ленной или в той же самой, что и Земля, только за миллиарды светолет от нее, в сингулярной области пространства, где искажено течение времени. За последний год число сторонников последней гипотезы значительно возросло. Неудачные попытки проследить путь Марики с помощью детекторов, которые отлично зарекомендовали себя при отслеживании перемещений по Земле и с Земли на Патрию, многие специалисты объясняли не особенностями ментальной технологии Конноров, а тем, что Земля и Патрия находятся в одной и той же вселенной, тогда как родной мир Марики -- совсем в другой. Но уж Кейт-то знал, что причина не в этом... "Марика, милая моя, -- с нежностью и грустью думал он, глядя вдаль, где за излучиной реки начинался густой девственный лес. -- Ты даже не представляешь, как все наши боятся тебя. До дрожи в коленках боятся. А я боюсь за тебя..." 12 Когда Алиса заснула, Марика еще добрых полчаса ворочалась в постели -- сон упорно не хотел к ней идти. Она уже не была так взвинчена, как прежде, но тревожные мысли не оставляли ее в покое, а все роились и роились в ее голове. В конце концов Марика поняла, что не успокоится, пока не отладит портал. Утвердившись в этой мысли, она осторожно выбралась из постели, надела халат, вступила ногами в мягкие тапочки и подошла к стенному шкафу, за которым скрывался еще не до конца отлаженный портал. В спальне горел лишь один слабенький ночник, и если возле кровати света хватало, то угол комнаты, где находился шкаф, тонул в полумраке. Несколько секунд Марика простояла в задумчивости, а потом щелкнула пальцами, посылая мысленную команду. Тотчас же вспыхнула лампа в торшере, и спальню залил мягкий, но достаточно яркий свет. Алиса что-то пробормотала во сне, перевернулась на другой бок, уткнулась лицом в подушку и продолжала спать. Стараясь не шуметь, Марика распахнула настежь дверцы шкафа и принялась за работу. Теперь дело пошло на лад. Без особых усилий над собой Марике удалось полностью сосредоточить свое внимание на портале, за все это время она не допустила ни одной мало-мальски серьезной ошибки, и уже через двадцать минут был отлажен последний контур. Когда портал активировался, и под сияющей золотом аркой заклубился густой белый туман, Марика чуть не завизжала от восторга. Лишь в последний момент, вспомнив о спящей Алисе, она удержалась от бурного проявления своих эмоций. А радость переполняла ее до краев. Это был первый портал, который Марика от начала до конца соорудила самостоятельно. Сейчас для нее было совсем не важно, что она сделала вполне заурядное, хоть и весьма хлопотное дело, которое не шло ни в какое сравнение с таким действительно выдающимся событием более чем трехлетней давности, как "оживление" портала матери и открытие пути в другой мир. В данный момент Марика об этом не думала, а просто радовалась своему новому достижению. Обладая незаурядными способностями и, что тоже важно, осознавая свою незаурядность, она, тем не менее, не могла считать себя полностью взрослой, пока не построит собственный портал. Это было ее манией, ее навязчивой идеей; даже тот факт, что очень многие Конноры довольствовались полученными в наследство от предков порталами и не строили для себя новых, нисколько не умерял ее творческий зуд... Усилием воли Марика заставила себя успокоиться и вновь сосредоточила все внимание на портале. Теперь оставалось последнее -- протянуть "нити" к другим порталам Конноров. В тех случаях, когда создатель портала не был настроен ни на один из уже действующих, на этом завершающем этапе приходилось прибегать к посторонней помощи, чтобы протянуть первую "нить". Но Марика не нуждалась ни в чьей помощи. В ее руках уже было целых четыре "нити", которые тянулись в Мышковар, в Люблян, в Зал Совета и в подземелье Норвика, к древнему порталу Коннора-прародителя. Естественным образом Марика выбрала свой портал в Мышковаре (вернее, портал своей матери). Единственное, что от нее требовалось, это открыть его и установить непосредственный контакт между обоими порталами. Весь дальнейший процесс занял не больше минуты и проходил без прямого вмешательства Марики. Новый портал обратился к мышковицкому с просьбой "познакомить" его с другими порталами, мышковицкий в ответ предоставил в его распоряжение свои "нити", а новый с их помощью оповестил остальные порталы о своем появлении на свет и был принят в "семью". Но это вовсе не значило, что он открыл свое местонахождение или сообщил о личности хозяина. Просто теперь другие Конноры обнаружат, что от их порталов в неизвестном направлении протянулась еще одна "нить", -- если вообще заметят ее среди тысяч других "нитей". С появлением "нитей" портал стал готов к полноценной работе. Но Марика уже была далека от восторгов. Ее вдруг пронзила ужасом мысль, что, быть может, она сама выдала себя тем загадочным влиятельным