у него
немалый опыт в таких делах, однако первой на след напала я. В поисках конца
нити далеко идти не пришлось -- когда я расспрашивала отца Мориса, Франсуа
де Бельфора, который нашел записку от Эрика, его ответы показались мне
несколько путанными. Он ссылался на то, что в последнее время его память
дает сбои, но кое-что меня насторожило -- в частности то, что он сразу же
выбросил записку в мусоросжигатель, едва лишь ее прочитал Морис. Я, конечно,
понимаю, что нет никакого смысла захламлять ящики стола или карманы
бесполезными клочками бумаги, и все же при данных обстоятельствах... Короче,
я уговорила Бельфора-старшего на сеанс глубокого гипноза и обнаружила, что
его воспоминания о том дне, когда исчез Эрик, отчасти ложные. Например, он
утверждал, что свыше трех часов провел в своем сингапурском офисе, а по
данным отдела учета в тот день он там вовсе не появлялся. Далее, Бельфор был
уверен, что лишь на пару минут завернул в Альпы, взял записку Эрика и сразу
же отправился во Флориду. Проверить, так ли это, не составляло труда,
поскольку сенсорная пластина на замке входной двери фиксировала отпечаток
пальца каждого входящего и выходящего, а также время, когда дверь открывали.
Оказалось, что Франсуа де Бельфор пробыл в особняке с пяти часов двадцати
двух минут и до без четверти одиннадцать утра по местному времени. Кстати, я
не поленилась пересчитать время, когда якобы был убит Эрик; вышло где-то в
районе полдесятого. Так что в распоряжении Александра было больше часа,
чтобы вернуться и внушить Бельфору-старшему ложные воспоминания.
-- Тебе не удалось восстановить его память?
-- Увы, нет. Даже под гипнозом Франсуа де Бельфор твердо придерживался
своей версии событий, и ничто не могло поколебать его уверенности. А между
тем я убеждена, что его истинные воспоминания о событиях того дня выведут на
след Александра. Но ни мне, ни кому-либо другому из нас оказалось не под
силу снять гипнотический блок.
-- Даже Дэйре? -- удивился я.
-- Если ты имеешь в виду свою дочь, то она также потерпела фиаско. А
что касается Дэйры-Хозяйки, -- с этими словами Бренда покосилась на
Дэйру-Хозяйку, -- до сих пор она категорически отказывалась помочь нам.
-- Даже так?! Но почему?
Дэйра вздохнула:
-- Я всех вас люблю, Артур, и судьба Эрика мне далеко не безразлична.
Но пойми, что Источник не должен напрямую вмешиваться в дела человеческие,
для этого существуете вы, адепты. А я не адепт, я Хозяйка. Я олицетворяю
собой Источник, и любые мои действия -- суть действия Источника. В идеале я
обязана быть беспристрастной и не делать различия между людьми, вне
зависимости от того, плохие они или хорошие, знаю я их или нет, нравятся они
мне или не нравятся. Источник не Бог, он Стихия, и у него совсем иные
этические категории: хорошо то, что способствует поддержанию стабильности и
равновесия во Вселенной, плохо -- что нарушает ее, а остальное его не
касается. И не должно касаться меня как Хозяйки.
-- Это не может не касаться тебя, -- возразил я. -- Ведь ты человек,
обладаешь свободой воли, и у тебя есть свои собственные этические категории.
Ты в принципе не можешь быть беспристрастной, поэтому не насилуй свою
человеческую сущность. Источник ведь не лишил тебя человечности -- значит,
она нужна и ему.
-- Не дави на Дэйру, брат, -- отозвалась Бренда. -- В этом уже нет
необходимости. Когда я увидела, что она упорствует в своем нежелании помочь
нам, то применила недозволенный прием. С согласия Кевина я рассказала обо
всем Брендону -- и уж перед ним Дэйра не смогла устоять.
Брендон и Дэйра, сладкая парочка, дружно потупились.
"Ага! -- подумал я. -- Теперь понятно. Ты действительно любишь всех нас
-- но некоторых любишь больше, чем других".
Дэйра снова вздохнула:
-- Ты прав, Артур. Я человек и ничто человеческое мне не чуждо. Я так и
не смогла стать идеальной Хозяйкой Источника.
Зато осталась идеальной женщиной. Какой была всегда...
На сей раз Дэйра ответила мне мысленно (чего обычно избегала):
"Боюсь, ты опять прав. К сожалению, я оказалась слишком идеальной для
тебя. Увы..."
Бренда поднялась с кресла.
-- Так, ладно. Думаю, нам пора. Только что Кевин сообщил, что они
входят в Безвременье. Айда к ним, там и продолжим разговор.
-- Но ты почти ничего не рассказала мне о космическом мире, -- заметил
я.
-- А зачем? Какой смысл рассказывать о том, что вскоре ты увидишь
собственными глазами. Вот когда увидишь, тогда и спрашивай. И по возможности
обращайся к Кевину -- это пойдет на пользу вам обоим. А то вы как дети, в
самом деле.
-- Ну, хоть вкратце расскажи о моей невестке. Я не хочу оказаться в
глупом положении, когда встречусь с ней.
Бренда вновь села.
-- Пожалуй, тут ты прав. Анхела сейчас с Кевином, и тебе действительно
будет неловко расспрашивать о ней в ее присутствии. Но, прежде всего, для
экономии нашего времени, скажи, что тебе уже известно о ней?
-- Да почти ничего. Я знаю лишь, что зовут ее Анхела и что она, как и
Дженнифер, ждет ребенка от Кевина.
