ли сравнительно небольших -- компаниях, где каждый человек на виду). Поэтому, для создания непринужденной обстановки люди, собираясь в компании, вынуждены все время говорить. А достаточно им умолкнуть на пару минут, как тут же возникает напряженность, и присутствующие либо спешат разойтись, либо торопливо ищут зацепку для возобновления разговора. Лишь в единичных случаях такой напряженности не возникает. Бриан, Дэйра и Морис были для меня теми самыми единичными случаями. Однако сейчас молчание Бриана предвещало начало разговора, которого я всячески избегала вот уже несколько месяцев. Но как предотвратить его? Что мне делать? Может, закатить истерику и вынудить Бриана уйти?.. Нет, только не это. Я не хотела вновь оставаться одна. А с Брианом мне было хорошо. Он такой милый, такой чуткий... И, в конце концов, чего я боюсь? Услышать, что он любит меня? Я и так это знаю. А какой вред от того, что он будет знать, что я это знаю? Раньше я боялась ответить ему отказом -- однозначным и категоричным. Но теперь... Я ждала Эрика. Надеялась, что он вернется. И он вернулся. Но не ко мне. Все. Точка. Конец. Чего я теперь жду? Появления нового принца? Нет уж, спасибо! Одного я уже дождалась... Из-за него я отвергла мужчину, которого любила и который любил меня, а в результате моя жертва оказалась напрасной. Я потеряла Мориса, но не получила Эрика, и осталась у разбитого корыта. Что ж мне, опять ловить журавля в небе, пренебрегая синицей в руках? Это тем более глупо, что на горизонте я не вижу ни единого журавля... К тому же Бриан совсем неплох. Не журавль, конечно, но и не синица, а нечто среднее -- ласточка, например. Он очень мил, привлекателен, мне с ним хорошо, и он любит меня. Я тоже люблю его... как брата. Но разве этого мало? Наше родство не помеха -- ведь он не мой родной брат, а лишь двоюродный брат моего отца. Я люблю его и не хочу разбивать ему сердце только потому, что мое сердце разбито. Раньше я отталкивала его от себя, но не потому, что он не нравился мне; на это были другие причины. Теперь же их нет. Мне уже некому хранить верность. За последние два с половиной года я лишь один-единственный раз была с мужчиной -- с Морисом в день его возвращения. Так что же -- и дальше продолжать в том же духе? Эдак правы окажутся те, кто считает меня лесбиянкой... Я думала так со злости. И я понимала это. Обида в купе с досадой все настойчивее толкали меня в объятия Бриана. Быть может, на это он и надеялся?.. Нет, Бриан не настолько расчетлив. Он видел, что мне плохо, и хотел помочь мне. Возможно, он думал, что его любовь утешит меня... Возможно, он был прав. -- Хочешь что-нибудь выпить? -- спросила я, вставая с кровати. -- Пожалуй, да. Но не крепче апельсинового сока. В свои семнадцать лет Бриан не употреблял ни капли спиртного и, в отличие от большинства сверстников, не стыдился этого. Он был достаточно умен, чтобы считать выпивку непременным атрибутом взросления. Правда, он курил -- но умеренно. Мы не стали спускаться на первый этаж, а прошли в библиотеку, где имелся мини-бар с небольшим выбором напитков. Впрочем, я не нуждалась в чем-то изысканном и налила себе полрюмки коньяка. А Бриан удовольствовался диетической кока-колой. Некоторое время мы молча сидели в креслах. Бриан все порывался начать разговор, но, видимо, никак не мог придумать правильного начала и всякий раз, едва лишь раскрыв рот, тотчас закрывал его. Это было жалкое и трогательное зрелище. Я так хотела помочь ему, но самое лучшее, что я могла сделать в данной ситуации, это притвориться, что не замечаю его робких потуг. -- Да, кстати, -- сказал, наконец, Бриан. -- Рик делает большие успехи. Я с трудом подавила улыбку. Да, кстати. Очень кстати. Удачное вступление... -- Этого следовало ожидать, -- заметила я, пожав плечами. -- Хотя сама я плохо знаю Рика, но доверяю суждениям Кевина. К тому же только незаурядный человек способен в тридцать два года стать адмиралом звездного флота. Так что меня нисколько не удивляют его успехи. -- Зато меня смущают. И дело не в том, что у него искусственный Дар, а... Понимаешь, Софи, я считаю, что это несправедливо. Из всех вас я самый младший и единственный в нашей команде не-адепт. А между тем я выполняю львиную долю работы по обучению Рика. Сейчас он, слава Богу, летит к своей М-33, и у меня короткий отпуск, но через неделю-полторы вернется -- и снова начнутся мои мучения. Отец и Кевин совсем помешались на этих уравнениях ван Халлена, и почти не помогают мне. А мы вроде бы договорились, что будем заниматься с Риком поочередно, и вначале мне отводилась скорее роль гида, чем наставника. Маму я не трогаю. У нее на руках двое малышей... гм... теперь, с возвращением Дженнифер, осталась лишь Эрика -- но и с одним малышом забот хватает. Потом, вы с Анхелой... э-э... -- Мы плохо владеем Формирующими, ты же