "По   крайней   мере,   мальчишка   подчиняется
приказам".  Он ввел в компьютер новые навигационные координаты
и  проверил запас топлива, необходимый для форсажного  режима.
Его  было достаточно для полета к новому месту назначения  при
условии  периодического  включения  форсажных  камер   и   для
использования,  в  случае  необходимости,  во  время  боя.   К
счастью, главные двигатели его истребителя работали на ядерных
элементах, так что острая нехватка топлива ему не грозила.  Он
включил  форсаж  и почувствовал, как завибрировали  двигатели,
выходя на полную мощность.
   "Ну, пошел, пошел!"
   Он  пощелкал  переключателями каналов  радиосвязи,  наконец
поймал  голос  Спирит, едва слышный сквозь шорохи  статических
разрядов:
   - Янгблад, где... ты... встань... за крылом... НЕМЕДЛЕННО!



   Спирит  резко завалила свой "Рэптор"  вправо,  стараясь  не
дать оторваться килратхскому истребителю, с отчаянием глядя на
индикаторы накопителей мощности нейтронных пушек своей машины,
медленно  набирающих полный боевой заряд. Небольшой  генератор
энергии  ее  истребителя, перезаряжающий  орудия,  работал  на
полную  мощность...  Она  терпеливо выжидала  и  в  тот  самый
момент,   когда  килратхский  истребитель  резко  повернул   в
сторону,   нажала  на  гашетку,  выпустив   ему   вслед   залп
смертоносного  красного огня. Хвостовой  двигатель  вражеского
корабля  взорвался, разнося на куски всю машину. Спирит  снова
резко  ушла  в  сторону, уклоняясь от разлетающихся  осколков,
одновременно  стараясь отыскать на экране  радара  истребитель
Янгблада.
   Она  не  видела его ни сзади, ни справа, ни слева от  себя.
Mо  зато  она  увидела  два  тяжелых  килратхских  крейсера  и
вылетающие из них один за другим вражеские истребители.
   Как  только соберется все их соединение, они тут же ринутся
за ней.
   Они  с  Янгбладом  напоролись на этих килратхов  совершенно
неожиданно,  сразу  же, как только вышли из  поля  астероидов.
Сейчас  их атаковал лишь один вражеский истребитель, но  через
несколько секунд здесь их будет не меньше дюжины.
   - Янгблад, где ты? Встань за крылом, немедленно!
   И  хотя  лейтенанта  по-прежнему нигде не  было  видно,  на
экране появилось его изображение.
   -  Спирит,  я  на  хвосте у одного из этих типов!  Не  могу
прекратить преследования!
   -  Янгблад,  их здесь слишком много! Вернись в  строй,  нам
надо убираться отсюда!
   Теперь,  когда атаковавший ее истребитель уничтожен,  перед
ней  открылся свободный путь назад к астероидам.  Ни  один  из
истребителей  не  смог  бы  перехватить  ее  прежде,  чем  она
окажется  под  сомнительным  прикрытием  поля  астероидов.  По
крайней  мере,  среди этих обломков скал противник  не  сможет
воспользоваться   своим  численным  превосходством.   В   поле
астероидов у них будет хотя бы крошечный шанс вырваться живыми
из этой западни.
   - Янгблад, вернись немедленно!
   -  Спирит,  я  почти  захватил  цель...  Вот-вот  раздастся
сигнал захвата...
   - К черту, Янгблад!
   Спирит  рванула ручку управления, круто разворачивая  назад
свой   истребитель.  Она  не  могла  оставить  ведомого,  хотя
прекрасно  понимала,  что,  возможно,  идет  на  самоубийство,
пытаясь спасти его.
   Она   поймала   в   перекрестье  прицела  преследуемый   им
истребитель  и  стала  ждать, когда прозвучит  сигнал  захвата
цели. Услышав резкий звук, она в тот же миг выпустила ракету и
сразу же развернула машину назад, к полю астероидов.
   -  Он  уже  в  аду, Янгблад! А теперь вернись  в  строй!  -
прокричала она в комлинк.
   - Черт побери, он же был мой, Спирит!
   -  Встань  за  мое крыло, Янгблад, или мы оба погибнем!  Не
видишь,  что  ли, идиот, что нас сейчас будут атаковать  новые
истребители!
   Оглянувшись,   Спирит  увидела,  как  ракета   с   головкой
теплового  самонаведения  преследует килратхский  истребитель,
пилот которого, стараясь освободиться от захвата, бросает свою
машину   из   стороны  в  сторону.  Секундой  позже  полыхнула
ослепительная   вспышка,  и  с  вражеским  истребителем   было
покончено.  Янгблад наконец занял свое место за ее  крылом,  и
они устремились к астероидам.
   Слишком  поздно,  поняла Спирит, оглядываясь  назад.  В  их
сторону уже неслось по меньшей мере с десяток вражеских машин.
Они  перехватят  их еще до того, как им удастся  достичь  поля
астероидов. Спирит старалась сохранить присутствие духа, следя
в  экран заднего вида за приближающимся врагом. Когда килратхи
приблизились к ним на расстояние в несколько сот  метров,  они
рассыпались веером, занимая позиции для атаки на землян  сразу
со всех сторон.
   Она   всем   телом   ощутила  вибрацию  двигателей,   когда
устремила  своего  "Рэптора" вперед  на  предельной  скорости,
пытаясь  проскочить  оставшееся  до  астероидов  расстояние  и
скрыться среди обломков скал...
   Первые  два  килратхских истребителя пристроились  за  ними
сверху,  выходя на позицию, удобную для стрельбы. В  следующее
мгновение она увидела вспышки пушек и, резко накренив  машину,
ушла из-под обстрела.
   -  Сверни  влево,  Янгблад!  -  крикнула  она  в  микрофон,
понимая, что он, возможно, уже не успеет среагировать.
   Выстрел  лазерной  пушки настиг его  истребитель,  попав  в
один  из  двигателей,  который тут же взорвался,  рассыпавшись
миллиардами   искр.   Машина  Янгблада,  потеряв   управление,
беспомощно   завертелась  на  месте,  ее   понесло   навстречу
преследующим  их килратхам. Два килратхских истребителя  резко
ушли  в сторону, чтобы избежать столкновения с ней; третий  же
врезался  прямо в нее. Ослепительно белая вспышка полыхнула  в
глаза  Спирит,  на  мгновение совершенно ослепив  ее.  Ударная
волна  настигла  ее  истребитель долей секунды  позже,  и  она
включила  форсаж, изо всех сил стараясь не потерять управление
машиной.
   С  экрана  ее  видеомонитора еще не  исчезло  застывшее  на
полуслове лицо Янгблада, глаза - от удивления и ужаса - широко
открыты. Через мгновение изображение пропало.
   "Будьте   вы  прокляты!"  Спирит  продолжала  жать   кнопку
форсажа,  понимая,  что  теперь  единственное  ее  спасение  -
скорость.  "Если мне удастся уйти под прикрытие астероидов,  у
меня еще останется шанс выбраться отсюда живой..."
   -  Эй, голубушка, что там у вас происходит? - послышался  в
наушниках   голос   Хантера,  и  через   секунду   на   экране
видеомонитора возникло его лицо.
   -  Хантер!  Ты где? - Она посмотрела на радар и увидела  на
краю   экрана  голубую  светящуюся  точку,  обозначающую   его
корабль.
   "Слишком далеко, не сможет помочь..."
   -  Я  среди  астероидов,  иду к  вашей  последней  позиции,
которую  знаю.  Если вам удастся добраться до скал,  леди,  мы
справимся  с  этими ублюдками. Я насчитал пятерых  у  тебя  на
хвосте, и еще несколько штук направляются к тебе с крейсеров.
   -  Хантер,  не  ввязывайся!  Возвращайся  на  "Коготь",  ты
теперь уже не сможешь мне помочь.
   -  Эй,  ты  ведь  не собираешься сбросить меня  со  счетов,
леди!  Неужели ты думаешь, что можешь устроить это  сафари  на
котов  без меня? Ты только доберись до скал, а я уж  буду  там
через минуту-другую...
   Она  влетела в поле астероидов на предельной скорости, ведя
истребитель  интуитивно  и полагаясь на  удачу.  Навстречу  ей
проносились  и  тут же исчезали расплывчатыми пятнами  обломки
скал... Уклоняясь и уворачиваясь от них, она прокладывала свой
путь,  затем  ей пришлось резко перебросить ручку  управления,
чтобы  нырнуть  под  один из астероидов. В наушниках  раздался
вопль   килратха,   затем  грохот  взрыва,   когда   один   из
преследователей  врезался в скалу, с  которой  ей  только  что
удалось разминуться.
   Мимо  правого крыла пронесся заряд, выпущенный  по  ней  из
лазерной  пушки; она метнулась влево в самую гущу  астероидов,
сбросив скорость ровно настолько, чтобы успевать уклоняться от
столкновения со скалами.
   Она  бросила  взгляд  на  экран радара:  судя  по  движению
светящейся  точки, Хантер летел к ней на предельной  скорости.
"Еще чуть ближе... еще ближе..."
   Внезапно  в наушники ворвался вой сигнала, предупреждающего
о   ракетном   захвате.  Она  обернулась  и  увидела   ракету,
устремившуюся к ней по тепловому следу ее двигателей.  Времени
на  маневры уже не оставалось, его уже не было ни на что,  она
вряд ли успела бы даже вскрикнуть...
   Она  резко  включила  реверс для  экстренной  остановки,  а
когда   истребитель  замер  неподвижно,  мгновенно   выключила
двигатели.  От внезапной остановки ее бросило сначала  вперед,
затем  назад,  с  такой силой вдавив в спинку кресла,  что  ей
показалось,   что   она  вот-вот  потеряет  сознание.   Ракета
пронеслась  мимо  и,  врезавшись в  астероид,  взорвалась,  не
причинив  ей  вреда. Преследовавший ее килратхский истребитель
ушел  в крутой вираж, чтобы избежать столкновения. "А они кое-
чему   учатся",   -  мрачно  подумала  она...  Три   вражеских
истребителя развернулись, готовясь к атаке.
   Спирит  быстро  нажала  кнопку  запуска  двигателей  своего
"Рэптора"...  Несколько  кошмарных  мгновений  из   двигателей
слышалось  лишь  жалкое  тарахтение  -  они  никак  не  хотели
запускаться...  Но вот, наконец ожив, они взревели,  и  Марико
тут  же  включила форсаж, В следующий миг она была уже  далеко
впереди,  вышла  из-под удара пикировавших на нее  килратхских
истребителей и скрылась за астероидами от губительного огня их
пушек. Но она понимала, что не может играть с ними в эту  игру
до  бесконечности... Рано или поздно они возьмут ее в "клещи",
загонят под огонь своих пушек, и все будет кончено.
   Она  заложила крутой вираж, чтобы перелететь через  крупный
обломок,  затем  обогнула  другую  беспорядочно  кувыркающуюся
скалу.  Килратхи  старались зайти сбоку,  затем  один  из  них
нарушил  строй, чтобы пристроиться ей в хвост.  Она  метнулась
влево, но тут же услышала предупреждающий вой сигнала ракетной
атаки.  Через какую-нибудь секунду килратхский пилот  выпустит
по ней ракету.
   Вдруг  мимо нее, не далее чем в полутора метрах от кокпита,
пронеслась  "Рапира", палящая изо всех своих пушек.  Она  вела
огонь  по  сидевшему  у  нее  на  хвосте  врагу.  Она  увидела
промелькнувшее совсем рядом широко улыбающееся  лицо  Хантера.
Потом   ее   машину   сильно  тряхнуло  от   близкого   взрыва
преследовавшего   ее  килратхского  истребителя.   Оглянувшись
назад,  она  увидела  разлетающиеся в разные  стороны  обломки
вражеского корабля.
   Два других заметались в панике, почувствовав, что легкая  и
столь близкая добыча вдруг превратилась в грозного противника,
имеющего  равные  с  ними  шансы  на  победу.  Спирит,   резко
перекинув   ручку  управления,  сделала  крутой  разворот   и,
выпустив  в  упор  в одного из килратхов ракету  "свой-чужой",
ушла вправо, чтобы избежать удара взрывной волны. На экране ее
монитора   промелькнуло   изображение   последнего   килратха,
проверещавшего что-то на своем языке за мгновение до того, как
врезаться   в   астероид  в  тщетной  попытке  уклониться   от
смертоносного выстрела Хантера.
   -  Ты  в  порядке,  голубушка? - На экране  появилось  лицо
Хантера,  сквозь  стекло  шлема были видны  его  встревоженные
глаза. - Еще какие-нибудь коты гонятся за тобой?
   Она кивнула:
   -   Да,   но   мы  успеем  убраться  отсюда,  если   только
поторопимся. Им придется поискать нас среди этих астероидов.
   -  Тогда уходим на предельной скорости к "Когтю", Марико. А
что с Янгбладом?
   - Он погиб...
   -   Проклятье,   -   выдохнул  Хантер.  -  Ну,   давайте-ка
двигаться,  леди.  Нужно сообщить обо всем  на  базу.  Как  ты
думаешь, почему эти два кошачьих крейсера вдруг ни с того ни с
сего  объявились  черт знает откуда в этой отдаленной  окраине
космоса?
   Она  знала, о чем он думает. "Какого черта им здесь нужно?"
Она бы тоже хотела знать ответ на этот вопрос.
   -  Понятия  не имею. Но уверена, что мы скоро  узнаем  это,
Хантер-сан.



   Конференц-зал  на "Тигрином когте" был переполнен  пилотами
и  офицерами других служб. Хантер и Спирит с трудом пробрались
в зал и еле нашли себе место, где они смогли встать.
   "Единственное", чего бы я хотел сейчас, так  это  холодного
пивка"  - подумал Хантер. - "Черт; а Спирит до сих пор бледна,
как  полотно  и вся дрожит. Слишком тяжелым оказался  для  нее
этот  вылет.  И  еще  Янгблад. Судя по  тому,  что  рассказала
Марико,,  у  него не было ни малейшего шанса.  Хорошо,  что  я
отослал  Джаза  Колсона  назад на "Коготь"...  А  то  он  тоже
обязательно  попробовал бы стать героем, и у нас оказалось  бы
два погибших юнца, а не один".
   Полковник  Хэлсиен  прошел,  вперед  и  остановился   перед
возвышением  в  конце  зала, он выглядел встревоженным  больше
обычного, и, казалось, в волосах его прибавилось седины.
   -  Как  большинство из вас уже слышало,  -  начал  он  свое
сообщение,  -  каждый из высланных патрулей обнаружил  наличие
крупных  сил  килратхов в этой системе. В  Тактическом  отделе
пока  нет  ни одного приемлемого объяснения с чем  может  быть
связано появление такого большого количества килратхов в  этой
системе.  И пока мы не получили ответов на некоторые  вопросы,
нам  придется  вести  непрерывное  патрулирование,  дабы  быть
уверенными, что "Когтю" и "Остину" не грозят никакие сюрпризы.
А это означает круглосуточную готовность всех пилотов к вылету
по боевой тревоге и отмену всех увольнений и отпусков.
   Среди собравшихся в зале пробежал глухой  ропот.
   "Надеюсь, мне все-таки удастся поговорить с К'Каи до  того,
как  мы  покинем эти места, - подумал Хантер. - Однако  зачем,
черт  возьми, килратхи явились в эту систему? Что им нужно  от
Фирекки?"



   Нагрянуть  в  родовое гнездо вместе со всей своей  стаей  -
или  явиться  одной, гордой и не стыдящейся своей непохожести.
Вот  что сейчас предстояло решить К'Каи. Сегодня в полдень она
получила  приглашение, первое с тех пор, как порвала со  своей
стаей  "Белый Цветок",  чтобы летать в космосе.  И  теперь  ей
предстояло решить: принимать его или нет?
   Выбор  необходимо  было сделать в течение ближайшего  часа.
Земляне сообщили, что где-то на подступах к системе собираются
килратхи...  Как  скоро  они  вторгнутся  в  нее?  Когда   это
случится, ее фрахтер будет постоянно задействован для доставки
грузов  союзникам-землянам.  Она должна  помириться  со  своей
семьей сейчас, потому что ее корабль может стать главной целью
килратхов. У нее, возможно, не будет другого случая.
   К'Каи  старалась  не  думать  о  том,  что  килратхи  могут
действительно вторгнуться в их мир. Так было проще, именно так
всегда поступали ее сородичи: решали только насущные проблемы,
считая,  что будущее должно складываться само по себе.  Учение
Огненных   Ветров  гласило,  что  мир  находится  в  состоянии
непрерывного  изменения,  и  любое  такое  изменение  способно
полностью перечеркнуть все, что задумано. Поэтому бессмысленно
что-либо  тщательно  планировать - с  ветрами  лучше  бороться
тогда, когда они приходят.
   Проблема,   которая  стояла  перед  ней   теперь,   -   это
примирение  со  своей  семьей. В  свете  грядущих  событий  ее
решение  требовалось немедленно. Стая была  важнее  любого  ее
члена; в это она всегда свято верила. Хотя существовал другой,
менее  известный принцип верований фирекканцев,  изложенный  в
учении Живой Искры.
   "Поступки  вожака формируют стаю. Поступки вожака формируют
будущее".  И  мнение выдающегося вожака важнее  желания  стаи,
которая, возможно, пребывает в плену устаревших догм.  Бунтарь
может  оказаться  единственным в стае, кто обладает  видением,
которое  позволит  привести стаю к новым источникам  жизненных
сил - в прямом и переносном смысле.
   Кумиром  К'Каи был Ларрхи, первый фирекканец,  осмелившийся
покинуть  родную планету, сейчас он летал на истребителях  сил
Конфедерации.  Так кто же он - выдающийся вожак или  заблудший
бунтарь?   А   сама  К'Каи,  последовавшая  по   его   стопам,
устремившаяся вслед за ним к звездам, кто она?
   Да,   она   собрала   стаю.   Достаточно   большую,   чтобы
укомплектовать команду фрахтера.
   Но  вожак  ли  она?  Или  просто личность,  вокруг  которой
собираются представители новой разновидности бунтарей?
   Она-то  считала  себя вожаком - и поэтому  не  сомневалась,
что и Ларрхи такой же. Но что думают о ней другие?
   Именно  это ей нужно было узнать. И, если удастся, изменить
их мнение.
   Она решила, что отправится без своей стаи, одна. К тому  же
и так известно, что у нее есть стая, но если она явится вместе
с  ней, то это может быть расценено как силовое давление,  как
преднамеренная  попытка  нарушить гармонию  власти  в  родовой
стае.
   Итак,  она связалась с посланником Белого Цветка и сообщила
ему,  что  прибудет  с  кратким  визитом  ко  времени  главной
трапезы,  затем  объявила на корабле полный аврал  -  его  все
равно  предстояло устроить в самом ближайшем будущем,  а  если
столкновения в системе участятся, то времени на  него  уже  не
будет. Эти работы займут ее подчиненных, так что час-другой ее
отсутствия останется незамеченным.
   Выжидая   подходящий   момент,   она   сидела   в  рубке  в
своем  командирском  кресле,  специально  приспособленном  для
фирекканцев  и  более  похожем  на  насест,  нежели на кресло,
наблюдая  по  мониторам  за энергичными действиями своей стаи,
которая скоблила, драила, проверяла, заменяла, ремонтировала и
красила  все,  что требовало этого. Когда все с головой ушли в
работу, она вышла из рубки, как будто ей понадобилось пройти в
какое-то  другое помещение на корабле, - а вместо этого вообще
ушла, даже не сняв летной формы, и направилась к родовой башне
"Белого Цветка".
   Ее  встретил отец, что являлось добрым знаком;  к  семейным
насестам  помимо  отца  ее сопровождало большинство  молодняка
стаи.  А  разговор во время главной трапезы велся так,  словно
никакого  ее  "дезертирства" из "Белого Цветка" не  было  и  в
помине.
   Итак,   они   решили   просто  игнорировать   ее   странное
поведение,  вместо  того чтобы пытаться в нем  разобраться.  В
какой-то  степени  это  ободрило  ее.  По  меньшей  мере   это
означало, что стая не считает ее изгоем.
   К'Каи  была  терпеливой, такой же терпеливой, как  и  любой
другой, кому приходится иметь дело с землянами. Если им  нужно
время, чтобы примириться с ее поступком, то пусть будет так.
   Но  после трапезы она стала объектом внимания всей стаи. Во
время последовавшего за трапезой семейного танца, когда она, в
соответствии с его порядком, ожидала, сидя на насесте,  своего
очередного выхода, у каждого из членов стаи появлялась хорошая
возможность поговорить с ней.
   Вопрос  задавали  ей один и тот же: "Все,  что  нам  нужно,
есть  здесь  - так зачем же уходить отсюда куда-то еще?  Туда,
где  нет несущих тебя воздушных потоков, где ты летаешь не  на
своих крыльях, а внутри стального яйца?"
   Она  пыталась  отвечать  им; пыталась  рассказать  о  своей
мечте,   родившейся  у  нее,  когда  она  услышала  о  Ларрхи,
фирекканце,  оставившем  свою планету,  чтобы  стать  ближе  к
звездам.  Пыталась  объяснить  им  то  волнение,  которое  она
испытывала,  паря  среди  звезд на невидимых  ветрах,  описать
ощущение  могущества  и  восторга,  которое  возникает,  когда
вверяешь  свою  жизнь  чему-то огромному  и  неизмеримо  более
сильному, чем она сама, и подчиняешь его своей воле. Старалась
рассказать,  какое пережила потрясение, когда  своими  глазами
увидела то, чего прежде не видела ни одна фирекканка.  Но  она
понимала,  что  все  это  бесполезно; даже  члены  экипажа  ее
корабля  не всегда могли разделить ее чувства. Часто  в  своих
суждениях  они оставались полнейшими фирекканцами, такими  же,
как  наиболее ортодоксальные члены стаи "Белый Цветок". Иногда
ей казалось, что единственное различие между ее стаей и "Белым
Цветком"  состояло  в  том,  что собранных  ею  "белых  ворон"
привлекло  что-то  такое, чему она  сама  не  смогла  бы  дать
точного  определения, - ее обаяние или, может быть, энтузиазм,
или  они  выбрали  ее  своим вожаком, просто  не  имея  лучшей
кандидатуры.
   В  конце  концов она покинула круг танцующих и  уселась  на
насест  в  отдалении  от остальных. Она  наблюдала  за  своими
родичами,  кружащимися  в  причудливом  рисунке  танца,  столь
древнем,  что  его истоки оставались неясны. Быть  может,  они
восходят к тем далеким временам, когда их пращуры еще не  были
разумными существами.
   -  Тетушка?  - послышался снизу тоненький нежный  щебет.  -
Можно я поднимусь к тебе, тетушка?
   Очнувшись от своих раздумий, она посмотрела вниз. Это  была
ее   племянница,  Рикик,  еще  не  сменившая  своего  детского
оперения.  К'Каи  утвердительно свистнула,  и  Рикик  неуклюже
вспорхнула на насест и села рядом с .ней.
   -  Что я могу сделать для тебя, слеточек ты мой? - спросила
она  любовно, называя племянницу так, как зовут молодых  птиц,
готовых вылететь из гнезда.
   Рикик   от  удовольствия  распушила  перья,  но,   тут   же
смутившись, стала чистить их клювом.
   -  Расскажи  мне  об  управлении  космическим  кораблем,  -
нетерпеливо чирикнула она. - Расскажи мне о звездах.
   Наконец-то  она  услышала такую просьбу, выполнить  которую
доставило  ей  огромное удовольствие. И  она  постаралась  как
можно   полнее  удовлетворить  любопытство  своей  племянницы,
описывала  волнение при каждом полете в космос, уподобляя  его
созданию нового танца, рассказывала ей о своих впечатлениях от
общения  с  землянами  и другими разумными  существами.  Рикик
придвинулась ближе, подставляя тетушке свои перышки, чтобы  та
нежно поглаживала их во время своих повествований.
   Наконец Рикик вздохнула и понурила голову.
   -  Мне  бы  хотелось улететь в космос, как  сделала  ты,  -
сказала   она  задумчиво.  -  Мне  бы  хотелось  увидеть   эти
металлические гнезда, сделанные землянами, - взглянуть  оттуда
на звезды, такие яркие в непроглядной космической тьме. Мне бы
хотелось стать такой, как Ларрхи. - Она снова вздохнула. -  Но
этого никогда не случится...
   К'Каи  сочувственно кивнула головой. Мать Рикик уже выбрала
этого едва оперившегося птенца своей преемницей, вожаком  стаи
"Белый  Цветок", и, возможно, даже вожаком объединенных  стай.
К'Каи  знала свою сестру слишком хорошо; если бы в  то  время,
когда  К'Каи заявила о своем желании получить свободу и летать
в  космосе, вожаком стаи была Крии'Каи, то теперь не  было  бы
никакого  фрахтера с фирекканской командой на борту.  Если  уж
Крии'Каи  что-то решила, то заставить ее изменить  решение  не
мог  никто, она была самой ортодоксальной фирекканкой из  всех
известных  К'Каи.  В будущей жизни Рикик не могло  быть  места
космическим  полетам  - разве что если ей  потребуется  лететь
куда-нибудь для решения политических вопросов, но и то лишь  в
качестве  пассажира. И даже в этом случае  будут  приняты  все
меры, чтобы полет оказался максимально коротким.
   К'Каи  увидела в глазах своей племянницы глубокую печаль  и
принялась тщательно чистить ей перышки, стараясь этим выразить
свое  молчаливое сочувствие. Но прежде чем она успела что-либо
сказать,  Крии'Каи заметила, что Рикик разговаривает со  своей
теткой-ренегаткой,  и  раздраженным  криком  приказала  дочери
вернуться к танцующим.
   А  взгляд, которым она одарила К'Каи, мог бы опалить перья.
Но  К'Каи  уже  привыкла к таким взглядам и перестала  на  них
обращать  внимание.  Тем не менее это происшествие  ее  сильно
расстроило,   и   вскоре  она,  сухо  со  всеми  попрощавшись,
вернулась на свой корабль.
   Взбираясь  на  корабль, она поняла,  что  возвращение  сюда
доставляет  ей  гораздо  больше  радости,  чем  возвращение  в
гнездовье  "Белого Цветка". Для нее домом был скорее  корабль,
чем гнездо.
   И  эта  мысль  слегка  озадачила ее, когда  она  наконец  с
чувством  облегчения  вновь устроилась на  своем  командирском
кресле-насесте  и  увидела,  что ее  экипаж  все  еще  усердно
трудится,  выполняя  полученные задания. Интересно,  такие  же
чувства испытывал Ларрхи?
   И  будет  ли  она когда-нибудь снова по-настоящему  принята
своей стаей, и будет ли чувствовать себя в ней как дома?



   -  Корабль  готов к завершающему прыжку в систему  Фирекки,
мой  господин,  -  доложил командир пилотов.  -  Каковы  будут
дальнейшие указания?
   -  Включайте  гипердвигатели, командир,  -  ровным  голосом
приказал  лорд Ралгха нар Ххаллас. - Как только мы окажемся  в
системе   Фирекки,  проведите  сенсорами  полное  сканирование
окружающего  пространства, но истребители для непосредственной
разведки не выпускайте.
   -  Мой  господин,  вы  в  самом деле  не  хотите  выпускать
истребители? - вежливо спросил Кирха прямо со своего  рабочего
места.
   Ралгха  чуть не рассмеялся, но ему все же удалось сохранить
серьезный  вид.  Такова  была манера Кирхи.  Он  всегда  очень
деликатно  указывал  своему господину на  его  ошибку,  причем
делал  это  так,  как будто никакой ошибки, собственно,  и  не
было.  Ралгха даже испытал некоторую гордость за него,  словно
Кирха  являлся одним из его отпрысков. То, что ему  предстояло
сделать, для Кирхи окажется большим несчастьем. Ведь перед ним
открывалась   блестящая   карьера   воина,   находящегося   на
императорской службе.
   Повернувшись  в  кресле, он потянулся к  Кирхе  и  легонько
шлепнул молодого килратха по уху:
   - Уж не подвергаешь ли ты сомнению мои приказы, юнец?
   Кирха  опустил глаза. Ралгха заметил, что его живот  дрожит
от напряжения.
   - Никак нет, мой господин, - покорно пролепетал он.
   -   Хорошо,  для  обеспечения  переговоров  внутри  корабля
немедленно  подключите к моей каюте управление всеми  каналами
связи. А теперь, Кирха, мне понадобится твоя помощь.
   Командир   связистов  поклонился  и  повернулся  к   своему
пульту, чтобы внести необходимые изменения в программу. Ралгха
встал  и  направился  к лифту; Кирха шел сзади,  в  нескольких
шагах от него.
   Оказавшись  в  своей  каюте, Ралгха позволил  себе  немного
расслабиться  и удобно устроился в подвесном плетеном  кресле,
чтобы пожевать листьев аракха. Он жевал кисловатые листья  под
мерную  вибрацию гипердвигателей, ощущая, как от стекающего  в
желудок  сока  по  всему его телу разливается  столь  желанное
чувство  покоя.  Примерно через полчаса он  почувствовал  себя
достаточно отдохнувшим, чтобы приняться за выполнение  стоящей
перед ним задачи.
   Все  это  время  Кирха,  как и положено,  стоял  по  стойке
"смирно" у двери каюты.
   Впервые в жизни Ралгха пожалел, что не выучил ни одного  из
языков  землян. А теперь все будет зависеть от того, насколько
ему  предан  Кирха. Ралгха не хотел рисковать, передавая  свое
сообщение на килратхском языке, с одной стороны опасаясь,  что
его  может  перехватить и прочитать кто-нибудь из  членов  его
экипажа,  а с другой стороны, допуская возможность  того,  что
земляне могут просто не понять содержания.
   Единственным,  кроме Кирхи, килратхом на корабле,  кто,  по
данным  списка личного состава, мог говорить на языке  землян,
был  новый командир пилотов, но он будет слишком занят  своими
служебными делами, чтобы услышать сообщение. Во всяком случае,
Ралгха на это надеялся.
   Он  подключил монитор, установленный в его каюте, к  каналу
внешней  связи,  быстро  пробежал по  всему  диапазону,  чтобы
удостовериться, что его не подслушивают и что  на  корабле  не
задействованы никакие другие системы связи.
   Ралгха  нар  Ххаллас,  лорд  Империи,  вдруг  осознал,  что
нервничает, и это привело его в состояние бешенства; он злился
на себя и на те обстоятельства, из-за которых оказался в своем
теперешнем  положении. Неудивительно, что у него так  скрутило
живот.  То,  что  он сейчас делал, было его  первой  настоящей
изменой Императору. Он дал клятву руководителям повстанцев  на
Гхорах  Кхаре, что будет оказывать им всемерную помощь в  деле
ниспровержения   Императора,  но  до  сих  пор   не   принимал
практического  участия  в выполнении их  планов.  То,  что  он
готовился совершить - сдать свой корабль противнику  без  боя,
никак  не  могло  быть  названо  благородным  делом.  Но   его
связывала  клятва,  данная Совету повстанцев.  И  нарушить  ее
теперь   означало  бы  страшное  бесчестье.  Ему   приходилось
выбирать из двух зол меньшее. Лишь на какое-то мгновение  где-
то  в глубине своего сознания он удивился тому, как вообще  он
мог  оказаться перед такой постыдной дилеммой, но, как всегда,
раздумывать над этим времени уже не оставалось.
   Он глубоко вздохнул и сказал, обращаясь к Кирхе:
   - Кирха, ты переведешь и отправишь это сообщение.
   - Слушаюсь, мой господин, - отчеканил молодой офицер.
   -  Командиру  авианосца землян "Тигриный коготь",  -  начал
диктовать  Ралгха.  -  Я  - Ралгха нар Ххаллас,  лорд  Империи
Килрах и командир крейсера "Рас Ник'хра" класса "Фралтхи".  От
имени руководителей повстанцев Гхорах Кхара я приветствую  вас
и   свидетельствую  свое  глубокое  уважение.  Я   уполномочен
передать  вам  их  предложение  о  заключении  союза  с  вашей
Конфедерацией против сторонников сохранения Империи в Килрахе,
а  также свой имперский корабль в качестве дара. Из этой точки
"Рас   Ник'хра"  намерен  совершить  прыжок  в  район  планеты
Фирекка,  где  вы  сможете нас найти в любое время.  -  Ралгха
назвал  координаты  корабля по килратхской системе  счисления,
надеясь, что земляне сумеют перевести их в свою.
   Когда  Кирха закончил переводить сообщение, Ралгха заметил,
что  молодой килратх весь дрожит. Нажав кнопку, Кирха отправил
сообщение в эфир и повернулся к командиру:
   - Разрешите быть свободным, мой господин?
   Ралгха кивнул, и Кирха быстро вышел из каюты, прижав  хвост
к ногам. "Похоже, это наихудший момент в жизни Кирхи. Впрочем,
и  у меня настроение далеко не радужное, - подумал Ралгха. - Я
все  понимаю, сынок. С этого момента мы действительно летим  в
неизвестность. К землянам, чтобы сдать им мой корабль. Еще  ни
одному килратху не доводилось идти этим путем".
   Он  хотел  было  вернуть Кирху назад,  но  потом  решил  не
делать  этого.  Сейчас  не  время  проявлять  слабость.  Кирха
оставался всего лишь пешкой в этой игре империй. Но  скоро  он
станет  военнопленным и выйдет из этой игры.  Трудно  сказать,
что  с  ними всеми станет. Ралгха откинулся в кресле,  ощущая,
как напряглись мышцы его тела и живот.
   "Уже  скоро, - подумал он, - скоро я встречусь лицом к лицу
с землянами, и встреча эта не принесет мне победы".



   -  Мы  собрались  здесь  сегодня для  того,  чтобы  почтить
память   молодого  пилота,  погибшего  при  исполнении   своих
обязанностей. Лейтенант Питер Янгблад храбро сражался...
   Хантер  стоял, вытянувшись по стойке "смирно"  на  наружной
палубе   корабля;  магнитные  присоски  башмаков  космического
костюма  надежно удерживали его на металлической  поверхности.
Как   всегда,  находясь  в  открытом  космосе,  он  чувствовал
необъяснимый  холод.  Капитан  понимал,  что  это  ему  только
кажется,  что  если бы космический холод действительно  проник
внутрь  скафандра, то он через полсекунды был бы уже мертв.  И
тем  не  менее отделаться от этого ощущения холода  Хантер  не
мог.  "Может, это потому, что я выхожу наружу лишь только  для
участия  в этих проклятых похоронах, - подумал он. -  Все  это
чертовски  грустно.  Мне  противна  сама  мысль  о  том,   что
полковник  Хэлсиен будет вот так же стоять здесь и произносить
хвалебные речи в мой адрес, когда я погибну в одном из  боевых
вылетов... Я бы предпочел, чтобы они просто выпихнули мое тело
из  воздушного  шлюза и устроили грандиозную пирушку.  Хорошая
развеселая панихида - вот, что мне понравилось бы. И чтобы все
мои  друзья  от  души  напились, в то время  как  мои  бренные
останки будут медленно дрейфовать в космосе..."
   -   ...Вопреки   крайне  неблагоприятным   обстоятельствам,
презирая опасность, он стремился к победе...
   "Он  стремился к славе, а нарвался на снаряд - вот что было
на самом деле..."
   Справа  от  Хантера  стоял пилот-истребитель  Кьен  Чен  и,
похоже,  внимательно слушал полковника. По другую  сторону  от
него   неподвижно  застыла  Марико  Танака.  В  бледном  свете
лампочки  ее шлема Хантеру были видны неестественно блестевшие
глаза и стекающие по щекам слезы.
   Хантер  наклонился  к ней и коснулся  ее  шлема  своим.  Он
говорил  тихо, зная, что звуковые колебания передадутся  в  ее
шлем:
   -  Ты  ни  в чем не виновата, голубка. Ты сделала все,  что
могла, для спасения парнишки.
   Он  не  услышал в ответ ни слова, хотя тихое дыхание Марико
явственно доносилось до него сквозь шлем.
   -  Марико?  Ну  давай же поговори со мной!  Послушай,  ведь
парень старался вовсю, но этого ведь мало. Если бы он слушался
тебя и подчинялся, как полагается, то, возможно, остался бы  в
живых.  Твоей вины в этом нет. Черт побери, ведь ты и  сама-то
еле вырвалась оттуда живой!
   И  опять  ни  слова  в  ответ. Он подождал  немного,  потом
медленно  отстранился от нее и выпрямился. В  шлемофоне  голос
полковника  заканчивал  свою  надгробную речь, затем прозвучал
прощальный   салют   почетного   караула  из  двадцати  одного
лазерного  ружья,  и  пустой  гроб, освобожденный от магнитных
присосок, медленно поплыл прочь от "Тигриного когтя".
   "Чертовски  грустно  все это", - снова  подумал  Хантер  и,
переключив  свой космический костюм в режим ходьбы, последовал
за  всеми  к  воздушному шлюзу. Шлемофон молчал;  единственный
звук,  который  доносился  до него,  было  тихое  пощелкивание
переключающихся   при  ходьбе  магнитных  присосок   башмаков.
Оказавшись  вместе  со всеми в шлюзовой камере,  он  дождался,
пока   помещение   снова  заполнит  воздух,   быстро   сбросил
космический костюм и переоделся в летную форму.
   Застегивая  сапоги,  он  заметил выходящую  из  гардеробной
Марико:  ее  лицо казалось таким спокойным и безмятежным,  как
небо  после  снежного бурана, - глядя на ее  тонкие  восточные
черты,  ни  за  что нельзя было догадаться о недавно  пролитых
слезах.
   -  Марико!  - Хантер быстро управился со вторым  сапогом  и
бросился за ней вдогонку. - Эй, Марико!
   Она продолжала идти вдоль коридора и даже не обернулась  на
его голос.
   - Пожалуйста, Иэн. Я хочу сейчас побыть одна.
   - Ну перестань, Марико, давай поговорим!
   Она остановилась, повернулась и яростно выпалила:
   -   Ты   хочешь   поговорить  об  этом?  Прекрасно!   Давай
поговорим.  Янгблад мертв. Он не выполнил моего приказа  выйти
из боя. Почему? Потому что он не доверял мне как ведущему. Вот
в  чем  моя  вина  -  он  не  верил в  меня  настолько,  чтобы
беспрекословно подчиняться моим приказам.
   Хантер изумленно посмотрел на нее:
   -  Марико,  это не так! Я очень не люблю говорить  плохо  о
мертвых, но этот парень всегда был полнейшим идиотом! Он  стал
бы  добычей  котов раньше или позже, независимо от  того,  кто
оказался бы его ведущим. Послушай, сравни его хотя бы с Джазом
Колсоном.  Когда  я приказал ему развернуться  и  отправляться
назад на "Коготь", он тотчас же подчинился, хотя я видел,  как
ему  хотелось  поучаствовать в бою! И с  Джазом  будет  все  в
порядке, я о нем не беспокоюсь. Но Янгблад... не стоило питать
надежд, что он когда-нибудь образумится. Ни единого шанса.
   -  Тебе,  наверное, следовало сказать об этом до того,  как
парень  погиб,  Иэн!  -  Марико, зло  смахнув  слезы  с  глаз,
уставилась  на Хантера. - Что толку говорить мне  это  сейчас,
когда он уже мертв!
   Внезапно  до  Хантера дошло, что они  стоят  в  коридоре  у
выхода  из шлюзовой камеры и кричат друг на друга, не  обращая
внимания на других летчиков истребительной эскадрильи  вокруг.
Он понизил голос:
   -  Ну  хватит, Марико, не принимай это так близко к сердцу.
Я  буду до тех пор повторять тебе, что твоей вины в его смерти
нет, пока ты сама не уверишься в этом. Послушай-ка, сегодня на
"Остине"  играет  этот  парень, Колсон. Давай  поймаем  шаттл,
слетаем   туда,  пропустим  по  паре  стаканчиков   и   просто
побеседуем. Ну, как тебе это, леди?
   Марико  покачала головой; слезы все еще продолжали катиться
из ее глаз.
   Жаннет  Деверо, еще один из пилотов с "Когтя", мягко обняла
Марико за плечи.
   -  Марико,  я  провожу  тебя  в  каюту,  хорошо?  -  Жаннет
говорила с легким, очень милым французским акцентом. -  Завтра
ты почувствуешь себя гораздо лучше, дорогая, я в этом уверена.
   "Сегодня  Жаннет явно заслуживает свое прозвище "Ангел",  -
подумал Хантер, глядя вслед удаляющимся девушкам. - Они словно
сестры. Может быть, Марико даже лучше излить свою душу Ангел".
   Кнайт,   Маньяк  и  Боссмэн  наблюдали  за  ним,   стоя   у
противоположной  стены  коридора.  Тодд  Маршалл  но  прозвищу
"Маньяк",  самый молодой из нилотов "Когтя", широко  улыбнулся
Хантеру.
   -   Хочу  заметить,  Хантер,  что  ты  испытываешь  судьбу,
приставая к девушке, только что потерявшей своего ведомого,  -
съязвил он.
   - Иди к черту. Тодд, - огрызнулся Хантер, отворачиваясь.
   -  Ладно,  Иэн,  пошли  отсюда, -  сказал  Боссмэн,  бросив
неодобрительный взгляд в сторону Маньяка. - Как  насчет  пива?
Или ты сегодня опять на дежурстве?
   -  Да  нет, - ответил Хантер. - В самом деле, пойдем выпьем
пива.



   -  Держи,  Хантер, - сказал Шотглас, пустив  к  нему  вдоль
стойки кружку пива.
   -  Спасибо.  -  Хантер  направился к  столику,  где  сидели
Боссмэн  и  Кнайт,  но, услышав щелчок в  динамике  внутренней
связи, замер на месте.
   -   Немедленно   явиться  на  полетную   палубу   следующим
пилотам... майору Чену, капитану Кхумало, лейтенанту Маршаллу,
капитану Деверо, капитану Сент-Джону, лейтенанту Монклеру...
   Хантер толкнул свою кружку обратно Шотгласу.
   -  А,  черт  возьми.  Поставь-ка ее в холодильник,  Сэм,  -
сказал  он  и бросился вслед за своими товарищами  к  полетной
палубе.
   -  Что-то многовато событий для сегодняшнего утра,  ребята,
-  ворчливо заметил Хантер, когда они быстрым шагом  двигались
по коридору в сторону полетной палубы.
   -  Кто-нибудь  знает,  в чем дело? - спросил  Джо  Кхумало,
слегка запыхавшись от быстрой ходьбы.
   --  Вчера  ударные силы "Остина" отправились  в  погоню  за
кораблями,  на  которые  наткнулись Спирит  с  Янгбладом.  Они
уничтожили их - значит, сейчас в этом районе никого не  должно
быть,  -  сказал Кьен Чен, когда они остановились у  стоек  со
снаряжением,  чтобы  переодеться  в  летные  комбинезоны.   Он
перебросил Хантеру его шлем, который тот поймал одной рукой.
   -  Сейчас  все вылетают в патрулирование чаще, чем  обычно,
на  тот  случай,  если  здесь  еще болтаются  какие-нибудь  из
истребителей  килратхов,  заблудившиеся  после  того,  как  мы
поджарили  их  крейсера  "Фралтхи". Но  в  Тактическом  отделе
считают,  что  мы  разделались уже со  всеми  и  нам  вряд  ли
встретится что-либо, кроме обломков тех двух крейсеров.
   -  Тогда  зачем  же они нас сейчас посылают? -  пробормотал
Хантер,  застегивая под подбородком ремешок шлема и выскакивая
вслед за остальными на полетную палубу.
   Она  напоминала пчелиный улей: никогда еще Хантер не  видел
сразу  столько техников. К вылету готовились все  имеющиеся  в
наличии истребители.
   У  выхода  на  полетную палубу в окружении десятка  пилотов
стоял полковник Хэлсиен.
   -  Вот  и хорошо. Теперь все готовы к вылету, - сказал  он,
когда  Хантер, Боссмэн и Кнайт присоединились к  остальным.  -
Слушайте  внимательно,  потому что  у  нас  мало  времени.  Мы
получили  сообщение с килратхского крейсера  класса  "Фралтхи"
"Рас Ник'хра", командир которого, по всей видимости, состоит в
заговоре  с  участниками  восстания на  одной  из  килратхских
планет...  Он хочет встретиться с официальными представителями
Конфедерации  для  того, чтобы обсудить  возможность  военного
союза.  У нас нет точных данных о его местонахождении,  только
килратхские  координаты  точки прыжка.  В  Тактическом  отделе
рассчитали его возможный курс, а задачей ваших кораблей  будет
его  перехват.  Тот, кто увидит "Фралтхи",  должен  немедленно
доложить об этом.
   -  Самая  большая проблема состоит в том, что в Тактическом
отделе  считают,  что  они  обнаружили  следы  прыжков  других
кораблей  килратхов,  проникающих к  эту  систему,  -продолжал
полковник.
   Хантер  смотрел на него со смешанным чувством  удивления  и
недоверия.  "Если килратхи узнают, что командир одного  из  их
кораблей  ищет  союза  с  Конфедерацией,  то  они  постараются
уничтожить этот корабль до того, как мы сможем ему помочь".
   -  А  что,  если  это  ловушка, полковник?  -  обеспокоенно
спросила Ангел.
   -  Это  вам придется решать уже самим, - ответил полковник.
- Не рискуйте без надобности. Но если вы сможете привести "Рас
Ник'хру" целым и невредимым, это будет замечательно.  Нам  еще
ни   разу   не   удавалось   захватить   "Фралтхи"...   Высшее
командование Конфедерации весьма в этом заинтересовано.
   -  Мы  располагаем  в  этой системе несколькими  десантными
кораблями  частей  морской  пехоты  Конфедерации,  входящих  в
состав почетного эскорта дипломатического корпуса. Мы посылаем
их  на  тот случай, если появится необходимость высадиться  на
корабль  для  его  захвата. А вы -  повторяю!  -  вы  даже  не
пытайтесь  высадиться  на "Рас Ник'хру".  Это  забота  морских
пехотинцев, а не ваша.
   "Я  совсем  не  завидую этим ребятам из морской  пехоты,  -
подумал Хантер. - Драться с кошачьими кораблями - и то дело не
шуточное, но высаживаться на них..."
   -  Патрулирование  будем  вести  поодиночке,  с  тем  чтобы
полностью охватить весь возможный маршрут "Фралтхи".  Если  вы
закончите   патрулирование,  так  и  не  обнаружив  "Фралтхи",
возвращайтесь на "Коготь" за новыми распоряжениями. Желаю всем
удачи, - закончил полковник. Приступайте к выполнению задания.
   Хантер  легкой  трусцой  направился  к  своей  "Рапире"   и
увидел,   как  из  кабины  показалась  светловолосая   голова.
Парнишка как его? Джимми? - легко выпрыгнул из кокпита и отдал
честь Хантеру.
   - Машина к вылету готова, сэр, - отрапортовал парень.
   -  Спасибо,  Джимми, - сказал Хантер и по трапу забрался  в
кабину.
   - Может, еще там свидимся, сэр, - сказал парень.
   - Что? - Хантер удивленно взглянул на него сверху.
   Джимми горделиво улыбнулся:
   -  Я  - специалист по килратхской технике, так же как и  по
нашим  истребителям,  сэр. В свое время  в  штабе  мы  изучали
обломки   "Фралтхи".  Меня  отправляют   вместе   с   морскими
пехотинцами  на тот случай, если нам самим придется  управлять
этим килратхским кораблем.
   -  Ну,  парень,  смотри  поосторожнее там, - чуть грубовато
напутствовал  его  Хантер. -Особенно если вам  придется  самим
вести  этот  корабль. Кто знает, что они  могли  там  для  вас
приготовить. Может, какие-нибудь мины-ловушки.
   -  Так точно, сэр! - Джимми снова козырнул, и Хантер,  взяв
в руки планшет, быстро провел всю предполетную проверку.
   -   К  вылету  готов,  жду  ваших  указаний,  сказал  он  в
шлемофон.
   -  Можешь взлетать, Хантер,    послышался в ответ протяжный
голос Миссисипи Стива. - Желаю тебе найти этот корабль.
   -  Буду  стараться, - ответил Хантер и, запустив двигатель,
начал выруливать на стартовую позицию.



   -   Командир  пилотов,  доложите  наше  местонахождение,  -
сказал Кирха, подняв голову от своего пульта.
   Мы  все еще на прямом курсе к обитаемой планете Фирекка,  -
последовал  короткий  ответ. - И мне до  сих  пор  не  удалось
обнаружить никаких следов присутствия землян, но... без данных
от  разведывательных патрулей, кто может сказать... они  могут
ждать  нас сразу за пределами чувствительности наших датчиков.
Я  предлагаю,  сэр,  прежде чем двигаться  дальше,  немедленно
выслать вперед истребители для дальней разведки.
   Кирха   повернулся   и   вопрошающе  посмотрел   на   лорда
тхрак'хру,  расхаживающего по рубке. Лорд Ралгха  заметил  его
взгляд,  подошел к пульту командира пилотов и через его  плечо
посмотрел на экран монитора.
   -  Следуйте дальше этим же курсом, - сказал лорд Ралгха.  -
Истребители выпускать не будем, во всяком случае пока.
   "Мой  господин  нервничает, - удивленно  подумал  Кирха.  -
Таким  я  его еще никогда не видел. Даже когда мы сражались  с
землянами в секторе Веги и я был уверен, что нам живыми оттуда
не  выбраться, он не вышагивал подобным образом.  Наверное,  и
другие члены команды видят это?"
   -  Но,  сэр,  без  разведывательных патрулей  мы  слепы!  -
запротестовал командир пилотов.
   "Он  прав,  - подумал Кирха, - Надеюсь мой господин  знает,
что   делает".  Внезапно  на  рабочем  пульте  Кирхи  замигала
лампочка,   и   он   быстро   защелкал   клавишами,   проверяя
правильность сообщения.
   -  Лорд  Ралгха! Я наблюдаю в непосредственной близости  от
нас  следы предыдущих прыжков. Компьютер идентифицирует их как
следы    эмиссии   гипердвигателей   одного   корабля   класса
"Геттисберг"  и  еще одного, о данных которого трудно  сказать
что-либо определенное.
   Лорд Ралгха подошел к рабочему месту Кирхи и посмотрел  на.
экран.
   -   Это  следы  прыжков  авианосца  землям,    сказал   он.
Видишь  этот характерный рисунок, Кирха? Такой след  оставляет
при прыжке связка гипердвигателей авианосца.
   Кхантахр  уверенно выполнил на компьютере серию проверок...
"Похоже,  он  знает  все  системы на корабле,  -  с  некоторой
завистью подумал Кирха. - Недаром он - лучший командир корабля
во  всем  нашем  флоте. Наш лучший командир и мой  господин  и
повелитель. А также мятежник и предатель. Но если  он,  лучший
из  лучших, выбрал для себя именно этот путь, то как я могу не
последовать за ним?"
   -  Вот здесь, видишь? - Лорд Ралгха указал на таблицу  цифр
с  анализом  слабых  следов эмиссии гипердвигателей.  -  Явное
свидетельство   того,  что  в  эту  систему  вошел   авианосец
"Тигриный коготь".
   В  рубке  воцарилась  тишина.  Один  из  молодых  офицеров,
склонившийся над своим пультом, нервно передернул плечами.
   Командир  пилотов  и несколько других офицеров  застыли  на
месте.
   -   "Тигриный   коготь"!  -  воскликнул   он   в   страшном
возбуждении,  судорожно  дернув  хвостом.  -  Сэр,  мы  должны
немедленно выпустить истребители!
   -  Этим  следам  по  меньшей мере уже несколько  недель,  -
задумчиво  произнес  Ралгха. - Скорее  всего,  землян  в  этой
системе уже нет. И мы не будем выпускать истребители.
   - Но, сэр!
   Ралгха  резко  обернулся,  выпустив  когти.  В  глазах  его
появился опасный блеск.
   - Вы оспариваете мои приказы, командир?
   -   Конечно,  нет,  -  ответил  тот;  глаза  его  сделались
круглыми  от страха.   Я никогда не осмелился бы оспорить  ваш
приказ.
   Он  сполз с кресла и распростерся на полу, подставив  живот
своему командиру.
   -  Встаньте, - раздраженно сказал лорд Ралгха. -  А  вы,  -
он  обвел взглядом всех, кто находился в рубке, - вернитесь  к
своим обязанностям.
   Затем он повернулся к Кирхе:
   -  Ты, Кирха, сейчас пойдешь со мной. Нам нужно еще кое-что
сделать.
   Кирха    установил   свой   компьютер   на   автоматическое
оповещение в случае обнаружения новых следов кораблей землян и
поспешил к лифту за своим господином.
   Когда  лифт  начал спуск внутрь "Рас Ник'хры", лорд  Ралгха
тихо заговорил:
   -  Я  не  могу  быть  уверенным в том, что,  когда  земляне
прибудут для встречи с нами, команда корабля не откроет по ним
огонь.  Это  слишком  большой риск. Ведь мы  будем  совершенно
беззащитны,  даже единственный выстрел в сторону землян  может
привести к уничтожению нашего корабля. Этого мы во что  бы  то
ни стало должны избежать.
   - Что вы намерены делать, мой господин? - спросил Кирха.
   Лорд Ралгха оскалил зубы:
   -  Я  много  думал  над  этим, сынок. Простейшим  решением,
естественно, было бы уничтожить всю команду. Но это  легло  бы
тяжелым  камнем на мою душу... Они верно и храбро служили  под
моим  командованием, и перебить их, как скотину, не  дав  даже
шанса  погибнуть  в  бою...  Нет,  они  не  заслуживают  такой
позорной участи.
   Он  на  мгновение  задержался у входа в свою  каюту,  затем
когтями  открыл  замок. Оказавшись в каюте, Ралгха  достал  из
шкафа   два  небольших  лазерных  пистолета  и  два  карманных
комлинка;  один  пистолет и комлинк передал  Кирхе,  а  второй
такой же комплект спрятал в свой защитный жилет.
   -  Я уже поменял коды доступа в арсеналы, так что только мы
с  тобой  будем вооруженными членами экипажа на борту корабля.
Это  должно  дать нам некоторое преимущество. Тебе,  Кирха,  я
поручаю   держать  под  контролем  командирскую   рубку.   Это
единственное место на корабле, откуда мы не можем удалить  всю
команду,  не  подвергая  опасности  сам  корабль.  Ты   должен
справиться со своей задачей. От этого зависят наши жизни и моя
честь.
   -  Я  не  подведу вас, мой господин, - сказал Кирха,  хвост
его напрягся и слегка подрагивал от волнения.
   Лорд Ралгха мягко подтолкнул его в сторону лифтов:
   - А теперь иди. Я присоединюсь к тебе в рубке чуть позже.
   Кирха  поклонился и направился назад к командирской  рубке.
Минутой  позже  он услышал по корабельной трансляционной  сети
голос своего господина, разносившийся эхом по коридорам:
   -  Говорит лорд Ралгха нар Ххаллас. Всем членам экипажа, за
исключением офицеров командирской рубки, немедленно явиться  в
пусковой отсек.
   Поднимаясь  на лифте к рубке, Кирха снова ощутил  в  животе
знакомую дрожь и еще крепче сжал рукоятку пистолета. Сообщение
кхантахра звучало по всему кораблю уже в третий раз.
   "Что  же я делаю? - мысленно задал он себе вопрос. - Вместе
со  своим  господином я предаю своего Императора и иду  против
всего того, во что верил всю жизнь? Еще подростком на Ххалласе
я часто мечтал о том, что когда-нибудь совершу подвиг, который
прославит  меня на весь Килрах, и сам лорд Ралгха  вознаградит
меня  за него. Может быть, он даже пожалует мне право основать
мой  собственный храи и стать родоначальником  клана.  Но  это
были  всего  лишь глупые детские мечты, грезы  о  недостижимой
славе.  А  что  будет теперь с лордом Ралгхой и  со  мной?  Мы
станем  предателями, от нас отвернутся все, кто  нас  знал.  В
том, что мы делаем, нет ни будущего, ни славы. Но мой господин
-  тхрак'хра,  представитель высшего сословия. Безусловно,  он
знает  больше меня, и у него большие планы в отношении  нашего
будущего. И я должен верить в него - это единственная  частица
чести, которая у меня осталась".
   Двери  лифта  наконец открылись, и он вышел в  командирскую
рубку.
   Офицеры,  стоя небольшими группками, обсуждали  только  что
прозвучавшее  в  четвертый раз сообщение  командира.  Командир
пилотов первым заметил Кирху.
   -  А...  господский  выкормыш снова в рубке,  -  язвительно
воскликнул он. - Скажи-ка, Кирха, что, наш командир и в  самом
деле  спятил?  Ведь  если  земляне обнаружат  нас  сейчас,  то
уничтожат без всякого труда. Что он задумал?
   -   Это  ты  скоро  узнаешь,  -  сказал  Кирха,  вытаскивая
пистолет.  - Отойди-ка от своего пульта, Дракдж'кхай...  и  вы
все  тоже отойдите от своих рабочих мест. Мне вовсе не хочется
убивать кого-нибудь из вас.
   -   Это  что,  измена?  -  требовательно  спросил  командир
пилотов.
   -  Никакой  измены, - ответил Кирха, изо всех сил стараясь,
чтобы  пистолет  в  его  руке не дрожал.  -  Я  принес  своему
господину офицерскую присягу и следую его приказам.
   -  Ну  и  каковы  же эти приказы? - задал  вопрос  командир
навигаторов.
   Кирха,   по-прежнему   держа  под   прицелом   сгрудившихся
офицеров,  приблизился к своему рабочему месту и посмотрел  на
экран  компьютера.  Затем включил комлинк  и  поднес  к  губам
микрофон:
   -  Мой  господин, рубка под моим контролем, и я только  что
обнаружил  приближающийся  к  нам  десантный  корабль  землян.
Должен ли я выйти на связь с ними?
   -  Да,  сообщи  им,  что  они могут состыковаться  с  нашим
кормовым шлюзом, - раздался из комлинка голос командира.
   Кирха  включил  канал внешней связи и  заговорил  на  языке
землян:
   -  Вызываю  корабль  землян.  Говорит  Кирха  храи  Ралгха,
офицер "Рас Ник'хры". Обращаюсь к вам от имени кхантахра лорда
Ралгхи  нар  Ххаллас. Подойдите к нашему кормовому  шлюзу  для
стыковки.
   Офицеры   рубки  остолбенело  смотрели  на   него.   Первым
опомнился командир пилотов.
   -  Измена!     закричал  он и бросился на  Кирху,  выпустив
когти.
   Кирха   выстрелил,   и   почти   одновременно   Дракдж'кхай
обрушился на него всем телом, пистолет Кирхи полетел на пол. В
воздухе запахло паленой шерстью и горелым мясом. Кирха яростно
сцепился   с   Дракджем,  пытаясь  дотянуться  до  валяющегося
неподалеку  пистолета.  Когти  Дракджа  пробороздили  кровавые
полосы  на физиономии Кирхи, но он продолжал держать командира
пилотов   мертвой  хваткой.  Изловчившись,  Дракдж   с   силой
оттолкнул  Кирху, и тот больно ударился головой  о  пульт.  Он
попытался встать на ноги, но комната закружилась вокруг  него;
Кирха со стоном снова повалился на пол.
   "Простите  меня,  мой господин, - подумал  он,  пытаясь  не
потерять сознания от боли, - я не хотел вас подвести..."
   Сквозь  туман,  застилавший глаза,  он  видел  Дракджа  над
пультом   связи.   Вдоль  его  бока  тянулся  глубокий   ожог,
прорезавший кожаный жилет и глубоко вспоровший кожу  и  мышцы.
Остальные  офицеры стояли как в ступоре, глядя на Кирху,  пока
Дракдж щелкал переключателями пульта.
   -  Всем  имперским  кораблям! Говорит  "Рас  Ник'хра"!  Наш
командир  предал  нас и перешел на сторону врагов.  Нам  нужна
немедленная  помощь,  иначе  наш  корабль  окажется  в   руках
землян...
   Голос  Дракджа  в ушах Кирхи стал слабеть и  пропал,  глаза
снова заволокло туманом, и в следующий миг Кирха провалился  в
темноту.