-- А как ты проведал о свадьбе? Дана рассказала?
-- Нет... -- Я невольно зарычал. -- Меня, кстати, так и подмывает
устроить Кевину хорошую трепку. В какое положение он поставил Дану,
рассказав ей об Анхеле и Дженнифер и попросив ничего не говорить мне. Это же
настоящее свинство с его стороны... Впрочем, ладно. С Кевином я как-нибудь
сам разберусь. А что касается свадьбы, то я был бы плохим королем, если бы
не знал, что происходит в канцелярии патриарха. Тайное разрешение на
венчание по католическому обряду с некой Анхелой Сесилией Хуаной Альварес де
Астурия для меня вовсе не тайна. И коль скоро на то пошло, я вообще
отказываюсь понимать поведение Кевина. Добро, не хотел он посвящать меня в
тайну космического мира. Добро, запугал Дженнифер, и бедная девочка боялась,
что я ее съем. Но почему он так долго не знакомил меня со своей женой?
Неужели считал, что я не одобрю его выбор лишь по той причине, что Анхела --
простая смертная?
Бренда была изумлена:
-- Она не простая смертная, Артур. Уже не простая смертная. Разве Диана
не сказала тебе, что Анхела -- адепт? Беременная ребенком Кевина, она
окунулась в Источник и обрела Дар.
Я устало вздохнул, укоризненно посмотрел на Бренду, затем на Дэйру.
-- Ну, знаете, это уже ни в какие ворота не лезет! За кого вы меня
держите? Король я, в конце концов, или шут гороховый?..
В тот момент мне отчаянно хотелось надрать задницу не только Кевину, но
и всей компании зарвавшихся умников. А в первую очередь -- моей ненаглядной
доченьке Дэйре и ее тезке, Хозяйке Источника...
---------------
Мы перенеслись в Безвременье, на поляну возле окруженного мраморным
парапетом водоема. Источник бурлил -- как обычно, когда к нему заявлялась
целая толпа народа; в присутствии одного адепта водная гладь лишь слегка
волновалась и только время от времени извергала небольшие снопы голубых
искр. Речь, конечно, не идет о тех случаях, когда кто-то из нас приходил с
намерением окунуться в Источник -- чувствуя это, он проявлял гораздо большую
активность.
-- Ну что ж, -- сказала Дэйра. -- Не буду вам мешать. Кевин чувствует
себя несколько скованно в моем обществе, так что мне лучше не присутствовать
при его встрече с Артуром. Когда ваш Франсуа де Бельфор будет готов, дайте
мне знать. А пока, до свидания.
И она исчезла, прежде чем я успел спросить, как мы без ее помощи
попадем из Безвременья в Экватор. Впрочем, ответ на этот вопрос не заставил
себя ждать. Несколько секунд спустя из рощи, окружавшей со всех сторон
Источник, вышли четыре человека -- три женщины и один мужчина -- и уверенно
направились к нам. Троих я сразу узнал -- мою жену Дану, моего сына Кевина и
мою дочь Дэйру. Четвертой была высокая темноволосая женщина в длинном
вечернем платье с разрезом почти до самой талии. Когда она подошла ближе, я
поразился идеальным пропорциям ее фигуры и безупречной правильности всех
черт ее лица. На своем веку я повидал много красавиц, но, положа руку на
сердце, не мог не признать, что такой красивой женщины я еще не встречал.
Даже ослепительная красота Дэйры (Хозяйки Источника) и Дианы (внешне ее
точной копии) блекла перед таким совершенством.
"А у Кевина губа не дура", -- с невольной завистью подумал я. Конечно
же, я догадался, что эта женщина -- моя невестка Анхела.
Иные мужчины (и таких сыскалось бы много) назвали бы ее куклой. И я
уверен, что многие так и называли ее. Но они слепцы. Они смотрят, но не
видят. Они не видят глаз, которые делают из красивого манекена прекрасную
женщину. А большие черные глаза Анхелы просто сражали наповал. У меня язык
не повернулся бы назвать ее куклой, в голову лезло лишь одно слово --
королева. Пусть даже Снежная Королева -- в этом сравнении я не видел ничего
оскорбительного.
Дэйра и Дана чуть снисходительно улыбались. Видимо, на моем лице
слишком уж явно было написано восхищение.
-- Отец, дядя, -- произнес Кевин. -- Позвольте представить вам мою жену
Анхелу.
Брендон в ответ лишь молча кивнул. Первое слово по праву принадлежало
мне, как свекру.
-- Рад с тобой познакомиться, дочка, -- сказал я. -- Добро пожаловать в
нашу семью. К сожалению, я не смог поздравить вас с Кевином в день свадьбы,
так что примите мои поздравления сейчас.
Анхела мило улыбнулась:
-- Спасибо, отец.
-- Вот это правильно, -- одобрил я. -- Называй меня так всегда. И не
вздумай обращаться ко мне на "вы", у нас между близкими это не принято.
-- Я уже в курсе, -- кивнула Анхела. -- Вот если бы и Кевин следовал
этому мудрому правилу, было бы вообще замечательно. А то он до сих пор
называет мою мать госпожой герцогиней. -- Она немного помедлила, пристально
глядя мне в глаза. -- Признаться, я представляла тебя совсем другим, этаким
надменным и горделивым правителем. А оказалось, что мне совсем не трудно
говорить тебе "ты".
Я хмыкнул:
-- У всех, кто тесно общается с Кевином, складывается несколько
искаженное представление о моей персоне. На самом же деле я человек простой
и даже бесцеремонный.