знаешь это. Мы стали адептами Источника без предварительной подготовки и сейчас только учимся обращаться с силами более низкого порядка -- хоть и не очень нуждаемся в них. Какие из нас учителя, сам посуди. Тем более, что у Анхелы тоже ребенок. -- Это я и хотел сказать, -- кивнул Бриан. -- Что ж до дяди Артура, тети Даны и дяди Брендона, то к ним претензий у меня нет. Они люди занятые государственными делами, и постоянно дергать их было бы с моей стороны свинством. Джо увлечен охотой за преступниками -- все искупает свои прежние грехи... Впрочем, этому я даже рад. По мне, лучше работать самому, чем в паре с ним. Я невольно вздохнула, приняв очередную горькую пилюлю. Бриан считал моим отцом Кевина, поэтому, когда речь заходила о Джо, не скрывал своей неприязни к нему. Я все понимала и не обижалась. Трудно испытывать симпатию к убийце, пусть и вставшему на путь покаяния. Бриан не относился к Джо враждебно, он относился к нему справедливо. Именно так, как тот заслужил... -- А вот кто меня бесит, -- тем временем продолжал Бриан, -- так это Дэйра. Она просто мается от безделья, но едва я завожу с ней разговор про Рика, у нее тут же находится масса неотложных дел. А ведь раньше Дэйра обожала учить других -- я, к примеру, тоже ее ученик. Так, так, так! Похоже, я поспешила с выводами. Бриан заговорил про Рика не с бухты-барахты, лишь бы что-то сказать, а с вполне определенной целью. И его вступление: "Да, кстати", -- действительно было кстати. Начав с нейтральной темы, он постепенно перешел к Дэйре, которую упорно считал своей главной соперницей. Глупость какая! Ну, кто этих мужчин разберет... Что ж, ладно, решила я. Почему бы не подыграть. Вперед. -- Видишь ли, у Дэйры с Риком непростые отношения. Я бы даже сказала -- натянутые. Ты не заметил, что Рик влюблен в Дэйру? -- Заметил. Он много о ней расспрашивает. Ну и что? -- Дело в том, что Дэйра не испытывает к Рику тех же чувств. Она относится к нему чисто по-дружески. -- Ну и что? -- повторил Бриан. -- Пусть так и скажет ему. Он не нюня, переживет. Самое худшее -- это неопределенность. Со стороны Дэйры бессердечно избегать объяснений с Риком, постоянно уходить от прямого и честного ответа. Если бы девушка, которую я... -- Он запнулся, и на его щеках проступил румянец. -- Если бы я любил девушку, то предпочел бы знать наверняка -- любит она меня или нет. А если не любит -- то есть ли у меня шансы добиться ее любви. А если нет шансов -- то почему. Исходя из этого, я бы и вел себя с ней соответственно. Я встала с кресла и подошла к бару -- якобы для того, чтобы долить в рюмку коньяка. На самом же деле, я боялась посмотреть Бриану в глаза. Неужели он все это время догадывался, что я знаю о его чувствах, и теперь, в такой завуалированной форме, делает мне упрек?.. Сделав небольшой глоток, чтобы успокоить нервы, я вернулась в свое кресло. -- Ты слишком рационально подходишь к одному из самых иррациональных человеческих чувств, -- заметила я. -- Очень просто спросить: почему нет шансов. Гораздо труднее ответить на этот вопрос. Бывает ведь всякое. И нравится тебе человек, и общество его приятно -- а полюбить его не можешь. Не знаешь, по какой причине, но точно знаешь, что он тебе не подходит. Вот так и с Дэйрой. Она находит Рика очень милым парнем и рада была бы дружить с ним. Но он претендует на большее. А большего, даже при всем своем желании, Дэйра дать ему не может. -- Из-за тебя, -- Бриан не спрашивал, а утверждал. Я тяжело вздохнула и от досады залпом выпила весь имевшийся в моей рюмке коньяк. -- Ну, что вы заладили, в самом деле! И ты, и Кевин, и Артур, и Бренда с Колином, и... в общем, все. Даже Анхела -- и та в последнее время присоединилась к общему хору. Разве вам так трудно понять, что любовь к женщине не мешает любить мужчину? Это же совершенно разные вещи! -- Так уж и разные? -- с сомнением произнес Бриан. -- Да, разные. Конечно, вас пугает пример Ди, но ведь она -- случай особый. По нелепой иронии судьбы Ди родилась мужчиной в теле женщины. Но к Дэйре это не относится. Она женщина -- и снаружи, и внутри. И твое предположение, что я мешаю ей полюбить мужчину, попросту нелепо. Бриан посмотрел на меня так, как взрослые смотрят на детей, поражаясь их глупости и наивности. И слова его были под стать взгляду: -- Извини, Софи, но ты -- дура. Ты судишь о людях по себе, не понимая, что ты не такая, как все. Ты упорно не замечаешь того, что очевидно для остальных. У Дэйры шарики за ролики заехали... я не говорю, что из-за тебя, и я так не думаю -- но многие думают именно так. Даже Анхела, которая до недавних пор защищала вас обеих, теперь поняла, что Дэйра зашла слишком далеко. Она чересчур сильно увлеклась тобой. Когда же, наконец, до тебя дойдет, что она не такая, как ты? Совсем не такая. Я почувствовала, что мое лицо пылает. Мне стало очень