   Башмаки  космического  костюма  Ралгхи  громко  щелкали  по
металлическим  плитам пускового отсека, когда  он  подходил  к
шеренгам выстроившихся в ожидании его воинов. Он остановился и
какое-то   время   молча   рассматривал   своих   подчиненных,
собравшихся по его приказу.
   В  глазах  ближайших к нему солдат, чью присягу он принимал
когда-то, застыло  выражение удивления и потрясения. "Конечно,
они удивляются, почему это я, находясь на борту корабля, надел
космический  костюм и герметичный шлем, -  подумал  он.  -  Не
совсем  обычное облачение для командира корабля. Ладно,  скоро
они  все  узнают".  Он сжал в руке маленькую коробочку,  затем
заговорил:
   -  Солдаты  Империи, вы поклялись повиноваться мне,  будучи
моими  воинами-вассалами, находящимися  на  имперской  службе.
Следовать за мной в бой, подчиняться во всем, как если бы вами
руководил  сам  Император.  Но  сейчас  я  говорю  от   своего
собственного имени, как ваш сеньор и господин, и заявляю,  что
Империя  Килрах насквозь прогнила и находится на грани гибели.
Сколькие из вас потеряли членов своих храи в этой войне и ради
чего? За годы бесконечных сражений мы не получили ничего -  ни
территорий,  ни славы, - и конца этой бессмысленной  бойне  не
видно. Когда я понял все это, то присоединился к руководителям
повстанцев  на  Гхорах  Кхаре,  решившим  добиться   свержения
Императора. Чтобы внести свой вклад в это благородное дело,  я
дал клятву руководителям повстанцев, что передам "Рас Ник'хру"
землянам.
   Толпа  перед  ним  содрогнулась, как от  удара;  он  увидел
выражение  ужаса  и  недоверия  на  лицах  воинов,  стоящих  в
передних  рядах, прищуренные глаза, выпущенные когти.  Молодой
килра'хра,  стоявший рядом с ним, казалось, вот-вот  упадет  в
обморок. Еще ни один командир килратхов за всю историю их расы
не  сдавал корабля неприятелю. Это просто не укладывалось в их
сознании... "Так же как и в моем, - подумал Ралгха. -  Ну  кто
бы мог подумать, что мне придется стоять здесь вот так, словно
загнанная  в угол дичь, разрываясь в неразрешимом противоречии
между  долгом  и  честью?" Как и прежде,  мысль  эта  лишь  на
мгновение  возникла в его голове, чтобы тут же снова исчезнуть
в глубинах сознания, как рыбка, ускользающая от опасности.
   -  Все вы верно служили мне, и потому я даю вам возможность
сохранить жизнь, - продолжал он. - Если вы поклянетесь сдаться
землянам,  я  оставлю вас в живых. По законам Империи  я  имею
право распоряжаться вашими жизнями, вы все - присягнувшие  мне
воины,  мои вассалы. Но если вы откажетесь сдаться землянам...
- он высоко, чтобы всем было видно, поднял над головой зажатую
в  лапе коробочку, - ...то у меня не останется другого выбора,
как  включить  это  устройство  и  открыть  шлюз,  соединяющий
взлетную палубу с открытым космосом. Последнее слово за вами -
или  вы  сейчас  же  поклянетесь  повиноваться  мне,  или  вам
придется вдохнуть вакуум.
   Ошарашенные  солдаты  стояли  неподвижно,  как   вкопанные;
только один, в первом ряду, нервно подрагивал хвостом.
   Ралгха  отстегнул от пояса комлинк, поднес  его  ко  рту  и
спросил:
   - Кирха! Как у тебя там?
   Из комлинка донесся голос Кирхи:
   -  Мой  господин, рубка под моим контролем, и я только  что
обнаружил  приближающийся  к  нам  десантный  корабль  землян.
Должен ли я выйти на связь с ними?
   -  Да,  сообщи  им,  что  они могут состыковаться  с  нашим
кормовым  шлюзом,  - ответил Ралгха. Он пристегнул  комлинк  к
поясу и оглядел столпившихся перед ним воинов.
   -  Итак,  килра'хры,  каков  ваш  выбор?  Остаться  верными
данной мне присяге или бессмысленно умереть?
   И  тут он расслышал тихое бормотание, которое началось  еще
во  время  его короткого разговора с Кирхой. Одно лишь  слово,
повторявшееся сначала шепотом, теперь звучало с  каждым  разом
все громче и громче: "Измена... измена..."
   -  Это  измена  Императору! - вскричал  один  из  офицеров,
стоявших  в  первом ряду, охваченный гневом  и  изумлением.  -
Измена!
   Ралгха повысил голос, чтобы перекричать его:
   -   Вы  дали  мне  присягу,  командир  механиков!  Если  вы
откажетесь  мне  повиноваться, то  нарушите  присягу,  станете
клятвопреступником, которого ждет позорная смерть!
   Но  вместо  ответа  он увидел перед собой колышущееся  море
оскаленных перепуганных лиц.
   - Убить его!
   - Предатель!
   Стоящие  в  первых  рядах  воины с ревом  ринулись  вперед.
Ралгха  нажал кнопку зажатого в руке дистанционного  включения
двери аварийного шлюза... "Дураки! Они что, думали, что  я  не
смогу  убить  их, чтобы спасти свою честь?.."  Он  напрягся  в
ожидании  взрывной декомпрессии, которая должна была произойти
в следующий момент.
   Со  зловещим  скрежетом  пятнадцатиметровая  двойная  дверь
аварийного шлюза взлетной палубы начала открываться и  тут  же
остановилась.   Сквозь  гвалт  и  вопли  озверевших   килра'хр
послышался   тонкий  свист  выходящего  воздуха,  но   никакой
взрывной   декомпрессии,   вопреки   ожиданиям   Ралгхи,    не
последовало. Он удивленно заморгал глазами, и в следующий  миг
на него навалилась разъяренная толпа.
   "Проклятые   низкородные  твари,  -   раздраженно   подумал
Ралгха,  отбросив  пинком  первого  же  подскочившего  к  нему
килра'хру,  и бросился к выходному люку. - А что, если  б  нам
пришлось  воспользоваться  этим шлюзом  в  той  ситуации,  для
которой  он  и  предусмотрен - при пожаре в пусковых  отсеках?
Бесполезная, абсолютно бесполезная система". Другой  килра'хра
схватил  его за плечо, но Ралгхе удалось быстро высвободиться,
ударив  его  наотмашь  лапой  по  голове.  И  в  следующее  же
мгновение  еще один килра'хра обхватил его сзади и повалил  на
колени, одновременно пытаясь сорвать с него шлем. Этого Ралгха
опрокинул навзничь ударом тяжелого сапога в лицо, а сам пополз
в сторону выхода. "Если ответственный за аварийный шлюз офицер
переживет этот кошмарный момент, то я собственноручно прикончу
его! Некомпетентность... нет ничего более возмутительного, чем
некомпетентность".
   Ралгха  отшвырнул трех своих бывших подчиненных и потянулся
к  механизму открывания выходного люка, чувствуя, как  с  него
срывают остатки жилета. Внезапно люк распахнулся, сбив  его  и
еще  нескольких  килра'хр  с ног.  Он  вскочил  и  бросился  к
кормовому  шлюзу, успев заметить, как следом за  ним  из  люка
появляются все новые члены команды корабля.
   Сорвав с пояса комлинк, Ралгха закричал:
   - Кирха!
   Он  оглянулся  на килра'хр, бегущих сзади, как  раз  в  тот
момент,  когда  один  из них бросился на него.  Ралгха  больно
ударился  лицом о палубу, и кровь, хлынувшая из раны  на  лбу,
ослепила  его,  погрузив все вокруг в красную  дымку.  Пытаясь
вырваться, он отчаянно лягался. Он  чувствовал, как его  когти
раздирают  чью-то плоть, но не видел ни своих противников,  ни
путей  к  отступлению. Кто-то прижал его лапы к полу,  но  ему
удалось   освободить  одну,  и,  повернувшись,  он  увидел   в
нескольких  сантиметрах  от  себя  бешеные  глаза  одного   из
офицеров-артиллеристов. Он снова принялся наносить удары всеми
лапами  и каким-то образом сумел отбросить от себя нападавших,
перекатился через офицера-артиллериста и оказался  на  палубе.
Он  поднялся и побежал. Вот уже впереди в конце коридора виден
кормовой  шлюз  с раскрытой внутренней дверью.  Внезапно  весь
корпус крейсера задрожал, когда с металлическим лязгом к  "Рас
Ник'хре" пристыковался чужой корабль.
   Ралгха  проскочил  в  шлюз  и остановился,  вспоминая  код,
открывающий  наружную дверь. И туг он услышал  за  ней  голоса
землян и гулкие удары по металлической обшивке корабля.
   Он  успел  набрать  уже половину кода, когда  спину  сверху
донизу  вспороли острые когти и резкая боль как огнем  обожгла
его.  Он  резко  обернулся  и  ударом  задней  лапы  отшвырнул
вцепившегося  в  него офицера прямо на других подбиравшихся  к
нему килра'хр. Ему удалось набрать еще одну цифру, но тут  его
повалили на пол, как настигнутую дичь, и стали рвать клыками и
когтями,  хотя  он  все  еще пытался дотянуться  до  механизма
управления замком двери.
   Но  все  его старания вырваться оказывались безуспешными  -
он  лежал, придавленный весом навалившихся на него тел. Ралгха
со  всей  силы ударил кулаком по голове ближайшего  килра'хры,
чувствуя, как ломает себе тонкие кости ладони, и только  тогда
сообразил, что продолжает сжимать в ней комлинк.
   -   Кирха!   -   закричал  он  в  микрофон,  надеясь,   что
переговорное  устройство  не сломалось  в  схватке.  -  Кирха,
открой шлюз! ОТКРОЙ ШЛЮЗ!



   "Лорд   Ралгха.  Лорд  Ралгха  приказывает,  и   я   должен
повиноваться...  - Превозмогая боль, Кирха  открыл  глаза;  он
снова услышал голос своего господина, произносящего его имя. -
Но  почему  я лежу на полу командирской рубки?" - Он  заморгал
глазами  и  попытался сесть, но сразу же его  голову  пронзила
острая  боль, за которой последовала волна тошноты.  Снова  до
него  донесся  голос его господина, и тут он  заметил  лежащий
неподалеку комлинк.
   - Кирха!
   "Как  странно звучит его голос", - подумал Кирха. -  Уж  не
случилось ли чего?"
   -  Открой  шлюз!  -  продолжал повторять  голос  Ралгхи.  -
Открой шлюз!
   Откуда-то  сверху  до  него долетел другой  голос  -  голос
Дракджа:
   -  "Фралтхи"  "Крадж'нисхк", я подтверждаю наши координаты.
Нам  срочно  требуется помощь... У нас на борту  бунт;  к  нам
подошел десантный корабль землян, он пытается состыковаться  с
кормовым шлюзом и высадить группу захвата.
   "Десантный  корабль  землян у кормового  шлюза..."  В  одно
мгновение  все  снова  стало  на  свои  места:  клятва  Ралгхи
передать корабль землянам, приказ кхантахра взять под контроль
рубку  и  неудача  Кирхи. Морщась от боли, он  приподнялся  на
локте и, выпустив когти, бросился на Дракджа.
   Дракдж  обернулся, широко раскрыл от удивления глаза,  и  в
следующий  момент  зубы Кирхи вонзились ему  в  горло.  Жуткий
вопль  Дракджа  отозвался  у Кирхи в  ушах,  но  тот  отчаянно
продолжал рвать горло своего врага, чувствуя во рту  вкус  его
крови.
   Затем,  не  разжимая зубов, Кирха резко оттолкнул  Дракджа,
оперся  спиной о центральный пульт управления и  выплюнул  изо
рта комки шерсти вместе с мясом.
   Дракдж  сделал  несколько  неуверенных  шагов  назад  -  из
разорванного горла хлестала кровь, - затем упал на  палубу,  и
жизнь покинула его.
   Держась  за  пульт,  Кирха  обвел взглядом  стоящих  вокруг
офицеров.  Один  из  них  бросил взгляд  на  лежащий  на  полу
лазерный пистолет.
   -  Только  дотронься  до него, и я убью  тебя,  -  прорычал
Кирха;  струйка  крови продолжала стекать по  его  подбородку.
Командир  навигаторов опустился на колени  и  в  знак  полного
подчинения   подставил  ему  горло.  Не  замечая  его,   Кирха
навалился на пульт управления всеми системами корабля, пытаясь
найти включатель дверей кормового шлюза. Индикаторные лампочки
показывали,  что все системы работают нормально и что  корабль
землян  надежно состыкован, - остается только открыть наружную
дверь.  Он  щелкнул  включателем  открывания  наружной  двери,
одновременно  заблокировав  в  открытом  положении  внутреннюю
дверь.  Затем,  не  в силах больше стоять, опустился  на  пол.
Добравшись ползком до пистолета, он взял его в лапу.
   -  Ощущение  тяжести  пистолета  вызвало  у  Кирхи  чувство
уверенности.
   -  А  теперь  будем дожидаться лорда Ралгху, -  сказал  он,
обводя дулом пистолета присутствующих офицеров.



   "До  чего  же  нелепо умереть вот так,  -  подумал  Ралгха,
пытаясь с помощью когтей и клыков освободиться от навалившихся
на  него  килра'хр. Он чувствовал, что теряет силы  от  потери
крови;  боль  от многочисленных ран еще больше  сковывала  его
движения. - Я всю жизнь мечтал погибнуть в настоящем бою. А не
так, как загнанная дичь. Не так, как сейчас".
   Внезапно  сквозь крики нападающих он услышал новый  звук  -
звук металла, скользящего по металлу. Секундой позже он понял,
что  за  его  спиной  открывается дверь шлюза.  Он  провалился
сквозь  полуоткрытую  дверь прямо в  заполненную  десантниками
шлюзовую  камеру корабля землян. По нашивкам на их  сшитой  из
ткани   форме  он  определил,  что  это  -  морские  пехотинцы
Конфедерации,  и  тут же один из них прижал к  его  щеке  дуло
своего ружья.
   -   Двинься,   и  ты  -  мертвый,  -  сказал  землянин   на
килратхском языке с ужасающим акцентом. - Кто ты,  говори  мне
сейчас?
   -  Я  -  лорд Ралгха нар Ххаллас, - ответил он, превозмогая
боль  -  ствол  карабина  с  силой упирался  ему  в  щеку.  Он
чувствовал, как по его лицу струится кровь от множества ран. -
Приветствую  вас  и свидетельствую свое глубокое  уважение,  -
добавил  он  секундой позже. Он повернул голову и посмотрел  в
раскрытую  дверь шлюза, за которой стояли килра'хры, мгновенно
замершие  при  виде отряда вооруженных землян и наведенных  на
них ружей.
   -   Двиньтесь,  и  вы  -  мертвецы!  -  на  более  понятном
килратхском   языке   выкрикнула   стоявшая  во  главе  группы
пришельцев  невысокая  землянка с коротким золотистым мехом на
голове.   Один   из   килра'хр,   стоявших   сбоку   от  двери
шлюза,   внезапно   оскалившись,   бросился  на  нее,  но  она
увернулась  и  не  колеблясь  выстрелила.  Нападавший замертво
свалился к ее ногам с дымящейся дырой в груди.
   -  Всем лапы на стену! - приказала землянка. - Делайте  что
вам  говорят,  или вы... или вы умрете позорной  смертью,  вас
пристрелят,  как дичь на охоте! - Землянка показала  в  улыбке
зубы.  - А вам, крутым котам, этого очень не хотелось  бы,  не
так ли?
   "Что  значит  "крутой"  на языке  землян?"  -  мелькнуло  в
голове  Ралгхи,  который с интересом смотрел  на  свою  бывшую
команду, гадая, как она поведет себя дальше.
   Ни  один  из килратхов даже не пошевелился, чтобы выполнить
приказ землянки.
   "Стоит  лишь  одному из них сделать малейшее движение,  как
все  они  бросятся в атаку. И земляне перебьют их. Я  не  могу
этого допустить... Они - мои солдаты, не раз доказывавшие  мне
свою верность в сражениях. Я в долгу перед ними".
   -  Вы  не  можете  победить в этой  схватке,  килра'хры,  -
медленно   произнес  Ралгха.  -  Вы  не   вооружены,   а   вам
противостоит враг, владеющий энергетическим оружием.  И  я  не
хотел  бы  стать свидетелем вашей бессмысленной смерти.  Лучше
сдавайтесь,  а я, со своей стороны, даю вам слово  чести,  как
командир,  сделать  все  от  меня  зависящее,  чтобы   земляне
отнеслись к вам с должным уважением".
   Один  из  килра'хр,  морщась от боли, поднялся  -  это  был
командир  артиллеристов, меж когтей которого все  еще  торчали
клочки шерсти Ралгхи. Он сдержанно поклонился своему командиру
и  повернулся  к стене. За ним последовал другой килра'хра,  а
затем   третий.   Так  все  они,  один  за   другим,   встали,
повернувшись к стене, за исключением одного младшего  офицера,
который  был  слишком слаб от ран, чтобы стоять,  да  мертвого
килра'хры, над которым все еще вился дымок.
   Невысокая  землянка  с золотым мехом на  голове  преклонила
колени перед Ралгхой.
   -  Вы - Ралгха? Я - майор Кристи Маркс, четвертый дивизион,
морская пехота Конфедерации.
   -   Я  -  лорд  Ралгха  нар  Ххаллас,  приветствую  вас   и
свидетельствую  свое глубокое уважение, Х'христи  Мар'хксс,  -
морщась  от  боли,  произнес Ралгха.  -  Я  -  кхантахр  этого
корабля, старший командир на борту.
   -  Теперь  мы займемся наведением порядка на вашем корабле,
кхантахр.   Здесь  есть  еще  дружески  настроенные  килратхи?
Солдаты, перешедшие на нашу сторону?
   Ралгха кивнул:
   - Только Кирха в командирской рубке. Больше никого.
   -  Спасибо, сэр. - Землянка отрывисто заговорила  на  своем
языке с другими землянами, потом снова повернулась к Ралгхе.
   -  Скоро сюда прибудет наш врач. Насколько можно судить  по
вашему  виду, вы  нуждаетесь в срочной медицинской помощи.  Мы
переправим вас в лазарет нашего корабля.
   -  Лорд  Ралгха!  -  раздался  из  комлинка  сдавленный  от
волнения  голос  Кирхи. - Лорд Ралгха,  вы  должны  немедленно
прийти  в  командирскую  рубку! К нам  приближается  имперский
крейсер  класса "Фралтхи"... они приказывают нам сдаться,  или
они уничтожат корабль!



   - Долог, долог путь до Типперери, далеко туда шагать!
   "Не  могу вспомнить следующий куплет... Боже, до чего  ж  я
ненавижу  это  одиночное патрулирование!"  -  подумал  Хантер,
отстегивая пристежные ремни, чтобы положить ноги на обрамление
смотрового  окна левого борта. Совершенно нечего делать,  знай
себе  летай по периметру патрульной зоны и надейся,  что  хоть
что-нибудь  произойдет,  да  еще  размышляй,  сможешь  ли   ты
управиться  с этим "чем-нибудь" самостоятельно, если  оно-таки
действительно произойдет!"
   Он  нагнулся, проверяя, правильно ли держит курс автопилот,
потом  пощелкал переключателями видеомонитора, переводя его  в
многоканальный режим двухсторонней связи со всеми пилотами.
   - Эй, ребята, кто-нибудь из вас что-нибудь видел?
   -   Не   занимай   каналы,  Хантер,  -   послышался   голос
полковника, и на экране замерцало его изображение.
   -  Хорошо,  хорошо,  -  проворчал  Хантер,  в  который  раз
пожалев  о  том, что ему не разрешают курить сигары  во  время
патрулирования. Конечно, риск возникновения пожара  велик,  но
после  двух  часов  такого  вот  безделья  курить  хочется  до
смерти...
   -   Всем   пилотам,   внимание!   -   услышал   он   сквозь
потрескивания  голос полковника. КЗК "Холмен", один  из  наших
десантных   кораблей,  только  что  передал   сообщение.   Они
обнаружили "Рас Ник'хру", несколько отрядов морских пехотинцев
высадились  на него и берут на себя управление этим  кораблем.
Они также сообщают, что в этой зоне находится еще один корабль
класса  "Фралтхи",  который идет на  перехват  "Рас  Ник'хры".
Приказываю всем пилотам изменить курс и лететь на помощь  "Рас
Ник'хре". Сообщаю координаты...
   Хантер  мгновенно выпрямился, с грохотом  опустив  ноги  на
пол.  Затем  под диктовку полковника ввел новые  координаты  в
компьютер автонавигатора.
   -  Я  всего  в  нескольких минутах полета от  этого  места,
"Тигриный  коготь",  -  доложил он в ответ,  пристегнув  ремни
безопасности  и затянув их потуже на всякий случай.  Он  резко
включил  максимальную  скорость  и  развернул  истребитель   и
направлении неприятельских крейсеров.
   -  Принято, Хантер, - ответил полковник. - Боссмэн и Спирит
направляются туда же. Удачи тебе !
   - Спасибо, полковник.
   Хантер  бросил  взгляд на экран радара там  еще  ничего  не
было  видно. Он переключил систему стрельбы с нейтронных пушек
на   лазерные,   чтобы   иметь  наготове  самое   дальнобойное
вооружение,  и  дал  пробный залп.  Затем  переключил  систему
видеосвязи на канал Марико.
   - Как твои дела, голубушка? - спросил он.
   - Нам бы не помешало подкрепление, Хантер, - ответила  она.
- У "Фралтхи" мощное вооружение.
   -  Уже в пути, чтоб вас спасти! Тебе не кажется, что у  нас
с  тобой такое уже бывало? - спросил он, улыбаясь. - Если я  и
дальше буду так же часто прилетать к тебе на выручку, то  люди
вокруг, пожалуй, начнут сплетничать о нас с тобой, не так ли?
   Она   улыбнулась,   а  мгновение  спустя   через   переднее
смотровое  окно  он  увидел  всю  картину  боя.  Два  огромных
"Фралтхи" обстреливали друг друга из бортовых пушек,  а  между
ними  стремительно  сновали  крошечные  истребители  Спирит  и
Боссмэна.
   -  Они вводят в бои истребители! - крикнул Боссмэн. -  Один
тяжелый  истребитель "Джалтхи" летит в нашу  сторону.  Спирит,
займи место ведомого! Мы встретим его.
   -  Я  с  вами, майор, - сообщил Хантер, включая  в  систему
стрельбы  все свои пушки. Я присоединюсь к вашему звену  через
несколько  секунд. Берегитесь носовых пушек этих "Джалтхи",  у
них очень мощное вооружение.
   -  Майор,  если мы сумеем поразить несколькими ракетами  их
пусковой  отсек, то они не смогут выпустить больше  ни  одного
истребителя, - деловито предложила Спирит.
   -  Принято.  Действуй, Спирит,   ответил  Боссмэн.  -  Будь
осторожна, лейтенант, они перенесут на тебя огонь своих пушек,
как только ты сделаешь это. Уходите оба от этого "Джалтхи"  на
форсаже.  Я встречу его на крутом вираже. И вы должны  сделать
так, чтобы больше ни один их истребитель не взлетел с корабля.
   -  Принято  к  выполнению, Боссмэн, - отозвался  Хантер.  -
Спирит,  я сыграю роль приманки, а ты возьми на себя  пусковой
отсек, Принято!
   "Джалтхи"  развернулся  и, стреляя из  всех  шести  носовых
пушек,  понесся  навстречу Боссмэпу и Спирит,  к  которым  уже
успел пристроиться Хантер.
   -  Приготовиться к рассредоточению... Пошли! -  скомандовал
Боссмэн.
   Хантер  включил форсаж и едва успел нырнуть под  "Джалтхи",
когда  тот  открыл по нему огонь. Хантер привычно расслабился,
когда  ускорение  рывком вдавило его  в  кресло.  Спирит  была
впереди  него,  стремительно приближаясь  к  пусковому  отсеку
вражеского   крейсера.  Пространство   вокруг   них   внезапно
озарилось   вспышками  выстрелов,  это  по  ним   били   пушки
"Фралтхи".
   - Поворачивай, Спирит! - крикнул Хантер.
   Ее   истребитель  накренился  и  сделал  крутой   разворот,
продолжая в то же время приближаться к своей цели.
   Хантер  шел  вплотную  за ней, посылая  залп  за  залпом  в
направлении  орудийных башен "Фралтхи". В  тот  момент,  когда
ракеты,  выпущенные  Спирит, устремились  к  пусковому  отсеку
вражеского  корабля, один из залпов "Фралтхи"  достиг  цели  -
истребитель  Спирит получил прямое попадание в  правое  крыло.
Беспорядочно вращаясь вокруг продольной оси, он стал удаляться
от корабля.
   -  Хантер,  у меня повреждены главные гироскопы...  Система
стабилизации отказала...
   -  Леди,  спрячься от этого "Фралтхи" за  "Рас  Ник'хру"  и
уходи под его прикрытием.
   Еще  один пушечный залп накрыл ее машину, оторвав  одно  из
крыльев. Хантер бросил свой истребитель вперед и выстрелом  из
своих  пушек  превратил вражескую башню в  фонтан  раскаленных
обломков.
   -  Эй  вы,  ублюдки! Стреляйте же но мне, а не  по  ней!  -
проревел  он в микрофон. Ему ответил чужой голос, и на  экране
видеомонитора  мелькнула кошачья морда  с  разинутой  и  крике
пастью.
   Бросив  взгляд  в  сторону, он увидел, что  Спирит  удалось
выровнять  свой  истребитель, теперь он  летел  прямо  к  "Рас
Ник'хре".   И   в  тот  же  миг  десятки  разрывов   заполнили
пространство  вокруг Хантера; он понял, что стал  единственной
мишенью  для пушек "Фралтхи". В следующее же мгновение Хантер,
включив  форсаж,  стал стремительно уходить из  зоны  обстрела
вражеских орудий.
   "Вот попался! Как голубь в стаю стервятников!"
   -  Боссмэн,  ты где? - крикнул он в комлинк,  надеясь,  что
голос не выдаст его возбужденного состояния.
   -  Возвращаюсь  к тебе, - ответил майор. -  С  этим  парнем
пришлось повозиться немного дольше, чем я предполагал.
   -  Хорошо, отвлеки на себя их огонь, предложил Хантер, -  а
я попробую разделаться с этой старой баржой.
   - Принято, Хантер, - ответил Боссмэн.
   Хантер  включил  форсаж, истребитель рванулся  вперед.  Его
начало  бросать  и  трясти, когда он  вновь  оказался  в  зоне
обстрела  пушек  "Фралтхи". Внезапно истребитель  завалило  на
правое  крыло,  и  Хантеру с трудом удалось  удержать  его  от
вращения.
   "О  черт, зацепил защитное поле! Эта штуковина оснащена как
неприступная крепость! Можно целый день лупить по  этим  полям
из пушек и ничего не добиться..."
   Он  поднырнул под крейсер и снова развернулся для атаки, но
на  этот раз уже нацелившись на корму гигантского корабля. Ему
был  хорошо  виден главный двигатель "Фралтхи",  который  ярко
светился в центре; вокруг него располагались гондолы еще  пяти
двигателей.   Хантер  включил  систему  управления   стрельбой
ракетами,  распознающими  цель, и  уменьшил  тягу  двигателей,
чтобы сбросить скорость до ста километров в секунду. Ему нужен
был всего лишь один удачный выстрел...
   Он  медленно  приближался к цели. Хантер почувствовал,  как
струйка  пота  течет  по его лицу, когда орудия  на  "Фралтхи"
стали поворачиваться в сторону "Рапиры".
   "Все  правильно, ребята. Сейчас я - легкая добыча.  Приходи
и  бери..."  Компьютер  наведения резко взвыл,  когда  главный
двигатель  крейсера  был зафиксирован системой  захвата  цели.
Большим  пальцем  Хантер нажал кнопку пуска, затем  немедленно
переключил  систему  стрельбы  на  пуск  неуправляемых  ракет,
одновременно   разгоняя  истребитель  в  направлении   гондолы
главного  двигателя. В последний момент оп выпустил в  гондолу
обе  ракеты и резко развернул "Рапиру" вправо. Прямо перед ним
возникла   гондола  другого  двигателя,  он,   резко   нырнув,
увернулся  от  столкновения  с  ней  и  вырвался  на  открытое
пространство.
   Оглянувшись  назад,  Хантер увидел,  как  гондола  главного
двигателя  отделяется  от остальной части  "Фралтхи".  В  долю
секунды  он  осознал  всю опасность своего положения...  "Боже
мой!  Я  же совсем рядом с ней!.." И в то же мгновение крейсер
взорвался, превратившись в яркий  огненный шар, из которого  в
разные  стороны  разлетались  искореженные  обломки.  Взрывная
волна настигла истребитель, швырнула его вперед, опрокинула, и
он  стал  беспорядочно  кувыркаться.  Через  несколько  секунд
системе стабилизации все же удалось выровнять "Рапиру", и  она
неподвижно  зависла  в пустоте. Мимо него медленно  проплывали
крупные  обломки. Какое-то время Хантер сидел  не  шевелясь  и
пытался  восстановить  дыхание. Затем  развернулся  и  облетел
вокруг того места, где только что находился крейсер.
   От  имперского  крейсера "Фралтхи" осталась  лишь  овальная
передняя  часть,  где,  как он знал,  находилась  командирская
рубка.  "Надеюсь, эти ребята не долго мучились перед смертью",
-  подумал  ом с некоторой долей сочувствия, глядя на  остатки
крейсера.  Позади обломков величественно плыл  "Рас  Ник'хра",
продолжая держать курс на "Тигриный коготь".
   -  Хантер, с тобой все в порядке? - спросил появившийся  на
экране видеомонитора Боссмэн.
   -  Да,  конечно.  - Он вытер пот со лба. -  А  где  Марико,
Кьен?
   -  Я  видел, как ее истребитель летел к посадочному  отсеку
"Рас Ник'хры".
   -  Прекрасно. Я тоже хочу сесть там и убедиться, что с  ней
ничего  не случилось, - сказал Хантер и развернулся в  сторону
крейсера.
   Принято,  Хантер. Я остаюсь здесь для прикрытия,  -  сказал
Боссмэн, и его изображение на экране исчезло.
   Корабль   перед   Хантером  стремительно   увеличивался   в
размерах, настоящее чудовище, на фоне которого его истребитель
выглядел  просто  карликом. По размерам крейсер,  пожалуй,  не
уступал "Остину".
   Приближаясь  к открытому проему посадочного отсека,  Хантер
сбросил скорость.
   -  "Рас  Ник'хра", слышите меня? - спросил он но  открытому
каналу  связи.  -  Я, капитан Сент-Джон, прощу  разрешения  на
посадку.
   На видеоэкране возникло лицо симпатичной блондинки.
   - Капитан Сент-Джон, я майор Маркс. Посадку разрешаю.
   Через мгновение ее лицо исчезло с экрана.
   -  Благодарю,    пробормотал Хантер чуть слышно.  -  А  как
насчет  того, чтобы познакомить меня с картой местности  этого
чертового корабля?
   Выполняя  маневр для окончательного захода на  посадку,  он
почувствовал,  как  по  его лицу снова потекла  струйка  нота,
начинающаяся где-то около брови.
   "Ну,  ведь  это же все равно что садиться на  любой  другой
авианосец, - уговаривал он себя. - Если не считать  того,  что
это  килратхский  корабль,  а я  никогда  не  видел  схемы  их
посадочного  отсека  и не знаю, сколько  у  меня  времени  для
торможения, и вообще ничего не знаю о нем. В остальном же это,
конечно,  то же самое, что садиться на любой другой авианосец.
Вот и исходи из этого, старина!"
   Он   продолжал  тормозить,  чтобы  подойти  к   палубе   на
минимально  допустимой  скорости.  Посадочный  отсек  выглядел
необычно, он был выкрашен в яркие красные и желтые цвета,  над
ним   нависал   изогнутый  потолок,   но   которому   тянулись
трубопроводы  и  кабели. Влетев в отсек, он сразу  же  посадил
свой  истребитель, почувствован при этом небольшую  разницу  в
величине  силы  гравитации. Метрах  в  пятнадцати  впереди  он
увидел  истребитель  Марико, борт которого оказался  поврежден
почти  но  всей  длине. Хантер заглушил  главные  двигатели  и
взглянул   на   приборы,  показывающие  состояние   окружающей
атмосферы.  "Здесь  у  них вакуум, эти  умники  коты  пока  не
додумались   до   наших   магнитных  экранов",   подумал   он.
Убедившись,  что  его летный комбинезон в порядке,  он  открыл
кокпит.
   Спустившись  вниз,  Хантер огляделся  по  сторонам.  Палуба
была   пустынна.  Он  направился  прямо  к  шлюзовой   камере,
остановившись  на минутку, чтобы окинуть оценивающим  взглядом
ряд  выстроившихся вдоль одной из стен истребителей "Дралтхи".
"Вот они, старые, добрые летающие сковородки, - подумал он,  с
улыбкой  разглядывая необычные, напоминающие тарелки,  корпуса
этих   килратхских   истребителей.  Мне  никогда   раньше   не
приходилось  видеть их так близко. Интересно, как  бы  я  себя
чувствовал, пилотируя одну из этих крошек?"
   Он   вошел  внутрь  шлюзовой  камеры  и  остановился  перед
незнакомым  пультом управления, все надписи  на  котором  были
сделаны  с  использованием  знаков алфавита  линейно-слогового
вертикального письма.
   -  Нажмите  кнопку,  помеченную  двумя  сплошными  и  двумя
пунктирными  линиями, -услышал он голос  в  шлемофоне.  Хантер
выполнил указание, и наружная дверь камеры задвинулась.  Через
несколько секунд, когда давление в камере поднялось до  нормы,
бесшумно открылась внутренняя дверь.
   Двое  морских пехотинцев при виде его вытянулись по  стойке
"смирно",  взяв  под  козырек. Рядом с ними  стояла  невысокая
блондинка с майорскими знаками различия на полевой форме и два
высоких  килратха. Хантер невольно сделал шаг назад  при  виде
килратхов,   облаченных   в   тяжелые   кожаные   доспехи,   с
многочисленными золотыми кольцами в ушах. Чуть поодаль  стояла
Марико, ее спутанные волосы выбивались из-под шлема. На щеке у
нее  виднелась  большая царапина, по в  остальном  у  нее  был
полный порядок.
   - Ну как ты, Спирит? -  спросил он, подходя к ней.
   -  Да,  кажется, нормально, Иэн, - ответила она, машинально
дотрагиваясь до щеки.
   -  Рад  это  слышать,  - сказал Хантер  и  вдруг  порывисто
поцеловал ее. Ошеломленная Марико густо покраснела.
   Килратх  повыше  проговорил  что-то  на  своем  похожем  на
ворчание  языке. Второй килратх поклонился Хантеру и заговорил
на неправильном, с сильным акцентом, английском.
   -  Я со всей честью прошу прощения, благородный сэр, но мой
господин хотел бы знать, почему вы прикасаетесь лицом  к  лицу
другого воина?
   -  Потому  что мне сгодится любой предлог, чтобы поцеловать
эту леди, - ответил с улыбкой Хантер.
   -  Послушайте,  джентльмены, -  откашлявшись,  вмешалась  в
разговор майор, - нам необходимо обсудить другие вопросы. Я  -
майор  Маркс, и в настоящий момент я отвечаю за эту  операцию.
Лорд  Ралгха, это капитан Иэн Сент-Джон, известный  также  как
Хантер.  Хантер,  это лорд Ралгха нар Ххаллас,  кхантахр  "Рас
Ник'хры". Он хотел встретиться с вами.
   Один  из  килратхов,  тот,  который  пониже  ростом,  снова
поклонился Хантеру:
   -  Мой  господин  Ралгха приветствует  вас  со  всей  своей
честью,  капитал Иэн Сент-Джон, известный также как Хантер,  -
произнес  представитель чужой расы. Хантер следил, как  трудно
дается  ему  человеческий язык, и вдруг понял, что  это  очень
молодой  килратх,  но сравнению с капитаном,  чья  белоснежная
грива  выдавала  его  седину.  -  Мой  господин  Ралгха  хочет
удостовериться,  что  это  вы тот  пилот-землянин,  который  в
героическом  сражении  уничтожил корабль "Крадж'нисхк"  класса
"Фралтхи".
   -  Хм-м,  да, приятель, - ответил Хантер, украдкой взглянув
на  майора, которая кивком головы разрешила ему продолжать.  -
Это был я. Я задал ему жару.
   Молодой  килратх  обменялся несколькими  фразами  со  своим
господином на родном языке, затем снова обратился к Хантеру:
   -  Благородный сэр, мой господин хочет сдать  свой  корабль
"Рас  Ник'хру"  вам  лично. Он имеет перед  вами  долг  чести,
который не может отплатить. Но в качестве маленького памятного
подарка  хочет  отдать  вам своего преданного  слугу,  который
будет  служить вам как своему сеньору... и... - Хвост килратха
вдруг  судорожно  дернулся.  Он повернулся  к  Ралгхе,  что-то
умоляющее  произнес на своем родном языке. И  хотя  Хантер  ни
слова не понимал по-килратхски, он увидел, что говоривший  был
в  отчаянии.  Лорд  Ралгха ответил резко  и  коротко.  Молодой
килратх судорожно сглотнул, затем опустился перед Хантером  на
колени,  подняв  кверху  подбородок. Оба  килратха  пристально
смотрели на Хантера, явно ожидая от него каких-то действий.
   "Но каких?"
   -  Они ждут, чтобы вы приняли его клятву верности, капитан,
- пояснила майор, нарушив напряженную тишину.
   -  Они  ждут  от  меня... чего? - переспросил  ошеломленный
Хантер.
   -  Мы разберемся с этим позже, а сейчас просто скажите, что
вы  принимаете  его в качестве воина, принесшего  вам  присягу
верности,  - пояснила она и добавила вполголоса: - Сейчас  нам
ни к чему дипломатические осложнения, капитан. Скажите, что вы
принимаете его!
   -  Э-э... конечно, - растерянно начал Хантер. - То есть да.
Я принимаю тебя в качестве воина, принесшего присягу верности.
- Он перевел взгляд на своего молодого слугу, распростершегося
у его ног: - Кстати, как тебя зовут?
   -  Кирха,  мой  господин, капитан Иэн Сент-Джон,  известный
также как Хантер, - ответил килратх.
   -   Хорошо,  Кирха.  Ну...  встань,  Кирха.  Скажи   своему
господину, что я благодарю его за подарок.
   -  Но, капитан Иэн Сент-Джон, известный также как Хантер...
это вы теперь мой господин!
   -  А  почему бы нам не продолжить нашу беседу в рубке  "Рас
Ник'хры"? - предложила майор.
   Посмотрев   на  нее,  Хантер  понял,  что  она   с   трудом
сдерживает улыбку. У Марико тоже был такой вид, словно она  от
души потешалась, глядя на все происходящее.
   -  И  что я такого совершил... за что мне все это?  -  тихо
пробормотал   Хантер,   направляясь  с   майором,   Марико   и
килратхским  капитаном  в  сторону  рубки.  Кирха  почтительно
шествовал позади Хантера.



   Кирха,  находившийся в состоянии, близком к полному трансу,
ждал,  чтобы  землянин  Хантер  сделал  хоть  что-нибудь.  Что
угодно! Либо принял клятву Кирхи, либо вырвал ему горло своими
когтями. Ну, может, не совсем так... Может, застрелил  бы  его
или  сделал что-нибудь в этом роде. Что именно, уже больше  не
имело  значения.  Кирха был слишком измотан,  слишком  сбит  с
толку  этой  стремительной сменой хозяина и слишком  растерян,
чтобы задумываться о своей судьбе. Просто он хотел, чтобы что-
то произошло, что-то, не требующее от него принятия каких-либо
решений.
   Когда   они   достигли  рубки,  Ралгха  с  помощью   Кирхи,
выполнявшего  роль  переводчика,  наконец  сумел  растолковать
землянину   значение   слов  и  действий,   составляющих   акт
формального  произнесения и принятия присяги верности.  Хантер
выполнил  диковинную  церемонию  и  приказал  Кирхе  сесть   в
сторонке.   Кирха   позволил  себе  плюхнуться   в   одно   из
амортизирующих  кресел,  находящихся  в  рубке.  Он  с  полным
безразличием  наблюдал  за  тем,  как  лорд  Ралгха   объяснял
землянам  устройство  систем навигации и управления  кораблем,
переводя  объяснения капитана, когда его просили об этом.  Это
уже  не  корабль килратхов. Странно... Он должен был бы как-то
измениться,  стать  другим, чужим. Но  ничего  не  изменилось,
кроме  персонала  у  пультов управления. Тощие,  безволосые  и
совершенно бесхвостые существа...
   Где-то  в глубине сознания мелькнула мысль, что он, видимо,
пребывает  в  состоянии шока. Слишком много  перемен.  Слишком
стремительных. Вообще-то килратхи не очень любили перемены, но
жизнь  Кирхи представляла собой целую цепочку перемен,  только
его  присяга  и его верность Ралгхе оставались неизменными.  А
теперь изменилось даже это...
   В  какой-то момент поток этих сумбурных мыслей был прерван.
Должно  быть, они состыковались с флагманским кораблем землян.
В  рубке стало заметно больше людей, несколько человек подошли
к  нему.  Они  были вооружены ручным оружием и  еще  какими-то
предметами, такими же длинными, как их руки. Их позы  говорили
о  том,  что  они относятся к нему настороженно. Он  продолжал
сидеть,  гадая,  чего  они хотят от  него;  а  они  продолжали
пристально  разглядывать его. Наконец один из  них  сказал  на
очень плохом, почти неразборчивом килратхском языке:
   - Вы, пошли. Для вопросов.
   Что  бы это могло означать? Они что, собираются допрашивать
его? Но почему?
   Он   отыскал   глазами   Хантера   в   группе   землян    в
противоположном углу рубки и позвал его. Хантер поднял  голову
и  вздрогнул,  увидев, как окружившие Кирху люди отскочили  на
шаг  назад. Хантер прервал разговор, который он вел  с  другим
землянином,  и  поспешил  к  Кирхе.  Кирха  отметил,  что  для
землянина двигался он достаточно свободно. Но его походка была
бы,  конечно,  более грациозной, если бы у него имелся  хвост.
Кирха  продолжал  сидеть в кресле, поскольку  именно  это  ему
приказал Хантер.
   -  В  чем  дело?  Что случилось? - спросил  он,  подойдя  к
Кирхе.
   Кирха  отвечал  медленно, тщательно подбирая  слова,  чтобы
исключить возможность неправильного понимания.
   -  Эти  ваши...  соплеменники... кажется,  хотят,  чтобы  я
пошел  с  ними  для  допроса, - сказал он, стараясь  сохранить
чувство собственного достоинства, насколько это позволяла  его
усталость.  - Но разве в этом есть необходимость?  Я  не  знаю
никаких  секретов, я не имею доступа к секретам. Я принес  вам
присягу, разве этого недостаточно?
   Кожа  на  лице Хантера задвигалась и сморщилась,  он  потер
голову.
   -  Послушай, пушистик, я не могу этого толком объяснить, но
тебе придется пойти с ними и ответить на их вопросы. Так будет
лучше для всех нас.
   -   Но   моя   верность,  я  же  принес  вам   присягу!   -
запротестовал Кирха.
   -  Я  не сомневаюсь в тебе, но мои... э-э... сородичи  пока
не  очень понимают, в чем состоит смысл и значение присяги. Мы
оба  должны объяснить им это. Они... э-э... мы еще многого  не
знаем о ваших обычаях.
   - Так расскажите им, - логично предложил Кирха.
   Кожа на лице Хантера сморщилась еще сильнее.
   -  Вот  ты и сделай это, хорошо? Они должны сами поговорить
с тобой.
   Кирха  прижал  уши  к  голове  и  с  явной  неохотой  начал
подниматься. Когда он встал во весь свой рост, стоявшие  рядом
люди  отступили  назад еще на шаг-другой,  кожа  на  их  лицах
натянулась,   их   напряженные   позы   свидетельствовали    о
настороженности.
   Он  в  последний  раз  повернулся к  Хантеру,  но  землянин
только  махнул ему рукой, предлагая идти. Расстроенный,  Кирха
снова опустил уши и пошел выполнять приказание.
   Прежде  всего ему обработали его раны, что оказалось весьма
кстати, потому что хоть они и не были такими серьезными, как у
лорда  Ралгхи, но сильно болели. Он предполагал, что ему будут
вводить наркотики. И он боялся, что его будут пытать. Люди  не
стали  делать  ни  того  ни  другого,  но  тем  не  менее  они
продемонстрировали дотошность, не уступая в искусстве  ведения
допроса любому самому опытному килратхскому следователю. Когда
они  долго  расспрашивали его о религии и обычаях  кланов,  он
предположил,  что они производят настройку своих  приборов,  с
целью  определения  уровня  правды. Такое  предположение  было
вполне  логичным; даже низкие существа, относящиеся  к  классу
дичи,  знали  о  том,  что  ложь сопровождается  определенными
физиологическими изменениями в организме.
   В  конце концов он высказал вслух все свои предположения со
смутной надеждой, что после этого заставит их перейти прямо  к
делу.
   В  допросе участвовали трое землян, не считая тех шестерых,
которые  его  охраняли.  Они сидели  за  столом  или  пультом,
поверхность   которого  ему  была  не  видна.  Один   из   них
рассмеялся,  то  есть стал издавать те странные,  напоминающие
лай  звуки,  которыми  земляне выражают чувство  удовольствия.
Кожа на лицах двух остальных сморщилась и собралась в складки.
Кирха  в  достаточной  степени овладел  языком  землян,  чтобы
понять то, что сказал первый из них.
   -  Я  же  говорил  вам, что нам не удастся  долго  дурачить
этого  кота. По званию он соответствует, как минимум, младшему
лейтенанту, а дураки в их флоте не задерживаются.
   Он  повернулся  к  Кирхе и продолжил  на  почти  приемлемом
килратхском:
   -  Ты можешь сэкономить нам много времени, воин Кирха, если
пожелаешь.  Расскажи  нам какую-нибудь  сказку,  из  тех,  что
рассказывают  детенышам,  чтобы мы  могли  определить  базовый
уровень,  затем  мы зададим тебе несколько вопросов,  и  после
этого ты сможешь пойти в свое новое жилище.
   "В  новую  тюрьму", - мрачно подумал он. Тем  не  менее  он
рассказал им одну из своих любимых с детства сказок, историю о
том, как у членов клана Исхта появились их полосы.
   Странно,  но  пересказ этой милой его сердцу  сказки,  даже
этим  безволосым  существам, принес ему  успокоение.  Поэтому,
когда  первый землянин сказал: "Мы благодарим тебя, воин,  это
великолепная история, и рассказывал ты ее очень хорошо", -  он
оказался  в состоянии ответить ему грациозным поклоном  головы
и,  уже  почти  успокоившись,  стал  ждать  начала  настоящего
допроса.
   Скоро   они  выяснили,  что  он  действительно  не   владел
никакими  военными секретами, по крайней мере не  знал  ничего
такого,  чего  нельзя  было  бы выяснить,  изучая  килратхский
корабль.   Как  он  уже  объяснил  Хантеру,  младшим  офицерам
разрешено  знать  только то, что им абсолютно  необходимо  для
выполнения  их служебных обязанностей. И еще они  узнали,  что
теперь он полностью предан и верен Хантеру.
   Суть  этого  последнего  обстоятельства  они  постигали   с
большим  трудом,  снова и снова переспрашивали  его,  задавали
одни и те же вопросы по-разному, словно пытались поймать его в
ловушку.  Или, наверное, они хотели убедиться в  том,  что  не
существует   какой-либо  лингвистической  "лазейки",   которая
позволила  бы  ему  освободиться от своей  присяги.  Это  было
неприятно,  но он предполагал, что произойдет нечто  подобное.
Даже  килратхские следователи выискивали такие лингвистические
ловушки,  когда они допрашивали воинов по вопросам их верности
своим офицерам и Императору.
   Наконец  они, видимо, решили, что его присяга действительно
нерушима,  и  сообщили ему, что теперь  его  отведут  в  некое
"безопасное место".
   "Безопасное  для  кого?" - задал он себе  вопрос,  а  вслух
сказал  им  устало,  что не имеет права  что-либо  делать  без
разрешения своего сеньора. Он полагал, что они уже поняли это,
но,  очевидно, не совсем. Ему пришлось повторить им  несколько
раз,  причем  такими  словами, какими обычно  разговаривают  с
маленькими детенышами, что без разрешения Хантера он не  имеет
права делать абсолютно ничего.
   Наконец   первый   из   землян  издал   .звук,   выражающий
удивление, означавший, видимо, что он вдруг что-то понял.
   -  До  меня  дошло,  -  сказал он двум остальным  на  своем
языке. - Послушайте, он вовсе не упрямится, это просто элемент
кодекса  чести,  он защищает кота от обмана и эксплуатации,  а
также  исключает возможность использовать килратха против  его
господина. Вы понимаете, что я имею в виду?
   Второй  повертел  головой из стороны в  сторону,  а  третий
покачал головой вверх и вниз.
   -  Таким  образом, мы не сможем приказать ему сделать  что-
нибудь,  без того чтобы Хантер не узнал об этом. Кот не  будет
делать  ничего,  даже  если  его действия  представляются  ему
безвредными, потому что он не может знать наверняка,  что  они
действительно являются таковыми.
   -  Совершенно верно, - сказал первый. - И мы также не можем
ни  отравить  его, ни посадить под арест без  ведома  Хантера.
Или,  но  меньшей мере, если бы мы убили его или стали держать
взаперти, то, скорее всего, его господин через некоторое время
обратил  бы  внимание  на то, что он не  приходит  к  нему  за
получением указаний.
   Второй  из  них  придал своему лицу одно из тех  выражений,
при котором кожа собирается в складки, и проворчал:
   -  Ну  хорошо,  доставьте  сюда этого  (неизвестное  слово)
летуна,  чтобы он мог отдать свои (неизвестное слово)  приказы
этому (неизвестное слово) коту!
   Кирха   предположил,  что  незнакомые  ему  слова  являются
ругательствами, и запомнил на всякий случай их звучание.
   Дальше  произошел  какой-то разговор  но  внутрикорабельной
системе  связи, второй вступил в разговор, перебив первого,  и
рявкнул:
   -  А  мне плевать, пусть он будет хоть (неизвестное  слово)
адмиралом. Он должен быть здесь немедленно, иначе я предам его
военно-полевому суду.
   Вскоре  появился раскрасневшийся и запыхавшийся Хантер.  Он
не  обратил никакого внимания на следователей, только небрежно
отдал   им  честь.  Похоже,  их  нисколько  не  .задело  столь
пренебрежительное отношение, которое в среде соотечественников
Кирхи было бы совершенно недопустимым.
   -  Ну  а  теперь  что у вас стряслось? - недовольным  тоном
спросил Хантер, кожа на его лице совсем сморщилась.   Вы  хоть
представляете  себе,  от чего вы меня  оторвали?  У  меня  был
совершенно  невероятный... - Он тряхнул головой. - Ладно,  это
неважно. Чего вы хотите? От вас можно сойти с ума, надеюсь, вы
понимаете это?
   Кирха   счел  последнее  заявление  совершенно  неуместным.
Хантер  уже  был  сумасшедшим, как, впрочем, и  все  остальные
земляне.   Для  того  чтобы  обладать  интеллектом  или   быть
достойным  противником,  необязательно  быть  в  здравом  уме.
Известно,  что  небольшая  степень безумия  даже  полезна  для
воина.
   -  Вы должны сказать мне, мой господин, что вы приказываете
мне  делать  дальше, - со всей серьезностью  сказал  он.  -  Я
выполнил  ваши предыдущие приказания, и теперь вы должны  дать
мне новые.
   -  Это  я  должен их дать? - удивился Хантер. В его  голосе
слышалась  такая же усталость, какую испытывал и  Кирха.  -  А
почему ты не можешь делать то, что...
   -  Да,  мой  господин, - твердо сказал Кирха.    Вы  должны
сказать лично мне, что именно я должен делать теперь.
   Из горла Хантера вырвался странный сдавленный звук.
   -  Сделайте это, Сент-Джон, - сказал землянин. - И  учтите,
вы  должны  упомянуть все те действия и поступки, которые  ему
придется  совершать. Назовите их исчерпывающе и точно,  ничего
не  забыв.  Вплоть до того, когда и что он может  есть.  Когда
испражняться. И все такое прочее, что ему, возможно, предстоит
делать.
   Кирха  почувствовал некоторое облегчение и слегка  распушил
свой мех. Наконец-то хоть один из находящихся в комнате землян
начал понимать его.
   Хантер  сел. Кирха поставил уши торчком, демонстрируя  свое
внимание.
   -  Хорошо,  Кирха,  -  сказал Хантер с тяжелым  вздохом.  -
Давай  начнем  по порядку. Отправляйся вместе с  этими  людьми
туда, где находится Ралгха. Ешь то, что они будут тебе давать,
если  эта  пища  окажется  для  тебя  приемлемой  и  если   ты
проголодаешься.  Если пища будет для тебя  непригодной,  скажи
им,  что  бы  ты хотел поесть. Через несколько дней кто-нибудь
придет  за  тобой,  чтобы доставить тебя в  ставку  Верховного
командования Конфедерации...