-- Как и Кевин. -- Анхела усмехнулась, наверное, вспомнив какой-то
забавный эпизод. -- У вас с ним действительно много общего. Теперь я вижу,
что Бренда и Дэйра нисколько не преувеличивали.
На лице Кевина появилось кислое выражение -- опять его сравнивают со
мной! Однако я понял, что Анхела сделала это умышленно, с явным намерением
подразнить его. И то, как стоически он воспринял эту шпильку, говорило о
многом. Не без злорадства я подумал, что, похоже, мой сынок наконец-то
нарвался. И нарвался на женщину своей мечты...
Между тем Анхела перевела взгляд на Брендона.
-- А как в вашей семье обращаются к дяде мужа? -- спросила она.
-- Обязательно на "ты" и обычно по имени, -- любезно ответил Брендон.
-- Можно и "дядя", но нежелательно. Когда ко мне так обращаются, я чувствую
себя стариком.
По-видимому, Анхела не сразу сообразила, что это лишь шутка. Виной тому
были манеры Брендона -- более аристократические, чем у меня или у Кевина.
Как-никак, мой брат был королем Света, а в Солнечном Граде придворный этикет
был весьма строг -- не то, что в Авалоне, где чуть ли не любой встречный мог
безбоязненно похлопать меня по плечу и спросить, который час.
-- Кстати, Брендон, -- отозвалась Дэйра (моя дочь). -- Ты уже
разговаривал с Дэйрой? -- Разумеется, она имела в виду не себя, а
Дэйру-Хозяйку.
-- Да, -- Брендон был лаконичен. -- Она согласилась.
-- Так я и думала.
Дэйра все-таки не сумела полностью спрятать улыбку. И в этой улыбке мне
почудилась тень ревности. Не знаю, может быть, я чересчур мнительный, но
порой я чуть ли не явственно чувствую в отношениях Брендона с Дэйрой (моей
дочерью, не Хозяйкой) какую-то недосказанность. Я стараюсь убедить себя в
том, что это лишь игра моего воображения, однако из прошлого не вычеркнешь
тот факт, что, когда Дэйра была зачата в Источнике, она через Дану держала
контакт с Брендоном. Как говорится, нельзя решить проблему, игнорируя ее.
-- Итак, -- сказал Кевин. -- Что теперь? Приведем сюда Бельфора?
Бренда отрицательно покачала головой:
-- Не думаю, что это хорошая идея. Франсуа де Бельфор не должен ничего
заподозрить. Пусть он считает, что Дэйра -- одна из нас, разве что более
искусна в гипнозе.
-- Вряд ли это этично, -- заметила Дана.
-- Ты права, -- не стала спорить Бренда. -- Но я предлагаю самый
оптимальный вариант. Предложение сменить обстановку мигом насторожит
Бельфора, и он потребует дополнительных объяснений. Причем версия о
волшебнице-затворнице его точно не удовлетворит. К тому же я уверена: если
сказать ему, что Дэйра читает мысли, он наотрез откажется от встречи с ней.
-- Ничего, -- сказал Брендон. -- Нигде он не денется.
-- Зато может деться Дэйра. Она не захочет помогать нам, если мы
применим к Бельфору силу. И даже ты не сможешь вновь уговорить ее. Ведь ты
знаешь, что Дэйра не терпит насилия.
-- Лжи тоже. -- Брендон вовсе не настаивал на своем предложении в
случае чего применить силу. Он просто хотел замять неловкость, вызванную
намеком сестры на его особые отношения с Дэйрой-Хозяйкой.
-- Лжи тоже, -- подтвердила Бренда. -- Но это минимально необходимая
ложь, без которой у нас ничего не получится. Давая свое согласие, Дэйра,
естественно, знала о моем плане, а поскольку не возражала, то...
Вдруг Источник изверг из своих недр мощный фонтан ярко-голубых искр,
которые взлетели выше самых высоких деревьев и дождем посыпались на нас.
Я обвел присутствующих взглядом:
-- Кто тут захотел искупаться?
Бренда застенчиво улыбнулась:
-- Похоже, моя малышка. Как раз тогда она пошевелилась. Небось, будет
из молодых да ранних, если, еще не родившись, уже рвется в бой.
Я посмотрел на Дэйру -- мою дочь, урожденного адепта Источника. Потом
посмотрел на Анхелу -- будущую мать урожденного адепта. И, исходя из
собственного опыта, посочувствовал ей и Кевину. Ох, и нелегкая досталась им
ноша!..
4. КЕВИН
ЗАПАДНЯ
К счастью, встреча отца с Дженнифер не подтвердила моих худших
опасений. Как, впрочем, и опасений Дженнифер. Она боялась прохладного
приема, я же напротив -- боялся, что прием будет слишком теплым. Даже
горячим.
Однако отец сумел обуздать свои эмоции и держался более или менее в
рамках приличия. Хотя, надо сказать, в первый момент сердце мое упало:
увидев Дженнифер, он прямо-таки остолбенел и аж рот разинул. Да и потом
продолжал смотреть на нее с идиотско-умиленным выражением лица, обращался к
ней ласково, с приторной улыбочкой, разве только не лез обниматься и
целоваться.