людям, когда экспериментировала со "странными", по ее собственному выражению, "нитями" портала Коннора МакКоя. Таких "нитей" Марика насчитала порядка двух сотен, их странность заключалась в том, что другие порталы Конноров "не знали" об их существовании. Между всеми порталами "семьи" регулярно происходил обмен сведениями о "нитях", но древний портал Коннора-прародителя, исправно сообщая о себе, тем не менее, с завидным постоянством "умалчивал" о странных "нитях". Создавалось впечатление, будто он принадлежит сразу к двум "семьям" порталов, которые по каким-то причинам не могут объединиться в одну "семью". Марика пришла к вполне логичному выводу, что странные "нити" принадлежат порталам здешних родственников Коннора МакКоя. Порой она "дергала" их в надежде получить ответ, но тщетно. Здесь магия умерла, и никто не слышал ее зова... А может, кто-то услышал -- но не тот, кто нужно. И теперь ею заинтересовались. Хотя, с другой стороны, Кейт появился лишь год назад по здешнему времени, а Марика уже давно прекратила эксперименты со странными "нитями". Да и ее мать, по словам отца, в свое время тщательно изучала "нити" -- и ничего. Так что тут концы с концами не сходятся... Но, в любом случае, факт налицо: в тайну Марики проникли посторонние люди. И, судя по поведению Кейта, от этих людей не следует ожидать ничего хорошего. Значит, нужно что-то предпринимать -- и немедленно. Оглянувшись на спящую Алису, Марика открыла соседний шкаф, достала оттуда чулки, надела их, затем подошла к кровати и обула туфли. Уже вернувшись к порталу, она в последний момент кое-что вспомнила, щелкнув пальцами, погасила лампу в торшере и шагнула под сияющую золотом арку. В следующее мгновение Марика уже находилась в своем кабинете в Мышковаре. Погасив портал в спальне Алисы, а этот оставив открытым, она подступила к окну, раздвинула плотные шторы и жадно прильнула глазом к щели между ставнями. Снаружи был ясный солнечный день, и с возвышенности, на которой стоял замок, была видна, как на ладони, мышковицкая бухта, пестрящая парусами множества кораблей -- от утлых рыбацких суденышек до величественных красавцев-фрегатов. В порту и на улицах города царила обычная суматоха. Несмотря на кризис верховной власти в Империи, жизнь шла своим чередом. Мышковитяне были людьми практичными, они следили за развитием событий вокруг короны, держали ушки на макушке, а нос по ветру, но отнюдь не собирались из-за свары князей терять свои барыши. Марика с трудом оторвалась от щели и плотнее прикрыла ставни. За четыре тамошних месяца она так соскучилась по родному городу, по теплым и ласковым водам Ибрийского моря, по соленому, чуть горьковатому морскому воздуху, по ночному небу с привычными узорами созвездий, по знакомым и незнакомым ей людям, которых объединяло одно, главное -- все они были ее соотечественниками... Вздохнув, Марика задвинула шторы и тщательно прислушалась. Хотя на время ее со Стэном отсутствия доступ в их покои был запрещен для всех, включая личную прислугу, перестраховаться никогда не мешало. Убедившись, что поблизости никого нет, Марика подошла к двери, медленно, чтобы не раздался скрип, отодвинула внутренний засов и на цыпочках проскользнула в спальню. Даже сквозь щели в ставнях и плотные шторы в комнату пробивалось достаточно света, поэтому зажигать свечу нужды не было. Искоса глянув на свою широкую кровать -- в замке сэра Генри таких больших кроватей не было -- и улыбнувшись при мысли об этом, Марика проследовала в гардеробную. Каждый раз, отправляясь на свидание с братом, она обязательно переодевалась в здешний наряд -- и когда Стэн по пути в Црвенеград останавливался у знакомых Конноров, и позже, когда местом их встреч стал дом Арпада Савича. Конечно, они могли бы встречаться и в Мышковаре, тогда не пришлось бы прибегать к постоянному переодеванию; однако Стэн рассудил, что это слишком опасно. Марика и так сильно рисковала, появляясь здесь, чтобы сменить одежду. Но у нее, по крайней мере, было на подхвате объяснение своему присутствию в замке на тот случай, если кто-нибудь из не в меру ретивых домочадцев, заподозрив неладное, устроит облаву на предполагаемого вора, а она не успеет скрыться, заметя за собой все следы (погасить портал, самую главную улику, не составляло труда -- даже на расстоянии это было делом одной секунды). Когда Стэн покидал Мышкович, то объявил всем, что в целях безопасности отправил сестру в надежное место; поэтому при необходимости Марика могла сказать, что это самое надежное место находится не за сотню верст отсюда, а совсем недалеко. Она даже могла разыграть целый спектакль, упрашивая рьяных блюстителей господского добра не говорить брату по его возвращении, что она тайком посещала Мышковар. "Теперь все будет проще, -- думала Марика, доставая из бельевого сундука ворох шелковых нижних юбок. -- Теперь