   Ралгха  надеялся,  что с Кирхой все  будет  в  порядке.  Но
достаточно  ли гибкости в натуре этого молодого  воина,  чтобы
выдержать  бремя  двойной  присяги на  верность?  Конечно,  на
первом  месте  в его сознании остается преданность  Ралгхе.  И
даже  сейчас,  принеся  клятву  верности  Хантеру,  малыш  по-
прежнему  будет  считать  себя обязанным  повиноваться  прежде
всего  ему, Ралгхе. Но он сознательно поставил Кирху  в  такое
нелегкое  положение, считая, что это единственный  и  наиболее
верный  способ сохранить ему жизнь. При условии, конечно,  что
тот   не   сломается  под  бременем  всех  этих   кардинальных
изменений,  произошедших так стремительно и вызвавших  у  него
такой сильный стресс.
   Но,  по  крайней  мере, у этих землян оказалось  достаточно
чести, чтобы с должным уважением воспринять добровольную сдачу
корабля  и  соблюсти данную ими же гарантию безопасности.  Это
воодушевляло  и вселяло надежду на будущее. Они  не  подвергли
его   никаким   унижениям;   наверное,   он   имел   основания
рассчитывать на то, что и с Кирхой они поступают точно так же.
   Действительно, до сих пор они проявили по отношению к  нему
даже   больше   вежливости,  чем  его  соотечественники;   они
обработали    его   раны,   поместили   его    в    достаточно
комфортабельной  комнате, где даже стулья  были  приспособлены
для  хвостатых существ, оставили ему воды и пообещали в скором
времени снабдить его едой и напитками. Он не отказался  бы  ни
от того, ни от другого; громадное напряжение уже давало о себе
знать.
   Но   еще  больше  ему  хотелось  отдохнуть,  однако   этого
приходилось  ждать  до тех пор, пока земляне  не  удовлетворят
свой интерес относительно его персоны.
   Ему  было  необходимо  обдумать  несколько  мыслей,  но  он
слишком устал, чтобы предаваться глубоким размышлениям.  Запас
возбуждающих гормонов, который поддерживал ; в нем  энергию  и
вел  в  бой,  иссяк,  и  сейчас он ощущал  каждый  год  своего
возраста, каждую рану и каждый ушиб, каждую сломанную сейчас и
в прошлом косточку, каждый старый шрам, стягивающий кожу.
   Его  вдруг  потянуло  домой, к бесконечным  грядам  холмов,
покрытых зеленой травой, где воздух напоен горьковатым запахом
листьев  мерргхи  и слышится, как рвут губами траву  пасущиеся
животные.  Он  позавидовал  простой  жизни  пастухов,  которых
заботило благосостояние не Империи, а своей собственной семьи.
   Но   прежде   чем   он   успел  отдаться   своим   грустным
воспоминаниям,  дверь сдвинулась в сторону и в  комнату  вошли
двое  землян  в сопровождении двух вооруженных охранников.  По
килратхским  меркам,  форма,  которую  носили  земляне,   была
простой   до   убогости,  но  на  одежде  этих  двух   имелось
достаточное количество разного рода побрякушек, которые  могли
сойти за почетные награды, что свидетельствовало об их высоком
положении среди остальных землян на этом корабле.
   Ралгха слегка удивился, когда оба они обратились к нему  на
его  родном  языке, но потом заметил, что у каждого  на  поясе
висит миниатюрный электронный переводчик. Несомненно, это были
дорогостоящие устройства, и их использование подчеркивало  как
особью ранг этих землян, так и уважение к его персоне.
   -  Лорд  Ралгха,  это капитан первого ранга  Тори,  калрахр
"Тигриного  когтя",  -  сообщил  тот,  что  помоложе.  -  Я  -
полковник Хэлсиен, командир эскадрильи, которой вы сдались.
   Ралгха  кивнул,  но  не встал со стула.  Эти  земляне  были
важные  особы, но не выше его рангом. Кроме того, он не  хотел
их  испугать, а такое могло случиться, если бы он встал  перед
ними  во  весь  свой  рост. Он отличался  размерами,  даже  по
килратхским  меркам,  и все еще сохранял  выправку  воина.  Но
видеть  перед  собой  калрахра  эскадрильи  было  лестно;  это
свидетельствовало  о  том, что земляне  серьезно  относятся  к
вопросам  чести и соблюдения этикета. Этот полковник  Хэлсиен,
как  и  подобает сеньору, принимал на себя ответственность  за
то, что совершили присягнувшие ему на верность воины.
   Оба   землянина,  казалось,  ничуть  не  смутились  и  сели
напротив Ралгхи. Охранники отошли к дверям и молча встали там.
   -  Я пришел сюда, чтобы заверить вас, сэр, что мы относимся
к  данной  вам  гарантии безопасности со всей серьезностью,  -
начал  полковник  Хэлсиен.  - Хочу подчеркнуть,  что  я  лично
отвечаю за ее соблюдение. Ваш юный вассал присоединится к вам,
как   только   мы   закончим  беседу,  и  вы   сможете   лично
удостовериться, что мы не причинили ему никакого вреда.
   Ралгха  хмуро  смотрел на говорившего, но  в  этом  взгляде
сквозило  и  чувство  удовлетворения:  эти  существа  все-таки
понимали, что такое честь и порядочность.
   -  Но  все мы также понимаем, что вы прибыли к нам и  сдали
свой  корабль, преследуя какую-то определенную цель, -  сказал
капитан  1-го  ранга Торн. Тембр его голоса был низким  -  это
чувствовалось  даже  несмотря  на  искажения  тона,   вносимые
электронным  переводчиком. - Давайте будем откровенны  друг  с
другом, лорд Ралгха. Ведь это первый случай, когда кто-либо из
подданных вашей Империи обменивается чем-либо с нами.  До  сих
пор   мы   обменивались   лишь  выстрелами.   Значит,   должно
существовать нечто такое, чего вы хотите от нас.
   Ралгха  предпочел  бы,  чтобы этот вопрос  прозвучал  не  в
столь резкой форме, но и такая прямолинейность не явилась  для
него неожиданностью. Он склонил голову набок.
   -  Я  действительно  хочу  от  вас  кое-чего,  землянин,  -
ответил он. - Я хочу кое-чего от вашей Конфедерации; того, что
только вы в состоянии дать.
   Старательно,  медленно,  при  помощи  Хэлсиена   и   Торна,
задававших хорошо продуманные вопросы, он объяснил им ситуацию
на  Гхорах  Кхаре.  Он поведал о том, что Император  настолько
опьянен   властью,  что  совершенно  перестал   заботиться   о
благосостоянии  своих  подданных,  что   советники  настойчиво
внушают  ему  мысль  о необходимости продолжения  войны,  хотя
война   не   приносит  никакой  выгоды,   даже   не   вызывает
благосклонности  бога войны. Но, в самом деле, как может Сивар
покровительствовать  войне, в которой не  одерживается  побед?
Как он может одобрять войну, в которой стремительно возрастает
число погибших женщин и детей - не в сражениях, а в результате
несчастных случаев и катастроф. А такие смерти не нужны Сивару
-  они лишь приводят к разорению килратхов, разрушают надежды,
теплящиеся в душах молодых.
   Затем, убедившись, что земляне поняли по крайней мере  суть
того, что он им сообщил, он перешел к рассказу о мятежниках, и
при  этом  удостоверился, что земляне приняли к  сведению  тот
факт,  что  среди  них  оказалось немало  служительниц  культа
Сивара.  Ему  пришлось  сделать  пространное  отступление   от
главной темы разговора, чтобы объяснить землянам важную  роль,
которую  играли  в  их обществе внешне почти незаметные  особи
женского   пола.  То,  что  землянам  никогда  не   доводилось
встречаться  с  ними, вовсе не означает, что они  не  имеют  в
обществе  никакого  влияния  и  не  пользуются  уважением.   В
действительности, без их участия правительство  не  смогло  бы
успешно    решать   текущие   государственные    вопросы,    а
администрирование было бы просто невозможно.  И  в  подготовке
восстания  они играли не последнюю роль, благодаря  тому,  что
лучше хранили тайны.
   Закончив свой рассказ, он опустил плечи, отпил глоток  воды
и сказал коротко и просто:
   -  Мы  сделали  все,  что могли. Нам  нужна  помощь.  -  Он
замолчал. Все тщательно взвешенные слова были произнесены.  Он
сказал землянам все, что от него требовалось, ради чего пришел
к ним. Теперь ответное слово и ответный шаг были за ними.
   Он  не  ждал  немедленного предложения помощи,  поэтому  не
испытал   разочарования,  когда  Хэлсиен  и  Торн   обменялись
взглядами,  значения которых он не сумел  понять,  после  чего
Торн издал звук, напоминающий кашель.
   -  Вы должны понимать, что у нас нет полномочий говорить от
имени Верховного командования Конфедерации, - начал Торн очень
медленно,  как  показалось  Ралгхе, особо  тщательно  подбирая
каждое  слово.  - Мы можем высказать свои рекомендации,  можем
поддержать  вашу  просьбу, но мы не вправе принимать  решения,
которые затронут интересы всей Конфедерации.
   -  Точно  так  же, как и Император не принял  бы  подобного
предложения, если бы его сделал я, - согласился Ралгха. -  Все
мы  зависим от решений тех, кто стоит выше нас. Но  вы  можете
ускорить  решение  вопроса, если захотите. Я  думаю,  вы  даже
можете  повлиять  на результат этого решения.  Более  того,  я
готов  держать  пари, что ваше мнение для  руководства  значит
гораздо больше, чем вы пытаетесь здесь представить.
   Он  очень  жалел, что не понимает выражений их лиц,  смысла
их  жестов.  Ему  было легче разобраться  в  повадках  стадных
животных, чем в манере поведения землян.
   Наконец  Торн,  прикрыв  рот рукой и  слегка  откашлявшись,
произнес:
   -  Возможно,  вы  и правы. Но мне бы не хотелось  оказывать
чересчур  сильное давление. - Хэлсиен кивнул  головой  в  знак
согласия, и Торн продолжил: - Мы сделаем все, что сможем.
   -   А  сейчас  нам  необходимо  окончательно  рассеять  все
сомнения относительно искренности ваших намерений, - вступил в
разговор Хэлсиен. - При первой же возможности мы отправим  вас
в  штаб  Верховного командования Конфедерации, чтобы вы  могли
обратиться  к  нему по вашему делу лично. Но  до  этого  мы  с
капитаном были бы очень вам признательны, если бы вы дали  нам
свое  согласие  на  использование химических стимуляторов  при
проведении  вашего допроса. Вы, разумеется, вправе отказаться,
но  в таком случае пройдет гораздо больше времени, прежде  чем
вы сможете предстать перед Верховным командованием.
   -  Конечно, я согласен, - вежливо ответил он, думая о  том,
насколько  они  умны.  Они  не  хотят  вводить  ему  наркотики
насильно,  но если бы он отказался, то они могли бы  -  должны
были бы! - заподозрить его в том, что он имперский агент. -  Я
надеюсь,  что ваши медики и следователи в достаточной  степени
знакомы  с  особенностями  метаболизма  килратхов,  чтобы   не
причинить  мне  вреда,  -  продолжал он,  сохраняя  абсолютное
спокойствие  в  голосе. - Я не вижу причин  отклонить  ваше...
предложение при условии, что проверка будет безопасной.  Но  в
любом  случае  я  хотел  бы покинуть  эту  систему  как  можно
быстрее.  Весьма вероятно, что вскоре находиться  здесь  будет
крайне небезопасно.
   На  этот  раз  можно  было безошибочно утверждать,  что  на
лицах  обоих  землян отразилась крайняя степень  удивления;  у
всех   существ,  с  которыми  Ралгхе  когда-либо   приходилось
сталкиваться,  широко  раскрытые  глаза  и  быстрое   моргание
означали изумление.
   -  А-а... почему вы так считаете? - спросил Хэлсиен.  Очень
осторожно спросил.
   Неужели они не знают?
   Наверное,  нет.  Возможно, они не  представляют  себе,  что
значит  религия  для его соотечественников.  Возможно,  они  и
перехватили сообщение о предстоящей церемонии, но  не  поняли,
чем она грозит им.
   Наверное, будет лучше, если он объяснит им все.
   -   Мы   готовимся   провести  самую  главную   религиозную
церемонию года, - сказал он. - Эта церемония называется Сивар-
Есхрад.  Все  боевые  корабли килратхов,  которые  могут  быть
освобождены  от несения повседневной службы, направятся  сюда,
чтобы  вступить в бой. И я должен вам сказать, что  они  будут
сражаться  с  такой яростью, с какой прежде вам не приходилось
сталкиваться.
   Он  замолчал  и  закрыл  глаза. Воцарилась  полная  тишина,
нарушаемая только шумом работающих вентиляторов.
   -  Место  Божественного Посвящения должно быть захвачено  в
бою,  -  продолжал он после длительного раздумья.  -  Сражение
само  по  себе  освящает место; чем оно яростнее,  тем  больше
святости,   тем   более   значимо   оно   в   глазах   Сивара.
Жертвоприношение - необходимый элемент церемонии, а  жертвы  -
это враги, убитые во время сражения. Все воины Империи мечтают
стать  слугами Сивара и принести во славу его как можно больше
жертв,  поэтому каждый из них будет стремиться попасть сюда  и
принять участие в церемонии.
   Ралгха  открыл  глаза  и увидел, что земляне  очень  сильно
побледнели.
   "Это   означает,  -  решил  он,  -  что   они   более   чем
встревожены,  они  охвачены страхом. И у них  есть  для  этого
причины.   Сюда   уже  устремилась  целая   армада   кораблей,
заполненных воинами, распаляющими себя до состояния  неистовой
ярости.  Не  имеет значения, с чем им приходилось сталкиваться
до  сих  пор,  потому  что  та битва,  которую  им  предстояло
увидеть, не шла ни в какое сравнение ни с чем".
   -  Пока  я  не  знаю, как мне следует реагировать  на  ваше
сообщение,  -  наконец прервал молчание Торн. -  Благодарю  за
предупреждение.
   Земляне  обменялись еще несколькими загадочными  взглядами,
затем Торн поднялся со стула.,
   -    Я   должен   связаться   с   Верховным   командованием
Конфедерации, - сказал он. - Надеюсь, вы извините меня.
   С  этими словами он вышел, не дожидаясь ответа, из комнаты.
Но  Ралгха  не стал осуждать его за это. Наверное,  полученное
известие оказалось для землян полнейшей неожиданностью, причем
крайне неприятной.
   -  Ну  а как насчет вас, лорд Ралгха? - спросил Хэлсиен.  -
Вы намеревались принять участие в этом побоище?
   Ралгха отвел уши назад.
   -   С  тех  пор  как  погиб  мой  храи,  я  больше  не  ищу
расположения богов.
   -  Хм-м... - Хэлсиен долго молчал. - Я полагаю, что в таком
случае  мне не остается ничего другого, как проводить  вас  на
допрос, - произнес он наконец.
   Ралгха  молча  встал, выражая таким простым  способом  свое
согласие.  Хэлсиен  немедленно  вскочил  на  ноги,  охранники,
стоявшие  до  сих  пор  молча и неподвижно  у  дверей,  словно
изваяния, вдруг ожили.
   Дверь отъехала в сторону. Хэлсиен плавным жестом указал  на
нее,  и  Ралгха первым вышел из комнаты. Они шли по  коридорам
корабля,  и Ралгха подумал, насколько мало отличаются  базовые
корабли   различных   цивилизаций,  если  представители   этих
цивилизаций   являются  двуногими  прямоходящими   существами.
Наверное, члены его экипажа могли бы свободно ходить и  здесь;
и  если повсюду укрепить таблички с поясняющими надписями,  то
уже на следующий день могли бы пилотировать его в любом районе
Галактики.  Еще  через три дня они, вероятно, могли  бы  вести
этот корабль и в бой.
   Возможно,   сказалась  усталость;  возможно,   он   слишком
глубоко погрузился в размышления. Возможно, что теперь,  когда
его  задача  была  в основном выполнена, он несколько  утратил
чувство  осторожности.  Но что бы ни было  тому  причиной,  он
оказался совершенно не готов к неожиданностям.
   Однако неожиданности не заставили себя долго ждать.
   Еще  секунду  назад он шел рядом с Хэлсиеном и  тешил  себя
надеждой,  что, когда он попадет в руки здешних  медиков,  они
еще  раз осмотрят его раны и дадут необходимые лекарства. Один
из   них  уже  сделал  все,  что  мог,  оказав  первую  помощь
килратхам, раненным во время захвата их собственного  корабля,
но  раны, полученные Ралгхой, все еще беспокоили его. Это было
все,   что  занимало  его  мысли  в  тот  момент,  когда   они
сворачивали в очередной коридор.
   В  следующее  мгновение он лежал на палубе,  сбитый  с  ног
ударом Хэлсиена, и горячая струя, пронесшаяся между его  ушей,
свидетельствовала о том, что его пытались убить.
   Через  мгновение  он  увидел, как  охранники  бросились  на
истошно  кричащего  и размахивающего пистолетом  землянина,  и
повалили его на пол.
   Ралгха медленно поднялся на ноги, равнодушно наблюдая,  как
охранники  надевают наручники на своего сородича. По некоторым
взглядам,  бросаемым в его сторону, он понял,  что  многие  из
окружающих были бы рады, если бы наручники надели на  кое-кого
другого,  и что, если бы обезумевшему землянину удалось  убить
его, их настроение явно улучшилось бы.
   Чего-то  в  этом роде и следовало ожидать.  Теперь  он  еще
острее почувствовал свое одиночество.
   Тем  временем Хэлсиен пытался принести извинения за попытку
покушения,  сделанную  одним  из  членов  экипажа  корабля,  и
говорил  при этом так быстро, что электронный переводчик  едва
поспевал за ним, запинаясь и завывая.
   -  Он  недавно потерял всю семью, при нападении на  колонию
Годдард. Он был не в себе...
   Устало махнув рукой, Ралгха прервал дальнейшие объяснения.
   -  А  весь  мой  род погиб во время эвакуации  перед  вашим
нападением, - сообщил он, больше всего желая сейчас, чтобы все
это  как  можно  скорее  осталось позади.  Слишком  много  обе
стороны  потеряли  в  этой войне, и не имело  смысла  пытаться
установить, чьей крови пролито больше. - Я все понимаю, и  это
никоим   образом  не  обесценивает  ни  данной  вами  гарантии
безопасности, ни сдачи вам моего корабля. По крайней мере,  он
оказался  более расторопным, чем последний килра'хра,  который
тоже пытался меня убить.
   И  пока  Хэлсиен  смотрел на него, слегка приоткрыв  рот  и
вытаращив глаза, что, видимо, выражало удивление, он  двинулся
дальше  по  коридору - туда, где находились  медики.  В  число
химических   препаратов,  используемых  при  допросе,   будут,
несомненно,  входить средства, повышающие  тонус  и  снимающие
боль.
   В данный момент ему было необходимо и то и другое.



   Он  летел  на  своей "Рапире"... нет, это  был  килратхский
истребитель,  такой  необычный,  с  плавно  изогнутой   крышей
кокпита,  и повсюду - причудливые надписи на чужом  языке.  Он
обвел  взглядом  кабину, пытаясь сообразить, как  же  все-таки
управлять этим незнакомым кораблем, но так ничего и не  понял.
А  с  истребителем творилось что-то неладное, он летел  как-то
очень странно, раскачиваясь из стороны в сторону...
   ...Нет, это просто кто-то расталкивает его.
   -  Отстаньте,  -  пробормотал  Хантер,  зарываясь  лицом  в
подушку.
   - Ну же, Хантер, вставай! Через десять минут инструктаж!
   Хантер  с  трудом  разлепил веки и увидел перед  собой  Джо
Кхумало,  насмешливо  глядящего на  него  сверху  вниз  своими
черными глазами.
   -  Отстань,  Кнайт. Я вернулся из патрулирования  в  четыре
ноль-ноль.  С  тех  пор не прошло еще и двух  часов!  Дай  мне
передохнуть,  не  могут  же  меня  сейчас  снова   послать   в
патрулирование!
   Джо  стащил  с него одеяло, и он сразу задрожал  от  холода
под мощными потоками воздуха от вентиляторов.
   -  Ты  включен в список, Хантер. Да все мы, черт возьми,  в
нем!  Со вчерашнего вечера каждый из нас патрулирует по четыре
часа  согласно графику, плюс еще по четыре часа дополнительно.
Это приказ полковника.
   Хантер  сполз с койки, отыскал на вешалке в шкафу последний
чистый летный комбинезон и торопливо оделся.
   "Нет  времени  даже побриться, не говоря уж  о  том,  чтобы
принять душ..."
   Пока   Хантер  одевался,  Джо  принес  из  находящейся   по
соседству кают-компании две чашки кофе, одну из которых вручил
Хантеру.
   -  Спасибо,  приятель,  - искренне поблагодарил  Хантер  и,
отхлебнув  глоток,  скорчил  гримасу  -  кофе  оказался  очень
крепким.
   "Вот  уж  кому его прозвище в точности подходит, -  подумал
Хантер.  -  Он  всегда  ведет  себя  как  настоящий  рыцарь  и
джентльмен,  даже  по  отношению к  неотесанному  австралийцу,
которому не дали выспаться!"
   -  Увидимся в конференц-зале, - сказал Кнайт, направляясь к
двери.
   - Я буду там через пару минут, - пообещал Хантер.
   Он  допил  кофе, который не то чтобы окончательно  прояснил
его  мысли, но все же несколько взбодрил. По крайней мере,  до
него начал доходить смысл того, что сказал Джо.
   За  неделю, прошедшую с тех пор, как они привели  "Фралтхи"
капитана-перебежчика   на  позицию  поблизости   от   "Когтя",
количество  кораблей противника в системе Фирекки возросло  по
меньшей мере раз в десять. Хантер уже начал сомневаться в том,
что  такое наращивание здесь боевой мощи врага связано  только
со  сдачей  "Фралтхи". Было бы понятно, если бы они  отправили
вдогонку  "Рас Ник'хре" пару своих кораблей, чтобы  попытаться
найти  и  уничтожить  ее,  прежде чем  земляне  смогут  увести
крейсер из системы, но посылать сюда такую армаду...
   Он  вел  учет всех замеченных ими кораблей, а также,  лично
для  себя, учет всех уничтоженных кораблей противника и потерь
землян.  До  сих  пор  пилоты  "Тигриного  когтя"  и  "Остина"
действовали превосходно, они не потеряли ни одного человека, и
всего  лишь  несколько истребителей были повреждены настолько,
что  не  подлежали  ремонту. Такое положение  дел  объяснялось
главным   образом  тем,  что  коты,  по-видимому,  не  ожидали
присутствия  противника на такой далекой окраине  космоса.  Но
ситуация  неизбежно должна была измениться.  Рано  или  поздно
килратхи  что-нибудь  заподозрят. Рано или  поздно  кто-нибудь
отправит донесение своему Верховному командованию, или как там
оно у них называется.
   И,  наконец, рано или поздно, пилоты Конфедерации неизбежно
начнут  совершать ошибки. Особенно если и он, и все  остальные
будут вынуждены так часто вылетать в патрулирование, что из-за
переутомления окажутся не в состоянии четко мыслить.
   Но  этой  ситуации  должен  быть  положен  конец.  Либо  им
пришлют солидное подкрепление, либо их всех отзовут отсюда.  О
втором  варианте  Хантер старался не думать.  Он  хорошо  себе
представлял,  что произойдет с несчастными фирекканцами,  если
их единственные защитники покинут систему.
   "Этот  птичий народ не имеет никакой оборонительной системы
ни  на  своей планете, ни в околопланетном пространстве, равно
как  и  эскадрилий перехватчиков... Приходи и бери  их  голыми
руками...  Надеюсь, вскоре здесь все же появятся подкрепления,
-  мрачно думал он. - Мы не можем оставить фирекканцев один на
один  с  котами,  но  и не в состоянии одни  защищать  систему
длительное время. Очень скоро у нас кончатся ракеты и запасные
части  для  истребителей, не говоря уже о том,  что  начнется,
когда  килратхи начнут нас атаковать и мы станем терять  наших
пилотов".
   Он старался прогнать от себя эти мысли. "Но ведь все это  -
только   вопрос   времени,  если  такое  громадное   численное
превосходство   килратхов   будет  сохраняться.   Сколько   же
килратхских кораблей мы обнаружили на прошлой неделе?"
   Он  стал  вспоминать. Еще один крейсер типа "Фралтхи".  Два
"Доркира".  Авианосец  "Снакейр".  Несколько  сторожевиков.  И
бессчетное количество истребителей.
   И перечень этот все растет...
   "Это  не ударный флот, это настоящие адские силы! Проклятые
коты!  Ну  что  ж, настало время и мне принять  участие  в  их
разгроме".
   Он натянул ботинки и направился к конференц-залу.
   Хантер,   как   всегда,   опоздал.   Полковник,   стоя   на
возвышении, уже начал инструктаж. На этот раз, однако,  он  не
прервал     своего    монотонного    перечисления    маршрутов
патрулирования  и  полетных  заданий,  чтобы   подшутить   над
Хантером,  как  он обычно делал. Тот уже и сосчитать  не  мог,
сколько раз ему приходилось слышать от полковника язвительное:
"Как  я рад, что вы решили присоединиться к нам, капитан Сент-
Джон".
   Он  потихоньку  сел на свободное место рядом  с  Кнайтом  и
прислушался к речи полковника, уточнявшего состав звеньев.
   -  Звено  "Гамма"  -  Ангел и Боссмэн  -  патрулирует  зону
вокруг  точки  прыжка. Звено "Дельта"  -  Спирит  и  Айсмен  -
патрулирует пространство за точками прыжка. Звено "Эпсилон"  -
Хантер  и  Кнайт - остается вблизи "Когтя" и выполняет  задачу
обычного   патруля  охранения.  Не  зная  точного   количества
вражеских  кораблей в этом районе, мы не можем подвергать  наш
авианосец риску внезапной атаки килратхов.
   - Снова сидим в няньках, - прошептал Хантер Кнайту.
   -  Не  забывайте,  что  вам теперь  придется  нести  боевое
дежурство  через каждые четыре часа, - напомнил  полковник.  -
Постарайтесь  как  можно  больше  спать  в  промежутках  между
вылетами. Все свободны.
   Полковник   спустился   с   возвышения,   все   собравшиеся
поднялись со своих мест и направились к полетной палубе.
   -  Я думаю, нас отправили в патруль охранения из-за тебя, -
сказал  Джо, когда они медленно брели к своим машинам, слишком
усталые  для того, чтобы нестись сломя голову, как они  делали
еще  несколько  недель  тому  назад.  Хантер  бросил  на  него
недоуменный взгляд:
   - Из-за меня? Это почему же?
   -  А ты сегодня смотрел на себя в зеркало? - спросил Джо  с
мрачной улыбкой.
   Ему  не  хотелось думать о том, как он выглядит.  Наверное,
не хуже, чем все остальные.
   -   Я  буду  в  норме,  если  выпью  еще  чашечку  кофе,  -
пробормотал Хантер.
   На   полетной   палубе   царило  оживление.   Пока   Хантер
направлялся к своему истребителю, перейдя с шага на вымученную
трусцу,  один  за  другим  взлетели  два  "Хорнета".  Под  его
"Рапирой"  лежал техник. Собственно, самого техника  видно  не
было, только из-под крыла торчала пара ног, обутых в сапоги.
   -  Доброе утро, Джимми, - приветствовал его Хантер,  силясь
придать голосу бодрое звучание.
   Лицо,  которое появилось из-под истребителя, явно не  имело
ничего  общего  с  лицом Джимми. Более  того,  оно  вообще  не
принадлежало мужчине. Перед ним стояла молоденькая девчушка  с
озорным  лицом  и коротко подстриженными рыжими  волосами.  Ее
щека была испачкана смазкой.
   - Джимми здесь нет, сэр.
   - А вы кто такая?
   Чертовски  симпатичная  особа,  вот  кто,  подумал  Хантер,
пряча  восхищенную  улыбку.  В конце  концов,  он  никогда  не
уставал    настолько,   чтобы   не   обратить   внимания    на
привлекательную даму.
   -  Я  - Джанет Маккаллоу, новый техник с "Остина", сэр. Но,
пожалуйста, зовите меня "Спаркс". Меня все так зовут.
   Действительно,   вся   она   искрилась   жизнерадостностью,
создавая  вокруг  себя  этакий  островок  хорошего  настроения
посреди океана всеобщего уныния и усталости.
   -  Джимми  уже  несколько дней работает на  "Рас  Ник'хре".
Завтра  они собираются отправить "Фралтхи" в ставку Верховного
командования  Конфедерации,  и Джимми  понадобился  им,  чтобы
перепроверить некоторые системы корабля.
   Хантер был не против еще немного поболтать с ней - то,  что
она  рассказывала, будет интересно узнать и  всему  остальному
экипажу.
   -  Итак,  они  наконец  забирают эту  посудину  на  станцию
"Сол"?
   Она кивнула:
   -  Это  то, что я слышала, сэр. Но в таком случае возникает
несколько   неясных   моментов.   И   один   из   них    самым
непосредственным образом касается его, Хантера.
   - А что насчет тех килратхов, которых мы сняли с корабля?
   Задумавшись, она прищурила глаза:
   -  Большинство из них уже переправлены за пределы  системы.
Мне  кажется, единственные, кто остался на "Когте", -  это  те
двое,  что  сотрудничают с ними. Они все еще находятся  здесь,
но, разумеется, под охраной.
   - Да-да.
   "Старый седой капитан и молодой килратх. Как же его  зовут?
Ах да. Кирха. Преподнесенный мне в качестве подарка. Подарочек
что  надо. Теперь я понимаю, что чувствовали в древние времена
раджи,  когда им дарили белых слонов. Правда, нынешний  "белый
слон"  знал,  какая участь его ожидает. - Хантер едва  сдержал
улыбку,   вспомнив   выражение   полного   замешательства   на
физиономии юного килратха. - Ну ладно, теперь это уже  не  моя
проблема.  Моя проблема состоит в том, чтобы позаботиться  обо
всех   его   приятелях,  которые  хлынули  сюда,   намереваясь
захватить эту систему".
   -   Как   скоро  эта  добрая  старая  птичка  будет  готова
взлететь?  -  спросил он девушку, которая уже нырнула  обратно
под истребитель.
   -  Сейчас...  еще несколько минут, сэр, - послышался  голос
снизу. - Я должна закрепить топливозаборник на этом двигателе.
   -  Не торопись, голубушка, - сказал Хантер и прислонился  к
корпусу  истребителя.  В конце концов, чем  дольше  она  будет
возиться,   тем   меньше  времени  он  будет  сидеть   внутри,
пристегнутый  к  креслу.  "Возможно, полковник  не  учитывает,
сколько  времени  уходит  на  техническое  обслуживание   этих
"Рапир"".
   -  Скажите,  вы,  случайно, не любите  ходить  на  концерты
джазовой музыки, а?
   Ее голос донесся из-под истребителя несколько приглушенно:
   -  Я  несколько  раз слышала, как играет лейтенант  Колсон,
если  вы  это  имеете  в виду, сэр. По-моему,  он  делает  это
здорово.
   Совершенно   превосходное   начало.   И   Хантер   собрался
использовать его полностью.
   - Верно, он классный музыкант. Так вот, я подумал, что...
   -  Хантер,  что  ты так долго копаешься? Я  жду  старта!  -
прогремел  голос  Джо  Кхумало из установленного  над  палубой
динамика. Все, кто находился на палубе, прервали свои  дела  и
подняли   вверх  головы.  В  следующий  момент  голос  Кхумало
несколько  смущенно  продолжил:  -  О,  он  включен  на  канал
громкоговорителя? Извините меня, я сейчас переключу его на...
   -  Ваша  машина  готова к старту, сэр, -  доложила  Спаркс,
поднимаясь на ноги и лихо отдавая честь. Лицо ее порозовело, и
Хантер  подумал, что причиной тому была не только  напряженная
работа, но и смущение.
   Ну вот, такое хорошее начало, и все насмарку.
   -  Спасибо,  Спаркс, - со вздохом сказал  Хантер.  -  Очень
вовремя ты влез, Джо, - пробормотал он, забираясь в кокпит.
   Спустя   пять   минут  он  летел  в  космосе  и   аккуратно
отрабатывал  рычагами управления, подтягивая свою  "Рапиру"  к
истребителю  Кнайта.  Перед  ними  висел  "Тигриный   коготь",
огромный  и  впечатляющий  на фоне звездного  неба  и  контура
Фирекки.   Сразу  же  за  "Когтем"  виднелся  плененный   "Рас
Ник'хра".
   -  Что  тебя  так  задержало на палубе?  -  спросил  Кнайт.
Комлинк  немного  искажал голос, придавая ему  "металлический"
тембр.
   -  Ты  человек женатый, Джо, - произнес Хантер, задумавшись
о том, удастся ли ему еще раз встретить эту девушку, а потом -
сможет ли он найти время, чтобы провести его с ней, если он ее
увидит.  -  Ты все равно не поймешь. Итак, где там  наша  зона
патрулирования?
   Кнайт ничем не проявил своего любопытства, если оно у  него
вообще возникло.
   -  В  пяти тысячах кликов отсюда, маршрут полета - в  форме
ромба. Это займет у нас не больше часа.
   -  Хорошо,  -  отозвался, позевывая,  Хантер.  -  Тогда  я,
пожалуй,  введу  эти данные в свой навигационный  компьютер  и
подключу к нему автопилот. Разбуди меня, если произойдет  что-
нибудь занятное, ладно?
   - Хантер! - воскликнул ошеломленный Джо.
   "У него что, совсем нет чувства юмора?"
   -  Все в порядке, приятель. Я просто пошутил. - "Неужели он
и  впрямь  подумал, что я собирался дрыхнуть?" - Ввожу  первую
навигационную  координату  и включаю  автонавигатор  по  твоей
команде.
   Кнайт снова взял деловой тон:
   -   Принято.   Два...  один...  Пошел!   Два   истребителя,
одновременно  заложив крутой вираж, устремились в  направлении
первой навигационной точки.
   Час  спустя Хантера одолела такая скука, какой он, кажется,
не  испытывал  никогда  в жизни. Если  не  считать  нескольких
минут,   в  течение  которых  он  беседовал  и  перебрасывался
непристойными  шуточками  с палубным  вахтенным  офицером  КЗК
"Остин",  когда  их патруль пролетал мимо него,  то  за  время
патрулирования не произошло ровным счетом ничего.
   "Абсолютная  скучища, - подумал Хан-тер. -  Наверное,  и  в
самом деле можно было поспать".
   Кнайт,  словно угадав мысли Хантера, тут же вышел на связь.
Его голос пробивался сквозь потрескивание помех.
   -  Тебе не мешало бы посерьезнее относиться к своей службе,
Хантер,  -  сказал Джо, когда они оказались вблизи  "Тигриного
когтя"   и   автонавигаторы,  выполнив   полетную   программу,
отключились. - Жизнь ведь состоит не только из шуток и пива.
   "Будь с ним помягче; он, видимо, надеется на повышение".
   -  До  сих пор она для меня была именно такой, приятель,  -
ответил  Хантер улыбаясь, словно принял упрек Джо за очередную
шутку. Затем он переключил видеомонитор на канал прямой  связи
с "Тигриным когтем".
   - "Тигриный коготь", просим разрешения на посадку.
   -  Принято.  Посадку  разрешаю, - почти  сразу  же  ответил
палубный вахтенный офицер.
   -  Я  за тобой, Джо, - сказал Хантер. Он откинулся в кресле
и смотрел, как истребитель Кнайта плавно развернулся, снижаясь
для посадки на палубу.
   -  Хантер,  посадка  вам разрешена,  -  повторил  вахтенный
офицер  несколько секунд спустя, полагая, что Хантер сразу  же
последует за Кнайтом.
   "Ничего он не ожидает..."
   -  "Тигриный  коготь", вас не понял, ваш сигнал  пропадает.
Нарушение  связи, я вас почти не слышу. Повторите  ваши  новые
указания.
   -  Хантер,  немедленно  заходите  на  посадку!  -  Судя  по
голосу,   офицер  заподозрил  неладное.  И  имел   для   этого
основания. Особенно если ему была известна репутация Хантера.
   Хантер  старался сохранить серьезное выражение лица,  зная,
что вахтенный офицер хорошо видит его на экране видеомонитора,
даже если выдуманное им нарушение связи якобы не позволяет ему
слышать распоряжений последнего.
   -   Принято,   "Тигриный  коготь",   следую   вашим   новым
указаниям.  -  Он увеличил скорость истребителя  и,  развернув
его, направил к зависшей невдалеке "Рас Ник'хре".
   "Она  даже  больше, чем мне показалось в  прошлый  раз",  -
удивился   Хантер,   маневрируя  для   последнего   захода   к
посадочному   отсеку  необычной  круглой  формы.   Он   сбавил
скорость,  но  немного ошибся в определении угла  снижения,  и
поэтому,  когда  резко  затормозил, чтобы  удержать  машину  в
пределах посадочного отсека, "Рапиру" слегка подбросило вверх.
   На  экране все еще маячило сердитое лицо вахтенного офицера
"Когтя",   выкрикивавшего  какие-то  приказы,  когда   Хантер,
выбравшись   из  кабины  истребителя  на  палубу,  оглядывался
вокруг.  Он  увидел  знакомую худощавую фигуру  в  космическом
комбинезоне,   стоящую  на  крыле  истребителя   "Дралтхи"   и
изучающую  открытую  приборную панель. Он  включил  внутренний
комлинк в комбинезоне.
   - Привет, Джимми!
   Молодой техник обернулся и увидел Хантера.
   - Хантер?
   Хантер подошел к "Дралтхи".
   -  Хотелось посмотреть, как тут идут у тебя дела. И бросить
последний  взгляд на этот "Фралтхи", прежде  чем  его  заберут
отсюда. Послушай, это один из новых "Дралтхи", верно?
   Джимми   кивнул,  при  этом  шлем  его  комбинезона  слегка
качнулся.
   -   Да,   это  одна  из  тех  машин,  которые  мы  называем
"Дралтхи",  модель  два. На ней установлено новое  вооружение,
улучшена защита и внесены еще некоторые усовершенствования.  -
В   его  голосе  послышалось  воодушевление,  когда  он  начал
подробно рассказывать об отличиях новой модели от старой;
   Джимми,   несомненно,  принадлежал   к   категории   людей,
одержимых  техникой, и, как все подобные  люди,  обожал  вести
разговоры   о  различных  технических  новинках  и  хитроумных
устройствах.
   -  Она  намного  лучше, чем первая модель  "Дралтхи",  тут,
похоже,  уже  не  существует перегрузки  генератора  защитного
поля,  которая  случалась в прежних машинах после  первого  же
более  или  менее мощного удара по ним. Именно поэтому  старую
модель  этого  истребителя  было легко  уничтожить,  поскольку
после  трех-четырех прямых попаданий генератор защитного  поля
входил в режим перегрузки.
   -   Это   полезно  знать,  -  заметил  Хантер,  внимательно
разглядывая машину. "Еще как полезно, черт побери!  Это  может
спасти  нам  жизнь. Почему никто никогда не заботится  о  том,
чтобы  пилоты  получали подобную информацию?" -  Интересно,  а
хорошо ли летают эти милашки?
   -  Я  сидел в кабине, но двигателей не запускал, -  ответил
Джимми.   -  Обзор  не  очень  хороший,  и  органы  управления
несколько необычные, но, по-моему, летать такая машина  должна
хорошо. Стабилизаторы крыльев просто отличные, они...
   -  Ну  ладно, - прервал его Хантер, взобравшись на крыло  и
встав рядом с Джимми. - А как они попадают в кабину?
   -  В  кабину можно попасть только снизу, - ответил  Джимми,
слегка  нахмурившись. - Кокпит здесь не  откидывается,  как  у
наших истребителей, и, похоже, система катапультирования  тоже
отсутствует. Было бы ужасно оказаться в гибнущем истребителе и
не иметь надежды избежать смерти.
   -  По  моему разумению, коты не очень-то заботятся об этом,
-  отозвался  Хантер, спрыгнув с крыла на палубу и  заглядывая
вниз, под корпус машины. - Вот что, Джимми, сейчас я, пожалуй,
немного прокачусь на этом "Дралтхи", чтобы попробовать, как он
управляется. Ты лучше отойди-ка в сторону.
   Даже  сквозь стекло гермошлема Хантер заметил, как у Джимми
округлились глаза. - Но, сэр... - начал он протестующе. Хантер
не  обратил  на  это никакого внимания откинул крышку  нижнего
люка и заполз внутрь истребителя. "До чего же не по-людски все
сделано!"  -  подумал  он, пробираясь в кокпит и усаживаясь  в
кресло  пилота.  Он  закрыл  крышку люка,  прислушиваясь,  как
автоматически  сработала система герметизации. Приборы  внутри
его  комбинезона показывали, что кабина постепенно заполняется
пригодным для дыхания воздухом. Отлично.
   Он  поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Сиденье кресла
было  сплетено из расти тельных волокон, сзади в  нем  имелось
отверстие  значительных размеров. "Наверное,  для  хвоста",  -
решил он. Кресло оказалось слишком велико для него, но ему все
же  удалось  как-то  устроиться в  нем  с  помощью  пристежных
ремней.   Когда   индикаторные  лампочки  в  его   комбинезоне
загорелись зеленым светом, показывая, что давление  воздуха  в
кабине  поднялось  до  нормального, он откинул  лицевой  щиток
своего  гермошлема.  В  аварийном баллоне  комбинезона  имелся
запас  воздуха  на двадцать минут, расходовать его  сейчас  не
стоило.
   -  Хантер, а у вас есть разрешение на это? - Голос Джимми в
динамиках шлемофона звучал встревоженно.
   -  Нет  проблем,  приятель! - ответил Хантер,  в  некотором
замешательстве разглядывая приборную панель. На  всех  органах
управления   были   непривычные   вертикальные   надписи    на
килратхском  языке,  читать  на  котором  Хантер  так   и   не
удосужился научиться.
   "Ну  вот  эта  штука  похожа на ручку  управления,  а  это,
наверное,  манометр давления воздуха; не  знаю,  что  это,  но
думаю,  оно  мне  не  понадобится. А  вот,  похоже,  указатель
мощности двигателя... Интересно, а что это за кнопка  рядом  с
ним?"
   Он   нажал   ее,  и  машина  внезапно  задрожала,   взревев
мгновенно ожившими двигателями.
   - Берегись! - крикнул Хантер с явным опозданием.
   -  Не беспокойтесь, Хантер, я стою в шлюзовой камере, здесь
безопасно,  -  успокоил  его Джимми, в  голосе  которого  явно
слышались  растерянность  и тревога. Бедный  малый,  наверное,
размышлял о том, как он будет объяснять все происшедшее своему
начальству.
   -  Ты  не  веришь  в меня, приятель? - Хантер  улыбнулся  и
слегка  потянул ручку на себя. "Дралтхи" поднялся на несколько
метров над палубой. Хантер осторожно направил машину вперед, к
круглому   выходу   из   отсека.  "А   для   чего   вот   этот
переключатель?" - подумал он, глядя на рычажок,  расположенный
в  середине  пульта. Он надавил на него, и двигатели  внезапно
взревели,  заработав на полную мощность. Глаза Хантера  широко
раскрылись,  когда  "Дралтхи" пулей  пронесся  над  палубой  и
вылетел  за  пределы  корабля. Он тут же сбросил  скорость,  и
незнакомая  машина плавно понесла его в открытом  космосе.  Он
медленно развернул истребитель, чтобы можно было посмотреть на
"Рас Ник'хру", величественно плывущую на фоне звездного неба.
   "Ну, и куда теперь?" - задал он себе вопрос.
   Он  направил  истребитель  прочь от  "Фралтхи"  и  прибавил
скорость,  на этот раз в разумных пределах. "Дралтхи"  отлично
слушался  Хантера. Да, истребитель оказался  очень  послушным,
даже. слишком чувствительным, и, безусловно, пилотировать  его
было не менее приятно, чем любой из истребителей Конфедерации.
Может,  даже  немного  приятнее,  из-за  лучшей  устойчивости.
"Может,  именно для того они и построили его в форме "летающей
сковородки", - подумал он, - чтобы, разместив стабилизаторы на
большей  площади,  обеспечить лучшую устойчивость  на  высоких
скоростях.  Хотя  броня  и защитное поле  на  этих  штуковинах
паршивые... Сколько же их я уже поджарил? По крайней мере пять
или  шесть.  Возможно, именно из-за того  дефекта,  о  котором
говорил Джимми, они и были такой легкой добычей".
   Он  начал  наугад  включать тумблеры и  кнопки  на  пульте,
чтобы выяснить, чем же они управляют. Одна из кнопок погрузила
кабину  в  полную  темноту,  и  он  испытал  несколько  весьма
неприятных  мгновений,  пока отыскивал  на  ощупь  злосчастную
кнопку,  чтобы снова включить освещение. После нажатия  другой
кнопки   включился  видеомонитор.  На  нем   во   весь   экран
красовалась  физиономия килратха в шлеме,  хорошо  были  видны
кошачьи усы и все остальное.
   -  Краджксх  най  вариксх  х'хассран?  -  спросил  килратх.
Хантер   инстинктивно   поискал  взглядом   кнопку   включения
передатчика,   чтобы   сказать   что-нибудь   многословное   и
выразительное  вражескому  пилоту  по-английски,  но  тут   же
остановил  себя,  мгновенно  сообразив,  что  должно  означать
появление этого кота на экране. Ничего хорошего.
   "Вот черт! Как же сумел килратхский патруль приблизиться  к
"Тигриному  когтю"  и к "Остину" на расстояние  прямой  связи?
Значит,  они как-то проскочили мимо наших патрулей.  Этот  кот
должен  быть где-то не очень далеко, видеосигнал от него  идет
очень   четкий.   Проклятье!  У  меня   нет   времени,   чтобы
разобраться, как заставить эту штуковину передать сообщение на
частотах   Конфедерации.  Значит,  я  не  смогу   предупредить
авианосец!"
   Хантер   посмотрел   по  сторонам  в   поисках   передающей
видеокамеры, отыскал, ухватился за нее и дернул что есть силы.
Она  осталась  у  него  в руках вместе с  пучком  перепутанных
проводов.
   "Теперь,  по  крайней  мере, они  не  узнают,  что  в  этом
"Дралтхи"  сидит  землянин,  хотя  бы  до  тех  пор,  пока  не
приблизятся  настолько, чтобы увидеть меня своими  глазами.  Я
должен  выследить этот патруль как можно быстрее. И как только
это мне удается вляпываться в подобные истории?"
   Он  снова  обвел глазами пульт управления, пытаясь  понять,
каким  образом  включаются  датчики дальнего  обнаружения.  На
мгновение  он подумал, что надо повернуть обратно и  лететь  к
"Когтю"  на  максимальной скорости, но  тут  же  отбросил  эту
мысль.  Во-первых, у него на это, скорее всего, уже не  хватит
времени, а во-вторых...
   Вот  он  здесь,  сидит во вражеском истребителе  -  это  же
прекрасная  маскировка!  Вражеский  патруль  никак  не  сможет
узнать,  что  одну  из  их машин пилотирует  он.  Может,  дела
обстоят вовсе не так уж плохо!
   "Я   просто   не   могу  позволить  себе   упустить   такую
возможность,  - подумал он, усмехаясь при мысли о  собственном
безрассудстве. - А разве кто-нибудь другой смог бы?"
   Десять  минут  спустя, после того как  наконец  разобрался,
как  включается установка дальнего обнаружения, он смог  с  ее
помощью воочию увидеть килратхский патруль. Это было звено  из
пяти  истребителей  "Гратха", они летели  сомкнутым  строем  в
форме клина.
   "Как  раз вовремя, - подумал он, подстраиваясь к вражескому
звену  сзади и оставаясь на большей, чем они, высоте. - Отсюда
не  более  пяти  минут лета до "Остина". Что же там  творится,
почему ни один из их патрулей не засек этих субчиков?"
   Внезапно все истребители сделали крутой разворот  и  в  том
же  тесном  строю устремились к спокойно висящему  перед  ними
крейсеру.
   "О,  черт!  Они уже начали заход для стрельбы ракетами!"  -
Хантер  бросил свой "Дралтхи" вперед на максимальной скорости,
занимая  позицию  позади  истребителей килратхов.  Маневрируя,
чтобы  выбрать оптимальный угол для атаки, он увидел  одинокую
"Рапиру",  вылетевшую с "Остина", но было уже слишком  поздно,
чтобы помешать им атаковать.
   Хантер    управлял   истребителем   одной   рукой,   другой
лихорадочно шарил по пульту управления. "Я знаю, здесь  где-то
должна  быть кнопка пуска ракет, обязательно есть, но  где  же
она, дьявол ее забери, находится?, Вот она!"
   Он  перевел  ракеты в боевое положение, через долю  секунды
дал  залп и тут же рванул ручку управления, в последний момент
уходя  на  крутом  вираже от того места, где ведущая  "Гратха"
превратилась в огненный шар, взорвав еще два ближайших к  себе
истребителя.  Остальные две машины килратхов,  отказавшись  от
намерения атаковать "Остин", резко повернули в сторону,  чтобы
не попасть под действие взрыва.
   Хантер  радостно завопил и спикировал на одну  из  "Гратх",
заняв  прекрасную позицию для залпа из пушек. Он нажал гашетку
и... ничего не произошло.
   "О  боже!  -  Он  резко  отвернул в сторону,  когда  другая
"Гратха"  пошла на него прямо в лоб, стреляя из всех пушек.  -
Черт побери! Проклятье! Почему пушки не стреляют? Здесь где-то
должен  быть  предохранитель, я  должен  его  найти,  иначе  я
погиб!"
   Он  резко толкнул ручку влево, круто завалив истребитель на
борт,   одновременно   судорожно   пытаясь   отыскать   органы
управления пушками.
   "Гратха"  преследовала  Хантера неотступно,  насколько  это
было  возможно  при его худшей маневренности,  стараясь  снова
поймать "Дралтхи" в перекрестья своих прицелов.
   "Ну  же,  ну...  О, черт!" - Он резко взял ручку  на  себя,
почувствовав, как истребитель содрогнулся от близкого  разрыва
ракеты.   Оглянувшись,  Хантер  увидел,  что  взрывом   снесло
половину  одного  из  крыльев  его  "Дралтхи".  Он  с   трудом
удерживал  истребитель  прямо, со  всей  силой  жал  на  ручку
управления, чтобы предотвратить его вращение вокруг продольной
оси.
   "Я  ненавижу  этот  истребитель...  Поганый  кусок  ржавого
железа... Проклятая летающая сковородка... Я должен был угнать
что-нибудь  стоящее,  ну хотя бы один  из  тех  новоиспеченных
истребителей "Ххрисс"..."
   Еще  один разрыв, совсем рядом. На этот раз - залп из  всех
пушек  "Гратхи".  Одновременно завыли сразу  несколько  систем
аварийной  сигнализации,  индикаторы мощности  защитного  поля
мигнули один раз и совсем погасли. Хантер лихорадочно орудовал
ручками    и   кнопками   управления,   пытаясь   использовать
преимущества  "Дралтхи"  в  скорости  и  маневренности,  чтобы
избежать  следующего прямого попадания. Он видел, как  впереди
стартовавшая   с   "Остина"  "Рапира"  сражается   со   второй
"Гратхой",  которая,  пытаясь уйти,  сделала  резкий  разворот
совсем  близко от громадного по сравнению с ней "Остина".  Как
оказалось,  слишком близко. Она врезалась в  борт  крейсера  и
очень  эффектно взорвалась. "Рапира" заложила крутой вираж  и,
включив форсаж двигателей, устремилась к "Дралтхи".
   -  Только  не  в  меня, приятель! - завопил  Хантер,  когда
истребитель стал пикировать на него. Через мгновение  "Рапира"
выпустила  ракету. Глаза Хантера округлились, когда он  понял,
что  ракета  летит  прямо  ему в лоб.  Она  прошла  над  самой
кабиной, и, обернувшись, он увидел, как она ударила в  висящую
у него на хвосте "Гратху". Та закрутилась, потеряв управление,
и взорвалась.
   Хантер   повернулся   и,  посмотрев   вперед,   остолбенел.
"Рапира"  продолжала лететь встречным курсом  прямо  на  него.
Через  долю секунды истребитель сделал плавный переворот через
крыло,   ушел  вверх  и  пролетел  в  перевернутом   положении
буквально в двух-трех метрах над головой Хантера, так  близко,
что  он  смог  заметить надпись "Джаз" в окружении музыкальных
нот на шлеме пилота.
   -  Здорово  сработано,  Колсон! -  прокричал  Хантер,  хотя
отлично  знал, что "Джаз" никак не может его услышать. "Совсем
неплохо  для малыша", - подумал Хантер, улыбнувшись, и потянул
ручку  управления на себя, чтобы сделать вертикальный разворот
и  тем самым избежать столкновения со стремительно вырастающим
перед ним "Остином".
   Но поворота не получилось.
   -  Что такое? - Хантер изо всех сил дернул ручку. "Дралтхи"
продолжал  лететь  прежним  курсом,  неотвратимо  сближаясь  с
"Остином".
   -  Черт  возьми,  это нечестно! - завопил он.  "Кажется,  я
собираюсь  оставить миленькое мокренькое местечко  на  обшивке
корабля,  в  точности как та "Гратха"... И я не знаю,  где  на
этом  проклятом истребителе включается аварийное торможение...
Зато  знаю,  что  здесь нет системы катапультирования,  ничего
нет..."
   В   отчаянии  он  включил  все  каналы  системы  связи   на
передачу.
   -   Ребята,   если  вы  прослушиваете  каналы  килратхов...
выловите меня лучом захвата, или я погибну смертью героя!
   "А если они не прослушивают..."
   Он   освободился  от  пристежных  ремней,  загерметизировал
шлем, проверил, не нарушилась ли герметичность комбинезона  во
время  схватки, и быстро сполз вниз к выходному  люку.  Прошли
бесконечно  долгие  две секунды, прежде чем  он  открыл  замок
крышки  люка  и  откинул  ее.  Воздух,  заполнявший  кабину  и
устремившийся  в образовавшийся проем, захватил его,  протащил
через  люк и выбросил из истребителя в открытый космос. Нелепо
кувыркаясь,   он   продолжал  по  инерции   лететь   прямо   к
серебристому   борту  "Остина".  "О  боже,  ведь   это   будет
больно..." - успел он подумать и закрыл глаза.
   Что-то  с  огромной  силой  тряхнуло  его,  заставив  резко
остановиться,  смотровое  окошко  шлема  вдавилось   в   лицо.
Почувствовав, как из разбитого носа струйкой потекла кровь, он
выругался  и  заморгал. "Остин" находился  впереди,  метрах  в
тридцати  от  него. Он успел увидеть, как продолжавший  лететь
прежним курсом "Дралтхи" врезался в борт "Остина" и рассыпался
на  куски.  Сам  же  он, влекомый заветным  лучом,  продолжал,
медленно вращаясь, дрейфовать вдоль борта крейсера.
   "Слава  богу,  что  я не страдаю космической  болезнью",  -
подумал он, закрыв на мгновение глаза. Внезапно охватившие его
тишина  и  покой  утихомирили бешено колотившееся  сердце,  он
чувствовал,  что  напряжение покидает его, дыхание  становится
ровным и спокойным.
   "Плыть  вот  так  в  космосе, в полном одиночестве,  -  это
совсем неплохо... Наверное, я должен поставить этому оператору
захватного луча с "Остина" добрую порцию выпивки... или две...
нет, пожалуй, три..."
   Спустя  несколько  секунд  захватывающий  луч  с  "Остина",
нежный,  как  прикосновение любимой,  плавно  подтянул  его  к
огромному проему, ведущему на полетную палубу. Когда до палубы
оставалось несколько метров, луч выключили, и Хантер продолжал
плыть  по  инерции сквозь защитное магнитное поле, встретившее
его  коротким  потрескиванием,  прямо  в  руки  с  нетерпением
ожидающих  его  членов  палубной  команды.  Они  помогли   ему
подняться  на  ноги, Хантер отсоединил шлем от  комбинезона  и
снял его.
   -  Спасибо,  ребята, - произнес он, вытирая с  лица  пот  и
кровь.
   До  его  сознания вдруг дошло, что вокруг собралась  толпа,
что  его приветствуют радостными возгласами, хлопая по плечам,
по  спине. Но вот толпа расступилась, пропустив двух офицеров.
Хантер  узнал их. Это были: старший помощник командира корабля
капитан   3-го  ранга  Джеймс  Рэйли  и  командир   эскадрильи
истребителей "Остина" майор Петренков. В последний раз  Хантер
встречался с этими двумя офицерами, когда его удаляла с  этого
корабля военная полиция за дебош в кают-компании, учиненный им
в пьяном виде.
   -  Вот  мы и снова встретились, капитан Сент-Джон, - сказал
старший  помощник, улыбаясь. - Веселенький денек  выдался  для
вас сегодня, не правда ли?
   "Они   всегда   улыбаются,  если   ты   умудряешься   выйти
победителем,  казалось бы, из безнадежной авантюры.  Но  когда
авантюра  так  и  остается  безнадежной,  то  тебя  ждут  одни
неприятности".
   Хантер  четко  отдал честь, потом снова вытер  продолжавшую
течь из носа кровь.
   -  Да,  сэр. Очень впечатляющий день. А ведь до вечера  еще
далеко.
   - Я знаю, - сухо произнес старпом.
   У  Хантера  в голове вертелся вопрос, который он непременно
должен  был  задать, вопрос, который мучил его с  того  самого
момента, когда все это началось.
   -  А  что  случилось с вашими патрулями, сэр? Ведь  корабль
мог быть взорван, а вы бы даже не узнали, кем и каким образом!
   -  Мы  полностью  отдаем  себе в  этом  отчет,  капитан,  -
ответил старпом, обмениваясь взглядом с майором Петренковым. -
Но есть обстоятельства, о которых вы не знаете...
   -  Хантер  прав, сэр, - сказал майор сдавленным голосом.  -
Мои ошибки чуть не стоили жизни всему личному составу корабля.
Если  бы не Хантер, все мы были бы уже покойниками. Вы  должны
принять мою отставку.
   -  Как  я  уже говорил, я не приму вашей отставки, Николай.
По  крайней  мере,  до тех пор, пока мы не вернемся  в  ставку
Верховного командования Конфедерации, - тихо ответил Рэйли.
   -  Тогда я надеюсь, что вы примете ее сразу же, как  только
мы  вернемся  на  станцию "Сол", сэр, - мрачным  тоном  сказал
майор.
   -   Очистить   палубу!  На  посадку  идет  истребитель!   -
раздалось  из динамика. Хантер вместе со всей толпой  бросился
из  посадочной  зоны  главной палубы в безопасное  место.  Ему
удалось догнать капитана 3-го ранга Рэйли у шлюзовой камеры.
   ...В  конце  концов,  не зря же он слыл  отчаянным  парнем.
Почему  бы  не  попытаться  использовать  такой  благоприятный
случай!
   -  Поскольку, капитан третьего ранга, похоже, что вам скоро
может понадобиться новый командир эскадрильи... так вот, у нас
на  "Когте"  есть несколько подходящих кандидатур, которые  вы
обязательно должны рассмотреть. Вот, например...
   -  Я  уже думал об этом, капитан, - перебил его старпом.  -
Если  вы согласны побеседовать об этом в кают-компании,  то  я
хотел бы выслушать ваши предложения.
   Хантер  сдержал  улыбку. Опять подтвердилось  правило,  что
дерзость вознаграждается.
   -  Я  буду  рад,  сэр.  Насколько я помню,  в  вашей  кают-
компании подают отменное австралийское пиво.
   На  палубу  плавно села "Рапира". Пилот открыл  кокпит,  не
дожидаясь  полной  остановки машины. Даже на таком  расстоянии
Хантер  разглядел улыбку Джаза Колсона, вокруг которого  сразу
же    стала   собираться   вся   палубная   команда,    горячо
приветствующая его.
   -  Черт  возьми, а парень что надо, - весело сказал Хантер,
без  тени зависти отдавая должное мастерству своего соратника.
Он снова вытер кровь под носом. - Я думаю, он далеко пойдет.
   -  Уверен  в этом, - согласился Рэйли. - Ну так что,  пошли
выпьем этого вашего пива ?