горячо. Впрочем, и Бриан выглядел не лучше -- злой, взвинченный, ужасно смущенный и красный, как рак. Минуту или две мы просидели молча, избегая глядеть друг другу в глаза. Мое лицо постепенно остывало, но краска с лица Бриана не сходила. Я понимала его волнение -- он только-только перешел к сути дела. Немного успокоившись, я спросила: -- Братишка, почему ты говоришь мне все это? Прежде, чем ответить, Бриан закурил. -- Во-первых, -- сказал он затем. -- Дэйра моя двоюродная сестра. Когда я был маленький, она вместе с мамой нянчила меня, меняла мне пеленки, играла со мной. Я люблю ее. -- А во-вторых? -- Я люблю тебя. Я посмотрела ему в глаза: -- Я знаю это, Бриан. -- Нет, ты не поняла. Я люблю тебя не только... -- Я все поняла, -- мягко перебила я его. -- Я знаю это. Бриан растерялся: -- Ты... знаешь? -- Да, братишка. Женщины всегда это чувствуют. -- И как... как ты к этому относишься? -- Хорошо. Очень хорошо. Мне нравится, что ты любишь меня. Мне это приятно. Какое-то время Бриан думал над моими словами, и их очевидная двусмысленность явно смущала его. Потом, слегка подавшись вперед, он выпалил: -- Софи, ты выйдешь за меня замуж? От неожиданности я уронила рюмку. И хотя пол был сплошь укрыт мягким ковром, она почему-то разбилась. К счастью... К счастью ли? Слова Бриана потрясли меня до глубины души. Я, конечно, догадывалась, что относительно меня у него самые серьезные намерения, но чтобы так сразу в лоб... Бриан прав. Я -- дура. И недотепа. Я ожидала, что наш разговор закончится в постели. И я хотела этого -- назло Эрику. Или, скорее, назло себе. Чтобы доказать, что на одном Эрике свет для меня клином не сошелся. Чтобы хоть ненадолго забыть о своем горе. И еще -- чтобы сделать приятное Бриану... Вот дура набитая! Ведь я совсем выпустила из внимания, в каком обществе он воспитывался. На Земле Артура принято сначала жениться и только потом -- спать вместе. Но не наоборот. Во всяком случае, таково твердое убеждение большинства тамошних жителей, и этой же точки зрения, как видно, придерживался и Бриан. А его брат Мел и сестра Кевина Алиса принадлежали к явному меньшинству. Даже вполне респектабельные, но не освященные узами брака связи вызывали у авалонской общественности, хоть и терпимое, без всяких крайностей, но все же откровенное неодобрение. Бриан глядел на меня со страхом и робкой надеждой. Он ждал моего ответа. А что я могла сказать? Ну, и влипла же я!.. -- Бриан... -- Да? -- мигом отозвался он. -- Почему ты не спросил, люблю ли я тебя? Он встал и в нерешительности переступил с ноги на ногу. Посмотрел на меня, потом в потолок, потом снова на меня, потом на дверь -- словно прикидывал путь к бегству. -- Ну... В общем... Я боюсь. -- Чего? -- Что ты скажешь "нет". Ведь ты лю... ждала Эрика, а я... Когда он вернулся с Дженнифер и детьми, я подумал... я решил... Короче, я подумал, что, может, теперь ты выйдешь за меня. -- От досады? -- Нет, что ты. Все не так, а... -- А как же? -- Ну... Я подумал, что мы можем пожениться, как мои родители. Мама не любила отца... сначала... А потом полюбила -- уже после свадьбы. И теперь они счастливы... Сама видишь, как они счастливы. -- Он сделал паузу и перевел дыхание. -- Вот я и подумал, что... Ну, если сейчас ты не любишь меня, но сможешь полюбить позже, то и мы будем счастливы... Понимаешь? -- Да, понимаю. -- Я встала с кресла, подошла к нему и взяла его за руки. -- Только ты ошибаешься, Бриан. Он весь поник. -- Но... В чем? -- Я люблю тебя. Как друга и как брата -- а это немало. И ты нравишься мне как мужчина. -- И ты... сможешь полюбить меня по-настоящему? -- Уверена, что смогу. Наверняка смогу. Я выжидающе смотрела ему в глаза. Хоть и с некоторым опозданием, но Бриан все-таки сам, без моей подсказки сообразил, что от него требуется. Он обнял меня за талию, привлек к себе и поцеловал. Вернее, я поцеловала его -- он лишь неумело шевелил губами. Потом мы стояли, обнявшись. Мне было приятно в объятиях Бриана. Гораздо приятнее, чем я ожидала. Я крепко прижималась к нему, а он сначала гладил меня вдоль талии, затем мало-помалу опустил руки ниже и стал мять мою юбку. Я не возражала, напротив -- мурлыкала от удовольствия. Я даже не подозревала, что так истосковалась по ласке... По мужской ласке. Женщины не в счет, с ними все иначе. Бриан весь дрожал. Наверное, впервые он обнимал женщину -- именно женщину, а не мать, сестру или подругу. -- Софи, ты выйдешь за меня замуж? Далась ему эта женитьба! -- Бриан, милый, -- сказала я как можно мягче. -- Пойми, я воспитана немного иначе... То есть, у меня вообще черт-те какое воспитание -- ведь я росла в гареме. Но я читала много книжек, смотрела много фильмов и привыкла к тому, что обычно это делается не так. На большинстве планет в моем мире люди не спешат с браком. Сначала они некоторое время просто живут вместе, а