я смогу переодеваться в спальне Алисы. Или, еще лучше, Стэн сам будет приходить к нам в гости. Познакомлю его с отцом... Двое самых дорогих людей в моей жизни должны поладить друг с другом. Просто обязаны! Хотя бы ради меня..." Но, прежде чем строить такие планы на будущее, следовало разобраться с влиятельными людьми Кейта... После некоторых размышлений Марика остановила свой выбор на скромном синем платье, которое можно было надеть без посторонней помощи, собрала всю одежду в охапку и вернулась в кабинет. Задвинув засов на двери, она не спеша оделась, поправила перед зеркалом прическу, прикрыла волосы капором, затем отступила на несколько шагов и скептически поглядела на свое отражение. С некоторых пор Марика знай ловила себя на том, что чувствует себя немного скованно в своей обычной одежде. Как-то незаметно ее взгляды на моду претерпели серьезные изменения. Если раньше она считала тамошнюю одежду всего лишь удобной и практичной, то теперь, помимо этих достоинств, находила в ней и своеобразное очарование простоты. Этой эволюции взглядов немало поспособствовала Алиса, которая, воспользовавшись постоянным присутствием Марики, научила ее одеваться не просто красиво, а элегантно. Вот только с брюками у Алисы ничего не получилось -- Марика не принимала и не признавала их. Она была твердо убеждена, что женщина в брюках такое же нелепое зрелище, как и мужчина в юбке -- пусть даже шотландской. Вспомнив чудаковатого дворецкого Брайана, который постоянно ходит в своем килте, Марика вновь улыбнулась и отошла от зеркала к порталу. Ей были открыты четыре пути, по которым она могла пройти сама, без посторонней помощи, не нуждаясь ни в чьем разрешении. Один из них был только что создан ею; другим Марика до сего дня пользовалась регулярно, перемещаясь из Мышковара в Норвик и обратно; в Зал Совета она наведывалась время от времени, из чистого озорства, и еще ни разу не попадалась с поличным; а вот люблянский портал открывала лишь однажды -- в тот день, когда "оживила" портал матери. Вернее, тогда была ночь, и никто не обнаружил ее присутствия. Сейчас же в Любляне шел первый час пополудни. У деда Марики, покойного Ладислава Шубича, сыновей не было, и, когда он умер, все его имущество унаследовали дочери -- Илона, княгиня Мышковицкая, и Зарена, княгиня Истрийская. Дом (точнее, дворец) в Любляне достался младшей из сестер, Зарене, а поскольку богатейший купец Истрии отмахал себе хоромы пороскошнее княжеских, то после смерти тестя князь Истрийский не замедлил перенести сюда свою постоянную резиденцию. Сосредоточившись, Марика потянулась к люблянскому порталу и произвела первые манипуляции. Тут же с того конца донесся мысленный вопрос: "Богдан, ты?" Пятнадцатилетний Богдан, княжич Истрийский, был двоюродным братом Марики, сыном ее тетки Зарены. "Нет, тетя, -- ответила Марика. -- Это я". "Марика?! -- в мыслях княгини явственно проступило изумление. -- Но как ты..." "Сейчас я все объясню, тетя. Ты одна? Мне можно к тебе?" "Ну... да, конечно. Продолжай, если начала. А я уберу гобелен". Как и ее старшая сестра, княгиня Зарена скрывала свой портал за гобеленом -- только на нем были изображены не алхимик или святой, а трое юных девушек-танцовщиц. Когда все было готово, Марика шагнула через портал -- и попала прямиком в объятия тетки. Княгиня порывисто прижала ее к себе и расцеловала в обе щеки. -- Ну, здравствуй, девочка моя. Давно не виделись. Где ты пропадала? Почему не приходила в гости? И почему не говорила мне раньше, что мать настроила тебя на наш портал? -- Сейчас, тетя... -- взволнованно заговорила Марика. -- Сейчас я все расскажу. Я пришла к тебе, потому что Стэн уже уехал из Црвенеграда, а сама я не знаю, что делать, и решила посоветоваться с тобой... Тут она умолкла, обнаружив, что они в комнате не одни. Возле письменного стола княгини стоял, опершись на спинку кресла, седовласый мужчина лет семидесяти и с любопытством смотрел на них. Марика узнала его, второпях высвободилась из объятий тетки и вежливо произнесла: -- Здравствуйте, господин Стоичков. Мы с вами однажды встречались. Может, вы помните? Анте Стоичков, известный в узком кругу под именем Дональд, председатель Высшего Совета Братства Конноров, подступил к Марике и чинно поцеловал ее руку. -- Рад нашей новой встрече, княжна. Конечно, я помню вас, хоть и не сразу признал. Ведь тогда вы были лишь прелестной маленькой девочкой, а теперь стали взрослой барышней -- притом писаной красавицей. Наконец-то я убедился, что странствующие песняры нисколько не преувеличивают, воспевая вас как ангела земного. Польщенная Марика улыбнулась: -- Вы очень милы, господин Стоичков, благодарю вас... Кстати, я думала, что сейчас вы в походе. Мой брат Стэнислав говорил, что вы отправились вместе с князем Далмацийским в Данузвар. Анте Стоичков покачал головой: -- Вы неверно поняли брата, княжна. Думаю, Стэнислав имел в виду моего старшего внука с тем же именем. Я уже слишком стар для ратных подвигов. Мы, старики, в основном развязываем войны, а воевать заставляем молодых. -- Сказав это, он развел руками -- дескать, ничего не попишешь, такова жизнь. А затем перевел взгляд на княгиню: -- Что ж, Зарена. Пожалуй, мне пора уходить. Я и так засиделся у тебя. -- Нет, не уходите, -- вмешалась Марика. Это решение она приняла внезапно, но была уверена в его правильности. Так или иначе, ей придется повторять свой рассказ перед Советом; а если сейчас при их разговоре будет присутствовать посторонний, то княгиня Зарена не станет излишне заострять внимание на романе своей сестры с сэром Генри МакАлистером -- подробных объяснений на эту тему Марика всячески хотела избежать. -- Прошу вас, господин Стоичков, если можете, останьтесь. То, что я хочу рассказать, касается не только нашей семьи, но и всего нашего рода. Вы, как глава Совета Двенадцати, должны узнать обо всем немедленно. И Стоичков, и княгиня пораженно уставились на Марику. А она, воспользовавшись паузой, погасила оба портала -- люблянский и мышковицкий. Разговор предстоял долгий. Первым отозвался Анте Стоичков: -- Марика... то есть, княжна... -- Пожалуйста, называйте меня просто по имени, -- предложила Марика, наслаждаясь своей ролью хозяйки положения. -- Ведь я гожусь вам не то что в дочери, а даже во внучки. Что ж до вопроса, который вы собираетесь задать, то сразу скажу: Стэн здесь ни при чем. О Совете я узнала не от него. -- А от кого же тогда? -- спросила княгиня. -- В некотором смысле, от мамы, -- ответила Марика. -- Но сперва давайте присядем. Мой рассказ будет не из коротких. 13 Когда Кейт проснулся, оба солнца уже зашли, и над долиной сгущались сумерки. Он проспал почти восемь часов, но из-за внушительной разницы в течении времени на Земле шел только третий час утра по Гринвичу. Побрившись и одевшись, Кейт наскоро перекусил консервированной ветчиной, потом приготовил себе чашку растворимого кофе. Он с детства не любил чай и порой удивлялся своим соотечественникам, подавляющее большинство которых были просто помешаны на этом напитке. Кейт перешел из кухни в комнату, где находился портал, включил портативный компьютер и вставил в гнездо сканнера кристалл, который он вчера извлек из детектора в подземном тайнике замка Норвик. Пока специальная программа анализировала содержимое кристалла, Кейт не спеша пил кофе, курил сигарету и внимательно следил за порталом, готовый при первых же признаках его активизации спрятать кристалл и стереть из памяти компьютера все данные. Однако на сей раз непрошеные гости, имевшие обыкновение объявляться в самый неподходящий момент, не пожаловали. Когда Кейт допивал кофе и докуривал вторую сигарету, компьютер закончил анализ и выдал результаты. Кейт посмотрел на экран, хмыкнул и пожал плечами. Ничего другого он не ожидал. Марика всегда пользовалась одним-единственным путем, ведущим в кабинет ее личных покоев. Этот путь Кейт хорошо знал и без нового кристалла. Приготовив себе вторую чашку кофе, Кейт устроился за компьютером и занялся делом, которое за последний год уже стало для него привычным. Он тщательно запортил кристалл, чтобы в следующий раз подсунуть его отцу вместо неиспорченного. Между тем стрелки часов медленно приближались к трем утра по Гринвичу. Кейт тщательно уничтожил все следы своей работы на компьютере, потом сходил на кухню и вымыл чашку из-под кофе. Вернувшись в комнату, он достал из кармана Ключ и подступил к порталу. Процесс активизации портала потребовал гораздо больше времени и усилий, нежели аналогичное действие с нуль-Вратами. Дополнительная трудность состояла еще и в том, что Кейт устанавливал связь с порталом, принадлежащим к другой сети, которая функционировала немного не так, как телепортационная сеть Хранителей. Будучи в большей степени гуманитарием, чем технарем, он потратил без малого полгода, чтобы соответствующим образом настроить свой Ключ и внедриться в сеть Конноров. Любой опытный Хранитель с техническим образованием справился бы с этой задачей в течение нескольких дней; однако никто из Хранителей не располагал информацией, которая была у Кейта. Спустя минут десять проход был открыт. Кейт оглядел комнату, еще раз убеждаясь, что не оставил после себя ничего подозрительного, и уже собирался вступить под сияющую арку, как вдруг... Послышался тихий скрип открывающейся двери и одновременно раздался спокойный голос: -- Здравствуй, Кейт. Не спеши закрывать портал. Все равно я знаю, куда ты собрался. Несколько долгих как вечность секунд Кейт простоял в полном оцепенении, затем, совладав с собой, резко обернулся и увидел на пороге комнаты стройную светловолосую девушку лет двадцати двух, в синих джинсовых брюках и в свободной клетчатой