   Спустя  четыре  часа,  после обеда с капитаном  3-го  ранга
Рэйли  и  командиром "Остина" и после нескольких кружек  пива,
выпитых  в  компании  Джаза Колсона и его  приятелей,  Хантера
доставил  на  "Коготь" шаттл, переправлявший  туда  нескольких
техников.
   "Теперь  я  должен найти Ангел. Эта новость не может  ждать
ни минуты".
   Сойдя  с шаттла, Хантер обвел глазами полетную палубу,  ища
Жаннет Деверо, но возле выстроившихся в ряд истребителей ее не
оказалось.  Да  и  самих  истребителей  было  совсем  немного.
Похоже,  что  все, что может летать, отправили  на  задание  в
космос, что тоже выглядело несколько странным.
   Хотя...  это  являлось  бы странным в  условиях  нормальной
оперативной  обстановки.  Но,  принимая  во  внимание  события
последних  дней,  это  никак  не следовало  считать  странным.
Забавно, но Хантер совершенно не чувствовал усталости. Видимо,
благодаря  тому  самому  адреналину у  него  открылось  второе
дыхание.
   И  все  же  ему было необходимо отыскать Ангел. Он  помахал
рукой  Кафрелли,  который трудился над разобранным  двигателем
истребителя  в  дальнем углу палубы, и  направился  к  каютам.
"Возможно,  она  сейчас  спит, если только  что  вернулась  из
утреннего патрулирования".
   В  казарме  не  было  ни  души, если  не  считать  Маньяка,
который  храпел, развалившись на своей койке. Хантер  секунду-
другую  раздумывал, будить ли ему Маршалла, потом взял его  за
плечо и сильно встряхнул.
   - А-а... Что? - пробормотал Маньяк, протирая глаза.
   - Где Ангел, Тодд?
   Маньяк как-то странно посмотрел на него.
   -  Я  видел,  как  она шла с полковником в его  кабинет,  -
ответил он, широко зевая, и затем, насмешливо скосив глаза  на
Хантера,  спросил: - Что случилось с твоим  носом,  Хантер?  А
впрочем, нет, не утруждай себя ответом... Лучше уходи, я  хочу
спать.
   И  Маньяк,  повернулся  спиной  к  Хантеру.  Ни  тебе  "Как
дела?", ни тебе "А где ты был?".
   -  Ладно, приятель, - сказал Хантер и вышел, размышляя  над
тем,  что  ему  сообщил Тодд. Странно. Очень  странно.  Ерунда
какая-то.  В  кабинете у полковника люди оказывались  лишь  по
одной  причине:  если  они попадали в какую-нибудь  неприятную
историю,   если  полковник  считал  нужным  их   как   следует
"пропесочить" за тот или иной проступок. Уж Хантер-то знал это
достаточно  хорошо. Ему настолько часто приходилось  бывать  в
кабинете  полковника, что он в точности помнил его  внутреннее
убранство.   Но   ведь   Ангел   представляла   собой   полную
противоположность   Хантеру,  она   была   дисциплинированным,
искусным  пилотом, все делала по правилам и имела великолепный
послужной  список  за  время своей  службы  во  флоте.  Именно
благодаря  всему  этому у него и появилась та сногсшибательная
новость, которую ему так не терпелось сообщить ей...
   Сам  не  зная  почему, он вдруг направился в кают-компанию.
Ему  было  хорошо известно; что там сейчас никого нет,  потому
что  бармен Шотглас встанет за свою стойку не раньше чем через
пару  часов,  и  сейчас там. можно поживиться  только  ужасной
газированной водой с сиропом из автомата.
   "Конечно, вероятность невелика... Но Ангел почему-то  любит
эту мерзкую газировку, черт меня побери, если я знаю почему".
   И  удача  ему сопутствовала. Он распахнул дверь  и,  увидев
ее, заулыбался. Ангел сидела одна за столиком, перед ней стоял
стакан  с той самой розоватой гадостью. Он опустился  на  стул
напротив нее, не в силах перестать улыбаться.
   -  У  меня  есть  новость для вас, леди...  -  начал  он  и
замолк.
   Она   плакала.  Негромко,  почти  незаметно.   Слезы   тихо
струились по ее лицу. Он замер, у него перехватило дыхание. Он
наклонился вперед, осторожно взял ее за руку.
   -  Что случилось, голубка? - спросил он так деликатно,  как
только мог. Вероятно, произошло что-то ужасное.
   - Боссмэн погиб, Хантер, - проговорила она еле слышно.
   -- О, проклятье, - выдохнул он. - Только не Кьен.
   Кьен,  один из лучших пилотов в эскадрилье, который  всегда
был  непоколебим,  как скала. Перед мысленным  взором  Хантера
пронеслись вечера, которые они провели вместе в кают-компании,
попивая пиво; боевые вылеты, в которых они бок о бок дрались с
котами,  и  те нередкие случаи, когда они спасали  жизнь  друг
другу...
   - Как же это произошло? - спросил он.
   Голос ее звучал очень тихо; она говорила, глотая слезы;  ее
акцент, который всегда придавал ей особый шарм, сейчас  звучал
так,  как будто она играла роль трагической героини в домашнем
спектакле. Но трагедия произошла на самом деле, и это  не  был
домашний спектакль.
   -   Согласно  полученному  приказу  мы  патрулировали  зону
вокруг  точки прыжка. - Она всхлипнула, и голос ее дрогнул.  -
Все произошло неожиданно. Внезапно вокруг нас стали появляться
корабли  ударной  группы  килратхов. Крейсер  типа  "Фралтхи",
несколько  сторожевых  кораблей, два танкера  типа  "Лумбари".
Боссмэн  знал,  что,  если  мы  попытаемся  уйти,  сторожевики
настигнут нас, что нам не оторваться от них, поэтому он...
   Ангел  замолчала,  не  в  силах продолжать.  Хантер  крепче
стиснул ее руку, и она, овладев собой, вновь заговорила:
   -  Он приказал мне возвращаться на :"Коготь", а сам ринулся
в атаку на "Фралтхи". Он отвлек их, и это дало мне возможность
уйти.  Он продолжал передавать мне все сведения, какие  только
мог  сообщить: количество истребителей, их курс,  сколько  еще
кораблей  килратхов  появилось в точке прыжка...  А  потом  он
сказал:  "Ангел, скажи моей жене, что я люблю ее". -  Затем  я
услышала    в    наушниках   сильный    разряд    статического
электричества, а потом стало очень тихо...
   Она  на  какое-то мгновение подняла голову и посмотрела  на
него,  но у Хантера появилось такое чувство, что она  даже  не
видит  его. И он не был уверен, что ему хочется знать, что  же
она видит в этот момент.
   -  Я  хотела повернуть назад, но понимала, что один из  нас
должен уцелеть, чтобы сообщить о случившемся на авианосец...
   -  Ты  сделала именно то, что должна была сделать, голубка,
-   сказал  Хантер,  понимая,  что  такого  утешения  ей  явно
недостаточно, зная, что его недостаточно для него  самого,  но
тем  не  менее  он обязан ей это сказать. И если  много  людей
скажут это ей достаточно много раз, то, может быть, она и сама
начнет верить в это.
   -  Он  был совершенно один, он умер там один, я должна была
быть  вместе  с  ним,  рядом. - Она  вытирала  слезы,  но  они
продолжали течь по ее щекам. - Это так ужасно, мон ами, знать,
что  Боссмэн  погибает и что я ничего не могу  сделать,  чтобы
помочь ему... - Она зарыдала и закрыла лицо свободной рукой.
   Он  не  знал,  что  еще  ей сказать, поэтому  сидел  молча,
продолжая держать ее руку, как бы давая ей тем самым некоторую
опору,  и старался придумать способ хоть немного облегчить  ей
переживания.   Через  несколько  минут  она  подняла   голову,
посмотрела на него и попыталась улыбнуться.
   -  Ну,  ты  ворвался  сюда  такой радостный,  хотел  что-то
сообщить  мне.  Так что же это за новость,  Хантер?  И...  что
случилось с твоим носом?
   -   А-а...   ничего  особенного,  -  ответил  он   нарочито
небрежно.   "Наверное,   это   поможет   ей   хоть    немного.
Продемонстрирует  нашу  убежденность  в  том,  что   во   всех
ситуациях она выбирает наилучшее из возможных решений". - Так,
некоторое  продвижение  по  службе.  Твое.  Командир  "Остина"
предлагает    тебе   принять   командование   их   эскадрильей
истребителей.
   -  Что? - Глаза Ангел широко раскрылись, лицо все еще  было
мокрым от слез, но его выражение говорило о том, что ее  мысли
возвращаются к настоящему. - Ты ведь пошутил, да?
   Он погладил ее по руке.
   -  Это  еще  не утверждено, но он считает, что у Верховного
командования  не может быть никаких возражений  против  твоего
назначения.  Он  уже  переговорил с полковником  Хэлсиеном  по
этому вопросу, я присутствовал при этом. Полковник сказал, что
станет  сожалеть о твоем уходе, но будет рад, если ты получишь
повышение.
   "Наверное,   это   было  как  раз  перед   тем,   как   она
возвратилась из патрулирования и сообщила о гибели Боссмэна".
   -  Но  почему  именно  я?  -  Она  вытерла  слезы,  румянец
постепенно  возвращался на ее лицо. - Это должен  быть  кто-то
более достойный. Такой, каким был Боссмэн.
   Хантеру нужно было что-то ответить, неважно что.
   -  Ангел,  очень больно сознавать, что его  нет,  но  жизнь
продолжается, мы должны жить и действовать дальше. Ты нужна им
на  "Остине". У тебя есть дар работать с людьми. - Он вспомнил
доводы, которые привел старшему помощнику "Остина" в поддержку
ее  кандидатуры, и теперь пересказывал их . ей.  -  Ты  можешь
быть  лидером,  чего  не  может, например,  Кнайт.  Ты  можешь
настроить  людей  так,  что они будут делать  то,  что  нужно,
добровольно,  а  не по приказу, чего не может Айсмен.  У  тебя
есть то... такие качества, которых нет у нас, рядовых пилотов,
качества, которые дают тебе право быть лидером, вести за собой
нас, людей в кабинах истребителей. А еще, - продолжил он тихим
голосом,  -  ты  болеешь душой за тех, кто находится  рядом  с
тобой, а это важнее всего остального.
   -   А   почему  ты  не  предложил  на  эту  должность  свою
кандидатуру?  - спросила она растерянно. Трудно  сказать,  что
оказалось  для  нее большей неожиданностью  -  его  аргументы,
высказанные так эмоционально, или сама эта ситуация.
   Он покачал головой:
   -   Да  ты  что,  мне  отвечать  за  целую  свору  пилотов?
Наверное,  ты не в своем уме, голубка. Ведь это все равно  что
поставить  Маньяка во главе эскадрильи. Мою кандидатуру  может
утвердить  только  совсем ненормальный  человек.  -  Он  мягко
улыбнулся ей. - Нет, именно ты лучше всего подходишь для  этой
роли, и сама знаешь это.
   Он  резко выпрямился на стуле, когда из громкоговорителя  в
кают-компании донеслось:
   - Всем пилотам немедленно явиться в конференц-зал.
   - Вы идете, леди? - спросил он. Она покачала головой:
   -   Нет,  полковник  Хэлсиен  не  хочет,  чтобы  я  сегодня
вылетала на боевые задания. "Молодец .полковник".
   -  С  тобой  все  будет  в порядке, голубка?  Она  медленно
кивнула.
   -  Думаю, да, - тихо ответила она. - Спасибо тебе,  Хантер.
За все...
   Он  встал,  затем, повинуясь внезапному порыву, нагнулся  и
поцеловал ее.
   - Я разыщу тебя потом, ладно?
   "Понятно,  почему  Хэлсиен  не  хочет,  чтобы  она  сегодня
летала", - подумал он, быстро шагая по направлению к конференц-
залу.  Он  чувствовал,  что адреналин все  еще  будоражит  его
кровь, и был рад этому. Она знал, что позже поплатится за это,
но  это  - позже, а сейчас - это сейчас. Кроме того, возможно,
медики сделают ему укол или еще что-нибудь, чтобы мобилизовать
его внутренние резервы. Это должно заменить "зеленый кисель".
   "Старый  Хэлс понимает, что если сейчас отправить Ангел  на
задание,  то  она  может  начать жертвовать  собой.  Психологи
называют это комплексом вины оставшегося в живых".
   Он  стал  вспоминать  своих бывших ведомых,  и  каково  ему
пришлось,  когда Литтлхок разбился на полетной  палубе,  после
того  как  их  истребители  получили  тяжелые  повреждения   в
операции  у  Веги.  Он  увидел  клуб  огня,  когда  уже  делал
последний  заход  на посадку, и сумел уйти,  не  стать  второй
жертвой  этой  трагедии.  Он  уже  не  помнил,  что  конкретно
чувствовал,  когда несколько часов спустя он все  же  совершил
посадку, когда с палубы убрали обломки, но хорошо помнил,  что
в последующие несколько дней после этого он не делал ничего, а
только пил.
   Он  выбрал  себе место и задних рядах. Рядом с  ним  сидела
Спирит. Он наклонился к ней и спросил шепотом:
   -  Что  здесь  происходит? Я думал, будет  передышка  после
того,  как  мы  дважды  подряд вылетали  в  патрулирование.  Я
собирался хоть немного поспать.
   -  А  ты разве не слышал новость? - спросила она его, также
шепотом.  По выражению ее лица он понял, что новость эта  вряд
ли хорошая.
   -  Какую  новость? - Ему вовсе не хотелось это  узнать,  но
что поделаешь...
   -  Пять  авианосцев, три легких крейсера, четыре танкера  и
не  менее  восьми сторожевиков совершили прыжок в систему  час
тому  назад. - У нее был такой вид, словно она сама  с  трудом
верила  в  это.  -  "Тигриный коготь" и "Остин"  отступают  из
системы и ждут указаний Верховного командования Конфедерации о
своих дальнейших действиях.
   Последнее   сообщение  подействовало  на  него   как   удар
бутылкой  по голове. Весь адреналин куда-то исчез, Хантер  был
почти в шоке.
   -  Так что же здесь, в конце концов, творится, черт побери?
Это  же  окраина,  что  может быть  нужно  килратхам  в  такой
удаленной системе?
   Спирит покачала головой:
   -  Никто  не  говорит о том, что происходит. Но  начальство
знает.  Они  долго сидели, закрывшись, с командиром сдавшегося
килратхского корабля и беседовали об этом.
   Значит,  отступление. Вот о чем он сейчас думал. И  о  том,
что это означает.
   -   Но   мы   же  не  можем  бросить  на  произвол   судьбы
фирекканцев!  Это  мирные  существа,  у  них  нет  ни   боевых
кораблей,  ни  планетной или космической системы обороны.  Они
будут совершенно беззащитны в случае нападения килратхов!
   -   Тс-с,   -  прошептала  она,  когда  полковник   Хэлсиен
направился к возвышению.
   Полковник выглядел таким же усталым, как и все они,  может,
даже еще более усталым.
   -  Как  все  вы  уже  знаете,  сегодня  утром  мы  потеряли
Боссмэна.  Он  погиб  героически,  обеспечив Ангел возможность
сообщить  нам  о  том,  что в эту систему вторгается множество
кораблей    килратхов,   которые   намерены   провести   здесь
религиозную  церемонию, называемую "Сивар-Есхрад". Мы не можем
противостоять     такому    количеству    кораблей,    поэтому
предпринимаем   стратегическое   отступление,  но  не  бросаем
систему  Фирекки.  Фирекканцы  сейчас  эвакуируют  максимально
возможное  число  своих жителей, и мы помогаем им в этом всеми
имеющимися  в  нашем распоряжении средствами. Как только у нас
появится  достаточное  подкрепление,  мы  вступим в сражение с
этими   килратхскими   кораблями.   А   до   тех   пор   будем
придерживаться  иной  тактики. Некоторые из вас, возможно, уже
слышали  о "веселенькой прогулке" Хантера сегодня утром вблизи
"Остина"  на угнанном "Дралтхи"... - Головы всех пилотов разом
повернулись   в   сторону   Хантера,  который  вдруг  принялся
внимательно  разглядывать  потолок.  -  ...И  поскольку  такая
тактика  имела  успех,  мы собираемся использовать "Дралтхи" в
наших   последующих   боевых   вылетах,   чтобы   привести   в
замешательство   и   дезориентировать  противника,  -  сказал,
заканчивая  свое  сообщение, полковник. - Технический персонал
на "Рас Ник'хре" сейчас готовит для нас эти истребители.
   -  К  черту! - пробурчал Хантер достаточно громко, так  что
полковник замолчал и посмотрел на него. - Я не намерен  больше
никогда садиться на эту дырявую, ржавую сковородку...  сэр,  -
добавил он вежливо.
   Полковник вздохнул и продолжил инструктаж, сделав вид,  что
не  слышал реплики Хантера. И поступил весьма разумно. Было бы
очень  нелегко  убедить Верховное командование в необходимости
предать  военно-полевому  суду  за  несоблюдение  субординации
пилота, который дважды подряд вылетал в патрулирование и чудом
не погиб при аварии истребителя.
   Хантер это знал. Знал и полковник. И все остальные тоже.
   -   Объявляю  состав  звеньев.  Кнайт  и  Айсмен  -   звено
"Альфа"...



   Пробившись  сквозь  облака,  "Дралтхи"  сбросил   скорость,
заложил вираж и, взяв курс на главный континент Фирекки, начал
спуск.  Хантер взглянул на приборы, чтобы еще раз убедиться  в
отсутствии  здесь кораблей килратхов. По пути сюда он  заметил
два  их тяжелых десантных корабля, лежащих в дрейфе на орбите,
других видно не было.
   "Конечно,  они  рыщут вокруг, пытаясь обнаружить  "Тигриный
коготь",  -  трезво  рассудил он. - Я  должен  быть  чертовски
осторожным на обратном пути, чтобы не привести их к "Когтю"  и
"Остину"".
   Когда  он  посадил "Дралтхи" на взлетно-посадочную площадку
для  шаттлов, ночь еще не кончилась, только на самом горизонте
обозначилась  золотистая полоска. Над  площадкой  дул  сильный
ветер,  его  порывы  сотрясали и раскачивали  истребитель.  Он
выбрался  из  машины  через  нижний  люк,  и  ветер  сразу  же
набросился на него. Он был горячий и нес с собой много  песку,
который больно хлестал его по лицу.
   Несколько  фирекканцев, покружив в воздухе,  опустились  на
землю  вокруг  "Дралтхи". Ему показалось, что  с  ними  что-то
неладно,  они двигались в воздухе почему-то не так  грациозно,
как  в тот раз, когда он наблюдал их изящные полеты. Но потом,
когда  висевшие  у  них на груди тяжелые лазерные  ружья  были
подняты и направлены на него, он понял почему.
   -  Эй, ребята, не стреляйте в меня! - закричал он, поднимая
руки над головой. - Я прилетел, чтобы встретиться с К'Каи.  Вы
знаете К'Каи? К'Каи?
   Они  смотрели  на него с подозрением, их круглые  блестящие
глаза моргали, следя за ним из-за прицелов грозных ружей.
   "Прилететь  сюда,  проскользнув мимо всех этих  килратхских
патрулей,  только  затем, чтобы быть  застреленным  кем-то  из
соотечественников  К'Каи,  - вот  уж  настоящая  глупость",  -
подумал он.
   - Ну же, ребята, дайте мне встретиться с К'Каи, хорошо?
   Наконец  один  из  них кивнул и движением  ружья  предложил
Хантеру идти вперед.
   Хантер  остановился  у края площадки и в  неясном  утреннем
свете  увидел за висячим мостом то, что когда-то  было  родным
поселением  К'Каи. Высокие, стройные башни,  которыми  он  так
восхищался прежде, стояли теперь обожженные и почерневшие,  со
следами    многочисленных   взрывов.   У    некоторых    башен
отсутствовала  верхняя часть, в стенах других  зияли  страшные
пробоины.
   От  этого  зрелища  у  Хантера  заныло  сердце,  он  ощутил
горячее  желание увидеть в перекрестье своих прицелов  корабль
килратхов и обрушить на него всю свою огневую мощь. Стоявший у
него  за  спиной фирекканец ткнул его в бок стволом  ружья,  и
капитан  двинулся по висячему мосту, каким-то чудом уцелевшему
после нападения килратхов.
   Фирекканцы привели его к одной из башен. Он вошел внутрь  и
огляделся по сторонам.
   Один  фирекканец  лежал  на полу, его  тело  было  обмотано
окровавленными  бинтами.  Другой  фирекканец   склонился   над
третьим,  накладывая повязки ему на крыло,  разорванное  почти
пополам. У Хантера перехватило дыхание, он отвернулся.
   - Хан-тер? - послышался знакомый голос откуда-то сверху.
   К'Каи  опустилась  на  пол  перед  ним.  Он  с  облегчением
увидел,  что  она  была невредимой, если не считать  небольшой
повязки на правом бедре.
   -  Привет,  К'Каи, - сказал он. Она наклонила  голову  и  с
любопытством посмотрела на него:
   -  Почему  ты  здесь, Хан-тер? Все другие  земляне  ушли  с
Фирекки.
   -  Я  воспользовался одним из захваченных нами истребителей
"Дралтхи" и пролетел сквозь расположение кораблей килратхов, -
ответил  он.  Увидев, что в ее взгляде мелькнула  тревога,  он
добавил:  -  Не беспокойся, у нас уже привыкли к тому,  что  я
делаю  подобные  вещи.  Полет сюда из этой  зоны,  где  сейчас
скрывается "Тигриный коготь", занял немало времени, но ядерный
двигатель  "Дралтхи"  проявил себя  наилучшим  образом.  -  Он
неловко  переступил  с ноги на ногу. - Я только...  Мне  нужно
было  снова  увидеть тебя, К'Каи. Мы уходим из  этой  системы.
Наше  начальство знает, почему коты стремятся  захватить  вашу
планету  именно  сейчас. Это связано с  какой-то  дурацкой  их
религиозной  церемонией.  Мы  ничего  не  можем   сделать,   и
Конфедерация  не  намерена посылать нам подкрепление.  У  них,
правда,  есть некий безумный план отправить сюда отряд морских
пехотинцев,  чтобы разогнать сборище килратхов  и  сорвать  их
религиозную  церемонию. Но они не дадут нам достаточно  войск,
чтобы защитить вашу планету.
   -  Я знаю, Хан-тер, - тихо сказала она. - Ваши дип-ло-ма-ты
сказали  нам  об  этом, когда покидали Фирекку.  Килратхи  уже
высаживались  здесь, - продолжала она. - Два дня  тому  назад,
здесь  и на северном континенте. Мы изгнали их с нашей  земли,
используя  оружие,  оставленное нам твоими соотечественниками,
но  они  снова сюда вернутся. И в конце концов победят...  Мой
народ  -  это  хорошие  бойцы, но  они  бессильны  против  той
техники, которой владеют килратхи.
   -  Полетим  со мной, К'Каи, - предложил вдруг Хантер.  -  Я
увезу  тебя отсюда, избавлю тебя от всех этих напастей. Ты  же
знаешь, что собираются сделать килратхи с твоей планетой  и  с
твоим  народом,  раз они начали высаживать на нее  вооруженные
отряды.
   -  Вот  именно  поэтому я должна остаться здесь,  -  твердо
ответила она, вытянув свою длинную шею и гордо вскинув голову.
-   Я  занимаюсь  эвакуацией,  отправляю  в  безопасные  места
максимально возможное число наших жителей. Многие вожаки  стай
погибли.   Мои   соотечественники  часто   бывают   растеряны,
напуганы. Это мой дом, Хан-тер... Я не могу покинуть  планету,
но крайней мере теперь. Я им нужна здесь.
   -  Я  понимаю, - задумчиво произнес он, сознавая ее правоту
и  отдавая  должное  ее  чувству ответственности  перед  своим
народом; он на ее месте, возможно, смотрел бы на вещи проще. -
Но  я бы очень хотел, чтобы ты еще раз подумала. Ты же знаешь,
что в этой борьбе может быть лишь один исход.
   -  Я  знаю.  -  К'Каи покачала головой и  раскрыла  клюв  в
беззвучном   смехе  фирекканцев.  Но  мы  заставим   килратхов
заплатить  за  это  так дорого, как только  сможем.  -  -  Она
выглянула через открытую дверь наружу, где золотистый  рассвет
становился  все ярче. - Тебе лучше уходить, Хан-тер.  Килратхи
нападают  на  нас  на  рассвете. Всегда.  Мы  скоро  пойдем  в
укрытие. Он сжал ее когтистую лапу.
   - Береги себя, К'Каи.
   -  Прощай, Хан-тер, - ответила она. Она вышла вместе с  ним
из  башни  и  встала v входа, глядя, как он, еле волоча  ноги,
тащится к своему " Дралтхи ".
   Когда  он  поднял истребитель в воздух, она все еще  стояла
на   голой  каменистой  вершине.  На  несколько  мгновений  он
заставил  "Дралтхи"  повиснуть  неподвижно,  машина  парила  в
неустойчивом равновесии, содрогаясь от резких порывов ветра, а
он  смотрел вниз, на нее, представительницу чужой цивилизации,
на  ее  гордый профиль с высоко поднятой головой...  Затем  он
резко   увеличил  мощность  двигателей.  Истребитель  рванулся
вверх,  стремительно  набирая  скорость,  и  по  широкой  дуге
устремился вперед, за пределы атмосферы.
   Он  увидел  летящую встречным курсом группу из  шестнадцати
истребителей   "Джалтхи"  с  полной  бомбовой  нагрузкой   под
крыльями.  Они  прошли мимо него на максимальной  скорости  и,
заложив  вираж, начали пикировать на лежащую под ними планету.
На какое-то мгновение у него мелькнула мысль повернуть назад и
броситься  за  ними,  но он подавил в себе  этот  донкихотский
порыв.  Он  знал, что ему ни за что не удастся  уничтожить  их
всех  и  что,  предприняв такую попытку, он  обречет  себя  на
верную  смерть.  Долг К'Каи состоял в том, чтобы  остаться  со
своим  народом; его долг - быть на "Когте" и продолжать  жить,
чтобы  защищать  его. Не меняя курса, Хантер  продолжал  вести
свой "Дралтхи" в открытый космос, к дрейфующему далеко впереди
"Тигриному   когтю".  Он  оглянулся  назад,  на  планету   под
названием Фирекка, и потер глаза.
   Их все еще щипало, а через секунду они стали влажными.
   Это  все  тот песок, из-за него слезятся глаза,  решил  он.
Песок, и больше ничего.
   Он не плакал.
   Такого с ним не могло быть.
   Остальная  часть полета назад, к "Тигриному когтю",  прошла
без  всяких  происшествий. На свое счастье, Хантер  больше  не
встретил ни одного килратхского корабля, а то он вряд ли  смог
бы  удержаться и не открыть огонь, даже если бы у него не было
никаких шансов остаться после этого в живых.
   Казалось,  время тянется бесконечно, а "Дралтхи" все  летел
и  летел в просторах космоса. "Они, пожалуй, зададут мне  жару
за  эту  прогулку, когда я вернусь на корабль, - думал  он.  -
Там, наверное, недоумевают, что со мной стряслось, почему  мое
двухчасовое патрулирование длится уже двадцать часов. Придется
выдумывать   какие-нибудь  оправдания,  чтобы  было   на   что
сослаться, когда вернусь".
   Но  это не должно привести к большим осложнениям. Полковник
уже привык к подобным выходкам.
   Он  кивнул,  представив себе те слова,  которые  произнесет
полковник.   Скорее   всего,  это  будут   весьма   изысканные
выражения. Полковник великолепно владеет английским  языком  и
точно  знает, когда в какой манере следует вести разговор.  И,
видимо,  Хантер стал в некотором роде тем объектом, на котором
он оттачивает свое мастерство.
   Ну  что же, своим поступком он заслужил наказание, он  даже
готов  признать  это. Но, черт побери, похоже,  что  полковник
даже  получает от этого удовольствие, хотя, Хантер был уверен,
тот  никогда  в  этом  не  признается. Более  того,  полковник
Хэлсиен,  наверное, расстроился бы до слез, если  бы  вдруг  у
него  под рукой не стало Хантера, заметно скрашивающего унылые
будни на "Когте".
   После  многих часов полета мимо вражеских патрулей он начал
наконец  выход  на  позицию, где, укрывшись среди  астероидов,
дрейфовал "Коготь".
   Но только авианосца там не было. Вот так неожиданность!
   Почему-то  в  памяти  вдруг всплыла старая  реприза  одного
комика:  "Я  родился  в  Чикаго. Сразу  после  моего  рождения
родители  переехали  в Нью-Йорк, и я потратил  много  месяцев,
чтобы отыскать их след".
   "Без  паники,  -  сказал он себе, лихорадочно  озираясь  по
сторонам  и  высматривая  "Коготь"  среди  проплывающих   мимо
астероидов.  -  Проверь  навигационные  карты,  возможно,   ты
ошибся. Ты мог неверно проложить курс. Корабль, вероятно, где-
то рядом, поблизости, среди скал. Только не паникуй..."
   С  помощью  компьютера он быстро проверил прокладку  курса,
выполнил триангуляцию своей позиции.
   Нет. Все правильно. Он на месте. А "Тигриного когтя" нет.
   Он  подавил  внезапный  порыв завопить,  разгерметизировать
кабину  или  начать биться головой о стенку кокпита.  Все  это
вряд ли помогло бы ему в данной ситуации.
   "О  боже,  они  совершили прыжок из системы и бросили  меня
здесь.  Я  пропал, мне не вернуться к Веге на  этом  крошечном
истребителе, я не могу совершить прыжок и последовать за  ними
за пределы этой системы. Мне некуда деваться".
   Его  сердце  бешено  колотилось, усталость  вдруг  исчезла,
сменилась  чем-то другим. Состоянием полнейшей паники.  И  это
был конец.
   "Ну-ка  возьми  себя в руки, парень. Успокойся.  Поразмысли
как  следует.  Ты обязательно найдешь выход.  Ты  должен.  Ну,
например,  можно  развернуться и  лететь  назад,  на  Фирекку.
Соотечественники К'Каи, наверное, спрячут меня  где-нибудь  до
тех  пор, пока... пока... черт, могут пройти годы, прежде  чем
Конфедерация  возвратится  на  Фирекку.  Бог  знает,   сколько
времени  понадобится  этим толстозадым идиотам  из  Верховного
командования, чтобы решить вопрос о помощи для наших  пернатый
друзей.  А  тем временем килратхи заполнят всю  планету,  и  я
наверняка  буду рано или поздно схвачен и отправлен  в  какой-
нибудь вонючий лагерь для военнопленных..."
   От  этой мысли у него в животе все перевернулось. Где-то  в
глубине  его  сознания  всегда таился  страх,  что  его  могут
схватить враги.
   "Что  угодно, только не это. Уж лучше смерть...  Или...  До
точки прыжка из этой системы несколько часов полета. Возможно,
"Коготь"  еще не совершил прыжок. Если я промчусь  как  вихрь,
то, может, успею".
   Его    пальцы    стремительно   забегали   по    клавиатуре
навигационного компьютера, прокладывая новый курс  -  к  точке
прыжка.  Его  руки дрожали, но он не замечал  этого,  разгоняя
"Дралтхи" до максимальной скорости по прямой к точке прыжка из
системы.  Он был настолько взвинчен, что не мог просто  сидеть
сложа  руки, предоставив истребитель автопилоту. Вместо  этого
он  непрерывно  включал подряд все каналы связи  Конфедерации,
обшаривая   эфир   в   поисках  хоть  какого-нибудь   сигнала,
свидетельствующего  о  наличии в системе  других  человеческих
существ, кроме него. Во время этих поисков он случайно обратил
внимание  на нечто другое: стрелка манометра давления  воздуха
медленно смещалась к красной зоне.
   "Если  их там нет, мне не хватит воздуха для дыхания, чтобы
вернуться  на Фирекку. Ядерный двигатель истребителя  выдержит
еще миллионы кликов, но воздух у меня кончится через несколько
часов.  Я  мог  бы  повернуть  назад  сейчас  и  дотянуть   до
Фирекки...  Нет,  я  рискну. Не бросайте  меня  здесь  одного,
ребята... Пожалуйста, не бросайте..."
   Внезапно   ожил  экран  видеомонитора,  на  нем   появилось
женское лицо, и голос на английском языке резко потребовал:
   -  Килратхский истребитель, немедленно назовите  себя,  или
будете уничтожены!
   "Что?! О боже! Благодарю тебя, боже, благодарю..."
   - Я капитан Иэн Сент-Джон! Не уходите без меня, ребята!
   Он  отчаянно обшаривал глазами пространство вокруг  себя...
Вот   он!  Ниже  по  правому  борту  совершенно  другим,   чем
полагалось, курсом летел родной "Тигриный коготь". Его  корпус
излучал   серебристо-зеленоватое  сияние,   на   металлической
поверхности  палубы  перед  посадочным  отсеком  ярко   горели
красные цифры номерного знака авианосца. Никогда в жизни он не
видел ничего более прекрасного!
   -  Капитан,  немедленно  идите на посадку,  мы  заканчиваем
отсчет времени перед прыжком из системы.
   - Есть, мэм!
   -Хантер  разогнал  "Дралтхи"  до  предельной  скорости,   а
затем, включив еще и форсаж, направил истребитель к авианосцу.
Он пронесся над палубой "Когтя" с огромными красными номерами,
словно  какой-нибудь вампир из преисподней, нацелившись  точно
на  посадочный  отсек.  В последний момент  он  резко  включил
тормозные реверсы.
   "Никогда  не  проделывал  такого  трюка  прежде.  Я   очень
надеюсь, что он сработает!"
   "Дралтхи"   негодующе   взвыл  от  внезапного   торможения,
позволившего  погасить скорость за считанные  секунды.  Хантер
направил  машину  к открытому посадочному отсеку,  всей  душой
надеясь, что на посадочной полосе нет никакой другой машины.
   "Дралтхи",   задев   крышей  кокпита  потолок   посадочного
отсека,  тяжело  шлепнулся на палубу, и тут же его  подбросило
вверх.  Стараясь  выровнять машину и  не  дать  ей  завалиться
набок,  Хантер  изо  всех  сил  жал  на  тормоза.  Истребитель
замедлил  бег,  еще раз подскочил и наконец  замер  на  месте.
Спустя долю секунды у капитана возникло такое ощущение,  будто
все  его нутро выворачивает наружу, - верный признак того, что
корабль совершает прыжок.
   "Кажется, успел в самый последний момент", - подумал он.
   Еще  секунду-две  он продолжал сидеть в  кабине  "Дралтхи",
чувствуя, как теплая волна облегчения прокатывается  по  всему
телу. Затем, словно очнувшись, он быстро заглушил двигатели  и
провел  необходимые контрольные проверки, прежде чем  откинуть
крышку выходного люка машины.
   Около  истребителя  его  ждал Джимми  Кафрелли,  тревога  и
радость одновременно отражались на его лице.
   -- А мы уж боялись, что вы погибли, сэр!
   -  Пока еще нет, Джимми. Может быть, на следующей неделе...
-  Хантер  спрыгнул  вниз  на  твердую,  надежную  поверхность
полетной палубы. "Я расцеловал бы эту милую палубу, если бы не
знал,  что  мои славные боевые друзья не дадут мне  забыть  об
этом по крайней мере ближайшие десять лет".
   -  Неплохая посадка, - услышал он голос Айсмена, в  котором
звучала откровенная издевка. Хантер обернулся и увидел идущего
к  нему  старого приятеля. - А ты заметил, Иэн,  что  своротил
правую пушку, когда пытался прошить истребителем потолок?
   Хантер   непроизвольно  бросил  взгляд  на  правое   крыло.
Оказалось, что разбита не только пушка. Половина крыла в  виде
обломков разного размера была разбросана по всей палубе.
   -  Уф-ф... - произнес он и широко улыбнулся. Он был слишком
переполнен  радостью своего благополучного возвращения,  чтобы
воспринимать  что-нибудь еще. Он похлопал рукой  по  холодному
металлическому борту машины.
   -  Бедная маленькая птичка, сколько же она сегодня  вынесла
из-за меня!
   -   Через   две   минуты  ты  вылетаешь  в   послепрыжковое
патрулирование,  -  продолжал  Айсмен,  насмешливо   приподняв
бровь. - Вместе со мной. Похоже, полковник был уверен, что  ты
все-таки объявишься. Ты готов снова лететь?
   -  Думаю, что да, -- ответил Хантер. В данную минуту он был
готов  к чему угодно. Ничто не может сравниться с тем, что  он
только  что  пережил. Еще бы! Находиться на  грани  неизбежной
смерти,  а потом обнаружить, что тебе еще дано пожить...  -  А
машины готовы?
   Айсмен  показал  на площадку и быстрым шагом  направился  к
стоящим на ней "Рапирам". Хантер двинулся следом.
   -  Маньяка  снова включили в полетный реестр, -  бросил  на
ходу Айсмен.
   - Что? - поперхнувшись, спросил Хантер.
   -  Полковник  сказал,  что сейчас  нужен  каждый  пилот,  -
пояснил Айсмен. - Даже такой ненормальный, как Маньяк. Я хотел
предупредить  тебя,  Хантер.  Он  такой  же  сумасшедший,  как
всегда. И он может стать твоим ведомым в любой момент.
   -  Ужасно,  - пробормотал Хантер, глядя на выстроившиеся  в
ряд готовые к старту "Рапиры". - Только этого мне сейчас и  не
хватает - иметь своим ведомым психопата.
   -  По  крайней мере, мы теперь снова находимся во владениях
Конфедерации. У себя дома, Хантер.
   -   Предполагалось,  что  и  там,  на  Фирекке,   мы   тоже
находились во владениях Конфедерации, - вдруг сказал Хантер. -
Но  мне  кажется, приятель, что об этом никто  даже  не  хочет
вспоминать.
   Теперь,  когда  все  мысли и устремления,  направленные  на
собственное  спасение,  остались  позади,  у  него   появилась
возможность подумать и о спасении других.
   -   А   ведь  мы  оставили  фирекканцев  один  на  один   с
килратхами.
   Он  даже  не  повернул  головы, чтобы увидеть,  как  Айсмен
отреагировал  на  его слова и слышал ли он их  вообще.  Вместо
этого  он  посмотрел назад сквозь открытый  проем  посадочного
отсека,  гадая, которой из этих миллионов световых точек  была
система  Фирекки,  мир и родной дом К'Каи, затерявшийся  среди
других звезд.
   -  Счастья и удачи тебе, К'Каи, - прошептал он, забираясь в
кокпит своей верной "Рапиры".



   -   Первая   группа   продвигается  как   можно   ближе   к
приземлившимся кораблям, вторая группа подлетает сверху...
   К'Каи  кривым когтем чертила план на земляном полу  пещеры.
Поднимавшаяся пыль раздражала ее чувствительные глаза, но  она
за эти дни привыкла не обращать внимания на такие мелочи, как,
впрочем,  и  обходиться без тех удобств,  которые  остались  в
покинутом  ею  гнезде.  Главное,  что  здесь  вместе   с   ней
находились  ее  семья и друзья, что всем им удалось  спастись,
когда их дома-башни стали поджигать ненавистные килратхи.  Все
собравшиеся  вокруг  К'Каи были вооружены боевыми  винтовками,
полученными от землян, у всех на теле были видны раны и ушибы,
следы длящейся уже много недель войны с килратхами.
   Ее  сестра  Крии'Каи слыла отличным вожаком стаи,  умным  и
добрым  советчиком  для своего народа! Но она  не  годилась  в
военачальники, и поэтому именно К'Каи, с ее знанием  и  опытом
космических    баталий,   избрали   в   качестве    схеирикке,
предводителя  летающих защитников Фирекки,  вставших  на  пути
вторгнувшихся килратхов.
   "Больше никого не осталось. Все земляне улетели, даже  Хан-
тер, и оставили нас одних против этих отвратительных кошек".
   На  самом деле дело обстояло не совсем так. Некоторое время
тому   назад   земляне  вернулись,  чтобы  помочь  фирекканцам
организовать  нападение на килратхов во время  проведения  ими
религиозной  церемонии, но потом они снова улетели,  и  теперь
уже  в течение многих дней фирекканцы были предоставлены самим
себе.
   "Может  быть,  они вернутся, может быть,  нет.  Но  это  не
имеет значения. С ними вместе или без них, мы будем продолжать
борьбу".
   К'Каи  указала на один из кораблей килратхов,  обозначенных
на  ее схеме. Большой боевой корабль, ощетинившийся орудийными
башнями.
   -  Мы  полагаем, что это командный пункт десантной  группы.
Сосредоточьте  ваши нападения на тех, кто  находится  на  этом
корабле.  Вожаки  стай  должны быть  очень  осторожны.  -  Она
пристально посмотрела на Крии'Каи и других вожаков.  -  Потому
что  килратхи  схватили уже многих наших жителей  и  наверняка
знают всех руководителей.
   -  Это  предостережение в не меньшей  степени  относится  к
тебе  самой,  К'Каи,  -  сказала Крии'Каи  очень  серьезно.  -
Килратхи  не  могут  не  знать, что ты  осуществляешь  военное
руководство  всеми  стаями. Иначе зачем бы они  избрали  своей
главной целью именно нашу стаю?
   -  Я  тоже буду осторожной, - согласилась она. - Мы нанесли
большой  урон  врагам  даже  с  нашим,  гораздо  менее  мощным
вооружением,  благодаря эффективной тактике и хорошему  знанию
нашей родной земли. И теперь мы не имеем права на беспечность.
Это было бы большим риском. Вопросы есть?
   Наступило   длительное  молчание,  затем  К'Каи  заговорила
снова, спокойным, тихим голосом:
   -  Хорошо.  Будьте  готовы атаковать противника  на  закате
солнца. Немного отдохните и потом отправляйтесь на свои боевые
позиции.
   Она  наклонила голову, внимательно разглядывая  вычерченную
на   земле   схему,  остальные  ополченцы  стали  расходиться,
готовясь приступить к выполнению своих задач.
   -  Ну,  сколько  времени ты еще будешь  рассматривать  этот
грязный пол, сестра? - - пошутила Крии'Каи, поглаживая  своими
клювом шею К'Каи.
   -  Что-то здесь не так, - наконец отозвалась К'Каи.  -  Они
собрали здесь, в этой долине, свои десантные корабли со  всего
континента. Они должны понимать, что мы их можем атаковать. Но
в  долине  совсем немного войск и только горстка часовых.  Все
это представляется мне подозрительным.
   - К'Каи!
   Возглас эхом прокатился по пещере. К'Каи расправила  крылья
и  полетела к выходу. У самого выхода она, захлопав  крыльями,
затормозила и опустилась на землю.
   - В чем дело?
   - Посмотри вот туда, в долину!
   Взгляд  зорких  глаз К'Каи остановился на столбах  пламени,
вырывающихся из двигателей килратхских кораблей и  поднимающих
в воздух клубы пыли с песчаной поверхности долины.
   - Они улетают!
   Килратхские  пехотинцы быстро грузились в корабли,  которые
тут  же  взлетали,  стартуя  один за  другим  с  интервалом  в
несколько  секунд.  В  это время с севера появился  сторожевой
корабль  килратхов и совершил посадку рядом  с  самым  большим
кораблем.  Из сторожевика в сопровождении солдат вышла  группа
фирекканцев и двинулась в сторону большого корабля.
   -   Рикик!   -   вдруг  пронзительно  закричала   Крии'Каи,
показывая на фирекканских пленников. - Они схватили Рикик!
   -  Крии'Каи,  подожди,  - крикнула К'Каи,  увидев,  что  ее
сестра,  оттолкнувшись  от  края скалы,  устремилась  вниз,  в
долину. - Остановись!
   Но  Крии'Каи  не обратила на нее внимания. Она не  обращала
внимания  ни  на  что, кроме этих покрытых  шерстью  врагов  и
маленькой  тоненькой фигурки среди более рослых соплеменников.
Ее дочь...
   Она не остановится. Только не сейчас.
   -  Быстро  за  ней!  Теперь они  знают,  что  мы  здесь!  -
крикнула  К'Каи,  и  десятки фирекканских  воинов,  взлетев  с
ближайших скал, с боевым кличем бросились навстречу врагам.
   Орудийные  башни  оставшихся на земле килратхских  кораблей
начали поворачиваться, стараясь взять на прицел быстро летящих
крылатых воинов. Ударили пушки, энергетические сгустки, словно
молнии,  били  в  откосы  скал,  кроша  камень  вокруг.  К'Каи
спрыгнула  со  скалы  за мгновение до  того,  как  камень,  на
котором  она  сидела, был вдребезги разбит прямым  попаданием.
Сделав  в  воздухе крутой вираж, она устремилась к килратхским
кораблям .
   Крии'Каи  уже приблизилась к врагам на расстояние выстрела.
К'Каи   видела,  как  она  целится  в  одного  из  килратхских
охранников.
   Снова  раздался  выстрел  пушки,  мимо  которой,  всего   в
нескольких  метрах, пролетала Крии'Каи. На какое-то  мгновение
ее  объял  ореол  ярко-голубого пламени,  затем  она  исчезла,
сгорев заживо.
   К'Каи  не могла остановиться, у нее не было времени  ни  на
скорбь,  ни  на  раздумье. Необходимо было спасать  пленников.
Насмерть  перепуганные фирекканцы, которых  килратхи  гнали  в
трюм своего корабля, сбившись в тесную кучку, смотрели, как  к
ним,  пикируя,  подлетает  отряд  фирекканских  воинов.  К'Каи
услышала,  как  ее  племянница, которую  килратхский  охранник
заталкивал  в  шлюзовую камеру корабля,  пронзительным  криком
звала свою мать. Среди остальных фирекканцев, последовавших за
Рикик, К'Каи узнала с десяток вожаков стай и их родственников,
захваченных в домах-башнях по всему континенту.
   "Заложники! Они берут с собой заложников!"
   Она  выстрелила из своего ружья к тот самый  момент,  когда
дверь  шлюзовой  камеры задвинулась. Заряд  энергии  ударил  в
толстым  лист металла и, скользнув по нему, ушел в  землю.  По
негромкому  рокоту,  донесшемуся из-за  металлической  обшивки
корабля, она поняла, что сейчас должно произойти.
   -  Назад! Все назад! - закричала она, развернулась  и,  изо
всех  сил  работая крыльями, стремительно полетела  обратно  к
скалам.  Двигатели корабля взревели, вырвавшееся из них  пламя
опалило  все  вокруг. Она оглянулась и увидела,  как  один  из
замешкавшихся   фирекканских  ополченцев,   бессильно   хлопая
горящими крыльями, рухнул на землю.
   Через  несколько секунд К'Каи опустилась на  уступ  высокой
скалы  и  повернулась,  чтобы  посмотреть  на долину. В воздух
поднимались последние корабли килратхов и устремлялись в небо.
На  соседних  утесах  она  увидела многих фирекканцев, которые
поднимали  вверх  оружие и выкрикивали проклятья вслед врагам,
исчезающим в вышине.
   На  уступ  рядом  с  ней  неуклюже опустился  фирекканец  с
обожженными  крыльями  и  почерневшим  оперением.  Молча   они
проводили  взглядом последний килратхский корабль, исчезнувший
в ночном небе.
   -   Килратхи   улетели,  К'Каи.  Значит,   все   кончилось?
спросил ополченец.
   -  Нет,  -  помолчав, ответила она. - Не  кончилось.  Я  не
знаю,  кончится ли это вообще когда-нибудь. Во всяком  случае,
не теперь...