Слава Богу, моя сестра Дэйра мигом завладела инициативой и тарахтела
почти безумолку, предупреждая малейшую неловкость. Затем и мама более
активно включилась в разговор, оттеснив на второй план отца и Дэйру. Ее
интерес к Дженнифер был вполне объясним: она (то есть мама) родила уже
одиннадцать детей, но никто из нас пока что не удосуживался подарить ей
внуков -- ни вечная невеста Дэйра, ни загулявшая, как кошка, Алиса, ни я
(должен признать, что и применительно ко мне сравнение с представителем
семейства кошачьих вполне уместно). А уж о Шоне, зацикленном на одной лишь
Диане, и о Марвине, твердо решившем стать священником, даже говорить не
приходится. Что же касается крошки Ди, которая считает всех мужчин грубыми
животными, то ее в данном контексте лучше вообще не упоминать.
На этой маленькой, чисто семейной тусовке присутствовал один
посторонний -- это Софи де Бельфор, жена моего старого знакомца Мориса де
Бельфора. Пока еще жена, замечу между делом, но уже не надолго. По правде
сказать, сейчас я даже был рад ей -- возможно, именно ее присутствие
удерживало отца от бурного проявления чувств. А вообще-то я не испытывал к
Софи большой симпатии. Мне очень не нравилось, что она постоянно ошивается
возле Дженнифер, вернее -- увивается вокруг нее. В принципе, я не имею
ничего против бисексуалов, пусть живут себе на здоровье, вольному воля; в
конце концов, моя сестра Ди не просто бисексуалка, а стопроцентная
лесбиянка. Однако Софи явно положила глаз на Дженнифер и, боюсь, еще не
оставила надежды соблазнить ее. Как раз это меня глубоко возмущало. И сильно
тревожило. Как и Ди, Софи чертовски привлекательна -- может статься, что
Дженнифер не устоит перед ее чарами...
Правда, сейчас в Софи, видимо, проснулось женское начало и в полный
голос заявило о себе. Я заметил, что с момента нашего появления она почти не
сводила глаз с Брендона, все смотрела на него с каким-то детским изумлением
и чуть ли не благоговейным трепетом, будто узрела лик ангела. Я, конечно, не
спорю, Брендон красивый мужчина, но до ангела ему все же далековато. Значит,
дело тут не только в чистой эстетике. Неужели любовь с первого взгляда?..
Если так, то я не завидую Брендону. Отделаться от Софи будет нелегко. Вон
бедняга Морис втрескался по уши, а теперь страдает.
Между тем отец временно лишился доступа к Дженнифер. Мама решила более
обстоятельно потолковать с ней о своем будущем внуке или внучке (Дженни
наотрез отказывалась определять пол ребенка), и все женщины удалились в
другую комнату обсуждать свои чисто женские дела... Впрочем, не все женщины.
Подтверждая мою догадку, Софи осталась в нашей мужской компании, сидела в
углу тихо, как мышка, и по-прежнему не сводила глаз с Брендона. Брендон
страшно смущался, однако делал вид, что ничего особенного не происходит.
Мой отец ничего этого не замечал. Он то с тоской поглядывал на дверь,
за которой скрылась Дженнифер, то с молчаливой укоризной смотрел на меня.
Совсем не сердито смотрел, а скорее печально. Мне было очень неловко, и едва
ли не впервые я подумал, что, может, был не совсем прав, столь многое
скрывая от него.
Наконец он тяжело вздохнул, отошел к окну и устремил задумчивый взгляд
на зеркальную гладь Адриатики, сияющую в ярких лучах полуденного солнца. Мой
роскошный особняк стоял на возвышенности, почти у самого берега, и отсюда
открывался великолепный вид на самое спокойное из омывающих Европу морей.
-- А что это за штуковины, которые снуют туда-сюда? -- нарушил
затянувшееся молчание отец, указывая в небо. -- Похоже, твой дом в центре их
внимания.
-- Это флайеры итальянских карабинеров и федеральной полиции Земли, --
ответил я и ухмыльнулся. -- Они вроде как охраняют меня от гипотетических
террористов и вполне реальных и даже очень назойливых репортеров. Ведь я,
кроме всего прочего, являюсь чрезвычайным и полномочным представителем
Терры-де-Астурии в Постоянном Комитете Галактического Содружества и обладаю
дипломатически статусом высшего класса.
-- А как насчет "всего прочего"?
-- Ну, в числе прочего, как ты уже знаешь, я богатейший человек
Галактики.
Отец усмехнулся:
-- И наверняка, полицейские не только охраняют тебя, но и пристально
следят за тобой. Я слышал, как Анхела назвала тебя величайшим из "крестных
отцов" всех времен и народов.
Я возмущенно фыркнул:
-- Ты больше слушай ее, она и не такое наплетет! При случае она
обязательно скажет тебе, что я подкупил всех членов Генеральной Ассамблеи,
чтобы Астурия была избрана в Постоянный Комитет.
-- А ты никого не подкупал?
-- В этом не было нужды. Хотя, каюсь, элемент невольного шантажа все же
присутствовал. Многие голосовали "за" из страха попасть в черные списки
корпорации "Авалон", которая по сей день является монополистом в области
межзвездной связи. Те планеты, которые уже имели гиперстанции, опасались,
что в случае неблагоприятного исхода голосования их связь с внешним миром
начнет давать сбои; те же, кто стоял на очереди, не хотели ждать дольше, чем
было им обещано.
-- Капиталистическая акула! -- беззлобно заявил Брендон. -- Чисто
по-родственному, за "спасибо", брал у меня Солнечные Камни, а здесь зашибал
бешеные деньги. Максимум прибыли при минимуме затрат. Хорош племянничек!
Хоть бы мне что отстегнул.
-- Раз теперь ты в курсе, то мы можем заключить взаимовыгодный
контракт, -- предложил я. -- Разумеется, в нем будут зачтены и прежние
поставки.