рубашке навыпуск. Его большие карие глаза смотрели на Кейта с неприкрытой враждебностью. В правой руке она держала предмет, похожий на небольшой карманный фонарик. Кейт знал, что это парализатор -- штука не смертельная, но очень болезненная. Излучатель парализатора был направлен прямо на него. -- Джейн... -- Держи руки так, чтобы я их видела, -- предупредила девушка. -- Не вздумай совать их в карман. И ни шагу назад. Девушка вошла в комнату и прикрыла за собой дверь, продолжая держать Кейта под прицелом парализатора. А Кейт лихорадочно соображал, что ему делать. Попытаться нырнуть в портал, который находится в каком-то метре за его спиной? Нет, не годится. Прыгнуть он, возможно, успеет -- хотя прыжки назад никогда не были его излюбленным видом спорта. Однако сестра тотчас выстрелит ему вслед, и он рухнет на пол кабинета Марики парализованный, а проход останется открытым. Тогда, может, проигнорировать предупреждение и сунуть руку в карман, где лежит Ключ? Одно нажатие кнопки -- и портал дезактивирован; комбинация из трех кнопок -- и электронная начинка Ключа превратится в груду перегоревших микросхем, из которых нельзя будет извлечь ни бита полезной информации. Как и все секретные устройства Хранителей, Ключ был оснащен весьма эффективной системой самоуничтожения. По зрелом размышлении Кейт отверг и эту идею. Будь в руках Джейн более серьезное оружие, чем парализатор, то, скорее всего, она бы чуть замешкалась перед выстрелом, предоставив Кейту те несколько драгоценных секунд, необходимых для дезактивации портала и уничтожения Ключа. Но из парализатора Джейн выстрелит без колебаний -- вот чем опасно так называемое безопасное оружие. Кейт мысленно выругал себя за глупость и беспечность -- и за то, что не осмотрел весь дом, когда проснулся, и за то, что поспешил положить Ключ в карман. Теперь оставалось только ждать дальнейшего развития событий. Судя по тому, что Джейн не парализовала его сразу, она хочет поговорить. А это обнадеживало. -- Три шага вперед, -- скомандовала сестра. -- Еще два. Подними руки вверх. Повернись ко мне спиной. Кейт безропотно повиновался. Джейн подошла к нему сзади, для пущей убедительности ткнула в спину парализатор и обыскала его карманы. Заполучив Ключ, она отступила на два шага и произнесла: -- Все. Вольно. Кейт опустил руки и повернулся к сестре. -- Ну, и что дальше? -- спросил он. -- Теперь мы пойдем туда, -- Джейн указала на портал. -- Вместе. Кейт покачал головой: -- Не думаю, что это хорошая идея. -- Меня не интересует твое мнение, -- отрезала Джейн, и парализатор в ее руке дрогнул. -- Здесь решаю я. -- Что ж, ладно... -- С этими словами Кейт сделал было движение в сторону портала, но тут его остановил окрик сестры: -- Назад! Он недоуменно посмотрел на нее: -- В чем дело? Ведь ты же сама... -- Первой войду я. Не хитри со мной, братец, меня не проведешь. -- Продолжая держать Кейта под прицелом, Джейн обошла его полукругом и приблизилась к порталу. -- Сейчас я войду, а ты последуешь за мной, как миленький. У тебя нет выбора. Кейт тяжело вздохнул. Сестра все верно рассчитала: вместе с Ключом она получила доступ в мир Конноров и обрела власть над порталом Марики. Теперь он полностью зависел от нее. И даже с порядком вхождения в портал Джейн была права. У Кейта мелькнула было мысль, войдя первым, устроить ей на той стороне "теплую" встречу -- но, оказывается, она предвидела такую возможность. Джейн уже вплотную подступила к порталу, но не теряла из вида Кейта. Она стояла боком к нему, излучатель парализатора по-прежнему был направлен в его сторону, а указательный палец сестры лежал на спусковой кнопке. -- Пока не двигайся, -- сказала она. -- Когда я войду, ты пойдешь за мной. И без фокусов -- чуть что, я стреляю... Да, еще одно. Не вздумай водить меня за нос. Если через тридцать секунд ты не появишься, я дезактивирую портал. Угадай, с кем тогда я свяжусь? Кейт с трудом сдержал стон. Он как раз думал о двух парализаторах, которые хранились в сейфе на втором этаже. Даже если у Джейн один из них, то другой наверняка остался на месте. Учитывая разницу в течении времени, Кейт смог бы после ухода сестры сбегать наверх, открыть сейф, достать парализатор, настроить его на широкий угол рассеяния, вернуться обратно и, войдя в портал, послать впереди себя парализующий импульс -- в каком бы конце комнаты Джейн ни находилась, ее обязательно заденет. Но за две с половиной минуты (тридцать секунд умножить на пять) он вряд ли успеет все это провернуть. Хотя, учитывая такую разницу... Как только Джейн скрылась в тумане под аркой, Кейт тотчас бросился вслед за ней. Сестра допустила грубейшую ошибку, не велев ему отойти как можно дальше от портала. Видимо, она никогда не задумывалась над тем, какие преимущества может дать разница во времени. И, скорее всего, не знала, что время в мире