   Ралгха смотрел, как его молодой вассал мерно вышагивает  от
стены  к  стене, и думал, что движения Кирхи стали  такими  же
повторяющимися  и  предсказуемыми,  как  движения   животного,
посаженного  в  клетку. Тридцать шагов к  стене,  подрагивание
хвоста  перед  самым  разворотом и вздергивание  подбородка  в
момент   разворота.  Затем  тридцать  шагов  к  двери,  резкая
остановка,  минутное созерцание двери, как будто  она  вот-вот
должна  открыться (чего на самом деле никогда не происходило),
затем внезапный разворот, оставляющий следы когтей на полу,  и
снова  подход  к  стене. Хорошо, что пол  комнаты  не  выстлан
матами,  иначе  в этом месте перед дверью от них  остались  бы
одни лохмотья.
   Из  своего личного опыта пребывания в тюрьме Ралгха  понял,
что  подобное  отупляющее  разум  занятие  никоим  образом  не
создает иллюзии ускорения времени. Вместо этого бессмысленного
хождения  он  старался просыпаться и делать  все  повседневные
дела  в разное время. Он знал несколько упражнений, помогающих
сохранять   хорошую  физическую  форму,  которые  можно   было
выполнять  в  ограниченном пространстве, например на  корабле,
когда  исполнение командирских обязанностей не  позволяло  ему
посещать  тренажерный зал. Ралгхе обычно удавалось привлечь  к
выполнению  этих  упражнений  и  Кирху,  который  смог  воочию
убедиться  в  их полезности. Они позволяли сохранять  гибкость
тела, если не ума.
   Но  были  и  другие  вещи,  которым  Ралгха  уделял  немало
внимания.    И    прежде    всего,   столь    предупредительно
предоставленному  их  хозяевами  компьютерному   терминалу   с
ограниченным  доступом,  который он использовал  для  изучения
языка   бесшерстных  и  постижения  особенностей  их  мышления
методом  знакомства  с  их литературой, философией,  религией.
Земляне  приводили  его в изумление - они  зависели  от  своей
биологии в гораздо большей степени, чем сами это признавали, и
все  же  во  многих отношениях они были более независимы,  чем
килратхи.   И  у  них  оказалось  много  религий.  Во   многом
противоречащих  одна  другой. Просто поразительно.  Как  будто
земляне  -  это  раса,  состоящая из  множества  биологических
видов.
   Сгладить   непривычность  обстановки  ему  помогали   также
занятия более привычными для него делами, например медитацией,
которой    научили    его    жрицы   и    которая    позволяет
сосредотачиваться или расслабляться.
   Он  даже  освоил  несколько игр землян  и  играл  в  них  с
компьютером.  И  если допустить, что их игры хоть  в  какой-то
мере отражают их стратегические способности, то неудивительно,
что  война  с  ними зашла в тупик. Дело в том, что  земляне  -
прекрасные стратеги. Он и раньше всегда так считал, но все  же
приятно было получить этому такое подтверждение.
   Больше   ничего   в  их  маленькой  комнате   интереса   не
представляло;  две  койки, три стула, стол и  примитивный,  но
вполне  пригодный санузел, приспособленный, по всей видимости,
для   представителей  разных  рас.  Серые  стены,  на  которых
невозможно оставить никаких меток, и голый металлический  пол.
В  воздухе  -  никаких  запахов. Возможно,  кому-то  пришло  в
голову,  что  слишком сильный запах землян может раздражать  и
нервировать килратхов.
   Он  предполагал, что его сразу отправят в Главный штаб,  но
вскоре   калрахр  Торн  прислал  своего  посыльного,   который
сообщил,  что  в настоящий момент не представляется  возможным
отправить килратхов из системы
   Фирекки.  Торн приносил свои извинения в связи с  тем,  что
не может сообщить об этом лично, но Ралгха, являясь командиром
корабля,  должен знать, что заботы о корабле и команде  всегда
стоят на первом месте. В этом состояла суть его послания; само
же  оно  было  изложено в гораздо более тонких дипломатических
выражениях.
   Ралгха    без    труда   понял   подлинный   смысл    этого
завуалированного послания: появились крупные силы килратхов, и
гораздо раньше, чем предполагал Ралгха. Похоже, как только  до
принца  дошли  известия об измене калрахра, "Рас Ник'хры",  он
решил  действовать незамедлительно. Не располагая информацией,
- а ее, разумеется, Ралгхе никто не собирался предоставлять, -
невозможно  было сказать, в чем именно состояла проблема  -  в
том,  что  у  землян  не имелось ни одного свободного  пилота,
чтобы  перебросить  их отсюда, или в том, что  в  системе  уже
находились  столько килратхских кораблей, что встречи  с  ними
избежать  не  представлялось возможным. Но в  чем  бы  она  ни
состояла,  это уже вряд ли имело значение. Он и  Кирха  теперь
оказались   пассажирами  "Тигриного  когтя"  и  должны   будут
разделить судьбу этого корабля и всей его команды.
   Кое  о  чем  он  и  сам  мог догадаться:  сигналы  тревоги,
означающие,  что истребители килратхов обнаружены на  чересчур
близком  расстоянии  от  "Когтя",  внезапное  мерцание  света,
свидетельствующее  о  резком  повышении  потребления   энергии
корабельными   системами.   И  эти  периодически   возникающие
вибрации при маневрировании корабля... Или, может, это выстрел
противника достигал цели?
   Они  с  Кирхой оставались одни, предоставленные самим себе.
Их  уединение нарушалось только раз в день, когда им приносили
еду,  через  час  после подъема. Об этом их  попросил  Ралгха.
Килратхи, следуя своим инстинктам хищников, ели только  раз  в
день,  но  до полного насыщения, а затем около часа  проводили
лежа  в  полной  неподвижности. Кирха  из  уважения  к  своему
господину  обычно ел одновременно с ним, а Ралгха менял  время
приема  пищи,  чтобы внести хоть какое-нибудь  разнообразие  в
жизнь своего подопечного и спасти его от сводящей с ума скуки.
   Ралгха  как раз играл в одну из игр - она называлась  "го",
-  когда  внезапно  изображение на экране  поблекло,  а  фишка
неподвижно  застыла на пути из одной клетки в  другую.  Прежде
чем Ралгха успел хоть что-то сообразить, изображение на экране
исчезло  совсем, а вместо него в верхнем углу  экрана  замигал
курсор.
   Зарычав  от  досады,  Ралгха  хотел  уж  было  как  следует
стукнуть по корпусу монитора, но тут курсор начал двигаться, и
на экране появилось сообщение:
   "Командир  Торн хочет переговорить с вами. Введите  команду
"посылка" и затем ваш ответ".
   Сообщение было не на килратхском языке, а на языке  землян.
Видимо,  они  решили,  что  он уже понимает  их  письменность.
Выходит,  его  терминал находился под контролем,  несмотря  на
ограничения  к доступу информации. И какой-нибудь изнемогающий
от скуки техник обратил внимание на то, что Ралгха запрашивает
тексты землян.
   И сделал соответствующие выводы.
   Примитивность  обращения была, безусловно, характерной  для
техника  любой  расы.  Иногда Ралгхе  казалось,  что  техники-
компьютерщики  сами по себе являются представителями  какой-то
особой расы, и не важно, как они выглядят внешне, мозги у  них
устроены  одинаково.  Они  мыслят  точно,  способны  мгновенно
распознать любой образ, но абсолютно безразличны ко всему, что
выходит  за  пределы  их  маленького замкнутого  мира  цифр  и
электронов.
   "Я   готов   переговорить  с  вами",   -   набрал   Ралгха,
предварительно введя команду "посылка", как ему было указано.
   -  Сядь, парень, успокойся, - сказал он, обращаясь к Кирхе.
-  К  нам направляется один из землян, и если ты будешь стоять
или расхаживать, то, чего доброго, он начнет нервничать.
   Едва  Кирха успел устроиться на стуле, как дверь их комнаты
скользнула в сторону, пропуская Торна и неизменных охранников.
В маленькой комнате сразу же сделалось тесно.
   -  Мы  столкнулись  с  ситуацией, - без  предисловий  начал
землянин, - которую, я надеюсь, вы можете разъяснить.
   -  Могу? - сухо переспросил Ралгха, нисколько не удивившись
на  этот  раз,  что  калрахр  землян  даже  не  взял  с  собой
электронный  переводчик и обратился к  нему  на  своем  родном
языке,  а не на языке килратхов. Видимо, техник доложил своему
руководству об успехах Ралгхи в изучении языка землян. - Могу?
-  повторил он, подчеркнуто вежливо выговаривая чужие слова. -
Или помогу?
   Торн хотел поморщиться, но тут же передумал.
   -  Наверное, в какой-то степени и то и другое, - согласился
он.
   Он  не  стал  садиться.  Ралгха же  остался  сидеть.  Кирха
подошел  и  встал  за  его  спиной,  как  и  положено  личному
телохранителю.
   Ралгха   еще   несколько   мгновений   разглядывал   Торна,
подчеркивая разницу в их положении: тот сейчас выступал в роли
просителя, и от него, Ралгхи, зависело, выполнить его  просьбу
или нет.
   -  Я  попробую, - произнес он наконец. - Так что там у  вас
за "ситуация" ?
   Поза,  в  которой стоял Торн, стала чуть менее напряженной,
и показалось, что он немного расслабился.
   -   Мы   послали  на  Фирекку  морских  пехотинцев,   чтобы
попытаться сорвать проведение Сивар-Есхрада,   коротко сообщил
он.    Нам казалось это вполне логичным, поскольку ваши  воины
придают этой церемонии такое значение. Нам удалось осуществить
задуманное.... и теперь...
   -  И  теперь главнокомандующий килратхов, которым, по  всей
видимости,  является  известный  своей  амбициозностью   принц
Тхракхатх,  отводит  свои войска, - перебил  капитана  Ралгха,
едва  сдерживая  довольное мурлыкание при  виде  округлившихся
глаз землянина.
   - Как вы об этом узнали? - изумленно спросил Торн.
   -  У  него  не  было выбора. Ему пришлось  это  сделать,  -
ответил  Ралгха. Затем обратился к своему молодому вассалу:  -
Объясни  землянину, Кирха, почему принц должен отвести  поиска
после того, как церемония нарушена.
   Кирха  наморщил  лоб,  подбирая  слова  языка  землян   для
выражения типичных килратхских понятий.
   -  Если  церемония оказалась испорченной, то произошло  это
потому,  что  Сивару она не понравилась и он отверг  как  саму
церемонию,  так  и  всех,  кто ее организовывал,  -  запинаясь
объяснил  он,  - они стали теперь просто его воинами,  как  бы
стоящими  на  полпути между  Светом Сивара и  Великим  Мраком,
который  постоянно угрожает Свету и стремится  поглотить  души
погибших   воинов.   Из-за  того,  что   церемония   оказалась
испорченной,  выжившие воины не могут быть  слугами  Сивара  в
течение  целого  года, и они опасаются, что их  души  поглотит
Велики Мрак, если они погибнут в бою.
   -  Следует  ли  это  понимать: выходит, что  они  отступают
потому,  что  Сивар  отрекся от них  ?  -  неуверенно  спросил
землянин.
   Ралгха  кивнул, а земляни покачал головой,  но  не  оттого,
что  был несогласен, просто все это плохо укладывалось  в  его
сознании.
   В  какой-то мере Ралгху обуревали противоречивые чувства. С
одной  стороны он был огорчен срывом церемонии и  сочувствовал
воинам,  которые тем самым оказались преданными,  а  с  другой
стороны, он понимал, что ничего этого не произошло бы, если бы
принц  и  Император не погрязли в своих злодеяниях. И  земляне
явились не причиной, а только средством.
   Он  должен  постоянно твердить себе об этом.  Сивар  просто
использовал землян, чтобы выразить свое неудовольствие.
   -  Таким  образом,  килратхи боялись,  что  их  души  будут
потеряны, а принц Тхракхатх не мог найти убедительных доводов,
чтобы заставить их сражаться, - продолжил Ралг-ха. - И если бы
он попытался заставить их, то они бы взбунтовались. Теперь они
охвачены  страхом,  как  малыши в темную,  безлунную  ночь,  и
склонны  приписывать любую свою неудачу потери благосклонности
со  стороны  Сивара. Сейчас они так же рьяно стремятся  спасти
свои шкуры, как когда-то искали почетной гибели в бою.
   Он  позволил себе раздвинуть губы и показать копчики клыков
-  с  этой  точки  зрения сложившаяся ситуация доставляла  ему
огромное удовольствие.
   -   Все  это  выглядит  очень  неблагоприятно  для  принца,
поскольку он сам выбирал место для церемонии и возглавлял  всю
экспедицию. Недовольство Сивара сильнее всего ударит по  нему.
Жрицы  будут призывать кару на его голову. Жрицы, конечно,  не
забудут,  что  принц санкционировал допрос некоторых  из  них.
Никогда.  Это,  возможно, оказалось самой  большой  ошибкой  в
жизни  принца.  И хотя то, что случилось, все  килратхи  будут
считать   страшной   бедой,  жрицы  Сивара,   возможно,   даже
замурлыкают от горького удовлетворения, узнав, как повернулись
события.   Они,   разумеется,  и   раньше   нашептывали   свои
предостережения о том, что если кто-нибудь будет вмешиваться в
дела  избранниц бога, то на него обрушится гнев Сивара. Теперь
же  то, о чем говорилось шепотом, можно было проповедовать  во
всеуслышание.
   -   Они  покинут  систему  Фирекки  как  можно  быстрее,  -
наконец,  после  долгой  паузы, во время  которой  был  слышен
только  шум  вентиляторов, сказал  Кирха.  -  Они  вернутся  в
подвластные  им  области  вселенной,  где  в  местных   храмах
попытаются вернуть себе расположение бога. А до тех пор,  пока
они  не  очистятся, в случае смерти их ожидает только  Великая
Тьма.
   При  этих  словах шерсть на загривке Кирхи вздыбилась,  ибо
такой перспективы не пожелал бы себе ни один килратхский воин.
   -  Будь  я  на  месте  командира этого  корабля,  -  сказал
Ралгха,  -  я  бы поступил точно так же, как они:  отошел  бы,
чтобы  перегруппироваться и подтянуть подкрепления. Я не  стал
бы  преследовать  их,  поскольку  гнаться  за  обезумевшим  от
отчаяния  противником может только дурак. Вы  же  знаете,  что
даже  самое  безобидное стадное животное  становится  опасным,
если   его  загнать  в  угол.  Вы  прекрасно  понимаете,   что
охваченное  отчаянием  существо  стремится  лишь  к  одному  -
спастись,  и  ради этого готово пойти на все. Я  бы  вернулся,
только  собрав  крупные  силы. И тогда  моя  победа  стала  бы
действительно полной.
   Он    слегка   зевнул   и,   увидев,   как   Тори   кивнул,
удовлетворенно прищурил глаза.
   -  Спасибо,  -  сказал капитан 1-го ранга по-килратхски.  -
Благодарю  вас,  лорд Ралгха. Я думаю, ваша встреча  с  Высшим
командованием может состояться очень скоро.
   С   этими  словами  он  вышел.  Дверь  за  его  охранниками
закрылась.
   Заметив  изумление  на физиономии Кирхи,  Ралгха  сдержанно
откашлялся,  чтобы  скрыть,  насколько  он  доволен  прошедшей
встречей.  Ему  удалось  сохранить жизни  воинов,  которые  не
причинили  лично  ему никакого вреда, и,  может  быть,  когда-
нибудь  они  даже будут вынуждены присягнуть ему на  верность.
Кроме того, он избавил землян от новых потерь, которые были бы
неизбежны,  если б они не отказались от попыток  развить  свои
военные  успехи.  Результат оказался даже лучше,  чем  он  мог
ожидать.
   Но  удачнее  всего было то, что принц теперь,  вне  всякого
сомнения,  останется  жив  и вынужден  будет  предстать  перед
Императором. Гнев Императора всей своей тяжестью обрушится  на
него и его ближайшее окружение. Отголоски этой катастрофы эхом
прокатятся  по  всем звеньям командной цепочки сверху  донизу,
ударяя по всем соратникам принца. И вскоре, возможно, все они,
включая-   самого  принца,  окажутся  пилотами   истребителей,
патрулирующих границы Империи.
   В   древних   книгах  записано:  "Месть  следует  заботливо
взращивать, правильно выбирать для нее время и осуществлять не
торопясь".  Уж  свою-то толику мести он постарается  растянуть
как  можно  дольше.  Возможно, это  поможет  ему  хоть  как-то
избавиться от горьких мыслей.
   Мыслей  о  собственном участии в этом несчастье,  постигшем
его народ.



   О  К'Каи  ничего не было известно с того момента, как  силы
Конфедерации  оставили планету. В те редкие  мгновения,  когда
Хантер  мог  позволить  себе  думать  не  только  о  том,  что
произойдет  через  полминуты, он с беспокойством  вспоминал  о
пей.  Вряд  ли килратхи будут очень благосклонны к фирекканке-
командиру  космического  корабля;  не  в  обычаях  котов  было
допускать,  чтобы представители покоренных ими рас становились
техническими  специалистами  высокой  квалификации:  так  было
гораздо проще сохранять свою власть. К'Каи и Ларрхи относились
к   личностям  выдающимся,  а  от  таких  килратхи  стремились
очистить  покоренные расы. Ларрхи находился  вне  пределов  их
досягаемости,  но  если К'Каи не хватило благоразумия  скрыть,
кто она на самом деле, Хантер не поручился бы за ее жизнь.
   Он  надеялся  только  на то, что К'Каи  догадалась  надежно
спрятать  свой корабль, распустить команду и прикинуться  кем-
нибудь вроде фирекканского фермера-земледельца. Но вскоре  его
оставили  все надежды, кроме одной - что он сумеет остаться  в
живых в следующей схватке.
   В  тот  раз, когда он потерял управление "Дралтхи" и разбил
его, Хантер был абсолютно уверен, что выжить не удастся. То же
самое  он  испытал,  когда  искал "Коготь".  Эти  происшествия
настолько потрясли его, что он до сих пор толком не  пришел  в
себя.   Прежде   ему   еще  не  приходилось   сталкиваться   с
возможностью  собственной смерти так близко. В лучшие  времена
это  могло  стать  поводом отправиться  на  несколько  дней  в
лазарет,  чтобы восстановить душевное равновесие, - но  сейчас
он  был  незаменим, и стоило ему только вернуться на "Коготь",
как его тут же снова отправляли на задание.
   Он   мог  бы  сломаться,  как  в  любой  момент  был  готов
сломаться  Маньяк и как уже сломались десятки других  пилотов.
Но  с  ним  этого почему-то не произошло. И он до сих  пор  не
понимал почему.
   Совершенно  неожиданно все кончилось,  и  "Коготь"  покидал
эту  систему,  но, что странно, не потому, что  они  потерпели
поражение,  а  потому,  что  победили.  Килратхи  беспорядочно
отступали, а Конфедерация их не преследовала. Хэлсиен объяснил
им  почему,  но,  честно говоря, Хантер  был  слишком  вымотан
физически и морально, чтобы понять хоть десятую часть из всего
сказанного.  Он удовлетворился тем, что сражение окончилось  и
они  победили.  Он  был  не настолько опьянен  победой,  чтобы
рваться  вдогонку за котами. Пусть себе бегут. Хантер добрался
до  койки,  свалился на нее и проспал без сновидений  три  дня
подряд.  И  он  оказался не единственным пилотом,  поступившим
подобным образом.
   В  последующие  дни  и недели у него было  уже  значительно
больше  свободного времени, чтобы поразмыслить о  К'Каи  и  ее
экипаже.  Он  постоянно вспоминал об их  последней  встрече  и
очень надеялся, что ей удалось уцелеть.
   Когда  все,  что  можно, уже сказано и сделано,  отпуск  на
Земле  вряд  ли дал бы ему желанное забвение. И поэтому  он  с
облегчением встретил приказ "Когтю" и его экипажу возвращаться
обратно  к  Фирекке. Тогда, по крайней мере,  он  узнает,  что
случилось с К'Каи.



   -  Любуйтесь  и рыдайте, парни, - сказал Блэйр,  выкладывая
перед ними свои карты. Два короля, три дамы. Изумленный Хантер
тихо  присвистнул. Просто удивительно: Блэйру последнее  время
невероятно везло, по крайней мере в карты. На любовном  фронте
ему  похвастаться было нечем, во всяком случае  так  говорили.
Правда,  у Хантера дела обстояли не намного лучше,  но  он  не
жаловался  на  судьбу.  Он опасался, что израсходовал  большую
часть отпущенного ему запаса удачи, когда уцелел, выбросившись
из  того, потерявшего управления, "Дралтхи". С тех пор  Хантер
не слишком позволял себе увлекаться картами или красотками: не
хотел израсходовать остатки везения, которые у него, возможно,
еще  оставались.  Периодические вылеты с  таким  ведомым,  как
Маньяк,  и  без  того каждый раз поглощали значительную  часть
оставшейся у него удачи.
   Впервые   в  жизни  он  поддался  суеверию.  Возможно,   со
временем  это  пройдет.  Психологи утверждают,  что  должно...
"Пусть все идет своим чередом",   сказали они ему.
   Блэйр  откинулся  на стуле, с довольной  улыбкой  наблюдая,
как  остальные  игроки с разной степенью досады  и  отвращения
побросали  свои  карты на стол. Ни у кого еще  не  было  такой
комбинации.  Улыбаясь  все шире, Блэйр сгреб  свой  выигрыш  и
предложил партнерам попытать счастья еще разок.
   Джаз  скорчил  гримасу  и  отказался.  Блэйр  вопросительно
взглянул   на   Хантера,   как   бы   приглашая   его   занять
освободившееся после Джаза место. Но прежде чем  Хантер  успел
отказаться, в дверь кают-компании просунулась голова одного из
пилотов, только что прибывших на "Коготь".
   -  Сент-Джон, Хэлсиен требует, чтобы вы срочно  явились  на
полетную палубу А-пять.
   Голова  исчезла прежде, чем Хантер успел спросить, зачем  и
что  нужно  полковнику.  Он взглянул на  Блэйра,  молча  пожал
плечами и отправился, куда ему было приказано.
   Полетная  палуба,  на  которую  его  вызвали,  была  пуста,
поскольку  обычно  размещавшаяся на ней  эскадрилья  в  полном
составе вылетела на поиски килратхов, которые могли отстать от
своих соединений.
   Пуста?  Нет, не совсем. Сбоку, так, чтобы не мешать посадке
истребителей,  которые  должны  были  вскоре  возвратиться   с
задания, стоял помятый, видавший виды, маленький, но способный
совершать прыжки фрахтер. Эта модель давно устарела, но что-то
она ему напомнила... что-то знакомое.
   Знакомое...  И в следующий момент он уже знал, что  именно.
Понял,  прежде чем разглядел полустертые фирекканские  надписи
на носу фрахтера.
   -  К'Каи!  -  закричал  он  и побежал  к  кораблю.  Десяток
птичьих   голов  повернулся  в  его  сторону.  И  как   только
фирекканцы   из   экипажа  корабля  заметили   его,   поднялся
оглушительный  гомон.  Они бросились к нему  со  всех  сторон,
растопырив полураскрытые крылья.
   В  считанные секунды он оказался в окружении взбудораженных
фирекканцев;  было  понятно,  что  почти  псе  они  не  только
возбуждены,   но  и  встревожены,  и  все  выглядели   изрядно
потрепанными.  У  многих не хватало перьев, у  большинства  на
теле  виднелись  старые и свежие раны. Он  боялся  представить
себе, что увидит, когда наконец доберется до К'Каи.
   Но  тут,  прокладывая  себе  дорогу  сквозь  взбудораженную
стаю,  он  заметил  ее,  увлеченно  беседующую  с  полковником
Хэлсиеном.  Она тараторила так быстро, что полковник,  похоже,
улавливал  лишь  одно  слово из четырех и  встретил  появление
Хантера с радостью утопающего, увидевшего спасательный круг.
   -  Сент-Джон,  сюда!  -  крикнул он,  стараясь  перекричать
гвалт, и схватил Хантера за рукав куртки, помогая выбраться из
толпы фирекканцев. - Ну вот, К'Каи, расскажи Хантеру, чего  ты
хочешь...
   И с этими словами полковник быстро пошел прочь.
   -  Но...  -  в отчаянии сказал Хантер, в спину удаляющемуся
полковнику, - но я...
   Слишком поздно.
   К'Каи  и  весь ее экипаж окружили его, гомоня во  всю  мочь
своих легких, пока у него наконец не лопнуло терпение.
   -  А  ну,  замолкните! - рявкнул он. И  тут  же  воцарилась
благословенная   тишина.   Фирекканцы   уставились   на   него
испуганными  круглыми глазами. Он повернулся к  К'Каи:  -  Вот
так. Что случилось? В чем дело?
   К'Каи  тряхнула  перьями и несколько ошеломленно  взглянула
на  него своими большими глазами. Двое-трое из стоящих  вокруг
принялись тихонько и жалобно попискивать, но Хантер не обращал
на  них  внимания.  Наконец она щелкнула  пару  раз  клювом  и
заговорила теперь уже медленнее.
   И  даже  несмотря  на  это, Хантеру понадобилось  потратить
немало усилий и задать множество вопросов, чтобы понять то,  о
чем пошла речь. Когда же ему это удалось, то он уже не осуждал
ни ее, ни ее стаю за поднятый ими гвалт и неразбериху.
   Выяснилось, что килратхи взяли заложников. Обычно  они  так
не   поступали,  но,  но  всей  видимости,  амбициозный  принц
Тхракхатх решил, что это поможет осуществлению его планов... а
может,  их  просто захватили как военный трофей и намеревались
использовать   в   качестве  рабов.   Принимая   во   внимание
катастрофический  провал церемонии Сивар-Есхрад,  единственной
возможностью  для  принца хоть как-то спасти  свое  лицо  было
полное покорение Фирекки.
   Несчастье  коснулось и семейства К'Каи - одной из  заложниц
оказалась  ее юная племянница Рикик. Мать Рикик была  убита  в
схватке  при попытке освобождения заложников, и теперь  Рикик,
несмотря на свой юный возраст, стала номинальным вожаком стаи.
Ее  возраст давал дополнительные преимущества килратхам -  она
была  настолько испугана и так уязвима, что никто из  взрослых
фирекканцев не осмелился бы ослушаться приказов принца,  зная,
что их неповиновение принесет ей страдания.
   В  одном  из первых своих приказов он повелел всем взрослым
фирекканцам  подрезать крылья так, чтобы они не могли  летать.
К'Каи  в  голову пришла блестящая идея внушить килратхам,  что
если  на  крыльях  удалить только первые два  ряда  вторичного
оперения,  то  фирекканцы не смогут оторваться  от  земли.  Ей
удалось быстро распространить эту мысль среди других гнезд,  и
все  охотно  взяли эту уловку на вооружение. Они с готовностью
имитировали потерю способности летать при удалении  перьев,  а
поднимались  в  воздух только в своих гнездах или  когда  были
уверены, что ни один килратх не может увидеть их.
   Принц  килратхов либо не знал, либо вообще не хотел  знать,
что  подрезка крыльев взрослым фирекканцам калечит  их,  лишая
возможности взлетать на площадки для приема нищи и на спальные
насесты  в  своих гнездах. Его приказы раз от раза становились
все  более жестокими, но фирекканцам ничего не оставалось, как
повиноваться,  пока их вожаки находятся в руках  килратхов,  и
вести  скрытую борьбу за освобождение своей родины так,  чтобы
килратхи  думали,  что  вооруженные  бойцы  прилетают  не   из
городов.
   -  В  конце концов они оставили Фирекку, - тряхнув головой,
продолжила  К'Каи. -Но первый же корабль, покинувший  планету,
забрал  не  только принца, но и заложников.  Мы  остались  без
наших  вожаков стай! Они сказали, что уж если Фирекка не может
быть  ими завоевана, то по крайней мере они позаботятся о том,
чтобы  она  не вступала в союз с вами! За этим я  и  прилетела
сюда - чтобы сказать тебе, что те вожаки, которые остались  на
планете,  собираются  отказаться от  договора!  Они  не  хотят
рисковать жизнями наших предводителей!
   Каждую  новую  фразу  она  произносила  все  более  высоким
тоном,  пока  снова  не  сорвалась на крик.  Хантер  попытался
успокоить  ее, хотя его мысли уже были заняты теми  тревожными
новостями, которые она только что сообщила ему.
   Фирекка    была   нужна   Конфедерации.   Вовсе    не    по
стратегическим  соображениям  -  планета  находилась   слишком
далеко от остальной части космоса, контролируемой землянами, и
союз с ней вряд ли мог повлиять на ход войны. Ее необходимость
диктовали  политические мотивы. Конфедераты  обещали  защищать
Фирекку   от  килратхов  и  не  сумели  сделать  этого.   Если
фирекканцы   разорвут  договор,  то  сколько  других   планет,
входящих в Конфедерацию, последуют ее примеру?
   -  Пошли,  К'Каи,    сказал он. -  Нам  обоим  надо  срочно
переговорить с капитаном 1-го ранга Торном.
   Правдами и неправдами он добрался до командира корабля,  но
с  первых же минут встречи Тори дал ему понять, что не намерен
обсуждать  это  дело с простым пилотом, даже если  он  и  друг
стаи. Так что Хантеру пришлось расстаться там с К'Каи и быть в
полном неведении относительно того, что Торн сделает.
   Но  он  был  уверен в командире корабля так  же,  как  и  в
К'Каи.  Она  оказалась у нужного человека. Торн представит  ее
Высшему командованию и проследит за тем, чтобы она встретилась
с нужными людьми.
   Но что-нибудь требовалось предпринять.
   Что-нибудь!



     - Пора обедать, котик! - произнес голос за дверью ка
меры,
н в окошечке появились миска и кружка.
   Звуки  человеческой  речи и кошмарный  запах  пробудили  от
глубокого  сна спавшего прямо на полу Кирху. Запах, исходивший
от  кружки, наводил на мысль о каких-то гниющих растениях.  Он
подобрался  к двери, заглянул в кружку н увидел отвратительную
пенящуюся  жижу желтого цвета, затем перевел взгляд на  миску.
Она  была  наполнена странной смесью из растений  и  кореньев,
даже  отдаленно не напоминающей нормальную еду.  Там,  правда,
попадались   кусочки   мяса,  но   оно   было   коричневым   и
отвратительным на вид. Такую пищу он есть не мог.
   Что  случилось  с теми землянами, которые прекрасно  знали,
чем питаются килратхские воины? Вместо пристойной еды и вполне
сносных условий - эти горелые отбросы и обращение хуже, чем  с
рабом.
   Он   услышал   удаляющиеся  шаги  и  сдержал   свой   гнев.
Килратхский воин не станет ронять своего достоинства и кричать
на  пустые  стены.  Кирха  сел на корточки,  твердо  решив  не
обращать внимания на терзающий его голод, и стал ждать.
   Эта   перемена  произошла  после  отступления   килратхской
армады,  когда  их  перевели на станцию "Сол"  и  разлучили  с
Ралгхой.  С тех пор он ни разу не видел ни Ралгху,  ни  своего
сеньора-землянина, которого звали Хантер.
   "Где  же  мой сеньор? - сокрушался он. - Как он мог бросить
меня в этом ужасном месте? Неужели он совсем забыл обо мне?"
   Он  вскочил и начал сердито ходить взад и вперед по камере.
Камера  была  крохотной и совершенно пустой, если  не  считать
стоящего в углу белого пластмассового резервуара с водой,  еще
одного   непонятного  приспособления   на   стене,   тоже   из
пластмассы,  и возвышающейся над полом в другом  углу  комнаты
странного вида кипы какой-то прессованной мануфактуры, которую
он  посчитал  отхожим местом, поскольку ничто  другое  в  этой
камере  даже  отдаленно его не напоминало. Там, где  они  жили
вместе с Ралгхой, отхожее место имелось, и было сразу понятно,
что это именно оно. Здесь же ничего подобного не нашлось. И  в
результате  - эта кошмарная вонь, с которой он ничего  не  мог
поделать  и которая лишь усугубляла унижения, испытываемые  им
во время заключения.
   "Будь  лорд Ралгха милостивее, он бы позволил мне умереть",
-  подумал  он печально, сворачиваясь клубком на  полу,  чтобы
опять забыться сном.
   Во  второй  раз  его разбудил звук, и он заморгал  глазами,
жмурясь  от  яркого света, льющегося в камеру из  коридора.  В
дверном проеме стоял какой-то высокий землянин. Шерсть у  него
на   голове   оказалась  более  длинной,  чем  у  многих   его
соплеменников,  -  темно-желто-золотистая,  почти  такого   же
цвета,  как  и  у майора Х'христи Мар'хксс, но у этого  шерсть
росла  еще  и на лице. Подбородок, правда, был голый,  но  под
носом тянулась ниточка золотистого меха, спускавшегося вниз по
обеим  сторонам рта. И этот рот тут же скривился,  как  только
землянин переступил порог камеры.
   -  Черт  возьми,  ну  и  вонища! -  сказал  он  с  каким-то
странным,   незнакомым  Кирхе  акцентом,  сильно  затруднявшим
понимание слов чужого языка. - Послушай, приятель, к тебе что,
никто не приходит, чтобы прибрать здесь?
   Неужели  опять  допрос? Ему казалось, что все  это  позади,
поскольку вот уже больше суток за ним никто не приходил, чтобы
отвести  в  комнату для допросов. Он ненавидел моменты,  когда
они  приходили и уводили его с собой. Наркотики, которыми  его
накачивали,  вызывали тошноту и головокружение, а вопросы  ему
задавали  одни  и те же, повторяя снова и снова. Кирха не знал
ответа  ни  на один из них. Передвижения флота, планы  военных
операций - обо всем этом он не имел ни малейшего понятия.
   Впрочем,  этот землянин не походил на других. В отличие  от
двух  охранников, которые перед тем, как отвести  его  комнату
для  допросов,  всегда  связывали ему  за  спиной  руки,  этот
землянин  только  закрыл  за  собой  дверь  камеры,  а  затем,
повернувшись, стал внимательно разглядывать Кирху.
   -  Итак, почему ты ничего не ешь, приятель? - спросил он. -
Охранники говорят, что за два дня ты не съел ни крошки.
   Кирха  на  мгновение задумался, следует ли вообще  отвечать
этому землянину. Ведь он всего лишь один из его врагов...  или
нет?  Ведь капитан Иэн Сент-Джон, известный также как  Хантер,
тоже  землянин,  но ему бы Кирха, не задумываясь,  ответил  на
любые  вопросы.  Может, все-таки следует оказать  честь  этому
землянину  и ответить на его вопросы при условии, что  это  не
навлечет позора или бесчестья на его сеньора.
   -  Они  не давали мне никакой нищи! сказал Кирха, стараясь,
чтобы  в  его словах не прозвучал гнев. - Я бы и хотел поесть,
но мне не предлагали ничего съедобного.
   Землянин уселся на койку напротив него.
   --  Ну  а они говорят совсем другое. Дюк сказал, что  вчера
тебе  давали тушеную говядина с овощами, и сегодня утром тоже,
но  ты  к ней и не притронулся. Смотри, да вот она в миске  на
полу.  Я вижу, они даже принесли тебе пиво в надежде, что  оно
возбудит у тебя аппетит.
   Похоже,  что этот незнакомец, по крайне? мере, хоть  задает
нормальные вопросы.
   -  Я  не  знаю, что такое "тушеная говядине с овощами",  но
то, что мне давали, было просто харакх, а не пища воина! Разве
я какая-нибудь дичь, чтобы питаться кореньями и ягодами?
   -  Ага, теперь понимаю, - сказал землянин, обнажив в улыбке
зубы. - Немудрено, что охранники допустили эту ошибку. Ты ведь
первый  килратхский  пленник, оказавшийся  на  станции  "Сол".
Обычно  взятые в плен килратхи содержатся на военных кораблях,
а  затем  переправляются прямо в лагерь  военнопленных,  а  не
сюда,  на "Сол". С тобой же, парень, случай особый...  а  твой
командир  пробыл здесь совсем недолго и не успел  поесть:  его
отправили на планету. Итак, килратхский воин, чего бы ты хотел
поесть?
   Вот  это  уже  лучше.  Уже похоже на  обращение  с  ним  на
авианосце  "Тигриный коготь". Там земляне больше слушают,  чем
приказывают.  Земляне,  похожие  на  того,  которого  называют
Хантером.
   -  Мяса. Свежего, а не обожженного на огне. И чтобы его  не
смешивали  ни с какими растениями или кореньями. И  еще  бы  я
хотел  немного  листьев  аракха, - добавил  он  с  надеждой  в
голосе.
   -  Листьев аракха? Помнится, я слышал о них, это  для  вас,
килратхов,  примерно  то же, что корень  валерианы  для  наших
земных  кошек.  Хорошо, я посмотрю, что тут можно  сделать.  -
Землянин подошел к кипе мануфактуры у стены и сморщил нос. - О
боже! -Он посмотрел на Кирху. - Надеюсь, ты не спишь на этом?
   Кирха с достоинством выпрямился:
   -  Конечно,  нет.  Я  сплю на полу, поскольку  никто  и  не
подумал дать мне спальных шкур.
   Выражение лица у землянина было какое-то странное.
   -  Почему  ты  не  пользуешься "джоном"  (прим:  гальюном),
парень?
   "Что  такое  "джон"?"  Он напряг память,  пытаясь  отыскать
значение  этого  слова среди известных ему слов  землян;  нет,
слово оказалось незнакомым, за исключением, правда, того,  что
являлось одним из благородных имен его сеньора.
   Я  не  понимаю,    сказал Кирха. Землянин пересек  комнату,
подошел  к  белому пластмассовому резервуару с водой  и  нажал
кнопку,  после  чего  -  Кирха уже обнаружил  это    резервуар
наполнялся свежей водой.
   - Пользуйся этим, приятель.
   Губа Кирхи изогнулась в гримасе отвращения.
   -  Я не стану гадить в свою литьевую воду, землянин! Вы что
думаете, я совсем дикарь?
   Губы землянина задрожали.
   -  Теперь  я  вижу, в чем проблема. На "Когте" они,  должно
быть,  вам  дали  помещение для очень важных персон  из  числа
инопланетян; здесь же тебя поместили на гауптвахту для  людей.
Это,  -  сказал он, указывая на странную штуковину  на  стене,
водопроводный кран. Нажимаешь на эти рукоятки, и начинает течь
холодная  или горячая вода. Вот это, - продолжил он, показывая
на    резервуар   с   водой,   -   предназначено   для,   э-э,
физиологических   потребностей.  Для   удаления   отходов   из
организма.  А  вот  это,  - он указал  на  кипу  спрессованной
мануфактуры, изрядно подранную Кирхой, - на этом спят. Понял?
   Землянин    бросил   взгляд   на   маленькое    устройство,
пристегнутое к его запястью.
   -  У  меня  назначена встреча, а то бы мы могли  продолжить
это  захватывающее  обсуждение методов  использования  бытовой
техники  землянами и килратхами. Я пришлю кого-нибудь заменить
матрац  и  прослежу,  чтобы тебя начали кормить  тем,  что  ты
можешь есть.
   Он  подошел к двери и надавил ладонью на замок.  Ничего  не
произошло. Он нажал еще раз, а затем стукнул но нему кулаком.
   -  Выпустите,  ребята, через пять минут у  меня  встреча  с
коммодором Стюардом.
   -  Сию  минуту,  майор Таггарт, - послышался снаружи  голос
землянина, и дверь камеры тут же сдвинулась в сторону.
   Странный златошерстый землянин задержался в дверном  проеме
и оглянулся на Кирху:
   -  Разве  я  не  заслужил от тебя благодарности,  парнишка?
Ведь я спасаю тебя от голодной смерти!
   -  Я  бы предпочел смерть, но мои бывший сеньор отказал мне
в этой моей просьбе, сказал Кирха с ожесточением. - Вот почему
я сейчас нахожусь здесь, в заключении.
   Землянин  вздернул вверх один из клочков меха над  глазами,
и  то время как другой оставался неподвижным. Это придало  его
лицу невероятно забавное выражение.
   -  Хм-м.  Ну  ладно,  если  тебе  будет  что-нибудь  нужно,
парень,  зови  меня. Мое имя Джеймс Таггарт, но  все  называют
меня Паладином.
   "Сейчас,  наверное, следует проявить немного вежливости,  -
подумал  Кирха,  -  даже если у меня нет ни малейшего  желания
выказывать уважение этим землянам".
   -  Благодарю  вас,  Джеймс Таггарт, которого  все  называют
Паладином, - сказал он серьезно.
   Губы  землянина  растянулись в том, что, как  теперь  Кирха
знал,  означает  улыбку, затем дверь за  ним  захлопнулась,  и
Кирха опять остался в своей камере один.
   Этот  землянин и в самом деле оказался благородным. Как  он
и обещал, теперь в камере стала регулярно появляться съедобная
пища.  Через  некоторое  время пришли двое  охранников,  чтобы
заменить  загаженный  матрац на новый. Кирха  так  и  не  смог
заставить  себя  спать  на этом странном  возвышении,  но  что
касается личной гигиены, то здесь он последовал рекомендациям,
полученным  от землянина. Воздух в камере стал чистым,  свежее
мясо  было  вкусным, и впервые с момента сдачи  землянам  "Рас
Ник'хры" у Кирхи поднялось настроение.
   Единственное,  что сейчас его угнетало, так это  бесследное
исчезновение  его  сеньора. "Но, но крайней  мере,  я  буду  в
достаточно   хорошей  физической  форме,   когда   ему   снова
понадобятся  мои  услуги, - подумал Кирха, подбадривая  самого
себя.  Он  продолжал  делать упражнения,  которым  научил  его
Ралгха. - Подвести своего сеньора из-за физической слабости  -
это самый большой позор, какой только можно себе представить".
   Примерно  через сутки златошерстый землянин снова пришел  к
нему,  на этот раз вместе с другим землянином, голову которого
украшала  длинная грива рыжих волос. Этот второй землянин  был
моложе  и по-другому одет, одежда свободно свисала вокруг  его
ног.  Кирха  вдруг понял, что это не землянин, а землянка.  Он
еще не научился различать землян мужского и женского пола. Они
с  лордом Ралгхой сначала не знали, что майор, появившийся  на
борту  "Рас  Ник'хры", - женщина, пока  кто-то  из  землян  не
поправил их в разговоре.
   -  А  вот и наш парнишка - Кирха, - сказал землянин.  -  Он
целиком  в твоем распоряжении, Гвен. Он прекрасно говорит  по-
английски,  так  что  тебе  не  придется  надрывать   гортань,
произнося слова на килратхском языке.
   -  Спасибо,  босс,  - сказала она, внимательно  разглядывая
Кирху.
   Тот,   в   свою  очередь,  смотрел  на  нее  с  не  меньшим
любопытством.
   -  С  тобой здесь хорошо обращаются? -спросила она. - Можем
ли мы что-нибудь сделать для тебя?
   Он  помолчал  в  нерешительности, прежде чем  обратиться  с
просьбой.  Просить что-либо у своих врагов,  а  не  требовать,
было проявлением слабости. Но кто теперь его враг? В жизни все
так  перепуталось, что он уже плохо представлял себе, кто  ему
друг, а кто враг.
   И  кроме  того.  его сеньор приказал ему просить  все,  что
понадобится.
   -  Я бы хотел видеть моего сеньора, - сказал Кирха, надеясь
не выдать голосом своего отчаяния,
   -  Лорда  Ралгху?  -  спросил Паладин. -  По-моему,  я  уже
говорил тебе, парень. Его здесь нет, он на Земле.
   -  Нет,  не  лорда  Ралгху, - сказал Кирха.  -  Теперь  мой
сеньор капитан Иэн Сент-Джон, также известный как Хантер. Лорд
Ралгха всего лишь мой сюзерен.
   -  Что?  - громко захохотал землянин. - Хантер? Ты,  должно
быть, шутить!
   -  Я  очень серьезен, Джеймс Таггарт, которого все называют
Паладин, - сказал Кирха твердо. - Капитан Иэн Сент-Джон, также
известный как Хантер, теперь мой сеньор.
   -  Как  же  случилось  так, что ты  присягнул  на  верность
землянину?  - удивленно спросила землянка.   Об  этом  нет  ни
слова ни в одном из отчетов...
   -   Лорд  Ралгха  нар  Ххаллас  был  сеньором,  которому  я
присягнул,  я  служил  ему на борту "Рас Ник'хры",  -  пояснил
Кирха.  -  Передавая корабль капитану Иэну  Сент-Джону,  также
известному  как Хантер, лорд Ралгха, в знак особого  уважения,
передал  ему  и  меня.  Так что капитан Иэн  Сент-Джон,  также
известный как Хантер, стал моим сеньором. Лорд Ралгха все  еще
мой  сюзерен, но он не может уже приказать мне не  подчиниться
капитану Иэну Сент-Джону, также известному как Хантер.
   - Невероятно, - сказал Паладин, качая головой.
   -  Бывает,  происходят и более странные  вещи,  Паладин,  -
пробормотала землянка.
   -  Я знаю. Да, малыш, дело становится еще более интересным.
Между  прочим, когда ты говорить о "капитане Иэне  Сент-Джоне,
известном как Хантер", можешь называть его просто Хантер.
   -  А  это  не  будет проявлением неуважения по отношению  к
моему сеньору? - спросил Кирха обеспокоенно.
   -  Нисколько. Даже наоборот, я уверен, что Хантер предпочел
бы  именно  такое  обращение. "Капитан  Иэн  Сент-Джон,  также
известный  как  Хантер"  -  звучит  несколько  тяжеловато.   И
поскольку    у   меня   еще   не   было   случая    официально
представиться... Я - майор Джеймс Таггарт, бывший офицер флота
Конфедерации.  Но, как я уже говорил, ты можешь называть  меня
Паладином.
   -  Я    Гвен,  -  сказала землянка.  -  Мое  полное  имя  -
Гвиневра Ларсон, по меня так никто никогда не называет.
   -  Я   -  Кирха храи Ралгха нар Ххаллас, - сказал  Кирха  и
задумался.  -  Нет, теперь мое имя - Кирха храи Хантер...  как
называется планета, где родился Хантер?
   -  Он  -  ози , - сказал Паладин. (прим: "ози" -  жаргонное
название австралийцев)
   -  Тогда  теперь мое имя - Кирха храи Хантер нар Ози,  -  с
явным  облегчением сказал Кирха. Наконец-то у  него  появилось
хоть имя. Он почувствовал себя чуть более уверенно.
   -  Ты  не против, если мы будет называть тебя просто Кирха?
-  спросил Паладин. Выражение лица у него было очень странным,
как будто он еле удерживался от смеха. - Кирха храи Хантер нар
Ози   звучит  не  лучше,  чем  капитан  Иэн  Сент-Джон,  также
известный как Хантер.
   -  Я  не  против,  если только это не заденет  чести  моего
господина Хантера,   сказал Кирха серьезно.
   -  Я  не  думаю,  что  заденет; мы,  земляне,  предпочитаем
пользоваться  короткой  формой  своих  имен,  за   исключением
официальных   ситуаций.  А  вообще-то,   -   сказал   Паладин,
обменявшись взглядом с Гвен, - с твоим господином Хантером  мы
друзья, и я считаю, что ему было бы очень приятно, если бы  ты
проявил к нам дружелюбие и поговорил с нами.
   -  Я  буду  рад вести себя так, чтобы оказать  честь  моему
господину  Хантеру, - сказал Кирха. - Но откуда я могу  знать,
что это как раз то, чего он хочет, если его здесь нет и он  не
может сам мне это приказать?
   -  Извини, парнишка, мы оставим тебя на минутку,  -  сказал
Паладин,  и они вдвоем с землянкой отошли от Кирхи  поближе  к
закрытой двери камеры.
   -  Что  ты  думаешь об этом, девочка? -донеслись  до  Кирхи
слова Паладина, произнесенные таким тихим шепотом, что он едва
их расслышал.
   -  Мы  знаем,  что  килратхи  очень  серьезно  относятся  к
вопросам  чести,  -  ответила она. - Мне  кажется,  он  вполне
искренен.  Это первый случай, когда килратх заявляет  о  своей
абсолютной верности землянину. Для разведывательной службы это
просто находка.
   - Ты думаешь, он захочет помочь нам? - спросил землянин.
   Кирха  едва сдерживал возмущение. Как могли они сомневаться
и его верности?
   -   Стоит  попробовать,  -  шепотом  ответила  землянка.  -
Правда,  следователям  не  удалось получить  от  него  никакой
полезной информации.
   Обернувшись к Кирхе, Паладин громко сказал:
   -  Расскажи мне подробнее об этой клятве верности твоему...
э-э... господину Хантеру. Что это конкретно значит?
   Кирхе  не  удалось скрыть своего крайнего удивления.  Всем,
даже самому последнему несмышленышу в любом храи известно, что
значит  клятва  верности! Он на минуту задумался,  прежде  чем
заговорить.  Да  и потом, ведь эти двое - не килратхи.  Их  не
обучали  с детства законам чести и верности. Чему их  обучали,
он  не  знает, но, может быть, на его счастье, эти понятия  не
чужды   и  им.  Возможно,  если  ему  удастся  доходчиво   все
объяснить, они найдут Хантера и приведут его сюда.
   -  Это значит, что я дал ему и его храи клятву на всю  свою
жизнь,  а также на всю жизнь моих потомков. Я поклялся в  том,
что  полностью буду находиться в его распоряжении  и  защищать
его  честь  и жизнь своей собственной жизнью и честью  и  буду
беспрекословно подчиняться любым его приказам.
   -  Но  ведь...  раньше твоим господином...  был  Ралгха?  И
когда  он  приказал тебе сдаться землянам, ты так и сделал?  -
Казалось, это занимало Паладина более всего.
   - Конечно, - сказал Кирха, удивляясь такому вопросу.
   -   И  это  ты  воспринимаешь  как  должное?  -  настойчиво
продолжал  он.  -  А воспринимаешь ли ты как должное  то,  что
разговариваешь с двумя землянами?
   -  Я  бы предпочел скорее разорвать тебе горло, - оскалился
Кирха, - чем говорить с тобой, землянин, но это, наверное,  не
понравилось бы моему господину Хантеру.
   -  Надеюсь,  все это записывается на пленку, - пробормотала
Гвен так тихо, что Кирха с трудом разобрал ее слова. - Но всей
видимости, военным от этого парня будет мало пользы, но зато у
пас  есть  пленник,  который  может  рассказать  о  социальном
устройстве.
   -  Возможно,  ты  и  нрава. Но тогда  продолжим...  Что  ты
знаешь  о  Гхорах Кхар, парень? - громко спросил Паладин,  его
взгляд вдруг стал очень внимательным.
   -  Эта  красивая планета, одна из самых прекрасных  колоний
Империи,    сказал Кирха с ностальгическими нотками и голосе.
   --  Что ты знаешь о восстании на Гхорах Кхар? - на этот раз
вопрос  задала  землянка. Это понятно - душой  восстания  были
жрицы.  И  ей  хотелось  знать, чем  занимаются  другие  особи
женского пола.
   -  Только то, что рассказал мне лорд Ралгха нар Ххаллас,  -
сказал Кирха, пожав плечами. - Очень немного.
   -  Но  ты  ведь знаешь Гхорах Кхар? - настаивал Паладин.  -
Знаешь,  где находятся города, космодром, все это  ты  знаешь,
правда?
   -  Конечно,  - сказал Кирха, начиная раздражаться  от  всех
этих глупых вопросов. - "Рас Ник'хра" много раз совершала  там
посадку.
   -  Итак, мы можем сопоставить его информацию с информацией,
полученной от Ралгхи, - тихо сказала Гвен.
   -  Конечно, девочка, конечно. - Глаза землянина заблестели.
- Мы собираемся задать тебе несколько вопросов, дружок. Ответь
на них, и твой господин Хантер будет очень доволен.
   Его господин-землянин... от этой смены сеньоров у Кирхи  до
сих  пор  голова  шла кругом. Раньше, когда он присягал  лорду
Ралгхе и клялся в верности Императору, все было гораздо проще.
Теперь  же  он  знал только, что существует единый  центр  его
мира...  и  он  находится  где-то в другом  месте,  несомненно
далеко  от  Кирхи.  Даже лорд Ралгха, чьим приказам  ему  было
разрешено  подчиняться,  если  они  не  противоречат  приказам
Хантера, далеко от него. Кирха никогда еще не чувствовал  себя
таким одиноким.
   -  Я  хочу... я хочу видеть моего сеньора, - повторил Кирха
упрямо.  -  Я хочу лично услышать от моего господина  Хантера,
что должен помочь вам в этом.
   Паладин согласно кивнул головой:
   -  Я  могу  организовать это. Хантер сейчас  в  отпуске  на
Земле,  поехал  навестить свою семью в  Сиднее.  Я  видел  его
неделю  назад, когда он останавливался на станции  перед  тем,
как отправиться на планету. Но скоро он снова будет здесь,  на
станции "Сол", ждать попутного корабля, который подбросит  его
в  тот  сектор,  где  сейчас находится  "Тигриный  коготь".  Я
попрошу его навестить тебя.
   Кирха   подавил  импульсивное  желание  пасть   ниц   перед
землянином, настолько он был переполнен чувством облегчения  и
благодарности.
   - Я благодарю вас, Джеймс Таггарт. Спасибо.
   -  Не  за что, малыш, - сказал землянин, показывая  зубы  в
широкой улыбке. - Но если ты хочешь отблагодарить меня, то  мы
могли бы прямо сейчас приступить к этим вопросам...
   -  Я  отвечу  на  ваши вопросы, когда вы приведете  ко  мне
моего  сеньора и он даст мне разрешение сделать это, - ответил
Кирха упрямо. - Это мое право и мой долг.
   -  Договорились, - сказал землянин, протягивая  Кирхе  свою
гладкокожую  руку;  тот  в недоумении  уставился  на  него.  -
Земляне  пожимают  руки,  чтобы скрепить  клятву,  -  объяснил
Паладин.
   Кирха  нерешительно  пожал протянутую руку,  втянув  когти,
чтобы не оцарапать тонкую кожу землянина.
   - Клянусь честью, - сказал он.
   -  Хорошо, - сказал Паладин. - Оч-чень хорошо. Ну а пока, в
ожидании  Хантера,  ты,  может быть, соберешься  с  мыслями  и
постараешься припомнить все, что знаешь о космодроме на Гхорах
Кхар...