-- Ай, брось! -- отмахнулся Брендон. -- Нашим Властелинам Солнечные
Камни и даром не нужны. А ты хоть хорошо платишь рабочим на рудниках.
Тут он, в конце концов, не выдержал и в ответ на робкие, но настойчивые
взгляды Софи в упор уставился на нее. Она растерянно заморгала.
-- Вы... -- произнесла сбивчиво, как бы оправдываясь. -- Вы так
похожи...
-- Конечно, мы похожи, -- мягко ответил Брендон. -- Как же иначе? Ведь
мы с Брендой -- близнецы.
Но Софи покачала головой:
-- Нет, я имела в виду, что вы очень похожи на Эрика... То есть, Эрик
похож на вас...
И она всхлипнула. Потом еще раз.
Мы недоуменно переглянулись. Брендон мысленно спросил у меня:
"Она что, видела Эрика?"
"Да, вскользь", -- подтвердил я, но не стал уточнять при каких
обстоятельствах. Из этих обстоятельств следовало, что не я один в нашей
семье готов прибегнуть к недозволенным приемам, пытаясь соблазнить
приглянувшуюся мне крошку.
Брендон подошел к Софи, опустился на корточки перед креслом, где она
сидела, и взял ее за руку.
-- Что с тобой, девонька? -- участливо спросил он.
-- Да так, ничего... Сейчас пройдет.
-- Может, поговорим?
Она неопределенно пожала плечами.
Брендон посмотрел на меня. Я молча указал на дверь, ведущую в кабинет.
Среди всего прочего, там была удобная кушетка -- она окажется весьма кстати,
если дядя надумает провести сеанс психоанализа.
Продолжая держать Софи за руку, Брендон поднялся.
-- Пойдем, девонька. Я ведь не только король, у меня есть еще одна
специальность.
Софи безропотно подчинилась и пошла с ним.
Когда дверь кабинета за ними закрылась, отец вопросительно посмотрел на
меня:
-- Ты хоть что-нибудь понял?
Я почесал затылок -- типично отцовский жест.
-- Боюсь опять ошибиться. Ведь грешным делом я было подумал, что она
втюкалась в Брендона. А теперь даже не знаю, что думать.
-- Эта девушка знакома с Эриком?
-- Да. Они познакомились за несколько часов до его исчезновения. Когда
мы обнаружили, что к этой истории причастен Александр, и начали
расследование, то потратили немало усилий, чтобы уговорить Софи
подвергнуться гипнозу. В конце концов она согласилась, но с условием, что
сеанс проведет Бренда -- и непременно наедине. Позже Бренда сообщила нам,
что в ее рассказе ничего существенного для нас нет -- только глубоко личное.
Я этим не удовольствовался и все-таки выбил из тетушки более подробный
отчет. Она долго упиралась, но я, когда нужно, тоже умею быть настойчивым.
Я замолчал, чтобы прикурить сигарету. Как будто спохватившись, отец
торопливо последовал моему примеру -- обычно он дымит, как паровоз, но,
видимо, под градом новых впечатлений совершенно забыл о куреве.
-- Ну, и что ты узнал?
-- В общем, во время той встречи (которая, кстати, происходила один на
один) Софи внезапно потеряла сознание -- якобы переволновалась из-за пропажи
какой-то семейной видеозаписи. Однако я не сомневаюсь, что это -- дело рук
Эрика. Во всяком случае, очнулась она в его объятиях...
-- Боже! Он изнасиловал ее?
-- Бренда говорит: абсолютно исключено. Я бы сказал помягче: вряд ли.
Во-первых, фактор времени. Бренда утверждает, что за столь короткое время
Эрик не смог бы сделать это и скрыть все следы своего поступка. Впрочем, я
считаю, что теоретически это возможно. Куда более весомым мне представляется
второй аргумент: Эрик не насильник. Конечно, не исключено, что у него возник
такой соблазн, поэтому он и оглушил Софи -- скорее всего, непреднамеренно,
-- но дальше этого не пошел. По всей видимости, так оно и было.
-- А как ты объяснишь ее реакцию на Брендона?
Я пожал плечами.
-- Еще раз повторяю: боюсь опять ошибиться. Возможно, Софи с первого
взгляда влюбилась в Эрика, а ведь он очень похож на Брендона.
-- Так же, как и на Бренду, -- резонно заметил отец.
-- Но Бренда все-таки женщина, -- возразил я ему. И тут же возразил сам
себе: -- Хотя, по-моему, Софи все едино -- что женщины, что мужчины.
Отец кивнул:
-- Да, я уже слышал об этом. Кстати... э-э... между ней и Дженнифер
действительно ничего нет? Я не в смысле тесной дружбы, а... ну, ты
понимаешь.
-- Понимаю, -- сказал я и невольно улыбнулся. Отец никогда не отличался
излишней деликатностью. Нередко он позволял себе весьма сомнительные остроты
в адрес Ди, Алисы, Дэйры, меня; как-то раз даже помянул в одной из
застольных речей легендарный сундук, где якобы я храню трусики всех своих
голубоглазых блондинок... А тут вдруг застеснялся! -- Нет, папа,
действительно ничего, кроме тесной дружбы. Мы очень плотно опекаем
Дженнифер, и если бы между ними что-то было, нам бы это сразу стало
известно.
Отец покачал головой:
-- Могу себе представить, что это была за опека. И как только бедная
девочка выдержала ее целых три месяца!.. Между прочим, Франсуа де Бельфора
кто-то охраняет? Ведь если Александр находится где-нибудь рядом и хоть
что-то заподозрит, то непременно постарается убрать его.
-- Насчет этого не беспокойся, -- сказал я. -- Сейчас он под присмотром
Колина. До сих пор его охранял Джо... то есть Джона. Но, прослышав о твоем
появлении, он сдал вахту Колину, а сам быстренько смылся.
-- Не хочет встречаться со мной?
-- Скорее, боится.
Отец вздохнул. Как мне показалось -- очень горько вздохнул.
-- И что это меня все боятся! Разве я похож на пугало?
-- Вовсе нет, папа, -- ответил я, хотя вопрос был чисто риторический.
-- Просто Джона еще не готов к встрече с тобой.
-- А жаль. Очень жаль. Мне хотелось бы о многом поговорить с ним...
Дверь отворилась, и в гостиную вошли Бренда, Дэйра и Анхела.
-- Мы оставили Дженни в полном распоряжении Даны, -- сообщила тетушка.
-- Им есть о чем потолковать.
-- Мне тоже, -- робко (и несколько обиженно) заметил отец.
-- Так ступай к ним, -- сказала Дэйра. -- Только держись естественно.
Не старайся быть любезным, приветливым, внимательным, обходительным --
просто будь собой. У тебя это здорово получается.
Подбодренный таким напутствием, отец направился к двери. Но, приоткрыв
ее, задержался:
-- Кстати, было бы не лишне договориться о встрече с Франсуа де
Бельфором.
-- Уже сделано, -- сказала Бренда. -- Колин сообщил, что приблизительно
через полчаса Бельфор освободится, и тогда он доставит его к нам.
-- Отлично, -- сказал отец и вышел.
Между тем Бренда огляделась по сторонам и спросила:
-- А где запропастился Брендон?
-- Его величество доктор медицины решил попрактиковаться на новой
пациентке, -- ответил я. -- Полагаю, сейчас сеанс психотерапии в самом
разгаре.
-- Ага! -- ухмыльнулась Бренда. -- Так я и думала, что братца это
достанет.
-- Что достанет? -- хором спросили Дэйра и Анхела, удивленно глядя на
Бренду.
Тут уж и я удивился:
-- Вы что, девочки, ослепли?
К моменту, когда объявился Колин с Франсуа де Бельфором, Брендон все
еще разбирался с Софи, отец и мама продолжали шушукаться с Дженнифер, а я,
на потеху Дэйре и Бренде, успел в очередной раз поцапаться с Анхелой. Так
что скучать нам не пришлось.
Отцу Бельфор явно не понравился. Впрочем, мне он тоже не нравился,
однако, наряду с чисто человеческой антипатией, я испытывал к нему нечто
вроде уважения, как к сильному сопернику. Уже около года я пытался наложить
свою загребущую лапу на компанию "Рено", но пока что безрезультатно --
Бельфор ставил мне палки в колеса и делал это весьма умело. Порой я даже
подумывал предложить ему войти в долю; человек с такой деловой хваткой и
феноменальным чутьем на конъюнктуру рынка мне очень пригодился бы, но всякий
раз я отвергал эту идею -- по причинам все той же антипатии. Брендон,
который был вынужден прервать свой сеанс с Софи, почти сразу поставил
Бельфору диагноз, о чем не замедлил сообщить нам мысленно: акцентуированная
личность, ярко выраженный эгоцентрик с сильным комплексом собственного
превосходства, скрытый психопат параноидального типа. Не знаю, как он мог
так быстро сориентироваться; возможно, свое суждение о Бельфоре он вынес из
беседы с Софи.
-- Ну что? -- осведомилась Бренда, когда с процедурой знакомства было
покончено. -- Будем вызывать Дэйру?
(Разумеется, она имела в виду Хозяйку, а не мою сестру Дэйру, которая
находилась тут же рядом.)
-- А что же еще, -- сказал Брендон. -- Не вижу смысла тянуть время.
Если господин де Бельфор готов, можно начинать.
-- Я готов, -- отозвался Франсуа де Бельфор.
Видно было, что он волновался -- и то значительно сильнее, чем накануне
предыдущих сеансов. Похоже, он все-таки заподозрил, что Хозяйка чем-то
отличается от нас остальных. Так что нужно поспешить.
Отец прокашлялся:
-- Да, вот что, Брендон. Мы тут с Даной подумали... В общем, тебе не
кажется, что стоит сообщить обо всем Бронвен? Ведь Эрик такой же ее сын, как
и твой.
-- Позже, -- вмешался я. Предложение отца мне, мягко говоря, не
пришлось по душе. Я и так с большой неохотой согласился привлечь Брендона --
уступил лишь под давлением обстоятельств и под нажимом Дэйры и Бренды. --
Вот когда немного прояснится с Эриком, тогда и будем решать.
-- Ладно, -- сказала Бренда, временно закрывая эту тему. -- Кевин,
проводи господина де Бельфора в кабинет. Я уже дала знать Дэйре, чтобы она
ориентировалась на тебя. Когда будешь готов, позови ее.
Я кивнул и обратился к Бельфору:
-- Пойдемте, Франсуа.
Мы вместе проследовали в кабинет. Бельфор закрыл дверь и остался стоять
возле нее, а я прошел в центр комнаты, где было свободное место, и послал
зов в Безвременье.
Мгновение спустя передо мной возникла Хозяйка -- в своих обычных белых
одеждах. И как обычно, она приветливо улыбнулась мне... но тут же ее улыбка
сменилась гримасой ужаса.