женятся только тогда, когда убеждаются, что подходят друг другу и могут создать крепкую семью. Не знаю, правильно это или нет, но я привыкла именно к такому порядку. Да и с Морисом я обожглась, поспешив выйти за него замуж. Я любила его, в этом нет сомнений. Я очень любила его -- но семейная жизнь у нас не сложилась. Ты понимаешь меня? -- Да, понимаю. -- И если ты согласен на испытательный срок... -- Сколько? Великий Аллах! Он что, не так понял меня? Или его не устраивает близость без колечка на пальце? А может, пугает?.. Ох, уж эти викторианские обычаи! Очень правильные, очень милые, но... -- Сколько понадобится, Бриан, -- сказала я. -- Не больше и не меньше. Как только мы поймем, что подходим друг другу и в жизни, и в постели, когда убедимся, что можем проводить вместе по двадцать четыре часа в сутки, и это не утомляет нас, тогда и поженимся. Согласен? С того момента, как я упомянула о постели, Бриан перестал дрожать и, кажется, перестал дышать. Он не сразу ответил мне, а сначала глубоко вдохнул, потом выдохнул и гораздо крепче, уже действительно по-мужски, сжал меня в своих объятиях. -- Да, любимая. Ты права -- нам нужно время. Кроме всего, я должен убедиться, что ты делаешь это не из отчаяния. Хотя... Моя мама как раз и вышла за отца в порыве отчаяния. -- В самом деле? -- удивилась я. -- Не могу поверить. Колина с Брендой я считала самой милой супружеской четой из всех, которые когда-либо встречались мне. И я была не одинока в своем суждении; мою точку зрения разделяли очень многие. Если бы на Земле Артура проводился конкурс на звание лучшей пары года, Колин и Бренда были бы его бессменными победителями. -- Тем не менее это так, -- сказал Бриан. -- Мама вышла за отца, чтобы досадить Моргану Фергюсону, которого в то время любила. -- Она любила Фергюсона? -- Я еще больше удивилась. -- Этого самодовольного, наглого типа? Что она в нем нашла? Бриан хмыкнул: -- Хороший вопрос. Не думаю, что мама сама это знает. Дура была, вот и втюрилась. Воистину -- женская душа потемки. -- Взаимно, -- сказала я. -- Что? -- не понял он. -- Взаимно, говорю. Мужская душа тоже не открытая книга. Например, я никак не могу понять, что мужчины находят в Алисе. Она милая, не спорю; но ничего особенного в ней нет. А между тем многие мужчины просто сходят по ней с ума. -- А многие женщины дуреют из-за Мела, -- в тон мне подхватил Бриан. -- Почему, спрашивается? Он хороший парень, но глубиной -- в два пальца. Может, в два с половиной, не больше. Что вы находите в нем особенного? -- Я -- ничего. А что находят другие -- понятия не имею. Мы с Дэйрой как-то не говорили на эту тему. Бриан, значительно осмелев, забрался левой рукой мне под юбку и, похоже, был слегка разочарован, обнаружив, что я не в чулках с трусиками, а в цельных комбинированных колготках. Если бы он тут же принялся стягивать их с меня, я бы не стала сопротивляться, разве что предложила бы вернуться в спальню. Однако, натолкнувшись на это маленькое препятствие, Бриан предпочел временно отступить и продолжил наш разговор. -- Когда Дэйра попалась на крючок Мела, -- как ни в чем не бывало, вновь заговорил он, -- я был очень огорчен. А когда братец начал обхаживать тебя, я очень испугался, что и ты не устоишь. Я просто бесился от ревности. -- Уже тогда? -- подняв к нему лицо, спросила я. Это было для меня новостью. -- Уже тогда, -- подтвердил Бриан. Он наклонил голову и поцеловал меня в губы. Во второй раз это получилось у него намного лучше, чем в первый. -- Софи, милая. Все эти восемь месяцев я сходил по тебе с ума. С тех самых пор, как Кевин впервые привел тебя в наш Дом. Уже тогда я решил... я понял, что мне нужна только ты. Ты одна. -- И тебя не смущают мои отношения с женщинами? Как я и ожидала, этот вопрос оказался болезненным для Бриана. Но рано или поздно он бы все равно встал между нами. Поэтому я решила, что лучше будет разобраться с ним прямо сейчас. Бриан выпустил меня из своих объятий, отошел к бару и достал вторую жестянку диетической кока-колы. Открыв ее и сделав два глотка, он закурил вторую сигарету и лишь тогда повернулся ко мне. -- Смущают, -- откровенно признался он. -- Еще как смущают. -- И все же ты... -- Да, Софи. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. -- Бриан прошел мимо меня к окну и, остановившись возле него, устремил взгляд в глубокую синеву неба Вечных Сумерек. -- Однажды мой отец говорил, что любовь отличается от дружбы, увлечения или влюбленности безоговорочной готовностью принять человека таким, какой он есть, а не каким ты хочешь его видеть. Теперь я понимаю, что он имел в виду. И люблю тебя такую, какая ты есть. Если бы ты была другой, то... была бы другой. Твоя жизнь сложилась бы иначе, ты стала бы совсем другим человеком. Лучше или хуже -- к делу не относится. Для меня главное, что тогда не было бы тебя -- той Софи, какой ты есть сейчас и какую я люблю. Я подошла к нему, стала рядом и склонила голову к его плечу. -- Знаешь, Бриан, раньше я ошибалась насчет тебя. Я почему-то думала, что ты инфантильный парень. Умный, серьезный, интересный -- но инфантильный. Извини, я была не права. -- Тебе не за что извиняться, Софи. Я действительно был инфантильным -- это ты заставила меня повзрослеть. Я понял, что ты никогда не отнесешься ко мне всерьез, если я по-прежнему буду оставаться недоразвитым ребенком. И я решил стать взрослым. Я даже хотел уйти в быстрый поток, чтобы догнать тебя по возрасту, но так и не смог заставить себя надолго расстаться с тобой... и с мамой тоже. А потом я пришел к выводу, что два года -- не такая большая разница. -- Два с половиной, -- машинально уточнила я. -- Впрочем, это не важно. Поцелуй меня еще. Бриан поцеловал -- еще, и еще, и еще... Он совсем не умел целоваться, но мне нравились его неумелые поцелуи. Теперь уже я не была уверена, что хочу заниматься с ним любовью лишь для того, чтобы скорее забыть Эрика. Меня все больше влекло к Бриану, как к желанному мужчине, а не как к запасному утешителю. В моих чувствах происходил переворот -- и все стремительнее набирая силу, подобно горной лавине... А может, это началось давно -- но до сегодняшнего дня процесс протекал где-то в глубинах моего естества, исподволь, незаметно. Ведь именно я, и никто другой, отправила Дженнифер к Эрику. Разумеется, я сделала это бессознательно; однако в любом человеческом поступке -- сознательном ли, бессознательном, -- есть свой потаенный смысл. Мое подсознание -- часть меня, и оно не враг целому. Может быть, в душе я давно уже отдала предпочтение Бриану перед Эриком, но никак не могла признаться в этом самой себе. Вот и решило мое услужливое подсознание помочь нерадивому "эго" и устроило встречу Эрика с Дженнифер. А мне достался Бриан -- человек, который любит меня со всеми моими странностями и причудами. И которого, возможно, люблю я. Так оно или я ошибаюсь, но главное то, что на свете нет невосполнимых утрат. На смену одному принцу всегда приходит другой. Кевин в шутку назвал бы это законом сохранения принцев. А может быть, это не такая уж шутка? Может, в этом и состоит великая мудрость жизни?.. -- Бриан, -- спросила я. -- Ты будешь ревновать меня? Я имею в виду, к женщинам. Мы сидели на подоконнике. Бриан одной рукой обнимал меня за талию, а другой гладил мою коленку. Более решительных шагов он пока не предпринимал. Услышав мой вопрос, Бриан с трудом оторвал взгляд от моих красивых стройных ног (я не хвастаюсь, а лишь констатирую факт, что ноги у меня стройные и красивые). Он посмотрел мне в глаза и вполне серьезно сказал: -- Да, буду. Но без бурных сцен. -- А пытаться меня перевоспитать? Бриан вздохнул: -- Думаю, это невозможно. Мне кажется, что так и должно быть -- в силу твоего предназначения. -- А при чем тут мое предназначение? -- Сама рассуди: помимо нейтрального Источника, ты должна объединить в себе две противоположности -- иррациональное и рациональное, Хаос и Порядок, Инь и Янь. А ведь не зря их отождествляют с женским и мужским началами. -- Вот как? -- Раньше такая мысль не приходила мне в голову. А она заслуживала внимания... -- Кто тебе это сказал? Хозяйка? -- Нет, это моя идея. Не знаю, правильная ли, но... Я много думал о твоей -- скажем так -- двойственности. Пожалуй, я думал об этом больше, чем все остальные, вместе взятые. Ведь ты уникум, Софи, в самом деле уникум. В тебе совершенно бесконфликтно уживается женское начало с мужским, инь и янь твоей натуры не вступают друг с другом в противоречие. Я даже набрался смелости поговорить с дядей Брендоном. Он согласен со мной, что в этом плане ты уникальный представитель рода человеческого. А позже, когда я узнал, что ты -- Собирающая Стихии, то понял, что все это неспроста. -- Да, неспроста... -- Я соскользнула с подоконника и в растерянности прошлась по комнате. Мысль о том, что я действительно уникум, отнюдь не привела меня в восторг. Напротив -- я испугалась. И тут же поняла, что давно подозревала о своей исключительности, но боялась признаться себе в этом. Быть лучше других я хотела всегда -- к этому стремится всякий незаурядный человек. Но быть чем-то из ряда вон выходящим, какой-то диковинкой, эмоциональным гермафродитом... Я быстро вернулась к Бриану и схватила его за руку: -- Но неужели я такая... такое... такой урод?! -- Что ты, любимая, нет. -- Он обнял меня и прижал к себе. -- Никакой ты не урод. Ты самая милая, самая замечательная, самая прекрасная женщина на всем свете. -- А также самый милый, самый замечательный и самый прекрасный парень? -- Нет, ты женщина. Только женщина. Но особенная женщина. Дядя Брендон говорит, что и эмоционально, и психологически ты стопроцентная женщина. Просто ты обладаешь способностью думать, рассуждать, чувствовать, переживать и по-женски, и по-мужски одновременно. Именно в этой двойственности -- в бесконфликтной двойственности -- и состоит твоя уникальность. Ты не страдаешь от этого, как другие... э-э... -- Бриан умолк в нерешительности. -- Бисексуалы, -- помогла я ему. А затем грустно добавила: -- Да уж, связался ты со мной на свое горе. -- На свое счастье, -- поправил меня Бриан. Мы немного помолчали. Я думала над словами Бриана и все больше склонялась к мысли, что в его рассуждениях есть рациональное зерно. Конечно, нелепо отождествлять Инь и Янь мироздания с инь и янь человеческой натуры, но между ними, бесспорно, существует взаимосвязь. Все люди -- дети Вселенной, и микрокосм каждого человека -- это Вселенная в миниатюре, проекция окружающего мира на его внутренний мир. И если бы я не ладила со своими собственными инь и янь, то уж тем более не была бы способной примирить их вселенские проявления. А Хозяйка с Мирддином в один голос утверждают, что я могу... И они правы. Я тоже знаю, что могу. Уже сама это знаю. -- Софи, -- отозвался Бриан. -- Ты скоро пойдешь к Порядку? -- Скоро, -- ответила я. -- Уже скоро. Я чувствую себя способной принять Янь, и... -- И что? -- На днях я поговорю с Хозяйкой и Хранителем и тогда приму окончательное решение. -- А как же быть с Эмрисом? Я пожала плечами: -- Тогда видно будет. Сначала попробую договориться с ним, а если не выйдет, то... -- Ты сможешь одолеть его? -- В голосе Бриана звучала неподдельная тревога. Я запустила пальцы в его светло-русые волосы и взъерошила их. -- Не беспокойся за меня, милый. Я сильнее Эмриса. Теперь мой Образ и Инь действуют слаженно. -- Я не о том спрашиваю, Софи. Одно дело, можешь ли ты убить Эмриса, совсем другое -- сможешь ли сделать это. Я вздохнула: -- Ты говоришь мне почти те же слова, что и Дэйра. -- Потому что это правда. Тебе когда-нибудь случалось убить человека? -- Нет. -- Вот то-то же. А убивать людей -- это тебе не семечки щелкать. Тут я не удержалась и фыркнула. -- Можно подумать, ты спец в этом деле! Он медленно покачал головой: -- Я этого не говорил. Но однажды, два года назад, я едва не убил человека. Он был неизлечимый психопат, кровожадный маньяк. Он насиловал и убивал маленьких девочек, на его счету уже было семь смертей. Я случайно застал его на месте преступления -- в тот самый момент, когда он собирался покончить со своей восьмой жертвой. Я мог бы там же убить его, и никто не упрекнул бы меня в этом. Я мог -- но не смог. Я лишь задержал его и передал в руки правосудия. Позже он был осужден к пожизненному изгнанию без права помилования, но так и не успел покинуть Землю Артура -- его убил отец одной из его жертв... -- Бриан сжал в ладонях мое лицо и, пристально глядя мне в глаза, с жаром проговорил: -- Я не отпущу тебя одну, Софи. Я пойду с тобой к Цитадели и подстрахую тебя. Я отстранилась от него и досадливо закусила губу. Наш разговор принял очень опасный оборот. Мне и без того хватало проблем с предстоящим походом к Цитадели Порядка. Я сильно подозревала, что Дэйра намерена увязаться за мной, когда я отправлюсь покорять Янь. И уже почти месяц я перебирала в уме разные варианты, как избавиться от ее опеки. А теперь еще и Бриан... -- Это невозможно, -- сказала я твердо. -- Я должна пойти одна. -- Почему? -- Хотя бы потому, что Стезя Порядка имеет лишь одно направление -- к Цитадели. Обратный путь может найти только человек, несущий в себе Янь. -- Но я же буду с тобой, -- возразил Бриан. -- Овладев Силой Порядка, ты найдешь обратный путь, и мы вернемся вместе. -- Глупец! А если со мной что-то случится? -- Тогда мне незачем будет возвращаться. Я онемела. Бриан говорил это так серьезно, что меня сковал ужас. Боже, что я наделала?! Дело даже не в том, что он твердо решил сопровождать меня к Цитадели. Отделаться от него мне не составит труда -- просто попрошу Бренду и Колина силой придержать сыночка, пока я буду разбираться с Порядком. Меня испугала одержимость во взгляде Бриана. Может, иной женщине и польстило бы, что ради нее мужчина готов на все -- вплоть до убийства и самоубийства. Но для меня это было слишком. Я не хочу, чтобы мне приносили такие жертвы. Я не богиня -- я лишь земная женщина. Я хочу любви, а не преклонения... -- Да ты просто сумасшедший! -- в сердцах воскликнула я. Он молча улыбался мне. Улыбался упрямо. Тема была исчерпана. И вообще, хватит с меня этих разговоров. Искренняя и непритворная готовность Бриана к самопожертвованию, наряду с сильным испугом, вызвала у меня не менее сильное и страстное желание... Желание взять у него любовь, а взамен отдать ему себя целиком. -- Что ж, ладно, -- сказала я. -- Подожди меня здесь. Я сейчас. -- Хорошо, -- кивнул он. Я вернулась в свою комнату, расстелила постель и убедилась, что она чистая. Затем, сгорая от нетерпения, торопливо сняла с себя всю одежду, легла в кровать и уже собиралась мысленно позвать Бриана, как вдруг кое-что почувствовала. Кое-что, в данный момент весьма неуместное. Я вскочила с постели и выглянула в окно. К дому шла Дэйра. Даже на таком расстоянии я заметила, что лицо ее сияло от радости. Разумеется, она была счастлива, что Эрик и Дженнифер вернулись, но... Что если Бриан и остальные все-таки правы? Может, Дэйра радуется не только возвращению Эрика с Дженнифер? Может, она также рада, что ей не придется ни с кем меня делить?.. Ну, что за глупости?! Я стояла у окна и ломала голову, что мне теперь делать. Дэйра уже вошла в дом. А я внезапно сообразила, что, уходя из библиотеки, оставила Бриана у окна, смотревшего в ту же сторону... Я быстро накинула халат и выбежала из спальни. Я чуть не опоздала. Бриан с осторожностью юнца, без дозволения попавшего в женское студенческое общежитие, пробирался по коридору к лестнице черного хода. Как видно, сегодня у него хватило смелости лишь на признание в любви, да еще на робкую попытку забраться мне под юбку. На мой зов Бриан обернулся и, увидев меня в халате, покраснел до корней волос. Но убегать не стал. Я подошла к нему и взяла его за руку. -- Бриан, я же просила тебя подождать. -- Я... -- смущенно пробормотал он, потупившись. -- Это... -- Я не хочу, чтобы ты уходил. Останься со мной. Его голос задрожал: -- Но ведь... Дэйра пришла... -- Ну и что? С каких это пор ты стесняешься ее? Бриан не ответил. Взгляд его то и дело отрывался от пола, быстро взлетал вверх, но до моего лица не доходил, а останавливался где-то на уровне плеч и стремительно падал вниз. И тут я поняла причину столь сильного смущения Бриана и странных метаний его взгляда. Я в спешке забыла запахнуть халат и только теперь заметила это. А из кухни на первом этаже, куда вела лестница черного хода, послышался звон посуды и мелодичный голос Дэйры. Судя по всему, она решила немного перекусить перед тем, как подняться наверх. И при этом что-то тихо напевала. Фальшивила ужасно -- это у нас семейное. Из всех потомков Артура одна я обладаю музыкальным слухом... Прежде, чем привести себя в более или менее пристойный вид, я на мгновение прижала дрожащую руку Бриана к своей груди и, уже запахивая халат, прошептала: -- Ты так ничего и не понял, дурашка? Ведь это не для Дэйры, это для тебя. 22. БРИАН СТЕЗЯ ПОРЯДКА Когда я проснулся, Софи в постели не было. Однако место рядом со мной было еще теплым, а на соседней подушке оставалась свежая вмятина. -- Софи! -- позвал я. -- Иду, милый, -- послышался из ванной ее голос. Вслед за тем появилась и сама Софи. Она была совершенно голая, но нисколько не стеснялась этого и глядела на меня с ласковой улыбкой. А я глядел на нее с восторгом -- и без малейшей робости. Я уже не смущался. И почему, собственно, я должен смущаться? Передо мной была любимая женщина. Моя женщина. Моя... Софи подошла к кровати и сказала: -- Наверно, я разбудила тебя? -- Нет... Хотя не знаю. Может, я проснулся оттого, что тебя не было рядом. -- Ну, это поправимо! -- рассмеялась она, юркнула под одеяло и всем телом прижалась ко мне. Наши ноги переплелись, а губы сомкнулись в поцелуе. Я гладил ее бедро и с наслаждением вдыхал терпкий аромат ее духов, волос и кожи. -- Это одно из тех маленьких неудобств, с которыми ты должен смириться, если хочешь жить со мной, -- произнесла Софи, поглаживая мою щеку. -- Я сплю очень беспокойно, ворочаюсь во сне. Бывает, по несколько раз за ночь просыпаюсь. Тебе придется привыкать. -- Ничего, привыкну, -- сказал я. Я смотрел в ее широко распахнутые карие глаза. Я смотрел на ее прекрасное лицо в обрамлении золотистых волос. Мы не задвинули на ночь шторы на окнах (впрочем, ночь в Дневном Пределе Сумерек, где солнце неподвижно висит над горизонтом, понятие чисто условное), и комнату заливал мягкий рассеянный свет погожего вечера. Я видел на лице Софи каждую черточку, каждую веснушку... -- Софи, -- отозвался я с удивлением. -- У тебя веснушки! -- Опять? -- сказала она. -- Еще вчера их не было. Они у меня то появляются, то исчезают. Это подарок Источника. Одно время я хотела избавиться от них, но потом передумала. Они мне понравились. -- И правда, они прелестные, -- согласился я. -- А раньше ты их не замечал? -- Нет. Они такие маленькие, такие миленькие. Их можно заметить только вблизи. А раньше я всегда опускал глаза, когда ты была слишком близко. Боялся смотреть на тебя вблизи. -- А теперь? -- Уже не боюсь. Теперь я хочу видеть тебя целиком, знать каждую складку твоей кожи, каждую родинку на твоем теле. С этими словами я откинул в сторону одеяло, чтобы снова посмотреть на нее. Поняв мое желание, Софи кокетливо улыбнулась и перевернулась на спину, улучшая мне обзор. Я принялся гладить ее живот. Она прикрыла глаза и томно застонала. -- Ты такой милый, Бриан. Такой