   К'Каи  шла  по странным металлическим коридорам космической
станции  "Сол-Центральная", даже  не  стараясь  скрыть  своего
негодования. Попадавшиеся ей навстречу земляне и представители
других  цивилизаций предпочитали уступать ей дорогу. Что  было
весьма разумно с их стороны; она настолько расстроилась, что у
нее могла начаться линька.
   По  совету  Хантера  она  изложила  свою  проблему  Высшему
командованию Конфедерации, требуя, чтобы они предприняли  что-
нибудь  для  освобождения заложников, захваченных  килратхами.
Угрожая   им  в  противном  случае  аннулированием   договора.
Предупреждая, что если даже договор и не будет аннулирован, то
все   равно  действия  фирекканцев  нельзя  предугадать,  пока
вожакам их стай угрожает опасность.
   Земляне  из  Высшего  командования  издавали  успокаивающие
звуки,  но она не желала, чтобы ее успокаивали. Они давали  ей
неопределенные   обещания,   но   она,   проявив   незаурядную
настойчивость, заставила их конкретизировать свои намерения.
   А  сейчас  складывалось  впечатление,  что  они  вообще  не
собираются  выполнять  свои обещания.  Проходили  дни,  но  не
появлялось никаких признаков того, что операцию по спасению ее
соплеменников хотя бы начали разрабатывать. Ее отчаяние  росло
день  ото дня, ее не покидала мысль о бедняжке Рикик, попавшей
в  лапы этих хищников. Сегодняшняя встреча ничем не отличалась
от предыдущих - ей заявили, что в связи с вторжением килратхов
в   контролируемые   землянами  районы  сектора   Энигма   нет
возможности   выделить   какие-либо   силы   для    проведения
спасательной  операции.  Если  в  ближайшее  время  ничего  не
произойдет,  она  вынуждена  будет подумать  об  осуществлении
собственной  операции,  пусть даже с минимальными  шансами  на
успех.  Ну  а сейчас... сейчас ей остается только  бродить  по
коридорам,   давая   выход   своему   отчаянию;   бродить   до
изнеможения, чтобы потом забыться тяжелым сном.
   Сном,  в  котором она будет видеть только бедную  маленькую
Рикик...
   Ее  внимание  привлек странный шум в конце коридора;  среди
топота сапог слышался звук царапающих пол когтей. Когтей?
   Охваченная любопытством, она ускорила шаг и вскоре  догнала
очень  странную  группу: охранники-земляне сопровождали...  не
может быть!.. молодого килратха.
   Она  замерла на месте, остолбенев от изумления, а необычная
компания  скрылась  за очередным поворотом  коридора.  Она  же
продолжала  стоять, не обращая внимания на удивленные  взгляды
тех, кому приходилось обходить ее, и пыталась понять, что  все
это означает.
   Кажется,  Хантер  говорил что-то о пленных килратхах.  Нет,
не  о  пленных, а о перебежчиках. Один из них каким-то образом
оказался  связанным  клятвой с Хантером, который  находил  эту
ситуацию далеко не веселой.
   Она  слегка пощелкала клювом, вспомнив лицо Хантера,  когда
он   рассказывал   об   этой   свалившейся   на   его   голову
ответственности.  Он был далеко не в восторге  от  своей  роли
килратхского лорда.
   Да,  для  него  все это достаточно обременительно.  Но  она
задумалась  над  тем, нельзя ли как-нибудь использовать  этого
молодого  килратха. Возможно, он мог бы чем-нибудь  помочь  ей
или хотя бы рассказать что-нибудь такое, что наконец заставило
бы   Конфедерацию  действовать  либо  сделало  ее  собственную
спасательную экспедицию не столь безнадежной.
   Был  лишь  один способ выяснить все это: самой побеседовать
с  этим  килратхом, если только она сумеет добиться встречи  с
ним.
   Она   круто  повернула  назад,  напугав  какого-то  клерка-
землянина,  не  ожидавшего от нее столь резкого  движения.  Он
издал странный визгливый звук и отпрыгнул назад. Не обратив на
него  никакого  внимания,  она  прямиком  направилась  в  свои
апартаменты, где находился пульт с компьютером.
   Что   ж,   пришла  пора  проверить,  даст  ли  какой-нибудь
результат  весь ее опыт общения с землянами; ее сестра  всегда
утверждала,  что  она способна находить правильные  решения  в
любой   ситуации,  так  что,  возможно,  сейчас  самое   время
посмотреть, насколько ее дар убеждения действует на землян.
   А также действует ли он и на килратхов.
   К'Каи  осторожно  заняла  свое  место  за  столом  напротив
Кирхи,  более  молодого  из  двух килратхских  перебежчиков  и
являющегося  причиной  головной  боли  Хантера.   Похоже,   он
нервничал,  хотя  при их встрече охранники не  присутствовали.
Килратх  поклялся, что не причинит вреда К'Каи, и похоже,  что
земляне поверили его слову.
   Интересно.  Может,  он  даже боится  ее.  "Естественно",  -
цинично  подумала она, - "охраняющие его земляне не слишком-то
поспешат вмешаться, напади она на него".
   Уши  килратха были прижаты, а усы слегка подергивались. Это
могло  быть  как  признаком нервозности, так и  свидетельством
того,  что  он  старается  сдержаться,  чтобы  не  попробовать
отобедать  ею.  И то и другое было вполне вероятно.  К'Каи  от
нетерпения слегка прищелкнула языком.
   -  Знаешь,  я вовсе не собираюсь долбануть тебя  клювом,  -
сказала вдруг она на языке землян.
   Уши  кота  еще  сильнее прижались к голове, затем  медленно
распрямились.
   -  Ты хочешь сказать, что осмелилась бы схватиться со мной,
-  сказал он презрительно со своеобразным акцентом на  том  же
языке. - Я так не думаю. Ты относишься к разряду дичи и уже  в
силу этого являешься низшим существом по отношению к килратху.
   -  Понятно,  значит, именно поэтому твои соплеменники  были
настолько  самоуверенны, что распорядились  лишить  мой  народ
способности  летать, - возразила К'Каи. - Или они это  сделали
просто  потому,  что  ленивы  и не  любят,  когда  обед  вдруг
ускользает у них из лап?
   Несколько  секунд явно озадаченный килратх  внимательно  ее
разглядывал, а затем начал издавать какие-то булькающие звуки,
которые, решила она, изображали смех.
   -  У  тебя острый ум, пернатая, - сказал он. - Тебе следует
осторожнее с ним обращаться, а то порежешься.
   -  Да,  но те из нас, у кого есть когти и клювы, не  говоря
уже  о  зубах,  гораздо лучше подготовлены к встрече  со  всем
острым,  не  так ли? - игриво сказала К'Каи. - Не то  что  эти
несчастные земляне. Они вынуждены сами оттачивать свое  оружие
и свой ум.
   Бульканье усилилось, уши кота. поднялись и расправились.
   -  Что  правда, то правда, - сказал он. - Глава моего клана
находит  их  игры  и рассказы занимательными, но  их  самих  я
считаю скучными созданиями.
   К'Каи  в  ответ  выразила подобающую случаю солидарность  и
затем добавила:
   -  Возможно,  отчасти причина состоит в  том,  что  они  не
являются стайными существами, как фирекканцы или килратхи.  Им
не   дано  понять,  насколько  важно  сохранять  гармонию   во
взаимоотношениях внутри родового сообщества. Они не  понимают,
как  эта  гармония  помогает стае выжить в борьбе  с  внешними
врагами и предотвратить распад стаи изнутри.
   -  Абсолютно верно. - Килратх опустил голову и уставился на
крышку  стола. - Я пытаюсь понять этих существ,  но  понимание
как-то  ускользает  от  меня. У меня с  тобой  гораздо  больше
общего, пернатая, чем с ними.
   -  Неужели?  - простодушно удивилась К'Каи. "Даже  несмотря
на  то,  что  я  дичь,  килратх?"  И,  быстро  проведя  в  уме
сопоставительный анализ, продолжила: - Возможно, ты и прав.  У
нас с тобой есть когти. У меня клюв - ну а у тебя клыки, и все
это  может  стать  оружием.  Наше  тело  покрыто  перьями  или
шерстью,  чего нет у землян. Общественный строй почти  один  и
тот  же.  Возможно, в твоих словах больше истины, чем  ты  сам
предполагаешь, килратх...
   -  Перестань щебетать о ерунде, фирекканка, - заворчал кот,
но  в  его голосе не было гнева или враждебности. - Ты  хотела
встретиться со мной. Несомненно, у тебя для этого есть  какая-
то причина, а не просто любопытство.
   К'Каи   показалось,  что  он  раздумывает,  стоит  ли   ему
говорить дальше или подождать, когда она раскроет свои  карты.
Сейчас   ее   задачей  было  подогреть  его  любопытство.   Не
дождавшись ее ответа, он откинулся на стуле, помахивая хвостом
позади себя.
   -  Ты  не  похожа на трусливых землян, которые держат  меня
здесь  взаперти,  - продолжил он наконец. -  И  ты  не  такая,
какими  я  представлял себе твоих соплеменников. Я не  уверен,
что  могу точно определить, к какой из категорий отнести тебя.
Хотел бы я знать, понимаешь ли ты то, что не могут понять  эти
земляне.
   -  Что  именно? - спросила она, принимая вызов. -  Подожди,
посмотрим,  угадаю ли я сама? Ты хочешь, чтобы я  сказала  или
сделала что-то, что позволило бы тебе судить, понимаю ли я или
нет, что такое честь в самом прямом смысле этого слова.
   Она   распушила   перья  на  груди,  довольная   тем,   что
проштудировала   дополнительный   курс   языка    с    помощью
представленных Конфедерацией кассет, позволивший ей со знанием
дела  говорить  на темы, выходящие за пределы круга  интересов
гнездовий.
   -  Понимаю  ли я, что такое честь? - спросила она,  увидев,
как  округлились от изумления его глаза. - Разве ты не об этом
хотел  спросить меня? Я не виню тебя за это; у  землян  другое
представление  о чести, чем у тебя и у меня. Они  очень  часто
дают  обещания, надеясь, что им не придется их выполнять,  они
стараются  пользоваться  словами, которые  их  ли  к  чему  не
обязывают.  У  них  даже  есть  особая  категория  работников,
которые  только  и  делают, что ищут  способы,  как  заставить
выполнять обещания или, наоборот, уклониться от их выполнения.
В  то  время  как  среди твоих и моих сородичей  произнесенная
клятва обязывает тебя до конца твоей жизни. - Она фыркнула.  -
Точно  так  же  и у нас есть категория соплеменников,  которые
занимаются  только тем, что ограждают нас от  соблазна  давать
обещания,   которые   трудно   выполнить.   Я   думаю,   такие
представители найдутся и среди килратхов.
   Сдержанное  бульканье  килратха  переросло  в  громогласное
довольное подвывание.
   -  Ты  самое  занятное существо, которое переступало  порог
этой  камеры  за  все  время моего пребывания  здесь.  Ты  мне
положительно правиться. Как ты себя называешь?
   - К'Каи, - ответила она с некоторой осторожностью. - А ты?
   -  Кирха,  -  ответил  килратх. -  Я  даю  тебе  разрешение
употреблять мое имя.
   Его  последние  слова показались ей частью ритуала,  и  она
ответила ему точно так же.
   -  Я  даю  тебе  разрешение употреблять мое  имя.  -  Затем
лукаво добавила: - И кое-что еще.
   Она  специально  проконсультировалась с  медиками  на  этот
счет;  они  участвовали в допросах Кирхи  достаточно  часто  и
знали, что на него действует, а что пет, и что доставляет  ему
удовольствие. "Фирекканское Наилучшее" значилось  среди  того,
что  "способно доставить ему удовольствие". Организм килратхов
легко переносил алкоголь, к тому же они предпочитали сырую, но
приправленную  специями пищу. Поэтому она прихватила  с  собой
несколько  бутылочек своего любимого напитка. Так,  на  всякий
случай.
   Она  осторожно поставила на стол между ними первую  зеленую
стеклянную  бутыль,  а  также фирекканскую  питьевую  вазу  из
переливающегося  голубого  стекла  и  килратхскую   фарфоровую
чашку,  покрытую  красной эмалью, больше похожую  на  глубокое
блюдце, чем на чашку, поскольку представители кошачьих  лакают
свои  напитки  языком.  Он посмотрел на  бутыль  со  смешанным
чувством любопытства и подозрительности.
   -  Можешь  проверить  чашку или возьми  одну  из  своих,  -
предложила  она.  - В любом случае бутылка  у  нас  общая.  Мы
называем  этот напиток "Фирекканское Наилучшее". Я справлялась
у  медиков, и они заверили меня, что в нем нет ничего  такого,
что  повредило бы твоему организму. Даже наоборот, оно  окажет
благотворное воздействие на твой желудок. - Поскольку  он  все
еще колебался, она, наклонив голову набок, добавила: - Хантеру
он  очень понравился. Или среди килратхов не принято делить  с
кем-нибудь напитки и общие интересы?
   Она  открыла бутылку, налила себе напитка и, сунув  клюв  в
длинное  узкое  горлышко вазы, сделала  один  быстрый  глоток.
Кирха заворчал и плеснул себе в чашку, затем поднес ее ко рту,
взглядом  приглашая ее посмеяться над тем,  как  осторожно  он
пробует содержимое чашки.
   Глаза   его  округлились,  зрачки  расширились.  Он  поднял
голову и внимательно посмотрел на нее.
   -   Что,   не   нравится?   -   спросила   она,   несколько
разочарованно.
   Он закашлялся и заморгал глазами.
   -  Совсем...  наоборот, - выговорил  он.  -А  я  удивлялся,
почему  это  принц  выбрал  вашу систему  для  своего  "Сивар-
Есхрада".  Теперь-то я понимаю. Захватив Фирекку в свои  лапы,
он  смог бы привлечь к этому своих агентов и сколотить хороший
капитал, - он  слегка  приподнял  чашку, - и все это абсолютно
без ведома Императора!
   -  Да,  твоего  принца  ждало  бы  несколько  сюрпризов,  -
сказала  К'Каи гордо. - Фирекканцы хоть и выглядят  мирно,  но
знают, как за себя постоять.
   -  Если  вы умеете готовить такое питье, то тебе нельзя  не
поверить. Это действительно напиток, достойный воинов! - Кирха
снова склонился над своей чашкой, его язык быстро собрал  все,
до  единой  капли. Он поднял голову от чашки, чтобы  перевести
дыхание, всем своим видом показывая, что не отказался  бы  еще
от одной порции.
   Довольно  кудахтнув  про  себя,  К'Каи  удовлетворила   его
желание,  не  забыв  и себя. Разливая питье  но  сосудам,  она
заметила,  что  усы Кирхи поднялись вверх, а  глаза  сузились,
что,  как  ей  сказали,  у килратхов было  признаком  большого
удовлетворения.
   -  Клянусь  Сиваром, К'Каи, этот твой эликсир действительно
оказал  благотворное воздействие на мой желудок!  Я  уже  было
подумал,  что  затея моего господина обернется для  меня  лишь
бесконечной цепью этих чертовых допросов и болей в желудке!
   -  Не  стесняйся;  там, откуда я взяла  эту  бутылочку,  их
осталось еще немало, - обнадеживающе сказала К'Каи. - И я могу
принести  для  тебя еще. Думаю, чашка напитка  к  обеду  будет
полезна,  особенно  после  всех  этих  дурацких  медикаментов,
которые подорвали твое здоровье.
   Кирха заворчал. Или замурлыкал, а может, и то и другое:
   -  А  сейчас, раз уже пришла пора откровения, я бы не прочь
напиться.
   К'Каи   раскудахталась,  испугав  его   столь   неожиданной
реакцией.
   -  Это именно то, чего хотела и я, - сказала она ему. -  Я,
так же как и ты, разочарована тем, как складываются дела, ради
которых  прилетела сюда, а поскольку причиной  всему  являются
земляне,  у  меня  не было ни малейшего желания  напиваться  в
компании с кем-нибудь из них.
   -  И  поэтому  ты  выбрала в собутыльники меня?  -  покачал
головой Кирха, язык его уже слегка заплетался. - Боюсь, ты  не
говоришь и десятой доли правды.
   К  этому  времени они выпили с К'Каи уже по  три  чашки,  а
бутылка опустела лишь наполовину. Она разлила еще по одной.
   -  Правда  заключается в том, что у  нас  с  тобой  гораздо
больше общего, чем с голокожими двуногими со станции "Сол",  -
сказала она. - Мы оба понимаем, что такое честь. Ты находишься
в  тюрьме, хотя и дал слово служить Хантеру, а я тоже попала в
положение  пленницы, поскольку не могу покинуть  эту  станцию,
пока  не  получу ответа от Высшего командования, а  они  и  не
собираются давать мне ответ.
   Его   глаза  слегка  остекленели  от  усилия  понять  столь
мудрено закрученную фразу.
   -  Мы - два чужака в море вероломных бесшерстных обезьян, -
согласился он. - За дружбу!
   Он  поднял свою чашку, она подняла свою вазу - и они  разом
осушили  сосуды. Она налила снова. В ушах у нее начало шуметь,
и  К'Каи ощутила приятное тепло и расслабленность, словно  без
всяких усилий парила в восходящих потоках горячего воздуха.
   -  А что тебе, собственно, нужно от этих обезьян? - спросил
он наконец.
   Она сощурила глаза и уставилась на дно своей вазы.
   -  Когда килратхский принц покинул мою планету, он забрал с
собой в качестве заложников несколько моих сородичей, - горько
сказала  она; его глаза расширились, а уши прижались к голове.
-  Среди  них  была  моя племянница. Я  хочу,  чтобы  все  они
вернулись  домой. Но Высшее командование продолжает  твердить,
что они ничего не могут поделать! - Она сделала большой глоток
"Наилучшего". - Не хотят, так будет вернее.
   -  Теперь я начинаю понимать, почему лорд Ралгха решился на
такой  шаг,  - сказал он, последовав ее примеру.  -  Принц  не
должен  был  так  поступать. Это бесчестно,  это  противоречит
Кодексу  воина - прятаться за спинами заложников! Гнев  Сивара
падет  на  его  голову  и на головы его потомков  до  восьмого
колена!
   -  Я  бы хотела, чтобы гнев Сивара подпалил задницы и  этих
бескрылых болванов-землян из Высшего командования, -  ответила
К'Каи. Она подняла голову, чтобы взглянуть на него, и на какое-
то  мгновение ей вдруг показалось, что килратхов стало как  бы
двое. Что и говорить, им попалось особо крепкое "Наилучшее". -
Какая  польза от договора, если он не обеспечивает равноправия
сторон?
   -  Для  представительницы женского пола ты  судишь  слишком
категорично.  Но  это  верно: С тобой обошлись  далеко  не  по
чести, - согласился он.
   Он  произносил слова почти что слитно, слегка  пришепетывая
на   свистящих   согласных.  Глаза  его  стали   сходиться   к
переносице, и К'Каи подумала, что он, наверное, так  же  пьян,
как и она сама. Быть может даже еще больше.
   -  Со  мной  обошлись  далеко не по  чести.  Нам  надо  как
следует напиться.
   Он икнул, глаза его закосили еще больше.
   -  Поправка.  Мы  уже напились. И нам нужно продолжить  это
занятие.
   К'Каи осторожно наполнила протянутую ей чашку.
   -  За  это я выпью, - сказала она, - Ох, и выпью  же  я  за
это!



   Хантер шагал длинными коридорами космической станции  "Сол"
в сторону кают для офицеров, прибывающих на станцию транзитом,
время от времени поглядывая на цветные полоски, нанесенные  на
металлические  стены, чтобы удостовериться, что  не  сбился  с
пути.  Завтра  в это время  он будет уже на пути к  "Тигриному
Когтю",  который  должен  отправиться  в  сектор  Энигма   для
выполнения  нового  задания.  Один  из  офицеров  Тактического
отдела  с  "Когтя", с которым они в ожидании шаттла пропустили
несколько  стаканчиков  на космодроме в Сан-Франциско,  что-то
говорил  о  возможной операции в тылу противника, за  границей
боевых  действий. Этот офицер был достаточно  навеселе,  чтобы
начать   кое  о  чем  болтать,  но  не  настолько,  чтобы   не
почувствовать,  что  болтает лишнее.  Но  даже  того,  что  он
услышал,    Хантеру    хватило,   чтобы   сделать    некоторые
предположения. Речь могла идти о нападении на Гхорах Кхар  или
на какую-либо другую колонию килратхов, а может, даже на штаб-
квартиру командования килратхским сектором на К'Титхрак Манге.
   "Уже  давно пора перенести боевые действия против килратхов
к  порогу их собственного дома! - Он улыбнулся своим мыслям. -
Потому  что  долог, долог путь до Типперери... Но  мое  сердце
осталось именно там".
   -  Эй,  Хантер,  постой-ка! - окликнул его  сзади  голос  с
сильным  шотландским акцентом. Он сразу же узнал этот голос  и
обернулся:
   -  Паладин!  Ты что здесь делаешь, приятель? Я  думал,  они
уволили тебя совсем!
   Паладин  провел  рукой  по  своим белокурым,  уже  начавшим
седеть волосам.
   -  Нет,  они пока не собираются отделаться от меня.  Сейчас
меня перевели сюда, на станцию "Сол" а через несколько месяцев
я отправлюсь к месту своего нового назначения.
   -  Нового  назначения? - удивился Хантер. - Но ты ведь  уже
перешагнул  тот  возрастной  предел,  который  установлен  для
пилотов-истребителей!
   -  А  кто  сказал,  что  я буду летать  на  истребителе?  -
улыбнулся Паладин.
   Хантер покачал головой:
   -  Все это совершенно в твоем стиле, старина: говорить,  но
ничего не сказать. Ну ладно. Так о чем речь?
   -  Слушай,  давай  не  будем  говорить  об  этом  здесь,  -
предложил  Паладин. Он взял Хантера за локоть и  повел  его  в
другой  коридор. - Между прочим, есть еще кое-кто, с кем  тебе
необходимо  побеседовать.  Ну, а как  прошел  твой  отпуск  на
Земле, Иэн?
   -  Наверное,  ты  ни  о чем не слышал,  парень,  -  покачал
головой  Хантер.  - Большую часть отпуска я провел  со  своими
родными  в  Брисбене,  на траурной церемоний  в  память  моего
младшего  брата.  Он  служил  в  морской  пехоте,  в   составе
штурмовой группы отправился на Фирекку и не вернулся оттуда...
Я  даже не сразу узнал об этом. Мы не были особенно близки, не
виделись годами, но тем не менее это оказалось тяжелым ударом.
Особенно тяжело пришлось бабушке. - Губы Хантера скривились  в
грустной  улыбке.  -  Но  вообще-то она молодец,  удивительная
женщина.  Уверен, она быстро справится с этим горем.  Конечно,
годы  берут  свое,  но она по-прежнему каждый  день  объезжает
верхом  свои  владения вместе со своими работниками.  Потом  я
погостил у родителей в Сиднее. И еще пару дней провел  в  Сан-
Франциско,  навестил  жену  и дочь Боссмэна.  Она  перебралась
туда, чтобы быть поближе к своим родным.
   Он  покачал головой. Этот визит был нелегким для них обоих,
особенно  после того, как при нем опускали в могилу  тело  его
брата  в  Брисбене,  но  он не мог не  посетить  вдову  своего
товарища.
   -  У  этой дамы сильный характер, она сумеет. пережить свое
несчастье.  В  течение последних месяцев она переписывалась  с
Ангел. Думаю, это пошло на пользу им обеим.
   Он огляделся, внезапно сообразив, куда Паладин его ведет.
   -  Послушай,  Джеймс! Это же арестантское отделение.  Зачем
мы пришли сюда? Паладин искоса глянул на него:
   -  Ты  помнишь  тех  килратхов,  которые  перешли  на  нашу
сторону там, в системе Фирекки?
   -  Конечно.-  Он  кивнул головой. - Я встречался  с  лордом
Pалгхой   и  другим  котом,  Кирхой.  А  почему  ты  об   этом
спрашиваешь?
   И снова встретил загадочный взгляд Паладина.
   -  Ты помнишь, что тот, второй килратх, принес тебе присягу
на верность?
   Хантер пожал плечами:
   -   Он   сотворил   нечто   странное.   Исполнил   какой-то
килратхский ритуал.
   Паладин надавил ладонью на дверной замок:
   -  Хантер,  я хочу представить тебе Кирху храи  Хантер  нар
Ози.
   Дверь  отъехала  в  сторону, и  Хантер  увидел  стоящего  в
комнате  широкоплечего килратха. Кирха издал странный  звук  и
тут  же  рухнул на колени у ног Хантера, низко склонив голову.
Его усы почти касались пола, хвост мелко подрагивал.
   -  Мой  господин  Хантер, наконец-то вы здесь!  -  произнес
этот  огромный  кот  по-английски с сильным  акцентом.  В  его
голосе чувствовалась неподдельная радость.
   Остолбеневший  Хантер  тупо посмотрел  на  распростершегося
перед  ним  килратха,  потом  на  Паладина,  который  отчаянно
старался сдержать смех, но это ему не удалось. Его гогот гулко
прокатился по помещениям арестантского отделения.
   -  Это,  должно быть, шутка, - сказал сеньор  Кирхи,  в  то
время  как  сам Кирха, стоя перед ним на коленях,  почтительно
ждал  распоряжений своего господина. - Ведь правда, это  всего
лишь шутка, приятель?
   Второй  землянин  продолжал смеяться.  Кирха  подумал,  что
очень  неприлично создавать так много шума в  такой  серьезный
момент,  когда принесший присягу воин воссоединяется со  своим
сеньором,  но  поскольку его господина такая  невоспитанность,
похоже, совершенно не беспокоила, то и Кирха перестал обращать
на это внимание.
   -  Его  зовут  Кирха, - продолжая издавать свои  диковинные
звуки,  сообщил второй землянин, Джеймс Таггарт, которого  все
называли  Паладином. - Но в действительности  его  полное  имя
звучит  так: Кирха храи Хантер нар Ози. Он назвал себя в  твою
честь, Хантер.
   -  Хм-м...  А  почему он улегся на полу? -  спросил  сеньор
Кирхи.
   -  Мой  господин,  я  не встану до  тех  пор,  пока  вы  не
дозволите мне сделать это, - тихо произнес Кирха.
   -  Ты...  ты  можешь встать, - услышал Кирха  слова  своего
сеньора.  Он поднялся на ноги и вытянулся по стойке  "смирно",
его живот дрожал от возбуждения.
   -  Как  пожелает  мой  господин,  -  сказал  он,  тщательно
выговаривая слова на языке землян.
   -  Но  я совсем не: черт возьми, Джеймс, прекрати хохотать!
-  сказал  его  сеньор,  бросив  свирепый  взгляд  на  второго
землянина.
   -   Как  пожелаете,  мой  господин,  -  проговорил  Паладин
серьезным тоном, затем снова залился смехом.
   -  Не  обращай  внимания  на этого шотландского  идиота,  -
приказал  Кирхе  его  сеньор.  -  А  теперь,  приятель,  давай
поговорим вот о чем. Там, на "Рас Ник'хре", после боя с другим
"Фралтхи", я еще толком не понимал, что означает эта  странная
килратхская  церемония,  связанная с  принесением  присяги  на
верность,  я  просто  делал то, что требовала  от  меня  майор
Маркс.  Так  что  перестань пялить  на  меня  свои  влюбленные
килратхские глазища, потому что никакой я тебе не господин!  -
Кирха тут же покорно опустил глаза.
   -   Нет,   Хантер,  ты  его  господин,  -  возразил  второй
землянин.  -  Ну-ка, Кирха, расскажи ему то, что  говорил  мне
насчет сеньоров и воинов, принесших присягу на верность!
   Кирха   продолжал  стоять  молча,  уставившись  в  покрытый
пластиком пол.
   -  Ты  что, Кирха, не хочешь со мной разговаривать?  Почему
ты молчишь? - удивился Паладин.
   - Ну, Кирха, ответь же ему, - сказал Хантер.
   -  Но,  мой  господин, вы же приказали мне не  обращать  на
него  внимания,  - ответил растерянно Кирха.  Он  взглянул  на
своего  сеньора,  затем снова быстро опустил  глаза,  вспомнив
приказ не смотреть на него.
   -  Чушь какая-то, - пробормотал Хантер. - Ладно, Кирха,  ты
можешь  разговаривать с кем пожелаешь. И перестань смотреть  в
пол!
   -  Как  пожелает  мой  господин,  -  почтительно  отозвался
Кирха.
   -  Все, с меня хватит, - устало проговорил сеньор Кирхи.  -
Это не мое дело. Кирха, мне было интересно повидаться с тобой,
парень, но я...
   -  Послушай, Иэн, окажи мне одну услугу, - сказал  Паладин,
проводя  пальцем по полоске меха на своем лице. - Я  хотел  бы
задать  Кирхе несколько вопросов о Гхорах Кхаре, но, очевидно,
мне необходимо получить на это твое разрешение. Если бы ты был
так добр... Хантер тяжело вздохнул:
   -  Ну,  разумеется. Кирха, если Джеймс или  кто-нибудь  еще
будут  задавать тебе какие-нибудь вопросы, пожалуйста, отвечай
на них честно и откровенно. Договорились?
   -  Конечно, мой господин Хантер, - ответил Кирха с чувством
большого  облегчения  оттого, что наконец  получил  от  своего
сеньора простой и четкий приказ.
   -  Очень  хорошо. - Хантер сделал глубокий выдох. -  Кирха,
все  это  очень  интересно, но теперь  я  должен  как  следует
напиться, прежде чем отправлюсь завтра на корабль.
   "Он улетает? Он собирается улететь?"
   -  Но  вы  не  можете  улететь без меня,  мой  господин!  -
запротестовал встревоженный Кирха.
   Хантер уставился на него округлившимися глазами:
   - Что?
   -  Вы  -  мой  сеньор,  - объяснил Кирха  как  можно  более
спокойно.  "Снова  быть брошенным здесь?  Какой  позор,  какое
бесчестье! Я должен быть при моем сеньоре!" - Мой долг -  быть
в  сражении рядом с вами, защищать вашу жизнь и честь от ваших
врагов.
   Услыхав  такое заявление, Хантер от изумления  открыл  рот.
Чтобы не показаться дерзким, Кирха опустил глаза.
   -  Дело в том, что Хантер никуда без тебя не улетит, Кирха,
по  крайней  мере в ближайшие несколько дней, -  вдруг  заявил
Паладин, продолжая улыбаться. Теперь сеньор Кирхи перевел свой
изумленный взгляд на него. - Поскольку мне нужна твоя помощь в
общении  с  Кирхой,  я  уже обратился с просьбой,  чтобы  тебя
задержали  здесь на несколько дней. Я уже зарезервировал  тебе
спальное место на станции.
   Сеньор  бросил взгляд на Кирху и снова повернулся к  своему
соплеменнику:
   -  Но  ты  не можешь отменить мое назначение, Джеймс!  Я  -
кадровый  боевой  пилот.  Я нужен на  "Тигрином  когте".  Тебе
понадобится приказ адмирала, чтобы задержать меня здесь!
   Паладин похлопал себя по карману куртки:
   -  Приказ,  Иэн,  уже лежит у меня вот здесь.  Он  подписан
коммодором Стюардом. По моей просьбе.
   Сеньор   Кирхи  казался  не  столько  возмущенным,  сколько
озадаченным.  А  у  Кирхи словно камень с души  свалился.  Ему
очень  не  хотелось  убивать  этого  Паладина,  поскольку  тот
поступал  по  отношению к Кирхе благородно во всех отношениях,
но  если  бы  Паладин  оскорбил Хантера, то  пришлось  бы  это
сделать.
   -  Чем  же ты, черт возьми, занимаешься, Джеймс? И что  это
за назначение, которое ты получил?
   Паладин издал языком щелкающий звук.
   - Ты когда-нибудь слышал об Отделе особых операций?
   -  Но  это же разведка! А ты ведь не разведчик... -  сеньор
Кирхи   запнулся   на   полуслове,   уставившись   на   своего
собеседника. - Ты во что, черт побери, влез, Джеймс?
   -  Видишь  ли,  в  деле,  которым я занимаюсь,  фигурируют:
некий  суперсовременный корабль, замаскированный  под  обычный
фрахтер  и переданный в мое распоряжение, которому я  дал  имя
"Бонни  Хезер"  и  который будет готов для выполнения  первого
задания  через  пару дней; некая очаровательная  особа  -  моя
помощница,  с  которой  тебе предстоит познакомиться  в  самое
ближайшее   время,  а  также  мелкие  политические   проблемы,
возникшие   в   Империи  Килрах.  Я  не   имею   права   особо
распространяться на эту тему, но расскажу тебе все, что  могу.
Кирха,  мы  вернемся сюда завтра, Хантер и я, чтобы поговорить
обо всем этом более подробно.
   -  Как  пожелает господин, - сказал Кирха, кланяясь  своему
сеньору.
   -  Мне  надо  пропустить стаканчик, - сказал его  сеньор  с
непонятным  выражением лица. - Нет, не то...  Два  стаканчика.
Нет - несколько стаканчиков...
   К  концу  следующего  дня  Хантер горячо  желал,  чтобы  он
никогда не видел "Рас Ник'хры", никогда не слышал ни о  Кирхе,
ни  о  лорде  Ралгхе,  и,  уж конечно, желал,  чтобы  Паладина
уволили на пенсию и он укатил бы в свою Шотландию, вместо того
чтобы  впутываться в... "Что бы там ни было, Джеймс все  равно
мне  не  расскажет.  Как  я  вчера ни  старался  его  напоить,
единственное,  что удалось у него вырвать,  это  что  коммодор
Стюард  взял  его  в Отдел особых операций, и  что  он  должен
узнать от Кирхи как можно больше о внутренних делах килратхов,
и  что  потом  он  поведет этот свой грузовоз  для  выполнения
какого-то  особого задания. Мне все это мало  о  чем  говорит.
Наилучший  способ знакомства с внутренними делами килратхов  -
это   миновать  их  боевые  позиции  и  направиться  в   глубь
территории...  чтобы очутиться в каком-нибудь богом  проклятом
концентрационном лагере".
   Он  отогнал  эту  мысль, этот таящийся в  глубине  сознания
каждого пилота истребителя . страх.
   "В  конце  концов, все это никак не повлияет на ход  войны.
Сейчас  Паладин пытается добыть больше информации об  этой  их
планете  Гхорах  Кхар. Она находится позади боевых  позиций  и
надежно  охраняется килратхами. Ну а мне-то  что  за  дело  до
всего этого?"
   Он  откинулся  назад, прислонился спиной к стене  и  устало
закрыл глаза, а Паладин снова и снова задавал свои вопросы...
   -  Сколько  людей живет поблизости от космопорта на  Гхорах
Кхаре, Кирха?
   Кирха  втянул голову в плечи, что, видимо, было равнозначно
пожиманию плечами.
   -  Не  много.  Я  видел  на  городских  базарах  не  больше
нескольких десятков.
   Хантер  выпрямился,  открыл глаза. Взглянув  на  Кирху,  он
понял:  тот  отупел  и устал не меньше его,  что  было  совсем
неудивительно. "Бедный маленький котенок, сидит под  замком  и
вынужден час за часом отвечать на эти дурацкие вопросы".
   -  Джеймс,  я  думаю, что Кирха имел в виду  землян,  а  не
килратхов, живущих вблизи космопорта.
   Кирха склонил голову:
   -  Я  прошу прощения у моего сеньора. Когда Джеймс  Таггарт
сказал  "людей", я действительно подумал, что он подразумевает
землян, а не килратхов.
   -  Не огорчайся из-за этого, малыш. А теперь сообщи ему то,
что он хочет знать. - Хантер снова прислонился спиной к стене.
   У   него  было  странное  ощущение.  Кирха  был  килратхом,
врагом, но он больше не чувствовал в нем врага. Может быть, из-
за  того,  как  Кирха смотрит на него, ища  поддержки,  словно
маленький  ребенок, ждущий похвалы от своей бабушки.  Конечно,
внешне  Кирха  выглядел весьма устрашающе - двухметровая  гора
мускулов,  покрытых мехом, да еще клыки и когти в придачу.  Но
держался он вполне миролюбиво.
   "В  общем,  век живи - век учись", - самокритично  заключил
Хантер.
   Паладин сделал пометку в блокноте и продолжал:
   -  Расскажи  мне о городе, раскинувшемся вокруг космопорта.
Много ли знати среди его жителей?
   -  Да,  Джеймс Таггарт, там живут несколько храи... - Кирха
замолчал,  потом тряхнул головой. - Я не знаю,  как  перевести
"храи"  на  ваш язык. Это - когда кто-нибудь живет  вместе  со
своими родителями, со своими отпрысками, вассалами... Все  они
служат его чести.
   -  По-моему,  это что-то вроде клана или племени,  -  подал
реплику Хантер из угла комнаты.
   -  Сколько  человек - я имею в виду килратхов  -  входит  в
состав такого храи? На мгновение Кирха задумался.
   -  Обычно  не  менее ста. Но иногда они очень малочисленны.
Храи  лорда Ралгхи состоит только из него самого и меня.  И  я
принес присягу моему сеньору Хантеру. Его желания должны  быть
для меня превыше всего. Это очень печально.
   Внезапно   дверь   камеры  сдвинулась  в  сторону.   Хантер
заморгал  глазами  от  хлынувшего из  коридора  яркого  света,
пытаясь   разглядеть  стоявшую  в  дверях  фигуру.  Это   была
ослепительно красивая рыжеволосая женщина, одетая не в  форму,
а  в  короткое  платье, позволявшее рассмотреть ее  прелестные
ножки. Она вошла в камеру и направилась к Паладину.
   -   Джеймс,   коммодор  хочет  задать  тебе  еще  несколько
вопросов  о  Гхорах Кхаре. Он хочет знать... - Она  замолчала,
только  сейчас  заметив Хантера. - Простите, я не  знала,  что
здесь  есть  кто-то  еще.  Мне  кажется,  что  мы  раньше   не
встречались,  -  сказала она, улыбнувшись. - Я-лейтенант  Гвен
Ларсон, помощник майора Таггарта.
   -  Капитан Иэн Сент-Джон, - представился он, поднимаясь  на
ноги. - Приятно познакомиться с вами, мисс.
   "Действительно,  приятно.  Она -  самая  красивая  леди  из
всех,  которых  я  встречал  в  последнее  время.  Может,  мне
следует,  попытаться подать рапорт о переводе,  в  этот  самый
паладиновский Отдел особых операций ?"
   -  Ну,  пожалуй,  не  стоит заставлять коммодора  ждать,  -
сказал,  вставая  и потягиваясь, Паладин. - Я  скоро  вернусь,
ребята.
   Дверь за ним закрылась.
   -  Ну,  как  ты  поживаешь,  Кирха?  -  спросила  лейтенант
Ларсон, глядя на свернувшегося на полу килратха.
   -  Я  очень  устал,- ответил Кирха.- Столько  вопросов  про
Гхорах Кхар. Я не поднимаю, почему вас, землян, так интересует
эта планета и восстание на ней.
   "Восстание? - Хантер сделал усилие, чтобы не улыбнуться.  -
Так вот в чем дело!"
   Он  вынул  из  кармана  недокуренную  сигару,  зажег  ее  и
спросил:
   - Так что там насчет восстания?
   -    Лорды   Гхорах   Кхара   подняли   восстание    против
Императора... - начал Кирха, но Гвен его перебила:
   - В сущности, это не имеет к вам отношения, капитан.
   -  А почему вы так думаете, мисс? - спросил Хантер с ноткой
вызова в голосе. Это сработало.
   -  Я  только...  Я подумала, что такому человеку,  как  вы,
пилоту  одной из лучших эскадрилий истребителей в нашем флоте,
более  интересны вопросы тактики и боевых операций корабля,  а
не политики, - ответила она, смещавшись.
   Он попытался скрыть улыбку:
   -  О-о, вы еще меня не знаете, мисс. Во мне много секретов.
Но как вы узнали, что я с "Тигриного когтя"?
   -  И  у меня тоже есть свои сюрпризы, - ответила она,  чуть
заметно улыбнувшись. - В конце концов, это моя работа.
   -  Вы  слишком красивы, чтобы быть шпионкой, - сказал он  и
тут же пожалел об этом. - То есть я хотел сказать, что вы...
   -  Меня  взяли на работу не за внешность, а за  мои  мозги,
капитан.  -  Она  рассмеялась. - Хотя  иногда  привлекательная
внешность  оказывается кстати. И кроме того, я не  шпионка,  -
добавила она. - Я сотрудник Отдела особых операций, специалист
по технике.
   Он попытался снова нащупать ускользавшую из-под ног почву.
   -  Итак,  вы знаете обо мне все, а я о вас не знаю  ничего.
Мне необходимо каким-то образом восполнить такой пробел. Может
быть,  это  лучше  всего  сделать  за  парой  кружек  пива  на
смотровой палубе?
   -  Я  не  понимаю,  о чем вы говорите, -  вдруг  послышался
голос  Кирхи,  который по-прежнему лежал на полу,  свернувшись
калачиком.  - Вы разговариваете, но почти ничего не  сообщаете
друг другу. Какой в этом смысл?
   -   Понимаешь,  парень,  мы  немного  поговорили  о  всякой
ерунде, то  есть  о  том, что  тебе  трудно  понять, -  Хантер
улыбнулся,  а  Гвен  слегка  покраснела.  -  Ну так как, Гвен,
договорились?
   Она колебалась:
   - В пять часов у меня встреча с Верховным командованием...
   - Тогда в семь?
   Она улыбнулась:
   -  Хорошо.  Это  моя  слабость  -  не  могу  сказать  "нет"
симпатичному пилоту.
   -  Я  буду  помнить об этом, - сказал он и тоже  улыбнулся,
заметив, что она покраснела еще сильнее.
   -  Вы  не  могли  бы  мне объяснить все это,  мой  господин
Хантер,  - попросил Кирха. - Есть ли какая-нибудь причина  для
такого способа разговора, во время которого вы почти ничего не
говорите?
   -  Пожалуй,  я  лучше пойду в свой офис,  -  сказала  Гвен,
направляясь к дверям. - Конечно, я бы очень хотела  послушать,
как  вы будете объяснять Кирхе смысл и значение флирта, но мне
необходимо закончить сегодня кое-какую работу. Итак, в семь?
   -  Непременно. - Он провожал ее восхищенным взглядом до тех
пор,  пока  дверь  комнаты не закрылась за  ней.  -  Чертовски
шикарная  леди! - резюмировал свое впечатление Хантер,  садясь
на пол напротив Кирхи и прикуривая потухшую сигару.
   -  Я  все-таки не понимаю, мой господин, - сказал Кирха.  -
По-моему, очень немногое из вашего разговора имеет хоть какой-
то смысл.
   -  Так  принято  у  людей, - начал свое объяснение  Хантер,
стремясь  говорить как можно проще. - На мой взгляд, лейтенант
Ларсон - очень привлекательная женщина, и мне кажется,  что  я
ей   тоже   немного  понравился.  Но  в  таких  делах   нельзя
торопиться.  Нужно сперва немного поговорить, рассказать  что-
нибудь   забавное,   с   самого  начала   произвести   хорошее
впечатление, ну а потом попытаться назначить свидание.
   -  Свидание? - Кирха был явно в замешательстве. - Что такое
"свидание"? Мне это слово раньше не встречалось.
   -  Свидание - это когда вы идете куда-нибудь вместе,  может
быть  выпить по стаканчику или пообедать, это позволяет  лучше
узнать  друг друга, понять, подходите ли вы друг другу.  -  Он
никогда  не  думал,  что ему придется заниматься  разъяснением
значения   слов,   а   его  любознательным  слушателем   будет
двухметровый котище!
   -  Ага,  теперь  я  понимаю. Вы  хотите,  чтобы  она  стала
вашей... - Кирха запнулся, явно не находя нужного слова. -  Вы
хотите произвести с ней потомство?
   Хантер засмеялся:
   -  Нам,  землянам, обычно требуется некоторое время,  чтобы
принять  такое  решение,  Кирха. С этим  делом  торопиться  не
следует.   Сначала  надо  провести  вместе  со   своей   дамой
достаточно  много времени, и только после этого  можно  начать
думать  о том, чтобы жить с ней постоянно. Хотя, впрочем,  эта
девушка,  Гвен,  такая славная, что ее можно смело  пригласить
домой и представить родителям.
   -  Мне  понадобится не один десяток лет, чтобы понять  вас,
землян,  - посетовал Кирха, и его уши слегка опустились.  -  Я
уверен,  что  еще не один год буду задавать подобные  вопросы.
Надеюсь,  мое любопытство не покажется вам слишком назойливым,
мой господин.
   Хантер резко выпрямился:
   -  Подожди,  пушистик.  Но ты не  останешься  со  мной  так
долго.  Самое большее - еще неделю. Потом я улечу на "Тигриный
коготь", а тебя, скорее всего, отправят в какой-нибудь  лагерь
для  военнопленных. И ты, наверное, в конце  концов  вернешься
домой, если произойдет обмен военнопленными.
   -  Но вы не можете позволить им так поступить со мной!  Мое
место  - рядом с вами! - горячо запротестовал Кирха. Его хвост
метался ,из стороны в сторону - явный признак волнения. - Вы -
мой господин!
   -  Пойми, Кирха, я - землянин, пилот истребителя,  -  качая
головой  начал Хантер. - И не нужен тебе никакой господин,  ты
можешь быть самостоятельным человеком... ну килратхом. И  тебе
незачем неотступно следовать за кем-то другим. - Он мучительно
подыскивал убедительные слова для объяснения. - Кроме того,  я
получаю приказы, которые обязан выполнять. Я должен... У  меня
есть  свои  сеньоры;  и  они отдают мне  распоряжения.  И  эти
распоряжения...  ну  они  говорят о  том,  что  тебе  придется
остаться  под арестом, а мне необходимо вернуться на "Тигриный
коготь"!
   Кирха был очень возбужден, он прижал уши и втянул голову  в
плечи.
   -  Но,  мой  господин!  Это  невозможно!  Если  я  не  буду
находиться рядом с вами, как я смогу защищать вашу честь? Если
я   буду  сидеть  в  лагере,  я  не  смогу  служить  вам   как
присягнувший на верность воин. Сеньор обязан дать  возможность
своим  воинам служить ему, сражаясь бок о бок с ним, погибнуть
со славой в его честь!
   Этот  кот  принимал их неизбежную разлуку слишком близко  к
сердцу.
   "Казалось  бы,  он  должен  радоваться  возможности   снова
очутиться среди своих соотечественников килратхов, вместо того
чтобы маяться среди всех этих землян... Клянусь, я никогда  не
смогу Понять этих пушистиков".
   -  Послушай,  Кирха,  ты  должен понять...  -  начал  он  и
замолчал.  Снаружи,  из  коридора,  послышался  какой-то  шум,
приглушенный закрытой дверью. Это было похоже на пронзительный
женский крик, к которому примешивался еще какой-то голос.
   -  Подожди-ка минутку, Кирха, - сказал Хантер, вскакивая на
ноги и направляясь к двери. Он нажал ладонью на замок, сдвинул
дверь в сторону и вышел в коридор.
   Высокий  фирекканец и охранник-землянин  продолжали  громко
препираться,  при  этом  фирекканец  то  и  дело  срывался  на
скрипучие   и  щелкающие  звуки  своего  родного  языка.   Они
совершенно не замечали стоявшего в трех метрах от них Хантера,
пока он не закричал так громко, что загудели стены:
   - К'Каи! Какого черта ты здесь делаешь?
   К'Каи,  а это была именно она, быстро обернулась,  чуть  не
толкнув плечом охранника.
   - Хантер!
   Через  мгновение  Хантер оказался в столь крепких  объятиях
могучих  крыльев, что в самом прямом смысле  чуть  не  потерял
почву  под  ногами. К'Каи ерошила ему клювом волосы,  выполняя
тот   самый   ритуальный  обряд  "ухаживания   и   выискивания
насекомых",  который навсегда запомнился ему во время  первого
посещения Фирекки. Через некоторое время К'Каи отступила назад
и с любопытством уставилась на него.
   -  А  ты-то  почему здесь, Хан-тер? Ведь "Тигриный  коготь"
сейчас  очень далеко отсюда, он выполняет задание  в  сек-торе
Эниг-ма.
   -  Эй,  я  же первый спросил. - Он улыбнулся.  -  Я  был  в
отпуске  на Земле, а потом меня неожиданно подключили к  одной
работенке здесь, на станции. Но я улечу отсюда через несколько
дней. Но ты, ты здесь... Это значит?..
   К'Каи закивала головой:
   -   Да.  Я  прилетела  сюда  просить  помощи,  как  ты  мне
советовал.  Этот... кк'р'кки, - сказала она  на  своем  языке,
бросив  на  охранника уничтожающий взгляд, - он  не  дает  мне
поговорить  с  ма-дзор Дзеймс Таг-гарт. Мне нужно поговорить с
ним, и непременно.
   "Паладин?  Зачем К'Каи понадобился кто-то из Отдела  особых
операций?" Хантер ощутил холодок в груди.
   - Что происходит, К'Каи?
   -  А  ты  не знаешь, Хан-тер? - Ее лапы гневно сжимались  и
разжимались.  -  Я  пришла  просить  помощи,  но   руководство
Конфедерации  ничего не предпринимает. Мы подписываем  с  ними
договор, а они ничего не делают!
   - Что?
   "Что же, черт возьми, здесь творится?"
   -  Сэр, ей не положено находиться здесь, - обратился к нему
охранник.  - В прошлый раз, когда она приходила,  у  нее  было
разрешение,  но сейчас его у нее нет. Я объясняю ей,  что  она
должна  немедленно удалиться, но она узнала, что майор Таггарт
допрашивает  здесь  пленного,  и  наотрез  отказывается   уйти
отсюда.
   -  Чертовски  верно,  ей не положено  находиться  здесь,  а
именно  торчать  тут в коридоре, - сказал  Хантер.  -  На  тот
случай,  если ты сам еще этого не уразумел, приятель,  сообщаю
тебе,  что  она  -  дипломат  с  планеты,  входящей  в  состав
Конфедерации. Мы подождем майора Таггарта в камере Кирхи, и не
вздумай нам препятствовать. Он потянул К'Каи за собой.
   - Но, сэр!
   Хантер  открыл замок, провел К'Каи в камеру и закрыл  дверь
перед носом возмущенного охранника. Лежащий на полу Кирха весь
подобрался при виде вошедших, но затем успокоился.
   -   Госпожа  К'Каи!  -  вежливо  приветствовал  ее   Кирха,
уважительно подергивая хвостом.
   - Вы знакомы? - Хантер перевел взгляд с Кирхи на К'Каи.
   -  Я  просила разрешения встретиться с Кир-хой,  -  сказала
К'Каи.  -  Я  хотела поговорить с килратхом. Со всеми  другими
килратхами я встречалась только в бою, а не за беседой.
   -  Хм-м-м...  - Он уселся на койку, жестом предложил  К'Каи
сесть  рядом.  -  Итак, расскажи мне, что происходит  с  твоей
стаей.  Все те подробности, о которых ты не сообщила, когда  я
устроил тебе встречу с полковником.
   К'Каи сложила крылья на груди и начала:
   -  Когда  килратхи покидали нашу планету, они убили  многих
моих  соотечественников  и захватили заложников.  Моя  сестра,
вожак нашей стаи, и ее друг были убиты, а мою племянницу Рикик
и  многих  других наших руководителей они схватили и увезли  с
собой. - Она часто заморгала своими большими круглыми глазами.
-  А  ваши  деятели  из  руководства  Конфедерации  ничего  не
понимают.  Они  говорят: "Сейчас мы не можем вам  помочь.  Вам
следует  выбрать других руководителей". Номы  не  можем  этого
сделать.  Фирекканцы  не такие, как земляне,  мы  не  выбираем
вожаков  наших  стай.  Они являются  вожаками  по  рождению  и
воспитанию.  У них есть власть, умение... умение  приказывать,
управлять. Это неотъемлемая часть их ума и духа. В вашем языке
есть  слова для этого... - К'Каи некоторое время молчала, явно
пытаясь  вспомнить нужное слово. - Ха-ризма? Нет, это  говорит
только  о  личности.  А  это нечто  большее...  это  и  манера
держаться, и окрас, и запах...
   -  Феромоны,  - подсказал Хантер. - То, о чем ты  говоришь,
входит в это понятие.
   -   Да.  -  К'Каи  резко  щелкнула  клювом.  -  А  эти,  из
Конфедерации, они не понимают. Без вожаков у нас нет будущего.
Мы  пойдем  на  все,  чтобы вернуть наших руководителей,  даже
покоримся килратхам. Я говорила твоему начальству об этом,  но
они не слушают.
   -  Но  почему же Конфедерация ничего не предпринимает?  Они
могли бы послать группу освобождения, ударное подразделение...
   -  О-о,  у  них  куча отговорок, Хан-тер. На  этой  неделе,
видишь ли, они заняты подготовкой другой секретной операции, и
у  них нет свободных людей. Именно поэтому я хотела договорить
с   Таггартом,  поскольку  он  отвечает  за  проведение   этой
секретной  операции.  А на прошлой неделе,  как  мне  сказали,
килратх-ский  флот проводил маневры в зоне станции  у  Гхо-рах
Кхара, и предпринимать что-либо было бы слишком рискованно. На
следующей  неделе, я уверена, у них будет еще  одна  такая  же
веская причина.
   -  Гхорах  Кхар? - спросил Хантер. - Гхорах Кхар,.  это  то
место, где находится центр вспыхнувшего восстания?
   -  Да.  Гхо-рах Кхар. Ты хороший друг нашей стаи,  Хан-тер.
Неужели  и  ты  не можешь ничего сделать, чтобы  помочь  моему
народу? Может,, ты поговорил бы с этим коммодором Стюардом?
   -  Я  могу  попытаться,  К'Каи. Хотя  не  уверен,  что  это
поможет.
   -  Взятие  заложников - это бесчестный поступок,  позорящий
настоящего воина, - заговорил Кирха, продолжая лежать на полу,
свернувшись  клубком. - Мой народ... нет, принц  Тхракхатх,  я
пошел   на   этот  шаг  только  из  политических  соображений,
поскольку никакой чести в этом поступке нет.
   -  Я  хочу,  чтобы ты сказал им об этом, Кир-ха!  -  горячо
попросила К'Каи.
   Кирха  снова  пожал  плечами, но теперь этот  жест  выражал
беспомощность.
   -  Как  вы  знаете, госпожа К'Кай, я здесь  сам  почти  что
заложник.  Мой  господин Хантер говорит, что меня:  могут  еще
долго не освободить, может, много десятков дней. Кроме того, я
не могу действовать без указаний моего господина Хантера, а он
сказал  мне, что я должен оставаться здесь до тех  .пор,  пока
меня не отправят в лагерь для военнопленных.
   "Куда бы ты не пошел, я последую за тобой".
   На мгновение Хантер задумался над этой фразой.
   -  Кирха, ты что сейчас сказал: Это значит, что ты даже  не
думал о том, чтобы совершить побег ?
   -   Я   никогда  не  поступал  вопреки  приказаниям  своего
господина, - ответил Кирха, явно  оскорбленный таким  вопросом
Хантера.
   -   Мне   кажется.  до  меня  начинает  доходить  вся   эта
премудрость  о  взаимотношениях  между  вассалом  и  сеньором,
парень.  Значит,  если  бы я тебе приказал  биться  головой  о
стену, ты бы сделал это, не задавая никаких вопросов ?
   -  Я  бы  мог  усомниться  в разумности такого  приказа,  -
ответил Кирха, оскалив зубы в килратхской улыбке, - Потому что
если я причиню себе вред, то больше не смогу достойно защищать
вашу  честь.  Но если бы действительно пожелали  этого,  я  бы
сделал.
   -  Да,  ты  сделал бы: Знаешь, это какое-то безумие.  Ты  -
килратх, один из наших врагов, но я верю тебе.
   Хантер  почувствовал, что его охватывает какой-то  странный
восторг,  предвкушение чего-то захватывающего.  Как  будто  он
стоит  на краю скалы, ледяной ветер бьет в лицо, еще мгновение
- и захочется кинуться в бездонную пропасть.
   -  Кирха,  если  бы  я  тебе  приказал  отправиться  на  ту
космическую    станцию   у   Гхорах   Кхара    и    освободить
соотечественников К'Каи, ты бы сделал это ?
   -  Конечно,  мой  господин ! Я всегда  выполню  любое  ваше
приказание, - твердо заявил Кирха.
   -  Правильно, приятель. - Хантер улыбнулся. - Значит  есть.
Есть решение твоей проблемы, К'Каи.
   - И что же это за решение ? - озадаченно спросила она.
   -  Ты  хочешь  чтобы руководство Конфедерации  организовало
тайную  операцию по освобождению твоих сородичей с космической
станции  у  Гхорах  Кхара?  Для осуществления  такой  операции
необходимо   участие  специалиста-килратха,  такого,   который
сумеет  провести  нас  мимо охранения  и  защитных  учтройств.
Необходим также кто-то, кто доставит туда участников операции,
то  есть  пилот высшей квалификации. И еще необходим  корабль,
специально оборудованный для выполнения такой операции:  -  Он
неожиданно встал, глядя блуждающим взглядом на стены камеры. -
Подождите  минутку, я сейчас тут разберусь кое с чем  :  -  Он
подошел  сбоку к умывальной раковине, затем аккуратно снял  со
стены зеркало. Как он и подозревал, за пластиковым отражателем
была  скрыта  миниатюрная  видеокамера.  Хантер  ухватился  за
провода,  отходящие от нее, и вырвал их из  гнезда.  Крошечный
красный  огонек на верху камеры мигнул и погас. -  Ну  вот,  -
сказал  он  удовлетворенно, - теперь мы можем  продолжить  наш
разговор без посторонних.
   Кирха удивленно вытаращил на него глаза:
   - Значит земляне следили за мной ,
   -  Обычное  дело, когда содержишься под стражей,  -  сказал
Хантер и усмехнулся, - Мне ли не знать об этом, я неоднократно
бывал   в  подобной  ситуации.  И  всегда  портил  их,   когда
оказывался   на   гауптвахте.   Ненавижу,   когда   за    мной
подглядывают.
   К'Каи,  склонив  голову  набок, внимательно  посмотрела  на
Хантера и спросила его с явным недоумением:
   -   Итак,   о  чем  ты  только  что  говорил,  Хантер?   Ты
собираешься предложить Конфедерации способ, которым они должны
осуществить эту операцию?
   -   Я  сделаю  даже  лучше,  леди,  -  ответил  он,  широко
улыбаясь, - Я сам освобожу твоих сородичей. Ты можешь  считать
меня ненормальным, но я уверен в Кирхе. После того как здесь в
течение  нескольких  дней  нам пришлось  слушать  то,  что  он
говорил,  я  действительно  верю,  что  он  выполнит  все  мои
приказы,  не выдаст нас котам. А раз он - один из них,  значит
сможет  провести  нас  через  их боевые  позиции.  Поэтому  мы
освободим Кирху из-под стражи. Это не составит большого труда,
я представлю дело так, будто мы ведем его на допрос. Поскольку
килратх  никак  не может покинуть станцию самостоятельно,  все
должно пройти без всяких осложнений. Затем мы отправимся туда,
где  стоит  корабль "Бонни Хезер", и он совершит у  нас  такой
пробный  рейс,  какого еще не совершал ни  один  корабль.  Это
будет  рейд  через вражеские боевые позиции с целью освободить
фирекканских вожаков. Что ты скажешь на это, К'Каи?
   -  Я  бы сказала, что ты точно ненормальный землянин,  Хан-
тер, - ответила она задумчиво, - Но поскольку, похоже, другого
способа спасти Рикик и остальных не существует, то думаю, этол
именно то, что мы должны сделать.
   - А ты, Кирха?
   -  Вы  мой  сеньор,  смысл моей жизни,  -  ответил  килратх
настолько  серьезно, что Хантер не позволил себе  рассмеяться,
несмотря на всю абсурдность этих слов. - Я пошел бы за вами на
смерть и дальше, если бы это было в моей власти.
   -  Будем  надеяться, что так далеко заходить  не  придется.
Если  все  пойдет  хорошо, то ты просто  сопроводишь  меня  до
Гхорах  Кхара  и  обратно. Итак, наша  следующая  остановка  -
"Бонни  Хезер":  На  нем сейчас не должно  быть  никого,  если
только:  Джеймс  говорил, что они с  Гвен  готовят  корабль  к
старту,  который  должен  состояться  через  несколько   дней.
Значит, там могут быть как они сами, так и другие специалисты.
Пойду-ка  я лучше в оружейную и прихвачу там на всякий  случай
пистолет.
   -  Но  ты  ведь не застрелишь Таггарта, правда, Хан-тер?  -
спросила явно встревоженная К'Каи.
   -  Ни  в  коем случае, - улыбнулся Хантер. - Но, по крайней
мере,  я напугаю его до смерти, подержав на мушке. И это будет
началом расплаты с ним за все те случаи, когда в добрые старые
времена  он неоднократно вовлекал меня в конфликты  с  военной
полицией  во  время  отпуска на Земле:  А  может,  это  я  его
вовлекал: Но, в конце концов, это неважно. У нас есть план,  и
давайте приступать к делу!