Конноров течет почти в два раза медленнее, чем на Земле, а значит -- в пять с лишним раз медленнее, чем на Патрии. Джейн не успела не то что отступить на несколько шагов от портала и занять удобную для встречи брата позицию. Совершив переход, она уткнулась лицом в гобелен и едва лишь стала поднимать руки, чтобы оттолкнуть неожиданное препятствие, как вдруг сзади на нее набросился Кейт, и они оба рухнули на пол. Благодаря ковру, падение получилось мягким и почти бесшумным. Ошарашенная происшедшим Джейн не оказала никакого сопротивления, и Кейт без труда отобрал у нее парализатор и свой Ключ. -- Негодяй... -- простонала она. -- Ничего подобного, -- возразил он. -- Я только защищался. Кейт поднялся на ноги, положил Ключ и парализатор в карман, затем помог встать сестре и сказал: -- Извини, но я должен обыскать тебя. Джейн затравленно глянула на него исподлобья. Больше всего Кейт боялся, что сейчас она закричит, но сестра угрюмо молчала, а ее красивое лицо искажала гримаса бессильной ярости и досады. В карманах Джейн Кейт обнаружил ее собственный Ключ, несколько ключей (с маленькой буквы -- от дома и автомобиля), а также начатую пачку сигарет "Dunhill" и простенькую зажигалку. Зажигалка была с прозрачным корпусом, что исключало любые сюрпризы, тем не менее Кейт конфисковал ее вместе с другими вещами. -- Ну, и что дальше? -- спросила Джейн. Кейт ухмыльнулся, вспомнив, что точно такой же вопрос он сам задавал всего лишь пару минут назад. -- Прежде всего, вот это, -- направив свой Ключ в сторону портала, Кейт дезактивировал его. -- А дальше по обстоятельствам. Джейн поджала губы, метнула на брата полный враждебности взгляд и медленно прошлась по кабинету, с деланным равнодушием осматривая тонувшую в полумраке обстановку комнаты. Кейт глядел на нее и с грустью думал о том, как они с сестрой далеки друг от друга. И как это контрастировало с их детской близостью, когда они были самыми лучшими друзьями и без малейших колебаний обменивались своими самыми сокровенными тайнами. Пропасть между ними возникла лет десять назад, и со временем она становилась все шире и глубже. Кейт понимал, что это произошло по его вине, он чувствовал себя виноватым, глубоко раскаивался, всеми силами стремился искупить свою вину, однако Джейн грубо отвергала любые его попытки к примирению... Одновременно Кейт думал о том, что произошло. Его тайна раскрыта -- но как это случилось? Где он ошибся? Чем выдал себя? И кто еще, помимо сестры, знает об этом? В одном сомневаться не приходилось: сейчас Джейн действовала самостоятельно, на свой страх и риск, о чем свидетельствовало ее дилетантское поведение. Если бы в засаде участвовал кто-нибудь постарше и поопытнее, например отец, он бы не позволил Джейн разыгрывать этот спектакль, а просто уложил бы Кейта выстрелом из парализатора, едва тот открыл проход в мир Конноров. Это было все, в чем нуждались Хранители. Дальнейшие игры с Кейтом не принесли бы никакой пользы -- один только вред. Что же тогда получается?.. -- Ты следила за мной? -- спросил Кейт у сестры. Она повернулась и с вызовом глянула на него. -- Да, следила! А что? -- Тише, не кричи. Чего доброго, нас услышат и примут за воров. -- С какой это стати? Разве ты не гость Марики? -- Нет, -- покачал головой Кейт. -- Я здесь без ее ведома. Она ничего не знает. Джейн выглядела крайне удивленной. -- Ты хочешь сказать, что она совсем ничего не знает? Ни о тебе, ни о нас? Ты ничего ей не говорил? Кейт хотел было ответить, что вчера намекнул Марике, что ее секрет уже не секрет, но в последний момент сдержался. Было не исключено, хоть и маловероятно, что Джейн подослали разузнать у него, насколько Марика в курсе происходящего. -- Нет, ничего. Джейн состроила недоуменную мину. -- Ну, ты даешь, братец! А я-то думала, что вы давно спелись. Здесь она с тобой, а там... Ха! Но раз так, то что ты тут делаешь? Что ты делал здесь позавчера? И в понедельник? И дважды на прошлой неделе? Кейт смущенно потупился: -- Я... просто... -- Все ясно! -- Джейн презрительно фыркнула. -- Небось, роешься в ее вещах. Особенно, в белье. Извращенец! Кейт не знал, что и сказать. Он сам не мог толком объяснить себе, зачем раз за разом наведывается в жилище Марики, без всякой необходимости подвергая себя риску разоблачения. Однако его тянуло сюда с неодолимой силой. Ему нравилось бродить по этим пустым покоям, которые были родным домом Марики, прикасаться к предметам, которых касалась ее рука, и -- что правда, то правда, -- рыться в вещах, которые она носила. А еще Кейт втайне надеялся, что рано или поздно Марика застанет его здесь, и тогда он будет вынужден рассказать ей все о Хранителях... -- Да, кстати, -- вновь отозвалась Джейн, и Кейт с удивлением обнаружил, что она держит в руках халат. -- Можешь потрогать. Он еще тепленький. -- Что?! -- воскликнул Кейт