ласковый, такой нежный... -- И неуклюжий, -- добавил я. -- Самую малость, -- уточнила Софи, не раскрывая глаз. -- Опыт -- дело наживное. Не огорчайся. -- Я не огорчаюсь. Первый блин всегда комом. -- Не совсем. Для первого раза у тебя получилось неплохо. Мне было хорошо... И сейчас хорошо. -- Она раскрыла глаза и повернула ко мне голову. -- Бриан, я... Я должна кое в чем признаться. -- Да? -- Вчера я бросилась в твои объятия из отчаяния. Я хотела забыться. Я искала у тебя утешения. Я тяжело вздохнул: -- Я догадывался об этом. -- Ты осуждаешь меня? -- Нет, Софи, я понимаю тебя. Я сделаю все, чтобы помочь тебе забыть Эрика. Я добьюсь твоей любви. Отец смог -- я тоже смогу. -- У тебя это получится. Я уверена, милый. У тебя уже получается. Теперь я могу спокойно думать про Эрика с Дженнифер и... Кажется, я влюбляюсь в тебя. Ее последние слова заставили мое сердце учащенно забиться. -- Только пожалуйста, -- попросил я. -- Не внушай себе то, чего нет на самом деле. Я хочу настоящей любви, а не ее видимости. -- А я и говорю о настоящей любви. Я ничего не внушаю себе. Просто... я думаю, что любила тебя и раньше. Мы с тобой знакомы восемь месяцев, все это время прекрасно ладим друг с другом, иногда спорим, но никогда не ссоримся, мне хорошо в твоем обществе... -- А мне в твоем. -- Да, нам всегда было хорошо вместе. А теперь я убедилась, что нам хорошо и в постели. -- Тебе правда понравилось со мной? -- недоверчиво переспросил я. -- Очень понравилось. Ты был великолепен. Я с сомнением хмыкнул: -- Это с моим-то опытом... Вернее, с его полным отсутствием. -- Вот дурашка! -- Софи лениво потрепала мои волосы. -- Если бы удовольствие от близости с мужчиной определялось только его опытом, я пошла бы прямиком к Мелу. Или к Амадису -- он, кстати, тоже положил на меня глаз. Однако мне милее ты со своей неопытностью. Милее всех. -- Даже милее Дэйры? Софи нахмурилась. -- Пожалуйста, не надо, -- произнесла она грустно. -- Не напоминай мне о вчерашнем. -- Извини. Вечером Дэйра устроила сцену ревности. Не бурную, нет. Молчаливую -- и оттого еще более тягостную. Надеюсь, теперь Софи поняла, что их девичья дружба зашла слишком далеко. А Дэйре в самую пору обратиться за помощью к дяде Брендону... -- Софи, -- сказал я. -- Не сочти меня назойливым, но... -- Опять попросишь меня выйти за тебя замуж? -- угадала она. -- Да. -- Но зачем ты так торопишься? Боишься, что мама не одобрит твоего поведения? Или надеешься таким образом удержать меня? -- Вовсе нет. Тебя ничто не удержит, если ты решишь бросить меня. Ведь когда ты разлюбила Мориса, то сразу ушла от него -- хотя вы были женаты. И мамы я не боюсь. -- Так что же ты хочешь этим добиться? -- Определенности, Софи. Вот чего я хочу -- определенности. А еще уверенности в том, что хоть на какое-то время -- пока мы женаты -- ты будешь моей. -- И душой, и телом, -- подхватила она. -- Какой ты наивный, Бриан! Неужели ты считаешь, что мужчина может назвать женщину своей только после того, как пойдет с ней под венец? Разве сейчас я не твоя женщина, а ты не мой мужчина? -- Да, но... -- Но с обручальным кольцом оно как-то вернее, правда? Любовники -- это несерьезно, зато супруги -- надежно и респектабельно. Да и "леди Лейнстер" звучит куда лучше, чем просто "подружка Бриана". Ну, а вдруг у нас ничего не получится -- что тогда? -- У нас обязательно получится. -- Я тоже в это верю. И все же -- вдруг не получится? Ведь тогда ты будешь страдать. -- Я в любом случае буду страдать. А так у меня хоть останутся воспоминания о том, что я был женат на самой прекрасной женщине в мире. Софи откинулась на подушку и задумчиво проговорила: -- Ты все еще мальчишка, Бриан. Закомплексованный, полный предрассудков, но такой милый, что... Ай, ладно. Будь по-твоему. Я согласна стать твоей женой. От неожиданности я вздрогнул и убрал руку с ее живота. Но Софи тут же вернула ее обратно. -- Продолжай. Мне приятно. -- Дорогая, ты это серьезно? -- спросил я, легонько поглаживая пальцами светлый пушок внизу ее живота. -- Не уверена, что это серьезно, -- ответила она, вновь закрыв глаза и тихо постанывая от удовольствия. -- И не уверена, что это разумно. Но если ты спрашиваешь, шучу ли я, -- то я не шучу. Мы можем пожениться хоть сегодня... Впрочем, нет. Не сегодня. На днях я разберусь с Порядком, а потом мы поженимся. Посмотрим, что из этого получится. Наверное, Софи ожидала, что сейчас я снова заговорю о своем желании сопровождать ее по Стезе Порядка. Но я не заговорил. Я сильно подозревал, что она собирается каким-то способом нейтрализовать меня на время своего похода. Сделать это нетрудно. Достаточно, к примеру, шепнуть пару словечек отцу или маме -- и готово. Но я уже измыслил, как воспрепятствовать этому. Я не мог допустить, чтобы Софи сама отправилась на встречу с Эмрисом. Она такая нежная, так