   -  А знаете, ребята, ему это должно здорово не понравиться,
-  поделился своими соображениями Хантер, разглядывая открытую
шлюзовую  камеру "Бонни Хезер". Одно дело предложить  безумный
план,  а  другое - приступить к его реализации. Теперь Хантеру
стали  приходить  в  голову более трезвые  мысли.  Они  втроем
притаились  в  почти пустом отсеке технического  оборудования,
примерно в ста метрах от "Хезер". Помещение было тесным, и из-
за  близости  перьев  К'Каи, а может, меха  Кирхи,  у  Хантера
защекотало в носу, и он боялся, что вот-вот начнет чихать.  Он
знал,  что  Паладин и прежде всегда молниеносно реагировал  на
посторонние  звуки,  а теперь, учитывая его  новую  работу  и,
возможно, полученную специальную подготовку... словом,  Хантер
не  очень  стремился  проверить на  практике,  как  он  сейчас
отреагирует  на  предполагаемую опасность. Скорее  всего,  это
будет  нечто вроде: "Сначала стреляй, а потом извиняйся. Перед
тем, кто останется в живых".
   -  Ну и что? - прошипела в ответ К'Каи.- Понравится ему или
нет,  лично мне это совершенно безразлично, если корабль будет
в  наших руках.
   -  Да,  но потом тебе больше не придется с ним работать.  А
мне  -  придется. Разумеется, при условии, что  после  военно-
полевого  суда  от меня останется что-нибудь и Паладин  сможет
получить свою долю.
   Хантер  с  мрачным видом вглядывался в Шлюзовую камеру.  За
прошедшие   несколько  дней  он  услышал  от  техников   много
любопытного  о  "Бонни Хезер" и, в частности,  обо  всех  этих
суперсовременных   штучках,  которыми  она,  предположительно,
нашпигована.  Этот корабль почти стоил того,  чтобы  пойти  на
двойной  риск  -  вызвать  гнев Паладина  и  попасть  под  суд
Конфедерации - ради возможности полетать на нем.
   Почти стоил.
   -  Еще не пора? - проворчал Кирха. Хантер взглянул на часы.
В свое время, когда Хантер сам был еще техником, он узнал кое-
что  такое,  что оказалось сейчас весьма полезным для  них,  а
именно:  как  определять  потребление энергии,  получаемой  от
внешних  источников кораблем, находящимся на стоянке.  До  тех
пор  пока  истребитель не отправляли в ремонт,  он  с  помощью
шлангов   и  кабелей  подключался  к  энергетическим  системам
"Когтя"  для  снабжения  водой  и  электроэнергией,  чтобы  не
расходовать  собственные  автономные ресурсы.  Но  потребление
энергии от таких внешних систем зависит от состояния корабля и
от  того, что в нем происходит. Так, корабль, в котором никого
нет или находятся спящие люди, потребляет раза в четыре меньше
энергии,  чем  тот  же  корабль, когда в  нем  работают  такие
фанатики,   как   Паладин  и  Гвен.  Он  пробрался   в   отсек
технического  оборудования и ждал до тех пор, пока  количество
энергии, поступающей в "Хезер", не упало почти до нуля,  затем
привел  сюда обоих своих сообщников, полагая, что  двух  часов
будет достаточно, чтобы Паладин по-настоящему крепко заснул.
   Сейчас  эти два часа были уже почти на исходе, и к тому  же
в носу у него ужасно свербило. Пора начинать действовать, пока
он не расчихался.
   -  Помните, ребята, - напутствовал он обоих, - мы действуем
быстро  и  бесшумно, как коммандос, пока не  пройдем  шлюзовую
камеру.   После  этого  двигайтесь  нормально,  не   пытайтесь
красться.
   -  Я  все-таки  не  понимаю почему, - шепотом  пожаловалась
К'Каи. - Если мы будем идти нормальным шагом, разве Паладин не
услышит нас?
   Кирха  окинул  ее  свирепым взглядом, и Хантер  понял,  что
теперь  он уже начал немного разбираться в килратхской мимике.
Ну что ж, все-таки какой-никакой прогресс!
   -  Ты  имеешь дело с опытным воином-охотником, о неразумное
существо,  -  прошипел он в ответ. - Если он услышит,  что  ты
стараешься красться бесшумно, его спящий мозг решит, что ты  -
враг, пытающийся незаметно проскользнуть мимо него! Если же он
услышит нормальные шаги, его мозг решит, что это идут свои  и,
значит, все в порядке.
   К'Каи покачала головой.
   - Ох уж эти млекопитающие, - пробормотала она.
   Хантер  не  стал вмешиваться в их разговор, а  сосредоточил
все внимание на осуществлении следующего этапа своего плана  -
проникновении  в отсек предстартовой подготовки, расположенный
прямо  напротив  шлюзовой камеры "Хезер". Нужно  было  выждать
момент,   когда   сканирующая   видеокамера   системы   охраны
отвернется  от  них,  и сделать стремительный  рывок.  Ему  не
полагалось находиться здесь,
   К'Каи  и  Кирхе  -  тем  более. Его  могли  бы  отдать  под
трибунал уже только за то, что он привел их сюда.
   "Особенно Кирху..."
   Он  побежал, двое остальных, мгновенно замолчав,  ринулись,
как  тени,  за  ним  следом. Все трое  достигли  спасительного
отсека   в   тот   самый  момент,  когда   видеокамера   стала
поворачиваться  в  их сторону. Они забились  в  самый  дальний
конец    помещения,    надеясь,   что   тени,    отбрасываемые
оборудованием,  помогут  им остаться незамеченными.  Здесь  не
было  инфракрасных  датчиков, поскольку находящаяся  в  отсеке
аппаратура   излучала  много  тепла  и  делала  их  применение
бессмысленным.  Просто  где-то  в  отдаленной  комнате   сидел
изнывающий  от  скуки оператор, переводя взгляд  с  экрана  на
экран  двух десятков мониторов в надежде не упустить малейшего
подозрительного  движения или появления  посторонних  людей  -
задача, пока непосильная для компьютера.
   Конечно,  если Хантеру в самом деле сопутствует  удача,  то
именно   сейчас  какой-нибудь  другой  пилот  развлекается   с
подружкой в кабине своей боевой машины, не подозревая  о  том,
что   даже  за  этим  его  занятием  откуда-то  сверху  следит
видеокамера и некий субъект с неподдельным интересом наблюдает
за происходящим. О том, что такое бывает, он тоже узнал в свою
бытность  техником, еще до поступления в летную  школу.  Хотя,
наверное, больше никому в голову не пришло продавать билеты на
подобное "видеошоу" другим техникам...
   Он  выбросил  из  головы посторонние мысли и  напрягся  для
последнего рывка к шлюзовой камере. Сейчас требовалась  особая
точность в выборе момента, потому что теперь они находились  в
поле  зрения двух видеокамер. Он внимательно следил  за  ними,
хронометрировал режим их перемещений и...
   Он   бросился   вперед,  взлетел  вверх   по   аппарели   и
распластался  по  стенке шлюзовой камеры,  оставив  место  для
К'Каи  и  Кирхи.  Тягостное ожидание сигнала  тревоги,  сердце
колотится,  как  сумасшедшее,  во  рту  страшная   сухость   -
результат избытка адреналина в крови.
   Ничего.
   Поблагодарив мысленно капризную Госпожу Удачу, он  двинулся
внутрь  корабля, держа пистолет наготове, но не делая  попыток
приглушить   шаги.  Внутри  корабля  стоял   полумрак,   лампы
освещения  едва горели, ярко светились лишь крохотные  искорки
красных и зеленых индикаторных лампочек на панелях приборов  и
оборудования.  Он прошел через рубку управления,  далее  через
помещение,  которое  можно было бы назвать  воплощением  мечты
какого-нибудь  ненормального технофила; эту небольшую  комнату
набили  таким  количеством  оборудования  и  приборов,  какого
Хантер  никогда  в  жизни  не видел сразу  в  одном  месте;  о
назначении более половины из них он даже не догадывался.  Если
он  правильно  помнил планировку корабля,  то  спальные  каюты
должны быть в конце этого небольшого коридора...
   Точно.  Из-за  ближайшей двери доносился  характерный  звук
храпа.  Хантер решил, что займется этой каютой сам,  и  кивком
указал  своим сообщникам на вторую дверь, за которой,  как  он
полагал, находилась Гвен. Паладин, даже если он и вооружен,  -
несмотря   на  меры,  принятые  для  обеспечения  безопасности
корабля,  -  вряд ли станет палить не раздумывая  по  внезапно
появившемуся в дверном проеме силуэту.
   Приготовившись   распахнуть  дверь  ударом   ноги,   Хантер
подумал   о  трех  возможных  вариантах  дальнейшего  развития
событий.  Во-первых,  рефлексы Паладина могут  быть  настолько
обостренными,  что  он,  не  задумываясь,  станет  стрелять  в
каждого,  кто  вломится  к  нему в  каюту.  Во-вторых,  вполне
возможно,  что  за дверью просто включена запись человеческого
храпа,  чтобы ввести в заблуждение потенциальных  врагов,  что
было  бы  совершенно в его стиле. И наконец, в-третьих,  дверь
попросту может оказаться запертой, и он только разобьет об нее
ногу.
   Но  рассуждать было уже поздно, пришла пора действовать,  и
он  изо  всех  сил  толкнул дверь ногой. Она с  глухим  стуком
открылась, тут же эхом отозвался звук распахнувшейся  соседней
двери.  Он ворвался в комнату, припал на одно колено  и  навел
пистолет на сонного Паладина.
   Хантер  нашарил на стене возле двери выключатель и повернул
его. Комнату залил яркий свет. Можно быть довольным собой: он,
Хантер,  в  одиночку  захватил старого  стреляного  воробья  и
супершпиона  Паладина.  Паладин  моргал  глазами,   щурясь   и
отворачиваясь от яркого света.
   -  Хантер,  сукин сын, ты соображаешь, что  ты  делаешь?  -
пробормотал он невнятно хриплым от сна голосом. - Ты же,  черт
возьми,  не  дал мне досмотреть самый лучший сон за  последние
несколько дней. У меня тут оказались три таких соблазнительных
помощницы и...
   Хантер  медленно  поднялся  на ноги,  и  Паладин  замолчал,
увидев наконец направленный на него пистолет.
   -  Я угоняю твой корабль, приятель, - весело сообщил он.  -
Вот такой сюрприз!



   Хантер  сидел  на  единственном стуле,  имевшемсяс  в  этой
крошечной  спальной каюте. Гвен сидела на полу около  кровати,
на   ее   лице   отражалось  занятное  сочетание   тревоги   и
увлеченности  происходящим. К'Каи стояла рядом с  Хантером  на
одной  ноге, что было, как он уже знал, позой отдыха, а  Кирха
заполнил  собой  весь дверной проем. Ни Паладин,  ни  Гвен  не
могли бы выйти из комнаты, минуя его.
   Но  Паладин  вовсе  не  собирался  делать  этого.  Каким-то
образом  ему  удалось убедить Хантера - в  основном  благодаря
личному  авторитету - привести сюда Гвен, чтобы "мы все  могли
обсудить  это".  Что  тут стоило обсуждать,  Хантеру  было  не
вполне   ясно.   Согласно  первоначальному  плану   их   обоих
предполагалось  связать  и запереть  в  кладовке  ремонтников.
Хантер   рассчитывал,  что  к  тому  времени,  когда  их   там
обнаружат, "Хезер" будет уже далеко. Но он не возражал  против
того,  чтобы  Паладин попробовал отговорить их  от  выполнения
задуманного,   если   ему   так  хочется.   Пусть   попытается
противостоять   отчаянной  решимости  К'Каи   и   своеобразным
представлениям о чести Кирхи. Хантер полагал, что  у  Паладина
шансов не больше, чем у истребителя против авианосца.
   После   нескольких  минут  бесполезных  уговоров   Паладин,
видимо, пришел к такому же заключению. Он поочередно посмотрел
на каждого из "террористов" и коротко кивнул.
   -  Итак, вы все трое действительно решили осуществить  свое
намерение?
   Клюв  К'Каи резко дернулся вверх, что, как уже знал Хантер,
было равносильно энергичному кивку головой. Кирха вонзил когти
задних лап в ковер.
   -  Только  попробуй остановить нас, - прорычал  он.  -  Это
дело чести, безволосая обезьяна!
   Паладин вздохнул и прислонился спиной к переборке каюты.
   -  Ну  что ж, ладно. Я не буду пытаться остановить  вас,  -
произнес  он.  -  Более того, я хотел бы  участвовать  в  этом
вместе с вами.
   "Что?!" - У Хантера отвисла челюсть.
   -   Ты,  должно  быть,  пытаешься  нас  одурачить!  Или  ты
рехнулся!
   -  Это  ты  рехнулся,  парень, если  думаешь,  что  сможешь
управлять "Бонни Хезер" без меня или Гвен; только я  не  стану
предлагать Гвен принимать в этом участие.
   Она посмотрела на него с явной иронией во взгляде:
   -  Ну  и хорошо, потому что я не дура, и не сумасшедшая,  и
не   самоубийца!  Конечно,  я  не  буду  участвовать  в  вашей
авантюре. Даже ради вас, босс.
   -  На  этом  корабле очень много такого, о чем ты  даже  не
имеешь  представления и, уж конечно, не знаешь, для  чего  оно
предназначено  и  как работает, - продолжал Паладин.  -  Стоит
нажать   не  на  ту  кнопку  или  нажать  кнопки  не   в   той
последовательности,  и окажется, что ты  ведешь  передачу  по-
килратхски в широком диапазоне частот и сообщаешь им, что...
   Тут  он  издал  серию  рычащих и  шипящих  звуков,  которые
заставили Кирху плотно прижать уши к голове, сощурить глаза  и
выпустить когти.
   -   Не   смей  трогать  родоначальницу  моего  клана,   ты,
развратная  обезьяна! - прорычал он. -  Твой  отец,  чтобы  не
умереть  с  голоду, выпрашивал объедки у пастухов, а  родившая
тебя мать была в услужении у сборщика мусора и нечистот!
   Паладин  усмехнулся.  Кирха вдруг  затряс  головой,  словно
только сейчас осознал, где он находится.
   -  Я...  э-э... - пробормотал он, его уши поднялись  вверх,
их   кончики  порозовели,  что,  как  понял  Хантер,  являлось
выражением крайнего смущения.
   -  Не  расстраивайся,  Кирха,  -  добродушно  успокоил  его
Паладин.  -  Я  только  привел  .  Хантеру  наглядный   пример
ситуации, в которую он может попасть, если меня не будет рядом
с ним.
   -  Очень  наглядный, - мрачно заметил Кирха. -  Нет  худших
оскорблений, чем только что произнесенные вами.
   -  И они вывели тебя из равновесия, ты отреагировал на них,
подчиняясь мгновенному порыву, не думая. Точно так же поступил
бы  и любой опытный воин, услышав подобные слова в свой адрес,
-   спокойно  и  мягко  объяснил  Паладин.  -  И  любой  пилот
истребителя, если бы услышал такое по комлинку.
   Хантер,  ставший свидетелем внезапной вспышки гнева  Кирхи,
которая произвела на него сильное впечатление, понял,  к  чему
клонит Паладин.
   -  Ну  и  что будет, если мы действительно возьмем  тебя  с
собой?  - спросил он. - Что мы при этом получим, кроме  твоего
знания  корабля? Думаю, мы выиграем немного, если учесть,  что
нам придется не спускать с тебя глаз ни на минуту!
   Паладин лишь покачал головой:
   -  Нет,  не  придется. Мое слово такое же  твердое,  как  и
слово Кирхи, и ты это отлично знаешь, мой мальчик. Я загорелся
желанием побывать в килратхском космосе с того самого момента,
как получил это безумное назначение, и присоединиться сейчас к
вам   -   это   лучше,  чем  ждать  разрешения  от  Верховного
командования. - Он хитро улыбнулся. - Ты ведь знаешь: говорят,
что легче получить прощение, чем разрешение.
   -  А  кроме  того,  если  запахнет жареным,  то  ты  всегда
сможешь  сказать, что мы вынудили тебя лететь с нами,  -  сухо
заметил Хантер.
   Улыбка Паладина стала еще шире.
   -  О,  черт! - вдруг сказала Гвен. - Можете считать, что  я
тоже с вами.
   Хантер  изумленно  посмотрел на нее.  Паладин  удивился  не
меньше, но она не обратила на него внимания.
   -  Я  не  хочу  торчать здесь и расхлебывать всю  ту  кашу,
которую  вы  заварите, удрав тайком в эту вашу  экспедицию.  К
тому  же  у  меня нет никаких особых планов на ближайшие  пару
недель,  - добавила она, пожимая плечами. - И если мы все  еще
будем   в  состоянии  выносить  друг  друга,  когда  все   это
закончится...  -  Она  подмигнула  Хантеру,  и  он,  к  своему
удивлению,  уловил  в ее взгляде явное кокетство.  -  А  кроме
того,  здесь  у меня будут три надежных телохранителя  на  тот
случай, если вы вдруг проявите чрезмерную прыть.
   -   Я?   Прыть?  -  сказал  он  с  выражением  оскорбленной
невинности на лице. - Да я же истинный джентльмен!
   -  Вот  уж  черта  с  два!  Разве что  во  сне,  парень,  -
пробормотал  Паладин, и Хантеру показалось, что он,  возможно,
слегка  раздосадован тем, что Гвен "положила глаз"  именно  на
него, на Хантера.
   Он взглянул на своих сообщников:
   - Ну, а вы что скажете?
   К'Каи опустила на пол вторую ногу и распушила перья:
   -  Я  считаю, что еще два умелых и разумных воина, которым,
кстати,  принадлежит этот корабль, явятся неплохим пополнением
нашей компании.
   Кирха поставил уши торчком и задрал кверху подбородок.
   -  Я  думаю, что честь Паладина - столь же несомненная, как
и  у большинства моих сородичей, - сказал он. - Вы, мой сеньор
Хантер, откровенно им восхищаетесь. Я не знаю эту женщину,  но
она  обращалась со мной почтительно, и если вы  и  он  за  нее
ручаетесь,  то для меня этого достаточно. По моему мнению,  мы
должны позволить им лететь с нами.
   Хантер  мрачно усмехнулся. Он до сих пор не  был  уверен  в
том, что взять с собой Паладина и Гвен - это хорошая идея;  но
и  в  том,  что  все  это в целом - затея  стоящая,  он  также
сомневался. Но во всяком случае по результатам голосования  он
остался в меньшинстве.
   -   Ладно,  Паладин,  -  вздохнув,  сказал  Хантер,   пряча
пистолет  в  кобуру.  - А как, кстати, заводится  твоя  старая
колымага? Ну что ж, ребята, в путь!



   Пять дней спустя...
   Руки  Гвен  порхали над пультом управления  на  ее  рабочем
столе.  Казалось, она даже не смотрит на то, что  делает.  Она
просто  знала все это наизусть. Хантер с восхищением  наблюдал
за  ней.  Он  хотел бы уметь работать с таким же изяществом  и
совершенством.
   -  Патруль  котов в пределах чувствительности  датчиков,  -
коротко сообщила она задолго  до того, как зажглась сигнальная
лампочка. Патрульные истребители выглядели на экране  монитора
как  едва заметные пятнышки на фоне астероидов, и , откровенно
говоря,  Хантер  не совсем понимал, как она  узнала,  что  это
действительно  патрульные  истребители,  но  через   несколько
секунд  бортовой  компьютер опознал их  и  обозначил  красными
метками.
   -  Верно,  -  сказал  Хантер и протянул руку  к  клавиатуре
своего пульта.
   -  Я  бы  мог провести нас мимо патрулей, - предлжил Кирха,
прежде  чем  Хантер успел дотронуться до клавиш. - По  крайней
мере, мимо первого эшелона. Я присягал на верность лично лорду
Ралгхе.  Я  не  думаю,  что  кто-нибудь  из  них  имеет  ранг,
сопоставимый с моим. Они не посмеют отказаться пропустить меня
из-за  боязни,  что это может быть расценено как  вызов  с  их
стороны,  если  я  скажу  им, что я -  гражданский  инспектор,
направляющийся для проверки: ну скажем снабжения базы. Или что-
нибудь  религиозное. например, что я - прислужник жриц Сивара,
прибыл  для  совершения обряда очищения  их  от  позора  после
неудавшейся церемонии.
   Какое-то  мгновение  Паладин колебался, потом  отрицательно
покачал головой.
   -Нет,  -  сказал он и защелкал клавишами пульта  управления
так быстро, что Хантер даже не мог уследить за его действиями.
- Нет, спасибо, Кирха, но мы не можем полагаться только на то,
что  твой  ранг  вызовет  у них благоговейный  страх.  У  меня
имеются  все последние коды и компьютерная программа,  которая
воспроизведет изображение килратха у них на мониторах. Так что
мы сможем попасть на станцию без особых проблем.
   Хантер  понял  еще  и  то, чего Паладин  не  сказал  вслух:
несмотря  на все клятвы и присяги Кирхи, он все еще не  вполне
доверяет.
   Казалось,  Кирха собирается ему возразить, но в  это  время
пришел  запрос с килратхского истребителя, и спорить уже  было
слишком поздно. Паладин быстро нажал другую комбинацию  клавиш
и стал отвечать на запрос.
   И  насколько  Хантер мог судить, на безупречном килратхском
языке.
   Он  понимал  не  более одного слова из  десяти,  но  Кирха,
наклонившись к нему, переводил  быстрым, еле слышным шепотом -
так чтобы датчики не могли уловить этот звук.
   -  Он  говорит,  что  мы - пилоты и что  мы  захватили  это
корабль  землян и хотим привести его на станцию.  Он.  говорит
очень  хорошо.  Небольшие  погрешности,  которые  он  все   же
допускает,  могут  быть объяснены тем, что  он  пилот  низкого
происхождения, или тем, что родился и воспитывался в колониях,
далеко от Килраха.
   Возникла неизбежная пауза, пока командир килратхов  выходил
на  связь со станцией и ждал указаний; тем временем,  судя  по
изображению  на экране монитора Гвен, истребители окружили  их
корабль. У Хантера все сжалось внутри, это была непроизвольная
реакция  на  такую  безнадежную  ситуацию.  Достаточно  одного
приказа со станции, чтобы их не стало...
   Но   хитрость   сработала.   На   экране   снова   возникло
изображение командира: уши торчком, настороженность  в  глазах
пропала. Он прорычал несколько слов, смысл которых понял  даже
Хантер.  В  ответ Паладин утвердительно дернул  подбородком  и
коротко рявкнул, после чего выключил связь. Краем глаза Хантер
видел, что истребители на мониторе Гвен разомкнули окружение и
снова построились в прежний порядок за своим командиром, затем
вся группа стремительно удалилась в сторону пояса астероидов.
   Паладин откинулся на спинку кресла и улыбнулся.
   -  Разрешение  на стыковку, - радостно сообщил  он.  -  Вот
такие пироги, ребята.
   -  Гм-м...  Остается только увидеть, каковы эти  пироги,  -
язвительно   заметил  Кирха.  -  Операция  еще  не  закончена,
безволосый. - Затем добавил что-то по-килратхски, чего  Хантер
совершенно не понял.
   Паладин только пожал плечами.
   -  Можно  сказать и так, - согласился он и снова  склонился
над пультом управления.
   -  Что  это там Кирха изрек напоследок? - опросил Хантер  у
Гвен,  повернувшись к ней и вопросительно подняв брови,  в  то
время  как  Кирха  по заданию Паладина занялся  подготовкой  к
стыковке  корабля со станцией - прослушиванием  переговоров  в
диапазоне частот открытых каналов связи.
   -  Это  была пословица, аналогичная той, которая в  ходу  у
нас: "Опера не окончена, пока не спела примадонна", - ответила
ему  Гвен. - Только звучит более мрачно. Буквально, он сказал:
"Охота не кончена, пока сердце добычи не вырвано из груди и не
съедено".
   -  Боже правый! - воскликнул слегка ошеломленный Хантер.  -
Это звучит слишком уж кровожадно.
   -  Такие вот они есть, - задумчиво проговорила Гвен. -  Да,
такие. Когда-нибудь мы, возможно, поймем почему...
   Затем  склонилась  над  своим  пультом,  как  бы  приглашая
Хантера последовать ее примеру.



   Когда   они  состыковались  со  станцией,  Кирха  вышел   в
шлюзовую  камеру,  чтобы отделаться от услужливых  низкородных
техников и обслуживающего персонала, явившихся предложить  ему
свою помощь. Хантер стоял тут же, невидимый снаружи, сжимая  в
руке пистолет, на тот случай, если Кирхе не удастся поладить с
собравшимися.
   Или  на  тот случаи, если Кирха переметнется на их сторону.
Однако   после  всего,  что  произошло,  Хантер   считал   это
маловероятным.  Во  всяком случае со стороны  Кирхи.  Что  там
творилось  в  голове  Ралгхи, только одному  богу  могло  быть
известно.  Возможно,  чем выше ранг килратха,  тем  легче  ему
найти оправдания для небольших отступлений от кодекса чести, А
затем  и  для  более  значительных,  и  вот  уже  от  надежных
доспехов,   каковыми   служила  прежде  незапятнанная   честь,
отламывается   один  кусок,  затем  другой...  Известно,   что
обладание  властью всегда толкает на стезю  порока,  и  Хантер
сомневался,  что  у килратхов это иначе, чем  у  любых  других
наделенных разумом и чувствами существ.
   Кирха   без   труда  отделался  от  непрошеных  помощников,
сообщив  им страшным голосом, что сейчас корабль таит  в  себе
серьезнуюопасность и к нему нельзя никому подходить близко  до
тех  пор, пока члены его экипажа не найдут и не обезвредят все
ловушки, которые установили, прежде чем покинуть корабль,  эти
развратные,    беспорядочно   спаривающиеся,   бесхвостые    и
безволосые  обезьяны.  Он спустился  по  внутреннему  трапу  с
высокомерным и одновременно несколько развязным видом.
   -   Совсем   низкородные,  -  сообщил  он  пренебрежительно
Хантеру. - Я убедил их убраться и не подходить к кораблю, пока
их  не  позовут,  мой  господин.  Я  думаю,  они  этому  очень
обрадовались,  после  того как услышали про  ловушки.  Похоже,
скоро  вся  территория вокруг таинственным  образом  опустеет,
поскольку  теперь  они  воспользуются  любым  поводом,   чтобы
оказаться  где  угодно, только не здесь.  У  этих  низкородных
совершенно нет чувства гордости.
   Хаитер  не стал говорить Кирхе о том, что просто у них,  по
всей вероятности, есть здоровое чувство самосохранения. Он был
весьма признателен ему за то, что тот нашел способ без лишнего
шума избавиться от них.
   Разговаривая,  они  вошли  в рубку  управления,  и  Паладин
успел  услышать  большую часть того,  что  сказал  Кирха.  Это
вызвало на мужественном лице Паладина добродушную улыбку.
   -  Отлично  сработано, Кирха, - похвалил он. - Ты  толковый
парень,   это   уж   точно.   Давай  же   воспользуемся   этим
преимуществом, пока оно у нас есть. Мы могли бы проникнуть  на
станцию,  освободить заложников и убраться отсюда прежде,  чем
они что-нибудь заподозрят.
   Гвен  состроила гримасу, давая понять Хантеру, что,  по  ее
мнению,  Паладин явно переоценивает их удачливость, но  Хантер
воздержался  от высказываний по этому поводу. По  той  простой
причине,   что,  пока  Кирха  вел  переговоры  с  килратхскими
техниками,  он  в  полной мере осознал, что  здесь  территория
килратхов  и  это  их станция. Они же находятся  во  вражеском
окружении. И если только их обнаружат...
   Эта  мысль настолько его встревожила и взволновала,  что  у
него   пересохло  во  рту  и  слегка  задрожали  руки.   Чтобы
успокоиться, он сделал глубокий вздох. "Спокойнее,  старик,  -
внушал  он себе. - Ведь ты не в первый раз попадаешь  в  такой
переплет. И не в последний" А Паладин вел себя так, словно всю
жизнь  провел  на  неприятельских  космических  станциях.   Он
осторожно  вышел  из шлюзовой камеры, огляделся  и  совершенно
невозмутимым видом жестом позвал за собой остальных;
   А  может,  он  и в самом деле не испытывал никаких  эмоций.
Может, все происходящее его ничуть не трогало.
   Хантер  вышел  из  корабля вслед за Гвен.  К'Каи  с  Кирхой
составляли  арьергард.  Кирха всей душой  желал,  чтобы  К'Каи
удалось  держать в узде свои нервы. Фирекканцы импульсивны  от
природы,  а  сейчас был не самый подходящий момент  для  того,
чтобы терять голову.
   Паладин  внимательно оглядел помещение стыковочного отсека,
словно  что-то искал. В следующее мгновение он нашел  то,  что
ему  было  нужно, и устремился туда. Остальные последовали  за
ним.  Заглянув  через  его  плечо,  Хантер  увидел,  что   это
компьютерный  пост с клавиатурой и экраном,  в  верхней  части
которого   имеется  бегущая  строка  для  текущих   сообщений,
касающихся внутренней жизни станции. Видимо, это была такая же
установка,  как  и  те,  что находятся  в  причальных  отсеках
станций   землян,  благодаря  которым  можно  получить   самую
разнообразную информацию. Например, узнать место  расположения
камер, и где содержатся заключенные. Кирха вытянул шею,  чтобы
увидеть  экран, и вдруг встревоженно зашипел. Паладин  оторвал
взгляд  от клавиатуры, поднял голову и посмотрел на экран,  по
которому быстро бежала цепочка знаков килратхского письма,  но
слишком быстро, чтобы Хантер мог уловить содержание сообщения.
   -  Это  зашифрованные  команды  для  гарнизона  станции,  -
прорычал Кирха, разъяренный и встревоженный одновременно. - Им
приказано  занять  этот отсек и захватить экипаж  находящегося
здесь корабля!
   -  Видимо,  ваши  коды оказались не очень  точны,  босс,  -
предположила  Гвен, обращаясь к бормотавшему гаэльские  (прим:
древнешотландские) ругательства Паладину. - Ну и что теперь? В
нашем  распоряжении  не более двух минут до  того,  как  здесь
появятся участники торжественной встречи.
   -  Они даже не включили сигнал тревоги, - нарочито спокойно
заметил  Кирха. - Это значит, что они не хотят  спугнуть  нас.
Хотят  взять  живыми, чтобы допросить. Ну  а  потом,  конечно,
убьют.
   - Конечно, - угрюмо согласился Хантер.
   -  Пробиться  сквозь  их  ряды будет  трудно,  -  продолжал
Кирха. - Сюда, видимо, направлено не меньше четырех рот.
   -  Мы  разделимся,  -  внезапно предложил  Паладин.  -  Да,
именно  так.  Хантер  и ты, Кирха, бегите  к  заключенным.  По
данным  компьютера, они находятся вот здесь, - показал  он  на
экран. Кирха кивнул.
   - Я сумею отыскать их, - сказал он уверенно.
   -  А  тем временем К'Каи, Гвен и я постараемся отвлечь  их.
Встретимся на этом же месте.
   -  О,  спасибо, босс, - еле слышно произнесла Гвен. Хантеру
показалось, что Паладин ее не услышал.
   -  Ну пошли, ребята, - скомандовал Паладин и, повернувшись,
побежал  к  выходу из стыковочного отсека. Прежде  чем  Хантер
успел что-нибудь сказать, Кирха схватил его за руку.
   -  Быстрее  сюда! - Кирха втащил Хантера в  темную  нишу  в
стене стыковочного отсека, мимо которой на расстоянии не более
пяти  метров,  громко  топая ботинками, пробежали  килратхские
солдаты.  Когда они скрылись, Кирха начал взбираться вверх  по
диковинному наклонному столбу из пластика. Через мгновение  он
глянул вниз.
   -  Вы  не хотите последовать за мной, мой господин? Но  это
самый короткий путь к тому месту, где содержатся пленники!
   -  Дело не в этом, - сказал Хантер, нервно сглотнув и глядя
на  столб,  который  уходил вверх и тянулся  далее  под  самым
потолком,  повторяя  все его изгибы,  в  тридцати  метрах  над
полом.
   "Надо  быть обезьяной, чтобы взобраться туда и не упасть...
или  котом... Ничего, я справлюсь, - твердо решил он. - Только
все время надо повторять это самому себе, Хантер, и, возможно,
осилишь его. Как бы там ни было, назад пути нет".. Он обхватил
столб  руками  и начал взбираться вверх, ощущая  под  пальцами
странную теплоту и шероховатость пластика.
   Это  было  очень медленное продвижение, особенно  когда  он
висел  под  потолком, обхватив столб руками и ногами,  скрытый
царившим   там   полумраком,  и  смотрел  на   снующих   внизу
килратхских солдат, которые теперь тщательно обыскивали "Бонни
Хезер"  в  поисках незваных гостей, не догадываясь о том,  что
стоит им только взглянуть вверх, и они обнаружат двух из  них.
И тогда через десять секунд раздастся команда: "Приготовиться!
Целься! Пли!.."
   Хантер  отогнал от себя эту мысль и сосредоточился на  том,
чтобы  не  сорваться со столба и потихоньку двигаться  вперед,
сантиметр  за  сантиметром.  Кирха,  прильнувший  к  столбу  в
нескольких   метрах   впереди,   был,   казалось   обескуражен
неспособностью его сеньора легко подняться наверх.
   "Это  называется эволюционной дифференциацией,  котенок:  у
тебя  лапы  и  когти, а у меня - пальцы и  ногти",  -  подумал
Хантер, продолжая упорно карабкаться по столбу.
   Прошло  бог  знает сколько времени, а он еще  висел,  обняв
столб,  и  смотрел,  как Кирха, с трудом открыв  крышку  люка,
подтянулся и исчез в нем.
   -  Эй,  Кирха,  -  прошептал Хантер едва слышно.  -  Ты  не
против того, чтобы помочь своему господину пролезть к тебе?  -
Хантер  никакими  силами  не  смог  бы  оторваться  от  столба
настолько,  чтобы  уцепиться за край  люка  и  подтянуться  на
руках.  Кирха  высунулся  из люка, легко  оторвал  Хантера  от
столба и втянул в люк.
   "А  он  сильнее,  чем  кажется  на  первый  взгляд",  -   с
удивлением отметил про себя Хантер.
   -  Спасибо,  дружище, - пробормотал он, закрывая  за  собой
крышку. - Ну и куда теперь?
   -  На  некоторых  таких  станциях  камеры  для  заключенных
располагаются  на четвертом уровне, а иногда -  на  шестом,  -
шепотом   сообщил  Кирха.  -  Нам  надо  сначала   обследовать
четвертый уровень, который находится как раз над нами.
   -  Звучит  разумно,  - так же шепотом  ответил  Хантер.  Он
последовал  за  Кирхой  по  проходу и  затем  через  наклонный
коридор  прямо  на  четвертый уровень. В  конце  коридора  они
увидели   запертую   дверь.  Подбежав  к  ней,   Кирха   вдруг
остановился  и  стал рассматривать странного вида  пластиковую
табличку на двери.
   -   Для  того,  чтобы  открыть  эту  дверь,  нужно  набрать
определенный код, но я не могу его вспомнить.
   -  К'ракх  дрисх'каи  раи х'ра ! - раздался  сзади  громкий
окрик на килратхском языке. Хантер резко обернулся.
   -  О, черт ! - Прямо в глаза ему смотрел ствол килратхского
ружья.   перед  ними  с  ружьями  наизготовку  стояли   пятеро
килратхов, бросая взгляды то на Кирху, то на него.
   -  Ну  скажи  им  что-нибудь, Кирха, - пробормотал  Хантер,
ткнув  локтем в бок своего вассала, уставившегося  неподвижным
взором на солдат.
   -  Джа'лра  расх'накх  храи? - сердито  выкрикнул  один  из
солдат и шагнул вперед, не отрывая взгляда от Кирхи.
   "Этот  тип,  должно быть, их командир. Боже, он  не  меньше
двух метров ростом и почти столько же в ширину!"
   - Что он говорить, приятель ? - шепотом спросил Хантер.
   -  Он спрашивает, почему я нахожусь в обществе землянина, -
также  шепотом  ответил Кирха. Потом он громко  заговорил  по-
килратхски, и монолог его продолжался довольно долго. Все  это
время  Хантер  встревоженно смотрел на килратхов,  внимательно
слушавших своего сородича.
   -  Что  ты сказал ему? - нетерпеливо спросил Хантер,  когда
Кирха наконец закончил свою пространную речь.
   -  Я  сказал  ему,  что  вы - мой господин,  что  вы  самый
лучший, самый благородный, замый знатный сеньор из всех, каких
я  только знал, и даже несмотря на то что вы - землянин,  ваше
слово значит для меня то же, что и слово императора, и что я и
мои потомки будут преданы вам на все времена:
   Когда  Кирха  закончил свои объяснения, Хантер  увидел  как
килратхи нервно выпускают и втягивают когти.
   -   Э-э,   Кирха,   не  стоит  так  подробно   и   красочно
рассказывать обо всем этом:
   Огромный  килратх  прорычал  что-то  непонятное  на   своем
языке,  Кирха кивнул и ответил так же непонятно.Они поговорили
еще  несколько секунд. После этого килратх передал свое  ружье
соседу, расстегнул потрупею и положил ее вместе с пистолетом и
кинжалом у своих ног.
   -  Это  правильно, - одобрительно кивнув, сказал  Кирха.  -
Очень хорошо.
   -  Что  ты имеешь ввиду, Кирха? - спросил совершенно сбитый
с толку Хантер. - Чего же тут может быть хорошего?
   -  Он  не  верит, что землянин способен стать  высокочтимым
сеньором для килратха, - объяснил Кирха. - Чтобы доказать это,
он  предложил  провести между вами поединок и драться  до  тех
пор, пока один из вас не будет убит. Остальные килратхи -  его
подчиненные, и он приказал им не причинять нам вреда, если  вы
его одолеете.
   -  И  ты  полагаешь,  что я могу его  победить?  -  спросил
Хантер срывающимся голосом, глядя на гигантского кота, который
снял с себя все, кроме толстых кожаных доспехов, и стоял перед
ним, скаля в улыбке острые зубы. - Ты что, спятил, парень?
   -  Вам необходимо драться с ним, мой господин, - решительно
сказал Кирха. - Теперь это поединок чести. Вы должны доказать,
что достойны быть сеньором.
   - А что, если я не стану драться?
   -  Тогда  вы  -  всего лишь низшее существо, относящееся  к
категории дичи, а я - предатель, и они тут же убьют нас обоих.
Вас  -  потому что вы землянин, а меня - за то, что  я  попрал
честь  Империи  килратхов, - ответил  Кирха  и  обвел  глазами
окруживших их воинов. - Вам все-таки лучше драться и  победить
его, мой господин Хантер.
   -   Нам  с  тобой  надо  будет  обстоятельно  обсудить  эту
проблему "сеньора и вассала", Кирха, - сказал Хантер. - Если я
останусь в живых, - добавил он.
   Вызвавший  его  на поединок килратх вышел  вперед  и  встал
напротив  него,  он  широко улыбался,  в  его  пасти  сверкали
острые,   белоснежные  зубы,  он  поигрывал  своими   крепкими
мускулами, которые были хорошо видны даже под толстым покровом
пушистого меха.
   - Да, мой господин, - покорно согласился Кирха.



   -  Нам  не сдержать их натиска! - в отчаянии крикнула Гвен,
отстреливаясь  через  дверь шлюзовой камеры.  Отряд  килратхов
откатился  назад, укрывшись за углом коридора, и  Гвен,  нажав
кнопку  на пульте управления, закрыла дверь шлюзовой камеры  и
затем  ударом рукоятки пистолета разбила пульт, чтобы запертую
дверь не смогли открыть снаружи.
   -  Бегом! - скомандовал Паладин. Он оглянулся и увидел, что
К'Каи с трудом поспевает за ними. Фирекканцы не лучшие бегуны,
-  а  в  этих узких комнатах и коридорах ей не хватало  места,
чтобы расправить крылья и полететь.
   -  Сюда,  скорее!  -  Паладин  распахнул  очередную  дверь,
поднял  пистолет  и  дважды выстрелил внутрь  комнаты.  Тишину
разорвал характерный треск энергетических зарядов.
   Меткие    выстрелы   сразили   наповал   двух    килратхов,
застигнутых врасплох и даже не успевших схватиться за  оружие.
Один  из них ткнулся головой в экран монитора, другой свалился
на пол.
   -  Быстро!  -  крикнул  Паладин. К'Каи  и  Гвен  вбежали  в
комнату следом за ним, он захлопнул дверь, щелкнув замком.
   -  Я  изучал  в  захваченных  нами  документах  схемы  этих
станций,  -  сказал Паладин, оглядывая небольшое помещение.  -
Здесь  находится  пост управления, возможно, пост  контроля  и
регулирования параметров окружающей среды. Если мы  разберемся
в  том, что и как здесь действует, то, пожалуй, сумеем извлечь
из этого пользу для себя.
   "Ну  что  ты все изображаешь из себя оптимиста,  Джеймс?  -
спросил  он  сам  себя.  -  Это была  безумная  затея,  просто
самоубийственная,  и  ты  это прекрасно  знаешь.  Мы  погибнем
здесь, так и не сумев никому помочь...
   Но  я должен продолжать действовать, по крайней мере до тех
пор,  пока  не станет очевидно, что нас схватят. -  Он  провел
рукой  по висящей на поясе кобуре пистолета. - Но тогда  я  не
должен  попасть  к ним в лапы живым. Я слишком  много  знаю  о
наших разведывательных операциях.
   Мне  следовало остановить Хантера еще в самом начале. Я мог
включить сигнал тревоги на "Хезер" и пресечь операцию,  прежде
чем  она  началась.  Но мне так хотелось взглянуть  на  Гхорах
Кхар,   оценить   шансы   на  успех  будущей,   организованной
Командованием, операции.
   А   сейчас   нам  всем  придется  расплачиваться   за   мою
глупость".
   -  К'Каи, держи под наблюдением дверь. Ты, Гвен, проверь-ка
этих  охранников,  -  распорядился Паладин.  -  А  я  попробую
разобраться в системах управления...
   - Джеймс, берегись!
   Паладин  услышал возглас Гвен за долю секунды до того,  как
голубой пучок энергии ударил в пульт рядом с ним. Он кинулся к
килратху,  уже  боровшемуся  на полу  с  Гвен.  У  килратха  с
огромной  кровоточащей  раной в груди  оказался  пистолет.  За
мгновение  до  того, как Паладин набросился на  него,  килратх
оттолкнул  Гвен в сторону и выстрелил в нее; вспышка  голубого
пламени  ослепила Паладина. В следующий миг Джеймс уже схватил
килратха за плечо, пытаясь вырвать у него оружие.
   Сильный  удар  тыльной стороной лапы  отбросил  Паладина  к
стойке с компьютерами. Килратх поднял пистолет и прицелился...
   "На  таком  расстоянии  он  не  может  промахнуться...   Ни
убежать, ни спрятаться..."
   К'Каи  подпрыгнула  вверх, расправила  крылья  и  бросилась
вниз на килратха. Оба тяжело рухнули на пол, при этом килратх,
падая,  ударился  головой об угол стойки. В комнате  отчетливо
послышался   хруст   ломающихся  костей.  К'Каи   стремительно
вскочила   на  ноги,  килратх  остался  лежать  на   полу,   с
неестественно вывернутой шеей.
   -  Спасибо  тебе,  К'Каи,  - еле  слышно  проговорил  он  и
бросился туда, где упала сраженная выстрелом Гвен.
   -  Гвен, девочка... - Он опустился на колени, наклонился  к
ней  и  осторожно  повернул лицом вверх.  У  него  перехватило
дыхание.
   Лицо  и  грудь  Гвен  были страшно обожжены,  в  нескольких
местах   обуглены  до  костей.  Во  взгляде  широко  открытых,
оставшихся неповрежденными глаз была пустота.
   Паладин   пытался  нащупать  пульс  на  ее   запястье,   не
переставая тихо и нежно разговаривать с ней.
   -  Ну  же,  милая,  ты не можешь так поступить  со  мной...
Посмотри на меня, Гвен, пожалуйста, Гвен...
   -  Она  мертва, Таггарт,- услышал он голос К'Каи. Он поднял
голову  вверх  и взглянул на нее сквозь застилавшие  его  взор
слезы. - Ты уже ничем ей не поможешь.
   -  Она  не  может  вот так умереть. Этого  не  должно  было
случиться,  это  должен был быть я... Она же так  молода,  еще
ребенок...  Гвен,  милая, ты не можешь погибнуть  из-за  меня,
девочка!
   Паладин  крепко прижал ее к себе, спрятал лицо в  опаленных
рыжих волосах. Он застыл в оцепенении, не способный больше  ни
о чем думать.
   "Этого  не должно было произойти... Только не с ней.  Такая
молоденькая,  у  нее вся жизнь была впереди.  Я,  бесполезный,
никому  не нужный старик, должен был быть на ее месте.  Только
не она... не она..."
   -  Таггарт,  надо подумать и о других, чьи жизни  находятся
здесь под угрозой, - начала К'Каи.
   -  Замолчи!  -  рявкнул  на  нее Паладин,  не  выпуская  из
объятий  тело  Гвен.  Из его глаз продолжали  катиться  слезы,
сердце сжалось от боли и горя.
   К'Каи наклонилась и клювом ущипнула его за ухо.
   Паладин  взвыл  и  ткнул  в  нее  кулаком,  но  она   ловко
увернулась  от  удара. Он почувствовал,  как  кровь  тоненькой
теплой  струйкой  потекла  по щеке,  боль  высушила  слезы,  а
вспышка ярости заглушила чувство скорби.
   "Ах ты, чертова сука!"
   -  Гвен  мертва,  а мы пока еще живы, и у  нас  есть  дело,
которое  необходимо закончить! - сердито выкрикнула  К'Каи.  -
Вставай на ноги и помоги мне найти моих сородичей, а то  я  не
только укушу тебя снова, но сделаю и кое-что похуже!
   Ее  трезвые разумные слова вернули ему способность  мыслить
и рассуждать.
   "Она  права.  Гвен погибла, но мы не можем бросить  начатое
дело".
   -  Ты...  ты  права,  - медленно сказал Паладин,  глядя  на
безжизненное тело, которое все еще продолжал держать в  руках.
Он  тихо опустил Гвен на пол, осторожно закрыл ей глаза. Потом
выпрямился, встал и подошел к стойке с компьютерами.  -  Мы...
Нам   необходимо   найти  способ  затруднить   действия   этих
кидратхских  солдат,  чтобы  получить  возможность  освободить
заложников и вместе с ними покинуть станцию. Ты можешь  понять
назначение и принцип действия какой-нибудь из этих систем?
   - Нет, Джеймс.
   Он  уставился  на  пульт и заговорил,  обращаясь  больше  к
самому себе, чем к ней:
   -  Я  узнаю  эти  обозначения.  Это  система  регулирования
температуры. Мы можем понизить или повысить ее,  но  это  мало
что  нам даст... СТОП! А что за переключатели вон там? Похоже,
они управляют системой герметизации, приводимой в действие при
аварийных  ситуациях.  -  Он  пробегал  глазами  по   кнопкам,
рукояткам и клавишам, показывая К'Каи на то, о чем говорил. Мы
можем   полностью  изолировать  этот  участок  станции,  чтобы
килратхи не смогли перебросить сюда подкрепление. Надо  только
проверить,  не  преградим ли мы тем самым  путь  и  Хантеру  с
Кирхой.  -  Он  внимательно всматривался в органы  управления,
мучительно  стараясь вспомнить планировку станции, которую  он
изучал  в течение многих часов. - Нет, если перекроем  проходы
здесь  и  вот  здесь, Хантер по-прежнему сможет  добраться  до
камер с заключенными.
   -   Неплохой  план,  -  согласилась  К'Каи,  и  они  вместе
установили    ручки,   клавиши   и   кнопки    в    положения,
соответствующие  наиболее  тяжелой аварии,  которая  могла  бы
произойти на станции, - появлению многочисленных пробоин в  ее
корпусе.
   -   А   вон   те  индикаторы...  Держу  пари,  это  система
управления искусственной гравитацией.
   -  Очень  может  быть,  -  согласилась  К'Каи,  внимательно
рассматривая пульт.
   -   Твои   сородичи   -  летающие  существа.   Они   смогут
передвигаться  чертовски быстро при отсутствии  силы  тяжести,
гораздо быстрее килратхов.
   -  Это  правда,  - подтвердила К'Каи, ее глаза  засияли.  -
Действительно, мы отлично передвигаемся в условиях невесомости
внутри моего транспортного корабля.
   -  Я  уверен,  у  них  есть дублирующие  системы,  но  даже
несколько  минут нулевой гравитации могли бы помочь Хантеру  и
Кирхе  вызволить  заложников и, кроме того, облегчили  бы  нам
задачу  прорыва  обратно на наш корабль.  -  Он  задумался  на
мгновение,  анализируя  экспромтом  возникший  план  действия,
пытаясь  отыскать в нем явные погрешности. Наверное,  их  было
немало,  но  сейчас это не играло решающей роли.  -  По-моему,
стоит  попробовать, и, кроме того, я не вижу  ничего  другого,
что  могло бы нам сейчас помочь. Мы можем выключить гравитацию
и  использовать  это  обстоятельство как  фактор  внезапности,
который  поможет нам выбраться отсюда. Ухватись за что-нибудь,
я выключаю поле тяготения... Ну!
   Он   ухватился   за   край  пульта   и   передвинул   ручку
переключателя. Спустя долю секунды он почувствовал, как у него
засосало   под  ложечкой  -  привычное  ощущение  перехода   к
невесомости.  Тело Гвен плавно отделилось от  пола  и  поплыло
вверх, тела килратхов парили в воздухе рядом.
   -   Нам  надо  торопиться,  майор,  -  позвала  его  К'Каи,
повиснув над полом у дверей.
   -  Я  знаю,  -  ответил он и, хватаясь руками  за  рукоятки
пульта,  подобрался  к телу девушки. - Прощай,  Гвен,  -  тихо
сказал  Паладин,  взяв  ее за неповрежденную  руку,  и  прижал
маленькую изящную ладонь к своим губам. Потом он повернулся и,
оттолкнувшись, поплыл к двери.
   -  На  счет три, К'Каи, - скомандовал он и взялся за  ручку
двери.  -  Раз,  два...  три! - Он  открыл  замок  и  с  силой
распахнул дверь.
   Трое   килратхов,  беспомощно  барахтавшихся  под  потолком
коридора,  попытались направить на них свои ружья, но  слишком
поздно... Несколько секунд спустя Паладин и К'Каи, оставив  за
собой  их безжизненные тела, уже держали путь назад, к  "Бонни
Хезер".