и тут же, спохватившись, понизил голос. -- Что это? -- Он подошел ближе и убедился, что это действительно халат, причем пошитый явно не по средневековой технологии мира Конноров. -- Где ты его взяла? -- Здесь, -- лаконично ответила сестра, указав на стоявшее рядом кресло. Кейт потрогал халат. Он не был теплым в прямом понимании этого слова, скорее он был чуть влажноватым на ощупь, и от него исходил свежий запах человеческого тела -- значит, совсем недавно его одевали. А следовательно... -- Марика где-то здесь, -- сказал Кейт и тревожно огляделся вокруг, как будто Марика могла прятаться в этой комнате. Убедившись, что дверь кабинета заперта на засов изнутри, он уточнил: -- Где-то в этом мире. Пришла, переоделась и отправилась кого-то навестить. Но в любой момент она может вернуться. -- Тем лучше, -- сказала Джейн и села в кресло. -- Подождем ее. Ведь я как раз и собиралась потолковать с ней. -- О чем? Джейн не ответила. Она глядела мимо брата на портал, словно ожидая, что вот-вот оттуда появится Марика. Кейт осторожно пододвинул стул и сел так, чтобы заслонить от сестры портал. Тогда она повернула голову и уставилась на дверь. -- Джейн, давай поговорим, -- примирительным тоном произнес Кейт. -- Я уже спрашивал, следила ли ты за мной... -- А я уже сказала, что да. Ведь я поймала тебя с поличным... правда, потом оплошала. Ты ловко обставил меня. -- Извини, но я не люблю, когда мне угрожают оружием, -- мягко промолвил Кейт. -- Ты не очень ушиблась? У тебя ничего не болит? -- Пустяки. Десять лет назад мне было гораздо хуже. Кейт понял намек и виновато опустил глаза. -- Мм... Это отец поручил тебе следить за мной? -- Нет. -- А кто же? Джейн наконец соизволила посмотреть на него. -- Никто, -- сказала она. -- Я сама. Остальные тебя не подозревают. -- А ты почему заподозрила? -- Потому что своими глазами видела, как ты увиваешься вокруг Марики. Я поняла, что ты не разыгрываешь влюбленность, а действительно втюрился в нее. Да так сильно, что готов пойти на все -- даже на предательство. -- И ты никому не сказала о своих подозрениях? Джейн отрицательно мотнула головой: -- Нет, никому. У Кейта отлегло на сердце. Почему-то он сразу поверил сестре, хотя никаких объективных причин доверять ей не было. Скорее наоборот: у него были веские основания сомневаться в правдивости каждого ее слова. Но сейчас она не лгала -- Кейт был уверен в этом. Несмотря на десять лет отчуждения, он по-прежнему остро чувствовал глубину ее искренности. Порой это причиняло ему боль -- когда он видел, что Джейн ненавидит его непритворно, всеми фибрами души... -- Ты давно догадалась, что я обманываю наших? -- Уже полгода, не меньше. -- Но почему ты не выдала меня? Джейн грустно усмехнулась: -- Не из большой любви к тебе, не обольщайся. И дело даже не в семейной солидарности. Просто у меня тоже рыльце в пушку. Ведь я с самого начала подозревала, что с Марикой дело нечисто, и зря отец упрекал меня в несообразительности. Конечно, я понятия не имела, что она из другого мира, а думала, что где-то на Земле есть группа потомков МакКоев, которых не затронул Запрет. Или которым удалось втайне от нас возродить утраченные после Запрета способности. -- И ты молчала целых полтора года! Почему? -- Из-за Алисы. -- А она тут причем? -- Она одна из них. Она из тех, кого наши называют ментальными мутантами, выродками, чудовищами. Но Алиса не чудовище. Она такой же человек, как и мы. Марика тоже человек... хоть и порядочная стерва. "Отец совершил ошибку, -- подумал Кейт, подчистую проигнорировав последнее замечание. -- Он слишком усердно внушал нам, что все МакКои -- выродки, чудовища, мутанты, которым не место на этом свете. А когда, вместо чудовищ, мы увидели нормальных людей, то внутри нас что-то надорвалось. Мы усомнились в правоте нашего дела, в истинности наших идеалов, в непогрешимости наших старейшин. Мы стали мыслить самостоятельно и смотреть на мир собственными глазами..." А вслух он сказал: -- Но, как я понимаю, чувство долга в конце концов возобладало? -- Какой, к черту, долг, -- поморщилась Джейн. -- Ревность! Когда я поняла, что Алиса все больше увлекается Марикой, то страшно разозлилась и со злости рассказала отцу о своих подозрениях. Я не отрицаю, что поступила по-свински. -- Она сунула руку в карман брюк, затем обратилась к Кейту: -- Отдай мои сигареты и зажигалку. Обещаю не устраивать пожара. Кейт машинально достал пачку сигарет с зажигалкой и вернул их сестре. Он был полностью поглощен анализом услышанного и даже не подумал о том, что курить здесь, по меньшей мере, неосмотрительно. Между тем Джейн не спеша раскурила сигарету и сделала первую затяжку. -- Да никак ты покраснел, братец! -- произнесла она насмешливо. -- Интересно, что тебя больше поразило: что твоя обожаемая Марика по малолетству спит с Алисой или что я люблю девушек? Ты правда не догадывался об этом? -- Я... я не имел представления... -- в растерянности пробормотал Кейт. -- Даже подумать не мог... -- Обо мне или о Марике? Кейт что-то невразумительно промычал. Только сейчас он обратил внимание, что сестра курит и, мало того, стряхивает пепел прямо на ковер. Поначалу Кейт собирался запротестовать, но потом передумал, махнул на все рукой и сам закурил, чтобы немного успокоить пошаливавшие нервы. Между ними повисло тягостное молчание. Джейн докурила свою сигарету и, не придумав ничего лучшего, опустила окурок в массивную чернильницу на письменном столе. "Ну и насвинячили ж мы тут!" -- мимоходом подумал Кейт. -- Джейн, -- робко отозвался он. -- Я понимаю, что не вправе вмешиваться в твою личную жизнь... -- Правильно понимаешь. -- Но ты первая заговорила об этом, и я... У меня просто в голове не вкладывается, что ты... -- А зря не вкладывается. Ведь в том, что я переключилась на женщин, немало твоей заслуги. Кейт очень боялся услышать это. Он понурился и ссутулил плечи, как будто ожидал удара. -- И давно ты... э-э... с девушками? -- С четырнадцати лет. -- О Боже! Родители знают? -- Давно знают. Однажды им пожаловались на меня родители Джекки Коллинз... Может, ты помнишь ее? Кейт рассеянно кивнул, хотя помнил только имя. Кажется, это была школьная подруга Джейн, когда они еще жили в Бирмингеме. Или соседская девчонка там же. В любом случае, это было до того, как сестра уехала с родителями в Корнуолл, а он стал учиться в Оксфорде. -- Через год после этого мы переехали в Плимут, -- продолжала Джейн, подтвердив тем самым его догадку. -- Отец использовал меня, вернее, мои наклонности, чтобы добиться "опеки" над Алисой. Как раз тогда стало ясно, что ее привлекают главным образом девушки, и отец умело разыграл эту карту на Коллегии... Гм-м. А ты, Кейт, выходит, слепец и тугодум. Неужели ты ни разу не задавался вопросом, почему следить за Алисой было поручено мне, а не тебе? Отнюдь не из-за твоей учебы -- если бы понадобилось, отец отозвал бы тебя из колледжа. Ошарашенный Кейт не верил своим ушам. -- Он что, заставлял тебя спать с Алисой?! Джейн передернула плечами. -- Ну, зачем так грубо. Наш папуля деликатный человек, -- в ее голосе прозвучал неприкрытый сарказм. -- Он лишь тонко намекнул, что чем ближе я сойдусь с ней, тем лучше. Заставлять нужды не было. Алиса мне сразу понравилась, мы очень быстро подружились и... в общем, до появления Марики у нас все шло хорошо. А потом эта маленькая козявка вскружила Алисе голову. Как и в предыдущий раз, Кейт проигнорировал выпад сестры в адрес Марики. -- Значит, ты не обижаешься на отца? -- спросил он. -- Нет, нисколько. Я не могу обижаться на человека, которого глубоко презираю. Отец обошелся со мной, как с дешевой шлюшкой, и мне просто повезло, что мы с Алисой понравились друг другу. Но существа дела это не меняет. Он поступил так же мерзко, так же гнусно, как и ты. Вы с ним одного поля ягоды... Впрочем, отец хоть руководствовался какими-то принципами; тобой же двигала обыкновенная похоть. Кейт горестно вздохнул: -- Неужели ты так никогда не простишь меня? Джейн медленно покачала головой. -- Такое не забывается, -- сказала она без всякого ожесточения, просто констатируя факт. -- А я не прошу забыть, я прошу простить. В конце концов, прошло уже десять лет. -- Всего лишь десять лет, Кейт. Всего лишь. Я помню все так ясно, как будто это происходило вчера. -- Тогда мне было пятнадцать. Я был глупым мальчишкой. -- А мне еще не было двенадцати. Я была наивной девчушкой и не до конца понимала, что происходит. Зато ты прекрасно все понимал. В порыве отчаяния Кейт соскользнул со стула и упал перед ней на колени. -- Я тебя умоляю, Джейн, дай мне шанс. Не отталкивай меня, позволь мне искупить свою вину. Я больше не могу выносить твоей враждебности. Придумай мне любое наказание, я согласен на все, только не избегай меня. Джейн глубоко вжалась в кресло и зажмурила глаза. -- Замолчи, Кейт, -- простонала она. -- Ну, пожалуйста, Джейн... -- Он попытался взять ее за руку. -- Не смей прикасаться ко мне! -- Она резко отдернула руку, словно обожглась. -- Сейчас же отойди, иначе я закричу. Громко закричу. Пусть тогда нас арестуют и бросят тюрьму. Это все же лучше, чем терпеть твои приставания. Смирившись с очередным поражением, Кейт поднялся с колен и отошел к книжным полкам. -- Я люблю тебя, Джейн, -- угрюмо произнес он, не оборачиваясь. -- Да, любишь, -- с горечью сказала сестра. -- Так любишь, что... Она не закончила, встала с кресла и подступила к окну. -- Не делай этого, -- отозвался Кейт. Не обращая внимания на его слова, Джейн слегка раздвинула шторы и чуть приоткрыла одну ставню. В комнате сразу стало светлее. -- Ну и ну! -- шепотом проговорила она. -- Настоящие оконные стекла. Не какие-то рыбьи пузыри. -- Здесь идет пятнадцатый ве