-- О Боже! -- выдохнула она, ее фигура сделалась призрачной, затем
вновь обрела реальные очертания.
Вокруг нас царила мощь Хаоса!
Бельфор рывком распахнул дверь и выбежал из кабинета. После нескольких
безуспешных попыток вызвать Образ Источника или хотя бы ухватиться за
Формирующие я бросился вслед за ним.
Первое, что я увидел в гостиной, был Колин, который поднимался с пола;
из его носа текла кровь. Бельфор крепко держал сомлевшую Дженнифер за талию
и, прикрываясь ею, как щитом, пятился к стене. Все остальные замерли в
нерешительности.
Причину бездействия родных я понял лишь с некоторым опозданием, когда
заметил, что Бельфор прижимает к виску Дженнифер ствол карманного бластера.
-- Не делать резких движений, -- предупредил он. -- Я скорее убью ее,
чем уступлю вам.
-- Александр!.. -- простонал мой отец со смесью ужаса, досады и
отвращения.
Бельфор-Александр гадко ухмыльнулся:
-- Ты, как всегда, догадлив, братец. Мне даже не пришлось менять облик.
Сейчас было бы некстати отвлекаться -- ведь вас вон как много.
"Отец, -- произнес я мысленно. -- Мой Образ не действует".
"Мой тоже, -- ответил отец. -- Похоже, у всех нас та же проблема".
Я собирался устроить перекличку, но не успел. Рядом со мной прозвучал
тихий голос Хозяйки:
-- Это моя вина. Я не должна была вмешиваться в ваши дела.
Я повернулся к ней и задал мучивший всех вопрос:
-- Что, в конце концов, происходит?
-- Я совершила ошибку, -- сказала Хозяйка. -- Я на чужой территории, во
Внешних мирах, в зоне противостояния Порядка и Хаоса. Источник не может
напрямую вмешаться в их борьбу, не нарушив тем самым Мирового Равновесия,
гарантом которого он является. Поскольку я здесь, рядом с вами, то любое
ваше действие против сил Хаоса будет расценено, как прямое вмешательство
Источника в дела Внешних миров. Вот поэтому Источник и лишил вас, своих
адептов, доступа к Образу и к Формирующим.
-- Так исчезни же! -- крикнул я. -- И поскорее!
-- Не могу. Я пыталась, но для этого нужно разрушить чары Хаоса -- что
недопустимо по вышеупомянутым причинам.
-- Выходит, мы в западне? -- угрюмо произнес отец. -- Как тогда... --
Он не договорил, но все мы поняли, что он имеет в виду тот давний инцидент,
когда Джо обманом проник в Срединные миры и, угрожая скрытой в нем мощью
Порядка, требовал доступа к Источнику.
-- Не совсем так, -- возразила Хозяйка. -- Тогда у Джоны было больше
преимуществ, чем сейчас у Александра. В данном случае сложилась патовая
ситуация. Вы не можете противодействовать Александру, но и он не в силах
причинить вам вред.
-- Да уж, не в силах, -- прогундосил Колин, пытаясь остановить
кровотечение. -- Он так мне врезал!..
-- Но твоей жизни это не угрожало. А от любой сколько-нибудь серьезной
опасности Источник вас убережет. Лишив вас доступа к силам, он не оставил
вас без защиты.
-- Жаль, но это так, -- отозвался Александр. -- Иначе я бы уже отправил
кое-кого на тот свет, -- говоря это, он с ненавистью смотрел на моего отца.
-- Ведь тебя, братец, почти полвека ждет не дождется пустой саркофаг в
семейном Пантеоне. Там даже высечено твое имя, пришлось бы только подправить
дату смерти.
Отец в бессильной ярости заскрежетал зубами.
-- Дженнифер не адепт, -- произнесла Хозяйка, видимо, отвечая на чей-то
невысказанный вопрос. -- Источнику нет до нее дела, и он не защитит ее. Как
видишь, он уже позволил Александру парализовать ее. Я очень сожалею... Нет,
Бренда, Александр ничего не выжидает. Он может скрыться в любой момент, но
ему мало просто похитить Дженнифер. Он хочет насладиться своей местью...
Впрочем, нет, не только это. -- И быстро заговорила на фарси: -- Софи, не
вздумай слушаться его. Стой на месте, не подходи к нему.
Александр злобно глянул на Хозяйку.
-- Ах, стерва! -- прорычал он. -- Ты что, мысли читаешь? Проклятье!.. И
все же Софи подойдет ко мне, иначе я убью Дженнифер. Слышишь, Софи? Ты ведь
любишь Дженнифер и не хочешь, чтобы я убил ее. Так будь послушной девочкой,
иди ко мне.
Стоявшая рядом с Брендоном Софи сделала шаг вперед и остановилась в
нерешительности. Страх за жизнь подруги боролся в ней со страхом за
собственную судьбу. Затем она сделала еще один шаг -- но тут Брендон крепко
схватил ее за руку.
-- Не слушай его, Софи, -- продолжала Хозяйка. -- Не бойся, Александр
не убьет Дженнифер. Она его дочь, и он разработал этот коварный план, чтобы
похитить ее. А ты нужна ему лишь постольку поскольку. Он уже раз лишил тебя
семьи, не позволяй ему сделать это снова.
-- Черт! -- выругался Александр. -- Пропадите вы пропадом!
Бластер в его руке дрогнул...
-- Берегись, Софи! -- крикнула Хозяйка.
Из всех присутствующих у меня оказалась самая быстрая реакция. Не
раздумывая, я резко прыгнул вперед, заслоняя Софи от выстрела. Смертоносный
заряд попал мне в грудь, но, как и обещала Хозяйка, не причинил мне особого
вреда -- я лишь не удержал равновесия и грохнулся на пол. Тем временем
Брендон потянул Софи на себя, и второй выстрел Александра только слегка
задел ее плечо, вместо того, чтобы прожечь дыру в груди. А потом отец, Колин
и Анхела надежно прикрыли ее собой.
Однако третьего выстрела уже не последовало. Воспользовавшись
суматохой, которая давала ему дополнительную фору, Александр исчез вместе с
Дженнифер. Чары Хаоса рассеялись, Хозяйка тотчас вернулась в Безвременье,
зачем-то прихватив с собой Брендона, Анхелу и Софи, а я, вместе со всеми
оставшимися, бросился в погоню.
Хотя и понимал, что это безнадежно...
5. СОФИ
ОТКРЫТИЕ СЕБЯ
Говорят, что перед смертью человек ухитряется вспомнить всю прожитую им
жизнь. Если это правда (в чем я сомневаюсь), то в тот день мне определенно
не суждено было умереть.
Тогда я ничего не вспоминала. И, по правде сказать, почти ничего не
понимала. Я так и не поняла, что имела в виду странная женщина по имени
Хозяйка, когда крикнула мне: "Берегись, Софи!". Я так и не поняла, зачем
Кевин прыгнул, словно бешеный кенгуру. И также не поняла, что заставило отца
Прекрасного Принца повалить меня на пол...
А потом была обжигающая боль в плече.
Потом была яркая вспышка.
Потом была тьма.
Потом был туман...
...Когда туман немного рассеялся, я увидела зеленое небо, отливающее
бирюзой, а на его фоне -- лицо Прекрасного Принца в обрамлении золотистых
волос. Сначала я решила, что брежу, но спустя пару секунд передумала и
решила, что это происходит наяву. Склоненное надо мной лицо принадлежало не
Прекрасному Принцу, а его отцу -- который и в самом деле оказался королем.
Я смотрела на него и, наверное, улыбалась -- потому что он улыбался мне
так, как обычно улыбаются в ответ на улыбку. Я смотрела на него, улыбалась и
думала, что жизнь все-таки очень сложная штука -- даже такая простая и
незатейливая жизнь, как моя...
До семнадцати лет я жила в гареме шаха Новой Персии. Как я туда попала
и что было со мной до того, не помню -- очевидно, меня купили на
невольничьем рынке еще несмышленышем. Но я далека от того, чтобы сетовать на
свою судьбу. Уж коль скоро я попала в руки работорговцев, то гарем шаха --
отнюдь не самое худшее, что могло произойти со мной в этой ситуации.
Конечно, меня могла купить богатая бездетная пара, отчаявшаяся завести
собственного ребенка. Правда, с тем же успехом я могла попасть в
какой-нибудь бордель или на плантации, где в поте лица трудилась бы с утра
до вечера, а по ночам служила бы подстилкой для моих товарищей по несчастью
мужского пола.
Однако судьба, единожды наглумившаяся надо мной, отняв меня у
родителей, на сей раз отнеслась ко мне снисходительно. Я жила в роскоши, не
ведая убожества и нищеты. Со мной нянчились, меня баловали, обо мне
заботились. Я имела все, в чем нуждалась. Я даже получила приличное
образование: старый шах мнил себя великим ученым и знатоком искусств; когда
он уставал от своих мальчиков и приходил к нам в гарем, мы должны были
ублажать его умными разговорами о высоких материях -- о живописи и
астрофизике, о поэзии и математике, о музыке и, конечно же, о религии.
Наряду с броской внешностью, природа не обделила меня и умом. Учеба
давалась мне легко, не в пример другим девушкам, и все чаще шах, наведываясь
в гарем, отдавал предпочтение моему обществу. Если бы он был помоложе и не
был гомосексуалистом, то, думаю, сделал бы меня своей женой. Может быть,
даже главной женой...
И все же мне кое-чего не хватало -- хотя тогда я не догадывалась, что
мне чего-то не хватает. Я, конечно, слышала о свободе -- но понятия не
имела, зачем она нужна и что с ней делать. Я слышала и о любви -- но знала
лишь удовольствие, считая это любовью.
Так продолжалось до тех пор, пока не появился Морис. Он дал мне любовь
и дал свободу. Первый его дар я приняла и поняла сразу. Я ответила любовью
на его любовь и упивалась этим новым, доселе неведомым мне чувством.
Со свободой дела обстояли гораздо сложнее. Мне нужно было время, чтобы
научиться жить по-другому, научиться принимать самостоятельные решения и
отвечать перед собой за свои поступки, научиться видеть в Морисе не
возлюбленного повелителя, не хозяина моей мечты, а просто любимого мужчину.
Однако Морис не хотел ждать, он был нетерпелив и нетерпим, он хотел получить
все и немедленно.
Мы так и не поняли друг друга. Вскоре после нашей свадьбы Морис исчез
во время "прыжка самурая", и все считали его погибшим. А я, кроме того,
считала себя виновной в смерти Мориса -- потому что не смогла отговорить его
от этой безумной затеи.
И вдруг, почти два года спустя, Морис вернулся. К тому времени я уже
многое поняла и многому научилась. Теперь я была готова стать его другом и
спутником жизни, а не покорной рабой, и любить его, как мужчину, а не как
хозяина. Но Морис совершил большую ошибку: он вернулся не сам, а привел с
собой Прекрасного Принца. Каждая девушк