   -  А  мы  не  могли бы еще немного потолковать об  этом?  -
спросил Хантер, уставив-шись на огромного килратхского воина.
   Кирха  старательно перевел вопрос Хантера,  а  затем  ответ
килратха.
   -  Он  говорит, что время разговоров прошло,  и  сейчас  вы
должны  доказать,  что достойны носить титул  сеньора  Империи
Килрах.
   -  О,  черт, - пробормотал Хантер с глубоким вздохом, глядя
снизу вверх на своего противника. - Я все еще надеялся, что мы
сможем  решить  дело  дружеской встречей за  карточным  столом
вместо  драки. - Он бросил взгляд на Кирху и вдруг без всякого
предупреждения изо всех сил пнул гиганта между  ног.  Какую-то
секунду  ошеломленный килратх продолжал стоять, потом согнулся
пополам и осел вниз. Остальные воины, стоя на месте, изумленно
смотрели на своего скорчившегося на полу предводителя.
   -  Это  было не совсем благородно, мой господин, -  заметил
стоявший сбоку Кирха.
   -  Все  благородно  в таком: Проклятье! -  завопил  Хантер,
когда  лежащий  на  полу  килратх  подцепил  лапой  его  ногу,
раздирая  острыми когтями толстую кожу сапога. Хантер отчаянно
лягался,  но  свирепый кот обхватил его  медвежьей  хваткой  и
начал медленно сжимать. Хантер уже стал задыхаться, но все  же
сумел  дотянуться  до единственного, на его взгляд,  уязвимого
места  противника - до его широкого носа. Он  ударил  по  нему
основанием  ладони, а затем ухватил пальцем и резко  крутанул.
Воин  взвыл от боли и выпустил Хантера. Он откатился  назад  и
успел  подняться на ноги как раз вовремя, чтобы увернуться  от
сильного удара лапой сбоку. Но на этот раз ему повезло  меньше
-  острые когти килратха, продрав куртку, полоснули по  спине.
Он отскочил назад и прижался к стене. Он чувствовал, как кровь
теплыми липкими струйками потекла по телу.
   "Похоже, дело плохо..."
   Килратх  потрогал свой кровоточащий нос и  прорычал  что-то
на своем языке. Затем рванулся вперед.
   Он  швырнул Хантера на стену и припечатал к ней всем  своим
огромным   весом,  буквально  вышибив  из  него  дух.   Хантер
попытался высвободиться, но килратх еще сильнее придавил  его.
Хантер начал задыхаться.
   - Кирха! - отчаянно позвал он. - Помоги мне!
   -  Но,  мой  господин,  это  будет  недостойно...  -  начал
возражать Кирха.
   "Да пропади оно пропадом, это достоинство!"
   - Кирха, я приказываю тебе помочь мне! - завопил Хантер.
   В   следующий  момент  по  совершенно  непонятной   причине
килратх  вдруг перестал давить на него своей массой. И  только
когда  он  повис в воздухе над полом и стал медленно отплывать
от стены, Хантер сообразил, в чем дело.
   "Гравитация! Что-то случилось с гравитацией!"
   Парящий  в  воздухе  около растерявшихся  килратхов,  Кирха
вдруг  выхватил у одного из них ружье, прицелился и выстрелил.
Потом тут же перебросил ружье Хантеру и накинулся на остальных
килратхов, пустив в ход когти и клыки. Хантер на долю  секунды
застыл  в  оцепенении,  затем поднял ружье  и  стал  стрелять,
прежде чем ошарашенные вражеские солдаты пришли в себя.  Через
несколько секунд все было кончено.
   Когда   Кирха  повернулся  к  нему,  то  просто  кипел   от
возмущения.
   -  Мой господин, я не могу поверить, что вы попросили  моей
помощи  во  время ритуального поединка! Это противоречит  всем
традициям...
   -  Я  знаю,  Кирха, знаю, - ответил Хантер и, оттолкнувшись
от   ближайшей   стены,   проплыл   мимо   неподвижно  парящих
безжизненных   тел  килратхов  к  тому  месту,  где  у  двери,
ухватившись  за  какой-то  выступ,  примостился  Кирха.  -  Мы
поговорим об этом позже. Ты можешь открыть эту дверь?
   -   Думаю,  что  смогу,  мой  господин,  -  ответил  Кирха,
внимательно  разглядывая  дверь. Он нацарапал  на  пластиковой
табличке комбинацию из коротких и длинных вертикальных  линий.
Почти  сразу  же  дверь бесшумно сдвинулась в  сторону.  Когда
Хантер  вслед  за  Кирхой проник в дверной  проем,  перед  его
глазами предстала картина всеобщего смятения и хаоса.
   В   просторном   помещении  были  собраны  десятки   рослых
пернатых  фирекканцев,  ошалело  смотревших  на  них  большими
немигающими  глазами.  В  их взглядах  читались  боль,  тоска,
страх.
   -  Эй, послушайте, быстро все за мной! Я. освобождаю вас! -
закричал   Хантер,   сопровождая  свои   возгласы   энергичной
жестикуляцией.  -  Живей,  я  уведу  вас  отсюда!   Никто   не
шелохнулся.
   -  Кто-нибудь здесь понимает по-английски?! -  крикнул  он,
обращаясь к скоплению топчущихся на месте фирекканцев. -  Черт
побери, этого я не предвидел, - пробормотал он.
   -  Мой  господин,  я  полагаю,  что  знаю  выход  из  этого
положения, - тихо сказал Кирха.
   - Хорошо, действуй.
   Кирха   сделал   глубокий  вдох.  Раздалось   оглушительное
злобное  рычание,  в  котором угадывались  килратхские  слова.
"Боевой  клич",  -  сообразил  Хантер.  Фирекканцы  в   панике
захлопали крыльями и бросились в угол комнаты.
   -  Низшие  существа из рода дичи, - изрек  Кирха.  Он  стал
обходить сбившихся в плотную толпу фирекканцев, гоня их  перед
собой до тех пор, пока не оказался между ними и большей частью
комнаты. Теперь сгрудившиеся фирекканцы находились уже  совсем
близко от открытой настежь двери.
   -  Получается,  что  ты  общался с  ними  на  универсальном
языке,  парень, - сказал с улыбкой Хантер. - Сюда, пожалуйста,
сюда,  -  призывал он пернатых узников, жестами  показывая  на
дверь.  Наконец один фирекканец шагнул вперед,  затем  другой.
Они  осторожно  двинулись к выходу.  Одна  из  птиц,  поменьше
других  ростом, пронзительно выкрикнула что-то на своем языке,
и все остальные фирекканцы также направились к двери.
   -  Пошли, пошли! - кричал Хантер, стараясь поскорее выгнать
их из комнаты.



   Хантер    обнаружил,   что   фирекканцы   обладают    одной
особенностью,  о  которой  его никто не  предупредил  заранее:
испытывая сильный стресс, они начинают линять.
   Над  движущейся по коридору стаей в воздухе носились  перья
и  пушинки,  оставляя  позади беглецов  очень  четкий  след  и
вызывая у Хантера сильнейшее желание чихнуть. Кирха, то и дело
смахивая  их  со своей физиономии, двигался рядом с  Хантером,
отталкиваясь  от стен и перемещаясь в условиях невесомости  по
инерции.  Как  только  ему казалось, что  фирекканцы  начинают
замедлять   темп,  он  тотчас  же  повторял  свой  устрашающий
воинственный клич.
   На  этой стадии операция, видимо, перестала быть тайной для
врага. Хантер надеялся, что ее беспорядочный характер окажется
им   только   на   пользу;  чем  более  непредсказуемо   будет
складываться  ситуация,  тем труднее  будет  килратхам  с  ней
разобраться.
   Но  сейчас он и сам не был уверен в том, что они  попали  в
нужный  коридор. Было бы чертовски глупо, если бы эта безумная
гонка  привела их в итоге в тупик или какой-нибудь стыковочный
отсек с килратхским кораблем, набитым солдатами.
   -  Вон!  Смотрите! - закричал вдруг Кирха, показывая поверх
колышущихся хохолков бегущих фирекканцев. - Ведь это же...
   Точно,   это  был  стыковочный  отсек,  тот  самый   нужный
стыковочный  отсек, и там сейчас находились К'Каи  и  Паладин.
К'Каи  что-то пронзительно кричала по-фиреккански,  а  Паладин
отвернулся  в  другую сторону, видимо чтобы  вовремя  заметить
появление  свежих  сил килратхов. Теперь фирекканцы  замедлили
свой бег, в замешательстве остановились...
   И  только  маленькая фигурка, отделившись от  толпы,  пулей
понеслась к К'Каи.
   Подбежав к ней, юная фирекканка стала исполнять вокруг  нее
замысловатый  танец с подскоками, приседаниями и покачиваниями
из  стороны в сторону. Хантер понял, что это Рикик, племянница
К'Каи.
   К'Каи  расправила крылья, и Рикик нырнула  под  них;  К'Каи
крепко прижала, ее к себе, словно наседка цыпленка. И тут  все
фирекканцы  вдруг загалдели так громко, что Хантер уже  больше
ничего не слышал. Они только сейчас поняли, что их гонят не на
бойню, а спасают из плена.
   И  как  это  принято у фирекканцев, они решили тут  же,  на
месте, подробно обсудить происходящее.
   Хантер выругался.
   - К'Каи! - закричал он. - Соберитесь вместе и бегите сюда!
   К'Каи  посмотрела  вокруг и поняла  все  с  полуслова.  Она
резко  крикнула,  оттолкнула Рикик от себя в сторону  стаи,  а
сама  побежала в другую сторону, к Хантеру, не переставая что-
то выкрикивать на своем языке.
   Услышав   крик  К'Каи,  фирекканцы  опомнились,   перестали
галдеть и возобновили свое шествие к кораблю. К'Каи подскочила
к  ним  сбоку, ее более резвая племянница забежала сзади,  обе
они  продолжая тревожно кричать, торопили и подталкивали своих
сородичей  к  аппарели  и  дальше,  вверх  к  шлюзовой  камере
корабля, стремясь как можно быстрее загнать всех внутрь.
   У  Хантера  вырвался  вздох облегчения,  но  в  этот  самый
момент  из  коридора,  ведущего к стыковочному  отсеку,  из-за
поворота  появился отряд килратхских солдат.  Они  залегли  на
полу и приготовились открыть огонь.



   К'Каи  исчерпала весь свой запас бранных слов и уже  начала
повторяться.    Большинство   этих   благородных,    утонченно
воспитанных вожаков стай, наверное, никогда в жизни не слышали
ничего  подобного,  но  Рикик уже  успела  усвоить  с  десяток
отборнейших ругательств и сыпала ими направо и налево, не хуже
любого портового грузчика. К'Каи гордилась ею, хотя мать Рикик
(да  будет  вечная ей память!), наверное, крутилась  на  своем
погребальном  дереве не хуже навигационного  гирокомпаса.  Все
свое    внимание   К'Каи   сосредоточила   на   шумной   толпе
соплеменников; о том, что творится за ее спиной,  она  была  в
полном неведении, поэтому первые выстрелы, прозвучавшие сзади,
стали  для  нее  такой  же  неожиданностью,  как  и  для  всех
остальных.  Когда  двое ее сородичей, вскрикнув,  упали,  она,
повинуясь   инстинкту,  бросилась  на  пол.  Рикик  продолжала
криками и жестами торопить и подгонять фирекканцев. Ей помогал
Хантер. К'Каи быстро огляделась по сторонам. Паладина нигде не
было  видно,  но  по  тихому  рокоту  прогреваемых  двигателей
корабля К'Каи поняла, что он пробрался сквозь пернатую толпу и
уже находится в пилотской кабине.
   Получалось, что им с Кирхой досталась роль арьергарда.
   И  впервые  за последние несколько месяцев она  встретилась
лицом  к  лицу с килратхами как с равными - тоже с  оружием  в
руках, готовая расквитаться за жизни своих сородичей.
   -  Получай,  бескрылый мерзавец! - крикнула  она  и  начала
стрелять. Рядом с ней вел огонь Кирха, но она заметила, что он
старается целиться чуть выше кончиков ушей килратхов.
   В  первый  момент ее охватила ярость. Как он  смеет  щадить
врагов!
   Но  потом  она  вспомнила, кто они для него. Его  сородичи,
его народ. Может, он даже знал кого-то из них.
   Ее  гнев  немного остыл, и, понимая охватившие его чувства,
она  попробовала следовать его примеру, намеренно стреляя мимо
залегших килратхов. Нет, она ни в чем не могла его винить, тем
более  что, когда один из вражеских солдат понял их тактику  и
попытался броситься вперед, его тут же сразили два попадания в
грудь, и ее выстрел был сделан на долю секунды позже. Но ясно,
что душа Кирхи к этому не лежала.
   Очередная  серия выстрелов Кирхи позволила  ей  на  секунду
оглянуться  назад.  Она  успела  увидеть,  как  последний   ее
соплеменник   покинул  шлюзовую  камеру  и  Хантер   энергично
размахивает руками, призывая ее и Кирху бежать к кораблю.
   -  Кирха!  -  закричала она. - Все уже  на  месте!  Беги  к
кораблю, я прикрою тебя!
   Он  оглянулся,  удостоверился,  что  все  так  и  есть,   и
бросился   бежать.   Она   сделала  несколько   заградительных
выстрелов подряд, приподнялась, чтобы последовать его примеру,
и...
   Резкая боль!
   Ее  нога  подломилась,  и  она  упала.  Как  в  замедленном
показе, она видела застывшего в напряжении Хантера, попыталась
встать, но не удержалась и снова упала, отчетливо понимая, что
ей не добраться до шлюзовой камеры...
   Тут  кто-то схватил ее и поднял. Она пронзительно закричала
от  неожиданности и боли, с шумом выдохнула воздух,  когда  ее
грудь  ударилась  о  покрытое мехом плечо.  Она  оглянулась  и
увидела вскакивающих на ноги и бегущих к ним килратхов...
   Однако  Кирха  рванулся вперед с такой  быстротой,  которая
сделала  бы честь любому фи-рекканцу; он стремительно бросался
из  стороны в сторону, увертываясь от выстрелов, словно  знал,
куда они должны попасть, он взлетел вверх по аппарели и нырнул
внутрь шлюзовой камеры и в этот самый момент ее наружная дверь
закрылась за ними.
   Он  опустил ее на пол, прорычал: "Держись за что-нибудь"  -
и упал рядом. И это все, что они успели...
   Отстыковав   корабль,  Паладин  на  максимальной   скорости
направил  его  прочь  от станции. К'Каи  потащило  по  полу  и
швырнуло   в   угол.  Корабль  несся  вперед  с   возрастающим
ускорением, совершая резкие маневры. К'Каи и Кирху бросало  из
стороны  в  сторону, они катались по полу,  стараясь  за  что-
нибудь ухватиться.
   Но  все  это  было  не  важно. Боль в ноге  тоже  не  имела
значения. Спасутся они или нет, теперь зависело не от  них,  а
от  Паладина.  Сейчас  для  нее имело  значение  лишь  одно  -
килратх, рискуя жизнью, спас ее от гибели.
   Она поймала взгляд Кирхи, который с мрачным видом висел  на
переборке, ухватившись за поручень.
   -  Почему? - беззвучно спросила она. Несколько мгновений он
пристально смотрел на нее круглыми немигающими глазами,  затем
втянул  голову в плечи и ответил, стараясь перекричать  грохот
работающих на полной мощности двигателей:
   -  Может,  потому,  что  ты - друг  моего  сеньора.  Может,
потому,  что  ты  - товарищ по оружию, честный  и  благородный
воин.
   Потом он скривил губы в подобии мрачной усмешки и добавил:
   -  А  может,  потому, что я хотел приберечь  тебя  себе  на
ужин.
   Ну  что ж, сквозь пелену усиливающейся боли, которая встала
между ней и остальным миром, это казалось совершенно логичным.
   - О да, - сказала она спокойно. - Конечно.
   И  уж  совсем  не  по-геройски потеряла сознание,  все  еще
продолжая цепляться за поручень.



   Хантер   опустился  в  кресло  второго   пилота   рядом   с
Паладином,  который энергично действовал органами  управления,
стремясь   как   можно  быстрее  сообщить  кораблю   стартовую
скорость. Он удивленно огляделся по сторонам.
   -  А где Гвен? Я не видел ее... - Он запнулся на полуслове,
увидев выражение лица Паладина. - О нет...
   -  Я должен был запретить ей участвовать в этой злосчастной
авантюре,   -   горько   посетовал  Паладин,   не   переставая
манипулировать ручками, клавишами и кнопками. - Должен был.  Я
мог остановить всю эту операцию прежде, чем она началась. Но я
не сделал этого...
   -  Это  все из-за меня, старик... Не терзайся так.  Мы  все
можем  еще  стать  покойниками,  хотя  до  сих  пор  удача  не
отворачивалась от нас, - сказал Хантер. - Что там на датчиках?
   -  Несколько истребителей, более крупных кораблей  пока  не
видно.  У нас есть шанс уйти. Может быть. Но скоро появятся  и
другие  корабли, - размышлял вслух Паладин. - Пока что ангелы-
хранители  надежно оберегали нас, но я не знаю, как долго  это
продлится.  "Хезер"  - отличный корабль,  но  это  всего  лишь
фрахтер,  у него не очень большая скорость. А до точки  прыжка
еще долгий путь.
   -  А  какие  на этом корабле есть пушки? - спросил  Хантер,
оглядывая кабину.
   -  Не очень мощные. Но в грузовом отсеке стоят две "Рапиры"
с полным запасом топлива и боекомплектом, - сообщил Паладин.
   -   Думаю,  К'Каи  сможет  пилотировать  этот  корабль  без
проблем.  Я  думаю,  Джеймс,  нам  лучше  сопровождать  их  на
"Рапирах", - предложил Хантер.
   -   Согласен.  К'Каи!  -  позвал  Паладин.  Сильно  хромая,
отважная   фирекканка   вошла  в  кабину,   поддерживаемая   -
невероятная картина! - килратхом Кирхой.
   - Да?
   -  Вам  придется  поработать, леди. Курс проложен  к  точке
прыжка.  Мы  с  Хантером вылетим на перехват преследующих  нас
килратхов. Предупреди нас, когда корабль будет готов к прыжку,
чтобы  мы  вернулись  на  борт. Если  не  сможем  вернуться  -
выполняй прыжок без нас.
   Глаза  К'Каи  не  выражали никаких чувств, она  внимательно
слушала Паладина.
   - Понятно.
   Протиснувшись  сквозь  забивших  все  проходы  фирекканцев,
Хантер  и  Паладин прибежали в грузовой отсек. Паладин  бросил
Хантеру  летный комбинезон и шлем, которые тот быстро  натянул
на  себя. Несколько минут спустя Хантер находился уже в кабине
"Рапиры".
   Когда  манометр внешнего давления показал,  что  воздух  из
отсека уходит, Хантер запустил двигатели истребителя.
   "Никогда  еще не стартовал из грузового отсека,  -  подумал
он, оглядываясь назад, где стоял истребитель Паладина. - Но  в
последнее время мне часто приходится делать то, чего я никогда
прежде не делал... Вот, например, увлекся прелестной девушкой,
которая  погибла  прежде,  чем у  меня  появилась  возможность
рассказать ей о моих чувствах..."
   Паладин  подал  ему  условный  сигнал,  подняв  вверх   два
больших пальца, и через несколько секунд дверь отсека плавно и
бесшумно  открылась,  отъехав в  сторону.  Еще  через  секунду
Хантер,  резко  увеличив  мощность  двигателей,  был  уже  вне
пределов корабля. Сделав крутой разворот с набором высоты,  он
обогнул "Хезер" и развернул свою "Рапиру" в сторону только что
покинутой  станции и пяти истребителей "Джалтхи", преследующих
их  корабль. В отдалении за станцией виднелись три килратхских
сторожевика  класса  "Камекх"  и  огромный  крейсер,   которые
медленно разворачивались, направляясь в их сторону.
   "Неплохо бы нам убраться отсюда до того, как мы окажемся  в
зоне действия их вооружения", - подумал Хантер.
   -  Паладин,  к  нам  на большой скорости приближаются  пять
"Джалтхи". Идут в тесном строю, - сообщил он.
   -  Давай  не будем встречать их в лоб, - предложил Паладин.
- Я возьму на себя... Хантер! Что ты делаешь?!
   -  Прикрой меня, приятель! - Врубив форсаж, Хантер  ринулся
навстречу   килратхам.   Он  задействовал   систему   стрельбы
неуправляемыми  ракетами  и  начал  сближаться  с   вражескими
истребителями  встречным  курсом  при  включенных  на   полную
мощность форсажных камерах так стремительно, что они не  могли
вести  по  нему прицельную стрельбу ни из пушек, ни  ракетами.
Килратхи  в  панике  нарушили свой  строй  в  самый  последний
момент,  как раз тогда, когда Хантер выпустил свои первые  две
ракеты.  Через  мгновение  он пронесся  мимо  рассыпавшихся  в
стороны "Джалтхи", и его "Рапира" содрогнулась от двух близких
взрывов. Он включил тормозные реверсы и развернул свою машину.
Перед  ним  находились  только  три  килратхских  истребителя,
перестраивавшихся  для атаки на "Хезер". Обломки  двух  других
медленно разлетались в пространстве.
   -  Ну  вот, теперь надо драться всего лишь стремя, - сказал
он  с  улыбкой.  - Постарайся ненадолго отвлечь  их  на  себя,
ладно?
   -  Ты  ненормальный! - кричал Паладин на экране. - Тебя  же
могли убить!
   -  Я  хочу  помешать запуску новых истребителей, -  пояснил
Хантер, не обращая внимания на негодование Паладина. -  Возьми
их на себя, хорошо? На минутку...
   У  него  осталась только одна неуправляемая ракета,  но  ее
было  достаточно. Пролетев над поверхностью огромной  станции,
он  выпустил  ракету прямо в шлюз полетной палубы  и  повернул
истребитель за мгновение до ослепительной вспышки.
   Сделав  крутой разворот над станцией, он вернулся  к  месту
схватки  с  "Джалтхи" в тот момент, когда залп пушек  Паладина
накрыл  один  из них, и он, потеряв управление и  беспорядочно
вращаясь,   полетел  в  сторону.  Два  оставшихся  килратхских
истребителя маневрировали, пытаясь поймать "Рапиру".  Паладина
в  свои  прицелы.  От близких разрывов его машину  бросало  из
стороны  в  сторону  - это вели огонь из  своих  мощных  пушек
тяжеловооруженные "Джалтхи".
   -  Сбрось  их  со своего хвоста, Джеймс! - крикнул  Хантер,
снова включая форсаж, чтобы поскорее достичь места схватки.
   -  Я  пытаюсь,  парень!  - В голосе Паладина  чувствовалось
напряжение. - Подтягивайся сюда и помоги мне!
   -  Подведи  их  ближе ко мне, приятель! - крикнул  в  ответ
Хантер,  включая  систему стрельбы ракетами  "свой  -  чужой".
Компьютер   наведения  прерывисто  засигналил  со  все   более
увеличивающейся частотой, ведя интенсивный поиск цели  для  ее
захвата.
   -  Ну  давай! Давай же! - шептал он, когда Паладин  заложил
крутой  вираж, а тяжелые, неповоротливые "Джалтхи"  стремились
удержать его в перекрестьях своих прицелов.
   Наконец компьютер резко взвыл, оповещая о захвате цели.
   -  Получай,  ублюдок! - заорал Хантер и нажал кнопку  пуска
ракеты.  Ведущий  вражеский истребитель взорвался  от  прямого
попадания  ракеты,  его  ведомый  резко  повернул,  чтобы   не
столкнуться с обломками. Через мгновение Хантер находился  уже
на  расстоянии прямого выстрела от уцелевшего "Джалтхи" и  дал
по  нему  залп  из  всех своих пушек. Килратхский  истребитель
рассыпался, а "Рапира" Хантера свечой взмыла вверх.  Потом  он
сбросил скорость и развернул машину, ища глазами Паладина.
   Но  второй "Рапиры" нигде не было видно. Хантер в  отчаянии
осматривал    пространство   вокруг,    старательно    избегая
столкновения   с  разлетающимися  во  все  стороны   обломками
"Джалтхи".
   "Нет! Только не Джеймс! Это было бы уже слишком..."
   Наконец  он  увидел вторую "Рапиру", безжизненно дрейфующую
в некотором отдалении.
   -  Джеймс!  С  тобой  все в порядке? Какое-то  время  экран
оставался   пустым,   затем   появилось   нечеткое,   дрожащее
изображение Паладина.
   -  Я  пока что здесь, но машине изрядно досталось.  Пытаюсь
снова  запустить  двигатели.  -  Хантер  видел,  как  "Рапира"
закачалась, затем неуверенно двинулась вперед.
   -  Возвращайся  на  "Хезер" как можно  быстрее,  Джеймс,  -
сказал  Хантер.  -  Эти большие корабли  уже  подошли  слишком
близко,   чтобы  чувствовать  себя  уютно.  Думаю,  нам   пора
улепетывать отсюда. - Он взглянул на экран, чтобы убедиться  в
своей  правоте, и, молниеносно отреагировав, включил на полную
мощность форсаж. Залп пушек "Джалтхи" угодил туда, где  только
что  находился истребитель Хантера, это было так  близко,  что
машину   основательно  тряхнуло,  когда  он  отчаянно  пытался
уклониться от смертельно опасной атаки.
   Это  оказался  тот  самый "Джалтхи",  который,  как  Хантер
думал,  уже  не мог представлять из себя угрозы. А  теперь  он
гнался  за  Хантером  на  полной скорости,  пытаясь  выйти  на
ударную позицию.
   -  Джеймс!  Уходи  отсюда,  я управлюсь  с  этим  типом!  -
крикнул Хантер.
   "Рапира"   Паладина   стала  догонять   виднеющуюся   вдали
"Хезер",  Хантер  устремился следом,  но  на  его  хвосте  как
привязанный висел килратх.
   "А  за ним недалеко и те, другие корабли, - подумал Хантер,
взглянув  назад. - Черт возьми, я всегда мечтал уйти  из  этой
жизни в блеске славы. Возможно, наступил мой звездный час.  По
крайней  мере,  мне не нужно будет опасаться захвата  в  плен.
Если  этот  крейсер  ударит  из своей  пушки  по  моей  крошке
"Рапире", то все, что им удастся после этого захватить,  можно
будет уместить в столовую ложку!
   Наверное,  "Хезер" уже недалеко от точки прыжка.  Если  мне
удастся  сейчас избавиться от этого надоедливого  "Джалтхи"  и
благополучно вернуться на наш грузовоз, то я, возможно, уцелею
и на этот раз".
   Он   увидел,  что  "Рапира"  Паладина  сбросила   скорость,
готовясь нырнуть в грузовой отсек "Хезер". Снова оглянулся  на
пристроившегося сзади килратха.
   "Ну  ладно, парень. Сейчас мы посмотрим, кто из  нас  двоих
настоящий пилот..."
   "Рапира" была более скоростной и маневренной машиной,  зато
"Джалтхи"  имел  более  мощное  вооружение  и  более  надежную
защиту. Если бы килратху удалось поймать истребитель Хантера в
перекрестья своих прицелов и дать полный залп, то от  "Рапиры"
и  Хантера  осталось  бы,  скорее  всего,  одно  воспоминание.
Значит,   успех  Хантеру  могло  принести  только   мастерство
пилотирования,  которое  позволило бы  ему  выйти  на  ударную
позицию  и выпустить по "Джалтхи" ракету после автоматического
захвата цели.
   Хантер  сделал двойной переворот вправо, "Джалтхи" неуклюже
повторил его маневр. Затем он послал "Рапиру" в иммельман,  за
ним сделал еще один двойной переворот с пикированием.
   -  Ну-ка,  повтори  это,  пушнина! -  крикнул  он,  зловеще
улыбаясь.
   Килратх  изо всех сил старался восстановить свою  атакующую
позицию, повторяя маневры Хантера, насколько это позволяли ему
его  мастерство  и характеристики истребителя.  Однако  Хантер
знал,  что теперь преимущество на его стороне, и все, что  ему
остается, это поймать "Джалтхи" в перекрестья своих прицелов.
   Еще  один  крутой разворот с включением на полную  мощность
тормозных  двигателей  -  и наконец "Джалтхи"  оказался  прямо
перед ним на фоне корпуса "Бонни Хезер".
   "Ну  вот тебе и крышка, парень. - Хантер усмехнулся и занял
позицию в хвосте "Джалтхи" для последнего смертоносного удара.
-  Теперь  автоматический захват цели может  сработать  каждую
секунду..."
   И  тут  Хантер вздрогнул. До него только сейчас дошло,  что
"Джалтхи"  больше не пытается маневрировать,  он  держит  курс
прямо на "Бонни Хезер".
   "О,  дьявол! Он идет на таран! Если он врежется в  "Хеэер",
то от такого столкновения фрахтер вспыхнет, как сухая щепка!"
   -  К'Каи,  полный маневр уклонения! - крикнул он в комлинк.
- Немедленно! Он пытается таранить корабль!
   Хантер  выжимал из двигателей "Рапиры" все  что  можно,  он
вел машину на предельной скорости, стараясь оказаться точно  в
хвосте  рвущегося к "Хезер" "Джалтхи" и паля по нему  из  всех
своих  пушек.  Наконец  раздался долгожданный  сигнал  захвата
цели, и он выпустил ракету.
   "О боже, он сейчас врежется в "Хезер"..."
   Внезапно  фрахтер, круто завалившись набок, выполнил  такую
крутую  "бочку",  какой, наверное, еще  не  выполнял  ни  один
гражданский  транспортный корабль. Это произошло буквально  за
секунду  до  того,  как "Джалтхи" должен был настичь  "Хезер".
Килратхский истребитель пронесся всего в нескольких метрах  от
фрахтера,  и  через  мгновение его  поразила  ракета  Хантера.
"Джалтхи" рассыпался на миллион мелких обломков, но Хантер уже
ничего  не  мог  сделать,  чтобы  уберечь  свою  "Рапиру"   от
столкновения с ними.
   Машина   с   ходу   врезалась  в   это   скопление   кусков
искореженного металла, и Хантер инстинктивно отпрянул назад  в
своем  пилотском  кресле,  хотя  прекрасно  понимал,  что  это
нисколько ему не поможет. Обломки со скрежетом и лязгом бились
о  корпус истребителя, его бросало в разные стороны, и  Хантер
изо всех сил старался не потерять управления машиной.
   Истребитель  вышел  из  этого  стального  облака   так   же
внезапно,  как  и  вошел в него. Буря с  металлическим  градом
осталась  позади, он снова оказался в чистом открытом космосе,
в  своем  истребителе, в котором теперь, правда,  дырок  стало
больше, чем в швейцарском сыре.
   "Ну продержись еще немного, не разваливайся, малышка".
   Разворачивая истребитель, чтобы направить его  к  грузовому
отсеку  "Хезер", он чувствовал, что двигатели все чаще и  чаще
дают  перебои  и  могут  в  любой момент  остановиться.  Дверь
грузового  отсека  уже  выползла из  своего  гнезда  и  начала
закрываться.
   "Они  готовятся  к прыжку. Я должен сейчас  же  попасть  на
корабль. Давай, малыш, ну же, давай!"
   Когда  "Рапира"  нырнула  в грузовой  отсек,  ее  двигатели
окончательно  заглохли,  и  она  заскользила   по   палубе   к
противоположной стене. Хантер напрягся перед ударом и  в  этот
момент почувствовал знакомый приступ тошноты.
   Он понял - начался прыжок.
   Со   страшным  грохотом  "Рапира"  врезалась  в  стенку   и
остановилась.  Некоторое время Хантер сидел  в  кабине,  тряся
головой,  затем  сбросил шлем, выбрался из кокпита  и,  слегка
пошатываясь, сделал несколько шагов по палубе.
   Он  посмотрел  на свой истребитель, и сердце  его  сжалось.
Два  серебристых  крыла смялись так, словно  были  сделаны  из
фольги, нос почти под прямым углом загнут к палубе...
   "Бедная.  Наверное,  истребитель  не  рассчитан  на   такие
передряги, в какие мы с ним время от времени попадаем".
   Открылась  шлюзовая  камера, и в  отсек  вбежали  несколько
фирекканцев. Они окружили Хантера и принялись рыться клювами в
его  волосах,  совершая обряд приветственного  ухаживания.  Он
засмеялся и попытался увернуться от них.
   "Удивительно.   Мы  живы  и  возвращаемся   с   килратхской
территории  к  себе.  Мы  выдержали,  успешно  преодолели  все
препятствия, уцелели.
   Все, кроме Гвен..."
   -  Отлично  сработано, Хантер, - громко  приветствовал  его
Паладин, проходя через шлюзовую камеру. - Хотя, если ты когда-
нибудь снова бросишь меня, как сделал сегодня, я прикончу тебя
прежде, чем это сделает килратх!
   -  Ты  стареешь,  Джеймс,  -  улыбнулся  Хантер.  -  Оставь
схватки с килратхами молодым головорезам вроде меня, приятель!
   -  Ха!  -  Паладин хлопнул его по плечу. - Как бы  не  так,
мальчишка!
   Из  шлюзовой камеры, прихрамывая, вышла К'Каи. Рядом с  ней
шел  Кирха. Они приблизились к Хантеру и Паладину. Глаза К'Каи
сияли.
   -  Сейчас мы находимся в пространстве землян и приближаемся
к   точке   второго  прыжка,  -  сообщила  К'Каи.  -   Датчики
показывают,  что  в  этой  системе нет  килратхов,  поэтому  я
переключила управление на автопилот.
   -  Ты  великолепно справилась с кораблем, К'Каи, - похвалил
ее Хантер. - А последний маневр, когда ты ушла от столкновения
с  "Джалтхи",  был просто изумительным! Я же говорил,  что  из
тебя получится отличный боевой пилот!
   Смущенная К'Каи втянула голову в плечи:
   - Благодарю тебя, Хан-тер.
   -  А  ты, Кирха... - Хантер подыскивал точные слова.  -  Ты
хорошо мне служил, присягнувший на верность воин. Ты... принес
честь и славу мне и моему храи.
   -  Я  рад,  что  хорошо служил моему господину,  -  ответил
Кирха.  Он  выпрямился во весь свой огромный рост и  стоял  не
шелохнувшись, гордый и счастливый.
   -  Гм-м-м... - промычал Паладин, бросив на Хантера странный
взгляд.  Потом  повернулся к К'Каи:  -  Это  был,  безусловно,
неплохой  маневр,  К'Каи, но, наверное,  понадобится  не  одна
неделя,  чтобы  устранить  все  возникшие  в  результате  него
внутренние   повреждения.   Ведь   транспортные   корабли   не
рассчитаны на такие перевороты при высоких перегрузках.
   -  Да  перестань  ты ее пилить, приятель,  -  запротестовал
Хантер. - Она же проделала потрясающую штуку!
   -  Конечно, я знаю, но... - Паладин умолк, глядя  назад,  в
сторону шлюзовой камеры. - Что это?
   Хантер   обернулся.  Там  стояла  цепочка   фирекканцев   с
самодельными факелами, наскоро сделанными из обрезков трубок и
тряпок.  Даже  на  расстоянии  явственно  чувствовался   запах
горючего,  которым они пропитали тряпки. Факелы дымили,  блики
от огня танцевали на металлическом настиле палубы.
   -  Это  факельная  церемония, - объяснила  К'Каи.  -  Чтобы
почтить память наших погибших и лейтенанта Гвен Лар-сон.
   Тем  временем фирекканцы с факелами поднялись  в  воздух  и
стали летать кругами под потолком грузового отсека. Затем  они
начали  выполнять  серию сложных маневров.  Их  движения  были
слаженными   и  изящными,  а  факелы  образовали  между   ними
сверкающие огненные узоры. Хантер завороженно смотрел на  этот
экзотический  танец, в котором рисунок узоров  становился  все
более   сложным,  а  фирекканцы,  порхая  и  паря  в  воздухе,
демонстрировали  в этой своей ритуальной церемонии  высочайшее
мастерство.
   К'Каи   в  ритме  этих  воздушных  танцев  произносила   на
фирекканском языке слова поминовения. Потом она заговорила по-
английски:
   -  Итак, мы чтим память ушедших от нас сестер и братьев. Мы
помним их славный последний полет...
   "Их  славный последний полет..." Хантер подумал о  Гвен,  о
ее  искрящихся  смехом  глазах,  о  том,  как  она  заливалась
краской,  когда он принимался ее поддразнивать.  Он  вспомнил,
какой  видел ее в последний раз, в посадочном отсеке вражеской
космической станции.
   "Прощай,  дорогая", - сказал он ей мысленно в  тот  момент,
когда  фирекканцы,  закончив  церемонию,  планировали  вниз  и
садились на палубу.
   Стоящий рядом с ним Паладин вытирал глаза.
   -  Она  была хорошей девочкой, Хантер. Мне будет не хватать
ее.
   -  Я знаю, Джеймс, - ответил Хантер. "Мне тоже будет ее  не
хватать".



   Хантеру казалось, что с тех пор, как его обучение в  летной
школе  закончилось, он никогда еще не выглядел так... так  по-
военному. И уж совершенно точно, что он никогда с тех пор  так
не вытягивался по стойке "смирно".
   Стоящий   рядом   с  ним  Паладин  казался  гораздо   более
раскованным,  однако если вы способны различать едва  уловимые
нюансы, то, без сомнения, увидели бы, как тяжело переживает он
гибель Гвен.
   Печаль же самого Хантера была глубоко скрыта, так же как  и
скорбь  по  другим утраченным друзьям. Позже  он  отдаст  дань
памяти Гвен, но кабинет коммодора - не самое подходящее  место
для  оплакивания  павших,  и будь он проклят,  если  обнаружит
перед  кем-нибудь свое горе. Вот когда все это будет позади...
тогда, может быть.
   Но,  во  всяком  случае,  он не  собирается  ни  перед  кем
обнажать свою душу.
   Коммодор  Стюард  смотрел  на  них  обоих  поверх  бастиона
своего  письменного  стола, его лицо  было  бесстрастным,  как
металлическая стена за его спиной. Простой металлический стол,
простая  комната с голыми стенами, ничего, что могло  бы  что-
нибудь  сказать  о  личности  хозяина.  Хантер  совершенно  не
представлял  себе,  чего можно ждать  от  этого  человека.  Он
слышал,  что  Стюард - человек справедливый, но  жесткий.  Для
Паладина  могли  отыскать какие-то обстоятельства,  смягчающие
его вину, но Хантеру, который находился в самовольной отлучке,
да  еще  на вражеской территории, надо было призвать на помощь
всю свою изобретательность и красноречие, чтобы выпутаться  из
этой истории.
   На  какой-то момент он мрачно задумался о том,  что,  может
быть, и не стоит особенно стараться, может, это будет и не так
плохо  -  ну разжалуют, вышлют из зоны боевых действий.  И  не
будет больше боев, не будет больше смертей на его совести...
   Но  он тут же мысленно одернул себя, выпрямился и расправил
плечи.  Что  это еще за бред? Видимо, он не почувствовал,  как
его  крепко  стукнули  по  голове,  если  вдруг  в  ней  стали
возникать такие мысли!
   -  Я  вызвал  сюда вас, двух дезертиров, чтобы  посмотреть,
найдутся  ли  у  вас  какие-нибудь разумные  объяснения  ваших
поступков, - начал коммодор Стюард после длительного молчания.
-  Если  ваши объяснения меня удовлетворят, то вам,  возможно,
удастся  избежать трибунала. - Он снова долго  разглядывал  их
обоих, потом наконец произнес: - Так я слушаю.
   -   Разрешите  доложить,  сэр,  -  обратился  к   коммодору
Паладин,  прежде  чем Хантер смог сказать  что-нибудь.  Стюард
кивнул.
   -  Хантер,  который  стоит здесь перед  вами,  находится  в
дружеских   отношениях  как  с  фирекканкой  К'Каи,  так  и  с
килратхом  Кирхой,  -  осторожно начал Паладин. - Фактически с
Кирхой  его  связывают  отношения  даже  более  чем дружеские.
Килратх абсолютно предан ему, он безоговорочно исполняет любые
приказания  Хантера.  Вследствие  этой достаточно своеобразной
дружбы    два    представителя   разных   цивилизаций   начали
разговаривать  друг с другом, в то время когда Кирха находился
под  стражей.  Как  вам  известно,  сэр,  К'Каи  уже некоторое
время   пребывала  здесь,  в  ставке  Верховного  командования
Конфедерации,  стараясь  добиться  с  его  стороны  каких-либо
действий   по   освобождению  заложников,  взятых  килратхами,
которые являются ее сородичами.
   -  У  нас не хватало людей, чтобы предпринять что-нибудь  в
этом отношении, - напомнил ему коммодор.
   -  У  нас не хватало обычных людей, сэр, - уточнил Паладин.
-  Я  знал,  что у вас на мой счет другие планы, но  формально
меня  еще  не перевели в ваш отдел. Однако использование  даже
особых   средств   было   невозможно,   если   бы   не    одно
обстоятельство,   которого  никто   не   мог   предвидеть,   -
сотрудничество Кирхи. Его сильно возмутила операция  килратхов
по   взятию  заложников,  он  считал  это  бесчестным   актом,
позорящим  всю  его расу, и выразил согласие отправиться  туда
лично  и участвовать в их освобождении, чтобы хотя бы частично
смыть  пятно  позора со своего народа. Ну а при сотрудничестве
Кирхи   тайная  операция  неожиданно  становилась  не   только
возможной,  но  и  сулила хорошие шансы на  успех.  Во  всяком
случае, я так полагал, сэр.
   Хантер,  конечно,  обратил  внимание,  что  Паладин  и   не
подумал сказать о том, что его держали под дулом пистолета,  а
потом  и  вовсе похитили. У него чуть-чуть отлегло от  сердца.
Может, Паладин сумеет всех их вытащить из этой истории...
   -  Значит, вы так полагали. - Коммодор, казалось, удивился.
-  А почему же вы не сообщили об этом Верховному командованию?
Вы   должны   были  представить  ваши  соображения   и   ждать
официальных указаний.
   -  Потому что ситуация требовала немедленных действий, сэр,
-   быстро  ответил  Паладин.  -  Кирху  каждую  минуту  могли
отправить  в  лагерь  для военнопленных. Положение  заложников
было крайне неопределенным. Килратхи могли принять решение  об
их немедленном уничтожении. А действующий приказ вице-адмирала
Толвина  требует от меня любой ценой сохранить  договор  между
Фиреккой и Конфедерацией. И, с вашего позволения, сэр, я хотел
бы   подчеркнуть,  что  освобождение  заложников   не   только
способствовало этому, но и обеспечило нам большие преимущества
в наших отношениях с Фиреккой.
   Наверное,  Хантер  сейчас  стоял  бы  с  разинутым  ртом  и
вытаращенными   глазами,  если  бы   не   старался   сохранить
бесстрастное  лицо  кадрового  вояки.  И  где  только  Паладин
научился  всему этому? Неудивительно, что теперь он занимается
секретными   операциями   -  с  такими   способностями   можно
отговориться от чего угодно!
   - Ценой жизни одного из наших людей.
   Паладин вздрогнул, но продолжал смотреть коммодору прямо  в
глаза.
   -  Да,  сэр.  И это целиком моя вина. Я несу за это  полную
ответственность.
   -  Ну а что скажете вы? - спросил коммодор, поворачиваясь к
Хантеру. - Как вы объясните свое участие во всем этом?
   -  Дело  в  том, сэр, что Кирха не двинулся бы с места  без
меня,  -  солгал  он,  спешно  стараясь  продумать  дальнейшие
объяснения.  -  Это немного трудно понять,  сэр,  но  Кирха  в
некотором роде принес мне присягу, как мой личный слуга,  и  я
непременно  должен  был отправиться туда вместе с ним - это из
области  килратхских  представлений  о  верности и чести. - Он
пожал  плечами.  -  Ну  а  кроме того, Паладин... э-э... майор
Таггарт  полагал,  что  ему понадобится истребитель прикрытия,
когда  мы  будем  возвращаться  оттуда,, а поскольку я - пилот
истребителя, то этот вопрос тоже оказался решенным.
   Он  не мог понять, поверил ему коммодор или нет, но это,  в
конце   концов,  не  имело  значения.  Через  некоторое  время
коммодор  кивнул,  словно хотел сказать, что  верит  всему  им
сказанному.
   -  Я  приму к сведению это, - коротко изрек он.  -  Вы  оба
свободны.
   С  этими  словами он склонился над столом, чтобы продолжить
ранее  прерванное  занятие.  Оба  пилота  поспешили  выйти  из
кабинета, пока коммодор вдруг не передумал.
   Когда  дверь  кабинета за н.ими закрылась и оба  отошли  по
коридору  на  безопасное  расстояние,  где  их  уже  не  могли
подслушать,  Хантер  схватил Паладина за рукав,  пока  тот  не
ушел.
   -  Как  же  получилось, что раньше ты даже не  упоминал  об
этих  приказах  вице-адмирала? -  с  подозрением  спросил  он,
подумав, что, возможно, Паладин каким-то непостижимым  образом
намеренно спровоцировал его на участие в этой операции.
   -  Потому  что  их  у  меня не было, -  ответил  с  улыбкой
Паладин.-  Но они будут к тому моменту, когда коммодор  начнет
их разыскивать в папках с бумагами. Конечно, если ты отпустишь
мой  рукав,  парень! Вице-адмирал - это человек: гибкий,  там,
где дело касается успеха.
   Хантер тут же выпустил его руку. Паладин повернулся,  чтобы
уйти,  но потом вернулся обратно, словно ему что-то неожиданно
пришло в голову.
   -  Послушай,  Хантер, - начал он, - я понимаю,  это  звучит
странно...  Но  ты  действительно полностью доверял  Кирхе?  С
самого начала всей этой затеи?
   Хантер поморщился.
   -  Видишь  ли,- сказал он как бы с неохотой,  -  это  может
казаться  нелепым,  но я действительно ему доверял.  С  самого
начала.  Все  дело в этом их кодексе чести.  Я  думаю,  он  не
поднял  бы на меня руку даже под угрозой собственной жизни.  И
что  еще более нелепо, так это то, что я проникся симпатией  к
этому парню. В нем что-то есть. А почему ты спрашиваешь?
   -   Потому  что  я  хочу  добиться  освобождения  Ралгхи  и
предложить   ему   сотрудничать  со  мной,  когда   мы   будем
устанавливать  контакты с этими мятежниками на  Гхорах  Кхаре.
Как   только   его  закончат  допрашивать,  я   хочу   убедить
командование  Конфедерации оказать всестороннюю  поддержку  их
восстанию.  По-моему,  это  наилучший  способ  положить  конец
войне.  -  В  его  потемневших глазах проступила  боль,  боль,
вызванная  не только смертью Гвен. - Ведь все, что мы  делаем,
мы  делаем ради этого, ради прекращения войны, не так  ли?  Но
иногда  мы  забываем об этом. Об этом очень  нетрудно  забыть,
когда теряешь столько друзей, парень.
   Хантер задумчиво кивнул.
   -  Иногда забываем, - согласился он. - Иногда... так как-то
легче.
   Паладин  молча  наклонил голову, потом круто  повернулся  и
быстрым  шагом направился на свою конфиденциальную  встречу  с
вице-адмиралом Толвином.
   Хантер  разыскал  Паладина позже тем  же  вечером  в  кают-
компании  недалеко от полет-ной палубы. За сэндвичем  и  пивом
Паладин сообщил, что ему удалось получить от вице-адмирала тот
самый приказ, задним числом, и что теперь трибунал им вряд  ли
грозит.
   -  Значит, теперь ты отправляешься в сектор Энигма, на свой
"Тигриный коготь", Иэн?
   Хантер покачал головой:
   -  Пока  нет.  Сначала  я  должен кое-что  сделать.  Ты  не
знаешь, где сейчас находится Кирха?
   -  Наверное, в камере. - Паладин вздохнул. - Я  думал,  то,
что  мы  сделали, поможет этому парню, но похоже, что все  это
лишь  ужесточило  его судьбу. Вице-адмирал считает,  что,  раз
Кирха  перешел на сторону Конфедерации не по собственной воле,
ему  нельзя  доверять, даже несмотря на его  присягу  верности
тебе,  Иэн.  Они  полагают, что если  бы  с  тобой  что-нибудь
случилось,  то  Кирха  снова стал  бы  служить  своим  прежним
хозяевам; Ралгха - это другое дело. Скорее всего они  отправят
Кирху   в  лагерь  для  военнопленных  на  ближайшем  попутном
корабле.
   -  Тогда  мне  надо торопиться. - Хантер протянул  Паладину
руку,  которую  тот  крепко сжал. -  Все  это  было  чертовски
занятно, Джеймс. Ну, до следующего раза!
   -   Конечно,  парень!  -  Паладин  улыбнулся.  -  Это  была
безумная  авантюра, почти самоубийственная, но я не  отказался
бы от нее ни за что на свете. Ты понимаешь, что нам в одиночку
удалось  удержать фирекканцев в составе Конфедерации? Если  бы
не мы, то все их лидеры до сих пор сидели бы на этой станции у
Гхорах  Кхара,  а  Фирекка в конце концов  стала  бы  планетой
килратхов.  -  Он  вдруг помрачнел. - Все,  чего  бы  я  хотел
сейчас,  так это чтобы Гвен была здесь и радовалась  бы  нашей
общей победе.
   -  Я  знаю,  приятель, - Хантер вздохнул. --  Береги  себя,
старина.
   -  Постараюсь.  Удачи  тебе, Хантер, -  чувствовалось,  что
Паладин искренне произнес эти обычные прощальные слова.
   - И тебе, Джеймс,- от души пожелал Хантер.
   Он  быстро направился к тюремным камерам в надежде, что еще
успеет  увидеться  с Кирхой. Торопливо шагая  по  центральному
коридору,  он  увидел  двух  охранников,  выводящих  Кирху  из
камеры.  Он неуклюже волочил ноги. Всмотревшись, Хантер  понял
причину.  В  дополнение к повязкам на  его  ранах  ему  надели
наручники   и   ножные  кандалы.  "Стандартный  комплект   для
подготовленных  к  транспортировке  заключенных",  -  вспомнил
Хантер;
   - Подождите! - крикнул он охранникам.
   - Сэр? - отозвался один из них.
   - Мне надо поговорить с Кирхой, - объяснил Хантер.
   Недовольные  охранники остановились, поскольку  Хантер  был
выше их по званию.
   -  Но  этот  заключенный должен быть  передан  на  отправку
через двадцать минут, сэр!
   -  Всего несколько минут, - настаивал Хантер. - Это все,  о
чем я прошу.
   -  Хорошо,  сэр.  - Охранник толкнул дверь  в  камеру,  где
прежде сидел Кирха. - Вы можете поговорить здесь.
   -  Спасибо,  приятель. - Хантер вслед  за  Кирхой  вошел  в
камеру. Тот неподвижно стоял у открытой двери.
   -  Ну  что,  тебе сказали, куда тебя отправляют? -  спросил
Хантер.
   Кирха пожал плечами:
   -  В  лагерь для пленных. А куда - какая мне разница: -  Он
взглянул на Хантера и опустил глаза. - Я думал, что уже больше
никогда не увижу вас, мой господин,
   Хантер  вдруг  понял, как сильно он обманул ожидания  Кирхи
относительно   их  будущей  совместной  жизни.  Покраснев   от
охватившего его смущения, он сказал:
   -  Кирха, мне очень жаль. Я знаю, как много для тебя значит
эта  история с твоей клятвой в верности мне. Я бы  хотел  что-
нибудь  сделать... - Внезапно ему в голову пришла  неожиданная
мысль.  - Может быть, вот это... Кирха, скажи, имеет ли  право
килратхский сеньор освободить своего вассала от присяги?
   -  Это  возможно, - ответил Кирха. - Но поступают так очень
редко.
   - А что бы произошло, если бы я так поступил?
   Кирха помолчал, прежде чем ответить.
   -  Тогда бы я уже не был ни с кем связан присягой.  У  меня
не было бы господина, не было бы хозяина.
   Похоже,  с любой точки зрения такое решение стоило признать
самым разумным.
   -  Я  думаю,  мне  следует сделать это. Ты перенес  столько
невзгод  из-за меня и из-за других, поэтому иначе поступить  я
не могу. Что от меня требуется?
   -     Существует     определенный    ритуал    освобождения
присягнувшего  на  верность  воина  от  его  клятвы,  но   это
случается настолько редко, что я плохо помню эту церемонию,  -
сказал он после некоторого раздумья.
   Ну  что  ж, импровизировать Хантеру приходилось не впервой.
Иногда  ему казалось, что вся его жизнь была одной бесконечной
импровизацией.
   -  А что, если мы поступим так, приятель? Кирха храи Хантер
нар  Ози, я, капитан Иэн Сент-Джон, освобождаю тебя от  данной
мне клятвы. Теперь ты свободный человек... э-э... килратх,  не
являющийся  ничьим вассалом. Теперь ты сам себе  господин.  Ты
свободен.
   -  Свобода.  -  Кирха произнес это слово  медленно,  словно
смакуя. - Значит, я свободен?
   -  Именно так, приятель. Кирха, я сейчас задумался... А как
же  тебя  зовут  теперь? Теперь ведь ты больше не  Кирха  храи
Хантер нар Ози, верно?
   -  Нет,  -  ответил Кирха. - Мое имя теперь  просто  Кирха.
Кирха,  и  больше ничего. - Он улыбнулся, обнажив свои  острые
зубы. - Благодарю вас, мой господин..
   -  Не называй меня так, Кирха. Теперь ты сам себе господин.
Черт   возьми,  найди  себе  килратхскую  леди  и  начни  свой
собственный храи, когда все это закончится. - Хантер  выглянул
за  дверь. - Наверное, тебе пора идти на отправку, Кирха. А то
охранники уже, кажется, нервничают.
   -  Одну  минутку,  пожалуйста. - Кирха сделал  шаг  вперед,
гремя своими кандалами, и неловко опустился перед Хантером  на
одно колено.
   -  Вы  больше  не  господин  мне,  капитан  Иэн  Сент-Джон,
известный  также  как  Хантер. Но в  моем  сердце  я  навсегда
сохраню свою клятву быть верным вам, сражаться за вас  и  вашу
честь. Знать, что вы, землянин, дали мне свободу, чтобы я  мог
основать  свой собственный храи... за это я буду считать  себя
вашим  должником до конца своей жизни. Я боюсь только  одного:
что  однажды встречу вас, воина Конфедерации, на поле сражения
как солдат Империи Килрах. Но я надеюсь, что этот день никогда
не наступит.
   Хантер покачал головой:
   -  Я  сомневаюсь, Кирха, что он наступит.  Ведь  теперь  ты
будейгь находиться в лагере для военнопленных, ты не забыл  об
этом?
   Кирха улыбнулся:
   -  Я  бы  на вашем месте не стал держать пари об этом,  мой
господин. - Он протянул свою покрытую шерстью, когтистую  лапу
для человеческого рукопожатия.
   Удивленный Хантер схватил ее и крепко стиснул.
   - До свидания, Кирха.
   - Прощайте, мой господин, - ответил Кирха.
   Хантер  стоял  в  коридоре и смотрел вслед Кирхе,  которого
уводили охранники.
   "Я  никогда  не думал, что наступит день, когда  мне  будет
грустно  расставаться с кил-ратхом. Но это случилось. И  хотя,
казалось  бы, Кирха - враг, он оказался надежным  товарищем  и
настоящим другом". Хантер еще долго стоял, глядя в ту сторону,
куда ушел Кирха со своими стражами.
   - Хан-тер?
   Он  обернулся и увидел К'Каи, торопливо идущую  к  нему  по
коридору.
   - К'Каи! Что ты здесь делаешь?
   -  Я хотела поговорить с Кир-хой, - ответила она. - Его уже
нет?
   - Ты опоздала совсем немного.
   -  Очень  жаль,  -  сказала она с искренней  грустью.  -  Я
хотела  попрощаться с ним. Несмотря на то что  он  килратх,  я
теперь  думаю  о  нем как о боевом товарище  и  друге.  -  Она
склонила голову набок. - Когда я была птенцом в нашем  гнезде,
я  даже  не мечтала, что когда-нибудь буду летать среди звезд,
встречу существ из других миров. Подружиться с тобой, Хан-тер,
с землянином, было не очень трудно... - Она замолчала, подошла
к  нему  поближе и запустила клюв в его волосы. - Жаль только,
что   в   человеческих  волосах  никогда  не  бывает   вкусных
насекомых!
   -  Простите,  леди,  но вряд ли я стану их  там  разводить,
даже для вас! - засмеялся Хантер и уклонился от ее клюва.
   -  Мне  жаль,  что  я не смогла попрощаться  с  Кир-хой,  -
сказала К'Каи. - И не смогла отдать ему мой подарок. Я  думаю,
мы употребим его тогда вместе с тобой.
   И  тут  только  Хантер  заметил в когтях  у  К'Каи  большую
глиняную бутылку.
   - "Фирекканское Наилучшее"? - спросил он.
   -  Конечно,  -  ответила она, приоткрыв клюв  в  беззвучном
смехе  фирекканцев.  - А что же еще мы стали  бы  пить,  чтобы
отпраздновать наш успех? Ну пошли же скорее в кают-компанию  и
выпьем за нашу победу.
   "А  я  выпью  еще  и  за покинувших нас друзей,  -  подумал
Хантер.  -  За  Гвен,  которая  погибла,  спасая  фирекканских
заложников  и своих товарищей. И за Кирху, у которого  хватило
мужества  и  чести,  чтобы сражаться на стороне  своих  врагов
против собственного народа.
   И  за  наш успех. Несмотря ни на что, мы его добились.  Это
потрясающе!"
   -  Идемте,  леди,  - галантно предложил Хантер,  обхватывая
рукой крыло К'Каи. - Мы выпьем за будущее и за то, что оно нам
принесет!

Last-modified: Sun, 31 Dec 2000 16:25:54 GMT

Оцените этот текст: